Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Становление публично-правовых институтов королевской власти.
1. Физический капитал ведомств и служб короны Франции.
а) Процесс оформления ведомств и служб короны Франции
б) Складывание номенклатуры и численности должностей: динамика пульсирующего роста.
в) Реакция общества на возникновение ведомств и служб короны Франции
2. Символический капитал верховных ведомств и служб короны Франции.
а) «Служба» короля Франции.
б) Номинация ведомств и служб короны Франции.
3. Политический капитал ведомств и служб короны Франции.
а) Структура и иерархия делегированных полномочий.
б) Соучастие ведомств и служб в сфере законодательства и лимиты полномочий короля Франции.
Глава 2. Комплектование корпуса королевских должностных лиц. Проблема соотношения патримониального и публично-правовых начал 349
1. Патримониальный принцип и его трансформация 351
а) Король Франции и его служители . 351
б) Контракт чиновника с королём. 384
в) Осуждение и запрет фаворитизма. 409
2. Возникновение бюрократических процедур комплектования. 434
а) Соучастие ведомств в комплектовании. 435
б) Процедуры конкурсного отбора. 466
в) Типизация качеств королевских должностных лиц. 501
$ 3. Формирование прав чиновников на занимаемые должности. 547
а) Утверждение принципа несменяемости чиновников 548
б) Правила карьерного роста. 578
в) Корпоративные и семейные стратегии воспроизводства: должности пожизненные, наследственные, уступаемые и продаваемые. 596
Глава 3. Статус, этика и культура службы. 631
1. Бюрократический габитус. 632
а) Дисциплинарные параметры службы. 633
б) Вознаграждение чиновника и принцип бескорыстия службы. 680
в) Статус неприкосновенности и формы почитания королевских должностных лиц 743
2. Репрезентация корпуса королевских служителей 769
а) Облик чиновников в торжественных церемониях. 769
б) Символика Дворца на острове Ситэ. 802
3. Идентификация служителей короны Франции 823
а) Стратегии корпоративной солидарности. 823
б) Параметры конституирования «государственной знати». 845
4. Принцип общего блага в этике и практике службы 892
а) Гражданский гуманизм службы. 893
б) Политическая нейтральность как стратегия. 923
в) Императив общего блага и «частный интерес». 940
Заключение. 966
Таблицы: 975
№ 1 Этапы становления ведомств и служб. 975
№ 2 Налоговые привилегии служителей Парламента и Палаты счетов. 975
№ 3 Cursus honorum в эпитафиях. 976
№ 4 Титулы благородства чиновников в эпитафиях. 977
№ 5 Упоминания об образовании в эпитафиях. 987
Список сокращений 990
Библиография 990
- Процесс оформления ведомств и служб короны Франции
- Король Франции и его служители
- Дисциплинарные параметры службы.
Введение к работе
Диссертация посвящена одной из фундаментальных проблем исторического знания - истории возникновения государства, рассматриваемой через призму зарождения во Франции в эпоху позднего Средневековья публично-правовых институтов королевской власти и складывания особой социальной группы профессиональных служителей короны - чиновников, предтечи бюрократии.
Предметом исследования является формирующаяся разветвлённая структура ведомств и служб исполнительного аппарата как основа института государственной службы со своими правовым статусом, полномочиями, дисциплинарными нормами и специфической этикой, раскрывающими сущность общественного устройства, социальной структуры и политической культуры западноевропейской средневековой цивилизации. Исследование охватывает все звенья исполнительного аппарата - от полномочных представителей короля на местах (бальи и сенешалей) до верховных палат в столице (Парламент, Палату счетов, Казначейство, Канцелярию, Налоговую палату и т.д.). Круг ведомств и служб строго ограничен институтами гражданской администрации -судебными, финансовыми и административными, поскольку именно они «представляли персону монарха», исполняя его публичные функции в отдельной области или сфере управления. В исследовании анализируется институциональное оформление ведомств и служб короны Франции, рост численности и закрепление штатов чиновников, концентрация правовых полномочий и политических прерогатив, особенности комплектования и возникновение прав чиновников на занимаемые должности, складывание особого статуса, этики и культуры службы.
Актуальность исследования заключается в значимости изучения государства в качестве одного из стержневых двигателей трансформации средневекового общества, а также в специфике самого феномена государства как явления большой длительности, вследствие которой в исследуемый период закладывались институциональные, правовые и идейные основы государственного аппарата управления и характерные черты бюрократии, являющейся непременным атрибутом развитого государства.
Степень изученности темы. Страна «классической бюрократии», Франция с самого начала пристально исследовала историю формирования собственного государства, что превратило эту область историографии в доминирующую парадигму французской национальной школы. Французская монархия служила эталоном формирования сильной королевской власти, и, как следствие, её изучение стало способом осмысления монархической формы правления в традиционной западноевропейской медиевистике. Научные исследования по истории
государства и его институтов, созданные историками периода Реставрации, Июльской монархии, Второй Империи и Третьей Республики, заложили основы современного знания об этапах формирования ведомств и служб короны Франции, введя в научный оборот фундаментальный массив архивных источников1. Главной идеей, объединявшей историков разных направлений - от Ф. Гизо, О. Тьерри, Ж. Мишле до их последователей, являлось признание ценности созданных при монархическом государстве институтов власти, которые стали стержнем национального единства страны. Важно, что с первых трудов история средневекового государства рассматривалась в тесной взаимосвязи с оформлением чиновничества, чьё воздействие на процесс признавалось всеми исследователями, вне зависимости от оценок социальной принадлежности служителей короны. Эта тематика исследований подкреплялась методологией позитивизма с присущей ей многофакторностью подходов и вниманием к социально-экономической истории, которые предусматривали и историю институтов, и историю людей во власти, что способствовало сопряжению политической истории с глубинными социальными процессами в обществе.
Однако к 1930-м гг. происходит обеднение и выхолащивание прежде новаторских политико-правового и позитивистского направлений: вместо истории народа она превратилась в историю политическую, затем в институциональную, наконец, в административную2. Именно в этой
1 Aubert F. Histoire du Parlement de Paris de I'origine a Francois I. T. I. Organisation.
Competence et attributions. P., 1894; Idem. Le Parlement de Paris de Philippe le Bel a
Charles VII (1314-1422). 2 vols. P., 1887-1890; Borreli de Serres L Recherches sur
divers services publics du XIII au XVII siecle. 3 vols. P., 1895-1909; Desjardins A. Etats
Generaux, 1355-1614. Leur influence sur le gouvernement. P., 1871; Glasson E. Le
Parlement de Paris, son role politique depuis le regne de Charles VI jusqu'a la
Revolution. 2 vols. P., 1901-1905; Esmein A. Cours elementaire du droit francais. P.,
1898; Maugis E. Histoire du parlement de Paris. Des avenement des rois Valois a la
mort d'Henri IV. 3 vols. P., 1913-1916; Morel O. La grande chancellerie royale et
I'expedition des letters royaux de I'avenement de Philippe de Valois a la fin du XlVe
siecle (1328-1400). P., 1900; Picot G. Histoire des Etats Generaux. 5 vols. P., 1888;
TardifJ. Etudes sur les institutions politiques et administratives de la France. P., 1881;
Valois N. Etude historiques sur le Conseil du Roi. P., 1886; Viard J. La Cour au
commencement du XlVe siecle II ВЕС. 1916. Т. 77. P. 74-87; Viollet P. Histoire des
institutions politiques et administratives de la France. T. 3. P., 1903.
2 Пример тому - труды выдающегося историка Г. Дюпон-Феррье о персонале
ведомств и служб короны Франции позднего Средневековья: Dupont-Ferrier G. Les
avocats a la Chambre ou Cour des Aides de Paris au XVe siecle II ВЕС. 1932. Т. 93. P.
267-313; Idem. Etudes sur les institutions financieres de la France a la fin du Moyen
age. T. I. Les elections et leur personnel. P., 1930; Idem. Gallia Regia ou Etat des
officiers royaux des bailliages et des senechaussees de 1328 a 1515. 6 vols. P., 1942-
1961; Idem. Les officiers royaux des bailliages et senechaussees et les institutions
ситуации кризиса появляется течение, получившее наименование «школы Анналов», которое совершило подлинное обновление исторического знания, внедрив в структуру исследований фактор сознания и культуры как структурообразующих элементов общественного развития3. Мнение об игнорировании «школой Анналов» политической истории некорректно, прежде всего, потому что ее основатель М. Блок ставил историю государства на второе место после социально-экономической и написал новаторскую книгу «Короли-чудотворцы», давая образец сопряжения политической и культурно-психологической составляющих исторического процесса4. По мнению основателей этого направления, картина мира человека, глубинные параметры его сознания оказывали решающее воздействие на все сферы его жизнедеятельности. Опираясь на методы социологии (Э. Дюркгейм и М. Вебер) и антропологии (М. Мосс, К. Леви-Стросс), на идеи неокантианства (В. Дильтей), они создали направление исторической антропологии, знаменовавшее «возврат к человеку», но уже в ракурсе физическом и психологическом, что способствовало появлению позднее методов политической антропологии и «новой политической истории».
Призыв М. Блока поставить административную историю в контекст социальных структур был услышан спустя десятилетия и воплотился в наиболее продуктивном направлении исследований средневековой государственности - анализе «людей власти», чиновников в русле «социологии власти»5, «оживив» государство-монстр и наполнив его
monarchiques locales en France a la fin du moyen age. P., 1902; Idem. Le personnel de la Cour du Tresor (1390-1520). P., 1938; Idem. Le personnel de la Cour ou Chambre des Aides de Paris, des origines a 1438. P., 1932; Idem. Le role des commissaires royaux dans le gouvernement de la France specialement du XlVe et XVIe siecle II Melanges Paul Fournier. P., 1929. P. 171-184.
3 О совершенном «школой «Анналов» перевороте в историографии см.: Гуревич
А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993; Хачатурян Н.А.
Общественная система и принцип относительности. К вопросу о содержании
концепт-явления «феодализм» // Средние века. Вып. 68 № 1. М., 2007. С. 6-35.
4 Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестественном
характере королевской власти, распространенном преимущественно во Франции и
в Англии. Пер. с франц. Под ред. А.Я. Гуревича.
5 Favier J. Les legistes et le gouvernement de Philippe le Bel II Journal des savants.
1969. N 2. P. 92-108; Autrand Fr. Naissance d'un grand corps de I'Etat: Les gens du
Parlement de Paris, 1345-1454. P., 1981; BautierR.-H. Le personnel de la chancellerie
royale sous les derniers Capetiens II Prosopographie et genese de I'Etat moderne. P.,
1986. P. 91-115; FedouR. Les hommes de loi lyonnais a la fin du Moyen age. Etude sur
les origines de la classe de robe: These. Lyon, 1964; Friedlander A. Les sergents
royaux du Languedoc sous Philippe le Bel II Annates du Midi. 1984. T. 96. N 167. P.
235-251; Guenee B. Tribunaux et gens de justice dans le bailliage de Senlis a la fin du
Moyen age (vers 1380-vers 1550): These. Strasbourg, 1963; Henneman J. B. Jr.
чаяниями, стратегиями и культурными ориентирами приходящих во власть людей. Напряженная атмосфера поисков обновления социальной истории выразилась тогда же в знаменитых спорах в Сен-Клу по поводу форм осмысления социальных страт между группой Э. Лабрусса (сторонника «классов») и группой Р. Мунье (сторонника «сословий»)6.
Масштабное обновление политической истории осуществил в последней трети XX в. участник этих споров Б. Гене, создав цельную концепцию истории государства в Западной Европе эпохи позднего Средневековья7. В своём комплексном видении проблемы он обращает внимание на различные факторы процесса складывания государств: на новый язык власти и смысл слов «Франция», «родина» и «общее благо», на ментальный контекст (идеи, чувства, представления), образы власти и королевские мифы, методы пропаганды и политические церемонии, на способы властвования (коммуникации, административное деление, налоги и финансы), на эволюцию политического общества и социальных групп8.
«Enqueteurs-Reformateurs» and Fiscal Officers in Fourteenth-Century France II Traditio. 1968. T. 24. P. 309-349; Pegues F.J. The Lawyers of the Last Capetians. Princeton, 1962; Quilliet B. Les corps d'officiers de la Prevote et Vicomte de Paris et de I'lle-de-France, de la fin de la guerre de cent ans au debut des guerres de religions. 2 vols. Lille, 1982; Stayer J.R. Les gens de justice du Languedoc sous Philippe le Bel. Toulouse, 1970; Viala A. Le Parlement de Toulouse et I'administration royale laique, 1420-1525. 2 vols. Albi, 1953; Bartier J. Legistes et gens de finances au XVe siecles. Les conseillers des dues de Bourgognes Philippe le Bon et Charles le Temeraire. Bruxelles, 1955; Matteoni 0. Servir le prince. Les officiers des dues de Bourbon a la fin du Moyen Age (1356-1523). P., 1998.
6 Ordres et classes: Colloque d'histoire sociale. Saint-Cloud, 24-25 mai 1967.
Communications reunis par E. Roches et presentes par E. Labrouste. P., 1973.
7 Guenee B. L'Occident aux XlVe et XVe siecle. Les Etats. P., 1993. Книга вышла в
1971 г. с тех пор выдержала пять изданий (последнее - в 1993 г.), причём сам
текст остаётся неизменным, зато меняется, увеличиваясь с каждым новым
изданием, библиография, составленная по темам и проблемам, зримо показывая
«приращение знания» в каждом из намеченных автором аспектов политической
истории.
8 Эти идеи и направления развили представители созданной им школы: Autrand Fr.
Offices et officiers royaux en France sous Charles VIIIRH. 1969. T. 242. N 2 (492). P.
285-338; Eadem. Le service publique II La France medievale. Sous la dir. J. Favier. P.,
1983. P. 284-303; Beaune С Naissance de la nation France. P., 1985; Gauvard CI.
« De grace especial». Crime, Etat et societe en France a la fin du Moyen age. 2 vols.
P., 1991; Krynen J. Ideal du prince et pouvoir royal en France a la fin du Moyen age
(1380-1440). Etude de la litterature politique du temps. P., 1981; Idem. L'Empire du roi.
Idees et croyances politiques en France, Xllle-XVe siecle. P., 1993; Pons N. La guerre
de Cent ans vue par quelques polemistes francais du XVe siecle II Guerre et societe en
France, en Angleterre et en Bourgogne, XlVe-XVe siecle. Ed. Ph. Contamine. Lille,
1991. P. 143-169; Eadem. La propagande de guerre francaise avant I'apparition de
Jeanne d'Arc// Journal des savants. 1982. N 2. P. 191-214); Eadem. Les chancelleries
Автор объединил три века французской политической истории, между «феодальной» и «абсолютной» монархиями (сер. XIII - сер. XVII вв.), видя в нём особый этап развития государства. Не менее важна трактовка Б. Гене роли складывающейся бюрократии как важнейшего элемента становления государства и как специфической группы со своим статусом, ценностными установками и культурными практиками.
Под влиянием школы Б. Гене и в духе книги Дж. Стрейера «Средневековые истоки современного государства»9 в конце XX в. оформилось новое направление, избравшее объектом исследования Etat moderne как «матрицу» современного государства. Под руководством Ж.-Ф. Жене была создана группа по изучению государства в широком временном отрезке (от XIII до XVI вв.) и на общеевропейском материале, организовавшая несколько коллоквиумов и завершившаяся 7-томным изданием, в котором отдельный том был посвящен властным элитам и их роли в становлении государства10.
На этом фоне развитие отечественной медиевистики предстаёт не менее органичным и поступательным. Облик отечественной историографии в сфере политической истории определяли масштабность и проблемный характер исследований, системный подход и «дисциплина ума», диктовавшая потребность сопряжения различных частей
parisiennes sous les regnes de Charles VI et Charles VIIII Cancelleria e cultura nel Medio Evo. XVI Congreso Intern. Di Scienze Storiche (Stoccardo, 1985). Citta del Vaticano, 1990. P. 137-168; Telliez R. «Per potentiam officii». Les officiers devant la justice dans le royaume de France au XlVe siecle. P., 2005.
9 StrayerJ.R. On the Medieval Origins of the Modern State. Princeton, 1970.
10 Culture et ideologie dans la genese de I'Etat moderne: Actes de la table ronde
organisee par le CNRS et I'Ecole francaise de Rome, Rome, 15-17 octobre 1984.
Rome, 1985; Etat et Eglise dans la genese de I'Etat moderne: Actes du colloque
organise par le CNRS et la Casa de Velazquez, Madrid, 30 octobre -1 decembre 1984.
Ouvr. prep, par J.-Ph. Genet et B. Vinant. Madrid, 1985; L'Etat et les aristocraties:
(France, Angleterre, Ecosse). Xlle-XVIIIe siecle. P., 1989; L'Etat moderne: Genese.
Bilans et perspectives. P., 1990; L'Etat moderne et les elites, Xllle-XVIIIe siecles:
Apports et limites de la methode prosopographiques: Actes du colloque internationale,
CNRS-Paris 1,16-19 octobre 1991. Ed. par J.-Ph. Genet et G. Lottes. P., 1996; Genese
de I'Etat moderne. Prelevement et redistribution. Actes du colloque de Fontevraud,
1984. Ed. par J.-Ph. Genet etM. LeMene. P., 1987; Renaissance du pouvoir legislatif et
genese de I'Etat. Ed. par A. Gouron et A. Rigaudiere. P., 1988; Prosopographie et
genese de I'Etat moderne: Actes de la table ronde organisee par le CNRS et ENS de
jeune fille, Paris, 22-23 octobre 1984. Ed par Fr. Autrand. P., 1986; Theologie et droit
dans la science politique de I'Etat moderne: Actes de la table ronde organisee par
I'Ecole francaise de Rome avec le coucours du CNRS, Rome, 12-14 novembre 1987.
P., 1991; Les origines de I'Etat moderne. Xllle-XVIIe siecle Sous la dir. W. Blockmans et
J.-Ph.Genet. P., 1996: Les elites du pouvoir et la construction de I'Etat en Europe. Sous
la dir. W. Reinhard. P., 1996.
общественной структуры, поиск новых горизонтов и готовность к постоянному обновлению. Отечественные медиевисты традиционно ставили анализ политической сферы в контекст социально-экономической структуры общества. На смену первоначальной недооценке политического фактора к 1960-м гг. приходит понимание роли государства как активного «модератора» развития общества, с акцентом на его охранительных функциях. В трудах отечественных франковедов история французской монархии обрела объемность, глубокое социальное наполнение, в том числе и через призму формирования социальной группы служителей короны Франции с их особым статусом, специфическими идеями и культурными практиками11. Особое значение для данного исследования имеют труды Н.А. Хачатурян по истории государства классического Средневековья: в них становление сословной монархии во Франции предстаёт как сложный процесс усиления публично-правовых начал власти, в том числе и под воздействием складывания исполнительного аппарата, обнаружившего тенденцию к автономизации и выработавшего особые концепты королевских прерогатив под влиянием рецепции римского права. В ряде работ автора были намечены основные этапы становления государства в Средние века, трансформация королевской власти и её взаимосвязь с социальной структурой общества, характерные черты аппарата управления, наконец, проявление в сфере власти корпоративизма как сущностной черты средневекового общества12.
Начавшиеся в конце XX в. перемены в отечественной медиевистике органично вписываются в нынешнее эпистемологическое пространство мировой исторической науки. Многочисленные «вызовы», на которые историческая наука искала ответы, к началу нового тысячелетия привели к позитивному разнообразию методологических ракурсов и подходов, к междисциплинарному диалогу исследователей.
11 Для периода раннего Нового времени см.: Люблинская АД. Французский
абсолютизм в первой трети XVII в. Л., 1965; Малое В.Н. Ж.-Б. Кольбер.
Абсолютистская бюрократия и французское общество. М., 1991; Он же. Три этапа
и два пути развития французского абсолютизма // Французский ежегодник. 2005:
Абсолютизм во Франции. К 100-летию Б.Ф. Поршнева (1905-1972). М., 2005. С. 86-
128; Он же. Парламентская Фронда. Франция 1643-1653. М., 2009; Колосов Н.В.
Высшая бюрократия во Франции XVII века. Л., 1990.
12 Хачатурян Н.А. Сословная монархия во Франции XIII-XV вв. М., 1989; Она же.
Эволюция государства в средневековой Европе с древнейших времен до конца XV
в. // История Европы. Т. 2. Часть 3. М., 1992. С. 487-508; Она же. Политическая и
государственная история Западного Средневековья в контексте структурного
анализа // Средние века. Вып. 54. М., 1992. С. 5-22; Она же. Общественная
система и принцип относительности. К вопросу о содержании концпт-явления
«феодализм» // Средние века. Вып. 68. № 1. М., 2007. С. 6-35; Она же. Власть и
общество в Западной Европе в Средние века. М., 2008.
В сфере потестологии лидирующее место занимают исследования политического символизма и различных ритуалов власти, вдохновлённые книгой Э. Канторовича «Два тела короля»13. Трансформация природы власти изучается представителями этого направления через призму ритуалов помазания и коронации, похорон монарха и «ложа правосудия», парадных въездов и политических церемоний14. Этот символический контекст в сфере потестологии способствовал обращению историков к сакральной природе королевской власти, к харизме монарха и глубинным психологическим истокам доминирования15.
«Новая социальная история» расширила эпистемологическое пространство исследований общества за счёт включения «социального воображаемого» как фактора социальной идентификации индивидов и групп, что привело к появлению, в том числе в отечественной медиевистике, направления культурной антропологии и к широкому
13 Kantorowicz Е. The King's two Bodies. A Study in Mediaeval Political Theology.
Princeton, 1957.
14 Brown E.A.R., Famiglietti R.C. The Lit de Justice : semantics, ceremonial and the
Parlement of Paris, 1300-1600. Sigmaringen, 1994; Bryant L L'entree royale a Paris au
Moyen age II Annales ESC. 1986. N 3. P. 513-542; Idem. The King and the City in the
Parisian Royal Entry Ceremony. Politics, Ritual and art in the Renaissance. Geneve,
1986; Idem. Parlementaire Political Theory in the Parisian Entry Ceremony II Sixteenth
century journal. 1976 N 7. P. 15-24; Coronations: medieval and early modern monarchic
ritual. Berkeley, 1990; HanleyS. L'ideologie constitutionnelle en France: le Litde Justice
II Annales ESC. 1982. N 1. P. 32-63; Eadem. Le lit de justice des rois de France.
L'ideologie constitutionnelle dans la legende, le rituel et le discours. P., 1991; Giesey
R.E. The Royal funeral ceremony in Renaissance France. Geneve, 1960 (пер. на
франц. Le roi ne meurt jamais. Les obseques royales dans la France de la
Renaissance. P., 1987); Idem. Ceremonial et puissance souveraine, France, XVe-XVIIe
siecle. P., 1987; Idem. Modeles de pouvoir dans les rites royaux en France II Annales
ESC. 1986. N 3. P. 579-599; Idem. The Presidents of Parliament at the Royal Funeral II
Sixteenth century journal. 1976. N 7. P. 25-34; Jackson R.A. "Vivat rex!" Histoire des
sacres et couronnements en France (1324-1825). P., 1984; Idem. Le pouvoir
monarchique dans la ceremonie du sacre et couronnements des rois de France II
Representation, pouvoir et royaute a la fin du Moyen age: Actes du colloque organise
par I'Universite de Maine les 25 et 26 mars 1994. Ed. J. Blanchard. P., 1995. P. 237-
252; Поблекшее сияние власти: Материалы круглого стола. Отв. ред. М.А. Бойцов.
М., 2006; Бойцов М.А. Как горожане встречали своего сеньора // Город в
средневековой цивилизации. Т. 4. Extra muros: город, общество, государство. М.,
2000. С. 65-78; Он же. Величие и смирение. Очерки политического символизма в
средневековой Европе. М., 2009.
15 Хачатурян НА Король-sacre в пространстве взаимоотношений духовной и
светской власти в средневековой Европе (морфология понятия власти) //
Священное тело короля: Ритуалы и мифология власти / Отв. ред. Н.А. Хачатурян.
М., 2006. С. 19-28.
междисциплинарному синтезу права, экономической истории, культурных практик и их идейного осмысления в анализе социальной структуры16.
В этом контексте важны новейшие тенденции в изучении корпораций и различных социальных институций, в которых артикулируются, воспроизводятся и репрезентируются специфические групповые системы ценностей. Особое место в новейших, в том числе отечественных, исследованиях занимают мемориальные практики и, в целом, memoria социальных групп как фактор их консолидации и идентификации17. Этот плодотворный поворот к культуре в социальном и политическом анализе оформился в виде направления «новой культурной истории». Наряду с «новой интеллектуальной историей» он способствовал трансформации сферы изучения политической мысли: наряду с историей идей история их бытования и распространения, культурный контекст и коллективная психология, мифы и символы, специфика труда интеллектуала18.
На этом фоне история изучения права с трудом включается в обновление, неся тяжёлый груз «формально-юридического подхода». Историки и правоведы на рубеже XX-XXI вв. сделали шаги к сближению и созданию общей площадки для диалога, способствующего пониманию
16 В своем кругу. Индивид и группа на Западе и Востоке Европы до начала Нового
времени; Общности и человек в средневековом мире: Материалы
межреспубликанской конференции (Москва, Институт всеобщей истории, 30 сент.
- 2 окт. 1991). М.-Саратов, 1992; Средневековое европейское дворянство: от
рыцаря к придворному и officier: Круглый стол Ассоциации // Бюллетень
Всероссийской ассоциации медиевистов и историков раннего Нового времени. №
8. М., 1997. С. 10-30; Европейское дворянство XVI-XVII вв. Границы сословия / Отв.
ред. В.А. Ведюшкин. М., 1997; Человек и его близкие на Западе и Востоке Европы
(до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бессмертного, Г.О. Эксле. М.,
2000; Социальная идентичность средневекового человека / Отв. ред. А.А.
Сванидзе, П.Ю. Уваров. М., 2007; Человек XV в.: грани идентичности / Под ред.
А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина. М., 2007.
17 Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового
времени. Отв. ред. Л.П. Репина. М., 2003; Арнаутова Ю.Е. От memoria к «истории
памяти» // Одиссей. Человек в истории. 2003. М., 2003. С. 170-198; Время -
История - Память: историческое сознание в пространстве культуры / Под ред. Л.П.
Репиной. М., 2007; Кириллова Е.Н. Корпорации раннего Нового времени.
Ремесленники и торговцы Реймса в XVI-XVII вв. М., 2007; Les Lieux de memoire.
Sous la dir. P. Nora. T. I. La Republique. P., 1984; T. II. La Nation. 3 vols. P., 1986; T.
III. Les France. 3 vols. P., 1992.
18 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998; Она
же. «Второе рождение» и новый образ интеллектуальной истории // Историческая
наука на рубеже веков /Отв. ред. А.А. Фурсенко. М., 2001. С. 175-192; Она же.
Интеллектуальная история на рубеже веков// Новая и новейшая история. 2006. №
1. С. 288-297; Prost A. Sociale et culturelle II Pour une histoire culturelle. P., 1997. P.
143-145..
специфики действия правовых норм, особенностей средневекового законотворчества и его связи с общим идейно-культурным контекстом эпохи19.
В целом, большинство исследователей осознают необходимость системного и междисциплинарного подхода к анализу сложных социально-политических феноменов. Примером синтетического подхода к изучению социальных феноменов является исследование П.Ю. Уварова, в котором соседствуют традиционный объективирующий, антропологический и микроисторический методы20. Наиболее перспективной площадкой для комплексного изучения политической истории представляется созданная в 1992 г. под руководством Н.А. Хачатурян исследовательская группа «Власть и общество», которая, организуя регулярные конференции для предметного диалога специалистов в разных областях потестологии, синтезирует различные подходы к изучению власти и политического фактора как одного из структурообразующих элементов средневековой общественной системы21.
19 Lemarignier J.-F. Le gouvernement royal aux premiers temps capetiens (987-1108).
P., 1965; Idem. La France medievale. Institutions et societe. P., 1970; Richet D. La
France moderne: I'esprit des institutions. P., 1973; Droits savants et pratiques
francaises du pouvoir (Xle-XVe siecles). Sous la dir. J. Krynen et A. Rigaudiere. P.,
1992; Guillot 0., Rigaudiere A., Sassier У. Pouvoir et institutions dans la France
medievale. 2 vols. P., 1994; Rigaudiere A. Penser et construire I'Etat dans la France du
Moyen age (Xllle-XVe siecle). P., 2003; Jacob R. Images de la justice. Essai sur
I'iconographie judiciaire du Moyen Age а Гаде classique. P., 1994; Тогоева О.И.
«Истинная правда». Языки средневекового правосудия. М., 2006; Варьяш О.И.
Пиренейские тетради. Право, общество, власть и человек в Средние века. М.,
2006; Право в средневековом мире. М., 1996; Право в средневековом мире. Вып.
2-3. СПб., 2001; Право в средневековом мире. 2007. Сб. статей / Под ред. И.И.
Варьяш, Г.А. Поповой. М., 2007; Право в средневековом мире. 2008. Сборник
статей. Под ред. И.И. Варьяш, Г.А. Поповой. М., 2008.
20 Уваров П.Ю. Франция XVI в.: Опыт реконструкции по нотариальным актам. М.,
2004.
21 Конференции: Харизма королевской власти: миф и реальность (1993),
Придворная культура эпохи Возрождения и власть (1994), Средневековое
европейское дворянство - от рыцаря к придворному и officier (1996), Жизнь двора
и его образ в литературе Средних веков и раннего Нового времени (1998),
Королевский двор в политической культуре средневекового европейского
общества: теория, символика, церемониал (2001), Сакральное тело короля (2003),
Власть, общество и человек в средневековой Европе (2006), Империи и этно-
национальные государства в Европе в Средние века и раннее Новое время (2008).
Коллективные монографии: Двор монарха в средневековой Европе: явление,
модель, среда / Под ред. Н.А. Хачатурян. Вып. 1. М.: СПб., 2001; Королевский двор
в политической культуре средневековой Европы / Отв. ред. Н.А. Хачатурян. М.,
2004; Священное тело короля; Власть, общество, индивид в средневековой
Европе. М., 2008.
Научная новизна. Данное исследование продолжает отечественную традицию изучения сущностных явлений в истории, системного подхода к проблеме и сопряжения политического фактора с социальными и культурными параметрами общественной структуры. Новизну исследования определяет обращение вновь к истории институтов, до сих пор остававшейся вне процесса обновления исторического знания. Оно является первым в историографии комплексным анализом института государственной службы как сложного политико-правового и социокультурного явления, отражающего сущностные процессы формирования исполнительного аппарата государства и социальной группы чиновничества во Франции на первом этапе складывания развитого централизованного государства в форме сословной монархии.
Источниковая база исследования. Комплексное исследование института государственной службы, соединяющее институциональные, правовые, социальные и культурно-ментальные параметры, потребовало обращения к разным по характеру источникам, в том числе архивным, и применения различных исследовательских методик.
Королевское законодательство. В качестве базы для изучения правового и институционального аспектов процесса формирования института службы был избран самый авторитетный свод королевского законодательства - «Ордонансы французских королей третьей династии» в 22-х томах22. В результате сплошного просмотра соответствующих избранному периоду 17 томов было выявлено 433 указа, в той или иной форме касающихся ведомств и служб короны Франции. Полученный массив был дополнен за счёт невключённых издателями указов, хранящихся в наиболее полном из существующих архивов ведомств короны - в фонде Парламента. В результате было найдено ещё 69 указов, относящихся, в основном, к сфере оплаты и привилегий чиновников23. Этот массив источников был дополнен сведениями из архивов других ведомств, в том числе и благодаря тематическим публикациями из собраний Канцелярии, Палаты счетов и иных служб24.
22 Ordonnances des rois de France de la troisieme race, recueillis par ordre
chronologique. 22 vols. P., 1723-1849.
23 Archives Nationales (далее - AN) Serie X Parlement de Paris. X1a Parlement civil.
X1 a 8602-8606.
24 Registres du Tresor des chartes. T. I. Regne de Philippe le Bel (1300-1314).
Inventaire analytique. Ed. J. Glenisson et J. Guerout. Sous la dir. R. Fawtier. P., 1958;
T. 2. Regnes des fils de Philippe le Bel (1314-1328). Ed. J. Guerrout. P., 1966; T. 3.
Regne de Philippe de Valois (1328-1350). Inventaire analytique. Ed. J. Viard revu par A.
Vallee. 3 vols. P., 1978-1984; Viard J. Documents parisiens du regne de Philippe de
Valois (1328-1350). Extraits des registres de la Chancellerie de France. 2 vols. P.,
1899-1900; Langlois Ch.-V. Textes relatifs a I'histoire du Parlement depuis les origines
jusqu'en 1314. P., 1888; Douet-d'Arcq L Choix de pieces inedits relatives au regne de
Важный аспект складывания группы чиновников - налоговые и иные привилегии, равно как и получение ими аноблирующих грамот -потребовал привлечения архивных материалов из Сокровищницы хартий и Отдела рукописей Национальной библиотеки Франции, хранящей копии грамот из сгоревшего архива Палаты счетов25.
Собранный в результате обширный и репрезентативный корпус законодательных актов дал возможность изучить поэтапно процесс формирования исполнительного аппарата, эволюцию численного состава ведомств и служб, дисциплинарные нормы, процедуры комплектования, систему вознаграждения и привилегий, политические полномочия, формирования прав на должности и статус служителей короны. Системный подход к королевскому законодательству позволил обнаружить важную черту складывающейся структуры - преемственность правовых норм и институтов власти, а также обнаружить перипетии нелинейного характера процесса, влияние сиюминутных задач и внешних событий, столкновение стратегий королей и ведомств. Известная декларативность законодательных актов приобретает самостоятельную ценность в русле изучения формирующегося нового языка и риторики власти, символических стратегий в конструировании государства и заявляемого идеального образа чиновника. Не забывая о зазоре между образом и реальностью, декларируемые цели и идеалы раскрывают символические стратегии становления государства, особенно в контексте политической антропологии и созидательной роли системы ценностей. Соединение истории права с историей политической культуры раскрыло значение повторяемости норм законов: не только как свидетельства неэффективности прежних указов, но и как формы придания этим нормам особой ценности в виде «освящённой давностью традиции» и твёрдой интенции власти. Наконец, преамбулы указов, апеллирующие к защите
Charles VI. 2 vols. P., 1863-1864; Longnons A. Paris pendant la domination anglaise (1420-1436): Documents extraits des registres de la chancellerie de France. P., 1878; Artonne A. Le Mouvement de 1314 et les Chartes provinciales de 1315. P., 1912; Cosneau E. Les grands traites de la guerre de Cent Ans. P., 1889; Cow//e A. L'Ordonnance Cabochienne (26-27 mai 1413). P., 1891; Les Chambres des comptes en France aux XlVe et XVe siecles. Textes et documents reunis par Ph. Contamine et 0. Matteoni. P.,1998.
25 Bibliotheque Nationales de France (далее - BNF) Mss. Latin 18345 Dom Carpentier. Anoblissements et genealogies tires du Tresor des Chartes et de la Chambre des comptes. 1308-1499 (AN JJ 34 a 232); Mss. Fr. 4139 Anoblissements enregistres a la Chambre des comptes, Mss. Fr. 32014 Anoblissements a la Chambre des comptes, Mss. Fr. 32016 Anoblissements, legitimations enregistres a la Chambre des comptes; Collection Clairambault. 1 (782) Extraits des memoriaux de la Chambre des comptes de Paris (1300-1662); Mss. Fr. 18234-18234 Extraits des registres des Requestes de l'H6tel; Mss. fr. 23679 Registres des Requetes de I'Hotel (1393-1403).
интересов подданных, не только оправдывают законодательную инициативу монарха, но и служат мостом к реальной действительности и к административной практике.
Административная практика и юридические трактаты. Связующим звеном между законодательными актами и административной практикой являются письма королей Франции к ведомствам и отдельным служителям. Сохранившиеся лишь частично, они охватывают в архиве Парламента только правление Людовика XI и дополняются публикациями писем отдельных королей26. Собственно административная практика применительно ко всем ведомствам и службам затрудняется кричащей неравномерностью сохранности их архивов: за исключением Парламента, архивы остальных ведомств почти не содержат сведений до XV в. А архив верховной судебной палаты не поддается системному анализу ввиду его обширности, однако благодаря составленному в XVII вв. указателю Ж. Пенена стало возможным исследовать ряд важных аспектов темы -статус и политические прерогативы, формы комплектования, ремонстрации и стратегии репрезентации чиновников27. Эти архивные сведения дополнены публикациями из различных его частей: «Актами Парламента начала XIV в., первого уголовного регистра Парламента, «Дневниками» гражданских секретарей Никола де Бая и Клемана де Фокамберга начала XV в., извлечениями из различных регистров, особенно относительно форм участия чиновников в торжественных церемониях28.
26 AN Х1а 9317 Lettres originates des rois de France et autres personnages au
Parlement; Cazelles R. Lettres closes. Lettres « De par le Roy » de Philippe de Valois.
P., 1958; Delisle L Mandements et actes divers de Charles V. P., 1874; Lettres de
Louis XI, Roi de France. Ed. E. Charavay et J. Vaesen. 11 vols. P., 1890-1909.
27 AN U 493-574 Tables de la collection Le Nain. Debut XVIIIe s. Tables methodique
des matieres: AN U 497. Conseilliers (417 ff.); U 501. Maitres des requetes, avocats du
Roi, greffiers, huissiers et procureures du Roi aux Requetes de I'Hotel (521 p.); U 502.
Premiers presidents, presidents des Enquetes (254 p.); U 508. Autorite du Parlement
(139 ff.); U 509. Parlement de Paris (467 p.); U 511 Ceremonies auxquelles le
Parlement a assiste (423 et 306 p.); U 516. Remonstrances du Parlement au Roi: table
chronologique et table methodique (87 ff.); U 562. Officiers du Parlement (458 ff.).
28 Actes du Parlement de Paris. Serie 2.1328-1350. Ed. H. Furgeot et J.-P. Laurent. 3
vols. P., 1920-1975; Langlois Ch.-V. Confessions et jugements de criminels au
Parlement de Paris (1319-1350). P., 1971; Baye N. de. Journal de Nicolas de Baye,
greffier de Parlement de Paris. 1400-1417. Ed. A. Tuetey. 2 vols. P., 1885, 1888;
Fauquembergue CI. de. Journal de Clement de Fauquembergue, greffier de Parlement
de Paris. 1417-1435. Ed. A. Tuetey. 3 vols. P., 1903-1915; Fagniez G. Fragment d'un
repertoire de jurisprudence parisienne au XVe siecle II Memoires de la Societe d'histoire
de Paris. 1890. T. 17. P. 1-94; AN U 424 Notes historiques extraites des registres du
Parlement (1364-1643). XVIIIe s.; Godefroy Th. et D. Le Ceremonial Francois. 2 vols.
Связь законодательных норм с административной и судебной практикой раскрывают и созданные в исследуемый период юридические трактаты, составленные самими чиновниками. Привлекаемые в исследовании трактаты охватывают равномерно весь период: «Установления Людовика Святого», «Книга о правосудии и судопроизводстве», «Кутюмы Бовези» Филиппа де Бомануара, «Обвинительное заключение против Робера Ле Кока», сборник судебных казусов с комментариями Жана Ле Кока, сборник формуляров Канцелярии Одара Моршерна, «Ремонстрация Парламента королю о ситуации в церкви», «Доклад Большому совету о Налоговой палате»29.
Ценность этим источникам придают не только содержащиеся в них свидетельства о реальном функционировании тех или иных законодательных норм, но и интерпретация самими чиновниками этих норм и практики службы. В этом контексте привлекаются и ряд трактатов, написанных чиновниками в начале Нового времени, свидетельствующих о дальнейшей эволюции и преемственности фундаментальных норм службы30.
Памятники политической мысли и хронистика. Значение политической мысли в построении государства признавалось всегда, однако в новейших подходах к этой области исследований наибольшее значение приобретают не столько крупные имена и новаторские труды, сколько топосы, кочующие сюжеты и бытование идей в конкретной культурной
Р., 1649; Ceremonial de I'inhumation de Charles VIII GieseyR. Le roi ne meurt jamais. P. 297-304.
29 Etablissement de Saint-Louis. Publ. P. Vollet. 4 vols. P., 1881-1886; Delaborde H. F.
Le texte primitif des Enseignemente de Saint-Louis a son fils II ВЕС. 1912. Т. LXXIII. L.
1-2. P. 73-100; L. 3-4. P. 237-262; L. 5-6. P. 502-504; Li Livre de jostice etde plet. Publ.
d'apres le manuscrit antique de la Bibliotheque Nationale par Rapetti. P., 1850;
Beaumanoir Ph. de Remi de. Coutumes de Clermont en Beauvaisis. Publ. A. Salmon. 2
vols. P., 1899-1900; Цатурова C.K. Скандал в коридорах власти во Франции XIV в.
(В приложении: «Обвинительное заключение в отношении Робера Ле Кока,
епископа Ланского») // Право в средневековом мире. М., 1996. С. 221-269; Le Coq
J. Questiones Johannis Galli. Ed. M. Boulet. P., 1944; Le Formulaire d'Odart Morcherne
dans la version du mss BNF fr. 5024. Ed. O. Guyotjeannin et S. Lusignan. P., 2005;
Jusselin M Remonstrances du Parlement au roi sur la situation de I'Eglise de France
(1430 a. st.) II ВЕС. 1913. T 74. P. 516-524; Rapport au Grand Conseil de Louis XI sur
les abus et les scandales de la Cour des Aides de 1468II ВЕС. 1848-1849. Т. 5. P. 60-
66; Contamine Ph. « An officiarii regis sint multiplicand!». Une reflection scolastique sur
la nature et les limites de la puissance du roi de France a la fin du Moyen Age, a propos
des officiers de la Chambre des comptes// Les chambres des comptes. P. 19-28.
30 Tillet J. du. Recueil des Roys de France, leur couronne et maison. P., 1607; La
Roche-Falvin B. de. Treize livre des Parlements de France. Geneve, 1621; La Loupe V.
Des dignitez, magistrats et offices du Royaume de France. P., 1553; Loyseau Ch. Les
Ouevres. Lyon, 1701.
среде. В связи с этим перед исследователем открывается обширное пространство различных трактатов, зерцал, проповедей и наставлений государей, в изобилии создававшихся во Франции XI11-XV вв. В этом массиве произведений наше внимание было сконцентрировано на тех, в которых фигурируют королевские чиновники, что сократило круг источников, поскольку в исследуемый период служители короны редко привлекают внимание авторов политических произведений, и упоминают их лишь люди церкви и университетов, а также выходцы из чиновной среды. Ещё одна особенность этих произведений заключается в их неравномерности по времени написания: наиболее интенсивные размышления о предназначении власти приходились на периоды кризисов и их преодоления, что сообщает им дополнительную ценность, поскольку свидетельствует об их тесной связи с политической реальностью. Наконец, не менее важно нынешнее понимание созидательной роли политического сознания в обществе, которое побуждало относиться к политическим текстам не только как к описаниям реальности, но и как к формам осмысления, описания и артикуляции идей власти, что делало их активными участниками процесса построения государства. В таком ракурсе государство предстаёт результатом размышлений, надежд и чаяний всего общества.
Среди хроник того времени чиновники упоминаются в «Рифмованной хронике» Жоффруа Парижского, в «Нормандской хронике», в «Хрониках аббатства Сен-Дени» (Гийома из Нанжи и его продолжателей, Пьера д'Оржемона, Мишеля Пинтуэна и Жана Шартье), «Хронике» Жиля Ле Бувье, в «Дневнике» Парижского буржуа, в «Хронике» Ангеррана де Монстреле и в «Истории Карла VII и Людовика XI» Тома Базена31. Круг их авторов вовсе не случаен: все они так или иначе были связаны с властными институтами, что сообщает их сведениям об административных реформах и политических событиях, слухах и парадных церемониях дополнительную ценность.
31 Diverres A. La Chronique metrique attribuee a Geoffrey de Paris. Strasbourg, 1956; Chronique normande du XIV siecle. Ed. A. et E. Molinier. P., 1882; Chronique latine de Guillaume de Nangis de 1113a 1300 avec les continuations de cette chronique de 1300 a 1368. Nouv. ed. 2 vols. N.Y., London, 1965; Chronique des regnes de Jean II et de Charles V. Ed. R. Delachenal. 4 vols. P., 1917-1920; Religieux de Saint-Denis. Chronique contenant le regne de Charles VI de 1380 a 1422. Ed. L.F. Bellaguet. 6 vols. P., 1839-1855; Chattier Jean. Chronique de Charles VII, roi de France. Publ. Vallet de Viriville. 3 vols. P., 1858; Bouvier Gille le, dit le Heraut Berry. Les chroniques du roi Charles VII. Ed. H. Courteault et L. Celier. P., 1979; Journal d'un bourgeois de Paris de 1405 a 1449. Ed С Bonne. P., 1990; Monstrelet Enguerrand de. Chronique. Ed. L. Douet-d 'Arcq. 6 vols. P., 1857-1862; Basin Thomas. Histoire de Charles VII. Ed. et trad. Ch. Samaran. 2 vols. P., 1933-1944; Idem. Histoire de Louis XI. Ed. et trad. Ch. Samaran. 3 vols. P., 1963-1972.
Собственно в политических трактатах и иных произведениях политической мысли, за исключением «Прославления Парижа» Жана де Жандена32, чиновники появляются лишь в правления Карла Мудрого, что нельзя не увязать с происходившими в этот момент реформами в сфере администрации. Именно в это время по заказу короля появляются переводы на французский язык Никола Орезма «Политики» Аристотеля, Дени Фульша «Поликратика» Иоанна Солсберииского, оригинальные «Трактат о коронации» Жана Голена, «Сновидение садовника», позднее «Сновидение старого паломника» Филиппа де Мезьера33, наконец, взлет политической мысли во Франции на рубеже XIV-XV вв. - проповеди выдающегося теолога Жана Жерсона, трактаты Кристины Пизанской, Пьера Сальмона, продолженный в кризисные годы двойной монархии анонимным «Советом Изабо Баварской», политическими трактатами Жана Жувеналя дез Юрсена, трактатами Гилберта из Меца, Антонио Астесано, Анри Бода и Робера де Бальзака34.
Редкой возможностью услышать общественное мнение, игравшее важную роль в построении государства, позволяют сохранившиеся сведения о трёх ключевых собраниях депутатов Штатов 1356,1413 и 1484 гг., ознаменованных попытками проведения административных реформ. В речах депутатов обнаруживается не только критика формирующегося
32 Jandun Jean de. Tractatus de laudibus Parisius II Le Roux de Lincy A. et Tisserand
L.-M. Paris et ses historiens aux XIV et XV siecle. P., 1864. P. 32-79.
33 Oresme, Nicole. Le Livre de Politique d'Aristote. Publ. A.D. Menut. Philadelphia, 1970
I American Philosophical society. Transactions. Vol. 60. Part VI; Foulechat Denis.
Tyrans, princes et pretres (Jean de Salisbury. Policratique. Livre IV et VIII). Ed. Ch.
Brucker. Montreal, 1987 II Le Moyen francais. Revue d'Etudes linguistiques. N 21;
Songe du vergier. Ed. M. Schnerb-Lievre. 2 vols. P., 1982; Jackson R.A. The Traite du
sacre de Jean Golein II Proceeding of the American Philosophical Society. 1969. Vol.
113. N 4. P. 305-324; Mezieres Philippe de. Le Songe du viel pelerin. Ed. G. W.
Coopland. 2 vols. Cambridge, 1969.
34 Gerson Jean. Oeuvres completes. Ed. P. Glorieux. 10 vols. P., 1960-1975. Vol. VII:
L'oeuvres francaises. 2 part. P., 1968; Pisan Christine de. Le Livre des faits et bonnes
moeures du roi Charles V le Sage. Ed. S. Solente. 2 vols. P., 1936-1940; Eadem. The
«Livre de la paix» of Christine de Pisan. Ed. Ch. С Willard. S.-Gravenhage, 1958;
Eadem. Le livre du corps de policie. Ed. A.J. Kennedy. P., 1998; Salmon Pierre.
Demandes faites par le roi Charles VI touchant son etat et le gouvernement de sa
personne avec les responses. Publ. G.-A. Crapelet; Advis a Isabelle de Baviere. Ed. E.
Deprez II ВЕС. 1866. Т. 27. P. 128-157; Juvenal des Ursins Jean. Ecrits politiques. Ed.
P.S. Lewis. 2 vols. P., 1978, 1985; Guilbert de Metz. Description de la Ville de Paris
sous Charles VI (1407-1434) II Le Roux de Lincy A. et Tisserand L.-M. Op. cit. P. 131-
236; Astesan Antionio. Poeme latine ecrit en 1451 II Ibid. P. 528-577; Baude Henri.
Eloge ou portrait de Charles VIIII Chattier J. Chroniques. T. 3. P. 130-140; Le traite de
Robert de Balsac I Contamine Ph. Un traite politique inedit de la fin du XVe siecle II
Idem. Des pouvoir en France. 1300-1500. P., 1992. P. 207-235.
административного аппарата, но и общие места политических представлений эпохи, объединяющие в единое политическое поле разные социальные группы со своими культурными кодами, стратегиями и верованиями35.
Частноправовые документы: завещания и эпитафии. В эту категорию включены разные по характеру, но чрезвычайно важные и уникальные источники, раскрывающие специфику формируемой группы чиновничества. Обращение к ним стимулируется методами «новой социальной истории», позволяя исследовать складывающиеся параметры социальной идентичности группы.
Регистр завещаний был составлен в Парламенте в начале XV в. и включает 236 актов последней воли чиновников, иерархов церкви, городских нотаблей и знати36. Поскольку он сохранился неполностью, образовавшиеся лакуны позволяет восполнить сделанная с него в XVIII в. копия37. Благодаря выявленным в корпусе завещаниям чиновников стало возможным исследовать параметры идентификации группы, стратегии корпоративной и семейной солидарности, структуру дарений (книги, дары чиновным братствам, университетам), специфику чиновной культуры.
Собрание эпитафий парижских церквей, созданное Роже де Гэньером в конце XVII-начале XVIII вв., никогда не привлекало внимания исследователей в данном контексте38. Между тем, оно позволяет проследить динамику увеличения числа надгробий чиновников как проявления роста престижности службы, эволюцию текста эпитафий -появление почётных эпитетов и титулов знатности, ступеней карьерного роста, ученых степеней как форм идентификации, прославления монархов и ведомств короны Франции, восхваление труда чиновника.
Методологическая основа. Исследование построено на синтезе политико-правового, историко-антропологического, социо-культурного, текстологического, лингвистического и имагологического методов. Анализ
35 Delachenal R. Journal des etats reunis a Paris au mois d'octobre 1356 II NRHDFE.
1900. Annee 24. P. 415-465; Courtecuisse Jean. L'Oeuvre oratoire francaise. Ed. G. Di
Stefano. Turin, 1969; Moranville H. Remonstrances de I'Universite et de la Ville de Paris
a Charles VI sur le gouvernement du royaume II ВЕС. 1890. Т. 51. P. 420-422;
Masselin Jean. Journal des Etats Generaux de France tenus a Tours en 1484 sous le
regne de Charles VIII, redige en latin par Jehan Masselin, depute du bailliage de Rouen.
Ed.A Bernier. P., 1835.
36 AN X1a 9807. Testaments enregistres au Parlement de Paris et executions
testamentaires.
37 BNF Collection Moreau. 1161-1162. Copies de testaments enregistres au Parlement.
38 Epitaphier du vieux Paris. Recueil general des inscriptions funeraires des eglises,
couvente, colleges, hospices, cimetiers et charniers depuis le Moyen age jusqu'a la fin
du XVIIe siecle. Ed. E. Raunie, M. Prinet, A. Lesort, H. Verlet. 12 vols. P., 1890-1918;
1974-19991 Histoire general de Paris.
строится на соотнесении в едином дискурсе норм законодательства, политической мысли и массовых представлений, ритуалов и культурных практик. Решающая роль самих чиновников, их специфических идей и интересов в процессе построения государства было особенностью складывания французской монархии на этом этапе, что определило необходимость связать этапы становления аппарата управления с генезисом группы чиновничества, опираясь в методике сопряжения на концепции П. Бурдьё. Такой ракурс позволил исследовать объективную логику становления бюрократического поля власти, конкретное преломление общих тенденций и влияние исторических событий, последствия стечения обстоятельств и столкновения воли отдельных участников процесса.
Хронологические рамки исследования охватывают период с сер. XIII до сер. XV вв.: началом избраны ордонансы Людовика IX Святого «о преобразовании нравов в королевстве» (1254-1256 гг.), заложивших основы нового облика служителя короны Франции, а условной конечной датой - указ Людовика XI от 21 октября 1467 г. о несменяемости чинов. Этот выбор продиктован общей периодизацией процесса становлении централизованного государства во Франции, а также представлениями самих чиновников, оценивавших эти указы как краеугольные для складывания института службы.
Терминологические параметры. Анализ лексики источников в сочетании с подходом к государству как явлению большой длительности, когда термины отстают по времени от возникающих явлений, позволяет использовать в работе словарь более позднего времени («государство», «чиновничество» и т.д.), поскольку, пусть и в иной форме, описываемые явления осознаются людьми исследуемой эпохи.
Цель работы заключается в изучении процесса, этапов, составляющих элементов и конкретных обстоятельств становления публично-правовых институтов королевской власти во Франции XIII-XV вв. и складывания социальной группы профессиональных служителей короны; на этой основе вывести модель, применимую для изучения аналогичных процессов в других странах или в иные периоды; обнаружить эвристический потенциал соединения в едином поле исследования правовых норм с идейными и ментальными элементами политической культуры.
Основные задачи: анализ процесса институционализации и автономизации исполнительного аппарата в контексте трансформации королевской власти и складывания публично-правовых основ государства, оформления политических и властных прерогатив исполнительного аппарата; его бюрократизация (формы комплектования и права чиновников на должности); формирование особого статуса чиновной службы, её культуры и этики.
Апробация материалов исследования. Основные положения и результаты исследования изложены в монографии и серии работ общим объёмом более 60 п.л. Материалы диссертации неоднократно представлялись в виде докладов на конференциях, семинарах и круглых столах: «Карл Великий: реалии и мифы» (Москва, ИВИ РАН, 2000 г.), «Королевский двор в политической культуре средневековой Европы» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2002 г.), «Славяне и их соседи» (XXII конференция, Москва, Институт славяноведения, 2004), «Социальная самоидентификация средневекового человека» (Москва, ИВИ РАН, 2004 г.), «Выбор в пользу права» (Москва, ИВИ РАН, 2005), «Закон что дышло» (Воронеж, 2006), «Власть, общество, индивид в средневековой Европе» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2006 г.), «Человек XV века» (Москва, ИВИ РАН, 2006 г.), «Империи и этно-национальные государства» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2008 г.), «Клятвы и присяги в средневековом праве» (Москва, ИВИ РАН, 2008 гг.), «Город в Античности и Средневековье: общеевропейский контекст» (Ярославль, 2009), франко-российский международный коллоквиум «Королевская власть, знать, двор в эпоху Средневековья» (Москва, ИНИОН, 2009). Диссертация обсуждена на заседании Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН.
Структура работы. Диссертация построена по проблемному принципу. Она состоит из введения, трех глав («Становление публично-правовых институтов королевской власти», «Комплектование корпуса королевских должностных лиц. Проблема соотношения патримониального и публично-правовых начал», «Статус, этика и культура службы»), каждая из которых делится на параграфы и подпараграфы; заключения, таблиц, списка источников и литературы.
Процесс оформления ведомств и служб короны Франции
Основой формирования института королевской службы во Франции XIII-XV вв. явилось складывание структуры автономных, постоянно действующих и законодательно оформленных специализированных ведомств и служб короны, олицетворяющих и реализующих публично-правовые начала королевской власти. Их политический статус и властные полномочия определяются в исследовании посредством изучения процесса приобретения ими различных и взаимосвязанных капиталов. Само понятие «капиталы» предложил социолог П. Бурдьё, который выделял различные по природе капиталы, формируемые внутри поля власти . Однако оно было существенно трансформировано. Прежде всего, в качестве основных капиталов мною были выделены физический, символический и политический, поскольку они, с моей точки зрения, охватывают основные параметры складывания ведомств и служб. Как следствие, формулировки капиталов отличаются от лексики Бурдьё: вместо «капитала физического принуждения» я предлагаю «физический капитал», под которым подразумевается собственно «несущая конструкция» исполнительного аппарата - институциональное оформление ведомств в автономные и постоянные специализированные институты с фиксированным штатом должностей. Не менее значимым, хотя и ускользающим от внимания исследователей, является символический капитал, под которым, в отличие от Бурдьё, понимается не только и не столько престиж и репутация или формы восприятия социальными агентами всех видов капиталов, сколько символика и идейные основы властных полномочий королевских должностных лиц2. Наконец, основополагающим для формирующегося института службы представляется политический капитал королевских должностных лиц, под которым подразумеваются различные формы соучастия институтов во властных прерогативах монарха и таким образом функция ограничение единовластия короля с помощью возникающих бюрократических процедур, главным образом, в сфере законодательства.
Институциональное оформление ведомств и служб короны определялось тремя факторами. Во-первых, с середины XIII в. начинается процесс выделения отдельных функций управления в автономные ведомства со своей организацией и полно-мочиями, санкционированными соответствующими королевскими указами . Во-вторых, эта организационная структура подкреплялась увеличением численного состава ведомств и фиксацией штатов и превращением должностей в постоянные, существующие вне зависимости от лиц, их замещающих. Наконец, важнейшим фактором утверждения автономной структуры государственного аппарата явилось общественное мнение как неотъемлемая форма легитимации происходящего процесса, отразившегося в сознании современников.
Становление институтов власти короля Франции как автономного бюрократического поля, с одной стороны, опиралось на тенденции, берущие начало в правление Филиппа II Августа и его наследников, а с другой стороны, получило принципиально новые импульсы в правление Людовика IX Святого. Король Франции к середине XIII в. имел в распоряжении разветвленный аппарат представителей королевской власти на местах в виде служб прево (в единицах домена) , бальи (в Лангедойле) и сенешалей (в Лангедоке). Именно появление бальи и сенешалей в конце XII в. стало первым шагом к формированию института королевской службы3. Внутри Королевской курии (Curia Regis) к тому времени сконцентрировались образованные люди - клерки-писцы, легисты - знатоки права - и специалисты в области финансов. Наконец, возникает новая легитимация власти, опирающаяся на «возврат Капетингов к роду Карла Великого» и, следовательно, дающая в руки короля Франции право использовать идеи и методы властвования императора par excellance . Усложнение задач управления, требующего всё более специальных знаний, и расширение королевства, а с ним - и объема полномочий верховной власти с неизбежностью вынуждали создавать специализированные службы и ведомства.
Вместе с тем, процесс оформления ведомств и служб короны определялся двумя сущностными факторами. Важнейший фактор, характеризующий этот процесс, заключался в эволюции природы королевской власти от сюзеренитета к суверенитету, от патримониальной к публично-правовой, в результате которой возникает многоступенчатая структура делегированных королём чиновникам полномо-чий . В сфере формирования автономных ведомств и служб короны этот процесс выражался в отделении служителей короны от персоны монарха: ввиду усложнения функций управления и расширения компетенции чиновники не могли более кочевать вместе с королём, нуждаясь в архивах и документации ведомств. С другой стороны, верховная власть была заинтересована, чтобы подданные знали о наличии; определённого места, куда можно обратиться с прошением, иском или жалобой. Таким местом становится столица королевства - Париж и конкретно Дворец на острове Ситэ. Это с неизбежностью влекло за собой деперсонализацию власти, что стало важной чертой складывающегося исполнительного аппарата. Оседание верховных ведомств в Париже явилось поворотным пунктом в становлении государственных институтов управления8.
Король Франции и его служители
Формы и процедуры комплектования корпуса служителей короны Франции являются важнейшим показателем становления исполнительного аппарата королевской власти и формирования института государственной службы1. Они наиболее наглядно отражают процесс автономизации ведомств и служб короны от персоны монарха, раскрывая его механизмы и логику. При этом важно иметь в виду сложное взаимодействие традиционного патримониального принципа отбора служителей, неустранимого при монархической форме правления, с возникающими бюрократическими, публично-правовыми по своему характеру, принципами комплектования корпуса королевских должностных лиц. Взаимодействие и конфликт этих двух принципов составляет стержень процесса и его идейного осмысления. Оба принципа не сменяли один другого, а переплетались, влияя друг на друга, как это уже проанализировано применительно к сфере оформления структуры и компетенции ведомств и служб короны Франции2.
Между тем, взятые в отрыве от всего процесса формирования публично-правовых начал верховных ведомств и служб, формы комплектования корпуса королевских служителей являют собой парадокс. Возникновение централизованного государства, укрепление суверенитета королевской власти и расширение её компетенции сопровождаются неуклонным сокращением участия монарха в процессе комплектования. Внедрение практики выборов в правление Карла Мудрого было, хоть и самой яркой, но всего лишь частью более разнообразных форм соучастия самих ведомств в комплектовании кадров администрации. Появление института уступки должностей (resignatio in favorem), часто едва прикрывавшего продажу, было элементом корпоративных и семейных стратегий воспроизводства и формирования династий королевских служителей. Всё это представляло собой ступени на пути к фактической наследственности и будущей легальной продаже должностей, ставших основой формирования во Франции Старого порядка чиновного дворянства. По мере усиления власти монарха и параллельно со становлением властных институтов происходит постепенное и неуклонное укрепление прав королевских чиновников на занимаемые ими должности, в итоге превратившее их во владельцев этих должностей. Справедливо усматривая в переплетении частного и публичного начал сущностное своеобразие средневековой политической структуры, историографическая традиция сделала изучение этого процесса приоритетным сюжетом не только как проявления специфики формирования средневековых элит, но и как показателя становления государства, немыслимого устойчивой группы чиновничества . Укрепление владельческих прав чиновников на занимаемые должности расценивается в этом ракурсе в качестве важного ограничения власти монарха и источник нарастающего конфликта короля с суверенными куриями, закончившегося взаимной ликвидацией соперников Великой Французской революцией 1789 г.4
Как же могло получиться, что неуклонное и поступательное усиление власти короля Франции в одной отдельной сфере проделало противоположный путь - от всевластия монарха над своими служителями к утере прав распоряжаться должностями? Причем в области отнюдь не второстепенной, а можно сказать фундаментальной для верховной власти, ибо королевские служители, как и современная бюрократия, собственно, и есть власть, ее физическое повсеместное воплощение. Что означало это усиление владельческих прав чиновников на должности для самой королевской власти? И отменяло ли оно действие в отдельно взятой области фундаментального принципа суверенной власти "Quod principi placuit legis habet vigorem" (Что угодно государю имеет силу закона)?
Если поставить формы комплектования в общий контекст процесса формирования верховных ведомств и служб, то в них можно разглядеть ту же логику становления бюрократического поля власти. Автономизация от персоны монарха, фиксация штата и компетенции ведомств и служб, власть на основе делегированных полномочий и функция «представлять персону монарха» в главных сферах его власти - правосудии, финансах и управлении - привели к удлинению цепочки власти и усилили зависимость короля от его служителей, поскольку те хранили преемственность законов королевства. Тесная взаимосвязь короля с его должностными лицами определила их особое рвение в отстаивании и расширении прерогатив монарха.
Аналогичные процессы мы обнаруживаем и в сфере комплектования: его меняющиеся формы преследуют ту же цель - усиление власти монарха и легитимацию компетенции и статуса его администрации. Взятые французскими легиста-ми XIII-XIV вв., теоретиками государства, из римского права принципы «абсолютной» власти монарха служили фундаментальной политической доктрине - «король Франции - император в своем королевстве», составной частью которой были уже упоминавшийся принцип " Quod principi placuit" и "Omnia esse principi" (Все принадлежит государю)5. Подчеркнём, что эти принципы суверенной власти монарха в дальнейшем также развивали и проводили в жизнь сами королевские служители. 1. Патримониальный принцип и его трансформация а) Король Франции и его служители.
Дисциплинарные параметры службы
Бюрократический габитус был создан дисциплинарными параметрами службы, которые, однако, остаются наименее исследованным аспектом темы3. Формирование корпуса королевских должностных лиц в консолидированную профессиональную социальную группу базировалось на их особом образе жизни, основанном на определённых специфических нормах работы учреждений, в целом, и каждой службы, в отдельности. Они вырабатывались постепенно, по мере выделения отдельных функций управления, и в соответствии с этими функциями. Но существовали несколько общих для всех ведомств и служб правил, преследовавших единую цель - формирование профессионального корпуса чиновников, преданных интересам службы и способных их исполнять.
Первым, если не по времени, то по значимости являлся принцип личного отправления чиновником своих функций. Ввиду его комплексного значения мы уже сталкивались с ним в контексте борьбы против незаконной передачи должностей другому лицу. Теперь же рассмотрим его в дисциплинарном аспекте. Впервые он был сформулирован в специальном указе Филиппа IV Красивого от апреля 1303 г. и с тех пор регулярно повторялся4, что свидетельствует не о его несоблюдении, хотя нарушения были вполне вероятны, а о его фундаментальном для института службы значении.
Этот первый указ, строго предписывавший чиновникам лично исполнять свою службу, касался основы строящейся королевской администрации - сенешалей, бальи и других служителей на местах: в стремлении защитить общее благо королевства король обязал всех чиновников на местах лично исполнять (« personaliter exequantur ») свою службу под угрозой отстранения5. С тех пор это предписание регулярно повторялось в различных вариантах: так, в указе от 5 февраля 1389 г. -всем бальи, сенешалям и прево велено было «проживать в главном и самом почтенном месте их сенешальства и бальяжа или юрисдикции и там иметь свой дом», и лично председательствовать в суде; в указе от 28 октября 1394 г. сенешалям и бальи, небрежным в службе и в личном её отправлении, давался месяц со дня опубликования указа, чтобы вернуться к месту службы; в кабошьенском ордонансе фигурирует обязанность «постоянно находиться на службе и лично её исполнять; наконец, в ордонансе о реформе правосудия от 1454 г. это требование повторено в редакции 1389 г.6 Судя по указу Филиппа VI Валуа от 10 сентября 1331 г. к бальи Амьена с упрёком, что тот постоянно отсутствует в своём бальяжс и не отправляет лично вверенное ему правосудие, регулярные предписания с трудом внедрялись в практику7. И дело было вовсе не в простом пренебрежении своими должностными обязанностями, а в большом спросе на услуги, которые могли осуществлять эти образованные, сведущие и опытные чиновники.
Королевское законодательство не могло не учитывать этого спроса на служителей короны. Поэтому в законодательных нормах вскоре появляются послабления, дающие чиновнику легальную возможность заниматься и другими делами, не связанными с его службой, или же просто отлучаться на законных основаниях. Впервые это послабление появляется в ордонансе Филиппа V Длинного о службе бальи и сенешалей: представителям короля на местах позволялось «в случае необходимости отлучаться по свои нуждам и делам друзей, но не более чем на 1 месяц1 или 5 недель максимум» . Однако сенешали и бальи регулярно отсутствовали у себя в округе на законных основаниях, поскольку обязаны были присутствовать в дни слушаний апелляций по судебным делам их сенешальств и бальяжей в Парламенте. Сроки слушаний дел по сенешальствам и бальяжам были строго регламентированы, а королевские указы обязывали сенешалей и бальи прибывать в Париж лично на эти слушания9. Однако по мере расширения компетенции Парламента и усиления привлекательности королевского правосудия, равно как и из-за внутренних проблем в самом Парламенте, эти сроки постоянно затягивались или даже не соблюдались, что увеличивало время отсутствия сенешалей и бальи в своём округе, и не по их вине10.
Наконец, сенешали и бальи отсутствовали или не исполняли лично свою службу по особому разрешению короля или по его приказу, поскольку они исполняли его поручения11. Если особое разрешение короля на отсутствие требовало конкретных личных обстоятельств у самого чиновника, то отправка по поручению короля диктовалась его компетентностью и ничем, по сути, не лимитировалась. Не случайно в позднем ордонансе о реформе правосудия от 1454 г. было узаконено право сенешалей и бальи отсутствовать, будучи в свите короля или занятыми в военных операциях12. К середине XV в. эта ситуация, вызванная Столетней войной и перекосом функций сенешалей и бальи в сторону военных, стала нормой.
Но такова была ситуация во всей королевской администрации. Уже в Великом мартовском ордонансе 1357 г. как источник «бед и несчастий в королевстве» называется практика короны разрешать чиновникам исполнять несколько служб одновременно, а в период очередного военного обострения указ от 16 января 1419 г.
