Содержание к диссертации
Введение
Глава I Этносоциальные феномены японской духовной культуры послевоенного периода
1.1 Этнокультурные аспекты процесса модернизации японского общества во второй половине XX века
1.2 Этнокультурные традиции в современном японском обществе
Глава II Литературное творчество Миямото Тэру как этнокультурный феномен в Японии послевоенного периода.
2.1 Литературное творчество Миямото Тэру в контексте эволюции литературного процесса в Японии второй половины XX века
2.2 Категории японской традиционной художественной культуры в творчестве Миямото Тэру.
Заключение
Список литературы
- Этнокультурные аспекты процесса модернизации японского общества во второй половине XX века
- Этнокультурные традиции в современном японском обществе
- Литературное творчество Миямото Тэру в контексте эволюции литературного процесса в Японии второй половины XX века
Введение к работе
Актуальность исследования. История развития человечества представляет собой беспрерывный процесс смены поколений, формаций и цивилизаций. В этом процессе от поколения к поколению бережно передаются накопленные ценности материальной и духовной культуры посредством сохранения и приумножения этнокультурных традиций, исследование которых позволяет формулировать и решать принципиально важные проблемы строения и функционирования общества. В условиях эпохи культурной глобализации, когда необходимость решения глобальных проблем ставит перед человечеством задачу поиска взаимопонимания между отдельными странами и народами, большое значение приобретает объемное, разностороннее и целостное понимание этнокультурных процессов.
Культура как особого рода этносоциальная система обеспечивает стабильность и постоянство общества, и одновременно его динамику, поддерживая преемственность традиций в период кардинальных перемен в обществе. Духовное воспроизводство и его трансляция - важная предпосылка совокупных общественных отношений, подверженных влиянию тех ценностей, знаний и ориентации, которые и вырабатываются внутри культуры. При таком подходе к важнейшим феноменам культуры можно отнести литературное творчество, в процессе которого духовное достояние получает как реальное отражение, так и постоянное развитие, а также
выдвигаются новые идеи и представления, получает выражение иерархия ценностей, отвечающая новым запросам социального бытия.
Феномены японской культуры являются уникальными в плане длительности сохранения культурного наследия, поэтому Япония неизменно вызывала особый интерес исследователей, как пример моноэтнического общества, сумевшего сохранить национальную самобытность, несмотря на любые экономические, социально-политические преобразования и внешние влияния. В настоящее время, когда азиатско-тихоокеанский регион вышел на передовые позиции в мировой политике, опыт развитых стран, причины не только их экономических, но и культурных успехов, достойны самого пристального внимания. Несмотря на то, что история культурных связей между Россией и Японией насчитывает несколько столетий, вплоть до последних двух десятилетий изучение японской культуры в нашей стране замыкалось в основном кругом профессионалов-востоковедов. Однако последние несколько лет отмечены всплеском интереса к культуре Японии и активным освоением ее на самых разных уровнях.
Поражение Японии во Второй мировой войне заставило по-новому взглянуть на традиционные морально-этические ценности, господствовавшие в японском обществе и стало началом нового этапа в развитии духовной культуры страны, который нашел отражение во всех сферах культурного развития, в том числе и в послевоенной литературе. Поэтому в качестве источника нами используется культурно-исторический процесс послевоенной Японии в целом и литературный процесс в частности, а также
творчество современного японского писателя Миямото Тэру (1947 - ) в контексте данных процессов. Последнее обусловлено двумя причинами . Первая заключается в том, что и само творчество Миямото Тэру, и тексты созданных им литературных произведений, на наш взгляд, отражают многие тенденции в развитии послевоенной духовной культуры Японии и литературы как её части. Вторая объясняется тем, что до сих пор этот писатель, в отличие от его соотечественников (большей частью постмодернистов, таких, как широко популярные Мураками Харуки, Мураками Рю и другие), практически неизвестен в России.
Между тем, по степени популярности и признашюсти в литературных кругах у себя в стране Миямото Тэру нисколько не уступает вышеупомянутым писателям. О причинах подобного парадокса, отражающего и некоторые тенденции отечественного японоведения прошлого века, в том числе и литературоведения, говорил известный переводчик и специалист по современной японской литературе Г.Ш. Чхартишвили. Поскольку произведения Миямото Тэру переведены в России очень мало (на сегодняшний момент из огромного количества произведений, вышедших из под пера писателя, переведены две его повести и несколько рассказов), его творчество практически не исследовано в России.
Уникальность японского культурного феномена, вклад японской культуры в мировую, типологические параллели с другими культурами, усвоение японцами элементов чужеземной культуры, приспособление их к
устоявшимся традициям и другие аспекты существуют объективно, причем
не изолированно, а в переплетении друг с другом. На наш взгляд, при этом необходим конкретный анализ традиций и инноваций в японской культуре с соблюдением принципа соотношения общего, особенного и единичного. Отразить полиморфизм и условность содержания культуры, зависящие от ландшафтпо-климатических условий и хозяйственного уклада, социальной среды или государственного устройства, от этапа исторического развития и т.д. позволит лишь комплексное исследование культуры с ее закономерностями и динамикой.
Именно в художественном тексте явлен духовный мир автора в контексте той ли иной культуры. И в этом смысле творчество современного японского писателя Миямото Тэру может рассматриваться, прежде всего, как культурологический феномен, поскольку в произведениях этого писателя нашли отражение все противоречивые тенденции послевоенной японской культуры, в том числе и тенденции «возврата к истокам», традиционным культурным ценностям, переосмысления основных эстетических категорий в новом культурно-историческом контексте.
Суть нашего исследования заключается в привлечении
литературного текста в сферу культурологического исследования.
Подобный междисциплинарный подход особенно актуален в свете
бурного развития в последнее время таких новых областей науки, как
лингвокультурология и этнолитературоведение (термин,
предложенный известным этнографом С.Я. Козловым). Поскольку
предметом изучения в данном случае является восточная (японская)
культура, то нельзя не отметить и тот факт, что специфика классического востоковедения заключалась как раз в том, что его основой являлись вербальные тексты, и эта вербальная проекция представлялась воплощением культурной системы в целом. На взгляд В.И. Брагинского классическое востоковедение представляет собой изучение традиционных культур Востока в их историческом движении, основанное преимущественно на филологическом базисе ( 7 ; с.89-96). Степень научной разработанности темы. Обзор и анализ литературы, посвященной исследованиям культуры Японии, а также изучению литературного творчества как этнокультурного феномена Японии послевоенного периода, показывает, что данная проблематика относится к категории сложных и многомерных явлений. Она находится на стыке разных наук: культурологии, этнологии, литературоведения, социологии и ряда других, имеющих собственные представления и подходы к данной проблеме.
О возникновении интереса к осмыслению этнокультурных проблем Японии уже в средневековый период, свидетельствуют многочисленные источники. Первые сведения о Японии сообщил европейцам Марко Поло, который в 1275-1292 гг. находился на службе у тогдашнего правителя Китая - монгольского хана Хубилая.
Первым же отечественным источником в области культуры Японии можно считать рукописную «Космографию 1670 года», которая представляет собой самую раннюю в истории русской словесности попытку системно
рассказать о Японии и ее культуре. В главе под названием «О Японии или
Япон-острова» автор пишет следующее : «Японские люди многосмышленны, доброобразны, памятны. Нищих и убогих нет. Друг друга ссужают и обнищать не дадут. Природою жестоко нравны. Татей и всяких воровских людей не любят, проклинают. А кто на лжи клянется, того не любят и дивятся тому. Всяких премудростей искатели. К работам терпеливы...» (59 ; с. 10).
В 1734 году появилась книга о Японии (на основе переводов С. Коровина-Синберенина и И. Горлицкого), переизданная позже под названием «Описание о Японии». Позже была опубликована книга профессора Московского университета И. Рейхеля «История о Японском государстве, из достоверных известий собранных». Благодаря географическим открытиям на Дальнем Востоке конца XVIII века - начала XIX века дали отечественная и мировая науке ценнейшие сведениями о Японии в области культуры Японии, которые получили дальнейшее развитие. С «открытием» русскими Японии появилось больше возможностей для её изучения «изнутри». В 1870 г. русский путешественник М. Венюков писал об открытии Японии и модернизации страны, отмечал беспрецедетные темпы ее развития. « Пробегая летописи прошедшего, мы находим не много подобного этому быстрому поступательному движению в судьбах самых даровитых народов Востока и Запада" (9 ; с.27).
Хотя практически до начала XX века уровень научных исследований
проблем истории, экономики и политики Японии отставал от требований
времени, поражение в войне с Японией (1903-1905) стало мощным
катализатором развития японоведения в России как самостоятельной части российской востоковедеческой науки. Помимо целого ряда работ на тему о русско-японской войне были опубликованы фундаментальные исследования по вопросам истории и культуры, политической географии и внешней политики.
Именно в этот же период начинается плодотворная научная деятельность патриарха отечественного востоковедения Н.И. Конрада (1891-1970), которого можно назвать и основоположником японской культурологии. В своих исследованиях, объединенных в фундаментальном труде « Запад и Восток» он высказал собственную общеисторическую концепцию и концепцию развития мировой культуры в целом. Им были подготовлены такие исследования, как «Вопросы японского феодализма», «Очерки японской истории с древнейших времен до «революции Мэйдзи», «Лекции по истории Японии» и многие другие фундаментальные работы в самых разных областях японской духовной культуры. Труды Н.И.Конрада были исключительно важными в методологическом отношении и оказали большое влияние на многих отечественных исследователей.
После поражения Японии во Второй мировой войне на фоне
возрастания интересе к проблемам Востока в целом, особое внимание стало
придаваться японоведческим исследованиям. Были сформулированы новые
направления именно японоведческих исторических, экономических,
культурологических исследований. Если говорить о тенденциях в развитии
японоведческих исследований в СССР, то можно отметить явный рост и
доминирование исследований по социально-экономической проблематике послевоенной Японии, что объяснялось невиданными экономическими успехами Японии после Второй мировой войны.
Кроме того, в 60-е и особенно в 80-е годы появился целый ряд книг, авторы которых поставили в центр своего внимания именно уникальные особенности японской жизни и культуры. Среди них были и сугубо специальные труды, и научные работы, рассчитанные одновременно на широкую аудиторию (Н.И. Конрад, Н.А. Иофан, А.С. Арутюнов, А.И. Игнатович, А.С. Коломиец, Г.Б. Навлицкая, И.А. Латышев, В.А. Пронников, А.С. Ладанов и другие), и публикации журналистов (В.В. Овчинников, В.В. Цветов и другие). В этих трудах получили освещение самые различные аспекты японской культуры. Все эти работы получили широкий общественный отклик, а некоторые из них приобрели чрезвычайную популярность. Значительным событием в отечественном японоведении явилось издание сборника статей «Человек и мир в японской культуре» (1985), где рассматриваются особенности традиционных мировоззренческих установок и особенности социальной психики японцев .
Говоря об изучении послевоенной японской культуры, нельзя не
отметить огромный научный вклад Т.П. Григорьевой, Л.Д. Гришелевой,
Н.И. Чегодарь, труды которых посвящены исследованию различных аспектов
японской культуры. В частности, работа Л.Д. Гришелевой и Н.И. Чегодарь
«Культура послевоенной Японии», вышедшая еще в 1981 году, явилась
комплексным исследованием в области истории культуры Японии
послевоенного периода. Однако необходимо учесть тот факт, что она вышла в тот период, когда ученые еще не могли в полной мере отказаться от идеологической задашюсти в интерпретации некоторых явлений истории и культуры.
В 80 - 90-е годы заметно возросло количество фундаментальных исследований и в области древней и средневековой истории и культуры Японии, делались попытки исследовать ее универсальный аспект, в частности, изучался вопрос о сохранении национальной самобытности под техногенным давлением или, в другой формулировке, взаимодействие традиции с современностью в условиях научно-технической революции. В условиях всестороннего кризиса переходного периода, переживаемого Россией, когда появилась угроза экспансии массовой культуры, Япония стала своеобразным символом успешного сохранения своей национальной самобытности, примером разумного взаимодействия различных культур.
В японской и зарубежной культурологии конца 60-х начала 70~х годов XX века была популярна концепция «уникальности» японской культуры (теории «нихондзин-рон», «нихонбунка-рон» в Японии в самой Японии), где отстаивалась идея уникальности японского этноцентризма и партикуляризма, а также концепции, строящиеся на радикальном оппозиционировании японской и западной культуры, являющиеся продолжением теории «культуры стыда и «культуры вины» американского культурантрополога Рут Бенедикт (стремление к взаимозависимости в межличностных отношениях
(«амаэ») у японцев и независимым отношениям у европейцев (теория «амаэ» японского психиатра Т.Дои и др.).
Современный анализ японской культуры проведен такими исследователями как СМ Липсет, С.Н Эйзенштадт., Кувабара Такэо. В их работах отражен новый взгляд на проблему - традиция как источник модернизации. Немаловажное значение для исследования японской культуры имели кросс-культурные исследования Огуро Тацуо и Ямадзаки Масакадзу и других ученых.
На рубеже 80-90-х годов, после снятия цензурных и идеологических ограничений стали появляться синтетические работы, посвященные как уникальности, так и универсальности японского опыта, в которых делались попытки осмыслить оба эти аспекта японоведческой культуры. Примером такого рода стала коллективная монография "Японский феномен" (1998 г.). Одним из таких исследований является также работа Л.Д.Гришелевой и Н.И. Чегодарь «Японская культура нового времени. Эпоха Мэйдзи» (1998), где представлена комплексная картина культурной жизни страны в период, когда были заложены основы современной японской культуры .
Вместе с тем, в последнее десятилетие вышли в свет исследования,
отражающие реальные проблемы и отдельные аспекты истории и культуры
Японии, такие, как коллективные монографии «Культура классической
Японии» (2000), «Культура Японии: история и современность» (2000),
«История и культура Японии» (2001), монография Д.Г. Главевой
«Традиционная японская культура. Специфика мировосприятия» (2003).
Новым подходом к изучению японской культуры примечателен сборник
«Мир по-японски. Эстетические и этические ценности в японской
литературе» (2000), в котором литературные тексты рассматриваются как
культурологический источник, дающий знания об эстетических и этических
традициях японцев.
Если говорить о ситуации с исследованиями современной японской
литературы, то в отечественном литературоведении подробнее всего изучены
первые три десятилетия после войны. Они освещены в работах Т.П.
Григорьевой, В.В. Гривнина, В.П. Логуновой, Н.И. Конрада, Кима Рёхо, Н.П.
Чегодарь и других. Говоря о ситуации с изучением японской литературы,
профессор славистики Токийского университета, литературный критик и
эссеист, Нумано Мицуёси, работающий в России, и поэтому хорошо
знающий проблему, в 2001 году отмечал, что в нашей стране образовалась
своеобразная лакуна «между обилием классики и пустотой современности».
Причины этого Нумано Мицуёси видит в сосредоточенности исследователей
советского периода на средневековой и вообще старой Японии. Это, по его
мнению, объясняется своего рода эскапизмом, когда ученые намеренно
избегали современности, так как могли возникнуть проблемы
идеологического характера. Более того, 4 года назад Нумано Мицуёси
констатировал, что в России не осталось ни одного профессионального
япониста-филолога, который бы специализировался на современной
японской литературе, поскольку Григорий Чхартишвили перешел на
писательское поприще.
Несмотря на то, что вопросы, связанные с исследованием этнокультурных феноменов Японии, являются широко изучаемой проблемой в современных науках, нет комплексных исследований, что позволяет утверждать о фрагментарности изучения данной проблематики. В связи с этим возникает необходимость комплексного исследования, опирающегося как на теоретические культурологические исследования, так и на источниковую базу.
Источниковой базой нашего исследования являются: литературные тексты (произведения современного японского писателя Миямото Тэру) , касающиеся темы диссертационного исследования, часть которых переведена автором впервые, а также культурологические труды японских, американских и отечественных исследователей.
Объект исследования: культура Японии послевоенного периода.
Предмет исследования: культура послевоенной Японии в контексте литературного творчества современного японского писателя Миямото Тэру.
Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XX века.
Цель исследования: комплексное изучение литературного творчества японского писателя Миямото Тэру как этнокультурного феномена послевоенной Японии, определение сущности, содержания и социокультурной функции и выявление его связи с другими этнокультурными феноменами.
Для достижения вышеуказанной цели потребовалось решение ряда задач, которые заключались в следующем :
- показать этнокультурную специфику послевоенной Японии и ее
отражение в творчестве современных японских писателей;
выявить этнокультурные аспекты процесса модернизации Японии во второй половине XX века;
рассмотреть творчество современного японского писателя Миямото Тэру в контексте эволюции литературного процесса в Японии послевоенного периода;
проследить отражение категорий японской традиционной художественной культуры в творчестве Миямото Тэру.
Методологическая и теоретическая основа исследования.
В качестве методологической основы исследования использованы диалектический принцип исторического и логического, заключающегося в раскрытии соотношения между исторически развивающимся объектом и его отражением в теоретическом сознании (посредством анализа социокультурных особенностей литературного творчества и анализа литературного текста можно объективно оценить содержание этнической культуры в целом), а также диалектика общего, особенного, единичного, поскольку культура в целом специфическим образом преломляется в художественной культуре, которая, в свою очередь, дифференцируется в различных конкретных областях - литературе, живописи, музыке и т.п..
Важное методологическое значение имеет универсалистский поход, представляющий собой кросс-культурное исследование нескольких культурных слоев, что позволяет выявить общие универсальные элементы и межкультурные различия. Спектр современных культурологических исследований, ориентированных на решение этнокультурных проблем, весьма широк. Одним из плодотворных подходов в этой области является изучение феноменов культуры в контексте социально-экономических, историко-культурных и ряда других условий.
Применение компаративистского метода при выделении проблемного и кросскультурного подходов позволило нам не только выявить своеобразие японской духовной культуры или общность с другими культурами, но и открыть новые пласты в понимании общих проблем культуры. Культурно-специфический подход нацеливает на изучение культуры какого-либо народа изнутри, на необходимость выявления специфических особенностей этноса. Предмет такого исследования - выявление внутренних связей между внутренним миром человека и переменами в этнической культуре, наиболее ярко проявляющимися именно в литературном творчестве.
Теоретическую основу исследования составляют научные труды
представителей отечественной и зарубежной культурологии в области
проблемы исследования феномена традиции в культуре (Э.С. Маркарян, М.С.
Каган) и литературе (Т. Элиот), литературного творчества как
этнокультурного феномена, его связей и соотношения с другими элементами
культуры (А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман., М.С. Каган, Н.И. Конрад). В своем
исследовании мы опирались на философские работы Х-Г. Гадамера и В. Дильтея в области герменевтики, где текст как продукт языка представляет собой отражение форм культурного опыта. Учтены также положения ритуально-мифологической школы литературоведения (Нортрон Фрай) в той части, где утверждается, что определенные мотивы, сюжеты или жанры литературного произведения оказываются инвариантами, которые последовательно входят в различные исторические контексты и тем самым обеспечивают сквозное единство человеческой культуры.
В работе также использованы филологические и лингвокультурологические методы анализа текста в рамках герменевтической парадигмы.
Научная новизна исследования. В соответствии с основной целью и задачами исследования новизна полученных результатов состоит в следующем:
- выявлены и проанализированы основные проблемы японской
духовной культуры послевоенного периода ;
рассмотрены в качестве культурологического источника литературные тексты, впервые переведенные автором с японского языка, такие как рассказы и повести современного японского писателя Миямото Тэру ;
- проанализировано творчество японского писателя Миямото Тэру в
контексте развития литературного процесса в послевоенной Японии, что
позволило выявить изменения данного культурного феномена в
определенные периоды развития японской культуры;
- в ходе исследования раскрыты особенности творчества современного японсокго писателя Миямото Тэру в контексте категорий японской традиционной художественной культуры.
Разумеется, данное исследование не может претендовать на всестороннее, исчерпывающее освещение проблем литературного творчества как этнокультурного феномена, но, возможно, дает рекомендации для последующих исследований в данной области.
Теоретическое и практическое значение исследования заключается в том, что автору диссертации удалось ввести в научный оборот в качестве источника культурологического анализа произведения современного японского писателя Миямото Тэру. Постановка вопросов, касающихся литературного творчества как этнокультурного феномена в силу междисциплинарного характера позволяет выйти на уровень обобщений, способствующих решению целого ряда проблем. Сама культурно-типологическая характеристика литературного творчества и использование литературного текста в качестве культурологического источника вносит определенный вклад в дальнейшую разработку проблем, связанных с изучением этнокультурных феноменов.
Материалы диссертации могут быть использованы для осмысления
изменений, произошедших в японских этнокультурных традициях в
послевоенный период, а также при попытке прогнозирования их возможных
тенденций дальнейшего развития. Теоретические положения могут быть
востребованы при разработке учебных курсов по культурологии,
литературоведению, этнографии, социальной и культурной антропологии,
практические же ее положения могут быть полезны при проведении
практикумов по проблемам художественного перевода,
лингвокультурологии.
В ходе проведенного исследования сформулированы следующие положения, выносимые на защиту :
этнокультурная специфика японского общества обусловила успешный процесс модернизации Японии, в результате которого она стала одной из самых развитых стран мира. Модернизация в Японии проходила без болезненной ломки стереотипов, с сохранением традиционных культурных ценностей. Однако многие японские писатели (например, Мисима Юкио, Абэ Кобо, Оэ Кэндзабуро) неоднозначно относятся к ее результатам, что выразилось в их произведениях. Подобное отношение к модернизации отразилось и в творчестве Миямото Тэру ;
творчество современного японского писателя Миямото Тэру является отражением одной из основных тенденций в развитии послевоенного литературного процесса Японии, где наряду с постмодернистскими течениями сохраняются и традиционалистские ;
в тексте произведений Миямото Тэру широко представлены традиционные образы (река, лодка, мост и другие), тесно связанные с эстетическими категориями японской художественной культуры, такими как «моно-но аварэ» (очарование вещей), подразумевающую имманентную красоту,
которая присуща каждой вещи, «ю:гэн» (скрытая красота), укиё (бренный
мир);
- литературные образы в произведениях Миямото Тэру, осложняясь
культурными коннотациями, превращаются в культурные символы.
Апробация исследования. Основные положения диссертации прошли апробацию на научных конференциях: доклад «Культурные реалии послевоенной Японии в творчестве Миямото Тэру» на конференции преподавателей и студентов восточного факультета БГУ, 27 февраля2003 г ; доклад «Символика ранних произведений японского писателя Миямото Тэру» на Международной научно-практической конференции «Мункуевские чтения-2», Улан-Удэ, 9-10 июня 2004 г.; сообщение «Творчество современного японского писателя Миямото Тэру на XI Всероссийской научной конференции «Философия восточно-азиатского региона и современная цивилизация», Институт Дальнего Востока РАН, Москва, 23-24 мая 2005 г.
Диссертация обсуждена на кафедре культурологии Бурятского государственного университета и рекомендована к защите на соискание ученой степени кандидата культурологии.
Структура диссертационной работы состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии.
Этнокультурные аспекты процесса модернизации японского общества во второй половине XX века
Япония - страна, имеющая богатое культурное наследие. В настоящее время самые разные элементы японской культуры ( икэбана (аранжировка цветов), бонсай, оригами, японская кухня и т.д. ) завоевали популярность и мирно сосуществуют с местными проявлениями культуры во многих странах мира. Новое понимание в мире обретают шедевры японской прозы и поэзии, растет число почитателей японской музыки и театра, стремительно увеличивается количество поклонников японского кинематографа. В этом непрерывном диалоге мировой и японской культур не является исключением и Россия, где в последнее время отмечается невиданный интерес к японской культуре и идет ее активное освоение на всех уровнях.
Однако в современной культуре Японии много сложных и противоречивых явлений. Реальная общественная значимость того или иного культурного события, художественного факта не всегда очевидна, что влечет за собой необходимость изучения явлений японской культуры во всей ее этносоциальной сложности.
В XIX веке, когда европейская, американская и русская экспансия выплеснулась в бассейн Тихого океана, в глазах европейцев Япония из Богом забытого угла мира стала быстро превращаться в центр притяжения империалистических интересов. В середине XIX в., когда начались регулярные контакты европейцев с японцами, стали складываться и основные подходы к оценке "японского феномена", которые, с некоторыми вариациями, сохранились до сегодняшнего дня. Свидетельство тому можно найти в записках о Японии Р.Киплинга. В 1889 г. Киплинг, на которого Япония произвела весьма приятное впечатление, не только неоднократно сравнивал ее с хорошо знакомыми ему Индией и Бирмой (не в пользу последних), но и косвенно противопоставлял Японию России. Япония предстала перед ним царством добропорядочности, красоты и утонченного изящества, резко отличным от других неевропейских стран. (40 ; с 73).
В дальнейшем образ Японии в странах Запада и России претерпевал значительные изменения главным образом в зависимости от изменения международной ситуации. По мере того как активность и влияние Японии на Дальнем Востоке и в мире росли, отношение к ней становилось все более сложным и неоднозначным. Вплоть до окончания Второй мировой войны в восприятии Японии в целом доминировал подход, основанный на признании ее "уникальности" (это не касалось исследований, выполнявшихся на основе марксистской методологии), чему способствовали как усилия самой Японии, где националистические силы стремились всеми силами поддерживать миф об уникальности японской нации, так и общая атмосфера предвоенных и военных лет, пронизанная конфронтационными настроениями.
Отечественные исследователи японской культуры Л.Д. Гришелевой и Н.И. Чегодарь говорят о том, что послевоенный этап развития японской культуры является одним из самых интересных, и вместе с тем сложных в ее истории. Разумеется, на данном этапе еще трудно всесторонне оценить происходившие в этот период процессы и в полной мере осознать их значение для будущего. Однако несомненно, что после окончания Второй мировой войны в развитии японской культуры наступил новый этап и решающим фактором, определившим его основные черты, было поражение милитаристской Японии во Второй мировой войне и связанные с этим изменения в социально-экономической структуре общества (21 ; с. 157).
Критически оценивая книгу американского историка Джона Доуера, описывающую духовное состояние японского общества в момент поражения во Второй мировой войне, японский профессор Вада Харуки, отмечает, что конец войны в Японии был отличным от той же Германии или Италии, поскольку приказ о прекращении войны был подписан императором Сева. При этом японский народ, испытывая лишения и тяготы войны, до конца оставался верен императору и правительству, в стране не было выступлений за ее скорейшее прекращение . Таким образом, в Японии война была закончена тем же самым императорским режимом, который эту войну и начал (8 ; с 56). Сложилась ситуация, при которой большинство людей устали от войны и не верили в пропагандистские заявления о непобедимости Японии. С другой стороны, они были благодарны императору за то, что он прекратил войну.
Подобные настроения в японском обществе в момент поражения в войне описаны в самых разных произведениях японских писателей и ярко отражены в послевоенной японской литературе. Первые произведения писателей «поколения вернувшихся» (так назвали тех, кто участвовал в войне) отличались почти протокольным описанием ужасов войны и страстной антимилитаристской направленностью (Умэдзаки Харуо, Оока Сёхэй, Нома Хироси и др). Тема войны получила свое развитие и у последующих поколений писателей.
Этнокультурные традиции в современном японском обществе
Как уже отмечалось выше, такой особенности японской культуры, как способность легко усваивать и трансформировать влияние извне, одновременно сохраняя верность традиционному наследию, посвящено большое количество исследований. Через все эти работы красной нитью проходит мысль о том, что японский традиционализм оказывает многоаспектное влияние на все сферы духовного и материального производства.
Необходимо отметить, что традиционный культурный комплекс, детали которого соответствовали природной среде, социальной обстановке, духовным и эстетическим запросам японского общества, сохраняет и в настоящее время относительную обособленность от японского варианта «интернационального» культурного комплекса современности, несмотря на взаимное влияние этих культурных комплексов.
Как писал российский культуролог Э.С. Маркарян, культурная традиция « как универсальный механизм селекции, аккумуляции и прстранственно-временной трансмиссии жизненного опыта, позволяющей достигать необходимых для существования социальных организмов стабильности и устойчивости, является основным условием существования общества любой эпохи» (55 ; с. 81).
Нам представляется, что именно в тесной взаимосвязи традиций и инноваций лежит тот значительный эффект, который является национальным отличием и явно заслуживает своего места в числе факторов, породивших «японское чудо». Япония может служить примером того, что усвоение европейского индустриально-технического опыта совсем не обязательно влечет за собой утрату национального своеобразия культуры. Самая современная научно-техническая база общества сочетается в этой стране с сохранением древних традиций, обусловливающих уникальные особенности японского образа жизни. «Говорят, что сердцем Япония - в старом, а умом -в новом», - заметил писатель Б.Пильняк после поездки в Японию ещё в 20-х годах прошлого столетия (68 ; с.64 ).
Для Японии вообще характерно сосуществование, взаимопроникновение традиционных устоев и новых обычаев и обрядов, то есть устоев, опирающихся на многовековой опыт прошлого, и новых направлений, вызванных к жизни изменившимися условиями существования. Традиционные обычаи людей здесь бок о бок уживаются с рациональным стилем поведения людей. Этнокультурный феномен Японии, долгое время находившейся в изоляции от внешнего мира (вначале - в силу исторически сложившейся ситуации, обусловленной островным положением страны, а впоследствии - искусственно созданной правящей верхушкой с целью сохранения своего политического и духовного господства) представляет интерес как диалектическое взаимодействие старого и нового, традиций и инноваций, которое привело к созданию новой традиции, отражая саморазвитие культуры. Своеобразным результатом межкультурного взаимодействия стала уникальная форма плюрализма в японской культурной системе, в представлениях о ценностях, и даже в стиле жизни. Характерная особенность японского плюрализма в том, что он пустил глубокие корни в каждой личности. Это проявляется в сочетании и сосуществовании различных стилей жизни, различных вкусовых наклонностей, образов мышления и обычаев в одной личности.
Осмысливая процессы, происходящие в современной Японии, с учетом социокультурного контекста в рамках ее собственной и всемирной истории, мы можем говорить о двух сложно переплетенных между собой явлениях. Прежде всего, феномен современной Японии был бы невозможен без тех своеобразных устойчивых отношений и ценностных установок, связывающих поколения людей, их группы, которые и сегодня создают чрезвычайно плотную архитектонику, японского социального пространства.
Именно многовековая традиция общественного бытия и оказалась той основой, которая обеспечила прогрессу японского общества беспрецедетные темпы и результаты, а заодно и придала оттенок национальной уникальности, поставившей под вопрос возможность трансляции в другую социальную среду ставших такими привлекательными для всех успехов.
Во-вторых, феномен современной Японии был бы невозможен без трансляции этой традиции последующим поколениям. Устойчивая специфика японской традиции, инвариантно повторяющаяся в различных исторических условиях, заставляет предположить наличие некой устойчивой основы, на которой возникает очевидная устойчивость социокультурных конфигураций. В силу упорного отстаивания самобытности и эндогенности, культура может своими средствами (ценности, нормы, символика, образы) обеспечить устойчивость общественного сознания.
Утверждение о том, что японской культуре разных времен и на разных уровнях прослеживаются различные варианты ее феноменов в полной мере справедливо и для художественной традиции, касаясь которой Т.П. Григорьева отмечает : «Если мы сосредоточим внимание не на том, что подвержено изменению (одни жанры сменялись другими), а на том, что было устойчиво, стало традицией, обрело силу закона, то мы поймем, как народ создавал свое искусство» (19 ; с.4). Следовательно, мы можем понять, как народ создавал свое художественное наследие, лишь сосредоточившись на формообразующей роли мировоззренческих принципов.
Литературное творчество Миямото Тэру в контексте эволюции литературного процесса в Японии второй половины XX века
Литературное творчество и другие социокультурные феномены следует рассматривать важные шаги на пути становления современной культуры, отражающие всю многогранность и сложность процесса социокультурной динамики любого общества, поэтому суть нашего исследования заключается, прежде всего, в привлечении художественного текста в сферу культурологического исследования.
В данной работе использовался подход к произведению художественной литературы с точки зрения отражения в ней тех проблем и ситуаций, которые изучает современная культурология. Тем самым культурология получает возможность еще полнее изучить бесконечное многообразие и разнообразие человеческой культуры. В изучении культурных типов и всего того, что составляет океан материальной и духовной культуры народов - культуролог и литературовед, соединенный в одной творческой личности, сможет сделать немало интересных и ценных наблюдений, обобщений, заключений, обогатить культурологию и содержательно, и жанрово, и стилистически.
Данное исследование открывает перспективы профессионального исследования литературно-художественного текста как этнокультурного феномена, поскольку в литературно-художественном материале Миямото Тэру в определенной степени объективно и достоверно воспроизведены те или иные социокультурные явления современной ему эпохи. Миямото Тэру очень реалистично отразил в своих произведениях послевоенную японскую действительность во всей бесконечности её проявлений, - и людей в их разнообразнейших взаимоотношениях, и социальные институты в их эволюции, и могучую силу традиций, и многое другое.
Поэтому художественную литературу можно рассматривать как полноценный культурологический источник, тем более что в классическом востоковедении традиционно наблюдался приоритет филологии, а в отечественной науке уже существуют области, возникшие на стыке филологии и культорологии (лингвокультурология, этнолитературоведение).
Для культурологии, а конкретнее для изучения культуры повседневности, важен представленный материал в большинстве произведений как классической, так и современной литературы, где отражены такие сферы как быт, нравы, материальная культура различных групп и слоев общества. То есть, те категории, которые были и остаются предметом культурологического изучения обыденного сознания, стереотипов и норм поведения, ценностных ориентации, убеждений, этнического самосознания, семейно-брачных отношений и других аспектов соционормативной культуры. Для получения достоверных результатов материалы в виде художественной литературы должна использоваться в комплексе с другими социогуманитарными дисциплинами.
Роль литературного творчества как элемента художественной культуры является очень важной в процессе осмысления определённой этнической культуры как целостной системы. Художественная культура, являясь самостоятельной подсистемой культуры, нарушает традиционную дихотомию «материальное - духовное», тут действует закон совместимости противоположностей. Именно слияние материального и духовного рождает художественные образы. Поэтому, считает М.С. Каган, литературное творчество играет по отношению к культуре иную роль, нежели теоретическое научно-философское познание: если функция последнего состоит в том, чтобы доставлять культуре необходимую информацию о мире и быть тем самым её, культуры сознанием, то функция последнего - быть самосознанием, то есть, рассказывать ей о том, что она собой представляет в своем отношении к миру (36 ; с. 131).
Можно согласиться с В.И. Брагинским, который в своей статье «Классическое востоковедение как филологическая культурология», говоря о роли литературы в классических культурах Востока, замечает: « Взаимодействие литературоведения и культурологии определяется ролью традиционной литературы как носительницы правильно реализованных поведенческих моделей Благодаря то дидактическим «добавкам», то такому способу представления самих поведенческих моделей, при котором они несут более или менее отчетливый отпечаток концепций идеологического и ценностного уровней, литература подобно системе текстов, в целом, оказывается довольно своеобразной проекцией культуры» (7 ; с. 94).
Играя роль самосознания культуры, литературное творчество, отражающее объективный мир таким, каким он преломляется культурой, становясь тем самым её собственной рефлексией. Мир воспроизводится именно таким, каким он предстаёт в данной культуре, древневосточной или античной, средневековой или ренессансной, русской или японской.
Японская литература второй половины XX века, отразившая все особенности социокультурного пространства послевоенной Японии-интересная и достаточно хорошо изученная в российском японоведении область. Ею занимались многие известные литературоведы-японисты, начиная от патриарха отечественного востоковедения Николая Иосифовича Конрада и заканчивая современными литературоведами, такими, как Т.П. Григорьева, B.C. Гривнин, Л.Д. Гришелёва, Н.И. Чегодарь, В.В. Логунова, Ким Рёхо, Г.Ш. Чхартишвили и другие.
