Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общенаучные аспекты проблемы истины, доказательств и судебного познания 11
1. Познание и истина: роль метода 11
2 Судебное доказывание и доказательства: логико-исторический аспект 41
Глава 2. Доказательства и этапы доказывания 68
1. Структура, понятие, виды доказательств 68
2. Сбор и исследование доказательств 82
3 Оценка доказательств 106
Глава 3. Факторы, влияющие на предмет доказывания 131
1. Влияние субъективного фактора на убеждение судей 131
2 Выявление и устранение лжи при разбирательстве гражданских дел 167
Глава 4. Принципы и правила доказывания и критерии оценки доказательств в системной связи «гражданское судопроизводство - судебное доказывание» 202
1. Теоретический аспект проблематики вопроса 202
2. Правила и предмет судебного доказывания 219
3. Критерии оценки доказательств 254
Заключение 266
Библиография 272
- Познание и истина: роль метода
- Структура, понятие, виды доказательств
- Влияние субъективного фактора на убеждение судей
- Теоретический аспект проблематики вопроса
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования. Правовая реформа, проводимая в настоящее время в России, обусловленная фундаментальными изменениями в политической, экономической и социальной сферах жизнедеятельности общества, кардинально затронула гражданское и арбитражное процессуальное законодательство. С принятием в 2002 г. Гражданского процессуального и Арбитражного процессуального кодексов РФ внесены существенные новшества в действующее законодательство, ориентирующие судебную практику на изменение подходов к проблематике вопросов судебного доказывания и судебных доказательств, в том числе формирования предмета доказывания, использования отдельных средств доказывания.
Поиск эффективной модели правосудия неразрывно связан с развитием института доказывания в гражданском и арбитражном процессуальном законодательстве, занимающего без преувеличения центральное место в нем, что и обусловливает актуальность темы исследования. Новеллы в определяющей степени направлены на усиление состязательного начала в гражданском и арбитражном процессах, создание условий для процессуальной активности сторон. В то же время можно определенно констатировать, что состязательность не является единственным базовым фактором, характеризующим современный процесс. В не меньшей степени должны быть указаны такие составляющие, как фактор равноправия сторон, диспозитивность, активность суда. О социальной ценности правосудия можно говорить только при условии базирования на фундаментальном принципе справедливости.
Актуальность исследования определяется, во-первых, отсутствием комплексных системных работ в изучении института судебного доказывания в гражданском и арбитражном процессах на базе принятых в 2002 г. ГПК РФ и АПК РФ.
Во-вторых, при существовании относительно развитой теории судебного познания истины, доказательств, доказывания и наличия большого количества научных работ, связанных с ними и исследующих различные механизмы воздействия в области правоприменительной деятельности, проблема доказывания остается одной из важных главных задач. Потребность в изучении данной проблемы диктуется самой жизнью и логикой демократических реформ. Диссертационное исследование является конкретным шагом в этом направлении.
В-третьих, обосновывается новая постановка о структуре, понятии, видах доказательств, этапах исследования и оценки доказательств, о принципах доказывания, о правилах и предмете доказывания.
В работе выдвигаются и обосновываются собственные суждения при раскрытии факторов, влияющих на предмет доказывания, оценку доказательств, а также проводится историко-правовой экскурс по проблеме развития взглядов на судебное доказывание. Актуальность темы исследования также обосновывается сравнительным анализом института доказывания в Гражданском процессуальном кодексе РФ и Арбитражном процессуальном кодексе РФ. Проблема рассматривается не только с правовой точки зрения, но и включает философское, историческое и логическое ее осмысление, что обусловлено необходимостью реформирования правовой политики государства.
Актуальность диссертационного исследования также определяется новой постановкой проблемы о структуре, понятии, видах доказательств, сбора и исследовании доказательств, оценки доказательств, о влиянии субъективного фактора на убеждение судей и устранение лжи при разбирательстве гражданских дел, о принципах и правилах доказывания, о критериях оценки доказательств в системной связи «гражданское судопроизводство - судебное доказывание», о правилах и предмете судебного доказывания. Изучение данных вопросов в условиях правовой реформы и реформирования правовой политики государства, ее принципов, задач и путей реализации обеспечивает возможность комплексного анализа проблем.
Таким образом, актуальность исследования обусловлена научными изысканиями перспектив дальнейшего совершенствования законодательства, необ ходимостью изучения отдельных аспектов доказывания, имеющих теоретическое и практическое значение, а также возможностью применения опыта некоторых гражданско-процессуальных институтов зарубежных стран.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью исследования является изучение спектра научно-теоретических проблем, связанных с процессом доказывания в арбитражном и гражданском процессе, законодательных, законопроектных работ, анализ и обобщение судебной практики, требующих научного обоснования, и внесение предложений по совершенствованию законодательства.
Для достижения цели необходимо решение следующих задач:
1. Комплексное исследование факторов, влияющих на проблему доказывания в гражданском и арбитражном процессе.
2. Оценка направления, характера реформирования и развития института судебного доказывания в современный период.
3. Анализ диалектики взаимодействия различных форм и механизмов в гражданском и арбитражном процессе, детерминирующих формирование критериев и принципов судопроизводства с учетом историко-правовых, культурных традиций и общецивилизационных тенденций развития.
4. Сравнительный анализ научных взглядов по аспектам судебных доказательств и судебного доказывания по новому Гражданскому процессуальному кодексу и Арбитражному процессуальному кодексу и формирование авторского подхода к данной проблематике.
5. Постановка и изучение проблематики принципов и правил доказывания с целью возможности прогнозирования их генезиса в будущем.
6. Выделение основных критериев оценки доказательств в системной связи «гражданское судопроизводство - судебное доказывание».
Теоретическая основа исследования. Мировоззренческие взгляды и подходы к проблеме судебного доказывания в гражданском и арбитражном процессе основаны на научных исследованиях дореволюционных ученых, современных процессуалистов, теоретиков, философов, историков.
При исследовании данной проблемы источниками для научно-теоретических выводов явились труды ученых-правоведов: С.Н. Абрамова, С.С. Алексеева, В.Д. Арсеньева, С.Ф. Афанасьева, М.Ю. Барщевского, А.Т. Боннера, Е.А. Борисовой, ЛА. Ванеевой, Е.В. Васьковского, Б.В. Виленского, Н.В. Вит-рука, М.А. Викут, В.Н. Гапеева, М.А. Гурвича, П.П. Гуреева, А.А. Давлетова, А.Г. Давтян, П.Ф. Елисейкина, В.М. Жуйкова, Н.Б. Зейдера, И.М. Зайцева, О.В. Иванова, А.Ф. Клейнмана, Р.Ф. Каллистратовой, К.И. Комиссарова, СВ. Куры-лева, К.К. Лебедева, И.И. Мухина, В.В. Молчанова, В.К. Пучинского, И.М. Рез-ниченко, И.В. Решетниковой, М.С. Строговича, В.М. Семенова, Т.В. Сахновой, М.К. Треушникова, Н.В. Ченцова, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота, П.М. Филиппова, М.Х. Хутыза, В.М. Шерстюка, Я.Г. Штутина, В.Н. Щеглова, М.С. Шакарян, А.А. Эйсман, Н.С. Юдельсона, В.В. Яркова и др.
При анализе философско-социологических и социально-психологических вопросов рассматриваемой проблемы изучены и использованы работы Аристотеля, Гегеля, Канта, Цицерона, Д. Азаревича, Д. Айдера, П. Аргера, В. Асмуса, Е. В. Васьковского.
Использование в работе около 500 различных источников свидетельствуют о большом интересе ученых к данной проблеме и необходимости детального и обстоятельного ее исследования.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе судебного доказывания в гражданском процессе и арбитражном процессе.
Предметом исследования является комплекс проблем судебного доказывания в гражданском в арбитражном процессе, теоретические вопросы изучения истины, судебного познания, доказательств, доказывания.
Методологическая основа исследования. Основу диссертационного исследования составляет диалектический метод познания, который предполагает
всесторонность, объективность, взаимосвязь рассматриваемых явлений, используются общенаучные методы познания: анализ и синтез, метод дедукции и индукции, методы сравнительного исследования, системный, функциональный, а также частнонаучные методы познания: системный анализ общетеоретических работ и трудов ученых процессуалистов, историко-правовой анализ, сравнительно-правовой анализ, формально-юридический, а также анализ местной и опубликованной практики судов общей юрисдикции, арбитражных судов, Конституционного суда РФ.
Нормативную основу исследования составляют: Конституция РФ, Гражданский процессуальный кодекс РФ, Арбитражный процессуальный кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ, Федеральный конституционный закон «О судебной системе», Закон РФ «О статусе судей» и др.
Научная новизна и достоверность диссертации характеризуется следующими моментами:
1) это первое комплексное исследование, которое охватывает анализ доказывания в новейшем процессуальном законодательстве;
2) работа отличается от других исследований в области доказывания, тем, что включает не только правовой аспект, но и использует знания в области психологии, социологии, философии;
3) в результате проведенного исследования автор формирует свою концепцию доказывания в арбитражном процессуальном и гражданском процессуальном законодательстве.
Достоверность результатов диссертации подтверждается его теоретической и методологической основами, методами сбора и обработки практического материала.
Диссертантом проведено обобщение опубликованной и неопубликованной арбитражной судебной практики и практики судов общей юрисдикции.
Разработка теоретических предложений и рекомендаций, детально регламентирующих правила и конкретные процедуры совершения тех или иных
процессуальных действий, позволит сделать ГПК РФ и АПК РФ более устойчивыми, гибкими, открытыми для совершенствования законодательства. На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Историческая и логическая обусловленность предопределяет выделение и функционирование на собственной основе арбитражного процессуального права и арбитражного судопроизводства, базирующихся на особенностях регулируемых правоотношений.
2. Автор обосновывает необходимость соблюдения баланса различных начал процесса: справедливости, равенства сторон, диспозитивности, активности суда, направленной на установление истины в процессе.
3. Выявлены и сформулированы отличия гражданского и арбитражного процессов в сфере правового регулирования состязательной формы судопроизводства:
- защита интересов сторон квалифицированными представителями в арбитражном суде, что в меньшей степени проявляется в судах общей юрисдикции;
- требование правового обоснования позиций сторон в АПК РФ и отсутствие такового в ГПК РФ;
- расширение границ используемых средств доказывания в арбитражном процессе;
- все большее значение письменные доказательства приобретают в арбитражном процессе по сравнению с гражданским процессом.
4. Сближение гражданского и арбитражного процессов в сфере правовой регламентации доказывания заключается в стремлении законодателя к одинаковой трактовке понятия доказывания и доказательств для отраслей процессуального права. В то же время законодатель не может не учитывать специфику доказывания в различных процессах, что также находит отражение как в правовой регламентации данного института, так и в практическом применении. Одним из наиболее характерных примеров является преобладание письменных доказательств в арбитражном процессе по сравнению с гражданским процессом с учетом специфики данной отрасли.
5. Автор предлагает свою модель системного подхода к оценке доказательств с учетом трактовки относимости, допустимости, достаточности, достоверности доказательств как критериев оценки доказательств, а не принципов судебного доказывания.
6. Обосновывается научный тезис о диалектическом единстве предмета доказывания и нормы права. Предлагается авторская концепция формирования предмета доказывания как многоциклового процесса последовательного взаимного сближения факта и нормы права, начинающегося на начальной фазе судебного процесса (принятие искового заявления судьей) и заканчивающегося этапом вынесения судебного решения.
7. Судебное доказывание осуществляется на базе принципов судебного процесса и судоустройственных начал: принципа справедливости и поиска истины, в связи с чем признается нецелесообразным выделение специфических принципов судебного доказывания.
8. Необходимо предусмотреть в процессуальном законе эффективные процессуальные механизмы ответственности сторон и других лиц, участвующих в деле, за дачу заведомо ложных объяснений например, институт присяги, применение детектора лжи, наложение процессуального штрафа и ряд других.
9. Весьма спорным представляется нормативное определение судебного доказательства. В частности, указывается, что некоторые юридически значимые факты суд может воспринимать самостоятельно, а не собирать сведения о фактах.
Судебное доказательство - это органическое триединство содержания, формы, процессуального способа их представления и анализа. Только в этом случае проявляется возможность для суда выявления наличия или отсутствия обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.
10. Предлагается единая структура судебного доказательства, элементами которой является материальная форма существования (средства, вид доказательства, непосредственно воспринимаемый судом факт); содержание (сведения о фактах, обстоятельствах дела, информация как отражение материального мира и его свойств); процессуальный способ получения доказательств (только в рамках гражданской арбитражной процессуальной формы в соответствии с действующим законодательством).
11. В АПК РФ должно быть закреплено положение, обязывающее суд определять предмет доказывания. Поскольку это тесно связано с поиском истины в процессе и по сути является базовым для формирования нормативных основ института доказывания, то необходимы единое понимание истины и, как следствие, единый подход к обязанности суда по определению предмета доказывания и юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию лицами, участвующими в деле.
12. В отличие от недоверия к показаниям свидетеля, выражение недоверия к личности, затрагивающее ее честь, достоинство, деловую репутацию, должно быть мотивированным и базироваться на достоверных доказательствах. В противном случае суд (судья) должен снимать подобные свидетельства и предупреждать стороны и других лиц, участвующих в деле, о недопустимости заявлений, порочащих честь и деловую репутацию, унижающих достоинство, а также должны сниматься наводящие вопросы.
Теоретическая значимость диссертационного исследования. Автором впервые проведено комплексное исследование института доказывания в гражданском и арбитражном процессе, формируется своя концепция доказывания в гражданском процессуальном и арбитражном процессуальном законодательстве, что позволяет констатировать весомый вклад в науку.
Выводы и предложения, сделанные в диссертации, дополняют, развивают и конкретизируют основные положения теории судебного доказывания и доказательств.
Практическая значимость результатов исследования состоит в том, что теоретические результаты могут быть использованы:
а) в научной деятельности при исследовании вопросов института доказывания;
б) в нормотворческой, правоприменительной деятельности по совершенствованию действующего законодательства (АПК РФ и ГПК РФ), что позволит повысить эффективность судебной защиты;
в) материалы диссертационного исследования применимы в учебно- методической работе при преподавании курсов гражданского процессуального и арбитражного процессуального права в юридических вузах;
г) элементы новизны и выводы, представляющие практическую значимость, позволяют создать определенную модель доказывания, которая может служить ориентиром в проведении правовой реформы.
Апробация результатов исследования Диссертация выполнена и обсуждена на заседании кафедры гражданского права Поволжской академии государственной службы им. П. А. Столыпина, а также на заседании кафедры гражданского процесса Санкт-Петербургского университета МВД России.
Основные результаты исследования получили апробацию в выступлениях и тезисах докладов на международных и российских научно-практических конференциях и семинарах: «Адвокатская деятельность» (Саратов, ноябрь 1997 г.); «Права человека: пути их реализации» (Саратов, октябрь 1998 г); «Российская юридическая доктрина в XXI веке: проблемы и пути их решения» (Саратов, октябрь 2001 г.); «Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций» (Краснодар-Сочи, апрель 2002 г.); «Юрист XXI века: реальность и перспективы» (Екатеринбург, октябрь 2002 г.), а также в научных публикациях автора.
Познание и истина: роль метода
Ни действующее гражданское процессуальное законодательство Российской Федерации, ни законодательство арбитражное не содержат таких понятий/эквивалентных им терминов, как судебное (или процессуальное) познание, судебное (или процессуальное) доказывание или предмет судебного доказывания, которыми широко оперирует наука процессуального права. Законодателем по существу в последние годы выведено за рамки нормативного материала гражданского процессуального законодательства и понятие объективного рассмотрения обстоятельств дела, напрямую связанное с проблематикой анализа познавательного процесса, теории доказательств и истинности (достоверности) получаемых знаний и представлений1.
Каково содержательное значение подобных новаций с точки зрения достижения правосудием целей процесса? Как сейчас последние формулируются законодателем? И не означает ли это, что, поскольку проблемы постижения истины вообще не существует в силу отсутствия абсолютных путей подтверждения истинности фактов2, снимается тезис о цели процесса (и гражданского, и арбитражного, и уголовного), формулируемой в категории достижения истины.
То обстоятельство, что тот или иной термин не употреблен в законе, еще не очевидное препятствие к тому, чтобы, как отмечает М. X. Хутыз, терминировались понятия, созданные в порядке теоретических обобщений или анали-за . Достаточно указания на такие, например, дефиниции, как «источники доказательств», «искомые факты», «конститутивные иски и решения», или «легитимация». Юридическая наука ничем в этом отношении не отличается от любой другой науки.
Вопрос в том, что за ними стоит и как они соотносятся с целями процесса. Относительно последних законодатель не более чем лаконичен, ограничиваясь каноническим указанием на правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дел3. Им ныне задается конструкция гражданского процесса с определенными содержательными характеристиками состязательности и диспо-зитивности и рядом усовершенствованных судоустройственных и судопроизводственных (процессуальных) начал и норм, которая, как он считает, призвана решить задачу повышения эффективности гражданского судопроизводства и правосудия в целом в условиях меняющейся (и кардинально изменившейся за последнее десятилетие с резким ростом гражданского оборота и утверждением новых отношений собственности) российской действительности.
Можно утверждать, что конструкция и состязательного, и следственного процесса (подробнее об этом впереди) в принципе может быть доведена до уровня, делающего вероятность получения ошибки выносимого судебного решения если и не сколь угодно, то достаточно малой. Также можно утверждать, что, сколь бы мы ни усовершенствовали эти конструкции, вероятность получения подобной ошибки остается. Акцент в вопросе, следовательно, должен быть смещен в сторону выбора для этой конструкции наиболее приемлемой пространственно-временной системы координат, где задающие орты суть условия: а) адекватно отвечающие духу национальной культуры и правосознания, исто рико-правовой традиции и социально-экономическим потребностям общества; б) соответствующие реализации формулы цели судебного процесса (как, при необходимости, и требованиям корректировки самой формулы цели) с соблю дением принципа справедливости, отвечающего критерию социальной ценно сти правосудия; в) обеспечивающие достижение указанной цели наиболее ра циональным, то есть практически экономичным, способом, при сохранении важнейшего приобретения, пусть пока еще во многом декларативного, правового государства - прав личности1.
В настоящее время понятие «чистой состязательности» рассматривается и как положение, согласно которому суд не должен и не может добиваться истины, если стороны этого не желают2. Видимо, желание сторон достичь истины ассоциируется в таком понимании и с их возможностями ее достижения. Само обращение в суд должно рассматриваться как стремление защитить реально (объективно) нарушенные права. Если же сторона в силу каких-либо причин не в состоянии доказать какие-либо обстоятельства - это еще не означает нежелания доказывать эти факты. Участники гражданского оборота должны знать, что объективная истина в любой момент может быть установлена при осуществлении правосудия. Это будет стимулировать их к соблюдению норм материального права1.
Если участник гражданского оборота обращается за судебной защитой к государству - он должен получить такую защиту вне зависимости от своего материального положения. Нельзя допустить, чтобы юридическая неосведомленность, неумение доказать свою правоту в судебном разбирательстве, ничем не компенсируясь, приводили бы к принятию решения в пользу противной стороны только потому, что та оказалась более подготовленной, более вооруженной юридической помощью2. Кроме того, имущественные резервы позволяют стороне маневрировать в ходе судопроизводства, не бояться издержек, осложнять процесс, затягивать его, переносить дело из одной инстанции в другую, оказывать давление на противника, например с целью заставить его заключить невыгодное мировое соглашение3.
В ходе исторического процесса образовались две основные формы сосуществования человеческих сообществ, описания которых восходят к Платону и Аристотелю, переводились на русский язык или существовали в нем под разными названиями, были поддержаны И. Кантом, Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, П. А. Флоренским, А. Ф. Лосевым, рядом других философов и мыслителей4.
Структура, понятие, виды доказательств
Один из косвенных выводов, вытекающих из главы 1, заключается в том, что для правосудия (и фажданского, и арбитражного) с точки зрения решения доказательственной задачи важно в первую очередь выстроить процессуаль ную систему средств доказывания и самой познавательно-доказательственной деятельности лиц, участвующих в деле (прежде всего сторон), и суда. То есть в первую очередь важна процессуальная регламентация: а) детерминации источ ников доказательственного материала, б) порядка допуска его к рассмотрению и процедуры исследования в процессе, в) распределения бремени доказывания (дифференциации обязанности доказывания) между сторонами, в) условий и порядка оценки доказательств судом. И скорее вторичное значение, что под тверждает многолетняя отечественная и зарубежная практика судопроизводст ва, имеют теоретико-процессуальные изыскания, связанные с самой дефиници ей «доказательства по делу», рассмотрением видов доказательств и анализом критериев их классификации.
В литературе категория «фактических данных» (как судебных доказательств) рассматривалась с разных позиций и на протяжении длительного времени1. При наличии многих дискуссионных проблем и вопросов в теории доказательств сформировалось несколько устойчивых концептуальных линий, преодоление расхождений которых не может не быть актуальной задачей. В дополнение к сказанному в 2 первой главы отметим некоторые позиции и взгляды.
Мы не можем принять утверждение М. X. Хутыза о том, что А. Ф. Клейн-ман, подобно С. Н. Абрамову, рассматривая доказательства как процессуальные источники сведений о фактах, подлежащих выяснению, игнорировал их содержание1. Правильнее согласиться не с утверждением М. X. Хутыза, что ни сведения о фактах отдельно от средств доказывания, ни последние отдельно от сведений о фактах не могут быть доказательствами , а с выводом А. Ф. Клейн-мана, на котором и базируется утверждение М. X. Хутыза: Если средство доказывания не содержит сведений о фактах (фактических данных), то оно ничего не доказывает, если сведения о фактах не облечены в установленную законом процессуальную форму, т. е. не получены из предусмотренных законом средств доказывания, то они не могут быть использованы в качестве судебных доказательств» .
Более гибкой, на наш взгляд, должна быть и позиция, связанная с критичными оценками при разграничении понятий «источники доказательств» и «средства доказывания»4 (В. К. Пучинский, например, говорит и о «способах доставки суду нужной информации. Это проблема средств доказывания»5. Когда А. Ф. Клейнман писал, что «средством установить фактические обстоятельства являются доказательства, которые представляют не что иное, как источник, из которого суд получает необходимые сведения о юридических фактах, имеющих существенное значение для решения спора о гражданском праве. Доказательства - это средства, при помощи которых суд убеждается в существовании или несуществовании фактов, имеющих юридическое значение для данного дела»1, было бы неверным, как это следует из всего контекста, делать вывод о доказательствах, ограничиваясь лишь рамками собственно процессуального источника вне связи его с содержательной стороной.
По этой же причине не усматривается убедительных оснований (они скорее отражают разночтения толкования понятий) резкого противопоставления позиций сторонников т. н. теории двойственного понимания в концепции судебного доказательства и сторонников целостного взгляда на природу судебного доказательства .
Следует также отметить, что точка зрения С. В. Курылева на судебное доказательство как на факт, полученный из предусмотренных законом источников и предусмотренным законом способом, находящийся с искомым в судебном процессе фактом в определенной связи, благодаря которой он может служить средством установления объективной истинности искомого факта,3 «своеобразие» которой отмечается в гражданской процессуалистике,4 ранее высказывалась М. А. Чельцовым5.
Практическая необходимость адекватного применения термина «судебное доказательство», как пишет Т. В. Сахнова, привела к изменению законодательной дефиниции - замене формулы «любые фактические данные» на «сведения о фактах»1. Ею же предлагается, как более точно отвечающее логическому смыслу доказательства и требованиям, предъявляемым законом к судебному доказательству, замена термина «сведения» (содержащегося в АПК и дан-ного de lege ferenda в ГПК) на термин «информация» . При этом приводится довольно объемная аргументация, в которой, к сожалению, присутствуют элементы смешения природы информации как фактора отражения внешнего мира и информации как базового понятия теории информации.
Например, информация не может «имманентно предполагать» структурированное отражение объекта (с. 212), термин «информация» отнюдь не предполагает «вполне определенный, однозначный и общепринятый смысл» (с. 213). Неверна по существу интерпретация причинно-следственной зависимости как линейной и противопоставление ее функциональной зависимости (с. 9, 213). Некорректно и утверждение о том, что признак относимости представляет собой законодательное выражение «объективного свойства информации к правильному отражению признаков искомого (подлежащего доказыванию) об-стоятельства» (с. 213 - 214) и др.
Влияние субъективного фактора на убеждение судей
Суд участвует в доказательственной деятельности с момента возникновения судебного процесса. Принимая исковое заявление, судья выясняет, в чем состоит предмет и основание иска, какие возможны возражения ответчика, все ли факты подтверждаются доказательствами, а в случае необходимости принимает меры к восполнению недостающих данных. Нарушение принципа относимости фактов влечет за собой неполноту основания иска, предмета доказывания, что приведет к недостаточности материалов дела.
Встречается и другое положение: состав основания иска и предмет доказывания определен правильно, но не привлечены все доказательства вследствие нарушения принципа их относимости к делу. Быть относимым - значит быть связанным с доказуемыми обстоятельствами, состоять с ними в определенной связи. Вследствие взаимной связи и обусловленности явлений ни одно из них не проходит бесследно. Они вызывают определенные изменения в окружающем мире, оставляют след в памяти людей.
Зная связь явлений между собой, можно на основании восприятия одного (или ряда) из них судить о существовании другого (других), связанных с ним. Взаимосвязь явлений объективного мира раскрывает сущность понятия относимости. Относимыми являются факты, характеризующие обстоятельства (факты), с которыми они взаимосвязаны и которые имеют значение для судебного дела. Относимые факты (обстоятельства) - это те, которые в соответствии с материально-правовой нормой образуют фактическую сторону спорного правоотношения. От установленное наличия или отсутствия материально-правового отношения зависит разрешение гражданского дела. Все обстоятельства, находящиеся вне пределов правоотношения, несущественны для судебного дела. Принцип относимости юридических фактов есть то процессуальное начало, в силу которого должны быть установлены существенные, то есть имеющие значение для дела факты, образующие в соответствии с материально-правовой нормой фактическую основу правоотношения1.
Понятие относимости юридических фактов (обстоятельств) характеризуется следующими моментами: а) существенностью фактов для возникновения, изменения, прекращения спорного правоотношения; б) предопределенностью данных фактов (обстоятельств) нормами материального права. Относимые факты (обстоятельства) входят в состав основания иска или возражения против него. Сам принцип относимости фактов способствует определению объема фактического состава основания иска и предмета доказывания.
Судебная практика показывает, что одной из причин вынесения неправильных решений является неточное определение относимости юридических фактов, либо упущение какого-либо элемента фактического состава или включения элемента, безразличного для спорного правоотношения.
В литературе, как правило, утверждается, что правовая квалификация дела есть вопрос приложения нормы права к фактическим обстоятельствам дела. Реальный процесс формирования и принятия решения выглядит сложнее. И само традиционное деление вопросов факта и права в деле, обоснованности и законности судебного решения является в известной мере модельной формой правосудия, своего рода технологическим инструментом, призванным облегчить решение судейской задачи.
Фактические обстоятельства дела в конечном итоге устанавливаются из предмета судебного доказывания (мы выводим здесь за скобки пределы судебного доказывания), включающего и факты процессуальной природы. А формирование предмета доказывания, в свою очередь, происходит под прямым воздействием правового фактора. Например, известно, что многие нарушения норм процессуального права (рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из участников процесса, не извещенных надлежащим образом о судебном заседании, разрешение судом вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, и др.) влекут за собой вынесение незаконного решения именно потому, что, допустив их, суд не был в состоянии (или не захотел?) установить действительные обстоятельства дела. То есть формирование предмета доказывания есть в более строгом виде многоцикловый процесс последовательного взаимного сближения факта и нормы права, начинающийся на начальной фазе судебного процесса (принятия искового заявления судьей) и заканчивающийся этапом вынесения судебного решения.
На этот процесс влияют многообразные факторы, раскрытию которых посвящена обширнейшая научная литература. В то же время отдельные из них освещаются неравномерно, или фрагментарно, или традиционно, по сложившимся канонам. Ниже мы останавливаемся на некоторых аспектах указанной проблематики, требующих, на наш взгляд, внимания исследователя. Под предметом доказывания понимаются те обстоятельства, которые должны быть установлены в качестве основания для решения спора между сторонами1. При разрешении спора суд исходит из тех обстоятельств, которые имеют юридическое значение и которыми обосновывается заявленное требование. В практической деятельности приходится иметь в виду, что стороны иногда ссылаются на обстоятельства, не имеющие юридического значения для дела или упускают какие-либо существенные обстоятельства, необходимые для разрешения возникшего спора.
Иной взгляд на предмет доказывания высказал О. В. Иванов. По его мнению, суд руководствуется следующими критериями при определении предмета своего исследования. Во-первых, участвующие в деле лица, обосновывая свои требования и возражения, ссылаются на определенные фактические обстоятельства, утверждая, что они существовали или существуют. Во-вторых, суд ориентируется на определенную норму, подлежащую применению в конкретном случае, и должен выяснить все обстоятельства, указанные в ее гипотезе как условия ее действия.
Теоретический аспект проблематики вопроса
В теории доказательственного права (а тут можно говорить и о соответствующей организации уголовного процесса) высказана точка зрения, согласно которой доказательственное право имеет свои собственные принципы, детализирующие и дополняющие отраслевые. Если отраслевые принципы являются носителем интегративного начала на уровне гражданского процессуального права, то принципы доказательственного права являются, с одной стороны, показателем внутриотраслевой дифференциации, с другой - правовой интеграции на уровне объединения институтов1. Заметим попутно, придерживаясь традиционного взгляда в юридической науке, в соответствии с которым отраслевой характер права определяется прежде всего спецификой регулируемых им общественных отношений материального плана, хотя границы такого деления бывают нередко размыты (это показательно и для дел, рассматриваемых арбитражными судами и судами общей юрисдикции), что считаем использование понятия доказательственного права едва ли методологически оправданным. По тем же причинам, по которым не рассматриваются в единой подструктуре классификации, например в биологии, конечности насекомых, млекопитающих и т. д., а в ботанике разновидовые корневые системы при несомненном единстве их функциональной организации. Не случайно И. В. Решетникова делает примечательную оговорку, что «термин «доказательственное право» несколько условен, так как не предполагает наличия соответствующей отрасли права, а лишь подчеркивает отличие от «доказательств» как общего института гражданского процессуального права»1.
В качестве принципов называются: 1) обязательность доказывания (все обстоятельства дела подлежат доказыванию за исключением тех, которые не подлежат доказыванию в силу закона или соглашения (молчаливого) лиц, участвующих в деле); 2) относимость доказательств; 3) допустимость средств доказывания; 4) свободная оценка доказательств2. При этом утверждается, что названные принципы доказательственного права являются специфическими феноменами права, закрепляемыми в нормах доказательственного права и находящими реализацию на уровне объединения институтов3, а единство доказательственного права как межотраслевого правового образования состоит в единстве его принципов4.
Обращает внимание, что вышеуказанная позиция скорее постулируется, нежели доказательно выводится.
Известно, что проблематика генезиса принципа в праве, его. формирования, утверждения, ослабления или отмирания связана с глубинными процессами социально-экономического развития, идеолого-политическими факторами, концептуальным отражением философско-правовых основ, идеологии ведущих «стратов» в обществе, уровня достигнутого между ними компромисса. Второй аспект отражает общедемократическое, гуманистическое наполнение права в его законодательном выражении, общечеловеческие моральные ценности, представления о добре, зле и справедливости.
Можно констатировать также, что в многочисленных работах (это касается не только работ правоведов, в частности, процессуалистов)5 нередко конструируется столь большое количество принципов, подчас до нескольких десятков, что не может быть признано приемлемым по ряду причин.
Принципы несут в себе квинтэссенцию «сущего», а сущностное едва ли правильно рассматривать во множестве различных проявлений, аспектов, сторон.
Принцип права коррелируется в историческом и логическом аспекте с динамикой развития общественного строя и политического устройства общества и ему присущ определенный консерватизм.
В принципе объективируются определенные правовые взгляды, выражающие компромисс «текущей» правовой культуры общества, его правовой психологии и потребностей носителей новых экономических отношений, как и прогрессирующего числа носителей цивилизованных взглядов, отражающих извечное стремление к правде, добру и справедливости, гармонизации и демократизации отношений в обществе и государстве и между личностью, обществом и государством.
Принципы должны указывать общие подходы к решению тех или иных задач, будь то судоустройственные начала или механизмы действия правосудия, то есть опять-таки лежать вне субъективированных посылок, не ориентированных на оптимизацию правосудия в рамках определенной системы социальных ценностей. Поэтому, в частности, вызывают возражения правовые позиции типа: истина как цель судебного доказывания заключает в себе, во-первых, верное отражение судом фактических обстоятельств дела, во-вторых, вывод о правовых отношениях сторон1. «Однако, по нашему мнению, достичь истину в судебном процессе невозможно. Кроме того, определять истину в гражданском процессе нет надобности (!? - А. К.). Необходимо лишь получитфактологические (фактические? - А. К.) знания применительно к данному конкретному делу»1.
Н. А. Чечина резонно отмечала в свое время, что постоянные попытки введения в систему все новых и новых принципов, так же как и расчленение общепризнанных на части, может повлечь за собой негативное (или, добавим, -упрощенное) отношение к понятию принципа и к расшатыванию объективно существующей их системы. «Легкость конструирования все новых и новых принципов опасна в первую очередь потому, что создает ложное представление о нестабильности самой системы, а также о необходимости не только создания новых принципов, но и о возможности уничтожения старых, отказа от устоявшихся и применяемых»2.
Данную точку зрения разделяет и А. Т. Боннер, соглашаясь с замечанием о том, что предложения о введении новых принципов почти в каждом случае есть, как правило, не что иное как использование новых наименований для ранее сформулированных принципов либо «отчленение» от устоявшегося принципа какой-либо его составляющей части и придание ей неоправданно большого значения3.
