Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Социально - экономическое развитие России и криминогенная обстановка в стране в конце XV- начале XVIII в.
1. Социально-экономическое развитие России в конце XV - начале XVIII в. (Общая характеристика) 15
2. Состояние преступности в России в конце XV - начале XVIII в 30
ГЛАВА II. Органы борьбы с преступностью .
1. Специализированные центральные органы борьбы с преступностью (Разбойный, Земский, Сыскной и Тайный приказы) 49
2. Местные аппараты борьбы с преступностью 81
ГЛАВА III. Правовые основы, основные формы и методы борьбы с преступностью
1. Развитие правовых основ борьбы с преступностью 115
2. Формы и методы борьбы с преступностью 128
Заключение 152
Список использованной литературы и источников 158
- Социально-экономическое развитие России в конце XV - начале XVIII в. (Общая характеристика)
- Состояние преступности в России в конце XV - начале XVIII в
- Специализированные центральные органы борьбы с преступностью (Разбойный, Земский, Сыскной и Тайный приказы)
- Развитие правовых основ борьбы с преступностью
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Образование единого централизованного государства, развитие феодальных отношений, расширение территории, сложная внешнеполитическая обстановка и другие факторы обусловили глубокие преобразования в области государственного управления и в сфере правового регулирования. Развитие и укрепление крепостнических начал, усиление эксплуатации сельского и городского населения, усугублявшиеся социальными и природными катаклизмами, вели к обнищанию огромных людских масс, нередко ставя их на грань выживания. Это явилось одной из главных причин высокого уровня преступности, которая все более приобретала характер профессиональной. Эта проблема была настолько острой, что некоторые реформы органов управления прямо связывались с необходимостью усиления борьбы с преступностью, например, создание губных изб. В общегосударственном масштабе реорганизация системы отраслевого управления привела к созданию специализированных органов, для которых эта функция являлась основной или одной из главных: Разбойного, Земского, Сыскного и Тайного приказов.
Формирование и развитие приказной системы управления занимает значительный промежуток времени - более двух веков. Специализированные аппараты борьбы с преступностью, как общегосударственные, так и местные, имеют богатую историю. Между тем опыт их организации и деятельности по борьбе с преступностью до настоящего времени не стал предметом специального исследования. Изучение данного опыта позволит выявить положительные и отрицательные стороны в организации и непосредственном осуществлении борьбы с преступностью в рассматриваемый период, оценить эффективность правовых основ, а также применявшихся форм и методов этой борьбы. Распределение полномочий между отдельными звеньями государственного механизма в области борьбы с преступностью, организация взаимодействия между ними, система контроля за низовыми аппаратами борьбы с преступностью, формиро вание основ кадровой политики и ее осуществление в этих органах дают возможность составить более полное и объективное представление о развитии системы государственного управления, и, следовательно, позволяют глубже познать особенности становления и развития отечественной государственности в целом, что является актуальным для любого историко-правового исследования, для историко-правовой науки в целом.
Осмысление накопленного опыта организации борьбы с преступностью в любой исторический период расширяет теоретическую базу для выработки оптимальных решений совершенствования системы правоохранительных органов в современных условиях, способствует выявлению тенденций и закономерностей развития правоохранительной функции государства. Данное обстоятельство является еще одним подтверждением актуальности настоящего исследования.
Степень научной разработанности темы исследования.
Исследуемая в диссертации тема не получила детальной разработки в ис-торико-юридической литературе и представлена небольшим количеством работ по отдельным проблемам. Организационные и правовые основы борьбы с преступностью в обобщенном виде до сих пор не являлись объектом специального исследования.
Большинство работ дореволюционного периода по данной проблематике лишь затрагивают отдельные стороны интересующей нас темы в той мере, в какой это было необходимо для освещения автором изучаемых вопросов.
Проблемам социально-экономического и социально-политического развития России посвящено значительное количество трудов историков, экономистов, правоведов. Это, прежде всего, работы А. А. Зимина, И. И. Полосина, Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, Н. И. Костомарова, Г. К. Котошихина, Р. Г. Скрынникова, С. М. Соловьева, С. Ф. Платонова, Л. В. Черепнина и других ученых. Детально разработаны проблемы, касающиеся различных социаль ных групп населения: крестьян, холопов1, посадского населения2, землевладельцев-феодалов3. В последнее время вышло несколько работ обобщающего характера, в числе которых можно назвать коллективные труды: «Собственность в России. Средневековье и раннее новое время»4, «История крестьянства СССР»5.
Проблемам становления и развития приказной системы управления посвящено значительное число публикаций. Из дореволюционных следует отме-тить работы С. К. Богоявленского , И. И. Вернера , Н. Н. Дебольского , Т. С. Мальгина4, К. А. Неволина3, Д. Я. Самоквасова 6, Н. Шалфеева. , Ф. М. Дмитриева , К. Д. Кавелина и др.
В советской историографии заметный след в развитии данной проблемы оставили такие ученые, как Н. П. Ерошкин10, в работах которого рассматривается развитие системы приказов как центральных отраслевых органов управления, А. К. Леонтьев11, А. В. Чернов12, Н. Ф. Демидова13.
Истории местного управления из дореволюционных работ посвящены труды: А. Д. Градовского14, А. А Кизеветтераь, Н. П Ретвиха16, В.И. Курдинов ского и др. Из советских исследователей можно выделить работы Н. Е. Носові8 ва .
Особый интерес представляют публикации, посвященные приказам, для которых борьба с преступностью являлась единственной или одной из главных функций. Таких работ не много. Отметить специально можно лишь две, принадлежащие И. Я, Гурлянду и увидевшие свет в начале XX в.: «Приказ великого государя тайных дел» и «Приказ сыскных дел»1, в которых приводятся данные как о структуре этих органов, так и некоторые примеры, связанные с их деятельностью по борьбе с преступностью.
Некоторые сведения о деятельности названных приказов содержатся в статьях А. П. Гуздинской2, О. Ф. Козлова3, М. И. Сизикова4, и в ряде работ по истории органов внутренних дел России .
Внимание многих ученых привлекали вопросы развития права в рассматриваемый период. Для раскрытия темы исследования наибольший интерес представляют публикации по истории развития уголовного материального и процессуального права. В них, как правило, не затрагиваются вопросы функционирования специализированных приказов и местных аппаратов борьбы с преступностью, но приводятся многочисленные примеры расследования конкретных преступлений, в некоторых работах дается общая оценка состояния преступности в стране6. В последние годы повышается интерес к исследованию проблем организации и деятельности отдельных приказов и приказной системы в целом, борьбы с преступностью в указанный период. Кроме большого числа журнальных статей вышли учебные пособия, монографии, сборники документов (в том числе архивных), подготовлены диссертационные исследования по интересующей нас проблеме. В солидной по объему работе В. И. Власова и Н. Ф. Гончарова, посвященной организации розыска преступников, хотя и не вводится в оборот новых документальных данных, но содержащиеся в ней оценки состояния борьбы с преступностью в рассматриваемый период заслуживают внимания . Упоминания о работе ряда приказов имеются в книге В. И. Елинского и В. М. Исакова3 Несколько публикаций М. И. Сизикова посвящены организации и деятельности центральных и низовых аппаратов борьбы с преступностью . В работе Б. М. Пудалова содержится материал о состоянии органов местного управления Нижегородского края, приводятся документы, отражающие осуществление соответствующих мер в случае совершения конкретных преступлений2. Недавно вышел в свет сборник архивных документов, в котором показан повседневный быт купеческого рода Панкратьевых. Среди всего многообразия представленных там материалов имеются данные и о наиболее типичных проявлениях преступности в глубинке . Подобного рода сведения имеются в монографии В. Н. Глазьева «Власть и общество на юге России в XVII веке: противодействие уголовной преступности»4. Несколько публикаций по проблемам борьбы с преступностью в рассматриваемый период принадлежит А. Я. Малыгину5.
Вышеизложенное свидетельствует, что до настоящего времени комплексного исследования данной проблемы не проводилось, содержащиеся в изданных работах отрывочные сведения не дают полной картины о правовых и организационных основах борьбы с преступностью в период существования приказной системы управления в России.
Целью исследования является комплексное историко-правовое исследование организационных и правовых основ борьбы с преступностью в период существования приказной системы управления (конец XV- начало XVIII в.). Особое внимание уделено рассмотрению вопросов о формах и методах борьбы с преступностью в данный период.
Реализация поставленной цели потребовала решения следующих научных задач:
1. На основе рассмотрения социально-экономического развития России определить основные факторы, послужившие основанием глубоких реформ системы государственного управления и создания специализированных органов борьбы с преступностью.
2. Проследить эволюцию правовых основ борьбы с преступностью (уголовного материального и процессуального права).
3. Исследовать особенности возникновения и функционирования центральных специализированных органов борьбы с преступностью и выявить тенденции их развития.
4. Проанализировать компетенцию и организационное построение местных органов борьбы с преступностью.
5. Показать основные формы и методы борьбы с преступностью, применявшиеся в рассматриваемый период.
Объектом исследования явились организационно - правовые отношения в сфере борьбы с преступностью периода существования приказной системы конца XV - начала XVIII в.
Предметом исследования являются организационные и правовые формы и методы борьбы с преступностью в рассматриваемый период и другие организационные меры, направленные на совершенствование деятельности органов, осуществляющих борьбу с преступностью.
Хронологические рамки исследования охватывают период от возникновения приказной системы государственного управления в конце XV в. до ее ликвидации в начале XVIII в. Если исходить из принятой в отечественной ис-торико-правовой науке периодизации, то он охватывает почти весь период образования Русского централизованного государства (вторая половина XV первая половина XVI в.), период сословно-представительной монархии (середина XVI - середина XVII в.) и частично период образования и развития абсолютной монархии (вторая половина XVII - начало XVIII в.).
Методологической основой исследования явился диалектико-материалистический метод познания социально-экономических и правовых явлений, в рамках которого применялись частно - научные методы конкретно-исторического, формально-логического, сравнительно-правового, системного анализа. Исследование велось с позиций принципа историзма, выражающегося в освещении событий в хронологической последовательности, в строгом соответствии с реальной исторической обстановкой, с учетом взаимосвязи и взаимообусловленности исторических явлений.
Источниковую базу исследования составили:
1. Нормативно-правовые акты, извлеченные из Полного собрания законов Российской империи; сборников: «Акты юридические или собрание форм старинного делопроизводства», «Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией», «Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Императорской академии наук», «Акты, относящиеся до юридического быта древней России», «Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII в.», «Законодательные акты Русского государства второй половины XVI - первой половины XVII в.», «Памятники русского права» (вып. третий - вып. седьмой), «Российское законодательство» (Т. 2, 3), «Акты времени междуцарствия» (1610 г. 17 июня- 1613 г.).
2. Материалы, содержащиеся в русских летописях, в «Делах Тайного приказа», публикациях иностранцев, посетивших Россию в XV-XVII вв., работах современников тех событий (И. Пересветова, М. Грека, И. Посошкова и др.) 3. Архивные материалы: фонды Российского государственного архива древних актов РФ - Ф.6, Ф. 27, Ф. 146, Ф. 210 и др.
4. Новые издания: Б. М. Пудалов Письменные источники по истории Нижегородского края (XIII - начало XVIII в.); Архив гостей Панкратьевых XVII - начала XVIII в.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в настоящей работе впервые предпринята попытка дать обобщенную характеристику отечественного опыта борьбы с преступностью в рассматриваемый период.
В исследовании проанализирован и введен в научный оборот ряд нормативно-правовых актов и иных документов и материалов, выявленных в архивных фондах и ранее не использованных, что позволило значительно повысить ценность и достоверность выводов и положений диссертации
Научной новизной отличаются и положения, выносимые на защиту:
- социально-экономические, социально-политические условия развития страны, непрерывные войны, природные и социальные катаклизмы явились причинами высокого уровня преступности, обусловили создание в ходе реформы системы государственного управления специализированных аппаратов в центре и на местах, их последовательное укрепление;
- с середины XVI в. существенной модернизации ни организационные, ни правовые основы борьбы с преступностью в рассматриваемый период не подвергались, вследствие того, что сохранялось действие традиционных институтов (община, обязанность самих потерпевших осуществлять розыск преступников, полицейская повинность населения, использование в этих целях армейских формирований и проч.), а также в результате расширения юрисдикционных полномочий феодалов по мере развития крепостничества;
- в целях активизации борьбы с преступностью применялись разнообразные формы и методы, имевшие профилактическую направленность, в числе которых, кроме мер, наиболее полно отражавших характер и принципы действовавшего уголовного и уголовно-процессуального права (клеймение, калечение), были разработаны и те, которые прошли проверку временем, доказав свою жизненность и эффективность: заключение международных договоров о борьбе
с преступностью, налаживание элементарных учетов преступников и т. д.);
- надлежащий уровень борьбы с преступностью не мог быть достигнут вследствие малочисленности кадрового состава низовых аппаратов, перегруженности их другими обязанностями, не имевшими непосредственного отношения к борьбе с преступностью, недостаточностью их финансирования и т. д.
- негативное воздействие на организацию борьбы с преступностью оказывали некоторые архаические институты: заключение мировых, «полюбовных» сделок потерпевших с преступниками; обременительные повальные обыски, вследствие чего наблюдалось массовое уклонение населения от участия в них и как следствие - фальсификации их результатов соответствующими должностными лицами.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что оно, восполняя пробел в изучении истории отечественного государства и права и органов внутренних дел, может явиться основой дальнейшего исследования развития российской государственности XV - начала XVIII в., способствовать более точному и глубокому пониманию истории организации, форм и методов борьбы с преступностью в рассматриваемый период.
Материалы диссертации, основные выводы и положения могут быть использованы в учебном процессе по курсам истории отечественного государства и права, истории органов внутренних дел, разработке учебных программ, иных учебно-методических материалов.
Апробация результатов исследования. Результаты проведенного исследования, основанные на них выводы, положения и рекомендации прошли апробацию в процессе их обсуждения на кафедре теории и истории государства и права Юридического института МВД России, при подготовке публикаций, в преподавании курса «История государства и права». По теме диссертации опубликовано четыре научные статьи.
Структура и объем работы. Цели и задачи исследования определили структуру и логику построения диссертации. Она состоит из введения, 3 глав, в которые входят 6 параграфов, заключения, списка использованной литературы и источников.
Социально-экономическое развитие России в конце XV - начале XVIII в. (Общая характеристика)
Период существования приказной системы характеризуется высокой насыщенностью чрезвычайно важными, часто трагическими событиями в истории страны, которые нередко ставили под вопрос само существование государственности России. Для раскрытия темы диссертационного исследования из всего их многообразия следует обратить внимание, прежде всего на те, которые оказали непосредственное воздействие на развитие государственного аппарата и законодательства, вызвали глубокие реформы системы государственного управления, а также обусловили количественный рост преступности и изменение ее качественных характеристик.
Известно, что во второй половине XV в. интенсивно шел процесс объединения русских земель: к Москве присоединились Ярославское и Ростовское княжества, Новгород, Тверская земля. С 1485 г. Иван III начал титуловать себя Великим князем всея Руси. Затем в ее состав влились Северская, Смоленская, Рязанская земли и Псков.
Создание единого государства оказало существенно воздействие на экономику и социальный строй. В исторических работах отмечается, что к концу XV в. обозначился подъем производительных сил в сельском хозяйстве, интенсивно осваивались ранее пустовавшие земли, заселялись новые территории, совершенствовалась технология земледелия: подсека и перелог постепенно вытеснялись трехпольным севооборотом. Оживление крестьянского хозяйства в значительной степени объяснялось прекращением усобиц и военных действий.
К XVI в. обозначилась тревожная тенденция в изменениях структуры феодальной собственности на землю: измельчание феодальных вотчин приводило к тому, что даже бывшие землевладельцы вынуждены были переходить в холопы. В специальных исследованиях по данной проблеме доказано, что в XV - первой половине XVII в. возникли новые источники холопства1. И хотя законодательные акты (Судебники, Уложение 1649 г.) значительное внимание уделили защите интересов холоповладельцев, в то же время в них последовательно проводится линия на затруднение развития института холоповладения, поскольку оно сокращало государственные доходы, а при массовых записях в холопы мелких служилых людей - государство еще и теряло воинские кадры.
Поскольку в тех условиях именно землевладельцы составляли костяк войска, их разорение, обнищание, «вымывание» из своей среды представляло угрозу обороноспособности страны. Поэтому обеспечение феодалов землей стало осуществляться на иных, нежели ранее общепринятых, основах - они наделялись поместьями, дарение и продажа которых были запрещены. Со временем в поместное владение все шире начали выделять земли черносошных крестьян. Одновременно, в ответ на требования крепостников, Судебником 1497 г. было ограничено право перехода крестьян к другим владельцам.
Усиление власти феодалов над сельским населением шло, как известно, по двум направлениям: с одной стороны, из - за хозяйственного разорения свободные общинники попадали во все большую зависимость, с другой -данничество и холопство постепенно трансформировалось в крестьянство.
Быстрое развитие поместной системы (цель которой заключалась в усилении военной мощи страны) за счет черносошного фонда и дворцовых земель привело к исчезновению свободной сельской общины в центре государства, распространению условного землевладения. Поместная реформа (которая в недавних публикациях характеризуется как «аграрный переворот» ) привела к резкому увеличению численности служилых людей, изменению состава и структуры господствующего сословия и его отношений с крестьянством.
Обеспечение представителей военно-служилого сословия за счет передачи им во временное владение значительной части государственных доходов с крестьянства (что неминуемо должно было повлечь и передачу им известных властных полномочий по отношению к крестьянам) со временем привело к частнособственническому освоению земель и крестьян, на них проживающих. Помимо тягот, связанных с повинностями в пользу помещиков, на плечи крестьянства ложилось бремя возрастающего государственного тягла.
Закрепощались не только частновладельческие крестьяне, которые со временем превратились в принадлежность поместья и вотчины, но и черные крестьяне, оказавшиеся прочно привязанными к тягловому наделу. С середины XVI в. началось наступление на черную волость, в результате чего она почти полностью исчезла в центральной части государства. Одновременно ухудшалось положение дворцовых крестьян2.
Переход свободнообщинных земель под власть крупных феодалов и превращение части тягла во владельческую ренту первоначально воспринимался крестьянством как обычная передача служилым людям известных властных полномочий и определенной доли тягла, поэтому не вызывали острой реакции (о массовых выступлениях крестьян до середины XVI в. известий не имеется). Но по мере увеличения со второй половины XVI в. государственных налогов и повинностей ситуация резко меняется: и государственные и частновладельческие крестьяне активно протестуют против непомерного, несправедливого, по их мнению расходящегося «со стариной», тягла.
Все большее сближение статуса различных категорий сельского зависимого населения нашло отражение в изменении содержания такой социально-экономической и социально-политической категории феодализма, как вотчина. Этим термином с середины XVI в. начинает обозначаться не только вотчина в узком («классическом») смысле, как недвижимость, доставшаяся по наследству. С. Б. Веселовский показал, что с этого времени понятие «вотчина» начало применяться к монастырскому и церковному землевладению . В XVI в. с понятием «вотчина» все более связывается представление о находящихся во владении служилых людей, монастырей или церковных учреждений селах и деревнях, населенных крестьянами и другими зависимыми людьми, и также о принадлежащих им разного рода оброчных и промысловых угодьях. Независимо от того, что в ходе создания централизованного государства, в результате отмены «кормлений», развития поместной системы, крупные вотчинники утратили многие из прежних прав, именно в XVI столетии были заложены основы превращения землевладельцев одновременно и в душевладельцев. Отмена указом 1581 г. «Юрьева дня» явилась началом юридического оформления крепостничества2. Соборное Уложение окончательно прикрепило крестьянина вместе с его потомством и проживающими совместно с ним родственниками к вотчинам и поместьям, разница между которыми в соответствии с этим законом, как известно, почти стерлась.
Состояние преступности в России в конце XV - начале XVIII в
Отмеченные выше обстоятельства, а также фантастические по масштабам и формам злоупотребления государственных чиновников разного уровня, все усиливавшаяся эксплуатация трудовых слоев населения при одновременном их обнищании явились причинами роста уровня преступности в стране и опасного изменения ее структуры.
Отсутствие сколько-нибудь полных и достоверных статистических сведений о состоянии преступности в рассматриваемый период, на первый взгляд, исключает получение объективной и полной картины по интересующей проблеме. Однако анализ многочисленных свидетельств современников, данных летописей, оценок складывавшейся криминогенной обстановки, дававшихся в официальных источниках, сведения из работ историков XIX столетия дают возможность составить достаточно полное представление о состоянии дел в данной области.
Некоторые данные о развитии общеуголовной преступности в конце XV в. приводит С. М. Соловьев. В Тверской земле убиты и ограблены псковские гонцы, ехавшие в Москву. Новгородские боярские ключники ограбили псковскую волость Гостятино. Сборщик архиепископской дани, полагая, что у св. Антония Сийского большие богатства, «навел» на его монастырь разбойников1.
Источники сохранили данные о банальных преступлениях, совершавшихся в самых высших слоях. Так, летопись сообщает, что московский тысяцкий Василий Вельяминов на свадьбе Дмитрия Донского подменил княжеский пояс на «меньшой», а украденный отдал своему сыну \ В начале XVI в. «на дороге между Москвой и Переяславлем происходили сплошные разбои, разбои начал какой-то Симон Воронов».
В ряде случаев преступность проявлялась в таких формах, что власти отказывались применять уголовные наказания, поскольку к ответственности пришлось бы привлекать большие массы людей. В 1508 г. во время грандиозного пожара в Новгороде, когда погибло много жителей, а многие спасались бегством, в городе начались массовые грабежи, мародерство и кражи. Вместо уголовного преследования преступников офаничились тем, что Новгородский владыка «многих фаждан призвал на горелое место», проклинал «немилостивых грабителей», посягавших на раненых, живых и мертвых. Затем виновных «принимали на покаяние» .
Констатация высокого уровня тяжких преступлений содержится в губных фамотах первой половины XVI в.: «...в волостях многие села и деревни разбойники разбивают, и животы... фабят, и села и деревни жгут, и на дорогах многих людей фабят и разбивают, и убивают многих людей до смерти; а иные многие люди... в волостях разбойников и себя держат, а к иным людям разбойники с разбоем приезжают и разбойную рухлядь к ним привозят»4.
«Разбойные» акции даже против монастырей в 30-е годы XVI в. отметили летописи 5. О распространенности преступлений в XVI в. может свидетельствовать жалоба-просьба новгородского архиепископа Феодосия Ивану IV: «Бога ради, государь... потщися и промысли о своей отчине о Великом Новгороде, что ся ныне (1547 г. - авт.) в ней чинит: в корчмах беспрестани души погибают без покаяния и без причастия, в домех и на путех и в торжищех убийства и ограбления во граде и по погостам великия учинилися, проходу и проезду нет, кроме тебя, государь, того душевного вреду и треволнения внешнего уставити некому»1.
Право силы, а не сила права господствовала в России. И в конце XVI века не редкостью были случаи разбойничьих набегов на целые селения. И в этом случае что важно: производились они не только, так сказать, «профессиональными» преступниками. Так, С. М. Соловьев сообщает, что в 1579 г. «государев даниловский прикащик со своими людьми и государевыми крестьянами наезжали на монастырское село Хреплево» .
В известной мере высокий уровень преступности подпитывался сохранившейся практикой полюбовных сделок, мировых по уголовным делам. Вот несколько примеров. В 1560 г. была составлена мировая запись по следующему событию: крестьяне Кириллова монастыря убили слугу Новинского монастыря. Леонтьев помирился со слугою Кириллова монастыря Васильевым «перед князем Гнездинским с товарищи».
Леонтьеву возместили долги убитого и сорок рублей «за монастырские убытки... за проесть, за волокиту». Подобного рода соглашения заключались и между частными лицами, мирянами .
Система кормления также не была способна обеспечить в должной мере подавления сопротивления восстающего крестьянства. От этого страдали мелкие вотчинники и помещики, которые не были в состоянии обезопасить себя от «лихих людей». Обременительные государственные налоги и повинности, произвол кормщиков, дошедший до крайних пределов, закрепощение земледельцев за землевладельцами привели в XV в. к тому, что разбои, по мнению Н. Шал-феева, «сделались явлением политическим: в разбойничьи шайки укрывался всякий, кто не хотел потерять своей свободы» .
За годы смуты преступность значительно возросла, основной причиной чего стали экономический упадок и развал государственных институтов, в результате даже высшие государственные чиновники и даже царь начали испытывать обоснованный страх перед лицом преступности. Весьма любопытна переписка Земского Собора с избранным на царство первым Романовым - Михаилом Федоровичем - по поводу его приезда в Москву. В числе прочих важных вопросов царя интересовало, «чтоб на Москве и по дорогам грабежей никаких не было!» Собор на это сообщал: «О грабежах и воровствах заказ учинен крепкий, воров и разбойников сыскиваем и велим их наказывать». Однако эти усилия, по-видимому, оказались недостаточными и 28 апреля 1613 г. Собору было отправлено новое письмо. «Писал к вам государь много раз, что у вас на Москве, по городам и дорогам убийств, грабежей и никакого насильства не было; а вот 23 апреля пришли к государю на стан в село Сватково дворяне и дети боярские разных городов, переграблены донага и сечены, в расспросе сказали, что одни из них посланы были к государю с грамотами, другие по городам собирать дворян и детей боярских и высылать на службу: и на дороге, на Мытищах и на Клязьме, козаки их перехватили, переграбили, саблями секли и держали у себя в станах два дня, хотели побить, и они у них, ночью развязавшись, убежали; а стоят эти воры на Мытищах, другие - на Клязьме, человек их с 200, конные и пешие»2.
Специализированные центральные органы борьбы с преступностью (Разбойный, Земский, Сыскной и Тайный приказы)
Формирование централизованного государства и утверждение самодержавия в России обусловило необходимость осуществления глубокой реформы всей системы органов государственного управления. Общее направление ее заключалось в последовательном усилении централистских начал, дифференциации руководства государственными делами, все большей специализации государственных органов на выполнении тех или иных функций. Одним из ярких проявлений этого стало образование приказов - центральных органов отраслевого управления1.
Как показано выше, потребности социально-экономического и социально-политического развития страны диктовали решение большого круга задач государства, в числе которых первоочередными являлась организация борьбы с преступностью, поддержание общественного порядка и внутренней безопасности. Потребности эти были столь значительны, что их осознание, пожалуй, единственный раз в истории страны послужило основанием для глубокой реформы местного управления и в известной степени и системы центральных отраслевых органов.
Примечательны в этой связи оценки значения правильной организации борьбы с преступностью, правоохранительной деятельности в целом, которые давались учеными при характеристике рассматриваемой эпохи. Так, Н. Г. Уст-рялов показал, что надлежащая организация суда способствовала успешному решению проблем создания единого централизованного государства. Он писал, что Иван III снискал уважение новгородцев «умом, беспристрастием, строгостью» при отправлении правосудия, разительно отличавшихся от «лихоимства... сановников», поэтому «все бедные граждане были на его стороне». «Видя недругов только в высшем сословии, он был уверен в слабом сопротивлении и ждал только повода, чтобы сравнять Новгород с прочими городами в общем составе государственного устройства»1.
Иван Ш получил прозвище «Правосуд». Так он назван в крымской посоль-ской книге в следующем за составлением Судебника 1498 г. Высоко оценивали правоохранительную деятельность князя современники: летописи сохранили расшифровку прозвища: «наречен бысть мститель неправдам»3.
Т. Мальгин во введении к опубликованной в начале XIX в. книге, которую он преподнес императору, писал, что сведения «о существовании, образе и качестве судебных мест в Государственном правлении» являются «основательным доказательством степени благоучреждения и благосостояния каждого благоустроенного Государства»4. Воздавая должное за принятие Соборного Уложения, он охарактеризовал Алексея Михайловича так: «сей мудрый и остроумный Государь и законодатель для внутренней государственной крепости, т. е. суда, расправы и правосудия (подчеркнуто - Е. М.) во всяких делах издал все-общую коренную книгу Государственных законов под званием Уложения...» .
Огромную роль правоохранительных органов в управлении государством, в решении экономических и социальных задач осознавали и в рассматриваемый период. Для раскрытия, расследования преступлений, осуществления правосудия и наказания правонарушителей в числе прочих были созданы специализированные органы отраслевого управления. В XVI - XVII в. наряду с такими приказами, как Холопий, Разряд, Челобитный и другими особую роль в борьбе с преступностью играли Разбойный, Земский, Сыскной и Тайный.
История Разбойного приказа берет начало с Разбойной избы Боярской думы, которая впервые упоминается в документах в 1539 г. . До этого времени сведений о выделении разбойных дел из ведомства наместников с «судом боярским» или вообще какого-либо ограничения их власти по отношению к этому роду дел не встречается. Что касается наместников «без боярского суда», то они без доклада не имели права решать «лихих дел». Однако в эпоху первого Судебника неизвестно, кому делался доклад - самому великому князю или специально назначенной коллегии.
В результате создания местных губных учреждений (специальных судеб-но-полицейских органов по этим делам) возникла потребность консультаций областных судей по различным вопросам с высшей властью. Таким образом, бояре, которым «разбойные дела приказаны», стали ведать организацией губного самоуправления на местах.
Начальный период деятельности Разбойного приказа характеризуется тем, что там рассматривались кандидатуры избираемых в губные органы должностных лиц, осуществлялось утверждение последних в должности, в приказе они приводились к присяге и т.п. Сколько-нибудь значительных дел приказ в своем производстве пока не имел.
По мере развития и распространения губных учреждений расширялись и функции приказа. Так, в губной грамоте селам Кириллова монастыря Белозер-ского уезда от 27 сентября 1549 г. помимо перечисленных функций приказа появляется еще одна - разрешение спорных вопросов: в случаях невозможности губных органов самостоятельно «управы чинить» предписывалось обращаться к боярам, «которым приказаны разбойные дела» (вторая инстанция). По мнению И.И. Вернера, комиссия по разбойным делам превратилась в постоянное учреждение с того момента, как губные органы стали делать «доклады» . Само название «Разбойной избы» встречается только в 1571 г. в «царском наказе Белозерским губным старостам и целовальникам»2.
Губные учреждения первоначально получили развитие в северных и северо-западных областях страны и только к 50-м годам XVI столетия начали создаваться почти повсеместно. Следовательно, и сам Разбойный приказ до этого времени находился еще в стадии формирования, возглавляя деятельность губных органов на тех территориях, где они были созданы. Процесс преобразования боярской комиссии по разбойным делам в приказ протекал на протяжении первой половины XVI в. и проявился в том, что в этот период более четко определялась его сфера деятельности и компетенция, формировался его штат. С середины 50-х годов можно говорить о завершении процесса становления приказа и о превращении его в ведомство, руководившее работой губных учреждений в масштабе всей страны.
Развитие правовых основ борьбы с преступностью
В рассматриваемый период было принято несколько важных нормативно-правовых актов, регламентировавших широкий круг вопросов организации и осуществления борьбы с преступностью, развивавших материальное и процессуальное уголовное право.
Судебник 1497 г.1 по оценке большинства исследователей явился первым кодексом единого русского централизованного государства2. Хотя закон внимание отводит, прежде всего, вопросам судоустройства и судопроизводства, в нем содержатся существенные новации и в сфере материального уголовного права. Так, запрещались (ст. 1, 33, 38, 67) посулы (взятки), правда, без определения конкретных наказаний. Ст. 8 вводит понятие ложного доноса «ябедничества», ставя его в один ряд с татьбой, разбоем и душегубством.
Закон говорит об имущественных преступлениях (уничтожение и повреждение чужого имущества, разбой, татьба), причем вводит для кражи целый ряд квалифицирующих признаков, церковная и головная (ст. 9,10), повторная (ст. 11), совершенная ведомым лихим человеком (ст. 13).
Кроме того, Судебник развивает понятие государственных преступлений, устанавливая два новых состава - «крамолу» и «полым». Эти нормы вскоре начали широко применяться. Как сообщают летописи, в конце XV в. обострилась борьба придворных партий за трон, в результате за крамолу были казнены несколько крупных политических деятелей1.
Иван Ш по подозрению в заговоре против него распорядился казнить детей боярских дьяков (всего шесть человек). Поскольку в деле были замешаны колдуньи, то «баб с зельем» Иван Ш повелел утопить ночью в реке. Остальных привлеченных по делу «в тюрьму пометали»2. Летопись, однако, осуждает эти казни, как совершенные «по дьявольскому действу и наваждению и лихих людей совету», оправдывая их тем, что князь принимал решение сгоряча («в спылке»)3.
Наиболее существенным, как отмечается в литературе4, было введение такой уголовно-правовой категории, как «лихое дело».
Судебник 1550 г., во многом сохранив нормы Судебника 1497 г., отразил изменения, обусловленные новым этапом развития государственности. Это проявилась, в частности, в том, что усиливается ответственность за деяния, дезорганизующие нормальную работу государственного аппарата: вынесение неправосудных решений (ст. 3), должностные подлоги (ст. 4), взяточничество (ст. 4, 5, 10, 32-34, 53), иные злоупотребления (ст.44, 46, 47, 53, 54, 59, 70)5, при одновременном усилении кары за ложное обвинение представителей власти (ст. 6, 7, 8, 59, 72). Статья 58 вводила понятие мошенничества.
Углубление социальной дифференциации феодального общества отражено в ст. 26, устанавливавшей ответственность за бесчестье. Продолжая традиции предшествующих юридических памятников, нормы, содержавшиеся в ней, были сформулированы в соответствии с принципом права-привилегии.
Материальное уголовное право получило развитие в актах местного управления. Новые составы преступлений были введены губными и земскими грамотами, уставными (указными) книгами приказов. Так, Уставная земская грамота волостей Малой Пенежки, Выйской и Суры Двинского уезда (1552 г.) предусматривала ответственность за укрывательство лихих людей, за «держание питей на продажу»1. Уставная книга Разбойного приказа (1555-1556 гг.) отнесла к преступлениям уклонение губных старост от выполнения служебных обязанностей2, несколько статей специально посвятила конокрадству3, ввела ответственность губных старост и целовальников за допущение проживания на вверенной им территории неизвестных лиц, за побег преступников4, «великую опалу» «бояром, и дьяком, и всем приказным людем, и дворяном» за то, что их крестьяне будут давать лживые показания5 и др.
Отмеченные и другие изменения в уголовном законодательстве были учтены в Судебнике 1589 г., который ввел также и новые нормы. Так, ст. 25 предусматривала новый состав преступления - отбой, т. е. сопротивление исполнению судебных решений. Существенно расширялось понятие бесчестия, которому посвящены ст. 41-73. Особо оговаривалось бесчестие должностных лиц, отправлявших полицейско-судебные функции: земских судей, «судетцких» це-ловальников, сотских, пятидесятских и десятских . Судебник предусмотрел ответственность за подлог документов — «подписку ручную» (ст. 113).
В основу Сводного Судебника, составленного около 1606 - 1607 гг., положены Судебники 1550 и 1589 гг., указы и «дополнительные статьи» в редакции 1606 г.1. К достоинствам данного законодательного источника можно отнести более высокий уровень систематизации норм (посредством объединения регламентирующих однородные отношения статей в т. н. «гранях»), нежели во всех ранее упоминавшихся актах. Новых составов преступлений Сводный Судебник почти не вводил. Наиболее существенным с точки зрения развития уголовного права является объединение тяжких преступлений, в Грани 9, которая называлась «О государьском убойце, и о градском здавце, и коромольнике, и церковном, и головном тате, и о подметчике, и о зажигалыцике».
Уставные книги Разбойного приказа первой половины XVII в. вводили нормы, направленные прежде всего на повышение эффективности борьбы с тяжкими преступлениями: усиливалась ответственность поручителей; вводилась ответственность священнослужителей, поставивших подпись под протоколом повального обыска, если выяснялись порочащие сведения о лице, в отношении которого проводился повальный обыск2. К разряду преступлений было отнесено неоказание содействия людям, подвергшимся разбойному нападению , устанавливалась ответственность господ за явку в суд подвластных им оговоренных людей, за скупку краденого . Впервые здесь ставился вопрос о разграничении разбоев и грабежей5. Заслуживающие внимания новации в определении форм вины были сделаны «Боярским приговором об ответственности за неумышленное убийство» от 17 февраля 1625 г.6. Указом от 9 июня 1646 г. запрещались под угрозой наказания мировые по разбойным делам7.
