Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Варварская Европа и проблема типологизации мифологических образов
1.1. Варварская Европа и ее культурные миры 15
1.2. Структурное ядро в мифологиях народов Варварской Европы и социо-культурные детерминанты основных мифологических типов 27
Глава 2. Мифологические образы в культуре западноевропейских варваров
2.1. Истоки иконографии основных мифологических типов..51
2.2. Мифологические образы в кельтской культуре 58
2.3. Мифологические образы в германо-скандинавской культуре 90
Глава 3. Мифологические образы в культуре центрально - и восточноевропейских варваров
3.1. Мифологические образы во фрако-дакийской и иллирийской культурах ПО
3.2. Мифологические образы в скифо-сарматской культуре 123
3.3. Мифологические образы в балтской культуре 143
3.4. Мифологические образы в славянской культуре 154
Заключение 171
Библиография
- Структурное ядро в мифологиях народов Варварской Европы и социо-культурные детерминанты основных мифологических типов
- Мифологические образы в кельтской культуре
- Мифологические образы в германо-скандинавской культуре
- Мифологические образы в скифо-сарматской культуре
Структурное ядро в мифологиях народов Варварской Европы и социо-культурные детерминанты основных мифологических типов
Для достижения цели, поставленной в настоящем исследовании, очень важны было ознакомиться с работами, изучающими конкретные европейские и шире - индоевропейские мифологии. Несмотря на то, что у нас в стране и за рубежом существует обширная научная литература, исследующая мифологии различных народов Европы, в отечественной науке еще не предпринималась попытка их комплексного изучения на основе одновременно текстуального и изобразительного материала. Кроме того, в большинстве случаев, ученые работают в рамках одной этнической культуры, хотя известно, что по-настоящему понять предмет или явление можно лишь в сравнении с аналогичным ему.
Исследования часто географически локализуются в странах, на территории которых некогда жили означенные народы. В отношении кельтов мы видим, что изучением их культуры на континенте занимались прежде всего ученые Франции (Ж.-Ж. Атт) и Чехии (Я. Филип). Островную кельтскую культуру иследовали, соответственно, британцы (П. Мак Кейн). К данному вопросу проявляли интерес ученые США (Ф. Бобер), в силу того, что на территории этой страны проживают крупные ирландская и шотландская общины.
Германо-скандинавской культуре свои многочисленные труды посвятили скандинавские (Б. Альмгрен, Э Оксенштирна, С. Линдквист и др.), немецкие (Ф. Хойслер), английские (Э. Давидсон, А. Эванс) специалисты. В России над этой темой работали А. Гуревич, Е. Мелетинский, М. Стеблин-Каменский.
Фрако-дакийцами занимались ученые Болгарии (X. Данов, М. Цончева), Румынии и Молдавии (И. Никулице).
Над изучением культуры скифов и сарматов, обитавших в южнорусских степях работали преимущественно наши исследователи (В. Абаев, М. Артамонов, Д. Раевский, С. Яценко). Восточными славянами также больше занималась отечественная наука (Б. Рыбаков, В. Седов, В. Пропп - не говоря уже о таких классиках, как А. Афанасьев и Ф. Буслаев), в то время, как в отношении западных славян приоритет принадлежит немецким (И. Херман) и чешским (Л. Нидерле) ученым. Балтской культурой занимались Н. Велиус, М. Гимбутас (живущая в США) и др. Что касается культур, с которыми у современных народов прервалась живая связь, то здесь не все так однозначно. Например, сильные школы этрускологии сложились, например, в Германии (Э. Герхард, П. Корте, Э. Рашингер) и России (П. Модестов, А. Немировский). То же самое можно сказать и о культурах хеттов и зороастрийских персов.
Среди ученых, занимающихся исследованием индоевропейских мифологий в целом, наибольшей известностью пользуется Ж. Дюмезиль, автор так называемой трехфункциональной теории. В ее основе лежит мысль о том, что изначально боги индоевропейцев должны были группироваться по функциям: магическая власть, военная сила, плодородие (т. е. пантеон представлял проекцию социума, каким он виделся Дюмезилю). При всей красоте и логичности и широкой востребованности (идеи Дюмезиля используют в своих построениях многие политизированные интеллектуалы Европы - от "новых правых философов", до их антипода - "мондиалиста" Жака Аттали) эта теория несколько искусственна и вызывает споры. В частности, известно, что боги, связанные со сферой плодородия, обладали в большинстве случаев магической функцией (а, зачастую и военной). Тем не менее, обширность эрудиции и глубокий анализ французского ученого обогатили науку многими ценными выводами. К тому же, как справедливо отмечает Мак Кейн "независимо от ее центрального тезиса, теория Дюмезиля аргументирует существование согласованной системы богов, унаследованной от индоевропейского прошлого..." (Мае Сапа, 1973).
В отечественной науке реконструкцией древнейшей индоевропейской мифологии занимаются В. В. Иванов и В. Н. Топоров. Они, так же как и Дюмезиль, исследуют в основном мифологические тексты. Используя принципы структурной лингвистики, Иванов и Топоров выделяют несколько кругов мифологических персонажей, характеризующихся общностью сфер деятельности и, особенно, имен, восходящих к единым индоевропейским корням (например: deiuo- "дневное сияющее небо"; perk- "гром"; uel-связанный с миром мертвых; iemo- "близнец"; s(a)uel- "солнце"; trit-, dhon- и (mo)-mer- божества, связанные с водой и нижним миром). Эти исследования имеют большое значение. Однако, при всей широте научного обзора, Иванов и Топоров почти не касались кельтов и германцев (также, как Дюмезиль не затрагивал мифологии балтов и славян). За рамками их работы осталась, например, такая цепочка богов, как Один - Гермес - Меркурий - Луг, генетически близких, но имеющих не связанные между собой имена (поскольку зачастую мифологический персонаж начинал именоватья не по изначальному имени, а одному из эпитетов - что затрудняет работу лингвиста). Таким образом, при всем многообразии существующих в мировой научной литературе трудов по данной тематике, они либо имеют локальный характер, либо сосредоточивают свое внимание на какой-то одной стороне художественной культуры (как правило, текстах). А ведь очень важную роль в определении структурного ядра мифологии способно играть также изучение памятников изобразительного искусства, которое позволяет заполнить многие лакуны текстуального материала и дать иные временные срезы, что помогает увидеть мифологические образы в развитии. В сопоставлении этих обеих сторон художественной культуры и состоит особенность данной работы. При этом она опирается на максимально широкий круг исследований и рассматривает все существовавшие культуры Варварской Европы и многие родственные средиземноморские и азиатские культуры.
Мифологические образы в кельтской культуре
Важное значение в распространении мифологических идей имела Крито-минойская культура. Она играла роль связующего моста между народами Азии и Европы. К сожалению, исконно критское, линейное письмо "А" до сих пор не расшифровано, так что единственным источником наших знаний минойской мифологии служит искусство. Но и оно дает изрядную пищу для размышлений.
Удивительно, но уже здесь мы сталкиваемся с триадой, которая, согласно концепции, представленной в данной работе, позже широко распространилась среди индоевропейских народов. Минойцы поклонялись Богине-матери, священному топору - лабирису с двумя лезвиями и "посвятительным рогам", которые часто изображались, например, над входом в храм (Taylour, 1983). Образ Богини-матери, пожалуй, не нуждается в особых разъяснениях, но допустимо предположить, что и остальные два символа принадлежат самостоятельным божествам. Топор в более поздние времена являлся непременным атрибутом бога грома. Между прочим, двулезвийная секира очень напоминает молот Тора - скандинавского громовержца. Посвятительные же рога порождают в уме образ человека-быка. Здесь уместно привести сюжет, чрезвычайно популярный в критском искусстве - так называемые "игры с быком" или "bull leaping". Обычно показаны юноши, перепрыгивающие через скачущего быка, но есть и более сложные сюжеты. Вот как В. Тэйлор описывает два интересных памятника (ил. 1.): "На двух золотых чашах показаны сцены цикла, опасного спорта, который мог иметь религиозное значение. На первой чаше показано как бык приманивается при помощи коровы. Пока его внимание отвлечено, бык схвачен врасплох спортсменом и его нога связывается. На второй чаше бык изображен плененным и борющимся в сети. Но дальше он кажется высвободившимся обрушивающим свою ярость на двух атлетов, один из которых подвергается смертельной опасности" (Taylor, 1983, 122). Хотя эти чаши относятся к более позднему, микенскому периоду и найдены недалеко от Спарты, они, безусловно, показывают сюжет, заимствованный в критской культуре. "Игры с быком" являлись мифологемой, породившей греческую легенду о Минотавре.
"Фигура человеко-быка, как показал уже Лудольф Мальтен в своем фундаментальном исследовании, имеет свою историю, восходящую у переднеазиатскому искусству 4 тыс. до н. э. и на пути своего долгого развития могла включаться в различные мифологические контексты ... Человеко-бык воплощал вечный круговорот бытия с его жизнью и смертью..." (Этруски и Средиземноморье, 122). На шумерских печатях изображена борьба с человеко-быком. Этот же персонаж показан на печати из Хараппы, чья цивилизация была в контакте с шумерской. Позже, человко-бык, борющийся со зверями появляется в искусстве Луристана. Все это ведет нас к переднеазиатской великой богине, рядом с которой существовал ее сын (а иногда супруг), убиваемый и возрождающийся (шумеро-вавилонские Инанна/Иштар и Думузи/Таммуз; западносемитские Асират и Балу и др.). Критская богиня-мать есть вариант этого образа. И ее спутник мог изображаться с бычьей головой (и ярко выраженным мужским атрибутом), как на круглой минойской печати.
В минойском искусстве появляется еще один образ, хотя и не являющийся самостоятельным персонажем. Это некое волкоподобное существо. Мы видим процессию этих животных, совершающих приношение богине. Искусство Кносса демонстрирует волка, ведущего быка... куда? На память приходит сюжет терзания. И действительно, сцены убийства быка или "Минотавра" часто изображались в Кноссе. На вопрос о том, какое божество являлось хозяином волка, ответ будет дан ниже.
Минойская цивилизация оказала сильнейшее влияние на европейские народы, вплоть до Британских островов (Уэссекская культура), что признается многими учеными. Об интегральной роли богини-матери писал, например, Э. Джеймс: "Поклонение Матери-богини было интегральным элементом мегалитической культуры" (James, 1959, 45). "То, что существовала единственная Великая Богиня, которая была также Матерью-Землей, Госпожой зверей, Подательницей плодородия, Владычицей подземного мира и Богиней войны, которая почиталась сперва на Крите и затем на материке в минойско-микенском культе, почти несомненно, вопреки утверждению Нильсона, что эти функции представлены множеством независимых божеств, каждое со своими атрибутами." (Там же, р. 250). М. Гимбутас, в своей "The Civilization of the goddess", говорит об аграрной неолитической цивилизации Европы, поклонявшейся Богине. Данная матриархальная цивилизация, в которой процветало мирное, творческое начало, была разрушена с приходом из Восточной Европы представителей культуры боевых топоров - воинов на колесницах. (Gimbutas, 1991). Подобные рассуждения идут в русле современного феминизма - грубые, злые мужчины обратили в рабство миролюбивых и интеллектуальных женщин. Каким было общество Великой Богини, мы не знаем. А. Голан, в своей работе "Миф и символ" (которая будет рассмотрена ниже), утверждал, что напротив, неолитическая религия была страшным явлением и Богиня внушала ужас (что отчасти подтверждается из аналогичных ближневосточных культов). Безусловным является лишь то, что индоевропейцы, придя в Центральную и Западную Европу (что примерно совпало там с началом бронзового века) принесли собственные религиозные представления. Главным из них был приоритет мужского начала над женским, которое утратило свой космический масштаб, локализуясь отныне лишь как стихия земли. При этом индоевропейские представления подверглись изрядному влиянию предыдущих культур, особенно в сфере иконографии.
Обычно считается, что одним из новшеств была идея небесного бога. Конечно, боги неба существовали в древневосточных цивилизациях и раньше. Но у индоевропейцев этот персонаж обладал отчетливым своеобразием, как покровитель племенной общины. Поскольку полноправным членом такого коллектива считался воин, бог неба наделялся и военной функцией. Вследствие того, что применительно к бронзовому веку Центральной и Западной Европы мы опять таки не обладаем письменными свидетельствами, приходится обращаться к иконографии, а также привлекать филологический материал более поздних эпох и родственных культур.
Интересную информацию дают наскальные изображения Скандинавии. Эллис Дэвидсон утверждает, что они подразумевают существование организованного религиозного культа и жречества. При этом она сомневается в наличии в то время храмов и считает, что ритуальное действо проходило на открытом воздухе. (Davidson, 1967, 65). Среди изображенных на скалах фигур некоторые намного больше других, что может указывать на их божественность (один из способов показать превосходство бога над человеком). Часто показаны сцены битв и, следовательно - различные виды оружия: топоры, мечи, копья. Наиболее популярны топоры. Они изображаются в занесенном для удара виде. Мечи же, напротив, обычно показаны висящими на поясе и как бы подчеркивающими мужскую сексуальную природу. Копья встречаются реже, но обычно в сценах битв. Относительно того, являются ли данные предметы индикаторами каких-либо богов, существуют различные мнения. Из мифологических текстов и памятников искусства мы знаем, что в более позднее время основным мифологическим типам соответствовал определенный вид оружия (особой дифференцированности данная шкала достигла в Индии). Меч обычно был принадлежностью чисто небесного бога, в то время как топор - громовержца. В настоящее время преобладание получила теория, что изначальным верховным божеством индоевропейского пантеона являлся бог неба. Отчасти она базируется на данных сравнительно-исторического языкознания. Значительный вклад здесь принадлежит отечественным исследователям В. В. Иванову и В. Н. Топорову. "В общеиндоевропейской мифологической системе главный объект обозначался основой deiuo, "дневное сияющее небо", понимаемое как верховное божество (а затем и как обозначение бога вообще и класса богов)" (Мифы народов мира, 1998, т. 1, 528). Отсюда индийский Дьяус, балтский Диевас, славянский Дий, греческий Зевс, италийский Юпитер, германский Тиу, скандинавский Тюр, кельтский Тевтат, хеттский Тиват, этрусский Тин. Он был верховным покровителем племенного коллектива, богом всех вооруженных мужчин племени. В большинстве индоевропейских традиций мы застаем его уже оттесненным другими богами, как бы "ушедшим на покой" (здесь индоевропейские мифологии мало отличаются от мифологий иных народов). В этом, видимо, сказывается то обстоятельство, что зафиксированные источники относятся ко времени распадения племенной общины и выдвижении иных социальных групп и иных богов.
Мифологические образы в германо-скандинавской культуре
Богом Земных Сил у скандинавских народов был Фрейр, олицетворявший растительность, урожай, богатство, мир. Его изображения несли черты фаллического культа. В древности Фрейр был очень значительным божеством, однако, в "Эдде" он не играет самостоятельной роли. Многие характеристики Бога Земных Сил вобрал в себя Один, что подтверждается на примере сравнения с кельтской традицией. Известнейший эпитет Одина -"Всеотец" соответствует прозвищу Дагда - "Отец всех". Цернунн окружен зверями. Один также, согласно "Эдде" связан с животными: конем, оленями, воронами. Эзусу посвящались жертвы, повешенные на дереве. Один также принимал подобные жертвы, но он пошел дальше и сам себя принес в жертву "себе же", провисев девять дней и ночей на Мировом Ясене. У Фрейра остались лишь рудиментарные черты: упоминание о том, как он убил оленьим рогом великана Бели (ср. историю с Мерлином), а также статуэтка Фрейра из Реллинге (Rellinge) - безрогая, но со скрещенными ногами (в позе Цернунна) и с большим фаллосом (ил. 25.).
Верховное положение в скандинавском пантеоне занял Культурный Герой - Один (германский Вотан, англосаксонский Воден). Его сложный образ трактовался различно. Самая простая трактовка - "верховный бог", посложнее - "бог войны", еще глубже - "По-видимому, Водан в генезисе - хтонический демон, покровитель воинских союзов и воинских инициации и бог-колдун (шаман)." (Мифы народов мира, 1998. т. 2, 241).
Очень важно для нас свидетельство древних римлян, отождествляющих Вотана с Гермесом/Меркурием. Что же послужило причиной подобной идентификации? Гермес в греческой мифологии был вестником богов, покровитель странников, проводник душ умерших. В своем последнем качестве, он, по словам Тахо-Годи ""...выполняет одну из своих древнейших функций проводника душ умерших в аид, "психопомпа" или помощника на пути в царство мертвых (Нот. Od. 24 1 - 5). Г. одинаково вхож в оба мира - жизни и смерти; он посредник между тем и другим, также как и посредник между богами и людьми. ... Водительство Г. на путях жизни и смерти переосмысливается в эпоху классической мифологии как покровительство героям. ... В период поздней античности возник образ Г. Трисмегиста ("трижды величайшего") в связи с близостью Г. потустороннему миру; с этим образом связывались оккультные науки и т. н. герметические (тайные, закрытые, доступные только посвященным) сочинения" (Мифы народов мира, 1998. т. 1, 292 - 293). Гермес обладает и функцией покровителя стад, умножающего приплод. Данный образ вошел и в мифологию этрусков, где существовали сразу близких персонажа - Херме и Турмс. Что же касается римского Меркурия, то считается, что он первоначально являлся богом торговли и обогатил свою символику после слияния своего культа с культом Гермеса.
Одной из важнейших функций Одина было собирание душ умерших (но исключительно героев, павших в битве) в своем призрачном дворце Вальгалла. Он покровительствовал храбрым воинам еще при их жизни. Но и хитростью и коварством скандинавский бог обладает в неменьшей степени, чем Гермес. Один явился причиной гибели многих героев, которым помогал прежде (Сигмунда, Хельги, Гейрреда). "Датский король Харальд получил от бога план военных действий и обещание многочисленных побед. Однако во время решающей битвы, Один занял место его колесничего и погубил Харальда. В ответ на вопрос, почему он отобрал обещанную удачу, Один ответил, что "серый волк наблюдает за чертогами богов" (Котерелл, 1997, 215). Слова эти отчасти обьясняют вероломство скандинавского бога. Предвидя грядущую битву с чудовищными силами хаоса, он стремился любыми средствами собрать в Вальгалле как можно больше славных героев. Из мифов мы знаем об Одине и как о медиаторе. Он добыл в мире теней тайные руны и забрал у великанов мед поэзии. Он спускается в подземный мир и пробуждает от смертного сна вельву - пророчицу, дабы она поведала о судьбах мира ("Старшая Эдда", "Прорицание вельвы"). Важным является и образ Одина-странника, который даже по описанию (плащ, посох, широкополая шляпа) подобен Гермесу.
Сопоставление Одина с греческим богом несет в себе большой смысл. Ведь к Гермесу/Меркурию римляне приравнивали и кельтского Луга. Значит, уместно сравнение Луга и скандинавского хозяина Вальгаллы. Ж. Дюмезиль обратил внимание на сходство ирландской пары: Ну аду - Луг и скандинавской - Тюр - Один. В первом случае король Племен Богини Дану Нуаду в бою лишился руки и вынужден был уступить престол Лугу (ибо священная особа монарха не должна иметь физических недостатков). Во втором - Тюр потерял в пасти Мирового Волка правую руку "И потому Тюр однорукий, и не зовут его миротворцем" (Младшая Эдда, 1970, 45). Совпадение обе традиции имеют и в военных атрибутах рассматриваемых персонажей. Оружием Нуаду и Тюра был меч, оружием Луга и Одина - копье.
Один, будучи создателем языческих рун и покровителем поэтов близок также и Огме. А это показывает, что можно с большой долей уверенности сопоставить Одина с древним Смертриусом. Их сходством объясняется наличие у скандинавского бога военной функции, отсутствующей у Гермеса. Фактически, можно говорить о двух разновидностях Культурного Героя: посреднике между мирами и легендарного героя. Вероятно, в генезисе оба они есть следствие расщепления единого образа первопредка. Качества предка и воина Гермес не удержал (у греков имелся Геракл, герой и основатель многих династий и народов, в доклассическую и римскую эпохи почитавшийся как бог). Тем не менее, изначально имя Гермеса переводилось как "фаллос" (отсюда понятно изображение Гермеса с бараноголовым фаллосом, змеи как его символ и присутствие греческого бога рядом с Цернунном на монументе из Реймса). Один же в своем многостороннем культе сочетал основную часть символики Культурного Героя. В пользу общности происхождения Одина и Смертриуса/Огмы говорит и вражда к ним обоим чудовищных волков. Смертриус победил своего противника. Но Один в финальной битве был проглочен Мировым Волком Фенриром. По мнению Атта, хозяином человеко-волка, изображенного на котле из Гундеструпа являлся Громовержец (Таранис). Однако, в скандинавском пантеоне роль Одина чрезвычайно выросла. Этому могла отчасти способствовать трактовка владыки Вальгаллы как предка ряда германских народов и вождей. (Эддический Один сотворил перволюдей - Аска и Эмблю. Саксонский историк Видукинд сообщал, что бог саксов Ирмин, связанный с мировым столпом Ирминсуль, слыл прародителем гермионов. Возможно, это локальный вариант Одина и Мирового Ясеня Иггдрасиля. Далее, Гальфрид Монмутский писал в "Истории бриттов", что Воден был предком саксонских вождей Хенгиста и Хорса. К Одину возводила свою генеалогию и датская королевская династия Скьельдунгов. Наконец, он же считался основателем легендарного рода Вельсунгов (и предком величайшего героя Сигурда - как Луг был отцом Кухулина).
Поскольку, Один стал главой скандинавского пантеона, Тор превратился в его сына. Но, несмотря на это, глухой отголосок враждебности между ними сохранился, в частности, в эддической "Перебранке Харбарда" Один умно и зло издевается над Тором, стоящим на другом берегу реки (здесь также важна концепция владыки Вальгаллы как перевозчика-лодочника -вспомним греческого Харона). Быть может, волк Фенрир - убийца Одина, в первоначальном варианте германо-скандинавских мифов, также принадлежал Громовержцу?
Мифологические образы в скифо-сарматской культуре
С идентификацией славянского Бога Земных Сил не возникает проблемы, ибо восточнославянский Велес (Волос) чрезвычайно близок балтскому Велсу (Велнясу). Он пользовался популярностью и считался богом "всей Руси" в противовес Перуну - покровителю княжеской дружины. В Киеве идол Перуна стоял на горе, а идол Велеса на Подоле, в нижней части города. В древнерусских источниках Велес выступает как бог скота и богатства. "Слово о полку Игореве" называет легендарного песнопевца Бояна (возможно, жившего при дворе Ярослава Мудрого) "Велесовым внуком", что отражает связь Бога Земных Сил с обрядовыми и, в генезисе - жреческими функциями.
Велес оставил богатый след в народной культуре славян. В Зимние святки, проходившие с 25 декабря по 6 января (с 7 января по 19 января по новому стилю), а также на масленицу - 24 марта (6 апреля) проводилось ряженье в звериные (турьи и медвежьи) маски и вывороченные мехом наружу тулупы, со скотными колокольцами у пояса. Этот обычай сохраняля у болгар до второй половины 20 века (Рыбаков, 1994, 428 - 430). С именем данного божества связан и обычай оставления последних колосьев в поле, "Велесу на бородку".
После крещения образ Велеса разделился. С одной стороны, он был отождествлен со святым Власием, особенно популярным на русском севере (из жития Авраамия Ростовского известно, что в 11 веке "Чудской конец" Ростова поклонялся каменному идолу Велеса. Связь культа святого Власия со скотом прослеживается в посвященных ему новгородских и других северорусских иконах, в обращенных к нему молитвах. (Мифы народов мира, 1998, т. 1, 227). В день св. Власия существовал обычай сжигания "коровьей смерти", что напоминает сжигание костей животных на балтском празднике велей. В своей же языческой функции Велес воспринимался как нечистый дух, "Волосень", "Бог Волосатик".
Среди упоминаемых в источниках имен женских божеств наиболее весомы Жива, Макошь и Лада. Полабская Siva-Жива имеет аналогию в мифах нуристанцев (реликтовых арийских язычников Гиндукуша). Когда боги потерпели поражение в борьбе с демонами, нуристанская богиня Живуд привела огромного быка, с помощью которого последние были побеждены (Мифы народов мира, 1998, т. 2, 229).
Чрезвычайно важным персонажем восточнославянского пантеона являлась богиня Макошь (Мокошь). Ее имя связывают и с глаголом "мокнуть"; и с "mokos" - прядение; трактуют как Ма-кошь - "мать счастливого жребия, урожая". Все эти значения не противоречат друг другу, а показывают различные грани единого образа - "богини плодородия, воды, покровительницы женских работ и девичьей судьбы." (Рыбаков, 1994, 392) и восходящего к образу Великой Богини. Макошь была единственным женским персонажем среди кумиров языческих богов, поставленных князем Владимиром в Киеве. Рыбаков полагает, что она изображена на одной из четырех граней Збручского идола с питьевым рогом в руке. Во многих средневековых источниках она упоминается вместе с вилами-русалками. Вероятно, Макошь подразумевают в фольклоре под "Матерью Сырой землей".
Дольше всего образ Макоши жил на русском Севере. По предположению Рыбакова именно она показана на вышивках (высокая фигура в центре, два всадника по бокам). Композиция соответствует каноническому изображению Великой Богини на Древнем Востоке. Постепенно роль Макоши снижается. Северные поверья рисуют ее "Мокушей" - невидимой пряхой, вмешивающейся в женские работы, тайком стригущей овец, запрещающей пряденье в праздничные дни. (Рыбаков, 1994, 387).
Многие черты Макоши после принятия православия переносятся на святую Параскеву, что выражается в культе Параскевы Пятницы, покровительницу земли и скота. В день святой Параскевы - 28 октября (10 ноября по новому стилю) в церковь приносились для освящения плоды урожая. (Рыбаков, 1994,388 - 389). Пятница вообще для индоевропейцев связана с почитанием женского божества плодородия (у германских народов -Фрейи, у романских - Венеры (см. таблицу).
В. Иванов и В. Топоров правомерно сравнивают Макошь с греческими мойрами, германо-скандинавскими норнами, прядущими нити судьбы, хеттскими богинями подземного мира - пряхами, иранской Ардвисурой Анахитой (также дарующей удачу). Ученые полагают, что она продолжает образ женского божества - жены громовержца в славянской мифологии. (Мифы народов мира, 1998, т. 2, 169).
Другим важным женским персонажем славянской мифологии была Лада, богиня брака и веселья, связанная с весенними заклинательными обрядами.
Говоря о божествах плодородия нельзя не упомянуть и частых изображений в древнерусском ювелирном искусстве крылатого пса, связанного с побегами и корнями растений. Рыбаков отождествил его с Симарглом, упоминаемым среди изваяний языческих богов, поставленных князем Владимиром в Киеве. Ученый, вслед за К. В. Тревер сопоставляет данное имя с новоперсидским Симургом, царем птиц и его прообразами: среднеперсидским Сэнмурвом и авестийским Саэно Мервхго. (Тревер, 1933). Сэнмурва персы представляли крылатым псом, покрытым рыбьей чешуей, обитающим на Древе Всех Семян. Это воскрешает в памяти крито-минойских и микенских волкоподобных гениев плодородия, прислуживающих Великой Богине. А отсюда возникает вопрос, в каком отношении данные образы находятся по оотношению к человеко-волкам вендельского периода, уже рассмотренных нами. (Упомянутые человеко-волки не только носят оружие и атакуют "танцующих воинов", но и грызут некий колос, держа его в руках-лапах). Можно ли связать мирного и дружественного Сэнмурва с убийцей Одина Фенриром? Известно, что в представлениях зороастрийцев существовало резкое разделение между благой собакой и демоническим волком. Но не является ли это последствием расщепления некогда единого образа? Какая мифологическая трагедия стояла за подобным разделением? Вопрос остается открытым.
Следует отметить, что среди славянских народов в наиболее полном объеме известен пантеон восточных славян. Богу Ясного Неба соответствует Сварог, Богу Грома - Перун, Богу Земных Сил - Велес, Культурному Герою -Даждьбог/Ярило, Великой Богине - Макошь, Лада и другие. При этом, особенного развития поклонение Культурному Герою достигло у поморских и полабских (западных) славян: фактически, большинство из известных их богов (Святовит, Геровит, Поревит и т.д.) могут рассматриваться как воплощения данного типа.
