Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Обзор русского консервативного политического мышления XX века и его основные объекты .
1. Российский традиционализм и политическое мышление . 14
2. Понятие верховной власти и самодержавия. 37
3. Русская консервативная идея и ее основные особенности . 68
Глава II. Самодержавное правовое государство по И. Л. Ильину .
1. Идеи государства, права и правосознания в концепции И.А. Ильина .
2. Конце самодержавного правового государства в учении И.А. Ильина. 95
3. Проект государственного устройства России по И.А. Ильину. 114
Глава III. «Народная» монархия в воззрениях ИЖ Солоневича .
1. Политико-правовые взгляды ИЛ. Солоневича на сущность и организацию верховной власти . 121
2. Возникновение и социальная сущность русской государственности по И. Л. Солоневичу. 137
3. Проект русской государственности и элементы будущей верховной власти. 153
Заключение 173
Библиография
- Российский традиционализм и политическое мышление
- Русская консервативная идея и ее основные особенности
- Идеи государства, права и правосознания в концепции И.А. Ильина
- Политико-правовые взгляды ИЛ. Солоневича на сущность и организацию верховной власти
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена спецификой перехода современной России к гражданскому обществу и рядом серьезных трудностей, сопряженных с этим, крайне сложным и противоречивым в политическом и социальном планах, процессом.
Российское общество, встав на путь политических и экономических преобразований, мучительно ищет национальную идею и форму ее государственно-правового и политико-культурного оформления.
В этих условиях огромную важность приобретает политический и духовный опыт прошлого, усвоение которого может облегчить путь самосознания нашего общества.
Поэтому политико-правовые концепции русского консерватизма весьма актуальны и сегодня. Многие его положения могут быть весьма успешно применены (и при меня ются в ряде случаев) в правовой и политической пракгике нашего общества как средство выхода из создавшегося в стране идейного, нравственного и политического кризиса, с которым сталкиваются пракгически все общества, переживающие процесс коренной ломки традиционных устоев в условиях «модернизации».
Новое осмысление основных начал и положений русского консерватизма становится все более актуальным в практической деятельности юристов и правоохранительных органов, призванных бороться с проявлением асоциального поведения, порожденного не в последнюю очередь и сломом старого общества с его устоявшимися традициями и представлениями о добре и зле, праве, правде и справедливости.
Многолетнее одностороннее изучение истории политико-правовых идей прошлого и, в частности России, исключительно с марксистско-ленинских позиций, привело к формированию резко отрицательного отношения к самому понятию «консерватизма», отождествлявшегося в прошлом и нередко отождествляемого и поныне с ретроградством, а то и «махровой реакцией». При этом позиция консерваторов представлялась порой в искаженном и примитивизированном виде, а их прогнозы, оказывавшиеся подчас поразительно точными, попросту замалчивались.
Следует отметить также, что, несмотря на изменения в политической ситуации в стране, повлекшие за собой существенную переориентацию отечественной социально-политической науки, исследования консервативной идеологии в России по-прежнему, хотя и в меньшей степени, греиіат однобокостью, по-прежнему принижается роль консервативных мыслителей, таких как К.П. Победоносцев, Л.А. Тихомиров, И.Л. Солоневич. Исключением является, пожалуй, лишь творчество И.А. Ильина, получившего в недавнее время весьма благожелательную прессу.
Вместе с тем в последнее время появились работы, в которых уже по-иному - в свете опыта «перестройки» и «реформ» весьма положительно оценивается творчество русских консерваторов, сумевших, в отличие от либерал-демократов, предвидеть не только итоги февральской революции, но в отдаленной перспективе даже и октябрьского переворота 1917.
В тоже время критика русского консерватизма ведется в современной публицистике, в основном, с позиций западных либерально-демократических ценностей. Следует особо подчеркнуть, что консерватизм, как политическое учение был в России неоднороден, равно как неоднороден он и в политических концепциях современных зарубежных государств и имеет различные формы своего выражения.
Если говорить о России, то одной из наиболее важных форм выражения русского политического консерватизма является православное понимание государства и права, основные положения которого в той или иной форме были модифицированы применительно к политической практике рассматриваемого в диссертации периода.
Теоретиками данного учения являлись такие ученые, философы и государственные деятели, как Л.А. Тихомиров, К.П. Победоносцев и К.Н. Леонтьев, чьи имена за годы существования Советской власти были преданы забвению, а если и упоминались, то исключительно в резко отрицательном контексте. Справедливости ради следует отметить, что и в начале XX века их политические воззрения подвергались не столько разумной и взвешенной критике, сколько голословному отрицанию, а самим авторами огульно навешивались ярлыки «ретроградов», «махровых реакционеров» и «мракобесов».
Однако именно в трудах этих авторов кредо русского политического консерватизма получило свое окончательное выражение, именно в них были выработаны его основные понятия и положения, развитые впоследствии в новых исторических условиях эмигрантскими учеными и публицистами, такими как И.А. Ильин и ИЛ. Солоневич, именно в их работах были даны исключительно точные политические прогнозы развития русской политической жизни и государственности.
А посему философские и политико-правовые взгляды каждого из названных ученых заслуживают самого пристального изучения. Эти, без преувеличения сказать, классики русского консерватизма аккумулировали в своих трудах огромный опыт государственного строительства в России, актуальный как для изучения, так и, в некоторых аспектах, для практического применения.
В наши дни, когда кризис государственных институтов власти, правовой нигилизм, кровавые межнациональные конфликты стали печальной повседневностью, достаточно актуально звучат некоторые положения русской консервативной политической теории, в частности в области прав и обязанностей фаждаи России, взаимоотношений народа и верховной влас т основ построения российской национальной государственности.
Таким образом, назрела настоятельная потребность в углубленном исследовании роли и места русского политического консерватизма, изучения трудов классиков этого течения и определения возможности практического применения некоторых положений.
Цель и задачи диссертационного исследования.
Целью работы является исследование политико-правовых основ русского консерватизма как особого рода национального политического мышления, определение возможного места и роли данного мировоззрения в подготовке и воспитании современных юристов.
Для осуществления данной цели автор поставил перед собой следующие задачи:
• Выявить на основе анализа научно-теоретического материала, выработанного в трудах русских консерваторов конца XIX - начала XX веков, основные понятия русского консерватизма, такие как верховная власть, самодержавие, государство и их содержание, сформулировать определение этих понятий применительно к политико-правовым реалиям современного Российского государства.
• Показать место и роль русского консервативного политического мышления в развитии русской политической теории середины XX века.
• Выявить основные направления и социально-политическую специфику концепций русских консервативных политических построений после октября 1917 года.
• Дать критический анализ философских и политико-правовых воззрений в России начала и середины XX столетия.
• Определить возможность применения некоторых положений , русского политического консерватизма в процессе подготовки юристов.
Объектом диссертационного исследования являются воззрения выдающихся представителей русского политического консерватизма начала и середины XX века на общественные отношения, складывавшиеся в политико-правовой сфере России как основной части Советского Союза.
Предметом исследования служат научные исследования, труды и публицистика классиков консерватизма; русские консервативно-политические воззрения и идеи, генезис их возникновения и динамика развития в середине XX века, в частности, в сравнении с западными политическими доктринами, например, доктриной правового государства.
Методология исследования. В основе методологии исследования лежит диалектический подход к изучению русского консерватизма, как одной из форм русского политического мышления, обогащенного опытом февральской и октябрьской революций. Кроме того, в диссертации использовались сравнительный, историко-правовой, структурно-функциональный и логический методы познания.
Теоретическими источниками диссертационного исследования послужили работы видных теоретиков консерватизма - Л.Л Тихомирова, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева, Н.И. Черняева, В.В. Розанова, В.Д. Каткова, а также видных теоретиков консерватизма середины XX века - И.А. Ильина и И.Л. Солоневича, русских «евразийцев» - П.Н. Савицкого, М.М Шахматова, Г.В. Вернадского; либеральных правоведов и философов - С.Л. Франка, П.И. Новгородцева, П.Н. Милюкова, Н.А. Бердяева, государствоведов - Н.М.
Коркунова, А.Н. Градовского, Н.И. Лазаревского и др.; служителей русской православной церкви ДА. Хомякова, А. Тускарева, архимандрита Константина (Зайцева), протоиерея И. Восторгова. В работе использованы труды выдающихся русских историков ВО. Ключевского и С. Ф. Платонова.
В исследовании были использованы также труды зарубежных авторов -А. Тойнби, О. Шпенглера, В. Шубарта, Л. Розенберга, рассматривавших проблемы генезиса и особенностей русской государственности, с которыми полемизировали русские консерваторы; классиков германской политико-правовой теории М. Вебера и К. Шмитга, Г. Кельзена, американского философа Н. Полторацкого, английского исследователя А. Брауна, польского политолога Е. Вятра.
Проблемы русского философско-политического мышления, политико-правовых взглядов русских консерваторов рассматриваются в работах А.Ф. Лосева, Л. Н. Карсавина, В.В. Кожинова, Д.С. Лихачева, В.А. Рогова, В.А. Гусева, И.А. Исаева, Ю.С. Пивоварова, МБ. Смолина, В.И. Карпеца и др.
Идейные истоки консерватизма, его эволюция неоднократно подвергались рассмотрению и анализу (чаще всего критическому) как в советской, так и в современной российской литературе. Здесь следует отметить работы таких авторов, как Б.Т. Григорьян, ПА. Зайончковский, Л.С. Мамут, В.А. Твардовская, К. С. Гаджиев, П.Ю. Рахшмир, Т.М. Фадеева, Л.Т. Кривушин, Б.А. Куркин, Ф. Я. Шипунов, A.M. Мигранян и др.
В исследовании представлены материалы научной периодической печати, освещающие современные аспекты русского консерватизма, православной государственности и политико-правовых воззрений.
Научная новизна исследования заключается в том, что в период переоценки исторических и политико-правовых процессов в Российском государстве оно представляет собой одну из первых попыток современной отечественной истории политических учений проанализировать политико-правовую теорию российского консерватизма середины XX века. В работе рассмотрен ряд вопросов, которые не были ранее предметом специального изучения, сделаны некоторые новые обобщения и выводы. В частности, предложен подход к рассмотрению консервативного учения как к разновидности русского консерватизма в новых исторических — послереволюционных - условиях. Рассмотрена диалектика основных понятий русского консервативного учения, выработанных усилиями русских философов и государственных деятелей - Л.А Тихомирова, К.П. Победоносцева, В. В. Розанова, Н. И. Черняева и продолжателей их дела И.А. Ильина и И.Л. Солоневича как ярких представителей русской консервативной политической теории. Обобщены их идеи образования и специфических особенностей русской государственности, их политико-правовые взгляды.
На зашиту выносятся следующие положения выводы и обобщения, содержащиеся в диссертационном исследовании.
1. Большинство современных концепций понимания государства, деятельности его политических институтов основаны теориях западной политической науки, базирующейся на идее евроцентризма как некоей метаидеологии, что зачастую приводит к неверному или, как минимум, неточному пониманию процессов, происходящих сегодня в российском обществе. В связи с этим необходимо обратить особое внимание на политико- правовые воззрения русского политического консерватизма. Их видение основ государственности России, ее правовой системы, высказанное в работах Л.А Тихомирова, К.Н Леонтьева, К.П. Победоносцева, ВВ. Розанова, И.А Ильина, И.Л. Солоневича и многих других адептов этого направления философско- религиозной и политической мысли предполагает наличие духовного единения нации, которой присущи черты и европейского и азиатского менталитета, выраженное в существовании государства с сильной централизованной властью, в моральной и правовой ответственности личности перед, обществом, государством и верховной властью, а также ответственностью верховной власти перед Богом за вверенную ему страну и народ.
2. Опыт проведения современных реформ убедительно показывает, что западные принципы построения государства на базе «общественного договора», «пакта о взаимном ненападении», «суверенитета личности» и вытекающего из него принципа личного благоустройства любыми средствами, представляется в российских условиях не всегда конструктивным, ибо зачастую ведет к распаду связующих общества ценностей, веками скреплявших русское общество.
Автор рассматривает идеологию консерватизма как типичное проявление идеологии «традиционного общества» (концепция которого была выработана усилиями современных социологов и культурантропологов), с характерными для него представлениями о добре и зле, государстве, правде и праве, ответственности перед Богом и людьми.
Подобное положение вещей объективно побуждает обратиться к духовному наследию русского политического консерватизма, имеющего своим идейным источником православное понимание государства, правды, права (в том числе и неписаного, часто совпадающего с этикой), традиционализма, что коренным образом отличает его от западного консерватизма.
3. Распадающаяся сегодня система национальных духовно- нравственных ценностей должна быть существенно пересмотрена и укреплена исходя из теоретических концепций отечественного традиционализма, русского политического консерватизма. Представляется, что такое укрепление благотворно отразится на жизни всего российского общества, и, в частности, окажет значительное влияние при формировании жизненной позиции подрастающего поколения, студентов и всех, интересующихся русской историей.
4. Несмотря на ставшую уже традиционной республиканскую форму правления, и некоторые пропагандируемые, внедряемые и прижившиеся либерально-демократические ценности, в обществе продолжают сохраняться существенные черты, присущие традиционному обществу. Эти особенности национальной, поразительно устойчивой, ментапьности должны сегодня не просто присутствовать в обществе, но оберегаться и культивироваться.
5. Русский политико-правовой консерватизм, фактически остановившийся в своем развитии после февральской революции (и в особенности после октябрьских событий), получил новый импульс к развитию и принял имеющийся на сегодняшний день вид благодаря трудам русских эмигрантов: И.А. Ильина, публициста ИЛ. Солоневича и «евразийцев», воспринявших основные положения дореволюционной философской и консервативной политико-правовой мысли и развивших ее в новых исторических и социально-политических условиях.
6. Философско-политический консерватизм в трудах И.А. Ильина и И.Л. Солоневича, показал свою прогностическую силу и позволил по-новому, уже на базе имеющегося послереволюционного опыта переосмыслить сущность и специфические особенности возникновения, развития и крушения монархической государственности в России, а также выявить некие исторические константы, присущие российской государственности как таковой и русскому консервативному политическому мышлению.
Теоретическое значение работы заключается в том, что в ней с позиций теории права и государства раскрывается опыт русского политического консерватизма на устройство государства и общества. Автор предпринял попытку проанализировать взгляды философов-консерваторов XX столетия на теорию государства и его политические институты.
Автор исследует работы преданных забвению и вновь «открытых» основоположников консерватизма Л.А. Тихомирова, К.П. Победоносцева и продолжателей их дела Н. Черняева, ВВ. Розанова, И.Л. Солоневича, И.А. Ильина, выявляя общее и особенное, что было присуще и концепциям в раскрытии содержания понятий государства, самодержавия, верховной власти.
Диссертационное исследование ориентирует последующих исследователей на дальнейшую разработку идей русского политического консерватизма и теоретическое обоснование их практического применения.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что результаты проделанной работы позволяют наиболее полно представить историю формирования и развития политико-правовых идей в России, а также выделить особенности русского духовного менталитета, правопонимания и соответствующих им идей устройства государства. В свою очередь благодаря этому становится возможным предположить дальнейшие перспективы развития российского государства и общества.
Поскольку либерально-демократические идеи, проповедуемые сегодня в России, оказались, в значительной степени, непродуктивными, то необходимо обращение к опыту русского политического консерватизма, как к учению, позволяющему сформулировать не только идею дальнейшего социального развития, но и приемлемые для общества и государства формы.
Представляется, что полученные результаты могут быть также использованы при разработке новых учебных программ по подготовке правоведов.
Материалы диссертационного исследования содержат в себе определенную информацию, имеющую теоретико-познавательное значение, расширяют представление о правовом государстве и проблемах его осуществления на практике. Отдельные положения могут найти практическое применение в преподавании общей теории права и государства, истории права и государства, истории правовых и политических учений, политологии и социологии.
Апробация материалов исследования. Материалы исследования нашли отражение в опубликованных статьях. Основные теоретические выкладки работы были использованы при проведении лекционных и семинарских занятий при изучении таких дисциплин как «История государства и права России» и «Основы философии» на Ставропольском факультете Санкт-Петербургского университета МВД России. Материалы исследования обсуждались на научно-практических конференциях в Ставропольском государственном университете, Отрадненском гуманитарном институте, и в Северо-Кавказском социальном институте Московского открытого социального университета.
Российский традиционализм и политическое мышление
Идеология русского консерватизма и культурно-политическая специфика России в целом могут быть, на наш взгляд, адекватно поняты именно в рамках хорошо разработанного уже в современной социально-политической науке представления о двух разных типах общества: «современного» и «традиционного».
«Современное общество» как общество буржуазное, гражданское, возникло в Западной Европе на обломках традиционного общества Средневековья: эпоха Возрождения же являлась неким переходным этапом -«перестройкой». Те культуры и цивилизации, в которых не произошло никакой глубокий ломки, продолжали развиваться в условиях той или иной разновидности традиционного общества.
Столкновения современного и традиционного обществ - в виде колонизации, и в ходе самых разных программ модернизации - как столкновения Запада и «не Запада» вызывали огромные потрясения, а иногда и гибель целых цивилизаций, основанных на иных, прочно укоренившихся в сознании людей традиций и представлений, другими словами, иной ментальности.
С другой стороны, как показывает опыт ряда зарубежных развивающихся стран, даже самые рациональные мероприятия, законы, реформы, социально-политические «модернизации», осуществляемые и принимаемые, однако, без учета собственно человеческого фактора, фактора той или иной культуры, ее основных посылок и механизмов, или не приносят желаемого эффекта, или вызывают социальные потрясения.
Именно неучтенная западными теоретиками социальной технологии устойчивость (иногда прямо-таки феноменальная) культурно-политических структур ряда развивающихся стран Востока, отмечает Б.А. Куркин, заставила их ревизовать исходные посылки парадигм «модернизации». Более того, «современное буржуазное востоковедение «по определению», специализирующееся на изучении подобных структур, оказалось вынужденным коренным образом пересмотреть основные положения концепции «вестернизации» развивающихся восточных обществ.
Так, если в 60- начале 70-х годов в буржуазном востоковедении господствовало убеждение, что Запад и его социально-экономическое влияние являются решающим в процессе социально-экономического и политического развития стран Азии и Африки, то теперь это положение выдвигается все реже».1 Напротив, в основу изучения процесса их развития кладется идея неизменных «культурных кодов». Так, американский теоретик С. Айзенштадт выдвинул положение, согласно которому любой цивилизации присущи свои специфические культурные традиции (культурные коды), на основе которых и происходит социальная, экономическая, политическая и иная институционализация. По его мнению, иначе и нельзя объяснить культурный консерватизм Востока и его «неподатливость» новым влияниям с Запада, как он полагает, эволюция общества происходит на основе внутреннего конфликта этих культурных традиций (кодов).
Сравнительное описание традиционного и современного общества составило целое направление в западной социальной философии и социологии, выдающуюся роль в разработке которой составили труды знаменитого немецкого социолога М. Вебера.
М. Вебер объяснял смысл этих понятий через становление современного капитализма («духа капитализма»), - но не на манер К. Маркса, анализировавшего социально-экономические процессы, производственные отношения капитализма, а изучая революцию в духовной сфере и культуре.
Разумеется, понятия «современное» и «традиционное» общество -рабочие абстракции, некие «идеальные типы», нигде и никогда в действительности в чистом виде не существовавшие.
Любое известное истории примитивное общество уже в какой-то мере модернизировано, перенимает западные технологии, понятия, общественные институты. В свою очередь любое самое лишенное традиций общество Запада (например, США) несет в себе определенные архаические черты. И не только несет их в себе как пережитки, но и воспроизводит их, культивирует в своем развитии, воспроизводя гем самым утраченный традиционализм. При этом следует подчеркнуть, что современные теоретики отнюдь не сопрягают понятия современного общества с промышленно развитым, а традиционное с аграрным.
Так, промышленно развитая Япония - и в еще большей степени Южная Корея - сохранили основные черты традиционного общества, что в значительной степени способствовало их ускоренному промышленному развитию в послевоенное время. В то же время в таких, сугубо аграрных странах как Зимбабве или Таиланде ускоренными темпами формируются очаги современного общества.
Традиционное и современное общество самым существенным образом различаются в вопросах кулыуры - мироощущения, представления об обществе, о том, как нужно и во имя чего нужно жить, о системе отношений с другими людьми, о государстве и праве, о том, каковы права и обязанности человека в обществе.
В разных обществах, с разными представлениями о правах и долге человека формируются и два резко различающихся типа государства и власти.
В разных типах общества по-разному видится роль государства как одного из основных объектов консерватизма. В традиционном обществе государство - ипостась народа, выражение его воли и духа, оно создается «сверху», через откровение (Бога, революции, традиции). У гражданского общества государство его служащий, прежде всего полицейский, защищающий собственность от пролетариев и «голодных орд дикарей» третьего мира: оно создается «снизу» волею массы индивидов.
Русская консервативная идея и ее основные особенности
Русские консервативные теоретики традиционно и справедливо рассматривали Российское государство как государство идеократическое и евразийское. Евразийский характер русского общества и государства (можно даже сказать - русской цивилизации), стал основой нового направления в послереволюционной русской эмигрантской консервативной мысли - так называемого «евразийства», представленного П.Н. Савицким, Н.С. Трубецким, М.М. Шахматовым, Л.П. Карсавиным, II.П. Сувчинским, Г.В. Вернадским и другими авторами, занимавшимися преимущественно историофилософской проблематикой.
Еще резче выразил особый, по его мнению, «цивилизационный статус» России выдающийся публицист русской эмиграции ИЛ. Солоневич: «Русская национальная государственность и культура с чрезвычайной степенью резкости отражают индивидуальные особенности русского народа, принципиально отличные от индивидуальных особенностей и Европы, и Азии. Россия - не Европа, но и не Азия даже не Евразия. Это - просто Россия».100
Еще П.Я. Чаадаев глубоко осознавал, что Россия, в отличие от стран Запада, держава идеократическая: «великий народ, - писал он, -образовавшийся всецело под влиянием религии Христа». Что же касается номократии, то есть законовластия, Чаадаев недвусмысленно утверждал: «Идея законности, идея права для русского народа - бессмыслица», -(последнее слово выделено им самим) и евразийская (чаадаевская мысль такова: « стихии азиатские и европейские переработаются в оригинальную Русскую цивилизацию»).
На эту же сторону проблемы указывал и В. Шубарт, отмечавший, отрицательное отношение русской культуры к номократии.
«Русский человек, - отмечал он, - придерживается мнения, что «человеческое регулирование вредно. Западному пристрастию к нормам у него противостоит поразительная нормобоязнь.
...Русские являют собой полную противоположность римской культуре нормативов, на которой покоится прометеевская организация. Им не хватает правосознания, они не понимают смысла мирских законов. Об этом часто говорилось. «Право - это нечто такое, что благодаря религии, должно бы стать ненужным», - гласит тезис славянофилов, выражающий общую точку зрения русских».
Как справедливо отмечает В.В. Кожинов, Чаадаев «в отличие и от западников, и славянофилов - стремился понять Россию не как нечто, говоря попросту, «худшее» или, напротив, «лучшее», по сравнению с Западом, но именно как самостоятельную цивилизацию, в которой есть и свое добро, и свое зло, своя ложь и своя истина».
В дальнейшем идею особой русской цивилизации развили славянофилы и в особенности Н.Я. Данилевский, предпринявший уникальную для русской философско-политической мысли попытку создания строго научного рационального и цельного учения о культурно-исторических типах.
Идеи идеократичности и евразийности Русского государства были восприняты впоследствии и русскими консерваторами начала - середины XX века - от Л.А. Тихомирова до И.А. Ильина и ИЛ. Солоневича, выступивших уже в эмиграции со своими славянофильскими учениями - самодержавного правового государства и народной монархии.
Идеократичность и евразийность русской государственности поддерживали в XX веке и зарубежные теоретики самой различной направленности - А. Розенберг и В. Шубарт, О. Шпенглер и А. Тойнби, давая при этом подчас противоположные оценки русскому обществу и его государству.
Для понимания идеократической сущности России многое дает сопоставление судьбы большевиков и их противников, возглавивших Белую армию. Как подчеркивает в этой связи ВВ. Кожинов, «последние - при всех возможных оговорках - ставили своей задачей создать в России номократическое государство западного типа (характерной чертой программы Белой армии было так называемое «непредрешенство», подразумевающее не какую-либо государственную идею, а законное решение законно избранного Учредительного собрания).105 И это заранее обрекало на поражение врагов большевизма, для которых, напротив, власть - в полном соответствии с тысячелетней судьбой России (хотя большевики явно и не помышляли о таком соответствии) - была властью идеи (пусть и совершенно иной, чем ранее), идеократией. И в высшей степени закономерно, что дискредитация этой новой идеи в 1991 году опять-таки привела к мгновенному краху...».
Идеи государства, права и правосознания в концепции И.А. Ильина
Концепция, И.А. Ильина продолжает традиции русской политико-правовой идеологии консерватизма - учения о должном. Нормативная философско-политическая теория стала особенно интенсивно развиваться после второй мировой войны усилиями рядом западных (в основном германских) теоретиков. В этом отношении И.А. Ильин также следовал в русле современных ему философско-политических течений.
В основе философско-политических и правовых теорий нормативного направления лежал тезис о необходимости соединения в практической деятельности этики и политики, где этике отводилась роль «духовного критерия политики». По мысли своих отцов-теоретиков, нормативная философско-политическая теория призвана была философски осмысливать действительность и ориентировать политическую деятельность на определенные ценности, становясь своего рода «сферой практического разума». Нормативная политико-философская теория, получила. также название «нормативно-онтологической».
«Нормативной» она являлась потому, что восприняла античное понимание политики как практической науки, призванной подготавливать и предопределять политические действия. В качестве «онтологической» она выступала в силу того обстоятельства, что «условием любого действия, стремящегося выйти за рамки субъективного мнения и стать наукой (эпистемой) о справедливом и гуманном строе, является переработанная онтология, признающая все сферы бытия, включая и потусторонние, божественные, в качестве реальных и не пытающаяся свести более высокие слои бытия к более низким».
Параллельно с адептами нормативно-онтологической школы И.А. Ильин развивает свое консервативное учение о будущей русской монархии как наиболее желательной и приемлемой форме государственного устроения России, той форме существования государственности, на воссоздание, или точнее, на построение которой, надо устремлять и направлять волевой импульс русского народа. Впрочем, в концепции Ильина будущее без труда переходит в прошлое, прошлое - в настоящее и т.д. Тем самым, налицо типичное для всех нормативных утопий качество - вневременность провозглашаемого идеала и нахождение его одновременно и в прошлом, и в будущем.
Свое учение о государстве И.А. Ильин начинает, опираясь на политическое учение Аристотеля, Платона, в известной мере, Руссо и Гегеля, а также (если не в первую очередь) на православное понимание государственности, развитое впоследствии русскими славянофилами. Таковы идейные истоки концепции И.А. Ильина.
Мысль И.А. Ильина о сущности и предназначении государства может быть адекватно понята лишь в контексте истории политико-правовых воззрений на сущность этого политико-правового института, связанных с именами Аристотеля и, в особенности, Платона, считавших, что назначением всякого государства является утверждение нравственности. Позже эти взгляды на социальное назначение государства поддержал и развил Гегель.
Государство, отмечал И.А. Ильин, следуя в русле этой платоновско-гегелевской традиции, имеет некоторую единую и высшую волю и цель, и оно «призвано служить этой цели, и находится на действительной высоте лишь постольку, поскольку оно действительно ей служит».
Аристотель определял эту цель словами «прекрасная жизнь»: государство создается, говорил он, «ради прекрасной жизни», а мы, христиане, сказали бы теперь: государство призвано служить делу Божьему на земле. Но это, по И.А. Ильину, совсем не есть призыв к теократии.
Как известно, Гегель видел заслугу Платона перед философией в том, что «реальность духа, поскольку... она предстала в ее высшей правде, предстала именно организацией некоторого государства». 16
Под «государством» Гегель понимал в данном случае не только известную политико-правовую организацию, не государство в современном смысле этого термина, а всю вообще совокупность социальных установлений, регламентирующих жизнедеятельность индивида и в ее бытовых, и в интеллектуальных, и в эстетических проявлениях, - словом все то, что, по словам видного советского философа Э.В. Ильенкова, «составляет своеобразную культуру «некоторого полиса», города-государства - все то, что называется культурой народа вообще или его «духовной культурой» в особенности, законы жизни данного полиса вообще. О «законах» в этом смысле и рассуждает платоновский Сократ».
Политико-правовые взгляды ИЛ. Солоневича на сущность и организацию верховной власти
Политическая концепция И.Л. Солоневича - видного публициста русской эмиграции - развивается в русле консервативных взглядов, близких к славянофильству. Политико-правовые взгляды И.Л. Солоневича - это скорее политическая программа, основанная на определенных монархических идеалах, нормативная политическая теория, черпающая свои истоки в анализе основных политических доминант государственно-правового прошлого России и обращенная в политическое будущее. Основное содержание концепции -программа организации верховной власти в будущей постсоветской России.
В этом отношении его взгляды, являющиеся одновременно критикой современной буржуазной демократии, сближаются по своему концептуальному статусу с концепцией И.А. Ильина. Однако имеются и существенные различия.
Так, И.Л. Солоневич намеренно дистанцируется от метафизического теоретизирования и стоит на почве здравого смысла и проверенного историко-политического опыта. Еще одним моментом, сближающим общность его взглядов с взглядами И.А. Ильина, является в органическое неприятие советского строя, крушение которого он ожидает, хотя бы и в отдаленном будущем: как-никак победа СССР во второй мировой войне, которую И.Л. Солоневич предрекал в многочисленных дискуссиях с немецкими «специалистами по России», включая и сотрудников гестапо, должна была каким-то образом отразиться на его умонастроении. Как-никак ненавистный И.Л. Солоневичу строй оказался всем на удивление (и, прежде всего, нацистским вождям) весьма жизнеспособным. Однако научно-политические интересы автора находятся не в рамках анализа реалий советского общества -новой модификации традиционного общества, чудесным, но закономерным образом регенерировавшейся в России, а в рамках развития политической идеологии, основанной на неких доминантах русского национального характера. Отчасти такой модус рассмотрения проблем России может быть объяснен крайней скудостью информации об СССР, имевшейся в распоряжении автора. Однако думается, дело не только в этом. Отдавшему все силы борьбе с советской властью, считавшему ее несчастьем России - зримым воплощением ее катастрофы, - Солоневичу трудно было пересмотреть свои прежние, укрепившиеся с годами установки и убеждения. Л потому единственным выходом для консервативно настроенного теоретика интеллектуальным прибежищем оставалась нормативная политико-правовая теория - сфера должного, а не сущего.
И.Л. Солоневич испытывает острую идиосинкразию к пустому теоретизированию. Он подвергает любую концепцию критическому анализу практичного, политически трезвого человека. При этом он более склонен разрубать узлы встающих перед ним вечных вопросов политической теории, нежели распутывать их.
И.Л. Солоневич считал себя литературно-политическим наследником И.Т. Посошкова, - пытающимся выразить чисто крестьянскую точку зрения на русскую историю, которую автор рассматривал в качестве общенациональной, предлагая русскому народу «вернуться домой: в старую Москву, к принципам, проверенным практикой, по меньшей мере, восьми столетий».
Прекрасно подготовленный в истории политических и правовых учений, свои рассуждения И.Л. Солоневич начинает с тезиса о том, что необходимо заново создавать политическую теорию для России, а заодно и пересматривать сложившиеся историко-правовыс и политико-правовые концепции, объясняющие социальную и политико-правовую эволюцию страны, которые лишь засоряют, по его глубокому и во многом справедливому убеждению, сознание людей и ровным счетом ничего не объясняют в ее истории. «Русская политическая мысль, - подчеркивает И.Л. Солоневич, - может быть русской политической мыслью тогда и только тогда, когда она исходит из русских предпосылок - исторических и прочих. Универсальной политической мысли не может быть, как не может быть политической мысли, в равной степени применимой для Готтентотов и для Великобритании. Можно говорить об общности политической судьбы Швеции и Норвегии, но нельзя говорить об общности такого гигантского явления, каким является Россия, с каким бы то ни было иным историческим явлением мира. Между тем вся русская политическая мысль является результатом заимствования извне шаблонов мышления, фразеологии, терминологии и политики».185
И.Л. Солоневич пытается, прежде всего, опереться на исторически бесспорные факты, едко высмеивая теоретиков: и С. Булгакова, и Н. Бердяева, и П. Милюкова, и П. Новгородцева, и даже В. Ключевского, - хотя последнего в значительно меньшей степени. Свою задачу в области уяснения смысла русской истории он видел в пересмотре утвердившихся в русской политико-правовой мысли того времени научных штампов, что на языке И.Л. Солоневича звучало;«к ак взглянуть на русскую историю, не оглядываясь на цитаты и не подсматривая в либеральные и, прежде всего заграничные заготовки Звучало, по сути, весьма здраво. Тем более что под «философией» и «исторической наукой» автор разумел не собственно науку и философию, а либерально-демократическое словоблудие.
Цель своего исследования И.Л. Солоневич видел в попытке проследить по основным фактам истории индивидуальное выражение русского народного духа, русского государственного инстинкта, отметая при этом все второстепенное, наносное, случайное из основных фактов русского прошлого, чтобы сделать основные выводы для будущего.
