Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Общая характеристика категории таксиса и аспекты его типологического и сопоставительного изучения ... 14-58
1.1. Семантика и структура поля таксиса 14-26
1.2. Общие параметры, характеризующие полипредикативные конструкции и специфические параметры таксиса 26-33
1.3. Критерии отграничения категории таксиса от смежных грамматических категорий относительного времени и эвиденциальности 33-43
1.4. Семантическая классификация предикатов и комбинаторика опорной и зависимой форм в таксисной паре 43-55
1.5. Средства выражения таксисных отношений в свете сопоставительного и типологического изучения 55-58
ГЛАВА II. Основные способы выражения отношений зависимого таксиса английского и даргинского языков „ 59-128
2.1. История изучения категориитаксиса в английском языке... 59-65
2.2. Таксисные конструкции английского языка 66-88
2.2.1. Высказывания с нефинитными конструкциями 65-80
2.2.2. Выражение зависимого действия при помощи сочетания союза (союзного слова) и финитной глагольной формой 80-88
2.3. К изучению категории таксиса в дагестанских языках 88-91
2.4. Зависимый таксис даргинского языка 91-128
2.4.1. Морфологическая категория таксиса 100-124
2.4.2. Аналитические и лексические способы оформления таксисных значений 124-128
ГЛАВА III. Межязыковые корреляты выражения таксисных значений 129-151
3.1. Шкала таксисных значений 129-131
3.2. Отношения одновременности 131-139
3.2.1. Полная одновременность 135-136
3.2.2. Неполная одновременность 136-138
3.2.2.1. Неполная одновременность 1 137
3.2.2.2. Неполная одновременность 2 137-138
3.3. Отношения разновременности 139-151
3.3.1. Дистантное предшествование/следование 144-145
3.3.2. Контактное предшествование/следование 145-148
3.3.3. Прерываемое предшествование/следование 148-149
3.3.4. Нейтральное предшествование/следование 149-151
Заключение 159-151
- Общие параметры, характеризующие полипредикативные конструкции и специфические параметры таксиса
- Таксисные конструкции английского языка
- Морфологическая категория таксиса
- Отношения разновременности
Введение к работе
Термин «таксис» впервые был применен P.O. Якобсоном в работе о глагольных категориях и русском глаголе, опубликованном в 1957 году в Гарвардском Университете США. Выход в свет русского перевода его работы стал знаменательным событием в изучении временных отношений между действиями. Семантические признаки (одновременность двух или более предикативных признаков, предшествование, следование и др.), относимые в современной лингвистике к сфере функционально-семантической категории (ФСК) таксиса, специально в традиционных грамматиках не описывались. Они входили в характеристику деепричастий, форм относительного времени, сложных предложений с придаточными времени. После издания А.В. Бондарко в 1987 году цельного теоретического учения о категории таксиса была написана масса работ по раскрытию особенностей таксиса в русском и других языках. Таксис в русистике был описан в работах Н.А.Козинцевой, Л.Н. Оркиной, М.Б. Нуртазиной, А.А. Опара, Н.В. Семеновой и др. На материале различных языков преимущественно английского, немецкого и русского, исследуемая категория получила всестороннее описание отечественными исследователями.
Предмет исследования. Диссертация посвящена исследованию категории зависимого таксиса в английском и даргинском языках, выявлению сходств и различий выражения таксисных отношений, и типологии зависимого таксиса сопоставляемых языков.
Актуальность темы. Функционально-семантическая категория таксиса имеет универсальный характер, что делает возможным сопоставительное и универсально-типологическое изучение форм её выражения в языках самого различного строя, в том числе таких генетически и типологически далёких, как английский и даргинский. Такое изучение дает возможность получить интересные для типологии данные о степени грамматикализации таксиса в
сопоставляемых языках, о номенклатуре таксисных значений и способах их языкового выражения. Выявленные в языках сходства и различия могут служить основанием для составления типологических рядов.
Сопоставительное и типологическое исследование таксиса проводилось в основном с использованием материала романских, германских и других европейских языков, где эта категория не представлена морфологическими единицами, специально предназначенными для выражения таксисных отношений. Так основными единицами, специализированными на функциях зависимого таксиса в русском языке, являются деепричастия совершенного и несовершенного видов (далее СВ и НСВ). Одновременность и предшествование выражаются деепричастиями при помощи несловоизменительной категории вида, соответственно граммем НСВ и СВ. Т.е., эти значения выступают в русском языке как использование граммем морфологической категории вида в несобственных функциях [ср. Бондарко 1971: 63]. В английском языке также нет специальной морфологической категории таксиса. Таксисные значения здесь выражаются при помощи конструктивного синтаксиса. Собственно таксисные отношения одновременности/разновременности (предшествования - следования) английского языка довольно продолжительное время являлись объектом пристального внимания различных исследователей в связи с анализом условий функционирования видо-временных форм. При этом они интерпретировались как производные от аспектуальных, либо как одна из основных функций глагольного вида. В [Телин 1988: 431] отмечается, что до введения понятия таксис таксисно-временные значения представляли собой «вечную» проблему для традиционной грамматики. Грамматическую интерпретацию таксисным значениям в разное время давали германисты О.С. Ахманова, Н.В. Перцов, А.И. Бородина, В.А. Жеребков и др.
В большинстве существующих работ термином деепричастие обозначаются морфологические единицы различной грамматической природы, выступающие в функциях зависимого таксиса. Тем самым нивелируются разли-
чия этих единиц разных языков. Внутри одного языка также различные грамматические единицы объединяются под термином деепричастие. Очень часто эти финитные глагольные формы не укладываются в традиционные представления о деепричастиях, связанные, например, с грамматическими свойствами русских деепричастий. Применение термина деепричастие объясняется, на наш взгляд, именно слабой изученностью грамматических характеристик единиц, выступающих в адвербиальных функциях в деепричастных языках. Между тем, именно знакомство с материалом таких языков, в частности нивхского, послужило поводом к экспликации грамматической категории таксиса P.O. Якобсоном. Категория таксиса специально исследовалась также и на материале так называемых «деепричастных» [Недялков 1999: 15] языков России. Очень удачным представляется использование для обозначения таких единиц более нейтрального термина конверб, предложенного В.П. Недялковым [Недялков 1999: 14-16]. Слабая разработанность этих вопросов отмечается и в работе В.П. Недялкова и Т.А. Отаиной «Типологические и сопоставительные аспекты анализа зависимого таксиса (на материале нивхского языка в сопоставлении с русским)» - одном из редких исследований, где таксис в деепричастном языке специально описывается именно как самостоятельная морфологическая категория [ТФГ 2001: 296-319]. Авторы называют свой анализ предварительным, оговаривая это тем, «что всесторонняя и глубокая разработка категории таксиса, как, впрочем, и любой другой грамматической категории, нуждается в широком привлечении типологически разнородного материала различных языков» [ТФГ 2001: 297].
В этом плане значительный интерес представляют данные даргинского и других дагестанских языков. В них имеется иной тип таксисных конвербов, нежели в нивхском и других языках, где специализированные формы зависимого таксиса определяются как деепричастия. В настоящее время в исследовании дагестанских языков заметна тенденция к углубленному изучению уже описанных прежде грамматических явлений с позиций современных
лингвистических представлений. В современных типологических исследованиях используется всё. большее число самых разнообразных языков, которые демонстрируют чрезвычайно многообразные грамматические явления. Благодаря полученным данным появились теоретические ориентиры для выявления в дагестанских языках грамматических категорий, остававшихся незамеченными в предшествующих исследованиях. Более всего это касается категорий глагола. В работах последних лет появляются небольшие, но уже специальные главы: «Относительное время. Таксис» [Маллаева 1998: 125-143]; «Таксис» [Муталов 2002: 69]. Последовательное описание категории таксиса в лезгинском языке представляет диссертационное исследование С.Н. Ханбалаевой [Ханбалаева 2005].
В существующих исследованиях даргинского языка специализированные таксисные конвербы комплексно не изучены. Выделение отдельной группы «деепричастий времени» подтолкнуло исследователей обратить внимание на временные отношения, возникающие между ними и основным глаголом. Можно отметить, что все исследования по синтаксису даргинского языка были в принципе сопоставительными с русским языком, на структуру даргинского предложения смотрели через призму синтаксиса русского языка. Таксисные конвербы, исходя из функционального сходства, описываются чаще как деепричастия. Однако грамматические признаки обсуждаемых единиц сильно отличаются от свойств русских деепричастий. Они не вполне укладываются в традиционные для дагестанского языкознания представления, сложившиеся под влиянием русской грамматической традиции. В результате система таксисных конвербов даргинского языка, представляющая собой самостоятельную морфологическую категорию глагола, не получила пока целостного и адекватного описания.
Актуальность темы связана также с необходимостью уточнения категориальной специфики таксиса, определения его соотношений с некоторыми смежными категориями (категориями эвиденциальности и относительного
времени). Большое значение для типологии имеет выделение и описание средств выражения данной категории в сопоставляемых языках.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые рассматриваются вопросы теории таксиса даргинского языка, комплексно анализируются и систематизируются таксисные значения, выраженные специальными грамматическими средствами. Исследованы также временные отношения между действиями в даргинском языке, которые также до настоящего времени не являлись предметом специального рассмотрения.
Анализ материала даргинского языка демонстрирует интересные особенности, касающиеся диахронии зависимого таксиса. В даргинском языке морфемы таксисных конвербов имеют прозрачные параллели с аффиксами местных падежей склонения имён. Это даёт основание полагать, что в становлении таксисных отношений в даргинском языке большую роль играют пространственные представления.
Сопоставительное исследование таксиса на материале английского и одного из дагестанских языков также проводится впервые. Получены данные сопоставительного плана о специфике проявления функционально-семантической категории таксиса в сравниваемых языках; проведено типологическое исследование категории таксиса и способов её языкового выражения. Исследование в целом направлено как на углубление теории таксиса, так и на преодоление существенного пробела в описании данной категории в даргинском языке.
Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является комплексный сопоставительный анализ форм выражения зависимого таксиса в английском и даргинском языках. Осуществление такого анализа предполагает решение следующих задач:
изложение существующих теоретических представлений о семантике и структуре таксиса;
инвентаризация языкового материала по теме исследования;
определение наиболее употребительных способов передачи отношений зависимого таксиса в каждом из сопоставляемых языков;
классификация выявленных средств выражения таксисных отношений даргинского языка, определение их грамматического статуса и семантики;
выявление межъязыковых коррелятов, выражающих разновидности таксисных отношений, и их теоретическая интерпретация;
соотнесение моделей категории таксиса английского и даргинского языков, определение их типологических параметров;
Степень изученности проблемы. Категория таксиса в даргинском языке остается монографически неисследованной. Впервые предпринята попытка типологического исследования категории зависимого таксиса на материале одного из дагестанских языков и английского языка.
Методы и приемы исследования. Выбор лингвистических методов и приемов исследования обусловлен конкретными задачами работы и спецификой анализируемого материала. Основным методом работы является описательно-сопоставительный метод, состоящий в отборе, систематизации и описании конструкций зависимого таксиса в даргинском и английском языках. Использование сопоставительного метода дает возможность исследования системы каждого из сравниваемых языков не только в целях их теоретического описания, но и для получения общелингвистических данных. Следовательно, наряду с сопоставительным методом в работе используется собственно типологический метод. К числу методов исследования, используемых в работе, относятся также приёмы перевода и метод лингвистического эксперимента.
Материалы исследования. Произведения английских и американских писателей послужили материалом исследования таксисных конструкций английского языка. Источниками материала по даргинскому языку послужили тексты художественной и публицистической литературы, фольклор, тексты из учебников даргинского языка, а также образцы устной речи даргинцев.
Методологическую основу диссертации составили труды отечественных и зарубежных ученых, занимавшихся теорией таксиса: P.O. Якобсона, Б.Л. Уорфа, Л. Блумфилда, Ю.С. Маслова, А.В. Бондарко, Н.А. Козинцевой, В.П. Недялкова, СМ. Полянского, B.C. Храковского, Е.О. Кима, Г.А. Золо-товой, СМ. Зуммер, М.Ю. Рябовой, В.Б. Касевича, Н.В.Семеновой, К.Р. Ке-римова, З.М. Маллаевой, СН. Ханбалаевой, Л.Ю. Максимовой, P.O. Мута-лова. Теоретической базой диссертации являются грамматические описания английского и даргинского языков, исследования по сопоставительному языкознанию и лингвистической типологии. Типологическое исследование по сопоставлению зависимого таксиса английского и даргинского языков проводится в русле достижений современной лингвистики.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что её результаты вносят определенный вклад в общую лингвистическую типологию и теорию грамматической категории таксиса. Кроме того, проведенный в диссертационной работе анализ средств выражения зависимого таксиса в языках различного строя дает основание полагать, что данное исследование в определенной степени восполняет имеющийся до настоящего времени пробел в теоретической грамматике даргинского языка. Как показывают наблюдения, многие таксисные значения, выражаемые в английском языке на уровне конструктивного синтаксиса, в даргинском языке передаются средствами глагольной морфологии; категориальных форм выражения таксисных отношений в даргинском языке значительно больше. В научный оборот вводятся новые данные по таксису даргинского языка, позволяющие по-иному интерпретировать ряд грамматических явлений, рассматриваемых в традиционной грамматике в качестве разновидностей деепричастий.
Результаты исследования также обогащают методику сопоставительного таксиса данными, полученными на новом языковом материале.
Практическая ценность исследования вытекает из его научной новизны и теоретической значимости. Полученные данные могут найти примене-
ниє при научном и практическом описании морфологической системы и синтаксического строя даргинского языка, при сопоставлении грамматик английского и дагестанских языков, а также в вузовских курсах по лингвистической типологии. Результаты работы могут быть использованы при разработке спецкурсов, программ, учебников и учебно-методических пособий по даргинскому языку, а также в переводческой практике.
На защиту выносятся следующие положения диссертации: 1.В даргинском языке представлена морфологическая категория таксиса, неописанная в целостном виде ранее. Единицами выражения данной категории являются таксисные конвербы,
В английском языке таксисные отношения формируются на уровне конструктивного синтаксиса.
Причастные, герундиальные конструкции и сложноподчиненные предложения с придаточными времени в английском языке являются алломорфными средствами выражения зависимого таксиса, т.к. причастные и герундиальные обороты легко трансформируются в сложноподчиненные предложения. Зависимыми предикатами таксисных конструкций с придаточными предложениями времени выступают сочетания финитных глагольных форм с союзом.
Придаточные предложения времени, причастные и герундиальные конструкции английского языка и таксисные конвербы даргинского языка являются языковыми формами, алломорфными относительно одинаковых для обоих языков единиц плана содержания.
Соотнесение номенклатуры Таксисных значений и средств их языкового выражения в английском и даргинском языках позволяет определить степень таксисности английского и даргинского языков.
Составление шкал таксисных значений сопоставляемых языков позволяет типологизировать языки по представленности в них тех или иных таксисных значений; английский язык занимает промежуточное положение в
шкале таксисности, даргинский же язык относится к так называемым «так-сисным» языкам.
Апробация работы. Основные положения настоящей работы и ее результаты обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания и межфакультетской кафедры немецкого языка Дагестанского государственного университета.
Основные положения диссертации получили освещение в шести публикациях общим объемом около 4 n.ji.:
К описанию категории таксиса в даргинском языке // Языкознание в Дагестане, 2004 № 2. С. 52-58;
Типы таксисных конструкций в английском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии, 2005 № 6. С. 258-260;
Комбинаторика зависимой и опорной таксисных форм в английском языке // Вестник ДГУ №6, 2005. С. 80-85;
К отграничению категории таксиса от категорий абсолютного и относительного времени и эвиденциальности (на материале английского языка) (в соавторстве с Керимовым К.Р.) // Проблемы общего и дагестанского языкознания, 2005 №3. С. 222-231;
Морфологическая категория таксиса даргинского языка (в соавторстве с Керимовым К.Р.) //Вопросы филологии №5,2006 С. 174-178;
Средства выражения таксисного отношения одновременности в даргинском языке (в соавторстве с Муталовым P.O.) // Сложное предложение в дагестанских языках. Махачкала, 2006. С. 84-95.
Диссертация выполнена в рамках проекта «Категория таксиса в раз-ноструктурных языках (русский, английский, аварский, даргинский, лезгинский)» (грант РГНФ № 07-04-00060а).
Объем и структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка источников и условных сокращений. Общий объем диссертации 173 страницы машинописного текста.
Общие параметры, характеризующие полипредикативные конструкции и специфические параметры таксиса
Прежде чем переходить к выявлению параметров полипредикативных конструкций, необходимо уточнить семантическую специфику понятия «полипредикативность». Термин «полипредикация» появился в лингвистической литературе в 80-е годы XX века; ранее в грамматических описаниях было принято отдельно рассматривать сложные предложения и обороты с нефинитными формами глагола (с причастием, деепричастием или инфинитивом). В результате появления нового материала была выявлена необходимость объединить в описаниях различные синтаксические конструкции с одним и тем же значением. Например, «свертка» предикации, ср.:
(17) Я знаю, что Петя приехал - Я знаю о Петином приезде.
Сложным предложением (СП) является синтаксическая конструкция, образуемая соединением двух предикативных частей, каждая из которых содержит собственный предикативный узел. Если предикаты частей различны, а субъект общий, предложение моносубъектно. Синтаксическую структуру можно рассматривать с точки зрения теории полипредикативности. Полупредикативные предложения отличаются от предикативных тем, что они не могут формировать самостоятельного высказывания. Они всегда возникают как особые отношения внутри простого предложения и выделяются как дополнительные, вторичные отношения предикативности. Принципиальное отличие сложного предложения от простого, по мнению Л.Н. Шаминой, состоит в том, что СП предназначены выражать отношения между событиями, т.е. представлять события во взаимной связи и обусловленности [Шамина 2004:13]. Тем самым структура сложного предложения определяется тремя компонентами: в нем выделяются два компонента, представляющие два события (Р1 и Р2), и третий компонент, выражающий отношения между ними (РЗ). В настоящее время исследователи используют термин «полипредикативные конструкции», или «полипредикация», которая понимается как «абстрактная структурная модель сложного предложения, в которое вложено одно или несколько предложений» [Тесте-лец 1999: 332]. Различают сочинительные (если части конструкции рассматриваются как равноправные) и подчинительные виды полипредикации, для второго вида предикации свойственно выделение главной (вершинной) предикации и зависимой (вложенной) предикации. Суть зависимой предикации состоит в том, что сказуемое зависимой предикативной единицы принимает здесь определенную инфинитную форму, в которой глагол не может быть сказуемым главной предикативной единицы.
Категория таксиса содержится в полипредикативных конструкциях, где грамматически выражена временная локализация одной ситуации относительно другой ситуации и безотносительно к моменту речи. Базовыми признаками этой категории являются коннекторность и нешифтерность. Наряду с базовыми признаками здесь совмещаются семантические признаки предшествования, одновременности и следования. Равносубъекность и разносубъ-ектность (или однореферентность и разнореферентность) также учитываются среди параметров таксиса, обсуждаемых в [Храковский 1999: 12-14]. Параметрами таксиса он называет семантические признаки, значения которых следует учитывать при характеристике этой категории. Различаются два вида этих параметров. Одни параметры являются общими и должны учитываться при характеристике не только таксисных, но и других бипредикативных конструкций. Другие являются специфическими и служат, прежде всего, для классификации таксисных конструкций.
Из общих параметров наиболее важным признаётся тот, что связан с соотносительной референтной характеристикой первых партиципантов (участников ситуации, субъектов) «синтаксически зависимой» ситуации Р1 и «синтаксически независимой» ситуации Р2. Этот параметр может иметь два значения: 1) у ситуации Р1 и у ситуации Р2 одинаковые первые партиципан-ты (равносубъектность); 2) у ситуации Р1 и у ситуации Р2 разные первые партиципанты (разносубъектность). Следовательно, возможно существование трёх типов таксисных глагольных форм для обозначения «синтаксически зависимой» ситуации Р1: 1) формы, маркирующие однореферентность первых партиципантов ситуаций Р1 и Р2, 2) формы, маркирующие разнорефе-рентность первых партиципантов ситуаций Р1 и Р2, 3) формы, безразличные к референтной соотносительности первых партиципантов ситуаций Р1 и Р2. Теоретически в языках возможны следующие комбинации таксисных глагольных форм: 1) в языке представлены таксисные формы всех трех типов, 2) в языке представлены однореферентные и разнореферентные таксисные формы, 3) в языке представлены однореферентные и безразличнореферент-ные таксисные формы, 4) в языке представлены разнореферентные и безраз-личнореферентные таксисные формы, 5) в языке представлены безразлично-референтные таксисные формы. Очевидно, не может быть языка, в котором были бы только однореферентные или только разнореферентные таксисные глагольные формы. Даргинский и английский языки представляют разные комбинации так-сисных глагольных форм. Даргинский язык можно отнести к первой комбинации таксисных глагольных форм, т.к. благодаря классным показателям в глаголе (е - 1 гр. класс ед. числа, р - 2 гр. класс ед. числа, б - 3 гр. класс ед. числа и 1 - 2 гр. классы мн. числа, д - 3 гр. класс мн. числа), маркирована од-нореферентность (непереходные глаголы) и разнореферентность (переходные глаголы) в таксисных глагольных формах. Сравните:
(18) Шилширад чаррухъунхкли, Мадина зягіиприкиб.
Когда вернулась из села, Мадина заболела .
В данном примере референты ситуаций Р1 и Р2 совпадают, т.е. пред-ложенние является однореферентным, нефинитная форма чаррухъунхкли и финитная форма зягіиприкиб согласуются с "деятелем" через классный показатель 1р\
Таксисные конструкции английского языка
Анализу атрибутивных конструкций посвящена статья Н.А. Козинцевой «Конструкции с причастными оборотами как средство выражения категории таксиса», опубликованная в сборнике «Основные проблемы русской аспектологии» [Козинцева 2002: 99-113]. Проследив различные типы конструкций с причастными оборотами, автор приходит к выводу, что различия в таксисном значении связаны с морфологическими показателями причастий (вид, залог, время) и видовременными формами глаголов в позиции сказуемого. В целом, конструкции, выражающие атрибутивные отношения, преобладают в текстах по сравнению с конструкциями, однозначно маркирующими таксисные отношения. Причастие, имея собственное временное значение, характеризуется более выраженной самостоятельностью в грамматическом плане, что позволяет широко употреблять это средство для введения дополнительного сообщения распространенного типа. Но, вместе с тем, «видовое и временное значение причастий позволяет вполне однозначно восстановить таксисное отношение» [Козинцева 2002:113].
По темпоральному признак самым распространенным является противопоставление «причастие прошедшего времени vs. причастие настоящего времени (презентное, презенсное)». Как вариантная форма презентного причастия в некоторых языках выступает т.н. процессное (например, в армянском). Вариантом же причастия прошедшего времени принято считать перфектное, или результативное. Оба типа причастий могут иметь как активную, так и пассивную формы, однако типологически распространенной является таксисно-залоговая оппозиция «одновременность и активность - предшествование и пассивность».
В атрибутивно-предикативном употреблении причастия выполняют таксисную функцию. Значение предшествования предается, как правило, в конструкциях с причастиями прошедшего времени. При использовании их перфектного варианта оно частично нейтрализуется - выражается состояние,
которое возникло в результате предшествующего действия и сохраняется в период осуществления последующего (= неполная одновременность). Семан тический признак перфектности чаще выступает как «результативность». Его актуализация в целом зависит от аспектуальных признаков производящей глагольной основы, но дополнительно может иметь и лексическое, и синтак сическое выделение. Так, в индоевропейских языках результативность при суща причастиям прошедшего времени, образующимся от предельных глаго лов с признаком достижения предела, а в алтайских важнейшим аспектуаль ным фактором в этом плане оказывается способ действия [см.: Ганиев 1963; Зуммер 1989; Иваницкий 1991; Кенешбекова 1998; Насилов 1978 и др.]. Об щая тенденция может получать специфическое преломление в каждом кон кретном языке. У Перфекно-результативный оттенок значений причастий прошедшего времени является по мнению Н.В. Семеновой настолько характерным их признаком, что они сохраняют его и при атрибутивном употреблении, ср.: рус. засохший цветок; англ. a kidnapped child (похищенный ребенок), a found treasure (найденное сокровище), шв. ett malat hus (покрашенный дом) [Семенова 2004:227].
Таксисное значение одновременности обычно содержат конструкции с причастиями настоящего времени, однако, например, в русском и английском языках одновременность может актуализироваться и при помощи причастий прошедшего времени, ср.:
(64) Я вижу падающую ветку /Я видел падавшую ветку.
(65) Не watches the children growing up / He watched the children grown up.
Зависимыми формами обеих пар предложений являются причастия НСВ, эта видовая отнесенность играет определяющую роль в формировании значения одновременности. Презентное причастие способно функционировать в качестве маркера таксисного значения предшествования в английском языке. Такое употребление свойственно, в частности, форме Participle I Active, которая способна указывать на предшествование в сочетании с определенными лексико-семантическими группами глаголов, прежде всего, движения:
(66) Arriving at his home he first of all rang up his mother.
Возвращаясь домой, он, прежде всего, звонил своей матери [ГАЯ 1973:156-157].
Важную роль в оформлении таксисных отношений имеет, как уже отмечалось, способ действия. Мы предлагаем классифицировать типы предикатов в зависимости от их семантики. Т.о. зависимое и опорное действия могут иметь по четыре разновидности : событие (соб.), предельный процесс (пред.), непредельный процесс (непред.), состояние (сост.). Для каждого средства выражения таксисного отношения можно составить таблицу, отражающую допустимые сочетания способов действия опорного и зависимого предикатов.
Морфологическая категория таксиса
Конвербы образованные посредством присоединения морфемы -хіели обозначают ситуацию Р1, к моменту совершения которой происходит ситуация Р2, точнее значение аффикса можно сформулировать так: в то время, как [Муталов 2002:165], в то время, когда .
(200) Ну вакіибхіели, xly агади Когда я пришел, тебя не было ;
(201) Нуни бирухіели, xly леври Ты присутствовал, когда я делал (Абд.).
(202) Хъули чарухьунхіели, илис гьатіира къиянбухъун Когда он вернулся домой, ему стало еще трудней . Данные глагольные формы могут передавать также и значения причинности:
(203) Шин камдиубхіели, галга беруб Когда вода закончилась, дерево высохло .
(204) Хъу илкъяйда викіухіели сайри Идрис гіясивиьубси Идрис разозлился из-за того, что ты так говорил ;
Морфема -хіели присоединяется как к основе НСВ, так и к форме пре-терита 3-го лица (форма претерита 3-го лица далее в данной работе обозначена как основа СВ, так как образованные таким образом глагольные формы обозначают однократное действие. «Применительно к даргинскому глаголу термин «вид» используется для обозначения морфологически выраженной оппозиции глагольных основ со значением «однократность - многократность» глагольного действия» [Муталов 2002: 56]). Учет семантической классификации предикатов позволяет распределить на группы представленные в языке глагольные формы и их сочетания в таксисных комплексах, так как разные типы предикатов по-разному сочетаются с грамматическим показателем вида. Так, глагольные формы СВ обозначают либо событие, либо предельный процесс, в то время как НСВ - непредельный процесс или состояние. Таким образом, зависимая форма (Р1), образованная посредством присоединения аффикса -хіели, может обозначать событие (соб.), предельный процесс (пред.), непредельный процесс (непред.) и состояние (сост.). действие опорной формы (Р2) также может иметь эти четыре разновидности.
(205) Мякълаб синкала тіамала бакьибхіели, Мурад харчизур. Когда услышал рядом рев медведя, Мурад вскочил .
(206) Урши акіубхіели, Мухтарли халаси сяхібат бариб. Когда родился сын, Мухтар организовал большой праздник .
(207) Раисат ракіибхіели, Ибрагимли масьала ирзулри. Когда вошла Раисат, Ибрагим решал задачу .
(208) Дудеш хъули ухінавхьунхіели, дурхіни бусулри.
Когда отец вернулся, дети уже спали . Зависимые формы примеров данных выше обозначают события: бакьибхіели когда услышал , акіубхіели1 когда родился , ракіибхіели когда вошла , ухїнавхьунхіели когда вернулся . Опорные формы представляют разные семантические типы глаголов: харчизур вскочил - событие, бариб ор 101
ганизовал, сделал - предельный процесс, ирзулри решал - непредельный процесс, бусулри спали - состояние.
(209) Хіеркіла дубла ваибхіели, Карим тіашизур Когда дошел до речки, Карим остановился .
(210) Лебилра учибикибхіели, Муслиматли долай белчіун Когда все собрались, Муслимат спела .
(211) Писательли жуз белкіунхіели, редакторли ил бучіа Когда писатель допишет книгу, редактор ее читает .
(212) Бемжахьурхіели, мегь хіунтіенбирар
Когда нагрели, железо краснеет .
Р1 примеров (209)-(212) выражают предельный процесс, основы гла гольных форм - форма претерита 3-го лица: ваибхіели когда дошел , учибикибхіели когда собрались , белкіунхіели когда допишет , бемжахьурхіели когда нагрели . Глаголы Р2 обозначают событие - тіашизур остановился , процессы: предельный - белчіун спела , непредельный - бучіа читает и состояние -хіунтіенбирар краснеет . Необходимо отметить, что при переводе примера (212) с даргинского языка на русский выявляется несоответствие видов. В даргинском языке глагольная форма хіунтіенбирар СВ, а в русском языке используется форма НСВ - нагревают . Это может быть объяснено тем, что вид русского глагола включает большее количество значений. Зависимые формы данных ниже таксисных ситуаций (примеры (213)-(217)) представляют собой непредельные процессы: учіухіели когда читал , кадилзахьухіели когда устанавливался , бирухіели когда дают , далцухіели 102 когда пахали . Опорные формы разнотипны в семантическом плане: рухінарухьун вошла , бишун погас - событие, касибсири взяли - предельный процесс, бирар бывает - непредельный процесс, думси уставали - состояние.
Отношения разновременности
одновременность Сопряженные действия представляются как одновременные в тех случаях, когда оба они (либо одно из них) выступают в динамике своего протекания и допускают выделение некоторого «серединного фиксируемого периода» [Бондарко 1983: 118]. Если основное действие совершается во время протекания второстепенного, т.е. период осуществления ситуации Р2 совпадает с периодом осуществления ситуации Р1, то можно говорить о таксисных отношениях "полной одновременности". Как правило, предикаты данной разновидности таксисных ситуаций обозначают непредельные процессы или состояния.
(317) ... he stood in the hall, giving a last equation to the bows of his dress (J.J.);
(318) He sat in the armchair reading a nerspaper;
(319) The custom officer stood on deck counting the cases;
(320) She is looking at the woman sitting at the window;
(321) While she sipped this she studied Kitty sface (Brook.)
(322)Дураб бугіярхіели, дурхіни хъулиб буулри Когда было холодно (на улице), дети оставались дома ;
(323) Вашукад, илукулри По мере того, как шел, он кушал ;
(324) Хіу ишав калунцадхіи, нура ишае кулунра Столько (времени), сколько ты здесь остался, и я остался ;
(325) Хіу лукіули левай, нуучіаси Пока ты писал, я читала ;
(326)Изула селра, букули ахіен
С тех пор как болеет, ничего не ест . Значения полной одновременности актуализируются также в конструкциях оба предиката которых обозначают предельные процессы или события:
(327) Не met те on the ship when I arrived (Maugh).
3.2.2. Неполная одновременность
Семантика неполной одновременности ситуаций Р1 и Р2 присуща так-сисным парам, в которых один из предикатов обозначает действие, время протекания которого включает момент, когда происходит другое действие. Следовательно возможны две разновидности отношений неполной одновременности: период осуществления Р1 вкладывается в период осуществления Р2 и период осуществления Р2 вкладывается в период осуществления Р1.
3.2.2.1. Неполная одновременность 1
Значения первой разновидности таксисных отношений неполной одновременности выделяются в тех конструкциях, в которых в период осуществления Р2 вкладывается период осуществления PL
(328) When we returned to the street, light from the kitchen window had filled the areas;
(329) My father was reading a newspaper when I entered the room;
(330) Хья бирухіели, чумал бикъри бирар
Когда дают клятву, бывает несколько свидетелей ;
(ЗЗІ)Дудеш чарухьунхіейс, дурхіни бусулри
К тому времени, как вернулся отец, дети уже спали 3.2.2.2. Неполная одновременность 2
Таксисные конструкции, в которых период осуществления ситуации Р2 вкладывается в период осуществления Р1, мы относим ко второй разновидности неполной одновременности. Зависимое действие может обозначать непредельный процесс, опорное действие относится к семантической группе предикатов обозначающих событие:
(332) Не entered while I was reading.
Опорные предикаты предложений данных ниже обозначают действие, которое происходило не все время совершения зависимой ситуации, временные границы опорного и зависимого действия не совпадают полностью:
(333) In retreating the Germans fascists burned down towns and villages.
(334) As the week wore on, I leaned more about this difficult even inhospitable river.
Отношения неполной одновременности 2 в даргинском языке представлены достаточно широко. Зависимый предикат конструкций этого типа, как правило, обозначает непредельный процесс. Однако есть также конструкции, в которых Р1 содержит семантику состояния.
(335) Ціябдаайчи, илини житала дурхія чебаиб До того как стемнело, он увидел котенка .
(336) Вашукад плини лебил кьаці беркун Пока шел, он весь хлеб съел .
(337)Гурда гіяргінала дярхълизи абіщіуси манзилизир, хурала тіама адериб
В тот момент, когда лиса проникала в курятник, раздался лай собак . Разновидности таксиса одновременности в английском и даргинском языках передаются различными языковыми единицами. В английском языке зависимое действие выражаются герундием или причастием. Такие конструкции могут быть легко.изменены в сложноподчиненные предложения с придаточными времени. Сравните:
(338) While discharging the ship we found a new broken cases / While we were discharging the ship we found a new broken cases;
(339) When going home I met my brother / When I was going home-1 met my brother.
В даргинском языке значения одновременности актуализируют такисиные конвербы на -хіели, -хіелил, -хіейчибадала, -хіейчибад, -цадхіи, -ла, -ларгіи, -кад. Аналитическими средствами выражения таксиса одновременности в даргинском языке являются причастия + временные лексемы, деепричастия на -ли + лебай, а также масдар на -ни+ личил (в совместном падеже) + лексема барх.
Отношение разновременности присутствует в высказывании, предикаты которого исключают совмещение обозначаемых ими действий в общем отрезке времени. В [Полянский 1987:243] такая таксисная ситуация трактуется следующим образом: «в какой-то отрезок времени t либо только А, либо только В, но не А и В и не их части вместе». Это означает, что каждый момент, в который имеет место А, находится ранее (позже) каждого момента, в который происходит В [Ивин 1969:199]. Ситуации Р1 и Р2 отграничены друг от друга, зависимый предикат таксисной пары обозначает либо предшествующее, либо последующее действие. Этим обусловлено деление таксисных конструкций, содержащих отношения разновременности на конструкции со значением предшествования и следования. В большинстве случаев разновременность реализуется как предшествование второстепенного действия основному, т.е. основное действие совершается после осуществления второстепенного. В конструкциях содержащих отношения предшествования порядок следования предикативных структур соответствует порядку совершения действий во времени. Таксисные ситуации такого типа являются основой повествования, для которого необходимо «поступательное развертывание действия, продвижение его вперед, в направлении, соответствующем объективной последовательности событий» [Маслов 1984:193]. Отношения следования характеризуют те высказывания, в которых зависимая форма выражает значение действия, совершаемого после осуществления действия опорного предиката. Неиконической последовательностью действий такого рода таксисных конструкций объясняется сравнительно малое число способов его выражения.
