Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Институт юрисдикции и его проявление в третейском суде 16
1. Понятие и виды юрисдикции 16
2 Проявление института юрисдикции в третейском суде 58
Глава II. Институт подведомственности и его проявление третейском суде 100
1. Понятие подведомственности и ее виды 100
2. Тенденции развития третейской подведомственности 127
Глава III. Институт компетенции и его проявление в третейском суде 151
1. Понятие компетенции 151
2. Тенденции развития компетенции третейских судов 159
Заключение 182
Библиографический список 185
- Понятие и виды юрисдикции
- Проявление института юрисдикции в третейском суде
- Понятие подведомственности и ее виды
- Тенденции развития компетенции третейских судов
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования. С начала 90-х годов прошлого века, в связи с проводимыми в Российской Федерации реформами, затронувшими, прежде всего экономический уклад жизни общества, в стране появился новый социальный слой -предприниматели. Экономические отношения рыночного характера привели к увеличению гражданского оборота и вовлечению в него новых вещных прав (право собственности на земельные участки, недвижимость и т.д.). В этот же период достаточно четко обозначилась проблема, заключавшаяся в том, что государственное судопроизводство, с его жестко регламентированной процессуальной формой, не в полной мере отвечало интересам субъектов, прежде всего, экономической деятельности в деле урегулирования возникающих между ними споров.
Именно в это время, мы наблюдаем, широкий всплеск общественного интереса к третейскому разбирательству, который выразился, в том числе и в создании большого количества постоянно-действующих третейских судов (далее - ПДТС). Однако процесс создания ПДТС развивался скорее спонтанно, чем на строго выработанной научной основе. Не способствовала этому и законодательная база, состоявшая из «Временного положения о третейском суде для разрешения экономических споров», утвержденного Верховным Советом Российской Федерации 24 июня 1992 года, Приложения № 3 к ГПК РСФСР 1964 года и Закона РФ от 7 июля 1993 года «О международном коммерческом арбитраже».1
Бурные изменения 90-х годов прошлого века и отсутствие научных разработок в области третейского разбирательства привели к тому, что указанные законодательные акты (за исключением Закона РФ от 7 июля 1993 года, ориентированного, прежде всего, на споры с иностранным элементом), стали не столько помогать третейским судам, сколько мешать их развитию.
Ответом на возникшую проблему стало с одной стороны принятие нового законодательного акта, разработанного с учетом развития третейского разбирательства в последние годы, с другой стороны, необходимость комплексного научного анализа целого ряда коллизионных вопросов в деятельности третейских судов.
24 июля 2002 года был принят Федеральный Закон «О третейских судах в Российской Федерации» (далее - Закон «О третейских судах»).1 Указанный Закон является значительным шагом вперед на пути развития института третейского разбирательства в Российской Федерации, хотя отдельные его положения требуют дальнейшего уточнения на основе научного анализа.
Прежде всего, это касается таких институтов третейского разбирательства, как подведомственность дел третейскому суду и компетенция третейского суда. Это важнейшие, базовые понятия, определяющие всю дальнейшую судьбу третейского разбирательства.
Вместе с тем, наряду с процедурным порядком, вынесенным решением и наличием федерального закона, институты подведомственности и компетенции третейского разбирательства являются составляющими более широкого понятия - третейская юрисдикция. Поэтому, рассматривая вопрос о третейской подведомственности и компетенции, неизбежно встает проблема рассмотрения вопроса о третейской юрисдикции, для определения места третейского суда в системе юрисдикционных органов Российской Федерации.
Этот вопрос представляется существенным еще и потому, что не утихает дискуссия о месте третейских судов и их роли в защите нарушенных прав.
Отвергая мнение отдельных авторов о том, что третейские суды осуществляют правосудие (т.к. они согласно Конституции РФ и ФКЗ «О судебной системе» не входят в судебную систему РФ),1 мы предлагаем рассматривать их деятельность именно сквозь призму такого правового института как юрисдикция.
На наш взгляд, определение указанных институтов третейского разбирательства для их дальнейшего уточнения на законодательном уровне невозможно без осмысления этих институтов (юрисдикция, подведомственность, компетенция) на общетеоретическом уровне.
Актуальность исследования третейской юрисдикции, подведомственности и компетенции обусловлена тем, что третейские суды стали рассматривать такие гражданские дела, которые не рассматривали раньше и выносить решения, превышающие их компетенцию, т.е. выполнять функции, не свойственные данному юрисдикционному органу.
Таким образом, выбор темы диссертационного исследования и ее актуальность обусловлены следующими мотивами:
- возникающие в правоприменительной практике третейских судов, спорные моменты в определении подведомственности и компетенции третейского суда по тем или иным вопросам;
- необходимость создания единой концепции по определению места и роли третейского суда в системе иных юрисдикционных органов, компетентных рассматривать гражданско-правовые споры и определение с этой целью понятия «третейская юрисдикция»;
- необходимость комплексного рассмотрения институтов юрисдикции, подведомственности и компетенции, для определения их сущностного проявления в третейском разбирательстве.
Степень научной разработанности темы исследования. Значимость комплексного исследования третейской юрисдикции в целом, а также таких ее составляющих, как подведомственность и компетенция, объясняется отсутствием в современном правоведении фундаментальных исследований по данной теме. За длительный период существования третейской юрисдикции в нашей стране, рассматриваемому юрисдикционному органу было посвящено незначительное количество специальных исследований. В основном, изучение проблемы ограничивалось фрагментарными моментами в монографиях, учебных пособиях и статьях либо публикациями прикладного характера, отражавшими изменения правового регулирования третейского разбирательства.
Развитие научного анализа третейского разбирательства до настоящего времени основывается на фундаментальных монографических исследованиях теоретического характера А.Ф. Волкова и А.И. Вицына, написанных до 1917 года.
В советский период развития третейского разбирательства интерес к проблеме возникал лишь эпизодически, в связи с очередной «политической задачей». В 20-е годы прошлого века он был обусловлен развитием НЭПа и появлением в стране ПДТС. Затем наблюдается длительный спад интереса к изучению проблем третейского разбирательства, связанный с эпохой тотального контроля над экономикой. Среди работ этого периода, косвенно затрагивающих проблемы третейской юрисдикции, можно отметить труды А.Г. Гойхбарга, СВ. Алексанровского.
В 60-е годы XX в., с началом «оттепели» делается попытка возродить институт третейской юрисдикции, проявившаяся, в том числе и в возросшем количестве публикаций, посвященных в основном утвержденным Госарбитражем СССР «Временным правилам рассмотрения хозяйственных споров третейским судом».1 В этом плане можно выделить публикации таких авторов, как В.П. Воложанин, А.А. Волин, А. Кейлин, А.И. Клементьев, П.В. Логинов, СМ. Лурье. В 1954 году была защищена единственная за советский период диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук Е.Н. Гендзехадзе по теме «Третейский суд в СССР».
Очередной всплеск научного интереса к институту третейского разбирательства, вызванный развитием рыночной экономики в нашей стране, произошел в 90-е годы прошлого века. Связан он был, прежде всего, с принятием «Временного положения о третейском суде для разрешения экономических споров» и одновременно бурным ростом числа ПДТС. После принятия Закона «О третейских судах» на страницах печати регулярно стали подниматься отдельные вопросы, связанные с третейской практикой, однако глубокого анализа представленного вопроса по-прежнему в литературе не наблюдается. Среди работ последнего десятилетия, в той или иной мере затрагивающих вопросы третейской юрисдикции, необходимо выделить диссертационные исследования на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Это исследования Е.А. Виноградовой, А.И. Зайцева, СМ. Кудряшова, СА. Курочкина, А.С Мямина, В.А. Никифорова, М.В. Петрова, А.И. Попкова, Е.М. Цыгановой. Большой вклад в изучение проблемы третейского разбирательства вносит журнал «Третейский суд», на страницах которого и происходит в основном научная дискуссия по проблеме.
Отсутствие теоретических разработок по теме третейской юрисдикции в целом, а также таких ее составляющих как третейская подведомственность и компетенция, на наш взгляд объясняется в значительной степени тем, что сами институты юрисдикции, подведомственности и компетенции недостаточно разработаны в научном плане. Единственным комплексным исследованием рассматриваемых институтов до настоящего времени остается работа Ю.К. Осипова «Подведомственность юридических дел».
Изложенная ситуация позволяет сделать вывод о том, что проблема третейской юрисдикции в целом, а также таких ее составляющих как третейская подведомственность и компетенция, находятся в начальной стадии исследования. Все указанные обстоятельства повлияли на выбор темы, свидетельствуют о ее актуальности и являются основой для обозначения предмета, целей и задач исследования.
Цель исследования. Целью исследования является комплексный, теоретико-методологический, исторический анализ и систематизация существующих теоретических и научно-практических разработок, затрагивающих институты юрисдикции, подведомственности и компетенции, для их научного определения в сфере третейского разбирательства и развития законотворчества для оптимизации правового применения указанных институтов в третейской практике.
Задачи исследования.
- выявить природу института юрисдикции, механизм его зарождения и развития;
- определить содержание правовой категории юрисдикции и ее соотношение со смежными категориями в российском и зарубежном праве;
- определить основные виды юрисдикции;
- проанализировать институт подведомственности и его виды, как одного из составляющих института юрисдикции;
- проанализировать институт компетенции, как одного из составляющих юрисдикции;
- разработать понятие третейского разбирательства как особой формы юрисдикции;
- проанализировать тенденции в развитии третейской юрисдикции в целом, а также таких ее важнейших компонентов как третейская подведомственность и компетенция в частности;
- исследовать существующие коллизии при применении указанных институтов в третейском разбирательстве;
- сделать анализ основных научных подходов в разрешении коллизий третейской юрисдикции в целом и ее основных компонентов -подведомственности и компетенции;
- выработать рекомендации прикладного характера по основным вопросам институтов юрисдикции, подведомственности и компетенции в третейском разбирательстве.
Объект исследования. Объектом исследования является развитие института юрисдикции и его проявление в третейском суде.
Предмет исследования. Предметом исследования являются научно-теоретические исследования институтов юрисдикции, подведомственности и компетенции; правовые нормы законодательства, затрагивающие указанные институты применительно к третейскому разбирательству; регламенты постоянно-действующих третейских судов и третейская практика.
Методология исследования. В качестве методологической основы диссертационного исследования применялись различные методы познания, в частности общенаучный, системный, исторический, диалектический, сравнительно-правовой, формально-логический, аналитический.
Теоретическая основа исследования. В качестве теоретической основы диссертационного исследования использованы труды по вопросам общей теории права и смежных отраслей права. Среди них исследования Н.Г. Александрова, С.С. Алексеева, ИВ. Apxunoea, Н.А. Баринова, Д.Н. Бахраха, Н. Боголепова, СИ. Викторского, Ю.М. Козлова, ИИ. Люблинского, А.В. Малько, В.Н. Манохина, М.Я. Масленникова, И.Ю. Пановой, ИА. Покровского, Н.Н. Полянского, Н.Г. Салищевой, Ю.Н. Старилова.
Большую помощь в исследовании проблемы в целом оказали научные труды дореволюционных ученых-процессуалистов, таких как К. Анненков, Е.В. Васъковский, А.Х. Гольмстен, В. Гордон, Ф.М. Дмитриев, Н.Л. Дювернуа, К. Малышев, Е.А. Нефедьев, ИМ. Тютрюмов.
Выводы автора при определении общих понятий юрисдикции, подведомственности и компетенции основываются на работах Н.И. Авдеенко, Т.К. Андреевой, В.В. Блажеева, Д.Х. Валеева, А.П. Вершинина, М.А. Викут, А.А. Власова, A.M. Гребенцова, А.А. Грось, А.А. Добровольского, П.С. Дружкова, Г.А. Жилина, В.М. Жуйкова, И.М. Зайцева, КБ. Зейдера, П.Ф. Елисейкина, Н.И. Клейн, А.Ф. Клейнмана, В.В. Комарова, М.В. Кожевникова, А.Н. Кожухаря, Н.М. Коршунова, В.А. Краснокутского, КВ. Кузнецова, СВ. Курылева, М.А. Магомедовой, В.Я. Музюкина, Ю.К. Осипова, Г.Л. Осокиной, А.Г. Плешанова, И.К Полякова, В.К. Пучинского, П.И. Радченко, О.А. Рузаковой, Т.А. Савельевой, В.А. Синюкова, В.Ф. Тараненко, В.И. Тертышникова, М.К Треушникова, С.С. Трушникова, В.А. Филановского, М.О. Цветкова, НА. Чечиной, ДМ. Чечота, К.А. Чудиновских, М.С. Шакарян, В.М. Шерстюка, В.К Щеглова, КС. Юделъсона, В.В. Яркова.
Определение автором диссертационного исследования понятия третейской юрисдикции и ее составляющих — третейской подведомственности и компетенции, а также тенденции в их развитии строится на взглядах ученых, непосредственно поднимавших в своих работах отдельные вопросы третейской юрисдикции. Среди них публикации Т.Е. Абовой, Л.Г. Балаяна, О.В. Баронова, М.М. Богуславского, Е.В. Брунцевой, Е.А. Виноградовой, В.П. Воложанина, ТА. Григорьевой, КИ. Девяткина, Г.К Дмитриевой, М.А. Дубровиной, А.И. Зайцева, Р.Ф. Каллистратовой, А.И. Кандыбки, О.В. Карпеева, М.И. Клеандрова, А.С. Комарова, С.Н Лебедева, Л.А. Лунца, Л.С. Матросова, М.Э. Морозова, Т.Н. Нешатаевой, Е.Ю. Николаевич, Е.И. Носыревой, И.С. Паповяна, И.Г. Побирченко, КВ. Поганцева, В.Ф. Попондопуло, В.А. Радченко, Г.В. Севастьянова, О.Ю. Скворцова, Е.А. Скородумова, Е.А. Суханова, B.C. Тадевосяна, В.К Тарасова, КН. Толпаковой, М.С. Фалъковича, Я.Ф. Фархтдинова, Г.И. Черепанова, М.Г. Шилова, М.К. Юкова, В. Ф. Яковлева.
Эмпирическая база исследования. Эмпирическую базу составили: дореволюционное законодательство России (Соборное Уложение 1649 г., «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» 1861 г., Устав Гражданского судопроизводства 1864 г. и др.); нормативные акты советского и постсоветского периодов (Декрет от 16 февраля 1918 г. «О третейском суде»; Временное положение о третейском суде для разрешения экономических споров от 24 июня 1992 года и др.); действующее гражданское и арбитражное процессуальное законодательство, законодательство о третейских судах; регламенты постоянно-действующих третейских судов).
Научная новизна. Научная новизна исследования состоит в том, что впервые в современной науке гражданского процессуального права на основе комплексного изучения институтов юрисдикции, подведомственности и компетенции предлагается рассматривать третейское разбирательство именно сквозь призму понятия «юрисдикция». Дается исторический анализ тенденций развития указанных институтов в третейском разбирательстве.
Положения, выносимые на защиту.
На защиту вносятся следующие основные выводы и положения:
1. Предлагается рассматривать институт юрисдикции, определяемый как правомочия, предоставленные на основании федерального закона компетентным государственным или негосударственным органам в установленном процессуальном или процедурном порядке разрешать правовые вопросы, подведомственные данному органу, закрепляя свои выводы в соответствующих юридически обязательных актах, в качестве критерия определяющего положение того или иного органа в области защиты нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.
2. Обосновывается классификация юрисдикции на следующие виды: а) уголовную судебную юрисдикцию, осуществляемую судами общей юрисдикции по разрешению уголовно-правовых вопросов; б) общую гражданскую судебную юрисдикцию, осуществляемую судами общей
юрисдикции по разрешению гражданско-правовых и иных вопросов, за исключением отнесенных федеральным законом к ведению арбитражных судов; в) административную юрисдикцию, осуществляемую органами, уполномоченными на то законом рассматривать административно-правовые вопросы; г) арбитражную или хозяйственную юрисдикцию, осуществляемую системой арбитражных судов по разрешению вопросов отнесенных к их ведению соответствующим федеральным законом; д) юрисдикцию третейских судов, осуществляемую как разовыми, так и постоянно-действующими третейскими судами по разрешению гражданско-правовых споров, при наличии соглашения сторон о передаче дела в соответствующий третейский суд.
3. Доказывается необходимость разграничения понятия «юрисдикция» от смежных, но не тождественных понятий «подведомственности» и «компетенции».
4. Предлагается рассматривать третейское разбирательство как особый вид юрисдикции, имеющий все специфические признаки данного института.
5. Уточняется, с учетом изменения законодательства, определение подведомственности, как составляющей юрисдикции, для чего предлагается понимать под подведомственностью круг споров о праве и иных материально- правовых вопросов индивидуального, а в установленных в законе случаях общего значения, разрешение которых отнесено к ведению органов государства, общественности или органов смешанного характера.
6. Аргументируется положение о том, что договорная подведомственность не тождественна подведомственности альтернативной, т.к. в ее основе лежит волеизъявление не одной, а обеих сторон спорного правоотношения.
7. Выдвигается тезис о том, что третейская подведомственность сочетает в себе как элементы специальной (договорной) подведомственности (т.к. она основывается на взаимном соглашении сторон), так и элементы общей подведомственности (т.к. на возможность установления договорной подведомственности будут влиять, в том числе и критерии, определяющие общую подведомственность).
8. Определяется понятие компетенции как составляющей института юрисдикции, которая представляет собой совокупность полномочий юрисдикционного органа, возложенные на него нормативным актом для реализации установленных действующим законодательством специфических задач и функций этого органа и определяющих его место в юрисдикционной системе.
9. Обосновывается, что компетенция третейских судов основывается на соглашении сторон либо устанавливается правилами постоянно-действующего третейского суда. Вместе с тем, в любом случае она не должна выходить за пределы объема полномочий и прав, установленных соответствующим федеральным законом.
10. Устанавливается тенденция в изменении юрисдикции третейских судов, связанная, прежде всего с сужением или расширением подведомственности и компетенции третейского разбирательства на том или ином политическом и экономическом этапе развития общества.
11. На основе научного анализа тенденций в развитии указанных институтов и материалов третейской практики, вносится предложение о целесообразности внесения в Федеральный Закон «О третейских судах»:
а) внести норму, регламентирующую усмотрение третейских судей, допустимое по тому закону, который может быть в данном случае применим (аналогия процессуального закона), для избежания пробелов при определении процедуры третейского разбирательства;
б) уточнить определение предметной подведомственности споров третейскому суду, указав в качестве критерия отнесения спора к гражданско- правовому — равенство субъектов спорного материального правоотношения;
в) дополнить нормой, позволяющей третейским судьям при согласии на то сторон третейского разбирательства выносить решение по справедливости;
г) дополнить нормой, подтверждающей преюдициальность решения третейского суда;
д) внести уточнение в норму о третейском соглашении, указав на возможность считать последнее заключенным, в случае если истец обратился в третейский суд, а ответчик совершает юридически значимые действия, свидетельствующие о его согласии на третейское разбирательство;
е) дополнить нормой, об обязательном условии указания в третейском соглашении точного наименования и местонахождения постоянно- действующего третейского суда;
ж) дополнить нормой, о возможности при согласии на то сторон в случае не достижении согласия сторонами в выборе третейского судьи (председателя состава суда), назначать последнего председателем постоянно-действующего третейского суда;
з) дополнить нормой, о наделении третейских судов компетенцией на самостоятельное принятие обеспечительных мер.
и) дополнить СК РФ нормой, содержащей дозволение передавать на разрешение третейского суда споры, связанные с заключением, изменением или расторжением брачного договора.
Научная и практическая значимость исследования. Научная и практическая значимость работы обусловлена выбором темы и заключается в возможности использования содержащихся в диссертации научных выводов и предложений для дальнейшего развития науки гражданского и арбитражного процессуального права и совершенствования законодательства. Сформулированные и обоснованные в исследовании выводы помогут расширить теоретические представления об институте юрисдикции и его важнейших составляющих - подведомственности и компетенции в целом, а также о тенденциях развития указанных институтов в третейском разбирательстве.
Теоретические выводы и практические рекомендации, обоснованные в работе, могут быть использованы при преподавании курсов гражданского и арбитражного процессуального права, а также специального курса по проблемам третейского разбирательства в юридических учебных заведениях и на юридических факультетах, при совершенствовании действующего законодательства, а также в практической деятельности третейских и государственных судов.
Материалы диссертационного исследования могут также послужить основой для последующих научных исследований в этой области.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре гражданского процесса Саратовской государственной академии права при научном руководстве кандидата юридических наук, доцента Н.В. Кузнецова. Диссертация обсуждена на указанной кафедре и рекомендована к защите (протокол № 11 от 22.02. 2005 г.).
Основные положения работы, выводы и научно-практические предложения изложены автором в научных публикациях.
Отдельные аспекты исследованных проблем докладывались на научно-практических конференциях: научно-практической конференции «Проблемы правового регулирования вопросов совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации» (Саратов, 23 марта 2001 г.), научно-практической конференции «Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки, посвященной 80-летию профессора М.А. Викут» (Саратов, 19-20 сентября 2002 г.).
Материалы диссертационного исследования использовались автором при проведении лекционных и семинарских занятий по курсу гражданского процесса, спецкурсу «Негосударственные процедуры урегулирования правовых споров» в Саратовской государственной академии права.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографического списка, использованной литературы. Общий объем диссертации - 218 страниц.
Понятие и виды юрисдикции
Для того чтобы верно определить место и роль третейских судов в системе других органов, защищающих права, свободы и интересы граждан и юридических лиц, необходимо два взаимодополняющих действия: во-первых, разработать научно-теоретическую базу, которая позволит на основе глубокого анализа вывести определение базовых понятий в рамках третейского разбирательства.
Во-вторых, привести в соответствие нормативные акты, регламентирующие деятельность третейских судов на основе разработанных научных понятий. К таким базовым понятиям в рамках третейского разбирательства, на наш взгляд относятся - «юрисдикция третейских судов», «подведомственность дел третейским судам», «компетенция определённого третейского суда».
Надо сразу оговорить, что вышеназванные институты (юрисдикция, подведомственность, компетенция) недостаточно разработаны в процессуальной науке. В начале нашего исследования мы выясним сущность и основные признаки общего понятия «юрисдикция» и на основании полученных результатов разработаем новое понятие - юрисдикции третейских судов, с присущими только ей признаками.
Необходимость разработки указанного понятия вытекает как из научных, так и практических соображений. Со стороны научного анализа данной проблемы встает вопрос различного понимания сущности рассматриваемого правового явления. В свою очередь, отсутствие единого мнения в среде ученых процессуалистов относительно сущности, места и роли института юрисдикции в ряду других гражданско-процессуальных институтов негативно сказывается на законотворческом процессе, что создает проблемы практического характера, связанные с юрисдикционной деятельностью того или иного органа.
Следует отметить, что происхождение термина «юрисдикция» восходит к латинскому языку, ибо именно в недрах римского права и зародилось рассматриваемое понятие.
Первоначально, юрисдикция в римском праве «...рассматривалась как полномочие магистрата на разрешение частных споров на основе закона и составляла элемент магистраторской власти».1 Кроме того, в тот период содержанием юрисдикции охватывалась не только правоохранительная, но и правонаделительная деятельность компетентных органов. Необходимо также отметить, что в римском праве в понятие юрисдикции включались полномочия магистратов, касающиеся удостоверения определённых обстоятельств с целью придания им бесспорного, достоверного характера.2
Надо признать, что употребление исследуемых понятий всегда вызывало большую трудность, как в научных трудах, так и в рамках законотворческой деятельности.
Ещё в начале XX века Е.В. Васьковский писал: «В нашей юридической литературе нет прочно установившейся терминологии. Обыкновенно компетенция судов во всех её направлениях называется ведомством, а принадлежность дел того или иного суда - подсудностью. Нередко, однако, термин «подсудность» употребляется по отношению и к пространственной компетенции, а компетенция во всех отношениях называется ведомством».
СВ. Александровский, не употребляя самого термина «подведомственность», различал судебную и административную юрисдикции, а так же предметную компетенцию.
В начале 70-х годов прошлого века Ю.К. Осипов, занимаясь, изучением данных вопросов, констатировал, что смешение «...подведомственности с компетенцией, юрисдикцией, подсудностью имело место... вплоть до наших дней».
В начале XXI данная проблема так, и не была решена. Эта неразрешённость исходит, прежде всего, из того, что этим вопросам уделялось слишком мало внимания, несмотря на их постоянную актуальность.
Чтобы разобраться в сущности понятия «юрисдикция», полагаем сначала надо обратиться к его толкованию в рамках общедоступных словарей.
Так, «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даля определяет юрисдикцию как синоним института подсудности.2
«Словарь русского языка» СИ. Ожегова определяет юрисдикцию как «...правомочие производить суд, решать правовые вопросы».3 Если буквально трактовать данное определение, то слова «решать» и «производить» приводят нас к мысли о том, что сутью юрисдикции по СИ. Ожегову является правомочие производства какого-то действия. Данное определение слишком неопределённо, ибо не даёт нам ответа на вопросы, кем должно быть совершено данное правомочное действие и каковы условия его реализации. Под самим же правомочным действием здесь понимается способность производить суд и решать правовые вопросы.
Проявление института юрисдикции в третейском суде
Третейский суд, по мнению большинства исследователей, является одним из древнейших способов разрешения споров и конфликтов. На протяжении длительного периода истории развития человечества, третейские суды имели свою параллельную историю развития, которая во многом отражала тот или иной этап в жизни общества.
Как справедливо отметичал А.Ф. Волков, «... третейские суды могли успешно функционировать только тогда, когда они организовывались на основании свободного волеизъявления сторон и, когда государство не старалось подробно регламентировать относящиеся сюда частноправовые нормы».1
Рассматриваемый нами институт юрисдикции третейских судов, также на наш взгляд, находится в прямой зависимости от вмешательства государства в деятельность этих органов. Само же вмешательство (или невмешательство) зависело от экономического и политического состояния общества.
Сведения о развитии третейских судов в Российском государстве до Соборного уложения 1649 года носят отрывочный характер, что дает нам основания лишь предположительно говорить о предмете нашего исследования в то время.
Юрисдикция третейских судов до Соборного уложения, основывалась, прежде всего, на разнообразных и довольно многочисленных грамотах.
Древнейшим документальным памятником, зафиксировавшим наличие в России третейского суда, по мнению большинства исследователей, является Договорная грамота великого князя Дмитрия Ивановича Донского с Серпуховским князем Владимиром Андреевичем Храбрым (1368 г.).
В ней, в частности говорится: «А чего ми будет искати на твоих Боярех, ли чего искати тобе на моих Боярех, нам отослати от собе по Боярину, те тому учинят исправу, а ци о какове деле межи собе сопрутся, ехати им на третий, кого собе изберут, тамо ехав, перемолвятся»1 (орфография приведена в соответствии с текстом первоисточника).
Что касается такой составляющей института юрисдикции, как порядок рассмотрения правовых вопросов в тот период, то он, несомненно, имел наиболее простые процедурные формы.
Основными вопросами при проведении третейского разбирательства были вопросы, связанные с количеством судей, а также способом их избрания.2
По поводу силы и значения юридически обязательного акта, закрепляющего выводы третейского суда, мнения ученых расходятся.
Как отмечал Ф. М. Дмитриев,3 юридическую силу, вынесенному решению придавало то, что перед началом третейского разбирательства стороны писали на себя кабалы, представляя третейским судьям выдавать их правому на виноватого.4
По мнению А.Ф. Волкова, решение третейских судей по древнерусскому праву представляло собой только лишь мнение (sentential) принимаемое единогласно и объявляемое сторонам незамедлительно.
Автор также считал, придерживаясь мнения Н.Л. Дювернуа,5 что вынесенное решение являлось окончательным и не подлежало апелляции.6
Отсутствие указания в источниках, а также дальнейшие тенденции в развитии третейского судопроизводства в России дают основания нам придерживаться данной точки зрения, и не согласится с мнением Ф.М. Дмитриева о том, что на решения третейских судов, возможно, было приносить апелляцию.
В отношении исполнимости решения третейского суда в тот период, следует согласиться с мнением А.И. Вицына о том, что в принципе оно (решение) могло быть и не исполнено, т.к. не обладало юридически обязательной силой. Поэтому приговор (решение) «... только по любви тяжущихся получал силу».2
Соборное Уложение 1649 года (далее Уложение), включив институт третейского разбирательства в состав общего российского законодательства, несколько по иному определило его юрисдикцию.3 С этого момента правомочия третейских судов на территории Российского государства стали основываться на общем законе.
Форма третейского разбирательства с принятием Уложения также приобретает определенную стабильность, которая со временем подвергнется лишь незначительным коррективам.
Наиболее существенным моментом в определении юрисдикции третейских судов явилось придание третейскому решению (приговору по тексту источника) законной силы.
Так, мы находим в тексте Уложения следующие слова: « А будет третьие дело вершат, и правому на виноватаго приговор дадут оба один, а тот, на кого они приговор дадут, учнет на них бити челом государю, что они его не по делу обвинили, и по тому его челобитью у третьих дела в приказ не имать же, потому что он тех третьих себе сам излюбил, и быти тому делу по тому, как третьи приговорят»
Понятие подведомственности и ее виды
Понятие подведомственности в отечественной правовой науке сложилось не сразу. Причиной выступало то, что среди ученых процессуалистов долгое время происходило смешение понятия «подведомственность» со смежными, но не тождественными понятиями «юрисдикции» и «компетенции».
Дореволюционное российское законодательство не знало института с аналогичным названием как такового. Для определения возможности или невозможности рассмотрения того или иного дела тем или иным органом обычно употребляли термин «ведомство».1
Для того чтобы верно определить ведомство каждого суда, по мнению Е.В. Васьковского необходимо было сообразоваться с границами, установленными для него законом в следующих направлениях: 1) дело вообще должно подлежать власти судебных учреждений; 2) дело должно относится к компетенции не уголовных а гражданских судов; 3) притом судов той категории, к которым принадлежит данный суд; 4) дело должно возникнуть в округе данного суда; 5) дело должно быть разрешено и в дальнейшем исполнено в пределах тех полномочий, на которые данный суд уполномочен законом. Таким образом, мы видим одну из первых попыток, выделить основные признаки подведомственности дела тому или иному судебному органу. Указанные критерии определения подведомственности не совсем совпадают с теми, которые были выработаны учеными в дальнейшем и содержат кроме признаков характеризующих собственно подведомственность (характер спорного правоотношения), также признаки, определяющие юрисдикцию органа (определение круга полномочий органа рассматривающего дело) и признаки определяющие подсудность (определение территории округа суда, рассматривающего дело).
В справочной дореволюционной литературе также не проводилось различие между подведомственностью и подсудностью. Так, толковый словарь В. Даля определяя термин «подсудность», указывал, что быть подсудным означает быть подведомственным по суду. В случае если дело было не подсудно, оно должно было быть подчинено иному месту.1
Не разработанность понятия подведомственности в дореволюционной правовой науке отрицательно повлияла на раскрытие ее сущности в научных работах советского периода.
Первые законодательные акты Советской власти лишь только содержали отдельные упоминания о подведомственности, трактуя ее не в том значении, в котором она понимается теперь. Так, ГПК РСФСР 1923 года, не употребляя самого понятия подведомственности, тем не менее, указывал в качестве основания прекращения производства по делу в судебных органах в том числе и его (дела) не подведомственность данному органу.
В юридической литературе того периода чаще всего подведомственность отождествлялась с понятием подсудности. Например, В.А. Краснокутский писал: «Подсудностью в широком смысле слова принято называть определенный круг дел, подлежащих ведению или рассмотрению известного учреждения».1
Подобное смешение рассматриваемых понятий мы находим также у А.Г. Гойхбарга. Так, рассматривая условия возможного рассмотрения определенной категории дел тем или иным органом, указанный автор отводил этим вопросам отдельную главу учебника, озаглавив ее «Подсудность». Касаясь вопроса подведомственности, он пишет следующее: «По отношению к спорам, в особенности к спорам, носящим имущественный характер и возникающим как между частными лицами, так и между частными лицами и государственными учреждениями или между государственными учреждениями, весьма важно установить, подлежат ли они разбирательству судебных учреждений вообще, подведомственны ли они судебным учреждениям, а если подведомственны, то каким судебным учреждениям - общим или специальным ...».
Как видно из приведенной цитаты, речь идет о необходимости определения сначала подведомственности в общем, а затем судебной подведомственности, в зависимости от судебного органа. Однако далее, А.Г. Гойхбарг, указав условия, определяющие общую судебную подведомственность, при рассмотрении условий, определяющих возможность рассмотрения спора в общих или исключительных судебных учреждениях, к коим он относил арбитражные и судебные комиссии и указывая на такой критерий разграничения их полномочий, как субъектный состав, тем не менее, говорил не о подведомственности дела суду, арбитражной или земельной комиссии, а об определении их подсудности.
Тенденции развития компетенции третейских судов
Основой компетенции третейского суда в нашей стране, традиционно выступало соглашение сторон. В ранние периоды развития государственности, оно могло быть зафиксировано в тексте той или иной грамоты, либо челобитной к своему князю.
Так, по мнению А.И. Вицына, древнейшим известным третейским соглашением, является составленное письменно в виде отдельного договора соглашение старца Солотчинского монастыря Иова и Феодора Яковлева Замятника, относится к 16 веку.
Основными вопросами, составлявшими содержание третейского соглашения, являлись вопросы определения состава третейского суда и обозначение спорного дела. Запись должна была быть засвидетельствована подписями участников договора и послухов.
Компетенция третейских судов в рассматриваемый период должна была иметь определенное своеобразие, которое вытекало из видов третейских судов, (ученые выделяют третейский суд с суперарбитром; без суперарбитра и мировой ряд), а также от состава сторон третейского суда.
Очевидно, что компетенция третейского суда, рассматривающего споры князей между собой была намного шире компетенции третейского суда между зависимыми (да и свободными людьми), так как здесь разрешались споры не только о принадлежности земель, но, в конечном счете, споры, связанные с вопросами войны и мира.
На первый взгляд может показаться, что компетенция подобного третейского суда противоречила самой природе третейского разбирательства, касаясь в выносимых решениях сугубо государственных интересов, в то время, как третейский суд есть сугубо институт частноправовой по своей природе.
В действительности же, как отметил А.И. Вицын, не было никакого противоречия в компетенции данного третейского суда, т.к. не было в то время понятия о государстве и государственной собственности, отдельной от княжеской.
Компетенция третейского суда, кроме того, была строго ограничена только лишь тем спорным правоотношением, которое было означено в третейской записи. Она (компетенция), по мнению А.И. Вицына, могла распространяться на решение вопроса по конкретному случаю, либо на определенное материальное правоотношение в целом.
Важным этапом развития третейской компетенции явилось принятие Устава Гражданского Судопроизводства. Определяя компетенцию третейских судов в рассматриваемый период, следует исходить из положения о том, что данный орган по своей природе являлся судом лиц частных, избираемых по воле и согласию самих сторон спора.
Следует согласиться с мнением К. Анненкова о том, что компетенция третейских судов облекалась властью чисто судебной, но никак не судебно-административной. Данный тезис, на наш взгляд следует понимать в том смысле, что совокупность полномочий и прав, являющихся одновременно и обязанностями третейских судов, определялась в первую очередь рассмотрением и разрешением переданных по согласию сторон споров о праве частном с вынесением обязательного для сторон решения.
Необходимо обратить внимание на то, что спор, который третейский суд компетентен был рассматривать, должен был быть в наличии, т.е. спор по предмету прав уже нарушенных.
Данный вывод основывается на положении ст. 1371 УГС, где среди прочего обязательным требованием к содержанию третейской записи выступает указание предмета спора, предлагаемого на разрешение третейского суда.2
Особая компетенция устанавливалась для третейского суда, осуществляющего разбирательство по делам указанным в п.4 ст. 1368 УГС. Кроме общей компетенции по разрешению гражданского спора, избранные посредники обладали полномочиями производить исследования события и обстановки преступлений и проступков.3
Таким образом, на третейского судью по данному предмету спора возлагались в целом не свойственные ему полномочия следователя по уголовным делам, что в конечном итоге меняло компетенцию третейского суда.
С первых дней существования советской власти, основой третейской компетенции по-прежнему выступало соглашение сторон о третейском разбирательстве.
