Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятия, методы и законы
1.1. Престижные типы монеты (бренды) 35
1.2. Системы денежных номиналов 38
1.3. Системы денежного счета 41
1.4. Номинальная стоимость, переоценка монеты, брассаж и сеньораж ... 45
1.5. О целях монетной политики 47
1.6. Варианты монетной политики 49
1.7. Способы насыщения обращения монетой 54
1.8. Вес монеты 56
1.9. Весовые системы и меры веса 62
1.10. Проба монет, средневековые предпочтения и современные методы определения пробы 72
1.11. Переоценка монеты 79
1.12. Скорость обращения и стертость монеты 105
1.13. Уход монеты из обращения 108
1.14. Зоны обращения, дочерние денежные системы 118
1.15. Средний вес ходячей монеты 121
1.16. Структура и датировка монетных комплексов 127 .
1.17. Производительность монетных дворов 133
Глава 2. Золотая Орда в XIII-XV вв.
2.1. Предисловие 144
2.2. Денежное обращение Северного Причерноморья в XIII в 151
2.3. Денежное обращение Поволжья в XIII в 177
2.4. Данги Токты 188
2.5. Количество монеты и время обращения 212
2.6. Монетные реформы XIV в 247
2.7. Счетные и весовые деньги Золотой Орды 260
2.8. Экономическая структура общества, распределение доходов и богатства 274
Глава 3. Империя Великих Комшшов
3.1. Предисловие 305
3.2. Нумизматическая сенсация? 307
3.3. Экономика и монетное производство 313
3.4. Золото Великих Комнинов 318
3.5. Серебряная монета Трапезунда в XIII-XV вв 322
Глава 4. Денежно-финансовая система Византии и Балкан
4.1 Византийский перпер в начале и середине XIV в 345
Перперы Иоанна V 355
Перперы Андроника II и перперы двух Андроников 364
Клад «Istanbul А» 367
Проба перперов Андроника II 369
Ремедиум и переоценка 377
Рацио золото-серебро 383
«Василики» Палеологов 387
«Легкий» перпер Андроника II 395
«Болгарский» перпер 397
4.2. Амедей и Анна 403
Бухгалтерия Амедея Савойского и денежный рынок Балкан в 1366-1367 гг. 405
Серебро Иоанна V и Анны Савойской: «Anna hoard» 418
Серебро Иоанна VI Кантакузина 428
Денежные системы Византии и Болгарии в 1350-1360-х годах 441
4.3. Перпер и ставрат на денежном рынке Балкан в XIV-XV вв. 447
Кресты и крестики 451
«Nomisma» Палеологов и традиции палеографии 459
Счетные записи клирика из Фессалоники 462
Perperi de cruce, grossi de cruce 466
Счетная книга Джакомо Бадоэра 477
4.4. Серебряный перпер последних Палеологов 488
Золотые франки Палеологов 493
Бухгалтеры Каффы 504
Проблема выбора 508
Турецкий фактор 509
Вассалы османов 511
Самый лучший размер 515
Свидетель реформы 534
Конец 544
Заключение 550
Библиография 557
- Номинальная стоимость, переоценка монеты, брассаж и сеньораж
- Проба монет, средневековые предпочтения и современные методы определения пробы
- Денежное обращение Поволжья в XIII в
- Серебряная монета Трапезунда в XIII-XV вв
Введение к работе
Актуальность исследования
Воссоздание материальной составляющей истории человечества не менее важно для понимания прошлого, чем реконструкция путей духовного и интеллектуального прогресса. Одной из основ экономики и немаловажным ее компонентом еще в Античности стало денежное обращение. Актуальность темы, озаглавленной «Эволюция денежных систем» и напрямую связанной с историей экономики, обуславливают процессы междисциплинарной интеграции и развития информационных технологий, определяющие магистральные пути развития в гуманитарных науках нашего времени. Появление нового материала, методов или инструментов исследования влечет за собой необходимость и обязанность для ученого предложить новое объяснение прошлому. Сказанное относится к истории государств, существовавших в XIII-XV вв. в обширном регионе, простиравшемся от Каспийского моря до Адриатического. Весьма долго казалось, что картина их истории, нарисованная историками XIX в. по нарративному материалу, собранному эрудитами и энциклопедистами, опубликованному трудами ученых критической школы и позитивистов, нуждается лишь в новых красках и деталях. Однако, освоение целых пластов архивных документов, невостребованных ранее, превращение археологии в источник разнообразных и беспристрастных фактов, поликультурные изыскания нарушали эту идиллию. Новый взгляд на взаимоотношения Золотой Орды и Руси стал возможен только после исследований Г.А. Федорова-Давыдова, во многом основанных на археологическом изучении следов, оставленных монгольской империей, а история Трапезундской империи по сути стала известна только после работ СП. Карпова, поднявшего огромный пласт документации западноевропейского происхождения. Новации коснулись не только сферы аграрных, социальных или межэтнических взаимоотношений. Направление историографии, отпочковавшееся от изучения крестоносного движения, сосредоточилось на анализе торговой активности западноевропейцев на Леванте. Хотя присутствие итальянских республик в Византии фиксируют документы предшествовавшей Комниновской эпохи, говорить о том, что оно стало важным фактором исторического развития, можно лишь после 1204 г., когда рыцари Четвертого крестового похода взломали отстраненность и самоизоляцию региона. Отсчет времени, начатый с «Partitio Romaniae», закончился уже в Новое время, когда исчезли последние следы сети торговых факторий и территориальных анклавов, раскинутой по Эгеиде и Черноморью рыцарями и итальянскими предпринимателями. Однако более двух веков присутствие западноевропейского купечества было постоянной составляющей и экономической и политической жизни региона.
Именно желание лучше понять, какова была функция, которую выполняли на Востоке европейские купцы, каковы были условия их деятельности, чем, наконец, человечество обязано рыцарям не только креста, но и кошелька, послужило уже давно отправной точкой данного исследования, лишь условно нумизматического.
Сложность задачи усугублялась тем, что предмет исследования — «экономическая интеграция и финансовая кооперация» — распылен в историографии по самодостаточным направлениям. Большинство из них, в том числе и нумизматические штудии, имеют национальную окраску, другие, подобно изучению истории Византии, крестоносного движения или левантийской торговли, изначально сформировались как интернациональные. Претендовать на адекватность компаративного исследования экономики различных государств Балкан и Причерноморья трудно, если не знать, что же собой представляли деньги современников и соседей византийских императоров из последней династии Палеологов. С одного взгляда понять, что история банковского дела в Венеции переплетается с анализом аграрной истории Византии или с характеристикой демографических процессов в Золотой Орде, наверное, невозможно. Однако и первая, и вторая и третья не могут обойтись без использования содержащихся в документах эпохи сведений о деньгах, которые ссужали банкиры, платили парики или чеканили ханы. Замкнувшись в рамках национальной нумизматики вполне реально отследить внешние признаки эволюции этих денег, однако увидеть параллели, узнать, почему, как и когда менялись денежные системы, из-за чего происходили кризисы, нельзя без помощи того же компаративного анализа. Ответить, по крайней мере, на часть вопросов стало возможно, обратив пристальное внимание на цифровую информацию, которую предоставляют нам не только письменные документы того времени, но и сами монеты. Для этого историку-медиевисту пришлось воспользоваться методами и достижениями не стоявших на месте лингвистики, металловедения, исторической географии и экономики, теории вероятностей и математического моделирования, перевоплотиться и в средневекового счетовода, и в современного статистика.
Степень изученности темы
Изучение денежных систем XIII-XV вв., существовавших на территориях государств Восточной и Юго-Восточной Европы происходило, в первую очередь, в рамках национальных историографии. Преимущественный интерес ученых Болгарии, Сербии, Турции или России к собственному нумизматическому прошлому объяснять не требуется. Свой вклад в нумизматику внесли и родоначальники современных научных школ— М. Динич, Т. Герасимов, О. Илиеску, Г.А. Федоров-Давыдов. Первые описи болгарских, трапезундских, золотоордынских и византийских монет были составлены уже к сер. XIX в. С. Любичем, Ф. де Пфаффенхоффеном, Х.М. Френом, Ф. де Солеи. В настоящее время обращаться к ним почти нет нужды, поскольку к 30-м годам XX в. ученые уже располагали самой полной на сегодня систематизацией трапезундского материала, сделанной О.Ф. Ретовским, описаниями болгарской монеты Н. Мушмова, каталогами А.К. Маркова, обработавшего собрание мусульманских монет Эрмитажа и В. Ротса, издавшего византийские монеты из Британского музея. До сих пор активно используется труд Г. Шломберже, покрывающий чекан государств Латинского Востока вплоть до XV в. Формирование сегодняшних представлений о типологии балканского чекана завершили труды И. Юруковой, В.
Пенчева (Болгария), М. Йовановича, С. Дмитриевича, В. Иванишевича (Сербия). Если «Чекан генуэзских колоний» Г. Лунарди можно рассматривать как дополнение к труду Г. Шломберже, то альтернативой последнему являются каталоги Д.М. Меткальфа или совместный труд А. Маллоя, И.Ф. Престон и А.Дж. Зельтмана «Монеты государств крестоносцев, 1098-1291».
Типологическое изобилие до сих пор не позволило создать свода золотоордынских монет, и нумизматы вынуждены довольствоваться далекими от полноты публикациями В.П. Лебедева, Ю.Е. Пырсова и Р.З. Сагдеевой вкупе с прежними попытками систематизации Г.А. Федорова-Давыдова и С.А. Яниной. К работе по созданию пока распыленного «свода» приложили свои знания также ученые из Румынии и Молдавии, для которых орда Ногая и орда Мамая — феномены их национальной истории. Отставание турецкой нумизматики, выражавшееся в том, что до появления в 1999 г. «Акче» С. Сречковича ничего, кроме каталогов двух частных коллекций, не существовало, активно ликвидируется в последнее десятилетие. Свидетельством тому стали разнообразные описания монеты турецких бейликов и хулагуидского государства, в которых Д. Ольмер, X. Перк, К. Ольчер и другие систематизируют номенклатуру и раскрывают легенды монетных эмиссий.
Сегодняшнее состояние поздневизантийской нумизматики определяют выпущенный С. Бендаллом и П.Дж. Дональдом в 1979 г. обзор «Поздний чекан Палеологов», каталоги личной коллекции С. Бендалла и составленный Ф. Грирсоном пятый том описания византийских монет, хранящихся в Дамбартон Оке. Последняя работа примечательна тем, что, помимо традиционного описания монет, она содержит обширный исследовательский раздел, в котором приводится история денежного обращения поздней Византии по версии Ф. Грирсона, дается реконструкция системы номиналов, выясняются названия монет.
Перечисленные работы в конечном итоге суммируют те сотни заметок и статей, авторы которых занимаются атрибуцией, спорят о классификации, ищут место уже известных и новонайденных монет в системе денежного обращения региона. Подобные вопросы не вставали перед европейскими нумизматами, чьи интересы были сосредоточены на монетах Венеции и Неаполя, постоянно присутствовавших на денежном рынке Балкан и Эгеиды. «Corpus Nummorum Italicorum», каталоги Н. Пападополи и Р. Спара содержат детальную, вплоть до имен граверов, информацию о происхождении дукатов, гроссо и джильятов. Подобная определенность в сочетании с доступностью письменных сведений обусловила опережающее развитие экономических штудий. «Доллар Средневековья» назвал Р.С. Лопес одну из своих работ, посвященную золотому дукату Венеции, и для исследователей денежных систем Леванта, писавших во второй половине XX в., роль венецианской монеты была уже энциклопедическим фактом, с которым нельзя было не сверять собственные гипотезы. История банковского дела Венеции, воссозданная Ф.Ч. Лэйном и Р. Мюллером, детальный разбор законодательства и описание производственных процессов, нашедших употребление на монетном дворе Венеции, представленные А. Сталем, не только
воссоздают реалии деятельности средневековой финансовой администрации, но также задают критерии поиска и те параметры монет, которые помогают ориентироваться в истории развития денежных систем Балкан и Причерноморья. Это — уровень производственных затрат и переоценки монеты, объемы чекана и производительность труда, курсы золота и серебра, стопа монеты, даты реформ и многое другое, что не может не служить серьезным подспорьем для рассматриваемой в диссертации темы в силу чрезвычайной вовлеченности Венеции в экономику Леванта.
Одной из ключевых фигур в историографии является итальянский дипломат и коллекционер, нумизмат и палеограф Т. Вертеле. Хотя изыскания самого Т. Вертеле не вылились в обобщающий фундаментальный труд, роль, которую ученый сыграл в науке, трудно переоценить. Т. Вертеле указал главные направления, на которых надо искать ответы на вопросы о генезисе поздневизантийской денежной системы — сравнение нумизматических данных с коммерческой документацией итальянского происхождения, он же указал на связь византийской и венецианской денежных систем1. Намного раньше остальных нумизматов ученый приобщился к математическим и статистическим методам исследования. Пусть первые попытки определения объема эмиссий остались историографическим казусом из-за фантастичности исходных данных, пусть ученый, не располагавший подлинными весами монеты, вхолостую потратил время, реконструируя денежные системы Византии и Болгарии по бухгалтерии Амедея Савойского, но в результате мы обязаны именно Вертеле огромным комплексом сведений о византийской денежной системе периода Палеологов. Коллекция Вертеле, переданная в Дамбартон Оке, исчисляется не монетами, но кладами, ему же мы обязаны бухгалтерией Бадоэра, и массой сведений о денежном счете и обращении, выявленных в непрофильных публикациях или в неопубликованных архивных фондах. Наконец, ради уникальных данных химических анализов ученый жертвовал предметами вожделения коллекционера.
Подходы Т. Вертеле к нумизматическому материалу, пускай не сразу, но заинтересовали науку. Появление неразрушающих технологий вызвало волну публикаций, связанных с анализом нумизматического материала. Среди них оказалось немало работ, посвященных византийской и левантийской проблематике, поскольку вдохновителями изданий (в первую очередь серии «Металлургия в нумизматике») были упомянутые С. Морриссон и Д.М. Меткальф. Последующее появление международных исследовательских проектов, нацеленных в том числе и на конкретные монетные находки, а также научных центров, сосредоточенных на изучении монетного или художественного металла древности, показывает, что тема давно переросла интересы энтузиастов-одиночек. Пользуясь универсальными методами работы с палеографическим материалом, предлагая свои конъюнктуры в тексты рукописей и интерполируя сведения более раннего периода истории на XIV в. М. Хенди, A.M. де Гуадан, Ф. Грирсон и С. Морриссон выработали, общее по сути, объяснение устройства денежных систем Византийской империи до и
1 Bertele Т. Moneta veneziana е moneta bizantina (secoli XII-XV). Firenze, 1973.
после введения серебряного перпера. Болгарские ученые завершили разработку типологии и по метрологии монет установили этапы эволюции серебра династии Асеней. Джучидская нумизматика, наконец, определила, что татарские деньги назывались «деньги» и избавилась от объяснений особенностей устройства денежной системы, предполагавших, что покупательная способность серебряной монеты зависела от веса медных пулов.
Крайне скудный пласт историографии посвящен проблемам, связанным с бытованием монеты. За исключением работ, в которых прослеживается территориальное распределение находок, можно по пальцам пересчитать публикации, авторы которых оперируют такими понятиями, как динамика веса, объем монетного фонда, его весовая и хронологическая структура. Исследования, сосредоточенные на количественных характеристиках нумизматического материала, проводились в основном в рамках античной нумизматики и пожалуй, только интерес Дж. Руссо к флорентийской монете и Э. Лианта к перперам Мануила II непосредственно связан с тематикой диссертации. К. Болин и М. Крауфорд показывали на примере античных монет, какие возможности по управлению финансами скрыты в выпуске монет из благородных металлов. Республиканские денарии дали возможность В. Эсти и Дж. Картеру создать свой метод оценки производительности монетных дворов по повторяемости штемпелей. Этим же материалом воспользовался Т. Фольк, пожелавший узнать, можно ли определить, сколько чеканщиков одновременно работало на монетном дворе. Ф. де Каллатай применял метод Эсти для того, чтобы воссоздать общую численную картину античного монетного производства, пытаясь понять, как связана продуктивность монетных дворов с числом дошедших до нас монет. Конечно через античную нумизматику к медиевистам пришло понимание того, что технология чекана подводит эти веса под действие важнейшего закона статистики — закона Гаусса. Уже зная об этом Ф. Деламар, И. Мюллер и другие могли трактовать вес денариев и драхм, устанавливая закономерности, по которым он изменяется во времени.
Технологические новации и наработки античной нумизматики заботами уже упомянутых М. Меткальфа, С. Морриссон, Э. Оберляндера-Тырновеану, а теперь Дж. Бейкера, Э. Лианта и других нумизматов получают все более широкое распространение. Вместе с типологическими изысканиями в национальных историографиях такие работы создают предпосылки для нового осмысления механизмов, управлявших денежными системами Балканского региона невзирая на границы. Вопрос о взаимосвязи денежных систем Юго-Восточной Европы, поставленный М. Меткалфом почти полвека назад2, оказался похороненным под разнообразными важными, интересными, но частными сюжетами. Сам Меткалф в 1960-е годы не мог предложить концептуального решения, поскольку этому мешали и широта хронологического охвата и незавершенность исследований в национальных отраслях нумизматики. Только в 2005 г. болгарский нумизмат и математик Стоян Авдев, сопоставив разнообразие счетных перперов Балкан и
2MetcalfD.M. Coinage in the Balcans, 820-1355. Thessaloniki, 1965.
разносортипу золотой монеты с именами Ватаца и Палеологов, задумался о единстве финансового рынка3. Хотя его гипотеза (разные золотые монеты были физическим воплощением локальных счетных перперов) игнорирует корни счетных единиц и противоречит хронологии, хотя из поля зрения С. Авдева выпала важнейшая составляющая стоимости монеты — ее переоценка, к общим выводам, а также к подходу автора к материалу можно только присоединиться. Речь идет о взаимосвязи и взаимопроникновении различных денежных систем, о ключевой функции, которую во всем регионе выполняла византийская монета, наконец, о неизбежности использования математических и статистических реконструкций в нумизматических исследованиях.
Круг литературы, необходимой для освещения темы, нельзя ограничить лишь трудами по нумизматике Причерноморья и Балкан или исследованиями экономики самих регионов. Медиевисты разных научных школ, разрабатывавшие целые направления науки, уже создали цельную картину функционирования европейского и средиземноморского хозяйства в условиях международного разделения труда и экономической интеграции. Роль, которую золото и серебро играло в этой торговле, давно и неоднократно получала отдельное объяснение в трудах историков4. Условия и объемы торговли, ее доходность, состав товарооборота и техника торговых операций, формы коммерческого кредита и организации торговли, условия навигации и мотивы политических акций, тенденции экономического развития были рассмотрены в ставших уже классическими трудах В. Гейда, Р. Лопеца, Дж. Луццатто, Дж. Пистарино, СП. Карпова, М. Балара, П. Спаффорда, Р.Мюллера и многих других5.
Предмет исследования
Предметом данного исследования является история денежного обращения государств Причерноморья и Балкан и взаимодействие между территориальными составляющими экономической системы, сложившейся здесь в XIII-XV вв. В диссертации рассмотрены различные компоненты денежных систем: технология и практика монетного производства, монетные стандарты, системы номиналов, мер веса и денежного счета, а также особенности функционирования систем, основанных на обращении монеты из благородных металлов и специфика денежного рынка Средневековья, функционирующего в условиях монетного биметаллизма. В рамках изучаемой темы находятся также вопросы, связанные с
Авдев С. Монетната система в Средновековна България през XIII-XIV век. София, 2005.
4 Lopez R.S. Back to Gold, 1252. Economic History Review. 1956. Vol. 9. P. 219-240;
Watson A.M. Back to Gold and Silver. Economic History Review. 1967. Vol. 20. P. 1-34.
5 Heyd W. Histoire du commerce du Levant au moyen-age. Leipzig, 1885-1886; Карпов
СП. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв.: Проблемы
торговли. М., 1990; Balard М. La Romanie Genoise, (ХПе-debut du XVe siecle). Roma, 1978;
Pistarino G. I Gin dell'Oltremare. Genova, 1988; Lopez R., Irwing W. Medieval Trade in the
Mediterranean World. NY, 1955; Lopez R. The Commercial Revolution of the Middle Ages,
950-1350. NY, 1971; Spufford P. Handbook of Medieval Exchange. London, 1986; и т.д.
доходностью торговли, добычей серебра и золота, их движением по торговым путям, с ролью государства в эволюции денежных систем.
Цели и задачи исследования
Главной содержательной задачей исследования является определение хронологии и причин эволюции денежных систем региона, выяснение закономерностей развития и целей монетной политики. Главной методологической задачей — апробация методов квантитативного исследования нумизматического материала.
В связи с обозначенными целями в диссертации потребовалось решить комплекс взаимосвязанных исследовательских задач:
-
собрать и ввести в научный оборот неизвестный ранее нумизматический материал и данные письменных документов;
-
создать базу данных нумизматического материала, составить компьютерные программы для ее обработки, а также для моделирования процессов чекана и денежного обращения;
-
верифицировать типологию наиболее значимых монетных эмиссий;
4) обосновать приоритет экономической функции денег перед
пропагандистской и политической;
5) объяснить специфику средневековой системы счета, системы мер и
денежных единиц, показать возможности двенадцатеричной системы, ее
преимущества и следствия применения, а также выяснить допустимый предел
погрешностей и колебаний в финансовой документации эпохи;
6) установить универсальные параметры денежного обращения, и разработать
методы их определения применительно к нумизматическому материалу;
-
найти закономерности, которые связывают между собой различные численные и метрологические характеристики монетного фонда, соотнести их с параметрами математических законов и определить последние;
-
обосновать условия экономического взаимодействия и единства рынка Восточного Средиземноморья;
-
рассмотреть связь кредитования и доходности торговли с номинальной стоимостью монеты и ее переоценкой;
10) показать эфемерность прибыли, получаемой за счет снижения стопы
чекана;
11) сопоставить изменения, которые претерпевали денежные системы
Причерноморья и Балкан с тенденциями развития рынка драгоценных металлов,
известными по западноевропейскому материалу; наконец,
12) сравнить результаты эволюции различных денежных систем.
Территориальные рамки
Территориальные рамки исследования, обозначенные в заглавии диссертации как «Причерноморье и Балканы», определяют границы существовавших в регионе государств. Возрожденная Империя ромеев, известная нам как Византия,
первоначально включала многие области Малой Азии, Балкан и континентальной Греции, но непрерывно сжималась за счет территориальной экспансии, сначала сербских королевств, Болгарского царства, турецких бейликов, а затем — Османского султаната. Под влиянием монгольского государства, принадлежавшего потомкам хана Джучи, которое современники-европейцы называли «Империя Газарии», а мы зовем «Золотая Орда», находились обширные лесостепные зоны Восточной Европы. Татарская монета ходила от Дуная до Иртыша, от Закавказья до Верхнего Поволжья, пока распад Орды, становление Литовского и Московского государства не изменили расстановки сил и облика денежных систем. Отнюдь не бескрайняя Трапезундская империя рано стабилизировала свои границы в мусульманском окружении, но ее пограничное положение очерчивает связи, уводящие далеко за сельджукский Иконий или Тебриз Ильханов. Статус других игроков на денежном рынке региона — Венеции, Неаполя и княжеств Латинской Греции, даже родосских рыцарей, был экстерриториальным; внимание к их монете в работе обусловлено процессами экономической интеграции, связанными с активностью западноевропейского купечества в бассейнах Эгейского, Черного и Адриатического морей.
Хронологические рамки
Хронологические рамки исследования в значительной мере определяет ход политической истории, поскольку денежная система является порождением финансовой политики конкретного государства. Главное внимание в диссертации уделено периоду 1261-1453 гг., приходящемуся на время существования реставрированной Византийской империи Палеологов и на время коммерческой экспансии итальянских морских республик в регионах, окружающих Черное и Эгейское море. Диверсификация средств денежного обращения, обозначившая начало нового этапа в экономической жизни региона в середине XIII в., происходила параллельно с возникновением и укреплением новых держав региона. Однако, изначально многополярный и саморегулирующийся денежный рынок по мере расширения Османского султаната все более сокращался, удовольствовавшись в середине XV в. турецким серебром и венецианским золотом.
Источники
Реконструкция денежно-финансовых систем региона основывается на сведениях, которые содержатся в документах, относящихся к различным категориям. Опубликованные и неопубликованные своды законов регламентируют работу монетных дворов или же описывают практику налогообложения. Этому посвящены византийский «Logarike» XI в., сербский «Рудничный устав» XV в., генуэзские уставы монетного двора 1315 и 1445 г., венецианские постановления 1268 и последующих лет.6 Аналогичная информация содержится в ряде хроник и
6 Archivio di Stato di Genova. San Giorgio. Zecca Antica. 20 (Далее — ASG.SG.); Закон о рудницима деспота Стефана Лазаревипа / Издао и увод написао Никола Радо]чип. Београд. 1962; II Capitolar dalle Broche della Zecca di Venezia, 1358-1556 I a cura di G. Bonfiglio Dosio. Padova, 1984.
трактатов ближневосточного происхождения7. Технические эдикты королей и коммун, международные трактаты и юридические тяжбы также включают сведения, непосредственно относящиеся к монетной политике государств эпохи Средневековья8. Информация о средствах денежного обращения и нормах налогообложения, которой располагали участники рынка, обобщена и структурирована в торговых практиках, составленных купцами для своих личных нужд или в качестве пособий для товарищей по профессии. «Практика торговли» Пеголотти, пособия Уццано, де'Риччи и других авторов покрывают два века истории левантийской торговли9. Состояние денежного рынка, который законодатели создавали, а купцы-литераторы пытались описать, хронометрировали средневековые бухгалтеры. Уже опубликованы счетные книги ряда монетных дворов Европы, частная бухгалтерия купцов из Константинополя, Барселоны, Венеции и Дубровника, а военная экспедиция Амедея Савойского, пришедшего на помощь Византии в 1366 г., описана в своеобразной «бухгалтерской хронике»10. Неопубликованными остаются использовавшиеся в диссертации книги генуэзских массариев (казначеев) Перы и Каффы, составленные в период с 1374 по 1472 гг.11 Техника торговли, ее территориальные особенности, формы организации и кредита широко представлены в публикациях нотариальных документов. Последние
7 Например: Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Пер. А.К. Аренде. М.; Л., 1946. Т. 3.
8 Tafel G.L.E, Thomas G.M. Urkunden fiir Alteren Handels- und Staatsgeschichte der
Republik Venedig. Wien, 1856. Bd. 1-3; Thiriet F. Deliberations des assemblees venitiennes
concernantlaRomanie...: 1160-1363; 1364-1463. Paris; La Haye, 1966-1971. T. 1-2; Bertele
T. I gioelli della corona bizantina dati in pegno alia repubblica veneta nel sec. XIV e Mastino II
della Scala. II Studi in onore di Amintore Fanfani, 6 vols. Milano, 1962. T. 2. P. 89-177;
Desimoni С Intorno alia impressa di Megolo Lercari in Trebisonda, lettera di Bartolomeo
Senarega a Giovanni Pontano. Atti della Societa Ligure di Storia Patria. 1884. T. 13. P. 495-536;
Gjuzelev V. Les relations bulgaro-venitiennes durant la premiere moitie du XlVe s. Sacramento
et patto de messer Imperator Alexandra di Zagora II Medieval Bulgaria. Byzantine Empire.
Black Sea-Venice-Genoa. 1988; Карпов СП. Регесты документов фонда Diversorum Filze
Секретного Архива Генуи, относящиеся к истории Причерноморья // Причерноморье в
Средние века. М.; СПб., 1998. Вып. 3. С. 9-81, и т.п.
9 Pegolotti F.B. La Pratica della mercatura I Ed. by A. Evans. Cambridge (Mass), 1936;
Uzzano, Giovanni da. La pratica della mercatura scritta da Giovanni di Antonio da Uzzano nel
1442II Pagnini del Ventura G.F. Della decima... Lisboa; Lucca, 1776; Tarifa zoe noticia dy pexi
e mexure di luogi e tere che s'adovra marcadantia per il mondo. Venice, 1925; Borlandi F. El
libra mercantie et usanze de'paesi. Torino, 1936; Saminiato de'Ricci. II Manuale di mercatura di
Saminiato de'Ricci IA cura di A. Borlandi. Genova, 1963;и др.
10 ASG. SG. Zecca Antica. 5-9; Blanchet J.-A. L'Atellier monetaire du Prince Noir a
Limoges en 1365. Revue Numismatique. 1898. T. 2. P. 507-518; II libra dei conti di Giacomo
Badoer, Costantinopoli (1436-1440) I Ed. U. Dorini and T. Bertele. Roma, 1956; Динип M. Из
Дубровачког архива. Београд, 1957. Кн. 1; Bollati di Saint Pierre F. Illustrazioni della
spedizione in Oriente di Amedeo VI il Conte Verde. Torino, 1900; и т.д.
11 ASG. SG. 34. 590/1303-1304. Massaria Peyre 1390; ASG. SG. 34. 590/1305-1306.
Massaria Peyre 1402. ASG. SG. 34. 590/1225. Massaria Caffe 1374; ASG. SG. 34. 590/1226.
Massaria Caffe 1381. ASG. SG. 34. 590/1268 и др.
освещают ситуацию в генуэзских факториях— Пере, Каффе, Ликостомо, Хиосе, Лайяццо и Фамагусте12, в венецианских — в Тане, на Крите и Негропонте13. Архивы тяготевших к Венеции коммун Далмации также предоставили для изданий свои материалы14. Содержание сохранившихся монастырских актов Балкан и Византии15 связанно в первую очередь с землевладением и землепользованием. Подобно купцам, монастыри были участниками экономической деятельности, и составители актов вносят свою лепту в комплекс сведений об устройстве денежных систем региона, ибо они не могли обойтись без денежного счета и денег, двух составляющих финансовой системы любого государства. Крупицы сведений об устройстве денежных систем причерноморских и балканских государств рассеяны в маргинальных для темы диссертации поэмах, записках путешественников, хрониках, переписке, в синаксарях и житиях, в математических и естественнонаучных сочинениях того времени, наконец, в юридических и финансовых трактатах16.
Важнейшее значение для темы диссертации имеет источник, который традиционно считается эпиграфическим, хотя информация, которую он несет, является вполне официальной и документальной. Монеты как таковые предоставляют самую объективную информацию о существовавших на территориях Причерноморья и Балкан денежных системах. Качество этой информации зависит и от методов исследования, и от объема анализируемого материала. За прошедшие века в музеях и частных коллекциях было накоплено огромное количество нумизматических находок. Уже с середины XIX в. российские и европейские ученые приступают к созданию сводов и типологий монеты Восточной и Юго-Восточной Европы. Очередная систематизация материала Сербии, Болгарии, Византии и государств Латинского Востока произошла в последнюю четверть XX в. и связана она с именами здравствующих и
12 Прежде всего: Bratianu G. Actes des notaires Genois de Pera et de Caffa de la fin du treizieme siecle (1281-1290). Bucureti, 1927; Balard M. Genes et l'Outre-Mer. Les actes de Caffa du notaire Lamberto di Sambuceto, 1289-1290. Paris; La Haye, 1973; Balbi G., Raiteri S. Notai genovese in Oltre Mare. Atti rogati a Caffa e a Licostomo, sec. XIV. Genova, 1973.
Например: Прокофьева Н.Д. Акты венецианского нотария в Тане Донато а Мано (1413-1419) //Причерноморье в Средние века. СПб., 2000. Т. 4. С. 36-174.
14 Динип М. Из дубровачког архива. Београд, 1957-1967. Кн. 1-3; Monumenta
Catarensia I ed. A. Mayer. Zagreb, 1951-1981. Vol. 1-2.
15 Серию изданий актов Афонских монастырей открывают: Actes de Chilandar I Publ.
par L. Petit et B. Korablev. II Actes de lAthos; V: Pt. 1. Византийский Временник. 1911. Т. 17:
Прил. 1; Actes de Chilandar : Actes Slaves I Publ. par B. Korablev. II Actes de l'Athos; V: Pt. 2.
Византийский Временник. СПб., 1915. Т. 19: Прил. 1. На сегодняшний день в критических
изданиях свет увидели документы пятнадцати монастырей.
16 Ioannes Cantacuzenus. ...Historiarum libri IV... Bonn, 1828; Gregoras, Nicephorus.
...Byzantinae historiae libri XXXVII. Paris, 1858. Pachymerus, Georgius. De Michaele et
Andronico Palaeologis... Bonn, 1835. Vol. 1-2; Idem. Georges Pachymeres relations
historiques. Paris, 1999-2000. Vol. 3-5. (CFHB; 24); Georgius Phrantzes, Ioannes Cananus,
Ioannes Anagnostes. Bonn, 1924; Georgius Phrantzes. Cronaca I Giorgio Sfranze. A cura di
Riccardo Maisano. Roma, 1991. (CFHB; 2); и др.
поныне исследователей— С. Димитриевича, В. Пенчева, С. Бендалла, Д.М. Меткальфа и других. Параллельно с осмыслением типологии монеты различные отрасли нумизматики накапливали статистическую информацию, относящуюся к ее бытованию. Эталоном нумизматической работы в последнее десятилетие стала публикация монетных комплексов с их метрологическим и поштемпельным описанием. Помимо этого была произведена каталогизация монетных кладов, найденных за прошедший век. В поле зрения ученых попали сокровища Кипра, Золотой Орды и Болгарии, находки в балкано-эгейском регионе монет Венеции, Неаполя и латинских княжеств Греции17.
Дополнительные и более того, исключительные возможности для исследования дало привлечение материала, поступившего в свободную продажу. Разные аукционные дома периодически поставляли базовый материал для классификации, например, византийской монеты. За период 2005-2008 гг. на регулярных и на электронных аукционах было продано более 15 тысяч монет XIII-XV вв., отчеканенных в государствах Балкан и Малой Азии. Говорить о том, что обращение к аукционным каталогам «позволило пополнить» существовавший в научном обороте нумизматический материал, было бы неправильно. К примеру, публикация О.Ф. Ретовского18, по сию пору являющаяся базовой для нумизматики Трапезунда XIII в., содержит описание 450 кирманеули Мануила I и Иоанна II, тогда как за четыре года было продано около 400 таких монет. Другой каталог византийских монет, составленный Ф. Грирсоном на основе главнейшей мировой коллекции в Дамбартон Оке, включает лишь 47 серебряных «василиков» Андроника II и 288 золотых перперов XIV в.19, тогда как в торговле появилось около 200 серебряных и более 1100 золотых монет.
Описания тематических и региональных каталогов, публикации музейных коллекций, сведения об аукционных лотах и неопубликованные пока музейные материалы вместе взятые образовали комплекс, который уже удовлетворял многим критериям статистической представительности. Собранный материал позволил уверенно судить о процессах, происходивших с денежными системами в целом, поскольку магистральные направления развития, модификации или деградации денежных систем связаны не с нумизматическими униками, а с продукцией массовых эмиссий. Это был материал, на котором экономика средневековья оставила следы, по которым следовало восстановить историю денежного хозяйства и монетного производства, определить законы, которые воздействовали не только на татарские или византийские деньги. В значительной мере именно этому и посвящена предлагаемая диссертация.
Metcalf D.M. Coinage of the Crusades and the Latin East... London, 1995;.Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет. Нумизматика и Эпиграфика. М., 1960. Т. 1. С. 94-191, и др.
18 Retowski O.F. Die Miinzen der Komnenen von Trapezunt. M., 1910.
19 Catalogue of the Byzantine Coins in the Dumbarton Oaks Collection and in the
Whittemore Collection: Volume Five: Michael VIII to Constantine XI, 1258-1453 I by Ph.
Grierson. Washington (DC), 1999. Vol. 5.
Методологическая основа
Выбор темы работы и сама ее формулировка предопределяют приверженность автора к междисциплинарному подходу и интеграции знания. Методологической основой диссертации является опора на первоисточники, статистические закономерности и математические законы. Медиевистика как отрасль истории традиционно базировалась на привлечении данных и инструментария других наук, в первую очередь, филологии и искусствознания. Без их помощи, и без помощи вспомогательных исторических дисциплин, таких как палеография, кодикология или эпиграфика, адекватно истолковать достаточно ограниченный круг документального материала, доступный исследователю и сегодня, фактически невозможно. Проблематика диссертации, связанная с изучением экономической истории, с одной стороны, сужает круг традиционных источников, сведения из которых могут найти в ней применение, а с другой стороны — открывает новые возможности. Привлечение для анализа экономических процессов памятников материальной культуры, каковыми по сути являются монеты, дает в руки медиевисту арсенал соответствующих методов, уже апробированных исследователями, интересовавшихся развитием технологий и естественно-научных знаний эпохи. Освоение палеографии и статистики, помощь метрологии и лингвистики, знакомство с историей банковского дела и историей развития технологий, наконец, использование математического моделирования были необходимыми элементами предпринятого исследования. Критерии правдоподобия и согласия, которые нумизмату и историку предоставляет статистика и теория вероятностей, подводят твердую почву под приводимые суждения и оценки качественных и количественных показателей денежного рынка.
Сопоставление денежных обращений, разделенных временем и пространством, было бы невозможно без использования системного подхода, предполагающего анализ системообразующих признаков. Такими признаками являются количественные и метрологические характеристики монет, отражающие две основные функции денег — меры стоимости и средства платежа. Базовые положения политической экономии, определяющие функции денег, были положены в основу интерпретации изменений, происходивших с монетой государств региона. Вместе с основами человеческого поведения, мотивируемого в экономической антропологии элементарной выгодой и расчетливостью, они составили методологическую опору, позволившую отказаться от предвзятого отношения к способностям средневековых финансистов и поверхностного объяснения сути экономических процессов, затрагивавших не только Балканы и Причерноморье, близорукой жаждой наживы средневековых государей.
Описание процессов, обусловивших возникновение и эволюцию денежно-финансовых систем региона, не может не включать в себя характеристики причинно-следственных связей и закономерностей явлений, которые растянуты во времени и разделены пространством, что составляет суть историко-генетического метода. Необходимая для исследования типологизапия нумизматического материала, включающая в себя не только изобразительные признаки, но и
количественные показатели, представляет собой элемент историко-типологического метода, чье предназначение — выявление структур в массе исторических объектов. Инструментом этой типологизации стали новые информационные технологии исторической науки и, в первую очередь, технология баз данных, позволяющая производить многомерное исследование и моделирование, визуализировать и обобщать результаты в виде таблиц, диаграмм и графиков.
Научная новизна
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественной и зарубежной историографии был предпринят комплексный межрегиональный анализ проблем денежного обращения с помощью методов квантитативной нумизматики. В процессе работы были определены методологические принципы, выработана методика и техника сопоставления нумизматических данных с универсальными показателями экономического развития. Разработка самих методов, определение неизвестных ранее характеристик денежного обращения, реконструкция этапов развития денежных систем региона также определяют новаторское значение работы. Полученные результаты доказывают необходимость использования квантитативных методов в исследованиях, связанных с нумизматикой. Межрегиональное изучение проблем функционирования средневековых денежных систем Балкан и Причерноморья проведено впервые в отечественной историографии. История денежного рынка Византии, Трапезунда и Золотой Орды обрела даты реформ и динамику изменений денежных единиц. Денежная масса в этих государствах была неоднородна, в ней могли сохраняться монеты предшествующих эмиссий в редуцированном виде. Градуальные изменения накапливались в результате обрезки, отбора и циркуляции старой монеты, они являлись как результатом приспособления потребителя к периодическим финансовым нововведениям власти, так и следствием адаптации систем к переменам, происходившим и у соседей, и в макропространстве экономики. В диссертации показана важность, точнее необходимость, учета процессов обрезки и отбора монеты при исследовании денежных систем Средневековья. Без этого невозможно понять идеи, которыми руководствовались средневековые финансисты в своей деятельности и, наряду с самоценной детализацией изменений, происходивших с монетным фондом, восстановить динамику идей, которые лежали в основе финансовых новаций. Комплексное видение экономических процессов в регионе и выявление закономерностей развития денежных систем стало возможным благодаря признанию того, что их определяет не только подобие ментальностей, идентичность способностей людей той эпохи или родство мер веса, но и наднациональные и внерегиональные факторы. Это были глобальные перемены, происходившие на рынке драгоценных металлов, перемены, связанные с уровнем добычи, открытием новых месторождений и даже с климатическими изменениями, менявшими, например, направление караванных путей, по которым африканское золото шло на рынки Европы или Азии.
Ряд ответов, которые дало исследование, не позволяет более говорить о деструктивной роли государства в эволюции денежных систем. Другие результаты актуальны не только для региона Балкан и Причерноморья. Экстерриториальность рацио благородных металлов, доказанная синхронностью изменений денежных систем позволяет по новому и заново поставить вопрос об экономических пружинах, толкавших золото и серебро по путям мировой торговли, и о той роли, которую эта торговля играла в экономическом взаимодействии Запада и Востока.
Практическая значимость исследования
Результаты исследования позволяют воссоздать динамику изменений, происходивших с монетным фондом балканских и причерноморских государств в XIII-XV вв., установить хронологию реформ и дать им объяснение. Собранный материал дает возможность отказаться от трактовок эволюции денежных систем, шедших по пути снижения веса монеты, как деградации. Исследование заставляет пересмотреть прежние трактовки уровня развития денежных систем региона и оценки их состояния, а также определяет неизвестные ранее параметры монетных систем. Универсальность обнаруженных вероятностных законов, описывающих монетную массу и ее поведение, открывает путь для применения методов, разработанных в диссертации, при исследовании регионов и эпох, не обеспеченных письменными памятниками. Другой результат исследования, курсы денежных единиц региона, предоставляет в руки исследователей средневековой экономики инструмент, позволяющий проводить межрегиональные и компаративные исследования, связанные с определением объемов торговли, тяжести налогов, уровня цен и доходов, уровня благосостояния населения. Результаты работы и разработанные методы могут быть использованы при составлении учебных пособий и в преподавании истории Средних веков, исторической информатики, вспомогательных исторических дисциплин, а также при подготовке общих и специальных курсов.
Апробация диссертации
Методологические подходы, применяемые в диссертации, и методы, разработанные для анализа количественных показателей нумизматического материала, представлены в монографии, посвященной денежному обращению Золотой Орды и Трапезундской империи. Результаты исследований были доложены на международных и всероссийских научных конгрессах и конференциях, проходивших в Москве, Лондоне, Саратове, Волгограде, Азове и др. Среди них— XVIII и XXI международные конгрессы византинистов в 1991 и 2006 гг., I и IV международные конференции «Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII-XV вв.» 2001 и 2005 гг., конференции Ассоциации «История и компьютер» 2004 и 2006 гг., международные конференции 2005 г. «Numismatic, Sphragistic and Epigraphic Contributions to the History of the Black Sea Coast» (Варна, Болгария) и 2007 г. «Relazioni economiche tra Europa e mondo islamico, secc. XIII-XVIII» (Прато, Италия). Кроме того, частные результаты исследований были представлены на конференциях, российского уровня
посвященных 75-летию Г.А. Федорова-Давыдова (Казань, 2006) и 60-летию СП. Карпова (Москва, 2008).
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Средних веков и Раннего нового времени Исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова 8 декабря 2009 г.
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Каждая глава включает в себя разделы, посвященные отдельной проблеме, либо отдельному этапу развития конкретной денежной системы.
Номинальная стоимость, переоценка монеты, брассаж и сеньораж
Задавшись целью объяснить устройство денежных систем Средневековья, а тем более, желая понять, каким образом они между собой взаимодействовали, нельзя ни на минуту забывать о том кардинальном отличии, которое существует между деньгами прошлого и современности. Оно не связано с функциями денег, известными нам по азам политэкономии: конечно, дукаты, перперы и гроши были и мерой стоимости и средством платежа, служили как сокровище, ими измерялся кредит. Отличие объясняется тем, что у средневековых денег было две стоимости — металлическая и номинальная. Эта двуликость могла в любой момент спровоцировать торговые войны, обескровить денежное обращение и изменить масштаб цен. Существование двух стоимостей у средневековых (и не только) монет было связано с тем, что они не были знаками стоимости, а несли в себе частицу благородного металла. Обсуждать здесь геологические, технологические или эстетические причины, по которым золоту и серебру выпала в Античность участь стать всеобщим эквивалентом, будет конечно, излишним: примем это как данность.
Металлическая стоимость монеты была напрямую обусловлена содержанием благородного металла в ней; однако, технологии древности, как впрочем, и современности, не позволяли изготовить даже две монеты с совершенно идентичным содержанием золота или серебра и, естественно, металлическая стоимость монеты варьировала в широких или же узких пределах. Но существование металлической стоимости само по себе не могло превратить кусочки металла, украшенные изображениями, надписями или орнаментом, в деньги. Ведь любой кусок золота или серебра обладал металлической стоимостью. Чтобы стать мерилом стоимости и, соответственно, деньгами, вес эти изделия должны были приобрести единообразную стоимость— номинальную. Как она образовывалась? Для того, чтобы выпуск монеты был экономически оправданным, номинальная стоимость всей отчеканенной монеты должна была превосходить стоимость металла, ушедшего в производство. Без затрат на оборудование, помещения, без покупки угля и другого сырья, без оплаты мастеров и смотрителей нельзя было выпустить монету. Без учета этих затрат в стоимости монеты ее выпуск стал бы убыточен, поэтому ее номинальная стоимость превосходила металлическую, как минимум, на величину указанных затрат, так называемого брассажа. И все же для того, чтобы появились деньги— мера стоимости, учет расходов на производство был недостаточен.
Позиция покупателя «я украсил свои кусочки металла изображением государя, поэтому теперь я могу купить на них больше, чем до этого» ничем не отличается от идеологии фальшивомонетчиков. Для того, чтобы в государстве появилась монета, необходима монетная регалия. Оставляя только за собой право чеканки, верховная власть взамен гарантировала качество выпущенной монеты и ее единообразие. Оборотной стороной монетной регалии было введение сеньоража— еще одной надбавки к металлической стоимости, которая составляла чистый доход казны от чекана, и устанавливала окончательную номинальную стоимость монеты. Привлекательность, стабильность и авторитет средневековой монеты в значительной степени зависели именно от соотношения ее номинальной и металлической стоимости. Развитие денежного обращения шло рука об руку с развитием торговли; благородные же металлы, в конечном итоге, были всего лишь одним из видов товара. В этих условиях существование сеньоража в определенной степени затрудняло обратное превращение монеты в обычный товар.
Экономические функции денег не дают исчерпывающего объяснения их природы. Они описывают взаимоотношения пользователей монеты и лишь косвенно затрагивают социо-культурные явления, порождаемые существованием денежного обращения. Приверженность хрестоматийному и, в значительной степени, верному утверждению, что необходимость в деньгах возникает при развитии торговли и денатурализации хозяйства, избавляет нас от необходимости рассматривать государство как активный элемент денежной системы. Однако даже поверхностное знакомство с историей говорит о том, что различные формы государственного устройства то ли требуют, то ли зависят от определенного уровня развития финансово-денежных систем. Формы государства с централизацией власти в Византии или арабских халифатах не могли существовать без развитой системы сбора налогов и распределения поступлений, а та, в свою очередь, без полнокровной денежной системы. «Перекочевки» меровингских королей по своим поместьям и походы русских князей в полюдье были синонимом другой системы власти, приспособленной к отсутствию денежного обращения (что препятствовало концентрации ресурсов в государствах раннего средневековья). Вопрос о том, в каких отношениях находилась власть с существовавшим, или же, зарождавшимся денежным обращением, более чем принципиален и обходить его молчанием, реконструируя экономические процессы, невозможно.
Понятия «финансовая политика» или «денежная политика» не раскрывают основы этих отношений. Даже очевидный ответ на вопрос, кем было государство — пользователем денежной системы или ее создателем, оставляет возможности для спекуляций. Расхожее, если не дежурное, объяснение множества реформ, сопровождавшихся падением содержания благородного металла в монете, полагает, что власть пользовалась, вернее, паразитировала на монетной системе. Понижение стопы чекана, якобы, давало суверену возможность получить в свое распоряжение дополнительные средства за счет обмана населения или за счет понуждения к приему худшей монеты по прежней стоимости. О том, насколько велика могла быть выгода, полученная в результате «mutatio monete», можно судить по величине монетного фонда и другим параметрам денежной системы. И дело не в том, что эта выгода оказывается критически незначительной16. Понять, что речь идет о более принципиальных соображениях, поможет следующая аналогия.
Проба монет, средневековые предпочтения и современные методы определения пробы
Для определения металлической стоимости монеты сведения о ее пробе также важны, как и выяснение ее законного веса. Для средневекового торговца, сталкивавшегося с разнообразными типами денег, они были даже более важны, чем этот вес. В конце концов, любые деньги можно было пересчитать, если нужно, взвесить, но чтобы узнать, сколько золота или серебра в действительности содержится в данной монете, требовалась помощь специалиста и время, которых могло и не быть. Окончательный ответ на вопрос о пробе монетного серебра мог быть получен только после аффинажа — удаления лигатуры и определения того, какая доля от переплавленного металла сохранилась. Процесс этот был трудоемкий, требовал специального оборудования и практиковался при покупке монетным двором серебра непонятного качества. После того, как монета появлялась в обращении, ее пробу определяли не только гарантии сюзерена или ответственность официалов монетного двора, но и всемирная молва, которая основывалась на многократных проверках качества золота и серебра независимыми экспертами на иностранных монетных дворах66. В качестве примера можно привести случай из истории византийского перпера, относящийся к 1303 г. Содержание золота в перперах, привезенных в Венецию нобилем Уголино Джустиниани, по неизвестной причине оказалось ниже общеизвестного, и казус сразу стал предметом международной дипломатии67.
Поэтому не стоит удивляться тому, что руководства по торговле посвящают множество страниц перечням пробы европейских и мусульманских монет и нечасто говорят о том, каков же был их законный вес. Среди сведений, которые, как оказывается, были необходимы средневековому негоцианту, фигурируют даже описания способов, которыми можно подобрать необходимую пробу серебра для монеты, или определить стоимость своего серебра после переплавки и аффинажа 8. Из упражнений, которые присутствуют в труде Пеголотти, видно, с какой точностью тогда могли определять пробу, и соответственно, ясно, что с той же точностью (3,5%о-— 1 денарий для серебра, 5,2%о— Ms карата для золота) можно было приготовить и сырье для чекана69. Простые дроби не ставили ограничений в этом, однако у монетчиков, которые владели, минимум, теми же знаниями об управлении металлом, что и купцы, были свои предпочтения, связанные все с теми же особенностями счета на унции, денарии и караты.
Для описания состава и качества благородных металлов использовалось несколько систем, основывавшихся, как нетрудно догадаться, на двенадцатеричной системе. Для золота во всеобщем употреблении находилась сохранившаяся до наших дней каратная система, обозначавшая чистое золото как золото пробой 24 карата (из-за того что караты были также единицей веса, толкование документов порой вызывает трудности)70. Проба различных типов флоринов, франков, гульденов и нобилей могла варьировать, но точность ее определения всегда оставалась в пределах Ув карата, т.е. около 0,52%, хотя чаще всего встречалась половина, трети и четверти карата.
Проба серебра также измерялась в единицах, одноименных с единицами веса. В зависимости от традиции чистота серебра оценивалась либо в унциях, либо в денариях. При этом счет в унциях был двояк, например, в Венеции и на тяготевших к ней территориях чистым серебром было серебро пробой 12 унций, а во Флоренции — только 8. Как в счетных и весовых системах, унции пробы делились на денарии, однако (здесь еще один источник ошибок в исследованиях), денариев в унции было не 20 (как в счетном фунте), а 24. Таким образом, использования унций и денариев было достаточно для того, чтобы указать пробу с точностью 0,52% (или 0,37%). Более мелкая фракция, гран (724 денария), была необходима только там, где чистое серебро оценивалось в 12 денариев (например, во Франции), а не в 12 унций, и там, где унция делилась не на 24 денария, а на 8 лотов. Поскольку серебро было на порядок дешевле золота, подбирать пробу монеты с такой же дотошностью, как для золота, финансистам не требовалось. Большинство вариаций укладываются в половину, трети и четверти унции, а ряд «круглых» (в двенадцатеричной системе) проб становятся международными стандартами серебра. Самым известным и употребимым повсеместно становится «argent de roy», серебро пробой 11 унций (денье) — 958%о71.
Дополнением к указанным системам был способ оценки пробы металла не через содержание золота или серебра, а через указание на долю лигатуры, у итальянцев называвшуюся «peggio», т.е. «хуже». «Peggio» 12 денариев соответствовало серебру пробой 11 унций 12 денариев, «peggio» 4 грана у золота равнялось его чистоте в 23Уз карата, и так далее.
Для того чтобы узнать сейчас неизвестную пробу чекана, или проверить ту, которая указана в эдиктах, исследователь не может повторить процедуру, практиковавшуюся в Средневековье. Хотя в науке известны казусы с определением пробы тысяч переплавленных в XIX в. средневековых монет, ориентироваться ныне приходится на анализы единичных экземпляров. Естественно, сразу возникает обычный вопрос статистики, насколько точно конкретные данные отражают величину стандарта, хотя дело не только в этом. Анализу подвергается металл, находившийся под воздействием природной среды века, и это ставит результаты анализов в зависимость от применявшихся методов. Поэтому, для того чтобы воспользоваться данными разнотипных анализов в исследовании, необходимо иметь представление о том, насколько они адекватны, какие искажения возможны и какие возможные поправки следует вносить при их совместном использовании.
Первоначальная структура металла, которую с большими оговорками73 можно считать однородной, за время ее жизни менялась за счет нескольких процессов. Химически активный металл, такой как медь, подвержен окислению; за счет этого в монете появляются две области с четкой границей, хорошо видной на срезе уже при стократном увеличении,— ядро, сохраняющее в значительной степени характеристики исходного металла, и поверхностный слой, обогащенный серебром. Обогащение происходит двумя путями: во-первых, двуокись меди замещает в сплаве зерна меди. Поскольку двуокись имеет удельную плотность в 1,65 раза меньше, чем сама медь, ее излишки выдавливаются наружу, образуя (или не образуя) слой поверхностных окислов, который исчезает при расчистке монеты. Во-вторых, на месте зерен меди образуются дыры в буквальном смысле этого слова, поскольку медь или заместившая ее окись полностью вымываются из монеты природными кислотами. Таким путем в поверхностном слое создается повышенная концентрация серебра, возрастающая, вдобавок, от центра к поверхности монеты74. Образование дыр и замещение зерен двуокисью меди изменяют еще одну физическую характеристику металла в поверхностном слое — его плотность. Перечисленные процессы влияют на веса монет, используемые в метрологическом анализе: когда окислы, вышедшие на поверхность, удаляются при очистке монет, минимум потерь при реставрации определяет уже структура поверхностного слоя.
Денежное обращение Поволжья в XIII в
Исследование экономической истории Средневековья невозможны без знания того, чем были средневековые монеты, каков был их вес, сколько золота или серебра они содержали. Без этого нельзя ни сравнивать объемы торговли, ни цены товаров, трудно искать следы денежных реформ. Однако метрологические характеристики монет не являются единственной характеристикой нумизматического материала и денежного обращения. Ученые не знают о еще одном важном параметре денежной массы, который определяет множество характеристик денежного обращения. Этот параметр можно определить как скорость, с которой монета исчезает из обращения или же как среднее время, которое монета находится в обращении. Значение этого параметра определяет хронологическую структуру кладов, он оказывает воздействие на средний вес монеты, находящейся в обращении, влияет на типологический состав находок, полученных при проведении археологических исследований, позволяет устанавливать дату образования кладов и многое другое.
Нумизматы только упоминают об уходе монет из обращения, и их догадки кардинально отличаются от реальности. Ученые думают, что только десятые доли процента, в крайнем случае, один процент средневековых монет ежегодно шел на вывоз и переплавку, терялся и уходил в клады. Между тем известны примеры, явно демонстрирующие, что подобные допущения ошибочны и что положение дел было иным — ведь даже по письменным источникам видно, что миллионы европейских монет исчезали в XIV-XV вв. безо всякого следа на Леванте121.
Для того, чтобы учесть, какое влияние этот процесс оказывал на денежное обращение, нет необходимости прибегать к оценкам и догадкам, поскольку скорость, с которой монеты покидали обращение может быть измерена. Единственное, что для этого необходимо — сами монеты, и множество монет, если требуется узнать точные цифры.
Тысячи рудокопов добывали во всей Европе порядка тридцати тонн серебра в год122. Куда оно шло? Где оно сосредотачивалось и куда оно исчезало? Рано или поздно практически все это серебро превращалось в монету, еще позднее монета переплавлялась, превращаясь в монету снова и снова. Но почему?
Успешные экономические системы накапливали благородные металлы. Османские султаны, собравшие в своей сокровищнице миллионы акче, хвастались перед венецианцами, что могут делать из серебра якоря для своих галер. Византийские императоры отливали из серебра не якоря, а гробницы и алтари. Но ничто не было вечным — османское серебро распылилось в войнах с Европой, а процветание императоров было прервано крестоносцами.
Политическая экономия, рассматривая денежные рынки, уже в XIX в. открыла, что величина денежного фонда в отдельной стране имеет тенденцию к постоянству. Стабильность денежной массы определялась стабильностью товарного рынка, на котором обменивалась практически постоянная сумма цен, и более-менее постоянной скоростью денежного обращения. Даже сейчас мы можем наблюдать этот принцип в повседневной жизни: высокие цены сокращают потребление, изобилие товара снижает его цену. Результат в обоих случаях аналогичен — общие расходы на какой-либо товар остаются на уровне, установившемся ранее. Эта стабильность была и принципом средневековой экономики. Денежный рынок не вмещал монеты больше, чем того требовалось для обеспечения работы товарного рынка. Золото и серебро, ненужные экономике, отдыхали в сокровищницах, предметах роскоши, ювелирных изделиях и украшениях (пробитые монеты — свидетели этих каникул). Войны и военные приготовления, военная добыча, выкупы и контрибуции будили спящие сокровища и указывали им путь на монетный двор и за рубеж.
Различные монетные дворы чеканили миллионы монет и, как может показаться на первый взгляд, количество монеты должно было непрерывно увеличиваться. За века чекана монетный фонд должен был достичь бесконечного размера, однако этого не случилось. Чтобы устранить это гипотетическое противоречие, надо всего лишь согласиться с тем, что активность монетных дворов компенсировали другие виды активности. Передел монеты в изделия, сокрытие кладов, вывоз за рубеж, случайные потери и т.д. являлись факторами, которые способствовали уменьшению размера денежного фонда. Два допущения— одно, что монетный фонд является стабильным, и второе, что совместное воздействие вышеперечисленных факторов также стремится к постоянству, стали отправной точкой методики, описываемой ниже и позволяющей определить численность монет, покинувших обращение.
Предположим, что скорость, с которой это происходило, была постоянной. В таком случае, число монет, выпущенных в какой-нибудь год, на следующий год уменьшится, например, на 10%, а в обращении останется 90%. На следующий год 10% монет от этих оставшихся 90% уйдет с рынка и на нем останется 81% от первоначального числа. Еще годом позже снова 10% уже от этих 81% исчезнет, и так далее (эта зависимость — убывающая геометрическая прогрессия на рис. 1.30, должна быть знакома каждому еще по школе). Соответственно, если продуктивность монетного двора была постоянной, число монет разных выпусков, сохранившееся в обращении, следовало той же самой пропорции — монет первого выпуска было на 10% меньше, чем второго, монет второго — на 10% меньше, чем третьего, и так далее.
Конечно же модель, которая описывает изменения монетного фонда с помощью геометрической прогрессии, не более, чем грубое приближение. Она была бы справедливой, если бы монета поступала в обращение и уходила из него раз в год123. В действительности же мастера чеканили, а население изымало монету непрерывно. Поэтому требуется более аккуратно определить, что же происходило с численностью монеты. Словами это можно описать следующим образом: «количество монет определенного типа в конкретный момент времени зависит от их числа в предшествующий момент». В природе подобный процесс и подобная зависимость наблюдаются при радиоактивном распаде, когда количество плутония в какой-то момент времени определяется тем, сколько его было перед этим, и параметром «Л», именуемым «вероятность распада» и характерным именно для плутония. Этот параметр позволяет определить для любого момента времени количество вещества Nt, которое осталось от его начального количества N (безотносительно к тому, какими интервалами времени приходится пользоваться) по формуле прогрессия представляет собой всего лишь частный случай приведенного экспоненциального закона, и для того, чтобы не Даже если монету чеканили два раза в году, как в Бухарском ханстве в XIX в., это не означает, что она моментально вся уходила на рынок, и тем более, не означает, что она ухолила с рынка тоже два раза в год. зависеть от выбранных временных интервалов при анализе ухода монеты из обращения, необходимо воспользоваться моделью и формулой, проверенной на природных явлениях. Естественно параметру «Л» необходимо дать соответствующее имя: ниже он будет именоваться «вероятность ухода», вероятность ухода монет из обращения.
Убывающие последовательности на рис. 1.30 дают визуальное объяснение того, как происходит уход монет из обращения, как убывает во времени количество монет нескольких последовательных выпусков «А-Н». Возрастающая экспоненциальная зависимость на рисунке, в свою очередь, дает конечный результат ухода монет— она показывает, какая доля от первоначальной численности разных выпусков сохранилась в обращении к последнему моменту времени «Z». Альтернативная характеристика процесса ухода— среднее время жизни монет в обращении, аналогична периоду радиоактивного полураспада в физике и определяется как величина, обратная вероятности ухода, как «VA».
Серебряная монета Трапезунда в XIII-XV вв
Этими деньгами, как известно, и как можно увидеть из графика, стали венецианские сольдино. Они содержали 0,5638 г серебра и могли обращаться как эквивалент трех старых денье. Хронологический состав клада с учетом сольдино как трех денье можно трактовать так, что практически до 1343 г. в обращении сохранялась прежняя вероятность ухода. От того, какую роль сольдино играли в обращении Греции, зависит и объяснение характера этого клада. Если ничего не знать о вероятности ухода, можно сказать, что основная часть клада была накоплена в начале 1340-х годов, что в 1340-е годы к ним добавили тысячу монет, а в 1353-1356 гг. смогли пополнить четырнадцатитысячное сокровище всего 18 монетами. Второе объяснение полагает, что подвижность монетного фонда в 1343 г. вдруг резко сократилась — вместо прежних 8% из обращения стало уходить, почему-то, 0,3% от общего числа монеты. Третье объяснение связано с особенностями формирования «дочерних» денежных систем. Хотя в них присутствуют те же самые типы монеты, что и в «материнском» обращении, «дочерний» состав совершенно иной. Главная причина этого— иной механизм обновления монетного фонда. В «материнской» зоне существует постоянный переток монеты с периферии в центр и обратно. Возврат же монеты из «дочерней» денежной системы в родительскую зону обращения малозаметен.
В метрополии вывезенные за рубеж сольдино заменялись новоотчеканенной монетой. В обращении Латинской Греции потери денежного обращения также требовали восполнения. Однако их компенсировало не поступление свежей монеты с монетного двора, а ввоз монеты, обращавшейся в метрополии. Обращение Греции могло, к примеру, терять 10% монет ежегодно, и восполнять эти потери ввозом сольдино из Венеции. Обращение Венеции же, допустим, содержало 5% свежеотчеканенных сольдино и эта пропорция сохранялась в массе монет, привезенной в Грецию. «Дочернее» обращение, таким образом, компенсировало свои потери вовсе не за счет монет последнего выпуска. В нашем примере оно получало только 5% таких монет из тех 10%, которые были ввезены, т.е. 0,5% от всего монетного фонда. Поэтому хронологическая структура обращения начинала уклоняться от экспоненциального распределения. В полулогарифмической системе координат она не походила больше на прямую, а превратилась во все более и более пологую кривую, потому что денежная система, не имеющая собственного источника пополнения монетного фонда, вынужденно накапливает все больше и больше старой монеты. Особенности хронологического состава клада, составленного в регионе, для которого участие иностранной, венецианской монеты в обслуживании местного рынка зафиксировано разнообразными документами, дает нам образец для сравнения и инструмент для распознания роли иностранной монеты в денежной системе различных государств. Появление подобного типо-хронологического состава в других кладах, составленных из иностранной монеты (не обязательно венецианской), будет говорить о том, что эта монета была допущена к обращению на местном рынке. И наоборот, отсутствие аналогий будет свидетельствовать о том, что чужое серебро не выходило за границы рынка посреднической торговли.
Потери веса, обусловленные циркуляцией монеты, и изменения в хронологическом составе денежной массы влекли за собой понижение веса среднестатистической монеты даже при постоянной стопе ее чекана. С совокупным воздействием указанных процессов нумизматам приходится иметь дело при метрологическом анализе, когда из-за неразработанной типологии или малочисленности материала приходится определять весовые характеристики чекана по монетам, выпускавшимся в течении длительного срока. Средневековые негоцианты также сталкивались с безусловным понижением веса ходячей монеты по сравнению со стопой. Стертая монета не теряла своих потребительских качеств при мелких транзакциях, поскольку ее вес все-таки оставался в пределах ремедиума чекана. При проведении крупных платежей в действие вступали, однако, статистические закономерности. Для свежеотчеканенной монеты средний вес группы монет приближается к законному при увеличении числа монет в группе; для ходячей же монеты подобное увеличение приводит к тому, что отличие среднего и законного веса становится несомненным и стабильным. Естественно, об этом знают и купцы и сама власть, следящая за весом собственной монеты. До тех пор, пока монету можно реализовать по номинальной стоимости, понижение среднего веса не способно затронуть интересы продавцы товара. Однако, если предусматривается вывоз серебра, или же, если речь идет об иностранной монете, единственным способом адекватно зафиксировать сумму денег становится взвешивание монеты. Подобная процедура описывается во всех торговых практиках и сведения о ней периодически появляются в актовом материале131.
Метрологический анализ хронологически неоднородных комплексов, в первую очередь таких, где отсутствует точная датировка монет, должен учитывать то, что разный процент монет пробыл в обращении разное время и, соответственно, потерял разный вес. При более-менее стабильной ежегодной потере веса отличие среднего веса от исходного законного будет определяться средним возрастом монеты, который зависит, как сказано, от скорости обновления монетного фонда. Можно было бы сказать, что разница среднего и законного веса равна среднегодичнои стертости, умноженной на средний возраст монеты, и даже учесть начальный период стертости, если бы не несколько обстоятельств.
Перечень подобных упоминаний, относящихся к венецианской монете, в византийском актовом материале см.: Bertele Т. Moneta veneziana е moneta bizantina. В различных изданиях зафиксирован прием по весу в Константинополе испанской монеты (Duran і Duelt D. Manual del viatge fet per Berenguer Benet a Romania... P. 92-93, 295-296 etc.), египетской (Bratianu G. Actes des notaires Genois de Pera et de Caffa... No. 37, 78, 84), тунисской и родосской (II libro dei conti di Giacomo Badoer... Fol. 57r, 88v, 101г, 13lv, p. 753, 824-825 etc.) Мы в состоянии узнать средний возраст монеты в комплексе не зная точных дат выпуска, поскольку даже по датам конца правления можем определить вероятность ухода «Л». Однако, средний возраст монеты «Ул», упоминавшийся выше, величина теоретическая, возраст стремится к ней при отсутствии реформ денежного обращения, сопровождающихся принудительным или вынужденным изъятием старой монеты. Такая ситуация нехарактерна для большинства государств региона в XIII-XV вв. Проведение реформ ограничивает максимально возможный средний возраст монеты; подобным же образом он не может достигнуть своего максимума «VA» В кладе, покрывающем лишь часть периода выпуска монетного типа.
В зависимости от величины вероятности ухода, и периода, который покрывают монеты комплекса (времени между реформами в том числе) средний возраст монеты в денежной системе, имеющей постоянный размер монетного фонда, будет изменяться так, как показано на рис. 1.38ш.
