Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Культурный архетип. Теория вопроса 15
1.1. Понятие и роль коллективного бессознательного в культурном творчестве 15
1.2.Культурный архетип, архетипический образ, менталитет, национальный характер. Соотношение понятий 21
1.3. Методология исследования культурного архетипа 23
Глава 2. Образ героя в русском культурном архетипе 41
2.1. Героический мотив в мифологии человечества 41
2.2. Особенности восприятия архетипического образа героя в русской культуре 43
2.3. Влияние христианского сознания на трансформацию архетипического образа героя 58
Глава 3. Образ женщины в русском культурном архетипе 62
3.1. Значимость архетипического образа женщины в культурах мира 62
3.2. Особенности архетипического образа женщины в русской культуре 64
Глава 4. Образ вождя в русском культурном архетипе 85
4.1. Особенности функций вождя в контексте социальных отношений 85
4.2. Духовно-нравственные и социально-психологические аспекты архетипического образа вождя в русской культуре 93
Заключение 105
Литература 111
- Понятие и роль коллективного бессознательного в культурном творчестве
- Героический мотив в мифологии человечества
- Значимость архетипического образа женщины в культурах мира
Введение к работе
Актуальность исследования. Россия сегодня переживает сложное время перемен, связанных со сменой культурной парадигмы. Изменения, во многом определяемые динамикой научных открытий, охватывают практически всю область человеческого существования и вносят коррективы во все основополагающие принципы культурной деятельности, которые до сегодняшнего дня считались незыблемыми.
Глобализация культурных процессов выражена в тенденции все более глубокой интеграции культур различных народов. Этот фактор играет важную роль в процессе национального самоопределения. С одной стороны, взаимообогащение культур чужими элементами создает новые перспективы развития. Но с другой, существует серьезная опасность размывания базовых ценностей национальных культур. Результатом является возрастание негативных социально-психологических реакций, связанных со страхом разрушения культурных традиций. Это высокий уровень терроризма, который находит место практически во всех странах мира, религиозная нетерпимость и, возникающий на этой почве, религиозный фанатизм, национализм и связанная с ним тенденция разрешать международные конфликты радикальным образом.
Высокий динамизм культурных процессов приводит к изобилию информации любого рода, что в свою очередь радикально влияет на развитие человеческой психики, которая не способна справиться с таким потоком перемен. Это приводит к отказу общества от стереотипов поведения, вырабатывавшихся тысячелетиями человеческой истории. Нарушение традиционных связей, в свою очередь, приводит к нарушению культурной идентификации как личности, так и общества в целом. Культурные ценности, наиболее полно соответствующие глубинным психологическим установкам народа, подвергаются сомнению и критике, в то время как новые ценности еще не выработаны и не могут быть синтезированы без использования наследия тысячелетнего развития человеческой культуры. В результате,
основополагающую роль в формировании культуры XXI века играет массовая, усредненная культура, которая характеризуется заниженными требованиями к индивиду и не в состоянии сформировать психически полноценную личность, и, как следствие, культуру в целом. Наконец, антитрадиционализм как установка современной культуры приводит к спонтанной смене самой культурной парадигмы, формирующей общество, характеризующееся «потерей целеполагающего мышления».1
Особое место в размышлениях о тенденциях современного развития культуры как среды обитания человека занимает вопрос о том, какой путь прокладывает себе Россия и человеческая цивилизация в целом: к унификации общественного строя отдельных стран с учетом практически повсеместного перехода к рыночным способам регулирования экономических механизмов или к сохранению разновекторного характера такого развития. История показала, что культура не может носить насильственный характер. Регулятивы общества, формирующие социальную структуру и культуру народа, вырабатываются веками под влиянием многочисленных факторов, среди которых важнейшими являются геополитическое положение страны, климатические условия и, как показали последние исследования в области психологии, психические реакции человека на явления объективной реальности. Отказ от учета этих особенностей может привести к нежелательным, а порой и катастрофическим последствиям. Поэтому анализ механизмов русской культуры тесно связан с изучением глубинных психических установок, определяющих мотивацию и оформление культурного творчества. Такие установки, которые можно обозначить как архетипические, носят очень устойчивый характер, являются базисом культурной деятельности народа и определяют его поведение в критических ситуациях. Поэтому исследование русского культурного архетипа является важнейшей задачей современной теории культуры. Актуальность данной
1 Культурология. Таганрог, 1998, с. 184
работы вызвана необходимостью решения именно этого вопроса. Проблема осознания себя в новых условиях, становится основополагающей для развития современной культуры России, и ее удачное решение является гарантом сохранения культурной самоидентификации русского народа.
Интерес к поставленной проблеме вызван также необходимостью формирования условий для более тесного контакта с другими культурами, что позволит расширить онтологическую и аксиологическую составляющие культурных процессов в России.
Степень научной разработанности. Русская национальная культура как предмет изучения стала исследоваться еще славянофилами с целью определить ее особенности и обосновать необходимость развития России в соответствии с основными тенденциями русских культурных установок. Основной позицией славянофильского учения было провозглашение самобытности и оригинальности российского уклада жизни, выраженного в чистоте христианской веры и соборности. Наиболее яркими представителями этого течения философской мысли стали: В.Ф. Одоевский, поколебавший своими трудами идеи европоцентризма, Н.В. Гоголь, отметивший, что «дух православия иной, чем дух западного христианства», А.С. Хомяков, основой учения которого явилось утверждение о «неодинаковости» начал русской и западноевропейской жизни, А.А. Герцен, который подразделил цивилизации на «старые» и «молодые», отнеся российскую культуру к «молодым» и оставив за ней функцию «носителя социалистического начала».
Следующим этапом в рассмотрении русской национальной культуры стали труды таких ученых, как СМ. Соловьев, К.Д. Кавелин. Теория, используемая этими исследователями, заключалась в том, что не только история государства, но и характер народа, его населяющего, напрямую зависят от природных условий. С этого момента появляется тенденция изучения самобытности не только русской истории и культуры, но и русского национального характера.
Глубокое исследование особенностей русского национального
характера провел Н.А. Бердяев. Он связывает особенности развития русской
і*
| истории с особенностями духовного склада русского народа. Главная
особенность русского характера, согласно взглядам ученого, заключается в ее дуалистичности: «Два противоположных начала легли в основу формации русской души: природная, языческая, дионисическая стихия и аскетически-монашеское православие».2 Поскольку русская душа находится постоянно между двумя полярными состояниями, то и историческая судьба России, согласно Бердяеву, отражает эту ее особенность: «Для русской истории характерна прерывность. В русской истории есть уже пять периодов, которые дают разные образы».3 Так же, как и Лосский, Бердяев придерживался позиции глубокой религиозности русского народа и связанной с этим устремленности к абсолютной идее и сакрализацией власти. Но с другой стороны, учитывая полярность культуры России, Бердяев отмечал, что «русские не любят государства и не склонны считать его своим, они или бунтуют против государства, или покорно несут его гнет».4
Н.Бердяев впервые указал на «женственность русского характера». Эту особенность он связывал с бесконечными пространствами русской земли, которые создавали у людей иллюзию бесконечности и возможности «спрятаться», затеряться от опасности в этих пространствах. «Русский народ
(
не хочет быть мужественным строителем, его природа определяется как женственная, пассивная и покорная в делах государственных, он всегда ждет жениха, мужа, властелина».5 Большой вклад в разработку этой темы внесли ученые: Н.О. Лосский, A.M. Панченко, Степанов Ю.С., Федотов Г.П., И.В. Кондаков, А.С. Кармин.
Бердяев Н.А. Самопознание: Сочинения. М, 1999, с. 14
3 Там же, с. 15
4 Там же, с. 143
5 Бердяев Н. Судьба России: Сочинения. М, 1999 , с. 275
Особенность национального менталитета и религиозного восприятия действительности была рассмотрена такими учеными и исследователями, как В.В. Зеньковский, С.С. Снессорева, прот. Г. Флоровский.
Влияние менталитета на развитие механизмов культуры отразили в своих работах Н.А. Бердяев, Г.Д. Гачев, A.M. Панченко, Ю.М. Лотман, И.В. Кондаков.
Новый поворот в теоретическом исследовании национального характера и менталитета ознаменовала собой аналитическая психология. Впервые при рассмотрении процесса культурного творчества большая значимость стала придаваться процессам, происходящим в подсознательных пластах психики индивидуума. Основателем этого направления стал 3. Фрейд, который поставил под сомнение возможность индивида совершать свободный выбор. Не умаляя роли разума, ученый определил, что многими человеческими поступками движет целый комплекс подсознательных реакций психики: «Сознательное «Я» является только вершиной могучей бессознательной ментальной жизни. Процессы нашего сознания строго детерминируются бессознательными факторами».6 Образы подсознания находят место не только во снах. Они могут участвовать в культурном процессе, создавая образцы поведений, регулятивы социума. Представляя культуру, как совокупность запретов, 3. Фрейд видел именно в этом феномене источник культурной деятельности человечества.
Продолжателем идей Фрейда, создателем теории архетипов стал Карл Густав Юнг. Его теория первообразов человеческой психики, которыми оперирует наше подсознание, в настоящее время довольно широко используется в научной деятельности. Особое значение архетипическая психология обрела именно в культурологическом аспекте, когда необходимо воссоздать культурный универсум данной конкретной эпохи. В общих чертах теория Юнга сводится к тому, что в период первобытности у человека
6 Фрейд 3. Основы психоанализа. М, 1992, с.620
формировались не только биологические реакции на внешние раздражители, но и такие же реакции на психическом уровне. Эти первичные мыслеобразы К. Юнг назвал архетипами: «...за порогом сознания лежат вечные праформы, проявляющиеся в различные времена в самых различных культурах. Они как бы хранятся в бессознательном и передаются по наследству из поколения в поколение».7
Изучению архетипов человеческого мышления посвятили такие ученые, как М. Элиаде, Е.М. Мелетинский, Э.Нойман, М. Бодкин, Н. Фрай, Ж.Дюран, К.-Л. Стросс, Ллойд де Моз, В.В Зеленский, Гачев Г.Д. Несмотря на видимые различия. позиций указанных ученых, все они придают исключительную значимость мифотворчеству, как процессу реализации основных структур психики человека.
Исследование мифов в контексте культурного творчества отразили в своих трудах такие ученые, как В.Я Пропп, Д.Д.Фрезер, Э.Б. Тейлор, Дж. Кэмпбелл, М.Элиаде, Косарев А., Гуревич П.С., Пигалев А.И.
Основные образы русского национального сознания и русский культурный архетип исследованы современными учеными: М.Л. Серяковым, А.В. Лубским, С.Д. Домниковым, Б.А. Рыбаковым, Н.Г. Щербининой, К. Касьяновой. В частности, большой вклад в разработку концепции культурного архетипа внес А.В. Лубский. Ученый определил его как совокупность глубинных культурных установок «коллективного бессознательного», с величайшим трудом поддающихся изменению и «имеющих символическую природу, которые обнаруживаются в области смысловых, ценностных ориентации». Уже на этом этапе вырисовывается довольно обширная область исследования, так как понятие культурного архетипа включает в себя онтологический, аксиологический и гносеологический аспекты. Поэтому работа К.Касьяновой «Особенности национального характера» является важным дополнением и расширением понятийно-категориального аппарата в сфере теории архетипов. Автор
7 Аналитическая психология: Прошлое и настоящее. М, 1995
вводит понятие социального архетипа как «единицы «принципиального знаменателя личности», состоящей из цепочки «предмет-действие». При этом «ценностная структура личности соприкасается с окружающим миром и составляет ее этнический характер, лежащий в основе характера индивидуального». Следует упомянуть интересные работы, посвященные изучению некоторых аспектов архетипических образов (работа Н.Г. Щербининой «Героический миф тоталитарной России», которая исследует образ вождя в Советской России, технологию производства образа «героя-отца народа», работа В.И. Мильдона «Сказка - ложь», где проводится глубокий сравнительный анализ между архетипическим образом героя и архетипическим образом женщины в русской культуре). Изучение работ вышеперечисленных авторов дает возможность более глубокого изучения архетипических установок русского национального сознания, их воплощения в реальной жизни в виде символов культурного творчества.
Тем не менее, тема культурного архетипа носит проблемный характер. Еще не разработано жесткой концепции относительно сущности культурного архетипа в силу неоднозначности этого понятия. Темы архетипических образов русской национальной культуры касались в трудах многие ученые, занимающиеся изучением менталитета и национального характера, но до сегодняшнего дня работ, посвященных полной реконструкции краеугольных, цементирующих культуру образов вождя, женщины и героя еще не обозначено.
Объект и предмет исследования. Объектом настоящего диссертационного исследования предстает русская культура как целостность, воплощенная в русском культурном архетипе. Архетип - это бессознательная форма восприятия фундаментальных структур общественной жизни. Это первообразы психической деятельности человека, необходимо формирующиеся под воздействием внешних факторов и являющиеся результатом социальной активности людей. Важной составляющей культурного архетипа являются архаические образы человеческого сознания,
предопределяющая особенности социокультурной организации общества. Такие образы, носящие ярко выраженные, иногда даже гипертрофированные качества, присущие только объекту определенной категории, назовем архетипическими образами. Их в любой культуре бесконечное множество, поскольку они регламентируют все сферы человеческой деятельности.
Предметом данного исследования являются основополагающие архетипические образы русской культуры, те, которые регламентируют социальную структуру общества, систему оценивания личности в соотнесении с характерными для данной категории лиц поведенческими принципами. По мнению автора, такими образами предстают образ вождя, образ героя, образ женщины.
В соответствии с замыслом, анализ начинается с образа героя-демиурга, который является ведущим во всех культурах мира. Логика повествования затем заставляет обратиться к дополняющему образу женщины, так же являющемуся древнейшим в мифологических системах. Наконец, триаду завершает образ вождя, который оказывается в русском культурном архетипе противопоставленным как мужскому, так и женскому началу.
Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является культурологическое осмысление и анализ содержательных черт базовых архетипических образов русской культуры - героя, женщины, вождя. Это достигается посредством решения следующих задач:
уточнение понятий культурный архетип и архетипический образ в свете культурной деятельности человека;
соотнесение таких понятий, как национальный характер и менталитет, с точки зрения теории архетипов;
выделение и анализ основополагающих архетипических образов в русской культуре;
определение роли и значения образов героя, женщины и вождя для формирования целостного русского культурного архетипа.
Теоретико-методологическая основа исследования. Методология обусловлена задачами исследования и строится с учетом исторического и логического единства изучаемых явлений, этимологического анализа, с использованием системного подхода в определении и исследовании предмета изучения.
Сложность объекта исследования предопределила использование в качестве теоретической базы не только трудов российских и зарубежных философов, фольклорных источников, но и применение результатов исследования психоанализа юнгианской школы.
Теоретическое значение и научная новизна исследования:
- уточнено содержание понятий культурный архетип, менталитет,
национальный характер;
- выявлены особенности базовых архетипических образов в контексте культур различных народов, а так же обозначены соотношения между ними с точки зрения социокультурной организации общества.
расширено представление об основополагающих архетипических образах русской национальной культуры;
сделана попытка реконструкции архетипических образов вождя, женщины и героя во всей полноте их соотношений.
Тезисы, выносимые на защиту:
1. Архетипический образ является важнейшей составляющей культурного архетипа и являет собой символическое выражение тех или иных архаических установок, определяющих мировоззрение, мироощущение и миропонимание народа. Он играет определяющую роль в формировании психических реакций человека в процессе социализации и идентификации в обществе. Поскольку культурный архетип носит коллективный характер, то архетипические образы формируют систему ценностей, действующую как стабилизатор не только межличностных отношений, но и отношений между отдельными социальными формированиями. Наиболее полно и активно архетипические образы нации воплощаются в фольклорных произведениях и
мифах. Именно мифологическое сознание выявляет механизм воздействия архетипов мышления на поведенческие акты человека.
2. Менталитет - это образ мышления, который зависит от внешних
обстоятельств, а потому подвижен и изменчив во времени. В отличие от
менталитета, национальный характер включает в себя те установки, которые
формируют социальные отношения и социальную активность людей. Он так
же содержит в качестве базовых универсальные архетипические образы, но
является более устойчивым, чем менталитет.
3. Русский культурный архетип есть устойчивый во времени конструкт,
состоящий из первообразов человеческого сознания, определяющих
онтологическую, аксиологическую и гносеологическую составляющие
русской национальной культуры.
Основополагающими образами в русском культурном архетипе, связанные с механизмом функционирования общества, являются архетипы женщины, героя, вождя. Герой - это, прежде всего, архетипический образ, воплощающий в себе идею человечества, как социума и являющийся его организатором, законодателем нравственных установок, и создателем культурных ценностей. Это квинтэссенция культурных ожиданий народа, носитель психических проекций. Особенностью архетипического образа героя в русской культуре является его поляризованность. Культурное творчество происходит через борьбу созидательного начала культурного героя и разрушающего начала - трикстера. Герой русской культуры - это, прежде всего, герой, а не вождь. Архетипический образ героя предполагает во многих случаях оппозицию реально существующей власти - царю. И сопротивление закону в данном случае будет восприниматься как героический поступок, а не как нарушение священной иерархии бытия. Русский образ героя пассивен, а чрезвычайное доверие к интуиции сближает этот образ с архетипическим образом женщины.
Образ женщины - наиболее древний и хтонический, являет собою персонификацию рождающей силы и необходимо связан с темой земли и
плодородия. Образ женщины в русской культуре активен, он направляет и
руководит действиями героя, поэтому в отличие от «индивидуалистических»
культур Европы в России женщина не только равна мужчине, но и
1 превосходит его по некоторым параметрам. Образ женщины оказывается
связующим звеном между миром земным и миром небесным. А мотив соединения с землей героя - демиурга выступает как символизация особого способа культурной самоидентификации.
6. Завершающим триаду образом является образ вождя, который
противостоит герою и, тем более, образу женщины. Земля и государство
* оказываются отделенными друг от друга. Функции архетипического образа
вождя связаны с сохранением тех норм, которые добыл и разработал герой -
первопредок. Поэтому вождь в русском национальном сознании связан,
прежде всего, с образом отца - хранителя - законодателя, имеющего
полномочия для наказания непослушных «детей» и несущего личную
ответственность за «правильное» правление вверенным ему свыше народом.
7. В силу особенностей объективных условий формирования русский
культурный архетип при сохранении общечеловеческих тенденций в
раскрытии архетипических сюжетов является самобытным и уникальным,
поскольку воплощает в себе психические реакции как западных, так и
восточных культур. В силу этого архетипические образы героя, женщины и
вождя имеют особенности в своей реализации национальным сознанием.
Самобытность восприятия русским национальным сознанием
фундаментальных структур общественной жизни, выраженных во
взаимосвязи трех основополагающих архетипических образов, создает
устойчивую структуру национального самосознания. Архетипические
установки являются базовыми при реализации как внутрисемейных
ценностей, так и ценностной ориентации относительно государственного
устройства и государственного управления.
Теоретическая и практическая значимость работы. Разработка
указанной проблемы дает возможность не только анализировать, но и
достаточно обоснованно прогнозировать политические и социальные изменения в развитии российской культуры. Понимание глубинных коллективных переживаний русского человека имеет большое теоретическое значение для осмысления феномена русской культуры в контексте современных культурологических концепций. Рассмотренная проблематика необходима для изучения в курсах культурологии, социальной психологии, социальной философии, философской антропологии и других социально-гуманитарных наук.
Структура работы определяется характером и последовательностью решения поставленных задач. Работа состоит из введения, четырех глав, содержащих 10 параграфов, и заключения. Общий объем работы составляет 117 страниц машинописного текста, список литературы включает 118 наименований. Основное содержание работы отражено в четырех публикациях общим объемом 1,2 п.л.
Понятие и роль коллективного бессознательного в культурном творчестве
Важнейшей составляющей культурного творчества является процесс переосмысления объективной реальности, который происходит в сознании человека под воздействием бессознательных процессов психики.
Исследования в области психологии, связанные с бессознательными установками человеческой психики, были начаты в двадцатом веке известным австрийским ученым-психологом Зигмундом Фрейдом. Теория психоанализа 3. Фрейда во многом изменила представление о человеке и его сознательной деятельности. Во все времена существования человека вне зависимости от эпохи и типа организации общества культура ставила во главу угла сознательную деятельность человека, возможности его разума. Так, еще до появления Сократа, греческая протофилософия оперировала понятием человека, как существа относительно самостоятельного, которое может внести свой вклад в развитие Вселенной: «В целом вмешательство богов в человеческий мир всегда протекает через сферу человеческой деятельности».8 Древнейшие люди, описывая мир при помощи системы мифов, сознательно или неосознанно вводили в свои повествования помимо героя - создателя (зачастую антропоморфного существа) и героя - трикстера, озорника и лжеца. Этим они не только раскрывали сущность творческого процесса, но и как отмечает Ю.И. Манин, акцентировали внимание на возможностях человеческого разума: « ...смысловое ядро образа трикстера составляет конфликт «прорастания» культурного из докультурного, природного. Архаические пласты образа отсылают нас к эпохе формирования неоантропа как говорящего и социального существа.
Понимание того, что содержание речи может быть независимым от конкретной наличной ситуации, было великим открытием человека. Овладение речевой свободой на практике показало, что речь может моделировать отвлеченные и воображаемые предметы, а так же управлять поведением. Россказни плута - это первые попытки управлять поведением партнера, не используя грубой силы, и тем программировать длинные цепи неожиданных событий».9 Начиная со времен Древней Греции, образ человека выделялся из живой природы своей уникальностью, выраженной в возможности познавать и изменять мир. Он уподоблялся микрокосму, воплощающему в себе все элементы мироздания. «Человек, подобно космосу, не только состоит из тех же четырех элементов, но и обладает всеми потенциями космоса. «Малым небом» назвал человека Филон Александрийский, где звезды - его искусства, науки, ремесла».10
В средние века человеческий разум в христианской доктрине мыслился преградой на пути разрушения мира Апокалипсисом. Несмотря на теоцентризм, мировоззрение средневекового человека определяло именно за собой решающую роль в том, какая участь постигнет мир: «Мир сотворен Богом: он есть произведение сверхъестественной духовной личности, имеет умопостигаемый смысл и предназначение; особое место занимает в мире человек, как Тварь по образу и подобию Бога - Творца. Творение не завершено, не окончено (таким образом для человека как тварной личности открыта перспектива реализации и развертывания своей творческой сущности ...)».
Эпоха Возрождения внесла свои коррективы в понимание человека, но не изменила своего преклонения перед могуществом человеческого разума: «Человек - нечто, способное стать всем. Его сущность не задана изначально в его природе, но есть в его становлении, выборе себя. Человек находит себя в творении, то есть в преобразовании, перевоплощении мира вещей, как средства поиска и сотворения себя».
Теория Зигмунда Фрейда изменила понимание мотивации человеческой деятельности (в том числе и культурной). Фрейд поставил под сомнение возможность индивида совершать свободный выбор. Не умаляя роли разума, ученый определил, что многими человеческими поступками движет целый комплекс подсознательных реакций психики: «Сознательное «Я» является только вершиной могучей бессознательной ментальной жизни. Процессы нашего сознания строго детерминируются бессознательными факторами». Согласно этой концепции, всю нашу сознательную жизнь определяют психические травмы детства, неосуществленные желания, которые, находясь в подсознании в виде символов и смыслов, проникают в сознание человека в те периоды, когда «эго» (сознание) не контролирует этот процесс. Как правило, это происходит во сне: «Сновидение, как мы его вспоминаем, является искаженной реакцией вытесненных (в подсознание) желаний».14 Подобные образы находят место не только во снах. Они могут участвовать в культурном процессе, создавая образцы поведений, регулятивы социума. Представляя культуру, как совокупность запретов, 3. Фрейд видит именно в этом феномене источник культурной деятельности человечества. Подавляя естественные человеческие желания и реакции, системы табу сублимируют сексуальную энергию, превращая ее в культурный творческий процесс. Помимо Эроса человеком движет агрессия. Она занимает ведущее место среди инстинктов. С понятием агрессии связано и понимание зарождения культурного феномена. Агрессия, источник которой кроется в Эдиповом комплексе, порождает чувство вины, которое в нашем понимании ассоциируется с понятием «совесть». Как отмечает Н.С. Гуревич, «Фрейд считал, что ему удалось найти источник социальной организации, моральных норм, и, наконец, религии в акте отцеубийства».15 При этом Фрейд утверждал, что «чувство вины существовало еще до проступка». Феномен «совести», согласно теории Фрейда, тесно связан с убийством пралюдьми первобытного отца. Однако у теории Фрейда нашлись противники. Представители этнологии того времени «отвергли гипотезу основоположника психоанализа. Они отмечали, что тотемизм не является древнейшей формой религии, что он не универсален, и далеко не все народы прошли через тотемистическую стадию».
Героический мотив в мифологии человечества
Героические мифы на сегодняшний день являются важной частью исследования культурных установок любого народа. Мотив борьбы человеческого существа с силами природы, персонифицированными различными хтоническими существами - основополагающая тема для исследования не только социальных институтов, но и психологии, причем не только коллективной, но и индивидуальной. Исследования в области героических мифов проводились такими учеными, как М. Элиаде, Дж. Кэмпбелл, К. Леви-Стросс, В. Пропп, К.Юнг, Е.М. Мелетинский. Несмотря на некоторые различия точек зрения, все исследования имеют много общего. Так, отмечают многие ученые, жизненный цикл героя во всех мифологических системах приблизительно одинаков. Он состоит из чудесного рождения (оторванность от социума), запрета и его нарушения, изгнания (бегство), испытания мужественности, стойкости, обретения волшебного средства или волшебного помощника (на ранних этапах развития человеческого общества - обретение волшебных сил, магических знаний), борьбы со змеем (чудовищем), женитьбы на царевне (предварительные испытания), ложного героя и узнавания истинного, преображения и воцарения героя.
Не ставится под сомнение важность образа героя как собирательного образа человеческого сообщества, пытающегося посредством ритуалов и систем запретов организовать свой «космос» и противостоять хаосу. В такой трактовке мифы о героях есть основа для процесса инициации (изменения социального статуса человека посредством специально разработанных ритуалов, повторения жизненного пути предка - прародителя).
С другой стороны, социализация личности не может не привести к индивидуализации культурного процесса. Поэтому, героические мифы также являются богатым материалом по исследованию человеческой психики. К.
Юнг соотносил мотив драконоборчества и победы над темными и неуправляемыми человеком силами с процессом индивидуации, «то есть постепенного выделения индивидуального сознания из коллективного -бессознательного, изменения соотношения сознательного и бессознательного в человеческой личности вплоть до их окончательной гармонизации в конце жизни».
Таким образом, героические мифы являют собой совокупность архетипических установок, имеющих решающую значимость «для коллективной и индивидуальной человеческой истории событий -сотворения мира и становления личности».45 Поэтому для нас образ героя будет являться ценным материалом в исследовании архетипики русского народа, как квинтэссенция культурных ожиданий нации.
Как отмечалось выше, сюжет о герое, сражающемся с силами хаоса, является основополагающим в формировании универсума любой культуры в силу ее антропоцентричности и творческого характера. По своей сути герой -это творец, или со - творец вселенной. Его творческий потенциал включается в круговорот вселенских сил, и, таким образом, оформляется не только человеческий социум, но и все мироздание. Как отмечает А. Косарев, «мотив культурного героя - творца всех культурных и социальных благ, окружающего ландшафта и климатических особенностей - есть дальнейшее развитие боле древнего мотива о тотемном предке, творце мира».46 Следует отметить, что первопредок может создавать мир не только посредством своей деятельности, но и через свое естество, превращаясь в окружающий ландшафт. Так формируется одна из важнейших черт архетипического образа героя — полная самоидентификация со своим племенем и самопожертвование ради его благополучия. Даже, можно сказать, обязательное самопожертвование в интересах социума. В этом смысле герой - всегда носитель психологических проекций общества. Он - что-то вроде искупительной жертвы общества, на которую возлагаются надежды, связанные с продолжением жизни племени, с его благоустройством. Мотив героя как искупительной жертвы рассматривается А.И. Пигалевым в работе «Культура как целостность» (2001). В свое работе ученый рассматривает институт жертвоприношений как единственный возможный источник психологической «разрядки» социума, единственную возможность подавления естественной агрессии всех против всех. При этом происходит известная сакрализация жертвы как «спасителя» социума, но, с другой стороны, она проецирует на себе все его насилие. Как отмечает автор, «эволюция ритуалов жертвоприношения шла по пути все большего удаления заместительной жертвы от человека. Люди, животные, растения, неодушевленные предметы - таковы основные этапы этого развития. Но жертвоприношение всегда оказывается платой за формирование группового единства людей, оно является необходимым элементом сплачивающего ритуала, хотя и может объявляться, что жертва приносится ради других целей».
Таким образом, человеческая жертва - изначальный источник представлений о формировании вселенной и человеческого сообщества, организованного так же по подобию «космоса». Поэтому мотив самопожертвования героя является центральным не только для русской, но и для всех мировых мифологий. В индийской мифологии - это великан Пуруша, в скандинавской - Имир, в Индии - Шива.
Значимость архетипического образа женщины в культурах мира
Образ женщины в сознании любой культуры тесно связан с ее детородной функцией и, тем самым, делает невозможным отказ от нее в любом пантеоне божеств. Со времен палеолита до нас дошли стилизованные изображения женской фигурки - «Венеры палеолита». Египетская цивилизация обладала целым пантеоном сильных и порой воинственных богинь. Это Мут - богиня неба в Фивах, Сехмет - богиня войны в Мемфисе, уничтожавшая людей в образе львицы, Рененутет - богиня плодородия, которую связывали с судьбой, хранительница кладбищ — Меритсегер, Исида - богиня плодородия, воды, ветра, мореплавания.74 Как видно, в компетенции женских персонажей египетской мифологии был достаточно обширный пласт культурной деятельности людей. Но, несмотря на такую разнородность деятельности, как отмечает Р.И. Рубинштейн: «Женские божества, как правило, имели функции богини-матери». Шумерская цивилизация сохранила дошедший до наших дней образ богини Тиамат. «Вначале она обладает непререкаемой властью над всеми созданиями, включая ее мужа. Примечателен тот факт, что чудовищное воплощение, порождающее драконов и змей, она принимает только после того, как решает покарать восставших богов; до этого она — терпеливый правитель, принимающий любовь своих подданных».76 Активную жизненную позицию занимали богини Древней Греции: Афина, Артемида, Гера и другие женские персонажи, включающие различных дриад и нимф. Эти образы сыграли немаловажную роль в развитии мифических повествований, выступая не только как родительницы и жизнедательницы. Они, как правило, и опасные противницы, с которыми не под силу сладить смертным и даже героям. Как
отмечает Г. В. Драч, «образ Афродиты вводит нас в мир иных богов (очертания которых смутны и с трудом поддаются реконструкции), страшных, грозных хтонических сил». Еврейский бог Яхве, чей образ лег в основание христианского вероучения как образ Бога - Отца, согласно проведенным исследованиям, на начальном этапе своего становления также имел божественную супругу: «В некоторых местах Библии нам преподносятся несколько иные образы бога, отличные от модели «всевластный отец - заблудшие сыновья». Обобщая, можно разделить эти образы на две категории: в первой — Яхве наделяется божественной супругой, во второй - он сам приобретает женские качества. В обоих случаях исходят из того, что у бога отсутствует женская половина, необходимая для полноты образа, и делаются попытки преодолеть это отсутствие». Современное христианство решило эту проблему, сакрализируя образ Девы
Марии. Таким образом, место божественной супруги заняла божественная мать, которая, будучи смертной женщиной (модификация образа земли), была достойной принять в себя божественную силу созидания. В сущности, получается широко известная модель священного брака неба и земли. Пантеон славянских богов также включал женские персонажи. Б. Рыбаков в своей работе, посвященной истокам славянской мифологии, отмечает, что образ богини часто является центральным мотивом русской народной вышивки, носящей мифологический характер: «В большинстве случаев центром вышитой композиции является женщина, или обращающаяся к небу, или поднимающая вверх птиц, как бы выпуская их на волю, или же окруженная четкими знаками солнца».78 Также ученый отмечает, что часто в народном понимании «идея «света» выражена преимущественно при посредстве женского «человеческого образа». В русском фольклоре очень часто солнце фигурирует в женском образе: солнце в сказках надевает сарафан и кокошник; «красным солнышком» называют невесту, а жениха месяцем». Отмечается наличие богини Макоши - «одного из наиболее загадочных и противоречивых женских божеств славянского пантеона». Согласно одним исследованиям, как отмечает Б. Рыбаков, Макошь считается «близкой Астарте или греческой Афродите». Представления других ученых относительно этой богини сводятся к уподоблению Макоши Гекате. Эти исследования основаны на изучении трудов Григория Богослова, однако на сегодняшний день сложно определить «какую ипостась этой богини (Гекаты) имел в виду Григорий Богослов». Тем не менее, как отмечает Б. Рыбаков, Макошь имела отношение и к культу плодородия и к культу предков, что само по себе не является противоречием, учитывая традиционализм и антропоморфизм мифологического сознания. Она же, по-видимому, являлась покровительницей женских работ и девичьей судьбы.
Как видно из приведенных примеров, уже изначально архетипика женщины была неоднозначна. В противоположность создателю культурных ценностей - герою или оформителю социума - вождю, женский образ носит, как правило, хтонический характер, непредсказуемый, таящий в своей глубине и созидательную силу жизни, и разрушительную силу небытия. В то же время женщина часто персонифицируется как заступница, хранительница, дарительница. Это определяет ее появления в героических мифах, напрямую связанных с мотивами инициации. Здесь женщина зачастую выступает целью героических усилий. Наиболее полно это отражено в сказках, хотя как рационализированный миф, они делают акцент не на ритуалистической части повествования, а на морально-нравственных установках.
Согласно теории К. Юнга, бессознательная женская сторона личности (Анима) может быть выражена в нескольких архетипических образах:
1. Ева - воплощена в Матери-Земле. Олицетворяет жизнеподдерживающее начало, в отрицательном своем аспекте - сдерживает развитие.
2. Елена - соблазнительница. Является источником радости и наслаждения. Отрицательная сторона этого образа - коварное использование своего шарма для низких целей.
3. Мария - девственница, духовная мать. Ее основная черта - мудрость, любовь, нравственная чистота. Негативный аспект - использование мудрости в низких целях.
