Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общая характеристика процессуальных особенностей рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел 12
1. Понятие и источники процессуальных особенностей рассмотрения отдельных категорий гражданских дел 12
2. Соотношение отдельных особенностей рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, и норм материального права 25
Глава II. Отдельные особенности рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел 45
1. Подведомственность и подсудность дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел 45
2. Лица, участвующие в делах о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел. Особенности судебного представительства прав и интересов ответчика 63
3. Доказывание и доказательства по делам о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел 110
4. Особенности содержания и исполнения судебных решений по делам о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел 148
Заключение 166
Список использованной литературы 174
- Понятие и источники процессуальных особенностей рассмотрения отдельных категорий гражданских дел
- Соотношение отдельных особенностей рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, и норм материального права
- Подведомственность и подсудность дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел
- Лица, участвующие в делах о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел. Особенности судебного представительства прав и интересов ответчика
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Изучение судебной практики показывает, что в последнее время увеличилось количество дел, связанных с возмещением вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, в частности органов внутренних дел, а также их должностных лиц. Так, в 2001 году число рассмотренных судами дел о возмещении ущерба только от незаконных действий органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда по сравнению с 2000 годом увеличилось на 28,5 % - с 0,8 тыс. до 1,2 тыс. дел.1
Необходимость обеспечения эффективной защиты имущественных интересов соответствующих государственных органов и сокращения затрат, производимых из средств казны Российской Федерации, повлекли издание на правительственном и ведомственном уровне ряда правовых актов, регламентирующих порядок организации данной работы. Обосновывая принятие таких актов, органы исполнительной власти также обращают внимание на увеличение числа исков о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов и их должностных лиц. Так, в приказе МВД России № 600 от 23 июня 2001 г. «О некоторых мерах по усилению защиты имущественных интересов МВД России и средств казны Российской Федерации» отмечается, что за последнее время увеличилось количество исков, ответчиком по которым привлекается непосредственно МВД России за причинение имущественного ущерба и морального вреда гражданам и юридическим лицам незаконными действиями сотрудников органов внутренних дел и военнослужащих внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации. Сложившаяся ситуация объясняется обострением взаимоотношений I государственных органов, в частности органов внутренних дел, с гражданами и юридическими лицами в сфере административного управления и в уголовном судопроизводстве, где применяются меры государственного принуждения, связанные с серьезным ограничением субъективных прав граждан и возможностью причинения им имущественного и неимущественного ущерба. Одной из важнейших гарантий защиты прав и свобод граждан в сфере государственного управления является установленная ст.53 Конституции РФ обязанность государства возместить вред, причиненный незаконными ,) действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Поскольку возмещение вреда является универсальным гражданско-правовым способом защиты нарушенных прав, положение ст.53 Конституции РФ получило развитие в Гражданском кодексе Российской Федерации.1 Статьи 16 и 1069 ГК РФ предусматривают, что вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в & результате издания не соответствующего закону акта, возмещается за счет казны РФ, казны соответствующего субъекта РФ, муниципального образования. Статья 1070 ГК РФ устанавливает ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.
В составе Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации1 также имеются правовые нормы, детализирующие указанное конституционное положение, определяя порядок возмещения реабилитированному лицу вреда, причиненного в результате уголовно-процессуальной деятельности (гл.18 УПК РФ).
До сих пор продолжают действовать в части, не противоречащей УПК РФ, Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г.2 и Инструкция по применению Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, утвержденная Минюстом СССР, Прокуратурой СССР и Минфином СССР по согласованию с Верховным Судом СССР, МВД СССР и КГБ СССР 2 марта 1982 года3.
Рассредоточенность и противоречивость юридических правил о порядке возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов и их должностных лиц, несовершенство лингвистического выражения воли законодателя в действующем праве, многообразие вариантов толкования соответствующих правовых норм порождают предложения о необходимости принятия специального Закона4.
Изучение судебной практики выявляет отсутствие единообразия в применении судами статей 1069, 1070 ГК РФ и иных норм, связанных с рассмотрением дел исследуемой категории.
Проблема возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц исследовалась в юридической литературе не только в 70-х - первой половине 80-х г.г. (В.Т. Нор, Е. П. Чорновол, А.П. Кун, В.М. Деревяго, К.Б. Ярошенко, Т.М. Медведева), но и позже; с учетом изменения социально-экономической обстановки в стране и обновления отечественного законодательства, регулирующего деликтную ответственность (Л.К. Острикова, Н.В. Ильютченко, СБ. Цветков). Более того, отдельному рассмотрению подвергался и вопрос о возмещении вреда, причиненного сотрудниками органов внутренних дел (М.Г. Маркова, А.Н. Кузбагаров).
Таким образом, подинститут обязательств, возникающих вследствие причинения вреда незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц, в том числе органов внутренних дел, разработан отечественными цивилистами. Напротив, в науке гражданского процессуального права нет исследований, посвященных процессуальным особенностям рассмотрения и разрешения дел о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц, хотя материально-правовой характер этих дел накладывает существенный отпечаток на порядок их рассмотрения и разрешения.
Отдельные авторы, в частности A.M. Рабец, В.Н. Самсонов, подчеркивают важность проблемы ответственности государства за действия правоохранительных органов и прямо указывают, что «в отраслевых юридических науках с учетом новых общетеоретических представлений и изменений, произошедших в действующем законодательстве, нужны дополнительные научные исследования, посвященные ответственности государства, его органов и служащих» .
Изложенное предопределило выбор темы настоящего диссертационного исследования как одной из актуальных научно-практических проблем гражданского процессуального права.
Объектом исследования предложенной темы являются гражданские процессуальные правоотношения, возникающие в связи с рассмотрением и разрешением гражданских дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел на внедоговорной основе.
Предметом исследования является общая и специальная научная литература, посвященная исследуемой теме, законы и иные правовые акты, регулирующие вопросы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц, а также судебная практика их применения.
Цель исследования состоит в изучении особенностей рассмотрения и разрешения в суде первой инстанции гражданских дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, на базе комплексного анализа норм материального и процессуального права, судебной практики, в установлении конкретных форм проявления влияния и взаимосвязи норм двух указанных отраслей права на примере избранной категории гражданских дел и выработке на этой основе научно-практических рекомендаций по совершенствованию законодательства и практики его применения.
Эта цель обуславливает постановку следующих задач:
1. Исследовать понятие и источники закрепления процессуальных особенностей рассмотрения и разрешения отдельных категорий гражданских дел.
2. Выявить формы проявления взаимосвязи норм материального и процессуального права на примере гражданских дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел.
3. Исследовать процессуальные особенности рассмотрения и разрешения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел.
4. Разработать научно обоснованные рекомендации и предложения по совершенствованию гражданского процессуального, уголовно процессуального и гражданского законодательства, регламентирующего вопросы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц.
Методологической основой диссертационного исследования является общенаучный диалектический метод и основанные на нем частные методы научного познания: формально-юридический, логический, системно-структурный, методы сравнительного правоведения и системного анализа.
Теоретической основой диссертации послужили труды отечественных юристов в области общей теории права, гражданского процессуального, уголовно-процессуального, гражданского права, иных отраслевых юридических наук, в частности, С.С. Алексеева, Д.Н. Бахраха, О.В. Баулина, Б.Т. Безлепкина, М.И. Брагинского, Л.В. Бойцовой, А.Т. Боннера, В.В. Витрянского, Л.А. Грось, Р.Е. Гукасяна, Г.А. Жилина, О.С. Иоффе, А.Н. Кузбагарова, А.П. Куна, М.Г. Марковой, В.Т. Нора, Ю.К. Осипова, И.В. Решетниковой, В.Т. Смирнова, В.Д. Сорокина, Е.А. Суханова, В.А. Тархова, М.К. Треушникова, П.Я. Трубникова, Е.А. Флейшиц, К.С. Юдельсона, СБ. Цветкова, Н.А. Чечиной, В.М. Шерстюка, Г.Ф. Шершеневича, A.M. Эрделевского, В.В. Яркова, К.Б. Ярошенко и других ученых.
Эмпирическую основу исследования составляют около 200 материалов гражданских дел за 1998-2001 г.г., изученных в архивах районных судов г. Санкт-Петербурга, Новгородского Федерального городского суда, и материалы отделения правового обеспечения и международного сотрудничества штаба УВД Новгородской области.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой впервые проведенное комплексное исследование на основе норм нового процессуального законодательства, посвященное вопросам рассмотрения и разрешения дел о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, а именно органов внутренних дел, и их должностных лиц.
Положения, выносимые на защиту.
3. Вывод о том, что дела о возмещении вреда, причиненного органами государственной власти, в том числе и органами внутренних дел, подлежат рассмотрению и разрешению исключительно в судебном порядке, поскольку обращение взыскания на бюджетные средства возможно только на основании судебного акта, в силу действия установленного бюджетным законодательством правила иммунитета бюджетов и принципа целевого использования бюджетных средств.
4. Положение о том, что надлежащими ответчиками по искам о возмещении вреда, причиненного органами государственной власти, в частности органами внутренних дел, в результате осуществления ими властных функций, должны признаваться Российская Федерация, соответствующий субъект Российской Федерации или муниципальное образование в зависимости от того, из бюджета какого уровня финансируется данный орган.
5. Предлагается внести изменения в название и содержание ст. 1071 ГК РФ и изложить ее в следующей редакции:
Статья 1071. «Органы и лица, выступающие от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования при возмещении вреда за счет соответствующей казны.
В случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования, выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина».
4. Вывод о том, что дела о возмещении вреда, причиненного действиями органов внутренних дел и их должностных лиц, характеризуются, как правило, необходимым участием на стороне ответчика третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, в качестве которых выступают должностные лица или иные работники ОВД, являющиеся непосредственными причинителями вреда. При рассмотрении требований, предъявляемых на основании п.1 ст. 1070 ГК РФ, должностные лица органов дознания и предварительного следствия привлекаются к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, только в случаях, когда вред причинен ими в результате преступных действий, что установлено приговором суда, вступившим в законную силу (п.З ст. 1081 ГК РФ).
5. Делается предложение о необходимости законодательного закрепления обязательного участия прокурора в гражданских делах о возмещении вреда, причиненного незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц в процессе осуществления ими властных функций, и об изложении ч.З ст.45 ГПК РФ в следующей редакции:
«Прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о возмещении вреда, причиненного решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий. Неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела».
Теоретическая значимость работы заключается в том, что полученные в процессе исследования результаты и основанные на них теоретические положения и выводы пополняют потенциал науки гражданского процесса и могут послужить исходным материалом для последующих научных изысканий, посвященных исследованию процессуальных особенностей рассмотрения и разрешения гражданских дел о возмещении вреда, причиненного незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц.
Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования содержащихся в ней теоретических выводов, практических рекомендаций и предложений в учебной литературе по гражданскому процессуальному праву, в частности, в спецкурсе «Процессуальные особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел», в практической деятельности суда, а также в процессе совершенствования гражданского процессуального, уголовно-процессуального и гражданского законодательства, регулирующего вопросы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти и их ) должностных лиц.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре гражданского процесса Санкт-Петербургского университета МВД России. Материалы работы использовались автором при проведении семинарских и практических занятий по гражданскому процессуальному праву. Основные положения диссертации отражены в научных статьях, указанных в автореферате.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Понятие и источники процессуальных особенностей рассмотрения отдельных категорий гражданских дел
Знание процессуальных особенностей рассмотрения и разрешения гражданских дел позволяет в значительной мере избежать ошибок при применении материальных и процессуальных норм и тем самым способствует повышению качества судебной деятельности и наиболее успешной реализации задач гражданского судопроизводства.
Процесс выявления процессуальных особенностей заключается в отыскании, уяснении смысла и содержания процессуальных норм, закрепленных в материальных правовых актах. Однако, как отмечает В.М. Шерстюк, не менее важна работа судей и в другом направлении. «Суть ее в «извлечении» процессуальной информации из подлежащей применению по каждому конкретному делу нормы (норм) материального права, регулирующей спорное отношение» .
Известно, что процессуальные нормы закреплены не только в Гражданском процессуальном кодексе РФ . Значительное их количество находится в кодифицированных и некодифицированных актах материального права (гражданского, трудового, семейного, жилищного и др.). Эти нормы следует считать специальными по отношению к нормам, закрепленным в ГПК РФ. Такое мнение высказывается, в частности К.С. Юдельсоном. Он считает, что «общие нормы, регулирующие все виды судопроизводства, сосредоточены в гражданских процессуальных кодексах, а специальные нормы, относящиеся к рассмотрению отдельных категорий дел, содержатся в кодексах материального права - гражданском, семейном, трудовом и др.»1. С изложенной позицией соглашается и В.М. Шерстюк, по мнению которого, процессуальные нормы, содержащиеся в кодексах материального права, следует рассматривать «в качестве специальных относительно норм, закрепленных в I и II разделах ГПК». При этом автор подчеркивает, что «именно эти нормы, а не все расположенные в ГПК могут рассматриваться в качестве общих по отношению к нормам, включенным в кодексы и другие нормативные акты материального права» . О.В. Баулин совершенно верно отмечает, что обе эти позиции нельзя считать полностью приемлемыми. Мотивируя данный вывод, он пишет: «Во первых, в самом ГПК содержится значительное число норм, устанавливающих особенности рассмотрения категорий дел... Кроме того, чтобы утверждать, что данное установление является специальным по отношению к какому-либо другому, необходимо определить, что оба они регулируют однородные отношения... Если нормы, имеющие различную сферу применения, регулируют разнородные процессуальные отношения, они не могут рассматриваться как общая и специальная по отношению друг к другу» . По мнению А.А. Мельникова, к специальным нормам гражданского процессуального права следует относить такие нормы, которые регулируют права и обязанности, деятельность и отношения суда и других участников гражданского процесса в определенной ограниченной сфере, например, только при разбирательстве дел, возникающих из административных правоотношений, или дел особого производства, только в кассационной или только в надзорной стадии процесса и т.п.4
М.К. Юков полагает, что специальными называются нормы, устанавливающие конкретный объем прав и обязанностей участников процесса, выполняющие функцию детализации (конкретизации) в регулировании общественных отношений или отдельных элементов этих отношений.
Расхождения в понимании специальных норм у двух последних авторов, по словам В.М. Шерстюка, объясняются тем, что «каждый из них выделяет общие и специальные нормы на разных уровнях системы гражданского процессуального права» .
Таким образом, нормами, устанавливающими специфику рассмотрения отдельных видов гражданских дел, следует называть специальные процессуальные установления, содержащиеся как в материально-правовых актах, так и в самом ГПК, которые подлежат применению при рассмотрении и разрешении дел определенной материально-правовой природы.
Нормы, устанавливающие особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел, занимают особое место среди специальных гражданских процессуальных норм. Специфика данных установлений предопределена рядом их существенных признаков. Во-первых, особой чертой этих норм является ограниченность сферы их действия - они рассчитаны на применение при рассмотрении и разрешении только определенной категории дел. В.М. Шерстюк пишет об этом следующее: «Нормы ГПК, как правило, применяются при рассмотрении и разрешении всех 6 гражданских дел искового производства. Сфера же регулирования процессуальных норм, помещенных в нормативных актах материального права совсем иная. Их действие ограничено рамками той или иной категории дел»3.
Во-вторых, нормы, устанавливающие особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел, имеют тесную связь не только с общими процессуальными, но и с материальными нормами, что проявляется, в закреплении большинства рассматриваемых установлений в актах материального права. О.В. Баулин обращает внимание и на частое использование законодателем в специальных процессуальных нормах терминов материального права, что наряду с невозможностью их толкования в ГПК обуславливает размещение исследуемых норм рядом с той материальной нормой, применение которой они опосредуют. Специальные гражданские процессуальные нормы могут быть классифицированы по различным основаниям: по месту в системе законодательства, по характеру регулируемых общественных отношений, по их связи с общими нормами. По месту в системе законодательства можно выделить нормы, закрепленные в ГПК РФ, ГК РФ, в Семейном кодексе Российской Федерации2, Трудовом кодексе Российской Федерации3, Жилищном кодексе Российской Федерации4, Бюджетном кодексе Российской Федерации5 причем каждая из выделенных групп, как отмечает О.В. Баулин, «будет иметь значительные особенности в сравнении с другими в связи с различными подходами законодателя к формулированию процессуальных правил в отраслевых нормативных актах»6.
Соотношение отдельных особенностей рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, и норм материального права
Признаком, присущим всем специальным нормам, является их связь с общими установлениями. Общие и специальные нормы всегда регулируют однородные общественные отношения. Специальные процессуальные нормы, устанавливающие особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел, имеют определенную специфику. В качестве особого признака следует выделить их тесную связь не только с общими процессуальными, но и с материальными нормами, что проявляется, в частности, в размещении большинства норм, закрепляющих процессуальные особенности, в актах материального права.
В качестве объективной причины формирования специальных процессуальных установлений следует называть - необходимость учета своеобразия опосредуемых материальных правоотношений, воздействие материального права.
Однако далеко не всегда причинами образования специальных норм являются особенности материальных правоотношений; образование многих правил подсудности по выбору истца, освобождения от уплаты пошлины, правил о немедленном исполнении судебных решений объясняется причинами субъективного характера - особым вниманием государства к защите некоторых трудовых, семейных, имущественных прав граждан.
Несмотря на то, что учеными высказываются различные точки зрения по поводу характера, путей и последствий взаимодействия материального и процессуального права, два момента обычно не оспариваются - само наличие воздействия материального права на процессуальное и производность процессуальных норм от материальных (процессуальных правоотношений от материальных). Так, Ю.И. Мельников считает, что «процессуальные правоотношения возникают на основе материальных, по отношению к которым процессуальные будут производными, зависимыми от них»2.
Л.А. Грось пишет: «Гражданское процессуальное право является отраслью, подчиненной материальному, прежде всего гражданскому праву. Основные институты этого процессуального права обусловлены законодательными решениями в материальном. Во всяком случае, лишь на основе норм материального права, регулирующих соответствующие отношения, решаются основные процессуальные вопросы в гражданском судопроизводстве»3.
Неразрывную взаимосвязь, а также производность процессуальных норм от материальных подчеркивали в своих работах С.С. Алексеев, В.М. Горшенев, В.Д. Сорокин.4
В то же время нельзя не согласиться с авторами, подчеркивающими наряду с обусловленностью материальным правом процесса и относительную самостоятельность последнего. Так, Р.Е. Гукасян указывает, что с учетом материальных правоотношений определяются предмет и основание иска, состав лиц, участвующих в деле, предмет доказывания и допустимость доказательств, а нормы материального права определяют способы защиты прав граждан и организаций. По мнению автора, только в этих пределах процесс по конкретному делу, и гражданское процессуальное право детерминированы материальным правом, все остальное - специфические процессуальные явления.1
Очень четко обусловленность материальными правоотношениями прослеживается при анализе норм, устанавливающих особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел. В литературе достаточно подробно аргументирована позиция, в соответствии с которой главная причина наличия в праве данных норм - влияние материального права, специфических характеристик материальных отраслей, применение которых опосредует гражданский процесс.
Так, В.Н. Щеглов отмечает, что «особенности каждой из материальных отраслей права, применяемых судом при рассмотрении гражданских дел, обуславливают специальные, только им присущие правила»2.
По мнению Н.А. Чечиной, процессуальные особенности категорий дел «целиком определяются характером, содержанием материально-правовых отношений» .
О.В. Иванов считает, что «материально-правовой характер дел, отнесенных законом к компетенции судебных органов, может обусловить в рамках единой процедуры гражданского судопроизводства некоторые процессуальные особенности их рассмотрения»4.
Важной является точка зрения О.В. Иванова об относительной самостоятельности норм гражданского процессуального права, о том, что «не всегда процессуальные особенности выражают специфику материально-правового характера данной категории дел». Более того, данный автор упоминает об «обратном» влиянии норм процессуального права на материальное.1
Как уже отмечалось в данной работе, далеко не всегда существование специальных норм объясняется объективными причинами, в частности воздействием материального права. Интересна в этом отношении позиция И.М. Зайцева, который писал о процессуальных льготах в гражданском судопроизводстве, т.е. о «таких исключениях и дополнениях к общим правилам гражданского судопроизводства, которые создают заинтересованным лицам наиболее благоприятные условия для защиты нарушенных или оспоренных прав», и которые обусловлены приоритетами социальной политики государства, а не материально-правовой спецификой исков.2 Данное обстоятельство отмечается и иными авторами. Так, В.А. Мусин указывает, что «правила альтернативной подсудности устанавливаются в интересах отдельных категорий истцов, которые в силу объективных причин нуждаются в создании для них некоторых процессуальных преимуществ»3. Действительно, многие правила подсудности по выбору истца, освобождения от уплаты государственной пошлины, отдельные доказательственные презумпции, правила о немедленном исполнении судебных решений не могут быть объяснены своеобразием материальных правоотношений, выведены из их структуры, содержания; их существование объясняется только одной причиной - особое отношение государства к защите определенной группы прав и свобод граждан.
Подведомственность и подсудность дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел
Судебная защита нарушенных или оспоренных прав граждан и юридических лиц осуществляется в соответствии с установленными процессуальным законодательством правилами о подведомственности и подсудности гражданских дел.
Подведомственность - это относимость нуждающихся в государственно-властном разрешении споров о праве и других юридических дел к ведению того или иного государственного и иного органа, свойство юридических дел, в силу которого они подлежат разрешению определенными юрисдикционными органами.1
Ю.К. Осипов рассматривает подведомственность как компетенцию юрисдикционных органов по разрешению споров о праве и иных правовых споров и поясняет, что подведомственность, прежде всего, выступает в качестве межотраслевого института права, выполняющего функции распределительного механизма юридических дел между различными юрисдикционными органами.2
Подобное понятие подведомственности формулирует и В.А. Мусин, определяя ее как отнесение спора о праве или иного юридического дела к компетенции определенного органа.
Л.А. Грось отмечает, что рассматриваемый юридический термин «употребляется в теории и практике применения процессуального права в трех значениях: а) как свойство гражданского дела - его признак, определяющий, какой юрисдикционный орган должен принять дело к рассмотрению и разрешению; б) как свойство самого юрисдикционного органа - часть его компетенции; в) как институт процессуального права, т.е. совокупность норм соответствующей отрасли процессуального права»1.
За рассмотрением категории подведомственности логически следует обращение к вопросу о подсудности. Необходимо различать эти два института гражданского процессуального права.
Институт подведомственности служит разграничению компетенции между различными юрисдикционными органами, в том числе и между самостоятельными системами (ветвями) судов единой судебной системы РФ, а институт подсудности - разграничению компетенции между судами внутри самостоятельной ветви судебной системы.
Ю.К. Осипов определяет подсудность как компетенцию различных судов общей юрисдикции на разрешение и рассмотрение подведомственных им гражданских дел по первой инстанции или относимость подведомственного судам юридического дела к ведению определенного суда, разъясняя при этом, что в отличие от подведомственности, с помощью которой разграничиваются полномочия на разрешение юридических дел между различными юрисдикционными органами, подсудность разграничивает компетенцию в той же области, но только между различными судами.3
Прежде, чем приступить к рассмотрению вопроса о подведомственности дел о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, следует решить проблему отраслевой принадлежности исследуемых правоотношений и выяснить, в рамках какого вида судопроизводства, гражданского или уголовного, надлежит разрешать указанные требования. Дискуссионность данного вопроса обусловлена наличием норм, регулирующих исследуемые правоотношения, не только в гражданском и гражданском процессуальном законодательстве, но и в уголовно-процессуальном. Так, в составе УПК РФ имеется глава, объединяющая правовые нормы о порядке возмещения I реабилитированному лицу вреда, причиненного в результате уголовно процессуальной деятельности. Требования о возмещении вреда, исходящие от реабилитированного лица или его законного представителя (ч.З ст. 135 УПК РФ), рассматриваются органом, постановившим приговор и (или) вынесшим определение, постановление о прекращении уголовного дела, об отмене или изменении незаконных или необоснованных решений. Не позднее одного месяца со дня поступления требования о возмещении имущественного вреда судья, прокурор, следователь или дознаватель определяет его размер и выносит постановление о производстве выплат в возмещение этого вреда (ст. 135 УПК РФ). Постановления судьи, прокурора, следователя, дознавателя о производстве выплат, возврате имущества могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции (ст. 137 УПК РФ). Восстановление трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав реабилитированного производится в порядке, установленном для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. Если требование о возмещении такого вреда судом не удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным решением, то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства (ст. 138 УПК РФ). Иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства (ст. 136 УПК РФ).
Таким образом, для рассмотрения требований о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел в результате уголовно-процессуальной деятельности, УПК РФ устанавливает сугубо инстанционный порядок. Исковая форма защиты права используется только для возмещения морального вреда либо как дополнительное средство защиты прав и законных интересов в случаях, когда обращение с просьбой о восстановлении трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав не удовлетворено соответствующими органами либо граждане не согласны с принятыми ими решениями. Говоря иначе, УПК РФ не допускает применения искового порядка защиты как альтернативного по отношению к предусмотренному инстанционному.
Подобная система восстановления нарушенных в результате осуществления уголовно-процессуальной деятельности прав граждан и юридических лиц не исключает их последующей судебной защиты, а, следовательно, не вступает в противоречие с положением, сформулированным в ст.46 Конституции РФ, однако, на наш взгляд, указанные требования подлежат рассмотрению как исковые в порядке гражданского судопроизводства.
Лица, участвующие в делах о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел. Особенности судебного представительства прав и интересов ответчика
Гражданские дела о возмещении вреда, причиненного органами внутренних дел, относятся к исковым делам, в которых, как известно, участвующими в деле лицами в соответствии со ст.34 ГПК РФ признаются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обратившиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным статьями 4, 46, и 47 ГПК РФ.
Сторонами в гражданском процессе называются лица, от имени которых ведется процесс и материально-правовой спор которых должен разрешить суд. В каждом деле искового производства всегда присутствуют две стороны: истец и ответчик.
Вред может быть причинен органами внутренних дел гражданину и организации, т.е. физическому лицу (гражданину Российской Федерации, иностранному гражданину, лицу без гражданства) и юридическому лицу, \ причем первому в форме причинения вреда здоровью (жизни) и имуществу, а также морального вреда, второму - только в форме причинения вреда имуществу, в том числе в связи с посягательствами на деловую репутацию.
Данный вывод следует из содержания ст. 151 ГК РФ, где моральный вред понимается как физические и нравственные страдания, а в качестве лица, которому может быть причинен моральный вред, указывается только гражданин. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20 декабря 1994 г. № 10 (с изменениями на 15 января 1998 г.) также дает понятие морального вреда только применительно к физическому лицу. Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (п.2 постановления).1
На основании изложенного следует заключить, что юридическое лицо как искусственное образование, не обладающее психикой, не может претерпевать физические или нравственные страдания, а следовательно не обладает правом на компенсацию морального вреда. В отношении юридического лица следует говорить лишь о праве на возмещение вреда, причиненного его имуществу (ст. 1064 ГК РФ), в том числе, и в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию. В защиту деловой репутации юридическое лицо также вправе заявить требование об опровержении сведений, порочащих его деловую репутацию (п.7 ст. 152 ГК РФ).
А. Боннер также полагает, что «нравственные, а тем более физические страдания может претерпевать лишь человек. И, напротив, такого рода страдания, а с ними и само понятие морального вреда никак не могут быть совместимы с конструкцией юридического лица»2. В то же время данный автор небезосновательно предлагает «в будущем законодательстве предусмотреть возможность возмещения (в денежном выражении) вреда, причиненного деловой репутации юридического лица», обозначив ее как «компенсацию (в денежном выражении) неимущественного вреда, причиненного деловой репутации юридического лица» .
К. Голубев и С. Нарижний также вносят предложение о дополнении института защиты деловой репутации юридического лица следующей формулировкой: «Юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и денежной компенсации нематериального вреда, причиненных их распространением»2.
Такое предложение следует признать обоснованным, поскольку предусмотренные в ГК РФ меры по защите деловой репутации юридического лица явно недостаточны для восстановления принадлежащего ему нарушенного нематериального блага в полном объеме. Юридическое лицо по сравнению с гражданином заметно ограничено в гражданско-правовых способах защиты своей деловой репутации, и установление в его интересах права на денежную компенсацию за причиненный нематериальный вред представляется вполне оправданным.
Помимо прочего указанные соавторы правильно замечают: «Что же касается компенсации морального вреда юридическому лицу, то вводить подобную терминологию представляется недопустимым» .
Необходимо отметить, что иначе данный вопрос решен законодателем в ст.44 УПК РФ, предусматривающей за гражданским истцом, в качестве которого может признаваться как физическое, так и юридическое лицо, право на предъявление гражданского иска «для имущественной компенсации морального вреда».
Таким образом, формулировка, содержащаяся в ч.1 ст.44 УПК РФ не согласуется с упомянутыми положениями ГК РФ и находит свое опровержение в науке гражданского права. В связи с этим ч.1 ст.44 УПК РФ должна быть приведена в соответствие с гражданским законодательством и изложена в следующей редакции:
«Гражданским истцом признается физическое или юридическое лицо, предъявившее требование о возмещении имущественного вреда, при наличии оснований полагать, что данный вред причинен непосредственно преступлением. Физическим лицом может быть предъявлен гражданский иск о компенсации морального вреда, а юридическим лицом гражданский иск о денежной компенсации неимущественного вреда, причиненного его деловой репутации. Решение о признании гражданским истцом оформляется определением суда или постановлением прокурора, следователя, дознавателя».
Потерпевшими от незаконных действий органов внутренних дел в сфере правосудия являются только граждане. При этом следует иметь в виду, что имущественный вред может быть причинен гражданам, в отношении которых совершаются уголовно-процессуальные действия, а также гражданам, которые не имеют непосредственного отношения к конкретному уголовному делу, и в отношении которых уголовное преследование не производилось. Если же в результате действий, перечисленных в ст. 1070 ГК РФ, вред причинен юридическому лицу, например, в связи с применением к руководителю предприятия меры пресечения в виде заключения под стражу или в результате наложения ареста на имущество предприятия, изъятия имущества и документов при производстве обыска, выемки, то вред юридическому лицу подлежит возмещению в соответствии со ст. 16 и 1069 ГК РФ.
