Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Исторические предпосылки зарождения законодательства о печати 9
1.1 Общее состояние российского законодательства в сфере СМИ до второй половины XVIII века 9
1.2 Подготовительный этап к кодификации цензуры 19
1.3 Первый цензурный устав: институционализация цензуры 44
1.4 Цензурная политика императора Николая 1 62
ГЛАВА 2. Цензура в системе реформ второй половины XIX века 86
2.1 Реформы императора Александра II 86
2.2 Временные правила 112
ГЛАВА 3. Российские компиляции западноевропейского законодательства в сфере СМИ 124
3.2 Система российских СМИ в конце XIX века в мировом медийном пространстве 124
3.3. Влияние исторических цензурных традиций в развитии СМИ на современном этапе 135
Заключение 146
Библиография 1
- Первый цензурный устав: институционализация цензуры
- Цензурная политика императора Николая
- Временные правила
- Влияние исторических цензурных традиций в развитии СМИ на современном этапе
Введение к работе
История отечественной журналистики тесным образом связана с системой, носящей латинское название «цензура», которая является одним из самых капризных и неуравновешенных институтов ограничения прав и свобод граждан в государстве Зародившаяся в глубокой древности, цензура прошла путь от полного господства до полного запрещения, причем никогда не сходя с печатной публичной арены Сама природа цензуры достаточно интересна Когда она существует, как институт ограничения свободы прессы, мнений, то общество в лице наиболее рьяных защитников свобод требует ее уничтожить Когда ее законодательно запрещают, то тут же находятся граждане, которые высказывают свое просвещенное мнение о необходимости восстановления цензуры, поскольку общество, именно благодаря свободе высказываний, разрушает самое себя, уничтожает нравственные основы, распространители свободных высказываний снижают авторитет государственных учреждений и т д , и т п Словом, и с цензурой жизнь тоскливая, и без нее тоже жить нельзя
Собственно говоря, история цензуры - это ментальная история человечества, в которой запреты и разрешения чередовались с определенной периодичностью Сочинение, которое сегодня считалось великолепным, завтра становилось жутко «невместимым», т е, выражаясь языком современников Ивана Грозного, о нем и помыслить даже нельзя, не то чтобы читать или о нем рассказывать, и затем наоборот
Российская государственная мысль не отличалась особой оригинальностью в данной области правительственных ограничений Еще до появления на Руси печатного станка высказывались мнения обратить внимание на «фряжские» страны, где весьма успешно действуют инквизиция и цензура Тесные военные контакты Руси с Западом, а других долгое время и не было, приводили к знакомству с новыми технологиями, идеями, литературой Интенсивным и продуктивным знакомство с культурой Запада стало во времена царей Алексея Михайловича (Тишайшего), Петра I и Екатерины II Позднее связи с Европой становятся органическими в силу включения России в ансамбль европейских государств и европейской политики
В XIX веке культурное пространство страны (литература, журналистика, образование, театр, музыка, живопись) подвергается администрированию и введению в законодательные рамки от окказиональных указов императоров и императриц происходит переход к институциализации правил поведения в сфере культуры, особенно в печати
Статьи за «преступления в печати» были заложены в многочисленных законодательных актах от уголовных до административных Кодификация «правил поведения» на печатном поле в уставах о цензуре упорядочила процессы контроля правительства за литературой и журналистикой, определила права и обязанности сторон - пишущих и цензурирующих
В последней трети XIX века почти все страны Европы отменили цензуру и уничтожили цензурные учреждения В некоторых странах (Франция, Англия, Бельгия) «преступления по делам печати» рассматривались в судах присяжных. Россия,
войдя в общеевропейское культурное пространство, использовала западный культурный и законодательный опыт, но нередко в духе российской ментальносте его перерабатывала Следует отметить, что, несмотря на многочисленные цензурные ограничения как в печатании, так и распространении запрещенной литературы, газет и журналов, эти издания имели широкое «хождение» в поле «читающей публики»
Каждый новый цензурный устав, закон о печати, а их в период 1804-1990 гг было девять, непременно учитывал предыдущий опыт и прогнозировал стохастические (вероятностные) прегрешения средств массовой информации
В истории цензуры и печати отмечена четкая линия борьбы за свободу слова до победы и борьба со свободой слова после победы Реформация, Великая Французская революция, Великая Октябрьская социалистическая революция, смена общественно-политического строя в России в 1991-93гг Периодические колебания от ослабления к усилению цензуры пронизывают все историческое полотно мировой истории В России эти колебания были и есть особенно заметны, поскольку здесь сложилось устойчивая восприимчивость к печатному слову, в определенной мере даже мифологизация и фетишизация печатного слова, отраженная в фольклоре
История печати описана достаточно подробно в историографии, типологи-
зирована, структурирована в российской науке о журналистике (чему на рубеже
ХХ-ХХ1 вв посвятили труды исследователи Б И Есин, И В Кузнецов,
Е В Ахмадулин, А Ф Бережной, Р В Овсепян, Ю В Лучинский, А И Станько и другие) Историей же цензуры, как неизбежной и составной части истории печати, предметно занимался и занимается довольно узкий круг исследователей -М К Лемке, А М Скабичевский, В Розенберг, В Якушкин, П Новомбергский, В Г Чернуха, Г В Жирков Наибольший интерес это направление вызывало в последние годы XX века Затем произошел относительно небольшой спад внимания к цензуре как институту, но зато подняты пласты исторических архивов, изданы работы прошлых веков, сборники документов, связанных с ограничениями в сфере СМИ в советское время
Цензура, как таковая, никогда не сходила с арены общественных отношений, даже несмотря на ее уничтожение как учреждения, ведомства Она трансформируется, приобретает новую окраску, стилистику, однако в смысловом пространстве остается по сути все той же цензурой Любое государство, как совокупность общественных, экономических, политических, культурных конструкций, будет использовать мягкий или жесткий вариант института цензуры (ср высказывание императора Наполеона сказал «Если бы я отпустил вожжи для журналистов, то не удержал бы власть и трех месяцев»)
Бурное развитие СМИ в последнее десятилетие прошлого века и в начале нынешнего, появление новых средств массовой коммуникации (Интернет) выводят цензуру на новый качественный простор Если печать, радио и телевидение сыграли свою роль в истории общественной коммуникации и за этот период сложились законодательные практики, то наступивший период требует новых подходов осмысления прошлого и прогнозирования дальнейшего развития ограничительных институтов, таких как цензура Отсюда со всей непреложностью вытекает актуальность
настоящего исследования, поскольку общественные отношения, человеческая природа, ментальные установки претерпели незначительные изменения.
Цель диссертационного исследования - определить круг явлений в сфере цензуры, природу зарождения и развития правовых положений, их трансформации во времени
Поставленная цель реализуется в ходе решения конкретных задач:
определение наиболее типичных характеристик цензуры, получивших распространение в XIX веке,
выявление объема понятия и экзистенциальных целей российской цензуры в предынституализационный период,
определение общемировых и собственно российских черт цензуры, их взаимодополнение и взаимообогащение в ходе практического применения,
характеристика процесса качественных изменений в связи с тенденциями развития российского общества и влияния на это развитие общеевропейских процессов,
установление наиболее характерны черт развития российской цензуры в XIX веке и начале XX века и анализ переноса цензурных и квазицензурных положений в законодательство и законодательные практики на современном этапе существования России
Объектом исследования являются тексты цензурных уставов, указов, положений, распоряжений, создаваемых как для российских цензурных учреждений, так и внутри самих цензурных ведомств
Соответственно, предметом данного исследования являются процесс функционирования цензуры, онтологическая природа приемов и методов, составляющих карательный инструментарий цензурного учреждения
Методы и методики исследования соотносятся с его целью и задачами В основу исследования данной проблемы положена система взаимодополняющих методов сравнительно-исторический, эпистемологический, структурного анализа, а также синтезирования общего и особенного в системе цензурного института
При всей актуальности данной проблемы для современных журналистов, до сих пор не существует работ, представляющих в сравнительно полном объеме историю российской цензуры, демонстрирующих типы цензур в разные периоды исторического развития России Многочисленные научные труды посвящены отдельным фрагментам цензурной истории, являясь при этом «вещью в себе», не связанной или слабо связанной с общим историко-цензурным полем Все более обновляется и обостряется проблематика правовых компиляций, некорректного переноса на российскую почву европейских цензурных новаций и инкорпорация этих зарубежных новаций в отечественное цензурное пространство В работе выдвигается концепция изучения такого явления культурной и общественной жизни, как цензура, в едином европейском, а не узко государственном пространстве В диссертации содержательно описана история институционализирования российской цензуры, исторические предпосылки и последствия именно такого развития общероссийского цензурного ведомства, выделены наиболее характерные черты отечественной цензуры, европейские заимствования и их трансформации, а также существование
цензурных элементов прошлого в современном российском законодательстве о средствах массовой информации Этим определяется научная новизна диссертационного исследования
На защиту вынесены следующие положения.
1 Знание истории собственной страны, избранной профессии составляют ми
ровоззренческую основу любого члена гражданского общества Журналистика на
ходится в центре общества, поскольку формирует информационное пространство,
перерабатывая пространство событийное Отсюда возникает необходимость в глу
боких, фундаментальных знаниях истории развития средств массовой информации,
зарождения и природы институтов печати - знаниях, необходимых каждому журна
листу
2 Правовой цензурный инструментарий развивался во времени, использо
вался в разные эпохи с разной степенью интенсивности Созданная в прошлом сис
тема ограничений, цензов поведения повлияла на развитие печати в России Печать,
а вместе с ней и цензура, оказали влияние на формирование в обществе определен
ной культуры восприятия печатного слова, а также влияния слова на общество
Культурное влияние европейских стран сказалось на развитии российской культуры Однако инкорпорированные в российское культурное пространство зарубежные цензурные нормы приобрели во многих случаях российский контент Цензурные ведомства и правительства регулировали процесс ограничений, не обращая внимания на внутреннее развитие общества, что порождало противоречия свойственные только России Журналистское сообщество практически не участвовало в законотворческом процессе
Общеполитическое положение России оказывало существенное влияние на работу цензурных ведомств и правил применения положений цензурных уставов Российская цензура формировала с помощью СМИ у российского читателя видение мира и государства через призму государственных интересов
Объем понятия «цензуры» в российском ментальном пространстве был связан с объемом понятия «государственные интересы» Отсюда следовало, что «цензура» являлась естественной составной частью государственных институтов, таких как полиция, пенитенциарная система, образование и т д
Либерализация цензурных положений или усиление цензуры для СМИ в годы общественных волнений была вызвана не организационной ролью СМИ, а их информационной ролью В начале XX века и в последующее время организационная и пропагандистская функции СМИ станут определяющими, а информационная - сопутствующей При этом последнюю будет курировать цензура в лице государственных институтов
Построение теоретических схем позволяет представить в кодированном виде историю развития цензуры и дает возможность прогнозирования системы развития средств массовой информации в будущем, учитывая проявления элементов прошлого в современном законодательстве
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в создании типологических схем, характеризующих каждый этап развития российской цензуры, в обобщении зарубежных цензурных заимствований, а также суще-
ствование элементов цензуры в современном медийном правовом пространстве, определяемом в России как бесцензурное
Практическая ценность диссертационного исследования связана с тем, что предложенные методы систематизации цензурных установлений, выведения общих и особенных черт, возможность определять место различных цензурных презумпций в общей системе применимы в теоретических курсах по истории журналистики, а также теории и практике журналистской деятельности, правовым основам журналистики
Основные теоретические положения диссертационного исследования обсуждены на заседании кафедры истории журналистики и коммуникативистики, апробированы на международной научно-практической конференции «Медийные стратегии современного мира» (2007, 2008, 2009), а также изложены в ряде научных публикаций
Структура исследования обусловлена поставленными целями и задачами Работа состоит из введения, трех глав с выводами в конце каждой главы, заключения и библиографического списка, включающего 185 источников Общий объем — 160 стр
Первый цензурный устав: институционализация цензуры
Традиционно в российской исторической науке принято считать, что цензурная политика в России начинается с Петра 1, а в дальнейшем просто усовершенствуется, впитывая европейские образцы правовой цензурной культуры. Отчасти это верно, но при условии, что история России начинается только с императора Петра. В действительности российская цензура, как система ограничений в употреблении слова - устного - начинается еще со времен Ярослава Мудрого, а письменного — с Ивана Грозного. Вся культурная жизнь в России в монгольский и послемонгольский период была сосредоточена в монастырях, служивших центрами сбора информации, сохранения традиционной культуры и даже литературы. Переписывание книг, исправление старых текстов, распространение уже написанных книг — таковы были функции монастырей в сфере российской культуры того сложного периода.
Россия долгое время не имела широких и многогранных контактов с Западом, где «пресса вызывается настоятельною, органическою потребностью все более и более развивающейся образованности», и которая способствовала всеобщему «пробуждению умов». [123,1]. В Европе католическая церковь, несмотря на особую и специфическую опасность печати, возглавила процесс расширения империи Гутенберга. «Католическая церковь боролась с реформаторами, правительства сделали печатное слово орудием в дипломатической борьбе, появляются книжные лавки и правительства создают статуты с целью правильной организации письменности и контроля над нею» [123,1].
Отношение российской власти к печатному слову, ее глубокой и искренней симпатии к ограничениям, характеризуется историческим сюжетом о графе Орлове, бывшем при императоре Николае 1, шефом жандармов. Он попросил одного своего знакомого, который выезжал в Европу, непременно заехать в Нюрнберг. «Когда будешь в Нюрнберге, -сказал Орлов, - то прийди к памятнику Гутенберга, изобретателя книгопечатания, и плюнь ему от меня в глаза. От него все зло на земле происходит» [150,27]. Впрочем, как говорили во времена императора Николая 1 сей исторический «анекдот», хоть и имел место, но не в полной мере характеризует отношение власти к прессе и прессы к власти. Отношения во многом были противоречивые.
Первым юридическим документом, в котором отразилась тревога государства, то есть светской власти о состоянии религиозной литературы, ее некачественном характере, был «Стоглав» принятый при царе Иване Грозном в 1551 году. Почти сто лет «Стоглав» был «документом непререкаемой авторитетности» [102,31]. Усиление централизации государства требовало религиозно-идеологического единообразия церковной службы, единообразия в воспитании, единообразия в культуре, то есть жестких правил, которые цензуровали бы практически все отношения в государстве. В главе 27 «О святых иконах и о исправлении книжном» дается четкое и недвусмысленное направление в развитии цензурной политики. «Да протопопом же и старейшим священником и избранным священником со всеми священники к коемждо граде во всех святых церквах дозирати святых икон и священных сосудов и всякого церковного чину служебного и на престолех святых антимисов дозирати и священных книг святых евангелей и апостол и прочих святых книг, ихже соборная церкви приемлет. И которые будут святыя иконы состарелися, и им то велети иконником починивати. А которые будут мало олифлены, и оне те иконы велети олифети. А которые будут святые книги евангелие и апостолы и псалтыри и прочая кнги, в коейждо церкви обрящете, неправлены и описливы, и вы бы те святые книги с добрых переводов справливали соборне, занеже священные правила о том заперщают и не повелевают неправленных книг в церковь вносити, ниже по них пети». [111,291]. Позднее сам «Стоглав» был подвергнут цензуре и осужден как плод заблуждений, написанный «неразсудно, простотою и невежеством». [111,291].
Печатный станок в России 16 века не сыграл такой значительной роли как в Европе. После бегства в 1568г. первопечатников Ивана Федорова и Петра Мстиславца на Запад временно приостанавливается процесс печатания с помощью типографского оборудования, но необходимость толкает власти в этом же году возобновить книгопечатание и только богослужебных книг.
Следующий исторический отрезок времени не способствовал развитию литературы, печати, вплоть до царствования Алексея Михайловича. Внутренние и внешние потрясения закончились, страна вошла в относительно спокойный ритм жизни, что повлекло за собой развитие культурной жизни. Однако события Смутного времени показали, что Русь при всем ее единстве де-юре не была еще государством де-факто, с общей культурой, единой системой ценностей. У высшего духовенства вызывал страх, не уничтоженный до сих пор религиозный индифферентизм, сохранение народных, а точнее языческих традиций. Насущной задачей государства и церкви было приведение подданных к единообразному поведению, единомыслию, и борьба за чистоту языка, хотя бы в храмах, борьба со сквернословием и богохульством. В 1627 г. По религиозным мотивам, которые формулировались просто и незатейливо — «за слог еретический» - было сожжено «Учительное Евангелие» Кирилла Транквилиона, запрещен Катехизис Лаврентия Зизания. Проведена инвентаризация церковных библиотек с целью изъятия церковно-славянской литературы, изданной на Западе, то есть в Польше, Литве, Украине. Подпадавшие под эту категорию книги, находившиеся у частных лиц, тоже конфисковались.
С 1653 по 1656 годы в церковном ведомстве проводилось исправление богослужебных книг, для чего были собраны греческие и славянские книги, в том числе и рукописные. За основу для цензурной правки был взят текст греческого служебника 17 в. На тексты греческих богослужебных книг 12-15 веков. Справщики одновременно сравнивали древние славянские рукописи и вносили правку и в текст Служебника и в тексты рукописей, т.е. пытались сделать их идентичными. Работа до конца не была доведена и продолжалась после одобрения выправленных текстов церковным собором 1656г.
Весь XVII век на Руси можно охарактеризовать как век цензуры мысли и поведения. Царская власть боролась с церковной за главенство, внутри церковной организации шла борьба с ересями, церковь боролась с прихожанами за полное их приобщение к православной культуре, воевала с ересями за единомыслие. В последней трети XVII в. царская и церковная власти объединились против раскольников. Для подавления раскольничества привлекались все средства, в том числе и идеологические. К примеру, были опубликованы антираскольничьи сочинения Симеона Полоцкого «Жезл правления» (1667г.), патриарха Иоакима «Цвет духовный» (1682г.). Проводились диспуты с раскольниками, хотя толку от них не было никакого. Радикальным цензурным средством борьбы с раскольниками были репрессии. Идеологи раскола протопопы Аввакум и Лазарь, дьякон Федор, монах (бывший) Епифаний сосланы в Пустозерск, где их заточили в тюрьму. Пятьдесят участников Соловецкого восстания были казнены. В апреле 1682г. (при царе Федоре Алексеевиче) сожгли Аввакума, Лазаря, Федора и Епифания. В июле того же года казнены раскольники, участники Московского восстания, среди которых был священник Никита Добрынин (Пустосвят).
Цензурная политика императора Николая
Потом наступило иное время, «был внезапно заключен не только мир, но и теснейший дружественный союз между благоверным православным царем и этим самым антихристом, когда оба они публично обнимались и лобзались на тильзитском плоту, когда антихрист получил от царя ленту Андрея Первозванного, а царь получил от антихриста звезду почетного легиона, то Синод приказал духовенству в самом спешном порядке умолкнуть и ни о каких предтечах не сметь отныне и думать». [126,194]
Везде было разослано предписание, чтобы «цензоры не допускали никаких артикулов, содержащих известия и рассуждения политические». [123,107] Когда Наполеон вторгся с войсками в Россию, эта тема вновь зазвучала, но снова невпопад. В России было достаточно много людей, хорошо знавших религиозную литературу. Они- то и поставили духовенство в сложное положение, показав ему несуразность использования слова «антихрист». Суть дела заключалась в том, что антихристу предсказана полная победа и торжество его тысячелетнего царствования. Отсюда следовал вывод, что если Наполеон антихрист, то ему обеспечена победа и до 2812г. будет его царство. К чему тогда бессмысленное сопротивление? Духовенство поняло, что антинаполеоновская пропаганда с использованием темы «антихриста» может привести русское общество к безразличию и оно махнет рукой на сопротивление. Лозунг «антихриста» был снова снят. Но и без этой агитационной работы, настроение русского общества было непримиримо к захватчикам.
В годы царствования Александра I появились новые периодические издания - «Московский Меркурий» (1803г.), «Патриот» (1804г.), «Русский вестник» (1808г.), «Московские ученые ведомости» (1805г.), «Вестник Европы» (1802г.), «Санкт- Петербургский журнал» (1804г.), «Северная почта» (1809г.), «Сын Отечества» (1812г.), «Русский инвалид» (1813г.). («Инвалид» тогда имело значение - «Ветеран»).
В журнале «Вестник Европы» (редактор Н.М.Карамзин) широко была представлена политика. В отделе «Политика» главное место, разумеется, было отведено отношениям России и Франции. Н.М.Карамзин, как представитель идеи просвещенной монархии, осуждал жестокое отношение помещиков к крестьянам, считал, что образование может способствовать смягчению нравов и улучшению отношений между крепостными и их владельцами. Во время войны, как и все русские издания того времени, занимал патриотическую позицию, вместе с «Русским вестником» призывал к защите Отечества. В «Русском вестнике » московский главнокомандующий, граф Ф.В.Растопчин обращался с призывом к христолюбивому воинству отважно служить царю и биться с врагом. Граф Ф.В.Растопчин- достаточно интересная фигура. Когда стало ясно, что Наполеон уже на подступах к Москве, он стал издавать «афишки», которые разносились, рассылались и развешивались в людных местах столицы. Интересно то, что по—французски Растопчин говорил гораздо лучше, чем по-русски. Его «афишки», которые он писал сам, не производили на народ никакого впечатления. Его охватывала то шпиономания и по его приказанию хватали и публично пороли людей, заподозренных в шпионаже, то делал официальные заявления и в газетах, и в своих «афишках», что Наполеону в Москве не бывать, выискивал агитаторов- мартинистов (масонов), словом, вносил свою административную долю безолаберщины в общую сумятицу.
Но одно дело со шпионами ему удалось, правда, вместе с полицией. В Саратове появились «пасквильные списки», будто бы Бонапарт через шесть месяцев будет в обеих столицах. Оперативная работа полиции дала результат: автором этих «списков» оказался купеческий сын Верещагин. Его вместе с соучастником арестовали. В «Московских ведомостях» была опубликована информация об аресте Верещагина, чтобы успокоить общество. В оной из своих «агиток» Растопчин писал: «Я жизнию отвечаю, что злодей в Москве не будет, и вот почему», далее шло описание сил русской армии, а заканчивал призывом к ополчению: «А если мало этого для погибели злодея, тогда уж я скажу: Ну, дружина московская! Пойдем и мы, поведем 100 тысяч молодцов, возьмем иверскую божию матерь до 150 пушек и кончим дело все вместе». [126,151]
Последнее воззвание (вот где была нужна цензура!) было понято народом как призыв к всенародному ополчению, к битве у Поклонной горы.
А оказалось, что ополчения не будет и народ вовремя не покинул город, и теперь быть ему под оккупантами, а граф, московский главнокомандующий Растопчин убегает. Народ собрался возле дворца Растопчина и призвал его к ответу. Тогда Растопчин велел привести шпиона Верещагина и велел двум унтер- офицерам убить шпиона. Во время казни Верещагина граф сбежал от возмущенного и обманутого им народа.
Правительство, несмотря на то, что русское общество выступило единым фронтом против Наполеона, было все же неспокойно. Даже проявление патриотизма воспринималось как оппозиция. Шпионов искали везде. Здесь пришло время рассказать о работе Министерства полиции в годы войны. Министерство было создано в соответствии с Манифестом от 25 июля 1811 года. Первым министром полиции назначен генерал- адъютант императора Александра I А.Д.Балашов, который с первых дней Отечественной войны 1812г. находился в действующей армии, выполняя поручения царя, в частности, вел переговоры с Наполеоном. Исполняющим обязанности был С.К.Вязьмитинов ( в прошлом- первый военный министр России). После сдачи Москвы, правительство было обеспокоено состоянием умонастроений в обществе. Лучший способ узнать, что думают люди - это перлюстрация писем на почтамте. Губернаторам поручено требовать от губернских почтмейстеров перлюстрировать — подозрительные письма.
Одним их тех, кто смотрел на перлюстрацию как «на главную свою обязанность» был помощник директора Московского почтамта Д.П.Рунич (после войны он станет членом Главного правления училищ и поработает на ниве цензуры).
В Министерстве полиции для ведения секретного делопроизводства образована особая канцелярия при министерстве, которая выдавала заграничные паспорта, регистрировала иностранцев, проводила постоянную цензурную ревизию, выполняла личные поручения министра. Начальник Особой канцелярии мог делать личные доклады министру без согласования со своим непосредственным начальством. К 1819г. Особая канцелярия состояла из трех «столов» (подразделений) и секретной части. Первый «стол» ведал вопросами выезда за границу и въезда иностранцев, следил за ними. Второй «стол» (имеет непосредственное отношение к нашей теме) собирал сведения о книжных лавках и типографиях, о привозе из- за границы книг и картин, а также о книгах противонравственных, занимался делами «о ложных слухах, разглашениях, пасквилях, сочинении подложных бумаг и тому подобном». [19,66] Третий «стол» надзирал за религиозными сектами, «подозрительными бродягами». Секретная часть особенной канцелярии контролировала «размещение по городам, высланных из столиц», организовывала слежку за политическими неблагонадежными лицами, занималась делами о злоупотреблениях чиновников. [101,19-20]
Временные правила
Несмотря на принятие Закона, министру внутренних дел, надзирающему за средствами массовой информации, было предоставлено право делать повременным изданиям предостережения, с указанием статьи, подавшей повод к такому шагу. Третье предостережение приостанавливает продолжение издания, который определяет сам министр внутренних дел, но не свыше 6-ти месяцев. ( Позднее срок был увеличен до года -Авт.) Это правило распространялось и на издания, арендуемые у правительства или ученых сообществ. После третьего предостережения, если Министр решит прекратить полностью выход издания, то он выходит с представлением в Первый департамент Правительствующего Сената. Издание, получившее предостережение, обязано напечатать его на первой полосе номера без всяких изменений и возражений. Никакие объяснения в данном случае не принимались: «За непомещение в повременном издании: ежедневном — через три дня, а в еженедельном или месячном — в следующем номере, судебного определения или административного предостережения, равно сообщенных как от Правительства, так и от частных лиц опровержений или исправлений, издатель, доколе сообщенное определение, предостережение, опровержение, или исправление не будет помещено, подвергается , за каждый изданный после указанного срока номер, денежному взысканию а двадцать пять рублей, когда издание выходит более одного раза в месяц, и в сто рублей, когда оно выходит раз в месяц и реже; а если определение, опровержение, предостережение, опровержение или исправление не будет помещено по истечение трех месяцев, то издание прекращается, по распоряжению Главного Управления по делам печати.
О любых изменениях, вплоть до сугубо технических, владельцы типографий должны сообщать в цензурное ведомство. Сведения о любой полиграфической продукции, изготовленной в типографии, также направлялись цензорам. Такой тотальный контроль был обусловлен опасением государства выпустить из рук процесс развития печатного слова.
В Законе определен порядок и степень ответственности всех участников печатного процесса, среди которых были автор, издатель, типографщик, литографщик, книгопродавец и редактор. Все указанные лица «призывались» к суду в следующей последовательности: 1) автор, во всех случаях, если он не докажет, что публикация произведения была произведена без его ведома и согласия; 2) издатель — в том случае, если имя или место жительства автора неизвестны или автор находится за границей; 3) типографщик и литографщик - когда ни автор, ни издатель неизвестны, или неизвестно и местопребывание, или они находятся за границей; 4) книгопродавец - если на продаваемом экземпляре нет имени и места жительства типографщика или литографщика. Определено в Законе и понятие «умысел» на распространение, тогда последние три участника процесса привлекались к суду, но основными фигурантами по делу все-таки выступали издатель и автор. Введен годовой срок возбуждения судебного преследования по нарушениям постановлений о печати со дня совершения нарушения, т.е. со дня выхода в свет номера с «преступной» статьей. Закон вводит достаточно серьезные и основательные санкции для нарушителей. «Независимо от тех преступлений и проступков по делам печати, которые преследуются по ( основаниям, определяемым в томе 15 Уложения о наказаниях), судебному преследованию и наказанию подлежат также следующие: 1) Напечатавший оскорбительные и направленные к колебанию общественного доверия отзывы о действующих в Империи законах, или о постановлениях и распоряжениях правительственных и судебных установлений, также дозволивший себе оспаривать в печати обязательную силу законов и одобрять или оправдывать воспрещенные ими действия, с целью возбудить к ним неуважение, подвергается заключению в тюрьме ... или аресту на время от 4-х дней до 3-х месяцев, или, наконец, денежному взысканию не свыше пятисот рублей. 2) Учинивший в печати воззвание, возбуждающее вражду в одной части населения государства против другой, или в одном сословии против другого, подвергается заключению в смирительном доме или тюрьме, ил аресту от 4-х дней до 3-х месяцев, или денежному взысканию не свыше пятисот рублей. 3) За прямое оспаривание или порицание в печатных изданиях начал собственности и семейного союза, с намерением разрушить или ослабить их основы, хотя бы притом не было возбуждения к совершению преступления, виновный подвергается денежному взысканию не свыше трехсот рублей и аресту не свыше шести недель, или же, по усмотрению суда, только одному из сих наказаний. 4) Виновные в напечатании и обнародовании постановлений дворянских, городских и земских собраний без разрешения...подвергаются денежному взысканию не свыше трехсот рублей и аресту не свыше 3-х недель, или же, по усмотрению суда, одному из этих наказаний.
Защита чести и достоинства в Законе выражена предельно четко и ясно, подчеркнут сословный характер, определены высокие суммы штрафов.
К примеру, за всякое оглашение в печати любых сведений о частном или должностном лице, которые могли повредить их чести, достоинству или доброму имени, виновный подвергался штрафу не свыше пятисот рублей или заключению в тюрьму. «Если оскорбление, при котором указано на какое-либо позорящее обстоятельство, касается служебной или общественной деятельности лица, занимающего должность по определению от Правительства или по выборам, то нанесшему оскорбление предоставляется право представлять в подтверждение справедливости своих показаний, имеющиеся в его руках письменные доказательства. Свидетельские показания, в сем случае, не допускаются». [114,190] Правительство ограждало своих чиновников от пристального внимания журналистов, а суд применял штрафные санкции, выплата которых делала большую дыру в личном бюджете журналиста. Ко всему прочему, если журналист доказал в суде справедливость и достоверность изложенных сведений, это вовсе не означало, что он освобождался от ответственности, он мог быть наказан (статья 11), если суд «в форме преследуемого сочинения или в способе его распространения и других обстоятельствах, усмотрит явный умысел нанести должностному лицу или установлению оскорбление». [114,190] Как правило, журналисты в редких случаях выходили победителя в судебных процессах. Суду предоставлялось право определять сроки приостановления или прекращения издания, а также лишение права занимать должности издателя или редактора сроком до пяти лет. Закон был дополнен 19 декабря 1866г. Указом «О порядке судопроизводства по делам печати», в котором определялась территориальная подсудность, обязанность возбуждения преследования по преступлениям и проступкам, совершаемым посредством печати (в данном случае такая ответственность лежала на Главном Управлении и цензурных комитетах), определена и роль прокурора в возбуждении дел. Частные лица подают иски в суд самостоятельно. Защитные меры, предохраняющие власть и должностных лиц от внимания прессы, достаточно быстро разрастались. В декабрьском 1866 года Указе , в пункте 11 говорится: «По делам об оскорблениях в тех случаях, когда ответчик не допускается до представления доказательств справедливости позорящего обстоятельства, прения в суде происходившие не могут быть печатаемы, хотя бы они производились в присутствии публики. Посим делам печатается один только приговор суда, с особого при том его разрешения. Печатание же всех подробностей судебного заседания или одной первоначальной жалобы истца, разрешается председателем суда в таком только случае, когда сам обиженный будет о том просить». [114,193]
Коллежский ассесор В.Я.Фукс (писатель и член Совета Главного Управления по делам печати в 1865-1877гг. Был в 1870г. председателем Варшавского цензурного комитета. [94,119]) писал в своей книге «Записка о цензуре» следующее: « сущность карательной системы состоит в развитии следующих двух начал: административного надзора за органами распространения печатных произведений и судебного преследования нарушений законов о печати...Карательная система, преследуя совершившиеся путем печати нарушения законов, сопряжена с учреждением строгого полицейского надзора ...» [129,50].
В марте 1868г. освобожден от должности министра внутренних дел Петр Александрович Валуев, который при всех изъянах его работы в должности министра был прогрессивным человеком и сделал немало как для отмены крепостного права, так и для создания возможностей в деятельности российской прессы.
Влияние исторических цензурных традиций в развитии СМИ на современном этапе
10 ноября 1917 года был принят и приведен в действие Декрет о печати, в котором аргументировались репрессивные меры в отношении оппозиционной большевикам печати: «Вот почему и были приняты временные и экстренные меры для пресечения потока грязи и клеветы, в которых охотно потопила бы молодую победу народа желтая и зеленая пресса. Как только новый порядок упрочится, всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для нее будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом, согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону». [125,209] Российские большевики превосходно знали историю Франции, особенно историю революционных периодов, поэтому в своих действиях нередко просто копировали как содержание документов, так решения. Наполеон, придя к власти, оставил 4 официальных газеты, а остальные частично закрыл, у остальных, имевших хорошую прибыль, просто эту прибыль изымал в казну, информацию о событиях во Франции все французские газеты и газеты оккупированных стран должны были брать только из официального «Меркурия». Новым у большевиков было только то, что они создали новый тип газет. Все газеты подчинялись партийному аппарату, редактор обязательно должен был быть членом партии и членом соответствующего бюро партийной организации и проводить линию партии, которая определялась на съездах. Все бюджеты газет, за исключением ведомственных и профсоюзных, формировались партийными комитетами, шло целевое снабжение бумагой, полиграфическими мощностями, определялась система подписки и распространения. Выражение мнений четко регулировалось планами всевозможных идеологических кампаний - от кампаний с хозяйственными целями вплоть до литературных.
Линию Ленина продолжил Сталин. «Сталин до некоторой степени сопоставим с Наполеоном. Сталин твердо усвоил истину. Которую первым среди светских правителей, по-видимому, ясно понял и использовал знаменитый император Франции. Наполеон осознал, что идеологические дискуссии - споры о проблемах, внешне удаленных от политики, таких, как метафизика, логика, эстетика, - гораздо опаснее для деспотического режима, поглощенного борьбой за власть, чем вера в любые формы авторитаризма, поскольку эти споры развивают мышление. Сталин, набрав силу и почувствовав себя достаточно уверенно, положил конец всем идеологическим спорам как таковым... Интеллигенции - писателям, художникам, ученым — теперь предписывали не интерпретировать, не обсуждать, не анализировать, тем более не распространять марксистское учение на новые сферы жизни, но упрощать его, усвоив общепринятую точку зрения, а затем повторяя и буквально вдалбливая одну и ту же санкционированную истину, любыми средствами и по любому поводу». [25,350-351]
В целях более предметного и целенаправленного руководства печатью новая власть не изыскивала новых вариантов, а добросовестно использовала старые цензурные модели, не меняя иногда даже стиля документов. В протоколе №722 из заседания Малого Совнаркома 1 августа 1821 рассматривался вопрос о цензуре и было постановлено: поручить Реввоенсовету Республики передать с 1-го августа военную цензуру в ВЧК, то есть карательному органу. [63,33] 13 сентября 1921г. на заседании Политбюро ЦК РКП(б) слушали вопрос о свободной продаже книг в Москве, постановили: произвести учет на складах, определить книги, которые нужны для библиотек и отправить их туда, «из числа книг, пускаемых в свободную продажу в Москве, изъять порнографию (в тексте написано «парнография) и книги духовного содержания, отдав их в Главбум на бумагу». [63,34] Другими словами, уничтожить, что делали когда-то царские цензоры.
6 июня 1922г. «в целях объединения всех видов цензуры печатных произведений, учреждается Главное Управление по делам литературы и издательства при Народном Комиссариате Просвещения и его местные органы — при Губернских Отделах Народного Образования». [63,35] На Главлит возлагались: предварительный просмотр всех предназначенных к опубликованию и распространению произведений; выдача разрешений на право изданий отдельных произведений, а равно органов печати периодических и непериодических; составление списков произведений печати, запрещенных к продаже и распространению; издание правил, распоряжений для всех органов печати, издательств, типографий, библиотек и книжных магазинов». [63,35-36] Издания ЦК партии, ВЦИК, Академии наук и т.д. освобождались от цензуры. На всех произведениях печати, издаваемых в Республике, должна стоять виза Главного Управления по делам литературы и издательства или его местных органов. Заверения о предоставлении «полной свободы в пределах ответственности перед судом», продекларированные в Декрете о печати не были выполнены. Произошел возврат в предыдущий век с почти полным переносом всех правил тогдашней цензуры.
В декабре 1956г. Первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущев, выступая на совещании перед редакторами областных и республиканских газет, еще раз подчеркнул известное всем положение, что «У нас нет более сильного, более действенного орудия, чем наша печать. Печать — это самое дальнобойное идейное оружие нашей партии. Мы можем, если хорошо будем подбирать для газет и журналов материалы, бить в цель на многие тысячи километров, вскрывать недостатки во всех уголках нашей огромной страны. Поэтому, кто недооценивает печать, то ослабляет наши силы». [125,376-377]
В 1991г. после прихода к власти сил, которые себя именовали как демократические, Коммунистическая партия СССР была запрещена и распущена, ее структуры ликвидированы, в частности ГЛАВЛИТ, печать получила самостоятельность, редакционные коллективы стали акционировать бывшую партийную собственность, кроме городских и районных партийных газет — они перешли в собственность государства. В декабре 1991 г. принимается Закон «О средствах массовой информации», в котором его автор М.А.Федотов, доктор юридических наук, профессор, творчески изложил некоторые нормы европейского законодательства о СМИ. При всех видимых недостатках этого Закона, он все-таки регулирует нормы поведения в медийном пространстве, отчасти ограждает журналистов от вмешательства власти, дает им возможность искать защиты в суде, хотя нередко используется как типичный цензурный механизм. Но такова его двойственная природа. Как природа любого законодательного акта. «В апреле 1867 года Тютчев писал своему зятю Ивану Аксакову, что абсолютная честность, абсолютная прямота печати требуют абсолютной честности, абсолютной прямоты в законах о печати, А не того лицемерного, деспотичного правления силой, которое преобладает сейчас в нашей стране» [134,93]
