Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Особенности культурной детерминации китайских коммуникативных стратегий 20
1.1 «Стратагемность» как константа традиционной китайской культуры 20
1.2 Современная стратегическая культура КНР и коммуникативные стратегии: особенности детерминации 43
1.3 Традиция как фактор формирования и развития культурных стратегий КНР 62
Глава 2. Аксиологические доминации современных культурных стратегий Китая 82
2.1 Конфуцианские ценности в современных культурных стратегиях КНР 82
2.2 Традиционные ценности как инструмент культуры в контексте современной идеологии КНР (стратегия «Гармоничная культура») 98
Глава 3. Способы реализации культурных стратегий КНР в сфере современного международного взаимодействия 129
3.1 «Выход за пределы» как распространение влияния «мягкой силы» Китая в пространстве международного взаимодействия 129
3.2 Реализация культурных стратегий Китая (на примере ЭКСПО-2010 в Шанхае) 152
Заключение 172
Библиографический список использованной литературы 176
- «Стратагемность» как константа традиционной китайской культуры
- Традиция как фактор формирования и развития культурных стратегий КНР
- Традиционные ценности как инструмент культуры в контексте современной идеологии КНР (стратегия «Гармоничная культура»)
- Реализация культурных стратегий Китая (на примере ЭКСПО-2010 в Шанхае)
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью изучения основных факторов и механизмов возрастающего влияния Китайской Народной Республики (КНР) на международной арене и, в частности, в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), а также потребностью исследования аксиологических основ разработки и применения коммуникативных стратегий КНР в области международного взаимодействия с целью выявления векторов цивилизационного развития КНР, определяющих специфику способов и форм культурного влияния Китая в современном геополитическом контексте.
Степень научной разработанности проблемы.
Культурные стратегии КНР в пространстве современного международного взаимодействия до настоящего времени не являлись самостоятельным объектом исследования в области философии, теории и истории культуры. Данная проблематика начала привлекать внимание как зарубежных, так и отечественных ученых, особенно в конце XX в., когда заметно усилилась роль Китая в международных политических и экономических процессах. Анализ стратагем и феномена «стратагемности» как одной из существенных характеристик традиционного китайского мышления представлен в трудах отечественных и зарубежных китаеведов и китайских культурологов', которые акцентировали внимание на исследовании этно- и социокультурных особенностей стратегического мышления китайцев, а также проанализировали оригиналы и переводы классических древнекитайских текстов, отражающих традицию использования стратагем в военной, политической, торговой, социальной и культурных сферах. Культурные стратегии изучались и теоретически обосновывались в работах ведущих китайских ученых2.
1 В.М. Алексеев, В.П. Васильев, А.И. Кобзев, П.М. Кожин, B.C. Колоколов, НИ. Конрад, В.В. Малявин, B.C.
Мясников, Л.С. Переломов, М.Л. Титаренко, С.Л. Тихвинский; X. фон Зенгер; Ван Цзошу, Гун Юйчжэнь, Дэн
Вэйчжи, Дэн Сяньчао, Кун Дэюн, Ли Эрпин, Лю Чуаньшэн, Ню Сяньчжун, Сюй Гэньчу, Ся Липин, Хань
Цзюньвэй, Ху Чжэнпэн, Цинь Ган, Цзян Сиюань, Чэнь Инькэ, Ши Вэйда и др.
2 Ван Тун, Ню Сяньчжун, Лю Чуаньшэн, Дэн Вэйчжи, Цинь Ган, Сюй Гэньчу, Ван Цзошу, Ши Вэйда, Ху
Чжэнпэн, Дэн Сяньчао, Чэнь Инькэ, Цзи Сяньлинь, Гун Юйчжэнь, Кан Шаопан, Кун Дэюн, Ли Эрпин, Ся
Липин, Цзян Сиюань, Хань Цзюньвэй, Чжао Ютянь и др.
В настоящее время западными и китайскими философами, культурологами и политологами осуществляются попытки не только исследовать универсальные характеристики и особенности стратегической культуры, но и создать концепцию стратегической культуры . В области изучения коммуникативных технологий культурного развития и межкультурного взаимодействия наиболее продуктивным является междисциплинарный подход4. Вопросам развития «стратегической культуры» в Китае уделяют внимание многие известные ученые .
Отечественные синологи при изучении вопросов межкультурного и межцивилизационного взаимодействия акцентируют внимание на проблемах модернизации и интеграции, а также на социокультурных процессах, происходящих в современном Китае .
Изучению истории развития китайской философии и китайской философской методологии, без которых невозможно понять особенности разработки аксиологических оснований традиционной китайской стратегической культуры и механизмы реализации культурных стратегий, посвящены работы отечественных, европейских и китайских ученых и философов7. Важная для данного исследования информация содержится в трудах отечественных и зарубежных ученых по теории и истории внешней политики Китая, в том числе советско-китайским и российско-китайским
' Д. Блэк, К.Бут, Д. Гленн, К. Грей, Джинни, В. Маргарас, Элизабет Л.Стоун, Дэррил А. Хоулетт и др.), в практике историко-политического развития (М. Баун, А. Джонстон, Питер Р. Лавой, Джеффри С.Лантис, Кристофер О. Майер, Форрест Э. Морган, К.Науманн, С. Робертсон, Э. Скобелл, Д. Шнайдер, Майкл Дж. Уильяме, Шу Гуанчжан и др.
4 Д. Агню, Г.Алмонд, К. Басфорд, Р. Бенедикт, Э. Брок, С. Верба, Д. Джонстон, Д. Кемп, А. Маслоу, И. Майерс-
Бриггс, Джеймс Д. Морроу, П. Нолан, Дженни Перси-Снит, С. Риннинг, Дэвид М. Смит, П. Фаннинг, М.
Хаутин и др.
5 Ван Цзошу, Вэнь Вансин, Гун Юйчжэнь, Дэн Сяньчао, Кун Дэюн, Ли Канхуа, Линь Голян, Мяо Кайизин, Ню
Сяньчжун, Сунь Цзячжэн, Ся Липин, Хань Цзюньвэй, Ху Хуэйлинь, Цзян Сиюань, Чжоу Кэпин и др.
6 Я.М. Бергер, Л.Н. Борох, ЮМ. Галенович, А.П.Девятов, О В. Зотов и др.
1 ПА. Буланже, Ф.С. Быков, Б.Б. Виногродский, Л.А.Горобец, М. Гране, X. Фон Зенгер, А.И. Кобзев, Кондрат Крымский, А.В. Ломанов, ВВ. Малявин, А.А. Маслов, Л.С. Переломов, Е.А. Торчинов, Ю.К. Щуцкий, Ван Якьсю, Вэнь Цзянь, Дэн Миндао, Ду Вэймин, Линь Юйтан, Тань Синъюй, Фэн Юлань, Хуан Ливэй, Ян Хиншун и др.
отношениям8; а также в теоретических работах отечественных и зарубежных ученых по лингвокулыпурологии, лингвострановедению и лингводидактике .
Несмотря на то, что в современной отечественной и зарубежной гуманитарной науке разработаны фундаментальные идеи в области изучения стратегического этнокультурного взаимодействия и создан крепкий фундамент для дальнейшего исследования современных коммуникативных стратегий КНР, до настоящего времени специальных системных и комплексных исследований современных культурных стратегий, реализуемых КНР в пространстве современного международного взаимодействия, не было. В данной диссертации представлена попытка восполнить этот пробел.
Объект исследования - процессы становления и развития современного стратегического взаимодействия КНР с другими странами.
Предмет исследования - культурные стратегии Китайской Народной Республики, реализуемые в практике международного взаимодействия.
Теоретической и методологической основой диссертационного исследования являются фундаментальные идеи и положения, изложенные в трудах отечественных и зарубежных классиков и современных ученых в области философии и теории культуры, лингвокультурологии, теории и истории китайской культуры, китайской философии, теории и истории международных отношений, теории и истории российско-китайских межкультурных коммуникаций, раскрывающие механизмы формирования и реализации культурных стратегий как в сфере социокультурного развития отдельной страны, так и в пространстве международного взаимодействия.
В рамках данного диссертационного исследования, имеющего междисциплинарный характер, применялось несколько взаимодополняющих методов: системный (с помощью которого современные культурные стратегии КНР рассматривались как целостность, обладающая внутренним единством, а отдельные ее элементы, обладающие относительной функциональной
8 Е.П. Бажанов, К.В. Внуков, ЮМ. Галеновим, Ш.У. Гарнетт, В.А. Корсун, В.Л. Ларин, Б.Т. Кулик, А.В.
Меликсетов, Е.Д. Степанов, М.Л.Титаренко и др.
9 А. Вежбицкая, Гао Хайянь, ОМ. Готлиб, Н.А. Демина, О.И. Завьялова, И.Т. Зограф, М.В. Софронов, И.В.
Кочергин, А.И. Серова, Тань Аошуан, Чжу Канцзи и др.
самостоятельностью, исследовались как иерархия взаимодействующих, взаимосвязанных и взаимообусловленных компонентов, что, в свою очередь, позволило выявить и проанализировать их структуру и функции); сравнительно-исторический (с помощью которого производилось сопоставительное исследование наиболее значимых этапов историко-культурного развития стратегической мысли Древнего Китая и современных доктрин разработки стратегического курса КНР); аксиологический (позволивший выявить внутренние и внешние связи между базовыми ценностями традиционной китайской культуры, разработанными в классических трудах основоположников и последователей философских школ и направлений, и аксиологической основой разработки системы современных культурных стратегий в КНР; а также изучить механизмы преемственности ценностных оснований в области развития стратегической культуры Китая); метод реконструкции лингвокультурологических полей (который позволил провести семантический анализ иероглифики, выражающей наиболее значимые для изучения культурных стратегий КНР концепты «гармония» и «гармоничная культура», раскрыть содержание этих концептов и проанализировать их место и роль как в семиосфере китайской культуры, так и в практике моделирования и актуализации основных сценариев китайского культурного влияния и культурного развития); типологический (с помощью которого исследовались типологические характеристики современных культурных стратегий, нашедших свое теоретическое обоснование в трудах современных китайских философов, культурологов, политологов; выявлялись особенности основных типов культурных стратегий, применяемых китайцами в практике межкультурного взаимодействия); контент-анализ (позволил выявить, систематизировать и обобщить разнообразную историко-культурологическую информацию, представленную в монографиях, диссертациях, аналитических статьях, докладах российских и китайских ученых, писателей, политологов, культурологов, политиков, государственных деятелей, средствах массовой информации и т.д.).
Целью данного исследования является изучение системы культурных стратегий, реализуемых КНР в пространстве современного международного взаимодействия, а также исследование возрастающего влияния аксиологических доминант традиционной китайской культуры на формирование современных культурных стратегий КНР в условиях глобализации.
Реализация поставленной цели достигается посредством решения следующих задач:
1. исследовать историко-культурные предпосылки, особенности и
закономерности формирования основных категорий стратегической мысли
Китая, заложенных в основу современных культурных стратегий КНР;
-
рассмотреть специфику стратегической культуры КНР и выявить ее особенности, которые обуславливают содержание, формы и способы реализации культурных стратегий;
-
определить взаимосвязь традиций и культурных ценностей с процессом формирования современных культурных стратегий Китая;
-
изучить особенности структурирования концептов «гармония» и «гармоничная культура» и их функционирования в рамках международного взаимодействия с целью формирования позитивного имиджа КНР;
-
проанализировать современную практику использования Китаем культурных стратегий в пространстве международного взаимодействия.
Научная новизна исследования выражена в следующих положениях:
осуществлен анализ «стратагемности» как константы традиционной китайской культуры и выявлена его роль в формировании современных китайских коммуникативных стратегий;
проведен философский анализ ключевых категорий стратегической мысли Китая (путь (дао), сила или стратегическая мощь (ши), мягкость (жоу), победа (шэн)) и выявлено их аксиологическое значение в сфере реализации КНР стратегий межкультурного взаимодействия;
исследованы современные подходы к изучению особенностей
стратегической культуры Китая, в том числе проанализирована концепция
А.Джонстона, в которой «стратегическая культура» понимается как стратегическая ситуация, предопределяющая множество моделей поведения без демонстрации силы; изучена концепция стратегической культуры Гун Юйчжэня, в которой «стратегическая культура» описывается с помощью категорий современной китайской философии культуры («прерывность и непрерывность», «принятие многообразия и отсутствие стремления доминировать», «народность и эпохальность»); рассмотрена концепция стратегической культуры китайского исследователя Ся Липина, который выявляет и анализирует трехступенчатую структуру стратегической культуры КНР;
изучены механизмы преемственности традиционных ценностей в области развития стратегической культуры Китая на основе анализа особенностей традиционных культурных стратегий и исследования связей между ценностями традиционной китайской культуры и аксиологическими основаниями формирования и функционирования современных культурных стратегий в КНР;
проведен анализ иероглифики, представляющей в китайской письменной культуре концепты «гармония» и «гармоничная культура», и осуществлена реконструкция лингвокультурологических полей, ядром которых являются эти концепты, рассмотренные как в традиционном, так и в современном контекстах; выявлена их роль в формировании современного стратегического курса КНР;
проанализированы наиболее значимые современные китайские культурные стратегии, применяемые в сфере международного межкультурного взаимодействия;
исследованы основные культурные сценарии стратегических коммуникативных программ КНР, реализуемых в сфере межкультурных коммуникаций по формированию международного имиджа Китая и опирающихся на ценности традиционной китайской культуры;
впервые введены в научный оборот ранее не переводимые на русский
язык оригинальные китаеязычные источники: труды современных китайских
исследователей, деятелей культуры и политики, в которых представлены новейшие положения китайской гуманитарной мысли о стратегической культуре и ее аксиологических основаниях; о теории стратегического культурного развития и влияния КНР, а также научные работы китайских исследователей, в которых приводится научное обоснование стратегий международного взаимодействия.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
«Стратагемность» - константа традиционной китайской культуры, обуславливающая специфику формирования современных китайских коммуникативных стратегий в сфере внутрикультурного и межкультурного взаимодействия.
-
В практике реализации современных культурных стратегий КНР находят выражение ключевые категории стратегической мысли Китая (путь, стратегическая мощь, мягкость, победа), сформировавшиеся под влиянием различных китайских философских школ, прежде всего конфуцианства.
-
Стратегическая культура КНР, определяемая как совокупность национальных ценностей, традиций, стереотипов мышления народа, обусловливающих определенный стиль реализации национальной стратегии государства и формирующих модели поведения страны в сфере международного взаимодействия без применения силы, определяет содержание коммуникативных стратегий, в частности культурных стратегий, в области межкультурного взаимодействия, а также формы и способы реализации коммуникативных сценариев как в глобальном, так и в региональном аспектах.
-
Выработка и реализация целостной системы культурных стратегий КНР, включающих стратегии культурного развития и стратегии культурного влияния, обусловлены контекстом стратегической культуры, развивающейся на основе традиционных ценностей.
-
Традиционные ценности китайской культуры - важные факторы формирования стратегической культуры и современных культурных стратегий КНР (как стратегий культурного развития, так и стратегий культурного
влияния), определяющие формы и способы реализации коммуникативных сценариев.
6. Ключевую роль в формировании аксиологических особенностей
разработки и реализации культурных стратегий КНР играют конфуцианские
ценности и прежде всего «единение без унификации на основе гармонии».
7. Стержневые концепты китайской философии «гармония» и
«гармоничная культура» активно используются в современном Китае при
идеологической разработке и решении важнейших стратегических задач
современного культурного развития и рассматриваются как необходимые
элементы реализации концепции «мягкой силы» культуры КНР в пространстве
международного взаимодействия.
8. Концепция «мягкой силы», как одна из главных составляющих
совокупной государственной моши КНР, - основной вектор реализации
культурной дипломатии Китая, нацеленный на укрепление геополитических и
геокультурных позиций государства. «Выход за пределы» китайской культуры
- стратегия по повышению «мягкой силы» культуры КНР, направленная на
распространение культуры Китая во всем мире, формирование позитивного
имиджа страны на международной арене. Проведение ЭКСПО-2010 в Шанхае
является примером масштабной, комплексной и системной реализации
китайских культурных стратегий («передача из поколения в поколение»,
«ставить древнее на службу современности», «ставить зарубежное на службу
Китаю», построение взаимовыгодного полилога на основе принципов
«гармонии» и «гармоничного мира», «единения без унификации») в
пространстве международного взаимодействия.
Достоверность научных результатов исследования обеспечивается теоретической обоснованностью основных положений диссертации; всесторонним апробированием основных положений данной работы на международных научно-практических конференциях и конгрессах; опытом практической работы в научно-образовательном центре МГЛУ «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация в странах
ШОС».
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что основные теоретические положения данной работы могут быть использованы при исследовании межкультурных дискурсов и практики межкультурного взаимодействия Китая и других стран, прежде всего России; могут выступать в качестве теоретической и методологической базы социокультурных, лингвокультурологических и лингворегионоведческих исследований в области формирования стратегического взаимодействия с Китаем; могут явиться основой для аналогичных исследований междисциплинарного характера в области формирования и развития глобального и регионального межкультурного дискурса.
Материалы диссертационного исследования могут быть эффективно использованы в качестве методологической базы при подготовке учебно-методических пособий и чтении курсов лекций по «Теории и истории культуры», «Культуре повседневности», «Истории, культуре и географии стран первого изучаемого языка (китайский)», «Культуре Китая» для студентов, бакалавров и магистров, изучающих китайский язык, историю китайской культуры, теорию и историю российско-китайского взаимодействия.
Практическая значимость данной работы заключается в том, что ее положения, обобщения, выводы могут быть использованы при разработке эффективных стратегий взаимодействия РФ и КНР в регионе Дальнего Востока, являющегося для нашей страны сферой стратегических интересов в области политики, экономики и культуры. Результаты данного исследования могут быть востребованы при реализации образовательных программ подготовки специалистов (бакалавров и магистров) культурологов и регионоведов, специалистов в области международных отношений, исследователей в сфере межкультурной коммуникации, углубленно изучающих китайский язык и китайскую культуру.
Апробация диссертационного исследования.
Материалы диссертационного исследования используются в преподавательской деятельности диссертанта с 2008 г. по настоящее время при проведении занятий по специальностям «Регионоведение», «Международные
отношения» со студентами, изучающими восточные языки, по практическому курсу первого иностранного языка (китайский язык), практикуму по профессиональной коммуникации первого иностранного языка (китайский язык), а также при проведении занятий по практикуму по культуре речевого общения первого иностранного языка (китайский), курса письменного перевода с первого иностранного языка (китайский) для студентов старших курсов переводческого факультета МГЛУ.
Основные положения и выводы диссертации были апробированы в рамках реализации в МГЛУ инновационно-образовательной программы «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация как факторы формирования гуманитарного пространства Шанхайской организации сотрудничества».
Отдельные положения диссертационного исследования были изложены на научно-практических конференциях и конгрессах, в частности, на Втором Российском культурологическом конгрессе с международным участием «Культурное многообразие: от прошлого к будущему» (Санкт-Петербург, 25-29 ноября 2008 г.), Третьем Российском культурологическом конгрессе международным участием «Креативность в пространстве традиции и инновации» (27-29 октября 2010 г., Санкт-Петербург), III Международной научной конференции «Восточные языки и культуры» (25-26 ноября 2010 г.), II Международной научной конференции «Культура как предмет междисциплинарных исследований» (11-13 мая 2010, г. Томск) и т.д.
По теме диссертации автором опубликованы 9 научных публикаций, из них четыре - в изданиях, рекомендованных ВАК. Общий объем публикаций составляет 5,2 п.л.
Структура работы обусловлена последовательностью решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы.
«Стратагемность» как константа традиционной китайской культуры
Специфика разработки и реализации современных китайских коммуникативных стратегий в области межкультурной коммуникации во многом определяется такой существенной особенностью китайского менталитета, как стратагемность мышления и поведения.
Знание стратагем — неявных стратегических приёмов и системы непрямых тактических ходов, используемых для достижения скрытой цели, получения преимущества и перехвата инициативы - стало в Китае традицией, касающейся не только дипломатии и войны, но и любой сферы общественной жизни. Как отмечает B.C. Мясников, первый в советском китаеведении исследователь стратагем, стратагемность мышления и поведения, как эквивалент европейского понятия игры 10, относится к характерным особенностям китайской цивилизации, к достижениям ее философской и политической мысли п . Стратагемность как элемент традиционной культуры Китая была проанализирована B.C. Мясниковым в монографии «Империя Нин и Русское государство в 17 в.»12. По мнению ученого, «стратагемность - сплав стратегии и умение расставлять скрытые от противника западни» — является чертой национального характера и национальной психологии китайцев13.
«Игрой мы называем серию следующих друг за другом скрытых дополнительных трансакций с четко определенным и предсказуемым исходом». Берн. Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы. Пер. с англ. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. - С. 42.
Как отмечают Б. Бирштейн и В. Боршевич, наиболее сильно феномен стратагемности заинтересовал американских и европейских специалистов в XX в., когда военные аналитики, политологи и политики, экономисты и бизнесмены, культурологи и философы Запада столкнулись с необычным культурным феноменом — трудноуловимой, отточенной веками системой информационно-психологического нападения и защиты, выматывания партнеров, малопонятной, но очень эффективной методологией анализа и планирования деятельности, с ускользающими от ясного понимания мотивацией, логикой действий и даже этической системой, с тем, что впоследствии получило название «китайщины», «азиатчины»14.
Западноевропейская и российская наука пришли к необходимости изучения стратагемности китайского мышления почти одновременно, когда в XX в. два учёных-синолога, швейцарец Харро фон Зенгер и русский китаевед B.C. Мясников независимо друг от друга «открыли» стратагемы для западной культуры. Первое масштабное и системное исследование стратагем было представлено в работе X. фон Зенгера «Стратагемы» (1988г.), выпущенной в России под названием «Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать»15. Изучив множество источников и научных трудов, в которых содержались сведения о стратагемах, Харро фон Зенгер пришел к выводу о том, что стратагемы существуют у всех народов. Однако на Западе нет аналогов такого свода стратагем, который уже в течение трёх тысяч лет характеризует традиционное китайское мышление16.
Для того чтобы выявить различия в понимании стратагем, а также в их использовании в коммуникативных практиках в Китае и на Западе, необходимо провести сравнительный анализ семантических полей, которые являются значимыми для формирования и интерпретации соответствующих аспектов картин мира.
Зарождение самых ранних представлений о «стратегиях» и «стратагемах» сопутствовало военной практике человеческого общества. В Европе понятия «стратегия» и «стратагема» зародились в практике военного дела еще в античную эпоху и были взаимосвязаны. Термин «стратегема»17 использовался уже в Древней Греции для обозначения военного дела вообще и военной хитрости в частности. Существенные и наиболее значимые признаки понятия «стратагема (или стратегема)» отражены в таких определениях, как:
Стратагема:
1) Древнегреч. отратгугца - военная хитрость — определенный алгоритм поведения, просчитанная последовательность действий, направленных на достижение скрытой цели или решение какой-либо задачи с обязательным учётом психологии объекта, его положения, обстановки и других особенностей ситуации18.
2) Военная хитрость, вводящая в заблуждение противника; перен. Уловка, ухищрение19.
3) Военная хитрость. В прежнее время, при небольших армиях и театрах военных действий, они имели большее значение, чем теперь, когда при значительных силах, употребляемых на войне, условия пространства и времени, а также подготовительные стратегические операции сделались настолько сложными, что обмануть противника почти нет возможности. То, что понималось прежде под словом «стратагема», теперь переместилось или, вернее, возможно еще в области тактики20. Стратегема:
1) Древнегреч. отратпупцо - военная хитрость — хитроумный план, оригинальный путь к достижению военных, гражданских, политических, экономических или личных целей21.
2) План, неортодоксальный путь к достижению военных, гражданских, политических, экономических или личных целей22.
3) Военная хитрость, действие, которое вводит противника в заблуждение23.
4) Военная хитрость24.
5) Греч, strategeo - чертить план сражения. Военная хитрость25. Стратагема и стратегема, стратагема, стратагемы (от греч. strategema) - военная хитрость, действие, которое вводит в заблуждение противника (воен.); перен.: хитрость, уловка26.
Древнеримский полководец и теоретик Секст Юлий Фронтин в созданном вів. труде «Stratagemata», посвященном хитроумным стратегиям в военных конфликтах , писал: «... стратегия и стратагемы, хоть и очень сходны, различаются между собой. Все, что полководец совершает по заранее обдуманному плану, надлежащим образом, со всей официальностью и постоянством, это будет считаться стратегией, а если это лишь по видимости так, то это — стратегематы. Сила этих последних, заключающаяся в искусности и ловкости, полезна и при обороне и при наступлении»28.
Во II в. о стратагемах в книге «Военные хитрости» писал древнеримский писатель македонского происхождения Полиэн . В средние века в западноевропейской культуре под стратагемами стали понимать разнообразные интриги, хитрости, уловки, обманные трюки, манипуляции близким и дальним окружением. Испанский иезуит Бальтасар Грасиан-и-Моралис в своем знаменитом трактате «Карманный оракул или наука благоразумия» (1647 г.) отмечал: «Неожиданность - залог успеха. От игры в открытую — ни корысти, ни радости. Не объявляя своих намерений, возбудишь интерес, особенно там, где высота положения порождает всеобщие ожидания, окружает замыслы тайною и самой этой загадочностью внушает благоговение.... Молчаливая сдержанность - святилище благоразумия. Огласить замысел — погубить его: тогда в нем загодя находят недостатки, а потерпит неудачу - окажется злосчастным вдвойне... »30. Философ использовал термин «стратагема» для обозначения феномена, связанного с использованием секретных и хитроумных уловок для завоевания положения, влияния и достижения целей в политических и социальных кругах.
Традиция как фактор формирования и развития культурных стратегий КНР
В современном обществе, вовлеченном в процесс глобализации, неуклонно растет влияние традиций, традиционной культуры ряда стран, занимающих в пространстве международного взаимодействия все более сильные позиции. Особую значимость приобретает проблема сохранения культурного наследия, обеспечения преемственности в развитии культуры, эффективной трансляции культурного наследия. В этой связи возникает потребность исследования стратегий культурного развития государства как необходимых факторов, способствующих сохранению национальной культуры и традиций этноса. По словам П.М. Кожина, значение изучения традиций возрастает по мере распространения сферы их приложения в политической, социальной, экономической жизни ряда стран современного мира, что особенно характерно для ряда развивающихся стран. Влияние на все сферы общественно-политической и бытовой жизни КНР традиций исторического прошлого, сохраненных в виде определенных институтов, в форме обычаев, навыков, общественных правил, условностей и т.д., очень значительно 133 . Значение традиционной культуры, этнических истоков, историко-политических концепций, восходящих к традиционному прошлому, возрастает в современной жизни КНР довольно быстрыми темпами.
Как отмечает К. Тертицкий, анализ современного состояния системы ценностей и поведения китайцев показывает, что традиционные ценностные понятия занимают доминирующее положение в сознании китайцев и определяют поведение большинства из них при решении ими проблемных ситуаций. Подавляющее большинство китайцев по-прежнему позитивно оценивают такие категории ценностей, как «сыновняя почтительность», «трудолюбие и бережливость», «гуманность». Традиционные ценности занимают ведущее положение в сознании китайцев, но это совсем не означает отторжение современных ценностей, скорее дополняют их. В современном Китае сохраняются и традиционные культурно-психологические феномены («лицо» - мянъцзы, лянъ, «связи» - гуанъси), которые находят отражение в различных сферах поведения китайцев, например, при оценке публичного выступления, при возврате товара с дефектом и др. Анализ традиционной системы ценностей позволяет понять внутренние механизмы и предсказать во многом скрытые от наблюдателя культурно-психологические процессы .
Сегодня можно говорить о том, что в экономической базе существования и развития культуры Китая произошел ряд глубоких изменений. Однако, по сравнению с экономическим строительством, развитие культуры идет замедленными темпами и не соответствует выдвинутым КПК требованиям всестороннего строительства среднезажиточного общества. В условиях социалистической рыночной экономики в разной степени сохраняется отпечаток плановой экономики, который отражается в различных аспектах формирования и развития культурной индустрии, таких как форма и содержание, способы и средства, а также условия работы. После вступления Китая в ВТО у страны появилось больше возможностей заимствовать опыт других стран, в особенности, лучшие достижения в сфере культуры; продвигать китайскую культуру на международной арене. В то же время Китай столкнулся с жестким вызовом системы ценностей, продукцией культурной индустрии и капиталами западной культуры. Вызовы эпохи ставят перед КНР новые цели: усилить культурное строительство, соответствующее новым потребностям, учитывая успешный опыт развития культуры в последние годы и новые требования, предъявляемые к развитию культуры всесторонним строительством среднезажиточного общества; найти новые пути и способы ускорения развития культуры в эпоху стратегических возможностей.
В XXI в. многие страны разрабатывают собственные стратегии культурного развития, соответствующие современным стратегическим возможностям, с тем, чтобы адекватно ответить на вызовы глобализации и повысить конкурентоспособность национальных культур. В 1995 г. Всемирной комиссией ЮНЕСКО по культуре и развитию в докладе «Наше творческое разнообразие» было предложено рассматривать культуру как необходимый элемент процесса развития, позволяющий осуществить всестороннее раскрытие возможностей человека, а в 1998 г. на Стокгольмской конференции по развитию культурной политики ЮНЕСКО предложила государствам-членам поставить культуру в центр стратегий развития, что нашло отражение в итоговой декларации конференции .
В настоящее время культура, оказывающая огромное влияние на процессы социального и экономического развития государств и отдельных регионов, рассматривается как один из важных показателей совокупной государственной мощи. В общественном отношении она обеспечивает целостность способов существования людей в стране или регионе и помогает осознать её важность в процессе личной и групповой идентификации; в экономическом отношении различные формы проявления культуры являются для многих людей не только формой досуга, но и сферой профессиональной, деятельности, приносящей доходы в экономики большинства стран.
Взаимосвязь культуры, как совокупности идей, отношений, традиций, моделей поведения, передаваемых из поколения в поколения и характерных для конкретного общества, и стратегии, как некого алгоритма или общего плана действий, разрабатываемого для достижения определенных целей, находит выражение в стратегической культуре, которая проявляется в четко смоделированных стилях стратегического поведения (обусловленных контекстом формирования стратегической мысли), т.е. в культурных стратегиях.
С точки зрения А. Девятова, заместителя директора Института российско-китайского стратегического взаимодействия, принцип построения китайской стратегии победы отличается от алгоритма западной модели, которая, по словам одного из ведущих специалистов в области стратегических и международных исследований в США Збигнева Бжезинского, базируется на правилах шахматной доски 136 . Китайская стратегия строится по образу традиционных китайских игр: облавные шашки «вэй ци» (по-китайски смысл — «обложить со всех сторон»), «ма цзян» (смысл - «парализующий дурман»), китайские шахматы «сян ци» (смысл — «игра фигур»), в которые играют втроем. Побеждает тот, кто сумел сохранить наибольшее число фигур, уклонившись от схватки, использовав свою пассивность и чужую активность137. Алгоритм этих игр используется в различных сферах, как в официальной государственной политике КНР, бизнесе, так и в повседневной жизни.
Таким образом, можно говорить, что ключевым фактором выработки и развития культурных стратегий в Китае является традиционная культура и традиции страны, исследование которых осуществляется в двух направлениях: с одной стороны, идет изучение традиционных явлений в современной жизни, а с другой, путем подробного изучения социальной, политической и экономической истории «традиционного» Китая выявляются те специфические особенности внутренней жизни страны, которые сохраняются и поныне . Как отмечает Г.Ф. Салтыков , традиция — это передача от одного поколения к другому опыта предыдущих поколений. Традиция как бы перекидывает «мост» от идей, взглядов и чувств к практической деятельности людей. С течением времени традиции приобретают определенную устойчивость, характеризуемую способностью наращиваться, сгущаться и становиться все более действенными. Под воздействием культурных традиций ценностные системы оказываются со временем крайне важным фактором социально-культурной ориентации общества или цивилизации и играют большую роль в регулировании человеческих действий. Значение традиций для традиционного китайского образа жизни, который в определенной мере может рассматриваться как конфуцианский образ жизни, настолько велико, что его трудно переоценить. Большинство конфуцианских стандартов и традиций дожили до XX в. в немалой степени благодаря огромной роли социально-психологических факторов, удачному соответствию идей Конфуция характерным чертам и особенностям исторических судеб китайского народа и его национального характера 140 .
Традиционные ценности как инструмент культуры в контексте современной идеологии КНР (стратегия «Гармоничная культура»)
Политика реформ и открытости, проводимая руководством КНР, вызвала глубокие перемены в политической, экономической, культурной, образовательной, научно-технической, социальной сферах и привела к серьезным изменениям духовного облика, ценностных ориентиров, образа жизни простых людей191. Сегодня традиционные (конфуцианские) ценности китайской культуры, такие как строгое соблюдение семейного и профессионального долга, тщательность и углубленность в науках, во многом способствуют делу модернизации страны. ЯМ. Бергер в своей статье «Модернизация и традиции в современном Китае» делает вывод о том, что «структура традиционных ценностей трансформируется под воздействием модернизации и реформ, но сами эти ценности все еще сохраняют определенное значение в сознании китайского народа» . В понимании китайцев, модернизация не предполагает унификацию культур, а наоборот, способствует их развитию в многообразии. В основу китайского типа модернизации и сегодня заложен принцип гармонии, который находит отражение в таких важнейших постулатах китайской философии, как «Небо и человек едины», «Небо и человек взаимно преодолеваются», «Знания и поступки едины», «Знания и поступки взаимообогащаются» .
В современном многополярном мире, когда экономики всех стран активно вовлечены в процесс глобализации, форсированными темпами увеличивается скорость взаимодействия различных идеологических систем и культур, стратегическая позиция «мягкой силы» культуры становится все более очевидной. Нельзя забывать о том, что глобализация, понимаемая как единая сложная система интеграции всего человечества в мировое сообщество, непременно включает диалог разных культур, где главным вопросом является соотношение многообразия культур и единение, которое в современном мировом сообществе может быть достигнуто только при наличии универсальных культурных ценностей, на основе гармоничного сотрудничества и взаимодействия, иначе говоря - «единения без унификации». В связи с этим одной из важнейших стратегических задач культурного развития современного Китая является построение гармоничной культуры как показателя «мягкой силы» государства. В современном Китае развитие и распространение гармоничной культуры имеет важное значение для построения общества социализма с китайской спецификой, так как именно такой тип культуры закладывает идею многофакторного развития — всестороннего, скоординированного, продолжительного развития политической, экономической, социальной и культурной составляющих гармоничного общества как интегральной системы.
Известный британский историк и культуролог XX в. Арнольд Тойнби в труде «Постижение истории»194 указал особую роль и место китайской цивилизации в мировом развитии в будущем, считая, что китайская цивилизация обладает особой гармоничной системой ценностей. В работе «Спасая будущее»195 А. Тойнби отмечал огромное значение гармоничной культуры Китая на международной арене.
Рассуждая о различиях в определениях «культуры» и «гармоничной культуры», известный китайский ученый и писатель профессор Дэн Вэйчжи считает: «Самое элементарное определение «культуры» складывается из понятий «концепция» и «норма», а определение «гармоничной культуры» -из концепций гармонии и образцов гармонии»196.
В истории китайской цивилизации, насчитывающей пять тысяч лет, такие философские принципы, как «гармония Неба и человека», «единение без унификации», а также стремление к гармонии природы и человека и гармонии между людьми и сегодня занимают важное место. Можно даже говорить о том, что именно эти принципы являются квинтэссенцией всего лучшего в традиционной китайской культуре, которая, по словам директора Института Дальнего Востока РАН академика М. Титаренко, «являет собой пример гибкости и высокой духовности» . Уже в поздний период Западной Чжоу (1046 г. до н. э-771 г. до н. э.) существовали такие философские концепции, как «гармония рождает все вещи, единообразие не приносит потомства» («хэ ши шэн у, тун цзе бу дуань»), а в период Вёсен и Осеней (770г. до н. Э.-476 г. до н. э.) появилась концепция «различие заложено в единстве, в гармонии» («хэ тун чжи и»). Позднее в конфуцианстве был выдвинут принцип «гармония - высшая ценность». Еще Сунь Цзы говорил об особом значении единства народа и гармонии между людьми. В современном Китае построение и развитие «гармоничной культуры» это не только наследование всего лучшего, что было и есть в традиционной китайской культуре, но и развитие идей гармонии и гармоничной культуры.
Чтобы понять, какую роль играют в китайской культуре концепты «гармонии» и «гармоничной культуры», являющиеся ключевыми для выражения китайцами сути желаемого социального и культурного развития и лежащие в основе идеологии развития государства в целом, необходимо использовать лингвокультурологические методы анализа этих концептов. Как считает известный лингвист Анна Вежбицкая, изучение словарного состава языка дает объективные данные, которые позволяют судить о базовых ценностях обслуживаемой этим языком культуры. Тщательный анализ языка может служить основой изучения различных культурных моделей .
Обратимся к анализу концепта «гармония», европейского понимание которого представлено в следующих определениях:
«Гармония - (греч. harmonia — связь, стройность, соразмерность), соразмерность частей и целого, слияние различных компонентов объекта в единое органическое целое»199.
«Гармония — выразительные средства музыки, основанные на объединении музыкальных звуков в созвучия и последованиях созвучий в условиях лада и тональности»200.
Чтобы выявить значение слова «гармония» в китайском языке и роль концепта «гармония» в языковой картине мира китайцев и в китайской культуре в целом, необходимо сначала обратиться к толкованию иероглифов П (хэ) и fniit (хэсе). Словарь иероглифов китайского языка «Синьхуа цзыдянь» дает следующие значения иероглифа Ш (хэ)201: 1) мирный, мелодичный, стройный, согласованный, ровный, спокойный, умиротворенный, милосердный; 2) мягкий (климат), деликатный (мед.), незлобливый (характер); 3) мирный; мириться; мирное разрешение; пойти на мировую; 4) солидарность, согласованность; согласованный, скоординированный; 5) и; с; 6) гармония ($Hf хэсе); 6) приветливый; вежливый; 7) согласие; дружба; 8) мир; 9) мягкий; добрый; добродушный; 10) ровный; устойчивый; плавный; 11) ничья; 12) соподчинение (напр., теория и практика), а также иероглифа Пііі (хэсе): 1) соединиться; слиться; 2) ритм, согласие, гармония; 3) дружеский.
Большой вклад в восстановление истинного значения понятия «хэ» внесла статья профессора Фэн Чжинцзюня «О терминах "до" и "тун"». Ученый проанализировал ряд первоисточников и пришел к выводу о том, что принцип «хэ» символизирует идею плюрализма и является драгоценным наследием китайской культуры. Значительный вклад в объяснение значения понятия «хэ» внесли также исследования других китайских конфуциеведов, в том числе профессора Чжан Ливэня, возглавляющего Конфуцианскую Академию при Народном Университете Китая. Эти работы оказали благотворное влияние на уровень политического мышления руководителей КНР. Так например, бывший член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, бывший председатель Всекитайского комитета НПКСК Ли Жуйхуан во время встречи с ведущими английскими промышленниками в 2002 г. по случаю 30-летия установления дипотношений между КНР и Великобританией в качестве доказательства особенностей политической культуры Китая, которая должна учитываться в мире в период так называемой «глобализации», неоднократно говорил о принципе «хэ», цитируя «Лунь юй», «Мэн-цзы» и «Чжун юн»202.
Реализация культурных стратегий Китая (на примере ЭКСПО-2010 в Шанхае)
В последние годы вслед за увеличением внешних культурных обменов КНР с другими странами резко возросла динамика проведения различных мероприятий в сфере культуры, что открывает новые возможности для распространения традиционной культуры Китая в мире. Культура Китая вступила в новую фазу развития, актуализируя важность стратегической составляющей в сфере международного взаимодействия, в которой успешно реализованная стратегия культуры может не только сплотить нацию и усилить чувство национального самосознания, но и укрепить основные направления зарубежного сотрудничества и внести вклад в успешное осуществление стратегического курса внешней политики государства.
Сегодня все больше продуктов культурной индустрии Китая получают широкое распространение в США и странах Европы, например, фильм «Крадущийся тигр, затаившийся дракон», танцевальная постановка глухонемых актеров «Тысячерукая Гуаньинь», пекинская опера, шаолиньское кунфу и др. Такие мероприятия повлекли за собой немалый интерес к Китаю и традиционной китайской культуре (чжунго жэ), что в свою очередь, способствовало распространению китайской культуры, в том числе благодаря средствам массовой информации.
Неоспоримым является тот факт, что сегодня происходит возвышение Китая и превращение его в одно из сильнейших государств мира. Возвышение государства зависит не только от военных маркеров «жесткости» (жесткой силы), но и от степени проявления фактора «мягкости» (мягкой силы) культуры страны. Выработка правильной культурной стратегии становится неотъемлемой частью стратегии развития страны в целом. Как отмечает Вэнь Вансин, один из китайских исследователей стратегий культурного развития Китая, такие направления внешнеполитического курса государства как политика, экономика и торговля, военное дело и культурные стратегии тесно взаимосвязаны, но в тоже время в корне отличаются друг от друга. Внешне «мягкое», по сути - «жесткое», в «мягкости» присутствует «жесткость», «мягкость» и «жесткость» взаимодополняют друг друга. «Мягкость» указывает на прозрачные (ясные, понятные) цели стратегий культуры, что освобождает людей от чувства неловкости и обмана; «жесткость» всегда означает, что во всякой культуре с применением силы происходит отдаление от «корней и истоков», теряется существующее основание, заложенное традицией295. Таким образом, именно культурные стратегии поддерживают ядро традиционной культуры нации, самую крепкую его часть, и это совсем непросто изменить. Благодаря гибкой структуре и богатому разнообразию форм культурных стратегий в последние годы Китай достаточно успешно функционирует на мировой арене, поддерживая развитие всего лучшего в традиционной культуре нации и всеми силами обеспечивая безопасность традиционной национальной культуры Китая от внешних проникновений на основании курса «оригинальный, подлинный, первоначальный Китай» во внутренней и внешней политике.
В условиях глобализации «выход» традиционной национальной культуры «за пределы» государства (стратегия «выхода за пределы») играет важную роль в стратегическом формировании имиджа страны на мировом рынке. Как отмечает Ю.В. Чудодеев, Китай сегодня - это не только динамично развивающаяся страна («крупная развивающаяся социалистическая страна» - по определению XVII съезда КПК), добившаяся огромных успехов на пути модернизации и развития социалистической рыночной экономики, и не просто активно позиционирующая себя миру (в том числе и России), но и развивающая достаточно большую внешнеполитическую активность, в которой концепция «ответы на вызовы», по мнению китайских политологов, Китай должен сменить на «дипломатию активного действия»296.
Каждая страна или регион стремится продвигать себя на мировой арене с помощью различных мероприятий (международные выставки, олимпийские игры, открытие языковых центров в других странах и т.д.). Все эти мероприятия, как правило, тесно связаны с «раскруткой» национального брэнда. Как отмечает Саймон Анхольт, известный британский эксперт в области странового брэндинга, «без позитивной репутации, или «национального брэнда», ни одно государство не сможет постоянно бороться за потребителей, а также добиваться уважения и внимания других стран. Все знают, какое влияние оказывает фактор страны-производителя на решение приобрести ту или иную вещь»297. Ярким примером использования КНР своей национальной культуры в «дипломатии активного действия» является проведение Олимпиады-2008 и Всемирной выставки Экспо-2010 в Шанхае.
Олимпиаду в Пекине можно считать переломным моментом в истории Китая как в политическом так и в культурном плане. Как считает Синь Хайгуан, благодаря Олимпиаде-2008 сформировался новый душевный настрой китайской нации, китайцы испытали восторг, гордость за свою страну, но главное, существенно изменился имидж Китая в глазах мирового сообщества, значительно возрос престиж китайской нации, а также влияние китайской цивилизации на мировое Олимпийское движение. Каждая страна активно использует Олимпийские игры, чтобы распространять свою национальную культуру и Пекинская Олимпиада не явилась исключением. Именно в период Олимпиады политическое и экономическое влияние Китая достигло небывалого расцвета, а китайская культура вошла в моду во всем мире. Подтвердился и укрепился статус Китая как мощной мировой державы на фоне финансового кризиса298.
Обратимся к более подробному рассмотрению Всемирной выставки ЭКСПО-2010 в Шанхае, так как данное мероприятие наиболее полно и разносторонне на наш взгляд демонстрирует пример реализации современных культурных стратегий КНР в пространстве международного взаимодействия. Всемирная выставка ЭКСПО — это арена для демонстрации достижений в области науки и техники, экономики, истории, традиций и культуры стран мира. С 1978 г. Китай начал проведение политики внешней открытости и постепенно интегрировался в мировое сообщество. С момента первого официального участия КНР во Всемирной выставке в Ноксвилле (США) в 1982 г. до участия во Всемирной выставке в Аити (Япония) в 2005 г., Китай 11 раз принимал участие во Всемирных выставках299. Он не только осознал себя частью мира, свою включенность в мировое развитие, но и зависимость мира от Китая. По мнению политологов, Китай уже сегодня находится в центре Азиатско-Тихоокеанской геополитики, а интеграция в Восточной Азии будет осуществляться вокруг Китая. Как отмечает А.Девятое, универсальная выставка «ЭКСПО-2010» в Шанхае - для Китая является: а) этапом борьбы с США за место лидера в постиндустриальном мире; б) местом демонстрации идей выхода из мирового системного кризиса индустриального общества потребления через мировую технологическую революцию; в) возможностью нарастить триумф срединно-земельной цивилизации в ее «диалоге» с библейско-средиземноморской цивилизацией, впервые заявленной на Олимпиаде-2008 в Пекине300.
Ху Цзиньтао заявил: «Развитие Китая неотделимо от всего мира, а процветание и стабильность всего мира, в свою очередь, от Китая» . По словам председателя КНР Ху Цзиньтао, «Всемирная универсальная выставка ЭКСПО-2010 в Шанхае представляет собой новое знаменательное всемирное мероприятие, которое будет иметь исключительно важное значение для демонстрации огромных достижений, культурного имиджа и прогресса нашей страны за годы реформ и открытости, содействия укреплению обмена и сотрудничества Китая с различными странами и регионами мира; а также будет играть активную роль в надлежащем противодействии международному финансовому кризису, стимулировании оживления мировой экономики»302. Международная выставка ЭКСПО-2010, в которой приняли участие 192 страны и 54 международные организации, стала ареной для демонстрации достижений в области науки и технологий, градостроения в этих странах, знакомства с современной продукцией, экономикой и культурой стран-участниц выставки. Обозреватель пекинской англоязычной газеты «China Daily» Жаг Цян, считает, что «Всемирная выставка ЭКСПО дает китайцам возможность ознакомиться с другими культурами и понять направления их развития. ЭКСПО - это результат упорных стараний Китая продвинуть политику реформ и избавиться от изоляции. Причина, по которой Китай вложил огромные усилия и средства в организацию Всемирной выставки в том, что растущая и стремительно развивающаяся нация должна выяснить, какой путь следует выбрать после тридцати лет экономического бума» .
