Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие города и крепости в византийских источниках VII-Хвв 36
1. Урбанистическая терминология в византийских источниках VII-X вв 37
2. Некоторые критерии для определения городского характера поселений Византии VII-IX вв 53
Глава II. Эволюция городов и крепостей Византии на Балканах и их функции в VII - первой половине IX в 64
Глава III. Эволюция городов и крепостей Малой Азии и их функции в VII - первой половине IX в 88
Заключение 120
Список использованных источников и литературы 123
Список сокращений 148
Приложения 149
- Урбанистическая терминология в византийских источниках VII-X вв
- Некоторые критерии для определения городского характера поселений Византии VII-IX вв
- Эволюция городов и крепостей Византии на Балканах и их функции в VII - первой половине IX в
- Эволюция городов и крепостей Малой Азии и их функции в VII - первой половине IX в
Урбанистическая терминология в византийских источниках VII-X вв
Анализ терминологии средневековых европейских поселений неоднократно привлекал внимание исследователей. Такой анализ применялся и по отношению к раннесредневековой терминологии европейских поселений в латин ских источниках3, и по отношению к терминологии, известной для средневекового болгарского города4. Дискуссия о судьбах византийских городов в «темные века» (VII - первая половина IX В.) и их КОЛИЧЕСТВЕ делает необходимым обращение к анализу терминологии поселений этого времени. Следует отметить, что в ряде работ византинистов имеются краткие экскурсы относительно терминологии, посвященные городу в целом, однако чаще исследователи только отмечают значимость такого подхода. Анализ терминологии, применительно к отдельному региону или конкретному автору VI - X вв., безусловно, способствует более глубокому пониманию специфики урбанизационных процессов в Византии. Вместе с тем анализ только данных письменных источников, без привлечения других (археологических, нумизматических, сфрагистических и т. д.), не отражает объективной картины. Сопоставление комплекса свидетельств затруднено неполнотой информации, так как не для всех упоминаемых византийскими авторами поселений имеются свидетельства других источников. Однако, анализ описания событий, происходивших в том или ином населенном пункте, все же позволяет предполагать, что понимал автор, имел ли он в виду город или крепость, особенно если кроме термина он приводит какие-либо детали, характерные для данного поселения. В некоторых случаях материалы археологических раскопок позволяют уточнить наблюдения, основанные на анализе терминологии или их дополнить.
Итак, обратимся к анализу терминологии византийских историков в исследованиях византинистов. Терминологический анализ поселений Византии содержится в исследованиях сторонников как дисконтинуитета, так и непрерывного развития византийского города в переходный период. Среди сторонников «цезуры» это Э. Кирстен, В. Брандес, А.П. Каждан; среди исследователей, которые высказывались за отсутствие перерыва - прежде всего Ф. Дэльгер и М.Я. Сюзюмов". Доклад Э. Кирстена на XI Международном византиноведческом конгрессе в 1958 г., как уже отмечалось выше, положил начало дискуссии о континуитете и дисконтинуитете в истории византийского города. Исследователь остановился и на характере употребления термина «кастрон». По его мнению, наличие в источниках термина «кастрон» подчеркивает военное значение городского поселения (sie sind Kastra, d. h. Festungen)6. Анализирует терминологию, в основном применительно к территории Малой Азии, В. Брандес, особенно подробно останавливаясь на характере употребления в источниках термина «кастрон». Он считает, что в сочинениях VI - VII вв. этот термин чаще всего используется по отношению к тем крепостям, которые располагались в пограничной зоне. Наряду с обозначениями «город», «укрепленный город», «крепость», этот термин в VII в. применялся и при обозначении некоторых укрепленных монастырей. Автор считает, что большая часть поселений, обозначаемых как кастрон, являлась крепостями в узком смысле слова. В X в. термины «полис» и «кастрон» сливаются. Они могут быть употреблены применительно к одному и тому же населенному пункту.
Далее, анализируя терминологию населенных пунктов по труду Никифо-ра «Бревиарий», В. Брандес отмечает, что термин «кастрон» не употребляется. Крепость в узком смысла слова обозначается термином «фрурия». Термин «полис» Никифором соотносится с теми поселениями Малой Азии, которые в VII — VIII вв. являлись епископскими центрами7. Для автора многочисленных работ по истории византийского города А.П. Каждана также характерен анализ термина «кастрон». Он считал, что он «обозначал небольшое поселение и мог применяться даже к поместью». В качестве примера приведены данные из сочинения Продолжателя Феофана, где речь идет о ряде фракийских поселений . Ф. Дэльгер рассмотрел использование интересующей нас терминологии на примере свидетельств Константина Багрянородного («Об управлении империей») и Феофилакта Симокатгы («История»)9. Он предполагал, что около 600 г. значение термина «полис» уменьшается (die Bedeutung des Stadtnamens zu sinken begann). С X в. «полис» - это поселения, которые являлись епископскими или административными центрами. Термином «кастрон» обозначались населенные пункты, являвшиеся прежде всего местом пребывания гарнизона и военного командования10. Ярким представителем сторонников теории непрерывного существования города в Византии был М. Я. Сюзюмов. Он отмечал, что отделить в источниках VII - IX вв. понятия «кастрон» и «полис» сложно. Под кастроном следует понимать укрепленное место, крепость. По мнению исследователя, кастрон мог обозначать и город в целом, и отдельное укрепленное убежище возле населенного пункта. Анализируя свидетельства «Истории» Симеона Магистра, М.Я. Сюзюмов обратил внимание на то, что термин «кастрон» в этом труде мог при меняться и к городу во время военных действий . М.Я. Сюзюмов был убежден, что в терминологии источников понятия кастрон и полис могли быть использованы для одного и того же населенного пункта12. Вопросу о характере употребления термина «кастрон» в византийских источниках посвящена статья И. Ирмшера. Для периода «темных веков» он использует «Хронографию» Феофана Исповедника.
Исследователь обращает внимание на синонимичность терминов «кастрон» и «полис» в сочинении хрониста для начала VIII века13. В работах, посвященных исследованию византийской исторической мысли, И. С. Чичуров также дал анализ характера употребления термина «полис» в «Хронографии» Феофана. Он отмечает, что данный термин практически не используется в тех случаях, когда речь идет о событиях VII - начала IX в. в провинциях. Это, по его мнению, определяется упадком городской жизни и дезурбанизацией империи14. Анализу терминологии в сочинениях Константина Багрянородного «Об управлении империей» и «О фемах» посвятил свое исследование П.В. Шувалов, отметивший, что тот или иной термин («кастрон», «полис») употребляется автором в зависимости от того, какую черту данного пункта он выделяет: наличие укреплений, посада и т. д. Термин «кастрон» употребляется в сочинении «Об управлении империей» тогда, когда автор подчеркивает военно-административное или стратегическое значение данного пункта. Термин «полис» в этом же сочинении, по предположению автора, обозначал населенные пункты, являвшиеся центрами ромейской культуры и государственности. В VI -первой половине IX в. термин «кастрон» в значении крепость использован, как считает П. В. Шувалов, для обозначения большей частик византийских городов.
Позднее, в период возрождения городов, он обозначал не только крепость, но и город15. Итак, как показывает приведенный обзор, исследователи расходятся в интерпретации значения прежде всего дефиниция «кастрон». В целом этим словом обозначалось любое укрепленное поселение, в том числе и крепость. Следует обратить внимание на то, что при этом не ставится вопрос, в каких случаях поселения, обозначаемые как кастрон, могли выполнять городские функции (в некоторых случаях, правда, его касаются попутно). Важным моментом является предположение о размывании значений терминов «полис» и «кастрон», о чем уже говорилось выше (замечание М. Я. Сюзюмова о переплетении значений этих терминов). Поэтому одной из задач при анализе терминологии источников и является детальное рассмотрение обстоятельств употребления данных терминов византийскими авторами. Для обозначения поселений в византийских источниках VII - X вв. использовались следующие обозначения: «полис» (кокщ), «полисма» (ябАлаия), «ПОЛИХНИОН» (7io?d%viov), «кастрон» (K&aipov), «кастеллион» (каотШаоу), «фрурия» ((ppoijpiov). Обратимся в первую очередь к анализу использования в источниках термина «полис». При этом следует отметить, что важным является не только определение того, какие функции выполняли поселения, обозначавшиеся данным термином, но и то, в какой связи, с какими обстоятельствами авторы VII - X вв. употребляли его в своих сочинениях. Для того, чтобы в дальнейшем можно было сравнивать сущностную характеристику этого термина в источниках VI в. и при описании более поздних событий - VII-IX столетий авторами VII - X вв., необходимо кратко остановиться и на анализе терминологии в источниках VI века.
Некоторые критерии для определения городского характера поселений Византии VII-IX вв
Господствующим в отечественной историографии является тезис о том, что основным критерием для сущности города должен быть социально-экономический аспект . Однако, не следует модернизировать понятие «город», сводя его исключительно к понятию экономического центра, центра товарного производства30. Попытаемся выявить критерии, которые будут способствовать определению населенных пунктов Византии для VII - IX вв., а также их оценке в современной историографии. Большое значение для определения какого-либо населенного пункта как города играет количество населения31. Но по отношению ко многим поселениям невозможно определить число жителей. Географический континуитет поселений, которые в более раннее время являлись городами, также не может служить надежным критерием для того, -зо чтобы рассматривать их в качестве таковых в дальнейшем .
Наличие оборонительных сооружений в населенных пунктах некоторые исследователи считали основанием для того, чтобы считать их городом. А. П. Рудаков обращал внимание на то, что «в представлении византийца каждый город прежде всего отличается от прочих форм поселения тем, что имеет укреп-ленную городскую стену и различные общественно полезные здания» . Н. В. Пигулевская считала, что стены - это главный признак, который отличал город от селения, деревни . В связи с тем, что данный критерии является важным при выявлении характера поселений VII - первой половины IX в., остановимся на нем более подробно. То, что стены - важный внешний признак города, с этим соглашается ряд исследователей . Противоположная точка зрения была высказана А. П. Кажда-ном. Он отмечал, что наличие стен в византийских городах - не абсолютное правило36. Г. Г. Литаврин приводит данные, которые свидетельствуют о невозможности использования в качестве критерия наличие стен. Однако, названные примеры относятся к X-XI вв.37 Вместе с тем следует признать, что свидетельства о стенах недостаточны для характеристики сущности населенного пункта. В Византии существовали деревни, обнесенные стенами. Конечно, они вследствие этого не становятся городами. Но и напротив - отсутствие сведений о нали то чий стен не может трактоваться в пользу негородского характера поселения . Факты возведения новых стен могли не найти отражения в источниках, а сведе ния о незначительных изменениях - попасть в текст строительной надписи. Отсутствие фортификационных сооружений было характерно для некоторых регионов. Так, в Африке существовали городские поселения, для которых не вы-явлены оборонительные сооружения .
Стены могли защищать и монастыри, крупные поместья и даже отдельные общины солдат-федератов (применительно к Балканам VI века.)40. Значение фортификации для населенного пункта возрастало в период постоянных военных действий. Плохо укрепленные города исчезали, а имеющие городские стены продолжали существовать41. О значимости для современников оборонительных сооружений еще в период поздней античности косвенно свидетельствует изображение их на инсиг-ниях высших чиновников42. Однако, судить о регулярности ремонтных работ, состоянии фортификации очень сложно, так как для многих поселений открыты только отдельные участки оборонительной системы (Афины, Коринф, Месемврия). Причина этого в том, что современные города занимают ту же территорию. Многие поселения, упоминаемые в источниках, вообще не подвергались археологическому изучению. Но там, где установлено постоянное возобновление оборонительных сооружений, выявляется существование поселения. Каким образом поддерживались в надлежащем состоянии оборонительные сооружения в VI в. и в период VII - IX вв., что изменилось, кто должен был перестраивать или заново отстраивать фортификацию? Ведь от того, насколько эффективно будут защищать в ходе вражеских нашествий стены, зависела судьба жителей. Постоянное возобновление оборонительных сооружений - это свидетельство о континуитете поселения. Для строительных работ были необходимы рабочие различных специальностей: каменщики, плотники, кузнецы, оружейники, кровельщики и т.д. В строительстве крепостей должно было участвовать и сельское население . В целом до начала VIII в. обязанность поддерживать городские укрепления лежала на городах. Данные эпиграфики свидетельствуют об участии горожан в строительстве или восстановлении стен44. Изменения происходят в правление Льва III Исавра. В 740 г. эти обязанности были переданы государству. В 738/739 г. правительство вводит специальные поборы с жителей городов на восстановление оборонительных сооружений45. Около 739 г. был введен дике-ратон, учрежденный специально для восстановления стен столицы .
Вне столицы, например, в Херсонесе Таврическом действовал практейон - учреждение по сбору налогов и пошлин; собранные суммы должны были идти на строительство стен47. И в IX в. стены поселений восстанавливаются с помощью императорской власти. Работы по строительству стен в VIII - IX вв. могут являться ярким свидетельством большой роли городов как военно-оборонительных центров . Косвенные, но, по-моему, очень важные, свидетельства о положении оборонительных сооружений в тех или иных населенных пунктах могут дать известия письменных источников о действиях войск противника. В источниках многократно описываются случаи вражеских нападений на византийские поселения. При этом упоминается разграбление, разрушение, разорение, осада того или иного населенного пункта. Один из главных противников ромеев - арабы - быстро восприняли прогрессивные приемы ведения поле вых сражений, но искусством штурма городов в начальный период войн с Византийской империей они овладевали довольно медленно. Упоминание об успешных штурмах небольших городов в этот период встречается в источниках редко . Не всякое нападение вражеских войск сопровождалось упоминанием осады или захвата поселения; не всегда после описания осады следует известие о захвате населенного пункта. Византийские авторы перечисляли различные действия, которые совершались неприятелем по отношению к тому или иному поселению. Проанализируем свидетельства «Хронографии» Феофана Исповедника и «Бревиарии» Никифора. В «Бревиарии» неоднократно говорится о разнообразных действиях неприятеля: об осадах (Nik. 43, 52, 58); о захвате (Nik. 29). В «Хронографии» также часто описываются различные вражеские действия. Это осада (Theoph. 372, 411), взятие (Theoph. 336), разорение (Theoph. 395), завоевание (Theoph. 332) населенных пунктов. Из приведенных примеров можно судить о том, насколько сложно определить, в каких случаях можно говорить о наличии оборонительных сооружений. На наш взгляд, более всего этому соответствуют примеры об осадах населенных пунктов. Известие об осаде не всегда может служить показателем наличия фортификационных сооружений. С другой стороны, трудно представить осаду не обнесенного стенами поселения. Описание осады нередко сопровождается упоминанием о ее продолжительности (несколько дней, месяц, все лето, длительная осада) и об использовании осадных сооружений. Чаще всего в источниках содержатся свидетельства и о результатах осады (взятие поселения, отступление вражеских войск, захват пленных). Для определения воєнно - оборонительной функции поселений весьма важными могут являться сведения источников о нахождении там императора, военачальников, военных чиновников.
Эволюция городов и крепостей Византии на Балканах и их функции в VII - первой половине IX в
Этнические изменения на севере Балканского п-ва, по мнению болгарских исследователей, привели к тому, что судьбы византийских городов в зоне Подунавья и к югу от Хемуса с конца VI-начала VII в. кардинально различны. Военные столкновения, - отмечает С. Ваклинов, - между пришельцами и местным населением привели к исчезновению городов в северной части современной Болгарии. В прибрежной зоне и к югу от Хемуса города как экономические и культурные центры сохранились1. Прибрежные и южные районы современной Болгарии, где существовали такие провинции (по Иероклу), как Скифия, Фракия, Родопа, явились территорией, на которой столкнулись интересы Византии и молодого Болгарского государства. Владения империи в этом регионе неоднократно меняли свои очертания, границы не были устойчивыми. Основная роль в этих процессах принадлежит славянам и протоболгарам2, после создания первого Болгарского царства со столицей в Плиске - болгарам. Тема «Византия - славяне» является одной из центральных в российской и болгарской историографии и имеет обширную литературу. Различные ее аспекты стали предметом длительных дискуссий, связанных и со степенью аваро-славянско-болгарского влияния на регион, континуитете или дисконтинуитете городской жизни, времени возникновения и особенности развития болгарского города. Нашей задачей является на материале источников рассмотреть, в какой степени внешние воздействия в данном ре гионе повлияли на городское развитие.
Отметим, что это затрагивает и такой вопрос, который решается болгарскими историками неоднозначно: о массовом проникновении славян и заселении ими Балканского полуострова. В зависимости от этого можно оценивать степень влияния славян на развитие этого региона и городов в том числе. В историографии принято выделять юг и север Балкан, имевшие существенные отличия в судьбах. При анализе городского развития Балканского полуострова необходимо учитывать типологические (и, безусловно, территориальные) различия существовавших здесь центров. Вопросы типологизации городов данного региона неоднократно являлись объектом исследования историков. Некоторые из них отмечали, что динамичность социально-экономического, политического развития урбанистических центров является существенным препятствием для создания целостной хронологически-стадиальной типологии. Превращение поселений с преобладанием той или иной неэкономической функции в торговый, ремесленный центр или наоборот усложняют реализацию такой задачи. Наибольшее внимание в урбанистических штудиях уделяется прибрежному региону, отмечаются особенности в развитии приморских центров3. Более частые упоминания в источниках, более масштабные археологические раскопки, в отличие от внутренних районов Балкан и Малой Азии, позволяют судить об отсутствии резко выраженных кризисных явлений и о том, что они выполняли не только роль военных укреплений, административных и религиозных центров, но и во вторую очередь - роль центров ремесла и торговли4. Вместе с тем можно полагать, что далеко не все приморские города сохранили свое значение в период «темных веков», небольшое количество из них могут быть отнесены к эмпориям в том смысле, который обычно вкладывается в этот термин5. Критерием формальной классификации может быть разделение населенных пунктов неаграрного характера по принципу обозначения их в письменных источниках. Наиболее плодотворной является типологизация балканских городов XIII - XV вв., разработанная Д.И.
Полывянным6, а в целом для поздневизантийских городских центров - В. Гроховой . Д.И. Полывянный подчеркивает, что «при любой типологизации за главный, определяющий критерий города должно о приниматься наличие торгово-ремесленных функций» и выделяет 5 типов городов. При этом обращается внимание на то, что данная «типологическая схема не претендует.. .на универсальность»9. Акцент на уровень развития товарного производства и торговых связей в типологии причерноморских городов делает С. П. Карпов. Автор выделил среди причерноморских городов в зависимости от динамики их развития 4 типа10. Обратимся к исследованиям, посвященным более раннему времени. Для времени VII - IX вв. вопросы типологии византийского города рассматривалась в работах М.Я. Сюзюмова11, который выделил следующие типы городов: города - административно-фискальные и судебные центры; города - чисто военные центры; центры церковные и епископские; торговые города - транзитные пункты морской и сухопутной торговли; центры ремесленного производства и торговли. косвенно содержат данные о возможных функциях поселений. К данному типу следует отнести те населенные пункты, которые в условиях угрозы вражеских вторжений вынуждены были создавать или ремонтировать фортификацию, содержать значительные отряды воинов, выдерживать длительную осаду. Адрианополь в конце VI в. был подвергнут штурму авар, но его жители смогли организовать сопротивление (Theoph. Sim. П. 17.4). Это сообщение свидетельствует о значимости населенного пункта как военно-оборонительного центра.
Около Адрианополя в конце VI в. постоянно происходили столкновения между византийцев и «варварами» (Theoph. Sim. 1.7.5). В конце VI - начале VII в. Адрианополь стал местом сосредоточения византийских войск для борьбы против авар и славян (Theoph. Sim. VIII.5.9). Постоянное пребывание войск в Адрианополе косвенно свидетельствует о том, что гражданское население должно было и могло обеспечивать воинские силы всем необходимым. Адрианополь в середине VII в. мог оставаться военным центром. Об этом свидетельствует сообщение, что здесь в 667г. мятежник Саворий упражнялся с целью подготовки к войне (Theoph. с. 258). В начале IX в. жители города и его защитники выдержали осаду войск Крума в 813 г. (Theoph., с. 370; Proto... S. 125). До VII в. Адрианополь - митрополия провинции Гемимонт . И в начале IX в. здесь находилась резиденция митрополита . В агиографии для первой четверти IX в. упоминается епископ . В IX в. Адрианополь приобретает новые черты. Здесь находился императорский протоспафарий и существовал такой магистрат как архонт15; для первой половины IX в. наличие коммеркиариев Адрианополя подтверждается печатями16. Аркадиополъ занимал важное стратегическое положение в империи и был расположен недалеко от столицы. В VIII в. этот центр находился в зоне нашествий болгар, поэтому известия о нем как о хорошо укрепленном месте в связи с этими событиями и ходом восстания Фомы Славянина (начало IX в.) выглядят вполне убедительно. Известно, что Фома Славянин избрал Адрианополь как убежище {Theoph. Cont., с.33) . Несмотря на отсутствие запасов и нехватку продовольствия, жители Аркадиополя выдержали 5 месяцев осады. В надписи начала IX в. по отношению к Аркадиополю использован термин «кастрон» {Proto... S.183), что, несомненно, показывает значимость его как военного центра. Бероя, как и Аркадиополь, в конце VI в. испытала тяготы вражеского вторжения. По сообщению Феофилакта Симокатты она выдержала долгую осаду авар {Theoph. Sim. П. 16.12). Это позволяет предполагать наличие хорошей системы оборонительных сооружений, особенно если учитывать слова источника о том, что враги без всякого труда завоевали многие из ромейских городов, употребляя осадные машины, в отличие от Берои {Theoph. Sim. П. 16.11). В конце VIII в. укрепления Берои были восстановлены императрицей Ириной {Theoph.с.335), переименовавшей этот центр в Иринополь. События конца VIII в. свидетельствуют о большом значении для империи этого места, которое в 60-е годы VIII в. было расположено на приграничной территории . Это обстоя
Эволюция городов и крепостей Малой Азии и их функции в VII - первой половине IX в
Территория Малой Азии являлась одной из основ и опор Византии. Именно благодаря этому региону Византию называли «страной городов». Насколько же сократилась численность поселений на данной территории, и какие масштабы приняли процессы дезурбанизации, аграризации, упадка? Восточные границы Византии, в отличие от западных, не претерпели таких катастрофических изменений. Несмотря на целостность территории, Малая Азия за период VII - IX вв. пережила несколько волн нашествий (персов, арабов). В историографии достаточно полно освящены итоги данных вторжений, отмечается степень влияния их на городское развитие империи в целом. Некоторые исследователи считают, что упадок городской системы вызван постоянными персидскими набегами (К.Фосс), другие - с арабским проникновением в малоазийский регион Византии (В.Брандес). Не отрицая влияния, какое могли оказать эти процессы, попытаемся определить количественное и качественное состояние поселений в VII - первой половине IX вв.
Географические центры в настоящей главе распределены, как и ранее, по типам с учетом (с некоторой долей гипотетичности) объема выполняемых ими функций. Центры с преобладанием военно-административной функции Амасия в конце VI в. являлась хорошо укрепленным местом, где спасалось во время персидского вторжения население Команы, Никополя, Неокеса рий и Зелы1. В первой четверти VIII в. Амасия была взята арабами, обозначена она как кастеллион {Theoph. 382). Во второй половине VII в. Амасия, возможно, являлась торговым центром. Печати коммеркиариев Еленополя второй половины VII в. некоторые ис-следователи относят к Амасии . Епископ Амасии конца VIII в. фигурирует в житийной литературе . Амасия в IX в. имела городских магистратов, о чем свидетельствует печать архонта4. Аморий в письменных источниках упоминается в связи с многочисленными походами арабов во внутренние районы Малой Азии. Он являлся одним из центров, который подвергся нападению арабов в начале их военных действий против Византии (в 644 г.)5 В последующем он неоднократно становился объектом нападений или захватов арабов. Их поход 646 г. не привел к завоеванию Амория (Ibn al-Atir 183; al-Baladuri 176), но в 666 г. он был захвачен . Аморий в это время имел оборонительные сооружения {Theoph. 351). Здесь находился не только военный гарнизон, но, скорее всего, обитало значительное число гражданского населения. Подобное заключение может быть основано потому, что после захвата его в 667г. 5000 человек было перебито {Theoph. 351). В это число следует включать, вероятно, и тех лиц из близлежащей округи, которые искали защиту внутри городских стен. В 707 г. Аморий был захвачен зано-во . В 716г., после освобождения, спустя 9 лет, он был подвергнут новой осаде {Theoph. 386). После переговоров с арабами византийский гарнизон (1000 воинов) появился в Аморий {Theoph. 388-389).
Еще и для первой четверти VIII в. известно, что Аморий имел добротные оборонительные сооружения. Масалма (Theoph., с. 285). Косвеным свидетельством значения Амория как военного центра могут служить сообщения о пребывании здесь императора Константина V (741-775гг.) во время его борьбы с Артаваздом. Император, вместе с находившимися с ним военными силами, нашел здесь укрытие (Theoph. 303), проведя в Амории зиму (Theoph. 304). Описывая эти события, патриарх Никифор называет Аморий полисом (Nik. 60). О величине сосредоточенных в Амории в первой половине VIII в. военных сил, о его значении как опорного военного центра Византии и мощи фортификации свидетельствует и то, что, когда в 779 г. арабы снова окружили Аморий, они, оценив укрепления Амория и силы защитников, вынуждены были отступить (Theoph. 452). Последнее сообщение источников об Амории не позволяет получить информацию о состоянии фортификационных сооружений. Но даже для небольшого военного отряда неудовлетворительное состояние крепостных сооружений могло привести к успеху. В 795г. арабы вновь подошли к Аморию, но жители его выстояли. Неприятель ограничился грабежом окрестностей и захватом пленных с территории округи (Theoph. 470), которые не успели укрыться за стенами Амория. В Брандес предполагает, что еще в 40-е гг. VII в. Аморий являлся сбор-ным пунктом для войск magister militum Orientem . В 30-е гг. IX в., при императоре Феофиле (829-842гг.), в Амории отстраиваются укрепления (Genes. 45). Но эти меры не смогли уберечь его от захвата арабами в 838 г. после длительной подготовки к походу (она началась в 833/834 г., как свидетельствует Якуби (Якуби, с. 9). Осада и взятие Амория в 838 г. отражены во многих письменных источниках.
Отмечается, что в это время Аморий был одним из самых больших городов, многолюдным и богатым (Якуби, с. 9). Он был подвергнут осаде9 (Баладури, с. 4), город имел вал; в течение нескольких дней около него происходили стычки (Sym. Mag. 638). В конечном итоге Аморий был захвачен (Theoph. Cont, с. 59; Genes. 46; Баладури, с. 4; Яку би, с. 10) и разрушен {Genes. 50; Баладури, с. 4)10. При описании этих событий Аморий назван кастроном {Sym. Mag. 638) Характер событий, описанных различными авторами, вполне согласуется с заключением о хорошем состоянии фортификационных сооружений и величине Амория. Следует отметить, что после захвата города его стены разрушали в течение 13 дней с помощью стенобитных орудий11. Правда, существует и иное свидетельство: арабы 4 дня разрушали и сжигали постройки внутри них, 30000 его граждан было убито уже после окончания военных действий (Масуди, с. 68). Если цифра 30000 хотя бы приблизительно соответствует действительности, можно объяснить, почему столь длительный период жители Амория выдерживали натиск неприятеля.
