Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Классификация находок 17
Глава II. Хронология погребений из курганов хазарского времени Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги 63
Глава III. Погребальный обряд памятников хазарского времени Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги 103
3.1 Культурно-историческая характеристика погребального обряда 129
3.2 Региональные отличия в обряде 131
3.3 Хронологические изменения в обряде 133
3.4 О социальном статусе и социальной структуре кочевого населения хазарского времени Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья 139
3.5 Этнокультурная интерпретация погребального обряда 138
Глава IV. Некоторые вопросы этнической истории Нижнего Дона, Нижней Волги и Волго-Донского междуречья в хазарскую эпоху 147
Заключение 166
Библиография 169
Список сокращений 188
Список учтенных памятников 189
Таблицы 1-8 195
Иллюстрации 218
- Хронология погребений из курганов хазарского времени Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги
- О социальном статусе и социальной структуре кочевого населения хазарского времени Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья
- Этнокультурная интерпретация погребального обряда
- Некоторые вопросы этнической истории Нижнего Дона, Нижней Волги и Волго-Донского междуречья в хазарскую эпоху
Введение к работе
Актуальность темы. С середины VII в. до середины X в.
в степях Юго-Восточной Европы существовало мощное
кочевническое объединение, возглавляемое хазарами, известное
как Хазарский каганат. Каганат объединял этнически
неоднородные группы кочевого и полукочевого населения,
оставившие единую салтово-маяцкую культуру,
рассматриваемую как культуру Хазарского каганата. В настоящее время выделяется ряд локальных вариантов этой культуры, однако, все они обладают определенным единством, свидетельствующим о возникновении и существовании Салтово-Маяцкой. культуры в рамках одного политического объединения [Плетнева С.А., 1981, с.62-75]. В 30-50-х годах в работах И.И.Ляпушкина и М.И.Артамонова было обосновано культурное единство всех памятников Подонья-Подонцовья хазарской эпохи, а также доказана их двуэтничность - алано-болгарская принадлежность носителей салтово-маяцкой культуры, являющейся по выражению М.И.Артамонова "государственной культурой Хазарского каганата" [Ляпушкин И.И., 1956; Артамонов М.И., 1940, 1962]. Вместе с тем, в течении длительного времени в хазарской археологии, одной из самых сложных проблем, являлось вычленение среди общей массы кочевнических памятников хазарского времени, признаков культуры собственно хазар и поиск, оставленных ими археологических памятников. Значительное накопление нового археологического материала, произошедшее в 70-90 - х годах, позволяет вновь обратиться к проблемам, связанным с изучением этнического состава степей Подонья - Поволжья в хазарскую эпоху и поиску собственно хазарской культуры. В этом плане особый интерес представляет группа своеобразных, погребальных памятников хазарского времени, исследованных на территории степей Нижнего Подонья, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги. Это подкурганные кочевнические захоронения с конем, окруженные подкурганными ровиками подквадратных очертаний. В настоящее время, известна довольно представительная серия таких памятников. От памятников других вариантов салтово-маяцкой культуры они отличаются рядом своеобразных признаков погребального
обряда и сопровождающего инвентаря, позволяющих говорить об их культурном своеобразии и единстве. Курганы хазарского времени с квадратными ровиками представляют несомненный научный интерес и заслуживают специального исследования.
Цели н задачи исследования. Целью данного исследования является всесторонний анализ одной из групп погребальных памятников хазарского времени, оставленных кочевым населением степей Нижнего Подонья - Нижнего Поволжья - захоронений в курганах с квадратными ровиками. В дальнейшем, учитывая новые археологические данные, обозначить подходы к реконструкции историко-культурных процессов, протекавших в данном регионе в хазарскую эпоху.
В ходе исследования предполагается решить следующие задачи: провести анализ погребального обряда рассматриваемых в данной работе памятников, типологию вещевого материала, разработать их абсолктпгуго и относительную хронологию. Данные, полученные в результате анализа рассматриваемых нами памятников, будут соотнесены с имеющейся в нашем распоряжении информацией письменных источников, а также с уже известными археологическими материалами, полученными при раскопках других разновидностей памятников хазарского времени на этих территориях. Еще одна задача исследования состоит в том, чтобы определить место и роль этого населения в истории Хазарского каганата, а также наметить подходы к решению вопроса об этнической принадлежности курганов с квадратными ровиками и их соотношению с Салтово-Маяцкой культурой.
Источники. Источниковая база данного исследования представлена материалами, полученными в результате раскопок 122 курганов хазарского времени, на Нижнем Дону и в Волго-Донском междуречье. Вплоть до настоящего времени в науч'ный оборот введена только незначительная часть существующего материала (Мошкова М.Г., Максименко В.Е., 1974, Федоров-Давыдов Г.А., 1984; Власкин М.В., Илыоков Л.С, 1990, Круглов Е.В., 1990, 1992). Большая часть материалов, привлеченных для исследования, неопубликована и содержится в отчетах и полевой документации, находящихся в архивах Ростовского, Азовского, Волгоградского, Астраханского музеев, археологической
лаборатории РГУ.
Научная новизна. В диссертации впервые собраны и обобщены материалы из подкурганных кочевнических захоронений хазарского времени, исследованных на территории Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья. Предложена __лродюлогиыеская_схема данной груплы памятников, выделены ее основные хронологические этапы. Определены признаки погребального обряда, наиболее важные для культурной характеристики захоронений в курганах с ровиками. Вычленены территориальные и хронологические различия памятников этого типа. Предпринята реконструкция этнополитической истории региона в хазарскую эпоху с учетом данных, полученных в результате анализа рассматриваемой группы памятников.
Методическая основа исследования базируется на
основных принципах археологии как исторической науки,
изучающей прошлое на основе остатков материальной культуры.
При интерпретации полученных результатов проведен
комплексный анализ всех доступных археологических и
письменных источников. г
Основное защищаемое положение. Группа кочевого населения, оставившая курганы с квадратными ровиками, датируемые второй половиной VII - первой половиной IX века, является еще одним элементом сложной этнической структуры Хазарского каганата. Материальная культура и погребальный обряд свидетельствуют о культурном своеобразии рассматриваемых комплексов, которые отличаются от памятников, оставленных другими группами населения Хазарского каганата. Следует отметить важную роль кочевников, совершавших погребения в курганах с ровиками, на раннем этапе истории Хазарского каганата, во второй половине VII - первой половине VIII века. В этот период они, очевидно, представляли серьезную силу в военно-политическом отношении и составляли социальную верхушку Хазарского каганата. В качестве одного из выводов, предпринята хазарская атрибуция этих памятников.
Практическая ценность. Результаты исследования могут найти отражение при написании работ по истории и археологии Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья, при разработке общих и специальных курсов на исторических
факультетах вузов, в музейной и краеведческой работе.
Апробация результатов работы. Основные положения
диссертации излагались на научных конференциях
профессорско-преподавательского состава ВолГУ,
международной конференции студентов и молодых ученых (Киев, 1996), международных конференциях (Ростов-на-Дону, 1994, 1998, Самара 2000), опубликованы в виде статей и зацеток в археологических изданиях.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списков использованной литературы, источников и архивных материалов, а также списка используемых в работе памятников с указанием выходных данных, таблиц и иллюстративного материала.
Хронология погребений из курганов хазарского времени Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги
Процедура хронологического анализа кочевнических памятников хазарского времени, именуемых "курганы с квадратными ровиками", в рамках данного исследования имеет важное значение. Разработка вопросов хронологии, по мнению В.Б. Ковалевской "...является основой для всех историко-культурных построений с использованием археологического материала." [В.Б.Ковалевская 1996, с.5]. Результатом такой работы "оказывается группировка материала на основании сочетания типов вещей и их признаков в последовательности, за которой мы стремимся увидеть изменения во времени" [В.Б.Ковалевская 1996, с.5].
В настоящее время существует ряд исследований по хронологии раннесредневековых памятников Восточной Европы, охватывающих культуры, близкие по времени и территории, курганным погребениям хазарского периода Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижнего Подонья. Следует указать, что в течении длительного времени среди раннесредневековых памятников степей Юго-Восточной Европы было известно незначительное количество кочевнических комплексов конца VII-VIII веков, в том числе и происходящих с территории Нижнего Подонья, Нижнего Поволжья и Волго-Донского междуречья. Так в статье А.К.Амброза, вышедшей в 1971 году, в которой автор предпринял попытку создания единой хронологической схемы раннесредневековых памятников Восточной Европы, данная территория оставалась белым пятном. Среди памятников интересующего нас периода, указан лишь случайно обнаруженный комплекс из станицы Романовской [Амброз А.К., 1971а рис.1]. Многократное увеличение материала произошло в 70-80 годы. Именно в этот период и была исследована основная масса курганов хазарского времени с квадратными ровиками. Представляется, что разработка вопросов хронологии кочевнических памятников хазарского времени степей Подонья - Поволжья является одной из ключевых процедур, необходимых для реконструкции истории данного региона в хазарскую эпоху.
Имеющиеся на сегодняшний день хронологические схемы раннесредневековых древностей Восточной Европы, основаны на материалах памятников Северного Кавказа, Крыма, Прикамья, Поволжья, многие из которых представляют собой большие могильники, существовавшие в течении нескольких столетий [Амброз А.К., 1971, 1989; Айбабин А.И., 1990; Генинг В.Ф., 1979.; Голдина 1979; Ковалевская В.Б., 1996]. Однако, даже среди таких памятников, материалы второй половины VII-IX веков, то есть аналогичные и синхронные находимым в погребениях хазарского времени, не всегда удается разбить на более дробные этапы. Для раннесредневековых памятников VII-IX веков степной зоны Восточной Европы четких хронологических схем не разработано и до настоящего времени. Поэтому, те немногие памятники эпохи раннего средневековья, позволяющие более узко датировать материалы этого периода, приобретают важное значение в плане поиска хорошо датированных аналогий. Это некоторые могильники Крыма, в первую очередь Скалистинский, в которых присутствуют комплексы второй половины VII-первой половины VIII вв. [Айбабин А.И, 1982, Веймарн Е.В., Айбабин А.И., 1993], материалы памятников Новинковского типа, относимых также ко второй половине VII- первой половине VIII в.в. [Матвеева Г.И., 1997], Северо-Кавказские могильники, в том числе Чир-юртовский [Магомедов М.Г., 1977а, 19776] и Мокрая Балка [Ковалевская В.Б, 1996]. Важное значение для нас, имеет существующая в настоящее время хронологическая схема древностей Салтово-Маяцкой культуры, разработанная в трудах С.А.Плетневой, на материалах Дмитриевского и Салтовского могильников [Плетнева С.А., 1989]. Общепринятая в настоящее время датировка салтовских древностей, уточненная в последних работах С.А.Плетневой и В.С.Флерова - середина VIII-IX вв. [Плетнева, С.А., 1989, Флеров B.C., 1994]. Последние, по нашему мнению, позволяют выделить критерии для определения верхней хронологической границы рассматриваемых в данной работе памятников.
Следует отметить, что ряд особенностей материальной культуры населения, оставившего в степях Подонья-Поволжья курганы хазарского времени с ровиками, не смотря на то, что эти памятники рассматриваются многими исследователями в рамках Салтово-Маяцкой культуры, значительно ограничивают возможности их датировок, если основываться только на салтовских аналогиях. Типично "салтовские" (в узком значении термина), хорошо датируемые вещи в погребениях из курганов с ровиками довольно редки и могут рассматриваться наряду с импортными. Здесь, очевидно, сказывается асинхронность этих групп памятников. Судя по данным предварительных датировок, проведенных на стадии отбора материала, в том числе и сделанных на основе нумизматических материалов, многие курганы с квадратными ровиками могут относиться к более раннему периоду, концу VII -первой половине VIII вв.
Еще одним важным обстоятельством является отсутствие точных и хорошо датированных аналогий для значительного количества типов вещей обнаруженных в погребениях из курганов хазарского времени (например: комплекты накладок луков, разновидности поясных накладок, украшений, упряжи коня, зеркал и т.д.). Здесь необходимо еще раз упомянуть о своеобразии вещевого комплекса, происходящего из погребений в курганах хазарского времени. В его составе присутствуют типы вещей или имеющие широкую датировку и характерные для многих культур кочевников Восточноевропейских и Азиатских степей этой эпохи, или практически не имеющие аналогий. В связи с этим, возникает необходимость разработки самостоятельной хронологической схемы для древностей, происходящих из курганов хазарского времени.
Общепринято, что в процедуре датирования и хронологической интерпретации археологического материала, выделяются следующие основные этапы - этап относительного и этап абсолютного датирования [Богачев А.В., 1992, с. 44]. При относительном датировании, которое, как было отмечено А.К.Амброзом, является наиболее объективным методом датировки, "по устойчивым сочетаниям "узких" вариантов вещей, комплексы объединяют как можно в более однородные и значит кратковременные группы"[Амброз А.К., 1971, с.97].
Представляется необходимым перечислить ряд обстоятельств повлиявших на выбор способа и методов относительного датирования рассматриваемых нами памятников. Курганы хазарского времени, как правило, находятся в составе больших курганных могильников содержащих насыпи различных эпох. Большие могильники, состоящие только из курганов с квадратными ровиками, практически отсутствуют, поэтому при разработке относительной хронологии данных памятников невозможно использовать планиграфию того или иного могильника. Так же довольно затруднительно при относительном датировании погребений из курганов хазарского времени использовать стратиграфию погребений. Как правило, погребения в курганах хазарского времени совершались под индивидуальными насыпями, присутствие второго впускного погребения хазарского времени в таком кургане довольно редкое явление.
Поэтому, наиболее приемлемым способом относительной датировки погребений из курганов хазарского времени является анализ взаимовстречаемости типов предметов из погребений. Данная методика была разработана и описана Г.А.Федоровым-Давыдовым [Г.А.Федоров-Давыдов, 1965, 1966].
Материалы, происходящие из погребений хазарского времени и привлеченные для подобного анализа имеют ряд особенностей. В нашем распоряжении находилась довольно небольшая выборка комплексов, зачастую ограбленных. Однотипные вещи в данной выборке не образуют больших серий. Поэтому при анализе некоторые близкие типы вещей, например наконечников стрел, пряжек, удил, были объединены, а категории предметов представленные единичными экземплярами исключались. Исключены так же комплексы в которых присутствовало меньше двух отобранных для корреляции типов предметов. Таким образом, к анализу было привлечено 59 вещевых комплексов, коррелировавшихся по 63 типам предметов. Нами была предпринята попытка проанализировать взаимовстречаемость типов вещей в комплексах при помощи методов статистики. В таблице 1 приведена база данных, где по горизонтали располагаются типы предметов, по вертикали анализируемые комплексы. Сам анализ проводился с помощью корреляционной матрицы [correlation matrices] пакета программ STATISTICA 2.0, выполнявшей корреляцию на основе критерия Пирсона (таблица 2). В результате были получены три группы предметов, имевшие между собой высокую положительную связь (рис. 35). Отметим, что наличие такой связи, определяется программой автоматически. Вещи первой и третьей групп не встречались между собой в комплексах. Предметы, попавшие во вторую группу, имели связь, как с вещами первой, так и третьей групп. На результатах анализа, вероятно, сказался небольшой объем выборки. Первая, наименее многочисленная группа не вызвала сомнений, аналогии для всех попавших в нее вещей, относились ко второй половине VII - первой половине VIII века. Менее четко датировались вторая и третья группы. Аналогии для типов вещей попавших в эти группы дали довольно большой хронологический разброс.
О социальном статусе и социальной структуре кочевого населения хазарского времени Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья
Прежде всего следует отметить, что вопрос, связанный с реконструкцией социальной структуры того или иного древнего общества на основе археологического материала требует специальных методик и отдельного исследования, а также довольно значительной выборки хорошо сохранившихся погребальных памятников. Задачи данного исследования не предполагают специального и подробного изучения этой проблемы. Материалы, которыми мы располагаем в настоящее время, не позволяют достаточно подробно рассмотреть данную проблему. Поэтому представляется уместным граничиться некоторыми предварительными замечаниями о статусе населения, оставившего данные памятники, среди многоэтничного населения степей Юго-Восточной Европы в хазарскую эпоху.
Традиционно основными критериями для подобного рода реконструкций на основе археологического материала выступали состав погребального инвентаря, а также качество и количество труда затраченное на совершение погребения [Массой В.М., 1976, с.163-175].
Характеризуя группу погребений из курганов с квадратными ровиками, в первую очередь хотелось бы отметить отсутствие безинвентарных захоронений. Во всех, в том числе и ограбленных погребениях, были обнаружены предметы, составлявшие погребальный инвентарь. Судя по этнографическим данным, у тюркоязычных народов, к которым, очевидно, принадлежала и группа населения, оставившая курганы с квадратными ровиками, присутствие вещей и их характер говорят о социально-экономическом положении погребенного и роде его занятий [Дьяконова В.П., 1975, с.125-126]. Для погребений из курганов хазарского времени характерно разделение комплексов мужского и женского инвентаря. Говоря о статусе погребенных в курганах с квадратными ровиками следует отметить, что предметы вооружения или их остатки зафиксированы в 53 погребениях из 106, что составило 50 % от их общего количества. В отношении неразрушенных мужских захоронений можно говорить о 100% присутствии предметов вооружения в погребении. В 37 погребениях были обнаружены остатки поясных наборов, что составило 34,2% от общего количества учтенных комплексов. Напомним, что общепринято рассматривать кочевничевнический наборной пояс как принадлежность воина, свидетельствующую о его статусе и заслугах [Плетнева С.А., 1967, с. 161-166; Добжанский В.Н., 1990, с. 142]. Кроме этого в 17,7% комплексов были обнаружены украшения из золота - серьги, перстни. В 13,8% найдены монеты - византийские солиды и арабские дирхемы.
Следует отметить наличие погребений с очень многочисленным и богатым погребальным инвентарем. На территории Нижнедонских и нижневолжских степей нами учтена довольно представительная серия комплексов, содержавших мужские захоронения с конем или чучелом коня, с полным набором богато украшенного конского снаряжения, набором вооружения, состоящим из остатков лука, колчана, меча или сабли, с полным поясным набором и многочисленными бытовыми предметами. Во многих таких погребениях найдены золотые византийские монеты. Подобные комплексы составили 12% от общего количества учтенных комплексов. Вероятно, эта цифра могла бы быть значительно больше, если учесть разрушение большого количества погребений. Например, погребение мальчика из к.2 могильника Подгорненский IV, в котором среди многочисленного погребального инвентаря были обнаружены два импортных серебряных с позолотой кувшина, с клеймами казны византийских императоров и девять солидов [Naumenko S.A., Bezuglov S.I., 1996, с.249-253, рис. 1-4].
Важно отметить, что это захоронение совершено в катакомбе. Известно еще одно катакомбное погребение в кургане с квадратным ровиком и П-образной пристройкой, к.4 могильника Подгорненский VIII. Погребение было разграблено, однако, судя по остаткам обнаруженных в нем вещей, в том числе и из золота, оно имело богатый погребальный инвентарь. Вокруг могилы был выкопан квадратный ровик размером 17x17 м, в котором обнаружены многочисленные остатки тризны, высота насыпи составила 1.5 м. Судя по материалам этих двух комплексов, погребения в немногочисленных пока катакомбах также могли иметь более высокий статус.
Что касается общей массы погребальных сооружений, то среди погребений, совершенных в могильных сооружениях других типов, не выделяется каких-либо групп на основе элементов конструкции или размеров могил, которые можно было бы связать с социальными различиями.
Среди площадок, окруженных ровиками и курганных насыпей, в этом плане также наблюдается определенное однообразие. Отмечены лишь единичные памятники, имеющие большие площадки, окруженные ровиками и насыпи довольно крупных размеров. Прежде всего, это курган 1, могильника Садовский I, имевший площадку размером 27x60 м. и курганную насыпь высотой 1,15 м., а так же курган 2 могильника Саловский IV, который имел площадку ограниченную ровиком размером 35x40 м. Высота этого кургана составляла 1,47 м. Оба кургана содержали погребения с многочисленным и богатым погребальным инвентарем. У большинства курганов хазарского времени, длина ровиков составляет в среднем 11-12 м., а высота курганов 0.2-0.4 м. Рассматривая погребение 2, кургана 1, могильника Саловский I, хотелось бы остановиться на следующем обстоятельстве. Выше, анализируя состав погребального инвентаря из этого комплекса, мы уже упоминали, что погребенного сопровождал полный набор вооружения, состоящий из двух наконечников копий, топора, сабли и лука со стрелами. Немногочисленные погребения с аналогичными наборами вооружения из салтовских могильников бассейна Северского Донца, В.С.Аксеновым и А.В.Крыгановым интерпретируются как захоронения военноначальников [Аксенов B.C., 1998, с.40-41, Крыганов А.В., 1989, с. 109].
Исходя из имеющегося в нашем распоряжении материала можно утверждать, что для всей группы рассматриваемых памятников, характерен относительно высокий статус погребенных, большинство из которых являются воинами-кочевниками. Следует отметить, что отсутствуют погребения с ярко выраженным низким социальным статусом. Таким образом, внутри данной группы кочевого населения, пока не прослеживается четкой социальной дифференциации. Присутствуют лишь единичные курганы, отличающиеся сложным обрядом и содержавшие погребения с обильным вещевым материалом, что может свидетельствовать об их более высоком социальном статусе, относительно общей массы захоронений.
Этнокультурная интерпретация погребального обряда
Для решения вопроса о этнокультурной интерпретации группы памятников, рассматриваемых в данной работе, необходимо найти аналогии для погребального обряда этих памятников, или, в крайнем случае, для его отдельных элементов. Тем самым, это позволит провести параллели в традициях погребальной обрядности и очертить круг близких культур, оставленных средневековыми кочевниками.
В настоящее время, за пределами степей Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги, памятники, полностью аналогичные кочевническим подкурганным захоронениям в курганах с ровиками, не обнаружены. Неизвестны они и в другие хронологические периоды, как на указанной территории, так и за ее пределами. Поэтому, представляется возможным, среди кочевнических памятников других регионов, вычленить аналогии лишь для отдельных элементов погребального обряда.
Выше уже отмечалось, что одним из наиболее своеобразных признаков погребального обряда подкурганных захоронений хазарского периода являются околомогильные площадки, окруженные ровиками. Данная деталь погребального обряда анализировалась всеми исследователями, которые обращались к памятникам этого типа. Впервые на ровики, окружавшие подкурганные захоронения хазарского периода обратил внимание А.И.Семенов: "...выделяемые на Дону по присутствию солидов середины VII- сер. VIII вв. подкурганные захоронения обладают выразительной чертой в оформлении околомогильного сооружения, подчеркивающей их однокультурную принадлежность и позволяющей причислять к той же группе менее богатые и ограбленные памятники" [Семенов А.И., 1991, с. 125]. Им же, на основе сходства планировки ровиков с планировкой тюркских поминальных оградок, было выдвинуто предположение о центральноазиатском происхождении этого элемента погребального обряда [Семенов А.И., 1988, с.101]. Данная точка зрения была поддержана в статье М.В.Власкина и Л.С.Ильюкова. По мнению авторов, ровики курганов хазарского времени близки древнетюркским оградкам, также как и последние, они являлись жилищем, пристанищем души умершего, имитируя основание, фундамент жилища [Власкин М.В., Ильюков Л.С., 1990, с. 150-151.].
Вместе с тем, обычай, окружать ровиком пространство вокруг погребения, является довольно распространенным явлением. Он зафиксирован среди памятников многих культур, оставленных кочевниками степей Евразии. Так в степях Восточной Европы, в памятниках позднесарматского периода известны подкурганные ровики, окружавшие погребение, причем нередко прямоугольных и квадратных очертаний, однако разрывы в таких ровиках имелись только в одном месте, в центре восточной стороны ровика. Такие курганы были открыты в буджакской степи [Фокеев М.М., 1987 с. 16-25; Субботин Л.В., Дзиговский А.Н., 1990, с.15, 32-33] и на Нижнем Дону [Безуглов СИ., Захаров А.А., 1988, с.17-26]. Подкурганные ровики также зафиксированы в кочевнических памятниках Средней Азии. В качестве примера можно привести могильник на возвышенности Чаш-Тепе, относящийся к первой половине I тыс. н.э., многие курганы которого имели ровики прямоугольной формы с разрывом с восточной стороны [Раппопрот Ю.А., Трудновская С.А., 1979, с.138-152]. Ровики округлой формы, характерны также для подавляющего большинства курганов джетыасарской культуры, в том числе и для курганов этой культуры, относящихся к периоду раннего средневековья [Левина Л.М., 1996, с.90-91]. Эпизодически подкурганные ровики встречаются в кочевнических памятниках второй половины I тыс. н.э. в Западной Сибири. Так, они отмечены среди курганов Барабинской степи [Бараба в тюркское время, 1988, с. 107-105]. Всеми исследователями признается, что сооружение ровика является этапом сложного погребального обряда, сам же ровик, очевидно, имел важное ритуальное значение. По мнению Л.М.Левиной в курганах джетыасарскои культуры, ровик являлся "символической границей между реальным и хтоническим миром, разрывы в ровике означали вход в этот мир" [Левина Л.М., 1996, с.91]. Сходная точка зрения была высказана также в статье Ю.А.Раппопорта и С.А.Трудновской [Ю.А.Раппопорт, С.А.Трудновская, 1979, с. 156] и авторами коллективной монографии, посвященной памятникам Барабы [Бараба ., 1988, с.56]. Представления о границе между миром живых и миром мертвых прослеживаются и по этнографическим данным. У современных тувинцев существует обычай делать поперечные черты на дороге, чтобы "сбить с пути душу покойного" [Дьяконова В.П., 1975, с.58]. Таким образом, исходя из приведенных выше сведений, можно утверждать, что сооружение ровиков при возведении кургана в ходе действий погребального обряда, довольно широко распространено в погребальном обряде кочевников степей Еврази, в I тыс. н.э. Распространение этого явления, очевидно, связано с желанием, оградить мир живых от загробного мира, смоделированного в погребальном сооружении - кургане. К этому следует добавить, что для мифологии тюркоязычных народов характерно восприятие мира как квадрата [Кляшторный С.Г., 1977, с. 122]. Представляется, что ровики и тюркские поминальные оградки являются аналогиями несколько отдаленными. По всей вероятности, они имеют разную семантическую нагрузку. Поминальные оградки древних тюрок - это сохранившиеся остатки сложных сооружений, символизирующих жилище души умершего, порой имевшего вид непосредственно жилища [Кубарев В.Д., 1984, с.64]. Общим для них является квадратная форма, положенная в основу планировки этих сооружений и принцип пристройки дополнительного сооружения к основному. Вместе с тем необходимо отметить, что порой, планировка действительно совпадает даже в деталях, например планировка ровика кургана 1 могильника "Потайной II" и поминальника Сарыг-Булун в Туве [Кызласов 1969, с.33-35]. В курганах хазарского времени Нижнего Дона и Нижнего Поволжья прослеживается устойчивая традиция сооружения курганной насыпи, даже в случае с сооружениями явно поминального характера, каковыми могли выступать курганы без погребений. Таким образом, обычай сооружать площадки, ограниченные ровиком, как при совершении подкурганного захоронения, так и при возведении поминальных курганов, можно рассматривать как явление характерное для многих кочевых культур эпохи раннего средневековья. Можно предполагать, что назначение ровика в курганах хазарского времени, аналогично назначению этого элемента обряда в погребальных сооружениях других культур. При этом, особенность памятников данного типа состоит в том, что у оставившего их населения представления о необходимости сооружать ровик вокруг могилы могли достигнуть наибольшего распространения. Именно этим можно объяснить присутствие данного элемента в подавляющем большинстве комплексов, очевидно, наряду с планировкой ровика, свидетельствующего об этнокультурном своеобразии населения. Планировка ровиков может свидетельствовать, в какой-то мере, и об этнических традициях. В самых общих чертах их можно охарактеризовать как традиции, характерные для погребального обряда тюркоязычных кочевников.
Представляется возможным определить круг аналогий и для могильных сооружений. Например, ямы с подбоем - довольно распространенное явление в культурах кочевников 1-Й тысячелетия н.э., начиная с сарматской эпохи. Известны они среди кочевнических памятников Поволжья и Северного Причерноморья VI - первой половины VII веков, подбойные ямы зафиксированы среди могильных сооружений, встреченных в составе "салтовских" грунтовых могильников, правда, там они составляют незначительный процент [Плетнева С.А., 1989, с.259-261, Флеров B.C., 1993, с.34-35]. Сохраняются эти традиции и в кочевнических погребениях несколько более позднего времени, например печенежских. Следует отметить такую особенность подбойных ям из курганов с ровиками, как обязательное наличие ступеньки. Для ям с заплечиками наиболее близкие аналогии происходят из могильников, связываемых с болгарами, обитавшими на территории Хазарского каганата. Абсолютно такие же варианты ям с заплечиками известны среди болгарских погребений Нижнего Подонья, например Крымского могильника [Савченко Е.И., 1986, с.73-75] или некоторых впускных захоронений в курганах [Житников В.Г., 1986]. В двух курганах хазарского времени погребения были совершены в катакомбах. Подобные могильные сооружения широко распространены среди грунтовых могильников салтово-маяцкой культуры [Плетнева С.А., 1967, с.71-102; 1989, с.173 ]. Нельзя не упомянуть также подкурганные катакомбы из Чир-Юртовского могильника VII-VIII веков в Приморском Дагестане. Здесь следует отметить, что исследователями чирюртовские погребения в подкурганных катакомбах связываются с кочевническим элементом, присутствовавшим в составе населения, оставившего этот могильник, причем неоднократно отмечалась принадлежность таких погребений кочевой знати. Также были высказаны предположения об их хазарской принадлежности [Магомедов М.Г., 1983.. с.78, Плетнева С.А., 1976, с.28]. В настоящее время, несомненно, трудно говорить о этнокультурном единстве подкурганных погребений в катакомбах из Чирюртовского могильника и курганов хазарского времени Нижнего Дона и Нижнего Поволжья. Однако, следует отметить во-первых, их хронологическую близость, во-вторых то, что и в Чирюртовском могильнике, и среди курганов с ровиками, погребения в катакомбах можно связать с представителями кочевой знати.
Некоторые вопросы этнической истории Нижнего Дона, Нижней Волги и Волго-Донского междуречья в хазарскую эпоху
Открытие на территории степей Нижнего Подонья, Волго-Донского междуречья и Нижнего Поволжья значительной серии кочевнических памятников хазарского времени, именуемых в литературе "курганы с квадратными ровиками", по нашему мнению, позволяет внести значительные коррективы в существующие на сегодняшний день схемы этнической истории данного региона в хазарскую эпоху.
Помимо уже известных и достаточно хорошо изученных памятников болгарского варианта салтово-маяцкой культуры в степном регионе обозначился еще один компонент многоэтничного населения каганата. Выше, нами уже было отмечено своеобразие культурного облика данной группы населения. Совокупность всех элементов погребального обряда и особенности вещевого комплекса подчеркивают своеобразие подкурганных погребений хазарского времени и выделяют их среди памятников раннесредневековых кочевников Восточно-Европейских степей.
Проведенный хронологический анализ, имевшихся в нашем распоряжении материалов, позволяет отнести наиболее ранние погребальные комплексы из курганов с квадратными ровиками ко времени не ранее середины VII века, тогда как наиболее поздние датируются концом VIII - началом IX века. Картографирование наиболее хорошо датированных комплексов показывает, что подавляющее большинство ранних погребений, датируемых второй половиной VII - началом VIII века, концентрируется на сравнительно небольшой территории в районе верхнего и среднего течении Сала (рис. 30). На территории Нижней Волги лишь только один комплекс с достаточной долей достоверности можно отнести к этому периоду. Это погребение из K.1 могильника Кривая Лука XV. В более поздний период, в середине - второй половине VIII века курганы с квадратными ровиками распространяются по всей территории Нижнего Подонья, Волго-Донского междуречья и на Нижней Волге (рис. 31, 32).
Нами уже было отмечено, что самостоятельных больших курганных могильников, оставленных кочевниками, совершавшими захоронения в курганах с ровиками, на сегодняшний день неизвестно. Однако, на донском левобережье, в степях междуречья Дона и Сала, Сала и Маныча известны курганные могильники, в составе которых кочевнические курганы хазарского времени составляют относительно высокий процент. Так курганный могильник Подгорненский IV, содержал 5 курганов с ровиками, самый ранний из которых датируется второй половиной VII века, наиболее поздний, вероятно, относится к середине VIII века. Для других курганных групп, содержавших значительное количество курганов хазарского времени, определить хронологические рамки значительно сложнее, из-за разрушения погребений. Это например, могильники Центральный IV, VI, VII, Нагавский II в междуречье Дона и Сала, Новосадковский, Кировский V, Карповский в Сальско-Манычском междуречье. Материалы из этих могильников относятся как к первой половине VIII века, так и более позднему времени, очевидно, второй половины VIII -начала IX века. В составе этих могильников присутствуют поминальные курганы, курганы с дополнительной площадкой, курганы с дополнительными впускными погребениями. Это свидетельства обрядовых действий уже после совершения захоронения и о возвращении хоронивших, спустя некоторое время, к месту захоронения. Таким образом, в отношении территории левобережья Нижнего Дона, существующие данные позволяют говорить о начинавшемся процессе формирования самостоятельных курганных могильников хазарского времени, оставленных этой группой кочевого населения. На основе этих данных мы можем судить о постепенном освоении этим населением рассматриваемого нами региона. Данная стадия характерна для всех кочевников эпохи раннего средневековья [Плетнева С.А., 1983, с.36-39]. Центром осваиваемой ими территории, очевидно, было междуречье Дона и Сала и степи, прилегающие к Цимлянской низменности. По всей вероятности, в хазарскую эпоху эта территория для кочевников имела важное значение. М.И.Артамонов, аргументируя идентификацию Саркела, построенного хазарским правительством в первой трети IX века именно на этой территории, отмечал, что последний находился на перекрестке сухопутных путей у переправы через Дон. Один из этих путей вел из низовьев Волги в подчиненные хазарам области [Артамонов М.И., 1956, с.26]. Очевидно, что такое положение вещей имело место и в более ранний период, то есть во второй половине VII-VIII веках.
Вместе с тем, следует обратить внимание на одну особенность этого процесса, хорошо прослеживаемую на археологическом материале. Все погребения в курганах с ровиками, в том числе и самые ранние, совершены под индивидуальными курганными насыпями, впускные, как уже было отмечено, до сих пор неизвестны. Напомним, что все, даже самые ранние комплексы обладают полным набором культурнозначимых признаков. Создается впечатление, что эта группа кочевого населения в течение относительно короткого промежутка времени установила свой контроль над территорией степей Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья. Произошло это все, очевидно, в результате стремительной миграции, истоки которой, к сожалению, нам неизвестны.
В эпоху предшествовавшую появлению на территории степей Нижнего По донья - Нижнего Поволжья погребений в курганах с квадратными ровиками, территория Северного Причерноморья и прилегающих степей была населена группой кочевого населения, значительно отличающейся от рассматриваемой. Комплексы этого времени известны в Приазовье, на Тамани и степном Крыму.
Это памятники Сивашовского горизонта. Инвентарь этих захоронений в той или иной степени обладает чертами, характерными для комплексов перещепинского круга [Орлов Р.С, 1985]. Отдельные комплексы из Приазовья, Тамани и Северного Крыма опубликованы, что позволяет судить о культурном облике этих памятников [Щепинсикй А.А., Черепанова Е.Н., 1969, с.314, рис.6, 3,4; Айбабин А.И., 1985, с.205; Атавин А.Г., 1995; Орлов Р.С., Рассамакин Ю.Я., 1997, с. 102]. Для некоторых погребений этой группы также характерны подбойные ямы, наличие костяка коня в погребении и западная ориентировка погребенных. Однако, присутствие этих признаков довольно неустойчиво. Среди сивашовских погребений известны также погребения в простых ямах, довольно часто конь в погребении отсутствует. Одна из самых отличительных черт погребального обряда курганов с квадратными ровиками и погребений сивашовсхкого горизонта состоит в том, что последние, в подавляющем большинстве, являются впускными в курганы предшествующего времени, тогда как для погребений в курганах с ровиками характерны индивидуальные курганные насыпи. Значительны различия и в комплексах погребального инвентаря. В сивашовских погребениях практически отсутствует керамика, в наборах конской упряжи неизвестны стремена. Заметны отличия и в вооружении. В погребениях сивашовского горизонта нередки находки двулезвийных прямых мечей с Р-образными ушками для подвешивания, аналогии которым хорошо известны среди аварских древностей первой половины - середины VII в, и памятников перещепинского круга в Поднепровье. Различия в конструкции сложносоставных луков из памятников различных групп раннесредневековых кочевников уже хорошо описаны А.М.Савиновым и А.И.Семеновым [Савин A.M., Семенов А.И., 1995, 1998]. Так же следует отметить и различия в стилистике поясной гарнитуры. Для погребений сивашовского горизонта характерны поясные наборы, выполненные в геральдическом стиле. Однако, ни в одном, известном на сегодняшний день погребении из курганов с ровиками, поясных наборов в геральдическом стиле не обнаружено. Для них характерны поясные наборы, выполненные в технике литья, с ажурным растительным орнаментом. Все эти аргументы позволяют говорить, во-первых, о культурном различии этих памятников, а во-вторых, об их явном хронологическом различии. Отметим, что на памятниках Среднего Поволжья, также прослежена подобная тенденция в изменении стилей поясных наборов. Там в конце VII- начале VIII века поясные наборы в геральдическом стиле вытесняются литыми поясными наборами с ажурным, растительным орнаментом [Богачев А.В, 1992, с. 155-156]. На примере памятников сивашовского круга мы можем выделить критерии для различия памятников именуемых "курганы с квадратными ровиками" и памятников предшествующего периода. Следует отметить, что на территории степей Нижнего Дона, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги также известны единичные комплексы, имеющие культурный облик близкий погребениям сивашовского горизонта. Для Нижнего Подонья в качестве примера можно привести комплекс из разрушенного погребения у ст. Краскжовской [Безуглов. СИ., 1985, с. 248-251]. На Нижней Волге и в Волго-Донском прежде всего необходимо отметить погребение из кургана 1 Авиловского могильника [Синицин, 1953, с.230-234], погребение 7, кургана 1 Бережновского могильника и погребения 3, кургана 3 могильника у с.Иловатка [Засецкая И.П., 1962, с.59; Максимов 1956 с.65-85], погребение 8, кургана 7 могильника Старица [Шилов В.П., 1960].
