Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Обязательства возникающие вследствие недобросовестной конкуренции 13
1. Становление и развитие защиты от недобросовестной конкуренции за рубежом и в России 13
2. Сущность недобросовестной конкуренции 25
3. Характер обязательств, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции 56
Глава 2 Возникновение и развитие коллизионного регулирования обязательств из недобросовестной конкуренции 66
1. История возникновения и развития коллизионных норм в сфере конкурентного права в России 66
2. История возникновения и развития коллизионных норм в сфере недобросовестной конкуренции за рубежом 82
3. Коллизионное право на уровне ЕС 109
Глава 3 Проблемы применения статьи 1222 ПС и пути их решения 123
1. Определение объема коллизионной нормы статьи 1222. Ее соотношение с иными коллизионными нормами 123
2. Закон местонахождения рынка 141
3. Отдельные случаи применения коллизионной нормы 151
4. Проблемы применения международных договоров, содержащих коллизионные нормы 183
Заключение 191
Список литературы 193
- Становление и развитие защиты от недобросовестной конкуренции за рубежом и в России
- История возникновения и развития коллизионных норм в сфере конкурентного права в России
- Определение объема коллизионной нормы статьи 1222. Ее соотношение с иными коллизионными нормами
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящий момент очевидна глобализация мировой экономики, присущая ей взаимообусловленность рыночных процессов в различных странах, выход товарных рынков за пределы государственных границ, усложнение хозяйственных связей в целом.
Эти явления требуют повышения эффективности юридического механизма. В свою очередь, такая задача может быть решена только за счет использования всех основных методов регулирования, выработанных правовыми системами современности. Коллизионное регулирование частноправовых отношений является важным компонентом действенного юридического механизма.
Недобросовестная конкуренция (далее - НК) является неизбежным проявлением рыночных отношений. В самом общем плане ее можно ! определить как способы конкурентной борьбы, наносящие вред конкурентам, иным хозяйствующим субъектам, потребителям, и неприемлемые с точки зрения нормального функционирования рынка.
Некоторые формы НК запрещены в большинстве стран мира (например, смешение в отношении продуктов конкурентов, дискредитация, введение общественности в заблуждение в отношении предлагаемых товаров), но в остальном подходы государств нередко существенно расходятся.
Коллизии между законодательством различных государств в условиях тесного международного экономического сотрудничества поставили задачу выработки адекватных коллизионных норм в области защиты от недобросовестных форм конкуренции. Неслучайно поэтому, что на современном этапе кодификации международного частного права в законодательных актах различных стран содержатся такие коллизионные нормы.
Не оставлен в стороне этот вопрос и в России. В ходе реформы отечественного коллизионного права в Раздел VI части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК) включена статья 1222 «Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции».
Статья является весьма заметной новеллой отечественного законодательства.
Актуальность настоящего исследования обусловлена особым значением, которое приобретают коллизионные нормы в области НК в силу целого ряда экономических, политических, а также сугубо правовых причин.
Коллизионные нормы необходимы для того, чтобы обеспечить защиту отечественного рынка от недобросовестных конкурентных действий, когда таковые совершаются не только на территории страны, но и из-за рубежа. С одной стороны, необходимо обозначить и закрепить единые условия поведения на рынке. С другой применение во всех случаях только отечественного материального права не способствовало бы признанию авторитета отечественной правоприменительной системы, исполнимости решений за рубежом, а в крайних случаях, могло бы вызвать неблагоприятный эффект в международных отношениях. Здесь перед коллизионным регулированием стоит сложная задача нахождения необходимого баланса.
Споры хозяйствующих субъектов, связанные с фактами недобросовестного рыночного поведения, могут затронуть широкий круг участников рынка, включая и потребителей. В этих условиях решение вопроса о выборе применимого права нередко вызывает значительный общественный интерес, может иметь долгосрочное экономическое значение.
Подходя к решению коллизионного вопроса в области конкуренции, международное частное право вступает в сферу куда более сложную, нежели традиционно рассматриваемые правонарушения. Споры в области защиты конкуренции стоят в одном ряду с такими актуальными для современного коллизионного права проблемами в области внедоговорных обязательств, как причинение вреда недоброкачественной продукцией, причинение вреда в результате экологических правонарушений, диффамация.
Эти вопросы объединяет наличие существенных различий между сталкивающимися материально-правовыми нормами, пересечение частного и публичного права, в них сравнительно больше прослеживается влияние политики принявших их государств. Все это усложняет исследуемую коллизионную проблему, одновременно повышая интерес к ней.
Представляется, что для статьи 1222 ПС характерны в известной степени новые для отечественного международного частного права подходы.
В Разделе VIГК, как отмечают разработчики проекта, в частности И.С. Зыкин, российский законодатель стремился закрепить баланс между гибкостью и определенностью коллизионного регулирования. Если обратить внимание на нормы в области коллизионного права внедоговорных обязательств, для них избраны, как правило, четкие, зачастую традиционные коллизионные привязки. На этом фоне явно выделяется статья 1222, которая допускает отход от данной в ней коллизионной привязки в случаях, когда иное вытекает из существа обязательства. Выбор применимого права с учетом особенностей конкретных внедоговорных обязательств - это, безусловно, сложная проблема для отечественного международного частного права. Требуется выработать подходы и рекомендаций для правоприменительной практики. Для решения этих задач может быть полезен и зарубежный опыт коллизионного, регулирования.
Наконец, вспомним не раз отмеченное в науке расширение юрисдикции национальных судов в отношении иностранных физических и юридических лиц в России и за рубежом. В условиях конкуренции юрисдикции применение судом норм материального права определенного государства должно быть предсказуемо и, по возможности, осуществляться судами различных государств на основе близких коллизионных подходов. Этим обусловлена актуальность исследования отечественных и зарубежных коллизионных норм в сравнении, потребность в поиске общих подходов к решению коллизионных проблем в сфере защиты от НК.
Целями настоящего исследования являются обоснование теоретических выводов о закономерностях становления и развития, области применения и содержании коллизионной регламентации в области регулирования обязательств, возникающих в результате НК, и выработка практических рекомендаций по ее применению.
Цель исследования определяет стоящие перед автором задачи, к которым относятся следующие:
• анализ содержания понятия «недобросовестная конкуренция», «обязательства, возникающие вследствие НК», применительно к решению коллизионного вопроса;
• историческо-правовое и сравнительно-правовое исследование коллизионного регулирования в сфере НК, его содержания, роли, взаимосвязи с другими коллизионными нормами;
• анализ роли и места соответствующих коллизионных норм в российском законодательстве, их взаимодействия с материально-правовыми нормами, регулирующими обозначенные правоотношения;
• исследование круга теоретических и практических проблем, возникающих в процессе применения указанных коллизионных норм;
• разработка предложений по практическому применению коллизионных норм с учетом многообразия форм НК.
Объектом диссертационного исследования является коллизионный метод разрешения конфликта национальных законов в сфере частноправового регулирования обязательств, возникающих вследствие НК.
Предметом исследования является российская и зарубежная нормативно-правовая база, правоприменительная практика, доктрина в сфере коллизионного регулирования обязательств, возникающих вследствие НК.
Основой для анализа проблематики коллизионного права является исследование материально-правового регулирования НК, которое, как отмечалось, характеризуется многообразием форм НК.
Основным предметом исследования стало коллизионное законодательство и доступная для анализа правоприменительная практика России и ряда зарубежных государств. К последним относятся государства-члены ЕС, в первую очередь, Австрия, Германия, Нидерланды, Бельгия, Болгария, Словения, Великобритания, Лихтенштейн, прибалтийские государства. Отдельно изучается опыт Швейцарии.
Выбор указанных стран обусловлен высокой степенью развития их коллизионного права в сфере пресечения НК, принадлежностью права большинства названных стран, как и отечественного права, к континентальной системе, а также наличием тесных внешнеэкономических связей.
Отдельное внимание в диссертации уделяется исследованию коллизионного регулирования на уровне ЕС, интерес к которому в рамках данной темы обусловлен принятием Регламента (ЕС) Европейского Парламента и Совета о праве, применимом к внедоговорным обязательствам (Рим П), вступающего в силу 11.01.2009.
Теоретической основой настоящего исследования послужили труды ученых по гражданскому праву: Т.Е. Абовой, М.И. Брагинского, В.В. Вит-рянского, В.П. Грибанова, О.С. Иоффе, А.Ю. Кабалкина, Н.И. Клейн, В.П. Мозолина, И.Б. Новицкого, И.А. Покровского, М.Г. Розенберга, О.Н. Сади-кова, А.П. Сергеева, Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого, Г.Ф. Шершеневича и др.
Автор опирается на работы исследователей международного частного права и международного гражданского процесса: Л.П. Ануфриевой, М.П. Бардиной, СВ. Бахина, М.М. Богуславского, Г.М. Вельяминова, Г.К. Дмитриевой, В.П. Звекова, И.С. Зыкина, Е.В. Кабатовой, Л.А. Лунца, А.Л. Маковского, Н.И. Марышевой, Т.Н. Нешатаевой, И.С. Перетерского, А.А. Рубанова, О.Н. Садикова, А.Г. Лисицына-Светланова, Ю.А. Тимохова и др.
В работе уделяется значительное внимание исследованиям материального права в области пресечения НК таких авторов как А.Н. Варламова, Л.Е. Гукасян, В.И. Еременко, О.Н. Зименкова, А.Ю. Иванов, Э. Маркварт, GA. Паращук, Д.И. Серегин, Ю.Г. Табастаева, К.Ю. Тотьев и др.
Автор анализирует и учитывает зарубежные работы, в том числе таких авторов, как Ю.Базедов (J.Basedow), Р.Бэр (R.Bar), М.Блессинг (M.Blessing), Э.Даир (A.Dyer), Ф.Ж.Данте (F.-J.Danthe), Н.Детлофф (N.Dethloff), Б.Дютуа (B.Dutoit), К.Зиир (K.Siehr), Г.Кегель (G.Kegel), К.Кройцер (K.Kreuzer), П.Лагард (P.Lagarde), П.Манковски (P.Mankowski), П.Норт (Р.North), Ф.Риго (F.Rigaux), С.Симеонидес (S.Symeonides), П.Торреманс (P.Torremans), КТроллер (K.Troller), М.Фаллон (M.Fallon), Д.Фосетт (J.J.Fawcett), Г.Шрикер (G.Schricker), К.Шурих (K.Schurig) и др.
Методы исследования определяются его целями и задачами. В работе применялись формально-логический, системно-правовой, исторический и сравнительно-правовой методы.
Научная новизна исследования. Специальных исследований, посвященных коллизионным вопросам в сфере защиты от НК, в отечественной правовой литературе на сегодняшний день нет. Только отдельные аспекты этих вопросов лишь попутно затрагивались в работах Л.П. Ануфриевой, А.В. Банковского, М.П. Бардиной, М.М. Богуславского, В.П. Звекова, О.Н. Зимен-ковой, И.С. Зыкина.
В представленном диссертационном исследовании впервые проведен комплексный сравнительно-правовой монографический анализ проблем, связанных с коллизионным регулированием обязательств, возникающих вследствие НК, что позволило прийти к новым научным выводам.
Новизна представленного диссертационного исследования заключается в том, что в нем раскрывается характер института защиты от НК с позиций и для целей решения коллизионного вопроса в международном частном праве, обозначаются закономерности и намечаются перспективы развития коллизи- { онных норм в области защиты конкуренции, предлагаются и обосновываются подходы к научно-обоснованному их применению.
Положения, выносимые на защиту.
1. Специальная двусторонняя коллизионная норма является превалирующим методом определения применимого права для частнопра-( вовых обязательств, возникающих вследствие НК, в праве ЕС, Швейцарии и России. Использование в такой норме коллизионной привязки к закону страны, рынок которой затронут НК, - «закон местонахождения рынка» - обусловлено спецификой обязательств, возникающих вследствие НК. Наблюдается тесная связь между данными обязательствами и правовой системой, регулирующей соответствующий рынок.
Специальная двусторонняя коллизионная норма в области защиты от НК возникла и развивается в рамках эволюции основной коллизионной привязки в сфере деликтных обязательств - закона места совершения правонарушения. Возникновение специальной коллизионной привязки для обязательств из НК стало возможным в резуль тате дифференциации общего подхода в коллизионном деликтном праве.
3. Многогранность форм НК и привлечение для их пресечения широкого круга различных институтов частного права требуют допустить возможность применения нескольких коллизионных привязок. Исключениями из применения основной коллизионной привязки в некоторых случаях в ряде правовых систем являются: применение права страны общего обычного местонахождения сторон; применение права страны места наступления вреда; применение права страны местонахождения центрального офиса потерпевшей стороны; применение права, определенного на основании принципа «наиболее тесная связь»; применение права, определенного по выбору сторон спора.
Такие изъятия обоснованы существом правоотношений - воздействием исключительно на одного конкурента, т.е. отсутствием прямого воздействия определенной формы НК на рынок. Общим для этих исключений является возврат к коллизионным привязкам, характерным для коллизионного права в сфере деликтов.
4. Порядок определения права в области частноправовых отношений связанных с защитой от НК, в России соответствует современным международным стандартам по таким признакам, как: наличие специальной двусторонней коллизионной нормы; формулирование привязки коллизионной нормы исходя из воздействия на рынок определенной страны; гибкий характер коллизионной нормы, допускающей изъятия из основного коллизионного правила. Отечественная коллизионная норма для обязательств из НК с учетом подходов к ее толкованию и применению, предложенных в диссертации, соответствует подходам, апробированным на международном уровне.
Объем коллизионной нормы ст. 1222 ГК следует определять через понятие «акт конкуренции», что позволяет толкование текста статьи. Вопрос о наличии в действиях лица признаков именно недобро совестной конкуренции не следует предварительно разрешать в рамках первичной квалификации (поиска коллизионной нормы), ответ на него должен быть получен на основании материальных норм избранного правопорядка.
6. Применение материального права определенной страны допускается при условии, что воздействие на ее рынок является непосредственным. Однако, для применения материального права достаточно высокой вероятности такого воздействия. При этом не исключается применение права нескольких государств при воздействии на несколько рынков.
7. При отсутствии прямой связи между рынком какого-либо государства и обязательствами, возникшими в результате НК, суд вправе со ссылкой на существо обязательства применить иные критерии определения применимого права. Учет существа обязательства означает учет обоснованности и эффективности регулятивного воздействия определенной системы материально-правовых норм, на которую указывает коллизионная норма, на то или иное спорное конкурентное действие (деятельность).
8. С учетом существа обязательства и в качестве исключения допустимо, во-первых, применение иных коллизионных привязок, предусмотренных Разделом VI ГК, в частности ст. 1219. Во-вторых, не исключается выявление наиболее тесной связи правоотношения и определенной правовой системы с учетом всех обстоятельств конкретного дела, в частности, обращение к праву, регулирующему договор сторон, в тесной связи с которым находится акт НК.
9. При отсутствии прямой связи между рынком какого-либо государства и обязательствами, возникшими в результате НК, представляется допустимым выбор права сторонами обязательства с ограничениями, установленными п. 3 ст. 1219 ГК.
10.Допустимо применение ст. 1222 ГК по аналогии в делах о возмещении вреда, причиненного монополистической деятельностью (ограничением конкуренции), но лишь при условии учета не только ме стонахождения рынка, на котором предположительно ограничена конкуренция, но и прямой и существенной взаимосвязи между таким рынком и хозяйственной деятельностью потерпевшего лица. На современном этапе - начальной стадии становления практики применения специальной коллизионной регламентации - автор считает пока преждевременным внесение изменений в текст ст. 1222 ГК. Однако, принимая во внимание перспективу развития коллизионных норм в данной области в будущем, в диссертации предлагается нижеследующая формулировка коллизионных норм для обязательств, возникающих вследствие НК и монополистической деятельности.
«1.К требованиям, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции или монополистической деятельности, применяется право страны, на рынке которой потерпевший непосредственно затронут или может с высокой вероятностью быть затронут актом конкуренции или ее ограничением.
2. При отсутствии прямого воздействия акта конкуренции или ограничения на рынок применяется право страны, где наступил или с определенностью может наступить вред.
3. Если связь между требованиями, возникающими вследствие акта конкуренции или ее ограничения, и правом страны, указанной в п. 1 или п. 2 настоящей статьи, является лишь незначительной в сравнении с существенно более тесной связью с правом другой страны, суд вправе с учетом всех обстоятельств дела применить право страны, с которой такой акт конкуренции или ее ограничение наиболее тесно связаны.» Теоретическая и практическая значимость исследования. В работе проанализированы и теоретически осмыслены новые современные тенденции, связанные с появлением в международном частном праве России и зарубежных стран коллизионных норм, посвященных обязательствам, возникающим вследствие НК.
Выводы, предложения, рекомендации по результатам исследования, как представляется, помогут создать необходимую научную базу для приме нения соответствующих коллизионных норм, будут полезными для развития правоприменительной, в том числе судебно-арбитражной практики в рассмотренной области.
Знание основных положений о выборе применимого права позволит российскими участникам рынка адекватно оценивать возможные риски в области внешнеэкономической деятельности, спрогнозировать применимость права той или иной страны к отношениям с их участием и связанные с этим последствия, выработать правовую позицию для защиты их законных интересов в российских и иностранных судах.
Сделанные автором выводы и предложения могут быть использованы для преподавания международного частного права в высших учебных заведениях, при подготовке учебно-методической литературы по курсу «Международное частное право».
Апробация работы. Результаты исследования выносились на обсуждение международной конференции - ежегодного собрания Российской ассоциации международного права (секция международного частного права) в 2007 г. Результаты исследования апробированы на заседании Сектора правовых проблем международных экономических отношений Института государства и права РАН, а также в публикациях автора по теме диссертации. •;
Структура работы. Структура работы определена стоящими перед автором целями и задачами. Диссертация включает введение, три главы, заключение и библиографическое сопровождение работы.
Становление и развитие защиты от недобросовестной конкуренции за рубежом и в России
Развитие правовых норм, предоставляющих защиту от НК, происходило в странах Запада как через формирование судебной практики, так и путем принятия специального законодательства. В ряде правопорядков сформировался общий запрет НК, в других преследуются отдельные, в известной степени самостоятельные виды правонарушений, но нигде, по-видимому, рассматриваемый правовой институт не отсутствует вовсе.1
Впервые внимание на проблему пресечения НК было обращено во Франции, где суды на основании положений общей деликтной оговорки (генерального деликта) уже к концу девятнадцатого века создали систему защи-ты предприятий от НК (la concurrence deloyale). По сей день ответственность за недобросовестные конкурентные действия основывается на статьях 1382 и 1383 Французского гражданского кодекса.4
Во Франции защита от НК традиционно предоставляется судами предпринимателю, но не потребителям. Вместе с тем, принят ряд законодательных актов, которые посвящены защите потребителей от приемов недобросовестной торговли.5
Германские суды, в отличие от французских, отказались предоставлять защиту от НК на основании общих норм о гражданской ответственности. В немецкой литературе отмечается, что одной из причин могло послужить отсутствие в конце XIX века в Германии единого подхода к общим вопросам гражданского права (вплоть до введения в действие 01.01.1900 Германского гражданского уложения).6 Это побудило законодателя к принятию первого специального закона в рассматриваемой области, вступившего в силу 01.07.1896.
В 1909 г. в Германии был принят второй закон, принципиальным отличием которого стало наличие «общей оговорки» об ответственности за действия в торговом обороте, нарушающие добрые нравы.7 Германское законодательство против НК, детализировавшееся и дополнявшееся в течение всего XX века, в целом характеризуется как наиболее строгое.8
В 2004 г. в ФРГ был принят новый Закон против недобросовестной конкуренции.9 С его принятием был уточнен предмет регулирования в целом, по-новому определена структура законодательного акта, изменению подверглись отдельные специальные нормы.10 Характерной чертой нового закона стал отказ от излишних запретов, неуместных в контексте единого рынка Евросоюза.
Закон 2004 г. сохраняет «общую оговорку»: в соответствии с 3 «не допускаются недобросовестные конкурентные действия, которые могут нарушить конкуренцию в ущерб конкурентам, потребителям или иным участникам рынка, за исключением нарушений, носящих лишь незначительный характер». Общая оговорка придает законодательству необходимую «гиб кость», сохраняет за судами право расширять при необходимости открытый перечень недобросовестных действий, также представленный в законе.
В Великобритании не был создан общий правовой режим защиты от НК.11 Защита от отдельных форм НК предоставляется через автономные де-ликтные иски, которые обеспечивают возмещение «преднамеренно нанесенного экономического ущерба». В их числе выделяют подлог или иск «из торговли под чужим именем» (passing off), иск «из побуждения к расторжению договора» (inducing a breach of contract), иски из злонамеренного введения в заблуждение, препятствующие распространению ложной информации о коммерсанте (defamation) или его товарах (slander) и др.
Под влиянием директив ЕС в Великобритании был принят ряд законодательных актов в сфере рекламы, торговых марок и защиты прав потребителей, содержащих отдельные положения о защите от НК.14
На уровне Европейского союза отсутствует всеобъемлющее нормативно-правовое регулирование пресечения НК, однако принят ряд важных директив: 5 Директива о вводящей в заблуждение и сравнительной рекламе, Директива об электронной торговле, Директива о дистанционной торговле товарами и Директива 2005 г. о недобросовестной торговой практике (в отношении потребителей)16.
При подготовке Директивы 2005 г. обсуждался вопрос о принятии на уровне ЕС акта, который бы охватывал все основные аспекты НК, однако в конечном итоге документ ограничивает лишь те формы недобросовестной торговли, которые направлены против потребителей. Правовой защиты конкурентам он не предоставляет.
Сближению законодательства государств-членов Евросоюза в области НК способствовал ряд известных решений Европейского суда о проверке на-ционального законодательства против НК на соответствие правам и свободам, предоставленным участникам внутреннего рынка ЕС, в частности свободе беспрепятственного перемещения товаров и услуг. Вместе с тем эти решения свидетельствуют о сохраняющихся различиях в правовом регулировании в странах Евросоюза.18
В Швейцарии принят ряд нормативно-правовых актов, направленных на защиту от НК19. Центральное место в них занимает Федеральный закон от 19.12.1986 против недобросовестной конкуренции . Швейцарский закон содержит общий запрет недобросовестного поведения и деловой практики (ст. 2), дополняемый подробным, но не неисчерпывающим перечнем отдельных недобросовестных действий (ст. 3-8), а также указанием на способы защиты нарушенных прав и законных интересов конкурентов и потребителей и рядом процессуальных положений.
Следует отметить большой удельный вес положений, направленных на защиту потребителей от приемов недобросовестной торговли, что также характерно и для германского закона.
История возникновения и развития коллизионных норм в сфере конкурентного права в России
Исследование развития коллизионного регулирования обязательств, возникающих из НК, на наш взгляд, следует начать с вопроса о сфере дейст-вия российских материально-правовых норм в этой области.
Действовавший ранее в полном объеме Закон РСФСР от 22.03.1991 г. «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»171 распространялся на отношения, влияющие на конкуренцию на товарных рынках Российской Федерации. При этом товарные рынки, как: было определено законом, с правовой точки зрения рассматривались как находящиеся в пределах территории Российской Федерации.172 То есть, по общему правилу, закон носил территориальный характер.
Вместе с тем в законе присутствовали нормы, свидетельствовавшие о его экстерриториальном действии в отдельных случаях. Так, ст. 2 содержала , норму, которая предписывала применение закона в тех случаях, когда те или иные действия и соглашения, соответственно, совершаемые или заключаемые за пределами территории Российской Федерации, приводят или могут привести к ограничению конкуренции или влекут за собой другие отрицательные последствия на рынках в России.
Достаточно общая формулировка статьи позволяла распространять действие закона как на монополистическую деятельность, так и на НК, которые осуществлялись за пределами территории России, но потенциально могли оказать воздействие на российские рынки. В законе отсутствовали критерии, позволявшие четко определить степень влияния тех или иных действий на конкуренцию в России. Следовательно, сфера применения закона потенциально была достаточно широка.
Вместе с тем случаев экстерриториального применения закона в судебной практике было исключительно мало, а в отношении недобросовестных конкурентных действий в доступных источниках такие случаи вовсе не встречаются.
Одно из немногих опубликованных судебных дел, касающихся сферы действия закона, имело отношение к определению аффилированности лиц.
Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа применил на основании ст. 2 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» российское право для определения принадлежности российских и иностранных юридических лиц к одной группе лиц и их аффилированности.
Из материалов дела усматривается, что в период с мая по октябрь 2003 года ОАО "НК "Юкос" (эмитент) произвело выпуск дополнительных обыкновенных именных бездокументарных акций. Дополнительные акции подлежали размещению путем закрытой подписки среди компаний акционеров ОАО "Сибнефть", владевших 85,7% обыкновенных акций этого Общества. В процессе размещения акций эмитент заключил 02.10.2003 пять договоров с компаниями - участниками закрытой подписки, согласно которым передал им 463517826 своих дополнительных акций в обмен на 2724362618 обыкновенных акций ОАО "Сибнефть".
Перед принятием решения о выпуске дополнительных акций ОАО "НК "Юкос" 30.04.2003 заключило с участниками закрытой подписки договор мены акций, согласно которому (п. 5.3, приложение 7) участники подписки должны обеспечить принятие ОАО "Сибнефть" определенных решений в ходе своей хозяйственной деятельности только с письменного согласия ОАО "НК "Юкос". К таким решениям, в частности, относятся решения об изменении учредительных документов ОАО "Сибнефть"; о добровольном банкротстве; о ликвидации и реорганизации; выпуске и погашении долговых бумаг; приобретении и отчуждении активов; совершении определенных капитальных затрат; предоставлении гарантий и поручительств третьим лицам; решения о выходе из осуществляемой хозяйственной деятельности и начале новых видов деятельности. Неисполнение обязательств, установленных п. 5.3 и приложением N 7, влечет право требовать возмещения убытков в связи с нарушением договора.
Исследуя договор мены акций от 30.04.2003, подписание которого предшествовало выпуску и размещению дополнительный акций, суды первой, апелляционной и кассационной инстанций сделали вывод о том, что подписание договора мены акций привело к установлению косвенного контроля акционеров ОАО "НК "Юкос" и управляющей организации ОАО "НК "Юкос" над ОАО "Сибнефть". Это, в свою очередь, подтверэюдало, что в соответ ствии со ст. 4 Закона РСФСР "О конкурентні и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" Компания Hullev Enterprises Ltd., OOP "Юкос-Москва" и участники закрытой подписки составляли группу лиц и являлись аффилированными лицами.
В силу вышеизложенного была установлена заинтересованность акционера ОАО "НК "Юкос", владеющего более 50% его акций, - Компании Hulley Enterprises Ltd. - и управляющей организации "Юкоса" - ООО "Юкос-Москва" - в совершении сделок по размещению дополнительных акций ОАО "НК "Юкос". Однако порядок заключения таких сделок, в совершении которых установлена заинтересованность, был нарушен.
При вынесении судебных актов суды руководствовались нормами российского права, основываясь на следующих положениях закона.
Согласно п. 1 ст. 1192 ГК РФ, правила раздела IV ГК РФ "Международное частное право" не затрагивают действия тех императивных норм законодательства РФ, которые вследствие указания в самих императивных нормах или ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения, прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права.
Определение объема коллизионной нормы статьи 1222. Ее соотношение с иными коллизионными нормами
Квалификация понятий, определяющих объем коллизионной нормы, традиционно была предметом острой полемики в международном частном праве.256 В настоящий момент, как известно, основным подходом является толкование (первичная квалификация) по российскому праву. Однако закрепление в законе такого подхода, видимо, само по себе не снимает всех проблем, связанных с установлением объема коллизионной нормы.
По мнению А.Л. Маковского, при определении объема коллизионной нормы задача квалификации усложняется, «как бы удваивается». Толкование необходимо, во-первых, для понимания коллизионной нормы, а во-вторых, для выявления правовой природы самого отношения, уяснения правовых понятий, содержащихся в документах, претензионной переписке сторон . Таким образом, анализ фактически сложившихся между сторонами правоотношений и их соотнесение с объемом той или иной российской коллизионной нормы требует, по крайней мере в отдельных случаях, особого методологического подхода.
Признанием этого является, в частности, допущение применения при квалификации иностранного права, если определяемые юридические понятия не известны российскому праву или известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием и не могут быть определены посредством толко-вания в соответствии с российским правом.
Кроме того, само по себе применение отечественного права не исключает использования особых методологических приемов. Так, в зарубежной науке был предложен метод международно-частноправовой квалификации или иначе «функциональной» квалификации. Метод предполагает выяснение причин, по которым те или иные правоотношения были объединены в рамках объема одной коллизионной нормы. Предполагается при этом, что в коллизионной норме изначально заложена «связь» с отечественными и зарубежными материально-правовыми нормами, которые служат тем же целям правового регулирования, что и коллизионная норма. Независимо от того, как квалифицируются те или иные нормы и понятия определенным материальным правом, к какому правовому институту или к какой отрасли права они формально принадлежат, они будут относиться к определенной коллизионной норме по своему функциональному назначению, исходя из целей правового регулирования.
В рамках этого подхода обосновывается, что одно и то же понятие может иметь различное значение в коллизионном праве и в материальном праве одного и того же государства. Коллизионно-правовое понятие будет шире материально-правового, ввиду необходимости охватить близкие правовые институты зарубежного законодательства, которые могут отличаться терминологически, но быть «связаны» с коллизионной нормой по предмету правового регулирования.
Изложенный подход к международно-частноправовой квалификации позволяет охарактеризовать этот метод в качестве одного из способов квалификации по праву страны суда. Толкование дается именно на основе глубокого и всестороннего исследования коллизионной нормы, предмета правового регулирования, на который она направлена, целей законодательного регулирования, выраженных в ней.
Мы полагаем, таким образом, что ст. 1187 ГК дает определенные основания для применения международно-частноправовой квалификации как квалификации по отечественному праву. Этот метод мы, следовательно, вправе использовать и в нашем исследовании.
Итак, коллизионная норма ст. 1222 ГК применяется в отношении обязательств, возникающих вследствие НК. Материально-правовое понятие НК было рассмотрено нами в первой главе исследования, и теперь необходимо рассмотреть подходы к его применению для целей решения коллизионного вопроса.
Обратим, в первую очередь, внимание на понятие НК, определенное на уровне международных договоров. Статья 10-бис Парижской конвенции по охране промышленной собственности определяет НК как «всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах». Пункт 3 ст. 10-бис содержит также неисчерпывающий перечень недобросовестных конкурентных действий.
Существуют известные основания для применения норм Парижской конвенции при квалификации коллизионной нормы.
Во-первых, этот международный договор входит в правовую систему Российской Федерации в силу п. 4 ст. 15 Конституции России.
Во-вторых, в российской судебной практике уже сложился определенный опыт применения ст. 10-бис Парижской конвенции при разрешении частных споров на основе материального права. Нередко в судебных актах можно найти следующие указания нижестоящим судам: «надлежит проверить фактические обстоятельства и установить соответствие законодательству и обоснованность общего вывода антимонопольного органа о наличии в действиях предпринимателя и общества признаков недобросовестной конкуренции ... предусмотренной статьей 10 Закона о конкуренции и статьей 10 бис Парижской конвенции форме».
Рассмотренный пример показывает, что Высший арбитражный суд Российской Федерации (далее - ВАС) не идет настолько далеко, чтобы ограничиться ссылкой только на нормы ст. 10-бис Парижской конвенции, применяя их во взаимосвязи с близкими по смыслу положениями отечественного закона. Однако из судебного акта, на наш взгляд, ясно видно стремление суда с помощью опоры на нормы международного договора создать основу для более широкого толкования понятия «недобросовестная конкуренция».
