Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Правовой режим приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте
1.1. Исключительное право на товарный знак: понятие, содержание, основания возникновения
1.2. Анализ приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте
Глава 2. Правовая защита от недобросовестной конкуренции
2.1. Недобросовестная конкуренция: понятие, признаки 82 - 112
2.2. Анализ нарушения исключительного права на товарный знак
2.3. Процедура признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции
Список литературы 169-180
- Исключительное право на товарный знак: понятие, содержание, основания возникновения
- Недобросовестная конкуренция: понятие, признаки
- Процедура признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования. В условиях происходящих в стране реформ, насыщения рынка товарами, включая зарубежные, их массированной рекламы, развития конкуренции, в том числе недобросовестной, товаропроизводители вынуждены использовать различные механизмы выживания, сохранения и развития производства. Поиск таких механизмов приводит к осознанному вовлечению в этот процесс объектов промышленной собственности, в частности, товарного знака -одного из средств индивидуализации, предназначенного для отличия однородных товаров разных изготовителей.
Свидетельством интереса к этому объекту промышленной собственности в Российской Федерации является принятие 21 сентября и введение в действие 17 октября 1992 г. Закона Российской Федерации «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров»1 (далее - Закон о товарных знаках).
В результате возвращения результатов интеллектуальной деятельности из недр государственной планово-распределительной системы в систему открытого рынка товаров, работ и услуг отношения по использованию товарного знака приобрели товарно-денежный характер, что открыло новые возможности для извлечения прибыли от его использования. Использование в процессе осуществления предпринимательской деятельности такого средства индивидуализации как товарный знак значительно увеличивает его экономическую ценность. В силу этого каждый предприниматель заинтересован в том, чтобы его предприятие, его бизнес не смешивался в глазах потребителей с предприятием конкурента.
С целью извлечения монопольной прибыли от реализации товаров, на которых размещен товарный знак, предприниматели придают все большее
1 Закон Российской Федерации «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» от 23.09.1992г. № 3520-1 (ред. от 11.12.2002, с изм. от 24.12.2002)//«Российская газета». -17.10.1992. - № 228.; «Ведомости СНД РФ и ВС РФ». - 22.10.1992. - № 42. - Ст. 2322.
значение охране и защите принадлежащих им средств индивидуализации от недобросовестных конкурентов.
Охрана такого средства индивидуализации как товарный знак осуществляется в соответствии с законодательством о товарных знаках посредством предоставления со стороны государства правообладателю монополии на его использование в виде исключительного права.
Защита предпринимателей от недобросовестной конкуренции и контроль над методами ведения конкурентной борьбы составляют особую, самостоятельную, область правового регулирования. Сегодня она не только привлекает внимание специалистов различных отраслей знания и лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью, но является, кроме того, предметом особого интереса со стороны государства.
Должное внимание вопросам конкуренции стало уделяться только с момента перехода от супермонополизированного рынка к конкуренции, поскольку создание в нашей постсоциалистической стране такого рыночного механизма, как конкуренция потребовало активного государственного вмешательства. С целью создания и постоянного поддержания баланса интересов между участниками конкурентно-монополистических отношений активное государственное регулирование было и остается весьма актуальным.
Так, для обеспечения беспрепятственного вхождения на товарный рынок результатов интеллектуальной деятельности функции по пресечению конкурентных действий возложены на антимонопольные органы власти.
Ввиду исключительности прав на указанные объекты, в том числе их монопольного характера, статьей 2 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» от 22 марта 1991 года1 (далее - Закон о конкуренции) было установлено положение о нераспространении норм данного закона на отношения, регулируемые
Закон РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» от 22.03.1991 N 948-1 (ред. от 07.03.2005)//«Ведомости СНД и ВС РСФСР». - 18.04.1991. - № 16. Ст. 499.; «Бюллетень нормативных актов». -1992. - № 2-3.
нормами правовой охраны изобретений, промышленных образцов, товарных знаков и авторских прав, за исключением тех случаев, когда соответствующие права умышленно используются их обладателями в целях ограничения конкуренции. В результате внесенных Федеральным законом РФ от 25.05.1995 № 83-ФЗ изменений, исключения стали составлять случаи, когда соглашения, связанные с использованием объектов исключительных прав, направлены на ограничение конкуренции.
Последние изменения в Закон о конкуренции были внесены Федеральным законом РФ от 09.10.2002 г. № 122-ФЗ. В редакции указанного Федерального Закона пункт 2 статьи 2 Закона о конкуренции определяет, что его нормы не распространяются на отношения, связанные с объектами исключительных прав, помимо случаев, когда соглашения, связанные с их использованием, направлены на ограничение конкуренции либо приобретение, использование и нарушение исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности могут привести к недобросовестной конкуренции.
В то же время Закон о товарных знаках в статье 4 предоставляет правообладателю право запрещать любое незаконное использование товарного знака. В свою очередь, споры о нарушении исключительного права на товарный знак относятся к компетенции суда (ст. 45 Закона о товарных знаках).
Таким образом, в области рассматриваемых отношений по поводу использования исключительного права на товарный знак и его нарушения возникает вопрос о соотношении норм законодательства о защите конкуренции с нормами Закона о товарных знаках.
Кроме того, предоставленное правообладателю товарного знака право, по сути, является монопольным, при этом, антимонопольное законодательство защищает участников гражданского оборота от тех негативных последствий, которые несет в себе монополия.
В этой связи, определение баланса интересов правообладателя и иных хозяйствующих субъектов по поводу использования товарного знака в гражданском обороте имеет высокую степень актуальности.
Следует отметить, что 26 июля 2006 года был принят Федеральный закон Российской Федерации «О защите конкуренции» № 135-ФЗ1 (далее -ФЗ о защите конкуренции), который будет введен в действие по истечении девяноста дней со дня официального опубликования. С момента введения в действие данного закона, положения, установленные п. 2. ст. 2 действующего Закона о конкуренции, прекратят свое существование. Тем самым, антимонопольные органы будут вправе осуществлять контроль над любыми отношениями, существующими в области исключительных прав. Определение разумных пределов государственного регулирования в данной области с целью повышения привлекательности вовлечения субъектами предпринимательской деятельности результатов интеллектуальной деятельности в рыночные отношения, представляется весьма актуальным.
Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является исследование взаимодействия исключительного права на товарный знак и права на защиту от недобросовестной конкуренции, посредством комплексного изучения законодательства в области товарных знаков и законодательства в области пресечения недобросовестной конкуренции. Раскрытие содержания исключительного права на товарный знак и права на защиту от недобросовестной конкуренции с точки зрения соотношения указанных категорий, выявление основных проблем в указанной области позволит определить пути совершенствования российского законодательства, включая разработку практических рекомендаций по решению выявленных проблем.
Для достижения поставленной цели в ходе диссертационного исследования решались следующие задачи:
Федеральный закон Российской Федерации «О защите конкуренции» от 26.07.2006г. № 135-ФЗ // «Российская газета» № 4128 от 27.07.2006г.
- изучение современной законодательной базы, определяющее
правовой режим исключительного права на товарный знак;
определение содержания понятий;
выявление особенностей взаимодействия исключительного права на товарный знак и права на защиту от недобросовестной конкуренции;
определение и соотношение нарушения исключительного права в форме контрафакции и в форме недобросовестной конкуренции;
обозначение основных проблем в законодательной регламентации отношений в области охраны исключительного права на товарный знак и его защиты от недобросовестной конкуренции;
предложение научных и практических способов решения вопросов, не достаточно урегулированных российским законодательством, и разработка рекомендаций по совершенствованию правового регулирования в сфере охраны и защиты товарных знаков.
Область исследования. Областью проведения исследования является система норм гражданского права.
Предмет и метод исследования. Предметом проведенного исследования являются правоотношения, возникающие по поводу введения в гражданский оборот исключительного права на товарный знак, его использования, нарушения и защиты.
Методологической основой диссертации является совокупность научных приемов и методов исследования, представляющих собой комплексный анализ явлений и процессов, включающих: конкретно-исторический, диалектический, сравнительно-правовой, формальнологический, структурно-функциональный, метод системного анализа и другие методы. Многие вопросы диссертации исследовались как междисциплинарные проблемы, т.е. на стыке юридической науки, политической экономии и философии, что соответствовало задачам комплексного анализа явлений.
Теоретическую базу диссертации составляют положения и выводы, содержащиеся в трудах преимущественно российских учёных-юристов, экономистов и философов.
При написании работы диссертант опирался на теоретические положения и выводы теории государства и права, а также на исследования представителей цивилистической науки и науки предпринимательского (хозяйственного) права: С.Н. Братуся, Э.П. Гаврилова, В. Гольденберга, В.П. Грибанова, Г.К. Гинса, В.А. Дозорцева, В.И. Еременко, И.А. Зенина, О.С. Иоффе, О.А. Красавчикова, Н.И. Клейн, С.А. Паращука, А.А. Пиленко, А.П. Сергеева, Е.А.Суханова, Ю.И. Свядосца, Ю.К. Толстого, Е.А. Флейшиц, P.O. Халфиной, Г.Ф. Шершеневича, В.Н. Шретера, и других.
Научная новизна диссертации в обобщенном виде состоит в том, что работа является комплексным исследованием в области взаимодействия исключительного права на товарный знак с правом на защиту от недобросовестной конкуренции. Работа содержит анализ современного состояния исследуемой области, который выполнен с целью выработки рекомендаций для совершенствования действующего законодательства Российской Федерации, а также формулирования практических рекомендаций для правообладателей и иных участников гражданского оборота.
Научная новизна работы определяется содержащимися в ней и выносимыми на защиту результатами исследований, в которых обосновываются или по-новому раскрываются и аргументируются следующие положения:
1. Руководствуясь статьей 4 Закона о товарных знаках, правообладатель, вправе запрещать любое несанкционированное использование товарного знака.
Законодательство о защите конкуренции, запрещая продажу, обмен или иное введение в оборот товара с незаконным использованием средств индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции (абз. 5
п. 1 ст. 10 Закона о конкуренции; п. 4 ч. 1 ст. 14 ФЗ о защите конкуренции), по сути, дублирует запрет незаконного использования товарного знака установленный Законом о товарных знаках.
При этом, в Законе о конкуренции не определено, кто должен устанавливать, законно или незаконно использовался товарный знак. В свою очередь, статья 45 Закона о товарных знаках относит споры о нарушении исключительного права на товарный знак к компетенции суда.
Учитывая, что частичное пересечение сфер действия указанных законов в области правонарушения приводит к конкуренции исков и риску двойной ответственности, целесообразно разграничить область их применения.
В этой связи, представляется, что антимонопольный орган не вправе принимать решение об установлении факта незаконного использования. В то же время, антимонопольный орган вправе вынести предписание о запрете совершения антиконкурентных действий при наличии решения суда, подтверждающего незаконное использование хозяйствующим субъектом чужого товарного знака. Закрепление данного положения в Законе о конкуренции (ФЗ о защите конкуренции) позволило бы исключить проблему двойной ответственности.
2. Закрепляя принцип фактического использования в статье 22 Закона о товарных знаках, целью которого является введение товарного знака в гражданский оборот, законодатель, как исключение, допускает так называемое номинальное использование товарного знака при наличии уважительных причин неприменения товарного знака на товарах и (или) их упаковке.
Проводя сравнение со статьей 4 Закона о товарных знаках, направленной на пресечение незаконного использования, очевидно, что перечень объектов, на которых товарный знак может быть размещен незаконно, значительно шире перечня объектов, на которых товарный знак может быть применен для целей надлежащего использования (ст. 22 Закона о
товарных знаках).
Представляется, что применение товарного знака, в том числе, его размещение, является конкретным правомочием по использованию товарного знака. Кроме того, размещение товарного знака на объектах, перечисленных в статье 4 Закона о товарных знаках, вполне допустимо для целей его надлежащего использования при наличии уважительных причин неприменения товарного знака на товаре и (или) их упаковке. Данное положение может быть учтено в абзаце 2 пункта 1 статьи 22 Закона о товарных знаках, допускающим номинальное использование товарного знака.
3. Принимая во внимание практику рассмотрения Палатой по
патентным спорам дел, связанных с прекращением правовой охраны
товарного знака в связи с его неиспользованием, в настоящее время
устоялось требование о необходимости предоставления доказательств
введения товара, маркированного товарным знаком, в гражданский оборот с
целью подтверждения надлежащего использования товарного знака.
В этой связи, представляется, что положение пункта 1 статьи 22 Закона о товарных знаках, согласно которому использованием товарного знака считается применение его на товарах правообладателем или лицензиатом, не в полной мере отражает выработанное практикой положение.
Учитывая изложенное, целесообразно включить в законодательство о товарных знаках, например, в статью 22 Закона о товарных знаках, положение о том, что использованием товарного знака считается применение его на товарах, для которых он зарегистрирован, и (или) их упаковке, введенных в гражданский оборот правообладателем или лицом, которому предоставлено такое право на основании договора.
4. Определяя содержание понятия «нарушение исключительного права
на товарный знак», законодатель в абзаце первом пункта второго статьи 4
Закона о товарных знаках, применяет конструкцию «использование без
разрешения в гражданском обороте товарного знака».
Жесткая привязка законодателем использования к гражданскому обороту, которое выражается в размещении товарного знака на товаре и совершении в отношении последнего всей совокупности допускаемых гражданским оборотом действий по его реализации, исключила возможность привлечения к ответственности изготовителя контрафактного обозначения. В то же время изготовление самого обозначения без согласия правообладателя, по сути, является незаконным использованием товарного знака.
Представляется, что исключение термина «гражданский оборот» в абзаце первом пункта второго статьи 4 Закона о товарных знаках позволит расценивать любое несанкционированное использование товарного знака, включая его изготовление, а также применение на товаре, так и не введенном в гражданский оборот, как нарушение исключительного права (контрафакция).
В связи с этим, предлагается определить нарушение исключительного права на товарный знак без указания на гражданский оборот.
5. Под действие Закона о конкуренции подпадают случаи, когда соглашения, связанные использованием исключительных прав, направлены на ограничение конкуренции (п. 2 ст. 2).
Обладатель исключительного права на товарный знак по определению занимает доминирующее положение и имеет возможность устанавливать на товар монопольно низкую или монопольно высокую цену, в связи с чем, подпадает под действие антимонопольного законодательства (ст. ст. 5, 6 Закона о конкуренции; ст. ст. 5, 6, 7,10, 11 ФЗ о защите конкуренции).
Следует учитывать, что цена лицензионного договора является результатом волеизъявления сторон, на которое не распространяются нормы антимонопольного законодательства. В то же время, действие антимонопольного законодательства распространяется на условие о цене продукции по лицензии, т.к. порядок регулирования цен, а также перечень продукции (услуг), цены на которую устанавливаются федеральными органами исполнительной власти, определяет Правительство РФ в
соответствии с требованиями антимонопольного законодательства.
В этой связи, антимонопольный орган принимает решения и выдает предписания, в том числе об изменении условий или о расторжении договоров и иных сделок, о заключении договоров с хозяйствующими субъектами (ст. 12 Закона о конкуренции; пп. «и» п. 2 ч. 1 ст. 23 ФЗ о защите конкуренции).
Административный порядок рассмотрения споров, касающихся договоров об уступке права или лицензионных договоров на товарный знак действующим законодательством не предусмотрен. Кроме того, статьей 45 Закона о товарных знаках споры о заключении и об исполнении лицензионного договора и договора об уступке товарного знака отнесены к компетенции суда.
Представляется, что антимонопольный орган не вправе самостоятельно принимать решения и выдавать предписания в отношении передачи (предоставления) права на товарный знак. Руководствуясь п. 6 ч. 1 ст. 23 ФЗ о защите конкуренции антимонопольный орган вправе при наличии признаков нарушения антимонопольного законодательства обратиться в арбитражный суд с исками о признании недействительными полностью или частично договоров, не соответствующих антимонопольному законодательству либо об изменении или расторжении договора.
6. Пункт 2 статьи 10 Закона о конкуренции (ч. 2 ст. 14 ФЗ о защите конкуренции) запрещает приобретение и использование исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции в целях недобросовестной конкуренции.
Принимая во внимание, что конкуренция «существует всякий раз, когда несколько лиц сталкиваются на рынке, преследуя одну и ту же цель в экономической области»1 представляется, что при приобретении исключительного права на товарный знак, конкуренции нет.
Еременко В.И. Законодательство о пресечении недобросовестной конкуренции капиталистических стран. М.: ВНИИПИ. 1991. С. 4.
Субъекты предпринимательской деятельности становятся конкурентами тогда, когда сталкиваются на рынке однородных товаров. Следовательно, помимо регистрации исключительного права на товарный знак необходимо его введение на рынок товаров непосредственно путем его использования на товаре, однородном товару конкурента, а также совершения в его отношении сделок, предусмотренных гражданским оборотом. Таким образом, конкуренция появляется в момент введения товаров, на которых применен товарный знак в гражданский оборот, но не в момент приобретения исключительного права на него.
В этой связи, отсутствие конкуренции при приобретении исключительного права на товарный знак не позволяет говорить о ее недобросовестности.
Использование исключительного права на товарный знак осуществляется посредством совершения различного рода сделок, с частности, путем заключения лицензионного договора, договора уступки товарного знака, коммерческой концессии, доверительного управления и пр.
Учитывая запрет монополистической деятельности в форме заключения соглашений, ограничивающих конкуренцию, можно допустить, что в лицензионном договоре о предоставлении права на использование товарного знака могут быть закреплены условия, ограничивающие конкуренцию, например, условие о цене продукции по лицензии.
В свою очередь, действия по включению в соглашение условий, ограничивающих конкуренцию, отнесены к монополистической деятельности (ст. ст. 5, 6 Закона о конкуренции; ст. ст. 10, 11 ФЗ о защите конкуренции). Получается, что в п. 2 ст. 10 Закона о конкуренции (ч. 2 ст. 14 ФЗ о защите конкуренции) происходит отождествление недобросовестной конкуренции и монополистической деятельности, что представляется в корне неверным.
Следовательно, при использовании исключительного права на товарный знак недобросовестная конкуренция отсутствует.
С целью снятия указанных противоречий целесообразно исключить положение, закрепленное в пункте 2 статьи 10 Закона о конкуренции (ч. 2 ст. 14 ФЗ о защите конкуренции) о недопущении недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительных прав на средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполняемых работ или оказываемых услуг.
В то же время, общее правило, закрепленное в п. 2 ст. 2 Закона о конкуренции, о нераспространении его норм в сфере действия исключительных прав необходимо включить в ФЗ о защите конкуренции.
7. Несмотря на то, что действия правообладателя, связанные с приобретением и использованием исключительного права на товарный знак, нельзя признать недобросовестной конкуренцией, на практике нередки случаи, когда использование обозначения началось и стало известным в гражданском обороте до даты приоритета товарного знака в результате действий лица, иного чем правообладатель.
В случае, когда в результате интенсивного использования товарный знак стал широко известен среди соответствующих потребителей данного товара, хозяйствующий субъект может обратиться в Палату по патентным спорам с целью признания обозначения, в установленном порядке, общеизвестным товарным знаком.
В случае, когда широта использования товарного знака еще недостаточна для признания его общеизвестным, представляется целесообразным предусмотреть в законодательстве о товарных знаках, например, в статье 7 Закона о товарных знаках, положение о возможности признания недействительным регистрации товарного знака в связи с тем, что его использование субъектом предпринимательской деятельности началось и стало известным в гражданском обороте до даты приоритета оспариваемого товарного знака.
Споры в отношении преждепользования данным товарным знаком следует отнести к компетенции Палаты по патентным спорам, т.к.
необходимо всесторонне исследовать представленные сторонами доказательства, свидетельствующие об использовании товарного знака до даты приоритета.
Принимая во внимание, что основание для признания недействительным предоставление правовой охраны товарному знаку, в связи с его использованием до даты приоритета, нарушает интересы добросовестного правообладателя, который на дату приоритета заявки использовал данное обозначение при производстве своих товаров, целесообразно ограничить срок подачи заявлений по данному основанию, например, тремя годами, с момента публикации сведений о регистрации товарного знака. Данное положение необходимо отразить в статье 28 Закона о товарных знаках.
Решение антимонопольного органа о признании действий правообладателя, связанных с приобретением и использованием исключительного права на товарный знак, актом недобросовестной конкуренции может быть направлено в федеральной орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности (далее - Роспатент) по инициативе заинтересованного лица, а также самого антимонопольного органа (п. 3 ст. 10 Закона о конкуренции).
Учитывая, что статьей 22 Закона о конкуренции предусмотрена обязанность исполнения федеральными органами исполнительной власти решения антимонопольного органа, Роспатент, фактически принимая решение о признании недействительным предоставление правовой охраны товарного знака в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции, оформляет его виде уведомления и без описательно - мотивировочной части указывает в качестве основания решение антимонопольного органа. Процедура принятия решения Роспатентом по данному вопросу не предусмотрена.
Принятый ФЗ о защите конкуренции предусматривает направление решения антимонопольного органа о признании действий правообладателя
актом недобросовестной конкуренции в Роспатент для рассмотрения вопроса о признании недействительным предоставление правовой охраны товарному знаку исключительно по инициативе заинтересованного лица (ч. 3 ст. 14). Представляется, что включение данного положения в ФЗ о защите конкуренции исключает положение статьи 36 ФЗ о защите конкуренции, касающееся обязательности исполнения решения антимонопольного органа.
В этой связи, совершенно очевидно, что должен быть установлен соответствующий процессуальный порядок рассмотрения Роспатентом заявлений, поданных на основании п. 3 ст. 28 Закона о товарных знаках и принятия по ним обоснованных решений. Кроме того, представляется, что с целью соблюдения законных прав и интересов хозяйствующих субъектов, рассмотрение заявлений должно осуществляться не Роспатентом, как органом, принявшим решение о предоставлении правовой охраны товарному знаку, а Палатой по патентным спорам.
10. В соответствии с п. 3.1. Приказа Роспатента от 05.03.2004 № 31 «О порядке ведения государственного реестра товарных знаков...» (далее -Приказ № 31) в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации (далее - Госреестр товарных знаков) вносятся сведения о признании предоставления правовой охраны товарному знаку недействительным полностью или частично на основании решения федерального антимонопольного органа (территориального органа) о признании действий правообладателя, связанных с регистрацией товарного знака, актом недобросовестной конкуренции.
Данное положение Приказа № 31 необходимо привести в соответствие со статьей 28 Закона о товарных знаках, указав, что в Госреестр товарных знаков вносятся сведения о признании предоставления правовой охраны товарному знаку недействительным полностью или частично на основании решения Роспатента (либо Палаты по патентным спорам), принятого по результатам рассмотрения заявления обратившегося лица в связи с признанием антимонопольным органом действий правообладателя,
связанных с регистрацией товарного знака, актом недобросовестной конкуренции.
Кроме того, в данном Приказе необходимо закрепить положение о том, что в Госреестре товарных знаков должны отражаться все судебные акты, касающиеся правового статуса товарного знака, в случае их поступления в Роспатент. В том числе, должна быть утверждена форма, содержащая ссылку на судебный акт или иной документ, подлежащий исполнению, а также указана его резолютивная часть.
Научная и практическая значимость. Научная значимость результатов исследования заключается в том, что они могут быть использованы для проведения дальнейших исследований отношений в области взаимодействия исключительного права на товарный знак с правом на защиту от недобросовестной конкуренции.
Материалы диссертации могут быть использованы в процессе совершенствования российского антимонопольного законодательства, в частности, учтены в Федеральном Законе о защите конкуренции, а также законодательстве о товарных знаках. Кроме того, результаты диссертационного исследования могут быть полезны при подготовке учебных пособий, а также в преподавательской деятельности - при чтении специальных курсов по правовым проблемам приобретения, использования и нарушения исключительного права на товарный знак.
Апробация результатов работы. Диссертация выполнена и обсуждалась на кафедре гражданского права и правовой охраны интеллектуальной собственности Российского государственного института интеллектуальной собственности (РГИИС).
Отдельные положения диссертации и выводы получили апробацию путем осуществления публикаций по теме диссертации в специализированных журналах и в сборниках трудов аспирантов РГИИС. Основные положения освещались на научных конференциях, в частности, Международной научно-практической конференции «Проблемные вопросы
теории и практики охраны интеллектуальной собственности», посвященной 50-ти летию образования Комитета по делам изобретений и открытий при Совете министров СССР, Третьей научно-практической конференции работников системы Роспатента (аспирантов, соискателей ученых степеней, молодых специалистов).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав и списка использованной литературы.
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, определяются цель, задачи, методы и теоретические предпосылки исследования, раскрывается научная новизна, научная и практическая значимость и апробация выполненной работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту.
Первая глава диссертации называется «Правовой режим приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте». Она состоит из двух параграфов: 1.1. «Исключительное право на товарный знак: понятие, содержание, основания возникновения» и 1.2. «Анализ приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте». В данной главе раскрывается содержание основных понятий, используемых при рассмотрении отношений, возникающих по поводу приобретения и использования исключительного права на товарный знак; определяются юридические факты, выступающие в качестве оснований возникновения исключительного права на товарный знак; раскрывается содержание исключительного права на товарный знак; выявляются способы приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте.
В рамках первого параграфа проведено исследование содержания исключительного права на товарный знак во взаимосвязи с предоставленным правообладателю правом распоряжения (глава 5 Закона о товарных знаках), которое позволяет сформулировать вывод о необходимости введения в
содержание исключительного права правомочия распоряжения, т.к. субъект обладает исключительным правом, которое является гражданским, а его реализация (использование, распоряжение) представляет собой частное право субъекта, следовательно, юридическая конструкция должна быть от общего к частному.
Выявление оснований возникновения исключительного права на товарный знак посредством анализа национального и международного законодательства в области товарных знаков свидетельствует о том, что фактическое использование товарного знака может иметь правоустанавливающее значение. Так, спорные отношения хозяйствующих субъектов, связанные с преждепользованием товарным знаком до даты его приоритета, целесообразно урегулировать в законодательстве о товарных знаках.
В настоящее время данные отношения хозяйствующих субъектов регулируются с помощью антимонопольного законодательства. Считаю это принципиально неверным, т.к. если правообладатель использует исключительное право на товарный знак, то его действия не могут рассматриваться как недобросовестная конкуренция, потому, что он действует в «своем праве». В этом смысле государство предоставляет правообладателю легальную монополию, которая должна составлять изъятие (исключение) из-под действия антимонопольного законодательства.
Во втором параграфе рассмотрены вопросы приобретения и использования исключительного права на товарный знак в гражданском обороте.
Сформулирован вывод о допустимости разграничения способов приобретения исключительного права на товарный знак по критерию правопреемства на первоначальные и производные.
В отношении использования исключительного права на товарный знак следует отметить, что действия по использованию исключительного права не сводится лишь к использованию товарного знака. Очевидно, что
использование исключительного права зависимо от использования товарного знака, т.к. в противном случае законодатель предоставляет возможность оспаривания регистрации товарного знака. В то же время, использование исключительного права на товарный знак осуществляется посредством совершения сделок, предусмотренных гражданским оборотом, с частности, путем заключения лицензионного договора, договора уступки товарного знака, коммерческой концессии, доверительного управления и пр.
Посредством предоставления лицензии, либо заключения договора об уступке исключительного права, происходит оборот самого права. Реализуя свое право в гражданском обороте, правообладатель извлекает определенную выгоду. В то же время, оборот исключительного права на товарный знак не признается в качестве доказательства надлежащего использования товарного знака без его фактического введения в гражданский оборот.
Так, применение (размещение) товарного знака на товаре, представляющее собой конкретное правомочие по использованию товарного знака, осуществляется в рамках экономического оборота. В свою очередь, введение товарного знака в гражданский оборот осуществляется посредством совершения сделок в отношении товара, на котором применен товарный знак.
Реализация товара, промаркированного товарным знаком, в гражданском обороте выводит правообладателя на рынок. С момента выхода правообладателя на рынок, он становится конкурентом хозяйствующим субъектам, реализующим однородные товары. Следовательно, с момента введения товара, промаркированного товарным знаком, в гражданский оборот у правообладателя появляется право на защиту от недобросовестной конкуренции.
Вторая глава под названием «Правовая защита от недобросовестной конкуренции», содержит три параграфа: 2.1. «Недобросовестная конкуренция: понятие, признаки», 2.2. «Анализ нарушения исключительного права на товарный знак» и 2.3. «Процедура признания предоставления
правовой охраны товарному знаку недействительной в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции».
Рассмотрение актов недобросовестной конкуренции в области действия исключительного права на товарный знак невозможно без исследования сущности права на защиту от недобросовестной конкуренции и его соотношения с исключительным правом. Сферы действия этих прав частично пересекаются, и этим обуславливается их специфика взаимодействия. В частности, в сфере действия исключительного права на товарный знак право на защиту от недобросовестной конкуренции, во многом обусловлено моментом его возникновения, а именно, моментом выхода правообладателя на рынок товаров, т.е. введения товара, на котором применен товарный знак, в гражданский оборот.
Используя товарный знак, правообладатель реализует возможности, предоставленные ему исключительным правом, а конкурент, использующий его товарный знак без разрешения, является нарушителем исключительного права. Следовательно, по общему правилу, правом на защиту от недобросовестной конкуренции может воспользоваться только правообладатель товарного знака. Ввиду неисключительного и немонопольного характера права на защиту от недобросовестной конкуренции, последним может воспользоваться хозяйствующий субъект -конкурент по отношению к обладателю исключительного права на товарный знак, в результате чего возникает столкновение двух прав. Разведение сфер действия исключительного права на товарный знак и права на защиту от недобросовестной конкуренции позволять определить границы законодательного регулирования с целью избежания конкуренции исков, и, как следствие, возложение двойной ответственности.
Анализ законодательства о товарных знаках в совокупности с антимонопольным законодательством позволяет выделить две формы нарушения исключительного права на товарный знак: контрафакция и недобросовестная конкуренция.
Представляется, что любое несанкционированное использование товарного знака, в том числе, полное воспроизведение знака либо репродуцирование его основных элементов, путем изготовления и размещения его на товаре и прочих объектах, а также совершения в отношении данного объекта сделок, предусмотренных гражданском оборотом, вне зависимости от субъектного состава (гражданин, предприниматель или юридическое лицо) и независимо от цели (извлечение прибыли, информационный характер, приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности и пр.) признается контрафакцией (нарушением исключительного права). Кроме того, правообладатель может запрещать незаконное использование своего товарного знака независимо от того использует ли он его сам.
В случае, когда несанкционированное использование совершается определенным кругом лиц, а именно, хозяйствующими субъектами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, во-вторых, хозяйствующие субъекты - конкуренты, т.е. осуществляют деятельность на одном товарном рынке, в третьих, действия имеют конкурентную цель (приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности), в четвертых, действия противоречат действующему законодательству, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, и в пятых, причиняют убытки (либо создают угрозу их причинения), нарушение исключительного права может быть квалифицировано, как недобросовестная конкуренция.
Рассмотрение процедуры признания недействительным
предоставление правовой охраны товарному знаку в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции позволяет выявить вопросы, возникающие в правоприменительной практике Роспатента и сформулировать практические рекомендации, которые позволят Роспатенту более эффективно осуществлять возложенные на него функции по охране результатов интеллектуальной деятельности.
Список литературы включает в себя перечень нормативных правовых актов и юридической литературы, использованной при написании диссертации.
Исключительное право на товарный знак: понятие, содержание, основания возникновения
В первом абзаце п. 1 ст. 2 ГК РФ указывается на то, что «гражданское законодательство определяет ... основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности)».
«Из общей структуры этой нормы следует, что понятие «исключительные права» на результаты интеллектуальной деятельности играют ту же роль, что и право собственности в отношении имущества, материальных предметов. Далее, в этой норме прямо употреблен термин «интеллектуальная собственность» как синоним понятия «исключительные права»».1
По мнению Э.П. Гаврилова эти термины недостаточно проработаны, что вызывало в течение последующих 10 лет многочисленные споры. «Термину «собственность» в праве интеллектуальной собственности соответствует термин «интеллектуальная собственность», а термину «право собственности» - «право интеллектуальной собственности». Еще большие сомнения вызывает термин «исключительное право» как право, которое выполняет в отношении результатов интеллектуальной деятельности ту же функцию, что и право собственности в отношении материальных объектов. Если право собственности можно свести к «исключительному праву», поскольку кроме исключительных правомочий в праве собственности ничего нет, то право интеллектуальной собственности к исключительным правам не сводится, поскольку это право включает и комплекс личных неимущественных прав, возникающих на результаты интеллектуальной деятельности, которые по своей природе исключительными правами не являются. Поэтому право интеллектуальной собственности нельзя свести к исключительным правам. В этом изначальный порок термина «исключительные права», употребляемого в ст. 2, 128, 138 и 769 ГК РФ»1.
Проблема терминологической путаницы кроется в вопросе о том, считать ли юридическую модель классических вещных прав приемлемой для категории интеллектуальной собственности.
Сторонники отрицательного подхода к классической модели исходят из того, что права на объекты творческой деятельности не могут быть точно описаны триадой правомочий, составляющих содержание вещного права собственности.2
В юридической литературе справедливо указывается на некорректность такого отождествления, поскольку к продуктам интеллектуальной деятельности неприменимы непосредственно такие правомочия права собственности как владение и пользование.3
Эта теория нашла широкое применение в законодательстве и судебной практике.
Противоположную позицию занимают ученые, апеллирующие к «вещной» концепции интеллектуальной собственности и трактующие содержание одноименного права посредством использования правомочий владения, пользования и распоряжения.1
Критикуя сторонников проприетарной концепции, Шершеневич Г.Ф. заявлял, что юридическая несостоятельность проприетарной концепции прав на нематериальные продукты творческой деятельности уже с XX века «работает» на теорию исключительных прав, под которыми понимаются субъективные права, обеспечивающие их носителям совершение всех дозволенных законом действий в отношении данных продуктов с одновременным запрещением этого всем третьим лицам без согласия правообладателей.2
Субъективные права на различного рода результаты интеллектуальной деятельности, которым предоставляется правовая охрана, отличаются своей исключительностью и принадлежат к категории абсолютных прав, куда, помимо исключительных прав, входят право собственности и другие вещные права в отношении материальных объектов.
По нашему мнению, приемлемой и в достаточной степени обоснованной, представляется позиция О.А. Городова. Суть ее сводится к следующему.
«Категория «интеллектуальная собственность» представляет собой обобщённое и условное наименование совокупности прав, определяющих юридические возможности их обладателей, по контролю над тем либо иным результатом интеллектуальной деятельности, а также по его коммерческому использованию. Понятие интеллектуальной собственности не сводимо к совокупности исключительных прав на различные результаты интеллектуальной деятельности. Исключительные права надлежит рассматривать как часть правовых средств, используемых законодателем при констатировании категории «интеллектуальная собственность» и которые производны от сущности объекта, подлежащего охране, а также от тех экономических и социальных условий, в которых оптимален его хозяйственный (коммерческий) оборот».
Так, статья 128 ГК РФ использует термин «интеллектуальная собственность» как собирательное понятие, включающее результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них.
Статьей 138 ГК РФ за гражданами и юридическими лицами признается исключительное право (интеллектуальная собственность) на средства индивидуализации товаров, выполняемых работ или оказываемых услуг, в частности товарный знак.
Таким образом, согласно действующему законодательству исключительное право на товарный знак входит в категорию «интеллектуальная собственность».
Недобросовестная конкуренция: понятие, признаки
Право на защиту от недобросовестной конкуренции впервые возникло во Франции под влиянием судебной практики. Его стали использовать суды в целях защиты интересов предпринимателей от чрезвычайно жестких и иных негативных методов соперничества.1
Исторически право на защиту от недобросовестной конкуренции развивалось по двум основным направлениям: судебному и законодательному. По пути судебного преследования пошла французская судебная практика, разработав иск о пресечении недобросовестной конкуренции. Как отмечал Г.Ф.Шершеневич, «в ее распоряжении оказались только ст. 1382-1383 Гражданского кодекса... Суды в данном случае проявили полную самостоятельность правового творчества, не считаясь с законностью. Суды не считались с тем, что по смыслу статей... дело идет о противозаконности, а не о противонравственности деяния... они давали защиту коммерческим интересам по мере того, как обнаруживались факты, их нарушающие». Напротив, в Германии борьба с недобросовестной конкуренцией стала проводиться на основе законодательных запрещений, установленных Законом о недобросовестной конкуренции от 27 мая 1896 г., который был впоследствии заменен Законом от 7 июня 1909 г. Германские судебные органы не признавали за собой законодательных полномочий.3
Основополагающим международно-правовым актом, содержащим нормы о пресечении недобросовестной конкуренции является Парижская конвенция по охране промышленной собственности, в которой недобросовестная конкуренция выступает одним из объектов охраны промышленной собственности (п. 2 ст.1 конвенции)1.
В соответствии с п. 2 ст. Ю-bis Парижской конвенции, «актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах».2 Приведенная норма содержит самое общее определение акта недобросовестной конкуренции, которая является общим принципом, согласно которому, всякая конкуренция, противоречащая честным обычаям в области промышленности и торговли, является недобросовестной конкуренцией. Примеры конкретных актов недобросовестной конкуренции содержатся в п. 3 ст. Ю-bis конвенции, причем, перечень не является исчерпывающим.
Исходя из того, что Парижская конвенция по охране промышленной собственности является международно-правовым актом, предполагается, что страны-участницы этой конвенции обязаны применять ее единообразно, несмотря на имеющиеся различия в национальном законодательстве этих стран.
Право на защиту от недобросовестной конкуренции в Российской Федерации зиждется на конституционном принципе запрета недобросовестной конкуренции: не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию (п.2 ст.34 Конституции РФ). Данное положение нашло свое дальнейшее развитие в ГК РФ, например, в статье 10 «Пределы осуществления гражданских прав», устанавливающей общий запрет использования гражданских прав в целях ограничения конкуренции. Этот запрет подкрепляется, в свою очередь, статьей 1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда (деликтные обязательства). Нормы об ответственности за недобросовестную конкуренцию, также как нормы деликтной ответственности, основаны на деликте.
В настоящее время в Российской Федерации правовая система защиты от недобросовестной конкуренции инкорпорирована в антимонопольное законодательство и в значительной мере основана на административном правоприменении. Сформировавшаяся за период, несколько превышающий десятилетие, российская правоприменительная практика показала безусловную важность эффективной защиты от недобросовестной конкуренции для успешной работы на отечественном рынке. Однако представляется, что уже возникла потребность в совершенствовании правового регулирования защиты от недобросовестной конкуренции.
Россия относится к тем странам, где в отличие от континентальной системы права отсутствует какой-либо специальный законодательный акт о недобросовестной конкуренции. Нормы, запрещающие недобросовестную конкуренцию, содержатся в Законе РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»1 (далее - Закон о конкуренции).
Первоначальная редакция Закона о конкуренции не содержала общего определения недобросовестной конкуренции. Однако в дальнейшем после пересмотра закона с целью адаптации его к реальным условиям экономических отношений на рынке в 1995 были приняты изменения и дополнения. Среди них появилось и определение недобросовестной конкуренции.
Процедура признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку в связи с признанием действий правообладателя актом недобросовестной конкуренции
Судебная защита служит одной из гарантий осуществления гражданских прав. Ст. 11 ГК РФ закрепляет три особенности судебной защиты: гражданские права подлежат защите в суде независимо от того, имеется ли соответствующее указание в законе, поскольку право на судебную защиту гарантировано ст. 46 Конституции РФ; суд защищает не только права, но и законные интересы, при этом защите подлежат как нарушенное, так и оспоренное право; судебный порядок является преимущественной, но не единственной формой защиты прав.
На практике достаточно часто возникает вопрос, должно ли лицо, право которого нарушено, первоначально обращаться в компетентные антимонопольные органы для установления факта недобросовестной конкуренции, или существует возможность непосредственного обращения в суд. В соответствии со статьей 12 Закона о конкуренции антимонопольный орган действительно наделен широкими полномочиями при проведении государственной политики по содействию развитию товарных рынков и конкуренции, предупреждению, ограничению и пресечению монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции. Однако на наш взгляд, задачи судебного, в том числе, арбитражного производства не менее важны. К ним относятся, в частности, защита прав и законных интересов граждан и предпринимателей, содействие укреплению законности и предупреждению правонарушений. Таким образом, правосудие, осуществляемое арбитражными судами и судами общей юрисдикции, не может ставиться в зависимость от проведения государственной конкурентной политики одним из органов исполнительной власти. Суд может самостоятельно установить факт нарушения антимонопольного законодательства (ст. 4 и 10 Закона о конкуренции; ст. 4 и 14 ФЗ о защите конкуренции) и применить ст. 15 ГК РФ о возмещении убытков. Кроме того, суд также может применить статью 26 Закона о конкуренции, согласно которой подлежат возмещению убытки, причиненные в результате незаконных действий антимонопольного органа. Следует отметить, что в редакции ФЗ о защите конкуренции данное положение не закреплено. В то же время, возмещение убытков, причиненных государственными органами возможно на основании статьи 16 ГК РФ. Суд может применить нормы международных договоров, в которых участвует Россия, в частности Парижской конвенции. Суд вправе также применить к нарушителям другие меры воздействия в сфере защиты интеллектуальной собственности и средств индивидуализации, предусмотренные специальными законами (например, ст. 46 Закона о товарных знаках).
Решения (предписания) антимонопольных органов по спорам о защите от недобросовестной конкуренции в сфере интеллектуальной собственности и вообще с применением антимонопольных запретов, не носят преюдициального характера, однако, могут служить одним из доказательств фактов, имеющих значение для судебного решения.1 Таким образом, судебные органы правомочны выносить самостоятельные решения в зависимости от конкретных обстоятельств дела.
В случае недобросовестной конкуренции сторона, законные интересы которой нарушены, имеет возможность в административном порядке обратиться в ФАС России.
Так, дела о нарушениях антимонопольного законодательства рассматриваются в соответствии со статьей 27 Закона о конкуренции на основании заявлений физических лиц, коммерческих и некоммерческих организаций, по собственной инициативе ФАС России либо его территориальных органов. К перечисленным основаниям возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства, статья 39 ФЗ о защите конкуренции дополняет заявления государственных органов, органов местного самоуправления и сообщения средств массовой информации.
Заявление подается в ФАС России (территориальный орган) в письменной форме с приложением документов (в подлиннике или надлежаще заверенных копиях), свидетельствующих о фактах нарушения антимонопольного законодательства.
В соответствии с пунктом 4 статьи 27 Закона о конкуренции рассмотрение антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства осуществляется в порядке, установленном федеральным антимонопольным органом.
Порядок регламентирован Правилами рассмотрения дел о нарушениях антимонопольного законодательства, утвержденными приказом ФАС России 02.02.2005г. № 12 (далее - Правила), зарегистрированным в Министерстве юстиции Российской Федерации 26.04.2005г. г. № 65571.
Следует отметить, что в ФЗ о защите конкуренции регламентирована процедура рассмотрения антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства. В заключительных положениях, отменяющих ранее действующие нормативные правовые акты, не упоминаются действующие в настоящее время Правила. Однако, предусмотрено положение, согласно которому действующие в области монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции нормативные правовые акты, применяются в части, не противоречащей принятому Федеральному закону.
