Взаимоотношения древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX - XI вв. Дудин, Владимир Владимирович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Военные походы русов на Северный Кавказ и Каспий во второй половине IX —X вв 33-100

1.1. Роль Северного Кавказа в транзитной торговле Древнерусского государства со странами мусульманского Востока во второй половине IX -Х вв 33-56

1.2. Военный поход русов на Абаскун (между 864 и 884 гг.) 57-75

1.3. Военные походы русов на Табаристан в первой половине X в 75 - 85

1.4. Военный поход русов на Берда а 943 - 944 гг 85-100

Глава 2. Развитие взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья в X - XI вв 101-178

2.1. Образование централизованного государства у алан и его взаимоотношения с Древнерусским государством 101-115

2.2. Восточный поход киевского князя Святослава Игоревича (965 г.).. 115 - 134

2.3. Взаимоотношения Древнерусского государства с кочевниками южных степей, народами Северного Кавказа и Волжской Булгарией в период правления на Руси Владимира Святославича (980 - 1015 гг.) 134-158

2.4. Образование Тмутараканского княжества и его взаимоотношения с народами Северного Кавказа во второй половине Х-XI вв 158-178

Заключение 179-183

Список источников и литературы 184-217

Список сокращений 218-219

• Роль Северного Кавказа в транзитной торговле Древнерусского государства со странами мусульманского Востока во второй половине IX -Х вв
• Военный поход русов на Абаскун (между 864 и 884 гг.)
• Образование централизованного государства у алан и его взаимоотношения с Древнерусским государством
• Образование Тмутараканского княжества и его взаимоотношения с народами Северного Кавказа во второй половине Х-XI вв

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Проблема становления и развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв. является одной из малоизученных в отечественной историографии и представляет собой большой научный интерес.

Актуальность предлагаемой темы вытекает из особенностей изучаемого региона. Северный Кавказ – уникальный во многих отношениях регион Российской Федерации. Его особенность определяется как разнообразием естественно-географических условий и геополитическим своеобразием, так и национальным и поликонфессиональным составом его населения.

Возросший в последние десятилетия интерес к истории народов Северного Кавказа, образование Северо-Кавказского федерального округа (2010 г.), открытие Северо-Кавказского федерального университета (2012 г.) ставит сегодня перед историками сложную задачу – проведение комплексного и системного исследования, посвященного проблеме становления и развития взаимоотношений между Древнерусским государством и народами Северного Кавказа.

Сложившаяся в отечественной историографии традиция рассматривать историю взаимоотношений России с народами Северного Кавказа сквозь призму Кавказской войны лишний раз подчеркивает важность и актуальность данного исследования, посвященного изучению ранних контактов Киевской Руси с народами Северного Кавказа и Предкавказья.

История взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв., в отличие от византийского направления политики Киевской Руси и других периодов ее истории, является малоизученной проблемой. В силу слабой изученности и скупости имеющихся источников, многие аспекты проблемы дискуссионны и требуют тщательного исследования. В частности, продолжают оставаться неясными вопросы, связанные с определением территории Руси (Киевской, Новгородской, Черниговской, Тмутараканской), откуда осуществлялись военные походы русов на Северный Кавказ и Каспий, хронологии и причин походов русов, насколько их действия были самостоятельными, а в какой степени были вызваны стремлением других государств использовать их в своих политических целях.

Тема диссертации до сих пор не являлась предметом специального исследования. Некоторые аспекты истории развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья были рассмотрены в работах целого ряда исследователей, однако полностью данная тема еще не была раскрыта.

В нашем исследовании мы предпринимаем попытку на основе изучения широкого круга источников (древнерусских, арабо-персидских, византийских, албанских, грузинских, местных северокавказских исторических хроник, археологических материалов) и литературы восполнить пробел в разработке проблемы становления и развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв.

Объектом исследования являются взаимоотношения Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья, нашедшие отражение в обширном корпусе исторических источников, определяющих специфику развития этих взаимоотношений, характерную для изучаемого хронологического периода.

Предметом исследования является процесс развития политических, экономических и культурных связей Древнерусского государства с народами Северного Кавказа во второй половине IX – XI вв.

Территориальные рамки исследования охватывают Древнерусское государство и Византийскую империю в границах второй половины IX – XI вв., Предкавказье, Северный Кавказ, Закавказье, Табаристан (область, расположенную на южном побережье Каспийского моря, входящую в состав современного Ирана), Крым и Таманский полуостров.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 862 г. – (образование Древнерусского государства) до 90-х гг. XI в. (времени укрепления русского влияния в Тмутараканском княжестве). Однако контекст исследуемой проблемы в некоторых случаях объективно предполагает выход из этих рамок для ясного представления логики развивающихся отношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья в эпоху средневековья.

Степень изученности проблемы в отечественной и зарубежной историографии.

Изучению проблемы развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа посвящены работы целого ряда исследователей. Большой вклад в изучение военных походов русов на южное побережье Каспийского моря внес выдающийся ориенталист Б.А. Дорн (Иоганн Альбрехт Бернгард) (1805 – 1881 гг.), специалист в области иранской и семитской филологии, истории и этнографии народов Кавказа. В работе Б.А. Дорна собран и проанализирован обширный материал о походах русов на южное побережье Каспийского моря, извлеченный из сочинений арабских, персидских и тюркских авторов. В центре внимания исследования Б.А. Дорна – первые военные походы русов на южное побережье Каспия в IX – X вв.

Большое значение для изучения средневековой истории Северного Кавказа, Хазарского каганата и стран мусульманского Востока имеют работы А.Я. Гаркави (1839 – 1919 гг.). А.Я. Гаркави получил образование в Виленском раввинском училище и Петербургском университете, где в 1868 году за диссертацию «Сказания мусульманских писателей о славянах и русских» получил степень магистра истории Востока. Эта диссертация была издана в Санкт-Петербурге в 1870 году отдельным изданием, которое почти сразу стало библиографической редкостью. В 1872 году в Санкт-Петербурге А.Я. Гаркави защитил докторскую диссертацию и занял должность библиотекаря Императорской публичной библиотеки. С этого времени он посвятил себя изучению драгоценной коллекции еврейских рукописей, хранящихся в этой библиотеке. В 1874 году А.Я. Гаркави издает «Сказание еврейских писателей о хазарах» – книгу, которая является бесценным источником не только по истории Хазарского каганата, но и по истории ряда государств и народов, проживавших на граничащих с каганатом территориях. В «Сказаниях мусульманских писателей о славянах и русских» и «Сказаниях еврейских писателей о хазарах» А.Я. Гаркави предложил модель хрестоматии, которая стала классической, а его высокопрофессиональные переводы текстов арабских и еврейских литературных памятников, снабженные богатыми комментариями, во многом не устарели и сегодня.

Одним из крупнейших отечественных исследователей советского периода, посвятившим немало своих работ проблеме международных отношений Древнерусского государства, был академик Б.Д. Греков (1882 – 1953 гг.). В книге «Киевская Русь», опираясь на данные письменных и археологических источников, Б.Д. Греков обстоятельно доказывает значение прикаспийских городов Северо-Кавказского региона в торговле Древнерусского государства со странами мусульманского
Востока во второй половине IX – XI вв.

Прикаспийские города Северного Кавказа стали объектом специального исследования академика В.В. Бартольда (1869 – 1930 гг.), который в своей работе «Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира», опираясь на широкий круг арабо-персидских источников, подробно изложил историю этих городов в рассматриваемый нами период. Важное значение для нашего исследования имеют также научные статьи В.В. Бартольда «К истории Дербента», «Новое известие о стенах Дербента» и др., в которых автор осветил малоизученные стороны истории народов Северного Кавказа во второй половине IX – X вв.

Важные сведения о народах Северного Кавказа и их взаимоотношениях со странами мусульманского Востока и Древнерусским государством содержатся в книге востоковеда Б.Н. Заходера (1898 – 1960 гг.) «Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Горган и Поволжье в IX – X вв.». Эта книга Б.Н. Заходера – плод многолетнего труда автора над изучением сведений средневековых арабских и персидских географов и историков о народах, населявших Севро-Кавказский регион и Поволжье. После характеристики общих представлений арабо-персидской географии IX – X вв. о Восточной Европе Б.Н. Заходер дает монографические очерки о средневековых народах Поволжья – хазарах и буртасах. Кроме того, в книге содержится много материалов и о славянском населении Восточной Европы.

Значительный вклад в изучение международных отношений Древнерусского государства внес В.Т. Пашуто (1918 – 1983 гг.). Плодом многолетнего изучения международных связей Древнерусского государства стала его монография «Внешняя политика Древней Руси». В этом труде В.Т. Пашуто показал традиционные и тесные связи Киевской Руси с народами и государствами Европы и Азии, ее значение и роль в средневековом мире.

Большой вклад в изучение взаимоотношений Древнерусского государства с Хазарским каганатом и народами Северного Кавказа внесли труды М.И. Артамонова (1898 – 1972 гг.). В книге «История хазар» М.И. Артамонов подробно освещает историю Хазарского каганата, аргументировано указывает причины образования каганата, его расцвета, упадка и гибели. В целом ряде статей посвященных истории Хазарского каганата М.И. Артамонов освещает вопросы истории народов Северного Кавказа и Тмутараканского княжества и их взаимоотношений с Древнерусским государством.

Значительный вклад в изучение истории народов Северного Кавказа и Тмутараканского княжества внесли работы А.В. Гадло (1937 – 2002 гг.). Его монография «Этническая история Северного Кавказа X – XIII вв.» рассматривает историю народов Северного Кавказа как единый взаимосвязанный процесс развития региона на широком поле политической и социальной истории Восточной Европы и Закавказья. Анализируются письменные источники, данные археологии, этнографии, фольклора и лингвистики.

Особое значение для изучения истории народов Северного Кавказа имеют труды известного кавказоведа А.А. Кудрявцева. Его работы, посвященные исследованию древнего и средневекового Дербента, основаны на богатом археологическом материале, который был получен в результате комплексных историко-археологических исследований, проведенных под руководством А.А. Кудрявцева в Дербенте в период с 1970 по 1995 гг.

Большое значение для нашего исследования имеют работы А.А. Кудрявцева «Древний Дербент», «Пути развития северокавказского города (По материалам Дербента домонгольской поры)» и «Периодизация развития отраслей ремесленного производства средневекового города (по материалам Дербента VI – XVIII вв.)».

Книга А.А. Кудрявцева «Древний Дербент» освещает историю возникновения и основные этапы развития Дербента, являвшегося на протяжении многих веков важнейшим военно-политическим центром Кавказа.

Монография А.А. Кудрявцева «Пути развития северокавказского города (По материалам домонгольской поры)» раскрывает актуальную и малоисследованную проблему возникновения и развития северокавказского города, указывает на его роль и статус в социально-политической и экономической структуре Северо-Кавказского региона на примере одного из крупнейших городских центров Северного Кавказа и всего Ближнего Востока – древнего Дербента. В монографии автором наглядно показано, как всемирно известный город-памятник Дербент, возникший еще на заре бронзового века, т.е. около 5000 лет назад, прошел сложный путь развития от относительно небольшого поселения до самого крупного города Северо-Восточного и Восточного Кавказа.

Еще одна работа А.А. Кудрявцева, написанная в соавторстве с Е.А. Кудрявцевым «Периодизация развития отраслей ремесленного производства средневекового города (по материалам Дербента VI – XVIII вв.)» посвящена актуальным проблемам периодизации и этапам развития основных видов ремесел северокавказского средневекового города на примере Дербента VI – XVIII вв. Как и в выше названных работах А.А. Кудрявцева, в основу этой книги легли результаты более чем двадцатипятилетнего археологического исследования Дербента. Богатый научный материал, накопленный, систематизированный, переработанный и обобщенный, предоставляет возможность судить о путях развития камнеобработки, гончарного и стекольного производства, а также ткачества и ковроделия в средневековом Дербенте.

Большой вклад в изучение истории средневековой Алании внесли труды В.А. Кузнецова. Его работы «Очерки истории алан», «Алания в X – XIII вв.», «Зодчество феодальной Алании», «Христианство на Северном Кавказе до XV века» и др., написанные на основании письменных источников и обобщения накопленных археологических материалов, воссоздают основные черты исторического развития северокавказской Алании. Кроме того, в них рассматриваются вопросы расселения, этнической, политической, социально-экономической, религиозной и культурной истории алан.

Большое значение при изучении истории Тмутараканского княжества в X – XI вв. имеет работа В.Н. Чхаидзе «Таматарха. Раннесредневековый город на Таманском полуострове». Это исследование посвящено изучению археологии, истории и культуры раннесредневекового города на Таманском полуострове. В.Н. Чхаидзе были введены в научный оборот ценные археологические материалы культурного слоя Таманского городища второй половины IX – X вв., определено место Тмутаракани в системе синхронных памятников Северного Причерноморья и Северо-Западного Предкавказья, а также выявлена историческая роль Тмутараканского княжества в рассматриваемый нами период. Большое место в работе исследователя занимает проблема развития международных отношений Тмутараканского княжества с Византийской империей и народами Северного Кавказа, отмечено хазарское влияние в зоне Таманского региона. В работе автором были уточнены историко-культурные представления о городах, расположенных на юго-западной окраине Хазарского каганата.

Среди работ зарубежных исследователей по истории народов Северного Кавказа и их взаимоотношений с Древнерусским государством во второй половине IX – XI вв. виднейшее место занимают труды выдающегося востоковеда В.Ф. Минорского (1877 – 1966 гг.). Большое значение для нашего исследования имеет его работа «История Ширвана и Дербенда X – XI вв.» в которой, содержится перевод извлечений из труда турецкого историка Мунадджим-баши с обширными комментариями и исследованием, в которых приводятся сведения о политической и социально-экономической истории Ширвана и Дербента в X – XI вв. – до сих пор мало изученного периода истории Дагестана и Азербайджана. Книга содержит также оригинальный арабский текст переведенных извлечений. Эта работа В.Ф. Минорского была впервые опубликована на английском языке в 1958 г. Русский перевод был пересмотрен и исправлен автором.

Цель нашего исследования заключается в изучении основных событий, связанных с процессом становления и развития политических, экономических и культурных связей Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда конкретных задач:

1. Опираясь на данные арабо-персидских и древнерусских источников, выявить значение Северо-Кавказского региона в международной торговле Древнерусского государства со странами мусульманского Востока в IX – X вв.;

2. Осветить и дать оценку первому военному походу русов на южное побережье Каспийского моря, направленному против крупного портового города Абаскуна, предпринятому русами между 864 и 884 г. в период правления в прикаспийской области Джурджан Хасана ибн Зайда Алида, видного государственного деятеля и полководца, ставшего основателем правящей династии государства Алидов;

3. На основе анализа имеющихся источников и литературы осветить историю последующих военных походов русов на Табаристан и Северный Кавказ, предпринятых ими по Волге и Каспийскому морю во второй половине IX – X вв.;

4. Осветить и дать оценку военному походу русов на город Берда‘а в 943 – 944 гг. – крупнейший экономический центр области Арран (Кавказской Албании), располагавшийся на реке Тертер, правом притоке реки Куры;

5. Опираясь на данные письменных византийских, грузинских, древнерусских и арабо-персидских источников, а также целый ряд археологических данных, рассмотреть процесс становления и развития взаимоотношений между Древнерусским государством и Аланией в X в.;

6. Осветить и дать оценку итогам «Восточного похода» (965 г.) великого киевского князя Святослава Игоревича, положившего конец существованию Хазарского каганата и заложившего начало существованию Тмутараканского княжества, игравшего впоследствии важную роль в развитии взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Крымскими владениями Византийской империи;

7. Рассмотреть историю развития взаимоотношений Древнерусского государства с кочевниками южных степей и Волжской Булгарией в конце X – начале XI вв.;

8. Рассмотреть процесс образования Тмутараканского княжества и дать оценку его роли в развитии взаимоотношений между Древнерусским государством и народами Северного Кавказа во второй половине X – XI вв.

Методологические основы исследования. Важной составляющей авторской методологической позиции является сочетание общенаучных принципов: историзма, объективности и всесторонности. Последовательное применение этих принципов позволило воссоздать целостную картину истории взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья в рассматриваемый нами хронологический период. Принцип историзма позволил рассмотреть историю Северо-Кавказского региона во взаимосвязи с политическими, социально-экономическими и культурными процессами, происходившими в Древнерусском государстве и на территории Северного Кавказа во второй половине IX – XI вв.

Принцип научной объективности позволил на основе детального анализа разнообразных по характеру, типу и происхождению источников приблизиться к пониманию действительной картины прошлого; проанализировать исторические взгляды и научные концепции исследователей, занимавшихся изучением истории Древнерусского государства и народов Северного Кавказа второй половины IX – XI вв.

На основе методов исторического исследования (историко-сравнительном, историко-генетическом, историко-типологическом, историко-системном) проведен анализ исторических источников VII – XVII вв.

Исходя из того, что письменные источники являются продуктом интеллектуальной человеческой деятельности прошлого, при их анализе был применен культурологический метод, благодаря которому стало возможным рассмотреть проблему исторического текста с историко-культурным контекстом.

Источниковая база исследования. Источники, используемые в диссертационном исследовании, условно разделены нами на восемь групп (древнегреческие, византийские, сирийские, еврейские, албанские, западноевропейские, древнерусские и арабо-персидские) в соответствии с принадлежностью авторов к той или иной группе.

Древнегреческие источники представлены сочинением историка и географа Страбона (ок. 64/63 до н.э. – ок. 23/24 г. н.э.), сохранившим в своей «Географии» достаточно полное описание Кавказа и Боспорского царства. Большую ценность для нашего исследования представляет упоминание Страбоном народа кадусиев или гелов, от названия которого получила свое название область Гилян, расположенная на южном побережье Каспийского моря, непосредственно примыкавшая к Табаристану.

Византийские источники. В эту группу источников нами включены сочинения византийских историков, хронистов, письма и послания духовных пастырей и памятники агиографической литературы, которые освещают вопросы, не только связанные с развитием взаимоотношений Древнерусского государства с Византийской империей и ее владениями в Крыму, но и с развитием экономических, политических и культурных контактов народов Северного Кавказа с целым рядом соседних государств.

Особое значение для нашего исследования представляют памятники византийской агиографической литературы «Житие Георгия Амастридского» и «Житие Стефана Сурожского», содержащие рассказ о вторжении русов в крымские владения Византийской империи. Научно-исследовательская традиция, идущая от В.Г. Васильевского, позволяет считать «Житие Георгия Амастридского» сочинением диакона Игнатия (770/80 – после 845 гг.), написанным до 842 г., и, следовательно, являющимся первым упоминанием «росов» в византийских источниках.

Важные события в истории Древнерусского государства и Северо-Кавказского региона нашли отражение в трудах Константинопольского Патриарха Фотия (ок. 810 – ок. 893 гг.). Фотий был родом из знатной семьи, его дядей был известный патриарх Тарасий (784 – 806 гг.). Получив прекрасное образование, Фотий занимался изучением логики, диалектики, философии, математики и богословия. Сначала он был протоспафарием и протасекритом императора, а в 858 г. стал наместником смещенного патриарха Игнатия на константинопольском патриаршем престоле. Конфликт в 863 г. с папой Римским привел к первому расколу между Церквами Рима и Константинополя. С этими событиями связано изданное в 867 г. «Окружное послание» восточным иерархам, направленное против папы Николая I. «Окружное послание» содержит упоминания о военном походе языческого народа русов на Константинополь в 860 г. и его последующего приобщения к христианской вере.

Ценным источником по изучению миссионерской деятельности Константинопольского Патриархата на Северном Кавказе во второй половине IX в. является корпус писем Фотия, включающих в себя несколько важных по своему содержанию посланий, содержащих уникальную информацию о деятельности первых христианских миссионеров в Алании.

Сочинение византийского императора Константина VII Багрянородного (905 – 959 гг.) «Об управлении империей» является важным источником при изучении взаимоотношений Древнерусского государства со степными кочевниками печенегами. Этот историко-географический труд написан Константином в форме доверительного наставления своему сыну и наследнику Роману II (938 – 963 гг.).

Сирийские источники. К историческим источникам VI в., сохранившимся на сирийском языке, принадлежит хроника, известная под именем Захарии Митиленского.

Захария Ритор, или Схоластик, ставший впоследствии епископом города Митилены, родился в Майюме, гавани города Газы. Первоначальное образование он получил в Александрии, вероятно, между 482 и 489 гг., а затем для изучения юриспруденции отправился в Бейрут. Отсюда его прозвание – Ритор, Схоластик.

Захария был близким человеком Севера, яростного сторонника клерикальной монофизитской партии. В 536 г. под актами Константинопольского собора имеется его подпись как епископа Митиленского. Дата его смерти неизвестна, но в 553 г. Митилена была уже представлена Палладием, следовательно, Захарии уже не было в живых.

При написании своей «Хроники» Захария Ритор использовал целый ряд источников. Преимущественно это греческие книги, переведенные или сокращенно изложенные на сирийском языке. Его достоинство заключается в том, что он не стал повторять традиционных библейских рассказов и передавать содержание работ тех историков, кого считал своими предшественниками – Евсевия Кесарийского, Сократа Схоластика и Феодорита Кирского.

В «Хронике» Захарии Ритора сохранилось одно из первых упоминаний о той части Нагорного Дагестана, на которой располагалось государство Серир. Эта область известна сирийскому автору под называнием Бет-даду.

Еврейские источники. Уникальным источником по истории Восточной Европы X века является так называемая еврейско-хазарская переписка. К данной группе документов относятся два письма: одно было написано сановником испанских Омейадов Хасдаем ибн Шафрутом хазарскому царю Иосифу, другое представляет собой ответ Иосифа на вопросы Хасдая. Эти письма содержат в себе важную информацию, касающуюся не только экономического, религиозного и политического устройства Хазарского каганата, но и ценные сведения о других народах, проживавших на приграничных с каганатом территориях или находившихся под его властью. Данные еврейско-хазарской переписки были использованы нами в той части работы, которая посвящена складыванию русско-печенежских отношений в первой половине X века.

Албанские источники. Ценнейшим памятником албанской средневековой историографии, несмотря на ее компилятивный характер, является «История Агван» («История албан»), автором которой является Моисей Каганкатваци (Моисей Каланкатуйский) (X в.).

Как сообщает сам историк, родом он из села Каланкатуйк, расположенного в области Утик. Других биографических данных о нем мы не имеем.

«История агван» посвящена истории возникновения и развития Кавказской Албании, ее этноса, территории, политической и духовной жизни, правлению ее царей – албанских Аршакидов и великих князей Михранидов, показывает преемственность и непрерывность царской власти, историю возникновения албанской автокефальной церкви с ее апостольским и патриаршим началом.

«История агван» состоит из трех книг. В первой книге изложение начинается с библейской истории. Происхождение албан ведется из колена Иафета. Албаны отмечены в числе 15 народов, имеющих письменность. Историческая география страны представлена географическим описанием, характеристикой природных богатств, четкостью очертаний пределов страны. С четвертой главы начинается изложение реальной истории Албании. Первым правителем страны назван местный правитель Аран, далее приводится список албанских царей Аршакидов. Реально изложено правление царей Урнайра, асуагена, Ваче II и Вачагана III Благочестивого. Видное место в первой книге занимает история распространения христианства: первый – апостольский период и второй период – становление его государственной религией. Завершается первая книга описанием нашествия на страну гуннов (хазар).

Вторая книга начинается с 552 г. и завершается 703 – 711 гг. В ней описаны персидско-византийские и персидско-арабские войны, в которых принимали участие албанские войска под предводительством великого албанского князя Джеваншира из династии Михранидов, господство которой было установлено над Албанией после падения царской власти албанских Аршакидов.

Третья книга посвящена нашествию арабов на Албанию, Армению и Иберию, начиная с 698 по 877 г. Завершается книга списком албанских правителей и католикосов.

Для нашего исследования особенно важным является рассказ Моисея Каганкатваци о русских (рузиках) в связи с вторжением русов в закавказский город Берда‘а в 943 – 944 гг.

«История агван» по охвату обширного круга стран и народов, богатству приведенных достоверных сведений является важным первоисточником по истории не только Кавказской Албании, Армении и Южного Кавказа, но и Ближнего Востока и Византии.

Западноевропейские источники. Используемые в нашем исследовании западноевропейские источники – «Польская история» Яна Длугоша (1415 – 1480 гг.) и «Послание к германскому королю Генриху II (1008 г.)» Бруно Кверфуртского (ок. 975 – 1009 гг.), содержат ряд ценных сведений о Древнерусском государстве, относящихся ко второй половине IX – X вв.

Автор «Послания к германскому королю Генриху II (1008 г.)» Бруно (в монашестве – Бонифаций) Кверфуртский, почитаемый западной церковью как священномученик, происходил из знатного восточносаксонского рода, учился в школе при магдебургском кафедральном соборе, затем состоял в придворной капелле германского императора Оттона III, к которому был очень близок. Решив посвятить себя миссионерской деятельности, Бруно вместе с Оттоном III и при поддержке польского князя Болеслава I стали разрабатывать планы миссионерской деятельности среди прибалтийских славян на базе одного из польских монастырей. После внезапной смерти Оттона III в 1002 г. Бруно заручился поддержкой этих планов у папы Сильвестра II, который вручил Бруно архиепископский паллий и просил нового германского короля Генриха II санкционировать рукоположение Бруно в миссийного архиепископа. Рукоположение Бруно магдебургским архиепископом Тагиноном состоялось в 1004 г., однако вспыхнувшая польско-немецкая война вынудила миссионера изменить первоначальные планы и посвятить себя трудам на востоке Венгрии (1004 – 1007 гг.). Намереваясь приступить к проповеди христианства среди печенегов, Бруно из Венгрии прибыл в 1008 г. в Киев, о чем подробно повествует в «Послании к королю Генриху II».

«Послание», написанное Бруно вероятнее всего ближе к концу 1008 г., является своего рода отчетом миссионера о своих трудах последних лет. Этот памятник представляет большой интерес как уникальное свидетельство современника об эпохе и личности киевского князя Владимира Святославича. Кроме того, в этом послании содержится подробное описание быта и нравов печенегов в рассматриваемый нами период, а русско-печенежский сюжет занимает более четверти всего «Послания».

Используемая в нашем исследовании «Польская история» Яна Длугоша является первым в Польше научным историческим трудом. Для ее написания Ян Длугош разыскал и исследовал много источников, как польских, так и иностранных. Некоторые из них он полностью поместил в своей «Истории» и этим оказал неоценимую услугу позднейшим историкам, так как некоторые из этих источников до нашего времени не сохранились.

Для своего исследования Ян Длугош привлек большое количество русских летописей, для чего специально изучил русский язык. Впоследствии многие из тех летописей, которыми он пользовался, были безвозвратно утрачены. Поэтому некоторые уникальные факты, касающиеся истории Древнерусского государства, дошли до нас только благодаря «Польской истории» Яна Длугоша.

Древнерусские источники. К важнейшим источникам этой группы, прежде всего, необходимо отнести русские летописи: Ипатьевскую, Лаврентьевскую, Никоновскую, Тверскую, Воскресенскую, Авраамки, Ермолинскую, Типографскую, Львовскую, Софийский временник, Русский Хронограф, Холмогорскую, Вологодско-Пермскую и некоторые другие. Каждая из этих летописей содержит важную информацию, на основе которой мы можем проследить или реконструировать процесс формирования и развития внешнеполитического курса Древнерусского государства в рассматриваемый нами период.

Помимо летописей, важное место среди привлеченных нами древнерусских источников занимает «Киево-Печерский патерик». В основу этого литературного памятника, возникшего в первой четверти XIII в., легла переписка владимирского епископа Симона (ум. 1226 г.), бывшего инока Киево-Печерского монастыря, с иноком того же монастыря Поликарпом.

В «Житиях» печерских святых Антония, Феодосия, Никона и др. нашли отражение реальные события, связанные с деятельностью Киево-Печерского монастыря. Специальный интерес для нашего исследования представляют уникальные сведения «Киево-Печерского патерика» о миссионерской деятельности печерских подвижников в Тмутараканском княжестве в XI в.

Арабо-персидские источники сохранили несколько уникальных свидетельств о военных походах русов на южное побережье Каспийского моря. Известия о первом военном походе русов на Абаскун (между 864 и 884 гг.) содержатся в «Истории Табаристана («Тарих-е-Табаристан»).

Об авторе «Истории Табаристана почти ничего не известно. Сочинение было написано на персидском языке в 1216 – 1217 гг. и посвящено истории южной прикаспийской области – Табаристана. В нем находится фрагмент о появлении здесь русов, вошедший в научный оборот задолго до появления всего сочинения.

Первым обнаружил и проанализировал сообщение Ибн Исфандийара академик Б.А. Дорн (1805 – 1881 гг.). Он пользовался при этом тремя рукописями, относящимися к XI в.х. (XVII в. н.э.). Впоследствии, когда в 1905 г. английский востоковед Э. Браун опубликовал сокращенный перевод рукописи Ибн Исфандийара, в распоряжении ученых оказалось уже пять рукописей сочинений историка. В 20-е гг. XX в. иранские ученые обнаружили наиболее раннюю из известных рукописей трудов Ибн-Исфандийара, переписанную в 1570 г., т.е. на 50 лет ранее самой старой из использованных Б.А. Дорном и Э. Брауном рукописей.

В 1926 г. Ахмад Касрави сравнил новооткрытую рукопись с переводом Э. Брауна и, указывая на преимущества рукописи 1570 г., подверг критике допущенные Э. Брауном при переводе на английский язык неточности и ошибки. При сравнении с другими имеющимися в Иране рукописями труда Ибн Исфандийара выяснилось, что данная рукопись является самым ранним и полным текстом «Истории Табаристана». Наиболее ценно в рукописи 1570 г. то, что она восполняет многие пропуски, имеющиеся в более поздних рукописях «Истории Табаристана». Допущенные переписчиками пропуски приводили к тому, что порой недатированные исторические события оказывались в хронике рядом с довольно отдаленными по времени событиями, вводя в заблуждение историков.

Критический текст «Истории Табаристана» был опубликован Аббасом Экбалом в 1941 г. Издание наиболее полного текста труда Ибн Исфандийара показала большую ценность этого источника для истории народов южного побережья Каспия и их взаимоотношений с соседними странами во второй половине IX – XI вв. Отрывок из «Истории Табаристана» о набеге русов на Горган, Табаристан и Гилян как в оригинале, так и в переводах на русский язык был опубликован в свое время Б.А. Дорном в книге «Каспий». Однако в переводе Б.А. Дорна есть некоторые неточности. Учитывая это, а также, в первую очередь, разночтения, существующие между критическим текстом, подготовленным А. Экбалом, и теми текстами, которыми пользовался Б.А. Дорн, мы приняли решение в своем исследовании пользоваться переводом С.А. Алиева, который учитывает последние открытия, сделанные востоковедами, занимающимися исследованием «Истории Табаристана» Ибн Исфандийара и приведенном в пятом томе новейшей хрестоматии «Древняя Русь в свете зарубежных источников. Восточные источники», под редакцией Т.Н. Джаксон, И.Г. Коноваловой и А.В. Подосинова.

Еще одно свидетельство о военных походах русов на Каспий содержится в сочинении ал-Мас‘уди «Золотые копи и россыпи самоцветов».

Абу-л-Хасан ал-Мас‘уди (ок. 896 – 956 гг.) родился в Багдаде и был родом из благородного арабского семейства в Хиджазе. Его далеким предком был один из сподвижников пророка Мухаммада, по имени Масуд, отчего и произошло его прозвище – Мас‘уди. Будучи образованнейшим человеком своего времени, ал-Мас‘уди превосходно знал не только науки, входящие в круг богословия ислама, но также и целый ряд светских наук – историю, географию, астрономию, зоологию и др.

Начиная с 912 г. и до самой смерти ал-Мас‘уди много путешествовал. Достоверно известно, что он бывал в Ираке, Армении, Персии, Индии, острове Цейлоне, Египте и Испании. Кроме того, он неоднократно предпринимал морские путешествия по Каспийскому морю и бывал в сопредельных с ним странах.

Ал-Мас‘уди написал немало книг, содержащих большое количество сведений по истории и географии многих государств мира. Они основаны на собственных впечатлениях, материалах из книг предшественников, которых он называет, хотя и не часто, и расспросных данных (имена рассказчиков тоже иной раз упоминаются). Исследователи называют ал-Мас‘уди «арабским Геродотом», преемником ат-Табари и ставят его произведения в один ряд с «Историей» ал-Йакуби. К сожалению, большая часть его произведений не сохранилась. До нас дошли только два сочинения: одно – «Золотые копи и россыпи самоцветов», известное более под названием «Промывальни золота и рудники драгоценностей» («Мурудж аз-захаб ва ма‘адин ал-джавахир»). Иногда это же произведение именовали «Золотые луга» вследствие ошибки первого издателя.

В привлеченном к нашему исследованию сочинении ал-Мас‘уди встречаются известия о славянах и русах, данные об их местоположении, обычаях, торговле. Кроме того, приводится много информации о географических особенностях восточноевропейского региона и местоположении в нем народов, о походах русов за пределы восточноевропейской территории, в том числе исключительно важные сведения о военном походе русов на южное побережье Каспийского моря, предпринятое ими в 912/913 гг.

Подробное описание военного похода русов на город Берда‘а в 943 – 944 гг. сохранилось в сочинении Ибн Мискавайха (ум. 1043 г.) «Книги испытаний народов и осуществления заданий» («Китаб таджариб ал-умам ва та‘акиб ал-химам»).

Ибн Мискавайх был по своему происхождению персом, писавшим по-арабски. Известно, что он был секретарем и казначеем при дворе династии Буидов, правившей Западным Ираном в X – начале XI вв. Его шеститомный труд по истории основывается, главным образом, на сочинении ат-Табари, однако рассказы о дальнейших событиях, после завершения сведений последнего, опираются на свидетельства очевидцев. Умер Мискавайх в 1043 г.

Информация о военном походе русов на Берда‘а сохранилась также в сочинении арабского летописца Иззаддина Абул-Хасана, больше известного под прозвищем Ибн ал-Асир аш Шейбани, ал-Джазаири (1160 – 1234 гг.).

Его «Полный свод истории» («Тарих-ал-Камиль») дает обильный материал по истории Азербайджана и некоторых других закавказских областей. Известно, что для написания своей истории Ибн-ал-Асир широко использовал сочинения других историков (Табари, Ибн-Мискавайх, Ибн-Асакир и др.). Тем не менее, сведения, содержащиеся в его истории, имеют самостоятельную историческую ценность, и не только в описании современных историку событий. Его сочинение охватывает весьма важный для истории Закавказья период, является вполне самостоятельным исследованием и дает об этом периоде довольно богатые, а порой единственные сведения, тем более, если принять во внимание, что автор был современником и отчасти очевидцем многих описываемых им событий.

«Путешествие» Ахмада ибн ал-Аббаса Ибн Фадлана, арабского путешественника и миссионера, побывавшего в 921 – 922 гг. на берегах Волги и написавшего об этом путешествии свою книгу, является ценным источником для изучения взаимоотношений Древнерусского государства с кочевниками южных степей – печенегами и Волжской Булгарией. Из книги Ибн Фадлана следует, что в ответ на просьбу правителя волжских булгар Алмуша о помощи против хазар, об укреплении в вере ислама тех булгар, которые уже стали мусульманами и об обращении в ислам еще не верующих, на берега Волги было отправлено посольство халифа ал-Муктадира (908 – 932 гг.). Посольство вышло из Багдада в 921 г. и совершив путешествие через Хорезм, плато Устюрт и Приуральские степи в мае 922 г. прибыло в Волжскую Булгарию. Ибн Фадлан был секретарем этого посольства и наставником в вероучении. Он оставил подробный отчет о своем путешествии, сохранивший много уникальных сведений этнографического характера о гузах, булгарах и хазарах. На Волге он встретил отряд торговцев-русов и в своей книге подробно рассказал об их образе жизни, одеждах, украшениях, внешнем виде, верованиях, погребальном обряде, исходя из собственных наблюдений за ними. Кроме того в его сочинении находятся ценные описания некоторых прикаспийских областей.

Не менее важное значение для нашего исследования имеет «Книга путей и стран», автор которой – Абу-л-Касим Убайдаллах ибн Абдаллах Ибн Хордадбех (ок. 820 – ок. 890 гг.), был знатным персом по происхождению, занимавшим высокую должность начальника почт в северной части Ирана, благодаря чему имевшим доступ ко многим письменным источникам. Видный ученый, Ибн Хордадбех, стал автором большого числа книг по истории, генеалогии, развлекательных сочинений, которые, к сожалению, были утрачены и известны нам лишь по названиям и цитатам. Исключение составила «Книга путей и стран», дошедшая до нашего времени в сокращенной редакции, доступной в двух рукописях, хранящихся в Оксфорде и Вене, и в одном фрагменте, так же из Оксфорда. «Книга путей и стран» содержит важную информацию о восточноевропейских территориях, гидронимах, торговых путях, по которым русы, преодолевая огромные расстояния, добирались до Багдада.

В нашем исследовании особое внимание было уделено «Книге росписи наукам», автором которой является Ибн-ан-Надим. Род ан-Надимов был очень древним и известным между арабами, однако о жизни автора «Книги росписи наукам» не сохранилось почти никаких данных. Из его прозвищ: ал-Багдади, ал-Катиб, ал-Варрак, мы можем заключить, что он жил в Багдаде, имел должность катиба (писаря или секретаря) и занимался приготовлением или продажей бумаг. Сочинение ан-Надима, полное заглавие которого «Книга росписи (или перечня) известий об ученых и именах сочиненных ими книг», была написана в 987 – 988 гг., то есть в период правления на Руси Владимира Святославича. Эта дата не подлежит сомнению, так как ее указывает сам автор, которого по справедливости называют «отцом истории литературы у арабов». В разделе, посвященном развитию письменности у различных народов, ан-Надим, говоря о русах, описывает фрагмент международных контактов между «царем русов» и одним из кавказских владетелей. Информатором арабского историка был один из непосредственных участников посольства к царю русов, который утверждал, что русы «имеют письмена вырезываемые на дереве». В доказательство своих слов, информатор показал ан-Надиму кусок белого дерева, на котором были начертаны слова или отдельные группы букв.

Сведения ан-Надима о контактах царя русов, в котором мы склонны видеть Владимира Святославича, с одним из кавказских правителей прямо подтверждаются данными «Истории Дербента», повествующей о событиях со второй половины VIII века до 1075 года. «История Дербента» дошла до нас благодаря турецкому ученому XVII века Мюнеджжим-баши, который включил из нее большие отрывки в свое сочинение «Собрание известий о династиях», написанное на арабском языке. Рукопись «Истории Дербента» оказалась в Турции после захвата османами Закавказья, когда, вместе с прочей добычей, оттуда были вывезены многие рукописи. Для нашего исследования важное значение имеют те фрагменты «Истории Дербента», которые рассказывают о контактах Древнерусского государства с наиболее значительными государственными образованиями Восточного Закавказья Дербентом и Ширваном в рассматриваемый нами период.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. В диссертационном исследовании впервые в отечественной исторической науке представлено целостное видение многообразного комплекса проблем, связанных с развитием и эволюцией экономических, политических и культурных взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв.

2. В работе проведен комплексный анализ письменных источников (арабо-персидских, сирийских, албанских, византийских, древнерусских, северокавказских хроник и др.), содержащих известия о контактах Древнерусского государства с народами Северного Кавказа, Предкавказья, Византийской империей и странами мусульманского Востока.

3. Опираясь на проведенный анализ, в работе впервые в историографии раскрыто, каким образом отраженная у арабо-персидских авторов модель развития торговых взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья в рассматриваемый период соотносится с летописной моделью торговли русов по Волге и Каспийскому морю через Северо-Кавказский регион со странами мусульманского Востока и доказано, что между сведениями, содержащимися в арабо-персидских источниках и древнерусских летописях, нет противоречий.

4. Доказано стратегическое значение в торговле русов со странами мусульманского Востока и народами Северного Кавказа таких прикаспийских городов как Абаскун, Астрабад, Дербент, Семендер и др. Установлено, что эти города, выгодно используя свое географическое положение, стали крупнейшими мировыми центрами транзитной торговли, связывавшими между собой крупнейшие рынки мусульманского Востока, Хазарского каганата, и Киевской Руси с государствами Северной, Западной и Юго-Восточной Европы.

5. Раскрыта проблема первых военных походов русов на южное побережье Каспийского моря, предпринятых ими во второй половине IX – X вв. Доказана их роль в дальнейшем укреплении влияния Древнерусского государства в Северо-Кавказском регионе.

6. Установлено большое значение централизованного государства алан в системе международных отношений в X в., определена его роль как «фактора стабильности» в Северо-Кавказском регионе в рассматриваемый период, установлено существование союзнических отношений между средневековой Аланией и Древнерусским государством, нашедших отражение в целом ряде совместных военных походов алан и русов на Северном Кавказе и в Закавказье.

7. Доказана важная роль успешного военного похода киевского князя Святослава Игоревича на Хазарский каганат в 965 г., позволившего Древнерусскому государству взять под свой контроль основные торговые магистрали, идущие по Волге и Каспийскому морю и связывавшие между собой государства Северной, Западной и Юго-Восточной Европы с Киевской Русью и странами мусульманского Востока.

8. Сконструирована авторская модель особенностей развития взаимоотношений Киевской Руси с кочевниками южнорусских степей печенегами в период правления на Руси великого киевского князя Владимира Святославича (980 – 1015 гг.).

9. Решен вопрос о статусе Тмутараканского княжества и его роли в экономических, политических и культурных контактах Древнерусского государства с народами Северного Кавказа, Предкавказья и крымскими владениями Византийской империи.

10. Разработана авторская концепция комплексного и многостороннего анализа сохранившихся письменных и археологических источников по теме диссертационного исследования, позволившая дать всестороннее освещение проблеме становления и развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв.

Таким образом, внесен определенный вклад в решение проблемы, связанной с историей развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Взаимоотношения с народами Северного Кавказа и ведение торговли по Волге и Каспийскому морю со станами мусульманского Востока занимали важное место во внешнеполитическом курсе Древнерусского государства. Становлению этих отношений во многом способствовало бурное развитие на Каспийском море крупных приморских городов, таких как Дербент, Абаскун, Астрабад, Семендер и др., которые, выгодно используя свое географическое положение, уже к IX в. превратились в крупнейшие мировые центры международной торговли, связывающие между собой рынки Багдада, Бухары и Самарканда с Древнерусским государством, странами Западной, Северной и Юго-Восточной Европы.

2. Между 864 и 884 гг. русы совершили свой первый военный поход на южное побережье Каспийского моря – крупный портовый город Абаскун, игравший важную роль в морской торговле, шедшей по Каспийскому морю. Военный поход русов на Абаскун занимает важное место в истории развития взаимоотношений между Древнерусским государством и народами Северного Кавказа. Предпринятый во второй половине IX века, он, как и все последующие военные походы русов на Северный Кавказ домонгольского периода, был тесно связан с их военными походами на Византийскую империю, развитием взаимоотношений с Хазарским каганатом, странами мусульманского Востока, а также сложными процессами внутреннего развития молодого Древнерусского государства.

3. Во второй половине IX – первой половине X вв. русы предприняли целый ряд военных походов на Каспий с целью усиления своего политического и экономического влияния в Прикаспийском регионе. Главным направлением ударов русских войск в этих походах стал Табаристан, область, расположенная на южном побережье Каспийского моря, входящая в состав современного Ирана. Первый военный поход русов на Абаскун (между 864 и 884 гг.), второй военный поход руов на Абаскун (909 – 910 гг.), поход на древнюю столицу Табаристана город Сари и его северный округ Пянджах хазар (910 – 911 гг.), третий военный поход на Абаскун, а вместе с ним вторжение в Гилян и Дейлем (912 – 913 гг.) завершились для русских войск поражением. Тем не менее, эти военные походы способствовали накоплению русами богатого опыта ведения боевых действий в непростых климатических условиях Прикаспия, что позволило им впоследствии более тщательно планировать свои военные экспедиции на Северный Кавказ и в Закавказье.

4. Особое место среди военных походов русов на Кавказ и в Прикаспий занимает поход на Берда‘а, предпринятый русами в 943 – 944 гг. Город Берда‘а был крупнейшим экономическим центром области Арран (Кавказской Албании), являясь исходным пунктом всех торговых путей, шедших через Закавказье в страны мусульманского Востока. Военный поход русов на Берда‘а стал первым походом русов на Каспий, в котором они не потерпели поражения и сумели с богатыми трофеями вернуться на родину. Этот поход принципиально отличался от предыдущих каспийских походов русов, так как носил не грабительский характер, а ставил своей целью утверждение военного и политического влияния Руси в Закавказье.

5. Начало X в. ознаменовалось образованием централизованного государства у алан, игравшего важную роль в Северо-Кавказском регионе. В отличие от соседних северокавказских народов, не уступавших аланам по военному потенциалу, но не имевших внутреннего единства и военно-политического объединения, аланы уже к началу X века превратились в грозную военно-политическую силу.

6. Большое значение для развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв. сыграл военный поход великого киевского князя Святослава Игоревича на Хазарский каганат в 965 г. Разгром Хазарского каганата Святославом позволил Древнерусскому государству установить контроль над важными торговыми путями, связывавшими его по Волге и Каспию с Хорезмом, Багдадом, Константинополем, Северным Кавказом и Закавказьем. Эта победа благотворно отразилась на экономическом развитии Киевской Руси и поспособствовала укреплению ее позиций на Северном Кавказе и в Предкавказье.

7. Время правления великого киевского князя Владимира Святославича (980 – 1015 гг.) стало временем наивысшего подъема Древнерусского государства. В период правления Владимира Древнерусское государство сумело установить стабильные культурно-экономические связи с народами Северного Кавказа, Волжской Булгарией и некоторыми странами мусульманского Востока. Успешному осуществлению внешнеполитического курса Древнерусского государства в этот период способствовала эффективная борьба Киевской Руси с кочевниками южных степей – печенегами.

8. Одним из главных результатов военных походов русов на Северный Кавказ и Каспий, а также длительной историей экономических и культурных связей между Древнерусским государством и народами Северного Кавказа стало образование на Таманском полуострове Тмутараканского княжества. Анализ древнерусских и арабо-персидских источников, а также данных археологических исследований позволяет сделать вывод о том, что Тмутараканское княжество способствовало развитию не только экономических, но и политических, военных и культурных связей между Древнерусским государством и народами Северо-Кавказского региона во второй половине X – XI вв.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что впервые был проведен комплексный исторический анализ процесса становления и развития взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX – XI вв., заполнивший существовавшие пробелы в данной области научного знания. Опыт данного диссертационного исследования является важнейшей компонентой системы исторических знаний по истории взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предквказаья, и способствует развитию изучения истории Северо-Кавказского региона.

Практическая значимость исследования состоит в том, что материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке вузовского и школьного курсов по истории Древнерусского государства и истории народов Северного Кавказа в средние века, а также при составлении спецкурсов и спецсеминаров, написании дипломных и курсовых работ.

Соответствие диссертационного исследования Паспорту специальностей ВАК. Квалификационная работа выполнена в рамках специальности 07.00.02 – Отечественная история. Область исследования: п.10. Национальная политика Российского государства и её реализация. История национальных отношений; п.12. История развития культуры, науки и образования России, ее регионов и народов; п.18. Исторические изменения ментальности народов и социальных групп российского общества; п. 21. История экономического развития России, ее регионов.

Апробация диссертационного исследования. Основные положения диссертации изложены в 12 публикациях, в том числе 7 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки России, а также в ряде выступлений на региональных и международных конференциях. Материалы диссертационного исследования применяются в образовательной программе Лицея СКФУ для одаренных детей г. Ставрополя по курсу «История России». Диссертация обсуждена на заседании кафедры археологии и всеобщей истории и кафедры истории России ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский университет» и рекомендована к защите.

Структура диссертационного исследования соответствует поставленным в ней задачам и опирается на проблемно-хронологический принцип изложения материала. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

Роль Северного Кавказа в транзитной торговле Древнерусского государства со странами мусульманского Востока во второй половине IX -Х вв

Взаимоотношения с народами Северного Кавказа и ведение торговли по Волге и Каспийскому морю со странами мусульманского Востока занимали важное место во внешнеполитическом курсе Древнерусского государства. Становлению этих отношений во многом способствовало бурное развитие на Каспийском море крупных приморских городов, таких как Дербент, Абаскун, Астрабад, Семендер и др., которые, выгодно используя свое географическое положение, уже к IX веку превратились в крупнейшие мировые центры международной торговли, связывающие между собой рынки Багдада, Бухары и Самарканда с Древнерусским государством, странами Западной, Северной и Юго-Восточной Европы.

Для народов Северного Кавказа рассматриваемый нами период (сер. IX - XI вв.) открывает собой один из важнейших этапов в их истории, который характеризуется развитием внутренних производительных сил региона и ростом его внешних экономических, культурных и военно-политических контактов с соседними народами и государствами.

Большое положительное влияние на экономическое и культурное развитие северокавказского региона оказало включение ряда его областей в сферу политического и экономического влияния Арабского халифата, завладевшего во время своих блистательных завоеваний (сер. VII - сер. IX вв.) огромной территорией, простиравшейся от Инда до берегов Атлантического океана1.

Сумев значительно ослабить традиционные торговые магистрали византийцев на Черном море, арабы повернули их на Восток в бассейн Каспия, что привело к бурному росту и расцвету северокавказских городов, расположенных на торговых путях, пролегавших в Северо-Западном Прикаспии и Поволжье.

В трудах арабо-персидских авторов первые письменные сведения о появлении славян на Северном Кавказе и в странах мусульманского Востока встречаются уже начиная со второй половины VII века. Едва ли не древнейшее упоминание о славянах принадлежит Гийас ибн Гауе ибн Салт ибн Тарик ат-Таглиби аль-Ахталю (ок. 640 - ок. 710 гг.). Аль-Ахталь был придворным поэтом, служившим при дворе трех омейядских халифов -Муавии (661 - 680 гг.), Язида (680 - 683 гг.) и Абд ал-Малика (685 - 705 гг.) и, вероятно за дерзость своих стихов, получившим прозвище - Ахталь (болтун).

Аль-Ахталь был родом из Месопотамии, родился в городе Хира (Ирак), в христианском племени таглиб . Жил в Дамаске, был твердым исповедником христианской веры и близким другом Иоанна Дамаскина, отстоявшего на VII Вселенском Соборе право почитания святых икон в Православной Церкви4.

Упоминание аль-Ахталя о славянах весьма кратко, оно изложено в стихотворной форме и в переводе И.Ю. Крачковского звучит так: «верблюды каравана сторонятся встречных людей, точно видят в них толпу златокудрых саклабов»1. Живя в столице Сирии, аль-Ахталь имел возможность лично познакомиться со славянами, которые были переселены туда арабским полководцем Абд ар-Рахманом по прозвищу «Меч Божий» во время его разорительного похода на Византию в 669 году. Феофан Исповедник (Византиец) в своем Хронографе сообщает о том, что эти славяне, состоявшие на службе у византийского императора, в количестве пяти тысяч человек перебежали на сторону Абд ар-Рахмана, пришли с ним в Сирию и поселились поблизости от города Апамея, бывшей столицы некогда римской провинции Второй Сирии, в городе Селевковоле . В современном названии этого города - Склебийе, явно угадываются славянские корни3, так как оно восходит к термину «саклаб» или мн.ч. «сакалиба» (от греч. ЕклаРої, Екларгроі), которым арабо-персидские авторы именовали славян4.

Частые контакты русов с Прикаспийским регионом и странами мусульманского Востока способствовали накоплению практических сведений о славянах у арабских ученых - историков и энциклопедистов IX -X вв., таких как ал-Балазури (20-е гг. IX в. - около 892 г.)5, Халифа ибн Хаййат ал-Усфури (ум. 854/55 г.)6, ал-Йа куби (ум. 897 или 905 г.)7, ибн А сам ал-Куфи (ум. 314/926 - 27 г.)8 и др.

Начало X века было отмечено появлением в арабо-персидской литературе рассказа о русах, живущих на острове, изложение которого прочно вошло в арабо-персидскую литературную традицию более позднего периода. Рассказ об «острове русов» был очень популярен, о нем писали Ибн-Русте (сер. IX - нач. X в.)1, Гардизи (XI в.)2, ал-Марвази (сер. XI - нач. XII вв.)3 и др.

Академик Б.Д. Греков отмечает, что уже начиная с VIII века у русов «завязываются особенно энергичные сношения с арабами, точнее с теми народами Востока, которые вошли в состав Арабского халифата»4 и, прежде всего, с народами Дагестана, упоминания о прикаспийских городах которого в этот период все чаще начинают встречаться в трудах арабо-персидских астрономов и географов.

Так, великий ученый, математик и астроном средневекового Востока Мухаммад ибн Муса ал-Хорезми (род. в 80-е гг. VIII в. - ум. после 847 г.), в своей «Книге картины земли», составленной им в виде таблиц и долгот пунктов, сгруппированных по семи климатам, отводит значительное место описанию прикаспийских городов Северного Кавказа. В пятом климате он приводит подробное описание торговых маршрутов, идущих по южному побережью Каспия в Среднюю Азию и на Дальний Восток, через древние северокавказские города - Дейлем, Амуль, Казвин, Сари и Кумис. В шестом климате ал-Хорезми упоминает Джурджан и Барда а, а в главе о горах «Ворота ворот» («Баб ал-абваб») - Дербент. В седьмом климате он описывает реку Ра (Волгу)5, впадающую в Каспийское море, которое именует по прибрежным областям Северо-Кавказского региона - «море Джурджана, Табаристана и Дейлема»6.

Описания торговых маршрутов, проходящих через Северо-Кавказский регион в VIII - первой половине IX вв., встречаются также в трудах таких арабо-персидских авторов, как ал-Фазари (VIII в.)1, ал Фаргани (IX в.)2, ал-Баттани (858 - 929 гг.)3, ал-Хараки (ум. 1132 или 1138/39 г.) и др.4

Стремительное экономическое и культурное развитие народов Дагестана в указанный период привело к образованию на его территории уже к X веку целого ряда раннефеодальных государств, таких как Баб ал-абваб (Дербент), Лакз (Южный Дагестан), Табасаран, Хайдак (Кайтак), Гумик (Кумух), Зирихгеран (позже Кубачи), Сарир (Авария), Карах (Уркарах), Филан5.

Добившись освобождения от власти халифа и получив политическую независимость, дагестанские государства были вовлечены в оживленную международную торговлю по Волжско-Каспийскому водному торговому пути и по западному берегу Каспийского моря. Развитию международной торговли способствовало выгодное географическое положение Дагестана, расположенного на стыке Европы и Азии, близ развитых государств Закавказья, Передней и Малой Азии6.

Крупнейшим политическим и транзитным центром международной торговли на Северном Кавказе во второй половине IX - начале X вв. становится город Дербент, через который проходили основные транзитные маршруты, связывающие его с городами Хазарского каганата, Закавказья и странами мусульманского Востока.

Военный поход русов на Абаскун (между 864 и 884 гг.)

Военный поход русов на Абаскун занимает важное место в истории развития взаимоотношений между Древнерусским государством и народами Северного Кавказа. Предпринятый во второй половине IX века, он, как и все последующие военные походы русов на Северный Кавказ домонгольского периода, был тесно связан с их военными походами на Византийскую империю, развитием взаимоотношений с Хазарским каганатом, странами мусульманского Востока, а также сложными процессами внутреннего развития молодого Древнерусского государства.

Важно отметить то обстоятельство, что ни древнерусские летописи, ни византийские хроники не сохранили никаких упоминаний об этом походе. Единственный дошедший до нас источник - это «История Табаристана» («Тарих-е-Табаристан»), автором которой является арабо-персидский историк Ибн Исфандийар, написавший свое сочинение на персидском языке в 1216-1217 гг.

Ибн Исфандийар не называет точной даты нападения русов на Абаскун, но сообщает, что их вторжение произошло во время правления в области Джурджан (древней Гиркании) Хасана ибн Зайда Алида (864 - 884 гг.) - видного государственного деятеля своего времени, выдающегося полководца, одержавшего несколько блистательных побед в ряде локальных войн и ставшего основателем правящей династии государства Алидов, располагавшегося на южном побережье Каспия. Хасан ибн Зайд Алид проводил самостоятельную политику, направленную на достижение Табаристаном полной независимости, за что получил от арабо-персидских авторов прозвище «бунтовщика из Табаристана»1.

Из древнерусских источников мы знаем, что в указанный Ибн Исфандийаром отрезок времени (864 - 884 гг.) на Руси было два крупных политических центра, откуда русы могли совершить нападение на Абаскун -Новгород и Киев. В Новгороде правил призванный из Скандинавии варяг Рюрик, в Киеве - князья Аскольд и Дир. Для того чтобы точно установить откуда именно русы предприняли свой военный поход на Северный Кавказ, необходимо тщательно проанализировать данные древнерусских летописей.

Лаврентьевская летопись и целый ряд других общерусских летописных сводов сообщают о том, что Рюрик был призван на Русь в 862 году1. Из Никоновской летописи мы узнаем, что уже в первые годы своего правления в Новгороде Рюрик столкнулся с серьезной антинорманской оппозицией. Город был охвачен народными выступлениями, крупнейшее из которых пришлось на 864 год: «Того же лета оскорбишася Новгородци, глаголюще: «яко быти намъ рабомъ...»». В ответ на ропот народа, со стороны Рюрика незамедлительно последовали меры репрессивного характера, в результате которых новгородцы претерпели «многа зла» и «всячески пострадали отъ Рюрика и отъ рода его». Вскоре после этого последовало новое выступление новгородцев под предводительством некоего Вадима Храброго, которое носило, по-видимому, более решительный характер, но и оно было подавлено Рюриком: «Того же лета у би Рюрикъ Вадима храброго, и иныхъ многихъ изби новгородцевъ съветниковъ его» .

Как видно из сообщения Никоновской летописи, Рюрик не мог предпринять дальний военный поход на Абаскун, так как был вынужден сосредоточить все свое внимание на решении вопросов, связанных с внутренним устройством новгородского княжества. Таким образом, организацию военного похода русов на Северный Кавказ в 60-е - 80-е гг. IX века следует связывать с именами киевских князей Аскольда и Дира.

«Повесть временных лет» сообщает о том, что Аскольд и Дир были боярами Рюрика: «И бяста у него 2 мужа, не племени его, но боярина, и та испросистася ко Царюгороду с родомъ своимъ». Получив от Рюрика разрешение покинуть Новгород, Аскольд и Дир «поидоста по Днепру, и йдуче мимо и узреста на горе градок», носивший название его основателя Кия, княжившего здесь в VI веке. Аскольд и Дир вступили в переговоры с киевлянами, в результате которых приняли решение «остаста в граде семь... и начаста владети польскою землею»1.

Анализ данного летописного отрывка и сопоставление его с другими источниками уже в конце XIX века привели академика А.А. Шахматова к выводу, что данное известие является вставкой поздних переписчиков, стремившихся оправдать в глазах истории легитимность занятия княжеской династией Рюриковичей киевского престола. Как известно из летописного сказания, киевские князья Аскольд и Дир были вероломно убиты преемником Рюрика новгородским князем Олегом в 882 году. После убийства киевских князей Олег переехал со своим двором и дружиной из Новгорода в Киев , объявив его столицей Древнерусского государства: «Се буди мати градомъ русьским»3. Летописец объясняет причину убийства Аскольда и Дира их якобы незаконным вокняжением в Киеве, в чем Олег прямо обвиняет киевских князей: «Вы неста князя, ни роду княжа, но азъ есмь роду княжа»4.

А.А. Шахматов высказал глубокое сомнение в том, что Аскольд и Дир были боярами Рюрика, пришедшими из Новгорода в Киев. По его мнению, эти князья происходили из местного княжеского рода, берущего свое начало, по-видимому, еще от Кия, Щека и Хорива5. Данная точка зрения была поддержана академиком Б.А. Рыбаковым, который прямо указывает на то, что Аскольда и Дира, «этих князей, убитых варягами», следует считать «последними звеньями династической цепи Киевичей»1.

Подтверждением предположения, выдвинутого А.А. Шахматовым и Б.А. Рыбаковым, служит сообщение польского средневекового историка Яна Длугоша (1415 - 1480 гг.), который, по мнению академика М.Н. Тихомирова, имея в своем распоряжении «летописные своды более раннего происхождения, чем известные в наше время»2, сообщает о том, что «после смерти Кия, Щека и Корева, их сыновья и потомки, наследуя по прямой линии, княжили у русских много лет, пока такого рода наследование не привело к двум родным братьям - Оскальду и Диру» .

Древнерусские, византийские и арабо-персидские источники рисуют Киевскую Русь времени правления князей Аскольда и Дира как молодое, бурно развивающееся государство, решающее сложные внешнеполитические задачи, главными из которых стали организация и проведение военных походов на Византию (860 г.) и Северный Кавказ (между 864 и 884 гг.).

Успешный военный поход русов на Константинополь 860-го года, непосредственно предшествовавший их вторжению на южное побережье Каспия, находился в тесной связи с развитием взаимоотношений Древнерусского государства с народами Северного Кавказа и странами мусульманского Востока. Уже в начале XIX в. известный немецкий историк Ф.Г. Эверс обратил внимание на то обстоятельство, что данный военный поход русов по времени совпал с длительной осадой Константинополя мусульманскими войсками .

Никоновская летопись также сообщает о том, что русы, напали на Константинополь в период обострения арабо-византийского противостояния: «Множество съвокупившеся агарян прихождаху на Царьградъ, и сиа множицею творяще. Слышавше же киевстии князи Аскольдъ и Диръ, идоша на Царьград и многа зла сътвориша»1. В этом тексте для нас важна интерпретация событий летописцем, его убежденность, что в Киеве располагали определенными сведениями о нападении на Византию арабских войск - «агарян» русских летописей, поставивших империю в затруднительное внешнеполитическое положение.

Византийские источники сообщают о том, что весной 860 года император Михаил III увел из Константинополя в Малую Азию, в район Черной реки навстречу арабским завоевателям 40-тысячное войско, а весь свой флот в то же самое время отправил к Криту на борьбу с пиратами. Столица фактически осталась беззащитной. Оставшийся во главе города адмирал флота патрикий Никита Орифа, видный военачальник и государственный деятель, принимавший активное участие в войнах с арабами, и патриарх Фотий были бессильны отразить стремительное нападение русов. Осажденный город был поставлен в безвыходное положение, и византийскому императору Михаилу III пришлось вступить в переговоры с русским князем, результатом которых стало подписание длительного мирного договора между Русью и Византией2.

Однако это было далеко не первое знакомство Византии с русами. «Степенная книга» относит первый военный поход Руси на Византию ко времени правления византийского императора Феодосия Великого (379 - 395 гг.): «Еще же древле и царь Феодосій Великій имеяше брань с Русскими вой, его же укрепи молитвою великій старець Египтянинъ именемъ Иванъ Пустынникъ»3.

Образование централизованного государства у алан и его взаимоотношения с Древнерусским государством

Освободившись в конце IX века от власти Хазарского каганата, Алания получила возможность стать на путь самостоятельного развития и вернуть свой политический авторитет в Северо-Кавказском регионе. Письменные источники не дают достаточно четкого представления о политических границах Алании, менявшихся в разные периоды ее истории. Однако, опираясь на сведения, дошедшие до нас в трудах византийского императора Константина Багрянородного (908 - 956 гг.), арабо-персидских историков ал-Мас уди (ок. 896 - 956 гг.), ал-Истахри (849/50 - 934 гг.), ал-Гарнати (1080 - 1169/70 гг.) и некоторых других средневековых авторов, а также данные картографирования аланских катакомбных могильников VI -XII вв., можно сделать вывод, что территория Алании в X веке простиралась от реки Большой Зеленчук на западе до реки Аргун на Востоке. На юге аланские катакомбные могильники были обнаружены в глубине горных ущелий - Камунта, Садон, Архон, Кобан, Гоуст, Верхний Датых и др., на севере они выявлены по правобережью реки Терек (могильники у села Ногай-Мирзаюрт и у городища Нижний Джулат)1.

Таким образом, протяженность аланской территории в длину (с запада на восток) составляла 450 км, в ширину (с севера на юг) - до 120 км. Это основная территория исторической Алании, столицей которой в X веке, по сообщению ал-Масуди, был город Маас (Магас) , точное расположение которого пока не может быть установлено3.

Важные сведения о Магасе сохранились в «Истории завоевателя мира» арабского историка Джувейни (1226 - 1283 гг.), уроженца Хорасана, бывшего при монголах губернатором Багдада, Ирака и Хузистана и оставившего подробное описание штурма столицы Алании монголо-татарскими войсками в 1238 - 1239 гг. По его словам, окрестности города «были покрыты болотом и лесом до того густым, что (в нем) нельзя было проползти и змее». Монголы «с каждого бока» проложили такую дорогу, что по ней могли двигаться четыре телеги. Против крепостных стен установили метательные орудия. После длительной осады и штурма от Магаса осталось «только имя его». Монгольские завоеватели нашли в этом городе «много добычи». Тумены «отдали приказание отрезать людям правое ухо. Сосчитано было 270000 ушей»1.

Одним из крупнейших городов Алании X - XII вв. был город Фуст «овечий», название которого объясняется тем, что этот город стоял на реке Fysty/Fusti «овечей», служившей некогда местом, куда приходили овцы на водопой2. В.А. Кузнецов считает, что город Фуст следует отождествлять с известным аланским городищем Рим-гора, занимающим возвышение естественно укрепленного плато при слиянии Подкумка и Эшкакона3.

Площадь детинца Рим-горы составляет 16 га, а площадь самого поселения, занимавшего все плато - до 115 - 116 га. На территории городища были обнаружены две лестницы, высеченные в скальных пандусах, следы ворот, высеченные по краям плато зерновые ямы и цистерны для воды, следы большого числа каменных строений и обломки архитектурных деталей.

Важно отметить, что Рим-гора была расположена на скрещении нескольких стратегически важных торговых путей. Один из них вел в Сванетию, второй - в Абхазию. Третий путь был фактическим продолжением пути, шедшим от Рим-горы на северо-восток по Подкумку и Куме до Маджар, откуда шли дороги к Нижней Волге и далее в Среднюю Азию1.

В арабо-персидских и византийских источниках X в. аланские цари предстают уже не как сильные племенные вожди или вожди союзов племен, а как верховные сюзерены многих народов и племен, власть которых распространилась в разной мере на весь Центральный Кавказ2.

По сообщению ал-Масуди, «Царь аланов выставляет 30000 всадников. Это царь могущественный, сильный и пользующийся большим влиянием, чем остальные цари. Царство его представляет беспрерывный ряд поселений...» . Как видно из данного сообщения, аланы располагали огромным войском, равного которому не было во всем северокавказском регионе. По словам ал-Истахри, писавшего около 930-го года, даже хазарский каган имел в своем распоряжении войско, значительно уступавшее по своей мощи аланскому и насчитывавшее всего 12000 человек4.

Одним из мало изученных вопросов истории Алании X - XI вв. является процесс зарождения и дальнейшего функционирования царской власти у алан. Вероятнее всего, первыми царями Алании были недавние племенные вожди и военачальники, ставшие во главе крупного племенного объединения. Анализ средневековых источников позволяет утверждать, что их основные функции сводились к политическому и военному руководству и непосредственной организации военных сил. Никаких сведений о судебных функциях аланских царей или применявшихся с их стороны средствах принуждения источники не упоминают.

Вероятно, что царская власть в Алании в X - XI вв. не была единственным институтом общественного управления зарождавшегося аланского государства. Старая родовая знать, по-видимому, еще сохраняла свое значение и в какой-то мере ограничивала царскую власть. Другим общественным институтом, перенесенным из родового строя в раннефеодальное общество, было народное собрание. Однако, оно, в рассматриваемое нами время, имело уже второстепенное значение, решая вопросы местной жизни и обычного права1.

Источники, относящиеся к истории Алании XI в. весьма немногочисленны и скудны, но, тем не менее, и в них мы находим сведения о том, что правители Алании были могущественными властителями.

Грузинская хроника «Картлис Цховреба» сообщает о том, что после женитьбы грузинского царя Баграта IV (1027 - 1072 гг.) на сестре аланского царя Дургулеля Великого Борене между ним и эриставом Липаритом Орбелиани разгорелась борьба, в которой принял участие аланский царь Дургулель Великий, выставивший на стороне Баграта IV войско численностью 48 000 человек. С помощью аланских войск Баграт IV одержал победу. После этого Дургулель Великий был приглашен в гости к Баграту IV и через Абхазию прибыл в Кутаиси, чтобы погостить у царя Баграта и у своей сестры Борены. С ним были «все князья Овсетии»3. Из этого свидетельства следует, что аланский царь в середине XI в. располагал значительными военными силами. Важно обратить внимание на свиту Дургулеля, состоявшую из аланских князей. Вероятно, под «князьями» здесь следует понимать различных местных правителей, подчиненных царю алан.

«Картлис Цховреба» сообщает о том, что из Кутаиси Дургулель в сопровождении Баграта и своей сестры «прибыл в Карталинию, где для них был устроен великий пир продолжавшийся дней 12. Во время пира воздух оглашался барабанным боем и игрою на бубнах. По окончании пира Баграт преподнес царю овсов и всем его вельможам великие дары. Затем гости, поблагодарив и простившись с царем Багратом вернулись в свое отечество»4.

Баграт IV, получивший, согласно изображениям на фресках древнего храма Зарзмского монастыря, прозвание «царь царей»1, заботясь об укреплении своего политического влияния, отдал родную дочь Марию (Марфу) замуж за византийского императора Михаила VII Дуку (1071 - 1078 гг.). Как отмечает французская исследовательница Николь Тьерри именно в это время набдлюдается усиление культурных связей Грузии и Северо-Кавказского региона с Византийской империей2.

«Картлис Цховреба» сообщает о том, что браком Марии и Михаила VII Дуки было положено начало целому ряду династических браков, последовавших XI в. и связавших между собой родственными узами правителей Грузии, Алании, Византийской империи и Киевской Руси. Так, например, Ирина, двоюродная сестра Марии (Марфы) вышла замуж за императора Исаака I Комнина (1057 - 1059 гг.), дядю будущего императора Алексея I Комнина (1081 - 1118 гг.). Сам же Баграт IV был женат на Елене, дочери императрицы Зои (978 - 1050 гг.) и внучке императора Константина VIII (960 - 1028 гг.), на сестре которого, Анне (963 - 1011/1012 гг.), был женат русский князь Святой Равноапостольный князь Владимир Святославович (980 - 1015 гг.) Крестивший Русь, следовательно, супруга Владимира приходилась родной бабкой жене Баграта IV .

Начало X в. было отмечено проникновением в Аланию первых ростков христианства4. Важную роль в христианизации этой страны сыграла деятельность константинопольского патриарха Николая I Мистика (852 — 925 гг.), организовавшего в период правления византийского императора Льва VI Философа (886 - 912 гг.) первую христианскую миссию в Аланию (между 901-907 гг.).

Образование Тмутараканского княжества и его взаимоотношения с народами Северного Кавказа во второй половине Х-XI вв

Таманское городище (древняя Таматарха или Тмутаракань1), находится в черте современной станицы Тамань Темрюкского района Краснодарского края и является одним из уникальных археологических памятников на территории Российской Федерации.

Уже более двух с половиной тысяч лет, с момента основания на этом месте греческой колонии в первой половине VI в. до н.э. и до наших дней, жизнь на территории Таманского городища беспрерывно продолжается.

За свою многовековую историю Таманское городище несколько раз меняло название. Основавшие это поселение в качестве полиса ионийцы дали ему название Гермонасса2. Впоследствии Гермонасса входила в состав Боспорского царства, а после нашествия гуннов - в состав Византийской империи. Со времени установления хазарского господства в Приазовье (VII в.) этот город известен под именем Таматарха. Во второй половине X в. город входит в сферу влияния Древнерусского государства и получает название Тмутаракань. Впоследствии под именем Матарха город вновь переходит к Византии, а после татаро-монгольского нашествия им управляли местные адыгские князья. Осевшие в Матархе в XIII в. генуэзцы именовали город Матрегой. В конце XV - XVIII вв. городом завладели турки, тогда и появилось название «Таман». Согласно «Манифесту» Екатерины II от 8 апреля 1792 г., Тамань «на вечные времена» вошла в состав России1.

Начало истории Тмутараканского княжества принято связывать с походом киевского князя Святослава Игоревича на Хазарский каганат в 965 г. Этот поход положил конец господству хазар на Северном Кавказе и, в то же время, привел к возникновению на берегах Керченского пролива русского Тмутараканского княжества. Центром этого княжества был город Тмутаракань (по-гречески - «Таматарха», «Матрика»). К X в. этот город превратился в крупный торговый центр на стыке водного пути из Византии к Дону и сухопутного — от Тамани на Северный Кавказ и Закавказье2.

Территория княжества охватывала Восточный Крым, Таманский полуостров и, возможно, нижнее Прикубанье. Тмутараканское княжество не было этнически однородным. Здесь обитали касоги, аланы, русы, хазары, греки, обезы (абазинцы), армяне. О многонациональном составе населения княжества упоминают и русские летописи. Так в Новгородской четвертой летописи под 1066 г. читаем: «Ростиславу соущу Тмутороканю и емлющю дань оу Касогъ и оу [и] иныхъ странъ.. .»3.

Тмутараканское княжество оказывало сильное влияние на развитие экономики и культуры народов Северо-Западного Кавказа. Город Тмутаракань был крупным торговым и культурным центром. Тмутараканский порт связывал население Северо-Западного Кавказа с Русью, Византией и другими странами4. Арабо-персидский историк ал Идриси (1100 — 1165 гг.) в своем сочинении «Отрада страстно желающего пересечь землю», сохранил описание Тмутаракани: «Матарха - это вечный город, существующий с незапамятных времен, и неизвестно кто его построил. Там есть виноградники и обработанные поля. Его владыки очень сильны, мужественны, благоразумны и решительны. Их почитают за смелость и господство над соседями. Это большой город с множеством жителей, с процветающими областями; там имеются рынки и [устраиваются] ярмарки, на которые съезжаются люди из самых отдаленных соседних стран и близлежащих округов» .

Первое летописное упоминание о русском князе в Тмутаракани относится к 988 г. «Повесть временных лет», повествуя о двенадцати сыновьях Владимира Святославича (980 - 1015 гг.), сообщает о Мстиславе (ум. 1036 г.), которого отец посадил княжить в Тмутаракани. Следующее упоминание о Мстиславе относится к 1022 г. «Повесть временных лет» под этим годом сообщает о военном походе тмутараканского князя Мстислава на касогов. По предложению касожского князя Редеди, во избежание ненужного кровопролития исход битвы должен был решить рукопашный бой двух князей. Во время схватки Мстислав начал изнемогать: «бе бо великъ и силенъ Редедя» , и когда его силы были уже на исходе, то он, по словам летописца, вознес пламенную молитву Пресвятой Богородице, обратившись к ней за помощью и пообещав в случае своей победы построить в ее честь величественную церковь3. Пообещав это, Мстислав ударил Редедю «...о землю. И выше ножь, и зареза Редедю. И шедъ в землю его, взя все именье его, и жену его и дети его, и дань възложи на касоги. И пришед Тьмутороканю, заложи церковь святые Богородица, и созда ю, яже стоить и до сего дне Тьмуторокани»4. Этим единоборством с Редедей Мстислав заслужил прозвище «Храброго», так его и называет автор «Слова о полку Игореве»1.

Как отмечает В.В. Мавродин, в княжение Мстислава власть русского князя в Тмутаракани значительно укрепилась, а вместе с ней возросло и культурное влияние Древней Руси на народы Северного Кавказа. Об этом свидетельствуют археологические находки, сделанные на Тамани и территории Ставропольского края. Так, на костяной пластинке (налучье), найденной на Тамани, изображен знак Рюриковичей (двузубец), который напоминает знак Ярослава Мудрого (1019 - 1054 гг.) и, вероятно, принадлежал Мстиславу. В Ставропольском крае, у села Преградного, был обнаружен каменный крест с надписью, вырезанной русскими буквами на кабардинском языке2.

Русские летописи сообщают о том, что после смерти Владимира Святославича (1015 г.) между его сыновьями началась кровопролитная борьба за власть, которая продолжалась в течение четырех лет (1015-1019 гг.), и победителем из которой вышел Ярослав Владимирович Мудрый, занявший в 1019 г. киевский престол. Ему не удалось осилить лишь Мстислава Тмутараканского. В результате некогда единое Древнерусское государство было поделено между братьями по Днепру.

В 1023 г. между братьями вспыхнула открытая война, которая, по существу, являлась продолжением большой междоусобицы 1015 - 1019 гг. «Повесть временных лет» сообщает о том, что «В лето 6531. Поиде Мьстиславъ на Ярослава с козары и съ касогы»3. Тмутараканский князь выбрал удобное время для похода. В это время Ярослава не было в Киеве, так как он находился в Новгороде. Мстислав со своим войском подошел под самые стены Киева, но киевляне затворились в городе и не приняли Мстислава. Не решившись штурмовать столицу Древнерусского государства, Мстислав отступил, предпочтя закрепиться в Чернигове - стольном граде огромной земли, включавшей в свой состав всю Северо-Восточную Русь1.

Обеспокоенный этими событиями, Ярослав обратился за помощью к варягам, чье появление в Новгороде значительно укрепило его войско. Встреча противоборствующих сторон произошла в 1024 г. под городом Лиственом, расположенным неподалеку от Чернигова. Бой проходил в кромешной тьме, в дождь и грозу. Против ударной силы Ярослава -наемников-варягов, Мстислав выставил в «челе», т.е. в центре своего войска, черниговскую дружину северян, а приведенную из Тмутараканского княжества касого-хазарскую дружину поставил «по крилома». Ярослав потерпел поражение и вместе с предводителем варягов был вынужден бежать с поля боя, минуя Киев, в Новгород.

Обходя на утро поле битвы, Мстислав «рече: «Кто сему не радъ? Се лежить северянинъ, а се варягъ, а дружина своя цела»2. Из этого сообщения русской летописи видно, что тмутараканскому князю касожско-хазарская дружина была ближе северян Черниговской земли . «Повесть временных лет» подчеркивает, что Мстислав «любяше дружину по велику»4.

Русь снова раскололась надвое. Ярослав сохранил за собой Новгород, -Мстислав - Черниговскую и Тмутараканские земли. В Киеве сидели «мужи» Ярославовы. На захват столицы Мстислав так и не решился.

Через два года у Городца Ярослав и Мстислав заключили мир, по которому разделили Русскую землю по Днепру. Всеми землями к западу от Днепра владел Ярослав, а к востоку - Мстислав. Таким образом, все левобережье Днепра с Северской землей, Черниговом, Переяславлем, Тмутараканью и другими городами отошло к Мстиславу. Местом своего постоянного пребывания Мстислав избрал Чернигов, став, таким образом, по существу правителем самостоятельного государства. Под управлением Ярослава остались Киев с правобережными землями и весь Север Руси во главе с Новгородом. «И начяста княжити миром въ братолюбии, и преста оусобица и мятежь, и бысть тишина в земли»1.

Похожие диссертации на Взаимоотношения древнерусского государства с народами Северного Кавказа и Предкавказья во второй половине IX - XI вв.

Особенности взаимоотношений древнерусского государства со странами Причерноморья в IX-XI вв. Беляев Михаил Иванович

Связи Азербайджана с "Севером" накануне вторжения сельджуков (вторая половина IX в. —60-e годы XI в.)Алекперов, Алекпер Фахраддин оглы

Взаимоотношения народов Дагестана с государством Ширваншахов в VI - XVI вв. Магарамов Шарафетдин Арифович

Историческая эволюция института материнства у народов Северного Кавказа : вторая половина XIX века - 20-е гг. XX в.Марченко Елизавета Михайловна

Взаимоотношения Кабарды с Россией : От военно-политического союза к установлению российской администрации, середина XVI - первая четверть XIX в.Мальбахов, Борис Касбулатович

Кавказская война и народы Северного Кавказа: прошлое и современность (Вторая половина XIX-XX вв.) Дармилова Элла Николаевна

Формы управления у народов Северо-Восточного Кавказа в первой половине XIX века Садыхов Анар Чингиз оглы

Торгово-экономические связи России с народами Западного и Центрального Кавказа - становление, развитие, специфика, конец ХVIII - первая половина ХIХ вв.Гранкин Юрий Юрьевич

Социальная миссия православного христианства в Древней Руси IX-XI вв.Руденко Лада Валерьевна

Православное христианство как историко-социальное явление в Древней Руси IX - XI вв. : социальная миссия православного христианстваРуденко Лада Валерьевна