Содержание к диссертации
Введение
РАЗДЕЛ I. Общетеоретическая характеристика категории «разумность» в праве
Глава 1. Понятие разумности как общеправовой категории
Глава 2. Место и роль категории «разумность» в правовой системе России
Глава 3. Технико-юридические формы закрепления категории «разумность» в праве
РАЗДЕЛ II. Эффективность реализации категории «разумность» в праве и пути ее повышения
Глава 4. Основные факторы, снижающие эффективность реализации правовой категории «разумность»
Глава 5. Приоритетные средства и пути повышения эффективности категории «разумность» в праве
Заключение
Библиография
- Понятие разумности как общеправовой категории
- Место и роль категории «разумность» в правовой системе России
- Основные факторы, снижающие эффективность реализации правовой категории «разумность»
- Приоритетные средства и пути повышения эффективности категории «разумность» в праве
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Российская Федерация сделала значительные шаги на пути укрепления рыночной экономики, реформирования системы общественных отношений, достижения правовой государственности, развития институтов гражданского общества.
Вполне закономерно, что в условиях обновления всех сторон социальной действительности, гуманитарно-правовой модернизации взаимоотношений гражданина, общества и государства объектом научного анализа все чаще выступают правовые феномены и явления, имеющие не только объективное общесоциальное значение, но и отражающие сущность субъективной общечеловеческой природы. Внимание к данным категориям обусловлено потребностями осмысления происходящей в России дальнейшей гуманизации права, учета ее достижений, практики выявления и устранения сопровождающих этот процесс недостатков. Как отмечено в Докладе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 2008 года «О состоянии законодательства в Российской Федерации», гуманизация это «принцип, высшая ценность деятельности всех органов власти, всех должностных лиц, всех институтов гражданского общества, научного и экспертного сообщества. Все субъекты законодательного процесса должны придерживаться принципа гуманизации законодательства, то есть обеспечения благосостояния для всех людей, создания условий для самореализации и совершенствования каждого человека. Под гуманизацией законодательства понимается адекватность процесса его развития нуждам и интересам всех людей, всего общества в целом» .
Среди наиболее важных показателей позитивного развития человеческого бытия, наличия самосознания и самобытности, психолого 4 физиологических характеристик, мировоззренческих установок индивидуумов выделяется разумность как оценка обычного, стандартного для большинства людей образа мышления и поведения.
Феномен «разумность» — самостоятельное, своеобразное и одновременно с этим малоисследованное явление современной правовой действительности. Это не только значимое звено категориальной структуры российской правовой системы, но и высокоценный элемент правотворческого и правоприменительного процессов. Только на первый взгляд представляется простым и не требующим специального исследования вопрос о содержании разумности в праве. Между тем за рамками поверхностного осмысления и субъективного усмотрительного подхода к реализации разумности остаются многие глубинные аспекты функционирования одной из наиболее крупных категориальных единиц современного права.
Разумность фигурирует практически во всех фундаментальных отраслях действующего российского и международного права, на всех уровнях разветвленной федеративной структуры государства, в связи с чем обоснованно вести речь о том, что это общеправовая категория, обладающая мощным гносеологическим и организационно-управленческим потенциалом. Статья 1 Всеобщей декларации прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 года)1 фиксирует: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом (здесь и далее курсив наш. — Д.Р.) и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства».
Категория «разумность» относится к числу функционально значимых элементов системы правового регулирования. На важность и необходимость учета данной категории специально обратил внимание Президент России Д.А. Медведев: «Подчеркну, что квалифицированное правосудие возможно лишь в том случае, когда нагрузка на судей разумна. По их ко 5 личеству на тысячу граждан мы уже приблизились к европейским стандартам. Но в России на каждого судью приходится в несколько раз больше дел. И об этом тоже нужно помнить»1.
Разумность широко и многопрофильно используется действующим правотворчеством и интерпретационной практикой. В качестве примера, демонстрирующего многослойную картину правовых конструкций, использующих категорию «разумность», может служить Гражданский кодекс России. Здесь, в частности, нашли отражение такие понятийные формулировки, как: требование разумности (ст. 6), разумное ведение дел (ст. 72, 76), разумные сроки (ст. 314, 345, 375), разумная цена (ст. 397, 524), разумные меры, принимаемые к уменьшению убытков (ст. 404, 750, 962), разумно понимаемые интересы (ст. 428), разумное предвидение изменения обстоятельств (ст. 451), разумные расходы (ст. 520, 530, 744), разумная цена товара (ст. 524, 738), разумная замена места передачи товара (ст. 524).
Между тем четкой и однозначной законодательной дефиниции, а с ней общепризнанного в доктрине и практике представления о том, что понимается под категорией «разумность», к настоящему времени пока не выработано. Подобная ситуация пагубно отражается не только на общей оценке гражданами качества законодательства, но и на оценке эффективности функционирования механизма государства. Неопределенность параметров и критериев определения разумности приводит к многообразным злоупотреблениям правом, причем как отдельными гражданами, так и государственными структурами2.
Сегодня на фоне масштабности использования в юридической практике и текстах нормативных правовых актов категории «разумность» ее общеправовая сущность остается малоисследованным объектом. В понимании данного феномена преобладают отраслевые подходы, что в целом не позволяет достичь надлежащей ясности. Как следствие статус требований разумности порой принижается, а ее роль в механизме правового регулирования в полной мере остается неоцененной.
В этой связи требуется использование единого методологического подхода к изучению категории «разумность». Этим во многом удастся преодолеть узость основного стереотипа общественного сознания и преобладающей части доктринальных позиций о том, что разумность проявляет себя только как оценка характера субъективного поведения и имеет лишь отраслевую принадлежность.
Отмеченные обстоятельства актуализируют необходимость проведения специального монографического исследования категории «разумность» как специфического предмета общетеоретического познания. Необходимо придать этому явлению статус специфического предмета общетеоретического, межотраслевого правового и социально-философского познания, выработать адекватные онтологические, гносеологические, аксиологические и методологические принципы его анализа.
Степень научной разработанности проблемы. Отечественное правоведение не располагает комплексными монографическими исследованиями общетеоретического характера, консолидирующими как общие, так и специфические признаки, свойственные любому проявлению категории «разумность» в праве. В 2010 году к защите представлено историко-правовое диссертационное исследование, посвященное принципу разумности в ли-бертарно-правовом дискурсе1, что очевидно не восполняет всей научной проблематики категории «разумность». М.А. Милкин-Скопец указывает, что в данной работе «разумность как правовая категория рассматривается в историко-правовом контексте. Анализ и сопоставление суждений относительно разумности и ее роли в праве мыслителей прошлого выступают в ка 7 честве стержневого способа уяснения правовой природы разумности. С позиций исторической перспективы получают свое обоснование как сам правовой характер разумности, так и ее сущностные черты. При этом в качестве одного из методов исследования выступает теория игр, предоставляющая дополнительный математический аппарат для оперирования формальными структурами, возникающими в процессе взаимодействия участников правоотношений»1.
Научные разработки категории «разумность» в основной массе имеют отраслевой характер, в которых преимущественно анализируется проблематика разумности в гражданско-правовой сфере2.
Общетеоретическое исследование категории «разумность» основано на трудах ученых, заложивших основы современного правопонимания, исследовавших роль правовых понятий и категорий в правовом регулировании, наметивших перспективы совершенствования юридической техники: С.С. Алексеева, В.К. Бабаева, М.И. Байтина, В.М. Баранова, A.M. Васильева, Н.А. Власенко, Р.Б. Головкина, В.Б. Исакова, В.Н. Карташова, В.Я. Кикотя, Д.А. Керимова, В.М. Корельского, В.В. Лазарева, А.В. Малько, Н.И. Мату-зова, В.В. Оксамытного, В.Д. Перевалова, А.С. Пиголкина, СВ. Полениной, Т.Н. Радько, Р.А. Ромашова, О.Ю. Рыбакова, И.Н. Сенякина, В.Н. Синюко-ва, В.М. Сырых, Н.Н. Тарасова, Ю.А. Тихомирова, В.А. Толстика, А.Г. Ха-бибулина, Т.Я. Хабриевой, А.Ф. Черданцева, Б.С. Эбзеева, А.И. Экимова.
Проблемы совершенствования правотворческой и правоприменительной практики в контексте заявленной в диссертации проблематики поднимались в трудах представителей отраслевых юридических наук: конституционного права-Е.М. Андреевой, В.Н. Иванова, О.Е. Кутафина, М.А. Оганесяна, А.Г. Сидякина, А.К. Соболевой; гражданского права - В.А. Белова, А.А. Богомолова, E.B. Вавилина, Ю.В. Винниченко, М.И. Брагинского, В.И. Емельянова, М.Н. Полотьяновой; уголовного права и процесса, судоустройства - А.А. Александрова, В.В. Бородинова, Л.А. Воскобитовой, Н.П. Елизарова, Е.И. Лагодиной, Р.Н. Ласточкина, Н.Н. Ковтуна, А.П. Овчинникова, А.Н. Тарана, Б.М. Тавровского; административного права — М.А. Лапиной, А.В. Перфильева, Л.Л. Попова, Ю.Н. Старилова, Г.В. Шилина; международного права - И.П. Блищенко, В.Г. Буткевича, B.C. Верещетина, Г.М. Дани-ленко, Г.В. Игнатенко, И.И. Лукашука, Ю.М. Колосова.
Объект исследования - общественные отношения, возникающие в сфере реализации категории «разумность».
Предмет исследования — разумность как общеправовой феномен, обладающий специфическими чертами и функциональными возможностями в условиях современной юридической действительности.
Цель диссертационного исследования заключается в научном осмыслении и анализе сущности и проявлений разумности как целостного, многогранного явления правовой сферы. Целью исследования являются теоретико-правовой анализ категории «разумность», изучение ее ценности, многообразия форм проявлений, дефектов реализации и причин их возникновения, выработка рекомендаций по повышению эффективности и путей совершенствования.
Для достижения поставленной цели определены основные задачи:
— раскрыть юридическую природу категории «разумность», исследовать содержание и критически проанализировать доктринальные подходы к ее определению;
— предложить авторское определение категории «разумность» с учетом существующих научных наработок, современных социально-политических реалий, тенденций внутрироссийской и международной интеграции, потребностей совершенствования юридической техники;
— показать социальную ценность категории «разумность», ее функциональную значимость в правовой системе России; — провести классификацию форм и способов технико-юридического закрепления категории «разумность»;
— выявить и проанализировать типичные факторы и условия, препятствующие эффективной реализации категории «разумность», дефекты ее правотворческой фиксации и правоприменительной интерпретации;
— сформулировать выводы и рекомендации, способствующие созданию целостной теоретико-практической концепции правовой реализации категории «разумность» в России.
Методологическую основу исследования составляет диалектический метод. В работе используются всеобщие принципы научного познания (объективность, всесторонность, историзм, единство теории и практики). В процессе исследования применялись общенаучные (анализ и синтез, логический, индукция и дедукция, моделирования, системно-структурный, функциональный, сравнительный), специальные (статистический, конкретно-социологический, психологический), частнонаучные (сравнительного правоведения, формально-юридический, толкования норм права) методы.
Теоретической основой диссертации являются исследования отечественных и зарубежных ученых-юристов, специалистов в области теории государства и права и отраслевых юридических наук, политологов, психологов, социологов, философов и представителей других отраслей знаний.
Нормативно-правовую базу исследования составили проанализированные автором Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, нормативные акты федеральных органов исполнительной власти, конституции (уставы) и другие акты органов государственной власти субъектов Российской Федерации. В работе использованы материалы судебной практики Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ. Особое звено источниковедческой базы - материалы посланий Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации, докладов пред 10 седателей Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, выступлений председателей комитетов и подкомитетов законотворческих органов, различных согласительных комиссий, докладов полномочных представителей Президента в федеральных округах, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, документы неправительственных организаций, содержащие указания на различные проявления разумности в праве и обществе.
Эмпирическая база исследования включает решения и определения международных, зарубежных, российских судебных и административных инстанций различного уровня; данные правовой статистики и мониторинга; результаты анкетирования разных групп населения.
Научная новизна исследования определяется как выбором темы, так и подходом к ее исследованию с учетом разработанности соответствующих проблемных вопросов. Научная новизна состоит в том, что представленная работа является первым общетеоретическим монографическим исследованием категории «разумность», в котором доказывается наличие у данного феномена общеправового статуса. В работе раскрываются место и роль категории «разумность» в правовой системе, юридические критерии квалификации разумного поведения, способы и средства технико-юридического закрепления в правовых актах. Новизной отличаются сформулированные диссертации предложения по совершенствованию юридической техники закрепления разумности в праве.
На защиту выносятся следующие основные выводы и положения:
1. Разумность — законодательно закрепленная характеристика правомерной коррекции уполномоченными субъектами условий действия и(или) содержания норм права, основанная на сознательном сопоставлении имеющихся у них возможностей (материальных, интеллектуальных) и эмпирической действительности (ситуационной обстановки) с целью обеспечения наибольшей эффективности осуществляемой социально полезной деятельности. 2. Категория «разумность» имеет общеправовой регулятивный характер, обусловливается целями согласования требований принципов равноправия (формально-юридический аспект) и социальной справедливости (правосознание), что обеспечивается мерами государственного принуждения, убеждения или поощрения, а в предусмотренных законом случаях влечет меры юридической ответственности.
3. Система юридических критериев разумности включает условия правомерной направленности действий (либо бездействий) субъектов, критерии законности избранных ими целей, средств, сроков и методов, оценку социальной полезности полученных результатов.
4. Использование категории «разумность» в механизме правового регулирования определяется достижением индивидуальной конкретизации нормативных установок, дифференцированной гармонизацией частных и общественных интересов, обеспечением свободного вариативного развития общественных отношений, гуманизацией юридической ответственности, оперативностью выявления и обоснованностью исправления нормотворче-ских и правоприменительных ошибок.
5. В целях установления унифицированного научного и практического подхода к категории «разумность» целесообразно закрепить ее общеправовое понятие на общефедеральном уровне, что позволит снизить правоприменительное усмотрение, ограничить дискреционность судопроизводства, стимулировать развитие гражданской правовой позиции, повысить роль социальной позитивной ответственности.
6. Квинтэссенцией (сущностью) разумности, которая должна учитываться при формулировании производных от нее правовой дефиниций на отраслевом уровне, выступает правомерность корректирующих действий, их объективная целесообразность и обоснованность.
7. Разумность вносит в содержание правоотношений субъективно мировоззренческие начала, благодаря чему субъектами производится самостоятельная оценка ценности установления баланса встречных интересов, определяется степень соответствия желаемого и достижимого, согласовываются взаимные обременения, что служит индивидуальным ограничителем выхода за границы, установленные правом.
8. Правовой генезис и нормативное закрепление разумности происходит в двух направлениях: индуктивном и дедуктивном. Индуктивная разумность более характерна для частноправовой сферы, дедуктивная - публично-правовой.
Изменение полярности этих направлений, произвольное смешение вызывает различные по степени опасности социальные последствия, начиная от нейтральных (неразумное бездействие) и завершая глубокими деструкциями в правосознании граждан, в целом общества (правовой нигилизм, коррупция).
9. Гносеологическая роль категории «разумность» в правовой системе имеет преимущественно оценочный (правомерный или неправомерный) характер и заключается: в оценке позитивности будущих либо наличествующих действий субъектов; оценке их возможностей; прогнозировании во времени изменчивости обстоятельств; активном нахождении дополнительных ресурсов.
Особая роль данной категории проявляется в механизмах «мягкого» преодоления неопределенности в конфликтных либо пограничных социальных отношениях, находящихся на стыке нескольких сфер правового регулирования.
10. Технико-юридическое закрепление разумности осуществляется: в зависимости от конструктивной части правовой нормы (в гипотезе, диспозиции либо санкции); по предмету, подвергаемому оценке (в субъективных правах, юридических обязанностях, условиях, факторах, состояниях, режимах); в зависимости от способа правового регулирования (в запретах, дозволениях, обязываниях); по степени определенности основных параметров (в абсолютно-определенной, неопределенной, относительно-определенной формах).
11. Среди факторов, снижающих эффективность реализации категории «разумность», выделяются: отсутствие общеобязательных критериев квалификации правомерности; неадекватное толкование признаков разумности; отождествление фактической разумности и разумности формально-юридической; злоупотребление разумностью; использование при ее формулировании дополнительных абстрактных формулировок; формализм и фиктивность подходов к использованию категории «разумность» в правотворчестве и правоприменении.
12. Приоритетные средства и пути повышения эффективности категории «разумность» включают: закрепление в отраслевых кодексах принципа разумности, однозначного понимания и параметров интерпретации; использование альтернативных, объективно обоснованных критериев; разграничение в правовых актах критериев физиологической и фактологической разумности; фиксация в законодательстве критериев неразумного; расширение использования средств поощрения за разумное поведение; введение механизмов мониторинга общественного мнения об оценке разумности результатов законотворчества и правоприменения.
Теоретическая значимость исследования выражается в постановке и новой для общей теории государства и права научно-исследовательской проблемы познания сущности и юридической природы разумности как фундаментального звена понятийно-категориальной аппарата российского права.
Последовательное решение вопроса о месте данного феномена в юридической науке, его роли в системе правового регулирования способно существенно повлиять на теоретическое осмысление ряда смежных юридических явлений, например, позволит уточнить или даже пересмотреть имеющиеся взгляды на проблему совершенствования правотворчества и правоприменения, ее юридической реальности, соотношения и взаимосвязи с международным правовым пространством. Полученные в ходе исследования выводы могут быть в полной мере применимы в отраслевых юридических науках.
Практическая значимость исследования. Полученные в диссертации выводы могут использоваться при чтении курсов лекций по теории и истории права и государства, по всем отраслевым юридическим дисциплинам. Результаты исследования позволяют конкретизировать рекомендации по дальнейшей разработке фундаментальных вопросов права и государства, наметить перспективы развития отечественной юриспруденции, определить пути и тенденции совершенствования нормотворческой, интерпретационной и правоприменительной деятельности.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре государственно-правовых дисциплин Нижегородской правовой академии. Основные положения диссертации нашли отражение в пяти научных публикациях автора общим объемом 2,64 п.л. Материалы исследования используются при подготовке лекций и проведении семинарских занятий.
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух разделов, включающих пять глав, заключения и библиографии.
Понятие разумности как общеправовой категории
Категория «разумность» имеет длительную эволюцию. Наличие глубоких исторических основ использования категории «разумность» в регулировании социальной жизни подтверждается многими историческими памятниками. Так обе редакции «Домостроя» содержат следующие указания: «Плетью же в наказание осторожно бить, и разумно, и больно, и страшно, и здорово, но лишь за большую вину и под сердитую руку за великое и за страшное ослушание и нерадение».
Историко-правовой анализ позволяет выделить наиболее значимые характеристики разумности, которые, как отмечает М.А. Милкин-Скопец, «могут претендовать на фундаментальное значение для определения разумности уже в силу своей повторяемости от мыслителя к мыслителю и от эпохи к эпохе, позволяют задать контуры дальнейшего исследования, которое во второй главе концентрируется вокруг проблемы доказательства возможности существования принципа (модели), удовлетворяющего данным характеристикам (параметрам)» .
Среди наиболее схожих признаков разумности в историко-правовом ракурсе выделяются следующие.
1. Разумность инструментальна. Разумное поведение есть средство достижения определенного результата. В качестве такого результата выступает удовлетворение известного интереса.
2. Разумное поведение эффективно в том смысле, что гарантирует определенный заранее известный результат. В этом смысле разумность про тивостоит случаю.
3. Разумность предполагает поведение не в соответствии с прихотями или случайными обстоятельствами, но в соответствии с определенным принципом (принципами). То есть разумность не есть эффективность ad hoc, а общий принцип поведения.
4. Разумность требует знания. Знания тех.принципов, которыми следует . руководствоваться; дабы производимое действие обладало качеством разумности. При этом разумность предполагает самоограничение, ограничение собственных интересов указанными принципами.
5. Разумность не противостоит закону,,но возможналишь при усло вии наличия закона1. Однако анализ современных общетеоретических работ, комплексных библиографических изданий позволяет заключить об: отсутствии сколько-нибудь значимого интереса со стороны современных исследователей к проблеме разумности в праве: Как заключает В. Єадурскищ «до сих пор не было предпринято каких-либо серьезных попыток привести виды разумности к общему знаменателю... Существующая ситуация в какой-то степени объяснима разграничениями между дисциплинами теории права, и политической философии и неспособностью или нежеланием специалистов в каждой из этих областей вторгаться на чужую территорию»
В; современной юридической литературе предпринимаются лишь отдельные, чаще отраслевого характера, попытки раскрытия содержания требования разумности1. Так, в, гражданском процессе предлагается оценивать его.как необходимость сбалансированного учета законных интересов участников и целей гражданского судопроизводства2. Отдельные авторы полагают, что разумность является материальным ограничением судейского усмотрения и заключается в сознательной интеллектуальной борьбе между несколькими законными-возможностями, в которой судья применяет объективные стандарты3.
Встречается и такая точка зрения, что «разумность» как юридическое понятие определяет объективную сторону его действий, а именно интеллектуальные и нравственные качества лица характеризуются опосредованно, через сравнение его поведения с возможным поведением среднего человека .
По мнению Ю.В. Винниченко, разумность - «внешнее мерило», служащее масштабом оценки действия субъектов, т.е. в качестве принципов права»5. А согласно позиции А.А. Богомолова, «понятие разумный срок» является оценочным и при его применении необходимо исходить из фактических обстоятельств дела»
Анализируя подходы к категории «разумность», Л.В. Борисова, приходит к выводу, что разумность в юридической литературе понимается в
разных значениях: «Одни авторы утверждают, что разумность является законодательным требованием, другие воздерживаются от ее правовой оценки или ограничиваются упоминанием в рамках какого-либо вопроса, третьи рассматривают разумность как принцип права» .
Таким образом, следует заключить, что по поводу раскрытия понятия «разумность» в современной юридической науке имеется весьма пестрая палитра научных подходов. Разумность определяется как: — законодательное требование; — баланс и учет интересов; — критерий оценки поведения субъектов; — общая внешняя оценка; — принцип права.
Немаловажное замечание, полагаем, состоит и в том, что преимущественно этой проблемой занимаются специалисты-цивилисты (гражданско-правового профиля). Интерес к раскрытию содержания категории «разумность» со стороны теоретиков права фактически отсутствует.
А.В. Малько, В.В. Субочев указывают, что «по нашему мнению, целесообразность, разумность притязаний — более чем относительные характеристики последних, которые полностью зависят от совокупности факторов и обстоятельств, сопутствующих удовлетворению того или иного правомерного стремления. Именно поэтому и существуют различные (предусмотренные действующим законодательством и защищаемые им) формы правовых дозволений — субъективные права, свободы и законные интересы, которые и представляют собой качественно различные способы правового обеспечения различных притязаний»
Место и роль категории «разумность» в правовой системе России
Разумность во все время исторического развития права выступала в качестве одной из основ для выработки оправданных и вполне приемлемых правоположений там, где еще не достигнута стабильность и общепризнанная определенность. Особенно заметно это проявляется периоды коренных перемен в устройстве общественной жизни и государственного механизма.
Место категории разумности определяется тем, что это один из «фундаментов» гражданского общества. Порой забывают, что «говорить о гражданском обществе можно лишь с момента появления гражданина как самостоятельного, сознающего себя таковым, индивидуального члена общества, наделенного определенным комплексом прав и свобод и в то же время несущего перед ним моральную или иную ответственность за свои действия»1. В этой связи разумность выступает мерой оценки политической деятельности. Наиболее характерно ее проявление в период выборных кампаний, когда обоснованность политический программ и деклараций может быть удостоверена в правосознании граждан лишь с позиции разумности. Проведенный нами анализ предвыборных рекламных «слоганов» и лозунгов, политических программных заявлений в период выборов в Государственную Думу (2007), на президентских выборах (2008) позволяет сделать вывод о фактическом их игнорировании гражданами в виду невозможности эмпирической проверки, отсутствия преемственности позиций, слабой аргументации либо эмоциональной по содержанию критики действующей власти, перечислению типичных дефектов и ошибок законотворчества без предложений по их предупреждению и исправлению. Косвенно это подтверждается тенденцией снижения интереса у избирателей к политическим предвыборным дебатам.
Главным критерием разумности выбора граждан явилось отношение (и его экстраполяция на кандидатов) к действовавшему на тот момент Президенту России, чей политический образ фактически предопределил результат выборов.
На наш взгляд, в известной мере такая оценка разумности закономерна, учитывая активную роль Президента России в реформировании России на рубеже веков. Однако подобная разумность, основанная на харизме одного политического лидера (разумная домината) в условиях не достаточно развитых демократических институтов контроля деятельности власти, достаточно уязвима и может сыграть роль инструмента не только политической борьбы, но и своего рода «прикрывающим» фактором, генерирующим различные формы злоупотреблений правом, коррупции в государственном механизме, снижению социальной ответственности чиновников на местах1.
В социальном мировоззрении формирование представлений о разумности феноменов правовой сферы протекает в двух направлениях: индуктивном и дедуктивном. Преобладающую ценность для стабильности общественных отношений имеет второй путь. Но при этом нельзя полностью исключать хотя и временную, но реальную ценность индуктивной модели.
Индукция разумности, например, конкретной правовой цели, с течением времени неизбежно заменяется разумностью сомнений в ее достижимости и полезности, ибо частные цели в координатах длительного периода более подвижны и изменчивы, чем общесоциальные цели.
Напротив, дедукция разумности более устойчива, так как с течением времени показывает разумную убежденность, доказанность, даже при отдельных ошибках и просчетах.
Искусственное навязывание долговременной индукции разумности (однократная полезность возводится в принцип, правило) вызывает настороженное отношение в социуме, сопровождается игнорированием таких установок, укрепляет правовой нигилизм.
Именно по второму пути идет развитие права и, в первую очередь, его законодательной базы: «то, что разумно для всех - разумно и для каждого». В современном законодательстве презумпция разумности находит свое воплощение во всех без исключения отраслях и институтах.
На этой основе строится интерпретационная деятельность органов судопроизводства, осуществляется конституционный надзор.
Однако в правоприменительной сфере деятельности органов исполнительной власти во многих ситуациях приоритет отдается индуктивной разумности, то, что разумно для одного исполнительного органа возводится в ранг разумного для всего общества. Прежде всего, речь идет о проводимых в последние годы реформах (отмена льгот, реформа МВД, образования, ЖКХ). Зримых и одобряемых со стороны общества результатов, а значит оцениваемых как разумные, назвать весьма затруднительно.
Основные факторы, снижающие эффективность реализации правовой категории «разумность»
Стабильность российского законодательства, предсказуемость и обоснованность реализации его правоположений крайне важны для всей инфраструктуры социума и государства. Именно таким критериям должна соответствовать правовая система развитого государства, что является задачей государственной важности.
На сегодняшний день в значительной степени можно говорить о стабильности законодательства России. Между тем о стабильном единообразии использования категории «разумность» говорить не приходится.
Содержательное наполнение категории «разумность» не всегда отличается точностью и однозначностью понимания, в результате чего возможны противоречивые интерпретации. Порой неопределенность образуется на стыке близких понятийных конструкций. Статья 99 Гражданского процессуального кодекса РФ оперирует понятийным сочетанием «разумный предел», а часть 1 статьи 136 использует терминологическую конструкцию «разумный срок».
Отсутствие общеобязательных критериев разумности влечет непредсказуемость и непоследовательность правоприменительной практики. Различные действия, включающие разумные параметры (срок, цена, расходы, меры), признанные разумными в одном случае, могут не признаваться таковыми в другом.
Так, например, разумность может иметь обрести вполне осязаемые очертания. Пункт 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 года № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» установил, что «Если при решении вопроса о применении к подозреваемому, обвиняемому или подсудимому меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей будет заявлено ходатайство об ознакомлении с материалами, на основании которых принимается решение, судья, исходя из конституционных норм, не вправе отказать подозреваемому или обвиняемому, а также их защитникам, законным представителям и потерпевшим в удовлетворении такого ходатайства.
Ознакомление с указанными материалами производится в разумные сроки, но в пределах установленного законом срока для рассмотрения судом соответствующего ходатайства о применении к подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу»
Использование в данном ключе категории «разумность» ставится в зависимость от достаточно неопределенных условий, ибо установлен только предельный срок, в границах которого разумность весьма двусмысленна.
Отсюда вполне логично вести речь о возможных предпосылках коррупции. Так, статья 117 Таможенного кодекса Российской Федерации от 28 мая 2003 года № 61-ФЗ2 определяет порядок временного хранения на складе получателя товаров: «1. С разрешения таможенного органа временное хранение может осуществляться на складе получателя товаров: при применении специальных упрощенных процедур для отдельных лиц (статья 68); при необходимости временного хранения товаров, требующих особых условий хранения, если в разумной близости от места получения товаров отсутствует склад временного хранения, приспособленный для хранения таких товаров; если получателем товаров являются государственные органы или учреждения».
Нередко категория «разумность» используется в качестве эпитета, негативно характеризующего определенного субъекта.
Так, в Докладе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2006 год (Москва, 9 февраля 2007 года) «Закон сильнее власти»1 имеется такое замечание: «В конце года в условиях обострения отношений России с Грузией имел место всплеск антигрузинских настроений, в вольном или невольном разжигании которых «отметились» некоторые российские СМИ и отдельные «усердные не по разуму» должностные лица весьма высокого ранга. Последнее — особенно тревожно.
Правозащитники из Санкт-Петербурга прислали Уполномоченному опубликованный в местных СМИ текст телетайпограммы, направленной и.о. начальника ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области генерал-майором милиции В. Пиотровским во все структурные подразделения ГУВД 2 октября 2006 года».
Эпитет неразумности в данном случае, что вполне очевидно, применяется к указанному должностному лицу.
И далее в докладе: «Называя вещи своими именами, этот беспрецедентный документ свидетельствует о том, что главный милицейский начальник Северной столицы вступил в сговор с судебной властью с целью вынесения огульных судебных решений в отношении еще даже не выявленных нарушителей режима пребывания без учета конкретных обстоятельств каждого из них и по единственному признаку — принадлежности к гражданству Грузии».
Приоритетные средства и пути повышения эффективности категории «разумность» в праве
Эффективность реализации категории «разумность» зависит от целого ряда объективных и субъективных причин.
Преодоление дефектов формирования и реализации категории «разумность» - процесс длительный, емкий и сложный, перед которым встает немало препятствий. Часть из них — теоретического свойства, часть — практического.
Необходимо не только устранять пробелы и изъяны формально-юридического характера (объективный срез), но и устранять недостатки субъективного, социального, политического, экономического и иного плана. Необходимо кардинальное в позитивном плане изменение отношения отечественного законодателя к использованию правовых категорий в законодательстве, среди которых важное место занимает категория «разумность».
Ряд рассмотренных нами изъянов и противоречий может быть устранен практически безболезненно.
Напротив, некоторые идеи, лишь возникнув, мгновенно вызовут резко негативную реакцию. Так, достаточно вспомнить (на наш взгляд разумную позицию) Президента России В.В. Путина о «переносе» Федерального Собрания России из г. Москвы в г. Санкт-Петербург.
СМИ неоднократно публиковали «недовольство» как руководителей столицы, так и обычных москвичей по поводу пребывания в Москве депутатского корпуса, иных ведомств и министерств. Однако озвученная Президентом России идея «разрешить проблему» вызвала массу негативных откликов и, в первую очередь, от самих же оппонентов, в том числе и мэра Москвы Ю. Лужкова.
Опасным заблуждением может стать желание одновременно устранить все пороки и дефекты формирования и реализации категории «разумность» категории «разумность». Такая попытка чревата обратным. Ныне научных идей по их преодолению накопилось столько, что, безусловно, охватить все из них невозможно. Спорить о необходимости каждого из предлагаемых путей не имеет смысла.
Более оправданным будет анализ факторов повышения эффективности с позиции единого факторного анализа, как результата взаимодействия различных и одинаково существенных по своему значению обстоятельств. Думается, систематизация и выделение отдельных, приоритетных направлений необоснованна. На определенном временном отрезке важно наметить не столько приоритеты, сколько расставить акценты на стабилизации позитивных начал, предупреждении деструктивных тенденций.
Реализация многих из желаемых и обоснованных учеными предложений требует значительных материальных затрат и кадровых ресурсов. Так, интенсивное изменение законодательства, негативно отразилось и на сообществе юристов, особенно старшего поколения. Многие адвокаты, имея солидную юридическую квалификацию прежних лет, но недостаточную для осмысления и применения современных реалий, оказались не подготовленными к работе в нынешних условиях. Помощь, которая время от времени оказывается коллегиями адвокатов по повышению профессионального уровня своих членов (всевозможные семинары, занятия), явно недостаточна1.
Помимо этого, в условиях острой политической борьбы за власть, полномасштабного реформирования устоев общественной жизни имеется потенциальная угроза достижения противоположного результата, когда вместо «излечения» недуга, добавляются дополнительные изъяны.
За последние несколько лет в Российской Федерации было принято значительное число законов и подзаконных нормативных актов, что привело к нестабильности и хаотичности действующего законодательства. По справедливому замечанию Л.А. Окунькова, «действующее законодательство развивается пока бессистемно и хаотично. Нет гармоничной связи между актами различного уровня: законами, указами, постановлениями, ведомственными актами... Все это ведет к нарушению внутренней логики отраслей, наличию большого числа противоречий, декларативных, безадресных норм, снижает эффективность и авторитет законодательства в целом»1. Аналогичное мнение было высказано М.А. Митюковым: «...нельзя не отметить наличие большого числа противоречий, несогласованности внутри системы российского законодательства даже при регулировании однородных вопросов»2.
Действующее российское законодательство характеризуется наличием нестыковок, несогласованностей, конфликтующих и конкурирующих норм. В нем одновременно действуют акты различной юридической силы: акты бывшего СССР и новые российские законы, акты, федерального значения и акты субъектов РФ, законы и подзаконные акты, которые зачастую приходят в противоречие друг с другом, а также с Основным Законом государства. До конца не разрешенным остается вопрос о юридической силе актов Президента РФ. Будучи подзаконными нормативными актами, указы Президента фактически в свое время не раз подменяли закон, что противоречит действующей Конституции, является нарушением принципа верховенства закона и в определенной мере умаляет роль законодательного органа. Как отмечает Н.И. Матузов, «недостаточная мобильность — свойство всех парламентов, однако это не дает оснований для подмены их традиционных функций исполнительной властью»
