Содержание к диссертации
Введение
Глава I Западное и северное направления внешних контактов Китая 2
Глава II Китайское влияние в земледельческих государствах Средней Азии
1. Проникновение китайского импорта в оазисы Средней Азии 59
Северная Парфия 60
Северная Бактрыя 62
Согд 64
Уструшана 72
Ташкентский оазис 74
Отрарский оазис 76
Фергана 77
Хорезм 96
Восточное Приаралье 97
2. Китайское влияние в земледельческих оазисах Средней Азии 108
Глава III Китайское влияние на кочевые народы Средней Азии
1. Проникновение китайского импорта на территорию расселения кочевых народов Средней Азии 117
Памятники долины р. Или 125
Памятники Чуйской долины 125
Памятники Таласской долины 134
Памятники. Центрального Тянь-Шаня 137
2. Китайское влияние на кочевые народы Средней Азии 143
Глава IV Проникновение китайской материальной культуры на территорию Южной Сибири
1. Китайский импорт на территории Южной Сибири 151
Алтай 153
Хакасия. 162
Тува 178
Прибайкалье 182
Забайкалье 183
Монголия 191
Другие памятники Сибири 197
Предметы китайского импорта, хранящиеся в музеях 198
2. Китайское влияние на развитие южносибирских народов 199
Заключена 222
Библиография на западноевропейских языках 234
Библиография на русском языке 244
Список сокращений 265
Список таблиц 267
Список иллюстраций 268
Северная Парфия
Из официальных источников наиболее известны китайские династий- ные истории (табл. I). Во-первых, они наиболее близки к описываемым в них событиям и ситуациям по времени создания. Во-вторых, в большинстве династийных историй выявлены особые разделы, посвященные соседним Китаю государствам и народам. Внутри этих разделов находятся подразделы, уже конкретно описывающие положение в той или иной стране, у того или иного народа. Однако, как и в большинстве древних письменных источников, в этих описаниях много повторений данных, содержащихся в более ранних сочинениях того же рода, и не всегда ясна датировка. В силу важности разделов для некитайских востоковедов и историков, почти все они переводились на русский и западноевропейские языки .
Одним из первых в мировой науке Н.Я. Бичурин (Иакинф) дал сводку переводов данных из китайских источников, где помимо прочей информа- ции содержатся известия по внешним связям Китая и по описанию народов Запада и Севера. Его переводы основных китайских источников “Цяньханьшу” («История ранней династии Хань»). “Хоуханьшу” («История поздней династии Хань»), “Вэйшу” («История династии Вэй»), “Суйшу” («История суйской династии»), “Таншу” («История династии Таи») и др., по мнению Л.И. Думана, выполнены значительно лучше, чем авторами XVIII в., например, Ж. Дегинем или К. Висделу , которые давали лишь их пересказ. По точности и полноте использованных материалов труду Н.Я. Бичурина уступают и работы французских синологов А. Ремюза и Ю. Клапорта .
К XIX в. относятся и переводы китайских источников французскими синологами С. Жюльеном и Э. Шаванном. Первый, собрал и прокомментировал содержащиеся в китайских хрониках сведения о тюрках с середины VI до X в. Э. Шаванн издал переводы сообщений о Западном крае, составил полный каталог сведений китайских источниках о западных тюрках, перевел китайские документы, найденные А. Стейном и др. Много переводов и исследований было сделано П. Пелльё.
Н.В. Кюнер, крупный отечественный востоковед, уже пятьдесят лет тому назад в своем труде “Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока” нашел необходимым внести в исследования отечественных и зарубежных авторов частичные исправления и уточнения . По замыслу, книга Н.В. Кюнера должна была служить дополнением и продолжением труда Н. Я. Бичурина, но переросла в самостоятель- ное сочинение, включив переводы разделов о восточных иноземцах из хроник “Вэйчжи” (из летописи “Саньгочжи” («Описание трех царств»)) и “Цзиныну” («История династии Цзинь»), и отрывки из других сочинений по той же тематике, не переведенные ранее.
Существуют библиографии переводов из китайских династийных историй и самих историй и сочинений, содержащих материал по теме нашей диссертации. На русском языке это введение Н. В. Кюнера к переизданию переводов Н. Я. Бичурина (“Работы П.Я. Бичурина (Иакинфа) над переводами китайских источников для “Собрания сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена”), содержащее перечень 35 китайских работ. Оно содержит их краткую характеристику и подробное изложение содержания глав, посвященных соседям Китая. Существует и более полная работа такого рода “Библиография китайской литературы о народах Севера, Амура, Сибири, Монголии и Средней Азии”, подготовленная Н. В. Кюнером к 1947 г. Большое значение в вопросах этнической идентификации археологических материалов сыграли переводы китайских источников В.С. Таскина ; древнетюркских рунических текстов С.Е. Малова и С.Г. Кляшторного .
Что касается археологических источников, то они многочисленны. Это, прежде всего, полные научные публикации основных памятников, которые могут служить основой для исследовательской работы, соответствующие альбомы находок и т.п. По полноте публикаций и хорошему воспроизведению вещей из них можно выделить две серии “АгсйаесЯс а ОпеЩаНз” (“Тохо кокогаку сокан”), которые изданы в 30 и 40-х годах с развернутыми описаниями и переводами. Несколько томов непосредственно относятся к нашему региону.
Помимо этого, в качестве источников можно привлекать отчеты и сообщения об осмотре и раскопках археологических памятников в интересующем нас регионе или публикации отдельных находок. Однако многие памятники не являются по-настоящему исследованными, а публикации не редко содержат лишь краткий перечень основных находок, с минимальными описаниями, а часто и без них. Этим объясняется неравномерность в изложении археологического материала в нашем исследовании. Не имея возможности дать собственную характеристику отдельным предметам (нет данных о месте их регистрации и хранения), но, не считая себя в праве пренебречь ими, мы сочли необходимым привести то упоминание или описание артефакта, которое дается в публикации.
Основанием для нашего исследования послужили отчеты о работе и материалы экспедиций Института археологии УзССР, Ленинградского отделения Института археологии АН СССР, Ташкентского Государственного университета, Бактрийской экспедиции ИА АН СССР, Ляйлякской экспедиции Института археологии АН СССР, Термезской комплексной экспедиции, Хорезмийской этнолого-археологической экспедиции, Южно- Таджикистанской археологической экспедиции, Южно-Туркменской археологической комплексной экспедиции, Казахстанской, Киргизской, Памиро- Алайской, Семиреченской, Таджикской, Чуйской, Южно-Казахстанской, Южно-Туркменистанской и др. экспедиций. В Сибири это материалы Тувинской археологической экспедиции Московского Университета, Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции Института археологии АН СССР, экспедиции Тувинского краеведческого музея, Красноярской экспедиции Ленинградскою отделения Института археологии АН СССР, экспедиций под руководством С.В. Киселева, Л.Р. Кызласова, Л.А. Евтюховой и В.П. Левашовой, П.Б. Коновалова, М.П. Грязнова. Саяно- Алтайской, Среднеенисейской и других экспедиций.
С темой нашего исследования связан широкий круг вопросов, рассмотрению которых посвящено большое количество работ отечественных и зарубежных авторов. Ввиду их многочисленности ниже мы остановимся на краткой характеристике тех направлений исследований, которые послужили основанием данной работы, а также отметим те освещенные в них вопросы, которые представляются наиболее важными с точки зрения темы нашей диссертации.
Постановка основных теоретических проблем разработки концепций внешней политики Китая с древнейших времен стала актуальной во второй половине XX в., когда было накоплено и исследовано необходимое количество источников. В 60-х гг. вышли в свет две основополагающие работы, которые в наиболее обобщенном и систематизированном виде представили синоцентрическую концепцию строения мира, лежавшую в основе внешней политики Китая, начиная с конца I тыс. до н.э.
Томон Курихара посвятил свое исследование рассмотрению принятой в китайской официальной идеологии имперской доктрины устройства мира, известной как “универсальное государство /монархия/” или “мироусгроительная монархия”1 Именно эта доктрина, получившая окончательное оформление в эпоху Хань, по мнению большинства исследователей, определяла характер взаимоотношений Китая с другими странами в течение большей части его истории. В основе своей эта доктрина опиралась на идею разделения мира на две части, разные по своим качествам: Китай, с одной стороны, и все остальные окружающие его территории, населенные варвара- Kurihcra Tomonobu. Studies on the History of the Ch in and Han Dynasties. I960.
Ташкентский оазис
Чач (древний Ташкентский оазис) включал долины рек Чирчик и Ахангаран с примыкающими отрогами Чаткальских и Кураминских гор. Границей его на западе является Сырдарья (Яксарт), на севере - Келесская степь. С востока оазис ограничивался горной системой Тянь-Шаня. Здесь протекал ряд рек, образующих и питающих Чирчик, - самый крупный правый приток Сырдарьи. Чирчик был основным источником воды для оазиса. С юго-востока оазис прикрыт Кураминским хребтом .
Данные письменных источников малочисленны. Китайские сочинения освещают историю Ташкентского оазиса в первые века до н.э. - первые века н.э. В частности, вероятно, это сведения, введенные в рассказ о столкновениях хуннов с юэчжами и последующих движениях племен. В несколько более поздних китайских источниках говорится о владении Юни, находившемся в зависимости от государства Канпой232. Позднее, в III в. н.э. Юни, уже известно как самостоятельное владение Чачстан и под этим именем упоминается в сасанидской надписи Шапура I2,\ В более позднее время Чач входит в состав эфталитского государства.
Среди находок Вревского могильника было обнаружено китайское восьмиарочное бронзовое зеркало типа “chang i tzu sun”234 (рис. 3, d)y аналогичное найденным в районе Лоулани (Восточный Туркестан), восточном некрополе Фархадстроя, и в одном из Пскентских курганов.
В Пскентском могильнике, расположенном в Ташкентском оазисе в курганах А-1 и В-1, были найдены бронзовые китайские зеркала235. Оба зеркала датируются I в. до н.э. -1 в н.э. (рис. 3,6, в) Одно из зеркал относится к восьмиарочному типу, подтипу “chang i tzu sun”. Из этого же оазиса, возможно, происходит беспаспортное зеркало Музея истории Узбекистана также восьмиарочного типа (рис. 3, г).
Джунский могильник Джунский могильник находится в Ташкентской области западнее г. Янги-Юль, где вдоль правого берега арыка Джун насчитывается около тысячи курганов. Раскопки могильника производились в 1937-1939 гг. под ъ2 Бичурин И.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. II., М.-Л., 1950, с. 186. 2 ъ Луконин В.Г. Завоевание Сасанидов на Востоке и проблема кушапской хронологии. //ВДИ, 2, 1969, с. 126. ъл Литвинский Б.А. Курганы и курумы Западной Ферганы. (Раскопки. Погребальный обряд в свете этнографии.) М., 1972 //Могильники Западной Ферганы, I, с. 131; он же. Орудия труда и утварь из могильников Западной Ферганы. М., 1978, с. 102, табл. 24/4; Воронец М.Э. Отчет археологической экспедиции Музея истории АН УзССР о раскопках погребальных курганов первых веков н.э. возле станции Вревская в 1947 г.//Труды Музея истории народов Узбекистана, вып. I. Ташкент, 1951, с.52-55. рис 5.
Литвинский Б.А. Курганы и курумы Западной Ферганы. (Раскопки. Погребальный обряд в свете этнографии.) М., 1972 //Могильники Западной Ферганы, I, с. 131; он же. Орудия труда и утварь из могильников Западной Ферганы. М., 1978, п. 102. табл. 24/3; Стратопович Г. Г. Китайские бронзовые руководством Г.В. Григорьева . Некрополь датируется первой половиной I тыс. н.э. Среди инвентаря одного из погребений было найдено привозное китайское зеркало . Ареал распространения “джу некой” культуры выходит за переделы ташкентского оазиса. Об этом свидетельствуют материалы Шашукумского могильника. Шашукумский могильник Шашукумский могильник (Ш-У вв.) расположен в Южно- Казахстанской области в зоне Чардарьинского водохранилища . На памятнике было найдено зеркало с петлеобразной ручкой в центре и орнаментом в виде пятиугольника с вогнутыми сторонами почти во всю величину зеркала, полученного при отливке по модели . Аналогичные зеркала были найдены в могильниках Чорку II, Сурх II, Боркорбазском, Гур- Мирон, Карабулакском, Урюкзорском и др.
Роль Отрарского оазиса для истории Центральной Азии особенно своеобразна, т.к. эта территория стала зоной слияния двух культур - кочевой и земледельческой. Отрарский оазис служил воротами не только на восток- запад, но также на север-юг. Отрарский оазис входил в число центров, образовавшихся на одном из отрезков шелкового пути, который проходил вдоль берегов Сырдарьи в Приаралье и на Южный Урал, а также так называемая “соболья дорога” или “меховой путь” через Центральный Казахстан и Алтай в Юго-Западные районы Сибири, через которую весь Ближний Восток и Европа получали пушнину. Среди центров, сложившихся на этом пути, можно отметить Отрар (Фараб), Тараз, Кулан, Яссы (Туркестан), Сауран, Баласагун и др. Могильник Мардан Могильник расположен на территории Отрарского оазиса (Кзыл- Кумский район Чимкентской области), западнее городища Куюкмардан, на левом берегу р. Арысь. Раскопки некрополя производились Южно- Казахстанской комплексной археологической экспедицией . Могильник датируется III-V вв.
Среди других погребений выделяется детское: во-первых, юго- западной ориентацией костяка, во-вторых, инвентарем. В нем было найдено семь китайских монет с квадратным отверстием типа у-шу Фергана
Территория Ферганы как историко-культурной области рассматривается в пределах горных хребтов: на востоке Ферганский, на севере Чаткаль- ский, Атойнакский и на юге Алайский, Туркестанский, а также бассейна р. Ходжа-Бакырган на западе . Сведения письменных источников о древней Фергане, сохранившиеся главным образом в китайских исторических хрониках, крайне скудны и отрывочны. Большинство историков и востоковедов принимают отождествление царства Давань (Да-Юань) китайских летописей с Ферганой, предложенное более 200 лет назад французским синологом Ж. Дегинем. Китайские сведения о Давани относятся ко II - I вв. до н.э. и к первым векам н.э. По этим данным Фергана представляется как страна высокоразвитого земледелия и скотоводства, причем особо славились знаменитые даваньские лошади. Главные особенности сельского хозяйства Ферганы (Давани) конца П-1 в. до н.э. охарактеризовал Чжан Цянь, посетивший Фергану в 125 г. до н.э.: “Оседлые жители пашут поля, разводят рис и пшеницу, имеют виноградное вино, много хороших лошадей”243. Китайские источники отмечают как характерную особенность скотоводства в древней Фергане большое развитие коневодства. Страна славилась породистыми знаменитыми даваньскими лошадьми. Разведением их занималось оседлое население, что вытекает из сообщения: “Давань имеет хороших лошадей, они находятся в городе Эрши, их скрывают, не соглашаются дать ханьскому посланнику”244. В стране было много городов. Особо отметим сообщение источников о сходстве развития культуры Ферганы и Бактрии. В конце II в. до н.э. через Давань прошли племена юэчжей, которые позднее на юге Средней Азии заложили основы будущей империи Кушан, хотя Фергана сохранила свою самостоятельность245.
На караванном пути - северной дороге (из Кашгара в Давань и далее на запад) Фергана, начиная со II в. до н.э., занимала важное место. Этим объясняется увеличение населения и появление большого числа укрепленных поселений в оазисе в это время. Крепости в долинах Яссы и Карадарьи, предназначались и для охраны торгового пути. Стремление обеспечить безопасность на “шелковом пути” и желание заполучить даваньских лошадей явилось главной причиной военных походов Ханьского Китая на Фергану.
Памятники. Центрального Тянь-Шаня
В 1939 г. А.Н. Бернштам исследовал в этом могильнике девять курганов, относящихся ко времени катакомбно-подбойной культуры (П-ГУ вв.)459. В результате раскопок в кургане Лн 3 с двойным (мужским и женским) захоронением было обнаружено значительное количество шелковых тканей, а в кургане № 5 были найдены “следы шелковой ткани с затканным геометрическим узором”.
Помимо шелковых тканей в курганах Кенкольского могильника было обнаружено несколько китайских бронзовых зеркал. Их описание и классификация даны И. Кожомбердыевым и Б.А. Литвинским460. Два из них представляют собой массивные бронзовые зеркала классического “восьмиарочного типа”, и датируются периодом Западная Хань (рис. 8, е). Еще одно, датирующиеся 1-П вв. н.э. - относится к разновидности этого типа. В углах восьмиугольной звезды - знак в виде квадратика с “усиками”, который чередуется со спиралькой. Внешнюю часть образуют пять концентрических желобков, отделенных рельефными прожилками. Вся эта полоса делится на секторы с помощью рельефных кружков. Далее следует поясок с зубцами и широкий и плоский утолщающийся к краю бортик. Край в виде скоса . Аналогичные зеркала были встречены в Пскентском, Ширинсайском, Вревском, Чанчарханском462, Ворухском и Карабулакском могильниках.
Следующее зеркало - круглое, со слегка выпуклым нешироким бор 459 Бернштам А. Н. Кенкольскнй могильник. //Археологические экспедиции Государстве!того Эрмитажа, вып. II, Л, 1940. Кожомбердиев И. Катакомбные памятники Таласской долины. . /Археологические памятники Таласской долины. Фрунзе, 1963; Литвинский Б.А. Орудия труда и утварь из могил Западной Ферганы. М., 1978. И.К. Кожомбердыев дает несколько иное описание этого зеркала: Это диск диаметром 13,2 см с полушаровидным возвышением - ушком по середине оборотной стороны. Ушко окружено четырьмя лепестками цветка с маленькими кружками между ними, затем идет восьмиугольник, образованных хордами, в углах которого помещены восемь иероглифов. Восьмиугольник опоясан круговыми линиями, рубчатой лентой и широким приподнятым бортиком со скошенным краем... Па обнаруженном нами зеркале внутренние четыре иероглифа отсутствуют, внешние восемь в виде плохой сохранности не поддаются чтению. По-видимому они означают благожеланис. См.: Кожомбердиев И. Новые данные о Кенкольском могильнике. //КС И ИМ К, вып. 80, М., 1960, с.72-73, рис. 14. т Сведения о находках в этом могильнике не опубликованы. Раскопки производились в 1955 г. Ю.А. Заднепровским. тиком и боковой ручкой, с маленьким отверстием в ней.
Зеркало, найденное в кургане №18 отличается от предыдущих и относится к типу “стососковых” (“pai ju”) со слегка выпуклым ровным бортиком, в центре которого имеется ушко с ободком. На главном поле по всему кругу расположено 16 квадратных шишечек. Зеркало датируется рубежом н.э.
В Кенкольском могильнике были также обнаружены плетеные изделия, аналогичные найденным в Ворухском и Карабулакском некрополях. Такие же корзинки были широко распространены в Восточном Туркестане и Южном Китае в ханьское время463.
Могильник Кызыл-сай Могильник Кызыл-Сай расположен на урочище Кызыл-Сай на небольшой предгорной террасе, в 15 км к югу от г. Талас. Раскопки производились в 1960 г. Наряду с курганами тюркского времени было вскрыто одно подбойное погребение. Скелет, находившийся в подбое, лежал на спине, головой на север. Вместе с другим инвентарем в захоронении было найдено бронзовое китайское зеркало, которое лежало справа от погребенного464 (рис. 8, ж).
Могильник в районе с. Петровка-Калининское Могильник расположен в районе сел Петровка и Калининское на водоразделе между карасуками и саями465. В результате раскопок было обнаружено бронзовое китайское зеркало периода старших Хань, разбитое на четыре куска. Центральная часть с пуговкой была утрачена. Зеркало орнаментировано: в центре - рельефным изображением дракона; на средней части находится рисунок, выполненный техникой высокого барельефа - сложное 4б Баруздин Ю.Д. Карабулакский могильник. //Известия АН Киргизской ССР, СОН, Т. 3. вып. 3, Фрунзе, 1961, с. 60. 464 Кожомбердиев И. Катакомбные памятники Таласской долины. //Археологические памятники Таласской долины. Фрунзе, 1963, с. 58; Литвинский Б.А. Орудия труда и утварь из могил Западной Ферганы. М., 1978, с. 101. 4о" Бернштам А.Н. Труды Семиреченской археологической экспедиции Шуйская долина”. //МИА. № 14, М.- Л., 1950, с. 101, 105; Литвинский Б.А. Орудия труда и утварь из могил Западной Ферганы. М., 1978, с. 101. сплетение растительных мотивов (виноградная кисть и плетение лоз). Рисунок окружен двумя орнаментальными круговыми поясами. По внутреннему поясу идет китайская иероглифическая надпись культового содержания (частично стерта), по внешнему - насечки. По краю походит выступающий бортик шириной 0,5 см.
Аламышик - крупный разновременный могильник на Тянь-Шане в Киргизии у г. Нарын, который был исследован археологической экспедицией в 1949 г. Наиболее интересными оказались погребения с подбоем Аламышик тюркского времени УП1-1Х вв. н.э. Тюркские племена, связанные по происхождению с хуниами, именовались племенами чубань, поэтому тип погребений Аламышика именуется чубаньским.
Курган № 102 представляет собой невысокую круглую в плане каменную насыпь диаметром 3 м с могилой - дромосом с подбоем. Вход в катакомбу закрыт вертикально стоящими каменными плитами. На дне могильной ямы в вытянутом положении, на спине, головой на запад лежат три костяка: женщины, подростка и ребенка. У костяка ребенка, на шее, находилось ожерелье из 9 раковин каури. Кроме этого на шее сохранились остатки ткани и бронзовая китайская монета с квадратным отверстием (диам. 2,3 см) (рис. 9, а). Монета относится к типу сачжацянъ4,] и датируется танским временем.
На территории Тянь-Шаня был найден довольно большой комплекс предметов свидетельствующих о связях с Китаем - так называемые иссык- кульские жертвенники.
На северном берегу озера Иссык-Куль в 1937 г. был обнаружен ряд изделий из бронзы сакского времени (У1-У вв. до н.э.): два жертвенных столика, скульптурное изображение лежащего яка, два светильника и два котла сферической формы (сохранился только один - диаметр 57 см, высота 41 см). Оба котла шарообразной формы, имеет слабовыраженную закраину, под которой находились две вертикальные и две горизонтальные ручки, расположенные по двум перпендикулярным диаметрам. Исследовавший жертвенные комплексы подобного типа А.Н. Бернштам, находит многочисленные аналогии котлов, найденных на Иссык-Куле472. В частности он упоминает о 27 экземплярах, хранящихся в алма-атинском музее, одиночных котлах из Эрмитажа, Томского музея и др.473 Котлы представляют собой полусферический сосуд, опирающийся на конусовидную подставку. В некоторых случаях вместо конусовидной подставки имеются три отдельные ножки и четыре ручки у закраины, расположенные попарно крест накрест. По мнению С. Теплоухова, этот тип котлов свойственен только Семиречью474. Заслуживает внимания тот факт, что аналогичные котлы сакрального типа скифского времени найдены и в северокитайских комплексах (жертвенные котлы дин). Они приписываются хуннам и датируются V-I вв. до н.э.475 Более того, подобный тип котлов продолжал существовать и в более поздние периоды, причем служил не для сакральных, а бытовых целей476. Изображение таких котлов известно в произведениях танского времени (Бостонский музей). Кар гины воспроизводят выезд принцессы Wenki в Монголию4/7.
Другие памятники Сибири
Сведения письменных источников подтверждаются археологическим материалом. О китайском происхождении памятника свидетельствуют: техника строительства, форма строений, отопительные трубы (каны). На это же указывает свойственная китайским крепостям система оборонительных сооружений против конницы (сначала вал, затем ров) . Керамика с Ивол- гинского городища по технологии и орнаменту типично китайская . Некоторые сосуды имеют иероглифическое клеймо683. Аналогичные изделия также встречаются в ноинулинских погребениях . Более того, даже предметы, изготовленные из местных материалов, такие как: два точильных бруска, две бронзовые чаши, чугунные сотники - подписывались китайскими иероглифами. Китайского же типа и найденные на городище украшения: два гранитных кольца, подвески из малахита, имитация раковины каури из мелового камня и т.д. На памятнике также найдена китайская костяная палочка для еды . По китайским изделиям и иероглифам исследователи датируют городище I в. до н.э.-1 в. н.э.
Коллекция бронзовых зеркал Из Иволганского городища А.В. Давы ттт т 688 дова датирует 111-1 вв. до н.э. . В 1927 г. на развалинах Нижнеиволганского хуинского городища был найден китайский бронзовый походный алтарь. Он представлял собой квадратный постамент на четырех ножках и толстую пластину-икону с усеченным навершием. На фасадной части три рельефные босоногие фигуры в широких халатах и накидках буддийских монахов, с шишковидными украшениями на головах - символом власти и величия. Руки согнуты в локтях, ладони раскрыты, причем пальцы правой руки направлены вверх, а левой - вниз, что соответствует позе молящихся бодхисатв. Вокруг фигур выгравированы ломаные линии, изображающие языки пламени. На оборотной стороне иконы надпись из семи вертикальных строк иероглифов. Точная датировка этого алтаря, специально изготовленного для ханьского императора, позволила А.В. Тиваненко связать его появление в Забайкалье с карательным отрядом китайских войск . Ильмовая падь
Могильник Ильмовая падь располагается в Бурятии в бассейне р. Селенги районе с. Усть-Кяхта. Захоронения датируются хуннским временем. Конструкция могил Ильмовой пади во многом сходна с погребениями из Ноин-Улы. Первые археологические исследования некрополя были произведены в 1896 - 1897 гг. Ю.Д. Талько-Грынцевичем, который исследовал здесь могилы, отнесенные им к типу погреоении в сруоах . В них попадались обломки железных предметов, различные костяные изделия, глиняные сосуды, китайские зеркала, обрывки материи, листочки золота и пр. В 1928- 1929 гг. раскопки могильника продолжил Г.П. Сосновский691. Древнее кладбище занимает площадь длиною около 3 км и шириною 0,5 км. На его территории находится около 260 отдельных могил. Гробы в некоторых могилах извне и изнутри были обиты шелковыми тканями. Фрагменты изделий из шелка были найдены и в инвентаре погребений. По данным Г.П. Сосновского, в могилах обнаружено два типа узорных полихромных тканей, несколько фрагментов безузорной и узорной газовых тканей, а также множество фрагментов и кусков гладких тканей .
Наиболее интересный материал дали раскопанные им могилы №№ 40 и 128, в которых содержался инвентарь китайского происхождения69-3.
В могиле № 40 был обнаружен деревянный гроб. Первоначально он был обит снаружи плотной цветной шелковой материей и украшен на равном расстоянии друг от друга бронзовыми позолоченными трехконечными и четырехконечными пластинками. На дне гроба найдены фрагменты легкой ярко-красной шелковой ткани, служившей внутренней обивкой гроба. В погребальной камере помимо другого инвентаря сохранились остатки китайских шелковых вышитых тканей 15 разных сортов: толстые ткани желтоватого и темно-бурого оттенков, тонкая плотная ткань желтоватого цвета, тонкая кисея красного или серого цвета и др. Фрагменты шелковых тканей были обнаружены еще в двух могилах Ильмовой пади. Наиболее разнообразная коллекция тканей была найдена в могиле №128. Из нее происходит 14 значительного размера кусков обивки гроба. Наружные стенки гроба облегала трехцветная, узорчатая шелковая ткань. На трех стенках она была однородна; часть южной короткой стенки была надставлена куском двухцветной шелковой ткани. Крышка гроба сверху была обита плотной одноцветной шелковой тканью, которая, нижним краем спускалась на боковые стенки гроба, закрывая на 1.3 см ткань узорчатую. Внутренняя сторона крышки гроба была покрыта более редкой одноцветной шелковой тканью. Местами она налегала на более плотную монохромную шелковую ткань внутренней обивки боковых стенок гроба (аналогичную ткани, покрывавшей наружную часть крышки гроба). Трехцветной ткани, которая покрывала наружные стенки гроба, было найдено 7 кусков крупного размера и несколько мелких обрывков. Хуже сохранилась двухцветная ткань, представленная одним крупным и одним небольшим обрывком. Рисунок более мелкий, чем в трехцветной ткани, причем обнаружено только два оттенка: желтоватый и темно-коричневый. Кроме многоцветных толстых тканей в могиле № 128 была найдена одноцветная тонкая ткань, представленная несколькими разновидностями: плотная тонкая (желтоватая или темно-бурая) и тонкий шелк типа кисеи. Аналогичные типы тканей, но худшей сохранности были обнаружены в могиле № 123. Все образцы тканей, найденных при раскопках 1928 и 1929 гг. в Ильмовой пади находят себе аналогии в коллекции из ноин-улинских курганов, раскопанных П.К. Козловым.
Среди другого инвентаря китайского происхождения необходимо упомянуть фрагмент китайского зеркала из белого сплава, обнаруженный в одной из могил Ильмовой пади. Одна сторона у зеркала была гладкая, другая штампованная с узором. На орнаментированной поверхности видно стилизованное изображение тигра. Такие же два зеркала были найдены ранее Ю.Д. Талько-Грынцевичем.
В погребениях Ильмовой пади были найдены фрагменты лака и лакированных чашечек сходных с ноин-улинскими. Чашки из погребения № 50 были овальной формы с плоским дном (9x6 см). Посредине длинных сторон имели полукруглые ручки, обложенные по краям бронзовыми пластинками. Внутренняя поверхность чашечек покрыта красным лаком, а снаружи черным. На наружные стенки был нанесен геометрический узор из красных линий вдоль края, ниже их были изображены “чечевицеобразные” фигуры красного цвета и около днища снова кайма из красных линий т Подробное описание тканей, их морфологических и технологических особенностей, а также узоров дано в (сочетание прямых и зигзагообразных линий, ромбовидных фигур, концентрических кружочков и завитушек). Аналогичные чашечки из Ноин-Улы датируются по надписи на одной из них 2 г. до н.э.
Остатки двух чашек были обнаружены в погребении № 58. Одна из них лучше сохранившаяся, традиционной формы, с красной росписью по черному фону. По сюжету и композиции роспись имеет полную аналогию с росписью чашки из кургана №6 Ноин-Улы . На ней изображены птицы- фениксы - композиция из четырех пар, в каждой из которых птицы стоят хвостами друг к другу. Между парами птиц - перекрещивающиеся X- образные линии, а между стилизованными в виде спиральных завитушек хвостами птиц нанесены такие же спирали. Венчик расписан сочетанием геометрических линий и мелких спиралевидных и концентрических узоров. По бордюру дна чашки имеется тонкая резная иероглифическая надпись, к сожалению, сильно поврежденная и частично утерянная.
Примечательно появление новой формы лаковых изделий, не встречающейся ранее в хуннских захоронениях. В погребении № 53 были обнаружены остатки большой лаковой миски, с округлым плоским дном диаметром 17-18 см и конусообразно расширяющимися стенками высотой около 10 см.
