Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Феномен культуры как предмет познания 20
1.1. Генезис содержания категории «культура» 20
1.2. Культура как система 52
Глава II. Сущность культурогенеза 83
2.1 . Самоорганизация - способ существования сложных систем 83
2.2.Детерминанты культурогенза 115
2.3.Становление системно-синергетическои картины культурогенеза... 146
Глава III. Роль культурной политики в процессе культурогенеза 180
3.1 . Деятельность и культурогенез 180
3.2.Политическая деятельность и политическая система общества 197
З.З.Культура как объект политической активности 225
Глава IV. Субъективность субъектов культурной политики 246
4.1 .Субъектность и субъекты культурной политики 246
4.2.Культурная политика как пространство политического поведения... 273
Глава V. Особенности культурной политики в России 314
5.1. Диалектика объективного и субъективного в культурном пространстве России 314
5.2. Россия в фазе бифуркации: культурная политика переходного периода 343
5.3. Культурная политика в контексте концепции устойчивого развития 3 63
Заключение 388
Литература 397
- Генезис содержания категории «культура»
- Самоорганизация - способ существования сложных систем
- Деятельность и культурогенез
Введение к работе
Актуальность исследования. Конец XX - начало XXI вв. - время глобальных перемен в мировой культуре, экономике, системе социальных отношений. Различного рода кризисы - энергетический, экологический и т.п.; распад Советского Союза как глобальной сверхдержавы; образование на территории бывшего СССР ряда самостоятельных государств, выдающиеся достижения в науке, технике, развитие высоких технологий в самых разнообразных областях жизнедеятельности и др. - это далеко не полный перечень причин указанных выше глобальных перемен.
Все это - по большому счету предвестники качественных изменений в мировой культуре. В мировом общественном процессе четко прослеживаются две тенденции. Первая — образование глобальных политико-экономических союзов: Западно-Европейского с доминированием Германии и Франции, такого же союза в Южной Америке с доминированием Бразилии, дальнейшее укрепление уже существующих крупнейших государств планеты - США, Китая, Индии. Вторая заключается в стремлении к автономии и получению собственной государственности этно-территориальных анклавов в уже сложившихся государствах - курдов в Иране, Тибета в Китае, Ирландии в Великобритании и т.д. Если в основании первой тенденции лежат экономика и политика, то в основании второй - стремление к актуализации собственной культурной уникальности.
Сложившаяся в мире ситуация ставит вопрос: на какой основе возможно единение человечества? На базе складывающихся наднациональных формализованных структур, в основе которых лежит экономика и политика? На базе некоторой географической и социальной общности? и т.п. В таком случае, каков будет вектор развития (эволюции) мирового объединенного человечества? Или, по-прежнему, это будет некая сумма векторов развития отдельных фрагментов человеческой общности, основания фрагментации у ко-
торых могут быть самые различные - экономические, социально-политические, религиозные, исторические и др.? По-видимому, на эти вопросы в настоящий момент никто не даст ответа.
Но ответы есть, или, по крайней мере, есть возможность говорить об этих вопросах с некоторой единой позиции - позиции мирового культурного процесса. Понятно, что он реализуется в разных формах, у разных народов, в разных природных условиях, различным образом. Но понимание того, что, несмотря на различия, основы культурного процесса у всех народов едины, дает основание верить в то, что конфликты и войны, в конце концов, уступят место культурному диалогу народов Земли.
Участие в мировом культурном диалоге с необходимостью предполагает знание культуры и истории собственной страны. Однако значение имеет не только и не столько изучение культуры отдельно взятой страны, сколько понимание взаимосвязей и взаимоотношений культур, где собственная страна выступает одним из элементов мировой культуры, причем элементом уникальным. Невозможно исследовать культуру собственной страны вне взаимосвязи с культурами других стран. Таким образом, вопросы изучения собственной культуры неизбежно требуют осознания культур иных народов, их культурного опыта, ценностей, способа решения ими культурных проблем, которые при ближайшем рассмотрении часто оказываются весьма сходными с собственными проблемами в области культуры, как в масштабах государства, так и на уровне его составляющих - регионов. Сразу же подчеркнем, что административно-государственное деление не всегда совпадает, не всегда учитывает формы исторического бытования культуры. Зачастую административно-территориальное деление, особенно в таких больших странах, как Российская Федерация, не тождественно культурно-исторической стратификации. Следовательно, государственная культурная политика не всегда адекватна потребностям культурно-исторической конфигурации, сложившимся и меняющимся не обязательно в резонансе с государственной культурной по-
литикой. Особенно это заметно в переходные периоды в истории государства. Падение, развал одной государственной системы или возникновение новой не обязательно влекут за собой аналогичные процессы в культуре, хотя, несомненно, влияют на особенности культурных процессов, как в худшую, так и в лучшую сторону.
Это объясняется тем, что закономерности возникновения культуры, ее наличного существования, ее эволюции, т.е. культурогенеза, более фундаментальны, чем закономерности социума, а тем более государства.
Этот очевидный факт не всегда осознается идеологами, политиками, религиозными деятелями, да и собственно представителями самой культуры, независимо от того, какую конкретную область культуры они представляют -политическую, религиозную, художественную, инженерную или какую-либо еще, несмотря на то, что сами являются непосредственными участниками всеобщего культурного процесса, в том числе и на региональном уровне.
Осознание специфики культурных процессов в любой стране, в том числе и в России, тесно связано с рефлексией методологических основ изучения и использования самих культурных процессов. Действительно, сегодня культурное пространство России характеризуется наличием огромного количества социально-культурных проблем, связанных с переходом от общества централизованно-плановой экономики с зафиксированной в Конституции СССР руководящей ролью КПСС и главенством коммунистической идеологии к обществу либерально-рыночной экономики, плюрализму в области идеологии и культуры. Это усугубляется отсутствием адекватных технологий в области управления культурными процессами в стране на уровне государственной и региональной политики.
Методологический анализ оснований культурной политики для России является сегодня как никогда актуальным. Лишившись идеологического стержня, заменявшего ей и механизм целеполагания, и методологическую базу целедостижения, культурная политика оказалась перед лицом гигант-
ского комплекса проблем восстановления естественного течения культурных процессов в культурном пространстве России после десятилетий их насильственной «подгонки» и «прилаживания» к идеологии марксизма-ленинизма. Общество оказалось не готово к ситуации, когда, по выражению одного из классиков постмодерной философии Ж.-Ф. Лиотара, метанарративы перестали существовать. Сегодня цели неясны, задачи не определены, пути их достижения непонятны.
Такова ситуация, в которой культурная политика России, как становящийся самостоятельный вид политической активности, пытается обрести свои теоретико-методологические основы. В связи с этим следует обратить внимание на ряд обстоятельств.
Во-первых, эффективность культурной политики, как и любого иного вида человеческой деятельности, в определяющей мере зависит от того, насколько ее цели и применяемые способы их достижения адекватны объективным закономерностям развития культуры. Отсутствие адекватности приводит к нерациональному использованию социальной энергии и ресурсов. Между тем, теоретико-методологическая база культурно-политической деятельности в настоящее время находится в крайне неразработанном состоянии, причиной чего является то обстоятельство, что XX век — век тотальных социально-политических доктрин, - отводил культурной политике сугубо утилитарную функцию внедрения господствующих идеологических моделей в сознание народных масс.
Во-вторых, культурная политика, как и любой иной частный вид политической деятельности, представляет собой поле политического поведения множества взаимодействующих субъектов. Каждое культурно-политическое решение предстает с одной стороны как результат их поведенческого взаимодействия, столкновения субъективных интересов, мотивов, индивидуальных особенностей отношения к миру и к культуре, и, с другой стороны, как оппозиция субъективного и объективного, представленная соответственно
субъектами культурной политики и факторами культурогенеза. Данная оппозиция может принимать самые разнообразные формы в интервале между двумя ее крайними проявлениями: от эпически непротиворечивого и по сути коэволюционного сосуществования субъекта с окружающей его объективной средой - до трагического в своей конфликтной неразрешимости пересечения индивидуального/группового эгоизма с объективными обстоятельствами бытия. Между двумя этими абстракциями лежит огромное количество конкретно-исторических вариантов сочетания объективного и субъективного. Чем более высокую позицию в культурно-политической иерархии занимает индивид, тем большее значение для национальной культуры несут особенности его поведения. Баланс между ними зависит от того, насколько общество сумело выработать социально-культурные механизмы ограничения негативных проявлений субъективности.
В-третьих, в условиях ускоряющейся глобализации одной из основных целей человечества становится обеспечение устойчивого развития человеческого сообщества. К числу приоритетных задач, которые необходимо решить на пути к достижению этой общечеловеческой цели, относится выработка таких форм культурно-политического процесса, которые, опираясь на объективные закономерности культурогенеза, были бы свободны от проявлений негативных сторон субъективности субъектов культурной политики.
Степень научной разработанности проблемы.
Краеугольным камнем в основании всего исследования является категория культуры. Уникальное для научной мысли многообразие дефиниций и соответствующих им интерпретаций культуры как предметной области культурно-политической деятельности представлено в используемых автором настоящей работы философских и культурологических сочинениях Н.А. Бердяева, М. Вебера, В. Виндельбанда, Г.В.Ф. Гегеля, Й.Г. Гердера, А.А. Зиновьева, И.А. Ильина, М.С. Кагана, И. Канта, Г.С. Кнабе, Л.Н. Когана, В.И. Ленина, К.Н. Леонтьева, К. Манхейма, Э.С. Маркаряна, Ф. Ницше, X. Ортега-
и Гассета, Г. Риккерта, Э.Б. Тайлора, 3. Фрейда, Й. Хёйзинги, А. Швейцера, Ф. Шеллинга, О. Шпенглера и ряда других исследователей.
Системность культуры воплощается в культурно-исторических конфигурациях (от позднелат. configuratio - придание формы, расположение) -неповторимо индивидуальных культурных комплексах, развивающихся в границах определенного географического локуса, характеризующихся специфическими чертами материальной и духовной культуры и являющих собой пространственно-конкретную и темпорально определенную материализацию культурогенза.
Специфика различных культурно-исторических конфигураций определяется сочетанием доминантных факторов культурогенеза. Различные аспекты философского детерминизма рассмотрены в работах Я.Ф. Аскина, М. Бун-ге, Г.В.Ф. Гегеля, И.В. Кузнецова, К. Маркса, П.А. Парнюка, А.Г. Свечнико-ва, Р.С. Сейфулаева, Б.С. Украинцева, Ф. Энгельса.
Движущей силой культурогенеза, ее источником является социальная активность человека, рассматриваемая как деятельность. Исследование феномена деятельности в ее различных проявлениях, системности деятельности, а также деятельностных оснований культурогенеза осуществлено К.А. Абульхановой-Славской, Б.Г. Ананьевой, Г.С. Батищевым, Н.А. Бернштей-ном, А.В. Брушлинским, В.П. Ивановым, М.С. Каганом, И.С. Коном, А.Н. Леонтьевым, А.П. Огурцовым, С.Л. Рубинштейном, Э.В. Сайко, Д.Н. Узнадзе, В.Л. Хайкиным, Э.Г. Юдиным.
Одним из видов социальной активности, направленным на регулирование социальных процессов, выступает политика. Анализу различных аспектов политической деятельности в ее системном единстве посвящены работы Дж. Алмонда, В.Н. Амелина, А.А. Дегтярева, И.А. Ильина, Д. Истона, С. Липсета, Н. Макиавелли, Н.К. Михайловского, А. Панарина, Г. Пауела, Г.Т. Тавадова.
Культурная политика как целенаправленная деятельность человека, смысл которой заключается в корректировке естественно протекающих культурогенетических процессов, опирается на факторы культурогенеза, приобретающие в культурной политике значение ее объективных оснований. Анализ различных аспектов основных факторов культурогенеза выполнен Л.С. Бергом, Ф. Броделем, Вс.М. Вильчеком, Б.П. Вышеславцевым, Л.Н. Гумилевым, А.Я. Гуревичем, Н.Я. Данилевским, Э. Дюркгеймом, А. Инкелесом, М.С. Каганом, А. Кардинером, В.О. Ключевским, СВ. Колесником, И.В. Кондаковым, М.В. Крюковым, Д. Левинсоном, К.Б. Леви-Строссом, Ю.М. Лотманом, Л. Мечниковым, Ф.Я. Нестеруком, X. Ортега-и-Гассетом, Л.Н. Пушкаревым, СМ. Соловьевым, П.А. Сорокиным, Ф.С Степуном, А. Тойн-би, Л. Февро,м, Д. Филдом, Р. Шпранделем, Э. Янчем, К. Ясперсом, В.К. Яцунским.
Несмотря на чрезвычайно широкое употребление термина «культурная политика» в самых разнообразных контекстуальных ситуациях, в научной литературе эта тема остается практически неразработанной. Исключение составляют историографические работы B.C. Жидкова и К. Соколова, статьи или главы в книгах И.А. Бутенко О.И. Карпухина, А.И. Кравченко, К.Э. Разлогова, Г.Л. Тульчинского, А.Я. Флиера, П.Г. Щедровицкого, О.И. Карпухина, исследования по современной культурной политике Евросоюза С. Манди и Ф. Матарассо, а также разрозненные выступления и материалы менее известных авторов и аналитические материалы Министерства культуры и массовых коммуникаций. Для важнейшего направления социально-политической активности это в лучшем случае может служить подступом к серьезной научной проработке. В настоящей работе, впервые в науке о культуре, предпринимается попытка фундаментального методологического анализа оснований культурной политики.
Наиболее деликатную и малоисследованную сферу представляет поведение субъектов культурной политики и, прежде всего, социально-
психологические механизмы принятия культурно-политических решений. Здесь культурная политика предстает как пространство политического поведения субъектов, движимых не только декларированными целями и осознанными установками, но и инстинктивными мотивациями. Необходимо особо подчеркнуть, что специальных исследований поведенческого аспекта в культурной политике автору обнаружить не удалось.
Для исследования данного аспекта поставленной в диссертации проблемы были использованы работы по общей психологии А.Н. Леонтьева и С.Л. Рубинштейна, исследования о роли личности в политике Д. Белла, Т. Гоббса, У. Годвина, Ф. Гринстайна, Г. Гэнса, Р. Даля, У. Корнхаузера, С. Липсета, У. Мура, Дж. Роулза, Ж.-Ж. Руссо, А. Смита, Г. Спенсера, А.де То-квилля.
V Поведенческий подход к политике представлен материалами П. Блау, Э. Даунса, Ф. Знанецкого, Д. Истона, П. Лазарсфельда, Д. Кэмпбела, П. Кон-верса, У. Миллера, Д. Стоукса, У. Томаса, Г. Экстайна,
В контексте поставленной в исследовании проблемы весьма актуальным представляется активно развивающееся в последние десятилетия новое междисциплинарное направление, изучающее влияние биологической природы человека на его политическое поведение и получившее название «биополитика». У ее истоков стояли Л. Колдуэлл и X .Флор. Внутри биополитики возникли и оформились в самостоятельные научные области социальная этология и социальная биология. Социально-этологическую проблематику активно разрабатывают И. Айбль-Айбесфельдт, М. Бер, С. Бикман, М.Л. Бутовская, К. Вольф, М.А. Дерягина, Дж. Диксон, В.Р. Дольник, П.'Корнинг, К. Лоренц, Е.С. Панов, Ю.М. Плюснин, Н. Тинберген, Э.О. Уилсон, К. Фриш, Р. Хайнд, Дж. Хогенсон, Г. Шуберт. К социальной этологии близки по методологии и тематике исследований работы социобиологов Д. Фридмена и В.ден Берге.
Степень влияния поведения субъектов культурной политики на формирование культурно-исторической конфигурации со всей очевидностью проявляется в российской истории. Князья и цари, писатели и философы, генеральные секретари и президенты в периоды социально-культурных бифуркаций становились причиной резких поворотов направления развития общества. Различные аспекты влияния субъективности в истории России рассматриваются в трудах И.С. Аксакова, А.С. Ахиезера, М.А. Бакунина, В.Г. Белинского, И.Д. Беляева, Н.А. Бердяева, Г.В. Вернадского, СВ. Вознесенского, Л.Н. Гумилева^ СВ. Ешевского, B.C. Жидкова, А.Г. Зверева, К.Д. Кавелина, Н.М. Карамзина, В.О. Юиочев^юоо, КМ. Клямкина, И.В. Коднакова, А.А. Корнилова, Н.И. Костомарова, В.А. Куманева, П.Н. Милюкова, X. Ортега-и-Гассета, Р. Пайпса, Г.В. Плеханова, И.Т. Посошкова, А. Поссевино, А.Е Преснякова, А.Н._Сахагюва, СМ. Соловьева, Ф.С Степуна, Н.С Трубецкого, Н.И. Тургенева, А.С. Хомякова, Н.Г. Чернышевского, В. Шубарта и др.
Необходимость ограничения влияния субъективного фактора на формирование культурной политики, объективации ее оснований как гарантии устойчивости социума, определяется изменениями, происходящими сегодня в человеческом сообществе. Смысл этих изменения отражен в применяемых в работах теоретиков новой реальности 3. Баумана, В. Вельша, А. Винера, Ж. Дерриды, И.П. Ильина, В.Л. Иноземцева, Г. Кана, С Каннингэма, Г. Кнабе, П. Козловски, Э. Корниша, Ж.-Ф. Лиотара, Д. МакГейла, Н.Н. Моисеева, Ж,-А. Нанси, Д.Е. Олёсена, Г.И. Петровой, А. Портера, М. Сирано, С. Сулейма-на, Э. Тоффлера, И. Хассана, И. Хёйзинги и т.д.
Анализ источников, в той или иной степени проливающих свет на способ формирования культурной политики, дает возможность сформулировать проблему настоящего исследования. С одной стороны, государство как репрезентант социума и культуры, задает, исходя из государственных интересов (которые не всегда соответствуют интересам общества и объективным тенденциям культурогенеза), идеалы, нормы, ценности культурной жизне-
деятельности. Данная форма государственной активности институциализиру-ется в системе государственной культурной политики. С другой стороны, продукты процесса культурогенеза объективно утверждаются в обществе (но не обязательно в государстве) как следствие объективных тенденций и закономерностей самого культурного процесса через исторически сложившиеся идеалы, нормы, ценности, традиции и т.д. Данные взаимоотношения культурной политики и культурной реальности конкретно-исторически всегда противоречивы. Возникает вопрос: каким образом должно быть разрешено данное противоречие с учетом необходимости формирования оптимальных условий жизнедеятельности людей?
Объектом исследования является культурогенез как феномен бытия. '
Предмет исследования - диалектика объективного и субъективного факторов в культурогенезе.
Цель исследования заключается в том, чтобы выявить объективные закономерности культурогенеза как качественно отличной формы бытия человека, в отличие от его биологического бытия, в рамках которого происходила организация и самоорганизация культурных процессов как основ управления собственно культурой, дифференцировавшейся на относительно автономные области - общество, государство, социальные и государственные институты и организации и т.п.
Задачи исследования:
Эксплицировать генезис представлений о культуре как феномене бытия.
Обосновать адекватность методологической базы исследования культурогенеза, включающей системный, деятельностный и синергетический подходы.
Выявить сущность и детерминанты процесса культурогенеза.
Отрефлексировать основы системно-синергетической картины культурогенеза.
Проанализировать деятельностные характеристики политики как формы социальной активности в целом, и культурной политики как одного из частных случаев социально-политической активности.
Зафиксировать и проанализировать социально-поведенческие механизмы и их роль в структуре культурной политики посредством изучения влияния биологического, психологического и социального уровней личности субъекта культурной политики на характер его политического поведения.
Проанализировать влияние доминантных детерминант культурогене-за и их роль в формировании своеобразия российской культурно-исторической конфигурации.
На основе теоретического исследования и анализа эмпирического материала эксплицировать основные принципы культурной политики, удовлетворяющей требованиям современного постмодерного общества, стремящегося к устойчивому прогрессивному эволюционному развитию.
Теоретико-методологическую основу исследования составили теоретические концепции системно-синергетического и деятельностного подходов.
Системно-синергетическая методология в последние десятилетия получила достаточно глубокую проработку в работах Г. Хакена, И. Пригожина, В.И. Аршинова, ЯМ. Свирского, М.С. Кагана, В. Эбелинг. А. Баблоянц, Е.Н. Князевой, СП. Курдюмова и др.
Особое методологическое значение для анализа самоорганизации в культурогенезе имеет новое ответвление в синергетических воззрениях, получившее название «социальная синергетика». В настоящей работе использованы исследования в этом направлении Э. Ласло, В.В. Васильковой, В.П. Бранского, М.С. Кагана, Л.В. Лескова, Г.Г. Малинецкого А.П. Назаретяна.
Деятельностный подход опирается на работы М.С. Кагана, Н.А. Берн-штейна, Д.Н. Узнадзе, И.С. Кона, А.Н. Леонтьева, Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, Г.С. Батищева, Б.Г. Ананьева и т.д.
Большое внимание уделено также анализу обширного эмпирического материала по истории русской культуры. С этой целью использованы работы А.С. Ахиезера, Н.А. Бердяева, ЛЛ^Гумилева, Н.Я. Данилевского, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, Н.И. Костомарова, СМ. Соловьева и др.
В работе нашли применение общенаучные методы анализа, синтеза, а также исторический и логический методы.
Научная новизна исследования
Разработан и обоснован категориальный аппарат исследования, где в качестве основных категорий выступают культурогенез, культурно-историческая конфигурация, культурная политика. Тем самым задается культурологическая специфика исследования в отличие от философской, социологической, исторической, политологической. С другой стороны, использование указанных категорий акцентирует внимание на всеобщности культурного бытия человека.
Аргументирована методологическая стратегия, в которой в качестве основных методологических средств использованы системный, синергетиче-ский, деятельностный подходы. Применение такой методологической стратегии обусловлено особенностями объекта исследования. Культура интерпретируется как сложно-структурированная, динамическая самоорганизующаяся система, саморазвитие которой совершается в соответствии с рядом закономерностей, где важнейшую роль играют синергетические закономерности. При этом движущей силой и единственным источником возникновения и развития культуры является человеческая активность, трактуемая нами как деятельность. Такая методологическая стратегия позволяет вскрыть механизмы культурогенеза как макропроцесса, а также проанализировать его глубинные движущие силы и возможности регуляции культурных процессов на различных социальных, в том числе государственном, уровнях.
3. Отрефлексированы основы системно-синергетической концепции
культурогенеза. Культурогенез представлен как процесс возникновения и са-
моразвития культуры как самоорганизующейся системы. Культура как си-нергетическая система представлена в форме культурно-исторической конфигурации как типологической единицы культурогенеза. В основу типологии положен признак этно-территориальной локализации культурно-исторической конфигурации как форма системной отграниченности (А.Н. Аверьянов) - одного из основополагающих признаков самоорганизующейся системы. Выделена и рассмотрена более подробно российская культурно-историческая конфигурация.
Вычленена и проанализирована диалектика взаимоотношений объективных детерминант и субъективного фактора в процессе культурогенеза на основе синергетического подхода. Установлено наличие диалектики прямых и обратных связей и взаимозависимостей между объективным и субъективным компонентами, синергетическое взаимодействие которых определяет индивидуальную траекторию культурогенеза в рамках конкретной культурно-исторической конфигурации.
Обоснована системно-деятельностная интерпретация политики как специфического вида культурной деятельности, включающего в себя синтез социально-политического поведения и социальной деятельности как реализацию норм и ценностей субъектов культурно-политической деятельности.
Аргументировано влияние роли субъективного фактора в моменты социально-исторических бифуркаций. В истории России таковыми являлись, например, крещение Руси в 988 г., «европейский прорыв» Петра I или события последней четверти XX века - перестройка в Советском Союзе, приведшая к его распаду. В этих случаях субъективный фактор служит генератором флуктуации, определивших дальнейшую траекторию эволюции синергетиче-ской системы. Его влияние возрастает по мере того, как синергетическая система становится неустойчивой, и ослабевает с закреплением системы в новом состоянии.
7. Рассмотрены и проанализированы особенности культурной политики
России в конце XX - начале XXI вв. с использованием синергетического
подхода. Исследование материалов российской культурно-исторической
конфигурации в указанный период показало многовекторность культурной
системы России, как в целом, так и в ее отдельных фрагментах - экономике,
политике, идеологии, религии, образовании и др. Выбор доминантного век
тора культурного развития в целом во многом определяется наличи
ем/отсутствием механизмов ограничения влияния субъективности как источ
ника негативного воздействия. Такие механизмы складываются либо в ре
зультате эволюционно-демократического развития общества (как это проис
ходило Европе), либо формируются сознательно (США, постсоветская Рос
сия). Они выступают необходимым элементом устойчивого развития обще
ства.
8. Проанализирована роль культурной политики в контексте концеп
ции устойчивого развития. Установлено, что сбалансированная адекватная
культурная политика, учитывающая объективные детерминанты культуроге-
неза данной культурно-исторической конфигурации, является одним из важ
нейших факторов стабильного эволюционного развития общества. Условием
формирования отвечающей указанным требованиям культурной политики
является выработка механизмов ограничения влияния на ее формирование
субъективного фактора. Рассмотрен опыт объективации оснований культур
ной политики, наработанный в странах Евросоюза.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Категория культурогенеза в своем содержании конкретизирует содержание категории культуры и наиболее полно представляет процесс становления культуры как феномена бытия в ее разнообразных аспектах: временном, пространственном, социальном, личностном, креативном, рутинном и др. Она указывает на безграничность и конкретность в развитии культуры.
Методологическая стратегия, в отличие от феноменологического описания, не только фиксирует разнообразные стороны явления, но и позволяет более полно использовать наличный гносеологический потенциал познания в соответствии с характером объекта, выявить сущность изучаемого объекта. Исторически доказавшие свою эффективность деятельностный, системный и становящийся синергетический подходы, примененные к культуре и культурогенезу, выявляют сущность и детерминацию процесса культуроге-неза.
Любая научная картина фрагмента бытия, в том числе культуры и культурогенеза, представляет собой не только гносеологический образ этого феномена, но и ориентирует на некое операциональное поле, в рамках которого человек может производить действия, операции в соответствии с человеческими целями и потребностями, в том числе и операции по управлению данным феноменом, например, культурно-политическое управление.
Культура есть надбиологическая форма жизнедеятельности людей, но в фундаменте ее лежат биологические процессы, в том числе и поведение. Социализируясь и окультуриваясь, человек выходит из чисто поведенческой сферы. Регуляторы его жизнедеятельности разнообразны и в этом случае имеют определенную иерархичность, в которой определенное место занимает регуляция культурной политикой. В этом случае слиты воедино поведение и социальная деятельность, в том числе культурно-политическая деятельность.
По мере осуществления культурогенеза возрастает субъективный фактор при имманентном присутствии объективного. В конкретных культурно-исторических конфигурациях их диалектика реализуется в зависимости от конкретно-исторической ситуации. Учитывая важную роль, которую играет субъективный фактор в культурной политике, в условиях стремления человеческого сообщества к устойчивому развитию, представляется исключи-
тельно важным выработка механизмов ограничения влияния субъективности при формировании параметров культурно-политического процесса.
6. Российская культурно-историческая конфигурация на грани тысячелетий проходит фазу бифуркации. Выход из нее на устойчивую социально-культурную структуру еще предстоит определить. Данный эмпирически конкретный культурно-исторический материал представляет определенную фазу культурогенеза, содержащую в себе многовариантность развития культуры России. Выбор оптимальной траектории культурогенеза зависит от конкретных условий и целей, которые должны быть осознаны всеми членами культурного сообщества, с учетом мировых тенденций и национальных приоритетов.
Теоретическая значимость исследования определяется основными идеями и результатами данной диссертационной работы. Использование категории культурогенеза, а также культурно-исторической конфигурации, раскрытие их содержания, применение к новому предметному полю исследования утверждает данные категории в одном ряду с такими предельными категориями философии и культурологи, как культура, цивилизация, общество, культурно-исторический тип (Данилевский), идеальный тип (Вебер) и др. Тем самым расширяется категориальный аппарат философии, культурологии, истории, географии, политологии и др.
Использование многообразного эмпирического материала в едином концептуальном подходе к решению поставленной перед данным исследованием проблемы указывает не только на эффективность используемых подходов, их различие, но на их некое внутреннее единство, что, естественно, ставит уже иную исследовательскую задачу, чем в данном исследовании, но все же позволяет указать на то, что в самой методологии наблюдаются процессы интеграции философского и гуманитарного знания.
Деятельностная и системная интерпретация социальной жизнедеятельности людей вскрывает особенные черты форм регуляции этого типа дея-
тельности и обнаруживает, что для ее эффективности необходим учет субъективного и объективного в процессах управления социальной жизнедеятельностью с тем, чтобы придать ему черты культурных форм. Тем самым ставится вопрос о социальных формах контроля за осуществлением культурной политики. Иными словами, речь идет о создании (формировании) гражданского общества в России. Отсюда вытекает, что данная работа с использованием вышеуказанной методологии имеет эвристическое значение для политологии, социологии, демографии, их дальнейшего развития в России, как на общегосударственном, так и региональном уровне. Тем самым раскрываются новые основы концептуального видения культурной политики как способа регуляции культурогенеза.
Практическая значимость. Основные материалы исследования могут быть использованы при разработке муниципальных и региональных целевых программ; в процессе повышения квалификации специалистов органов управления культурой различных уровней власти, руководящих работников учреждений и организаций культуры и искусства; при создании трудов по теории и практике культурной политики; при разработке учебных курсов для студентов высших и средних специальных учебных заведений искусства и культуры.
Генезис содержания категории «культура»
Изучение роли и значения культурной политики в культурогенезе, характера взаимодействия объективных и субъективных факторов в процессе ее формирования требует в качестве предварительного этапа уточнить содержание, вкладываемое в само понятие культуры. Необходимость подобного уточнения объясняется уникальным для науки количеством дефиниций культуры1. Данным обстоятельством можно было бы пренебречь в том случае, если бы различия между дефинициями носили преимущественно филологический характер. Между тем, каждая из них предполагает различие в том сегменте реальности, который определяется категорией «культура». В силу этого рассматривать системно-синергетические взаимодействия в культуре, говорить о соотношении субъективного и объективного в культурной политике представляется возможным лишь только после того, как будут четко определены границы категории культуры.
К.Манхейм утверждает, что «если...спроецировать современный взгляд на вещи в прошлое, можно сказать, что всегда существовали науки о культуре: философия, история, филология и т.д. постоянно занимались явле-ниями культуры» . Действительно, в самом общем виде «идея культуры» была сформулирована еще в V веке до н.э. софистами Протагором, Антифонтом, Гиппием и другими, которые первыми стали говорить о том, что наряду с миром природы существует и мир, созданный разумом и руками человека. Сам термин «культура» софистами не употреблялся, однако это не мешало им рассуждать о качественном отличии двух миров, об их взаимодействии, об особенностях становления и развития мира, создаваемого людьми. Первым термин «культура» употребил Марк Туллий Цицерон. Он говорил не столько о результате обработки человека вообще и формировании всего комплекса физических и духовных качеств, а только о культуре души, которая возникает как логическое следствие овладения конкретным индивидом комплексом философского знания, позволяющего видеть подлинную цену всему, отличать истинные цели от ложных.
Смысл и историческое оправдание культуры Цицерон видел в формировании из индивида сознательного гражданина, способного отстаивать интересы Римской республики, как на форуме, так и на полях сражений. Целью культуры Цицерон считал достижение гармонии между личностью и обществом, гражданином и полисом,
В отличие от Цицерона, Вергилий рассматривает культуру как деятельное единство человека и действительности, как результат обживання, очеловечивания мира людьми, как итог внесения в него креативного, созидательного начала. Культура, по Вергилию, проявляется в уважении к традициям, в сохранении знаний и навыков, накопленных предками, в приумножении материальных и духовных богатств. Вместе с тем, Вергилий воспринимает культуру как противоречивое единство, несущее в себе самом предпосылки к саморазрушению и последующей гибели, ибо собственно человеческое в человеке ищет новых форм выражения, которые не может дать существующая действительность.
По-иному осмысливает проблемы культуры Луций Анней Сенека. Согласно Сенеке человек является культурным настолько, насколько он является человеком моральным. Только нравственность превращает культуру в высшую ценность. Путь же достижения этой нравственности - в самосовершенствовании человека. Сенека вплотную подходит к идее, составляющей смысловое ядро ряда современных концепций культуры, базирующихся на постулате, утверждающем: человек есть единственное живое существо во Вселенной, постоянно выходящее за границы своего собственного существования в процессе создания мира, творимого им по своему образу и подобию.
Существенный вклад в осмысление феномена культуры внес Корнелий Тацит. Тацит первым в истории европейской мысли предпринял критику цивилизации как таковой и сформулировал идею о том, что цивилизация несет в себе не только благо, но и зло. До него мир цивилизации (а по представлениям древних римлян это было географическое пространство, ограниченное рамками Римской империи) воспринимался исключительно в позитивном ключе. Именно Тациту принадлежит приоритет в постановке проблемы, которая до сегодняшнего дня не потеряла своей актуальности - проблемы соотношения культуры и цивилизации. Он также заложил основы исследования локальных культур, принципов систематизации этнографического материала, на которые опираются в своих исследованиях и современные этнографы.
В целом античность стала тем источником, из которого возникли и в дальнейшем получили развитие все основные концепции культуры. Культура трактуется как антропоморфное явление, возникающее в природе и существующее наряду с природой. Культура рассматривается как явление динамичное, развивающееся. Ставится проблема соотношения культуры и природы и их конфликта. Вычленяется культура личности человека как элемент единой культуры человечества. Возникает понимание того, что культура не всегда несет благо - у нее есть и отрицательные стороны.
Самоорганизация - способ существования сложных систем
Анализ процессов обновления методологической базы научного познания мира приводит нас к необходимости признать вслед за В.И. Аршиновым и Я.И. Свирскиим, что «в настоящее время ... именно исследования процессов самоорганизации, осуществляемые в русле становления идей синергетики, ее концептуального аппарата, и являются исходной точкой роста новых образов и представлений в науке»1.
Синергетический подход можно рассматривать как дальнейшее развитие системного подхода, которое дает ученому новые возможности для исследования сложных объектов, процессов и явлений в природе и обществе.
Возникновение теории самоорганизации - синергетики - было подготовлено трудами многих выдающихся ученых. Это, в первую очередь, Ч.Дарвин - создатель теории биологической эволюции, Л.Больцман и А.Пуанкаре - основоположники статистического и динамического описания сложных движений, а также А.Колмогоров, Л.Мандельштам, А.Андронов, Н.Крылов и Н.Боголюбов, А.Власов, Я.Зельдович и многие, многие другие .
Предшественницей синергетики, опередившей её на полстолетия в исследовании вопроса, была физическая термодинамико-статистическая теория фазовых переходов, разработка которой связана с именами П.Эренфеста, Л.Д.Ландау, Ч.Т.Р.Вильсона, Л.П.Каданова, А.З.Паташинского и других ученых.
Синергетическое представление о процессах самоорганизации сложных и сверхсложных систем сложилось, как известно, на почве изучения неравновесных термодинамических процессов и разрабатывалось физиками и математиками - И. Пригожиным, Г. Хакеном, СП. Курдюмовым и др. Вместе с тем уже в их первых теоретических сочинениях высказывалось убеждение, что основные синергетические закономерности имеют всеобщий характер, распространяясь и на другие уровни бытия природы, и на процессы социокультурные, тем самым попадая в сферу компетенции философии. В этой связи показательны обращение СП. Курдюмова к философу Е.Н. Князевой и их совместные теоретические изыскания на уровне именно философского понимания структуры саморазвития систем.
Дальнейший ход разработки этой проблематики показал, что синерге-тическая теория продолжает интересовать преимущественно представителей естественных наук и философов, опирающихся именно на этот круг научных дисциплин, но считающих свои выводы общими для всех сфер бытия. Предельно четко это сформулировал Г. Хакен: «Вопрос о том, существуют ли общие принципы, управляющие возникновением самоорганизующихся структур и (или) функций, - основной вопрос синергетики... Системы, состоящие из столь различных по своей природе компонентов, как электроны, атомы, молекулы, фотоны, клетки, животные или даже люди, должны, когда они самоорганизуются, подчиняться одним и тем же принципам»3, а Г. Нико-лис и И.Пригожин в заключении их книги «Самоорганизация в неравновесных системах. От диссипативных структур к упорядоченности через флуктуации» сочли необходимым отметить, что обоснованный в ней подход было бы «интересно применить к проблемам социальной и культурной эволюции» .
Что есть самоорганизация? При всей кажущейся простоте термина его научное содержание исключительно глубоко и многогранно. Ю.Л Климонтович определяет процессы самоорганизации как спонтанное возникновение в неупорядоченных системах пространственных и временных структур5.
Г.Хакен, один из крупнейших теоретиков синергетической методологии, писал: «Я бы выбрал следующие ключевые положения, раскрывающие сущность синергетики:
1 .Исследуемые системы состоят из нескольких или многих одинаковых или разнородных частей, которые находятся во взаимодействии друг с другом.
2.Эти системы являются нелинейными.
З.При рассмотрении физических, химических и биологических систем речь идет об открытых системах, далеких от теплового равновесия.
4.Эти системы подвержены внутренним и внешним колебаниям.
5.Системы могут стать нестабильными.
б.Происходят качественные изменения.
7.В этих системах обнаруживаются эмерджентные новые качества.
8.Возникают пространственные, временные, пространственно-временные или функциональные структуры.
9.Структуры могут быть упорядоченными или хаотическими.
Ю.Во многих случаях возможна математизация» .
В.И.Аршинов и В.Г.Буданов, рассматривая синергетическую методологию как универсальный исследовательский инструмент, применимый ко всем формам бытия, формулируют семь основных принципов синергетики .
Деятельность и культурогенез
В предыдущей главе рассмотрен феномен культурогенеза как непрерывного процесса возникновения и изменения культуры. Человеческая активность в форме деятельности является единственной формой движения материи, в результате которой возникает новая внеприродная среда — культура.
Философский энциклопедический словарь дает следующее определение деятельности: «Деятельность - это специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование»1.
Для уточнения содержания понятия деятельности нам представляется целесообразным определить ее место в системе основных философских категорий. Философия выделяет две взаимосвязанных фундаментальных онтологических категории - материю и движение. Последнее характеризует способ существования первой, являясь основным ее атрибутом. Различаются две основные формы движения - неорганическая и органическая. Понятие «движение», определяющее способ существования обеих форм материи, оказывается слишком общим для того, чтобы отразить своеобразие движения высшей и более сложной ее формы - органической. Поскольку движение выступает и как реактивность, и как активность, М.С.Каган предлагает использовать понятие «активность» для обозначения свойственного живой материи внутренне детерминированного движения2.
Жизнь, в свою очередь, выступает в двух главных формах - растительной и животной. Между тем понятие «активность», характеризуя инвариантно обе эти формы, не способно передать особенности более высокого и сложного типа жизни, который связан с тем, что поведение животного имеет в своей основе неизвестную растениям способность свободного перемещения в пространстве. Активность животного выступает поэтому, во-первых, в таком богатстве проявлений, которое неведомо растениям; во-вторых, предполагает избирательность в каждом поведенческом акте, вызывая необходимость в специальном органе управления поведением - нервной системе; в-третьих, делает возможным закрепление онтогенетически приобретаемого индивидуального жизненного опыта. Для обозначения этого высшего вида активности живых систем некоторые философы используют понятие «деятельность».
Таким образом, именно понятие «деятельность» наиболее адекватно выражает активность человека: в отличие от животных, активность человека призвана обеспечить не только его биологическую, но и его социальную жизнь; она поэтому становится бесконечно более сложной и разнообразной. Обозначая эту человеческую активность, понятие «деятельность» охватывает, таким образом, и биологическую жизнедеятельность человека, и его социокультурную, специфически человеческую деятельность.
Такова система онтологических категорий, отражающая реальные иерархические отношения бытия и определяющая место в нем человеческой деятельности. Последняя вбирает в себя биологическую жизнедеятельность, а та, в свою очередь, имеет своим фундаментом те формы активности, которые свойственны растениям (обмен веществ со средой, рост), и т. д.
Следовательно правомерным становится применение, в случае необходимости, понятия более низкого уровня (и потому более широкого значения) для определения форм движения, находящихся на более высоких уровнях и являющихся частными случаями тех, что расположены ниже. Мы вправе, например, говорить и о жизнедеятельности человека и о его активности. Понимание деятельности как специфически человеческого способа отношения к миру базируется на том непреложном факте, что человеческое бытие представляет собой жизнь в культуре. «С нашей точки зрения, - пишет М.Каган, - под «деятельностью» следует понимать способ существования человека и соответственно его самого правомерно определить как действующее существо»3.
Деятельность - это активность в культуре и посредством культуры, и этот смысл изначально определяет содержание понятия деятельности как исходного понятия деятельностного подхода.
Общее понятие деятельности предполагает следующие важнейшие характеристики:
1. Деятельность есть специфически человеческая форма отношения к миру, содержание которой составляет целенаправленное и целесообразное преобразование мира, творение людьми собственных общественных отношений и самих себя.
2. В отличие от целенаправленного биологического поведения в животном мире, деятельность предполагает свободное целеполагание, проектирование целей. Она всегда произвольна.
3. Способ деятельности определяется не биологическими задатками, а исторически выработанными социокультурными программами. Эти программы не только реализуются в деятельности, в ней они вырабатываются и изменяются.
4. Деятельность способна к неограниченному саморазвитию. В этом обнаруживается ее принципиальная открытость и универсальность.
5. Первичной формой деятельности является ее совместное, коллективное выполнение.
