Содержание к диссертации
Введение
1. Представления о семье и домашнем хозяйстве в фольклоре и традиционной культуре 14
1.1 Фольклор: споры о фаницах предмета. Мифологическая проза как жанр фольклора 14
1.2 Семья и домашнее хозяйство в русской культуре и менталитете 31
1.3 Семья и домашнее хозяйство в английской культуре и менталитете 55
2. Этнокультурная специфика образов домашних духов в русском и английском фольклоре 82
2.1 Русские домашние духи 82
2.2 Английские домашние духи 144
Заключение 187
Список использованной литературы 193
- Фольклор: споры о фаницах предмета. Мифологическая проза как жанр фольклора
- Семья и домашнее хозяйство в русской культуре и менталитете
- Русские домашние духи
Введение к работе
Изучение этнокультурных особенностей, определяющих мировоззрение и поведение представителей разных народов, является одной из приоритетных задач целого комплекса современных социальных и гуманитарных наук: культурологии, социологии, эгносоциолишвистики, этнопсихологии. Необходимость научного анализа и осмысления этой проблемы связана с той важной ролью, которую межкультурная коммуникация играет в начале третьего тысячелетия. Эпоху, в которую вступает мировая цивилизация, называют эпохой межнациональных и межкультурных конфликтов. Для предотвращения и разрешения их исключительно важно выявить этнокультурные различия в самосознании и мировосприятии людей и наметить пути, ведущие к большей этнической толерантности и взаимопониманию между представителями разных этносов.
В рамках современной социокультурной ситуации особое значение приобретает компаративное изучение культур. Оно позволяет выяви і ь национальные особенности культурных феноменов, воспринимаемые самими носителями культуры как абсолютно естественные и единственно правильные в рамках данного этноса. В качестве объекта такого рода исследований, как правило, выбираются культуры этнически роде і венных народов (славянских или даже восточнославянских), либо кулыуры народов, долгое время политически противостоявших друг другу. Изучение русской и английской культур в рамках компаративистской парадшмы не получило пока должного освещения в работах как отечественных, так и западных исследователей. В свете широкого использования английского языка как языка международного общения и естественного повышения интереса к его изучению в России повышается и интерес к культуре носителей этого языка. Благодаря укреплению культурных связей между Россией и Великобританией и развитию внешнего туризма все больше людей оказывается в ситуации межкультурной коммуникации, по з тому сравнительное изучение особенностей этих культур имеет не только теоретическое, но и практическое значение.
Одним из источников информации о национальной культуре является фольклор. В современной фольклористике приоритетным является изучение живой фольклорной традиции, существующей параллельно профессиональной авторской культуре во всех слоях общества, сохраняющей нравственные ценности и объединяющей людей. К таким живым фольклорным жанрам, функционирующим и развивающимся в рамках фольклорной культуры разных народов мира, но пока мало изученным, относится мифологическая проза (короткие рассказы о якобы имевших месю контактах человека со сверхъестественными существами из пантеона низшей мифологии или людьми со сверхъестественными способностями).
Актуальность исследования обусловлена, во-первых, востребованностью компаративных исследований русской и английской культуры, а во-вторых, повышением интереса к изучению фольклорной мифологической прозы, которая мало исследована фольклористикой и практически не рассматривалась в контексте этнической культуры.
Цель исследования: выявить этнокультурную специфику образов домашних духов в русском и английском фольклоре.
Для реализации цели были поставлены следующие задачи, которые и определили структуру работы:
Определить основные подходы к специфике мифологической прозы как фольклорного жанра.
Выделить и типологизировать основные особенности традиционной культуры и менталитета русских и англичан с точки зрения представлений о доме, семье и домашнем хозяйстве.
Структурировать и обобщить традиционные английские и русские представления о персонажах низшей мифологии, обитающих в доме и хозяйственных постройках, и изменения, произошедшие в них в последнюю четверть XX века.
4. Выявить связь между ірадиционной материальной культурой, национальными представлениями о семье и домашнем хозяйстве и представлениями о домашних духах в фольклоре русских и англичан.
Проблема исследования формулируется следующим образом: как традиционная материальная и духовная культура и менталиіет этноса влияют на представления о домашних духах, существующие в национальном фольклоре.
Объектом исследования являются образы персонажей низшей мифологии в произведениях различных жанров мифологической прозы: былинках, бывалыдинах, поверьях, фольклорных рассказах (folk-tales), городских легендах (urban legends).
Предмет исследования - актуализация в образах домашних духов традиционной материальной и духовной культуры, менталитета русских и англичан, в частности, этнокультурных представлений о семье и домашнем хозяйстве.
Материалом исследования являются русские и английские фольклорные тексты о домашних духах, относящиеся к жанрам мифологической прозы, обряды, с ними связанные, и этнографические данные, в которых зафиксированы представления об этих сверхъестественных существах. Под обрядом в исследовании понимается «разновидность обычая, цель и смысл которой - выражение (по большей части символическое) некоей идеи, чувства, действия, либо замена непосредственного воздействия на предмет воображаемым (символическим) воздействием» (123. С. 6). Используемый фольклорный и этнографический материал относится ко второй половине XIX- началу XX веков и отражает традиционные русские и английские представления об этих сверхъестественных существах. Для иллюстрации изменений в традиционных представлениях использованы записи последней четверти XX века.
Используемый русский фольклорный материал собирался и обобщался несколькими поколениями русских фольклористов (В.И. Далем, СВ.
6 Максимовым, Д.К. Зелениным, В.И. Зиновьевым, О.Л. Черепановой и другими) во второй половине XIX и на протяжении всего XX века в различных районах России. Большая часть материала отражает верования Сибири и Русского Севера, где традиционные представления сохранялись дольше. Для иллюстрации современного состояния жанров мифологической прозы использованы, в основном, результаты фольклорных экспедиций по Центральной России и Русскому Северу, опубликованные в журнале «Живая старина», и личный архив автора работы, состоящий из фольклорного материала, собранного в 2001 - 2006 годах в Санкт-Пегербурге, Ярославле и Ярославской области.
Используемый английский материал отражает фольклор английских графств и приграничных районов Шотландии, собранный и систематизированный английскими исследователями (К. Бриггс, У. Хендерсоном, К. Палмером). Из рассматриваемого материала намеренно исключены персонажи низшей мифологии кельтов и фольклорные рассказы о них. Часть английского материала по традиционным представлениям и верованиям относится хронологически к более раннему периоду (середина XIX века).
Методология исследования. Методологические подходы в рабо і с отвечают теоретической базе современной культурологии, обогащенной методами и приемами других наук, в том числе культурной и исторической антропологии, фольклористики, лингвистики и этнолингвистики, мифокритики, социологии, этнологии и этнопсихологии. В диссеріации использован комплексный подход к изучению образов мифологической прозы с привлечением методов сравнительного, типологического, функционального анализа. Принципы структурирования и систематизации фольклорного материала основаны на анкете, разработанной J1.H. Виноградовой и СМ. Толстой для идентификации и сравнения персонажей славянской мифологии.
Важным методологическим пластом исследования являются традиции антропологической школы (Э. Тайлор, Дж. Фрейзер, Э. Лэнг), позволяющие обосновать связь и обусловленность мифологических представлений реалиями, в которых существуют носители той или иной культуры. Особую роль в методологии рабоїьі играет учение К.Г. Юнга о коллективном бессознательном и архетипах, которое объясняет сходство фольклорных образов и сюжетов у разных народов и, тем самым, закладывает основу для сравнительно-типологического изучения фольклорных традиций разных этносов.
Непосредственной методологической базой диссертационной работы стала монография Н.А. Криничной, в которой впервые реализован культурологический подход к изучению фольклора в контексте этнографических и ментальных аспектов традиционной культуры.
Ключевые концепты исследования:
Под менталитетом в исследовании понимается свойственный данной этнической общности стиль жизни и культуры (см. 141. С. 136 - 137), формирующийся у индивида в процессе социализации через усвоение языка, системы ценностей и традиционной культуры этноса в целом.
Под традиционной культурой в исследовании понимается народная культура как совокупность явлений и форм материальной и духовной культуры, субъектом которой выступает народ, то есть непрофессиональные анонимные творцы, создающие духовные и материальные ценное і и, отражающие коллективное сознание данного общества. Трансмиссия этою вида культуры характеризуется традиционностью, го есть передачей через практическую имитацию и вербальные формы народной культуры (фольклор).
Под фольклором в исследовании понимается совокупность вербальных форм традиционной духовной культуры.
Гипотеза исследования опирается на представления, сложившиеся в культурологии, истории, филологии и психологии, о том, чю построение мифолоіического мира человека ангропоцентрично. Гипотеза исследования состоит в предположениях:
Фольклор, понимаемый как часть вербальной духовной культуры, включает в себя жанры, в которых эстетическая функция не всегда является доминирующей. Следовательно, такого рода тексты принципиально не равнозначны литературным произведениям, и изучение их не должно проводиться только в рамках литературоведческой методологии.
В рамках сравнительно-типологического изучения фольклора возможно выделение в произведениях мифологической прозы, которые принадлежат к разным национальным фольклорным традициям, групп персонажей, имеющих сходные функции. Такова изученная нами группа «домашних духов» - сверхъестественных существ, которые патронируют или, напротив, вредят семье и хозяйству человека.
Представления о домашних духах и отношение к ним носителей фольклора имеют ярко выраженную национальную специфику. Особенности образов русских и английских домашних духов определяются представлениями о доме, домашнем хозяйстве, семье и внутрисемейных отношениях, существующими в традиционной культуре русских и англичан.
Изменения, выявленные в современных представлениях о домашних духах на фоне общей устойчивости образной системы фольклора, связаны с изменением быта и традиционной системы ценностей носителей фольклорной культуры.
Степень разработанности проблемы определяется в нескольких аспектах.
Тема диссертационного исследования предопределила обращение к широкому кругу научной литературы, посвященной как работам по теории и истории культуры, так и монографиям по теоретическим проблемам фольклористики и изучению жанров мифологической прозы. Наиболее важными работами общего характера для исследования стали:
Концептуальные работы в области культурологии, посвященные истории культуры и проблеме менталитета (А.Я. Гуревич, Ж. Дюби, И. Хейзинга, Л. Февр).
Труды Л. Леви-Стросса, основателя школы структурной антропологии, об особенностях мифологического мышления, составляющею субстрат фольклорной культуры.
Исследования по истории домохозяйств, семьи и родства, в которых прослеживаются изменения типа семьи и структуры домохозяйств в странах Западной Европы и в России. Внимание современных историков привлекают также внутрисемейные отношения и друг ие эмоциональные аспекты жизни семьи в разные исторические эпохи (Т. Зоколл, А. Каган, О.Е. Кошелева, П. Ласлетт, М. Миттерауэр).
Монографии и статьи, посвященные особенностям русской культуры и менталитета (Н.А. Бердяев, В.И. Жельвис, Н.О. Лосский, К. Касьянова, А.В. Сергеева, СВ. Соловьев).
Монографии и статьи, посвященные особенностям ашлийской культуры и менталитета (И.Н. Гвоздова, С. Мадариага, Э. Майол, Д. Милстед, Дж. О' Дрисколл, А.В. Павловская, М. Пью).
Исследования отечественных лингвистов-структуралистов (В.В. Иванов, В.Н. Топоров) и этнолингвистов (В.В. Колесов, Н.И. Голе і ой).
Труды отечественных фольклористов, в которых обоснована методология исследования фольклорных текстов с опорой на этнографический и мифологический субстрат (Н.А. Криничная, В.Я. Пропп, Б.Н. Путилов).
Жанровые особенности и система образов мифологической прозы: 1. История собирания и изучения мифологических представлений и текстов, относящихся к жанру мифологической прозы, началась еще в XIX веке. Следует отметить вклад А.Н. Афанасьева, В.И. Даля, СВ. Максимова, Д.К. Зеленина, Н.Е. Ончукова, Б.М. и Ю.М. Соколовых в собирание и систематизацию русского материала, работы В. Скогга, Г. Кейли и У. Хендерсона, посвященные английскому фольклору. В XX веке запись текстов была продолжена фольклористами В.П. Зиновьевым, О.А. Черепановой, Н.А. Криничной, К.Э. Шумовым, А.А. Мисюревым, В.В. Запорожцем в России, К. Бриггс и К. Палмером в Великобритании. Огромный объем собранного маїериала был обобщен и с і ру ктурирован в энциклопедиях по мифологии и энциклопедических словарях мифологических фольклорных образов. Среди составителей такого рода изданий были М.Н. Власова, Е. Миненок, Т.Н. Новичкова, Н.С. Шапарова, К. Бриггс, Р. Гуили, Э. и М. Рэдфорд.
2. Исследование текстов мифологической фольклорной прозы,начатое уже первыми собирателями фольклора, было продолжено фольклористами и этнографами. Результатом их исследовательской работы стало определение и классификация жанров мифологической прозы (Л.Н. Виноградова, Н.А. Криничная, Н.Е. Ончуков, Э.В. Померанцева, Ю.М. Соколов); создание указателей сюжетов и мотивов (С. Айвазян, К. Бриггс, В.П. Зиновьев, Э.В. Померанцева); разработка анкеты для более полного описания мифологических персонажей (Л.Н. Виноградова, СМ. Толсіая); выявление особенностей поэтики жанров мифологической прош (В.II. Зиновьев, Э.В. Померанцева); соотнесение образов и мотивов мифологической прозы с образами и мотивами декоративно-прикладного народного творчества (Н.А. Криничная, Н.И. Толстой); изучение особенностей исполнения и рецепции произведений мифологической фольклорной прозы (К. Бриггс, В.П. Зиновьев, К. Палмер). Особый интерес исследователей вызывает современное состояние жанров мифологической прозы, прежде всего, изменения в системе образов (Р. Гуили, СЮ. Неклюдов, Д.К. Равинский, Н.А. Синдаловский, И.Е. Ферапонтов).
3. Исследование мифологической прозы в парадигме культурологии.В то же время исследований, посвященных изучению связи мифолог ических фольклорных образов с традиционной культурой и менталитетом, почіи нет. Причиной этого стала господствовавшая вплоть до конца XX века
11 литературоведческая методология, которая предопределяла очерченный выше круг научных проблем, разработанных в отечественной фольклористике. Единственная на сегодняшний день рабо і а, представляющая собой комплексное исследование мифологической прозы, выполненное в контексте традиционной культуры в целом, принадлежит Н.А. Криничной. Отсутствуют среди работ, посвященных мифолої ической прозе, и компаративные исследования разных фольклорных традиций.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем мифологическая фольклорная проза рассматривается в рамках кульїуролої ии с привлечением данных этнографии, этнологии, мифокритики, этнолингвистики и этнопсихологии: обоснована возможность выделения в английском фольклоре группы персонажей низшей мифологии, аналогичных русским «домашним духам»; реализован компаративный подход к изучению представлений о домашних духах, существующих в русском и английском фольклоре; установлена зависимость между особенностями домашнего бьпа и внутрисемейных отношений, принятыми у русских и англичан, и образами домашних духов, существующими в русском и английском фольклоре.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит вклад в сравнительно-типологическое изучение образов мифологической фольклорной прозы; образы персонажей рассматриваются как в ставшем уже традиционным диахроническом, так и в синхроническом аспекте; реализован культурологический подход к изучению мифологической прозы; в ходе исследования метод компаративного анализа впервые использован применительно к образам мифологических персонажей, принадлежащих фольклорным традициям этнически не родственных народов; структурированы современные представления о персонажах низшей мифологии, бытующие в фольклоре у русских и англичан.
Практическая значимость работы определяется возможностью проведения на основе разработанных принципов аналогичных исследований мифологической прозы в иных фольклорных традициях. Материалы исследования могуг быть использованы в подготовке лекционных и практических курсов по фольклору и фольклористике, мифологии, страноведению и культуре России и Великобритании, этнопсихологии и психологии межкультурных различий.
Личный вклад диссертанта состоит в выявлении этнокультурной специфики образов домашних духов в русской и английской фольклорных традициях и соотнесении этой специфики с динамикой метальных процессов, происходящих в коллективном сознании носителей традиционной культуры в России и Англии.
На защиту выносятся следующие положения:
В мифологической прозе доминирующими функциями ЯВЛЯЮІСЯ внеэстетические (дидактическая, этическая, гносеологическая), чго позволяет рассматривать эти тексты не только как произведения усі ного народного творчества, но и как источник информации о традиционной культуре и менталитете этноса, фольклорной традиции которого они принадлежат.
В английском (равно как и в русском) фольклоре возможно выделение группы персонажей мифологической прозы, объединяемых функцией патронирования или нанесения вреда семье и домашнему хозяйству. Данная группа персонажей низшей мифологии может быть обозначена как «домашние духи».
В образах домашних духов, существующих в фольклоре русских и англичан, отражены этнические представления о доме, семье, внутрисемейных отношениях и домашнем хозяйстве.
Функции домашних духов и отношение к ним носителей фольклора определяются менталитетом, в час гное і и, системой ценностей представителей данного этноса.
Изменения в представлениях о домашних духах объясняются разрушением традиционного быта и уклада жизни носителей фольклорной культуры.
Апробация результатов исследования осуществлялась на заседаниях кафедры культурологии и журналистики ЯГПУ имени К.Д. Ушинского. Основные положения диссертационного исследования были доложены на научных конференциях «Чтения Ушинского» (Ярославль; ЯШУ им. К. Д. Ушинского. 2002, 2003, 2004, 2006 г.); Второй международной конференции «Русской литературоведение в новом тысячелетии» (Москва; МГОЛУ им. М.А. Шолохова. 2003 г.); Третьей международной научно-практической конференции «Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты (Бийск; БПГУ им. В.М. Шукшина. 2006 і.).
Структура работы подчиняется решению поставленных задач и состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы, включающего 157 наименований. Общий объем работы - 207 с.
Фольклор: споры о фаницах предмета. Мифологическая проза как жанр фольклора
Несмотря на то, что история собирания и изучения народной культуры насчитывает уже несколько веков, вопрос о границах и объеме понятия «фольклор» и соотношении его с другими культурными явлениями до сих пор остается спорным.
В конце XVII - начале XVIII веков, когда европейские просветители впервые проявили интерес к народным сказкам и песням, и в XIX веке, когда возникли первые научные теории, объясняющие природу и особенное!и традиционной культуры, изучение устного народного творчества велось в рамках этнографического описания того или иного народа. Первые научные школы (антропологическая школа Э. Тайлора, ритуализм Дж. Фрейзера, функционализм Б. Малиновского), изучавшие мифологическое сознание и мышление, не отделяли народное творчество от мифа, ритуала, религиозных верований и материальной культуры конкретного общества. Представление о единстве вербальной и невербальной, духовной и материальной составляющих традиционной культуры было общепризнанным.
Предложенный в 1846 году У. Дж. Томсом термин "Folk-lore" (буквально «народные знания») должен был, по мысли автора, объединить разнородные материалы по признаку их общей роли в культуре. У. Томе хотел таким образом обозначить явления духовной культуры, а именно «нравы, обычаи, обряды, суеверия, баллады, пословицы и т.п. старых времен» (цит. по 26. С.З). У. Томе, который стал впоследствии председателем Фольклорного общества Соединенного Королевства, не ограничивал фольклор только устным художественным творчеством того или иного народа, а включал в это понятие народную духовную культуру в целом. Однако впоследствии определение /раниц понятия «фольклор» и предмета фольклористики вызвало как в отечественной, так и в зарубежной науке большие споры.
Вплоть до начала XX века термин «фольклор» в России использовался сравнительно мало, отечественные этнографы и собиратели предпочитали ему понятия «народная словесность» и «народная поэзия». В 1899 году В.В. Лесевич в статье «Фольклор и его изучение» определяет данный термин как «общую совокупность народного знания - все то, чю знаег народ по преданию... Это обширная и сложная масса разнообразных высказываний народа о своей внутренней и внешней жизни во всех ее проявлениях» (71. С.343). Очевидно, что взгляды В.В. Лесевича, которые были очень близки к позиции У. Томса, во многом определялись буквальным переводом слова "Folk-lore". Другие русские ученые рубежа веков (Е.В. Аничков, Д.К. Зеленин, СВ. Максимов), чьи научные взгляды сложились в дореволюционный период, поддерживали тезис о неразрывной связи фольклористики и этнографии и необходимости комплексного изучения традиционной культуры в целом.
Но в начале 30-ых годов XX века в советской науке происходит режий переворот в определении границ фольклора и меіодолоіии его изучения. Фольклористика исключается из научной парадигмы этнографии и становится частью литературоведения и искусствоведения. Вслед за этим происходит искусственное сужение границ понятия «фольклор»: вместо «совокупности народного знания» под эти термином начинают понимать «устное поэтическое творчество широких народных масс» (116. С.6). Некоторые ученые, склонявшиеся в 20-ые юды к широкому пониманию термина (Н.П. Андреев, М.К. Азадовский), вслед за Ю.М. Соколовым изменили свои взгляды и сосредоточили все усилия на литературоведческом изучении фольклорных жанров. Несмотря на протесты ряда исследоваїелей (В.М. Жирмунский, О.М. Фрейденберг, В.Я. Пропп), отстаивавших самостоятельность фольклористики как науки и необходимость опоры на этнографический материал, отождествление понятия «фольклор» исключительно с художественными жанрами народной вербальной культуры было закреплено в теоретических трудах, программах и учебниках для средней и высшей школы, системе подготовки и аттестации научных кадров.
Семья и домашнее хозяйство в русской культуре и менталитете
Традиционно этимология слова «дом», которым в русском языке обозначается жилище человека, возводится к индоевропейскому корню, который не менял своего значения, поэтому определить исконный смысл ею очень сложно: слово «дом» обозначает созданное самим человеком жилье в отличие, например, от пещеры. Однако современные этнолингвисгы указывают на то, что в этом слове слились несколько древних корней, самостоятельных, но схожих по звучанию со значениями: «владычествовать», «строить» и «семья» (58. С.205). Это г вариант этимологии объясняет многозначность слова «дом», коюрое, помимо основного значения («здание»), употребляется, когда говорят о человеческом жилище, семье, которая в нем живет, или о хозяйстве.
В глубокой древности основным значением слова «дом» было «семья». Связанное с этим значением противопоставление «домашнего» (освоенного и комфортного) и «чужого» (неизвестного и непонятного) дошло до наших дней в русской фразеологии: «Дома все споро, а вчуже и житье хуже», «Дома - как хочу, а в людях - как велят», «Дома пан, а в гостях болван». Однако В.В. Колесов указывает на то, что уже в Древней Руси основным значением слова «дом» было «фуппа людей, ведущих общее хозяйство» (58. С.205). Мнение исследователя подтверждает анализ русских пословиц со словом «дом». Во многих из них актуализируется именно это последнее значение: «Дом вести - не рукавом трясти», «Дом невелик, а лежать не велит», «Дом дело найдет». В.В. Колесов справедливо замечает, что у наших предков «нерасторжимая цельность человеческого коллектива, положение людей, их хозяйство, состояние их дел в общем доме как неразрывное понятие о домашнем быте были еще слиты» (58. С.207).
Современное значение слова «дом» («здание» или «жилище человека») закрепилось в русском языке под влиянием греческого, где основным значением слова oikia («дом») было именно «здание». В Древней Руси домом называли не только жилище человека, но и церковь (см. 58. С.208). В.В. Колесов полагает, что слово «дом» в значении «храм» стало употребляться как калька с греческого, но есть все основания считать, что в мировосприятии наших предков дом и ранее был соотнесен с храмом.
Еще А.Н. Афанасьев отмечал, что «изба была первым языческим храмом, в котором славяне поклонялись своему домашнему божеству» (58. С.56). Связь дома с языческим поклонением природе отражена в диалектных названиях частей дома и народной строительной терминологии (напр.: «конек» - верхний стык двух скатов кровли), в использовании вырезанных стилизованных фигур коней, птиц, змей для украшения фасада, крыльца, окон. Исследователи и собиратели русских диалектов отмечают іакже, что в народном сознании изба ассоциировалась с человеком: еще В.И. Даль приводил следующие диалектные значения анатомических терминов: «череп» - потолок или крыша (32. С.592 - 593), «лоб» - фронтон избы (30. С.260 - 261), «глаз» - окно (29. С.353 - 355), «уши» - выемки в стропилах (33. С.525 - 526). В пропорции дома также закладывались пропорции человеческого тела, которые служили в качестве единиц измерения (пядь, сажень и т.д.) (64. СИЗ). Таким образом, дом представлялся русскому человеку одушевленным живым существом. Н.А. Бердяев отмечал: «В России духи природы еще не окончательно скованы человеческой цивилизацией. Поэтому... в русских домах... я часто чувствую жуткость, таинственность, чего я не чувствую в Западной Европе» (9. С.235). После христианизации Руси восприятие дома как языческого храма уступило мес ю оі ношению к нему как к малой домашней церкви. Во всех домах России, начиная от курной избы беднейшего крестьянина до царского дворца, существовал так называемый «красный угол», в котором висели иконы. Отсюда идет обычай, запрещающий мужчинам находиться в помещении в головном уборе (поскольку любое жилище освящалось иконами, ношение головного убора мужчинами было неприемлемо, как неприемлемо нахождение с покрытой головой в церкви).
Русские домашние духи
У домового, как его обычно называют в этнографической литераіуре, на самом деле множество имен, чаще образованных от корня «дом» (домовид, домовик, домовитель, доможил, доможир, домоседушко) (17. С. 139). Другие варианты имени указывают на местопребывание его носиїеля (хлевник, голбешник, избной, подпечник, подпольник, запечник); на форму его появления (пастень, стень, глумица- появление в виде тени, привидения) (17. С. 178). Другие наименования характеризуют привычки домовою (жировик, лизун); его внешний вид (корноухий - из-за отсутствия одного уха) (78. С.270). Наконец, в благодарность за помощь в хозяйстве и заботу о доме именуют его господарь, большак, дед, братанушко, батанушко, кормилец, суседко (17. С. 140; 78. С.269 - 270). Иногда даже эти имена и? боязни обидеть домового заменяются эвфемизмами, например: «он», «сам», «хозяин», «другая половина» (78. С.269). Впрочем, в Вязниковском уеэде Владимирской губернии домовой отзывался и на имя Иван (11. С. 124).
Следует отметить, что традиция табуирования имени домового подверглась в русской культуре сильному разрушению частично из-за вытеснения деревенского быта городским и ослабления механизма социализации в сельской местности, частично из-за средств массовой информации и кинофильмов (любимых детьми мультипликационных фильмов про домовёнка Кузю по сценарию Т. Александровой и кинофильма «Деревня Утка» режиссера А. Бунеева по сценарию А. Александрова, где роль домового по имени Шишок исполнил Р. Быков). Однако и в начале XXI века деревенские жители, рассказывая о домовом, могут акцентировать внимание на то, что его имени лучше не произносить1. Вместе с тем, у домового появляются и новые имена, например, Барабашка. В восьмидесятых годах прошлого века газеты страны облетели статьи о Барабашке, невидимом существе, якобы жившем в московском строительном общежитии и проявлявшем себя при помощи стука, отчего одна из обитательниц общежития и дала ему это имя (21. С.36).
О происхождении домовых не существует единого мнения, однако сюжетов, объясняющих их появление, сравнительного немного. СВ. Максимов, например, приводит такую легенду: Бог, разгневавшись на мятежных ангелов, сбросил их на землю. Эти ангелы превратились в нечистую силу и остались жить там, куда они упали, а из тех, кто попал в людские дома, и появились домовые, самые добрые и полезные из духов-хозяев (78. С.269). В Смоленской губернии и Олонецком крае рассказывали, что домовые (так же, впрочем, как и овинники, банники, лешие, водяные и прочая нечисть) появились еще во времена Адама. Последний постыдился показать Богу своих многочисленных детей и спрятал их в разных местах. Разгневанный Бог сделал так, что эти дети так и остались там, где их спрятал Адам, и продолжают жить, размножаясь, как люди (17. С. 12).
Личный архив автора (далее ЛАА), записано в 2002 году н д Мартыново Мышкинского р-на Ярославской области Д.К. Зеленин отмечает, что многие легенды указывают на связь домовых с культом предков. В Меленковском уезде Тамбовской губернии их считали предками рода, проклятыми Богом на известный срок, в Вяземском уезде Смоленской губернии в домовых и дворовых видели души умерших бе J покаяния мужчин (44. С.24, 290). Домового принимали за первого хозяина дома, устроителя очага или одного из хозяев дома, особенно любивших хозяйство (136. С.235). По другим данным из Тамбовской губернии, домового считали предком рода, обреченным в батраки людям, живущим в доме, и принимающим каждый раз образ последнего умершего в семье (17. С.151). О связи домового с миром мертвых косвенно свидетельствует и тот факт, что он якобы не любит зеркал (28. С. 19), а по старинному (и до сих пор сохраняющемуся обычаю) принято закрывать зеркала, если в доме покойник.
В не очень распространенных поверьях XIX - XX веков есть указания на то, что домовым становится существо, случайно или намеренно погубленное в пределах дома во время его строительства. Возможно, эю отголоски древних поверий о необходимости «строительной жертвы» для того, чтобы дом простоял долго. Согласно поверьям, любое существо, измеренное мастером-строителем, превращается после смерти в домового, если только зарыть мерку под одним из углов будущего дома, причем оно сохраняет свои прижизненные привычки (мяукает и царапается, если это была кошка) (17. С. 148). По другим верованиям, домовой - это дух животного, заложенного в качестве жертвы в фундамент дома (142. С.78). Эти представления до сих пор можно проследить в довольно распространенном обычае при переезде первой пускать в новый дом кошку.
Похожие диссертации на Домашние духи в этнографическом и ментальном аспектах : компаративное исследование русского и английского фольклора
