Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование норм словорасположения в русском и английском языках 14
1.1. Этап зарождения и раннего развития языка 15
1.2. Этап развития индоевропейского праязыка 19
1.3. Этап становления национального литературного языка 23
1.3.1. Формирование норм словорасположения в литературном русском языке 25
1.3.2. Формирование норм словорасположения в литературном английском языке 32
1.4. Порядок слов на современном этапе 40
1.4.1. Порядок слов: глубинный и поверхностный синтаксис 40
1.4.2. Коммуникативные модели высказываний на русском языке 42
1.4.3. Коммуникативные модели высказываний на английском языке 48
Выводы 58
Глава 2. Текст электронных газет как объект лингвистического исследования 61
2.1. Электронные газеты в поле современных СМИ 61
2.1.1. Стилистика текстов электронных газет 63
2.1.2. Типологические особенности электронного текста 69
2.2. Информационный текст как единица новостного дискурса.. 83
2.2.1. Картина мира новостного дискурса. Понятие медиатопика.. 83
2.2.2. Начальный элемент информационного текста как продукт газетного (новостного) и компьютерного дискурсов 90
Выводы 96
Глава 3. Порядок слов в начальном элементе информационных текстов электронных газет 99
3.1. Порядок слов в начальном элементе русскоязычного текста: узуальные модели и модели актуализации 100
3.2. Порядок слов в начальном элементе англоязычного текста: узуальные модели и модели актуализации 133
3.3. Трансформация порядка слов при переводе начального элемента информационного текста: аналоговые и дифференциальные модели 156
Выводы 168
Заключение 171
Библиографический список 175
Приложение 1 195
Приложение 2
- Этап зарождения и раннего развития языка
- Этап развития индоевропейского праязыка
- Электронные газеты в поле современных СМИ
- Порядок слов в начальном элементе русскоязычного текста: узуальные модели и модели актуализации
Введение к работе
В конце XX века в языкознании стало активно формироваться новое и достаточно самостоятельное направление — медиалингвистика, изучающая проблемы функционирования языка в сфере массовой коммуникации [Добро-склонская 2000]. Этот факт не случаен. На современном этапе медиатекст действительно представляет собой одну из самых распространенных форм бытования национального языка, и его изучение позволяет не только выявить специфические характеристики языка новейшего периода, но и установить тенденции развития коммуникативных средств данного социума, способов формирования и контролирования коммуникативного пространства, а также исследовать новые коммуникативные технологии, внедряемые для решения коммуникативных задач на уровне государства, социума и отдельной личности.
Особое внимание уделяется невербальным средствам коммуникации в текстах СМИ [Дедова 2002; Боброва 2001; Минаева 2002; Любишева 1992], проблеме мультиадресации, т.е. анализу массового реципиента медиатекста [Майданова 1987; Мельник 1996; Рэддик 1999; McLoughlin 2000; McQuail 1994; Thomson 1995], динамическим процессам, характерным для современных ме-диатекстов [Костомаров 1999; Лаптева 2001; Сметанина 2002; Солганик 2002а; Bucher 1996].
Одну из новейших коммуникативных технологий XX века реализует Интернет — новый канал медиавещания, примкнувший к уже традиционным средствам передачи информации: прессе, радио и телевидению. Изменение условий коммуникации, связанное с использованием нетрадиционного канала передачи информации и формированием новой аудитории, неизбежно должно было найти отражение в отборе и функционировании вербальных средств, что обусловило появление специальных исследований: в русле теории текста с точки зрения принадлежности текстов электронных СМИ к масс-медиальному (или уже — компьютерному) дискурсу [Лазарева 1993; Желтухина 2001; Галичкина 2001; Пронина 2001; Дедова 2001, 2003; Масалова 2003], в рамках теории коммуни-
кации и прагматики [Корнилова 1997; Рунов 1998; Боброва 2001; Потапова 2001; Луканина 2001, 2003], с точки зрения соответствия языковым нормам [Аватесян 2001; Трушкова 2001; Бергельсон 2002; Русский 2001].
Актуальность настоящей работы обусловлена, таким образом, повышенным вниманием к исследованию функционирования языка в сфере массовой коммуникации и настоятельной необходимостью его изучения, а выбор в качестве материала текстов электронных газет мотивирован возрастающей ролью сетевых средств массовой информации при глобальном распространении мультимедийных технологий и расширении доступа к сетевым базам данных.
Информационный медиатекст является базовым текстом массовой информации: он наиболее полно реализует одну из главных функций массовой коммуникации — информативную. Среди основных характеристик информационного (новостного) текста выделяют наличие устойчивого формата, структурирование в соответствии с принадлежностью к определенному медиатопику, наличие устойчивых лингвостилистических признаков, что проявляется в «глобальной клишированности» [Добросклонская 2000]. Реализуя различные способы интерпретации действительности и формируя таким образом систему ценностей в сознании членов социума, информационные тексты обладают высокой степенью культуро-идеологической модальности, что особенно важно при сопоставительном изучении языков.
Специфика коммуникационного канала определяет прежде всего специфику восприятия информации, а следовательно, необходимость ее адекватной подачи. Большую роль в реализации коммуникативных задач автора и распределении информативной нагрузки в сообщении играет порядок слов, что и определило предмет настоящего исследования - словорасположение в русско- и англоязычных высказываниях, построенных по моделям простых двусоставных повествовательных предложений.
Объектом наблюдения являются заголовки и зачины электронных сообщений, обладающие минимально достаточной информативностью.
Исследование выполнено в рамках современной теории текста, тесно связанной с коммуникативной и функциональной лингвистикой и с теорией информации.
Современное понимание порядка слов как феномена, обусловленного актуальным членением высказывания и синтаксическим членением предложения, сформировалось в русле общей проблемы соотношения языка и мышления, поставленной еще в античности. Так, идея смыслового членения имплицитно присутствует в наблюдениях над связной речью Аристотеля и грамматистов александрийской школы, которые трактовали предложение как соединение слов, служащее выражению законченной мысли [Березин 1975: 13].
Создатели «Всеобщей рациональной грамматики» А.Арно и К.Лансло, положив в основу описания языка категории логики, доказали таким образом универсальность форм мышления, а следовательно, принципов их выражения в различных языках. Эти идеи нашли свое подтверждение в терминах «психологический субъект» (совокупность представлений; то, что известно говорящему) / «психологическое подлежащее» (представление или комплекс представлений; то, что появляется в сознании первым) и «психологический предикат» (совокупность представлений, несущая что-то новое об известном) / «психологическое сказуемое» (то, что мыслится о представлении), примерно в одно и то же время предложенных и обоснованных Г.Паулем на материале немецкого [Пауль 1960] и Ф.Ф.Фортунатовым на материале русского языка [Фортунатов 1957].
Причем как Г.Пауль, так и Ф.Ф.Фортунатов отмечают случаи несовпадения психологических членов предложения с грамматическими. «Грамматический анализ грамматических предложений должен быть строго отличаем от психологического анализа тех суждений или предложений в мысли, какие выражаются в речи в грамматических предложениях» [Фортунатов 1957: 458]. По мнению Г.Пауля, с психологической точки зрения подлежащим или сказуемым может быть любой член предложения, в какой бы грамматической форме он ни выступал.
Изучение соотношения грамматических и психологических подлежащего и сказуемого в речи позволило Л.С.Выготскому сделать вывод о том, что одна и та же грамматическая структура может скрывать «разнородное душевное мнение», то есть являться речевым выражением разных смыслов [Выготский 1982: 357]. Преобладание же фактов несовпадения психологии и грамматики послужило обоснованием теории двух планов речи - внутреннего (смыслового, семантического) и внешнего (звучащего, фазического), представляющих собой сложное негомогенное единство. Согласно этой концепции, мысль, рожденная как результат наличия мотива, получает оформление и через внутреннее слово и значения внешних слов получает воплощение в словах (мотив -> мысль -> оформленная мысль -> внутреннее слово -> значения внешних слов -> слова). «Действительное и полное понимание чужой мысли становится возможным только тогда, когда мы вскрываем ее действенную, аффектно-волевую подоплеку» [Выготский 1982: 357], то есть мотив.
Эти идеи во многом перекликаются с идеями генеративной грамматики. Н.Хомский и другие генеративисты постулируют наличие двух уровней синтаксического представления - глубинных и поверхностных структур. Глубинная структура представляет собой совокупность выражаемых в структуре предложения семантических (смысловых) отношений. Поверхностная структура воплощается в акте коммуникации в виде конкретной формы. Одной глубинной структуре может соответствовать несколько поверхностных структур; одна поверхностная структура может являться реализацией нескольких различных глубинных структур [Chomsky 1971,1972].
Идея мотива, предопределяющего способ и средства оформления мысли, высказанная Л.С.Выготским, получила развитие в исследованиях представителей Пражской лингвистической школы, утверждавших существование зависимости между выбором языковых средств и целью высказывания.
Именно с проблемой отношения предложения к конкретной ситуации говорения связана разработанная В.Матезиусом теория актуального членения [Ма-тезиус 1967], учитывающего семантическое строение предложения и его функ-
циональную перспективу. Обобщая и развивая идеи «психологического» синтаксиса, В.Матезиус впервые непосредственно обращается к функциям слово-расположения, доказывая, что проблема порядка слов напрямую связана с информативной весомостью компонентов высказывания. С этих пор изучение закономерностей соотношения актуального и грамматического членения предложения становится одной из главных задач коммуникативного синтаксиса.
Существующие расхождения в терминологии: «актуальное членение»
(В.Матезиус, И.П. Распопов, Т.М.Николаева, И.И.Ковтунова), «информацион
ная структура» (P.L.Garvin), «функциональная перспектива предложения»
(Я.Фирбас, Ф.Данеш, М.А.К.Халлидей), «логико-грамматический уровень»
(В.З.Панфилов), «смысловое членение» (К.Г.Крушельницкая,
Л.А.Черняховская) - не означают принципиальных различий в подходах к исследованию глубинного и поверхностного уровней высказывания. В нашей работе мы используем термин актуальное членение как наиболее употребительный и наиболее точно, на наш взгляд, отражающий сущность информативной организации речи.
Как в русистике, так и в англистике доминирующей является концепция, согласно которой порядок слов обусловлен, с одной стороны, требованиями актуального членения высказывания, с другой, - исторически сложившейся грамматической системой того или иного языка. Функциональный подход к проблеме порядка слов, стимулированный трудами В.Матезиуса и других членов Пражской лингвистической школы, был избран в качестве определяющего такими русистами, как И.П.Распопов, О.А.Лаптева, И.И.Ковтунова, О.Б.Сиротинина, Г.А.Золотова и др.
На настоящий момент существует целый ряд работ (в том числе докторских диссертаций), предлагающих свою классификацию моделей (формул, типов, вариантов) словорасположения в русском языке [Распопов 1961; Адамец 1966; Пумпянский 1972, 1974; Крылова 1986; Ковтунова 1976, 2002; Сиротини-на 2003 и др.].
В английском языке начало изучения порядка слов в его связи с актуальным членением также было положено членами Пражского лингвистического кружка В.Матезиусом, Я.Фирбасом, Ф.Данешем и др. С 70-х годов вопрос о возможности изменения порядка слов в связи с необходимостью актуализации членов предложения получает регулярное освещение в британских грамматиках [Quirk 1973, 1976, 1987; Leech 1975, 1983; Greenbaum 1996; Biber 2000]. Этот вопрос также затрагивается в ряде статей и монографических работ британских и американских лингвистов [Halliday 1974, 1976; Jones 1977; Langacker 1974; Muller-Gotama 1994; Virtanen 1990, 1992]. Среди отечественных лингвистов проблемой порядка слов и актуального членения в английском языке занимаются О.В.Александрова, М.Я.Блох, В.Д.Ившин, А.Л.Пумпянский, Н.А.Слюсарева, Л.А.Черняховская, В.Е.Шевякова и др.
В данном исследовании предпринимается попытка выявления естественной связи между характерными способами решения аналогичных коммуникативных задач и спецификой структуры каждого языка, что и составляет научную новизну работы.
При всем разнообразии предлагаемых вариантов порядка слов, а также имеющихся расхождениях в разъяснительных трактовках одних и тех же моделей представляется возможным отметить положения, не вызывающие разногласий среди ученых:
варианты расположения конституентов актуального членения - темы (Т) и ремы (R ) - определяются установкой адресанта на информативность или эмо-тивность: информативным высказываниям свойственна так называемая прогрессивная последовательность Т - R; в экспрессивно и эмоционально окрашенной речи рематический компонент занимает препозицию, тем самым создавая регрессивную модель R - Т;
соотношение актуального членения с синтаксическим и логическим «в простейшем случае (в контекстно независимом предложении)» [ЛЭС 2002: 584] предполагает соответствие темы субъекту суждения и подлежащему, а ремы -
предикату суждения и сказуемому, что обусловливает стандартный порядок следования членов предложения: подлежащее - сказуемое (SV).
Принимая теорию актуального членения в качестве методологической основы и исходя из того обстоятельства, что порядок слов непосредственно связан с распределением информации в тексте, которое представляет собой сложный процесс «по вербализации некоторого смысла и коммуникативно-речевых стратегий построения текста» [Лузина 1995: 325], считаем необходимым внести некоторые уточнения, касающиеся:
более четкого разграничения узуальных языковых моделей порядка слов и моделей актуализации, осложняющихся дополнительными элементами, обусловленными условиями конкретной коммуникативной ситуации;
последовательного различения понятий тема — рема и данное — новое, поскольку при определенных условиях стратегические задачи текста могут отменять правила распределения информации, в соответствии с которыми тема-данное должна предшествовать реме-новому [Enkvist 1979; Virtanen 1992];
качества и количества дискурсивных факторов, способных предопределять выбор модели словорасположения в реальной коммуникации.
Цель исследования состоит в выявлении и сопоставлении функций порядка слов в начальном элементе информационных текстов электронных газет в русском и английском языках.
В соответствии с целью исследования в работе ставятся и решаются следующие задачи:
историческое обоснование сложившихся моделей словопорядка в сопоставляемых языках;
выявление узуальных и актуализирующих моделей порядка слов в современном русском и современном английском языках;
установление дискурсивных особенностей информационного текста электронных газет;
-анализ моделей словопорядка в начальном элементе информационного текста и обоснование причин выбора модели;
- выявление аналоговых и дифференциальных моделей словопорядка в со
поставляемых языках.
Цели и задачи предопределили методы исследования: в работе используется анализ поверхностной структуры по членам предложения и анализ глубинной структуры по компонентам актуального членения. Иллюстративный материал подобран методом сплошной выборки.
Достоверность результатов обеспечивается значительным объемом рассмотренного материала: выборочно проанализированы информационные тексты за период с ноября 2003 г. по февраль 2005 г. Источником материала послужили двадцать русскоязычных и двадцать четыре англоязычных (американских, британских, канадских, международных) сетевых СМИ, среди которых такие оригинальные сетевые газеты, как «Лента.Ру», «Полит.Ру», «Важно.Ру», World Net Daily, MSNBS News , Yahoo !News, электронные версии газет «Аргументы и факты», «Известия», «Независимая газета», The New York Times, International Herald Tribune, The Guardian, The Globe and Mail. Также использовались ленты новостей таких российских информационных агентств, как РИА «Новости» и «Интрефакс», и международных информационных агентств Associated Press и Reuters. Полный список источников с электронными адресами представлен в Приложении 2.
Теоретическая значимость диссертации определяется следующими факторами:
-системный диахронно-синхронический подход позволяет проследить этапы формирования современных моделей словорасположения и обосновать существующие универсальные и идеоэтнические особенности сопоставляемых языков, связанные с порядком слов;
единый принцип выделения узуальных моделей и моделей актуализации в русском и английском языках облегчает описание и сопоставление языков;
выбор в качестве материала исследования информационного текста электронных газет, во-первых, вносит вклад в изучение нового типа текста — электронного, еще не получившего достаточного внимания в современной лингвис-
тике, во-вторых, обогащает знания в области современной теории текста в целом и медиалингвистики в частности;
-результаты работы вносят определенный вклад в синтаксическую теорию: анализ порядка слов на материале конкретного типа текста позволяет определить коммуникативные функции порядка слов как средства достижения стратегических задач этого текста, что расширяет традиционные представления о функциях порядка слов.
Практическая ценность работы обусловлена возможностью использования ее основных положений и выводов при разработке и преподавании курсов по синтаксису, лингвистике текста, медиалингвистике, стилистике, а также при обучении русскому и/или английскому языку как иностранному, подготовке квалифицированных переводчиков.
Апробация работы. Основные этапы и аспекты работы обсуждались на ежегодных научных конференциях Казанского государственного университета (2002 — 2005 гг.). Результаты работы составили основу докладов на международных конференциях «II Международные Бодуэновские чтения: Казанская лингвистическая школа: традиции и современность» (Казань, 11-13 декабря 2003 г.), «Языки и транснациональные проблемы» (Москва, 22-24 апреля 2004 г.), «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, 4-6 октября 2004 г.). Принципиальные положения и результаты исследования отражены в шести публикациях.
Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка использованной литературы и двух приложений.
В первой главе представлен диахронический взгляд на феномен порядка слов. Развитие структуры высказывания прослеживается с этапа зарождения языка до современного состояния.
Вторая глава посвящена исследованию специфики рассматриваемого типа текста. В первом параграфе рассматриваются особенности электронной (сетевой) газеты в сопоставлении с традиционной «бумажной» газетой, выясняет-
ся вопрос о месте текстов электронных газет в функционально-жанровой системе, выявляются типологические особенности электронного текста. Во втором параграфе формируется представление о картине мира новостного дискурса, обозначаются дискурсивные особенности начального элемента текста электронных газет.
В третьей главе описываются и сопоставляются модели словопорядка, реализующиеся в русских и английских заголовках (подзаголовках, зачинах) информационных текстов электронных газет. При анализе особо акцентируется внимание на дискурсивных факторах, обусловливающих выбор модели и частотность их реализации.
В заключении обобщаются результаты исследования, делаются выводы о соответствии результатов общим языковым тенденциям.
В приложении 1 обозначаются схемы узуальных моделей и моделей актуализации для русского и английского языков.
В приложении 2 дается список электронных СМИ, послуживших источником материала исследования.
Этап зарождения и раннего развития языка
Как известно, существует несколько теорий, объясняющих возникновение и генезис языка, таких как звукоподражательная, междометная, социальная и другие [Кодухов 1979; Реформатский 1998].
Накопленные к настоящему времени представления о коммуникативных системах человекообразных обезьян и осваивающих язык детей позволили выдвинуть естественную гипотезу происхождения языка, согласно которой язык сформировался из коммуникативной системы человекообразной обезьяны эволюционным путем, т.е. путем ее усложнения и развития, приспособления к растущим потребностям развивающегося человека, в неразрывном единстве с формированием мышления [Попова 2004: 45].
Обобщая имеющиеся предположения, можно сделать вывод о том, что для первобытного человека был характерен синкретизм восприятия действительности, что отражалось в структурной и семантической нерасчлененности первых коммуникативных знаков [Леонтьев 1963: 45-46], которые могли служить «и предупреждением, и информацией, и предсказанием и т.п.» [Остин 1986: 69], т.е. представляли собой нерасчлененные сообщения о происходящем [Салмина 2001: 62]. «Первые слова были не глаголами и не существительными, а целыми наименованиями вещей в связи с их внешними признаками и производимыми над ними действиями» [Кацнельсон 1949: 65]. Первобытное высказывание не могло выполнять коммуникативной функции в отрыве от конкретной ситуации и требовало присутствия всех участников коммуникации непосредственно «здесь и сейчас».
Нерасчлененность первобытных сообщений подтверждается данными онтогенеза: для маленьких детей отдельный звук или короткое «ма» может обозначать от «иди сюда» до «мне холодно» [Выготский 1986; Кацнельсон 1949; Кодухов 1979; Левицкий 2002; Пинкер 2004].
Итак, однословное высказывание являлось минимальной единицей коммуникации. Находясь в максимальной зависимости от широкого контекста, оно, тем не менее, было законченным выражением мысли.
Элементарная синтаксическая связь появилась как речевая последовательность двух элементов [Степанов 1975: 132], обусловленная возникшей потребностью мыслительного, коммуникативного, а следовательно, и формального расчленения предмета сообщения и сообщаемого о нем. Л.С.Выготский, определяя суть речемыслительного процесса, писал, что «мысль стремится соединить что-то с чем-то», «установить отношения между чем-то и чем-то... одним словом, мысль выполняет какую-то функцию, какую-то работу, решает какую-то задачу» [Выготский 1982: 12]. Бинарность структуры мысли и коммуникативная потребность в ее передаче проявляются на уровне глубинной структуры высказывания в виде актуального членения.
Логично предположить при этом, что нерасчлененное однословное сообщение представляло собой рему (как это нередко происходит в устной речи и сейчас), а необходимость абстрагирования от реального сиюминутного окружения потребовала вербализации темы.
Современные исследования детской речи подтверждают эту гипотезу: ребенок первоначально вербализует лишь наиболее значимый для него информативный элемент целостной ситуации, оставляя «подразумеваемую» часть ситуации, т.е. тему, невербализованной. «Механизм вычленения значимой части ситуации связан, по мнению Э.Бейтс, с механизмом ориентировочного рефлекса, выделения фигуры из фона - ребенок выражает словом то, что наиболее привлекает его внимание, то есть «новое» [Кормилицин 2000: 70].
При этом, как считает Ю.А.Левицкий, проводящий прямую параллель между развитием естественного языка и детского языка, первый компонент дву-словного (двучленного) высказывания — это «тот «крючок», с помощью которого высказывание «цепляется» за ситуацию», это предмет речи или топик; второй компонент - «предикативная характеристика топика или комментарий» [Левицкий 2002: 33-34].
Данные детской английской речи, на первый взгляд, подтверждают эту версию. Так, по наблюдениям С.Пинкера, «детский синтаксис» начинается с минимально возможной длины - две единицы: All dry; I sit; Mail соте и под. [Пинкер 2004: 255], т.е. с отчетливого тема-рематического порядка. Однако, как нам представляется, в отношении первобытного двусловного высказывания с большей долей вероятности можно говорить о рема-тематической последовательности.
Наше предположение главным образом основывается на исследованиях в области диахронической типологии1. Работы диахронических типологов коммуникативного направления разграничивают языки, «в которых порядок компонентов соответствует непосредственному представлению ситуации (прагматический способ), и языки, в которых план линейного развертывания подчинен заданным синтаксическим правилам (синтаксический способ)» [ЛЭС 2002: 135]. Представляется вероятным, что на ранних этапах развития прагматический способ был единственно возможным и необходимым, так как, во-первых, синтаксические правила еще не были сформированы, во-вторых, язык существовал исключительно в устной форме и не мог ориентироваться на литературный письменный язык. Общеизвестно также, что в современном разговорном языке рематические элементы тяготеют к начальной позиции. Препозиция считается более звучной и легче воспринимаемой по сравнению с постпозицией, чем и объясняется тенденция выдвижения к началу высказывания важных по смыслу элементов [там же: 536].
Этап развития индоевропейского праязыка
Усложнение восприятия и воспроизведения объективной действительности потребовало выделения по крайне мере трех составляющих предложения: субъекта (S), действия (V) и объекта (О). Ю.С.Степанов считает возможным выделить четыре главных и два дополнительных (теоретически возможных) типа протоиндоевропейского предложения (на этапе, когда языки имели развитый номинативно-аккузативный строй), соответствующих следующим структурно-семантическим схемам: 1) неактивный субъект (вещь) + глагол: «Снег тает»; 2) активный субъект (человек или подобное человеку) + глагол: «Человек идет»; 3) активный субъект + глагол + неактивный объект: «Человек кладет камень»; 4) активный субъект + глагол + активный объект: «Человек убивает врага»; 5) неактивный субъект + глагол + неактивный объект: «Вода ломает дом»; 6) неактивный субъект + глагол + активный объект: «Камень убивает человека» [Степанов 1989].
Развитие лексико-грамматических категорий в древних индоевропейских языках, в частности категории падежа, позволило сформировать полноценную морфологическую систему словоизменения. Согласно концепции Х.К.Уленбека, в протоиндоевропейском языке система падежей состояла из «актива» и «пассива»: «актив» был падежом субъекта при активном глаголе, пассив — падежом объекта при активном глаголе и субъекта при неактивном
[Степанов 1989: 10]. В целом исследования свидетельствуют, что по своему морфологическому типу древние индоевропейские языки «могут быть определены как по преимуществу синтетические, притом суффигирующие и флективные» [Тройский 2001: 16].
Что касается взаиморасположения конституентов протоиндоевропейского высказывания, то основным считается порядок SOV [Гринберг 1999]. П.Фридрих также полагал, что в древнейшем индоевропейском языке существовало, по крайне мере, три из указанных Дж.Гринбергом «основных порядка»: VSO, SVO и SOV [Степанов 1989: 227].
Обращаясь к вопросу о синтаксической структуре в индоевропейских языках, В.Г.Адмони выдвигает концепцию, согласно которой развитие синтаксической системы шло «от одного типа цельности к другому типу, от одной формы организации предложения к другой» [Адмони 1960: 28]. Единство индоевропейского предложения поддерживалось не за счет четкой структурной организации (включая фиксированный порядок слов), а благодаря наличию «синтаксически выразительных морфологических форм» - спрягаемого глагола и пол-нозначных падежей. Эти формы не нуждались в дополнительных структурных средствах; они не требовали наличия четкой синтаксической организации и закрепления стандартных правил словорасположения, в результате чего образовывалось «спокойное, ненапряженное единство» [там же].
По всей вероятности, порядок конституентов индоевропейского высказывания носил относительно свободный характер, однако выбор той или иной модели словорасположения мог быть продиктован коммуникативной задачей конкретного высказывания. Позже развертывание строя предложения за счет дополнительных второстепенных членов потребовало новых способов выражения связи между компонентами. Постепенно синтаксические значения морфологических форм становятся менее определенными. Перестройка структуры, по словам В.Г.Адмони, идет по двум основным линиям. Первая линия связана с сохранением грамматической выразительности морфологических форм при создании новых способов организации предложения. Порядок слов становится одним из «существенных средств организации такого «автономно-собранного» предложения» [Адмони 1960: 30]. Возможность дистантного порядка слов в некоторых индоевропейских языках приводит к образованию рамочной конструкции, где спрягаемый глагол занимает конечную позицию (как это наблюдалось в латинском языке и санскрите). В языках, развивавшихся по второй линии, произошло превращение «ненапряженной» конструкции в «напряженно-собранную». Ограничивается автономность слова, четко распределяются синтаксические группы существительного и группы глагола, происходит значительная редукция флексии. Порядок слов становится основным средством выражения синтаксической функции слова. Дальнейшее развитие языков с «напряженной» структурой предложения приводит к тому, что центральной осью предложения становится не один спрягаемый член, а сочетание номинативного подлежащего с глагольным сказуемым, как это произошло в английском языке, или глагольно-сказуемная группа, как, например, в немецком языке [там же].
Таким образом, указанные организационные структуры предложения существуют параллельно в одном и том же языке, но одна из тенденций преобладает, чем «качественно окрашивает весь строй соответствующего языка» [там же: 31]. Так, в развитии русского языка был период длительного нарастания элементов «напряженного» строя, однако на современном этапе автономность слова и гибкость строя предложения свидетельствуют о доминировании «ненапряженной» структуры в русском языке, в то время как в отношении английского языка мы можем говорить о преобладании «напряженно-собранного» принципа построения предложения.
Таким образом, с расчленением структуры и формированием самостоятельных членов предложения их соположение (контактность/дистантность, препозиция/постпозиция) стало небезразличным для определения связей между словами (компонентами словосочетаний) и коммуникативной нагрузки консти-туентов.
Теория диахронических универсалий предполагает, что порядок «сказуемое - подлежащее» исторически предшествовал современному «подлежащее - сказуемое», что может служить подтверждением гипотезы о первичности и коммуникативной естественности рема-тематического словопорядка.
Что касается усиливающейся с течением времени популярности порядка слов типа SVO, то это обстоятельство, на наш взгляд, может быть объяснено двумя основными и взаимосвязанными причинами.
Во-первых, увеличением роли темы, которая становится более разнообразной и требует вербализации в начале высказывания: «...в древнейших текстах обычно повторяется один топик..., появление многообразных топиков ведет к возникновению инициальной анафоры, а последняя - к SVO (SOV)» [ЛЭС 2002: 535]. Во-вторых, вполне естественно, что развитие мышления влекло за собой переход к более ясным, логическим конструкциям. По мнению Я.Вакернагеля, авторитетного лингвиста в области сравнительно-исторического синтаксиса, «более новые формы выражения в целом соответствуют логике в большей степени, чем более старые формы»1 (цит. по: [Адмони 1960: 24]). Это утверждение поддерживает В.З.Панфилов, который полагает, что «первоначально в качестве субъекта суждения могли выступать только понятия о реальных предметах объективной действительности», т.к. на начальных стадиях развития языка существительные обозначали только реально существующие предметы.
Электронные газеты в поле современных СМИ
Прежде чем приступить к анализу специфики порядка слов в исследуемом материале необходимо иметь четкое представление об объекте исследования -тексте электронных газет. Нам предстоит ответить на следующие вопросы:
1) что представляет собой электронная (сетевая) газета и в чем ее отличие от традиционной «бумажной» газеты?
2) как влияет канал передачи информации на текст, то есть в чем специфические характеристики текста, размещенного на электронных носителях?
С развитием мультимедийных технологий в сети Интернет сосуществуют и взаимно дополняют друг друга все виды СМИ: и газеты («Московский комсомолец», «Аргументы и факты», The New York Times), и телевидение (CNN.com, «Вести.Ру», «Новости телекомпании НТВ»), и радио («Радио MAXIMUM», «Русское радио», National Public Radio), и информационные агентства (Reuters, «Интерфакс», «ИТАР-ТАСС»)1. По статистике, в марте 2004 года доступ в глобальную сеть имели 729 миллионов человек, из которых около 18,5 миллионов — русскоязычные и 287,5 миллионов - англоязычные2. Для многих Интернет-пользователей электронные газеты являются основным источником свежей информации в самых различных областях человеческой деятельности.
В толковом словаре по зарубежной коммуникативистике Л.М.Земляновой электронная газета, определяется как «перенос газетной информации на телевизионный и компьютерный экраны в формах и объемах, соответствующих запросам потребителей и интересам создателей» [Землянова 1999: 257]. Объек- том нашего исследования являются лишь те электронные газеты, которые размещаются в глобальной сети Интернет и выходят с определенной периодичностью (как правило, ежедневно или обновляются в режиме реального времени по мере поступления новостей). В дальнейшем именно такие газеты мы будем называть электронными, также используя в качестве синонимического понятие сетевая газета.
Основная масса электронных газет не старше 5-8 лет. В России первой электронной газетой стал сетевой вариант газеты «Известия», вышедший в октябре 1992 года. Однако регулярное информационное вещание профессиональных российских медиаинститутов началось лишь через семь лет, когда в марте 1999 года в глобальной сети стала выходить «Газета.Ру». В том же году в Интернете публикуется полная электронная версия «Независимой газеты», выходят «Лента.Ру», «Вести.Ру», «СМИ.Ру», «Страна.Ру», «Утро.Ру», и др. [Лукина 2001].
Точных данных по количеству существующих на данный момент российских сетевых газет не существует, однако необходимо иметь в виду, что речь идет о более чем полутора тысячах больших и малых изданий. Что касается англоязычных периодических электронных газет, то счет идет на десятки тысяч. В рамках нашего исследования мы использовали материал популярных, наиболее рейтинговых электронных газет со сложившейся аудиторией и репутацией1.
Для того чтобы классифицировать электронные газеты, воспользуемся типологией М.М.Лукиной, составленной для сетевых средств массовой информации [Лукина 2001]. В зависимости от информационной политики, связанной с происхождением газеты, можно выделить три типа электронных газет:
1. Эквивалентные копии традиционных («бумажных») газет, то есть их электронные версии, где дублируется информация офлайнового оригина- ла и используется та же стилистика. Такие газеты по меткому определению А.Носика, главного редактора «Ленты.Ру» и президента Интернет-портала «Рамблер», именуют «клонами» [Лукина 2001: 68]. К ним относятся, например, веб-страницы газеты «Аргументы и факты» (www.aif.ru). «Московского комсомольца» (www.mk.ru ) или The Christian Science Monitor (www.CSMonitor.com)
2. Модифицированные электронные версии традиционных газет, которые могут вести собственную информационную политику. Это так называемые «гибриды», примером которых могут служить электронные версии «Независимой газеты» (www.ng.ru). The New York Times (www.nytimes.com) и The Observer (www.observer.co.uk).
3. Оригинальные электронные газеты, или «аборигены», - медиапро-екты, не имеющие офлайновых («бумажных») прототипов. Этот тип газет, к которым относятся «Полит.Ру», «Газета.Ру», «Лента.Ру», занимает лидирующие позиции в российских сетевых рейтингах. В США наибольшей популярностью пользуются «клоны» и «гибриды», которые имеют информационную и финансовую поддержку своих оригинальных версий1.
При исследовании стилистики текстов электронных газет мы исходим из того, что мы имеем дело в первую очередь с текстом газет. Поэтому представляется целесообразным ориентироваться на исследования языка газет, проведенные на основе «бумажной» прессы (см. работы: [Костомаров 1971, 1999; Былинский 1996; Солганик 1968, 2002а; Батурина 1992; Майданова 1987; Стам 1992; Вакуров 1978; Коньков 1995; Луканина2003; Copperud 1983; Fowler 1991.
Порядок слов в начальном элементе русскоязычного текста: узуальные модели и модели актуализации
Узуальные модели Модель 1-А подлежащее (состав подлежащего) — сказуемое (состав сказуемого) Модель 1-А, подгруппа 1 Т-новое II R-новое актуализируются впервые (A) Физические нагрузки стимулируют рост нервной ткани («Грани.Ру» от 26.05.04). (Б) Бэби-олигарх из России купил престижный автозавод в Англии («Аргументы и факты» от 30.07.04). (B) Руководство НТВ сняло с эфира интервью с вдовой Яндарбиева («Лента. Ру» от 31.05.04). (Г) Директор ЦРУ ушел в отставку вместе с заместителем («Полит.Ру» от 04.06.04). (Д) Война Транспортной клиринговой палаты (ТКП) с "Аэрофлотом" принесла первые жертвы (зачин статьи «Билетные кассы начали отключать от системы бронирования», «Известия» от 29.05.04). Такие высказывания типичны для начального элемента газетного текста, так как они представляют собой случай максимальной конситуативной независимости. Заголовки (подзаголовки, зачины) этого типа открывают текст, не обремененный тематическими связями с другими текстами и не требующий от читателя каких-либо предварительных знаний. Они сообщают об отдельных фактах информационного пространства и являются информативно самодостаточными независимо от того, ожидаема данная тема или нет.
Модель 1-А, подгруппа 2 Т-данное в ядерной зоне // R-новое актуализируется впервые (А) Саддам Хусейн "сломался" («Известия» от 20.09.04). (Б) Ясир Арафат умер («Лента.Ру» от 09.11.04). (В) «Алъ-Каида» готовится вновь ударить по Нью-Йорку («Лента.Ру» от 01.08.04). (Г) Сбежавшие солдаты потерялись («Полит.Ру» от 20.09.04). (Д) Пропавшая в Осетии американская журналистка нашлась («Полит. Ру» от 20.09.04). (Е) [«Коммерсантъ»:] избиение людей в метро было продумано и отлично организовано («Полит.Ру» от 20.09.04). Ж) Пожар на крыше гостиницы "Балчуг-Кемпински" потушен («Важ но.Ру» от 20.09.04). (3) Неисправность на "Союзе"устранена, [но старт к МКС все равно будет отложен] («Известия» от 20.09.04). (И) Убитые в Беслане террористы причастны к взрыву "Макдоналдса" в Москве («Лента.Ру» от 13.10.04).
Данные высказывания отвечают на частичный диктальный вопрос: Что происходит с известным предметом речи? Известность темы в таких высказываниях обусловлена статусом ядерного медиатопика. В первых двух примерах в качестве тшы-данного выступают имена обсуждаемых фигур, в примере В — название общеизвестной террористической организации. Имена собственные (так же, как и личные и указательные местоимения и имена нарицательные, называющее определенное единичное лицо или предмет) относятся к категории слов, традиционно выражающих данное [Ковтунова 1976: 46]. В данном случае имена собственные обозначают лица и организацию, к деятельности которой СМИ проявляют особый интерес, что позволяет отнести их к ядерным медиа-топикам.
В примерах Г - И данность темы предопределена наличием предыдущих новостей о предмете сообщения. О том, что из воинской части сбежали солдаты, лента новостей той же газеты сообщила уже за пять часов до данного известия. С точки зрения адресанта (т.е. журналиста), предмет сообщения уже известен, поэтому его препозиция коммуникативно оправдана. Модель 1-А, подгруппа 3 Т-данное в ядерной зоне // R-данное в ядерной зоне (A) Итальянец Клаудио Ранъери действительно уволен с поста главного тренера английского футбольного клуба "Челси" (зачин статьи «Клаудио Раньери уволен с поста главного тренера "Челси", «Известия» от 01.06.04). (Б) Счета основного трейдера ЮКОСа не были арестованы («Полит.Ру» от 01.04.04). (B) Убийца Джона Леннона не выйдет на свободу («Известия. Ру» от 06.10.04). (Г) Большинство ирландских пивных продолжают соблюдать полный запрет на курение («Интерфакс» от 31.05.04). Высказывания этого типа отвечают на полный модальный вопрос: Действительно ли имеет (имел, будет иметь) место данный факт? и предназначены подтвердить или опровергнуть слухи, предположения, предыдущие сообщения о данном предмете. Новое в такого рода сообщениях несет в себе сигналы подтверждения / опровержения: действительно, не, продолжают и под. По нашим наблюдениям, в стилистически нейтральных высказываниях, построенных по модели 1-А, подлежащее-тема обычно является ожидаемым медиатопиком. Реципиент новостного дискурса должен иметь возможность в максимально сжатые сроки вычленять из насыщенного информационного потока интересующую его информацию. Препозиция слова, указывающего на причастность всего последующего текста к определенному сегменту картины мира новостного текста (то есть к определенному медиатопику), является эффективным приемом облегчения обработки информации читателем за счет ускорения дифференцирования медиатопиков. Препозитивный медиатопик служит средством привлечения внимания «своего» читателя, то есть аттрактором. Таким образом, семантика первого слова служит стратегическим задачам ново стного текста: необходимости немедленного дифференцирования медиатопи-ков и привлечения внимания «своего» читателя. Модель И-А сказуемое - подлежащее (состав подлежащего) К-новое Заголовки этого типа сообщают о событии, то есть представляют информацию в нерасчлененном виде. Весь состав высказывания несет новую информацию и является неакцентированной ремой. Сказуемое не распространено. (A) Подготовлен секретный доклад о будущем ЕС («Известия» от 29. 05.04). (Б) Избрана королева красоты всех времен и народов («Известия» от 01.06.04). (B) Усилена охрана российского посольства в Ташкенте («АиФ» от 01.08.04). (Г) Пойман племянник высшего руководителя "Аль-Каиды" («Полит.Ру» от 14.06.04). (Д) Назначен временно исполняющий обязанности главы МВД Северной Осетии («Интерфакс» от 12.09.04). (Е) Горит Митинский радиорынок («Полит.Ру» от 21.08.04). (Ж) Скончался философ Жак Деррида («Полит.Ру» от 09.10.04).
В большинстве случаев имеют место пассивные формы сказуемого; при этом действие обезличено: агенс не вербализован, так как неважен или неизвестен (примеры А-Д). В высказываниях с активным глаголом подлежащее также может не являться «намеренным инициатором», «источником энергии» действия, то есть агенсом (примеры Е и Ж). Событие, обозначенное в высказывании этого типа, может формировать новый микротопик, то есть иметь продолжение: каждое из обозначенных событий имеет свою предысторию, обстоятельства, сопутствующие развитию, а также последствия.
Высказывания, построенные по модели II-А, встречаются только в заголовках; зачины с подобной структурой нами отмечены не были. Несмотря на свою лаконичность, по нашим наблюдениям, заголовки этого типа низкочастотны. Причиной этого, по всей вероятности, является несоответствие данной модели стратегическим задачам новостного текста. Будучи нерасчлененной, такая конструкция не позволяет немедленно определить предмет речи (микротопик), она не включает событие в контекст происходящего за счет детерминантов, стратегически важная препозиция не заполнена аттрактором. Она также не позволяет распределить информацию от данного к новому, что является необходимым для значительного числа текстов. Таким образом, данная конструкция не способствует привлечению внимания читателя к тексту, облегчению обработки информации и экспликации межтекстовых связей.
Модели актуализации Актуализация информации Модель І-Б детерминант - подлежащее (состав подлежащего) - сказуемое (состав сказуемого) Tl-данное, Т2-новое/ данное // R - новое В высказываниях этого типа предикативная группа в целом распространена детерминантом. При этом семантика конкретизатора и его позиция существенно влияют на коммуникативную значимость детерминанта и на характер информационного членения. Так, препозитивный детерминант представляет собой данное, вторая тема (Т2) может быть как данным, так и новым, рема является носителем новой информации.
