Евреи Москвы в русской периодической печати 1870-1910-х гг. Клемперт Артур Ионович

Содержание к диссертации

Введение

Глава I, Еврейская тема в периодической печати России в 1870-1880-е гг . 40-89

Глава II. Изгнание евреев из Москвы и политика власти по отношению к евреям Москвы 1890-х гг. в их освещении в русской и зарубежной повременной печати 90 -154

Глава III. Тема «евреи Москвы» в периодической печати России в 1900-1910-е гг . 155-205

Заключение 206-211

Список источников и литературы 212-233

• Еврейская тема в периодической печати России в 1870-1880-е гг .
• Изгнание евреев из Москвы и политика власти по отношению к евреям Москвы 1890-х гг. в их освещении в русской и зарубежной повременной печати
• Тема «евреи Москвы» в периодической печати России в 1900-1910-е гг .

Введение к работе

Общая характеристика работы. Данное исследование посвящено одной из забытых страниц в истории российской журналистики и публицистики - общественной дискуссии, развернувшейся вокруг пребывания и деятельности евреев в дореволюционной Москве. Это дает возможность раскрыть глубинные причины социокультурных процессов в России рубежа ХІХ-ХХ вв. и их осмысления в русском обществе, происходившее на страницах периодической печати.

Переселение евреев в первопрестольную в конце XIX века привело к появлению новой постоянной тематики в русской печати - оценке появления большого числа евреев в Москве и их влияния на общественно-политическую жизнь страны. Возникновение этой темы в периодике не было изолированным явлением; наоборот, к этому времени на страницах периодической печати развернулась широкая дискуссия о месте и роли евреев в России. Эта дискуссия была, в свою очередь, частью споров об определении пути развития страны в новых геополитических условиях конца XIX - начала XX вв.

Усиление национализма в Европе, оформление национальных и право-реакционных движений, привели к появлению в печати многих стран дискуссий, в которых обсуждались права национальных меньшинств и проблемы их социальной интеграции. «Еврейский вопрос» оставался одним из самых трудных, поскольку он представлял собой общеевропейскую проблему. Если в Западной Европе и США формально евреи были эмансипированы, и процесс их интеграции в общество проходил относительно спокойно, то на востоке и в центре Европы еврейское меньшинство находилось только в середине этого пути.

Для России «еврейский вопрос» превратился в одну из самых острых общественно-политических проблем. Искусственная изоляция миллионов русских евреев в западных районах страны - «черте еврейской оседлости» - привела к значительному обострению как взаимоотношений еврейского меньшинства и русской власти, так и радикализации общественно-политической ситуации в стране. Частичная эмансипация евреев в эпоху «русского либерализма» 1860-70-х гг. привела к появлению некоторого числа евреев во «внутренних губерниях», т.е. в тех районах, где ранее им было запрещено не только селиться, но даже временно пребывать. Москва стала одним из таких миграционных центров, в котором происходила аккультурация и ускоренная ассимиляция евреев в русском обществе. Эти процессы вызывали неоднозначную оценку разных общественных сил. Уже в 1880-е гг. оформившийся блок право-монархических движений повел атаку против даже частичной эмансипации евреев в России. Основным противником реакционеров были либеральные круги, которые также на страницах газет и журналов вели свою ответную линию. Кроме того, именно в 1870—80-е гг. сложилась система русско-еврейской периодики, в которой «еврейский вопрос» также занимал немалое место. Таким образом, проблематика еврейского присутствия в дореволюционной Москве стала одной из постоянных тем русской общественно-политической дискуссии, развернувшейся в печати и публицистике. Сформировавшаяся в этой дискуссии мифология сыграла колоссальную роль в ходе событий бурного XX века. Стереотипы вроде «еврейского засилья» или «еврейской революции» приобрели в ходе последовавших затем революционных событий, а также Гражданской войны в России свое особое значение.

Москва на рубеже XIX-XX столетий представляла собой один из крупнейших городов Российской империи. Значение города как духовной и «исторической» столицы страны подкреплялось растущим весом в экономической жизни государства. Москва была вторым городом империи, имевшим собственный рынок и налаженную сеть торгово-экономических отношений с региональными центрами. Это обеспечивалось выгодным географическим расположением города. Утеряв значение политической столицы, Москва продолжала быть центром русского православия, здесь же проходили церемониалы по восшествию на трон и т.п. Это обстоятельство накладывало особые критерии в отношении инородческого населения в городе. Городские власти должны были «учитывать» в своей ежедневной деятельности «особую роль» Москвы в духовной жизни страны, и соответственно пытались произвольно регулировать численность неправославного населения в городе. Это осложнялось происходившим интенсивным включением Москвы в общенациональный рынок. Появились доселе неизвестные виды торгово-промышленной деятельности, огромный размах получила торговля. Развитие транспортной сети привело к еще большей интенсификации экономического развития и расширению торгово-экономических связей с другими регионами империи и зарубежными странами. Соответственно этому в городе «сорока сороков» становилось все больше разноликих обитателей. Появлялись всевозможные иноверческие храмы, возникали общины последователей различных вероисповеданий, в том числе и нехристианских.

Успех «инородцев» в Москве вызывал у коренных жителей города опасения и неприязнь, что находило отражение как в городских, так и в общероссийских органах печати. Это обстоятельство, в свою очередь, было одним из важнейших факторов, влиявших на политику местной московской власти. Были и другие условия, непосредственно влиявшие на изменения этно-социального портрета населения Москвы в конце XIX -начале XX вв. В частности культурная и образовательная роль «второй столицы». Престижность Московского Университета и многих других московских высших учебных заведений привела к появлению новой научной среды - студенчества, отличавшегося национально-религиозным разнообразием. Появление еврейской общины в Москве как заметной части городского населения в конце XIX века не могло не найти отражения в повременной печати. Московские евреи стали объектом внимания в печатной периодике не только в Москве, но и далеко за ее пределами.

В 1880-1900-е гг. в русском еврействе происходили значимые социально-экономические процессы. Бедность и бесперспективность местечка, вкупе с погромами и репрессивной политикой властей привели к огромному миграционному движению, охватившему всю территорию «черты еврейской оседлости» с ее более, чем пятимиллионным еврейским населением. В 1880-1910-е гг. из России эмигрировали около двух миллионов евреев. Миграции шли и внутри страны. Выселения из местечек, инициированные российской администрацией, и интенсивная урбанизация еврейского населения обостряли социально-экономические проблемы. Скученность еврейских ремесленников и торговцев в «Черте» создавала огромную экономическую проблему. Поэтому основным притягательным направлением для внутренних миграционных волн стали губернии, не входившие в «черту оседлости». Там евреи - кустари и торговцы могли найти широкий рынок и применение своим способностям. Однако законодательные ограничения для поселения евреев внутри Империи долгое время сдерживали этот миграционный поток. Во «внутренних» губерниях сказывалось отсутствие инициативы коренного населения, поэтому часто власти сквозь пальцы смотрели на «незаконное» проживание евреев в городах вне «Черты».

К 1880-м годам в результате политики «исправления евреев» было принято несколько законов, разрешавших отдельным категориям евреев селиться вне «Черты». Москва стала в результате таких «послаблений» вторым по значимости после Петербурга центром еврейской иммиграции. Правом постоянного проживания пользовались: «Евреи, получившие ученые степени: доктора медицины - по медицинскому факультету и доктора, магистра или кандидата - по другим факультетам Университета, могут иметь постоянное пребывание во всех губерниях и областях империи, для занятия торговлею и промышленностью, причем означенные лица пользуются следующими льготами: а) свободою поступления на государственную службу по всем ведомствам; б) правом иметь при себе кроме членов своего семейства, домашних слуг из своих единоверцев, но не более двух. Тем из них, которые запишутся в купцы 2-й гильдии, дозволяется, сверх того, иметь одного прикащика или конторщика из своих единоверцев, с тем однако, чтобы этим прикащикам или конторщикам не было даваемо поручений по управлению подрядами, взятыми евреями-купцами во внутренние губернии. Та же льгота распространяется на евреев - врачей, хотя бы они не имели высшей ученой степени. Означенные евреи могут быть определяемы на службу как по ведомству военному, так и по ведомству министерства народного просвещения и внутренних дел, с тем однако, чтобы лица, желающие занять место по ведомству министерства внутренних дел, не были определены в столичные города с их губерниями. В четвертых право повсеместного жительства в империи предоставлено евреям: 1) кончившим курс в высших учебных заведениях, в том числе и медицинских; 2) аптекарским помощникам, дантистам, фельдшерам и повивальным бабкам; 3) изучающим фармацию, фельдшерское и повивальное искусство; 4) нижним воинским чинам и их детям; 5) механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам, по узаконенным паспортам и билетам».

Статьи закона включали в число тех, кому дозволено было проживание в Москве и некоторые иные категории. Часть из них должна была для поселения просить разрешения Градоначальника и Генерал-губернатора по принадлежности. Разрешительная практика имела своей очевидной целью ограничение еврейского «наплыва» в столицы2. Кроме того, столицы отличались заметной долей евреев, приезжавших в город по торговым делам. Эти временные появления также регулировались

Градовский А. Начала русского государственного права СПб., 1892. т.1, САН См.: Восход, 1901,№№ 13, s специальными законами. Все эти категории еврейского населения и стали основой новообразованных еврейских общин. Необходимо отметить, что социальное положение новых еврейских общин вне «Черты» отличалось в лучшую сторону от тех, что влачили жалкое существование в пределах пресловутой «черты оседлости». Появление новых законов, а также последовавшее за этим переселение части евреев в крупные города «внутренней России»3 привело к обострению «еврейского вопроса» в печати. С самого начала этого процесса русская печать разделилась по вопросу о евреях на два различных лагеря. Право-консервативная печать отмечала негативную роль евреев в социальной и экономической жизни страны, либеральные круги настаивали на том, что евреи в новых условиях станут частью русского общества, т.е. со временем окончательно ассимилируются в русской среде. 

В силу расположения в столичных городах еврейские общины Петербурга и Москвы пытались играть посредническую роль во взаимоотношениях российской власти и еврейского меньшинства. Эта роль окажется ключевой в печатной дискуссии о московских евреях. Поскольку русская общественность впервые получила возможность познакомиться с евреями, отделенными от нее ранее границами всевозможных законодательных ограничений, начался сложный процесс осмысления в различных общественных кругах процессов интеграции евреев в русскую общественную и социально-экономическую жизнь.

Ничтожные поначалу размеры еврейского переселения во внутренние губернии оценивались право-консервативными кругами как симптомы серьезной опасности. В 1800 году евреи вне «черты» составляли 1,1 % от всего российского еврейства (около 9 тысяч человек). К середине столетия или накануне либерализации законодательства, их численность увеличилась до 41 тысячи или 1,7 % всего еврейского населения империи.

3 Так в повременной печати и в документах часто именовалась территория, не входившая в пределы «черты оседлости» Значительный рост этих общин пришелся на период 1860-80-х гг., когда солдат и небольшое число торговцев, живших за пределами черты, накрыла собою волна новых еврейских обитателей этих городов. Это были и крупные торговцы, гильдейские купцы, финансовые магнаты и банкиры, сделавшие себе состояния на военных и прочих откупах, строительстве железных дорог, организации экспортной торговли и т.д. Кроме того, это были люди с высшим образованием. Немалую долю еврейского населения этих городов составляли студенты и молодежь, потянувшаяся в эти годы к высшему образованию. Но все же основную массу еврейских общин составляла отнюдь не интеллигенция и финансовые воротилы, а ремесленники и мелкие торговцы, получившие право селиться во «внутренних» губерниях по закону 1865 года.

Важно отметить также, что часто многие евреи жили на нелегальном положении, не имея права постоянного жительства; они искали способы узаконить свое проживание, или просто откупались от чиновников и полиции. Поскольку они не имели права жительства, то их численность не учитывалась официальной статистикой. В 1881 году она отмечает увеличение живущих вне черты оседлости евреев до 155 тысяч (3.8% от всего еврейского населения империи), а в 1897 - уже 315 тысяч человек, или 6,1 % российских евреев. При учете того, что около 50 тысяч из них составляли еврейские общины, присоединенные вместе с Кавказом и Средней Азией, можно заключить, что число переселившихся евреев из «черты» составляло около четверти миллиона человек. К ним нужно прибавить несколько десятков тысяч «нелегалов». Наиболее крупные еврейские общины вне «Черты» сложились, как указывалось выше, в Петербурге и Москве.

1860-1870-е гг. были временем наибольшего благоприятствования евреям в России. Правительство отменяло многие ограничения, введенные для евреев период правления Николая I. Эта политика вызывала среде еврейской интеллигенции ответные тенденции, это был период торжества ассимиляторства. В Москве начался бурный период роста еврейского населения и развития его общинных учреждений. Появились одна за другой еврейские молельни4. Первыми были «солдатские» молельни: «Аракчеевская и «Межевая». Но уже вскоре появилась первая большая молельня на углу Спасоглинищевского переулка. Первым казенным раввином в Москве стал крупный еврейский общественный деятель, яркий приверженец еврейского ассимиляторства и Гаскалы - Соломон (Залман) Минор. Минор привнес с собой проповеди на русском языке, что свидетельствовало о серьезной социо-культурной трансформации формировавшейся в это время московской еврейской элиты.

Упоминавшийся выше закон 1865 года, разрешавший жительство евреям-ремесленникам в Москве привел к появлению в городе значительной еврейской общины. К концу 1870-х гг. в Москве уже насчитывалось более 10 000 евреев, было несколько молельных домов, школа-приют Талмуд-Тора, ремесленное училище. В 1865 была зарегистрирована Московская еврейская религиозная община и ее правление. С этого же времени в Москве духовным раввином стал авторитетный в еврейском мире Х.Берлин. Таким образом, в 1860 - 80-х гг. во втором по значимости городе Российской империи сформировались институты еврейской общинной жизни, которые позволили создать в городе процветающую общину.

Начало 1880-х гг. было связано с воцарением императора Александра III и введенными по его настоянию новыми законодательными ограничениями в отношении евреев. Это вызвало обострение в печатной периодике «еврейской темы». В этом контексте в крупных изданиях общероссийского и московского масштаба появилась важная дискуссия о евреях Москвы. Поставленный на повестку дня консервативной печатью вопрос о необходимости выселения московских евреев не привел в этот

4 Сам термин «молельня» применялся к ним из-за ограничений русского законодательства, определявшего классификацию еврейских молитвенных учреждений период к осуществлению этой акции, но продемонстрировал сложившиеся в русской прессе позиции по «еврейскому вопросу».

Однако, уже в конце 1880-х гг. полемика вокруг еврейства в Москве вновь обострилась. Была предпринята вторая кампания по выселению евреев из города. Инициированная антисемитская кампания в прессе предваряла трагические для московских евреев события. Новая городская администрация и поддержавшая ее центральная власть предприняли ряд действий, направленных на уничтожение еврейской общины во втором по значимости городе империи. Начало этому процессу было положено в марте 1890 г. Совет присяжных поверенных опубликовал новые правила о помощниках на основе закона от 8 ноября 1889 г. о приписке к сословию присяжных поверенных, в Москве. Это было первым крупным ограничением профессиональной деятельности евреев в Москве. Высочайшие постановления начала 1890-х гг. продолжили ограничительную линию законодательства в отношении евреев в Москве. Не надеясь на положительное отношение Госсовета к новым решениям, центральная власть прибегла к самому простому способу обхода законодательной процедуры - прямому императорскому указу. Первое из двух постановлений касалось выселения из Москвы всех ремесленников, живших в городе на основании закона 1865 года. Это повеление было подписано 28 марта и на следующий день появилось во всех центральных газетах. Его появление предвосхищало въезд в Москву инициатора этого документа и исполнителя всей акции по выселению евреев, нового московского генерал-губернатора. Однако, вскоре после высылки из Москвы евреев-ремесленников центральная власть вошла во вкус и приступила к следующему этапу «очищения» Москвы от евреев.

15 октября 1892 года появилось второе Высочайшее повеление «об удалении из Москвы и Московской губернии всех отставных чинов рекрутских наборов и членов их семейств, кроме тех которые приписались до издания этого закона к мещанским обществам или вечным ремесленным цехам города Москвы или других городов губернии». Таким образом, второе Повеление затрагивало отставных солдат и их семьи. В конце 1890-х гг. этот список пополнился еще рядом ограничительных постановлений.

Насильственная депортация десятков тысяч евреев 1890-х гг. была обойдена молчанием русской прессой. Причиной тому были жесткие запреты цензуры и ряд других факторов. Однако, для зарубежной прессы выселение евреев из Москвы стало с этого времени одной из наиболее обсуждавшихся тем. В течение 1890-х гг. русская периодическая печать изобиловала ответными статьями на материалы зарубежной печати по поводу репрессий, относившихся к московским евреям. Широкая дискуссия развернулась и по вопросу еврейского участия в экономической жизни. Постоянные обвинения право-консервативной прессы евреев в «засильи» в тех или иных областях не имели под собой почвы, поскольку евреи Москвы оказались к этому времени большей частью выселены. По официальным данным даже на рубеже XIX-XX веков зарегистрированная численность еврейского населения не достигала уровня тридцатилетней давности. Несмотря на то, что достоверность официальной статистики вызывает большие сомнения, можно с уверенностью утверждать, что поредевшее в результате репрессий московское еврейство так и не смогло в полной мере оправиться от удара начала 1890-х гг.

Печатная полемика вокруг евреев Москвы не утихала и в период первых полутора десятилетий нового XX столетия. Особую остроту она приобрела в ходе революционных событий 1905-1907 гг. и последовавшего затем «дела Бейлиса». Рассмотрение динамики данных печатных дискуссий дает представление о том, как русская журналистика формировала в этот период общественное мнение в России по «еврейскому вопросу».

Цели и задачи исследования. Целью данной работы является рассмотрение русской и русско-еврейской периодической печати как единого комплекса, в котором нашли отражение общественные дискуссии о появлении и различных этапах развития в Москве еврейской общины и ее влияния на окружающее общество. Таким образом, рассмотрение периодики в данном контексте дает возможность проанализировать значимость самой периодики как синхронного свидетельства модернизационных процессов в российском обществе, нашедших отражение на страницах повременной печати. Данная тема не рассматривалась ранее исследователями как отдельный сюжет в истории русской журналистики. Наоборот, значение подобной темы виделось как второстепенная часть обсуждения «еврейского вопроса». Одной из задач данной работы является рассмотрение дискуссий о московском еврействе в повременной периодике как самостоятельного объекта исследования.

Хронологические рамки исследования - 1870-1910-е гг._ Это продиктовано основными событиями в дореволюционный период истории московских евреев. В 1870-80-е гт. в Москве сложилась довольно значительная еврейская община, которая уже с момента своего возникновения привлекла к себе пристальное общественное внимание. Этому способствовали различные факторы, связанные с особенностями социально-экономического и политического развития пореформенной России. Уникальность данного явления для русской общественной жизни, впервые столкнувшейся с большим числом евреев и их особым культурно-религиозным образом жизни, привела к появлению в русской печати и публицистике тематики, связанной с существованием еврейских общинных институций в Москве. Еще большее внимание прессы было уделено участию евреев в русской общественной, политической и культурной жизни. При этом важной особенностью материалов периодики о московских евреях является двоякое отношение русской прессы к предмету данного исследования. 

В антисемитской право-консервативной прессе все, что касалось евреев, напрямую относилось на счет всего еврейства в целом. Т.е. упоминание о том или ином явлении и событии вызывало широкие обобщения, анализировались «специфические» черты еврейского национального характера. С другой стороны, либеральная и русско-еврейская печать почти не затрагивали напрямую тему московского еврейства. Примат либеральных ценностей не позволял подобным изданиям подчеркивать еврейское происхождение или национальную идентичность своих героев. Таким образом, в рамках либеральной, а позднее - лево-радикальной прессы, сложился своеобразный феномен. Московское еврейство и реальные его представители оказались разъединены, не соотносились друг с другом.

Верхней хронологической точкой данного исследования является 1914 год, коренным образом перевернувший всю общественно-политическую жизнь в России. Соответственно, все темы, волновавшие ранее русское общественное мнение, следовательно и прессу, на рубеже 1914-1915 гг. подверглись коренному пересмотру.

Структура работы. Структура данного исследования продиктована содержанием и хронологическими рамками рассматриваемых событий. Повременная печать исследуется как единый комплекс для реконструкции отражения в общественном сознании социо-культурных процессов в среде московского еврейства в конце XIX- начале XX вв. Важнейшими критериями для классификации периодических изданий в данном исследовании являются: общественно-политическое направление данного издания, аудитория его как средства массовой коммуникации, а также место издания, географическая распространенность, т.е. в данном случае отдельно рассматриваются московские и общероссийские издания.

Основными рассматриваемыми в данном исследовании группами источников можно назвать право-радикальную прессу, либеральную печать, русско-еврейскую журналистику, официозные издания, а также имеющую особое значение для целей настоящей работы - ведомственную периодику. Большое значение для объективного исследования отражения в русской прессе реалий истории евреев имеют зарубежные периодические издания, где тематика, связанная с историей евреев в Москве, нашла широкое отражение. Однако, зарубежная периодика не является объектом данной работы, поскольку ее влияние на ситуацию в России было опосредованным. Особую группу источников составили документы и материалы российского законодательства, в которых получил отражение правовой статус московских евреев. Правовые акты и инструкции публиковались в периодических изданиях, поэтому также включены нами в массив источников по данной теме. Еще одну группу составляют публицистические и мемуарные произведения. Среди них особенно выделяются работы, изданные непосредственно в рассматриваемый период. Большинство из них имели смежный характер между историографией и публицистикой, направленной на достижение определенного общественного резонанса. Это, с одной стороны, снижает их историческое значение из-за определенной тенденциозности, но одновременно с этим, повышает их значимость в контексте изучения истории публицистики нашего периода.

Помимо вышеупомянутых факторов, особо следует отметить, что наиболее значимым для формирования структуры настоящего исследования является хронологический принцип построения, связанный с основными этапами в истории формирования в Москве еврейской общины и дискуссиями по этому поводу в периодике.

Первая глава настоящей работы рассматривает появление и развитие в 1870-1880-е гг. в русской периодической печати «еврейского вопроса». В ней проводится анализ дискуссий, посвященных евреям вне «Черты» и, в частности, Москвы. Особое внимание уделено пропагандистской кампании в печати, направленной против московского генерал-губернатора князя В.А.Долгорукова. Особое внимание уделено также материалам русско-еврейской печати. Вторая глава посвящена отражению в русской и зарубежной прессе выселения и гонений на евреев Москвы в 1890-е гг. Особое внимание зарубежной периодике во второй главе связано с тем, что цензурные запреты в России привели к практически полному замалчиванию процесса выселения тысяч московских евреев и произвола администрации. В то же время за рубежом эти события получили должную оценку, общественное мнение в ряде европейских государств, а также в США повлияло на дипломатические демарши по отношению к России. Кроме того, важным в данном контексте является исследование московской периодики соответствующего периода, содержащей богатую информацию об общественных настроениях и отношении к антиеврейской политике московских властей.

Последняя третья глава исследует развитие в 1900-1910-е гг. в русской прессе темы «московского еврейства». Значительное внимание уделено в этой главе отражению в правой и левой прессе «еврейского вопроса» на фоне событий первой русской революции и эпохи правительственной реакции начала XX столетия. Рассматривается в главе и формирование в периодической печати крайне-правого спектра политических сил антисемитской мифологии нового типа (всемирный еврейский заговор и т.д.). Особое внимание уделено исследованию причин вовлечения в начале XX столетия еврейской молодежи в Москве в революционное движение и т.д.

Публикация законодательных актов, регулировавших правовое положение евреев в Москве в 1880-1914 гг. История евреев в Москве неразрывно связана с правовым статусом общины и каждого отдельного ее члена. Российское законодательство о евреях было чрезвычайно запутанным и противоречивым. Положение евреев регулировалось особыми, исключительными законами. Таких законов было великое множество и потому часто приходилось публиковать их сборники, чтобы они представляли собой систему правил, а не отрывочные, никак не связанные между собой правовые акты. Именно таким образом, стали появляться многочисленные сборники, руководства и обзоры популярного характера, которые иногда вольно трактовали те или иные положения закона. Сама запутанность законодательства о евреях неоднократно принуждала к пересмотру тех или иных положений и обращению в высший законодательный орган страны - Правительствующий Сенат за разъяснениями. Это стало причиной появления многочисленных поправок и разъяснений Сената, которые в свою очередь становились законом в отношении евреев. Необходимость в публикации этих разъяснений с последующим комментарием вызвала появление регулярно переиздававшихся сборников законов о евреях5. «Для удовлетворения этой потребности в знании законов и разъяснений существует уже целый ряд изданий, пользующихся заслуженной известностью. На первое место нужно, конечно, поставить «Руководство к русским законам о евреях» М.И.Мыша, вышедшее уже третьим изданием и содержащее весьма обстоятельный исторический и догматический анализ действующих узаконений. Далее следует отметить «Систематический сборник разъяснений Правительствующего Сената по делам о жительстве евреев», составленный М.А.Лозина-Лозинским, в котором in extenso приведено 500 указов Правительствующего Сената, подкрепленных многочисленными ссылками на тождественные определения... Весьма много указов по еврейским делам содержится также в изданных бароном А.Нолькеном

5Арефа Н И. Сборник действующих узаконений о праве евреев на жительство и производство

торговли в Российской империи с сенатскими и министерскими разъяснениями. СПб, 1897

Гессен Ю. Законодательство о жизни евреев в России//Русская мысль, М., 1911, Т.V

Гимпельсон Я. Брамсон Л. Законы о евреях. СПб., 1914-1915, ТТ. 1,2

Голицын Н. История русского законодательства о евреях. СПб, 1886, Т.1

Зайденман Л. Правовое положение евреев в России. СПб, 1905

Керстич И Г. Алфавитный сборник руководящих приказов и циркулярных распоряжений по

московской полиции СІ881 по 1907 гг. М, 1907-1911,4.1-3

Левин Э.Б. Сборник ограничительных законов и постановлений о евреях по 1 июля 1902 года.

СПб, 1902

Мыш М.И. Руководство к русским законам о евреях. СПб, 1904

IS

«Разъяснениях 1-го Общего Собрания Правительствующего Сената и Государственного Совета», в «Уставах о воинской повинности» Горяинова, в «Вестнике Сенатской практики» и др. подобных изданиях.»6

Правовое положение евреев можно рассматривать в соответствии с различными его аспектами. Самым логичным будет, очевидно, хронологическое рассмотрение изменений происходивших в законодательстве относительно евреев. При таком подходе в истории формирования законодательной базы для проживания в Москве евреев есть три четко просматриваемых периода. Первый из них связан с губернаторством князя В.Долгорукова, его либеральной позицией в отношении евреев, а также общим либеральным курсом императора Александра II. Второй период связан с именем другого генерал-губернатора - великого князя Сергея Александровича и его откровенной юдофобской политикой. Кроме того, в этот период сказываются все правовые ограничения против евреев эпохи правления Александра III и Николая II. Наконец, последним периодом в законодательстве о московских евреях стал период после русской революции 1905-1907 гг., когда появление целого ряда новых законов изменило правовой статус евреев. Законодательные источники совершенно незаменимы в исследовании московского еврейства. Они дают возможность не только воссоздать правовое положение евреев второй столицы, но и прекрасно иллюстрируют все перипетии общественно-политической борьбы вокруг этого вопроса на рубеже XIX-XX вв.

Говоря о законодательстве в отношении евреев, нужно сразу пояснить, что реальное и письменное право очень сильно отличались. «Однажды... я заметил прошение министру внутренних дел И.Л.Горемыкину от имени барона Г.О.Гинцбурга, как председателя общества для распространения просвещения между евреями в России, о

6 Гессен И.В , Фридштейн В. Сборник законов о евреях с разъяснениями по определениям Сената и циркулярам Министерств. СПб., 1904, C.VIII-IX разрешении права жительства в Петербурге одному еврейскому мальчику для обучения слесарному ремеслу в ремесленном отделении училища названного общества. Прошение было составлено очень живо. Но меня поразило полное отсутствие в нем юридических оснований; оно было построено исключительно на, так сказать, обывательских соображениях: указывалось на крайне трудное материальное положение бесприютного мальчика, круглого сироты, в судьбе которого готов принять участие живущий здесь дальний его родственник. Просительный пункт был формулирован в виде обращения к «министерскому милосердию» с покорнейшей просьбой дать бедному мальчику возможность стать честным тружеником. На мой вопрос почему в прошении нет ссылки на закон о евреях - ремесленниках, которым молодым евреям разрешено жительство вне черты оседлости для обучения ремеслам, мне сначала Л.Зейденман, а затем и Г.Слиозберг объяснили, что заготовленное прошение направляется в министерство внутренних дел по департаменту полиции, где тогда были сосредоточены дела о правожительстве евреев; что возглавлявший тогда департамент директор - С.Э.Зволянский, как выяснилось, из предварительных объяснений, считает возможным удовлетворять подобные ходатайства только «во внимание к исключительным обстоятельствам каждого дела в отдельности, и считаясь с личностью самого просителя, а отнюдь не в виде общего правила, дабы не создать твердо установленных прецедентов.» При таком настроении департамента полиции, получающего общие директивы от министра внутренних дел, всякая попытка изменить направление подобных дел в окончательном результате обречена на неудачу. Ценя авторитет Г.Слиозберга и Л.Зейденмана в знании законоположений о евреях и практики по еврейским делам, я все же решился заметить им, что просьба этого мальчика должна быть удовлетворена на точном основании закона, а не в виде милости. Указав на то, что вера в неотразимость законов о евреях объясняется моей молодостью и сравнительно небогатым тогда еще опытом по еврейским делам, Г.Слиозберг с грустью сказал: «к сожалению, то, что вам кажется ясным, при чтении законов о евреях, тем, которые призваны применять эти законы представляется ясным в диаметрально противоположном смысле, а в лучшем случае спорным. А что касается интересующего нас в настоящее время вопроса, то раз министерство внутренних дел склонно разрешить его отрицательно, иное разрешение его более, чем сомнительною. Приходится брать, что дают» . 

В целом российское законодательство и сборники законов, относившихся к евреям, точно характеризуют следующие слова, сказанные в предисловии к одному из таких сборников: «Бегло просматривая настоящую книгу, можно убедиться, что нет ни одного тома, - пожалуй, ни одного устава в Своде Законов, - который не содержал бы упоминания о евреях. Каждое такое упоминание неизбежно несет с собой какое-нибудь ограничение в сфере личных, имущественных, публичных прав евреев. В течение многих уже десятилетий чуть ли не ежедневно издаются новые и новые законы, все более суживающие и без того замкнутую область применения евреем своих сил, знаний и способностей. Огромное большинство этих законов, издаваемых наспех, в ожидании давно обещанного пересмотра узаконений о евреях, не подвергаются предварительному обсуждению в Государственном Совете, а разрабатываются в упрощенном порядке без строгого соображения со всей системой действующих законов. Отсюда неизбежные неясности и противоречия, и вслед за изданием каждого закона в 1-й Департамент Правительствующего Сената обильным дождем сыплются нескончаемые жалобы на неправильное применение закона. Можно смело сказать, что еврейские жалобы образуют весьма значительный процент общего

о

количества дел Первого Департамента.»

7 Айзенберг Л М. «Виды правительства» в еврейском вопросе. Плеве и еврейские труженики //

Еврейская летопись, сб.1,Пг-М., 1923

8 Гессен И В , Фридштейн В. Сборник законов о евреях с разъяснениями по определениям

Сената и циркулярам Министерств. СПб., 1904, C.VII Задачей настоящей работы в числе прочих является анализ источников, в том числе и правовых актов, для того, чтобы с их помощью попытаться воссоздать картину бытования еврейского населения в городе и отражения этих процессов на страницах повременной печати. Единственным критерием, позволяющим группировать такие источники, является их происхождение и масштабность. Можно выделить две основные группы законодательных источников, взяв за основу зону, в которой они действовали: первую группу составляют законы и подзаконные акты, регулирующие положение евреев как во всей империи, так и вне «Черты». Вторую группу законодательных источников составляют законы, отличающие исключительно московское еврейство. Внутри последнего комплекса присутствуют две подгруппы: правовые акты о московских евреях общего и ведомственного происхождения, принятые центральной властью империи (императорские повеления, законы, принятые Госсоветом, и министерские инструкции и циркуляры) и законы, московского происхождения, исходившие от московской администрации (полицейские циркуляры, приказы и т.д.).

Необходимость в публикации многочисленных разъяснений законодательства о евреях вызвала появление специальных обзоров и рубрик правовых обзоров в русско-еврейской периодике. Так, в публикациях «Недельной Хроники Восхода» значительная часть была посвящена разбору запутанных правовых положений, а также ответам на запросы по этому поводу со стороны читателей и подписчиков. Особое внимание уделялось разъяснениям Сената по вопросам, поставленным московской администрацией или евреями, желавшими получить ясный ответ на запутанные законодательные ухищрения. Это было связано с желанием московской власти законодательно оформить меры, к которым она систематически прибегала в своей многообразной антиеврейской деятельности. Ведомственная периодическая печать, статистические сборники и ежегодники. Законы и правовые положения, принятые центральной властью и регулировавшие правовой статус евреев на всей территории России, касаются нескольких крупных тематических разделов. Почти все эти разделы относились к области ведения Министерством внутренних дел, поэтому проанализировать динамику изменения законодательства о евреях возможно при обязательном обращении к периодике соответствующего ведомственного характера.

Первый раздел законодательства о евреях связан с вопросом о праве поселения и жительства евреев вне «Черты еврейской оседлости». Эти законы были объединены в соответствующие разделы во всех законодательных сборниках. Именно вопросы четкого определения прав евреев в городе и, прежде всего, права жительства в нем, становятся ареной борьбы и постоянных столкновений различно настроенных политических сил. Основные положения этого законодательства сформулированы в Своде Уставов о паспортах и беглых. Внутри этого законодательного свода вопросы права жительства евреев затрагивались в первом разделе, озаглавленном «О паспортах внутри государства», и выделены в особый отдел «О постоянном месте жительства евреев». Статьи этого свода определяли право евреев селиться и проживать на территории России.

Как отмечалось выше, право на жительство вне «Черты» имели несколько привилегированных категорий еврейства. Однако, Москва имела свою «специфику» в этом вопросе, которая была отражена в многочисленных поправках и примечаниях. Правовой статус солдат-отставников и членов их семей регулировался «Правилами о приписке к податным состояниям солдатских и матросских детей». Кроме того, законодательство включало на этот счет «Положение об устройстве быта отставных и бессрочно-отпускных нижних чинов» (Высочайше утверждено 25 июня 1867 г.). Надо сказать, что в случае с законами о нижних чинах и отставниках имелись различные правовые акты и толковались они совершенно по-разному9.

Другие тематические разделы законодательства касались прав и обязанностей евреев в различных областях экономической и культурной жизни страны, еврейской религиозной жизни и законов гражданского состояния (прежде всего, брако-разводное законодательство). Это было напрямую связано с общей законодательной практикой и вопросом о праве жительства в городе. Брако-разводные вопросы и вопросы приписки евреев к сословиям регулировались специальными статьями и примечаниями о евреях в разделе Свода Законов Российской империи под названием «Законов о состояниях».

Важным элементом российского законодательства были законы, связанные с переменой вероисповедания (принятие христианства) и возникавшими в этом отношении запутанными ситуациями. Эта тематика нашла значительное место в законодательных постановлениях центральной власти. Так, например, статья 25 указанного Свода Уставов трактовала эту ситуацию следующим образом: «Как жены, по общему закону, следуют состоянию своих мужей, то еврейские жены, состоящие в замужестве за христианами, имеют жительство с их мужьями; но в тех случаях, когда еврей примет христианскую веру, а жена его остается в прежнем своем законе, и брак их по законам Гражданским не будет расторгнут, ни тому, ни другой не дозволяется постоянное право жительства в губерниях, где евреям оседлость воспрещена.»10 Этот вопрос широко обсуждался в разных печатных органах, в том числе и в церковной периодике. Обзор русской ведомственной и церковной периодики по этому поводу был опубликован в «Восходе»11 в качестве продолжения дискуссии

9 О неприсвоении права жительства в Москве отставным нижним чинам рекрутского набора //

Недельная Хроника Восхода, 1901, №64; См. также Недельная Хроника Восхода, 1898, №22

10 Арефа Н.И. Сборник действующих узаконений о праве евреев на жительство и производство

торговли в Российской империи с сенатскими и министерскими разъяснениями. СПб., 1897.

С.25

11 К вопросу о разводе между супругами евреями при переходе одного из них в православие //

Восход, 1892, Кн. 4, Разд. ХІ1 «Современная летопись», СД-12 между «Церковными ведомостями», «Русской жизнью» и перепечатавшей весь ход дискуссии «Недельной Хроники Восхода» .

Третьей узловой проблемой, которую необходимо выделить является вопрос, связанный с ограничениями в поступлении в образовательные учреждения и на государственную службу, т.е. пресловутые «процентные нормы». Подобная проблематика нашла отражение в инструкциях и распоряжениях Министерства народного просвещения. Динамику подобных изменений можно проследить на основе «Журнала Министерства Народного Просвещения».

Эти темы стали основными в законотворчестве, касавшемся всей территории России и Москвы, как особо регулировавшегося в правовом отношении региона. Кроме этого, постоянно возникали вопросы по правовому положению евреев-иностранцев в Москве, по льготам тем или иным социальным группам московского еврейства, вопросы регулирования деятельности отдельных частных и общинных учреждений, вопросы о собственности на то или иное имущество.

Остальные законы и инструкции носили исключительно ведомственный и локальный характер. Это были многочисленные инструкции, циркуляры и полицейские приказы местной московской администрации. Особенно интересны и важны для данного исследования документы московского департамента полиции. Они находили отражение в публикациях «Ведомостей московской городской полиции». Многие документы были опубликованы в «Алфавитном сборнике руководящих приказов и циркулярных распоряжений по московской полиции». Этот сборник в трех частях издавался в 1907-1911 гг13. В нем приказы, которые касались евреев, выделены в отдельный раздел, занимающий видное место и по объему и по значимости. Приказы и циркуляры по московской

13 Недельная Хроника Восхода, 1892, № 12

13 Большинство документов и приказов из этого сборника опубликовано в сборнике под редакцией Е.Н,Улицкого «История Московской еврейской общины. Документы и материалы (XVIII - начало XX вв ) М., 2006 полиции охватывают самый широкий круг вопросов. Среди них имеются

приказы полиции, на основании которых открывались различные

еврейские учреждения (образовательные, религиозные,

благотворительные), и те, которые имели целью их закрытие. Огромная часть документов московского полицейского департамента касается осуществления высылки из города тех или иных категорий еврейского населения. Здесь есть не только приказы о поимке и соответствующем препровождении арестованных евреев, но и, например, печально знаменитый циркуляр обер-полицмейстера Власовского о приравнении вознаграждения за поимку одного еврея к поимке двух грабителей.

Так, например, 5 пункт приказа № 84 1891 г. предваряет появившийся позднее закон об именах, и предписывает московской полиции следить за правильным написанием и употреблением имен содержателей различных заведений.4 Другой документ отменяет требование циркуляра от 1894 г. за №147 об обязательности доставлять в канцелярию обер-полицмейстера сведения на бланках о каждом прибывающем в Москву и выбывающем из нее еврее1 . Следующий циркуляр обер-полицмейстера запрещал владельцам частных московских театров и различных увеселительных заведений приглашать в столицу на работу евреев, не располагающих правом жительства в ней. 6 

Самым любопытным в этой связи является, очевидно, документ, относящийся к 1904 году. 16 пункт приказа №164 гласил: «Предписывается гг. участковым приставам в том случае, если в числе воспитанников учебных заведений, прибывающих на экскурсии в Москву, для осмотра ее достопримечательностей - группами под начальством своих воспитателей и с разрешения учебной администрации - окажутся лица иудейского исповедания, то о последних немедленно доносить мне,

Алфавитный сборник руководящих приказов и циркулярных распоряжений по московской полиции. М , 1907, 4.1, С.209 15 Там же, С.328

16ТамжеС.329 представляя при этом сведения об имени, отчестве, фамилии и происхождении их, а также о том, на какой срок они прибыли в столицу.»17 Полицейские приказы и инструкции являются наименее изученным и в то же время очень содержательным источником по истории московского изгнания евреев 1891-1893 гг. и репрессивной политике московской и центральной администрации 1890-1910-х гг. Для данного исследования именно полицейская периодика дает наиболее точное представление о реальной картине взаимоотношения власти и евреев, а также является незаменимым источником при анализе материалов периодической печати. Немалую группу составляют и другие постановления московской администрации, отразившиеся в основном на страницах ведомственных изданий и справочников. Другими словами, правовое положение евреев стало объектом постоянного внимания периодической печати, в том числе и ведомственной периодики и статистики.

Внимательный анализ статистических данных, публиковавшихся в периодических изданиях, дает возможность в данном исследовании проанализировать действительные масштабы проблем, обсуждавшихся в прессе. Сухие цифры отчетов и статистических атласов городского населения более, чем все остальные источники информативны и способствуют объективному анализу как исторических реалий, так и отражению этих реалий в повременной печати.

Статистические источники по истории евреев в Москве довольно обширны и включают в себя совершенно различные по характеру материалы. В рассматриваемый период мы сталкиваемся с весьма разнородным статистическим материалом, полученным в ходе многочисленных исследований. Все эти материалы можно условно разделить на те, которые затрагивают евреев как жителей Москвы и те, которые посвящены специально исследованию еврейского населения всей

Алфавитный сборник руководящих приказов и циркулярных распоряжений по московской полиции. М, 1907, Ч.1,С348 страны или внутренних губерний России. Среди первых необходимо отметить данные переписей 1882 г., 1897 г., московской однодневной переписи 1902 г. и т.д. Все эти материалы так или иначе показывали количественный и социальный состав московских евреев. Без использования этих сведений невозможна объективная критика или анализ реального положения еврейской общины города. При этом нужно учесть, что евреи стремились в этот период избежать официальной регистрации, стараясь всячески избежать выселения из Москвы. Поэтому значительная часть цифр, и прежде всего, численность евреев в городе не является достоверной. Это признавали сами организаторы таких исследований, часто оговаривая это в примечаниях к соответствующим данным.

Важным статистическим источником являются неофициальные подсчеты еврейского населения в Москве, проводившиеся московской полицией. Даже по ее неполной оценке численность нелегалов либо равнялась, либо превышала легально проживавших в городе евреев. Особенно следует отметить материалы издаваемых в Москве

1 9

статистических атласов и ежегодников. Сведения, содержащиеся в них, дают представление не только о численности, но и о социальной структуре еврейского населения Москвы, его месте среди других групп московского населения, языковой принадлежности, размещении по районам и т.д.

Кроме того, статистические материалы публиковались и в периодических изданиях. Так, например, данные переписи населения Москвы 1882 года были опубликованы в «Известиях Московской городской Думы». Также как и данные за 1887, 1901 и 1902 гг. нашли свое место как в периодике, так и в виде отельных выпусков - приложений к тем или иным органам печати19.

Статистический атлас Москвы. М, 1887; Статистический атлас Москвы. М , 1911;

Статистический ежегодник города Москвы 1911-1913.М, 1916, вып4 19 Перепись Москвы 1882 г. М., 1885, вып.2 Перепись Москвы 1902 г. М., 1906, вып.2 Русско-еврейская периодика и статистика. Важной для данного исследования группой источников являются материалы повременной русско-еврейской периодической печати. Помимо широко известных журналов и газет, издававшихся в конце XIX - начале XX вв. общероссийского масштаба существовали также местные периодические издания, которые имеют неоценимое значение для рассмотрения истории формирования московского еврейства и его дальнейшего развития. Многие вопросы, поднимавшиеся антисемитской прессой и публицистикой находили достойный ответ именно в русско-еврейской периодике. Особенно важным такой ответ стал в годы, последовавшие за изгнанием московских евреев, а также в период первой русской революции. Среди них особенно следует отметить работы С.СВермеля , О.Б.Гольдовского , П.Марека, С.М.Дубнова, Ю.Гессена и многих других.

Довольно многочисленны исследования еврейских общественных организаций, включающие статистические материалы. Здесь представлены и общероссийские исследования, такие как различные опросы и исследования ЕКО, ОПЕ и других обществ, так и отдельные московские исследования. Среди общероссийских опросов интересны данные, приводимые в работе Б.Д.Бруцкуса. Крупным недостатком этого исследования явилось то, что материалы опроса охватывали лишь тех, кто отметил своим основным языком еврейский. В случае же Москвы такой подход резко уменьшает ценность исследования. Самые значимые среди статистических материалов - еврейские метрические книги по Москве 20 Вермель С.С. Из недавнего прошлого (К истории Александровского ремесленного училища в

Москве) // Сб. «Пережитое», Т.4,1913

Вермель С.С. Статистические данные о движении еврейского населения в Москве за последние

20 лет//Восход, 1893, №6

Вермель С.С. Краткий исторический очерк деятельности Московского отделения Общества для

распространения просвещения между евреями в России. М , 19 J Гольдовский О Б, Евреи в Москве. //Былое 1907, № 9/21, С.153-168

22 Бруцкус Б Д Профессиональный состав еврейского населения России. СПб, 1908;

Бруцкус Б Д. В черте и вне черты. Статистические параллели // Еврейская жизнь, 1906, №1, С.57-65;

Гольдберг Б. Итоги профессиональной статистики еврейского населения России // Еврейская жизнь, №№ 5, 6 ТІ

проанализированы в исследовании Х.Б.Брауде. Завершает

рассматриваемый в данной работе период материал, полученный в результате проведения Московским отделением ОПЕ опроса евреев-студентов в 1913 году.24 Дня организации этого опроса была организована специальная Комиссия из представителей учащихся евреев важнейших учебных заведений г.Москвы под общим руководством И.С.Урысона. По его организационному плану были составлены на основании официальных данных списки евреев-учащихся высших учебных заведений. Затем в паспортных столах были собраны их адреса, по которым выслали опросные листки и воззвания ОПЕ с приложенным конвертом с уже приклеенной к нему маркой для отправки заполненного опросного листа по адресу комитета общества. Репрезентативность этого опроса была вполне достаточной. Из 1062 отправленных листков были получены 570, что составило 54%. Эта анкета служит содержательным и, во многом, уникальным источником. Спектр задаваемых вопросов и охват исследуемых студентов служит весомым аргументом в пользу необходимости анализа и использования результатов опроса в настоящем исследовании.

Среди других источников следует указать публицистические произведения, издаваемые в виде отдельных брошюр или сборников. Среди таких изданий можно выделить несколько наиболее важных для формирования дискуссий в печатной периодике, поскольку они имели значительный резонанс. Прежде всего, это изданные в Москве речи казенного раввина С.Минора. Появившиеся в либеральную эпоху 1870-х гг. они позволяют проанализировать взгляды московской еврейской элиты в 1860-70-е гг. Не менее интересной в данном контексте выглядит

23 Брауде Х.Б Материалы по естественному движению в Москве за 48 лет (1870-1917) // Вопросы биологии и патологии евреев Л, 1926, Сб. 1

Шейнис Д И. Еврейское студенчество в Москве. По данным анкеты 1913 г. М., 1914 25 Минор 3. Речь, произнесенная 8-го марта 1870 года при закладке молитвенного дома московским еврейским обществом. М, 1870; См. также: Минор 3 Речи, по русски произнесенные по субботним, праздничным и высокоторжественным дням в еврейском молитвенном доме, что на Солянке. М, 1875, вып.1,2; Минор 3. После погромов. М, 1882

зо разнообразная публицистика деятелей право-консервативного лагеря. Среди них, особенно выделяются фигуры Д.И.Иловайского, А.С.Шмакова26, М.О.Меньшикова, Л.А.Тихомирова, В.А.Грингмута и т.д. Многие из их статей в периодической печати неоднократно переиздавались в виде сборников статей, бесплатных приложений к тем или иным печатным органам и т.д. В ответ этим авторам издавались многочисленные сборники либерального направления. Число таких публикаций настолько велико, что не имеет смысла перечислять их в данном обзоре.

Историография. Собственно, историография истории московского еврейства не столь обширна. Лишь в последние годы история московского еврейства в дореволюционный период заинтересовала исследователей после более, чем 60-летнего перерыва. Что же касается исследований в области истории русско-еврейского диалога в печати рубежа ХІХ-ХХ вв., в особенности т.н. «еврейского наплыва» в столицы, то эта тема вообще остается не исследованной.

Помимо фундаментальных исследований истории русской прессы в контексте данной работы важно отметить исследования Черных М.Н. «Национальный вопрос в российской публицистике начала XX в.»27

Среди общих работ по истории России или Москвы тема московского еврейства встречается крайне редко. Лишь исследователи, относимые традиционно к русско-еврейской историографии, уже на рубеже ХІХ-ХХ вв. обратились к истории московского еврейства. Особенно следует отметить исследования Ю.И.Гессена «История еврейского народа в России» и С.М.Дубнова «Евреи России и Западной 

26 См напр : Шмаков А.С. Еврейское зерцало М, 1897; Шмаков А.С. Евреи в истории Харьков,

1907; Шмаков А.С. Еврейские речи М , 1910; ШмаковА С. Еврейский вопрос на сцене

всемирной истории М , 19І2

27 Черных М.Н. Национальный вопрос в российской публицистике начала XX в. (По

материалам журналов «Жизнь» и «Свобода») // Национальный вопрос в Восточной Европе

Прошлое и настоящее. М, 1995, С.32-48 Европы в эпоху антисемитской реакции». В них проводится общая для русско-еврейской историографии концепция взаимоотношений власти и евреев как история постоянных гонений. Московское еврейство затрагивается лишь как частный случай властной политики в 1890-1910-е гг. Особенное место для данного исследования имеют фундаментальные работы С.ЛДинберга , на многие десятилетия заложившего основные подходы к изучению русско-еврейской культуры и еврейской прессы в России. Еврейской и русско-еврейской прессой занимались также Г.Я.Аронсон29 и Ю.Бруцкус30.

Обильная часть историографической литературы представлена общими трудами по тем или иным темам. Так, широко представлены труды по истории русского законодательства о евреях, еврейскому просвещению и образованию, истории русско-еврейской печати и публицистики, по истории русского революционного движения и участия в этом движении евреев, а также социально-экономический портрет тех или иных социальных слоев . Особенно актуальной для современных исследователей оказалась история формирования в Российской империи в конце XIX - начале XX вв. «еврейского вопроса». В числе часто встречающихся работ по «еврейскому вопросу» особенно важны для настоящего исследования те, в которых основное внимание уделено отражению «еврейского вопроса» в общественном сознании посредством печати, литературного творчества, а также и в других сферах общественной жизни. Освещение этого вопроса в русской печати стало предметом исследования Е.Динерштейна32, Дж.Клиера33, В.Кельнера34,

п Цинберг И. История еврейской печати в России. СПб.,1915

29 Аронсон Г.Я Русско-еврейская печать. // Книга о русском еврействе от 1860-х годов до революции 1917 М.-Иерусалим, 2002 0 Бруцкус Ю, Еврейский вопрос в русской печати//Еврейская жизнь, 1904, № 1, С. 188-203

31 Брамсон Л. К истории начального образования евреев в России, СПб , 1896

Оршанский И Евреи в России. СПб., 1872

Познер С В. Евреи в общей школе. СПб, 1914

32 Динерштейн Е. А С. Суворин и «еврейский вопрос»//Вестник ЕУМ, 1992. № 1.С. 57-74

п Клиер Дж. Еврейский вопрос в славянофильской прессе 1862-1886 гг.: И.С. Аксаков и его

издания//Там же. 1998.Лй 1(17) C.4I-60 А.Лихоманова35 и многих других. Не меньшее внимание уделяется теме «еврейского вопроса» в истории взаимоотношений России с зарубежными государствами36. Во всех этих работах проблематика истории московских евреев на рубеже XIX-XX вв. находит место лишь как один из примеров общей истории, как один из элементов исследуемых явлений или феноменов.

В частности история русско-еврейской печати и русско-еврейской культуры рассматривается в исследованиях Дж.Клира37, ДЭльяшевича38 и т.д. В работе Д.Эльяшевича затронуты важнейшие понятия «русско-еврейская культура» и «русско-еврейская» печать. Попытка внести ясность в дефиниции этих давно устоявшихся в русско-еврейской историографии понятий приводит автора к необходимости проанализировать весь исторический путь «русско-еврейской интеллигенции от зарождения до эмиграции ее виднейших представителей в годы Гражданской войны. Как отмечает Эльяшевич в своей статье об историографии русско-еврейской печати: «Имеющиеся работы по этой теме или значительно устарели — как, например, известная статья С.М.Дубнова «О смене направлений в русско-еврейской журналистике» ... и монография С.Л.Цинберга...— или не могут считаться исчерпывающими вследствие долголетней недоступности для их авторов многих необходимых источников и материалов, хранящихся в архивах бывшего СССР; таковы, к примеру,

34 Кельнер В. «Союз для достижения полноправия еврейского народа в России» и еврейское

национальное представительство в Государственной думе // Там же. 1997. № 3( 16) С. 27-50;

Кельнер В. Два инцидента: Из русско-еврейских отношений в начале XX в. //Там же. 1995. №

3(10). С. 190-198

35 Лихоманов А. И.Я. Гурлянд и еврейский вопрос в России//Там же. 1993. №4. С 142-153

36 Миндлин А. Еврейский вопрос и финансовые отношения России с Западом в конце XIX началеХХ века//Там же. 1996. №2(12). С. 81-103; Тимофеев В. Еврейская эмиграция из

России в контексте российско-британских отношений конца XIX века // Там же. 1993. № 4. С.

59-88; Энгель В.В. «Еврейский вопрос» в русско-американских отношениях. На примере

«паспортного вопроса» 1864-1913 М., 1998

37 Клир Дж Д О русско-еврейской интеллигенции (к постановке вопроса) // Евреи в России:

История и культура: Сб. науч. тр. / СПб, 1995, Вып. 3

КНег J. D. Imperial Russia s Jewish Question, 1855—1881, Cambridge University press, і 995. 534 p

КлирДж.Д Еврейский вопрос в Российской империи, 1855—1881. Кембридж, 1995.

Зї Эльяшевич Д. Русско-еврейская печать и русско-еврейская культура к проблеме генезиса //

Евреи в России: История и культура: Сб. науч. тр, / СПб, 1994, Вып. 3

39 Дубнов СМ. Письма о старом и новом еврействе, (1897—1907). СПб , 1907. С. 205—226 фундаментальные исследования Й.Слуцкого .Slutzqi Yehuda, Ha- Itonut ha-yehudit-rusit ba-mea haesha- esre. Yerushalayim, 1970, Am.392; .Slutzqi Yehuda, Ha- Itonut ha-yehudit-rusit ba-mea ha- esrim (1900 - 1918). Tel Aviv, 1978. Am.51L (иврит), обширная статья М.Альтшулера, посвященная советскому периоду истории русско-еврейской печати .Altshuler М. Pirsumim Rusiyim bi-Vrit ha-Mu atzot al noseim yehudiyim ba-shanim 1917 -1967 II Pirsumim Rusiyim bi-Vrit ha-Mu atzot al yehudhn v-ihadut, 1917 -1967. Bibliografiya. Yerushalayim, 1970, am 11-95 (иврит) и некоторые другие работы.»40 Такое положение в историографии русско-еврейского диалога в последние годы стало меняться. Постепенно появляются новые исследования по истории русско-еврейского культурного наследия, развития русско-еврейской прессы и литературы. Способствует этому процессу и то, что стало возможным рассматривать в комплексе русскую, русско-еврейскую и собственно саму еврейскую печать. Компаративный анализ материалов печати в широком контексте исторического развития русского общества и российского еврейства в 1880-1910-х гг. создает возможность для комплексного подхода в исследовании русско-еврейского диалога.

В монографии Джона Клиера отмечено, что мнения «общества» и правительства в отношении к еврейскому вопросу не были противоположны. Однако нельзя однозначно сказать, что позиция «образованного общества» в еврейском вопросе была в большей степени благожелательной, чем позиция властей. Время начала реформ конца 1850-х гг., ознаменованных пробуждением общества, социально-экономический и политический кризис в стране 1870-х гг. оказали противоположное влияние и на восприятие еврейской темы. С 1850-х гг. «еврейский вопрос» стал одной из наиболее обсуждаемых тем в печати и публицистике. При

Эльяшевич Д. Русско-еврейская печать и русско-еврейская культура к проблеме генезиса // Евреи в России: История и культура: Сб, науч. тр СПб , 1994, Вып. 3 41 Klier J, D. Imperial Russia s Jewish Question, 1855—1881. Cambridge University press, 1995. Клиер Дж. Д. Еврейский вопрос в Российской империи, 1855—1881. Кембридж, 1995. этом хронологические рамки исследования Дж.Клира - не соответствуют данному исследованию, поскольку московское еврейство как объект полемики и дискуссий в печати России появляется в 1880-е гг., а исследование Клира завершается 1870-ми годами.

Кроме того, история «еврейского вопроса» в пореформенной России и различных аспектов этой дискуссии, привела к появлению огромной серии статей и монографий. Только перечисление авторов и названий таких работ составит солидную историографическую работу. Огромное внимание «еврейскому вопросу» уделялось в русско-еврейской публицистике начала XX века. Некоторые из этих работ, оказали значительное влияние на подходы в данном исследовании.42

Две имеющиеся работы, претендующие на исследование московского еврейства, не могут быть признаны научными исследованиями. Работа С.С.Вермеля43 относится скорее к мемуарам, чем к историографии, а труд А.Разгона44 рассматривает лишь небольшую часть событий данного периода и является по сути публицистической работой. К тому же обе работы не выделяют в качестве основного объекта рассмотрения данный период, а посвящены всему периоду истории евреев в Москве. Разительно отличается от этого немногочисленная группа исследований, поставивших своим объектом историю московского еврейства или отдельных ее аспектов. Особенно богата в данном случае русско-еврейская историография. Самый большой интерес эта проблематика вызывала в начале XX века. Работы Л.М.Айзенберга45,

42 Толстой И И, Гессен Ю.И. Факты и мысли. «Еврейский вопрос» в России. СПб , 1904

Раскин Д. «Еврейский вопрос» в документах высших государственных учреждений Российской

Империи XIX - нач. XX вв. // История евреев в России. Проблемы источниковедения и

историографии СПб, 1993

43 Вермель С.С. Евреи в Москве: воспоминания, впечатления, характеристики. // РГАЛИ Ф.119,

Оп.1,Едхр.17

Разгон А. Евреи в Москве. Иерусалим, 1996

45 Айзенберг Л.М. Великий князь Сергей Александрович, Витте и евреи-купцы // Еврейская

Старина, Т.13,1930

Он же «Виды правительства» в еврейском вопросе. Плеве и еврейские труженики. // Еврейская

летопись, М.-Пг., 1923, С.37-49 П.Марека46, Ю.Гессена47, А.Кацнельсона48, М.Кулишера49, И.Кунина50 и т.д. рассматривают те или иные аспекты еврейской истории в Москве. Этому же посвящены и работы многих современных исследователей. Среди них необходимо отметить исследования М.С.Куповецкого51, М.Лобовской52, И.Розенталя53 М. и Н.Шатиных54, В.Энгеля55, А.Клемперта56 и т.д. При всех несходствах подходов этих исследователей, в их работах находят отражение те или иные вопросы освещения в средствах массовой информации и повременной периодической печати истории московской еврейской общины.

Особенно интересным в контексте данной работы выглядит исследование И.Розенталя, посвященное выявлению взаимосвязей между политикой центральных и московских властей по отношению к евреям, общественными настроениями и еврейской общественно-политической деятельностью. Автор дает не только интересные трактовки событий начала XX столетия в Москве, но также интегрирует ряд новых 

46 Марек П. К Истории евреев в Москве // Восход, 1893, № 2-3, С.88-105

Он же Московское гетто // Восход, 1895, №№ 9,10

Он же Очерки по истории просвещения евреев в России. М., 1909

47 Евреи в Московском государстве XV-XVII вв. // Еврейская Старина СПб., 1915, Вып.1, С.11 19;Вып.2,С.153-172

Он же Законодательство о жизни евреев в России // Русская мысль, М., 1911, T.V

Он же История еврейского народа в России. Л.,1927, Т.2

Он же Московское гетто // Пережитое, СПб, 1908, Т.1, С.51-65

4Ї Кацнельсон А. Из мартиролога Московской общины // Еврейская Старина, 1909, Т.1, С.175 188

49 Кулишер М. Польша с евреями и Русь без евреев // Еврейская Старина, 1910, Вып.2

50 Кунин И. Евреи в Москве во втор. пол. XVII в.//Еврейская Старина, 1913, Вып.1, с.98-101

51 Куповецкий М.С. Еврейское население Москвы (XV-XXBB.) // Этнические группы в городах

европейской части СССР. М., 1987, С. 58-71

52 Лобовская Р. Поляковский зал в Музее изящных искусств в Москве // Вестник

ЕврейскогоУниверситета в Москве, №3 М., 1993, С. 135-137

Она же. Путеводитель по еврейской Москве // Москва еврейская. М., 2003, С. 7-114

53 Розенталь И. Москва начала XX века: Евреи, власть, общество // Вестник Еврейского

Университета в Москве, № 1(19) М., 1999, С. 95-119

54 Шатин М., Шатина Н. Строение под литерой «А». Из истории московской хоральной

синагоги // Вестник Еврейского Университета в Москве, 1994, № 2(6), С.86-98

Si Энгель В В. Либеральные тенденции в «еврейской политике» самодержавия конца XIX-началаХХ века//1994 №3(7). С. 49-63

і6 Клемперт А. Палестинофильство и сионизм в дореволюционной Москве // Российский сионизм: история и культура. М.,2002 С.145

Он же. Социокультурный облик московского еврейства на рубеже ХІХ-ХХ вв. // Judaica Rossica. Вып 2 Сб. статей М., 2002 С.100-131 источников, представляющих весь спектр общественно-политических сил. Интересны и работы, помещенные в израильском журнале «Хе-Авар»57, посвященном восьмидесятилетию изгнания евреев из Москвы в 1891-92 гг. Эти работы израильских исследователей в основном продолжают линию еврейско-русской историографии о значимости этого эпизода только в качестве иллюстрации к тем репрессиям, которые российское правительство обрушило на евреев в годы правления Александра III. Для воссоздания реальной картины роли евреев в экономической жизни Москвы очень ценны материалы гильдейского налогообложения, которые дают представление о составе, роли и реальном влиянии на экономику города еврейского купечества. Эти данные приводятся и анализируются в работах М.Л.Гавлина.58

Отдельной группой исследований является многочисленная биографическая литература, посвященная тем или иным историческим персонажам, связанным с московской историей59. Особенностью историографии по данной тематике является почти полное отсутствие серьезных работ, охватывающих все аспекты истории московской еврейской общины рассматриваемого периода или их большую часть. Отрывочность и тематическая разбросанность историографии по данной проблематике является серьезной проблемой для исследования и осмысления истории московских евреев на рубеже XIX-XX вв.

В последнее время положение стало меняться, в том числе появляются все более серьезные исследования по истории евреев Москвы.

57ДинурБ-Ц О значении московского изгнания//Хе-Авар, 1971, №18,С.З-4;

Маор И Общий фон изгнания евреев из Москвы (1891-1892) // Там же, С.25-34;

Кресель Г. Эхо московского изгнания // Там же, С. 35-54;

Фельдман Э Московское изгнание 1891 г. в заметках английского посла в России // Там же, С 55-62

38 Гавлин М Л. Еврейское предпринимательство в Москве в 60-90-е годы XIX века: По материалам гильдейского налогообложения//Вестник ЕУМ, 1997, №3, С. 11-26; Гавлин МЛ. Благотворительная и меценатская деятельность еврейских предпринимателей в Москве конца XIX- нач XX вв // Еврейская благотворительность на территории бывшего СССР. Страницы истории Сб. науч. Тр. СПБ , 1998

59 См. напр : Каган В К. Борис Бруцкус. Иерусалим, 1989; Крамаров Г. Солдат революции. М ,1964; Крейн Ю. Композиторы Григорий и Александр Крейны. // Вестник ЕУМ, 1994, №1(5), С 215-230; Памяти Амалии Осиповны Фондаминской. Париж, 1937 В частности в 2003 году вышли сразу два сборника историографических и публицистических работ рубежа XIX-XX вв. Один из них «Москва еврейская» издан усилиями Московского еврейского культурно-просветительного общества и Дома еврейской книги. Этот сборник включает перепечатанные статьи русско-еврейской периодической прессы конца XIX - начала XX вв. Помимо упомянутых материалов, в сборник вошли отрывки из мемуаров, а также некоторые статьи современных авторов, посвященные истории и культуре московского еврейства. Второй сборник также вышел в свет в 2003 году. Его появление связано с усилиями издательства «Гешарим - Мосты культуры». Авторами предисловия и редакции сборника были Ю.Снопов и А.Клемперт . Сборник построен примерно также как и первый, однако в нем большее внимание уделено именно дореволюционному периоду в истории евреев Москвы.

В феврале 2006 года тематика истории евреев в Москве нашла

отражение в материалах круглого стола, посвященного столетию

московской хоральной синагоги, на тринадцатой ежегодной

международной, междисциплинарной конференции по Иудаике в Москве. Доклады, прочитанные в ходе заседаний затронули почти все стороны деятельности как московского еврейства, так и отношения к нему со стороны российской печати. Особенно важными для данного исследования можно назвать доклады: ЛКляйнман «Здание как религиозный и политический символ. Предыстория Московской хоральной синагоги (1869-1906)», АЛСлемперта «Московская хоральная синагога и московские евреи в конце XIX - начале XX вв.: процессы модернизации», М.Лобовской «Эпоха раввина Якова Мазе», А.Локшина «Надписи и памятные доски Московской хоральной синагоги», Л.Ф. Кациса «Об одной

Москва еврейская. М , 2003 61 Евреи в Москве. Сб. статей под редакцией Ю Снопова и А.Клемперта. М , 2003 загадочной книге с экслибрисом Я.И.Мазе». Материалы этих научных чтений были также изданы в сборнике статей62.

Кроме того, в последние годы появились и другие исследования, связанные с историей московского еврейства и освещением истории обшины в печати. Так, в 2005 вышло исследование Г.А.Элиасберг, посвященное наследию одного из крупнейших представителей русско-еврейской историографии С.Л.Цинберга63, в том же году появился и первый учебник по истории российских евреев, в котором большое внимание уделено именно данному периоду, а также проблемам освещения в повременной прессе «еврейского вопроса» 4. Уже в 2006 вышли в свет новый труд М.Лобовской, посвященный истории московской синагоги65, а также археографическая работа Е.Н.Улицкого66. Наконец, вышедшая в 2006 году работа Л.Ф.Кациса «Кровавый навет и русская мысль»67 затрагивает многие аспекты настоящего исследования. К этому следует добавить переведенную на английский язык и опубликованную в 2004 году работу итальянского исследователя Ч. Де Микелиса, посвященную истории создания «Протоколов Сионских мудрецов» . Таким образом, численность историографических исследований «еврейского вопроса» и истории евреев дореволюционной Москвы имеет устойчивую тенденцию к увеличению.

В современном российском обществе продолжают бытовать многие образы и стереотипы, рожденные антисемитской мифологией рубежа XIX-XX вв. Они продолжают свою жизнь на страницах многочисленных периодических изданий. Ни события Холокоста, ни страшные последствия

63100 лет. Московская хоральная синагога М., 2006

63 Элиасберг Г.А. «Один из прежнего Петербурга»: СЛ.Цинберг - историк еврейской

литературы, критик, публицист. М , 2005

64 История евреев России. Учебник. М., 2005

65 Лобовская М. Г. История Московской хоральной синагоги М , 2006

66 Улицкий Е Н. История Московской еврейской общины. Документы и материалы (XV11I начало XX вв.) М., 2006

6Т Кацис Л.Ф. Кровавый навет и русская мысль. Историко-теологическое обоснование дела Бейлиса М., 2006

6S De Michelis Cezare G. The non-existed Manuscript: A Study of the Protocols of the Sages of Zion Jerusalem, 2004. геноцидов XX столетия не привели к искоренению этих взглядов и теорий. Как и сто лет назад перед Россией сегодня вновь стоит вопрос о пути развития, частью которого является дискуссия о роли месте национальных культур населяющих страну народов. Возможно, исследование формирования этих стереотипов на страницах повременной печати и анализ влияния на этот процесс со стороны разных общественных сил приведет к более критическому восприятию подобных явлений в современном обществе. 

Еврейская тема в периодической печати России в 1870-1880-е гг.

Появление значительного числа евреев в крупном русском городе, активное вовлечение их во все сферы хозяйственной, экономической и социальной жизни не могло не вызвать интереса со стороны разных общественных слоев. В 1880-х гг. в русской прессе появляются публикации, посвященные этому вопросу. К концу 1880-х гг. «московско-еврейская» тематика в газетно-журнальных статьях стала весьма заметной. В данной главе на ее примере мы проанализируем механизмы взаимовлияния общественных настроений, создания и распространения прессой стереотипов в массовом сознании, а также влияние их на политику властных структур.

Для успешного анализа необходимо учитывать несколько факторов: наличие в рассматриваемый период жесткой цензуры прессы, давление на прессу со стороны разных общественно-политических групп, соотношение реальных событий или явлений и их отражения в массовом сознании, особенности развития русской общественной жизни в данный период и т.д. Особое внимание в данной главе уделяется вопросам законодательства, которые сыграли определяющую роль как в истории формирования еврейской общины, так и ее фактической ликвидации по окончании данного периода. Структура главы напрямую связана с историей появления в периодике статей, а затем и целых кампаний, связанных с московско-еврейской тематикой. Так вначале рассматривается «еврейская тема» в целом в общероссийской печати, затем исследуется появление еврейской общины в Москве в исторической перспективе. Завершается этот блок анализом освещения в российской периодике московско-еврейской тематики. Отдельно раскрывается первая пропагандистская кампания в печати, направленная против московского генерал губернатора В. А. Долгорукова.

Русская печать и «еврейская тема» в 1870-1880-е гг. Во второй половине XIX века в России периодическая печать стала важным элементом в общественной жизни. В столичных городах и в провинции выходили многочисленные издания, обретавшие со временем каждое свой индивидуальный образ и свою публику. Формировались стиль и методика журналистской и репортерской работы. В 1860-70-е гг. в Петербурге и Москве выходили крупные ежемесячные журналы: «Отечественные записки», «Русское слово», «Время», «Русский вестник», «Всемирный труд» и т.д. Еще более важным стали для журналистики 1880-1890-е гг. Несмотря на цензурные ограничения, русская периодическая печать заняла достойное место в общественной жизни страны.

«Для развития русской журналистики 90-е годы XIX в. тоже период знаменательный. Ведущую роль в системе прессы начинают играть газеты, количество которых стремительно растет. Если рубеж XVIII-XIX вв. пережили только две газеты, то в 1891 г. издавалось 70 ежедневных и 226 не ежедневных газет. К 1912 г. ежедневных стало 417, из них 10 выходили два раза в день... Периодические издания 90-х годов по своим направлениям распределялись следующим образом. На крайне правом фланге стояли газета «Московские ведомости» («хранительница дворянских интересов», по определению журнала «Вестник Европы»), и после смерти своего издателя М.Н.Каткова сохранившая репутацию консервативного, охранительного органа, и газета князя В.П.Мещерского «Гражданин», который хотел во что бы то ни стало, если не быть, то слыть органом дворянства, привилегированным истолкователем «идеалов преданий и заветов». Эти газеты не имели никакой популярности ни среди интеллигенции, ни среди дворянства... В той или иной степени поддерживали идеи монархии и порядка газеты «Свет», «Новое время», журнал «Русский вестник». Умеренно оппозиционная пресса была представлена журналами «Вестник Европы», «Русская мысль», газетой «Биржевые ведомости». Самым популярным оппозиционным изданием была московская газета «Русские ведомости» - «орган русской интеллигенции», по мнению современников. Заметным оппозиционным изданием на рубеже веков стал московский «Курьер» - одна из первых городских демократических газет».69 В 1870-1890-е гг. в русской периодической печати обсуждались так или иначе практически все общественно значимые темы. В дискуссиях на страницах прессы участвовали как литераторы и публицисты, так и обремененные государственными заботами чиновные люди. Таким образом, пресса дает неоценимый материал для реконструкции общественных настроений той эпохи.

К концу 1870-х гг. относится размежевание в российском обществе на либеральные и право-монархические круги, а также и среди евреев - на ассимиляторов и «национально ориентированную» интеллигенцию. Каждая из сторон заняла в споре о месте евреев в России свою нишу в соответствии с принципиальными положениями своей программы. Неудивительно, что именно периодическая печать стала в рассматриваемый период ареной публичных сражений на почве «еврейского вопроса» в России. Особенного накала эта дискуссия достигла накануне высылки из Москвы евреев (1891-93 гг.). Вообще вопрос о евреях во второй столице занимал немало места в газетной и журнальной риторике. Он стал пробным камнем в борьбе реакционного и либерального лагерей.

Изгнание евреев из Москвы и политика власти по отношению к евреям Москвы 1890-х гг. в их освещении в русской и зарубежной повременной печати

Кроме того, объектом исследования в данной главе является общественная реакция на проводившиеся московскими властями в 1890-е гг. репрессии по отношению к оставшимся в городе евреям. Таким образом, хронологические рамки данной главы охватывают 90-е годы XIX века. Одной из серьезных трудностей при анализе массива повременной периодической печати для настоящего исследования является влияние цензуры. Поэтому основное внимание будет уделено тем скудным материалам, которые, несмотря на сопротивление цензуры, все же появились во временной периодике.

Глава начинается с обзора причин изгнания и отношения к этой акции со стороны разных общественных сил. Далее проводится анализ того, как в действительности происходил процесс депортации из Москвы многотысячного еврейского населения, а также того, как это событие оценивалось очевидцами и участниками событий. Многие из цитирующихся материалов появились в печати много позже, поскольку цензура полностью запретила даже упоминать о происходившем со страниц периодики. Именно поэтому в данной главе присутствует специальный раздел, посвященный обсуждению процесса изгнания в зарубежной печати. Во второй части главы тем же методом сравнительного анализа свидетельств очевидцев и материалов повременной периодики соответствующего периода мы исследуем сложный и неоднозначный этап в истории еврейской общины 1890-х гг.

Завершает главу анализ рассмотрения еврейской тематики в московской прессе 1890-х гг. Поворотным событием в истории московских евреев стала массовая депортация их из города в 1891-93 гг. Это событие имело важное значение не только для Москвы, но и в общероссийском масштабе. Тучи стали сгущаться задолго до 1891 года. Уже в начале 1880-х гг. стало ясно, что московское еврейское благоденствие недолговечно. О постепенном наступлении на права еврейства говорила не только идеологическая подоплека, но и конкретные действия центральной власти. Первая попытка выселить евреев из Москвы при обер-полицмейстере Янковском не была осуществлена из-за жесткого противодействия со стороны общественности и властных структур, в особенности самой московской власти. Однако, и позднее в 1880-е гг. происходили отдельные попытки вытеснения евреев с московского рынка. Известен в этой связи скандал на Нижегородской ярмарке 1888 года. Накануне открытия очередного ярмарочного сезона, когда все участники торговли уже прибыли в город, ярмарочный комитет издал целый ряд постановлений против евреев, сделав невозможной их работу на ярмарке. Акция эта имела, очевидно, значение предупредительное, так как особого ущерба принести евреям она не могла, а выгода конкурентов (видных московских торговцев) не покрывала убытков от такого решения.

К началу 1890-х гг. единственной сдерживавшей пыл администрации преградой оставался лишь имидж России на Западе. Именно этим можно объяснить секретность готовившегося изгнания. Ужесточение политического курса и назначение великого князя Сергея Александровича на пост московского генерал - губернатора - два основных условия, при которых это событие могло произойти. Именно инициатива и энергия великого князя решили судьбу всей кампании по выселению из города десятков тысяч его жителей. Московская администрация начала кампанию по «очищению» города от евреев - «нелегалов», т.е. тех, кто проживал без официально утвержденного права жительства. Затем были значительно были сокращены категории еврейского населения, право жительства которых вне «черты оседлости» определялось либеральным законодательством 1860-х гг. Кампания по выселению завершилась радикальным пересмотром прав на жительство в Москве всех категорий еврейского населения.

Печать о евреях Москвы накануне изгнания. Законодательный статус евреев в Москве, который сложился к началу 1890-х гг., характеризовался полной неопределенностью. Он всегда определялся не какими-либо правовыми актами, а субъективными причинами. Главным в них было отношение конкретной городской администрации к евреям и т.н. «значимость» евреев. Именно «значимость» для московской экономики позволяла евреям торговать и жить во «второй столице». В правительственных сферах возобладали в этот период антиеврейские настроения. Кампания антисемитской истерии, отличавшая правительственную прессу, резко усилилась в 1890 году.

«Русская реакционная пресса, поощренная официальной юдофобией усилила свою травлю евреев... Наиболее распространенной полуофициозной газете «Новое время» и ее сателлитам в провинции все дозволялось: клевета на еврейскую религию, на весь еврейский народ в целом, на еврейские общины...Многие статьи юдофобских газет мало, чем отличались от прокламаций, призывающих чернь к погромам».127

Либеральная печать противостояла юдофобии правых органов. Прежде всего, самым сильным конкурентом правой прессы в Петербурге была газета «Новости», вызывавшая бешеную ненависть у всех правых газет. Особенно много внимания уделяла «Новостям» самая крупная из правых газет «Новое время». Во многом, видимо, яркими противницами эти две газеты сделала и личностная борьба между редактором «Новостей» О.Нотовичем, возглавлявшем «Новое время» в эпоху расцвета русского либерализма (1873-74 гг.), и А.Сувориным, ставшем его главным оппонентом и заменившим Нотовича на посту редактора газеты. Эта ненависть к «Новостям» О.Нотовича постоянно всплывала на страницах правой печати. Личность ее главного редактора была лучшим поводам к тому, чтобы в правой печати газета постоянно именовалась «еврейской». Типичным примером этого могут служить следующие строки: «Я не слежу постоянно за еврейскою газетой «Новости», а когда бываю в клубе, то в числе других, лежащих на столе, просматриваю и сей орган столичной прессы.

Тема «евреи Москвы» в периодической печати России в 1900-1910-е гг.

Начало XX столетия принесло с собой резкое обострение политической ситуации в России, отразившееся как в развитии революционного движения, так и в политической реакции, последовавшей за первой русской революцией. Обострение политической ситуации, раскол в обществе и революционный взрыв спровоцировали в свою очередь еще большую борьбу в печати, которая становилась рупором тех или иных политических сил. В числе прочих одним из наиболее острых противоречий стало рассмотрение в прессе «еврейского вопроса». Ослабление цензуры, возникновение легальных политических партий, развитие общественных свобод - все это сопровождалось в годы революции еврейскими погромами, потрясшими русское общество своей жестокостью и организованностью. Острота «еврейского вопроса» не допускала равнодушия со стороны общественных сил и органов печати, поэтому период начала XX века составляет особый этап как в истории страны, так и в истории русской печати.

Для исследования заявленной проблематики необходимо выделить несколько направлений. Глава начинается с обзора политики центральных и московских властей по отношению к евреям, а также тому, как отразилась эта политика в повременной периодической печати. Далее рассматривается положение московского еврейства в годы революции 1905-1907 гг., а также то, что происходило с «еврейской темой» в московской и общероссийской прессе. Завершает главу рассмотрение тех изменений, которые произошли в русской прессе по отношению к «еврейскому вопросу» в послереволюционные годы.

Политика властей в «еврейском вопросе» и тема «еврейского наплыва» в Москву в московской и общероссийской печати начала XX века. В начале XX века в системе русской прессы произошли большие изменения. Резкое увеличение изданий и их ориентация на разные общественно-политические силы сформировала новые условия общественных дискуссий в России. Разные точки зрения сталкивались на страницах печатных органов. Несмотря на многочисленные цензурные запреты, закрытия оппозиционных газет и журналов, давление самодержавной власти, русская пресса обрела особое независимое «лицо». Тон в русской журналистике задавали газеты либерального и революционно-демократического направления.

Одной из основных рассматриваемых в данной главе тем в печати были изменения законодательства. Еще в 1890 году заместитель министра внутренних дел В.Плеве представил на рассмотрение Государственного Совета свой план антиеврейских законов (проект из 44 пунктов). В Госсовете восторжествовал более разумный взгляд, и проект был отклонен. При этом некоторые его положения были проведены иными законодательными актами. Так, Земская реформа 1890 года устранила евреев от участия в выборах в органы городского самоуправления. Некоторые законы принимались с явной целью издевательств или насмешки над евреями. Таким был упомянутый выше Закон об именах (1893 г.), установивший уголовное наказание для тех, кто называл себя именами, не означенными в метрических книгах. В новом издании Устава о паспортах и беглых 1894 г. были включены поправки последнего периода. В разделе «О постоянном месте жительства евреев» в виде примечания к 157 статье появились новые правила, исключившие ряд категорий евреев из числа имевших право жительства в Москве. В 1896 году появился закон, запрещавший евреям солдатам оставаться за пределами черты оседлости во время отпусков.

«В начале 1898 г. пост министра народного просвещения вместо Делянова занял московский профессор Боголепов... В его трехлетнее управление не только не допускались отступления от нормы, но делались еще попытки сократить ее. Было приказано исчислять процентную норму допускаемых в университет евреев не по общему числу поступающих ежегодно, а по каждому факультету в отдельности (1898-1899); этим хотели стеснить еврейских юношей, которые поступали преимущественно на медицинский и юридический факультеты, так как прочие факультеты (историко-филологический и физико-математический) не обеспечивали им по окончании даже гадательного куска хлеба, вследствие недопущения евреев к учительским и академическим должностям... Генерал Ванновский (1901-1902)... сохранил бессердечную политику только по отношению к евреям. Ввиду фактического превышения еврейской процентной нормы во всех университетах, он приказал временно сократить норму приема в следующем размере: 2% для столиц (вместо прежних 3%), 3% для провинциальных университетов вне черты оседлости (вместо 5%), и 7% для черты (вместо 10%). Были усилены ограничения и при приеме в гимназии.»214 Особым ненавистником евреев был известный министр просвещения JLKacco. Небольшой отрывок из дневника P.M. Хин-Гольдовской за 1914 год дает представление о нем и его политике. «Кассо заявил, что пока он министр - никаких облегчений евреям не будет. И правда! Завтра в Московском университете назначена «жеребьевка» - для жаждущих высшего образования евреев. «Жаждущих» - 800, а вакансий 80!» Устрожение процентных норм и новая политика в области образования находили свое отражение в печатной полемике.216