Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Понятие власти в исторической ретроспективе .. 13-41
Раздел 2. Основные элементы концепции власти у Фуко 42-96
Раздел 3. От теории политики к политическим действиям 97-121
Заключение 122-124
Список литературы
- Понятие власти в исторической ретроспективе
- Основные элементы концепции власти у Фуко
- От теории политики к политическим действиям
Понятие власти в исторической ретроспективе
М. Фуко анализирует и критикует модель власти XVII-XVIII веков. Он считает, что юридическая модель суверенной верховной власти не была приспособлена к конкретному анализу множественности отношений власти. "Мне кажется, в самом деле, - подводя итог всему
этому в нескольких, вернее, в трех словах - что теория верховной власти пытается представить собой то, что мы можем назвать циклом от субъекта к субъекту, показать, как субъект, понимаемый как личность, естественно (или от природы) обладающий от природы правами, способностями и т.д. - может и должен стать предметом, но понимаемый в этом случае как элемент, зависимый от отношений власти1 .10
Суверенная власть - это теория, которая идет от субъекта к субъекту, которая устанавливает политическое отношение от субъекта к субъекту. Теория верховной власти приписывает себе множественность полномочий, не являющихся полномочиями в политическом смысле слова, но которые являются способностями, возможностями, движущими силами и что она может их утверждать как полномочия в политическом смысле только при условии установления между возможностями и полномочиями момента фундаментального и основополагающего единства, которое является единством власти. Пусть это единство власти примет образ монарха или форму государства, не имеет значения; именно из этого единства власти будут образованы различные формы, аспекты, механизмы и учреждения власти. Множественность власти. Наконец, в третьих, теория верховной власти показывает, как власть может установиться, не следуя в точности закону, но следуя некой фундаментальной легитимности, более фундаментальной, чем все законы, являющейся разновидностью общего закона всех законов и может позволить разным законам функционировать в качестве законов.
Иначе говоря, теория верховной власти - это цикл от субъекта к субъекту, цикл власти и полномочий, цикл легитимности и закона. Из этой теории, во-первых, важно показать, как отношения подчинения фабрикуют субъект. Во-вторых, выделить отношения господства и оценить их в их множественностиполномочий, понимаемых как политические полномочия, может быть установлена и может функционировать только исходя из этого единства власти, основанного на теории верховной, показать, как разные операторы господства опираются друг на друга, смещаются одни за других, в некоторых случаях усиливают друг друга и сходятся, в других случаях отрицают друг друга или стремятся к взаимному исчезновению. Механизмы власти не всегда функционируют на основе господства. Конкретно можно, конечно, описать школу как аппарат или совокупность механизмов технического обучения в данном обществе, но их можно эффективно проанализировать только если их не брать как некое глобальное единство, только если не пытаться их выводить прямо из чего-то, что было бы единством государственной верховной власти, но пытаться, рассмотреть как они действуют, на что они опираются, как этот аппарат определяет некоторое количество общих стратегий, исходя из множественности подчиненностей (ребенка взрослому, потомства родителям, невежды ученому, ученика мастеру, семьи администрации и т. д.). Таковы все. механизмы и все операторы господства, которые фактически являются фундаментом этого общего механизма, который и составляет школьный аппарат. Итак, структуры власть есть глобальные стратегии, которые пересекают и используют локальные тактики господства. Хотя М. Фуко отрицал структурализм, в своих рассуждениях он явно показывает свою принадлежность к этому течению философии. Никто не отрицает существование всеобщей связи. Школа, армия, тюрьма входят в общий механизм власти. Каждое звено есть отражение общего механизма. Есть много центров власти. Можно согласиться с Фуко, что они по-разному действуют друг на друга, но я думаю, что государственная власть делает возможным создание определенного порядка и гармонии между звеньями. Если только в основе суверенной власти лежит сила, то это показывает не совершенство власти. Власть использует силу и войну для собственного сохранения. Иван Александрович Ильин это подчеркивает в своих рассуждениях об аксиомах власти.
Т.Гоббс является тем политическим мыслителем, который защищал суверенную неограниченную власть, представляя первоначальные отношения между людьми как "войну всех против всех". Он полагал, что государственная власть возникает в результате общественного договора, посредством которого люди отчуждают свои права в пользу суверена, призванного гарантировать порядок и законность. Суверен не только верховный политический правитель, но и верховный судья в вопросах веры и всех иных суждениях и мнениях, имеющих значение для государства.
М Фуко в своей лекции от 21 января 1976 года, говоря о войне, которая стала предметом анализа властных отношений в конце XVI и в начале XVII века, подчеркнул, что Гоббс является ярким примером такого рода анализа. "Гоббс поставил отношения войны как основу и как принцип властных отношений над порядком, над миром, над законом. В рождении государства, суверена, Левиафана стоит не только война повсюду, которая осуществляется постоянно и по всем направлениям:: "война всех против всех". Такая война всех против всех Гоббса не только появляется с рождением государства, она сопровождает, распространяется до самых его границ". l М Фуко говорит, что такое рассуждение о войне, понимаемой как постоянное общественное отношение, как неизгладимая основа всех отношений и
Основные элементы концепции власти у Фуко
Это показывает, что типы отношений, отличных от властных отношений, также постоянны в социальных взаимодействиях. С этой точки зрения, нам нужно спросить, что Фуко подразумевает под удовольствием и отношениями удовольствия, и если они также вездесущи. Здесь, я предложу только несколько комментариев-набросков и предположений. Ясно, что удовольствие не может просто быть отсутствием боли, как многие утилитаристы могут видеть это из-за сложных отношений между болью, властью и удовольствием в С/М. Удовольствие даже не вездесуще. Когда социальный работник должен ограничить благополучную выгоду клиента, например, кажется, что не достигается никакого удовольствия из этого взаимодействия. Возможно, удовольствие может быть более вероятно представлено как вид более большого класса отношений, именно таких как господство и государственный суверенитет, которые являются видами властных отношений; и этот класс может быть вездесущ. Особенно в свой поздний период, Фуко говорит об удовольствиях в тесной связи с дружбой. Дружба потому является феноменом, который Фуко мог бы рассматривать. Я могу предположить другую (отличную) таксономию (налогообложение): возможно, оба отношения удовольствия и отношения дружбы могут быть поняты как виды отношения заботы. Отношения заботы похожи на вездесущее, постоянное отношение в социальных взаимодействиях.
Удовольствие или отношения заботы могут рассматриваться как вездесущие тем же способом, которым Фуко понимает властные отношения. Чтобы сделать это требование социологическим исследованием в масштабе "Надзирать и наказывать", нужно разработать в деталях "микрофизику заботы" и проиллюстрировать как эти "отношения заботы" постоянны в социальных отношениях. Возможно, недавняя феминистская работа, по слогам разработавшая "этику заботы" делает первый шаг в этом направлении. Мы можем, однако, заключить, что такой анализ не является непоследовательным по отношению к анализу Фуко властных отношений. И что, хотя вездесущая, власть никогда не исключительна (единственна) и не является необходимым и самым важным аспектом социальных отношений для Фуко.
Если мы говорим о властных отношениях как о взаимодействии сил, которые взаимодействуют между собой каким-либо образом, то властные отношения всегда нестабильны. Мы можем даже говорить о диаграмме, т.е. функциях, которые не имеют специфической цели т не приносят какую-либо ощутимую пользу. Диаграмма.- это представление отношений сил, находящихся в одной формации. Диаграмма показывает нам конкретный способ распределения, реализации и способности влиять и испытывать влияние. Это выражение соотношения сил, образующих власть, согласно раннее проанализированным признакам. "Паноптический аппарат - это не просто шарнир, не передаточная инстанция между механизмом власти и функцией, это способ заставить функционировать отношения власти в рамках функции и функцию -через отношения власти". Диаграмма - это карта соотношения сил, карта плотности и интенсивности, которая функционирует при помощи изначальных нелокализуемых связей и в каждое мгновение проходит через любую точку, или точнее, в пределах каждой взаимосвязи от одной точки к другой точке. Если власть диаграмматична, то это значит, что она проходит не через формы, а через точки. Каждая точка обозначает действие и противодействие сил. Мы можем говорить о том, что власть локализуется там, где она проявляется, но мы не можем, согласно Фуко говорить, что власть локальна, потому что пространственна.
Фуко отказывается от попыток персонифицировать власть, строить с помощью субъекта ее трансцендентный образ. Власть не может быть описана в субстанциональных характеристиках и представляет собой "подвижный цикл" отношений сил. Если между двумя субъектами существует отношение власти, то, по Фуко, эти субъекты являются идеологическими субъектами власти, т.е. проявлениями власти. С точки зрения Фуко, ни в одном, ни в другом субъекте власть не может быть персонифицирована или овеществлена. Основное - это линия силы, на которой сами субъекты "замыкаются" лишь в качестве временных сгущений власти.
Рассматривая Западно-Европейское общество XVII-XVIII веков, Фуко не отрицает тот факт, что большие изменения в экономических, демографических и других сферах общества вызвали к жизни новые технологии, новую "физику" власти, но повторяет, что власть не создается этой технологией, не "уже там". Но если предполагать, что власть имманента собственным проявлениям, то, следовательно, она должна быть "синхронной" всяким преобразованиям в микроструктурах общества и находится не вне, а внутри них.
От теории политики к политическим действиям
Можно возразить Фуко и Пьеру Бурдье. Я считаю, что без господства и подчинения немыслима политическая жизнь в обществе. Все общества были всегда иерархическими. Мы всегда кому-то подчиняемся, но в конечном счете, я выступаю за всеобщее подчинение закону. Но взгляд Фуко по этому поводу прогрессивнее, чем у Пьера Бурдье. Если у Бурдье нет возможности человеку выйти из состояния доминирования, то у Фуко появляется надежда на то, что человек может освободиться, бороться против власти. Ведь даже власть имущие зависимы от своих подчиненных, от тех, над кем господствуют. Все обладают властью, в разных степенях. Если мы говорим о распределении властей между людьми, то нужно отметить взаимную зависимость друг от друга. Власть нельзя измерить как измеряем длину. Используемые методы для идентификации власти, через ее позицию через репутацию, способность к решению, не дают одинаковые результаты.
В настоящее время ответы на вопрос о принадлежности власти разные. Одни развивают свои мысли в сторону концентрации власти. В книге "Государь" Макиавелли показывает, как государь может удержать власть в полисе. Для этого, он должен принимать в надлежащий момент решения быть правителем силы и хитрости. Другие развивают свои мысли в сторону рассеяния власти. Такая позиция близка к позиции Фуко, Бюрократический феномен показывает, что в любом управлении и в любой структуре, даже тот который занимает низшую должность контролирует определенный источник власти, который дает ему власть в этой структуре. Я не отрицаю влияние элиты или технократический способ концентрации власти, но нельзя не заметить множество властей (в мастерских, на заводах...), которые могут составлять настоящую контрвласть, даже если она минимальна. Мир изменяется, и наш современный мир прикован к исканию новых путей развития, и подвержен новым технологиям управления. Государство не может больше ссылаться лишь на прерогативу господства для обоснования своей легитимности. Последняя должна основываться на законе и подчиняется определенным объективным правилам. Человек принадлежит определенной семье и определенному государству, но и к мировому сообществу. Было бы неправильно бороться против государства и его институтов и было бы неправильно, чтобы государство отнимало у людей их права и свободы. Несмотря на изменяющийся мир мы отмечаем, что власть даже при демократических ценностях не осуществляется без издевательства над жизнью и над судьбой людей. Это значит, что мы должны еще раз осмыслить демократию. Не жить в представлениях о демократии, а реально осуществлять ее принципы. Демократия - это не пустое слово, это прежде всего стиль политического поведения, это строительство правового государства. История показывает, что путь к демократии и соблюдению прав человека является длинным и мучительным.
История противостояния нарушениям прав человека при помощи международного права уходит корнями в XIX век. В мирном договоре между Британией и Францией, подписанном в 1814 г. в Париже, впервые было осуждено рабство, и это в конечном итоге привело к подписанию в 1926 г. действующей и по сей день Конвенции о рабстве, запретившей рабство и работорговлю. Другим крупным достижением XIX века стало учреждение в 1863 г. Международного Комитета Красного Креста, что, в свою очередь, привело к подписанию многочисленных международных соглашений о защите жертв войны и обращении с военнопленными. К их числу относятся: Гаагская конвенция 1899 г., запретившая использование пуль типа "дум-дум", документ 1925 г., запрещавший использование отравляющих газов, знаменитые Женевские конвенции 1949 года, в которых были детально разработаны основные положения гуманитарного права в этой области.
В начале XX века Международная Организация труда (образованная в 1919 г согласно Версальскому договору) начала инициировать подписание соглашений, регулирующих такие вопросы, как детский и принудительный труд, право на свободу объединения в профсоюзы, и другие подобные вопросы. Тогда же, после окончания Первой мировой войны, были подписаны различные договоры между союзническими государствами и новыми государствами Центральной и Восточной Европы - Польшей, Чехословакией, Румынией и Грецией - в целях защиты этнических, религиозных и языковых меньшинств в этих странах. Эти соглашения включали положения, возлагавшие обязанность на Лигу Наций наблюдать за положением меньшинств и предлагать способы мирного разрешения возможных конфликтов.
Однако, несмотря на эти важные решения, до Второй мировой войны не были разработаны общепризнанные нормы международного права в области прав человека и его свобод. Создание в 1945 г. Организации Объединенных Наций, в Устав которой было включено положение о "всеобщем уважении и соблюдении прав человека и основных свобод без какого бы то ни было различия в отношении расы, пола, языка ли религии", означало существеннейший разрыв с прошлым. Впервые международное сообщество стало способно на то, чтобы от отдельных соглашений по некоторым видам нарушений прав человека перейти к созданию единой системы международных норм по правам человека.
