Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Горнозаводское земельное законодательство России в период XVII - первой половины XVIII веков
1.1. Развитие русского горнозаводского земельного законодательства до начала XVIII века
1.2. Зарождение уральской металлургии. Правовое оформление землевладения Демидовых
1.3. Развитие горнозаводского земельного законодательства в первой четверти XVIII века
1.4. Развитие горнозаводского земельного законодательства во второй четверти XVIII века
Глава 2. Правовая регламентация порядка отвода и эксплуатации земель для нужд горнозаводского производства в первой половине XVIII века
2.1. Правовая регламентация промышленного землеотвода и проблемы законодательной охраны лесов
2.2. Законодательная регламентация оплаты за пользование землей горнозаводскими предприятиями на Урале в первой половине XVIII века
Глава 3. Правовое оформление взаимоотношений в сфере землевладения и землепользования горнозаводской промышленности с коренными народами и крестьянством Урала в первой половине XVIII века
3.1. Правовая регламентация поземельных отношений заводовладельцев и коренных народов Урала в первой половине XVIII века
3.2. Крестьянское землевладение и проблемы его правового регулирования со стороны горнозаводских властей
Заключение
Список используемых источников и литературы
- Развитие русского горнозаводского земельного законодательства до начала XVIII века
- Зарождение уральской металлургии. Правовое оформление землевладения Демидовых
- Правовая регламентация промышленного землеотвода и проблемы законодательной охраны лесов
- Правовая регламентация поземельных отношений заводовладельцев и коренных народов Урала в первой половине XVIII века
Введение к работе
Актуальность исследования. Реформирование отечественной экономики в конце XX в. повлекло за собой переход от простой структуры субъектов поземельных отношений, включающих в себя главным образом государственные предприятия, к сложной системе, состоящей из субъектов с различной формой собственности. В этих условиях опыт правового регулирования земельных отношений в промышленности, накопленный в отечественном праве, имеет немаловажное значение.
Вышесказанное тем более актуально для горнозаводских земельных правоотношений, так как ни для одной отрасли промышленности земельные правоотношения, включающие в себя не только право на поверхность земли, но и на ее недра, не имели такого значения, как для горного дела.
При этом, говоря о горноземельных отношениях эпохи феодализма, нельзя забывать, что они включали в себя не только право собственности на землю, но и многое другое, например, лесное и природоохранное право, элементы налогового права и т.д.
Тема регламентации горных правоотношений приобретает с каждым годом все большую актуальность. Доказательством чему может служить появление в последнее время большого числа работ, посвященных современной проблеме регулирования горных правоотношений, совершенствования горного законодательства, ответственности за его нарушение, авторами которых являются С.Д. Боголюбов, Л.А. Заславская, Б.Д. Клюкин, М.Е. Певзнер, О.М. Теплов, М.М. Бринчук, B.C. Суренков, Е.Г. Краюшкина, А.Н. Курский и другие.1
1 Боголюбов С.А., Емельянова В.Г. и др. Комментарии к законодательству об охране окружающей природной среды и практике его применения // Законодательство и экономика. 1995. № 21, 22; Бринчук М.М. Правовая охрана окружающей среды от загрязнения токсическими веществами. - М., 1990. Бринчук М.М. Механизм защиты экологических прав граждан. Сб. Конституция РФ и совершенствования механизмов защиты прав человека. - М., 1994; Клюкин Б.Д., Теплов О.М. Право и недра. - M., 1994; Певзнер М.Е. Основные направления совершенствования законодательства о недрах // Государство и право. 1997. № 5; Певзнер М.Е. О горном праве // Государство и право. 1996. № 8; Суренков B.C., Курский А.Н. Правовые проблемы горного законодательства России. Сб. Минеральные ресурсы России // Экономика и управление. 1995. № 6; и др.
Современные авторы, как правило, при выработке концептуальных и частных предложений по совершенствованию действующего горного законодательства исходят из отечественного и зарубежного опыта недавнего прошлого или настоящего, не учитывая, что Россия является страной с многовековыми традициями в этой области права. Редкие обращения к истории, встречающиеся в современных публикациях, делаются лишь для иллюстрации того факта, что в дореволюционный период в России существовало чрезвычайно обстоятельное законодательство, содержавшее около полутора тысяч статей, регламентировавших весь сложный комплекс горноправовых отношений, к сожалению, ныне утраченных.
Вероятно поэтому, опыт, накопленный на протяжении XVIII - начала XX веков отечественной юридической наукой и правовой практикой, современный российский законодатель почти не использует, пытаясь ориентировать принимавшиеся нормативные акты на зарубежные образцы. Многие навязанные таким образом конструкции и институты не вписываются в общую правовую схему. Подобных примеров нерационального законотворчества вполне достаточно. Приведем лишь один: реформирование лесной отрасли в 1995 году, которое, по мнению экспертов, привело фактически к разорению лесного хозяйства и развалу сложившейся системы управления отраслью. Этот перечень может быть значительно продолжен, хотя в России в целом, в горнозаводской отрасли в частности был накоплен значительный опыт по эксплуатации и охране лесов, который вплоть до последнего времени практически не был востребован.
Исходя из вышесказанного, следует отметить, что актуальность и практическая значимость нашей темы не только не будут уменьшаться со временем, но и привлекут усиленное внимание к данным вопросом со стороны исследователей.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования охватывают период второй половины XVII - середины XVIII вв., то есть период формирования горнозаводских земельных отношений в нашей стране. Эти хронологические рамки дают возможность не только исследовать
период зарождения горнозаводского земельного законодательства, но и проследить основные закономерности его дальнейшего развития и правоприменительную практику. Мы намеренно ограничиваемся серединой XVIII в., так как позднее произойдет отход от принципов горной регалии (монопольное право государства на недра), что изменит общую направленность горноземельного права.
Состояние научной разработки проблемы.
Изучение горнозаводского земельного законодательства имеет давнюю традицию. Данные вопросы поднимаются уже в первых трудах горных сочинений в России. В этом нет ничего удивительного, так как для средневековья, и в особенности для периода абсолютизма, характерны пиетет пред правом, вера в то, что с помощью права, укрепления аппарата власти можно решить все возникающие проблемы. Необходимо отметить прежде всего труды авторов XVIII в. В.Н. Татищева и В. де Геннина, длительное время управлявших уральской промышленностью, а также сочинения В.И. Крамаренкова и М.Д. Чулкова.2 Отстаивая позиции русского дворянства и чиновничества, вышеуказанные авторы считали, что земли на Урале в основном принадлежат государству, и лишь в очень редких случаях упоминают, что часть заводов построена на башкирских землях. Данная точка зрения была подхвачена исследователями более позднего времени.
В начале XIX века наиболее важные сочинения по истории русской промышленности оставили крупные горнозаводские деятели А.С. Ярцев, А.Ф. Де-рябин и И.Ф. Герман. Основными источниками этих работ были, прежде всего,
1 Геннин В.А. Описание уральских и сибирских заводов. М., 1937; Татищев В.Н. Лексикон Российский, исторический, географический, политический и гражданский // Избранные произведения. Л., 1973; Заводской устав // Горный журнал 1831. Ч. 1, кн. 1-3, 5-8; Ч. 3, кн. 9; Ч. 4, кн. 10; Чулков М.Д. Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах: в 7 томах. СПб., 1781-1788; Летописцы родного края. (Очерки об исследователях истории Урала). Свердловск, 1990; Усанов В.И., Свечников П. Летописцы Старого Урала. Челябинск, 1995.
3 Дерябин А.Ф. Историческое описание горных дел в России с самых отдаленных эпох до нынешних // Высочайше утвержденные доклады и другие сведения о новом образовании горного начальства и управления горных заводов. СПб., 1807. 4. 1; Герман И.Ф. Историческое начертание горного производства в Российской империи. Екатеринбург, 1810; Герман И.Ф. Описание заводов под ведомством Екатеринбургского горного начальства состоящих. Екатеринбург, 1808; Герман И.Ф. Сочинение о сибирских рудниках и заводах. СПб., 1798; Ярцев А.С. Российская горная история. Т. I—VII. Рукопись.
материалы законодательства и документы административного характера, содержание которых передавалось без всякой критики и анализа. Любые недостатки в развитии промышленности авторы объясняли несовершенством управления, а изданию нового закона и реорганизации ведомственных учреждений придавали решающее значение. По интересующей нас проблеме, несмотря на значительный комплекс документов, большинство из которых впервые вводилось в научный оборот, их концепция мало, чем отличалась от представлений предшествующего времени. В дальнейшем изучение интересующего нас вопроса надолго отошло на второй план.
Следует также подчеркнуть, что в основном сочинения XVIII - начала XIX века являются для данной темы скорее источником, чем историографическими трудами.
В дальнейшем изучение интересующего нас вопроса надолго отошло на второй план. В исследованиях этого периода содержались только отдельные аспекты исследуемой нами темы.4 Из значительных работ второй четверти XIX века можно назвать только работу Ф.О. Морошкина «О владении», где впервые ставится проблема прав посессионного владения. Автор считает началом посессионного владения как особого вида условного владения жалованную грамоту Строгановым от 14 мая 1697 года на владение Зырянскими соляными заводами, затем этот вид землевладения был законодательно регламентирован Берг-привилегией и последующими актами правительства. Посессию он считает помощью от казны, данную промышленнику с условием выполнения определенных условий, без права собственности на полученное.5
В начале 30-х годов XIX века под руководством Сперанского было издано Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). В первую часть, состоящую из 45 томов, вошли основные законодательные акты России, начиная
4 Попов Н.С. Хозяйственное описание Пермской губернии. Ч. I. СПб., 1811; Зябловский Е. Статистическое опи
сание Российской империи в нынешнем ея состоянии, с предварительными понятиями о статистике и Европе
вообще в статистическом виде. СПб., 1808; Арсеньев К. Начертание статистики Российского государства. Ч. 2.
О состоянии правительства. СПб., 1819; Кованько И. Краткая историческая справка о происхождении и умно
жении горных заводов в России и о нынешнем их состоянии // Горный журнал. 1826. Кн. II; Бутенев К. О поль
зе горного промысла и о правильной и хищнической разработке рудников // Там же. 1933. №11.
5 Морошкин Ф.О. Рассуждения о владении. - М., 1837.
с Соборного Уложения. Это издание стимулировало работу исследователей в изучении истории русского права и различных проблем, связанных с ним.
Так, история лесного дела и лесного законодательства отражена в появившихся двух крупных работах, авторами которых являются В.Е. Врангель и Н.В. Щелгунов.6 В.Е. Врангель сделал попытку сделать обзор основных законов по лесному хозяйству, изданных к 40-м годам XIX века. Он выделяет в истории русского лесного законодательства несколько периодов, составляющих, по его мнению, предысторию и историю лесного законодательства. Предысторией лесного законодательства Врангель считал весь период, вплоть до Алексея Михайловича, т.е. время, когда государство не пыталось подчинить лесное дело законодательной регламентации. Особенно ярко эта тенденция начинает проявляться с Петра I, который усиливает ответственность за порубку лесов в связи с развитием в России кораблестроительного и заводского дела.
Еще более обстоятельная работа по проработке материала и использованию источников принадлежит Н. Щелгунову. Автор в своей работе привел довольно подробное содержание законов о лесах начиная с пожалований XV века до середины XIX века. Автор положительно оценивает лесоохранительную политику Петра, в том числе и его стремление охранять леса, поручая надзор за ними «добрым людям». Щелгунов утверждал, что ни Петр, ни его последователи все-таки не создали стройной системы управления и всеохватывающего законодательства по охране лесов. Определенный интерес по этому вопросу (охраны лесов) также представляет книга С. Ведрова,7 который верно утверждал, что законодательство Петра I не признавало частной собственности на леса и носило чисто полицейский и фискальный характер. В своих работах, в основном посвященных вопросам русского межевания до Екатерины II, авторы касаются межевых правил, в том числе применявшихся и для размежевания горнозаводских земель. Если работа Врангеля, небольшая по объему, основана в целом на документах ПСЗ, то работа Щелгунова более информативна и основа-
6 Врангель В.В. История лесного законодательства Российской империи. СПб., 1841; Шелгунов Н. История
Русского лесного законодательства. СПб., 1857.
7 Ведров С. О лесоохранении по русскому праву. - СПб., 1873.
на на исторических документах, в том числе и архивных. При этом Щелгунов касался и особенностей правовой регламентации межевания на горных заводах.
Несколько особняком по сравнению с представленными работами мы можем назвать только статью А.П. Афанасьева.8 По сравнению с предшествующими исследованиями, в статье наблюдается новое отношение к материалам законодательства как к историческому источнику. Автор не пересказывает содержание указов, как другие историки, а на основе их анализа составляет собственное суждение о масштабах, характере и результатах их действия. Анализ промышленной политики абсолютизма приводит его к мысли, что основным методом для поощрения промышленников «могли быть и стали привилегии», в том числе и в наделении их землей.
Главное внимание авторов исследований по истории промышленности, вышедших в предреформенные годы, было сосредоточено на вопросах управления ею, в том числе и механизма решения земельных споров и обеспечения предприятий землей.9
Таким образом, можно сделать вывод, что для историографии первого этапа характерны следующие общие черты: 1. Отстаивание дворянско-чиновничьей точки зрения на проблему законодательного регламентирования поземельного вопроса в горнозаводском производстве Урала. 2. Практически полное игнорирование поземельных владельческих прав коренного населения и русского крестьянства. 3. Высокая оценка законодательной политики Петра I по развитию русской промышленности, в т.ч. и предоставление ей значительных льгот в поземельном вопросе.
Значительный интерес к изучаемой нами теме начинает проявляться после реформы 1861 года. Это было связано с необходимостью разрешения на Урале сложных отношений в сфере поземельной собственности, запутанность которых мешала реформированию горной промышленности региона. Вопрос о
Афанасьев А. Государственное хозяйство при Петре Великом // Современник. 1847. Т. IV. № 7-8. 9 .Семевский М.И. Очерк управления мануфактурной промышленностью от Петра I до Екатерины II // Журнал министерства народного просвещения. 1859. Сентябрь. Отд. II; Семенов А. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышленности с половины XVII столетия по 1858 г. СПб., 1858. Ч. И.
правах собственности на землю казны и заводчиков горячо обсуждался на страницах печати, носившей как официальный, так и частный характер.10 Особо большую сложность представлял правовой статус посессионных земель. В 1862 году горный журнал опубликовал две статьи, посвященные поссесионному праву11, которыми была начата многолетняя дискуссия о природе посессионного права. В этом вопросе сразу же выявились две противоположные точки зрения. По одной из них, представленной Абамалек-Лазаревым, С. Добровольским и др. отстаивающими интересы заводовладельцев, посессионные земли следовало считать частной собственностью владельцев предприятий на основе как пожалования, так и права давности владения.12
С другой точки зрения, эти земли следовало считать находящимися в долгосрочной аренде, переданными предпринимателям на определенных условиях, и не менявшими от этого своего правового статуса государственных земель. Наиболее обоснованно эту точку зрения выразили в своих трудах А. Штоф и В.А. Удинцев.13
Самым фундаментальным трудом по истории горного законодательства России в целом дореволюционного времени, по справедливому замечанию А.В. Лагуткина, является работа А. Штофа «Сравнительный очерк горного законодательства России и Западной Европы», подготовленный к принятию Горного устава.14 В этом труде автор дал сравнительный анализ процессов появления и развития горного права в России и на Западе. Большое внимание в этом произ-
Черкасова А.С. Мастеровые и работные люди Урала в XVIII в. - М., 1985. С. 26. " Петров А. О посессионном праве в России // Горный Журнал. 1862. № 1-3; Политика И. О посессионном праве владения русскими горными заводами // Горный Журнал. 1862. № 1-3.
12 Добровольский С. О посессионном горном владении в России в виду предстоящей ему реформы. - СПб.,
1864; Абамалек-Лазарев С.С.. Вопрос о недрах и развитие горной промышленности в XIX в. - СПб., 1902.
13 Штоф А.А. Горное право. СПб., 1896; Штоф А.А. Сравнительный очерк горного законодательства в России и
Западной Европе. Ч. 1 (Главные основания горного и соляного законодательства). СПб., 1882; Штоф А.А.
Принципы французского горного права и предполагаемый пересмотр их // Горный журнал. 1891. № 4, 5, 6;
Удинцев В.А. Выкуп посессионных земель и лесов // Журнал Министерства Юстиции. 1901. № 5-6.; Удинцев
В.А. Посессионное право (Из истории уральского землевладения) // Юридический вестник. 1892. № 9; Удинцев
В.А. Посессионное право. - Киев., 1896; Удинцев В.А. Русское горноземельное право. - Киев, 1909; Удинцев
В.А. Право на залегающие в недрах земли ископаемые // Журнал Юридического общества. 1897. № 4; Удинцев.
В.А. Закон, жизнь и практика (По поводу действующего Горного Устава) // Урал, 1897; Удинцев В.А. К земель
ной истории крестьян Невьянской волости, Ирбитского уезда, Пермской губернии // Урал, 1897; Удинцев В.А.
Среднее сословие горнопромышленников // Екатеринбург. Неделя. 1896. № 44; Удинцев В.А. Право на зале
гающие в недрах ископаемые //Урал, 1897.
14 Лагуткин А.В. История и теория горного права Российской Федерации: Автреф. дис. докт. юрид. наук. -
СПб., 1997. С. 3.
ведении уделено развитию горноземельного права. Началом этого права автор считал законодательство Петра, который впервые в России ввел горную свободу и горную регалию. По мнению автора, объявление недр собственностью государства (горная регалия) не встретило в России никакого сопротивления, так как до Петра вопрос о недрах земли в России никогда не ставился. Деятельность правительства в области горноземельного права автор делит на несколько этапов, из которых особо выделяет петровский период, как наивысшее развитие горной свободы (право поиска ископаемых на любых землях) и горной регалии. Последующие этапы связаны с ограничением этих принципов и усилением прав на полезные ископаемые владельцев земли.
Что же касается проблем горноземельного законодательства, то наибольший вклад в изучаемую нами тему внес В. А. Удинцев, который на анализе законодательства смог не только убедительно обосновать право государства на посессионные земли и опровергнуть оппонентов, но и коснуться таких важных проблем, как правовое регулирование наделения земельной собственностью горных предприятий, их взаимоотношения в поземельной сфере с другими категориями земельных собственников. Недостатком сочинений данного автора, хотя, без сомнения, он наиболее полно в досоветской историографии рассмотрел изучаемую нами проблему, была узкая источниковедческая база.
Аналогичной точки зрения придерживался и А.Н. Митинский.15 Он считал, что частное землевладение на Урале имело в XVIII веке двоякую природу. Во-первых, это земли на правах полной собственности - этот тип землевладения преобладал на западном Урале и был представлен в основном вотчинными землями Строгановых, а во-вторых, получившее начало при Петре I на основании особых указов условное землевладение породившее потом посессионное право. Наиболее крупными представителями этого вида землевладельцев, в основном развившемся на Восточном Урале, в XVIII веке были Демидовы. Кроме того, автор выделил еще одну особую разновидность промышленного землевладения, близкую ко второму типу, сложившуюся на Южном Урале. Ее осо-
15 Митинский А.Н. Горнозаводской Урал. - СПб., 1903; Митинский А.Н. Посессионное право. - СПб., 1907.
бенностью было то, что сложилась она на вотчинных башкирских землях, которые по мизерной цене перешли в частное владение.
Близкую к ним позицию занимал крупный правовед второй половины XIX в. К. Неволин.16 Он считал не только приписанные к заводам земли, но и сами предприятия, начиная с Петра I, ограниченной недвижимой собственностью. Начиная с законодательства Екатерины II, с таким значением остались только те предприятия, которым были отведены отказные земли или приписаны мастеровые. Именно они в начале XIX в. получили название «посессионные».
Близкую к нему точку зрения на горное землевладение как условное, ограниченное владение, установленное властью в начале XVIII в. с целью стимулирования отечественной промышленности, отразили в первых учебниках по истории отечественного государства и права Белов и Владимирский-Буданов.
В конце XIX века появляется работа Якушкина «Очерки истории русской поземельной политики»,18 в которой автор ставит своей задачей проследить мероприятия правительства в области поземельного законодательства. Также вслед за К.А. Неволиным он ставит вопросы о видах условного и ограниченного владения. Эта политика, по мнению автора, налагала значительные ограничения на частных собственников, что было не в традициях предыдущего правового развития, и представляла собой строгую систему правительственной опеки. Государство стесняло частных владельцев для общественных и государственных интересов. Якушкин составил специальную систему горного законодательства, которое в своей основе было взято у Западной Европы. Окончательное развитие петровская система получила в Берг-привилегии, которая определила все юридические нормы горного дела. Все ископаемые богатства признаются собственностью монарха, горное дело - регалией монарха, то есть государство передает часть своих прав всякому охотнику, при этом также государ-
16 Неволин К.А. История российских гражданских законов. - СПб., 1857. Ч. III.
17 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов-на-Дону, 1995; Беляев И.Д. История
русского законодательства. - СПб., 1999.
18 Якушкин В. Очерки истории русской поземельной политики в XVII — начале XIX вв. Вып. I. XVIII в. — М.,
1890.
ство своим регламентированием вмешивается в сферу частных владельческих интересов. Эти принципы государственной поземельной политики получили дальнейшее развитие в последующее время. Рудное дело начинает считаться регалией, которая по особым грамотам передается в частное пользование. Но после Петра государственная и всенародная польза все чаще стала уступать место частным интересам, пока вовсе не уступила им место. Однако Якушкин непоследователен: в частности, он также высказывает точку зрения, что отход от петровских тенденций в законодательстве наблюдался только при Петре II, а затем было восстановлено при Анне Иоанновне и продолжалось до царствования Екатерины Великой. С другой стороны, в 18 веке правительство использовало традиции не только западного права, но и Московской Руси, в частности условное землевладение и насильственные конфискации частных земель для нужд государства, законодательно не регламентируя этот вопрос. Также Якушкин особо указывает, что лесоохранительная политика началась только с петровских времен. Причинами этой политики, по мнению автора, были либо удешевление лесных материалов, либо сохранение лесов, нужных для кораблестроения.
Кризисное состояние горнозаводской промышленности в пореформенный период вызвало к жизни серию статей по истории горного дела на Урале, внимание авторов которых было обращено на деятельность заводчиков, государства и его служащих. К освещению этих вопросов привлекался довольно широкий круг опубликованных материалов и архивных источников. Выбор их определялся предметом исследования; поэтому из неофициальных источников широко использовались служебная и отчасти личная переписка В.Н. Татищева и В.И. Геннина, а также челобитные и письма заводчиков. Большим достоинством этого корпуса документов являлось освещение в них особенностей правоприменительной практики в поземельном вопросе на Урале в изучаемый нами период. Однако при описании истории горного дела на Урале в них преувеличивался личностный фактор при анализе законодательной деятельности царя, особенностей управления горной администрации или предприимчивости от-
дельных заводчиков, в особенности Демидовых. Однако, несмотря на зачастую неприкрытую апологетику власти в этих статьях уже анализируются последствия этой деятельности, в том числе и по отношению к землевладению коренных народов и русского крестьянства, часто негативно сказывающейся на послед-них.19
Работа горного инженера В. Рожкова посвящена деятельности В.Н. Татищева на Урале в петровское время. Автор высоко оценивал деятельность В. Н. Татищева, считая его лучшим администратором и законодателем в горнозаводском управлении. Он считал исключительно важной деятельность Татищева в развитии горнозаводского законодательства, в том числе и в регламентации поземельных отношений и охране лесов. В статье приводятся интересные сведения об условиях работы первых рудоискателей и законодательной поддержки их горными властями. Пользой промышленности автор статьи оправдывал деятельность В. Татищева по фактическому отбиранию земель, принадлежащих башкирам.20
Зачастую исследователи XIX в. совершенно бездоказательно противопоставляли деятельность Татищева и Геннина как защиту со стороны первого казенных интересов и продолжение прогрессивной политики Петра и критиковали «чужеземного наемника» Геннина, который подготовил почву для захвата казенных заводов недобросовестными людьми. Интересующие нас сведения содержит статья Н. Колюпанова об основании Пермской губернии, где автор делает вывод о поддержке властью действий заводовладельцев по обману коренных народов в поземельных сделках.22
19 Политика И. Блинов M. История основания русских горных заводов // Памятная книжка для русских горных людей на 1862 год. - СПб., 1862; Политика И. Об отдаче Уральских казенных заводов в частные руки // Горный Журнал. 1861. № 7-9; Планер Д.И. О частном рудном промысле//Горный Журнал. 1863. № 10-11; Рожков В.И. Берг-компания на магнитной горе Благодати в Сибири и на Медвежьих островах в Лапландии (Материалы к истории Горного промысла в России в царствование Анны Иоанновны) // Горный Журнал. 1885. № 4-6; Рожков В.И. Отрывок из истории Горного промысла в России // Горный Журнал. 1872. № 10-12. 20Рожков В.И Деятельность артиллерии капитана В.Н. Татищева. - СПб., 1884.
21 Словцев П.А. Письма с Урала // Азиатский вестник. 1825. Кн. 2; Белов В.Д. Об уральских казенных горных
заводах. - СПб., 1894; Белов В.Д. Исторический очерк Уральских горных заводов. - СПб., 1896; Белов В.Д.
Петр Великий как основатель русской промышленности. - СПб., 1891.
22 Колюпанов Н. Колонизация Пермской губернии и распространение горного промысла. // Беседа, 1871. № 8.
Относительный интерес для изучаемой нами темы представляют материалы, опубликованные в трехтомнике «Пермский край», хотя среди его материалов и не содержится публикаций, впрямую освещающих избранную нами тему. В частности, подготовленный И.В. Вологдиным «Наказ шихтмейстера» В.Н. Татищева23 или содержащий сведения о регламентации отведения лесов к медным заводам «Исторический очерк медного производства на Урале» инженера М.Д. Белоусова.24
После Октябрьской революции интерес к данной теме начинает угасать. В условиях пролетарского государства исчезает частное промышленное землевладение, а недра объявляются общенародной собственностью. Постепенно из юридического обихода исчезают термины «горное право», «горные отношения», «горное законодательство». Они заменяются производными от слова «недра»: недропользование, отношения недропользования, закон о недрах. Среди ученых, занимавшихся данной проблематикой, утверждалось мнение, что горное законодательство прекратило свое существование, будучи поглощенным законодательством о недрах.25
В связи с этим проблема истории горноземельного законодательства как целостное явление перестает изучаться учеными. В первые десятилетия советской власти появляются монографические работы по истории крупной промышленности, в том числе и горнометаллургической. Но, в отличие от предшествующего периода, основные вопросы, которые ставят авторы, это зарождение рабочего класса в России, характер труда на мануфактурах и классовая борьба. Никаких новых материалов по интересующей нас теме они практически не вносят. Основой их исследования являются труды дореволюционных авторов. Кроме того, большинство из них находятся под влиянием теории М.Н. Покров-ского о борьбе торгового и дворянского начал в русской промышленности. В этой связи авторы рассматривали основные акты горного законодательства, та-
Вологдин И.В. «Наказ шихтмейстера» // Пермский край. — Пермь, 1895. Т. 3.
24 Белоусов М.Д. Исторический очерк медного производства на Урале // Пермский край. - Пермь, 1895. Т. 3.
25 Башмаков Б.С. Крупный шаг в развитии законодательства о недрах. // Правоведение. 1975. № 6.
26 Покровский М.Н. Избранные произведения в 4-х томах. - M., 1966.
кие как Берг-привилегия и Берг-регламент, как уступку дворянству или торговому капиталу. Материалы горного законодательства и горноземельной практики тогдашние авторы привлекали как иллюстрацию действий царизма о насильственной колонизации земель коренных народов в пользу пришедших в этот регион (Урал) промышленников. Неким особняком из общей тенденции указанного времени можно поставить лишь несколько работ, авторы которых, хотя и не ставили задачу осветить вопросы горноземельного права, однако все-таки в ходе исследования вынуждены были анализировать некоторые из актов, касающихся данной темы. В них было отмечена единая линия законодательства начиная от петровской Берг-привилегии вплоть до указа 1782 года. При анализе Берг-привилегии в работе Д.А. Кашинцева «История металлургии Урала» (М,-Л., 1939) был сделан вывод о том, что в Берг-привилегии правительство вынуждено было отказаться в некоторых аспектах от обычной политики поддержки помещиков-дворян в пользу промышленников, что диктовалось насущными нуждами государства. В работе СП. Сигова «Очерки по истории горнозаводской промышленности Урала» (Свердловск, 1936) содержалось указание на то, что государственная администрация для поощрения развития крупной частной промышленности законодательно ущемляла землевладельческие интересы не только местных народов, но и русских крестьян, живущих в этом регионе. В предисловии к публикации произведения де Геннина М.Ф. Злотников прямо называет эти действия законодательным обманом центра, которые должна была проделать местная администрация. Большой фактический материал содержит монография Н.Б. Бакланова, посвященная анализу техники и технологии метал-лургического производства XVIII века на Уральских заводах. Это описание
27 Богословский С. Почему Кунгурские татары участвовали в Пугачевском движении? // Кунгурско-
Красноуфимский край. № 4-5; Богословский С. Русская колонизация Кунгурского края 1570-1670 гг. // Сб.
Кунгурского общества краеведения. Вып. 1. 1925; Балабанов М. Очерки по истории рабочего класса в России.
М.,1926; Гайсинович А. Рабочий класс крепостной эпохи. - Харьков, 1931; Савич А.А. Прошлое Урала: Исто
рические очерки. - Пермь, 1925; Савич А.А. Очерки по истории крестьянских движений на Урале в XVIII-XX
вв. - М., 1931; Пажитнов К.А. Положение рабочего класса в России. -Л., 1925. Т. 1; Гессен Ю.И. История гор
норабочих СССР. Т. 1. История горнорабочих России до 60-х годов XIX в. - М., 1926; Лященко П.И. История
русского народного хозяйства. - М-Л., 1926; Каптерев Л. Как русские пришли на Урал. - Свердловск, 1930; и
др.
28 Злотников М.Ф. Первое описание Уральских и Сибирских заводов // Геннин В. Описание Уральских... С. 34.
29 Бакланов Н,Б. Техника металлургического производства XVIII на Урале. - М.-Л., 1935.
позволяет нам сравнить реальные потребности в земле и в полезных ископаемых уральских предприятий и те нормы, которые устанавливались для них законодательными актами.
Значительный вклад в изучение истории металлургии был внесен П.Г. Любомировым. В своей последней работе он подробно рассматривает условия, необходимые для выбора места постройки предприятия, и указывает на попытки правительства не только регулировать сам процесс постройки, но и охрану необходимого для успешного производства лесных и рудных богатств.
После Великой Отечественной войны интерес к истории развития уральской металлургии возрастает, и круг вопросов, заинтересовавших исследователей, значительно расширяется. Настоящий прорыв в этой области произвело исследование Б.Б. Кафенгауза по истории хозяйства Демидовых.31 На большом фактическом материале, впервые извлеченном автором из архивов, исследователь анализирует историю возникновения уральской металлургии и постройку первых заводов. При этом акцентируется внимание на особом отношении правительства и лично Петра I к поиску рудных богатств, выбору мест и постройке первых предприятий. При анализе жалованных грамот Демидовых при передаче им Невьянского завода и поощрении их для постройки новых предприятий автор справедливо делает вывод, что одними из основных привилегий была передача им в пользование огромных земельных пространств в этом регионе и защита их от возможной конкуренции. При этом одновременно, усиливая льготы, правительство ужесточало требования по рациональному использованию лесов и рудной базы этого региона.
В работе В.Я. Кривоногова, посвященной анализу вольнонаемного труда, говорится о поощрении вольнонаемного рудного промысла и реализации на практике норм Берг-привилегии. Хотя одновременно указывается, что мест-
30 Любомиров П.Г. Организационная структура промышленных предприятий в России XVIII-XIX вв. - М.,
1930; Любомиров П.Г. Географическое размещение металлургической и металлообрабатывающей промышлен
ности в XVII, XVIII, нач. XIX вв. - М., 1937; Любомиров П.Г. Очерки по истории русской промышленности в
XVII, XVIII, нач. XIX вв. -М., 1947.
31 Кафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв. Опыт исследования по истории Уральской
металлургии. - М., 1949.
2 Кривоногое В.Я. Наемный труд в горнозаводской промышленности Урала в XVIII веке. Свердловск, 1959.
ные власти не всегда их соблюдали дословно, идя навстречу интересам крупных промышленников. Большой вклад в изучение истории металлургии России XVIII века внес Н.И. Павленко. Уральская металлургия занимает в его монографиях определяющее место. Его работа «Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века. Промышленная политика и управление» впервые не только анализирует всю систему горного управления за указанный период, но и дает подробный разбор всех важнейших законодательных актов указанного периода. Заслуга Н.И. Павленко в том, что он впервые вводит в научный оборот и публикует «Горный Устав» В.Н. Татищева. Однако основные темы его работ - это изменение структуры горного управления, обязанности чиновников горной администрации, проблема взаимоотношений казенной и частной промышленности, в особенности по обеспечению предприятий рабочей силой.
В 70-90-х годах XX века по истории уральской металлургической промышленности вышло несколько значительных монографических исследований, в которых была затронута и интересующая нас проблема. А.А. Преображенский ряд своих работ посвятил колонизации Урала и Западной Сибири в XVI-XVII веках. В его работах содержатся примеры не только правового основания крестьянского землепользования в указанных регионах, но и практика сосуществования крупной и мелкой металлургической промышленности. Также автор касается в этих работах условий появления и действий первых казенных и частных мануфактур. Книга А.Г. Кузьмина дает некоторые сведения о деятельности В.Н. Татищева во главе уральской горнозаводской промышленности; сведения об условиях его жизни во время управления Горным Уралом позволяют нам понять, в каких условиях и исходя из каких потребностей главный горный на-
33 Преображенский А.А. Из истории первых частных заводов на Урале в начале XVIII в. // Ист. зап. 1956. Т. 58; Он же. Очерки колонизации Западного Урала в XVII - начале XVIII в. - М., 1956; Он же. Работные люди на Урале в XVII - начале XVIII в.: (К вопросу о рынке рабочей силы) // Из истории рабочего класса Урала. Пермь, 1961; Он же. Урал и Западная Сибирь в конце XVI - начале XVIII в. - М., 1872; Он же. Развитие мануфактуры в России (конец XVII - первая половина XVIII в.) // Ремесло и мануфактура в России, Финляндии, Прибалтике. -Л., 1875; Он же. Об историческом взаимодействии народов Среднего Поволжья и Приуралья в XVII-XVIII веках // Исследования по истории и историографии феодализма. - М., 1982.
чальник пытался реформировать горнозаводское законодательство. Но наибольшую заслугу в изучение и анализ административной и законотворческой деятельности Татищева внес А.И. Юхт, автор статей и монографий о жизни этого выдающегося администратора первой половины XVIII века.35 Особую ценность для нас представляет детальный анализ автором проектов Татищева по установлению налога на землю, обеспечению предприятий землей и полезными ископаемыми и т.д., которые затем В.Н. Татищев пытался реализовать в 30-е годы XVIII века. В указанный период появляются работы, посвященные горнометаллургическим занятиям мелких собственников - крестьян и посадских людей. В них на основе многочисленных примеров делается вывод о том, что эта область практически не была затронута горным правом, а регулировалась местными обычаями. При этом делается вполне обоснованный вывод о том, что правительство рассматривало эти занятия только лишь как дополнительный источник фискальных поступлений и в случае нужды пыталось законодательно ограничить эти занятия в пользу крупной металлургической промышленности. Также в 60-90-х годах XX века появляются значительные работы, посвященные развитию лесной промышленности, в которых анализируются законодательные акты изучаемого нами периода, регулировавшие развитие указанной отрасли.36 Недостатком данных работ является то, что они в основном исследуют данную отрасль только в аспекте обеспечения кораблестроения и населения топливом, практически не затрагивая горной промышленности. Однако они позволяют нам вычленить то новое, что вносила горная администрация в развитие данной отрасли, а также методы и специфику использования общегосударственных актов по охране корабельных лесов по аналогии и на
:'4 Кузмин А.Г. В.Н. Татищев. - М., 1997.
Юхт А.И. Государственная деятельность В.Н. Татищева в 20 - начале 30 годов XVIII в. - М., 1986. 36 Пробст А.Е. Лесная и топливная политика Петра I. (Из истории топливного хозяйства СССР) // Вопросы экономики, планирования статистики. (К 80-летию академика С. Струмилина). - М., 1957; Цейтлин М.А. Очерки развития лесозаготовок и лесопиления в России. - М., 1968; Лушникова Н.М. Лесное законодательство России и горные заводы Урала (период феодализма) // Вопросы истории Урала (проблемы экономической и социальной истории). Сб. 8. Уч. зап. 72. Серия историческая. Вып. 9. - Свердловск, 1969; Ястребов Е.В. К проблеме разумного использования лесов на Урале в первые десятилетия XVIII века // Пермский гос. университет. Уч. записки. № 230. - Пермь, 1970; Истомина Э.Г. Лесоохранительная политика в России в XVIIII - начале XX века // Отечественная история. 1995. № 4; и др.
горных заводах и методы особой правоприменительной практики этих законов на Урале. Последними по времени работами, наиболее близко освещающими интересующую нас тему, являются исследования Н.М. Кульбахтина и доктор-
екая диссертация А.В. Лагуткина . В работах Кульбахтина освещены особенности постройки металлургических предприятий на башкирских землях. Автор обоснованно делает вывод о том, что успехи уральской металлургии во многом связаны с беспощадной эксплуатацией огромных земельных богатств, отнятых или купленных за бесценок у коренных народов Урала. При этом методы захвата таких земель отличались значительным разнообразием: от имеющих правовую окраску покупки и аренды башкирских земель, на которые башкиры шли под огромным нажимом властей, до не имеющих даже формального правового прикрытия захвата или фальсификации документов на право владения землей. В диссертации Лагуткина, посвященной истории и теории горного права Российской Федерации, совершенно правомерно утверждается, что основой горного права являются акты, регулирующие горноземельные отношения и отношения недропользования, также тесно связанные с регулированием землевладения. Однако поставив своей задачей изучение истории горного права, автор решил эту проблему достаточно поверхностно. Истории горного права России с древнейших времен до настоящего времени автор посвятил менее 60 страниц своего исследования. При этом анализировались только основные положения наиболее крупных законодательных актов. Для всего XVIII века это только Берг-привилегия, Берг-регламент и закон 1782 года. Но ничего нового в рас-
'7 Кульбахтин Н.М. Формирование горнозаводской промышленности Башкирии в XVIII веке. - Уфа, 1989; Роль горнозаводской промышленности Южного Урала в укреплении межэтнических связей народов Башкирии в XVIII в. // Народы Урала и Поволжья накануне Октябрьской революции и осуществления ленинской национальной политики. К 70-летию образования Башкирской АССР. - Уфа, 1989; Он же. Наказы народов Оренбургского края в Уложенную комиссию 1767-1768 гг. // Оренбургской губернии - 250 лет (проблемы истории и культуры); Он же. Наказы народов Южного Урала в Уложенную комиссию 1767-1768 гг. // Очерки социально-экономической истории Южного Урала в XVI—XVI11 вв. — Уфа, 1994; Он же. Влияние горнозаводской промышленности XVIII в. на судьбы народов Башкортостана // Культурное наследие славянских народов Башкортостана. - Уфа, 1996; Он же. И.Б. Твердышев - пионер освоения оренбургских недр // Башкиры и Оренбуржье. История и современность. - Уфа-Оренбург, 1996; Он же. Первенец южно-уральской металлургии (к 250-летию основания Воскресенского медеплавильного завода) // Вестник Башкирского университета. 1996; Он же. Горнозаводское строительство на территории Исторического Башкортостана в конце XVII - XVIII вв. - Уфа, 1996; Он же. Дворянские предприниматели в горнозаводской промышленности Башкортостана // «Ватандаш». 1997. № 1, 5. 38 Лагуткин А.В. История и теория горного права Российской Федерации: Дис. докт. юрид. наук. СПб., 1997.
крытие данных актов автор не внес, повторив в своем исследовании основные выводы А. Штофа и В. Удинцева, компенсируя этот недостаток второй частью, посвященной теории горного права. Таким образом, исходя из анализа предшествующих исследования можно сказать, что проблема исследований горноземельного права в эпоху феодализма в России с учетом деятельности местной администрации и проблемы правоприменительной практики, диктующие развитие этой отрасли права, до сих пор нигде не затрагивались. Также обойдены вниманием исследователей вопросы правового регулирования использования природных ресурсов для нужд горной промышленности. По нашему мнению, есть еще область для исследования и по вопросу правоприменительной практики при взаимоотношении крупной промышленности с мелкими собственниками, коренными этносами и русскими крестьянами.
Объект исследования: горнозаводское земельное законодательство Российского государства.
Предмет исследования: основные тенденции становления и развития горнозаводского земельного законодательства и механизм его реализации в России второй половины XVII - первой половины XVIII веков. С целью многостороннего рассмотрения выбранного нами предмета исследования используются работы дореволюционных, советских и современных авторов в области горнозаводского права и истории горнозаводской промышленности. Анализируются нормы отечественного законодательства рассматриваемого периода, исследуется правоприменительная практика на примере региона с наиболее развитой горнометаллургической промышленностью указанного периода - Урала.
Методологической базой исследования является общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частнонаучные методы: системно-структурный, технико-юридический, лингвистический, сравнительно-правоведческий. Их применение позволило диссертанту исследовать объекты во взаимосвязях и взаимозависимостях их целостности и всесторонности.
Цель и задачи исследования. Целью данной работы является исследование горнозаводского земельного законодательства Российского государства в период со второй половины XVII до середины XVIII века.
Задачи исследования:
выявить на основе изучения жалованных грамот истоки русского горнозаводского земельного законодательства;
определить основные тенденции развития горнозаводского земельного законодательства России в первой половине XVIII века;
осуществить анализ становления системы землеотводов и регламентации платы за землю;
проследить эволюцию системы эксплуатации и охраны горнозаводских лесов;
проанализировать правоприменительную практику горнозаводских властей по вопросу земельной собственности в том числе с применением норм из других отраслей материального права в отношении коренных народов и русского крестьянства на Урале.
Источниковая база исследования. Выбор темы исследования и его объекта предопределил специфику источниковой базы исследования. Привлеченные источники можно разделить на три основные группы.
1. Во-первых, нормативный материал, опубликованный в Полном Собрании Законов Российской Империи (ПСЗ). Содержащийся здесь обширный законодательный материал позволяет проследить основные направления и основные вехи развития русского права, в частности, по вопросу развития поземельных отношений.
Важным дополнением к этому источнику являются «Акты исторические» (далее АИ) и «Дополнения к актам историческим» (далее ДАИ). Если ПСЗ содержит материал правительственный, законодательного характера, АИ и ДАИ дополняют его документами частными, характеризующими местную юридическую практику.
Близко к этому источнику примыкают «Акты археографические», примерно соответствующие АИ и ДАИ по критериям подбора документов.
Также, кроме сборников общего характера, мы используем в нашей работе опубликованные источники, касающиеся только развития горнозаводской промышленности.
Ценные материалы содержит труд И.Ф. Германа «Историческое начертание горного производства в Российской империи», выпущенный в Екатеринбурге в 1810 году. В нем автор приводит законодательные акты правительства, указы Берг-коллегии. Значительная часть этих документов затрагивает вопрос регулирования горноземельных отношений, в том числе назначение оплаты за землю, решение вопросов об отводе к предприятиям мест под постройку, лесов и рудников.
«Материалы к записке о посессионном праве», выпущенные в 1913 году, содержат ранее опубликованные жалованные грамоты Демидовым, законодательные акты, указы Берг-коллегии об условиях постройки отдельных предприятий и отводимых к ним землях.
Отдельные интересные документы, в том числе грамоты на владения землей на Урале, жалованные грамоты Демидовых содержит многотомная «Пермская летопись», собранная В. Шишонко и доведенная им до 1715 года. Однако документы расположены автором бессистемно, что затрудняет работу с ними. Достоинством «Пермской летописи» является наличие в ней документов, не сохранившихся до сегодняшнего дня в подлиннике.
Важнейшими источниками нормативного характера, хотя и не утвержденными правительством, являются «Заводской устав», опубликованный в «Горном журнале» в 1831 году, а также подготовленные к изданию Н.И. Павленко «Горный устав» и «Наказ шихтместеру». Эти документы показывают определенное направление в горноземельном законодательстве, которое поддерживали специалисты-производственники, в частности, автор этих проектов В.Н. Татищев. Несмотря на не утверждение этих документов правительством, они
использовались в Уральском горном управлении в качестве регламентирующих актов вплоть до начала XIX века.
Значительный интерес представляют для нас Сборники Императорского Российского исторического общества (РИО), в которых содержатся документы не только регламентирующего характера, но и донесения с мест, позволяющие нам оценить некоторые последствия законодательной деятельности правительства по регулированию горноземельных отношений.
Так же, кроме сборников общего характера, мы используем в нашей работе опубликованные документы, касающиеся только развития горнозаводской промышленности.
В 1825 году начинается издание специального журнала по горному делу, в котором печатаются документы по интересующей нас теме. В течение первой половины XIX в. на его страницах были опубликованы «Заводской устав» В.Н. Татищева, отрывки из книги В. Геннина, содержащей штат Сибирского обер-берг-амта, письма последнего к Петру I и Екатерине I и прочее.
Значительный интерес представляет опубликованный в приложении к «Пермской старине» богатый актовый материал, позволяющий нам раскрыть особенности воеводского регулирования поземельных отношений различных категорий собственников до начала и в первый период строительства горнометаллургических предприятий.
«Крепостная мануфактура в России», вышедший в свет в Ленинграде в 1930 году, содержит в себе жалованные грамоты первым русским заводовла-дельцам XVII в.
2. Следующую группу источников составляют материалы текущего делопроизводства, такие как донесения и просьбы заводчиков, рапорты и отчеты горнозаводских чиновников, различного рода описания и статистические сведения о горнозаводской промышленности, содержащие сведения о землевладении отдельных предприятий и его правовом оформлении.
Документы о южноуральской металлургии опубликованы в «Материалах по истории Башкирской АССР» в Уфе в 1954-1956 гг. (Т. I-V). Для нас значи-
тельный интерес представляют подготовленные и опубликованные в них более 50 договоров заводовладельцев с башкирами об аренде и покупке их земель под заводское строительство.
В 1936 году впервые выходит в полном объеме «Описание Уральских и сибирских заводов» В. Геннина, написанное еще в 1735 году и содержащее многочисленные примеры правоприменительной практики горных властей по отношению к земельной собственности коренных народов Урала.
Определенный интерес представляет сборник документов и материалов «Горнозаводская промышленность Урала на рубеже XVIII-XIX вв.», выпущенный в 1956 году в Свердловске. В этом сборнике опубликованы два оригинальных документа: «Генеральное описание о монетных дворах, литейных и всех горных заводах», составленное Берг-коллегией в 1797 году, и «Описание заводов хребта Уральского», выполненное пермским берг-инспектором П.Е. Томи-ловым в 1807-1809 годы. Хотя эти документы посвящены более позднему периоду, чем рассматриваемый нами, однако они содержат сведения о применении норм горноземельного права за предшествующее время.
3. Следующую группу источников, выделяемых нами, составляют документы личного характера: записки и письма.
В последнее десятилетие корпус источников по рассматриваемой нами теме пополнился собранным М.А. Акишиным сборником писем В.И. Геннина в кабинет к Петру I и Екатерине I, изданным в Екатеринбурге в 1993 году. Из 172 документов, представленных в сборнике, 146 писем опубликованы впервые. Этот источник содержит не только отчеты генерала о его деятельности на Урале, в том числе и по урегулированию горноземельных отношений, но и советы де Геннина по совершенствованию законодательства, в том числе и горноземельного.
К этому же типу следует отнести опубликованные в Москве в 1982 году принадлежащие перу В.Н. Татищева «Записки. Письма. 1717-1750 гг.», содержащие ряд наказов горным чиновникам, направленные на регулирование правил эксплуатации и охраны лесов.
Для решения поставленных нами задач в работе были использованы архивные материалы из фондов Российского государственного архива древних актов г. Москва (РГАДА), Свердловского государственного областного архива г. Екатеринбург (ГАСО).
По богатству материалов ведущее место среди архивохранилищ принадлежит фондам РГАДА. Наибольшее количество материалов хранится в фонде Берг-коллегии (Ф. 271). В нескольких тысячах дел фонда, переплетенных в отдельные книги в несколько сот листов каждая, собраны тысячи документов, имеющих непосредственное отношение к горноземельному праву и правоприменительной практике первой половины XVIII века. В них хранятся просьбы предпринимателей о разрешении на строительство заводов и отведении к ним рудников, мест и лесов, ходатайства канцелярии главного заводоправления, горных начальств, провинциальных и губернских канцелярий, переписка и решение Берг-коллегии и Сената по этим прошениям и ходатайствам. Среди материалов фонда имеется множество документов, вышедших из местных и центральных государственных учреждений, именные указы и распоряжения Сената, которые позволяют определить правительственную политику в области горноземельного права страны в целом и по отдельным случаям правоприменительной практики в частности.
Сотни томов неопубликованных материалов сосредоточено в фонде Правительствующего Сената (Ф. 248) РГАДА. В нем хранятся материалы о подготовке правительственных указов, таких как Берг-привилегия и Берг-регламент, содержатся предложения и проекты по установлению платы за горнозаводскую землю.
В фонде Демидовых (Ф. 1267) хранятся жалованные грамоты Демидовым с условием передачи им заводов и отведения к ним земель, просьбы этих крупнейших заводовладельцев по решению земельных споров, а также по наделению их предприятий землей.
Из региональных архивов особый интерес представляют фонды государственного архива Свердловской области г. Екатеринбург (ГАСО). Наиболее
полно интересующие нас материалы представлены в фонде Уральского горного управления (Ф. 24). В делах этого фонда представлены многочисленные примеры правоприменительной практики в поземельном вопросе на Урале. Кроме того, содержатся многочисленные предложения непосредственных производственников в Центральное управление по совершенствованию и реформированию горноземельного законодательства.
Отдельные примеры правоприменительной практики по рассмотрению поземельных споров между вновь строящимися заводами и владельцами этих мест, в особенности на начальном этапе строительства, содержатся в фонде Ук-тусского золотопромывального завода (Ф. 29). Это обусловлено тем, что Ук-тусс до постройки Екатеринбурга был центром управления горнозаводской промышленностью на Урале.
Ценный материал, рисующий нам взаимоотношения промышленников между собой в поземельном вопросе, а также по отношению к собственникам земли - башкирам, в том числе и ряд неопубликованных договоров об аренде и покупке земли, уступке рудников на Южном Урале, содержится в фонде Оренбургского горного начальства (Ф. 115).
Выделенная источниковая база позволяет решить задачи исследования.
Научная новизна исследования. Наше исследование является первым не только в юридической, но и в исторической литературе в послеоктябрьский период, всецело посвященным развитию горноземельного законодательства в феодальную эпоху. В работе рассматриваются не только законодательные акты, регулирующие данную область, но и на большом фактическом материале с привлечением неопубликованных дел, большая часть которых вводится в научный оборот впервые, анализируется правоприменительная практика в области регулирования горнозаводского землевладения.
Практическая значимость работы. Материалы диссертации могут быть использованы при изучении соответствующих разделов истории государства и права России, при написании обобщающих трудов по истории России и Урала в частности, при ведении спецкурсов по истории и теории горного права в Рос-
сии на юридических, исторических и горных факультетах вузов. Выводы об этапах становления системы горнозаводского земельного права и проблемах его правоприменения могут служить еще одним доказательством необходимости кодификации горного законодательства в отдельную отрасль права, которая существует в большинстве развитых стран.
Теоретические и практические положения исследования используются автором в учебном процессе на историческом и юридическом факультетах СурГУ.
Апробация работы. Диссертационный материал был использован для подготовки 17-ти публикаций по выбранной теме. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Сургутского государственного университета и кафедры истории государства и права Саратовской государственной академии права.
Основные положения диссертации были представлены в виде сообщений и докладов на конференциях различного уровня: Всероссийская научно-практическая конференция «Проблемы административно-государственного регулирования межнациональных отношений» (Тобольск, 1995); Всероссийская межвузовская научная конференция «Россия в контексте мировой истории» (Екатеринбург, 1996); Всероссийские научно-практические конференции «Северный регион: экономика и социокультурная динамика» (Сургут, 2000, 2002); Межвузовские конференции молодых ученых «Научная молодежь - XXI веку» (Сургут, 2001, 2002); Региональная музейная IV научно-практическая конференция, посвященная 30-летию г. Нижневартовска (Нижневартовск, 2001); Всероссийская научно-практическая конференция «Екатеринбург: от завода-крепости - к евразийской столице» (Екатеринбург, 2002); XXVIII сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы «Землевладение и землепользование в России (социально-правовые аспекты)» (Калуга, 2002).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, подразделенных на 8 параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.
Развитие русского горнозаводского земельного законодательства до начала XVIII века
Проблема отвода земли под горнозаводское производство - одна из наиболее важных и давних, регулирующихся горным правом. Она встала перед царизмом с появлением горного дела в России.
Первые известия о регулировании землеотвода относятся ко второй половине XVI века, когда мигрировавшие в Россию англичане обратились с просьбой разрешить им поиск и разработку рудных месторождений и строительство металлургических заводов. В 1569 году им была дана соответствующая жалованная грамота, по которой просители получили право строить плавильни на местах обнаруженных залежей. Для обеспечения производства предприятию предоставлялось от 5 до 6 верст леса в окружности. По всей видимости, так был создан прецедент в деле правового регулирования отвода земли под горнозаводское производство в России. За пределами выделенной территории заводчикам запрещалось рубить лес. Кроме того, на вырубленных местах запрещалось возводить жилые постройки.
Грамота предусматривала в качестве обязанности иностранцев-промышленников обучать россиян методам плавки металла, применяемым в Англии. Произведенную продукцию разрешалось вывозить за границу с условием выплаты соответствующей подати.1
Вместе с тем жалованная грамота не стала точкой отсчета систематического правового сопровождения и юридической регламентации производимого землеотвода. Скорее она стала редким, если не единственным, исключением в практике рассматриваемого периода. И само правительство понимало необычность ходатайства и, прежде чем выдать упоминавшуюся грамоту, проконсультировалось с верхушкой тогдашнего купечества — гостями. Гости ответили на запрос в том смысле, что можно иностранцам разрешить искать руду только на принадлежавших казне «государевых» землях. От этого, по мнению верхушки купечества, никакого убытка не будет ни государству, ни им, гостям, поскольку в случаях необнаружения руд убыток понесут иностранцы. В другом случае — создадут производство, и государство получит прибыль в связи с тем, что появится собственный, а не импортируемый более дорогой металл. Кроме того, возникшее производство решает проблемы занятости населения.2
И все же начинание не увенчалось успехом. Вплоть до начала XVII века железо производилось и обрабатывалось в небольших плавильнях или кузницах, использовавших, как правило, труд одной семьи. Для таких «предприятий» не требовалось больших земельных владений. Обычно они располагались вблизи города или даже в его пределах.3
Если же кузнец или металлург (часто этими профессиями владел один человек) был деревенским жителем, то его предприятие строилось на приписанной к данному поселению территории или вообще на «порожней» земле! Для плавки такие мастера добывали руду в пределах своих деревень: в поле, на пустоши или в лесах. Так, по ведомости 1724 года в Галической провинции крестьяне копали руду «за деревней на пашне» или «за полем в лесном болоте». Тем более, что и сами рудные места занимали незначительную площадь в длину 1 версту, а в ширину - 1А версты.4
Зачастую крестьяне могли заложить такие участки за полученные под залог будущего производства ссуды.5 Даже, когда рудоносные земли находились не во владениях той общины, к которой принадлежали плавильщики, то, осно вываясь на обычном праве, такие сельские и городские ремесленники «вымучивали» их у местных крестьян, помещиков и монастырей.6 Возникавшие конфликты обычно разбирались в судебном порядке. Судные дела почти всегда возникали между городскими кузнецами и деревенскими металлургами по одному и тому же поводу - насильственный захват уже эксплуатируемых участ-ков, присвоение добытой чужой руды. Естественно, такое «предпринимательство», при отсутствии крупной заводской металлургии, не требовало специальных постановлений правительства. Споры решались внутри общин по нормам обычного права или по нормам решения земельных споров, указанным в Соборном Уложении. Следует отметить и то, что администрация нередко не имела никакой информации о существовании подобных предприятий.9
Положение начинает меняться в XVII веке с началом постройки крупных металлургических мануфактур, требующих не только отвода рудников и более значительных лесных массивов «на угольное жжение», но и большей площади под само производственное строение. Кроме того, место под водо-действующий завод должно было отвечать куда большим требованиям, чем мелкие крестьянские предприятия, которые стоили недорого и без труда могли быть передислоцированы на другое место.
Крупные металлургические заводы должны были размещаться недалеко от крупных месторождений руды, должны были быть обеспечены в достатке топливом. И, наконец, для водо-действующих заводов очень важным был выбор водной акватории, обеспечивающей необходимую силу водоносного потока и возможность построения плотины.10
Понятно, что количество таких удобных мест вблизи рудников и на реках было весьма ограниченным. Поэтому вопрос о земле под заводское строение был вопросом выживаемости предприятия. А взаимоотношения с собственни ками земли, на которой строился завод, копалась руда, производился уголь, были одними из важнейших. Не взирая на такой комплекс серьезных проблем, вплоть до Берг-привилегии, единого горнозаводского земельного законодательства в России не было. Дела решались с помощью или частных договоров с владельцами земли, или «милостивых» указов правительства, регулировавших только данный конкретный случай.
Легче всего эту проблему решала казна, которая владела не только огромным массивом «пустопорожних» государственных земель, но и всеми землями, занятыми государственными крестьянами. Но возможности казны были значительно выше, чем фонд государственных земель, так как чистого права частной земельной собственности в Росси не было.
Говоря о праве собственности, мы должны отметить, что в докапиталистических формациях оно не распространялось на землю в том смысле, как это трактуется в его буржуазном праве. Юристы, начиная с древнего Рима, на нормы которого опираются современные правоведы, не нашли однозначного определения собственности и близкого к собственности понятия «права на вещь» -владения, долгое время от собственности не отделявшегося.11
Не отчуждение - признак частной собственности, а именно гарантиро-ванность прав на обрабатываемую землю, приносящую доход и освобожденную от земельного налога. То есть в данном праве собственности принцип верховной собственности, верховного распоряжения укреплялся со стороны государства в связи с его фискальными интересами, сочетаясь вместе с тем с правом на контроль и распоряжение со стороны как частных собственников, так и общин.
Таким образом, можно сделать вывод, что отчуждение — не главный показатель собственности и, как вид распоряжения, присуще не только частной собственности при капитализме, но и частной собственности докапиталистических обществ. Комментируя это, И.Б. Новицкий подчеркивал, что на практике управлять имуществом невозможно без совершения самых разнообразных сделок. Поэтому еще в Риме домовладыка, оставаясь собственником земли, мог передать участок в пользование и управление, нисколько не уменьшая своего статуса собственника. Осмысливая изложенное, мы должны согласиться с Е.Н. Швейковской, которая доказывала отсутствие прав собственности на землю у черносошных крестьян рассматриваемого периода, аргументируя это тем, что права на землю крестьян не были гарантированы.14 Но при этом следует отметить, что с равным основанием подобный вывод мы должны были бы распространить даже на заводовладельцев.
Казна не считалась с категориями собственников земель, и в случае необходимости ее для государственных нужд, земли заменялись на другие и в других местах на пустоши или вообще конфисковались, «отписывались на государя».
Удачней были опыты частных заводовладельцев. Более льготные были условия у вотчинных заводов, которые возникали на собственной земле и более просто решали вопросы с рабочей силой. В 1651 году приступил к постройке своего завода один из крупнейших землевладельцев в России боярин Б.И. Морозов. Чуть позднее после начала постройки боярин посылает Я. Внукову (приказчику принадлежавшей Морозову слободы Мурашева) приказание «взять на оброк» на 10 и более лет рудоносные участки у Благовещенского монастыря.15
Зарождение уральской металлургии. Правовое оформление землевладения Демидовых
Для Урала XVIII век является началом крупного заводского производства. Начало ему положил указ из Сибирского приказа от 26 июля 1696 года, который велел Верхотурскому воеводе узнать, «в которых местах камень магнит и железная добрая руда есть ли».66 Уже через полгода, 23 января 1697 года, тогдашний Верхотурский воевода Дмитрий Протасьев писал: «Камень магнит сыскал Верхо-турского уезду, Краснопольской слободы, от деревни русских ясачных людей Терешки Фадеева от реки Тагилу версты с две в горе, в длину в три сажени, в вер шину сажень с осьмью вершками, а железные руды одна от Невьянской слободы в двадцати пяти верстах по правую сторону Нейвы реки в длину на сте на пятидесяти саженях поперечнике на двадцати саженях в горе, лес в том месте сосняк и березняк мелкий, в другом месте по Нейве же реке в десяти верстах по речке Зыря-новке вверх с пол версты, длиннину на двухстах саженях, поперечнину на тридцати саженях, лес по обе стороны бор и березняк; в третьем месте по Нейве же реке по левую же сторону в горе, от Невьянской слободы в пятнадцати верстах...» и у той же реки Нейвы и в двух верстах от деревни Федковки, где река была лишь пять сажень и глубиной одна сажень. Таким образом, уже тогда казенными разведками найдены и Нижнетагильская, и Невьянская руды.67 Магнитную руду нашли в одном месте, а простая железная разведана была в четырех местах. А. Виниус писал 7 апреля 1697 года Петру I (находившемуся тогда за границей) в ответ на повеление строить заводы, что сыскал «зело добрую руду из магнита, железную, и такова, что писали из Голландской земли, лучше быть невозможно». В указах от 10 и 15 июня 1697 года говорилось о том, что в Верхотурском уезде на р.
Режу имеются серебряная, медная и иные руды и что Сибирский приказ приказал послать с Верхотурья на указанные выше места по рекам Нейве и Тагилу боярского сына Михаила Бабикова для поиска места, пригодного для строительства большого завода. Условия выбора точки для завода состояли, во-первых, в наличии «малых текучих речек для постройки плотины» (завод надо было строить на малой реке, чтоб плотина могла выдержать напор внешней воды); во-вторых, завод должен был находиться поблизости от сырья, железной руды, а также вблизи леса как источника топлива. Столь же важны были благоприятные транспортные условия для будущего завода. Предписано было выяснить расстояние от судоходной реки Чусовой и от Уткинской слободы, стоящей на берегу ее, а также отписать, каков путь - сухой и водный - имеется в восточном направлении, к Тобольску. Место будущего завода должно быть перенесено на чертеж.69 После установления отличных качеств руды и других благоприятных для завода условий надо было выбрать благоприятную точку, или площадку, для будущего завода. Но было приказано не приступать к постройке плотины и завода впредь до особого распоряжения об этом и до присылки мастеров. Верхотурский воевода после этих указов сделал новое обследование, или досмотр, рудных мест. На этот раз обследование было произведено в еще более широких размерах и охватывало четыре района, притом были привлечены местные кузнецы и крестьяне, как это было предписано из Москвы. Местные люди могли указать наиболее удобные места для постройки заводов. Обследование и определило пункты, где действительно и были вскоре выстроены первые уральские заводы.
Эти работы производились под руководством сибирского боярского сына Михаила Бибикова. Сделанное им описание, сводка показаний промышленников вместе с чертежом были отосланы 26 декабря 1697 года. Таким образом, организованные в Верхотурском уезде разведки, руководимые воеводой Д. Протасовым и осуществленные М. Бибиковым и местными кузнецами, наметили пункты будущих заводов. Однако с делом начала будущего завода в Москве не торопились из-за отсутствия в Москве Петра I. Только 11 сентября 1698 года царь вынес решение о строительстве завода. Летом 1699 года Верхотурский воевода получил грамоту из Сибирского приказа о заготовке леса для плотины и дров на уголь. Но только после указа, присланного 19 января 1700 года началось строительство Федьковского (Невьянского) завода. Но теперь строительные работы на Невьян-ском заводе стали вестись одновременно с новостроящимся Каменским заводом. Но только 8 января 1702 года на Невьянском заводе было выковано первое железо. Но уже 10 февраля того же 1702 года в Москве в Сибирском приказе Никита Демидов словесно бил челом, прося о передаче ему Верхотурского (Невьянского) железного завода. Его допрашивал сам А.А. Виниус, 3 марта переговоры с ним были продолжены, а 4 марта вышел указ Петра о передаче заводов во владение Демидова. Царский указ был прочитан Демидову в Сибирском приказе, что и было удостоверено соответствующей подписью: «Великого государя именной указ Тулянин Никита Демидов слушал, по его повелению работник его Григорий Садовников руку приложил». Затем указ о передаче Демидову Невьянского завода 8 марта был отправлен в Тобольск кн. М. Я. Черкаскому и в Верхотурье воеводе Козме Козлову. Он сохранился в копии в вотчинном архиве Демидовых, имеются копии указа и в делах Берг-коллегии, и в других рукописных сборниках и мате-риалах, таких как портфели Миллера и др. Документ этот неоднократно был опубликован. Это был важнейший владельческий акт, на который ссылались владельцы Невьянского завода и более 150 лет спустя. Это был первый указ, открывающий историю Демидовского землевладения на Урале, поэтому, хотя этот указ неоднократно упоминался в исторических исследованиях73, мы нашли возможность вновь вернуться к нему. Указ появился в ходе переговоров, ведущихся в
Сибирском приказе Демидовым, и содержал, таким образом, требования правительства и предложения заводовладельца, в том числе и по его землевладельческим правам. Прежде всего, называлась причина, по которой Демидов не мог развивать свои тульские заводы. «А ныне де по именному нашему Великого Государя указу, около Тулы дубовых лесов на уголье и ни на какие дела рубить не велено, и за угольем де на тех заводах нашему Великого Государя, делу в железных плавках, и во всяких припасах чиниться остановка». Поэтому и просит Демидов отпустить его на Сибирские железные заводы, обязуясь дать льготную цену на воинские припасы против основных поставщиков казны Л.К. Нарышкина и В. Меллера. Для обеспечения заводов топливом Демидов предлагает сечь деревья вблизи предприятий, где он укажет. Платить за работу он предлагает «против того ж, что он давал на Тульских заводах». Для сбережения леса Демидову предписывалось на вырубленных местах вновь «леса запускать». Для поселения работников и для «скотного выпуску сенных покосов» Демидов просил дать ему удобные места недалеко от завода. Он также просил для защиты своих интересов запретить рубку дров «сторонним людям» в тех местах, где ведется рубка дров для завода. Кроме того, он просил «руду ему копать и на заводы возить, где он сыщет, и в тех местах никому иному тех руд копать не велеть». Кроме того, он просил разрешения на заведение новых заводов в Сибири на тех местах, «где приищет», и на тех реках, где будут построены новые демидовские заводы, «мельницам не быть». Выслушав эти предложения и выписку Виниуса о ценах на воинские припасы, Петр указал отдать Верхотурские железные заводы на Нейве реке, и, где найдет удобные места и на других реках и Тагиле у магнитной руды, отдать во владение тулянину Никите Демидову. Кроме того, ему разрешалось рубить леса и жечь уголь.
Правовая регламентация промышленного землеотвода и проблемы законодательной охраны лесов
Одной из важнейших проблем, решаемых горнозаводским земельным правом, является определение размера необходимой территории, достаточной для обеспечения заводского действия. Ни один вопрос не вызывал столько споров и сложностей среди предпринимателей, как вопрос размера заводской территории, ибо этот вопрос влиял не только на успешное развитие данного предприятия, но и оказывал влияние на конкуренцию между предпринимателями. Государство пыталось активно вмешиваться в эту конкуренцию, не только регламентируя цены на продукцию и обязанность обязательной поставки, но и не давая заводовладельцам с помощью законодательного ограничения захватывать излишние земли.1
Первые отводы предприятиям, как было показано нами в предыдущих главах, имели зачастую случайный характер, и размеры такого отвода еще были слабо увязаны с потребностями производства. При этом эти отводы, как было показано выше, основывались во многом на поместном праве, которое регламентировало наделение землями с помощью отведения помещикам территории в размерах, зависящих от их служебного положения, и свободной территории, которую сам служивый человек приищет. Размер отвода, даже в петровское царствование (и эта тенденция будет проявляться и позднее, несмотря на законодательное ограничение) во многом зависел от близости заводовладельца к центральной власти.
Все эти отводы, как правильно отмечал еще Штоф, скорее попадали под определение жалования землей, чем под законодательно определенный отвод.3 Только с введением в действие Берг-привилегии была выдвинута первая норма отвода под рудники - 250 сажень квадратно.4 По аналогии с этим отводом начинают осуществлять отвод и под территорию самого предприятия. Однако уже первые опыты такого отведения показали значительную недостаточность размера отвода. Промышленники начали жаловаться на то, что этой территории не хватает даже для постройки основных цехов предприятия, не говоря уже о месте под плотину, территориях под дополнительные производства, склады, а также место под поселение заводских рабочих и другого обслуживающего персонала.
Еще большие трудности, чем отведение территорий под постройку самого предприятия, вызывал вопрос о количестве леса, необходимого для обеспечения заводского действия. Тем более надо учитывать и то, что лес представлял собой единственно доступное на тот момент топливо, необходимое для выплавки металла и обжига руды, а также на постройку. В этом отношении интересное предложение высказал В.Н. Татищев при первом управлении им горными заводами на Урале. В донесении в Берг-коллегию от 27 мая 1721 года в 7-м пункте рекомендуется полностью запретить в радиусе 15 верст от завода рубить стоячий лес, отводя все это пространство к заводскому производству. А на нужды предлагалось использовать или поваленный лес, или рубить деревья на большом расстоянии от заводов. Во многом его подход напоминал отведение земель к заводу Демидова в 1702 году. Только вместо 30-верстной окружности Демидовых Татищев предложил 15-верстную. В дальнейшем Татищев не раз обращался к своему предложению. В частности, В.Н. Татищев в своем проекте организации компании по эксплуатации Полевского месторождения, представленного на рассмотрение Петру I,5 предложил запретить строительство железных домен ближе 10 верст к медным заводам, то есть вернулся к своим прежним предложениям.6 Однако подобный подход тогда не нашел подтверждения у центрального учреждения. Берг-коллегия в своей резолюции от 20 июня 1721 года отказалась от предложения Татищева о фактическом выделении к заводам 15-верстной окружности, а вместо этого рекомендовала разделить близлежащие леса на 15 годовых мер, взяв за основу меру, сколько на заводские нужды было вырублено в последнем году. Это направление было развито в вальдмейстер-ской инструкции. Таким образом, правительство пошло другим путем, чем тот, что предложил В.Н. Татищев, взяв за основу саксонские нормы и приказав от о водить к каждому предприятию от 25 до 30 лесосек. В принципе, это было более рационально, чем отведение определенной территории, так как данная норма фактически не учитывала ни размеров предприятия, ни его специализации. Наделение предприятий лесом, исходя из нормы лесосеки (лесосека - лесная территория, необходимая для обеспечения всех нужд предприятия в течение года), больше учитывало потребности конкретных предприятий, но имело ряд существенных недостатков. Прежде всего (и на это указывали горные власти уже с началом введения данного принципа) этот порядок не учитывал будущего роста предприятия и не стимулировал его дальнейшее развитие. Во-вторых, и это было основное замечание, этот порядок не учитывал особенностей России. Как писали об этом горнозаводские власти: «Климат на Урале студеный, и навряд, даже за 30 лет, деревья на угольное жжение вырасти смогут». Третьим недостатком являлось отсутствие методики определения размеров необходимой лесосеки.
Эта проблема была решена в указе от 11 мая 1734 года, где в 15 пункте содержалась норма, регулирующая этот пробел в праве.9 По этому указу после постройки завода или пильной мельницы рекомендовалось отвести к предприятию определенную территорию, чтобы хватило на год, учитывая потребности
предприятия в топливе и в строительном материале, а затем измерить использованное за год и произвести окончательное назначение по Вальдмейстерской инструкции. Но, исходя из предшествующего опыта, управляющий уральскими горными заводами де Геннин уже при попытках первых отводов вынужден был изменить установленную норму отвода. Так, при отведении по просьбе А. Демидова в 1732 году лесов было велено не учитывать в 30-летний срок весь вырубленный до этого предприятием лес, что давало еще значительное число лесосек, так как межевание обычно проходило через 3-5 лет работы предприятия, а для первых заводов Урала - через 20 лет заводского действия.11 Таким образом, все вырубленные места оставались внутри горнозаводской дачи. Кроме того, при отводе предписывалось не отводить леса ближе 15 верст к казенным пристаням и 20 верст к металлургическим предприятиям. Считая, что эта норма определена неправильно, а также сомневаясь, что его подчиненные смогут достаточно профессионально произвести межевание, де Геннин даже не утвердил самого крупного из происходивших в его правление межеваний к новым заводам А. Демидова поручиком Брантом, сославшись на то, что с В.Н. Татищевым едут опытные геодезисты, которые смогут произвести межевание более квалифицированно. Одновременно в ответ на присланный из Камерц-коллегии I марта 1734 года указ де Геннин впервые отметил, что для успешного заводского действия необходима территория как минимум в 60-летний срок работы предприятия. При этом при отведении лесов необходимо было учитывать при родные условия данной местности, а также возможности для роста предприятий. Для Урала рекомендовалось не строить предприятия ближе 50-60 верст друг от друга. В связи с этим прямо указывалось, что если лес редкий и возможность его сплава водой ограничена, то тогда расстояние между заводами должно быть еще больше. При этом указывалось на пример Уктусского завода, где за 30 лет леса не только на строительство, но и на выжег угля леса не выросли. Таким образом, он использовал в своих предложениях не только зарубежный опыт, но и подходы, выработанные в России в ходе практики и предложения В.Н. Татищева. Но ничего конкретного в утверждении этой нормы вплоть до окончания своего руководства уральскими горными заводами де Геннин сделать не успел.
Следующий шаг попытался сделать В.Н. Татищев, сменивший де Генни-на на посту управляющего горной промышленностью Урала. В ходе совещания с горнопромышленниками он поставил вопрос не только об отведении территории под рудники и заводы, но и о пространстве лесов, необходимых для заводского производства. Он предлагал определить к заводам леса не менее чем на 80-летний срок.14 Однако эти предложения не были утверждены правительством, и после них норма, установленная Вальдмейстерской инструкцией, неоднократно повторялась в указах и использовалась в горном управлении.15
Правовая регламентация поземельных отношений заводовладельцев и коренных народов Урала в первой половине XVIII века
Правовое регулирование отношений государства и коренных этносов в поземельном вопросе - проблема, имеющая многовековую историю. В этом плане возвращение к истории складывающихся взаимоотношений народов в процессе освоения недр Урала, на наш взгляд, исключительно полезно.
Проблема взаимоотношения коренных народов Урала и русских возникает с началом колонизации этого региона. Отметим сразу, что правительство тщательно следило за развитием ситуации в этом регионе и старалось законодательно влиять на этот процесс. При этом центральными властями многое делалось и для того, чтобы защитить местные народы от обид со стороны не только местных властей, но и русских крестьян, внедрявшихся на эту территорию. Возвращаясь же к ним, скажем, к периоду XVII века и, анализируя складывающуюся здесь ситуацию, нетрудно увидеть двоякую позицию законодателя. В одних случаях он, безусловно, поддерживал местную администрацию и служил своеобразным прессингом для местного населения, в других же — занимал противоположную позицию, в ряде случаев делая многое для того, чтобы защитить интересы коренных этносов, не позволяя ущемлять их земельные права со стороны переселенцев.
Миграция населения не только серьезно усиливала повсеместно царившую неупорядоченность в решении вопросов землевладения, прямо или кос венно касавшихся различных проблем землевладения, но и обнаруживала неразработанность и многие пробелы имевшегося на этот счет законодательства. На наш взгляд, подобное положение вещей во многих случаях могло импонировать правительству. Используя неразбериху, государство, и прежде всего местные власти, удовлетворяя свои интересы, получали возможность добиваться намеченных целей, пользуясь своими административными силовыми методами. Прежде всего, так поступали, наступая на этнос. Оттесняя его от земли, урезая ее, власти получали достаточно значительную территорию, освобожденную, в первую очередь, от местного населения. Территорию, на которой удобно было инициировать строительство заводов и разворачивать промышленное производство. Возможность ускорять этот процесс постоянно возрастала, поскольку дополнительно к обстоятельствам, отмеченным выше, добавлялось и такое немаловажное условие, как систематическое увеличение армии незанятых рабочих рук. Рабочими руками становились не только пришлые российские крестьяне, но и оттесненные со своих мест татары, башкиры, прикочевавшие на Урал калмыки, казахи. Помимо наличия территорий, наличие массы свободных рабочих рук являлось как бы второй составляющей в комплексе условий, обеспечивавших возможность положительно решать вопросы развития промышленности на Урале. Именно поэтому, на наш взгляд, на волне этой миграции стали появляться новые рудники, новые заводы, имевшие возможность сразу же достаточно энергично начать производство. Так стали появляться первенцы российской уральской горнозаводской промышленности.
Дуализм подобной позиции государства объясняется целым рядом обстоятельств. Безусловное стремление обеспечить непрерывное поступление в казну налоговых платежей, как одна из основных задач, было более чем очевидно, оно лежало на поверхности и служило одним из аргументов в пользу подобного объяснения этого дуализма. Однако сводить все только к одному этому было бы неправильно, и целый ряд обстоятельств является убедительным тому подтверждением. В частности, в условиях продолжающейся колонизации правительство менее всего стремилось к усилению напряженности в рассматри ваемом регионе. Ликвидация всяческих волнений не только влекла за собой потерю времени, но и требовала серьезных финансовых и людских вложений. Совершенно очевидно, что власти к этому не стремились. Во-вторых, в перспективе государство предполагало продолжить колонизацию и освоить территории на юге и на востоке. Причем сделать это считалось необходимым по - возможности оперативно и в максимально сжатые сроки. Поэтому всегда было желательно оставить за спиной в качестве плацдарма освоенные и относительно мирные земли. В-третьих, мир и спокойствие требовались для развития торговли, без которой закрепление на новых территориях было бы невозможно. Совокупность всех перечисленных обстоятельств и диктовала, отдавая предпочтение то одному, то другому варианту, стремление к компромиссам, порождавшим уже упоминавшийся дуализм и служившим фундаментом формировавшемуся законодательству, предназначавшемуся для правового оформления политико-экономического курса самодержавия.
Прекрасной иллюстрацией сказанному могут служить положения нормативных актов, начиная с Соборного Уложения и в более позднее время.
Так, 9 мая 1685 года правительством был издан указ о размежевании мордовских черемисских и чувашских земель.1 Как видно из текста самого указа, основная его задача - сохранить ясачные угодья инородцев, с которых в казну бралась подать. Говоря об этом, нельзя не видеть, что данным указом правительство продолжило политику законодательной защиты земель коренных народов. По указу следовало переписать количество населения в каждой деревне поименно, а затем отметить количество земельных владений, принадлежащих коренным народам. При этом наиболее ценные для коренных народов бортные деревья, бобровые и рыбные ловы следовало переписать за инородцами по их знакам и выдать соответствующие документы.
Наиболее важной мерой по охране собственности нерусских народов было запрещение давать инородческие земли детям боярским и другим служивым людям. Если же инородческие земли находились по соседству с землями, занятыми русскими помещиками, то их следовало размежевать без суда, по показаниям старожилов. Если эта мера не приносила ожидаемых результатов и спор все-таки возникал, то его следовало решать в судебном порядке. Сначала следовало намерить «дачи» помещикам, а затем передать оставшиеся земельные угодья коренным жителям. Во избежание злоупотреблений со стороны властей в пользу помещиков было указано измерять земли коренных народов теми же мерами и инструментами, что и принадлежащие помещикам, а затем регистрировать в специальных книгах по отдельности (помещичьи и инородческие).
Одновременно фиксировалось, что земли, захваченные русскими помещиками, безусловно, подлежали возврату как ясачные. Отметим, что размежевание должно было быть проведено даже в том случае, если в данном районе никогда до этого не наблюдалось земельных споров.
Мы должны согласиться с мнением И.Е. Германа о том, что данным указом правительство проявило определенную заботу о защите земель инородцев, хотя, на наш взгляд, одна из основных целей данного нормативного акта - про-вести ревизию и как-то упорядочить землевладение. Особенностью данного указа является и то, что в нем не упоминается никаких письменных документов на право владения землей коренными народами. Единственным доказательством прав владения землей поэтому признавались свидетельства старожилов.
Этот указ был далеко не единственным законодательным актом, которым правительство пыталось поставить заслон расхищению земельного фонда, в том числе и принадлежащего коренным народам. Однако этот указ и другие законодательные акты, начиная от Соборного Уложения и заканчивая многочисленными наказами воеводам, не могли решить проблему охраны земельной собственности местных народов. На практике воеводские власти при поселении русских крестьян, новых налогоплательщиков, зачастую нарушали предписания центральной власти.3
Так, при основании Багаряцкой слободы были опрошены только русские крестьяне и драгуны, которые, как выяснилось значительно позднее, солгали. Кроме того, как это было подчеркнуто при расследовании этого межевания, показаний опрошенных было явно недостаточно, поскольку сами писцы не обследовали эти земельные угодья, а делали все со слов русских старожилов. Опрошенные утверждали, что эти земли никем не заняты, порожние. Однако на этих землях жили представители коренных народов, татары и башкиры, которых, хотя этого прямо требовал писцовый наказ, никто не опрашивал.4 В результате этого обмана в 1688 г. русскими крестьянами была основана Багаряцкая слобода.5 Нарушение закона стало возможным еще и потому, что воеводские власти не проверили соответствующие записи в писцовых книгах, как то предписывалось центральным законодательством. Вследствие целого ряда, думается, явно умышленных нарушений, преследующих очевидные цели, прежде всего местных властей, на этих землях, издавна принадлежащих коренным народам Урала, появились русские поселения. Постепенно под натиском местных властей и мигрирующего русского крестьянства, башкиры стали терять свои земли, и в отдельных местностях земледелие начало доминировать над скотоводством.6 Позднее эта земля была отмежевана к Полевскому заводу.7
Наступление на ясачные земли имело место и среди частных лиц путем закладов, покупки по так называемым отводным без указания имени прежнего владельца, а также самовольного захвата, несмотря на то, что по Соборному Уложению 1649 г. подобное присвоение таких земель была запрещено.8 Этот запрет неоднократно повторялся и в наказах сибирским воеводам: «Селить русских людей на пустых местах и у ясачных людей угодий не отымать».9 Но на практике это правило часто нарушалось. Широко известен случай о насильственном обмене земель Софийского дома с татарами в конце XVII в.
