Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Четвертая республика Франции и ее пресса 8
1.1. Франция и ее место на мировой арене в период Четвертой республики 8
1.2. Французская пресса в послевоенное время и отражение внешней политики страны 27
1.3. «Фигаро» и «Монд» как дискуссионная площадка по внешнеполитической проблематике 38
Глава II. Роль журналистов как социальных акторов в политической коммуникации 61
2.1. Журналистский путь Раймона Арона: тридцать лет в «Фигаро» 61
2.2. Мораль и политика — творческое кредо Юбера Бёв-Мери 81
2.3. Камю-журналист: манифестация правды и человеческого достоинства 100
Глава III. Жанровое разнообразие французской печати 119
3.1. Значение понятия «жанр» в палитре журналистского творчества 119
3.2. Жанры французской периодической печати 129
3.3. Редакционная статья как особый жанр журналистского творчества 147
Заключение 165
Библиография 170
- Французская пресса в послевоенное время и отражение внешней политики страны
- Журналистский путь Раймона Арона: тридцать лет в «Фигаро»
- Камю-журналист: манифестация правды и человеческого достоинства
- Редакционная статья как особый жанр журналистского творчества
Введение к работе
Политика всегда будет привлекать и интересовать общество, поскольку она во многом отражает суть внутренней и внешней жизни страны. От политики всегда будет зависеть персонализированный состав правительств, она является сутью всех предвыборных баталий и дебатов, от нее зависит, по большому счету, жизнь самого правительства - и она всегда будет важной составной частью журналистики.
Наше исследование ставит во главу угла политическую жизнь Франции, как она была представлена на страницах прессы в наиболее драматический этап истории страны. В жизни французской прессы были периоды особой важности, которые служили проверкой ее верности долгу, стимулировали ее развитие и обуславливали ее идеологическую позицию и роль в общественно-политической жизни Франции. Одним из таких периодов были годы Четвертой республики (1946 - 1958 гг.).
Актуальность исследования. Период Четвертой республики явился годами сложнейших испытаний для Франции. Страна после Второй мировой войны потеряла свое положение сверхдержавы и была ослаблена во многих аспектах – моральном, финансовом, военном. Эти годы во многом определили внешнюю политику страны на ближайшие полвека – мы и сегодня можем наблюдать плоды принятых в то время важных и ключевых политических решений. И эти годы подарили истории политической журналистики – и не только французской, но и мировой – плеяду выдающихся личностей, которые воплощали своей деятельностью лучшие образцы журналистского мастерства и следования профессиональным заповедям, неотъемлемой частью которых всегда являлась высокая мораль и самоотверженное служение обществу. Эти журналисты являлись акторами общественно-политической жизни Франции, никогда не оставались в стороне от важнейших и ключевых событий, происходящих в стране и мире, всегда выступали с глубоким комментарием, анализом и суждением по поводу того или иного факта, явления.
Франция всегда славилась именами писателей и мыслителей, которые оставили заметный след во французской журналистике и способствовали ее самобытности. И период Четвертой республики не стал исключением. Среди истинных журналистов этой эпохи следует, прежде всего, назвать такие выдающиеся умы, как Франсуа Мориак (1885 – 1970), Жан-Поль Сартр (1905 – 1980), Пьер Бриссон (1896 – 1964), Пьер Видаль-Наке (1930 – 2006), Жан Даниель (р. в 1920 г.) и, безусловно, Альбер Камю (1913 – 1960), Юбер Бёв-Мери (1902 – 1989) и Раймон Арон (1905 – 1983). Именно деятельность А. Камю, Ю. Бёв-Мери и Р. Арона (1905 – 1983) в качестве политических журналистов нами была избрана в качестве темы исследования. Все вышеупомянутые обстоятельства уже позволяют говорить об актуальности нашей работы. Именно поэтому в последние годы особый интерес и внимание в интеллектуальных кругах страны стала привлекать журналистская деятельность Альбера Камю, которая до недавнего времени оставалась малоизученной в самой Франции; неслучайно в течение 2000-х гг. стало появляться все больше и больше работ, посвященных журналистскому творчеству Юбера Бёв-Мери; неслучайно труды Арона, включая двухтомный сборник его статей, написанных в «Фигаро» («Le Figaro »), не сходят с полок книжных магазинов во Франции и вновь и вновь становятся предметом обсуждения и изучения. Журналистская деятельность этих выдающихся личностей представляет собой сегодня исключительную важность, олицетворяя саму суть профессии, способствует ее пониманию и служит наглядным примером того, что, несмотря ни на какие трудности, преграды и испытания, журналистам возможно и должно оставаться верным своему профессиональному долгу и кодексу чести.
Объектом исследования является деятельность французских журналистов – А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери в период Четвертой республики во Франции.
Предметом исследования являются тематические и жанровые характеристики журналистского творчества А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери.
Цель работы заключается в том, чтобы изучить особенности журналистского пути, политических взглядов и моральных убеждений крупнейших французских журналистов А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери в годы Четвертой республики во Франции.
Для реализации этой цели были поставлены следующие задачи:
-
Рассмотреть ключевые моменты в политической жизни Франции в годы Четвертой республики, в том числе во внешней политике страны.
-
Дать общую картину состояния французской прессы в послевоенное время и исследовать политические позиции качественных ежедневных газет по отношению к наиболее важным и поворотным этапам жизни страны и мира.
-
Проанализировать политическую линию старейшей французской ежедневной газеты «Фигаро», подход газеты «Монд» («Le Monde») по отношению к внешней политике страны, поскольку и «Фигаро», и «Монд» были площадкой деятельности вышеупомянутых журналистов.
-
Исследовать 30-летнюю журналистскую деятельность Раймона Арона как выразителя политической позиции «Фигаро».
-
Изучить жизнь, личность Юбера Бёв-Мери как морального авторитета на посту руководителя газеты «Монд» и принципы его журналистского творчества.
-
Проанализировать журналистское творчество Альбера Камю, его моральные и политические убеждения и его роль в развитии прессы.
-
Рассмотреть тематику редакционных статей «Фигаро» и «Монд» как идеологическую витрину этих изданий.
-
Рассмотреть жанры французской периодической печати, включающих жанр «редакционная статья»; трансформацию этого жанра на протяжении ряда лет.
Методологической основой исследования послужили принципы структурно-функционального, сравнительно-исторического и типологического анализа эмпирического материала, собранного автором. При этом автор использовал специфические методы анализа, такие, как лингвистический анализ текстов и контент-анализ.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
Политическая проблематика эпохи Четвертой республики Франции являлась преобладающей темой в творчестве А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери.
-
Творческая деятельность вышеперечисленных авторов в жанре редакционной статьи являлась идеологической витриной газет «Фигаро», «Монд» и «Комба» («Combat»).
-
Жанр редакционной статьи, обогащенный литературным творчеством А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери, был формой выражения моральных и политических принципов авторов.
-
Модификация «прессы мнений» в качественной печати во второй половине XX в.
Эмпирической базой стали журналистские тексты А. Камю, Р. Арона и Ю. Бёв-Мери в газетах «Монд», «Фигаро», «Комба», «Экспресс» и «Альже репюбликен» (Alger Rpublicain), а также отражение политической проблематики в таких газетах, как «Юманите» («L’Humanit») и «Попюлер» («Le Populaire»).
Теоретико-методологической базой исследования стали труды российских и французских авторов, имеющие отношение к данной теме. К основополагающим исследованиям относятся работы исследователей прессы: Шарончиковой Л.В., Аникеева В. Е., Грабельникова А.А., Тертычного А.А., К. Бландана, Л. Грейсамера, Б. Ремона, Ф. Риютора, Р. Рингут, Ж.-М. Утара, Ж.-Н. Жанненея, Ж. Жюлиара, П. Эвено, и др.; политологов и историков: Молчанова Н.Н., Арзаканян М.Ц., Ж.-П. Риу, Ф. Бозо, Ж. Эльжея, и др.; культурологов и философов: Бахтина М. М., Кагана М. С., Ц. Тодорова, и др.
Научная новизна работы состоит в изучении и включении в научный оборот значительного пласта ранее не исследованных источников – журналистских материалов, монографий и учебников на французском языке. Впервые были исследованы особенности деятельности политических журналистов и их роль в развитии как печати, так и общества, на основе творчества ведущих французских писателей и интеллектуалов XX в., таких как Альбер Камю, Раймон Арон и Юбер Бёв-Мери.
Теоретическая значимость исследования определяется, прежде всего, новизной и особенностью подхода к проблеме, введением в изучение истории французской прессы значительного количества ранее не известных и не изученных в России научных источников, рассмотрением роли и опыта крупнейших журналистов Франции в качестве образца работы политического журналиста.
Практическое значение. Результаты исследования могут представлять интерес для специалистов в области зарубежной журналистики, в частности для исследователей французской прессы. Материалы, представленные в работе, могут быть использованы при написании лекций, специализированных курсов, при проведении занятий в высших учебных заведениях по специальности «История зарубежной журналистики».
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры теории и истории журналистики филологического факультета Российского университета дружбы народов. В рецензируемых научных журналах опубликованы статьи по теме исследования.
Структура работы определена ее целями и задачами, а также логикой исследования. Работа состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения и списка использованной литературы. Каждая глава работы сопровождается соответствующими выводами.
Французская пресса в послевоенное время и отражение внешней политики страны
Как показал исторический анализ французской прессы после освобождения от немецких оккупантов в 1944 г., в сфере печати происходит некий «переворот», организованный Национальной федерацией подпольной прессы, которая разрабатывает основные положения небывалых и коренных изменений. Основная цель «переворота» - ликвидация изданий, которые «запятнали» себя как коллаборационисты, и, вместе с тем, установление «режима социальной свободы, при котором сохранилась бы республиканская законность, но без недостатков, свойственных довоенной «капиталистической» печати»1. Что касается тех газет, которые подчинялись оккупантам и правительству Виши, то им запрещают издаваться в течение десяти лет. Запреты не коснулись лишь подпольных газет, которые после Освобождения занимают редакции и типографии ликвидированных изданий и приступают к выпуску первых легальных номеров2.
Из довоенных газет разрешение на выход получают только 28, среди которых ушедшие в подполье парижские «Попюлер де Пари» («Le Populaire de Paris», орган СФИО), «Юманите» («L Humanite», газета ФКП), «Фигаро» («Le Figaro ») и «Круа» («La Croix»).
Резкое уменьшение количества довоенных изданий было «компенсировано» появлением огромного количества новых, большинство которых было создано в подполье. Среди наиболее влиятельных газет, которые возникли во время или после войны, необходимо назвать «Комба» («Combat»), газету левой некоммунистической интеллигенции, «Фран-тирер» («Francireur»), «Монд» («Le Monde») и «Либерасьон» («Liberation»).
Все принятые ордонансы и законы были призваны осуществлять требование политического характера: основывать, продвигать, развивать журналистику, которая способствовала бы духовному восстановлению страны и приняло бы участие в возобновлении демократических дебатов. Данную задачу наилучшим образом выполняют партийные газеты, которые преобладают в 1944 - 45 гг. Более того, тираж этих газет в эти годы был очень высок и кардинально отличался от положения их довоенных предшественников. Однако эта тенденция к столь явной политизированности национальной прессы и принадлежности к тем или иным политическим органам продлится не долго и, начиная с 1946 г., по мере уменьшения числа читателей, ослабевает. Изменения количества парижских ежедневных газет в этом случае показательно: не менее 36 в 1945 г., в 1950-м их уже не более 16, а в 1953 их число упало до 12. Следовательно, несмотря на обновление, произошедшее с газетами, период 1944 — 1945 гг. является скорее исключением. Тем не менее, данная тенденция отличает, в частности, ситуацию вокруг прессы от той, которая происходила после Первой мировой войны, когда резко увеличился тираж коммерческих газет.
Сменяющиеся правительства Четвертой республики применяют различные санкции против изданий, которые разоблачают факты жестоких репрессий против вьетнамского и алжирского народов и дискредитируют этим Францию. Вследствие таких ограничений, а также из-за экономических трудностей, французская пресса первого послевоенного времени и периода Четвертой республики «не имела, — по мнению П. Альбера, — возможности развивать традиции национальной журналистики, что спровоцировало опасный разрыв с журналистской практикой прошлого, с одной стороны, и разрушало привычку к чтению, с другой»1.
В годы Четвертой республики на страницах французских газет разворачиваются горячие дебаты по поводу «холодной войны». По характеру освещения событий и политических взглядов, газеты того времени можно разделить на проамериканские, просоветские, «профранцузские», которые в разные моменты выступают за тот или другой лагерь, и газеты, стремящиеся быть нейтральными. Движение «нейтрализма» в первой половине периода Четвертой республики поддерживала, например, такая газета, как «Монд». Сторонниками «атлантического» курса французского правительства, в основном, являются газеты правого толка, например «Фигаро». Иногда к ним присоединялась газета социалистической партии «Попюлер» (до Освобождения - «Попюлер де Пари»), которая из-за конкуренции с коммунистами в разный период поддерживает проамериканскую политику государства.
Эта проблематика — явное подчинение национальных интересов Франции интересам США наполняет страницы газет. В них сотрудничают мыслители и писатели эпохи, которые реагируют на все значительные события глубокими и обстоятельными аналитическими материалами; на страницах газет между ними завязывается острая полемика, разворачиваются громкие дискуссии. Среди этих выдающихся умов следует особенно выделить Альбера Камю, Франсуа Мориака, Раймона Арона, Жан-Поль Сартра.
Принятый в 1947 г. «план Маршалла» французским правительством вызывает неоднозначную реакцию и провоцирует бурное обсуждение на страницах газет. Издания правого толка в большинстве своем поддерживают решение правительства и трактуют это событие как перспективное начало для объединения западных стран. Они предоставляют свои полосы политическим деятелям, управляющим страной, в качестве трибун для того, чтобы они объяснили позицию правительства, разъяснили причины, побудившие его принять американскую помощь. Например, на страницах «Фигаро» после выступления генерала Маршалла выходит статья французского дипломата и публициста Ж. Франсуа-Понсе под заголовком «Европа, объединяйся!»1. В ней автор анализирует предложение США и отношение к нему Франции и Европы в целом, информирует о тех трудностях, которые могут препятствовать принятию помощи, но относится к «плану Маршалла» положительно. «Монд» публикует в июле 1947 г. статью Р. Куртэна, основателя Французского совета для Объединенной Европы (Conseil francais pour I Europe unie), в которой он предостерегает французское правительство полагаться только на американскую помощь, так как для восстановления экономики страны необходимы, прежде всего, усилия самих французов. Газеты также публикуют различные материалы, в которых передают точку зрения иностранных политических деятелей. Например, в ноябре 1947 г. в интервью для газеты социалистов «Попюлер» генеральный секретарь Конгресса промышленных предприятий (СЮ) Д. Кери защищает «план Маршалла» от резкой критики, которая исходила со стороны некоторых европейских профсоюзных кругов2.
Отрицательно к предложению американского генерала отнеслась «Юманите», орган коммунистической партии. Отметим, что газета «Юманите» была создана в 1904 г. социалистическим лидером Жаном Жоресом и оставалась социалистической вплоть до 1920-го г. Затем, после присоединения социалистической партии (Французской секции Рабочего интернационала) к Коммунистическому интернационалу и переименованную во «Французскую секцию Коммунистического интернационала», которая позже просто будет называться Французской коммунистической партией, родится «Юманите» в качестве коммунистического издания.
В октябре 1947 г. в газете публикуется статья генерального секретаря Всеобщей конфедерации труда Б. Фрашо «От плана Моне к плану Маршалла»1. Фрашо в довольно жесткой форме, даже в саркастической, критикует план Маршалла и реакцию правительства на это предложение, предупреждает, что американцы с помощью этого плана стремятся взять под свой контроль экономику Франции. В декабре 1947 г. французский ежедневник «Аксьон» публикует материал А. Клода под заголовком «Маршалл - наш спаситель? Нет! Спасение — в наших руках!». В статье автор решительно опровергает аргумент в пользу того, что для восстановления французская экономика нуждается в плане Маршалла .
Одной из самых влиятельных новых газет была левая антикоммунистическая газета «Комба». Главным редактором «Комба» в первое послевоенное время был А. Камю, в ней сотрудничают такие знаменитости французской интеллектуальной элиты, как А. Мальро, Р. Арон, Ж.-П. Сартр, С. де Бовуар. До 1947 г. на страницах газеты разворачивается острая полемика между Ароном, сторонником присоединения политики Франции к политике США и противником «нейтрализма», и К. Бурде, который четко придерживается нейтралистских позиций. Однако в 1947 г. Арон переходит в «Фигаро», так как его взгляды далеко не всегда находят одобрение у издателей и остальных сотрудников «Комба». Начиная с 1948 г. в своих материалах газета разоблачает милитаризацию американской политики. Пацифисты «Комба», все еще находившиеся в шоке от событий, связанных с Хиросимой и Нагасаки, серьезно опасаются, что интенсивное вооружение США приведет к разрушению планеты3. «Комба» решительно осуждает правительство Франции за вступление в НАТО.
Следует отметить, что в действительности реакция большинства французских газет на решение правительства о вступлении в Северо-Атлантический союз является отрицательной и совпадает с мнением основной части общества. Когда в течение 1948 г. обсуждается данный вопрос, такие влиятельные газеты, как «Монд», «Комба» и «Юманите», оказываются в лагере противников принятия решения стать членом этой организации, тогда как «Фигаро» и «Попюлер» занимают позицию его сторонников. Правая, проамериканская печать во весь голос говорит об угрозе изоляции Франции в случае невступления в НАТО.
Журналистский путь Раймона Арона: тридцать лет в «Фигаро»
Франция всегда славилась своими интеллектуалами, которые играли особую роль в общественно-политической жизни страны, в частности благодаря их сотрудничеству в том или ином печатном издании, где они занимали высокие посты и определяли зачастую его политическую позицию относительно, важнейших событий в жизни как страны,. так и всего мира. Ярким периодом, служащим примером деятельности интеллектуалов — выдающихся политических журналистов как социальных акторов, являются годы Четвертой республики, когда во французском обществе происходит раскол относительно проведения внешней политики государства как по колониальному вопросу, так и по вопросу «холодной войны». Для изучения и раскрытия данной темы - роли политических журналистов как социальных акторов в указанном историко-политическом контексте — мы остановились на журналистской деятельности таких выдающихся умов и самобытных мыслителей Франции ХХ-го в., как Раймон Арон, Альбер Камю и Юбер Бёв-Мери.
Как мы показали в предыдущей главе, в послевоенное время и в период Четвертой республики на страницах французских газет разворачивались горячие дебаты по поводу важных и поворотных для страны вопросов. Анализ публикаций национальных ежедневных газет Франции, касающихся политических событий, показал, что относительно внешней политики государства их позиции сильно расходились. Качественная французская пресса являлась в тот период важным элементом публичной сферы Франции, в особенности, ее политической составляющей. В частности речь идет о таких газетах, как «Монд» и «Фигаро», а также «Комба» (преимущественно в первые годы режима), на страницах которых активно выступали рассматриваемые нами журналисты, которые представляли вниманию читателей глубокий комментарий к происходящим событиям и выражали собственную точку зрения. На наш взгляд, следует рассмотреть в первую очередь журналистскую деятельность и политические взгляды Раймона Арона, который более тридцати лет сотрудничал в газете «Фигаро», выступая с редакционными статьями два раза в неделю и определяя позицию издания касательно большинства вопросов политического характера, в первую очередь - международных событий и связанной с ними внешней политики Франции. Многие историки называют его наиболее объективным свидетелем своего времени.
Раймон Арон (1905 — 1983), будучи выдающимся французским социологом, историком, философом, политологом, являетя также одним из крупнейших политических журналистов Франции середины и второй половины ХХ-го в. Арон — автор ряда значительных трудов и множества журналистских, редакционных статей, составляющих несколько томов.
Арон является представителем старой эльзаской семьи еврейского происхождения. В 1928 гг. он окончил Высшую нормальную школу в Париже (L Ecole normale superieure), элитное государственное учреждение в области высшего образования, где он изучал философию и где его товарищами и друзьями были Ж.-П. Сартр, П. Низан, Ж. Кангилем — будущие интеллектуалы Франции. В то время он был увлечен пацифистскими идеями Алана, а также разделял в некоторой степени идеи социалистов. В 1930 г. Арон поехал в Германию, где в течение года проходил обучение в Кёльнском университете, ас 1931 по 1933 г. - в Берлинском. Во время своего пребывания там он стал свидетелем прихода к власти нацистов и присутствовал в мае 1933 г. при аутодафе1, одном из массовых сожжений книг, организованных нацистским режимом. Это «убийство» мысли произвело на него неизгладимое впечатление и на всю жизнь внушило отвращение к тоталитарным режимам, к которым он отнес и советский, или, как в то время его называли французы, «сталинский» коммунизм. Данное событие навсегда отвернуло его от пацифистских идей, а также - от социалистов.
Поездка в Германию стала, таким образом, для него и для его мировосприятия поворотным событием и воздействовала на формирование его политических принципов и взглядов. Именно в Германии, по его словам, он узнал, что такое «настоящая учеба»1. Он открыл для себя Алексиса Токвиля и Макса Вебера, которые, особенно последний, оказали влияние на все его творчество и интеллектуальную деятельность.
Арон вернулся во Францию, окрыленный своими открытиями, энергия, необходимая для осуществления поставленных целей, била в нем ключом: наконец он нашел материал для написания своей диссертации (these) по философии! В 1938 г. он с энтузиазмом защитил свою работу, посвященную немецкой философии, названную «Введение к философии истории». Дополнением к ней являлось «Эссе о теории истории в современной Германии». Хотя увлеченность молодого Арона немецкой философией экзаменаторы восприняли с неприязнью и посчитали ее непатриотичной, тем не менее они не могли не восхититься его «интеллектуальной энергией» и высоким уровнем исследования — в итоге Арон защитил работу на высшую оценку.
Тремя годами раньше, в 1935 г., он опубликовал свою первую книгу «Современная немецкая социология». А непосредственно по возвращении из Германии, в 1933 г. он начал преподавать философию в Гаврском лицее, где работал до 1940 г. Отметим, что в послевоенные годы он в разное время общераспространённом употреблении - и само приведение приговора в действие, преподавал философию и социологию в таких вузах, как Эколь нормаль суперьер, Эколь насиональ д администрасьон (L Ecole Nationale d Administration (Париж)), Институт политических наук (Париж), Парижский филологический факультет, Французский колледж. В 1960 — 1983 гг. он также был являлся директором по научным исследованиям в Эколь пратик де от-з-этюд (L Ecole pratique des hautes etudes). В 1978 г. он вместе с А. Равенном основал CIEL (Comite des Intellectuels pour l Europe des Liberies, Комитет интеллектуалов, выступающих за Европу свобод), а с помощью Ж.-К. Казанова создал журнал «Коммантер» (Commentaire).
Сегодня многие его суждения относительно большинства значительных международных проблем и внешне- и внутриполитических вопросов многими западными (и не только) историками и специалистами по его работам (так называемыми «аронианами») признаны верными, его многочисленные труды читаемы и пользуются авторитетом во многих странах. Однако личность и поступки Арона до сих пор вызывают споры и обсуждения. Парадокс — вот слово, которое служит, по мнению его исследователей, ключом для разгадки этого интеллектуала, который постоянно развивал свой критичный ум, непрерывно анализируя события, прежде всего, политического и экономического характера, происходившие во Франции и за его пределами в течение большей части своей жизни.
Во время немецкой оккупации Арон не осудил маршала Петена, заключившего перемирие с нацистами в июне 1940-го г. после полного поражения Франции и возглавившего коллаборационистское правительство в Виши, так как считал, что его действия не дали пролиться ненужной крови. Одновременно с этим он не поддерживал безоговорочно де Голля, у которого подозревал «склонность» к установлению диктатуры, но, несмотря на это, он присоединился к движению Сражающаяся Франция, возглавляемое генералом. Штаб-квартира организации находилась в Лондоне, куда Арон и приехал и где стал редактором журнала «Ля Франс либр» (La France Libre, «Свободная Франция»), созданного Андре Лабартом.
Равнодушный к политической карьере он, тем не менее, после Освобождения согласился на должность в Министерстве информации, которой руководил его друг Андре Мальро. После отставки де Голля Арон на очень короткое время присоединился к деголлевской партии RPF. Это были краткие и единственные эпизоды в его жизни, связанные с политической деятельностью. Всю оставшуюся жизнь Арон стремился к некой дистанции, независимости и трезвости в отношении политики. В первые годы после Освобождения Арон также участвовал вместе с Сартром в создании и выпуске газеты «Тан модерн» (Les Temps modernes). Однако вскоре между ним и Сартром произойдет ссора, в 1948 г., положившая конец их товариществу и возникшая по причине абсолютно разных политических убеждений и принципов, в первую очередь из-за противоположных взглядов в отношении советского коммунизма. Этот разрыв можно также считать окончательным разрывом между Ароном и левыми, к которым относил себя Сартр, хотя Арон еще до этого, сразу после окончания войны отказался от любых существующих в то время «левых» взглядов, в особенности связанных с коммунистическими идеями. Много лет спустя на вопрос о причине его разрыва с левым интеллектуалами Арон ответил, приведя слова Франсуа Жоржа: «... потому что левые до недавнего времени отказывались признать полное несоответствие между советизмом, коммунизмом и подлинными ценностями левых. Это не я предавал левых, это сами левые предавали себя, когда постоянно говорили «мои товарищи коммунисты»...
Камю-журналист: манифестация правды и человеческого достоинства
В XX в. Франция подарила миру плеяду писателей, которые внесли значительный вклад в мировую журналистику. Особое место среди них принадлежит Альберу Камю (1913-1960), одному из самобытных французских мыслителей прошлого века, ярому защитнику гуманизма, лауреату Нобелевской премии по литературе 1957 г., известному, в первую очередь, как писатель, драматург и эссеист, автор таких произведений, как «Посторонний», «Чума», «Бунтующий человек», «Калигула», «Миф о Сизифе», «Изнанка и лицо». Что же касается его журналистской деятельности, то она до недавних пор оставалась в некоторой тени даже во Франции. Но в начале нового столетия, в особенности в связи с 50-й годовщиной со дня смерти писателя в 2010 г., вместе с возросшим интересом к его личности и творчеству особое внимание в интеллектуальных кругах страны стал привлекать к себе Камю-журналист.
Камю стоит у истоков качественной французской прессы, хотя изначально у него не было намерения становиться журналистом. Причиной прихода в профессию была необходимость в источнике дохода, так как на карьере преподавателя философии, которой он хотел заниматься, в дополнение к писательскому ремеслу, был поставлен крест из-за состояния здоровья - в 17 лет у Камю обнаружили туберкулез, который послужил в дальнейшем непреодолимым препятствием для поступления в высшую школу Эколь Нормаль. Неизлечимая в то время болезнь навсегда отразилась на мировосприятии писателя, наиболее прозрачно выразившегося в рассмотренном им понятии абсурда. Столь рано почувствовав запах смерти, будучи жизнелюбивым, смелым и активным юношей, полным надежд и стремлений, обладающим неординарным умом и талантом, ясно осознав обреченность жизни, ее неминуемый конец, Камю вдруг обнаружил, что мир, в котором живет человек, абсурден. Опираясь на собственные размышления и изучая работы философов и писателей XIX-XX вв., - таких, например, как Кант, Кьеркегор, Ницше, Гуссерль, Достоевский, Ясперс, - он постепенно пришел к выводу, что существование проникнуто абсурдом, жизнь человека лишена смысла и надежды, она может оборваться в любое мгновение и у человека нет выбора, от него ничего не зависит, абсурдно строить планы, определять цели, отсутствует надежда на другую, справедливую жизнь, на вечность, нет Бога и нет божественного объяснения мира. Человек абсурда ясно видит всю безнадежность своего существования, видит, что действительность сильнее его и не поддается осмыслению и управлению, он не верит в то, что выходит за пределы его существования. Непонимание смысла бытия и обуславливает ощущение абсурдности всего сущего. «Разлад между человеком и окружающей его жизнью, между актером и декорациями и дает, собственно, чувство абсурда»1, - чувство, которое Камю испытал в полной мере.
Камю поставил вопрос о том, как жить, сознавая абсурдность мира. Он пришел к выводу, что сознание абсурда рождает в человеке энергию, освобождает от оков, внутренней подчиненности иллюзорному завтра и другому миру, пробуждает в нем страсть к жизни и боевой дух, побуждает его к несмирению, протесту, действию. Только одно способно помочь человеку переживать свое присутствие в абсурдном мире, чувствовать жизнь и ощущать свободу: это бунт. В этом бунте нет надежды, но он «придает жизни ценность». Бросать вызов, не уповать на будущее, не мириться со своей обреченностью, жить только настоящим и переживать его, не рассчитывать на что-то или кого-то, а все время собственными руками лепить свою жизнь, осознавать каждый прожитый миг, давать себе в нем отчет, в полной мере стараться исчерпать свои возможности. Это, как считал Камю, то, что позволит человеку чувствовать себя живым, ценить свою жизнь. Можно не согласиться с философскими взглядами Камю, но трудно не признать право данного утверждения на существование, ведь люди действительно зачастую являются заложниками будущего, своих планов, проектов, тогда как настоящее от них ускользает. Кроме того, какими бы ни были и какие бы изменения ни претерпевали мироощущение и мировоззрение Камю, его размышления и убеждения, отраженные в его книгах, призваны утвердить и воспеть высокие гуманистические принципы и идеалы. Принятие абсурдности мира, как подчеркивал Камю, отнюдь не избавляет человека от ответственности, бунт имеет свои границы, он не может быть аморальным уже на основе своего возникновения, у него гуманистическая направленность, чуждая нигилизма. Единственное, что имеет смысл на этой земле, во что следует верить и ради чего стоит бороться, - это человек. Камю называл себя художником, а высшая задача истинного художника - служить людям. И именно человеколюбием, неустанной верой в человека и борьбой за него проникнуты журналистские статьи Камю. В одной из своих редакционных статей в «Комба» он написал: « (...) пессимист в отношении человеческой доли, я оптимист в том, что касается человека»1.
Первая газета, в которой начал сотрудничать Камю в 1938 г., была «Альже репюбликен» («Alger Republicain»). Газета была основана Паскалем Пиа, парижским журналистом, поэтом и эссеистом, который и предложил работу начинающему писателю. Паскаль Пиа стремился создать газету, отличную от других. По направленности ее можно определить как лево-либеральную; ее целью являлось отражение алжирской реальности, таких, проблем, как, например, вопрос об улучшении условий труда, медицинских услуг и уровня жизни коренного населения Алжира, вопрос об их правах и свободах, ущемленных и во многом не соответствующих европейским нормам. Пиа ратовал за равноправие коренных жителей с алжирцами европейского происхождения, только так он считал возможным сохранить страну под французским контролем. Эти довольно смелые в то время идеи и привлекли Камю в Пиа.
«Альже репюбликен» по своей структуре была небольшой, поэтому одни и те же немногочисленные сотрудники занимали разные должности. Газета стала для молодого Камю своего рода школой журналистики. Он исполнял обязанности редактора, корректора, отвечал за ведение рубрик, оформление заголовков; в качестве журналиста работал в таких разных жанрах, как хроника, отчет, литературная критика, репортаж, статья, редакционная статья. Способный ученик, отличающийся талантом и зорким умом, Камю в самое короткое время стал одним из ведущих журналистов газеты, обладающим собственным стилем и собственными взглядами. Как вспоминал Паскаль Пиа, «его слова, вне зависимости от темы, свидетельствовали одновременно о больших разносторонних познаниях и неких навыках, которые предполагают больше опыта по сравнению с тем, который, обычно, могут иметь люди его возраста (ему только исполнилось 25)»1. Действительно, читая третий том его «Злободневных записок», в котором собраны все его журналистские работы, которые касались Алжира и были написаны в период с 1939-го по 1958-й гг., нельзя не поразиться и не восхититься его проницательностью, дальновидностью, твердостью в суждениях. Вовлеченный в журналистику по необходимости, Камю вскоре по-настоящему увлекся своей работой и проникся пониманием ее важности. Его привлекало ощущение некой свободы, возможности открыто выразить свои мысли, убеждения, принимать активное участие в решении политических, социальных, человеческих проблем, остро чувствовать свою причастность к действительности. Независимый подход, ясное изложение своих взглядов и занимаемой позиции, неповерхностный анализ, трезвая оценка событий, смелая критика назревших проблем, небезразличное отношение к рассматриваемым темам выделяли его работы на фоне других материалов алжирской прессы. Мастер слова, Камю умел бить прямо в цель.
Его статьи и репортажи, обнаруживающие далеко не радостную правду о происходящем в Алжире и содержащие призыв к действиям, вызывали недовольство колониальных властей и их сторонников, подвергались нападкам со стороны цензуры. Наиболее важной работой Камю в этот период и одной из самых важных на его журналистском пути была серия репортажей «Нищета в Кабилии», опубликованная с 5 по 15 июня 1939 г.
Кабилия - горный регион на севере Алжира, один из самых больших по плотности населения, основную часть которой составляют кабилы, принадлежащие к берберскому народу. В начале 1939 г. в Кабилии разразился жестокий голод. Камю поставил перед собой цель провести собственное расследование, разобраться в причинах этой драмы, изучить ее последствия и найти способы, с помощью которых можно было бы исправить ситуацию и спасти людей. Приехав на место и увидев, в какой реальности вынуждены жить люди, Камю был поражен и глубоко возмущен. Происходя из бедной семье, с детства испытывая лишения, он отчетливо понимал бедственное положение кабил. Без прикрас и снисхождения он сообщал о том, что видел, изучал и чувствовал. Картина, которая вышла из-под его пера, ошеломляет своей кричащей правдой. Только инстинкт выживания заставлял кабил питаться травами, так как выдаваемой семьям раз в три месяца муки хватало лишь на месяц, радоваться тюремному заключению, ведь, по крайней мере, там у них была бы еда и безопасный кров, детей вынуждал сражаться с собаками за содержимое уличных урн, потому что голод и страх не оставляли выбора... Сверх того, всегда существовал также такой фактор, как зима и холод, который делал тяжелейшее положение невыносимым.
Редакционная статья как особый жанр журналистского творчества
Как мы уже говорили, во французской теории печати имеет место деление на «прессу новостей» и «прессу мнений». Использование в газетах редакционной статьи, самого видного образца прессы мнений, является одной из наиболее характерных особенностей и достоинств печатной прессы во Франции. Поэтому во французской прессе, преимущественно в качественной, редакционная статья долгое время была идеологической витриной и лицом газеты1.
О происхождении и истории развития этого жанра во французской журналистике известно немного: вопрос о жанрах во Франции стал предметом изучения относительно недавно. Возникновение редакционной статьи можно датировать второй половиной XVIII в. - в качестве аргумента и примера специалисты обычно приводят опыт газеты «Патриотические и литературные анналы», которую основали в 1789 г. Ж.-Л. Карра и Л.-С. Мерсье. Важно заметить, что само название «редакционная статья» появилось сравнительно позже: в 1856 г. . В данном параграфе мы рассмотрим понятие и значение жанра редакционной статьи во французской прессе, акцентируя внимание преимущественно на том, что воплощал собой данный жанр традиционно и до относительно недавнего времени. При этом в нашей работе мы основываемся прежде всего на исследованиях таких современных французских специалистов по журналистике, как Филипп Риютор , Эрман Тьерри и Николь Жюфер , которые в свою очередь
Как пишут, в частности, о редакционной статье авторы научной работы «Редакционная статья, «идеологическая витрина газеты?» («L editorial, « vitrine ideologique du journal » ») опираются на свой анализ множества текстов редакционных статей, опубликованных в прессе Франции. В своих работах эти авторы, в частности, пишут о том, в чем традиционно заключалась основа жанра редакционной статьи и каковы были ее значение, роль и место в газете, какие изменения происходили с ней, начиная с последней четверти прошлого века и по сей день. Укажем также речь Раймона Арона, с которой он выступил в 1948 г. на конференции и которая была посвящена автору редакционной статьи и самому жанру3.
Мы можем проследить эволюцию данного жанра до момента, когда она была материалом, выражающим позицию всей редакции относительно злободневного вопроса, как правило, политического характера. И в этом своем качестве, на наш взгляд, редакционная статья всегда была своего рода олицетворением истинной журналистики. И долгом этой журналистики было - не оставаться в стороне от важных событий, ограничиваясь лишь их информированием или холодным анализом; принимать посильное участие в происходящем, стремясь защитить интересы народа не только глубиной анализа проблем, но и предложением/нахождением путей для их решения. Авторы редакционных статей должны были находить и рекомендовать решения проблем, излагать собственные взгляды, чтобы донести их как до читателей, так и до более широкой общественности и тех, в чьих руках находится власть, в определенной мере побудить их к действиям.
Французский вариант редакционной статьи являлся ярчайшим образцом журналистского творчества. Пресса этой страны до недавних пор отдавала предпочтение не сдержанному и строгому информированию о событиях, а их комментированию и суждению. Этим она всегда отличалась от англосаксонского варианта жанра редакционной статьи, и за что зарубежные коллеги-англосаксы ее всегда порицали. Последние часто клеймили французов за их «напыщенный и морализаторский тон» в газетах и тесную связь с литературой и политикой.
Действительно, как мы уже говорили, литераторы и политические деятели традиционно входили в число авторов французских газет — это была повсеместная практика. Не в последнюю очередь это способствовало, по нашему мнению, самобытности французских жанров, и в данном случае речь идет, прежде всего, о редакционной статье. На наш взгляд, редакционная статья до недавних пор являлась тем жанром, который выделял французскую прессу в истории мировой журналистики именно благодаря его литературному богатству и политической активности авторов. Она представляет собой яркую черту политической журналистики, именно поэтому мы ставим ее во главу угла в нашем исследовании.
Редакционная статья обычно размещалась на первой полосе, и данный факт не нуждался ни в каких объяснениях: нет места лучше для идейного рупора газеты, чем первая страница. Первая страница представляет лицо газеты, а редакционная статья до последних лет и определяла это лицо, предлагая суждение от имени редакции по поводу наиболее важного, по мнению издания, события, произошедшего в стране и мире. Кроме того, такое местоположение обеспечивало или точнее подчеркивало независимость редакционной статьи от других материалов, которые принадлежали к одной жанровой группе. Помимо этого, на первой странице размещались анонсы наиболее значимых публикаций номера, и то, что рядом с ними также находилась редакционная статья, создавало некий эффект единства редакции.
В профессиональном сознании журналистов редакционная статья всегда являлась примером высшего пилотажа и выходила за рамки стандартных правил подготовки материала (которые предписывались, например, учебниками по журналистике для студентов).
В редакционной статье автор говорит о событии, которое до него уже было освещено другими журналистами в других жанрах, и извлекает из всего информационного потока о событии лишь самые проверенные факты. Авторы редакционных статей избавлены от таких обычных требований, как соблюдение равновесия точек зрения, стремление к нейтральности: это лишь личное мнение автора, которое станет позицией всего издания. Они могут себе позволить выбирать собственную схему построения текста. Более того, ценность и значимость редакционных статей, написанных на одну и ту же тему, и заключается в том, что каждая из них особенна и неповторима и отличается от других авторским стилем и индивидуальным видением проблемы.
Редакционная статья и ее автор неотделимы друг от друга: читатели всегда знали, чью именно статью (редакционную) они читают, даже если она шла без подписи. В редакционных статьях была ярко выражена индивидуальность автора, которого поддерживала вся редакция. Именно на талант и на имя авторов опиралась редакционная статья, именно от них, прежде всего, и зависели ее вес и значение.
Авторы редакционных статей занимали особое положение в газете и пользовались рядом привилегий. Например, им была предоставлена большая свобода действий, они не обязаны были сидеть в редакции, могли использовать больше времени для подготовки материала, могли также сами выбирать тему, по поводу которой желали выступить. Об этом, в частности, говорил Арон — приведем его слова: «Автор редакционной статьи является в газете несколько особенной фигурой... он сам себе хозяин, приходит в то время, которое сам выбирает, а уходит раньше своих товарищей... автор редакционной статьи — это человек, которого цитируют, которого, возможно, знают, именно он выражает отношение или мнение газеты...»1.
Постепенно журналистская известность, которую автору приносили его редакционные статьи, могла превратиться в своего рода «фирменный знак», «идентифицирующий» все материалы автора1. Таким образом, ценность и исключительность редакционной статьи определялись как особым значением, которое ей придавали, и особым местоположением, которое ей было отведено, так и личностью и авторитетом автора.
Индивидуальность автора в редакционной статье проявляется благодаря стилю, свойственному только ему и выделяющему его среди других авторов. Учебники по журналистике во Франции обычно очень сдержанны и даже строги в том, что касается лирических отступлений и претензий на интеллектуальность, которыми могут грешить журналисты, пишущие в «обычных» жанрах, однако они делают значительные уступки в этом отношении для авторов редакционных статей. Признается, таким образом, то, что такие проявления являются естественными для этого жанра.
Именно посредством стиля достигается одна из главных целей редакционной статьи: убедить читателя в своей позиции. Как говорил Раймон Арон, «редакционная статья является выражением некоего мнения в прямой и насколько это возможно убедительной форме, когда требования строгости прессы приносятся в жертву необходимости убедить и поразить читателя»2. Поэтому неудивительно, что авторы редакционных статей постоянно обращались к красноречивым фразам, красочным выражениям, смелым метафорам, ярким и «острым» эпитетам, стремясь доказать свою правоту и вызвать у читателей желание присоединиться к их мнению и поддержать его.
