Содержание к диссертации
Введение
Глава I. История изучения и историография проблем взаимодействия древнего населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 11
1.1. История изучения памятников эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья 11
1.2. Историография проблем взаимодействия древнего населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 21
Глава II. Материальная культура населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 53
2.1. Изделия из глины 53
2.2. Изделия из бронзы 77
2.3. Изделия из кости 101
Глава III. Культурно-историческая ситуация на территории степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 107
3.1. Реконструкция хозяйственной деятельности населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 109
3.1.1. Скотоводство, охота, земледелие 109
3.1.2. Бронзолитейное производство 120
3.1.3. Домостроительство 127
3.2. Погребальный обряд населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 132
3.3. Этнокультурное взаимодействие населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы 152
3.3.1. Основные культурные традиции эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья 152
3.3.2. Культурно-историческая периодизация эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья 165
Заключение 169
Список использованной литературы
- История изучения памятников эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья
- Историография проблем взаимодействия древнего населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы
- Изделия из глины
- Реконструкция хозяйственной деятельности населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы
Введение к работе
На обширной территории степной полосы Северной Азии заключительный этап бронзового века ознаменовался распадом андроновской культурно-исторической общности и формированием на ее основе целого ряда родственных между собой археологических культур, получивших в литературе общее название «андроноидные». Данные культурные образования, имея одинаковые корни и сближаясь между собой по основным категориям инвентаря и погребальному обряду, во многом продолжали традиции андроновских племен. Однако, под воздействием изменяющихся природно-климатических условий (увлажнение климата) и общего хода культурно-исторического процесса, население эпохи поздней бронзы в поиске более эффективных форм выживания вынуждено было изменять, адаптировать к новым условиям свое хозяйство. Этот процесс привел к формированию существенных отличий в материальной культуре андроноидных племен в зависимости от конкретной экологической ниши.
В результате исследований В.В. Евдокимова, Г.Б. Здановича, С.Я. Зданович, М.А. Итиной, М.К. Кадырбаева, О.А. Кривцовой-Граковой, Е.Е. Кузьминой, В.Г. Ломана, А.Х. Маргулана, Т.М. Потемкиной, К.В.Сальникова, B.C. Стоколоса, С.С.Черникова, Н.Л. Членовой и других археологов был выделен ряд андроноидных культур эпохи поздней бронзы: саргаринско-алексеевская, бегазы-дандыбаевская, черкаскульская, межовская, ирменская и другие.
На территории степной зоны Обь-Иртышского междуречья, в разное время изучавшейся М.А. Деминым, Т.Е. Ивановым, Ю.Ф. Кирюшиным, В.К. Мерцем, В.А. Могильниковым, Д.В. Папиным, СМ. Ситниковым, B.C. Удодовым, А.П. Уманским, А.Б. Шамшиным и другими, к настоящему моменту выявлено и в разной степени изучено большое количество памятников эпохи поздней бронзы. Исследователи неоднократно отмечали, что материалы данных памятников в культурном отношении не
5 однородны. Так, из коллекций поселений были выделены материалы, соотносимые с саргарйнско-алексеевскими, бегазы-дандыбаевскими, черкаскульскими, ирменскими и донгальскими древностями. Их изучение вызвало в среде археологов дискуссию по вопросам интерпретации этих материалов и в целом о культурно-историческом развитии региона в древности.
На сегодняшний день исследователям удалось решить многие вопросы, связанные с древней историей степного Обь-Иртышья: очерчена восточная граница зоны распространения культур, входящих в общность КВК, более полноценно изучена саргаринско-алексеевская археологическая культура, сделан ряд шагов в реконструкции хозяйственной деятельности позднебронзового населения региона и прочее. Вместе с тем, за пределами исследований остались вопросы этнокультурного взаимодействия населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы, а именно: выяснение процессов взаимодействия и генезиса андроноидных культур, роли их носителей в формировании культур раннескифского времени, значения «хозяйственно культурных центров» в жизни региона и так далее.
Актуальность диссертационного исследования заключается в комплексном анализе культуры населения эпохи поздней бронзы изучаемого региона. В выделении основных культурных традиций, бытовавших в степном Обь-Иртышье в XII-VIII вв. до н.э. В уточнении культурной атрибутации ранее открытых памятников. В рассмотрении исследуемых культур в динамике, во взаимосвязи друг с другом, а также с процессами, проходившими на сопредельных территориях. Накопленные за последние годы археологических раскопок данные требуют подведения итогов и обобщения.
Цель и задачи исследования. Основной целью работы является выявление процессов этнокультурного взаимодействия населения эпохи поздней бронзы степной полосы междуречья рек Обь и Иртыш. Для реализации поставленной цели требуется решение следующих задач:
1. Исследовать и структурировать историю изучения археологических
памятников эпохи поздней бронзы степной полосы Обь-Иртышского
междуречья и основные культурно-хронологические и культурно-
исторические концепции, сложившиеся по исследуемой проблеме.
Систематизировать и типологизировать основные категории керамического, бронзового и костяного инвентаря, определить круг изделий, наиболее четко отражающих основные культурные и хронологические тенденции, происходившие в эпоху поздней бронзы в регионе степного Обь-Иртышья. На основе методов статистического анализа осуществить корреляцию керамических комплексов поселений. Определить хронологию рассматриваемых комплексов.
Обобщить и интерпретировать данные о хозяйстве, выявить основные направления хозяйственной деятельности древнего населения.
Проанализировать материалы раскопанных погребений. Выделить группы погребений эпохи поздней бронзы на территории степного Обь-Иртышья.
Выявить основные культурные традиции, характер и особенности процессов этнокультурного взаимодействия в эпоху поздней бронзы на территории рассматриваемого региона.
Создать периодизацию эпохи поздней бронзы.
Объектом исследования является культура населения степной полосы Обь-Иртышского междуречья в эпоху поздней бронзы.
Предметом исследования - её конкретные проявления в памятниках, инвентаре, хозяйственной деятельности, погребальном обряде, приемах домостроительства и т.д.
Территориальные рамки. В административном плане исследование охватывает западные районы Алтайского края, Карасукский и Красноозерский районы Новосибирской области РФ и территорию, входящую в Павлодарскую область Республики Казахстан. В природно-географическом плане под степным Обь-Иртышьем понимается территория,
7 включающая в себя Кулундинскую равнину и Алейскую степь. Этот регион включает зону степи и интерзональные участки сосновых боров и пойм рек (Алтайский край. Атлас, 1978). Стык природно-географических областей, открытость со стороны центральноазиатских степей, соседство с Казахским мелкосопочником, Предалтайской равниной, Приобьем и лесостепными районами Западной Сибири - всё* это способствовало протеканию здесь активных миграционных процессов в древности, как в широтном, так и в меридиональном направлении. В этнокультурном плане это контактная зона трёх крупных историко-культурных провинций: западносибирских лесостепных и лесных культур, населения Приобья и носителей культурных традиций Казахского мелкосопочника и степи. Такое особенное положение региона отразилось на ходе историко-культурных процессов, что надёжно фиксируется на археологическом материале. Поэтому исследование степного Обь-Иртышья, как особой историко-географической области, позволит понять специфику процессов проходивших на сопредельных территориях.
Хронологические рамки работы охватывают период с рубежа XIII-XII в. до н.э. по VIII в. до н.э. Нижняя граница обусловлена распадом андроновской культурно-исторической общности и формированием на ее основе ряда андроноидных культур, верхняя - формированием культур скифского облика.
Источниковой базой диссертации являются материалы различных
археологических объектов, в том числе 70 поселений и 11 могильников. Эти
памятники изучались В.А. Могильниковым, А.П. Уманским,
Ю.Ф. Кирюшиным, М.А. Деминым, Г.Е. Ивановым B.C. Удодовым, А.Б. Шамшиным, Д.В. Папиным, СМ. Ситниковым, В.К. Мерцем и другими археологами. Кроме того, в работе представлены результаты самостоятельных исследований автора в ходе полевых сезонов 2004-2006 гг. Археологические коллекции, хранящиеся в фондах музеев и различных учреждений, обработаны автором во время научных командировок: г.Москва (ГИМ, МГУ), Санкт-Петербург (ГЭ, ИИМК), г.Томск (МАЭС
ТГУ), г.Новосибирск (НОКМ, ИАиЭт СО РАН, НГПУ), г.Кемерово (КемГУ), г. Павлодар (ПТУ, ПОКМ), г. Барнаул (МАЭА АлтГУ, НИИ ГИ при АлтГУ, АГКМ, БГПУ), а также Мамонтовский (Мамонтовскии РКМ, МИЧК), Завьяловский (ЗРКМ), Ключевский (КРКМ) и Михайловский (Михайловский РКМ) районы Алтайского края. Особую группу источников составляют определения археозоологических коллекций, выполненные к.б.н. П.А. Косинцевым и А.В. Гальченко, а также данные радиоуглеродного анализа. Автор выражает благодарность Ю.Ф. Кирюшину, Г.Е. Иванову, А.Б. Шамшину, Д.В. Папину, СМ. Ситникову, В.К. Мерцу за возможность использовать материалы, полученные ими в результате многолетних полевых изысканий.
Методология и методика. Диссертационное исследование основывается на системном подходе, базирующемся на принципе диалектической взаимосвязи части и целого, а также частей в целом, при изучении объектов как динамичных, эволюционирующих систем. Его предметный аспект предполагает проведение структурно-компонентного анализа посредством корреляции результатов использования различных методов (ЮдинЭ.Г., 1973, с. 38-51; Синельников Б.В., Горшков В.А., Свечников В.П., 1999, с. 21-22). Исходя из задач исследования, для извлечения и интерпретации информации, заключенной в остатках материальной культуры, применялись соответствующие методы археологического изучения: картографический, планиграфический, стратиграфический, классификационный, формально-типологический, корреляционный, сравнительно-исторический, описательный, метод датированных аналогий, ретроспективный метод, трасологический анализ артефактов, методы многомерной статистики при работе с массовым керамическим материалом. Кроме того, в работе использованы результаты естественно-научных методов: палеозоологический, радиоуглеродный.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые все материалы эпохи поздней бронзы, происходящие с территории степного Обь-
9 Иртышья, были рассмотрены и систематизированы в своей совокупности. В диссертации анализируются все известные на настоящий момент памятники эпохи поздней бронзы исследуемого региона, а так же вводятся в научный оборот новые, либо иначе пересматриваются ранее известные данные. Подробно разобрана более чем 50-летняя история полевого и теоретического изучения археологических памятников этого периода в регионе, выявлены основные подходы к решению вопросов реконструкции историко-культурной ситуации и археологической периодизации. Детально рассматривается хозяйственная деятельность древнего населения с привлечением данных естественных наук. Проведённый комплексный анализ показал своеобразие различных в культурном плане групп позднебронзового населения, динамику их развития, дал возможность выявить общие и частные показатели и соотнести их с материалами сопредельных регионов. Это позволило определить хронологические рамки процесса генезиса культур, дать характеристику основных культурных традиций, существовавших в регионе в исследуемое время, выделить ведущие направления культурно-исторического развития степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы.
Научно-теоретическая и практическая значимость работы. Материалы и результаты диссертационного исследования могут быть использованы: при подготовке теоретических работ по истории и археологии, при написании обобщающих трудов по древней истории Западной Сибири, учебно-методических пособий, при подготовке учебных курсов и спецкурсов по теме «Эпоха поздней бронзы Западной Сибири» для прочтения их в вузах, при создании свода памятников истории и культуры Алтайского края, Новосибирской области РФ и Павлодарской области Республики Казахстан, а так же при формировании экспозиций и выставок, комплектовании фондов как районных, так и государственных музеев разного уровня.
Апробация работы. Основные положения данного диссертационного сочинения докладывались и обсуждались на международных (Москва, 2005), всероссийских (Санкт-Петербург, 2006) и региональных (Омск, 2002; Томск,
10 2003, 2005; Кемерово, 2004; Барнаул, 2004, 2005, 2006; Минусинск, 2005; Иркутск, 2006; Новосибирск, 2005; Рубцовск, 2003, 2005) конференциях, а также на ежегодной сессии Института археологии и этнографии СО РАН. Отдельные результаты проведённого автором исследования отражены в 21 научной публикации.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложений (альбома с рисунками, таблиц и списка памятников эпохи поздней бронзы региона, списка приложений).
История изучения памятников эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья
В эпоху поздней бронзы территория степного Обь-Иртышья являлась важным связующим звеном между степными районами Центральной Азии и Приобьем, предгорьями Алтая и лесостепными районами Западной Сибири, однако её археологическое изучение началось относительно недавно. В настоящее время в истории изучения позднебронзовых памятников региона возможно выделение трёх этапов.
Первый этап начинается с XVIII в. и продолжается до середины ЗОх гг. XX в. В это время научного изучения территории степного Обь-Иртышья не производится, исследователи ограничиваются собиранием древностей и фиксацией памятников старины, не занимаясь их интерпретацией. Так, например, во второй половине XVIII в. известный исследователь сибирских древностей П.С. Паллас в верховьях р. Алей обнаружил остатки поселения, вероятно относящегося к эпохе поздней бронзы. На так называемом «Золотушенском шурфе» им были собраны литейные шлаки и обломки формочек, а так же фрагменты керамики (Демин М.А., 1989, с. 27). Отдельные бронзовые изделия, возможно датирующиеся эпохой поздней бронзы, происходят из коллекций Н.С. Гуляева и А.И. Шренка: втульчатое долото, ножи, кинжалы, наконечники стрел, вислообушный топор, кельты, наконечник копья (Демин М.А., 1989, с. 41, 52, 70-73). Заслугой исследователей того времени является то, что они смогли сохранить древние вещи, показать богатство памятников региона. В этот период начинают формироваться археологические коллекции музеев гг. Барнаул, Камень - на - Оби, Павлодар.
Второй этап датируется второй половиной 1930х гг. -началом 1990х гг. В это время научное изучение степной зоны Обь-Иртышского междуречья начинают профессиональные археологи.
С 1935 по 1956 гг. Восточно-Казахстанской археологической экспедицией ЛОИИМК АН СССР и Института истории, археологии и этнографии АН Казахской ССР (ВКАЭ) под руководством С.С. Черникова исследуется территория Семипалатинской, Восточно-Казахстанской и частично Павлодарской областей Казахской ССР. Экспедицией выявлено и раскопано большое количество разновременных памятников, в том числе поселения эпохи поздней бронзы Мало-Красноярка, Трушниково и могильник Мало-Красноярка (1947, 1950,1952-1956 гг.) (Черников С.С, 1960, с. 8-9).
В ходе исследований 1955 г, на территории Павлодарской области в районе совхоза Чекат было зафиксировано поселение эпохи поздней бронзы (Агеева Е.И., Максимова А.Г., 1959, с. 39).
В 1958 г. экспедицией Барнаульского государственного педагогического института под руководством А.П. Уманского в с. Нижняя Суетка исследована аварийная могила, из которой происходят крупный фрагмент керамического сосуда и бронзовый секач. Автором раскопок погребение отнесено к «андроновской культурно-исторической общности» и датировано «последними веками И тыс до н.э., то есть временем первого этапа существования карасукской, ирменской и других культур финальной бронзы Южной Сибири» (УманскийА.П., 1995а).
Следующим шагом в изучении региона стало открытие и первоначальное полевое исследование Г.Е. Ивановым и В.Д. Луневым в 1972 г. поселений Песьянов Мыс и Песьяново Озеро. Обнаруженная на этих памятниках валиковая керамика позволила датировать их эпохой поздней бронзы (Кирюшин Ю.Ф., Иванов Г.Е., Удодов B.C., 1990, с. 107).
Алейской экспедицией ИА РАН под руководством В.А. Могильникова в 1972-1973 гг. при производстве охранных работ в связи со строительством временного моста через р. Алей и водосброса Гилевской плотины изучалось поселение Гилево 1, на котором было вскрыто 160 кв. м. (Могильников В.А., 1995, с. 78). Результатом раскопок стало обнаружение керамики с валиками, фрагментов, напоминающих «керамику Дандыбай-бегазинской культуры Центрального Казахстана», а также бронзовых шила и долото (Могильников В.А., 1995, с. 79-80).
В 1975 г. В.А. Могильниковым, А.П. Уманским и А.С.Шемякиной, около с. Баево было раскопано два кургана. Датировка кургана № 1, по встреченному в насыпи круглодонному сосуду с подлощенной поверхностью, орнаментированному двумя каннелюрами по шейке, напоминающему карасукские сосуды, определена авторами раскопок в пределах последней трети II - рубежа II-I тыс. до н.э. (Могильников В.А., Уманский А.П., Шемякина А.С., 1995, с. 68). Курган № 2, на основании локализации детских погребений № 1, 2 близ уровня древнего горизонта, а также обнаружения в могилах бронзовой круглой литой несомкнутой серьги, белой цилиндрической пастовой пронизки, двух сосудов карасукского облика, очень сходных с керамикой этого типа из Минусинской котловины, и происходящей из ямы 3 бронзовой литой серьги карасукско-ирменского типа в виде заклепки или гвоздя, был датирован рубежом II-I - началом I тыс. до н.э. (Могильников В.А., Уманский А.П., Шемякина А.С, 1995, с. 68-74; Могильников В.А., Уманский А.П., Шемякина АС, 1976, с, 263).
Историография проблем взаимодействия древнего населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы
За время изучения эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья у исследователей, пожалуй, появилось больше вопросов, чем ответов. Сложилась запутанная ситуация по проблемам реконструкции древнего прошлого региона.
Практически каждый, занимающийся этой проблематикой, имеет свой взгляд на интерпретацию материала. Не способствует выходу из этого положения и то, что большинство комплексов, столь необходимых для понимания исторический ситуации, опубликовано лишь частично, но при этом существует большое количество тезисов с выводами концептуального характера. Наиболее актуальными по-прежнему остаются проблемы реконструкции историко-культурной ситуации, генезиса и исторической судьбы культур данного периода.
Еще в 70е гг. XIX века финским археологом И.Р. Аспелиным была выдвинута теория о существовании единой от Урала до Енисея урало-алтайской бронзовой культуры, которая, по его мнению, связана своим происхождением с Минусинской котловиной. Мнение И.Р. Аспелина поддержали В.А. Городцов, С. Мюллер, О. Монтелиус, П. Райнеке, А. Тальгрен. Последний, а вслед за ним и Г. Мергарт, пришли к выводу, что «урало-алтайская бронзовая культура» не была единой, и выделили на данной территории три локальных культуры: минусинскую, красноярскую и томскую, отметив, что каждая из них имела свои отличные от других связи (Эрлих В.А., 1987, с. 3).
Начало разработки проблем взаимодействия населения казахстанско-алтайских степей эпохи поздней бронзы можно связать с публикацией в 1930 г. М.П. Грязновым серии бронзовых орудий с территории Казахстана и Алтая (Грязнов М.П., 1930). Этот комплекс был разделен им на три группы, соответствующие трем хронологическим периодам - ранней, средней и поздней бронзы (Грязнов М.П., 1930, с. 161-162). Автор пришел к выводу о самостоятельном развитии в эпоху поздней бронзы казахстанского металлургического центра и его отличии от минусинского (Грязнов М.П., 1930, с. 162). Большое значение имели его работы на территории Карагандинской области в районе совхоза «Гигант». В результате раскопок могильника Дандыбай, было вскрыто несколько погребений «карасукского типа» (Рыков П.С., 1935, с. 41), материал которых существенно отличался от андроновского. Это позволило исследователю в 1952 г. на материалах могильников Дандыбай, Бегазы и Алеп-аул, выделить из андроновских древностей памятники карасукской эпохи (Грязнов М.П., 1952). По его мнению, чкультура центрально-казахстанских племен карасукского времени сложилась на месте, на основе предшествующей андроновской культуры, при тесном культурном взаимодействии с соседними группами племен» (Грязнов М.П., 1952, с. 159). Культуру племен, памятниками которых являются могильники Дандыбай и Бегазы, исследователь рассматривал «как локальный вариант карасукской культуры, другими вариантами которой является собственно карасукская культура Минусинских степей», памятники района р. Томи и Верхней Оби (Грязнов М.П., 1952, с. 161). Вместе с тем, посуду из кургана 2 могильника Дандыбай он разделил на две группы, различающиеся по способам изготовления, размерам и орнаментации (Грязнов МП., 1952, с. 147), Фактически посуда этих групп представляет керамические комплексы двух различных археологических культур: саргаринско-алексеевской и бегазы дандыбаевской.
В 1955 г. Н.Л. Членова предложила выделить немногочисленные тогда памятники эпохи поздней бронзы по рекам Иртышу, Оми, Оби, Томи и Чулыму в самостоятельную археологическую культуру - ирменскую. К числу памятников данной культуры она отнесла нижний слой городища Большой Лог, поселения Каинское, Каменка, Самусь, Басандайка, Кузнецк, а также находки у дер. Осинцевой в Барабе (Членова Н.Л.. 1955).
В следующем 1956 г. близкие выводы были сделаны МЛ. Грязновым, хотя термин «ирменская культура» им не использовался, Наряду с выделением верхнеобского варианта карасукской культуры по материалам исследований у с. Большая речка, исследователь предположил, что западная граница верхнеобских карасукских племен проходила по Кулундинской степи. Им же, на основе случайных находок из Кулунды, было высказано предположение о том, что в дальнейшем возможно выделение кулундинского варианта карасукской культуры (Грязнов МЛ, 1956, с. 40-41).
В конце 1930х - начале 1940х гг. О.А. Кривцовой-ГраковоЙ для Верхнего Притоболья были выделены два этапа развития андроновской культуры: ранний и поздний. Исследовав Садчиковское и Алексеевское поселения, она отнесла их материалы ко второй стадии развития андроновской культуры (Кривцова-Гракова О.А., 1948, с. 126; Кривцова-Гракова О.А., 1951, с. 177). По мнению О.А. Кривцовой-ГраковоЙ, наряду с классической андроновской (алакульской) керамикой, во втором этапе существовала и хозяйственно-бытовая, украшенная налепными валиками (Кривцова-Гракова О.А., 1948, с. 126; Кривцова-Гракова О.А., 1951, с. 178). Фактически к домашней, хозяйственно-бытовой керамике ею была отнесена саргаринско-алексеевская посуда (Кривцова-Гракова О.А., 1948, с. 133, рис. 55-12, с. 134-, рис. 56-10, с. 135, рис. 57-15 и др.). Автор считала, что поселения, несмотря на некоторые различия в керамических комплексах, одновременны и датируются началом I тыс. до н.э. (Кривцова-Гракова О.А., 1951, с. 181).
Изделия из глины
На памятниках степного региона Обь - Иртышского междуречья обнаружено значительное количество изделий изготовленных из глины. Это разнообразные шарики, кирпичики, пряслица и многое другое. Однако, из всего многообразия глиняных изделий большинство из них, в силу различных факторов, например, широкий хронологический и культурный диапазон бытования, не может служить культуроопределяющими или хронологическими индикаторами. В такой ситуации наибольшее значение и интерес для исследователей представляют полученные в ходе раскопок глиняные сосуды (керамика). Данная категория находок представлена как целыми или графически реконструируемыми сосудами, так и огромным количеством фрагментов керамики.
Как категория археологического материала - керамика информативный многоплановый источник, содержащий сведения о различных аспектах человеческой деятельности: об уровне социально-экономического развития, семейно-брачных отношениях, этнокультурных контактах, идеологических представлениях (Глушков И.Г., 1996, с. 3). Керамика быстрее других компонентов материальной культуры фиксирует изменения, происходящие в процессе развития различных обществ. Особенности этнических групп воплощаются в предметах материальной культуры, в том числе и в глиняной посуде. Поэтому она является наиболее ярким индикатором культурных различий и развития. Особое значение имеют поселенческие коллекции, которые, в отличие от консервативной керамики могильников, являются более чутким индикатором, отражающим контакты и хронологические тенденции, проявляющиеся в виде изменения орнаментальных схем, появлении новых элементов, мотивов орнамента и т.д.. Особо важной информативной составляющей керамики является орнамент (узор, состоящий из ритмически упорядоченных элементов для украшения каких-либо предметов (Словарь понятий и терминов..., 2001, с. 21)). Он наиболее динамичен, подвержен изменениям, четче фиксирует хронологические и инокультурные воздействия, отражает культурную специфику и несет огромную смысловую нагрузку. Для Западной Сибири конца II - начала I тыс. до н. э. именно керамика позволяет интерпретировать культурную принадлежность населения, оставившего тот или иной памятник, поскольку большинство металлических и костяных изделий этого времени носят эпохальный характер и не отражают специфики культурных традиций.
При анализе керамики эпохи поздней бронзы степного Обь-Иртышья основное внимание было уделено материалам наиболее изученных памятников, таких как: поселения БурлаЗ, Гусиная Лягаї, Жарково 1, КайгородкаЗ, Калиновка 2, Крестьянское IX, Курейка 3, Новоильинка, Рублево VI, Советский Путь 1, Суслово 1, ЧекановскиЙ Лог 1, Шарбакты, Шауке2, Шидертинское и других. Керамические коллекции, полученные при их исследовании, наиболее многочисленны, что делает статистические подсчеты более достоверными.
При анализе керамических комплексов поселений степного Обь-Иртышья автором учитывались разработки предшествующих исследователей (ГенингВ.Ф., 1973;ГлушковИ.Г., 1996 и др.).
Специальных исследований посвященных технологии изготовления посуды нами не производилось, поэтому в данной работе мы вынуждены ограничиться только изучением декора сосудов («декор» - оформление предметов, имеющее целью их украшение (Современный словарь-справочник..., 1999, с. 185)). В связи с этим в работе употребляются искусствоведческие термины: элемент орнамента (простейшее и неделимое свойство знака), мотив орнамента (повторяющиеся в общей композиции блоки узора, композиция, (от лат. «составление», «сочинение» - важнейший организующий компонент художественного произведения, соподчиняющий его элементы друг другу и целому (Большой энциклопедический словарь..., 2001, с. 325)). Для более детального анализа композиций орнамента, подсчеты проводятся по отдельным элементам или мотивам орнамента, а поверхность сосуда рассматривается как совокупность следующих зон (по В.Ф. Генингу) (ГенингВ.Ф., 1973, с, 115-116): венчик (верхний край (обрез) сосуда), шейка (верхняя часть сосуда, отличающаяся от нижележащей особой формой), плечики (верхняя часть тулова от основания шейки, а у сосудов без шейки от венчика до максимального диаметра по тулову), тулово (нижняя часть сосуда от максимального диаметра до дна), горловина (вся верхняя часть сосуда, его устье, включающее венчик, шейку и основание шейки, а у сосудов, не имеющих четко выраженной шейки - верхнюю часть тулова). Подобное разделение сосудов на зоны позволяет более детально отразить специфику орнаментации комплекса.
При анализе техники орнаментации выделяется ряд приемов нанесения декора:
1, Резная техника - связана с протаскиванием заточенного инструмента параллельно его длинной оси. Орудие разрезает слой глины (Глушков И.Г.,
1996, с.67). Отличается от прочерченной техники только характеристикой рабочей поверхности (толщина орнаментира). В данной работе резная и прочерченная техники не разделяются.
2. Штампование - способ, характеризующий движение орудия сверху вниз, перпендикулярно поверхности сосуда (Глушков И.Г., 1996, с. 65).
3. Выдавливание - разновидность штампования, выполняется из внутренней поверхности сосуда. Применяется при нанесении жемчужника.
4. Налеп - прием, связанный с нанесением на поверхность дополнительной глины (Глушков И.Г., 1996, с. 64).
5. Пальцевая техника - узоры, нанесенные пальцами, ногтями.
6. Насечки - от слова "сечь". Приём, характеризующийся коротким (резким) протаскиванием инструмента, который разрезает глиняную поверхность. Образующийся в результате такого движения след имеет специфический рисунок контура - один конец отпечатка тоньше и длиннее, чем другой (Глушков И.Г., 1996, с. 67).
7. Накалывание - способ, характеризующий движение орудия сверху вниз под углом к поверхности сосуда (Глушков И.Г., 1996, с. 67).
По особенностям профилировки выделяются следующие основные типы посуды.
Горшки - сосуды с невысокой шейкой, прямым или отогнутым венчиком, приземистые, с сильно раздутым туловом. Диаметр венчика обычно превышает диаметр дна, или равен ему, но меньше диаметра тулова, хотя разница не очень велика. Диаметр венчика больше половины высоты всего сосуда, а иногда равен ей. Высота от края венчика до максимально раздутой части тулова (экватора сосуда) обычно около трети, реже половины от всей высоты (Степанова Н.Ф., 1998, с. 137).
Реконструкция хозяйственной деятельности населения степного Обь-Иртышья в эпоху поздней бронзы
Изучение древнего животноводства имеет ряд методических трудностей, однако для общей характеристики животноводства того или иного периода и его динамики во времени и пространстве можно использовать первичные данные, полученные при изучении археозоологических коллекций из поселений: видовой состав костных остатков и возрастной состав забитых животных (Косинцев П.А., 2004).
При работе с костным материалом археозоологи, как правило, используют два показателя - «общее количество костей» и «минимальное количество особей». В настоящее время нет единого мнения, какой из перечисленных выше показателей более реально отражает состав стада. Одни исследователи приводят данные только по подсчету общего количества костных остатков, другие - по минимальному количеству особей. Довольно часто приводятся данные и по обоим показателям. Эта несогласованность мнений создает дополнительные трудности при изучении хозяйственной деятельности древнего населения.
Показатель «минимальное количество особей» наиболее приемлем при работе с погребальными комплексами, где кости животных принадлежат, как правило, отдельным особям, забитым при совершении погребального обряда (Потемкина Т.М., 1983, с. 50). Отдельные кости, найденные в могилах и насыпи, так же, принадлежат одним и тем же животным (Потемкина Т.М., 1985, с. 302). При работе с поселенческими комплексами, показатель «минимальное количество особей» выглядит несколько искусственным, поскольку он отражает лишь минимальное количество костей особей конкретного вида и не дает реального соотношения видов животных.
Кроме того, учитывая широкую пищевую утилизацию костного материала в эпоху бронзы, можно заметить, что показатель «минимальное количество особей» выглядит несколько заниженным. Показатель «общее количество костей», возможно, является более близким к реальности и при обработке остеологических коллекций поселений выглядит наиболее приемлемым, однако также не может отражать реального количественного соотношения видов животных.
Автор данной работы, вслед за Т.М. Потемкиной, использует «средний показатель», который высчитывается «как среднее арифметическое между процентом данного вида в стаде по количеству костей и процентом его по минимальному количеству особей», поскольку он «более точно отражает реальные количественные соотношения» животных (Потемкина Т.М., 1985, с. 301). Кроме того, введение искусственного «среднего показателя» при характеристике поселенческих коллекций, на наш взгляд, существенно не меняя процентного соотношения видового состава стада, позволяет в определенной мере учитывать и «минимальное количество особей» и «общее количество костей». В разные годы изучением археозоологических коллекций памятников поздней бронзы степной зоны Обь-Иртышского междуречья занимались А.В. Гальченко, В.П. Данильченко и П.А. Косинцев. Ими были произведены определения материалов поселений Новоильинка, Калиновка2, Рублево VI, БурлаЗ, КайгородкаЗ, Гридино, Гилево 1, Миронов Лог 2, Суслової. Результаты их исследований были использованы автором в данной работе (табл. 17-24).
На всех поселениях преобладают костные остатки домашних животных: крупного рогатого скота, мелкого рогатого скота (в основном козы и овцы, а на памятниках бурлинского типа только овцы), лошади и собаки (незначительное количество). На поселениях Новоильинка и Рублево VI зафиксированы кости верблюда. Остатки диких животных очень немногочисленны, что свидетельствует о небольшой роли охоты в хозяйстве населения. Среди них преобладают кости лося и, в целом, копытных. Это позволяет предположить, что доминировало «мясное» направление в охоте.
Обратимся к индивидуальным особенностям археозоологических коллекций памятников.
Наиболее детальному изучению подверглась коллекция поселения Рублево VI (табл. 17-19). Доля остатков крупного рогатого скота в ней составляет 31,3% (средний показатель от всей остеологической коллекции), мелкого рогатого скота - 27,5%, лошади - 33,2%. Однако при изучении остеологической коллекции этого памятника П.А. Косинцевым подсчеты и описание материалов проводились по объектам поселения (зольник, жилище, межжилищное пространство, раскоп № 2), что позволило выявить некоторые особенности комплексов и получить более интересные данные. В жилище доля крупного рогатого скота составляет 24,8%, мелкого рогатого скота - 29%, лошади - 37,6%.
