Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ЗАПАДНОЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ V в. И ФОРМИРОВАНИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ САЛЬВИАНА МАССИЛЬСКОГО 36
1. Кризис западной римской империи в v в 36
2. Аскетическое движение в южной галлии как один из факторов становления взглядов сальвиана 52
3. Проблема формирования личности сальвиана 70
ГЛАВА П. САЛЬВИАН О НРАВСТВЕННОМ И ПОЛИТИЧЕСКОМ СОСТОЯНИИ РИМСКОГО ОБЩЕСТВА КАК ПРИЧИНЕ ПАДЕНИЯ ИМПЕРИИ 81
1. Моральный аспект. Нравственное состояние римского общества в оценке сальвиана 81
2. Осуждение стяжательства и алчности в христианской среде 105
3. Оценка сальвианом политического состояния римского общества 121
ГЛАВА III. САЛЬВИАН О ВНЕШНИХ ПРИЧИНАХ ПАДЕНИЯ ЗАПАДНОЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ 137
1. Взгляд сальвиана на роль варваров в падении западной римской империи 137
2. Движение багаудов как одна из внешних причин крушения империи 158
3. Проблема разделения «римский» - «чужой» в трудах сальвиана 166
Заключение 173
Библиография 180
- Кризис западной римской империи в v в
- Моральный аспект. Нравственное состояние римского общества в оценке сальвиана
- Взгляд сальвиана на роль варваров в падении западной римской империи
Введение к работе
Проблемы истории Поздней Римской империи, как переходной эпохи между античностью и средневековьем, являются одними из наиболее сложных. Особый интерес представляет V в., поскольку в этот период наиболее остро проявился кризис античной системы, вызвавший в конечном итоге ее гибель, и, одновременно, было заложено основание средневековой Европы. После относительно стабильного IV в. Западная Римская империя вновь вступила в полосу кризиса, осложненного чередой внешних вторжений. Изменился характер взаимодействия с варварами: теперь они стремились захватить территорию империи, отвоевать у римлян «жизненное пространство», что, несомненно, затронуло все стороны жизни и ускорило крушение Империи. Поэтому одной из основополагающих проблем, вставших перед римлянами (в широком понимании), была проблема взаимодействия с абсолютно чуждой культурой. Особенного внимания в данном контексте заслуживает роль христианской церкви. Христианство никейского образца, уже завоевавшее прочные позиции и ставшее официальной религией в предшествующий период, снова оказалось перед необходимостью борьбы за существование: так как церковь стала частью римского государства, то с распадом последнего ей пришлось искать новые способы существования и взаимодействия с языческо-арианским миром варваров. Принадлежность к различным религиям усугубляла конфликт и обостряла неприязнь римлян-католиков к завоевателям. Одновременно это было одним из факторов, усиливавших влияние христианского клира в обществе. В условиях краха государства и привычного общественного уклада церковь стала единственным центром стабильности. Одновременно с этим церковные авторы взяли на себя задачу объяснить современникам причины происходящих событий.
Поиск причин гибели некогда могущественного государства был одной из основных тем, разрабатываемых в литературе данного периода. Ан-
тичные авторы по-разному решали эту проблему. Язычник Зосим, которого называют «первым историком падения Рима», фундаментальную причину гибели Рима видел в предании забвению «религии предков» и в действиях конкретных императоров. Собственно, и разрушение Римского государства начинается для него с перехода к империи.1
Для христианских авторов разрешение данного вопроса представляло большую сложность. Необходимо было объяснить христианам, почему христианский мир, мир «правильный», гибнет под ударами варваров - язычников или еретиков-ариан. Августин Блаженный2 находит решение в создании концепции двух градов. Один - земной, ведущий свое начало от Каина, и отождествляющийся со всеми земными государствами, в том числе и Римом. Другой - небесный, воплощается с момента возникновения христианства и соответствует церковной организации. В ходе истории небесный град должен сменить град земной. Начало упадка и гибели последнего Августин связывает с правлением Константина Великого. Единственная причина этого - образ жизни язычников римлян, поскольку бог отвечает только за град небесный. Поэтому церковь не может быть виновницей несчастий, обрушившихся на римское государство, более того, эти бедствия вообще не касаются небесного града. Таким образом, происходящее становится с одной стороны закономерным следствием мирового развития, а значит «правильным», а с другой - вообще не касается христиан, поскольку они принадлежат к грядущему миру.
1 Goffart W. Zosimus, The First Historian of Roman's Fall IIAHR V. 76, Issue 2 (Apr., 1971).
P. 414; Козлов А. С. Некоторые аспекты «Проблемы варваров» в «Новой истории» Зоси-
ма // Античная древность и средние века. Сб. 14. Свердловск. 1977. С. 55 -56.
2 Августин. О граде Божьем. Августин Блаженный. О Граде Божием в 22 книгах. Тт. 1-4.
- М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. - 1994. (Репринт
издания 1905-1910 гг.)
Один из учителей церкви, видный представитель латинской патристики Иероним Стридонский3 видит действие Провидения в гибели и преемственности крупнейших монархий древности. Смысл его в объединении всех народов в одном государстве, с гибелью которого рухнет весь мир. Римская империя рассматривается как мировая, а, значит, последняя. При таком подходе вторжения варваров - не следствие упадка, а начало светопреставления поскольку этим завершается процесс вхождения всего мира и всех народов в состав Римской империи. Таким образом, проблема варварских вторжений и упадка государства приобретает космический масштаб, и принципиально иной характер. Причиной же всего происходящего выступает божья воля, или провидение.
В отличие от рассмотренных выше авторов, марсельский пресвитер Сальвиан особое внимание уделяет именно конкретным причинам бедствий, постигших Рим. Фундамент происходящего он, так же, как и Иероним, видит в божественном провидении, однако главной своей задачей ставит раскрытие явлений, побудивших бога действовать именно таким образом, доказательство того, что римляне заслужили свою участь.
О жизни Сальвиана Массильского (Марсельского) почти ничего не известно. Изначально он был весьма образованным и состоятельным человеком, впоследствии стал придерживался аскетических взглядов, раздал имущество и провел несколько лет в Леринском монастыре. Несмотря на то, что он пользовался уважением современников, его трудно отнести к выдающимся церковным деятелям. Покинув Лерин, он занимал скромный пост пресвитера Марсельской (Массальской) церкви и главная его заслуга состоит, пожалуй, в том, что он оставил яркое, эмоциональное и остроумное описание пороков современного ему общества.
Хроника бл. Иеронима. /Пер. с лат. // Творения бл. Иеронима Стридонского. 15 т. Т. 5. Киев, 1879
Литературное наследие Сальвиана Массильского невелико, но несомненно, заслуживает отдельного внимания. В западной историографии ему посвящено несколько работ, которые рассматривают либо творчество Сальвиана в целом, уделяя мало внимания историческим аспектам его произведений, либо посвящены отдельным вопросам, касающимся в первую очередь истории церкви.5 Русскоязычные исследователи уделяли его творчеству гораздо меньше внимания. Хотя во многих трудах, посвященных проблемам V в. и особенно вопросам социального развития, встречаются ссылки на сочинения Сальвиана, они служат, главным образом, иллюстративным материалом. Негативизм в отношении современного ему общества делал его сочинения очень «удобными» для описания тягот и бедствий социальных низов. Такая ситуация привела к тому, что несмотря на широкую известность и популярность этого автора, в русскоязычной историографии практически отсутствуют серьезные исследования, посвященные этому автору. Единственная работа, целиком посвященная марсельскому пресвитеру, а точнее его «Об управлении божьем» (De gubernatione Dei) была издана в 1892-1893 гг.6
Такое положение дел позволяет говорить об особой актуальности настоящей работы, которая заключается в разработке практически неизученного в русскоязычной историографии вопроса. Кроме того, исследование кризисных периодов истории и их восприятия разными слоями общества
4 Pellegrino М. Salviano di Marsiglia. Roma. 1940; O'Donnell James J. Salvian and Augustine.
II Augustinian Studies. Vol. 14,1983
5 Olsen Glenn W. Reform after the Pattern of the Primitive Church in the Thought of Salvian of
Marseilles. II CHR Vol. LXVUI. No.l. January, 1982; Fischer H. Die Schrift des Salvian von
Marseille "An die Kirche". Frankfurt/M 1976
6 Петрушевский В. Сальвиан, пресвитер Массальский и его сочинения. Киев. 1893. Эта
работа будет охарактеризована далее, в обзоре историографии.
становится особенно важным на фоне глобальных перемен, происходящих в современном мире.
Предметом исследования является интерпретация причин падения Западной Римской империи представителями христианского клира на примере сочинений Сальвиана Массильского.
Цель исследования состоит в комплексной характеристике причин падения Западной Римской империи, представленных в трудах Сальвиана Массильского, а также в выяснении критериев отбора и оценки событий и явлений истории V в. с точки зрения их роли в этом процессе. Для достижения этой цели представляется необходимым решение следующих задач:
Во-первых, рассмотрение социально-политических аспектов кризиса Западной Римской империи в V в. и роль варваров в ее гибели.
Во-вторых, исследование развития аскетического движения в Южной Галлии и его влияния на формирование мировоззрения Сальвиана.
В-третьих, изучение оценки, данной Сальвианом нравственному состоянию современного ему общества, а также политической власти.
В-четвертых, определение той роли, которую Сальвиан отводит варварам и багаудам в крушении империи.
В-пятых, выяснение отличия взглядов марсельского пресвитера от его предшественников и современников.
Исходя из поставленных задач, определяются хронологические рамки данной работы. Главным образом, они охватывают период с конца IV в. до 60-х гт. V в. Данный промежуток времени определяется годами жизни и творчества Сальвиана Массильского и событиями, очевидцем которых он стал. Для изучения отдельных аспектов, таких, как роль христианской церкви в общественной и государственной жизни или движение багаудов, привлекается материал IV в. и второй половины V в.
Эти же обстоятельства определяют и территориальные рамки исследования. Это, прежде всего Галлия, главным образом, Аквитания, Кельн
и Трир. Также в сферу нашего внимания попадают Северная Африка и, в гораздо меньшей степени, Испания.
Поставленные задачи решаются, главным образом на основании сочинений и писем Сальвиана Массильского, а в качестве дополнительных источников привлекаются труд Августина Блаженного «О граде божьем» и некоторые произведения Сидония Аполлинария.
Методологическая основа диссертации определяется требованиями исторической науки и научной методологии. В основу работы положено применение принципов диалектики, включающих историзм и объективность, комплексный подход к изучению письменных источников, а также совокупность научных методов, составляющих фундамент исторического исследования: анализ, синтез, компаративизм. Принцип объективизма заключается в строгом следовании фактическому материалу при анализе событий и явлений и позволяет делать выводы, максимально приближенные к реалиям исследуемого исторического периода. Принцип историзма понимается как необходимость рассматривать любое явление через призму прошлого и будущего, выявляя его генетическую принадлежность, совокупность составляющих его элементов и степень влияния на последующее развитие общества. Кроме того, были использованы методы историко-культурной типологизации и связанные с ними социологические конструкции. Также использовался системный подход, выразившийся в попытке комплексного охвата наиболее важных аспектов такого сложного исторического явления, как кризис и распад Западной Римской империи. Для рассмотрения проблемы внешних причин падения империи в творчестве Сальвиана Массильского использовался метод сравнительного анализа взаимо-действующих культур, предложенный Ц. Тодоровым . Он выделяет три оси
7 Todorov Tz. The Conquest of America. The Question of the Other. New York, 1984.
изменений , которые не могут быть ни сведены одна к другой, ни происходить из одного источника. Первая ось - аксиологическая, определяется ценностными суждениями: являются «чужие» хорошими или плохими, любимыми или ненавидимыми, равными или низшими в глазах наблюдателя. Вторая - праксиологическая - степенью удаленности от «чужих»9. И, наконец, третья ось интерпретации - уровень эпистемологии: что я знаю об отождествлении с другими.
Научная новизна диссертации определяется прежде всего введением в исследовательский оборот малоизученных в русскоязычной историографии сочинений Сальвиана Массильского, а также подробным рассмотрением концепции причин падения Западной Римской империи, предложенной марсельским пресвитером.
Практическая значимость работы. Результаты исследования имеют важное значение для расширения понимания римского (христианского) менталитета периода поздней империи. Содержащийся в диссертации материал может быть использован при разработке курсов лекций по истории Древнего Рима, для подготовки спецкурсов и спецсеминаров по истории падения Западной Римской империи, а также для дальнейших изысканий в области истории возникновения и крушения древних цивилизаций.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были изложены в докладах на «круглом столе», посвященном 200-летию христианства (Смоленск, сентябрь 2000 г.) и на региональной конференции молодых ученых Смоленщины (май 2003 г.), а также в пяти публикациях.
s Ibid. P. 185 - 200.
9 Тодоров выделяет две возможности: «Я принимаю чужие ценности, я отождествляю себя с «другими», или я отождествляю «других» с самим собой, я навязываю им свое представление». Ibid. Р. 185.
источники
Основными источниками для решения задач, поставленных в данной диссертации, являются сочинения самого Сальвиана Массильского.
Список трудов марсельского пресвитера содержится в «Книге о церковных авторах»10 Геннадия Марсельского, но он оговаривается, что это только те работы, которые он читал сам «Три книги к пресвитеру Марцеллу о пользе девственности» (De Virginitatis bono ad Marcellum Presbiterum libros tres), «Четыре книги против скупости» (Adversus Avaritiam libros quatuor), «Толкование последней книги Экклезиаста к виенскому епископу Клавдию» (Expositionis extremae partis libri Ecclesiastici ad Claudium episcopum Vienensem librum unum), «Пять книг о современном суде» (De Praesenti Judicio libros quinque), вероятнее всего, именно оно легло в основу "Об управлении божьем", поскольку это название отсутствует у Геннадия. С другой стороны, М. Пеллегрино, высказывает предположение о том, что Геннадий допустил ошибку, и вместо «Judicio» следовало бы читать «Avaritia», однако он оставляет вопрос открытым.11 Не вполне ясно и название еще одного сочинения: Pro eorum merit» satisfactions ad Salonium episcopum librum unum. В данном контексте не вполне понятно значение слова «eorum», одни исследователи (Эберт, Ева М. Сэнфорд12) высказывают предположение, что вместо него должно было стоять «peccatorum», и тогда перевод выглядит как «К Салонию о воздаянии за грехи», другие - «reorum», в этом случае заголовок указывает на то что книга описывает «сколь достойны похвалы грешники, отказавшиеся от своих пороков в угоду Госпо-
Gennadius. Liber de Scriptoribus Ecclesiasticis. No 67. PL T. LVIII. col. 1099
11 Pellegrino M. Op. cit. P. 57 - 61.
12 On the Government of God. New York: Columbia University Press. 1930. P. 13
ду». Геннадий упоминает также одну книгу писем. Помимо этого, Сальвиан написал ряд проповедей и речей: по поводу праздничных дней, против пороков (пьянства, прелюбодеяния, гнева, гордыни, богохульства и т. п.). Эти гомилии14 составлялись по просьбе церковнослужителей, навещавших Сальвиана, и отправлялись в разные приходы (галльские, итальянские, испанские).15 Геннадий считал, что именно благодаря проповедям Сальвиан получил титул учителя епископов (episcoporum magister). Вероятно, эти обличительные речи легли в основу Adversus avaritiam и De Gubernatione Dei. Помимо этого, Сальвиану приписываются и два стихотворных произведения, названных Геннадием: «Сотворение» (Genesis) и Гекзамерон (Hexameron), однако их авторство спорно.
До наших дней дошло только два сочинения Сальвиана: «Против алчности» и «Об управлении божьем», а также девять писем: леринским отшельникам, епископам: Евхерию (2 письма), Агрицию, Салонию - сыну Евхерия и своему ученику; родителям жены Гипатию и Квиете; Куттуре, Лимению, Аперу и Верусу). Значение этих посланий очень велико, поскольку они являются единственными свидетельствами, хотя и очень отрывочными и скудными, о жизни Сальвиана. Особый интерес представляют письма I (леринским отшельникам) и IV (Гипатию и Квиете) поскольку они предоставляют материал, хотя и очень скудный, для реконструкции биографии пресвитера. Также важным источником является письмо IX (Салонию), так как в нем объясняются цели написания «Против алчности» и причины анонимности этого сочинения.
Brakman С. J. Observations grammaticae in Salvianum.//Mnemosyne 52 (1924). P. 181.
14 Гомилия, (греч. оціЯіа)... беседы пастырей на литургии, следовавшие непосредственно
за прочтением св. писания и содержавшие обязательное истолкование прочитанных мест.
(Н. И. Барсов) Христианство. ЭС Т. 1. М, 1993. С. 424.
15 Ciprianus. Vita Caesarii. I. 5. 42. II PL Т. LXVII, col. 1021.
Четыре книги, обличающие алчность христиан и озаглавленные Timothei libros IIII ad ecclesiam16 или, в труде Геннадия, Adversus avaritiam написаны под псевдонимом Тимофей. Выбор такого имени объясняется в письме к епископу Салонию. Поскольку обращение к имени апостола породило споры о том, не является ли данное сочинение апокрифическим, Саль-виан опровергает эти подозрения и доказывает, что автор - его современник, а не ученик апостола Павла, на что указывает злободневность поднятых проблем. Далее он заявляет, что выяснение подлинного имени автора невозможно. После этого Сальвиан сосредотачивается на разрешении вопросов, кажущихся ему наиболее важными: почему послание обращено к церкви; является ли «Тимофей» настоящим именем автора, и, если нет, то почему он взял псевдоним; и, наконец, почему автор скрылся именно под этим
І о
именем. В контексте источниковедческого обзора наибольший интерес представляют два последних. Для Сальвиана является очевидным, что «Тимофей» - это псевдоним, мотивами отказа от авторства он считает стремление избежать суетной мирской славы и опасения того, что низкое и незначительное имя ослабят силу воздействия сочинения.19 Само имя тоже несет смысловую нагрузку - автор уподобляется евангелисту Луке и выбирает имя, означающее, что им руководит почтение к Богу.20
Общий тон письма и характер аргументации позволяет с достаточной уверенностью говорить о том, что автором «Против алчности» являлся сам Сальвиан. На это же указывает стилистическое, и, в некоторой степени, смысловое единство этого произведения и «Об управлении божьем». Одна-
В изданном в 1993 г. энциклопедическом словаре «Христианство» приводится статья о Сальвиане Н. И. Барсова, который считал, что это два произведения.
17 Ер. ГХ. 2.
18 Ibid 5.
19 Ibid 14.
20 Ibid 19.
ко впервые оно было издано под именем епископа Тимофея. Это самое раннее из сохранившихся произведений. В «Об управлении божьем» встречается цитата из «Против алчности», а поскольку оно было написано между 439 и 450 гг., то последнее - до 440 г.
Эта полемическая работа направлена против стяжательства в христианской среде. Главная цель автора - убедить единоверцев отказаться от обладания богатством. Особое внимание уделяется вопросу о передаче имущества по наследству. Данный факт относится Сальвианом к числу наиболее негативных, поскольку он усматривает здесь пренебрежение служением богу и низведение его на второй план по сравнению с наследниками.
По своему содержанию данное сочинение подразделяется на четыре книги. Первая обращена к мирянам и ставит целью побудить их отказываться от имущества в пользу церкви если не при жизни, то хотя бы в завещаниях. Вторая - к священнослужителям, religiosi, для которых привязанность к земным богатствам и стремление передать их после смерти родственникам или даже посторонним закрывает двери вечного блаженства. Третья часть посвящена рассмотрению и опровержению возможных возражений. Основным мотивом четвертой книги является идея о том, что любой христианин, не зависимо от социального статуса или рода занятий должен распоряжаться имуществом в пользу церкви, и, следовательно, бога.
Данное сочинение воспринимается исследователями неоднозначно. Одни авторы видели в нем сатиру на современную Сальвиану церковь, другие, наоборот, - призыв к ее обогащению, третьи - стремление к переустройству всего общества на принципах христианского аскетизма и милосер-
Базельское издание 1528 г. Иоанна Сихарда называлось «Antidotum contra diversas haereses» и включало в себя текст, а также и письмо Сальвиана к Салонию в качестве предисловия. 22De Gubernatione Dei IV. I. 3.
дия. Ценность его для настоящего исследования заключается в первую очередь в раскрытии и конкретизации взглядов Сальвиана на стяжание как один из показателей нарушения божественного миропорядка.
Названия другого дошедшего до нас сочинения, «Об управлении божьем» (иногда его называют De Providentia), нет в списке Геннадия. По смыслу к нему наиболее близко De Praesenti Judicio. Расхождение в количестве книг (в «Об управлении божьем» - 8, а в De Praesenti Judicio - 5) объясняется вероятнее всего либо ошибкой переписчика, либо тем, что во времена Геннадия книг было действительно пять, а впоследствии текст был разделен на восемь частей. Вероятнее всего, работа была не закончена, поскольку последняя книга слишком короткая, и в ней отсутствует обычное заключение. В. Петрушевский утверждал, что на это указывает и данное в седьмой книге24 обещание объяснить, почему языческий Рим побеждал, а христианский терпит поражения.25 Однако против этого предположения свидетельствует то, что свой главный аргумент: тот, кто знает Закон, но пренебрегает им греховнее незнающего, Сальвиан начинает раскрывать уже в седьмой книге и продолжает в восьмой.
Дата написания «Об управлении божьем» определяется только по событиям, описанным в сочинении. Поскольку Сальвиан упоминает о четырехкратном разрушении Трира,26 а последний захват варварами этого города пришелся на 439 г., то его труд не мог быть написан ранее этого срока. Верхняя граница не может быть позже 455 г., т. к. он не упоминает о вторжении вандалов под предводительством Аттилы и разрушении Рима, а такие события как нельзя лучше укладывались в общую концепцию Сальвиана. К
1 Подробнее см. Pellegrino М. Op. cit. Р. 33.
^DeGubVIH. 1. 1.
' Петрушевский В. Ук. соч. С. 40.
t>e Glib VI. 8.1.
тому же, при том внимании, которое уделяется захвату Карфагена, автор просто не мог умолчать о взятии Рима. Однако, учитывая, что отсутствуют и упоминания о битве при Каталунских полях, произошедшей в 451 г., можно сузить рамки написания данного труда до 439 - 450 гг.
Как уже отмечалось выше, это сочинение состоит из посвящения Са-лонию, в котором объясняются цели данной работы и восьми книг. Главной задачей, которую ставил Сальвиан при написании этого произведения, было объяснение соотечественникам-христианам, что причина их несчастий - в их же пороках, а не в пренебрежении богом земными делами. Это определяет общий план произведения.
Первые две части служат своего рода историческим вступлением. В первой рассматриваются взгляды античных философов на проблему божественного правления и приводятся примеры милосердия и суровости бога из античной истории. Во второй - доказывается существования и универсальность божьего суда на примерах из Ветхого Завета. Начиная с третьей книги, главное внимание уделяется христианам. Сальвиан, видимо, придерживается хронологического порядка, поскольку начинает с апостольских времен. В целом первые три книги посвящены доказательству присутствия бога, его управления земными делами и его суда. Цель последующих пяти книг - доказательство того, что все, что случилось с империей и есть следствие прямого божьего руководства и его суда. Они целиком посвящены рассмотрению прегрешений и пороков его современников, соответственно: преступлениям знати, злоупотреблениям должностных лиц (в этой же, пятой книге, говорится и о багаудах), играм и зрелищам. В шестой и седьмой кни-
Такая датировка принимается всеми исследователями творчества Сальвиана, однако Ева М. Сэнфорд указывает на то, что, поскольку победа над гуннами противоречила идее «Божьего наказания», автор мог и не упоминать о ней. Salvianus. On the Government of God...N. Y. 1930. P. 18-19.
гах появляется противопоставление развращенных римлян и добродетельных варваров, оно продолжается и в следующей части, но основное внимание уделяется обличению грехов жителей Африки.
Отдельного упоминания заслуживает стиль Сальвиана. Его главными отличительными особенностями являются чрезвычайная эмоциональность и, возможно, связанная с ней излишняя многословность и повторы.
Сочинения Сальвиана насыщены примерами из жизни различных слоев общества, но в силу крайней тенденциозности их практически невозможно использовать в качестве основного источника для реконструкции социальной, экономической или политической жизни поздней империи. Однако благодаря яркости образов и их эмоциональной насыщенности, отдельные цитаты, главным образом из «Об управлении божьем», можно найти во многих исследованиях, посвященных европейской истории V в.28 Вместе с тем, данные работы представляют несомненный интерес для исследователей античного христианства, поскольку представляют собой яркий образец литературы одного из кризисных моментов истории христианства, попытку понять и объяснить причины гибели одного мира и зарождения другого.
Несмотря на то, что творения Сальвиана пользовались известностью среди его современников, на что указывают высокие оценки Геннадия Мар-сельского, Илария Арелатского и Евхерия Лионского, в средние века он был забыт. Первые издания его трудов приходятся на XVI в. - в 1528 г. в Базеле под именем епископа Тимофея было издано сочинение «Против алчности» с письмом к Салонию в качестве предисловия. Там же в 1530 г. было опубликовано «Об управлении божьем». В 1580 г. французский юрист Питу издал оба произведения под именем Сальвиана и присоединил к ним книгу писем.
Наиболее часто приводится описание злоупотреблений куриалов, несколько реже - характеристика варваров. 29 Ниже приводятся те издания, которые имели важное значение.
Кроме того, он исправил ошибки и недостатки своих предшественников и снабдил текст примечаниями и указателями. Серьезной правке текст подвергся в издании Конрада Риттерсгаузена (Альтдорф, 1611 г.) При исправлении издатель основывался не на документах, а на своих познаниях в области истории и литературы поздней античности, причем правильность большинства из них впоследствии была документально подтверждена. Огромный вклад в публикацию древних литературных памятников, в том числе и сочинений Сальвиана внес Стефан Балузий. Он предпринял три издания (1663, 1669, 1684 гг.) с исправлениями на основе найденных им рукописей и обширными текстологическими примечаниями. Именно этот текст вошел впоследствии в такие крупные сборники, как Maxima bibliotheca veterum patrum et antiquorum scriptorum ecclesiasticorum ( Лион, 1677), Bibliotheca veterum patrum antiquorumque scriptorum ecclesiasticorum (Венеция, 1774), Patrologia cursus complectus ser. latina (Париж 1847). Во второй половине XIX в. проводились новые исследования, их результаты публиковались в Monumenta Germaniae historica (Берлин, 1877) и в Corpus scriptorum ecclesiasticorum latinorum30 (Вена, 1883). Все издания, начиная с «Patrologia cursus complectus», изданной Минем (J-P. Migne) снабжены указателями и подстрочными примечаниями, в которых указаны разночтения.
Поскольку целью данного исследования не является выяснение полной картины состояния Западной Римской империи накануне ее падения, данные других античных авторов, как христианских, так и языческих, привлекались минимально. Дополнительные источники принадлежат к разным типам: античная и языческая историография, речи, агиография, произведения отцов церкви и юридические документы. Однако более оправданным
Это издание легло в основу данного исследования.
представляется их объединение не по источниковедческой классификации, а по содержанию.
Из вспомогательных источников на первое место по значимости необходимо поставить сочинения Геннадия Массильского (Марсельского) «О знаменитых мужах» («De viris illustrious»), «Наставления к Салонию» («Instructionum ad Salonium») Евхерия и речь Илария, произнесенную на похоронах Гонората («Sermo de vita s. Honorati»), в которых содержатся сведения о жизни и творчестве Сальвиана.
Труд марсельского пресвитера Геннадия является продолжением каталога церковных писателей, составленного Иеронимом. Важность этого источника в том, что это единственный список сочинений Сальвиана. Кроме того, он позволяет приблизительно определить даты его жизни. Во вступлении к «Наставлениям» Евхерий называет Сальвиана учителем своих сыновей и этим информация исчерпывается. В речи Илария отсутствуют конкретные сведения, но содержится высокая оценка заслуг и трудов Сальвиана. Данные, предоставленные всеми тремя авторами, крайне скудны, но они позволяют дополнить информацию, заключенную в письмах самого марсельского пресвитера.
Следующую группу составляют сочинения, посвященные вторжениям варваров, к ним относятся исторические: «О происхождении и деяниях готов» Иордана31 и «О вандальской войне» Прокопия32, которые позволяют уточнить данные, приводимые марсельским пресвитером, сочинение Прокопия интересно и тем, что его точка зрения на вандалов прямо противоречит
Иордан. О происхождении и деяниях готов: Getica. СПб. 1997.
Прокопий Кесарийский. История войн римлян с персами, вандалами и готами. / Пер. с греч. 2т. Т. 2. СПб, 1891.
взгляду Сальвиана. Данные о багаудах и их оценка содержатся в «Новой истории» язычника Зосима33 и «Жизнеописании св. Германа».
Материалы, представляющие особый интерес с точки зрения событий социально-политической и церковной жизни V в., представлены в письмах и стихотворениях младшего современника Сальвиана Сидония Аполлинария и в Кодексе Феодосия.
Отдельного внимания заслуживает произведение Августина Блаженного «О граде Божьем». Оно в значительной степени посвящено той же проблематике, что и труды Сальвиана и предоставляет богатый материал для сравнения взглядов двух христианских мыслителей.
Незаменимым источником по истории поздней античности является Кодекс Феодосия. Он был составлен по приказу Феодосия II и опубликован в 438 г. Кодекс включал конституции, действовавшие в 313 - 437 гг. и почти полностью сохранился до нашего времени. Законы, вошедшие в этот документ, дают представление практически обо всех сферах жизни общества. Наибольший интерес для нас представляют те из них, которые освещают жизнь городской курии и христианской церкви в V в.
Подводя итог, следует сказать, что, хотя основными источниками для разрешения поставленных задач служат сочинения Сальвиана Массильско-го, привлечение дополнительной источниковой базы позволяет расширить и углубить отдельные разделы исследования.
Zosimus. New History. A transl. with comm. by R. T. Ridley. - Australian Association for Byzantine Studies, 1982.
20 ИСТОРИОГРАФИЯ
Историография, связанная с тематикой данного исследования довольно обширна. Однако она посвящена, главным образом, различным аспектам жизни Западной Римской империи в V в., и в значительно меньшей степени затрагивает восприятие и оценку событий современниками. Исключением является, пожалуй, творчество Августина Блаженного и Сидония Аполлинария, чьи взгляды весьма основательно изучены. Что же касается Сальвиана Массильского, то, в силу различных причин, его творчеству посвящено крайне мало исследований. В данной ситуации наиболее обоснованным представляется тематический подход к обзору историографии, при котором вначале будут рассмотрены работы, посвященные характеристике интересующего нас периода, а затем - непосредственно взглядам Сальвиана.
Отечественную историографию по истории античного христианства и связанным с ним проблемам представляют преимущественно церковные авторы или историки, находившиеся под сильным влиянием церкви, а в советское время - исключительно авторы атеистического направления, почти не представленного в зарубежной историографии. Из общих трудов следует в первую очередь назвать «Лекции по истории древней церкви» В. В. Болотова.34 Значительную часть своего труда автор посвящает истории христианской церкви в период вселенских соборов. В контексте данной работы наиболее важным является то, что автор исследует на основании законодательства Поздней Римской империи права и привилегии церкви в государстве. В целом этот труд содержит интересную трактовку ряда проблем и основан на богатой источниковой базе. Он представляет собой типичный образец рус-
Болотов В. В. Лекции по истории древней церкви. В 4 тт. СПб., 1907.
ской историографии начала XX века и содержит выводы, соответствующие тому уровню развития исторической науки.
Исследования советских ученых по истории Поздней Римской империи основывались исключительно на марксистско-ленинской методологии. В 30 - 40-е гг. в советском антиковедении господствовал тезис Сталина о «революции рабов». Сообразно этому представлению в конкретно-исторических исследованиях (С. И. Ковалев35, А. Д. Дмитрев36, Н. Н. Маш-кин ) сильно преувеличивалась роль рабов и тенденциозно трактовались события интересующей нас эпохи. Через эту призму воспринимались все социальные движения, в том числе, и движение багаудов. Однако в то же время появлялись общие труды (В. С. Сергеев, А. А. Тюменев), в которых предлагалась более широкая историческая картина, делался акцент на сложность и неоднозначность процессов в истории Поздней Римской империи. В конце 40-х-начале 50-х гг. наблюдается отход от концепции «революции рабов» и начинается интенсивная разработка социально-экономических аспектов позднеримской истории, которая привела к дискуссии 1953—1956 гг., ставшей ареной для выступления ведущих советских ученых-античников и медиевистов: Е. М. Штаерман, А. П. Каждана, А. Р. Корсунского, С. И. Ковалева, А. Г. Темпа, М. Я. Сюзюмова, Е. Э. Липшица, 3. В. Удальцовой. Дискуссия показала, что между советскими исследователями существовали серьезные разногласия в вопросе о степени разложения рабовладельческих отношений и развития феодализма в период Поздней Римской империи. В целом дискуссия не столько решила, сколько поставила проблемы изучения Поздней Римской империи, дальнейшая разработка которых продолжалась в
Ковалев С. И. Проблема социальной революции в античном обществе // Известия ГА-ИМК. 1934. №76
36 Дмитрев А. Д. Движение багаудов. // ВДИ, 1940, № 3 - 4. С. 101 - 114.
37 Машкин Н. А. Двидение агонистиков // Историк - марксист. 1935. № 1
последующие годы. Некоторые изменения претерпел и подход к изучению социальных движений, в частности, восстания багаудов. В качестве его основной силы теперь выделяются уже не рабы, а разорившиеся крестьяне и
колоны .
Изучение советскими учеными в 60-70-х гг. широкого круга вопросов античной истории позволило переосмыслить роль и место Поздней Римской империи во всемирно-историческом процессе на теоретическом уровне. Так, В. И. Кузищин, применяя понятие общественно-экономической формации к периодизации истории рабовладельческого общества, пришел к выводу, что поздняя стадия рабовладельческой формации, как и всякой другой, состояла из двух фаз. В первой фазе старая рабовладельческая формация еще сохраняет жизнеспособность, рабовладельческий уклад остается ведущим и еще конкурирует с новым, протофеодальным, и вся рабовладельческая общественно-экономическая система еще сохраняет способность к развитию. Во время второй фазы старый уклад уже не в состоянии конкурировать с новым, рабовладельческая формация переживает глубокий кризис и упадок, складывается революционная ситуация и начинается переход к новой фор-
мации.
В этот же период В. Т. Сиротенко предлагает принципиально новый подход к изучению движения багаудов, рассматривая его как попытку местного населения защититься от варварских вторжений путем создания отрядов самообороны40. Однако его точка зрения не нашла поддержки в совет-
38 Корсунский А.Р. Движение багаудов. // ВДИ, 1957, № 4.
39 Кузищин В. И. Понятие общественно-экономической формации и периодизация исто
рии рабовладельческого общества // ВДИ - 1974 - №3 - С. 69-86
40 Сиротенко В. Т. Борьба народных масс Римской империи против варваров в IV - V вв.
Пермь, 1966. Продолжение работы над этой темой нашло отражение в монографии «На
родные движения в поздней Римской империи и образование варварских королевств»
Днепропетровск. 1988.
ской историографии этого периода. Из публикаций по истории Поздней Римской империи следует отметить совместную монографию А. Р. Корсун-ского и Р. Гюнтера. Эпоху III - VI вв. авторы рассматривали как длительную революцию, в ходе которой произошел синтез элементов разлагавшегося родового строя у германцев и разложившегося рабовладения в Западной Римской империи, доказывая, что в этом процессе налицо было диалектическое единство противоречий, в число которых входят континуитет и дискон-тинуитет.41 Особенностью эпохи авторы считают то, что «политическая борьба против гибнущего рабовладельческого общества велась преимущественно силами, которые первоначально классами не были, но в ходе революции и, как ее результат, сформировались в основные классы нового феодального общества».42
Таким образом, в контексте марксистской методологии был достигнут ряд несомненных успехов в изучении особенностей процесса перехода от античности к средневековью. В последние десятилетия XX в. появился ряд трудов, посвященных исследованию мировоззрения религиозно-политических деятелей IV - V вв., в которых отразился пересмотр прежних подходов. Среди них можно выделить работы М. М. Казакова43, посвященные Амвросию Медиоланскому. Если в диссертации автор раскрывает борьбу никейства с арианством за преобладание в политической и духовной жизни Римской империи, а также роль в ней миланского епископа с позиций марксистского формационного подхода, то в монографии он анализирует
41 Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств. М. 1984. С. 27.
Там же. С. 7 43 Казаков М. М. Религиозно-политическая борьба в середине и второй половине IV в. в Римской империи (по материалам сочинений Амвросия Медиоланского). Дисс. канд. ист. наук. М., 1988; Епископ и империя (Амвросий Медиоланский и Римская империя в IV в.). Смоленск, 1995.
указанные явления, опираясь на комплексный метод, объединяющий в себе формационный и цивилизационныи подходы. Определенное значение имеет работа О. Н. Маминой44, рассматривающей мировоззрение и психологию галло-римского нобилитета (на примере Сидония Аполлинария) на основе, главным образом, цивилизационного и антропологического подходов. Особого внимания заслуживает монография В. И. Уколовой45, посвященная рассмотрению проблем преемственности культуры при переходе от античности к раннему средневековью на основании творчества крупнейших мыслителей конца V - начала VII вв.
Вместе с тем, многие аспекты этого большого и сложного вопроса остаются дискуссионными, а некоторые - практически неразработанными. К числу таких проблем относится и место V в. в процессе перехода от античности к средневековью и, особенно, проблема восприятия этого процесса его непосредственными свидетелями. Большинство работ, посвященных истории и становлению античного христианства и христианского типа мышления заканчиваются IV веком, сыгравшем решающую роль в становлении этого учения. Работы же, посвященные проблемам средневековья начинаются, как правило, с периода становления Франкского государства.
Зарубежную историографию истории христианской церкви IV - V вв. с известной условностью можно разделить по идейно-политической и фило-
Мамина О. Н. Идеология и социальная психология галло-римского нобилитета V в. н. э.: мировоззрение Сидония Аполлинария. Дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1989 45 Уколова В. И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - начало УП в.) М, 1989
софской направленности на три категории: клерикальную46, протестантскую47 и атеистическую.
Для первой характерно господство религиозного мировоззрения, провиденциализм, мистицизм, признание абсолютного приоритета христианства над всеми другими религиями, чисто идеалистическая трактовка фактов и явлений. Внутри клерикальной историографии можно выделить два течения: католическое, исходящее из приоритета церковной власти над светской и следующее официальным доктринам католической церкви, и течение, признающее равенство двух властей или приоритет светской власти над церковной (в основном авторы, примыкающие к православной церкви).
Протестантское направление в историографии представляют авторы, которые придерживаются самых различных историко-философских воззрений: идеалисты, деисты, субъективисты, позитивисты, историки, близкие к материализму. В основном их объединяет рационалистическое толкование фактов и явлений, критический подход к источникам, большое внимание к исследованию светских и политических аспектов в истории христианства, стремление преодолеть господствующие в клерикальной историографии схемы и концепции, попытки связать религиозную историю с политической и политическую с социально-экономической.
Атеистическое направление в основном представляют немногие авторы, стоящие на строго материалистических позициях или принципах ортодоксального марксизма.
В данном случае мы используем определение, предложенное М. М. Казаковым: «относящийся к официальной церкви - католической или православной». Казаков М. М. Христианизация Римской империи в ГУ веке. Смоленск, 2002. С. 358.
47 Это направление охватывает авторов, принадлежащих к различным христианским течениям и конфессиям - лютеранской, кальвинистской, баптистской и т. п..
Ввиду довольно большого количества работ по интересующей нас проблематике, остановимся на характеристике лишь наиболее важных и оригинальных из них, в основном опубликованных в последние десятилетия.
Во второй половине XX века на западе появился целый ряд общих трудов по проблеме падения Римской империи и перехода от античности к средневековью48. В центр этих исследований было поставлено выяснение причин падения Западной Римской империи, роли христианства и церкви в поздней античности и падении Рима, вопросы, связанные с преемственностью между античной цивилизацией и средневековьем. Подавляющее большинство западных исследователей осуществляет анализ этих проблем с философских позиций, а также с точки зрения континуитета или дисконтинуи-тета в развитии мировой истории. Вместе с тем, в этих трудах в последнее время уделяется значительно меньше внимания роли церкви и христианства в поздней античности и в большей степени акцентируются социально-экономические вопросы. Особым направлением в этой категории исследо-
48 Walbank F. W. The decline of Roman empire in the West L., 1946; Lot F. The End of the Ancient World and the Beginnings of the Middle Ages N.Y., 1953; Boak A.E.R. Manpower shortage and the fall of the Roman Empire in the West Ann Arbor, 1955; Katz S. The decline of Rome and the rise of mediaeval Europe Ithaca, N.Y., 1955; Mazzarino S. La fine del mondo antico. Milano, 1959; Haywood P.M. The myth of Rome's fall N.Y., 1959; The fall of Rome. Can it be explained? I Ed. by M. Chambers N. Y., 1964; Vogt J. The Decline of Rome. The Metamorphosis of Ancient Civilisation L., 1967; Kaegi W. E. Byzantium and the decline of Rome Princeton, N. J., 1968; Brown P. The making of Late Antiquity Cambridge, Mass. & London, 1978; Grant M. The fall of the Roman Empire: a reappraisal N. Y., 1976; Ferrill A. The fall of the Roman Empire : the military explanation N. Y., 1986; Pehkan J. The Excellent Empire. The Fall of Rome and the Triumph of the Church San, Francisco, 1987; The End of the Roman Empire: decline or transformation? /ed and with an introd. by Donald Kagan Lexington, Mass., 1992.
ваний является не утихающая полемика с Э. Гиббоном, который, несомненно, может считаться основоположником жанра «упадка и разрушения». Основной темой полемики продолжает оставаться оценка роли христианства в судьбах Римской империи.
Проблемы, связанные с ролью христианства и церкви в Поздней античности, постоянно затрагиваются и в общих работах по этому историческому периоду.50 Следует отметить, что публикации такого рода в последнее время отличаются тщательным анализом источников, хорошим качеством подбора исторического материала и высоким уровнем критических обобщений исторических событий и фактов. Авторы, как правило, не ограничиваются условной датой падения Западной Римской империи (476 г.), а рассматривают проблемы раннего средневековья, причем это делается в тесной связи с изучением наследия античной цивилизации.
Особо следует остановиться на капитальном труде А. Джонса, представляющем фундаментальное и кропотливое исследование почти всех сторон жизни Поздней Римской империи.51 Автор старается разобраться во всей
McCloy S. Т. Gibbon's antagonism to Christianity and the discussions that it has provoked Chapel Hill, 1933; The transformation of the Roman world; Gibbon's problem after two centuries / Edited by Lynn White, Jr. (Berkeley, 1966); Jordan D. P. Gibbon and his Roman Empire Urbana, 1971; Gossman L. The Empire unpossess'd: an essay on Gibbon's Decline and fall Cambridge, N. Y., 1981; Porter R. Gibbon: making history N. Y., 1988; Womersley D. The transformation of The decline and fall of the Roman Empire Cambridge [England], N.Y., 1988.
50 Remondon R. La crise de l'Empire Remain de Marc-Aurele a Anastase Paris, 1964; Downey
G. The Late Roman Empire N. Y., 1969; Brown P. The World of Late Antiquity L., 1974;
Demougeot E. La formation de l'Europe et les invasions barbares, vol. П (284-476) Paris, 1979;
Liebeschuetz J. H. W. G. From Diocletian to the Arab conquest", change in the late Roman
Empire Northampton, 1990; O'Grady D. Beyond the empire: Rome and the Church from
Constantine to Charlemagne N. Y., 2001.
51 Jones A. H. M. The Later Roman Empire. 284 - 602. A Social, Economic and Administrative
Survey. - 3 vols. Oxford. 1964
множественности причин падения Римской империи, уделяет большое внимание социально-экономическим и политическим проблемам, специально останавливается на событиях религиозно-политической борьбы в IV в. Важный вывод Джонса состоит в том, что история Поздней Римской империи не была историей декаданса. По сути, эта работа открыла новое направление
в западной историографии, и мимо нее не может пройти ни один серьезный исследователь.
Заслуживают внимания две основательные работы А. Камерон,54 которые можно рассматривать как две части одного большого труда по истории поздней античности и перехода к средневековью. Публикации основаны на 20-летнем опыте преподавательской работы автора и задуманы как базовый учебник по этому периоду. Камерон представляет яркое повествование об основных событиях эпохи, рассматривает главные вопросы экономики, социальной структуры городской жизни и культурного многообразия поздне-античной цивилизации. Особое внимание уделяется трансформации римского мира в христианство, а также соперничеству христианства и неоплатонизма.
В исследованиях по истории Поздней Римской империи значительное место отводится изучению различных сторон социальной и общественной структуры.
Антиимперские движения V в., и прежде всего восстание багаудов, нашли отражение в ряде работ французских и американских исследователей.
Каждая А. П. Кризис и падение Римской империи (Рецензия) // ВДИ. - 1966. № 1. С. 133.
53 Cameron A. The Later Roman Empire, A. D. 284 - 430. - Cambridge, Mass. 1970. P. 1.
54 Cameron A. The Mediterranean world in Late Antiquity AD 395 - 600. L, NY, 1993. idem
The Later Roman Empire, A. D. 284 - 430. - Cambridge, Mass. 1970.
Часть историков первой половины XX в. (И. А. Томпсон55, П. Доке56) придерживалась взглядов, близких к марксистской историографии, рассматри-вая эти выступления как крестьянскую революцию. Другие (О. Броган , О. Сик,58 А. X. М. Джонс59), давали в целом негативную оценку движению, причисляя багаудов к бандитам и дезертирам. Весьма интересен подход к проблеме Р. Ван Дама60 и Р. Макмуллена61, которые рассматривали багаудов в свете традиций аристократического патроната и галльского сепаратизма. В противовес им Ж. Гаже62 и Дж. Ф. Дринкуотер63 считали багаудов представителями низших слоев римской аристократии, вынужденных мигрировать под давлением варваров. М. Дои64 видел в багаудах отряды самообороны от варварских вторжений. Таким образом, очевидно, что вопрос о характере и значении движения багаудов остается дискуссионным, но в целом очевидна тенденция перехода к более глубокому и многостороннему рассмотрению данного явления и его роли в истории Римской империи V в.
55 Thompson Е. A. Peasant Revolts in Late Roman Gaul and Spain.// Studies in Ancient
Society. Ed. M. I. Finley. London, 1974. Работа И. А. Томпсона была впервые опубликова
на в 1952 г.
56 Dockes P. Re voltes bagaudes et ensauvagement. II Dockes P., Servet J. M. Sauvages et
ensauvages. Lyon, 1980. Pp. 143 - 262.
57 Brogan O. Roman Gaul. London, 1953.
58 Seek O. Geschichte des Untergang der anticen Welt. Berlin. 1920.
59 Jones A. H. M. The Later Roman Empire. Oxford, 1964.
60 Van Dam R. Leadership and Community in Late Antique Gaul. Berkeley, London, Los
Angeles, 1985.
61 MacMullen R. Enemies of the Roman Order. Cambridge (Mass.), 1966.
Gage J. Les classes sociales dans l'empire romain. Paris, 1971.
63 Drinkwater J. F. The Bacaudae of fifth-century Gaul. II Fifth-century Gaul: a crisis of
identity? led. by J. Drinkwater and H. Elton. Cambridge, 1992. P. 208 - 217.
64 Doi M. Bagaudes Movement and German invasion. Klio. 1989. Bd. 71. H. 2. P. 346 - 351.
Еще одним явлениям, оказавшим влияние на судьбу западных провинций, была варварская агрессия - существенное значение данного фактора признается всеми исследователями последних десятилетий. Отмечается изменение цели и характера вторжений в V в. по сравнению с предыдущим периодом65. Подробно исследуются взаимоотношения между равеннским правительством и складывающимися племенными королевствами66. Особое место занимают исследования сосуществования и взаимодействия галло-римской и германской культур, а также проблемы восприятия языческой культуры христианской церковью . Этим вопросам посвящен труд П. Ри-ше68, исследующий процесс взаимодействия варварской и римской культур и появление на их основе новой цивилизации. Он отмечает некоторое снижение степени общей образованности в V в., недостаточное, однако, для того, чтобы говорить об упадке античной культуры, сохранявшей в период перехода к раннему средневековью достаточно высокий уровень. Вместе с тем, он указывает на практически полное отсутствие взаимодействия между образованными римскими кругами и германской культурой на начальном этапе варварских вторжений, их стремление всеми доступными способами дистанцироваться от «чужаков». Особое внимание П. Рише уделяет роли монстырских и церковных школ в сохранении античного наследия. Исследованию мировоззрения и самовосприятия церковных деятелей посвящены
Thompson Е.А. The settlement of barbarians in Southern Gaul. II The Journal of Roman Studies. V. 46 (1956).
66 Heather P. Goths and Romans. 332 - 489. Oxford, 1991, Thompson E.A. The settlement....
67 Arnheim M. T. W. The senatorial Aristocracy in the Late Roman Empire. Oxford. 1972;
Paschoud F. Roma Aeterna. Etudes sur le patriotisme Romain dans l'occident Latin a l'epoque
des grandes invasions. Rom. 1967; Pieman E. M. The Mind of Latin Christendjm. Oxford 1937;
Gaudemet J. L'Eglise dans l'Empire Romain: IVе - Vе siecles. P. 1938; Marcus R. A.
Christianity in the Roman World. London. 1974.
68 Riche P. Education et cultura dans l'Occident barbare. VIе- VIIT2 siecles. Paris, 1962
и отдельные главы обобщающей работы Дж. Валлас-Хадрилла , который подчеркивает тождественность понятий «христианский» и «римский» и противопоставление себя «варваскому» в мировоззрении клириков и образованных мирян. Этой же точки зрения придерживается и Р. П. С. Хэнсон70
В связи с этим подчеркивается особая роль Южной Галлии как своеобразного «убежища» интеллектуальной, и, прежде всего, христианской
элиты . Ряд работ посвящены складыванию в этом районе аскетического движения и организации первых монастырей72. Среди них необходимо отметить исследования, посвященные непосредственно Леринскому монастырю, пребывание в котором, несомненно, оказало существенное влияние на формирование личности Сальвиана. Это труды Ж.-Ж. Антьера73, М. Лабрус-са74 и фундаментальная работа Р. Нуэлла75.Все перечисленные авторы рас-
ю Wallace-Hadrill J. The Barbarian West. The early Middle Ages. A. D. 400 - 1000. Harper, 1962
70 R. P. C. Hanson. The reaction of the church to the collapse of the Western Roman Empire in
the fifth century. II Studies in Early Christianity. Vol. VIII Church and State in the Early
Church. New York, London. 1993.
71 Loseby S.T. Marseille: a late antique success story? II The Journal of Roman Studies. V. 82
(1992);. Histoire de la Provence. I dir. de Ё. Baratier. Toulouse, 1969; Hatt J. Histoire de la
Gaule Romaine (120 avant J.-C. - 451 apres J.-C). Paris, 1970 ; Brogan O. Op. cit.
72 Wand J. W. C. A History of Early Church to A. D. 500. L. 1965; Burkill T. A. The Evolution
of Christian Thought. Ithaca - L. 1971; Wright D. The Latin Fathers //Early Christianity.
Origins and evolution to A. D. 600. L. 1991; Smith Thomas A. De gratia. Faustus of Riez's
Treatise on Grace and It Place in the History of Theology. Notre Dame (Indiana). 1990;
Briguiere M.-B. Littterature et Droit dans la Gaule du Vе siecle. Paris. 1974 ; Chadvick O. John
Cassian. A Study in Primitive monasticism. Cambridge, 1950.
Antier J.-J. Les Grandes heures des iles de Leiins. Paris. 1975 74 Labrousse M. Saint Honorat, fondateur de Lerins et eveque d'Aries. Abbay de Bellefontaine. 1995
Nouailhat R. Saints et patrons: Les Premiers moines de Lerins. Paris. 1989
сматривают историю основания и жизни Леринского монастыря в общем контексте развития церковной доктрины и становления монашества в Южной Галлии. Анализируя деятельность леринских отшельников, они приходят к выводу о значительном влиянии монастыря на христианские общины данного района, а также о преобладании интеллектуального аспекта в духовной жизни монастыря над аскетико-медитативным. Однако, если первые два автора основное внимание уделяют изучению отдельных личностей и их роли в развитии христианской жизни Южной Галлии, то Р. Нуэлла целью своей работы ставит исследование монастыря как единого организма.
Таким образом, мы видим, что в англо- и франкоязычной историографии существует большое количество работ, посвященных как общим проблемам существования Западной Римской империи V в., так и отдельным проблемам.
Перейдем теперь к исследованиям, посвященным непосредственно Сальвиану Массальскому.
Как уже отмечалось, в отечественной историографии существует только одна работа, целиком посвященная творчеству Сальвиана, это сочинение В. Петрушевского «Сальвиан, пресвитер Массильский и его сочинения», изданное в Киеве в 1893. Это работа общего характера, написанная с позиций клерикальной (православной) историографии, в которой содержится полная, насколько это можно говорить в данном случае, биография Сальвиана и обзор его трудов, в сочетании с подробным пересказом источника. На основании тщательного анализа документов, В. Петрушевский пришел к выводу о том, что De Gubernatione Dei является оригинальным взглядом на проблему взаимоотношений галло-римского населения с варварами, a Ad Ecclesiam представляет собой ценный источник «для ознакомления с нрав-ственно-аскетическим идеалом монашества V в.» . Он дает самую высокую
Петрушевский В. У к. соч. С. 116.
оценку исторической значимости трудов Сальвиана и подчеркивает оригинальность его суждений.
Историки советского периода интересовались Сальвианом лишь в контексте рассмотрения проблем перехода от античности к средневековью, таких как изменение взгляда античной историографии на судьбу Римской империи77, реакция на варварское вторжение в Галлию78 и борьба народных
масс .
Что касается зарубежной историографии, то она более обширна, хотя и западные историки мало интересовались творчеством марсельского пресвитера. В первую очередь надо выделить одно из наиболее ранних исследований - сочинение историка протестантского направления В. Цшиммера «Сальвиан, пресвитер Массилии, и его сочинения» (1875 г.). Эта работа посвящена общей характеристике творчества Сальвиана, в значительной степени сводящейся к пересказу, также она содержит биографию пресвитера.
Фундаментальным трудом в данной сфере можно считать работу итальянского историка М. Пеллегрино «Сальвиан Марсельский».81 Это наиболее полное исследование, касающееся всех аспектов творчества Сальвиана: исторического, философско-теологического и литературного. Анализ источников сопровождается подробным рассмотрением исторического, социально-политического, культурного и религиозного фона.
" Уколова В. И. Ук. соч. С. 87 - 88;
78 Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Ук. соч. С. 23,40 - 49, 137 и др.;
79 Ляпустина Е. В. Город и вилла в период поздней античности (по материалам западных
провинций Римской империи). Дисс. канд. ист. наук. М. 1986 С. 162, 164; Сиротенко В.
Т. Народные движения в поздней Римской империи и образование варварских коро
левств. - Днепропетровск: 1988 и др.
80 Zschimmer W. Salvianus, der Presbyter von Massilia, und seine Schriften. Halle a.S. 1875.
81 Pellegrino M. Op. cit. 1940
Определенный интерес представляет монография X. Фишера «Сочинение Сальвиана Марсельского «К церкви»»82. Данный труд рассматривает становление монастырского движения на западе и отражение этого процесса, а также влияние на него сочинения Сальвиана, поэтому в контексте настоящего исследования имеет ограниченное значение.
Отдельным аспектам творчества и деятельности марсельского пресвитера посвящен ряд статей. Социально-политическим взглядам посвящены статьи А. Г. Аммана83 и Гленна У. Ольсена.84 Оба автора видят в Сальвиане социального и церковного реформатора, в основе мировоззрения которого лежат идеи социального равенства и справедливости, а также аскетизма и бедности. С ними перекликается раздел в монографии Е. Алло Изичеи, которая сосредотачивается на приверженности Сальвиана идеям аскетизма и проводит параллели между ним и Тертуллианом.
Однако воззрения Сальвиана чаще сравниваются с идеями его старшего, и гораздо более известного, современника - Августина Блаженного.86 Примером такого сравнения может служить статья Джеймса Дж. О'Донне-лла. Анализируя «Об управлении Божьем» и «О граде Божьем», он приходит к выводу об определенном экстремизме взглядов первого и его стремлении шокировать своих читателей.
Некоторым особняком стоит статья Д. Дж. Клеланда,87 посвященная тому, как Сальвиан пытался разрешить проблему следования нравственной
bZ Fischer Н. Op. cit.
83 Hamman A. G. L'actualite de Salvien de Marseille. Idees sociales et
politiques.//Augustinianum. Annus XVII. Fasciculus 2. Augustus 1977
84 Olsen Glenn W. Op. cit.
85 Isichei E. Alio. Political thinking and social experience. Christchurch 1964.
86 O'Donnell James J. Op. cit.
87 Cleland D. J. Salvian and the Vandals. Studia Patristica. Berlin, 1970, 10.
жизни и той роли, которую он отводил варварам в «исправлении» римского общества.
Подводя итог историографическому обзору, можно сделать вывод о том, что, хотя Сальвиан и является довольно цитируемым автором, его творчество изучено еще недостаточно. Труды или носят общий характер, или посвящены, главным образом, исследованию социальных взглядов, при этом в русскоязычной исторической науке этому автору вообще не было уделено внимания.
Кризис западной римской империи в v в
V в. был переломным моментом в истории западной Европы. Основным его содержанием стал кризис, охвативший все стороны жизни античного общества, и начало создания принципиально новой социально-политической и экономической системы на основе синтеза наиболее сильных романских и варварских элементов. Данная проблема является практически неисчерпаемой, однако, тема исследования позволяет ограничиться рядом наиболее важных аспектов и сузить географические рамки. При рассмотрении социально-политической ситуации в Западной Римской империи нас будет интересовать в первую очередь Галлия, так как именно там жил и творил Сальвиан Массильский. Поскольку далеко не все аспекты общественной и политической жизни оказали существенное влияние на формирование его мировоззрения и нашли отражение в его сочинениях, целесообразно остановится только на ряде наиболее важных моментов. К ним, в первую очередь, относится упадок экономики и неблагоприятная финансовая ситуация, отразившиеся на всем населении, и нашедшие яркое отражение в трудах Сальвиана. Другим явлением, требующим освещения, было падение патриотизма на фоне варварских вторжений, и, как следствие всего этого усиление сепаратистских тенденций. Отдельного внимания заслуживает изменение роли христианской церкви в обществе и государстве, а также процесс формирования аскетического движения в Южной Галлии и роль Ле-ринской общины, несомненно, оказавшей самое существенное влияние на личность и взгляды Сальвиана. Римская империя была государством, основанном на достаточно примитивной системе экономики, и зависевшим от крайне несовершенной связи. Последнее необходимо учитывать, поскольку на большей части империи контроль центральной власти над экономикой, политической жизнью и армией осуществлялся эпизодически. Месяцами провинции и отдельные горо on да жили, предоставленные, по сути, сами себе . Такая ситуация не была ни единственной, ни главной причиной упадка, но благоприятствовала зарождению и развитию центростремительных сил .
Низкий уровень развития сельского хозяйства, недостаток рабочих рук и возросшая потребность в продуктах питания и в людях, не только способных нести государственную, в том числе и военную, службу, но и обеспечивать функционирование экономики, создали постоянно углублявшийся финансовый кризис. Такая ситуация сложилась не в V в. Порча монеты практиковалась уже Северами. Инфляция, манипуляции с составом и ценностью монеты, и другие подобного рода финансовые игры, к которым обращалось правительство при экономических затруднениях (попытка Диоклетиана начать чеканку полновесной монеты не привела к успеху), не были в состоянии разрешить возникавшие проблемы90. Абсурдные и явно чрезмерные фискальные требования порождали волну уклонения от выплаты налогов, которую не могла остановить даже угроза наказания. Попытки приостановить инфляцию, и, соответственно, увеличение стоимости жизни, были неэффективны. Принятый Диоклетианом в 301 г. эдикт о твердых ценах и твердых ставках заработной платы не оказал практически никакого влияния на состояние экономики, задыхавшейся под налоговым прессом. Впрочем, учитывая то, что размеры и того и другого брались произвольно, этот указ и не мог выполнить привести к результату.
Военные действия оказали разрушительное влияние на финансовую жизнь западной части империи. Ослабление финансов было вызвано не только потерей богатых регионов, таких, как Испания или Африка, временно или постоянно оккупированные варварами, или вообще отторгнутых, как Арморик, но и необходимостью восстановления разрушенных территорий. Императоры пытались решить последнюю проблему, предоставляя налоговые льготы пострадавшим провинциям, относительно Галлии нет данных, однако можно предположить, что подобная политика проводилась и там91. Предпринимались попытки исправления ситуации взиманием особых налогов. В 405 г. с владельцев домов и лавок была взыскана годичная рента, в 423 г. одно- и двухгодичная рента (в зависимости от срока владения) с владельцев императорских земельных пожалований.
Финансовые затруднения императорского правительства отчасти порождались им самим. Они были связаны с щедрой раздачей налоговых привилегий и освобождением от разного рода обязанностей, munera состоятельных и влиятельных лиц.
Еще одним показателем упадка была постоянная порча монеты, о чем уже говорилось выше, и, связанная с ней практика взимания налогов в золоте, а не в серебре, как раньше92.
Финансовый кризис сопровождался и усугублялся низкой эффективностью работы административных органов, что в сочетании с коррумпированностью и недобросовестностью чиновников и магистратов, приводило, по мнению В. А. Самрулда, к уничтожению надежды на справедливость для малоимущих слоев и не позволяло адекватно и своевременно реагировать на проявления кризиса в экономике и в армии.93 Причин слабости правительства Западной Римской империи было несколько, основными являлись: чрезмерная централизация, сосредоточение власти и богатств в руках аристократии, за редким исключением мало заботившейся о чьих-либо интересах, кроме своих собственных, и, наконец, то, что способные люди с высокими нравственными качествами предпочитали церковную карьеру светской.94 Служение государству, еще при принципате рассматривавшееся как высший долг и священная обязанность аристократии, теряет свой сакральный смысл, неразрывно связанный с язычеством. Христианская церковь основное внимание переносила с мира земного, на посмертное воздаяние, что также не способствовало усилению привлекательности государственной службы.95 Последнее тем более осложняло положение светских властей, что интересы церкви, объединявшейся в V в. вокруг папы римского, и имперского правительства начинают расходится. Это можно рассматривать как частный случай более обширного явления, называемого «утратой патриотизма».
Моральный аспект. Нравственное состояние римского общества в оценке сальвиана
Во времена, когда жил Сальвиан, падение империи уже было очевидным. Но в сознании римлян продолжала жить вера в величие и могущественность Рима, соединившаяся теперь с убеждением, что Бог должен защищать их от язычников и еретиков (собственно, на этом и основывались доводы оп-понентов Сальвиана). Сальвиан, так же как и Августин Блаженный , видит главную причину гибели некогда могущественного государства, свидетелем которой стали он и его современники, в воле всевышнего. Именно в том самом «управлении божьем», существование которого он столь горячо доказывает. Чтобы придать своей идее убедительность, пресвитер Марселя доказывает, что его соотечественники пренебрегают, а порой и прямо противоречат божественному порядку. Римские подданные-христиане не выполняют не только всех предписаний Ветхого и Нового Заветов, но даже и тех немногих, которые составляют основу христианской жизни: «Скольких вы найдете в церкви, кто бы не был пьяницей, или хулиганом, или прелюбодеем, или богохульником, или вором, или развратником, или разбойником, или убийцей?... Кто не виновен в некоторых преступлениях, или даже во всех?»264. Представитель аскетической элиты, он сосредотачивает свое внимание на моральной стороне жизни общества, а также на разложении и упадке публичной власти. Здесь Сальвиан гораздо ближе к весьма радикальным взглядам апологета рубежа II - III вв. Тертуллиана, чем к авторам, более близким ему по времени.
Распущенность и падение нравов в поздней империи обращала на себя внимание еще языческих моралистов, тем более не могли они остаться незамеченными христианином-аскетом. Для усиления главной идеи он обращается к Библии, приводя примеры того, что за грех или ошибку одного человека расплачивались многие (тем самым он косвенно признает наличие благочестивых христиан в мирской среде), и акцентируя внимание на всеобщности греха в римском обществе: «... нет никакой нужды говорить столь подробно об одном грешнике. Нет необходимости оплакивать преступления одного человека, поскольку должно печалиться о грехах всех или почти всех...»265 и далее: «практически все, кто носит имя римлянина, предпочитают погибель исправлению, смерть безгрешной жизни»266.
Сальвиан сурово критикует безнравственность римского общества не только напрямую, но и косвенно, описывая варваров, ариан и язычников (подробнее об этом - 4.1). Он рассматривает грехи и грешников вместе, не делая различия между собственно пороком и его носителем, предпочитая не только не льстить своим читателям, а, скорее, шокировать их. Любопытное замечание делает в связи с этим Дж. О Доннелл, усматривающий в чрезвычайно эмоциональных выпадах и описаниях не столько заботу об общественной морали (а именно таков традиционный взгляд на данную проблему), а, скорее, своего рода сумасшедшую эскападу.
Сальвиана не интересуют причины описываемых им явлений, он ограничивается констатацией факта, весьма эмоционально и подробно описывая сексуальную распущенность римлян, их алчность, злоупотребления властей и коррупцию. Особое внимание следует обратить на негодование марсельского пресвитера по поводу публичных зрелищ268, поскольку в них он видит не только отступление от христианских нравственных принципов, но и сохранение языческих ритуалов.
Для Сальвиана одинаково греховны любые публичные зрелища, они представляют собой дьявольские западни, которые подстерегают человека: «...в этой жизни демоны приготовили столь много соблазняющих ловушек для человеческого рода, что если даже кто-нибудь избегнет большинства из них, все равно будет пойман той или другой».269 Он перечисляет их: «...было бы слишком долго говорить обо всех этих западнях, то есть амфитеатрах, музыкальных залах, публичных процессиях, шутах, атлетах, акробатах»270, и поскольку их слишком много, и они внушают отвращение, а, с другой стороны, противно даже само знание о таких вещах, то Сальвиан решает остановиться только на двух «мерзостях»: театре и цирках. Примечательно, что этот пассаж следует уже после того, как он описал ужасы, которые творятся на играх, то есть в цирках. Можно предположить, что в данном разделе он не придерживался четкого плана, характерного для остальных книг De Gubernatione Dei.
Хотя и театры, и цирки рассматриваются совместно, в качестве единого «зла», можно попытаться выделить грехи, распространяемые каждым из этих зрелищ в отдельности.
В обличении игр Сальвиан следует тем же путем, и с той же непримиримостью что и Тертуллиан271, считая их средоточием едва ли не всех зол: «... почти нет такого преступления или греха, которых нельзя было бы обнаружить в играх» . Далее он живописует эти пороки: «Высшее удовольствие там (на играх - А. 3.) - видеть смерть людей, или, что хуже и более жестоко, чем смерть - разрывание их на куски, пожирание дикими зверями, - видеть людей, поедаемых ради развлечения окружающих, - видеть наслаждение зрителей, поглощенных зрелищем, словно зубами зверей»273, «... в играх заключено не удовольствие, а смерть». Но не только жестокости на арене ужасают Сальвиана. Он обвиняет зрелища в тяжелейших, по его мнению, преступлениях: «есть два тягчайших греха, а именно: когда человек разрушает сам себя или оскорбляет Бога. Оба они присутствуют в публичных играх»276.
Весьма примечательно, что в фокус внимания марсельского пресвитера попадает нарушение законов природы, установленных Богом: «ради организации этого наносится ущерб миру277... для того, чтобы человеческие внутренности могли быть пожраны дикими зверями, природе не позволяется хра-нить свои тайны» . Таким образом, он поднимает вопрос потребительского отношения к природе, столь актуальный в настоящее время, и включает в число грехов вторжение в мир дикой природы, законы которого установлены не человеком, а Богом.
Пагубность игр не только в том, что они противоречат христианской морали, но и в самой публичности: «Нет ничего, что сравнилось бы по нечестию с играми, потому что совершают преступления и их организаторы, и зрители... Вся публика богохульствует в своем сознании, и тот, кто, быть может, пришел на игры чистым, возвращается из театра прелюбодеем». В данном случае зрители грешат не только и не столько своими делами, сколько мыслями, позволяя себе вовлекаться в богопротивное дело. Само по себе посещение игр является преступлением против христианской веры: «как можете вы, христиане, посещать игры после обряда крещения, игры, которые вы признаете дьявольским порождением? Вы уже отказались от дьявола и его игр... Те, кто возвращается к дьяволу, отказывается от Бога. Дьявол в его зрелищах и пышности. Поэтому, если вы обращаетесь к дьявольским зрелищам, вы отвергаете веру во Христа. На этом пути разрушены все обеты нашей веры.. .»280.
Взгляд сальвиана на роль варваров в падении западной римской империи
Римляне столкнулись с варварами задолго до V в. и история их взаимоотношений складывалась по-разному. Рамки данного исследования позволяют проследить не столько реальную картину взаимодействия Рима и вторгавшихся на его территорию племен, сколько восприятие представителей римской провинциальной (христианской) элиты событий, предшествовавших окончательному распаду Западной Римской империи.
Во второй половине IV - начале V в. пришли в движение пограничные империи племена. Вероятнее всего теснимые гуннами (или племенами, уходившими от них) аланы, вандалы и свевы попытались проникнуть в Рецию, но были остановлены Стилихоном. Продвигаясь вдоль границ империи к среднему Рейну, они столкнулись с франками, которые составляли «живой щит» на границе. В конце 406 г. эта группа племен попыталась форсировать Рейн (борьба с франками заняла несколько месяцев) и вторглась в Галлию459. Вполне вероятно, что завоеватели двигались, по нескольким направлениям: часть продвигалась в Эльзас и Безансон, к долинам Соны и Роны, главная масса - к Треверу (Триру), Мецу или Реймсу. И там они разделились для освоения обширного региона, открытого перед ними. Некоторые группы ушли на северо-запад, захватывая берег Па-де-Кале, другие - на юго-восток и проникли в Бургундию, где соединились с теми, кто шел через Эльзас, третий поток, двигавшийся в направлении Луары, обрушился на юго-западные территории и долину Гаронны.460 Таким образом, завоеватели распространялись по всей территории Галлии, практически не встречая серьезного сопротивления. Галльские легионы римской армии были сосредоточены недалеко от Равенны. Стилихон готовился к походу против Византии, и даже необходимость защиты Галлии не отвлекла его461. Возможно, ослабление рейнской границы, что означало фактическое оставление Галлии на произвол судьбы, было вызвано необходимостью защиты столицы и Италии (вторжение Радагайса в 404 г.462 показало, что угроза весьма реальна). В любом случае, население Галлии оказалось предоставлено самому себе и защищалось, как могло. В этой трагичной ситуации стоявшие в Галлии и Британии войска провозгласили императором Константина. Узурпатор Константин III (406 - 411) сумел восстановить положение (это может косвенно свидетельствовать в пользу того, что захват Галлии был допущен не в силу слабости римской армии, которая, несомненно, превосходила варварскую , а по политическим причинам) на рейнской границе, вытеснить вестготов, вандалов и свевов в Испанию (409 г., этому мог способствовать неурожай и истощение запасов464). Но это не означало, что Галлия была возвращена империи. Даже после смерти Константина и ликвидации угрозы со стороны другого узурпатора, Иовина, римляне не могли больше удерживать границы по Рейну, а это означало постепенную потерю контроля над этой территорией465.
В V в. изменился характер вторжений. Если раньше они в большинстве своем представляли грабительские рейды, то теперь основной целью варварских племен становится не добыча, а поиск земель для поселения466. Варвары начинают колонизацию обширных пространств Западной Римской империи.
Изменилась и политика имперского правительства в отношении варваров. Вместо предоставления прав федератов они получали территории, на которых основывали свои государства. И первыми были вестготы, призванные Констанцием из Испании, которым была передана провинция Аквитания Секунда467 (418 г.). Хотя здесь следует согласиться с мнением П. Хизера468, что королевство вестготов не вполне уместно считать самостоятельным. Оно было фактически интегрировано в империю и упрочило баланс сил. Кроме того, римляне рассчитывали с помощью варваров решить внутреннюю проблему, а именно, подавить или хотя бы не допустить распространения на Италию движения багаудов.469
К началу V в. Галлия (которая вместе с диоцезами Британия и Испания входила в одноименную префектуру) была одной из самых богатых областей империи. Нашествие варваров нанесло серьезный урон ее процветанию (весьма эмоциональное описание бедствий можно встретить у Иеронима470). Первая четверть V в. была наполнена весьма бурными событиями: узурпация Новина, вторжение готов во главе с Атаульфом в юго-западную Аквитанию, осада Нарбонны, взятие Тулузы и Бордо, попытка захвата Массилии и т. д. Относительно спокойным местом была только Провинция (Прованс). Он воспринимался как своеобразное «убежище» посреди волн варваров471. Это обусловило переезд туда представителей галло-романской, в том числе христианской, элиты. В Марселе искали спасения: Иоанн Кассиан, Сальвиан, Проспер, Павлин Пелейский и др.472
На ослабление римского влияния в Галлии указывает попытка равенн-ского двора упрочить свое положение путем учреждения императором Гоно-рием Ассамблеи Галлии. Ассамблея должна была собираться в Арле, ежегодно с 15 сентября по 15 октября. В ее состав входили префект Галлии, высшие должностные лица, епископы, магнаты и представители курий. Они должны были решать налоговые и судебные дела, а также ведали вопросами местного самоуправления. На первое заседание (418 г.) были созваны представители южных провинции , в которых положение центрального правительства было наиболее устойчивым (Виенской, Приморских Альп, первой и второй Нар-боннских, Новемпопулании, первой и второй Аквитанских), в дальнейшем предполагалось включить и остальные провинции. Однако это учреждение не встретило поддержки, Гонорий даже грозил штрафами за неявку на заседания. (Impp. Honorius et Theodosius. A. V. I.)474
