Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историческая топология взаимодействия национальных культур России и Китая 13
1.1. Этаппость исторического взаимодействия (цивилизационный, национальный уровень) 13
1.2. Формирование образа Китая в России и России в Китае на основе культурно-этнического взаимодействия 36
Глава 2. Современный этап взаимосвязи национальных культур 57
2.1. Предметность взаимодействия культур 57
2.2. Диалогичность языков культур России и Китая 77
Заключение : 103
Библиографический список использованной литературы 108
Приложение 132
- Этаппость исторического взаимодействия (цивилизационный, национальный уровень)
- Формирование образа Китая в России и России в Китае на основе культурно-этнического взаимодействия
- Предметность взаимодействия культур
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Исторические изменения в мире, усиливающееся взаимовлияние национальных культур сделали актуальным процесс поиска общих и отличительных черт культур различных народов, тем более, когда речь идет о двух соседствующих державах - России и Китае, имеющих общие границы на Северо-Востоке.
Интерес к культуре Китая давно уже стал характерной чертой российского общества. Причем уже в петровскую эпоху, когда впервые установились прямые и постоянные торгово-дипломатические и культурные связи между двумя странами, он диктовался не только геополитическими реалиями: непосредственным соседством России с могущественным дальневосточным государством. Как и Европа, Россия попала под обаяние богатства и экзотического своеобразия китайской культуры, представленной на тот момент преимущественно изделиями декоративно-прикладного искусства.
С 30-40-х годов XIX века в России вступил в силу процесс подлинного знакомства с культурными традициями и наследием Китая. Начавшийся в узких академических кругах, этот процесс постепенно и неуклонно стал вовлекать в себя все более широкие слои отечественной интеллигенции. Лучшим подтверждением сказанному служит популярность ориентальных мотивов в российской литературе и изобразительном искусстве конца XIX - начала XX века, а также влияние дальневосточных идеологических систем па отечественные религиозно-философские искания того времени.
История кулЕлурного взаимодействия между Россией и Китаем в XX веке интересна своей непредсказуемостью и недосказанностью. За относительно короткий промежуток времени на смену периоду "Великой дружбы" пришло десятилетие идеологической конфронтации. В этот период военно-стратегические факторы стали определяющими в советско-китайских отношениях.
В зависимости от конкретной международной и внутриполитической ситуации отношение к Китаю в общественном сознании колебалось от идей
«братания» с «угнетенными народными массами Китая» до откровенных антикитайских настроений. Параллельно, начиная ориентировочно с 60-х гг., в среде советской гуманитарной, творческой и даже технической интеллигенции в СССР наметился новый всплеск интереса к китайским вероучениям, которые проникали в Советский Союз в предельно искаженных формах и далеких от оригинальных традиций переложениях. В результате духовные ценности Китая воспринимались как эзотерические, экзотические учения, далекие от повседневной жизни человека.
В течение ряда лет сотрудничество двух стран находилось в состоянии глубокого застоя, который проявлялся и в области культуры. Начало XXI века ознаменовало всестороннее улучшение отношений между Китайской Народной Республикой и правопреемником СССР-Российской Федерацией.
С переходом обеих стран к более гибкой внешней политике, устранению влияния идеологических клише, стали намечаться условия для достижения взаимопонимания, что привело, в конечном итоге, к новой культурно-политической доктрине "стратегического сотрудничества", при которой господствовала бы не военная сила, а добрососедство и сотрудничество, происходил широкий обмен достижениями пауки и техники, ценностями культуры на пользу народов России и Китая. Интенсивность и качество этого процесса сегодня зависит во многом от степени и глубины научного осмысления исторического опыта подобного сотрудничества. Насыщенный бурными событиями XX век стал переломным этапом в мировой истории. В нем драматически переплелись проблемы, унаследованные от прошлого, и проблемы - предвестники будущего. Их изучение может дать ключ к пониманию формирования нового видения исторической глобальности, взаимодействия национальных культур двух государств, а также выявления смыслов, форм, путей и результатов их взаимовлияния.
В связи с изменившейся в последнее время обстановкой в мире тема исследования становится еще более актуальной. Возрастает значение связей Российской Федерации с Китаем как близким соседом и крупнейшим государством мира. Л это, в свою очередь, вызывает потребность в
переосмыслении опыта российско/советско-китайских отношений, многих прежних взглядов и оценок.
Таким образом, актуальность темы исследования, в первую очередь, обусловлена потребностями современного этапа развития российско-китайских отношений, что требует углубленного изучения и переосмысления недавних исторических реалий взаимодействия культур двух стран, современного состояния социокультурной ситуации Китая и России.
Степень научной разработанности проблемы. Проблема взаимодействия национальных культур России и Китая в XX веке, при большом массиве работ рассматривающих отдельные аспекты взаимодействия в разные периоды XX века, до сих нор не получила всестороннего освещения. Лишь некоторые уровни этой проблемы затрагивались в работах китайских и российских ученых.
Культурологическое направление в изучении специфики этнических и национальных культур, представленных в качестве социокультурного опыта совместной жизнедеятельности людей и манифестированных в виде культурных норм, ценностей, традиций, паттернов нашло отражение в исследованиях Г Аванесовой, С. Артановского, П. Гуревича, Б. Ерасова, Л. Ионпна, М. Кагана, А. Кипи, С. Лурье, В. Межуева, Э. Маркаряна, Э. Орловой, Проблемы культурной динамики изучались такими исследователями, как Г. Аванесова, М. Вебер, А. Моль, П. Сорокин, А. Флиер, П. Штомпка.
Особенностям культуры Китая и России были посвящены работы В. Алексеева, Н. Бичурина, В. Васильева, П. Кафарова, Ли Минбинь, Лу Синь, А. Лукьянова, В. Малявина, Фэн Юлань, Чжа Сяоянь и других выдающихся российских и китайских специалистов.
Этапность исторического взаимодействия рассматривалась в работах Мао Чу-хуана, Гу Вэндиня, Дэн Сяопина, Мао Цзэдуна, О. Борисова, О. Владимирова, ІО. Галеновича, М. Капицы, Б. Колоскова, А. Малухина, А. Машаловой, В. Мясникова, М. Сладковского, С. Тихвинского, А. Яковлева и других авторов. Указанные работы дают возможность выявить положительные и отрицательные моменты этапиости исторического взаимодействия России и Китая на государственном уровне. Надо сказать, что во многих работах на первое место
выдвигаются политико-идеологические соображения, а не стремление объективно оценить двусторонние отношения и характер исторических взаимодействий обеих сторон. Понимая, в какое время написаны эти работы, мы отдаем должное китайским и российским исследователям, которые собрали и обобщили огромный фактический материал, позволивший в нашем диссертационном исследовании решить поставленные научные проблемы, сделать необходимые выводы, высказать свои оценки и суждения в русле тех задач, которые мы поставили в рамках исследования взаимодействия национальных культур России и Китая в XX веке.
Вопросы строительства новой культуры в КНР нашли отражение в работах Н. Федореико, Л. Эйдлина, О. Глухаревой, Л. Меньшикова и др. Итоги этого этапа изучения китайской культуры в СССР были подведены в сборнике «Вопросы культурной революции в КНР», подготовленном коллективом советских китаеведов при участии видных деятелей китайской культуры Ся Яня, Гэ Баоцюаня, Хоу Вайлу и др.
Источники по теме диссертации представлены материалами съездов КПСС и КПК. Они имеют директивный и установочный характер, в них определялись цели и приоритеты советской внешней политики и внешней политики Китая, содержались оценки советско-китайских отношений, в том числе и культурного взаимодействия. В работе используются выступления советских и китайских партийных и государственных руководителей, что позволяет уяснить программные установки культурного взаимодействия на государственном и региональном уровнях обеих стран, реакцию официальных лиц и эволюцию взглядов руководителей двух стран на культурную политику России и Китая.
Рассматривая культурно-этнические аспекты взаимодействия, мы основываемся на трудах С. Гаврова, Г. Гизатовой, Г. Котожековой, И. Малыгиной, У. Марууггг, X. Элфинеша. Современные исследования о формировании китайского присутствия в России условно можно разделить на две группы. К первым относятся публикации А. Авербуха, А. Привалова, А. Хрекова, А. Арбатова, С. Кезы и др., в которых высказываются взгляды о "китайской опасности". Ко второй группе работ можно отнести исследования В. Гельбраса,
М. Алексеева, В. Ларина. В этих работах рассматриваются положительные факторы присутствия китайских землячеств в России в XX веке.
Интересные факты о культурно-этническом взаимодействии двух народов первой четверти XX века приводятся в исследовании Т. Сорокиной "Отношение к китайской прислуге на Дальнем Востоке России". По поводу национального влияния китайской прислуги на "сферу домашних порядков" указывал В. Граве, уполномоченный Министерства Иностранных дел Российской империи. Его взгляды на проблему присутствия китайцев на Дальнем Востоке России можно найти в "Трудах Амурской экспедиции".
В работе приводятся статистические данные присутствия китайцев в России и динамика их изменения в зависимости от различных этапов государственного взаимодействия. Для анализа существования русской диаспоры в Китае весьма важными оказались работы В. Печерицы, Н. Абловой, Л. Говердовской, Е. Чернолуцкой. В ряде исследований раскрываются вопросы формирования образа Китая в России и России в Китае, среди них сочинения В. Соловьева, Л. Толстого, Н. Данилевского, П. Столыпина, Д. Менделеева, А. Солженицына.
Заслуживает внимания книга видного китайского ученого-религиоведа Юэ Фэна "История Православия" изданная на китайском языке как одна из первых попыток систематического исследования Православия в современных научных кругах КНР. В ней дается ретроспектива присутствия Православной церкви в Китае в XX веке.
Цивилизационные основы взаимодействия двух культур рассматриваются нами в связи с цивилизационными учениями П. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби. Сопоставление цивилизационных основ двух государств строится на работах Чжан Чжидун, Ляп Цичао, Каи Ювэй, Ляп Шумин, Цай Жэньхоу, В. Хомякова, А. Меня, Л. Васильева, Д. Фурмана, Н. Михайловского, Н. Бердяева, Б. Чичерина, а также С. Хантингтона, X. Кюнга, Р. Невилла, Дж. Бертропга, Дж. Чинга.
Достойными внимания являются работы Су Фэшшнь, Цай Юаньпэй, Сюй Пэйхун, Мэй Ланьфан, М. Левитского, В. Сорокина, С. Третьякова, П. Юреневой, Н. Федоренко, Л. Эйдлииа, О. Глухаревой, Л. Меньшикова, С. Левошко, Чжан
Хуайшен, Лю Сунфу, О. Еропкиной и др., в которых отражена предметность культурного взаимодействия и взаимовлияния в XX веке.
В своем исследовании мы обращались к научным конференциям: "Исторический опыт освоения Дальнего Востока". Благовещенск, 2000 г., "Россия, Китай, Япония в Северо-Восточной Азии: проблемы региональною взаимодействия в XX веке". Владивосток, 2000 г., "Китай, китайская цивилизация и мир: история, современность, перспектива". Москва, 2002 г., "Дальний Восток России — северо-восток Китая: исторический опыт взаимодействия и перспективы сотрудничества. Хабаровск, 1998 г.", "Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки". СПб, 1999 г. и др.
Современное состояние диалогичности культур в нашей работе раскрывается, в том числе, и на документах Интернет сайтов: (Издательство - газеты, журналы ...), rus-china (Российско-китайский портал), (проект АБИРУС), china (Удивительный Китай), (Китай для Вас), (Центр развития сотрудничества с Китаем), (Выставки, семинары, обучение в Китае) и др.
В диссертации делается ссылка на опубликованные на китайском языке законодательные акты, указы и решения руководящей партии Китая (КПК), материалы газеты "Жэньминь жибао", журнала "Китай", китайского информационного агентства "Синьхуа". Актуальную для данной работы информацию представляют центральные и местные периодические издания: "Китайские Вести" , "Дракон", "Лу Сунь", "Китайский квартал".
Исключительно важными источниками для изучения взаимодействия
культур России и Китая являются издания ИДВ РАН: ежегодник "Китайская
Народная Республика: политика, экономика, культура", журнал "Проблемы
Дальнего Востока", "Информационный бюллетень", "Экспресс-информация",
сборник статей "Литература и искусство в КНР. 1976-1985", "Китайская
философия. Энциклопедический словарь", "Традиции в
общественно-политической и политической культуре Китая". Цель диссертационного исследования: на основе культурологического
анализа фактического и теоретического материала выявить целостное представление об основных исторически обусловленных тенденциях взаимодействия национальных культур России и Китая в XX веке. В этой связи нами были выделены следующие задачи исследования;
изучить этапность культурного взаимодействия России и Китая в XX веке
на государственном и региональном уровнях;
проанализировать формирование образа Китая в России и России в Китае
на основе культурно-этнического взаимодействия;
выявить специфику современного этапа взаимодействия национальных
культур России и Китая;
рассмотреть предметность взаимодействия национальных культур;
раскрыть специфику диалогичности культур;
определить приоритетные тенденции перспективного развития
культурного взаимодействия России и Китая в настоящее время. Объектом исследования являются национальные культуры Китая и России. Предмет исследования: историческая динамика и специфика различных этапов культурного взаимодействия в XX веке между Россией и Китаем. Методология и методы исследования.
Исследование проводилось на методологической базе современной теории и истории культуры, с использованием научных методов описания, систематизации, классификации, моделирования, прогнозирования и доказательства. В основу исследования положен принцип историзма. Мри этом в работе использован метод конкретно-исторического анализа рассматриваемых явлений в контексте диалогизма (предполагающий теоретическое обобщение фактов).
Важными для данного исследования оказались идеи М.М. Бахтина, Ли Теина о диалоге культур и о диалогизме как структурной основе явлении культуры.
Научная новизна диссертации реализуется в комплексном подходе к изучению взаимосвязи и взаимовлияния национальных культур Китая и России в XX веке, нацеленном на раскрытие сущности двустороннего характера данного процесса:
обосновывается положение, что на протяжении XX века доминирующим фактором культурного взаимодействия национальных культур как и России, так и в Китае являлось государство;
выявляется, что этапность государственного и регионального культурного взаимодействия формировалась в зависимости от политико-экономических интересов России и Китая;
утверждается, что период социалистического взаимодействия (до периода конфронтации) был наиболее плодотворным периодом во взаимодействии культур России и Китая в XX веке;
проводится анализ текстов российско-китайских соглашений постсоциалистического периода, раскрывающий процесс взаимодействия национальных культур России и Китая на современном этапе;
- показаны механизмы взаимосвязи национальных культур Китая и России
на современном этапе.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Основными моделями этап пости культурного взаимодействия России и Китая в XX в. на государственном и региональном уровнях являются: -< первая модель - модель равносторонних связей двух империй - охватывает период от середины XIX века и до 1917 года. Это период заката феодализма в обеих странах, становления капиталистических отношений, эпоха крушения Цинской и Российской империй, реформ и революций, политического и экономического кризиса и в России, и в Китае, превращения Китая в полуколонию западных держав. Хотя Россия выступает на стороне Запада, оба государства стремятся к равносторонним отношениям. В этот период между ними заключено наибольшее число договоров и других международно-правовых актов;
М вторая модель ( 1917-1949 годы ) - модель сосуществования двух разносистемных государств в экстремальных условиях - охватывает период революционных преобразований в России и активного революционного процесса в Китае, гражданских войн и второй мировой войны, период, когда оба государства развивались, противодействуя активному вмешательству извне.
Советская Россия последовательно поддерживала борьбу китайского народа за объединение и независимость страны;
^ третья модель (1949-1960 годы ) - победа революции и создание КНР привели в действие модель дружественного, союзнического взаимодействия двух односистемных государств. Период активного экономического и культурного сотрудничества двух народов, их партнерства в урегулировании международных конфликтов и локальных вооруженных противостояний, вызванных "холодной войной";
Ч четвертая модель (1960-1990 годы )- модель конфронтационных отношений двух односистемных государств в условиях "холодной войны". Период, характеризующийся жестким идеологическим и политическим противостоянием, вплоть до вооруженных столкновений, и постепенной нормализацией отношений в результате перехода к реформам в СССР и в KI IP; М пятая модель (1990 - настоящее время) - модель добрососедских отношений двух государств переходного периода. Ее становление связано с распадом СССР и созданием СНГ. Для правопреемницы СССР, Российской Федерации, характерно стремление к взаимовыгодному сотрудничеству с Китаем. Оба государства проявляют политическую волю к превращению конструктивных партнерских отношений в стратегическое партнерство в XXI веке.
2. Культурно-этническое взаимодействие национальных диаспор русских в Китае и китайцев в России отразило все зигзаги истории государственного взаимодействия Россия - Китай в XX веке. Особенностью этнических образований явилось этническое обособление от принимающего общества, замкнутость в своем культурном пространстве, с сохранением собственной национальной идентичности культуры, сочетая реалии нового образа жизни, как правило, лишь в необходимой степени и только на бытовом уровне.
Как одно, так и другое этническое образование не было ассимилировано принимающей стороной, обе диаспоры решениями государственных органов обеих стран были выдворены с территории друг друга в период 1937-1959 годов.
3. На протяжении XX века можно выделить несколько этапов постепенно
трансформирующихся представлений Китая и России в сознании русских и китайцев: от потенциального источника агрессии к периоду дружбы, от него к усилению страха китайской демографической экспансии (у россиян) и отношению к России как стране третьего мира (у китайцев).
Воздействие православия в Китае и конфуцианства в России как цивилизационных учений при предметности взаимодействия не оказало сколько-нибудь существенного влияния ни на распространение православия в Китае, ни на "конфуцианизацию населения" в России.
Русская духовная культура оказала огромное воздействие на китайскую национальную культуру в области литературы, театра, искусства балета, музыки и других видов искусства. На протяжении XX века сначала русская эмиграция в Китае, затем социалистический этап культурного взаимодействия способствовали созданию кадров национальной китайской интеллигенции, внесшей крупный вклад в модернизацию Китая.
Па рубеже третьего тысячелетия стала возможной принципиально новая модель культурных взаимоотношений двух стран - взаимовыгодного культурного сотрудничества с сохранением специфики каждой из культур. Новый, начинающийся сейчас этап культурного взаимодействия носит характер диалога. Россия и Китай не могут существовать без сотрудничества: у них общая граница, общие исторические судьбы и сходные проблемы. Обе страны на данном этапе активно возрождают свои национальные культурные традиции, нацеленные на модернизацию общества, которые призваны стать основой двустороннего культурного сотрудничества.
Практическая значимості» работы.
Выводы и результаты, полученные в данной работе, могут использоваться в теоретической и практической разработке проблем национальной политики и межнационального общения, а также в преподавании теории и истории культуры.
Апробация работы. Отдельные положения и выводы излагались диссертантом на научно-практических конференциях молодых исследователей, проходивших в МГУКИ: «Интеграционные процессы в культурной и
образовательной сферах» (2001г.), «Роль образования в реализации программ ЮНЕСКО по сохранению культурного наследия народов мира» (2003г.), «Науки о культуре: современный статус» (2003г.). Основные положения работы были изложены в публикациях диссертанта. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры теории культуры, этики и эстетики Московскою государственного университета культуры и искусств.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
Этаппость исторического взаимодействия (цивилизационный, национальный уровень)
В своем диссертационном исследовании мы рассматриваем процесс взаимодействия двух национальных культур России и Китая на протяжении XX века, т. е. процесс диахронного взаимодействия. Па процесс диахронного развития культуры, как известно, влияет процесс синхронии, т.е. "географии культуры".
Вопрос о воздействии окружающей среды, прежде всего климата, на обычаи, нравы и даже на форму правления и некоторые общественные процессы выдвигали еще античные авторы (Гиппократ, Геродот и др.). Их идеи продолжили французские энциклопедисты XVIII в. (Монтескье, Тюрго и др.), как и более поздние поколения ученых, вплоть до наших дней, когда подобные теории получили общее название «географического детерминизма».
Как известно, словом «культура» в синхронном плане могут объединяться самые различные группы людей - от весьма малочисленных до миллиардных. При этом объединяющими факторами с разной степенью значимости могут быть: расово-этнические, языковые, хозяйственные, образа жизни, территории, общего менталитета и многие другие. В своем диссертационном исследовании мы рассматриваем взаимодействие национальный культур России и Китая, в основе которых, конечно же, лежат все выше перечисленные факторы.
СП. Гавров рассматривая структуру, форму, уровни взаимодействия культур выделяет этнический, национальный и цивилизационный уровни (1-7, с.78). В этой части работы мы рассматриваем цивилизационый и национальный уровни взаимодействия.
Цивилизация представляет собой более масштабное образование, чем этнос или нация, основанное на всеобщих социокультурных связях индивидов и групп моно-или полиэтнического происхождения. Содержание этого понятия в научных исследованиях весьма различно в зависимости от контекста и целей применения данного понятия. Речь может идти как об истории культуры, так и об идеале культуры. Цивилизация не совпадает ни с нацией, ни с государством, ни с какой-либо социальной группой, представляя собой социальную и культурную суперсистему, хотя не следует забывать, что цивилизация - это некая условность, ментальная конструкция, которую мы создаем для удобства изучения истории и культуры (1-13, с.97, 98).
С началом истории, т.е. с началом человеческой рефлексии над развитием культуры, осмысление ее происходило в движении противоположностей "войны" и "мира", причем подразумевались не только военные действия и перерывы между ними, сколько более общая противоположность насилия и согласия. Появление в XVIII в. понятия "цивилизация" было связано именно с этими, а не иными противоположностями. Цивилизация сделалась идеалом устройства культуры в соответствии с "мирным" началом. В таком смысле "цивилизация" несомненно является целью истории, осознанное стремление к которой способствует развитию всего того в культуре, что опирается не на принуждение, а на свободную творческую мысль, свободную инициативу, прежде всего, развитие философии, науки, экономики, искусства. Движение к этому идеалу началось с древности, а слово "цивилизация" есть лишь задним числом обретенное для него имя.
Для нас интерес представляют определения, когда под цивилизацией понимают локальные моно - или полиэтнические общности с выраженной социокультурной спецификой, так называемые «исторические цивилизации»: -древнеегипетскую, вавилонскую, греческую, римскую, китайскую, индийскую, византийскую, мусульманскую, средневековую западноевропейскую и т.п. Подобное представление о цивилизациях было сформулировано в трудах Н.Я. Данилевского (учение о культурно-исторических типах), О. Шпенглера (он называл цивилизации развитыми культурами - «Hochkultur» и Л. Тойнби («локальные цивилизации»). Единых методологических принципов и оснований классификации нет до сих пор, тем не менее в современной научной литературе подчеркивается межэтнический и региональный характер цивилизации, общность исторической судьбы входящих в нее народов, длительное и интенсивное культурное взаимодействие, сходство институциональных форм и механизмов социокультурной регуляции при сохранении этнической самобытности и этнических различий.
Цивилизация есть институализация разума в культуре, последняя с помощью разума преобразуется в духе "мира". Разум состоит в умении отличить себя как субъект мышления от содержания своей мысли (мнения) и от действительности, чтобы затем сравнить мнение и действительность и оценить степень их соответствия, т.е. обнаружить истину. Процесс овладения разумом, человеческою "вразумления" сугубо индивидуален, поэтому, чтобы культура могла быть преобразована разумно, должны "вразумиться", найти путь к истине человеческие индивиды, ее носители, найдя сначала самих себя.
Цивилизация есть, кроме того, институализация разума, т.е. она нуждается и общественных институтах, способствующих укоренению разума в действительности путем объединения сил разумных индивидов, личностей. Они являются институтами цивилизации лишь потому, что их работа устраивается разумными личностями в целях воспроизведения и расширения процесса вразумления.
Путь вразумления труден, и индивид не может обойтись в нем без помощи и руководства. Поэтому цивилизация нуждается для своего осуществления в "цивилизующем" учении, которое становится духовной основой цивилизации.
Чтобы учение могло стать духовной основой цивилизации, оно должно включать в себя два обязательных компонента: осмысление пути вразумления индивидов и осмысление способов организации коллективных действий разумных личностей, т.е. устройства институтов. Отсутствие одного из компонентов исключает возможность построения цивилизации на фундаменте такого "неполного" учения.
Исторически доказавшим свою эффективность цивилизующим учением является христианство.
В христианстве Божественный Разум, является людям в образе Иисуса Христа. Христос творит "мирные" чудеса и обещает людям, что они смогут войти в царство Божие, если они уверуют в него и будут поступать, как он, в духе "мира". Уверовавшие становятся учениками его "школы", и он учит их крепости (надежности) духа и наставляет любить "других", как любят они самих себя, сначала любить своих ближних (родных, друзей), а потом и "врагов" (чужих, противников, язычников). Христианская мудрость, построенная на постоянной интроспекции, вине, покаянии, предполагает и постоянно совершенствование в любви к Богу, что делает обретшую ее личность нравственной, размышляющей и активной строительницей собственной жизни и взаимоотношений с окружающими в духе "мира".
Учение Конфуция исходило не от богочеловека, а просто от человека. В Китае не знали единого Бога-Творца. Было Небо, обитель совершенных предков, сумевших некогда, при жизни, устроить "мир" вокруг себя. Существовало представление о "Небесном Пути"(тянь дао), унесенном предками ввысь в древнем идеальном порядке. Но Небесное Дао во времена Конфуция уже перестало, по представлениям людей, влиять на их жизнь.
Формирование образа Китая в России и России в Китае на основе культурно-этнического взаимодействия
Рассматривая историческую типологию взаимодействия национальных культур России и Китая в XX веке, и, определив основные модели национального взаимодействия, мы должны, для дальнейшего исследования проблемы, рассмотреть русские и китайские диаспоры в России и Китае, т.к. они наиболее полно отражают сущность культурно-этнического взаимодействия.
Этнические культурные общности изначально имеют биологическую природу и являются самыми древними, восходя к доисторическим временам. В их основе лежат общие наследственные психофизиологические особенности людей, связанных единством происхождения, и определенной областью обитания. Этническая общность имеет культурно-бытовую причинность. Этническая обусловленность находит выражение прежде всего в определенном этническом самосознании и в таких ярких признаках культуры, как повседневный быт, фольклор, этикет, характер пиши, нравы и обычаи, домашняя утварь, одежда, жесты.
Этнический уровень взаимодействия развивается между локальными этносами, этноязыковыми, культурнохозяйственными, историко этнографическими, этноконфессиональными общностями и носит амбивалентный характер, вызывая, с одной стороны, интеграционные процессы, синтез элементов культуры, а с другой стороны - усиление процессов этнической самоидентификации и противостояния «чужой» культуре, воспринимаемой как внешнее явление (1-7,с.80).
Этнические образования русских на территории Китая и китайцев в России осуществляли культурное взаимодействие с коренным населением во множестве форм: это и сметанные (межэтнические) браки; и изучение иностранных языков или овладение языком своих соседей, и заимствование иностранных слов в родную речь; знакомство с рецептами кухни другого народа и т.д. (1-2(),с.23).
В начале XX в. присутствие китайцев в России изменялось под влиянием как экономических, так и политико-правовых, социально-психологических и этнокультурных факторов, которые в ряде случаев противодействовали друг другу. В числе экономических факторов следует, прежде всего, выделить объективную заинтересованность России в привлечении иностранной рабочей силы для развития своей промышленности, особенно это касается Дальнего Востока.
С 1900 по 1910 г. поток китайцев, въезжающих на территорию Дальнего Востока (на сезонные работы и в других целях ) колебался в пределах 75-200 тыс. человек ежегодно, причем в конце этого периода (1910 г.) около 150 тыс. китайцев уже считались осевшими на постоянное место жительства , составив не менее 12% общей численности населения региона (рост абсолютной численности по сравнению с 1893 г. в 5,2 раза) (П-166,с.4-5; 171,с.75).
Привлечение китайских трудовых ресурсов в развивающуюся экономику Дальнего Востока в период до 1917 г. приняло поистине широкие масштабы, затронув как добывающие, так и обрабатывающие отрасли промышленности , транспорт и связь, строительство , торговлю, сферу услуг и сельское хозяйство.
Потребителями труда китайских рабочих были как государственный, так и частный сектора экономики. Например, в 1911 г. для строительства военных объектов Российским государством в приграничных районах Приамурской и Амурской областей было разрешено на контрактной основе привлечь 24 тыс. китайских рабочих. К началу Первой мировой войны (1914 г.) с помощью китайцев были построены мощные крепостные и оборонительные сооружения на о. Русский и во Владивостоке, база Амурской военной Флотилии, стационарные военные городки с кирпичными строениями в Благовещенске, Хабаровске, Раздольном, Новокиевске и других населенных пунктах края (П-136,с.5).
Общая доля китайских рабочих в численности занятых на частных предприятиях региона в 1911 г. составляла более 75%. В числе основных мотивов использования китайского труда как частные предприниматели, так и администрация государственных предприятий, как правило, называли, помимо дефицита отечественных рабочих, дешевизну труда мигрантов, большую продолжительность рабочего дня, меньшее количество используемых выходных дней, общую дисциплинированность, взаимозаменяемость, готовность к овладению смежными профессиями. Большую физическую выносливость, неприхотливость в быту. Как пример, можно привести отношение к китайской прислуге на Дальнем Востоке России. В результате крайнего недостатка русских женщин, способных работать нянями, помогать по хозяйству и высокого спроса на этот вид услуг, цены на русскую прислугу в крае установились очень высокие. Поэтому многие семьи, особенно небогатые или многодетные, нанимали для выполнения домашней работы китайцев. "По отзывам многих лиц, китайская прислуга ие оставляет желать ничего лучшего. Аккуратные, трезвые, тихие, легко запоминающие приказания, сравнительно честные и скоро выучивающиеся говорить по-русски; эти китайские "бои" своими перечисленными качествами далеко оставляют за собой русскую прислугу, получая к тому же более низкое содержание без хозяйских харчей" (П-48,с.51).
Предметность взаимодействия культур
Великая китайская нация создала блестящую, яркую культуру. В процессе длительного формирования и развития китайской культуры происходило не только непрерывное смешение и слияние ханьской культуры с традиционными культурами других национальностей, проживавших в пределах границ Китая, но и процесс многократных контактов и обменов между китайской традиционной культурой, стержнем которой является ханьская культура, и культурами иностранных государств. В том числе обмен с русской культурой представлял собой одну из важнейших частей обмена Китая с внешней культурой.
Даже поверхностный взгляд выделяет сходные проблемы в развитии обеих стран в XX веке и параллельность путей их решения. Вдохновившись учением марксизма, Китай и Россия прошли через свои гражданские войны и социалистические революции, осуществляли интенсивное строительство социализма и встали впоследствии перед необходимостью реформ. При таком положении вещей нельзя не заинтересоваться сопоставлением духовно-мировоззренческих предпосылок столь бурных и сходных социально-политических процессов. В настоящее время в обеих странах поиск путей обновления общества и его духовных ценностей, стимулирует все большее внимание к альтернативным "буржуазно-феодальным" теориям, выдвигавшимся в развернувшихся в Китае и России с первой половины XIX века дискуссиях о национальных путях модернизации и судьбах традиционной культуры.
Интеллигенция Китая и России старалась дать ответы на вопросы о пределах "вестерн изации" своих национальных культур, двигалась через осознание "инаковости" Запада к формированию самосознания своих культур, пыталась решать вопросы глобального духовного развития.
Рассмотрим эти дискуссии подробнее. В мечтах китайских и русских философов, пытавшихся создавать обновленные системы ценностей на основе национальных духовных традиций (конфуцианства и православия соответственно) и хотевших предложить их в качестве решения общечеловеческих проблем, рисовался новый облик всей мировой культуры. Казалось, что через полное раскрытие своего отличия от Запада, национальная традиционная культура сможет показать свое совершенство и непременно окажется духовно необходимой для западной культуры. Русские мыслители, начиная с Киреевского и Хомякова, опирались на позитивное отличие Православия от ушедшей с истинного пути Западной церкви. В свою очередь, современные конфуцианцы искали в традиционных ценностях Древнего Китая путь спасения мира от поразившего его духовного кризиса.
Дух российского славянофильства и почвенничества соответствует устремлениям китайских традиционалистских мыслителей раннего этапа, таких как Чжаи Чжидун, Ляп Цичао, Кан Ювэй и Ляп Шумин.
Обе духовные традиции обратились со временем к поиску путей выхода за пределы противопоставления своей культуры Западу, порождая новые творческие идеи синтеза. В России эта ступень была достигнута в творчестве русского мыслителя B.C. Соловьева. Стремление Соловьева создать синтез, преодолевающий кризис в западной философии, критически воспринималось многими русскими религиозными философами как заблуждение и почти что "отпадение". То же самое сказать можно и об искателях синтеза в Китае -осуществленный Фэн Юланем (П-208) рационалистический синтез конфуцианства с западной мыслью, а также "моральная метафизика" Моу Цзунсаня, были отвергнуты основным ядром идеалистического постконфуцианства, наследующего "учение о сердце-духе" (синь сюэ).
Славянофил Хомяков, давая наивысшую оценку российской культуре, объяснял отсталость страны неразвитостью логического начала. По то же самое сказал бы о Китае почти любой конфуцианский неотрадиционалист. При этом рациональность выступала не столько позитивным ориентиром, сколько пугающим предостережением от приобретения западных духовных болячек, мешающих формированию целостности духа.
При всех огромных различиях, в культурах России и Китая обнаруживается нечто сближающее китайские и русские противопоставления "чуждого" "рационалистичного" "материалистичного" и "эгоистичного" Запада своему "человечному" "идеалистичному" и "гуманистичному" Востоку. Это заставляет задаться вопросом о том, как соотносятся между собой Россия и Китай - эти две ипостаси "Востока", и есть ли между ними существенные черты духовно-культурной близости? Интерес к глобальным культурно-цивилизационным аспектам (в отличие от досконально исследованных на Западе за предыдущее столетие частных историко-миссиологических проблем) конфуцианско-христианского диалога среди зарубежных ученых в последние два десятилетия заметно усилился. Помимо мрачных прогнозов С. Хантингтона о будущих межцивилизационных конфликтах по линиям регионального межрелигиозиого разделения (эти идеи развиты в новой книге ученого "Столкновение цивилизаций" (Ш-39,с.152), существует и конструктивная программная формулировка, данная Х.Кюнгом: "Не может быть мира между народами без мира между религиями. Не может быть мира между религиями без диалога между религиями. Не может быть диалога между религиями без исследования их теологических оснований" (П1-42,с.56).
Современные советские авторы, писавшие о китайской духовной традиции Л. Мень, Д. Фурман (П-142,с.47), указЕ івают лишь на различия двух религиозных основ. Нам же представляется что есть и много общего.
Для начального рассмотрения обратимся к такой категории моральной нормы как идеал справедливости. До появления западного либерального общества известны были два тина морального установления: освященный религией и авторитарный. Христианская (вплоть до наступления Нового времени) цивилизация характеризуется признанием морали как системы нравственных норм, предписываемых соответствующими вероучениями (Ш-48,с.69).
