Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА. ГЕНЕЗИС ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О МАССОВОЙ КУЛЬТУРЕ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ТРАДИЦИИ 22
1.1. Проблема массового и элитарного в классической философии 25
1.1.1. Осмысление культурных трансформаций рубежа XIX-XX веков в классической философии 25
1.1.2. Проблема массовизации в отечественной науке 31
1.1.3. Масса как социально-психологический феномен: исследования Г. Тарда, Г. Лебона 38
1.2. Постклассическая концепция массовой культуры. 43
1.2.1. Концепция культуры X. Ортеги-и-Гассета 43
1.2.2. Массовая культура в концепциях массового индустриального общества 48
1.2.3. Концепции постиндустриального общества: конвергенция массового и элитарного 56
1.2.4. Концепция культуры информационного общества М. Кастельса 66
1.3. Постмодернистская концепция культуры: снятие проблемы элитарного и массового 77
1.3.1.Концепция культуры Умберто Эко: искусство как конвенциональная система 81
1.3.2. Концепция Жана Бодрийяра: массовая культура как культура гиперреальности 88
1.3.3. Дискурс телесности в философии М. Фуко и Ж. Бодрийяра 94
ГЛАВА II. МОРФОЛОГИЯ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ 106
2.1. Массовая культура как продукт эпохи индустриализма 107
2.1.1. Массовая культура: исторические пределы 107
2.1.2. Массовая культура: феноменологические пределы 114
2.1.3. Структура массовой культуры 120
2.2. Функции массовой культуры 128
2.2.1. Массовая культура как адаптационный феномен 129
2.2.2. Массовая культура как пространство иллюзорных комплексов 136
2.2.3. Защитные и рекреационные механизмы массовой культуры 140
2.2.4. Массовая культура как система формирования потребительской идеологии 142
2.3. Взаимодействие массовой, элитарной и народной культуры в современном социокультурном пространстве 150
2.3.1. Индивидуальное и коллективное творчество: динамика соотношения. 151
2.3.2. Массовое и элитарное в концепции культуры X. Ортеги-и-Гассета 157
2.3.3. Массовое и народное в типологии культуры Г. Гэнса 161
2.3.4. Массовая, элитарная и народная культура: сущность, характер соотношения 169
2.3.5. Формализация образов и положений в народной культуре: закрепление социального опыта 181
2.3.6. Массовая, элитарная и народная культуры в процессах глобализации 185
2.4. Советская массовая культура: соотношение элитарного и массового 196
2.4.1. Прототипы отечественной массовой культуры 197
2.4.2. Формирование идеального образа будущего как основная функция советской массовой культуры 202
ГЛАВА III. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ 215
3.1. Массовая культура и средства массовой коммуникации 215
3.1.1. Социокультурное значение информации в механизмах культурного творчества 215
3.1.2. Средства массовой коммуникации как глобальная информационная среда 227
3.1.3. Система симулякров Ж. Бодрийяра и особенности архаической экономики 233
3.1.4. Потребление как деятельность манипулирования знаками 242
3.1.5. Реальность СМК как симуляционная реальность: модели Ж. Бодрийяра и П. Вирильо 253
3.1.6. Виртуальная реальность: иллюзорное сознание в иллюзорном мире 266
3.2. Искусство массовой культуры 277
3.2.1. Элитарная и массовая культура как культура книги и экрана 280
3.2.2. Разрушение сферы идеального в массовой культуре 280
3.2.3. Символическая вторичность искусства массовой культуры: концепция У. Эко 294
3.3. Массовая культура: новая аксиология телесности 303
3.3.1. Осмысление феномена телесности в постклассической философии 303
3.3.2. Массовая культура и дискурс проблематизации сексуального в постмодернизме 313
3.3.3. Диспозитив сексуального у М. Фуко: концепция «власти-знания» 321
3.3.4. Знаково-символическая природа соблазна в концепции Ж. Бодрийяра 330
3.3.5. Массовая культура как «культура признания» и техника производства истинного 338
3.3.6. Телесность как экономическая категория: тендерный аспект 347
3.4. Массовая культура как пространство новой архаики 359
3.4.1. Время массовой культуры как рекреационный феномен 359
3.4.2. Темпоральность мифа и массовой культуры: циклическое время и тавтологическая процессуальность 368
3.4.3. Время массовой культуры и мифа: соотношение профанного и сакрального 3 77
3.4.4. Пространство языка как пространство мифа 390
3.4.5. Миф как составляющая современной массовой культуры: особенности структурирования пространства 396
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 408
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 416
- Осмысление культурных трансформаций рубежа XIX-XX веков в классической философии
- Массовая культура: исторические пределы
- Социокультурное значение информации в механизмах культурного творчества
Введение к работе
Актуальность темы исследования в значительной мере определяется культурными трансформациями, связанными с формированием новой социальной модели, которые испытала Россия в течение последнего десятилетия. В обществе, перешедшем на новую ступень исторического развития, существенно изменяется роль и расширяется круг функций, выполняемых массовой культурой, что в большой мере связано с увеличением числа субъектов исторической деятельности, являющихся носителями ценностей этого типа культуры. Изменение экономико-политического проекта отразилось и на; исследовательской практике, где массовая культура, анализируемая прежде в критическом плане, стала рассматриваться как образование исторически неизбежное, органично связанное с демократическими структурами, выполняющее в постиндустриальном обществе ряд важных функций. В условиях существования плюрализма идеологий необходимость взвешенного анализа массовой культуры как специфического социокультурного феномена становится особенно настоятельной.
Стремительное развитие науки и техники и сопутствующие ему трансформации общества в постиндустриальное и информационное, а технической эпохи - в «системотехнологическую», непосредственным образом повлияли и на массовую культуру, которая сегодня имитирует креативную активность и сложность, претендуя на способность формирования творческого сознания. Виртуальная реальность, становящаяся реальностью потребления, компьютерные программы, задающие алгоритмы создания артефактов, по форме приближающихся к элитарным, возможности коммуникационных технологий, расширяющие сферу деятельности человека - все это создает иллюзию возрастания роли элитарной культуры в рамках постиндустриального общества. Между тем, массовая культура не только не уступает свое место культуре элитарной, но продолжает осуществлять на нее
интенсивное воздействие, выступая в эпоху современности в качестве основной формы существования культуры.
Несмотря на то, что в рамках конкретной социально-политической и экономической системы массовая культура приобретает ярко выраженные национальные особенности, данный тип культуры предстает как принципиально космополитичный. Обладая особыми этнонациональными формами, содержательно массовая культура выступает как универсальный культурный проект, как средство и механизм экспансии западной цивилизации. Актуальность данной проблемы обусловлена той ролью, которую массовая культура играет в стремительно глобализирующемся мире, а также осознанием необходимости сохранения базовых ценностей национальных культур в условиях нарастающей универсализации культурной жизни и формирования монокультурного мира1.
Сложность и противоречивость массовой культуры, ее способность к трансформациям под влиянием социальных, технических, эстетических и прочих факторов, ее реактивная мобильность и отзывчивость на требования настоящего момента - все эти обстоятельства обусловили необходимость теоретического осмысления данного социокультурного феномена на новом критическом уровне с учетом предыдущего опыта его изучения в мировой и отечественной философской и; культурологической литературе. Сегодня является очевидным, что те теоретические модели массовой культуры, которые были рождены философской и культурологической мыслью начала и середины XX века, явно нуждаются в уточнении в силу превращения массовой культуры в феномен глобального масштаба, в поле влияния которого втянуты миллионы людей во всем мире, а также потому, что массовая культура превратилась за последние десятилетия в культурную форму, играющую ведущую роль в системе культуры постиндустриального общества.
1 Это отмечается и в декларациях, принятых ЮНЕСКО о культурном своеобразии (Практическое руководство по Всемирному десятилетию культуры 1988-1997 гг. Париж, ЮНЕСКО С. 16-22).
Степень разработанности проблемы. Феномен массовой культуры обратил на себя внимание исследователей задолго до того, как массовая культура приобрела четко очерченные границы. Как показывает анализ, уже в работах Ж. де Местра, Л.Г.А. Бональда, Э. Берка, А. де Токвиля предпринимается попытка осмыслить феномен омассовления духовной жизни и те последствия «извращенного равенства»2, к которым приводит широкое распространение различных стереотипизированных артефактов. Рассмотрение данной проблемы перечисленными выше и другими авторами середины - конца XIX века велось, преимущественно, в критическом ключе, что было обусловлено наличием консервативно-романтических взглядов у тех, кого с полным основанием можно считать историческими предшественниками «социальных критиков» более поздних исторических эпох, поставивших под сомнение как сами ценности, так и исторические перспективы «фаустовской цивилизации».
Первые попытки теоретического осмысления феномена массовой культуры относятся к рубежу ХІХ-ХХ вв. Они связываются с именами Г. Лебона3, Г. Тарда4, 3. Фрейда5, Л.Н. Войтоловского6 и других ученых, которые рассматривали проблему массовой культуры в тесной связи с развернувшимся процессом перерождения гражданского общества в массовое. Эти вопросы, прежде всего, интересовали Лебона и Тарда, перу которых принадлежат классические труды по исследованию психологии толпы и масс. В начале XX века проблема массовой культуры привлекла внимание и русских философов-идеалистов, в частности, И.А. Ильина и Н.А. Бердяева. Бердяев в ряде своих работ, в том числе, в «Философии неравенства», выдвинул положение о принципиальном различии между культурой и цивилизацией. Под последней, как следует из контекста его
Токвиль А. Демократия в Америке. М: Прогресс. Литера., 1994.
3 Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995.
4 Тард Г. Законы подражания. СПб., 1892; Тард Г. Публика и толпа. Киев, 1913.
Фрейд 3. Психология масс и анализ человеческого «Я» // Фрейд 3. Избранное. Кн. 1. М,
1990.
6 Войтоловский Л.Н. Очерки коллективной психологии. В 2-х частях. 4.1. Психология
масс. М.-И, [1923]-25.
размышлений, понимается, по сути, культура массового общества, демократичная по своей природе, но лишенная сакральности и не способствующая духовному развитию и религиозному просветлению человека. В середине 30-х гг. массовая культура становится предметом анализа в работах одного из крупнейших мыслителей XX века X. Ортеги-и-Гассета, который в своих классических трудах «Восстание масс» и «Дегуманизация искусства» излагает собственное теоретическое видение данного феномена. Согласно его представлениям, массовая культура есть не что иное, как культура массового человека, который уверен в том, что может подняться на высшую ступень социальной лестницы, который считает свои желания и потребности самыми значимыми и который свои представления об эстетическом и нравственном идеалах рассматривает в качестве абсолютов .
В годы Второй мировой войны проблематика массовой культуры практически не разрабатывалась, однако с 40-х годов XX в. она становится объектом пристального внимания западных исследователей.. При ряде университетов и научных центров США, Англии и других стран создаются центры по изучению данного феномена, издается большое количество книг по проблеме, ей систематически отводится место в периодической печати. В теоретическом дискурсе западных ученых того времени проблема массовой культуры осмысливается, преимущественно, в соответствии с той традицией, которая была заложена X. Ортегой-и-Гассетом, предельно критично относившимся к данном феномену. Разрабатывая вопрос о природе массового общества, представители Франкфуртской школы социальных исследований - М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Э. Фромм, В. Беньямин, Г. Маркузе - делают акцент на демонстрации тех негативных моментов, которые проявляются в условиях массового общества в экономике, политике и, естественно, в духовной жизни8. В их работах подчеркивается, что
См.: X Ортега-и-Гассет. Восстание масс // Эстетика. Философия. Культура. М, 1991. С. 315-319.
8 Адорно Г., Хоркхаймер М. Диалектика просвещения. М.-СПб., 1997; Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости / Избранные эссе.
массовая культура порождает с неизбежностью «человека-локатора» (Д. Рисмен) или «одномерного человека» (Г. Маркузе), пребывающего в ситуации перманентного и все углубляющегося отчуждения от результатов своего труда, общества и самого себя.
Начиная с 70-х гг. прошлого столетия в западной социологической и культурологической литературе появляется ряд работ9, где проблема массовой культуры осмысливается в иной аксиологической плоскости, чем та, в которой работали западные мыслители предвоенного и послевоенного периода. В работах Д. Белла, Э. Шилза, Ж. Фурастье, А. Турена, Дж.К. Гэлбрейта, Э. Тоффлера, Г. Кана, К.Э. Боулдинга и других обосновывается идея о том, что переход общества с индустриальной на постиндустриальную стадию развития ведет к усреднению культуры. Вследствие этого ценности, бывшие когда-то лишь достоянием элиты, становятся доступными массам, а сама массовая культура существенно изменяется, приобретая черты, которые когда-то были присущи народной и высокой культуре.
Наиболее основательно идея о позитивном влиянии массовой культуры
на процесс развития личности и становление демократических политических
институтов разрабатывалась 3. Бжезинским, Д. Макдональдом, Б.
Розенбергом, Д. Уайтом, Дж. Селдесом, Г. Гэнсом, М. Маклюзномі Кроме
того, названными авторами был создан ряд трудов, где раскрывались
социальные предпосылки возникновения массовой культуры,
анализировались механизмы ее развития, проводилась дифференциация видов и жанров массового искусства, исследовалась проблема взаимосвязи
М., 1996; Маркузе Г. Одномерный человек: исследование идеологии развитого индустриального общества. М., 1994; Фромм Э. Бегство от свободы. М.,1990; Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994; Фромм Э. Диагноз духовного недуга нашей эпохи. М., 1994.
Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., 1999; Белл Д. Социальные рамки информационного общества. М., 1979; Белл Д. Массовая культура и современное общество // «Америка», №103, 1965; Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2003; Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999; Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1999; Гэлбрейт Дж.К. Новое индустриальное общество. М., 1996.
массовой культуры и средств массовой коммуникации . В конце 80-х -
начале 90-х гг. проблема массовой культуры, а также многие из проблем,
связанных с ней опосредованно, привлекли внимание постмодернистов, в
том числе Ф. Джеймисона, Р. Барта, Ж. Батая, М. Бланшо, М. Фуко, Ж.
Делеза, Ф. Гваттари, Ю. Кристевой, Ж. Бодрийяра, С. Жижека, Ж. Деррида,
У. Эко, Ж.-Ф; Лиотара и других11, которые были обеспокоены экспансией
визуальных форм и жанров, вытесняющих «книжную» культуру,
возникновением реальной возможности формирования «управляемой
массы» посредством коммуникативных технологий, создающих собственную
реальность. Основная теоретико-методологическая установка
постмодернистов заключается в том, что массовая культура представляет собой тот вид реальности, к которому неприменимы классические схемы анализа. Выполняя целый ряд общественно-значимых функций, она не может рассматриваться в аксиологической плоскости, и все обличительные речи в ее адрес, строго говоря, являются теоретически несостоятельными.
Сегодня в западной философской и культурологической литературе отсутствует единая точка зрения не только относительно сущности и
H.Gans. Popular Culture and High Culture; an Analisis and Evoluation of Taste. N.Y., 1974; J.Bensman, B.Rosenberg. Mass, Class and Bureaucracy. The Evolution of Contemporary Society. New Jersey, 1963; Mass Culture. The Popular Arts in America. Ed. by B.Rosenberg, D.White. Glencoe, II 1.,1965; Mass Culture Revisited. Ed. by B.Rosenberg, D.White. Boston, 1971; Brzezinski Zb., Between Two Ages: America's Role in the Technotronic Era. N.Y., 1970; McLuhan M. The Guttenberg Galaxy. The Making of Typographic Man. Toronto, 1962; McLuhan M. Understending Media. The Extensions of Man. N.Y., 1964.
11 Барт P. Мифологии. M., 1996; Батай Ж. Внутренний опыт. СПб., 1997; Батай Ж. Проклятая доля. - М., 2003; Батай Ж. Сад и обычный человек // Маркиз де Сад и 20 век. -М., 1992; Бланшо М. Отсутствие книги //Комментарии. Вып. 11. М.- СПб., 1997; Бодрийар Ж. Америка. СПб., 2000; Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург, 2000; Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть. - М., 2000; Бодрийяр Ж. Система вещей. - М., 2001; Бодрийяр Ж. Соблазн. -М., 2000; Делез Ж., Гватари Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип. М., 1990; ДелезЖ., Гватари Ф. Ризома // Философия эпохи постмодерна. Мн., 1996; Деррида Ж. Состояние постмодерна. СПб, 1998; Джеймисон Ф: Постмодернизм, или логика культуры позднего капитализма // Философия эпохи постмодерна. Мн., 1996; Жижек С. Добро пожаловать в пустыню реального. М., 2002; Лакан Ж. Телевидение. - М, 2001.
исторических предпосылок возникновения, но и той роли, которую массовая культура играет в современном обществе. Разнятся и теоретико-методологические основания исследований феномена массовой культуры, которые выполнялись западными авторами по данной проблематике в последние годы. Однако, если говорить относительно доминирующей тенденции, то, ею, без сомнения, является тенденция апологетики массовой культуры. Именно в этом ключе написаны последние работы одного из видных западных социологов культуры 3. Баумана, в подобной же тональности выдержаны и исследования К. Гирца и других зарубежных философов и социологов культуры.
В отечественной культурологической науке интенсивное обсуждение проблемы массовой культуры началось примерно в 60-х годах. Первоначально в публикациях доминировали критические оценки как самого феномена массовой культуры, так и тех результатов, которые были получены западными учеными в их исследовательском поиске. В s работах отечественных исследователей12: Г. Ашина, В. Глазычева, Б. Грушина, Ю. Давыдова, Е. Карцевой, А. Кукаркина, Г. Оганова, Г. Шестакова и других -массовая культура рассматривалась как феномен, обусловленный общим кризисом системы капитализма. Советские исследователи подчеркивали такие ее черты, как эскейпизм, гедонизм, потребительский характер, дискутировали с западными исследователями о возможности применения
Ашин Г.К Доктрина массового общества. М., 1971; Ашин Г.К. Вторжение без оружия. М, 1985; Ашин Г.К. Миф об элите и «массовом обществе». М., 1966; Глазычев В.Л. Проблема «массовой культуры» // «Вопросы философии», 1970, № 12; Грушин Б.А. Массовое сознание: Опыт определения и проблемы исследования. М., 1987; Грушин Б. Эффективность массовой информации и пропаганды: понятие и проблемы измерения. М, 1987; Давыдов Ю.Н. Искусство и элита. М.> 1966; Давыдов Ю.Н., Роднянская КБ. Социология контркультуры. Критический анализ. М., 1980; Карцева Е.Н. Кич или торжество пошлости. М, 1977; Карцева КН. «Массовая культура» в США и проблема личности. М., 1974; Кукаркин А.В. Буржуазная массовая культура. Теории. Идеи. Разновидности. Образцы. М., 1985; Кукаркин А.В. По ту сторону расцвета. Буржуазное общество: культура и идеология. М., 1974; Оганов Г. TV по-американски. М, 1985; Шестаков В.П. Мифология XX века. Критика теории и практики буржуазной «массовой культуры». М., 1988.
термина по отношению к социалистической культуре . Особое внимание они обращали на тот факт, что массовая культура выполняет роль средства, широко используемого для манипуляции массовым сознанием. Специфику массовой культуры отечественные ученые видели также и в том, что она создается специализированным отрядом работников интеллектуального труда, использующих при производстве ее артефактов, выступающих в качестве товаров, обладающих потребительской стоимостью, законы социальной психологии.
В настоящее время проблемой массовой культуры занимаются такие отечественные и западных ученые, как К. 3. Акопян, А. С. Вартанова, В. Е. Васильев, М. С. Галина, А. Генис, Г. Голицын, И. В. Головачева, А. Б. Гофман, Б. Гройс, Л. Д. Гудков, Л. Н. Дергунова, Б. В. Дубин, Е. В. Дуков, А.В. Захаров, Н. М. Зоркая, Я. Б. Иоскевич, М. М. Кузнецов, Н. Маньковская, Н. Г. Мельников, Л. Ю. Одинокова, Э. А. Орлова, К. Э. Разлогов, Н. А. Руднев, Е. Г. Соколов, К. Т. Теплиц, И. Н. Тартаковская, Т. О. Семенова, А. Я. Флиер, Т. В. Чередниченко, Е. Н. Шапинская, А. В. Шейко, А. М. Яковлева. Представления данных исследователей о массовой культуре отличаются мировоззренческим и методологическим плюрализмом,, признанием факта культурного многообразия как естественного состояния культуры постиндустриального общества14. В центре внимания ученых находятся также жанры и типы массовой культуры, ее национальные формы.
См.: Mass Culture in Soviet Russia: Tales, Poems, Songs, Movies, Plays, and Folklore, 1917-І953. (Ed. James von Geldern and Richard Stites). Bloomington, 1955; Richard Stites. Russion Popular Culture: Entertainment and Society since 1900. New York; Cambridge, 1992.
14 Вайль П., Генис А. Поэзия банальности и поэтика непонятности// Звезда. М., 1994. № 4; Генис А. Вавилонская башня: искусство настоящего времени. Эссе. М, 1997; Голицын Г. Искусство «высокое» и «низкое»: системная роль элитарной субкультуры // Творчество в искусстве и искусство творчества. М, 2000; Массовая культура России конца XX века (фрагменты к...). В 2-х частях. СПб., 2001; От массовой культуры к культуре индивидуальных миров: новая парадигма цивилизации: Сборник статей. М., 1998; Разлогов К.Э. Художественный процесс и потребности человека в искусстве// «Вопросы философии», 1986, №8;Разлогов К.Э. Коммерция и творчество: враги или союзники? М., 1992; Разлогов К.Э. Феномен массовой культуры //Культура, традиции, образование. М., 1990; Соколов Е.Г. Аналитика масскулъта. СПб., 2001; Теплиц К. Т. Все для всех: массовая культура и современный человек. М., 1996; Флиер
Между тем, многие из актуальных вопросов, связанных с данной проблемой, до сих пор остаются неразработанными. Не определено в должной степени содержание самого понятия «массовая культура», не до конца изучена проблема связи и взаимообусловленности массовой культуры и различных типов общества - индустриального, постиндустриального и информационного. Не проясненным остается вопрос относительно структуры, функций и исторических типов массовой культуры в обществе, ведутся острые дискуссии относительно характера массовой культуры, исторического времени ее возникновения и алгоритмов развития. Кроме того, отсутствуют работы, где рассматривалась бы диалектика массового и элитарного в рамках единой национальной, в том числе и отечественной, культуры. Все сказанное сви-детельствует, образно говоря, об «открытости» проблемы массовой куль-туры, которая, как и несколько десятилетий назад, когда началось изуче-ние данного феномена в отечественной философской и культуроло-гической литературе, по-прежнему находится в центре внимания российских исследователей, внесших весомый вклад в ее разработку. Цель и задачи исследования. Целью диссертационной работы является разработка концепции массовой культуры как целостного специфического феномена постиндустриального общества, обладающего сложной структурой, разнообразными функциональными проявлениями и выступающего в современном культурном пространстве в качестве одной из наиболее распространенных форм существования культуры. Ее реализация предполагает решение таких задач, как:
раскрытие сущности массовой культуры как особого феномена, возникающего на определенной стадии развития общества, базирующегося на ценностях «фаустовской цивилизации»;
выяснение совокупности условий, которые приводят к возникновению массовой культуры;
А.Я. Массовая культура и ее социальные функции // Общественные науки и современность. 1998. №б.
анализ теоретических моделей массовой культуры, которые были сформированы в классической, постклассической и постмодернистской традициях;
выяснение эвристических возможностей тех концептуальных моделей массовой культуры, которые существуют в настоящее время в зарубежной и отечественной научной литературе;
выявление принципиальных отличий, которые существуют между массовой культурой индустриального, постиндустриального и информационного общества;
рассмотрение функций массовой культуры;
раскрытие специфики ее механизмов и алгоритмов развития;
анализ морфологии массовой культуры, выделение ее структурных элементов и раскрытие взаимосвязей между ними;:
выявление и описание исторических форм массовой культуры;
рассмотрение генезиса самого понятия «массовая культура»;
раскрытие соотношения понятия «массовая культура» с понятиями «элитарная культура», «народная культура», «культура повседневности» и другими;
анализ искусства массовой культуры и выявление его принципиальных отличий от искусства классического и народного;
обоснование возможности рассмотрения массовой і культуры как специфического пространства «новой архаики», выступающего в качестве особой мифологической системы.
Объект и предмет исследования.
Объектом исследования выступает массовая культура как феномен постиндустриального общества, рассматриваемая в гносеологическом, онтологическом и феноменологическом аспектах.
Предметом исследования являются те специфические признаки, которые превращают массовую культуру в особую культурную форму, коренным образом отличающуюся от культурных форм, существовавших на предыдущих этапах общественного развития.
Гипотеза исследования. В работе выдвигается и обосновывается гипотеза о том, что массовая культура, возникающая в условиях индустриального общества, по мере перехода социально-экономической системы на другую - постиндустриальную - стадию развития, модифицируется и приобретает иные формы, изменяя свою социальную роль и расширяя круг выполняемых функций. Сегодня массовая культура выступает как средство реализации не столько гедонистических и рекреационных, сколько идентификационных и адаптационных стратегий, закрепляя существующую в обществе социальную иерархию через символически значимое культурное потребление и способствуя стабилизации общественной системы. В качестве основных носителей ценностей массовой культуры в постиндустриальном обществе выступают те субъекты исторической деятельности, которые отчуждены от структур управления экономикой нового типа и вынуждены соответствовать стратегиям подчинения и «включения во взаимодействие» (М. Кастельс). Широкое распространение массовой культуры связано с изменениями в механизмах трансляции культурных ценностей, в механизмах социальной адаптации, социальной рекреации, социокультурной идентификации.
Методологическая и теоретическая основа исследования. Диссертант свой научный поиск осуществляет в соответствии с базовыми посылками диалектического метода познания и последовательно реализует принципы историзма, системности, комплексности, единства исторического и логического, восхождения от абстрактного к конкретному. При раскрытии специфики различных форм массовой культуры автор использует приемы историко-генетического и компаративистского подхода. В качестве базовой в диссертации рассматривается та совокупность положений, которая содержится в работах таких представителей философской и культурологической мысли, как В.М. Межуев, Е.В. Боголюбова, А.Я. Зись, М.С. Каган, В.Л. Глазычев. Автор также использует ряд теоретических посылок, которые содержатся в трудах представителей иных философских школ и направлений, в тех случаях, когда совокупность идей, высказанных
ими, корреспондируется с теоретико-методологическими положениями, являющимися для автора принципиально важными.
Научная новизна исследования заключается в разработке авторской концепции массовой культуры, соответствующей современному уровню ее теоретического осмысления и синтезирующей достижения мировой культурологической науки. Суть данной концепции раскрывается в следующих положениях, выносимых на защиту:
- появление массовой культуры связано с теми социокультурными
процессами, которые привели к формированию массы и массового сознания,
вне которых данный тип культуры не существует. В связи с этим, массовая
культура рассматривается как феномен, возникающий на рубеже XIX-XX вв.
в рамках «фаустовской» цивилизации;
массовая культура является конкретным историческим явлением, и в силу этого обстоятельства говорить о случайности массовой культуры, о ее возможном исчезновении в ближайшей исторической перспективе представляется ошибочным, ибо массовая культура имманентна массовому потребительскому обществу, которое сегодня является реальностью;
субъектом массовой культуры выступает особая профессиональная группа, создающая артефакты массовой культуры в соответствии с законами социальной психологии и рыночных отношений;
- носителем ценностей массовой культуры является человек массы -
недифференцированный субъект с невыраженным личностным началом,
особенностями которого являются некритичность восприятия и оценок,
управляемость, духовная инфантильность. «Массовый человек»
рекрутируется из всех социальных слоев - начиная от социального дна и
кончая истеблишментом, в этом смысле массовая культура действительно
может рассматриваться в качестве феномена, обладающего признаками
всеобщности. Эта всеобщность массовой культуры придает ее
характеристикам абсолютную доминантность, а тот культурный идеал,
который сформировался в классический период интеллектуальной истории
Европы, вытесняется и подавляется;
атрибутивной характеристикой массовой культуры является не число носителей ее ценностей, а совершенно особые ее качества: исключительно высокая степень адаптивности, производство определенного типа сознания -пассивного и нетворческого, ориентация на вкусы и потребности «среднего человека», использование средств массовой коммуникации как главного канала распространения и потребления ее ценностей;
качественная определенность массовой культуры постиндустриального общества задается теми изменениями, которые произошли в самой массе. Масса сегодня - это совокупность деперсонализированных индивидов, объединенных не участием в той или иной деятельности, а общностью потребляемой продукции - информации, развлечений, моды, имиджей, стереотипов, а также единством картины мира и системы ценностей. Это «контролируемая масса», а не «управляемая масса»;
- массовая культура постиндустриального общества, в отличие от массовой
культуры индустриального общества, в котором она зародилась, выполняет
не только гедонистическую, коммуникационную, идеологическую,
ценностно-ориентационную и рекреативную функции. Спектр ее
функциональных проявлений значительно более широк — в частности,
массовая культура выступает в качестве мощнейшего средства культурной
экспансии, орудия формирования монокультурного мира, социальной
адаптации, наконец, в качестве средства поддержания равновесия социальной
системы и ее сохранения, которое реализуется через конструирование «квази
реальности», создаваемой:
при помощи средств массовой коммуникации,
посредством создания особой эстетической системы, где реальность уничтожается в копиях и вариантах,
через мифологизацию реальности;
через создание структур массового сознания, базирующегося на архетипах пространства и времени;
- массовая культура предлагает всем другим типам культур, существующим в
условиях постиндустриального общества, в том числе, и народной и
элитарной, определенный тип регуляции. Это регулирование осуществляется через отчуждение продукта творческой деятельности и включение его в активный оборот культурных ценностей только через аппарат массовой культуры, так как в глазах миллионов любой артефакт становится ценностью, если он является продуктом массового потребления;
массовая культура является динамичной формой, приобретающей в условиях определенных общественных систем, в границах отдельных культурных миров ярко выраженные особенности, что позволяет вести речь о ее национальных вариантах и выделять американскую, индийскую, китайскую, советскую и т.д. массовую культуру;
массовая культура представляет собой феномен, базирующийся на структурах повседневности, о чем свидетельствует как определенная утилитарность и прагматизм этого культурного образования, так и продуцируемая им «соматизация сознания», способствующая превращению человека в «гедонистическое анонимное тело»;
- в рамках массовой культуры формируется определенный тип искусства,
который базируется на таких принципах, как принцип эстетизации
безобразного, принцип равнозначности в ценностном плане любых
произведений культуры, в том числе, созданных профессионалами и
дилетантами, принцип равноценности копии и оригинала, принцип
тривиализации, принцип стереотипизации. В системе образов и смысловых
рядов искусства массовой культуры доминируют категории грандиозного,
удивительного и сверхъестественного;
- теоретические модели массовой культуры, представленные в
культурологической, эстетической и социально-философской литературе
конца XIX - начала XXI вв., во многом обусловлены особенностями
общественно-исторического контекста, в котором они сформировались. Этим
объясняется различие оценок массовой культуры - от ее критики — через
апологетику - к снятию дихотомии «массовое - элитарное», которое
существует в мировой культурологической литературе.
Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертации могут быть использованы для разработки документов директивных органов: Министерства культуры, Комитетов по культуре Государственной Думы и Совета Федераций, различных общественных организаций и партий, выработки информационной и культурной политики. Основные положения и выводы проведенного исследования могут использоваться в научной и преподавательской деятельности, при чтении базовых лекционных курсов «Философия культуры», «Теория культуры», «Социология культуры», а также спецкурсов «Массовая культура в современном обществе», «Особенности массовой коммуникации», «Особенности современного искусства».
Апробация исследования. Основные положения диссертации излагались на 18 международных и региональных научных и научно-практических конференциях и «круглых столах», в том числе: «Язык. Общение. Бизнес» (Москва, ИПК и ПРНО МО, МГУ, МГУК, МГЛУ, январь-февраль, 1996 г.), «Творческая педагогика накануне нового века» (Москва, Mill У, апрель, 1997 г.), «Молодежь и общество на рубеже веков» (Москва, Институт молодежи, октябрь, 1998 г.), «Фольклор и художественная культура: История и современность» (Москва, Министерство культуры РФ, Государственный республиканский центр русского фольклора, 1999 г., 2000 г., 2001 г., 2002 г.), «Циклы в истории, культуре, искусстве» (Москва, Государственный Институт искусствознания Министерства культуры РФ, июнь, 2002 г.), «Становление информационного общества в России: философские, политические и социокультурные проблемы» (Москва, МГИРЭА (ТУ), 2001 г., 2002 г.), «Реклама и дизайн в процессах глобализации высшего образования и информационной интеграции» (Украина, г. Киев, Институт предпринимательства, права и рекламы, сентябрь, 2002 г.), «Журналистика и культура русской речи. Слово в семасиологическом, прагматическом, социокультурном аспектах» (Москва, Российский фонд культуры, МГУ, май, 2003 г.), «Культурное пространство путешествий» (Санкт-Петербург, СПбГУ., Центр изучения культуры, апрель,
2003 г.), «Человек, культура и этнос в науке XXI века» (Институт человека РАН, октябрь, 2003 г.),
а также круглых столах: «Игра в истории культуры» (Москва, Министерство культуры РФ, Научный совет по культурному и природному наследию РАН, Государственный республиканский центр русского фольклора, декабрь, 1999 г.), «Российское общество в социокультурном измерении: история и современность» (Москва, Институт молодежи, 2000 г.), «Традиционные ценности и современная цивилизация» (Москва, Министерство культуры РФ, Научный альманах «Традиционная культура», ноябрь, 2000 г.), «Глобализация как объективная закономерность современного мира: философский, социологический и культурологический аспекты» (Москва, Институт философии РАН, МГСА, декабрь, 2001 г.). Ведущие положения диссертации использовались при чтении следующих базовых лекционных и спецкурсов (Московский Институт музыки им. А. Шнитке, Московская Академия водного транспорта, Московская гуманитарно-социальная академия (Московский гуманитарный университет)): «Культурология», «История рекламы», «Эстетика рекламы», «История музыки», «Культура XX века».
Диссертация обсуждена на заседании кафедры культурологии Московской гуманитарно-социальной академии (Московского гуманитарного университета). Содержание диссертации отражено в 25 научных публикациях общим объемом около 135 п.л.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.
Осмысление культурных трансформаций рубежа XIX-XX веков в классической философии
Традиции исследования массового феномена в философско-эстетической мысли начинает складываться, а затем и оформляться уже на сравнительно ранних ступенях развития мысли, где искусство и наука начинают восприниматься предпочтительной сферой деятельности, а приобщение к ним - особой привилегией избранных, проходящих долгий путь посвящения. Так, углубление социальной дифференциации и разрыва между «обыденным сознанием» массы и «культурным сознанием» образованной элиты способствует разрушению традиционного представления об универсальности культуры. Однако процесс этот представляется естественным, так как вплоть до XIX века каждая корпорация или сословие различает свою строго обозначенную сферу влияния, а культура, хотя и имеет особенности внутри подобных общностей, не нарушает изначально сложившейся схемы взаимодействия сфер профессионального, народного и развлекательного искусства. И лишь в предыдущем столетии, когда сословные и классовые перегородки становятся проникаемыми, а на смену им приходят менее определенные отношения социальных общностей - таких, как «масса» и «элита», общество окончательно раскалывается на две части: «...тех, в ком преобладает знание» (они характеризуются продуктивностью и высокой степенью деятельности) и тех, «в ком преобладают чувства»19.
Как известно, дискуссия о влиянии свободного времени на формирование личности была открыта еще Б. Паскалем и М. Монтенем, первый из которых считал его самоубийством, второй - спасением. Представления Паскаля о хрупкости и трагичности человека, находящегося между бездной бесконечности и бездной ничтожества, привели его к убеждению о том, что естественное, счастливое существование человека связано с трудом. Ученый говорил, что вернейший способ сделать человека несчастным - отнять у него заботы, «и он начнет думать, что он такое, откуда пришел, куда идет, - вот почему его необходимо с головой окунуть в дела, отвратив от мыслей». Именно поэтому, «придумав для него множество важных занятий, ему советуют каждый свободный час посвящать играм, забавам, не давать себе ни минуты передышки»20. По Монтеню же, стремление ко все большему досугу является средством самосохранения человека, и поскольку человеческие запросы и потребности (в том числе, в развлечении) изменить нельзя, то их следует как можно лучше удовлетворять. Эта позиция Монтеня соответствовала духу Просвещения с его теорией «естественного права», культом равенства всех в сфере разума, с его отказом от приоритета религиозной традиции и формированием светского мировоззрения, наконец, с его легализацией и философским обоснованием самодостаточности бытия отдельного человека. Основой общества Нового времени становятся такие мировоззренческие идеалы, как субъективность, естественность и культура. Личность в качестве центра мироздания, определяющая из собственного бытия пределы своей свободы и ответственности, была фактически открыта Реформацией, заложившей идейные основы Нового времени с его центризмом светской власти государства, наукоцентризмом и культуроцентризмом.
Средневековый человек, как отмечал философ и католический священник Р. Гвардини, был «абсолютно меньше Бога, но безусловно больше всякой другой твари», он был послушен высшей воле, но «стоял, открытый со всех сторон Божьему взору» и «сам направлял во все стороны энергию духовного господства над миром»21. Человек же Нового времени с его рациональной картиной мира сравнялся с Богом, уничтожив его в своей душе, но он, как существо, в первую очередь, биологическое, одновременно стал в ряд с любым творением природы. «Научная картина мира стала правильнее», но человек перестал ощущать себя в этом мире, как дома - так же, как «в нем не нашел своего прочного места и Бог» . Человек Просвещения стал порождением открытий Ньютона и Декарта, он увидел и начал постигать мир как результат природных процессов, где ноуменальные сущности, выходящие за пределы чувственного опыта, уступили место феноменальным, подчиняющимся законам физического детерминизма. Человек стал ближе природе, он стал «естественным», получив, по крайней мере, в декларативном варианте равенство и право на различные - социальные, материальные, духовные - блага. Новое самоощущение личности, ее оторванность от Бога, от общины, от традиции, секуляризация его мышления, рациональность картины мира были также одновременно причиной и следствием принципиальных изменений- и в культуре, где демократизация культурных процессов неизбежным следствием имела легитимацию «третьего» культурного пласта, не претендующего на интеллектуальное и духовное первенство, утверждающего адаптационные стратегии и выступающего как феномен повседневности. Вместе с тем, человек Нового времени лишился надежной психологической защиты в лице религии, и эти функции были отчасти делегированы именно массовой культуре, обладающей мощным потенциалом формирования иллюзорного мира и иллюзорного сознания. Религиозные традиции были разрушены, и мир идеального был воссоздан в мифологических конструктах масскульта.
Между тем, несмотря на социальную обусловленность процессов, приведших на рубеже XIX - XX вв. к формированию феномена массовой культуры, вопрос о значении развлекательного искусства, о его влиянии на вкусы публики и на качество художественной продукции, дискутировался также в викторианскую и довикторианскую эпоху. Образцом критики такого рода становятся сетования о том, что «красоте и величию» подлинного искусства угрожают «хаотичные романы, тошнотворные и глупые немецкие трагедии, поток сумбурных и бессмысленных рифмованных повестушек» . Но публика однородной не была никогда, и наряду с элитарным слушателем и зрителем, в расчете на которого и создавалось подлинное искусство, всегда существовал иной, ищущий в искусстве представления и увеселения. Такой потребитель культуры и становится объектом порицания как для самих производителей культуры - художников и артистов, так и для толкователей и критиков их искусства (хотя, например, Вальтер Скотт с гордостью признавался в одном из дневников, что успех у публики и ее высшие похвалы стали для него самым большим выигрышем в лотерее).
Массовая культура: исторические пределы
Вопрос о хронологических параметрах массовой, культуры является достаточно принципиальным: ее определение как извечного «побочного» продукта культуры1, проходящего через всю историю человечества, не только представляется неверным по существу, но подобное понимание элиминирует многие стержневые проблемы современности - такие, как проблему массы и: массового сознания, массовой коммуникации и массового искусства, проблему потребления как коммуникационной стратегии, а также вопросы коммерциализации искусства и управления как культурными процессами, так и сознанием его потребителей.
Формированию массовой культуры соответствовал целый комплекс предпосылок: экономических (становление индустриальной экономики), социально-политических (процессы массовизации и маргинализации, разрушение прежних социальных целостностей) и культурных (формирование новой картины мира, ценностных установок, ментальности). Будучи следствием и неожиданным «побочным продуктом» гутенбергова изобретения, массовая культура, тем не менее, в основных своих качествах формируется к рубежу XIX-XX веков - еще в течение двух веков книжная культура была, по преимуществу, культурой закрытой, ориентирующейся на специализированные интересы и обслуживала, в основном, науку и религию. Картины не изменяют и появляющиеся в XV-XVII веках иные способы тиражирования, среди которых выделяются своей достаточной степенью распространения гравюра, листовка, афиша, печатный летучий листок, становящийся излюбленным жанром политической и коммерческой рекламы. Однако, несмотря на появление в XVII веке первых эффективных способов тиражирования, многие виды и жанры печатной продукции — газеты, журналы, карманные книжки в мягком переплете - массовой культурой, по существу, не являлись, что определялось многими обстоятельствами и, в том числе, достаточно ограниченной сферой распространения и воздействия на социальные процессы этой, пусть и тиражируемой, продукции.
И лишь в конце XIX столетия вызревают те условия, в контексте которых массовидные формы существования -- культуры оформляются собственно в феномен масскульта. Этими факторами были резкий рост народонаселения2 и формирование феноменов массы и массового сознания, доминирование городской культуры, усиление процессов миграции и дезактуализация таких способов трансляции культуры, как традиция. Весьма существенными в данном контексте являются социальные процессы, связанные с демократизацией культуры, распылением прежде доминирующих социальных структур и образованием новых, на поверхности гомогенных. И, в первую очередь, это промышленная и научно-техническая революции, обусловившие вышеназванные процессы, а также сопутствующие им существенные изменения в системе коммуникаций, связанные с изобретением телефона, телеграфа, радио и кинематографа.
Массовая культура онтологически и феноменологически связана с формированием такого специфического феномена, как масса, отличного от общностей, подобных народу и нации. Если народ выступает как коллективная личность и имеет единую для всех систему ценностей, жизненную стратегию и общие поведенческие стереотипы, то масса - это совокупность разобщенных и атомизированных субъектов, выступающих в качестве безличного коллектива, единицей которого является среднестатистическая личность3. Масса не имманентна человеческому существованию, ее исторические рамки локальны и определяются тенденциями индустриализации и урбанизации.
Неспособность массы к самостоятельному самоосуществлению, инфантильность, размытость и подвижность структуры представлений о мире, отсутствие внутренней детерминации - все это обуславливает ее настоятельную потребность в руководстве, которое наряду с иными социальными институтами с успехом осуществляет и массовая культура. Именно поэтому массовую культуру неправомерно отождествлять с определенной социальной общностью. Несмотря на повседневный характер этой культуры и близость соматическим комплексам, ее ориентацию на потребности среднестатистической личности, ее несомненную близость сфере коллективного бессознательного и опору на архетипы, массовая культура не является ни культурой народа, ни культурой класса, ни низовой культурой в социально-культурной иерархии, противопоставленной в этих рамках культуре элиты.
Мировоззренческой программой масскульта является философия позитивизма и прагматизма, не случайно получившая наибольшее распространение именно в США - на родине массовой культуры, по замечанию 3. Бжезинского4. И это не случайно, так как именно в Соединенных Штатах - стране, не сохранившей «ни малейших следов аристократической культуры»5 и не ведавшей до середины XIX века ни большой литературы, ни живописи, ни оперы, ни симфонии, коммерческое искусство могло пустить столь глубокие корни. Целесообразная, деятельность в качестве определяющей стратегии, инструментальность ценности разума, служащего реализацией тактики достижения успеха и признания, отказ от постижения основ бытия в пользу отработки методов разрешения проблемных ситуаций, позволяющих наиболее эффективно адаптироваться к изменяющимся социальным условиям, восприятие истины в качестве относительной субстанции, подчиняющейся интересам настоящего момента, рациональная этика, нацеленная согласно принципу «мелиоризма», на постепенное улучшение социального организма, наконец, ориентация на личность с ее интересами и потребностями - все эти принципы инструментализма, операционализма, прагматизма, позитивизма, а также нео- и пост-позитивизма - согласуются и с принципами массовой культуры с ее настроенностью на утилитарное, потребительское отношение к миру.
Стремительное изменение технологии массовых коммуникаций, особенно усилившееся в последние десятилетия и позволяющее говорить о «технологической революции», оказало столь существенное влияние на современную культуру, что привело к радикальной ее трансформации. Уже в 70-е годы XX века явно обозначился поворот к новому типу общества, принципиально противостоящего прежнему, «индустриальному», «научно-техническому» или «научному», предыдущая техническая эпоха уступила место «информационной и системотехнологической»6. Новая социальная система отличалась, а первую очередь, высоким уровнем инновативности, а ее технологическими качествами стала опора, по преимуществу, на сетевые технологии и их ведущий принцип всеобщей и глобальной доступности информации,. а также формирование моделей, способных к формализации и обобщению информации, устраняющих узкофункциональные методы обработки данных.
Социокультурное значение информации в механизмах культурного творчества
Связь масскульта со средствами массовой коммуникации является столь очевидной, что обширное поле значений, которые вкладывают авторы в термин «массовая культура», связано с тезисом французского социолога Ж. Фридмана о массовой культуре, как продукте массовой коммуникации, где под массовой культурой понимается совокупность культурных ценностей, отданных в распоряжение публики благодаря средствам массовой коммуникации в рамках технической цивилизации1. Более того, некоторые западные исследователи прямо отождествляют массовую культуру со средствами массовой информации2, видя в ней непосредственное порождение таковых: и утверждая, что само средство сообщения оказывает влияние на характер и содержание передаваемой информации. Эти же идеи прослеживаются в работе канадского социолога А. Ламонда, который в статье «К вопросу о массовой культуре и средствах информации» говорит о том, что «отождествляя западную массовую культуру со средствами информации и коммуникации, являющимися, прежде всего, продуктами купли-продажи или товарами, мы раскрываем ее подлинную природу - как явления относящегося к потреблению или, точнее, к бытовому потреблению» . В русле данных представлений находится и определение массовой культуры супругами Джозефсон, как системы коммуникаций технической по форме и идеологической по содержанию4. Именно через систему коммуникации и информации массовая культура охватывает большинство членов общества и подчиняет их поведение, представления, увлечения, моду, наконец, систему ценностей единому стереотипу, осуществляя, таким образом, манипулирование общественным сознанием.
Характер культурного развития - тип социальных связей и взаимодействий, стратегии получения, хранения и трансляции информации, особенности преемственности - во многом обусловлены спецификой доминирующей в данный исторический период коммуникации. В рамках стратегии омассовления, выступающей; в качестве ведущей в информационном обществе, большинство культурных феноменов подчиняется закону тиражируемое, серийности, дублирования. Специфика коммуникативных стратегий влияет и на качество культурной политики, и на методы репродуцирования и распространения культуры, и на творческие методы, а также на идеологию и экономику, проявляющие способность развиваться в «виртуальном варианте». Особый статус информации изначально определяется ее функцией в механизмах культурного творчества, где отчужденное от индивидуального носителя знание превращается; в информацию, обобществляемую в системе коммуникации, а качество социализации определяется именно количеством получаемой информации. По мнению исследователей, картина мира современного человека состоит из знаний, приобретенных посредством собственного опыта, лишь на 10-15 %. Основным же каналом получения информации, способом приобщения к миру и его событиям, посредником в формировании культуры, а также важнейшим фактором, трансформирующим всю систему духовного производства, являются именно средства массовой коммуникации, творящие некий информационный мономир, особую «инфосферу», обладающую чертами глобальности, как принципиально новую среду пребывания современного человека. Ее отличительными особенностями становятся универсальность и тотальность распространения.
Принцип отношения к информации и господствующий в определенные эпохи тип коммуникации был положен в основу концепции М. Маклюэна. Устная коммуникация была тесно связана с традиционным типом передачи информации. Аграрии, составляющие большинство средневекового общества, из года в год воспроизводили весь цикл земледельческих работ, а вместе с ним и все то, что непосредственно или опосредованно связано с цикличностью времени - в частности, обряды и ритуалы - как семейно-бытовые, так и календарно-земледельческие. Эта ориентация на постоянное воспроизведение всех природных и жизненных циклов задавала и восприятие происходящего в мире. Подобная психологическая установка на повторение прожитого опыта, воспроизводство действий и поступков прошлого, признание особой ценности давно ушедшего «золотого века», отождествление древнего с хорошим и добрым в традиционном средневековом обществе привело и к особым критериям качества художественного произведения и - шире -любого объекта культуры - и к такой особенности культуры, как каноничность. Такой тип культуры, где информация была аккумулирована в человеческом опыте и, по преимуществу, представала в неотчужденном в знаковую форму вербальном, оро-акустическом, варианте, естественно, ориентировался на воспроизводство. Новая информация оказывалась здесь невозможной как способная уничтожить, затереть, хаотизировать предшествующий информационный комплекс.
