Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ЕГИПЕТ В СОСТАВЕ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ B XVI-XVIII BB 78-162.
1.1) Османо-мамлюкское противостояние на рубеже XV-XVI вв 79-89.
1.2) Египет при первых османских бейлербеях (1522-1586). Организация военно административного и хозяйственного аппарата египетского эялета 89-104.
1.3) Рост сепаратистских устремлений местных политических лидеров в османском Египте (1586-1672) 104-120.
1.4) Внутренний политический кризис в Египте на рубеже
XVII-XVIII вв. Становление военно-политического союза мамлюкских беев и оджаков (1672-1748) 121-138.
1.5) Египет под властью эмиров Каздоглийа (1748-1798) 138-158.
ГЛАВА 2. ОДЖАКИ В ВОЕННО-АДМИНИСТРАТИВНОЙ СТРУКТУРЕ ОСМАНСКОГО ЕГИПТА 163-225.
2.1) Формирование османского гарнизонного войска в Египте (1517-1554) 164-177.
2.2) Внутренняя структура оджаков и организация воинской службы в османских корпусах 177-185.
2.3) Система материального обеспечения оджаков 185-207.
2.4) Эволюция османских войсковых корпусов во второй половине XVI-XVIII вв 207-223.
ГЛАВА 3. МАМЛЮКСКИЕ ИНСТИТУТЫ В СТРУКТУРЕ УПРАВЛЕНИЯ И ВЛАСТИ ОСМАНСКОГО ЕГИПТА 226-297.
3.1) Место и роль мамлюкских институтов в военно-административной структуре османского Египта 227-235.
3.2) Особенности организации мамлюкского общества в османский период 235-267.
3.3) Организационная структура мамлюкских «домов» при османах 267-274.
3.4) Экономические позиции мамлюкских «домов» в османском Египте 274-295.
ГЛАВА 4. ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ОТРЯДЫ ЕГИПЕТСКОГО ВОЙСКА И МАТЕРИАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ИХ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ 298-340.
4.1) Место и роль номадов в военной организации египетской провинции 298-309.
4.2) Гражданское население в войсковых структурах и военно-бюрократическом аппарате османского Египта 309-323.
4.3) Наёмные отряды на службе у должностных и частных лиц египетского эялета 323-336.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 341-350.
БИБЛИОГРАФИЯ 351-374.
- Османо-мамлюкское противостояние на рубеже XV-XVI вв
- Формирование османского гарнизонного войска в Египте (1517-1554)
- Место и роль мамлюкских институтов в военно-административной структуре османского Египта
Введение к работе
В последние годы в российской востоковедной науке наметился устойчивый рост интереса к изучению традиционного восточного общества. Включение в научный оборот широкого круга новых источников, расширение горизонтов научных изысканий за счёт привлечения исследований специалистов смежных обществоведческих дисциплин, творческое переосмысление прежних теоретических построений, основанных на односторонних представлениях об общественно-историческом прогрессе, — всё это в совокупности вызвало новые подходы к освоению историко-культурного наследия народов Востока.
Будучи одним из наиболее важных элементов османской государственной системы, Египет с давних пор привлекал к себе пристальное внимание академических кругов как в нашей стране, так и за рубежом. Однако лишь в последнее время усилиями ряда российских и зарубежных учёных (Ф.М. Ацамба, Е.И. Зеленева, С.А. Кириллиной, М. Винтера, Д. Креселиуса, А. Раймона, Дж. Хатавэй и др.) убедительно опровергнуты весьма распространённые ранее стереотипы о деградации и вырождении египетского общества в османский период, который рассматривался многими предшествующими исследователями не иначе как сумрачный эпилог «золотого века» Мамлюк-ского султаната (1250-1517)1.
После утраты статуса метрополии Египет занимал важное место в экономической и социально-политической структуре Османской империи. Расположенная на перекрёстке мировых торговых путей, эта крупнейшая и богатейшая из арабских провинций Османской державы была, по сути, житницей империи, снабжавшей зерном и продовольствием священные земли ислама, столицу османского государства, а также важнейшие города Восточного Средиземноморья. Кроме того, обладая таким образовательным учреждением, как один из старейших на арабском Востоке университет ал-Азхар, из стен которого вышло немалое число авторитетнейших носителей религиозного знания, теологов, законоведов, историков, поэтов, Египет не без оснований претендовал на роль одного из ведущих религиозно-культурных центров всего арабо-мусульманского мира.
Научная актуальность темы диссертации в значительной степени обусловлена военным характером традиционного общества на Ближнем Востоке, где лица, входившие в круг военно-служилой знати, всегда занимали особое, привилегированное положение в структуре государственного управления. Комплексный анализ любого восточного общества неизбежно сталкивает исследователя с военно-исторической проблематикой. Так, в частности, военизированный характер арабо-османского общества выражался, прежде всего, в том, что долгое время доступом к системе публичной власти обладала в основном категория «аскери» (военных).
Изучение особенностей военно-политической организации арабо-османского общества представляет собой актуальную научную задачу не только вследствие той роли, которую играли представители категории «аскери» в Османской империи вообще, а в египетском эялете в частности. Дело в том, что подобного рода работы не могут быть ограничены военной сферой, и неизбежно влекут за собой обращение к целому кругу других важнейших вопросов истории страны. Социальные и государственно-политические структуры османского государства всегда находились в теснейшей взаимосвязи с эволюцией его военной организации. В этой связи попятно, какое значение может иметь исследование воинских структур для более полной и многогранной характеристики египетского общества XVI-XVIII вв.
Данная диссертационная работа находится в русле исследований, целью которых является детальный анализ ситуации, складывавшейся в странах афро-азиатского региона накануне экономической и политической экспансии западноевропейских держав. Предколониальная эпоха даёт современным учёным отличную возможность изучить сложившиеся формы традиционных для восточных обществ общественно-политических институтов и социально-экономических структур, так сказать «конечный продукт» естественноисто-рической эволюции стран Азии и Африки, пока ещё не затронутый модернизацией по западным образцам.
Включение традиционных обществ в сферу влияния мировой капиталистической системы и приобщение восточных народов к техногенной цивилизации, бесспорно, изменили пути и направления эволюционного развития стран Востока. В то же время, насильственная трансформация афроазиатских обществ ни в коей мере не означала тотального внедрения «элементов инородного цивилизационного порядка» в странах с собственными многовековыми культурно-историческими традициями2. И по сей день сохранение многих самобытных явлений общественной жизни стран афроазиатского региона определяется глубинными причинами, уходящими своими корнями в предшествующие тысячелетия. Совершенно очевидно, что без познания исторического прошлого невозможно всесторонне оценить и правильно понять характер и сущность происходящих в настоящее время в странах Востока процессов и преобразований.
В этом свете актуальность вынесенной в заголовок диссертации темы в значительной степени обусловлена преемственностью военных традиций в Арабской Республике Египет. Само собой разумеется, неправомерно ставить знак тождества между разноплемённым египетским воинством османского образца и современной подлинно национальной армией Египта. Однако рациональное зерно в такого рода сопоставлениях существует, ибо они подчёркивают не утраченную и поныне традицию высокого престижа военной службы в египетском обществе.
Исследование охватывает исторический отрезок в три столетия. Нижний хронологический рубеж (1517 г.) обусловлен вторжением в Египет османских войск и захватом Каира. Эти события ознаменовали начало новой эпохи в истории страны3 - эры османского правления. На заре XVI столетия Египет прекратил своё существование в качестве суверенной политической единицы и на долгие четыре века стал одной из важнейших частей Османской империи
Несмотря на то, что вплоть до первой мировой войны Египет формально оставался частью османского государства, представляется целесообразным ограничить верхнюю хронологическую границу исследования датой начала военной экспедиции Наполеона Бонапарта в Египет (1798 г.), ставшей первой серьёзной попыткой колониального закабаления страны. Вторжение французских войск кардинальным образом изменило расстановку и соотно-шение политических сил в Египте и фактически подготовило почву для прихода к власти Мухаммада Али, который энергично взялся за проведение широкомасштабных реформ, затронувших практически все стороны общественной жизни страны. События и процессы, происходившие в египетском эялете во время и после французского нашествия, настолько важны и отличны от тех явлений, которые имели место в предшествующий период, что требуют отдельного осмысления и изучения.
В центре внимания диссертационной работы находится совокупность проблем, связанных с организацией и функционированием военно-административных институтов османского Египта. Автор ставил целью проследить общую направленность исторического развития египетского воинства в изучаемое время, а также установить роль и место воєнно-бюрократических структур в социально-политической системе египетского общества.
Предпринятый в настоящем исследовании комплексный анализ становления и особенностей военной организации османского Египта вызвал необходимость постановки и решения следующих конкретных задач:
• определить место военных в структуре политических сил египетской провинции в XVI-XVITI вв., выяснить характер и степень их влияния на социально-политическую и экономическую жизнь страны;
• проследить на протяжении всего рассматриваемого периода египетской истории происходившие изменения в характере взаимоотношений между официальными османскими властями и двумя основными воинскими контингентами египетской провинции - оджаками и мамлюкскпми формированиями;
• рассмотреть принципы организации войсковых структур османского Египта, этнический и социальный состав воинских частей и их численность, уточнить соотношение местных и иноэтнических элементов в структуре воинских формирований;
• отобразить специфику воинской службы в регулярных войсковых корпусах (оджаках), а также особенности системы рекрутирования и подготовки воинов-османов в Египте;
• исследовать систему материального обеспечения оджаков, проанализировать основные тенденции и динамику развития социальных и хозяйственных связей между военными и местным гражданским населением;
• определить позиции мамлюкских институтов в структуре управления и власти османского Египта, раскрыть особенности организации мамлюкско-го общества при османах, установить пути и способы его воспроизводства, изучить систему воспитания молодых мамлюков, сопоставив по возможности полученные данные с «классическими» образцами времён Мамлюкского султаната;
• воспроизвести организационную структуру мамлюкских «домов», уделив особое внимание системе патроната, внёсшей решающий вклад в формирование мамлюкской иерархии;
• рассмотреть экономические позиции мамлюкских «домов», вскрыть причины ужесточения эксплуатации податного населения страны со стороны мамлюкских беев в последние десятилетия XVIII столетия;
• прояснить роль вспомогательных войсковых единиц (иноземных наёмных частей, бедуинских отрядов и местного ополчения) в военной организации египетского эялета, обозначить материальные основы их функционирования.
Естественно, диссертация отнюдь не претендует на полный охват всех относящихся к исследуемой проблематике сопредельных тем и смежных сюжетов, тем более что подобную задачу вряд ли можно решить в рамках одного исследования. Некоторые затронутые в работе вопросы требуют более детальной разработки, осуществление которой всецело зависит от получения доступа к источникам, на данный момент находящимся вне пределов нашей досягаемости. При рассмотрении особенностей военной организации османского Египта автор сознательно сконцентрировал своё внимание на социально-политических и экономических аспектах функционирования военно-бюрократических структур египетского общества, исключив ряд довольно перспективных тем из круга исследуемых проблем, либо обозначив их пунктирно. Так, в частности, вне пределов данного исследования оставлены требующие углублённого изучения вопросы духовной жизни представителей категории «аскери», их взаимоотношений и взаимодействия с корпусом египетских улама и различными этноконфессиональными группами.
Безусловно, более пристального внимания заслуживает такой крупный вопрос как прогрессирующее проникновение представителей городских и деревенских социальных слоев Египта в регулярные османские воинские корпуса (оджаки). Среди других вызывающих повышенный интерес воєнно исторических тем, выделим сюжеты, относящиеся к участию военных в экономической жизни страны. Все эти вопросы требуют дальнейшего изучения с привлечением широкого круга нарративных источников и материалов, которые находятся в турецких и египетских архивных фондах.
Чрезвычайно перспективными представляются затронутые в рамках данной работы вопросы, связанные с вооружением и экипировкой египетских воинов. К большому сожалению, доступные на текущий момент источники информации содержат в основном сведения о военном снаряжении мамлюк-ских отрядов. Данные о средствах нападения и защиты других вооружённых формирований османского Египта носят, как правило, фрагментарный характер. Между тем, именно вооружение является той основой, которая оказывает определяющее воздействие на состав и организацию вооружённых сил, их стратегию и тактику. Поэтому, как представляется, оружейное дело в его историческом развитии заслуживает того, чтобы стать предметом самостоятельного детализированного разбора, осуществление которого потребует привлечения разработок археологов, музейных работников и специалистов-оружиеведов.
Диссертация строится по проблемно-хронологическому принципу, который предоставляет исследователю возможность избавиться от излишней нарративности и предполагает объединение в логической последовательности выдвигаемых тезисов, констатации, аргументов и иллюстрирующих сюжетов.
Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, приложения, библиографического списка источников и литературы.
Своим появлением первая глава обязана не только и даже, скорее, не столько тому обстоятельству, что до недавних пор в отечественной историографии не существовало монографических работ, в которых были бы в полном объёме отражены вопросы исторического развития Египта в XVI-XVIII вв. Изучение особенностей военной организации египетского общества неот делимо от глубокого знания его социально-политической системы, поскольку все те процессы, развитие которых наблюдалось в рассматриваемый период, в той или иной мере нашли своё отражение в жизни египетского воинства. Кроме всего прочего, одна из задач этой, во многом, вводной части диссертации состоит в разгрузке основных глав за счёт представления центральных участников событий, подавляющее большинство которых принадлежало к интересующей нас категории «аскери», а также первичного разъяснения используемых в дальнейшем специальных терминов.
Глава содержит краткий экскурс в историю возникновения и развития на рубеже XV-XVI вв. османо-мамлюкского конфликта, а также воспроизводит все основные перипетии политической истории Египта с момента его включения в состав Османской империи вплоть до 1798 г. — даты начала колониальной агрессии со стороны Французской державы. Обзор важнейших политических событий дополнен разбором устройства административно-хозяйственного аппарата египетской провинции, ключевые роли в котором принадлежали представителям османских войсковых структур и выходцам из мамлюкской среды. Подробно разобраны принципы, которыми руководствовались османы при организации провинциального управления в Египте, каковые включали в себя использование автохтонных форм и институтов власти, сосуществование нескольких центров политической активности и отлаженный баланс взаимодействующих сил, для поддержания которого в периоды общего ослабления центральной власти активно применялась тактика противопоставления местных политических лидеров.
Значительное место в этой же главе занимают вопросы, раскрывающие динамику взаимоотношений Египта с имперским центром. Высказывается мысль о том, что, будучи одной из составных частей османской государственной системы, Египет испытывал воздействие тех же факторов, которые регулировали жизнь имперского организма в целом, вполне адекватно реаги руя на сбои в работе механизма османского государственного управления и кризисные явления, происходившие в недрах метрополии.
Автором предложена собственная периодизация исследуемого отрезка истории османского Египта, которая отражена в делении главы на параграфы. В конце главы даны краткие обзорные характеристики основных этапов политического развития страны.
Объектом изысканий во второй главе стали османские регулярные войсковые корпуса (оджаки) в их историческом развитии. В этом разделе диссертационной работы рассматриваются вопросы, отражающие историю формирования египетского территориального войска, раскрывается место и роль оджаков как важного компонента социально-политической структуры османского Египта, призванного обеспечить равновесие политических сил в стране. Подробно изучены внутренняя структура корпусов, принципы организации и прохождения воинской службы в оджаках.
В главе прослеживается трансформация системы материального обеспечения военных частей, входивших в состав османского гарнизонного войска в Египте. Особое внимание уделено анализу не связанных с несением воинской службы побочных доходов воинов османских корпусов, которые к середине XVII столетия превратились в главный источник финансовых поступлений для оджаков. Кроме того, были проанализированы социальные и хозяйственные связи представителей османских войсковых структур с торговыми и ремесленными слоями египетского общества, сыгравшие важную роль в возвышении янычар и азабов.
Автор выделяет ряд факторов, как провинциального, так и общеимперского значения, обусловивших общую направленность эволюции османских войсковых корпусов.
В заключительной части второй главы отображен процесс проникновения мамлюкских институтов и традиций в структуру оджаков, оказавший решающее воздействие на османские войсковые корпуса, которые к 60-м годам XVIII в. утратили свою самостоятельность и перешли под полный контроль мамлюкских «домов».
Третья глава диссертационного исследования содержит развёрнутую характеристику мамлюкских институтов османского Египта, которые рассматривались имперским центром в качестве противовеса оджакам и административному аппарату во главе с османским наместником. В работе прослеживаются пути и способы воспроизводства мамлюкского корпуса при османах, система воспитания и подготовки молодых мамлюкских воинов, организационная структура мамлюкских «домов», выявляется их соответствие основным принципам организации мамлюкского общества более ранних, «классических» образцов.
Значительное внимание уделено тем элементам мамлюкской системы, которые в исследуемую эпоху подверглись существенной трансформации. Речь идёт о некотором нарушении замкнутости мамлюкской общности и об отступлении от традиционного порядка передачи прав, привилегий и наследств мамлюкской знати.
Заключительная часть главы посвящена исследованию экономических позиций мамлюкских «домов», основу могущества которых составляли доходы от крупного землевладения и поступления с городских объектов налогообложения. Вместе с тем раскрываются причины ужесточения эксплуатации податного населения страны со стороны мамлюкских беев в последние десятилетия XVIII столетия.
В четвёртой главе разбирается круг проблем, связанных с использованием вспомогательных частей, включавших в себя как представителей коренного населения страны, так и многочисленных выходцев из различных уголков османского государства. Немалое место в этой части работы отведено изучению бедуинских племён, выступавших как неотъемлемый и чрезвычайно важный компонент социально-политической структуры египетского общества.
Не менее важна для исследования тема прогрессирующего проникновения представителей городских и деревенских социальных слоев населения Египта в оджаки. Автором раскрываются причины притягательности связей с оджаками для гражданского населения страны, анализируются формы и масштабы взаимодействия торговцев и ремесленников с османскими войсковыми структурами.
Обобщающий многоаспектный анализ воинских структур османского Египта был бы неполным без обращения к теме привлечения наёмных частей, которые по мере разложения регулярных османских войск взяли на себя часть функций оджаков. В ходе рассмотрения многочисленных наёмных отрядов особо выделяется категория воинов «саррадж», которые входили в систему патронажа мамлюкских «домов» и в XVIII столетии наряду с мамлюками являлись основным источником пополнения воинских структур египетского эялета.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой первое в отечественной и зарубежной историографии комплексное исследование проблем развития военной организации одной из провинций Османской империи на довольно продолжительном временном отрезке. Отдельные фрагменты данной тематики находили ранее отражение в узкоспециализированных изданиях, либо в более масштабных работах, где они рассматривались в качестве периферийных сюжетов.
Особое внимание в диссертации обращалось на освещение тех военно-исторических аспектов, которые либо вообще не получили отражения в академической литературе, либо изучены явно недостаточно. В последнем случае автор стремился уточнить, расширить или переосмыслить оценочные характеристики, либо дополнить их новым оригинальным материалом.
Предложенная периодизация исторического развития османского Египта в XVI-XVIII вв. по отдельным аспектам учитывает традицию и опыт предшествующих исследователей, но в целом была разработана автором са мостоятельно. По-новому представлены соответствующие характеристики выделяемых периодов социально-политического развития страны.
Оригинальность и своеобразие диссертации во многом определяются тем, что работа написана с привлечением широкого круга оригинальных источников, часть из которых либо впервые вводится в научный оборот, либо была недостаточно изучена отечественными востоковедами.
Практическая значимость работы заключается в том, что сделанные в ней оценки и выводы могут быть привлечены для дальнеііших исследований социально-политической и экономической системы египетского общества в XVI-XVIII вв., а также для более глубокого изучения закономерностей исторического процесса в странах Арабского Востока. В то же время содержащийся в диссертации фактический материал может найти применение в учебном процессе на исторических факультетах и в учебных заведениях востоковедного профиля при чтении лекционных курсов по истории Египта и арабских стран, общих курсов по истории афро-азиатского региона в новое время, а также, при подготовке соответствующих программ, учебников и учебных пособий.
Основные результаты диссертационного исследования отражены в 5 публикациях, в общей сложности, составивших более 5 п.л. Четыре статьи из этого числа общим объёмом 4,8 п.л. опубликованы в изданиях, включенных в перечень ведущих рецензируемых научных журналов, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных научных результатов диссертационных работ. Материалы исследования докладывались на ежегодных конференциях «Ломоносовские чтения», проводимых Московским университетом имени М.В. Ломоносова, на научной конференции «Рыцарство: реальность и воображаемое» (апрель 2002 г., г. Москва). Апробация темы происходила также в рамках учебных курсов «История стран Азии и Африки», «История арабских стран в Новое время», прочитанных диссертантом в ИСАА МГУ и РГГУ.
Многоплановость сюжетов избранной проблематики обусловила необходимость тщательной проработки методологических парадигм её изучения. С точки зрения общих методологических основ автор придерживается того направления в современной историографии, которое при оценке исторических процессов отрицает возможность и необходимость создания «единственно верной» исторической теории. История человечества воспринимается диссертантом как многомерный процесс в рамках целостной системы, включающий множественность всех существующих человеческих обществ и многосложность влияющих на него глобальных и локальных, постоянных и преходящих факторов. Более адекватное понимание исторического процесса может быть достигнуто, па наш взгляд, через отказ как от однолинейных, так и многолинейных схем социальной эволюции, через последующую разработку её нелинейных моделей с учётом сосуществования поступательных движений с попятными и боковыми. При этом автору чужд европоцентристский подход, который рассматривает Европу в качестве центра мировой истории, а состояние того или иного восточного общества в определённый период его развития в качестве этапа приближения к обществу европейскому.
В условиях современного методологического плюрализма настоящее диссертационное исследование опирается на синтез концептуальных положений философских основ исторической науки, разработанных отечественными специалистами М.А. Баргом4, Е.М. Жуковым, В.И. Павловым, Е.Б. Черняком3, Н.И. Конрадом6, Б.Ф. Поршневым7. Автор в первую очередь руководствуется выдвинутым в трудах этих учёных принципом системности научного познания, который предполагает рассмотрение объекта исследования в качестве сложноорганизованной целостной системы, включающей в себя совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих частей. При этом целост ность системы выступает как продукт, прежде всего, своих компонентов. В свою очередь, основные составляющие части любой системы возникают и развиваются в рамках именно этого целого, они неразрывно связаны друг с другом и вне этой связи не могут быть изучены и поняты.
Соответственно, в качестве методологического средства реализации системного подхода при исследовании военно-политической структуры египетского общества XVI-XVIII вв. использовался комплексный анализ её отдельных элементов, как части целого, несущего в себе систему, её природу, её основные свойства. Рассматривались как прямые, так и обратные связи между экономическими, политическими и социальными компонентами ара-бо-османской общественной системы.
Научный инструментарий настоящей диссертационной работы включает диалектический метод понимания процесса исторического развития и его принципы объективности, историзма, всестороннего изучения причинно-следственных связей событий и явлений, в том числе важной роли субъективного фактора в истории. Такой подход позволяет проследить динамику взаимоотношений Египта с имперским центром, раскрыть основные тенденции развития военно-бюрократических структур египетского общества в османский период, а также определить степень влияния личностных факторов на развитие внутриполитической обстановки в стране в те или иные временные отрезки исторического развития.
Кроме того, методологическая основа исследования базируется на принципах многоуровневого методологического анализа. Первичным уровнем исследовательской практики выступает принцип всестороннего учёта исторических фактов. Данный метод работы с источниками вернее всего решает проблему репрезентативности документального материала, так как информация, полученная из источников разного происхождения, снижает вероятность искажения исторической реальности, проявления субъективизма при обобщении данных. В тех случаях, когда различные источники давали несколько версий, относящихся к одному и тому же событию, использовалась вся совокупность свидетельств, сравнивались разные вариации, делались попытки, насколько было возможно, определить степень их достоверности.
В работе также используются сравнительно-исторический и ретроспективный (историко-генетический) методы научного исследования. Первый из них позволяет проанализировать социально-политические процессы, протекавшие в османском Египте, путём привлечения сравнительного материала по другим провинциям Османской империи. Второй помогает выявить особенности развития мамлюкских институтов в османский период в сравнении с «классическими» образцами времён Мамлюкского султаната. Кроме того, автором применяются и такие общенаучные методы познания, как: анализ, синтез, обобщение, индукция, дедукция.
Теоретико-методологическое обоснование проблематики данной диссертационной работы опирается на работы таких крупных знатоков военной истории и теории как Наполеон Бонапарт , К. Клаузевиц9, Ф. Энгельс10. Являясь результатом глубокого обобщения истории войн с древнейших времён, истории возникновения и развития армий, а также анализа методов и форм ведения войны и боя, работы этих авторов заложили основы военной науки и истории военного искусства. В них раскрыты исторические условия возникновения войн и вооружённых сил, прослежены важнейшие этапы и особенности развития армий, показаны изменения в их организации, стратегии и тактике на протяжении различных эпох.
В плане изучаемой темы чрезвычайно важными представляются разработанные классиками военной мысли вопросы материальных основ воинско го дела, зависимости вооружения, состава, организации армии, тактики и стратегии от экономических условий. Большое значение для настоящего исследования имеет общее положение Ф. Энгельса о том, что состояние и боеспособность любой армии определяется, прежде всего, уровнем развития экономики, а также социальных и политических структур данной страны.
Действенность теоретико-методологических основ исторического познания проявляется в случае их успешной реализации на конкретно-историческом региональном материале. В этой связи большую роль для выработки авторского подхода к рассматриваемым в диссертации проблемам сыграли теоретические обобщения, касающиеся типологических особенностей арабо-османского общества, которые были почерпнуты в трудах видных отечественных арабистов и тюркологов Ф.М. Ацамба, В.В. Бартольда, М.Ф. Видясо-вой, Н.А. Иванова, С.А. Кириллиной, М.С. Мейера, С.Ф. Орешковой, Н.И. Прошина, И.М. Смилянской, И.М. Филыптинского. В ряду этих авторитетных учёных особого упоминания заслуживает основатель отечественной школы историков-арабистов В.Б. Луцкий, чей фундаментальный труд «Новая история арабских стран»11 явил собой образец новаторского подхода к систематическому изложению истории стран Арабского Востока.
Решение задач, поставленных в настоящем диссертационном исследовании, потребовало обращения к широкой источникой базе, включающей весьма значительный объём оригинальных материалов, которые можно подразделить на несколько групп. К первой группе относятся летописные своды, принадлежащие перу арабских хронистов, реализовывавших свой творческий потенциал в османскую эпоху.
Османско-египетская историографическая школа делит арабо-осман-ские хроники на две группы по признаку социально-профессиональной принадлежности ігх авторов. Авторами первых были «люди пера», улама12: отсю да появляется определение «улемские хроники». В то же время создателей вторых, так называемых «военных хроник», можно условно отнести к «людям меча», подразумевая авторов, тем или иным образом связанных с османскими войсковыми корпусами, либо занимавших официальные посты в военно-бюрократических структурах египетского эялета. Естественно, что такого рода классификация, как любая схема, достаточно условна, и в ряде случаев причисление того или иного произведения к соответствующей группе представляется затруднительным.
Попытки классификации летописного материала приводят нас к выделению преобладающего типа хроник, которые были названы английским вое-токоведом П.М. Холтом летописями типа «султан-паша» . Их структурное членение совпадает с периодами правления османских султанов и их полномочных представителей в Египте в лице наместников — вали. Приезд в страну конкретного вали и дата завершения его правления служат границами деления текста на отдельные составляющие элементы.
После ввода в научный оборот целого ряда неизвестных ранее арабо-османских летописных сводов становится предельно ясным, что творчество выдающегося египетского историка Абд ар-Рахмана ал-Джабарти не являлось абсолютно изолированным феноменом. Тем не менее, его культурно-историческое наследие продолжает сохранять первостепенное значение для анализа исторических событий конца XVII — первой трети XIX вв., поэтому диссертант счёл логичным начать обзор исторических источников с характеристики замечательной личности этого летописца и главного труда его жизни.
Автор произведения «Аджаиб ал-асар фи-т-тараджим ва-л-ахбар» (Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий) Абд ар-Рахман ал-Джабарти, принадлежавший к верхушке египетского мусульманского права. Подробнее о египетских улама см., например: Ацамба Ф.М., Кириллина С.А. Религия и власть: ислам в Османском Египте (XVIII - первая четверть XIX в.). М.: Изд-во МГУ, 1996. С.23-53; 83-117. 13 Holt P.M. Studies in the History of the Near East. London: Frank Cass, 1973. P.162, 178.
ского духовенства, родился в Каире в 1168 г.х. (1753/54 г.). Его предки - выходцы из Эфиопии, из области Джабарт (королевство Шоа) перебрались в Египет в XVI в. и поселились в Каире, где на протяжении трёхсот лет возглавляли ривак (землячество) джабартийцев в университете ал-Азхар. Отец хрониста - знаменитый литератор, математик, философ и законовед Хасан ибн Бурхан-ад-дин дал своему сыну традиционное мусульманское образование: в 11 лет будущий летописец знал наизусть Коран, позже изучал в ал-Азхаре ханифитский толк мусульманского права. Преподавательская деятельность самого Абд ар-Рахмана ал-Джабарти в стенах университета ал-Азхар снискала ему широкую известность высокообразованного учёного-интеллектуала с обширной сферой интересов14.
Ал-Джабарти жил и творил во времена, насыщенные бурными событиями и драматическими перипетиями. Он был свидетелем господства и падения последних мамлюкских беев, очевидцем событий, связанных с вторжением войск Наполеона Бонапарта в Египет и первых пятнадцати лет правления Мухаммеда Али. Благодаря унаследованному от отца крупному состоянию ал-Джабарти мог почти полностью посвящать себя делу своей жизни — скрупулёзному и методичному фиксированию событий современной ему эпохи, их осмыслению и интерпретации. Именно описания исторических событий, в подавляющем большинстве не сопровождаемые авторскими коммента риями, а также факты из жизни примечательных личностей, сведённые в некрологи, содержат основные пласты информации по интересующим нас проблемам.
Сочинение Абд ар-Рахмана ал-Джабарти15 представляет собой поистине уникальный труд по истории Египта конца XVII - начала XIX в., превосходящий по богатству содержания и фундаментальности другие арабские летописи этого периода. Постоянное стремление к достоверности при изложении материала, а также чрезвычайная подробность, обстоятельность в описании событий и воспроизведении биографий видных египетских персоналий, которые заслужили внимание автора, позволяют рассматривать труд ал-Джабарти как наиболее ценный и надёжный источник по истории Египта нового времени, а самого автора хроники - самым выдающимся арабским историком рубежа XVIII-XIX вв. Научную и историко-культурную значимость труда ал-Джабарти отмечают все исследователи османского Египта. Оценивая значение труда ал-Джабарти для исторической науки, тонкий знаток его творчества И.М. Фильштинскпії писал: «Из дошедших до нас произведений ал-Джабарти наибольшую ценность, бесспорно, представляет его историческая хроника. В арабской историографии XV-XIX вв. едва ли можно найти какое-либо другое сочинение, которое могло бы сравниться с нею как по объёму, так и по научному значению заключённого в ней материала»16.
Османо-мамлюкское противостояние на рубеже XV-XVI вв
Истоки и сам ход османо-мамлюкского конфликта получили достаточно подробное освещение в монографиях Н.А. Иванова и П.М. Холта4, поэтому мы ограничимся лишь кратким экскурсом в историю его развития.
Мамлюкские султаны рассматривали свою столицу Каир в качестве центра всего исламского мира ещё с конца XII в. Как покровители святынь ислама и главные устроители мусульманского паломничества (хаджжа), мамлюкские властители владели исключительным правом отправки в Мекку махмала5 со священным покрывалом для Каабы. Блестящие победы, одержанные мамлюками в XIII столетии над крестоносцами и монголами, свидетельствовали о серьёзности их притязаний на гегемонию и главенство в землях ислама. Наконец, авторитет власти мамлюкских правителей был подкреплён соответствующей «инвеститурой» от одного из потомков Аббасидской династии халифов6.
Однако к исходу XV в. Мамлюкский султанат находился отнюдь не в зените своего могущества. Государство мамлюков испытывало глубочайший системный кризис, сопровождавшийся утратой гегемонии в мусульманском мире. В этот период времени в мамлюкском обществе обострились внутренние противоречия, образовались антагонистические группировки, которые стремились к захвату власти, началась усиленная борьба за передел земельной собственности.
Не имевшие с начала XIV в. серьёзной военной практики мамлюки оказались не в состоянии противостоять как усилившейся экспансии западноевропейских держав, так и бросившему вызов всему суннитскому исламу Ис-маилу Шаху -правителю сефевидского Ирана (1501-1524 гг.). Дело доходило до того, что египетский султан как покровитель священных городов уже не мог гарантировать безопасность хаджжа, и сотни паломников в начале XVI в. становились жертвами нападений со стороны португальских крестоносцев, европейских корсаров и бедуинов-кочевников7.
На фоне всего этого особенно ярко смотрелись успехи османского оружия. Взятие в 1453 г. «второго Рима» - Константинополя, покорение в 1454-1479 гг. ряда государств Балканского полуострова, разгром в 1461 г. греко-лазской Трапезунд ской империи, установление в 1475 г. сюзеренитета над Крымом однозначно удостоверяли, что османское государство вступало в эпоху своего расцвета.
Уже после захвата Константинополя османские правители, признававшие до этого религиозно-политический приоритет мамлгокских султанов и рассматривавшие себя исключительно в качестве «фронтовых беев», стали всерьёз задумываться о занятии главенствующего положения уж как минимум в исламском мире. По крайней мере факт включения османским монархом Мехмедом II Фатихом (1444-1446 гг., 1451-1481 гг.) в свою султанскую титулатуру термина «кайсер-и Рум», т.е. (восточно)-римский император, явно свидетельствовал о его имперских амбициях и как бы символизировал переход османского государства к великодержавной политике.
Падение Константинополя и последовавшие за этим военные достижения турок-османов многократно подняли международный авторитет и политический престиж османского государства. Восточные правители и европейские государи были поставлены перед необходимостью признать императорские прерогативы Османидов. Ко всему прочему османы пользовались популярностью у значительной части простого населения не только на Востоке, но также и на Западе. Во многом это объяснялось тем, что угнетённые и эксплуатируемые слои отождествляли их с борцами за правду и справедливость, которым дарует победу Всевышний9.
Таким образом, на рубеже XV-XVI вв. со всей остротой встал вопрос о том, кто может и должен считаться обладателем почётных титулов «султан ислама» и «хадим ал-харамайн», т.е. «служитель обоих священных городов». При этом было совершенно очевидно, что османо-мамлюкское соперничество в столь важном вопросе, как главенство в мусульманском мире, могло быть разрешено только путём устранения одного из конкурентов.
Год 1463 ознаменовался дипломатическим скандалом, когда османский посол отказался пасть ниц перед египетским султаном. С этого момента вызревавшие с середины XV в. османо-мамлюкские противоречия стали стремительно нарастать, и стороны перешли к прямой конфронтации. На первых порах противники ограничивались лишь материальной помощью своим ставленникам в буферных мусульманских государствах Рамазанидов в Киликии (Малой Армении) и Зулькадиритов в Альбистане (Северной Сирии).
Формирование османского гарнизонного войска в Египте (1517-1554)
Легенды приписывали создание всех семи корпусов завоевателю Египта - самому Селиму I . Однако данное утверждение верно лишь отчасти. В действительности, перед своим отъездом из страны султан Селим распорядился сформировать всего лишь четыре оджака: янычар, азабов, гёнюллюйан и тюфекджийан . Османские войсковые корпуса, по замыслу их создателя, были призваны стать одной из составляющих баланса властных структур в Египте. Кроме того, уже сам факт присутствия в стране регулярных османских частей лишал прежних хозяев страны - мамлюков - монополии на военную власть.
Корпус янычар, образованный при правителе Мураде І Гази (1361 -1389 гг.)8, был призван олицетворять власть османского султана в египетской провинции. Янычарские формирования, размещавшиеся в различных областях империи, в том числе и в Египте, традиционно рассматривались в качестве основной опоры турецкого монарха. Не случайно, в отчёте Хусейна Эфенди янычарский корпус назван «корпусом султана»9. Социальное положение янычара обозначалось термином «кул» (раб, слуга), сохранившимся ещё с тех времён, когда они набирались из числа военнопленных и номинально считались невольниками турецкого монарха. Первоначальная практика комплектования этого пехотного войска отразилась на социальном статусе последующих поколений янычар, которые продолжали именоваться рабами султана. Янычары, не будучи чисто рабами, в юридическом смысле, ещё долгое время значились пребывающими в личной зависимости от главы османского государства10.
Янычары образовали ядро османского гарнизонного войска в Египте. Им вменили в обязанность такую важную функцию, как охрана стен, ворот Каира и каирской цитадели. Именно поэтому египетский оджак янычар получил название «мустахфизан» (стражи), хотя в официальной переписке со Стамбулом его продолжали именовать янычарским11.
Личный состав янычарского корпуса по заведённому обычаю должен был периодически, приблизительно раз в три года заменяться вновь прислан-ными янычарами из Стамбула . В свою очередь стамбульских янычар первоначально, как известно, набирали из военнопленных, а позже - в основном из христианских мальчиков, отнятых или добровольно полученных у родителей в результате специального набора - «девширме» : «Если когда-либо они вторгнутся в какую-либо землю и захватят пленных, то султанский писарь едет вслед за ними, и сколько есть мальчиков, всех их он берет в янычары и за каждого дает пять золотых, а их посылает за море. Таких мальчиков бывает около двух тысяч. И если ему не досталось пленников от неприятелей, тогда он в своей земле с тех христиан, которые имеют юношей, берёт их в каждой деревне, определив, какая деревня может дать больше, но так, чтобы общее число было набрано сполна»14. Причём брать старались «сыновей знатных лиц, детей священников, детей самых лучших среди неверных»13. Этот строгіш отбор будущих воинов-янычар во многом определял отменные боевые качества янычарских формирований.
Юношей обучали турецкому языку, мусульманским обрядам и умению обращаться с оружием, для чего, по свидетельству английского консула У. Итона, в качестве тренировочного материала использовались даже преступ ники и криминальный элемент1 . Вырванные из своей религиозной среды, лишённые родственных и культурных связей янычары долгое время представляли достаточно замкнутую военную корпорацию.
Что же касается азабов, то эти пехотные войска были учреждены, пред-положительно, в одно время с янычарами . Первоначально это было, по существу, крестьянское ополчение, которое набиралось из различных областей империи только на периоды военных кампаний18. В дальнейшем термин «азабы» (холостяки) применялся также для регулярных солдат османской армии и флота, включая моряков, лёгких лучников, членов гарнизонов крепостей и мушкетёров.
Часть азабов, пришедших в Египет с армией Селима, была преобразована в регулярный корпус по образу и подобию янычарского. Азабы также составляли костяк османского гарнизонного войска в Египте, но на позициях, подчинённых янычарам. Они патрулировали подступы к каирскоіі цитадели и окрестности самого города20, а также окраины других городов, таких как Александрия, Дамиетта. Розетта. Суэц. Помимо этого азабы охраняли также навигацию по Нилу и Дельте .
Место и роль мамлюкских институтов в военно-административной структуре османского Египта
После разгрома государства мамлюков османский правитель Селим I отнюдь не стремился к ликвидации существовавших в Египте мамлюкских институтов. Он прекрасно осознавал невыгодность и даже в какой-то степени невозможность полного истребления единоверцев, исповедовавших подобно османам ислам суннитского толка. К тому же за предыдущие два с половиной столетия мамлюки настолько прочно вписались в социальную структуру египетского общества, что их насильственное устранение, по мнению Ф.М. Ацамба, могло бы вызвать серьёзные потрясения в стране и потребовало бы коренных изменений не только в системе управления, но и во всей системе сложившихся в Египте социальных отношений3.
Совершенно очевидно, что использование местных, традиционных форм организации власти в какой-то степени смягчает оккупацию любой страны. Поэтому учёт сложившихся на местах институтов общественной жизни и включение их в систему своей политической власти, как отмечалось целым рядом исследователей, вполне вписывались в русло общей политики османов на завоёванных территориях6.
Кроме того, не секрет, что после покорения обширных, порой весьма отдаленных земель стремящийся удержать захваченные территории и организовать действенное управление ими завоеватель зачастую сталкивается с проблемой недостатка собственных административных кадров. Мамлюки, которые находились у руля власти в Египте с середины XIII в., накопили ценный опыт в решении ряда насущных хозяйственных и административных вопросов. Более двух с половиной столетий они занимались сдерживанием бедуинских племён и следили за состоянием уникальной оросительной системы страны, от которой во многом зависело благосостояние Египта и других территорий, зависевших от поставок египетского зерна7. Так что привлечение мамлюков в военно-административный аппарат страны выглядело вполне оправданным и обоснованным.
Наконец, не следует забывать: при том что многие непримиримые противники из среды мамлюков были попросту истреблены, часть мамлюкских военачальников с самого начала приняла сторону османов. Напомним, что один из них — бывший мамлюкский наместник Халеба (Алеппо) Сайф-ад-дин Хайрбек - был назначен первым правителем Египта. Несомненно, что выходец из мамлюкской среды Хайрбек, имевший опору в лице лояльных ему мамлюкских группировок, всячески содействовал сохранению мамлюкских традиций.
Все перечисленные факторы способствовали тому, что период преследования мамлюков, лишённых после османского завоевания всех своих привилегий, а также рабов, слуг, коней, земель, сокровищ, оружия и даже приличной одежды8, продолжался относительно недолго. Ещё при жизни Селима I они были «прощены» и включены в военно-административную систему египетской провинции. Агенты правительства — кашифы мамлюкского происхождения по-прежнему осуществляли власть на местах9. Значительная часть мамлюкских воинов была задействована османами, высоко ценившими боевые качества мамлюкской конницы, при организации регулярных войсковых корпусов (оджаков), размещённых в Египте. Мамлюки, проявившие лояльность по отношению к османским властям, составили основу корпуса джаракиса и частично вошли в другие оджаки. «Джамаат ал-джаракиса» (черкесский корпус) в общем табеле о рангах занимал пятое место среди семи османских оджаков10. Однако такая, на первый взгляд, достаточно невысокая оценка места и роли мамлюков не отражала их действительного положения в стране.
Похожие диссертации на Роль военной организации в формировании и развитии социально-политической структуры османского Египта : XVI-XVIII вв.
