Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Взаимосвязь культурологических и лингвистических аргументов в сопоставительном анализе 11
1. Национально-культурная основа понятия "любовь" как предмета лингвистического описания 11
1.1. Основные положения национально-культурного подхода в лингвистическом исследовании 13
1.2. "Любовь" как фрагмент внутреннего мира человека 18
2. Категория эмотивности как основа лингвокультуро-логического подхода к анализу лингвистических средств описания эмоций 23
2.1. Эмоциональное в языке 23
2.2. Эмоциональное и оценочное в понятии "любовь" 25
Выводы І 35
ГЛАВА II. Языковой знак "любовь" как терминологическое и ценностно-культурологическое понятие в немецком и русском языках 37
1. Проблема межкультурных определений понятия "любовь" 37
1.1. Обиходные определения 38
1.2. Общефилософские определения 43
1.3. Аспектно-научные определения 45
1.4. Художественно-образные определения 47
1.5. Определения-суждения 48
1.6. Концептуально-авторские интерпретации 51
2. Соотношение характеристик понятия "любовь1'
в историко-культурных традициях народа 53
2.1. Историко-сопоставительныи анализ признаков понятия "любовь" в немецкой и в русской лексикографии 53
2.2. Этнокультурологическая специфика интерпретации понятия "любовь"в паремиологическом аспекте 68
Выводы 96
ГЛАВА III. Сопоставительный анализ языковых средств описания понятия "любовь" в русском и немецком языках 98
1. Структурные типы языковых единиц, презентирующих понятие "любовь" 98
1.1. Адъективные словосочетания 107
1.2. Сложные имена существительные 111
1.3. Словосочетания фразеологического характера 119
2. Коннотативные признаки лексико-фразеологических средств, описывающих понятие "любовь" 127
3. Метафорика языковых средств, описывающих понятие "любовь" 155
Выводы 181
Заключение 185
Библиография 193
- Основные положения национально-культурного подхода в лингвистическом исследовании
- Историко-сопоставительныи анализ признаков понятия "любовь" в немецкой и в русской лексикографии
- Структурные типы языковых единиц, презентирующих понятие "любовь"
- Метафорика языковых средств, описывающих понятие "любовь"
Введение к работе
"Образ человека" реконструируется многогранно, многоаспектно и многофункционально в социологии, физиологии, психологии, лингвистике. Часто речь идет о перцептивном, ментальном, эмотивном и волитивном "модусах", их разновидностях и взаимопроникновении (см. об этом подробно Арутюнова, 1988; Wierzbicka, 1972, 1996; Зализняк, 1992; Апресян, 1995 и др.). Наиболее обширен и интересен внутренний мир человека, чувственная сторона его бытия. Анализ эмоциональных проявлений, отраженных и закрепленных в языковом знаке, является важнейшим и чуть ли не единственным источником культурологической информации об "обыденном сознании" носителей какого-либо естественного языка (Воркачев, 1992:46), об их наивной картине мира, когда исследуются отдельные, характерные для данного языка концепты, своего рода лингвокультурные изоглоссы и пучки изоглосс (Апресян, 1995:38). Это прежде всего стереотипы языкового, и более широкого - культурного сознания: например, типично русские концепты душа, тоска, судьба, удаль, воля (вольная), даль. Но ни одно из проявлений человеческой психики не привлекало к себе столько внимания, как любовь. Возникает вопрос, не является ли ее лингвистическое кодирование универсальным: имеют ли языки мира идентичные или по крайней мере сходные категории для такого понятия как "любовь" и являются ли они неизменными, постоянными во времени?
Привлекательность понятия "любовь" и передающих его лексем в конкретном языке для сопоставительного анализа определяется его компонентным богатством и связанностью с культурно-социологическим аспектом нашего исследования. Относясь к категориям, составляющим основу любого языкового сознания, понятие "любовь" является эмоциональной универсалией (Симонов, 1970; Aitchison, 1992). Его универсальность обусловливается внеязыковой действительностью,
общими закономерностями ее отражения в сознании людей, основополагающими принципами бытия. Таким образом, объектом данного исследования является многогаммное, широко варьированное понятие "любовь", описываемое лингвистическими средствами немецкого и русского языков. При этом мы не ставим цель дать определение феномена любви как явления человеческого бытия.
Основой сопоставительного изучения лексики, как известно, является наличие определенных общностей между всеми языками мира в плане выражения и в плане содержания. Вместе с тем в ходе исторического развития языков в них, и, в частности, в их лексике, сложились весьма значительные различия, касающиеся как плана выражения, так и плана содержания. Предметом данного сопоставительного исследования являются сходства и различия лексико-фразеологических средств описания понятия "любовь" в немецком и русском языках.
В нашем исследовании нас интересует не психология, а национальная, художественная "логика", склад мышления, то есть то, как народ улавливает этот фрагмент мира. Этот особый поворот, в котором предстает бытие данному народу и составляет национальный образ мира. Поэтому главная проблема исследования любого культурологического характера - выяснить, есть ли у каждого народа свое лицо, структура мира и мышления, относительно не зависящая от времени, или все народы на одно лицо, то есть, по Л.Вайсгерберу, каким образом в языке отражен "дух народа1'. Данная работа является одной из попыток решения многочисленных задач этой сферы исследований. Кроме того, мы предполагаем, что эмоциональная и категориальная универсальность какого-либо понятия не обязательно означает лингвистическую универсальность последнего.
В связи с этим мы определяем цель нашего исследования как сопоставление выделенных лексико-фразеологических средств, описывающих понятие "любовь" с точки зрения эмоционального
состояния, отношения, поведения и его оценки в русском и немецком языках.
Для реализации данной цели необходимо решение следующих задач:
1) выявить историко-социологические изменения в дефинициях
понятия "любовь" в двух языках;
2) установить культурно-этнические характеристики данного
эмоционального феномена;
3) определить языковой корпус лексических единиц фразеологического и нефразеологического характера со значением "любовь" в русском и немецком языках;
4) выявить общее и особенное в наборе и комбинаторике дескриптивных характеристик, связанных с понятием "любовь" в лексико-фразеологической семантике русского и немецкого языков, на базе этого определить национально-вариативную специфику употребления выделенных лингвистических средств, на основе последнего - ценностные доминанты каждого культурного социума.
Поставленные задачи показывают, что нас интересует прежде всего лексико-фразеологическое оформление понятия о чувстве любви. Однако они также направлены на решение проблем не только лингвистического, но и культурологического характера, а именно: какова языковая интерпретация этого человеческого феномена с точки зрения его образно-ассоциативного наполнения,
Актуальность данной темы объясняется тем, что для понимания культурной специфики языка необходимо прежде всего проанализировать основные ценностные ориентиры, к числу которых относится "любовь". Известно, что специфические особенности эмоциональной речи могут осложнять процесс межнационального общения между людьми, для которых один из языков является родным, а другой иностранным, приобретенным. Учет эмоционального фактора и знание особенностей выражения разных типов эмоций представителями разных культур (русской
6 и немецкой) позволят снять возникающие моменты непонимания или неправильной интерпретации эмоциональной речи и дадут возможность адекватного восприятия иноязычной речи, правильного реагирования на нее либо коррекции собственного эмоционального поведения (вербального и авербального).
Данное исследование затрагивает проблемы сопоставительной лингвистики, отчасти философии, психологии (в частности, проблемы определения феномена "любовь" в сфере наук, занимающихся человеком). Таким образом, языковое отражение этого фрагмента эмоционального, внутреннего мира человека может стать частью исследования языковой картины мира в целом. Хотя понятие "любовь " становилось предметом исследования многих лингвистов (назовем имена С.Г.Воркачева, Л.Г.Бабенко, Б.В.Колесова, Л.В.Кульгавовой, LJager, E.Kapl-Blume и др.), специальное сопоставительное лингвистическое исследование дескриптивных и экспрессивно-оценочных языковых характеристик понятия "любовь" еще не проводилось, что и определяет новизну нашей работы. Кроме того, она заключается и в семантико-эмотивном подходе к анализу лингвистических средств, использующихся в описании любви в обоих языках.
Новизна предопределяет и теоретическую значимость данного исследования, которое представляется актуальным с точки зрения подхода к проблеме соотношения языка и культуры, эмоции и когниции, и отображения в языке определенного фрагмента ценностной картины мира.
Практическая значимость. Выводы, которые являются результатом нашего исследования, могут стать дополнением к содержанию некоторых разделов общего и сопоставительного языкознания, а именно: сопоставительной стилистики (эмоциональные средства языка и речи) и лексикографии антропоцентрической ориентации. Кроме того, они могут быть полезными в теории и практике перевода при сопоставлении языковых и речевых возможностей двух языков. Материалы исследования
могут быть использованы при чтении лекционных курсов и спецкурсов по общему языкознанию, сопоставительной стилистике, интерпретации текста, психолингвистике; при разработке тематики курсовых, дипломных и магистерских работ. Фактический материал может быть использован в практике преподавания языка, лексикологии, типологии в качестве иллюстративного материала.
Источником языкового материала исследования послужили тексты художественных произведений современных немецких и русских авторов и их переводов, словари различных типов, а также высказывания выдающихся деятелей обеих культур, пословицы и поговорки немецкого и русского народов, тексты публицистических и научных изданий, информация передач теле- и радиовещания.
Достоверность и объективность результатов исследования обеспечиваются большим объемом проанализированных текстов (13370 страниц) и большим числом примеров - 3189.
При отборе литературных произведений соблюдались следующие критерии:
Хронологические рамки написания произведений. Все, за некоторым исключением, включенные в список произведения, были написаны в период с 1930 по 1985 годы.
Наличие переводов произведений-оригиналов с русского на немецкий язык и с немецкого на русский. Иногда допускался отход от этого критерия, когда не требовался сопоставительный анализ текстов-переводов и текстов-оригиналов,
В качестве критериев выбора примеров использовались:
Дефиниции, зафиксированные в словарях разных типов.
Контекстуальный анализ ситуации, в которой однозначно описывается или выражается чувство любви.
Методологической базой для данной работы служат принципы и основополагающие категории диалектики о всеобщей взаимосвязи
языковых и внеязыковых явлений, а также разработанные в современной лингвистике подходы и пути их описания. В нашем исследовании мы опирались на методологические принципы понимания языка как культури о-исторической среды, на концепцию разграничения языка и речи, на соотношение рационального и эмоционального в мышлении, а также взаимосвязь эмоций и языковой картины мира, которая является основой лингвистической концепции эмоций и теории эмотивности языка. Кроме того, мы использовали методику изучения культурных доминант в языке, основой которой является концептуальный подход к изучаемому явлению/понятию. В нашем случае мы полагаем необходимым развести термины "понятие" и "концепт" в целях предотвращения путаницы в дальнейшем изложении сути исследования. Одновременно мы признаем, что термин "концепт" может использоваться как синоним термина "понятие". Для изложения нашего материала условимся считать "концептом" содержание понятия, объем которого может оформлять сам предмет языкового знака как такового: то есть "любовь" есть смысловое значение для концептов обиходного понимания данного явления, для научной, философской, художественной, авторской интерпретаций. В свою очередь эти концепты могут иметь смысловые значения: например, "любовь" есть 'эмоциональное поведение', "любовь" есть 'эмоциональное состояние1, "любовь" есть 'эмоциональное отношение' и т.д. Вербальное оформление внутри каждого концепта может быть потенциально безграничным. В данном случае мы предполагаем, что понятие наднационально, но концепт может быть национален. Иначе: значение антропоцентрично, то есть отражает общие свойства человеческой природы; более того, оно этноцентрично, то есть ориентировано на данный этнос.
Направление исследования, принятого в работе обусловило применение следующих методов анализа:
историко-сопоставительный анализ с использованием информации деривационной истории,
дефиниционная интерпретация,
элементы компонентного анализа,
стилистическая интерпретация,
5) дистрибутивный анализ,
На защиту выносятся следующие теоретические положения:
1. Историческое изменение признаковых характеристик глобального
понятия типа 'любовь' осуществляется в немецком и русском языках по-
разному, что находит свое отражение в разных образно-ассоциативных
связях внешнего мира и его восприятия отдельным этнокультурным
социумом. Этнокультурные различия в интерпретации понятия "любовь" в
немецком и русском языках означают не только наличие/отсутствие тех
или иных признаков, но и особенности этих признаков (внешних и
внутренних) и своеобразие в их комбинаторике.
2. Национально-культурная специфика языкового отражения
исследуемого явления может быть смоделирована следующим образом: при
наличии некоторой базовой признаковой общности, за пределами которой
каждый язык добавляет определенное количество несходных признаков,
выделяются лингвокультурологические варианты в "наполнении" понятия
"любовь" в сравниваемых языках, что является свидетельством
относительной не-универсальности самого понятия с точки зрения его
оформления в различных концептах и разности культурного фона
последних.
3. Предыдущее положение служит основанием для того, чтобы
заключить следующее: невозможность описать на естественном языке "мир
как он есть" - язык изначально задает своим носителям определенную
картину мира, причем каждый язык - свою - предполагает, что понятийное
значение - это интерпретация мира человеком и никакие операции над
сущностями реального и/или чувственного мира не приближают к пониманию того, как устроено это значение.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списка художественных произведений, послуживших источником материала для сопоставительного анализа, списка словарных изданий.
В Первой главе "Взаимосвязь культурологических и лингвистических аргументов в сопоставительном анализе" предлагается обсуждение вопроса о национально-культурной основе исследований подобного рода (часть 1) во взаимосвязи с лингвистической категорией эмотивности при анализе языковых средств описания фрагмента эмоционального мира человека (часть 2).
Вторая глава "Языковой знак "любовь" как терминологическое и
ценностно-культурологическое понятие в немецком и русском языках"
посвящается рассмотрению понятия "любовь" как термина. Приводятся
межкультурные определения понятия в свете различных подходов; дается
ретроспектива изменений его признаковых характеристик на материале
лексикографических изданий XVIII - XIX веков; рассматриваются
национально-культурные интерпретации ассоциативно-образного
характера, оформленные русским и немецким языковым сознанием в паремиологических изречениях.
В Третьей главе "Сопоставительный анализ языковых средств описания понятия "любовь" в русском и немецком языках" приводится сопоставительный анализ лексических средств фразеологического и нефразеологического характера, обозначающих "любовь" с точки зрения их структурных типов (часть 1), коннотативных признаков (часть 2) и метафорического переосмысления (часть 3).
Основные положения национально-культурного подхода в лингвистическом исследовании
Многочисленная и разноаспектная по методическим принципам культурологическая литература предлагает разнообразные пути поисков в лингвистических исследованиях. Относительно устойчивыми и общепризнанными являются на сегодняшний день следующие:
1) язык как один из главных компонентов национальной культуры представляет собой хранилище национальной культуры и одновременно средство ее передачи из поколения в поколение. Именно язык как отражение общечеловеческих и специфических моделей окружающего мира объединяет людей одной национальной общности и разделяет их в рамках одной языковой культуры, которая представляет собой неоднородное социальное образование;
2) каждый народ по-своему расчленяет своеобразие мира, по-своему делит его и затем номинирует вычленные элементы (Гумбольдт, 1985; Вайсгербер, 1993; Сепир, 1993; Ильин, 1992);
3) своеобразие конструируемой картины мира определяется тем, что в ней опредмечивается индивидуальный, групповой и этнический вербальный и невербальный опыт. Картина мира включает в себя элементы окружающей действительности, оценочно-осмысленные национальным языковым сознанием на основе жизненного и творческого опыта народа. Эти элементы складываются в комплексы стереотипов (гештальты, сценарии, фреймы, планы, схемы), объединяющие признаки, приписываемые тем или иным языком явлениям объективной реальности. Такие образы, являясь универсалиями сознания, в разных языках могут видоизменяться. В основе слов, понятий, единичных именований, представляющих собой точки пересечения разных видов опыта, коллективную память носителей языка, "зеркало жизни нации", могут лежать особые фреймы, созданные в результате когнитивного развития народа в период выработки и освоения им своей сложной концептуальной системы. В разных национально-культурных социумах эти базисные образы могут быть различны, но могут содержать и определенные сходства (Фуко, 1994; Ильин, 1992; Верещагин, Костомаров, 1983);
4) язык, на котором фиксируется картина мира и человека, - это в той или иной мере язык толкований; он считается наиболее ясным и формализованным языком современной семантики. Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка (Апресян, 1995:39). Однако отдельные единицы этой системы в применении их индивидом могут становиться субъктивной точкой определенного образа, то есть приобретать статус значения говорящего (Grice, 1975; Гадамер, 1988);
5) способ языковой концептуализации действительности, взгляд на мир, (в нашем случае общечеловеческого феномена любви) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному через призму своих языков (Ю.Д. Апресян, 1995; Н.Д. Арутюнова, 1978; В.Г.Гак, 1975; Г.Д.Гачев,1967; В.НТелия, 1988; Е.С. Яковлева, 1994);
6) взгляд на мир "наивен" в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научной картины мира. При этом наивные представления отнюдь не примитивны. Во многих случаях они сложны, многогранны и не менее интересны, чем научные. Таковы, например, представления о чувственном, внутреннем мире человека. Они отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить проводником в этот мир (Апресян, 1995; Лотман, 1994);
7) культура, с одной стороны, - определенное количество унаследованных текстов, а с другой - унаследованных символов. Символы культуры редко возникают в ее синхронном срезе. Как правило, они приходят из глубины веков и, видоизменяя свое значение (но не теряя при этом памяти и о своих предшествующих смыслах), передаются будущим состояниям культуры. Например, на протяжении многих столетий символическим изображением средоточия чувств у многих народов является сердце. Сердце, пронзенное стрелой, - символ любви, боли и страданий, которые несет с собой это, казалось бы, радостное и светлое чувство. И язык располагает такими средствами, которые отражают разные эмоциональные переживания в любви (см. Гл. 3 нашего исследования). Много позже, в конце XVIII века в России появились лубочные картинки с изображением целующихся голубей, которые стали символом беспечной, пасторальной любви, и их изображали на открытках , вышивках, домашних полотенцах и в альбомах барышень. Целующихся голубей можно увидеть на английских гобеленах более раннего времени, но символом наивного восприятия и китчевой культуры они стали в России уже в наши дни. В Англии символом любви остается красная роза, в Германии - сердце, изображаемое всегда красным и зрительно объемным, в России - чаще всего это по-прежнему сердце, пронзенное стрелой, и белая или красная роза. Во Франции и Греции символом любви долгое время было яблоко, отождествляемое с первородным грехом.
Имеют место и чисто умозрительные символы: "С каких пор перед внутренним взором каждого европейца при слове "счастье" сразу же возникает пара: стоят друг против друга, а между ними бьет молния..." (Wolf, 1989:108).
Историко-сопоставительныи анализ признаков понятия "любовь" в немецкой и в русской лексикографии
Уже упомянув о вопросе идентичности и/или сходности понятия "любовь" в других языках (см. Введение, стр.3), а также о постоянстве его во времени, мы имеем в виду прежде всего гипотезы (1) универсальности и (2) семантического постоянства во времени. Возможно, гипотеза 2 опровергается третьей, то есть тем, что термины для называния эмоций имеют относительно позднее развитие в истории языка. Так, Диллер, делая вывод о сегодняшнем состоянии наших знаний об эмоциях, подчеркивает "die historisch spate Entstehung der in der sprachanalytischen Literatur aufgelisteten Emotionsbezeichnungen" (Diller, 1991:24). Далее мы хотели бы проверить гипотезы 2 (семантическое постоянство во времени) и 3 (относительно позднее развитие) на основе материалов толковых и энциклопедических словарей. Гипотезу на универсальность (1) можно проверить, разумеется, только сравнивая лингвистический материал нескольких языков.
В этом разделе нашей работы нас интересует семантизация лексических фонов понятия "любовь". Поскольку лексические фоны - явления одного порядка с лексическими значениями, а они семантизируются в словарях, то мы будем считаться не только с филологическими словарями, но и с энциклопедическими.
Мы исходим из того, что одно и то же слово семантизируется или с позиций обиходного, обыденного, бытового сознания (таковыми принято считать так называемые толковые словари), или с точки зрения научных знаний (таковы энциклопедические словари).
Анализ толкований в словарях различных типов позволяет весьма эффективно, на наш взгляд, изучать процессы, связанные с актуализацией в толкованиях тех или иных компонентов значений слов. И хотя к использованию методики прямого толкования в исследовании наблюдается достаточно скептическое отношение, работа с использованием толкования-перифразы (а толкование/ дефиниция есть не что иное, как перифраза к толкуемому слову) открывает конкретные пути изучения семантической структуры слова, обеспечивая тем самым возможность любого другого лингвистического анализа. Другими словами, мы применяем здесь метод дефиниционной интерпретации.
В данной части нашего исследования мы сочли необходимым описать метод толкования единиц любовь / сііе Liebe с целью выявить составную часть значения слов, которая характеризует сходство или различие внутри самого понятия.
Для описания смыслового содержания единиц любовь / сііе Liebe в одном словаре выделяются семантические признаки (или: признаковые характеристики) значения. Наличие общих и различных признаков устанавливается с помощью трансформационных объяснений и частично с помощью языковой субституции (когда анализируются тексты энциклопедических словарей).
Проиллюстрируем саму процедуру на примере текста толкования понятия "любовь" в Словаре современного русского литературного языка [ССРЛЯ]: "Любовь - 1. Чувство глубокой привязанности к кому-, чему-либо; 2. Чувство горячей, сердечной склонности, влечение к лицу другого пола...". На основании текста толкования выделяем более мелкие смысловые объединения. В данном случае имеем: 1) чувство ; 2) привязанность ; 3) влечение ; 4) склонность . Для всех четырех подгрупп характерным является признак направленность на объект . Для 2) признаковой характеристикой является глубина , для 3) хорошее отношение , постоянство , сильное , для 4) горячее и сердечность . Само чувство не имеет никаких признаковых характеристик.
Подобным образом был проанализирован весь текстовый материал толкований в русских и немецких словарных источниках, который включает в себя выборку из 34 источников, из которых 5 русских изданий XIX - начала XX веков, соответственно - 11 немецких (всего 16) и 8 русских современных и 9 немецких современных (всего 17).
Известна разница между филологическим толкованием лексического понятия и энциклопедическим определением одноименного научного понятия. Энциклопедии отражают те знания, которые не являются массово представленными, но они все же не содержат всего наличествующего в обществе запаса сведений: широко распространенные семантические доли, эмотивные смыслы в энциклопедиях не описываются.
Мы сочли необходимым остановится так подробно на уточнении разницы между филологическими словарями разных типов и энциклопедическими изданиями, поскольку, вслед за Н.А.Красавским, исследовавшим тер мин о систему эмоций, относим "любовь" к термино-обиходным обозначениям внутреннего состояния человека (Красавский, 1992). Следовательно, в понятии "любовь" семантизируется в словарных книгах то, что наличествует (более или менее ясно) в обыденном сознании носителей языка.
Кроме того, мы опираемся на известный тезис о том, что словарь народа является суммой и результатом понятийной переработки им своего опыта. Следовательно, "исследование словаря служит в первую очередь постижению понятийного мира этого народа. Это задача прежде всего сравнения языков. Эта ... задача охватывает все составные части словаря, начиная от сходств и различий в деталях ... до установления крупных черт..."(Вайсгербер, 1993: 162).
Ясно, что определение/ толкование понятия "любовь" в любом словаре неточно ни в качественном, ни в количественном отношении. Тем более, мы предполагаем, что они могут расходиться до некоторой степени и в сравниваемых языках.
Например, слово любовь в толковом словаре С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой трактуется в первом значении как чувство самоотверженной и глубокой привязанности, сердечного влечения (COLLI). Лексическое понятие, не исчерпывающее семантику слова, определено как привязанность и влечение . Liebe в словаре современного немецкого языка под редакцией Клаппенбаха и Штайница (WDGS) толкуется как starkes Gefuhl der Zuneigung = сильное чувство симпатии/расположения . В этих двух толкованиях общим компонентом значения является только чувство , далее: симпатия Ф привязанность; расположение влечение, что демонстрирует различное в толковании.
Структурные типы языковых единиц, презентирующих понятие "любовь"
Известно, что в отношении структуры наименования могут представлять собой простое слово/лексему (в том числе и образованное путем конверсии), производное слово, сложное слово и словосочетание. Роль этих структурных типов при обозначении понятий определяется тем, насколько развиты в языке средства словообразования.
В лингвистических исследованиях неоднократно подчеркивалась необходимость изучения сходств и несходств словосочетаний как родственных, так и неродственных языков (см., например, Будагов, 1985: 155). В последующем изложении словосочетания понимаются широко, но не терминологически: не только номинативные, но и предикативные, от неразложимых или почти неразложимых словосочетаний до свободных словосочетаний, обнаруживающих лишь тенденцию к некоторой степени устойчивости. Особый интерес вызывает "манера" обращения со словосочетаниями великих писателей и то, с какими проблемами приходится иметь дело переводчикам, воспроизводящим подобные словосочетания на своем родном языке.
При этом возникают трудности теоретического и практического характера. К первым следует отнести трудности разграничения свободных, полусвязанных, связанных и идиоматических словосочетаний, степень слитности которых, в свою очередь, оказывается различной. Трудности второго рода обусловлены самим материалом: его обширностью (почти бесконечной), его неодинаковым "поведением" в разных языковых стилях, его особым характером в стиле художественной литературы. Нередко несвободны от субъективности и переводчики, воспроизводящие те или иные словосочетания на своем родном языке. Это является еще одной причиной того, почему мы сочли необходимым подробно остановиться на внешней форме языковых единиц в описании понятия "любовь". При сопоставлении такого рода в русском и немецком языках практически всегда имеет место "гипноз формы" (термин В.Д.Девкина). В случае, если какое-то отдельное явление одного языка имеет в другом несколько соответствий, из которых одно из них можно считать формально эквивалентным, предпочтение при переводе отдается именно последнему, в то время как предпочтительнее было бы использование другой формы. Например, в немецком языке словосочетание schwindelerregende Liebe со сложным окказиональным причастием-определением можно передать на русский несколькими синонимичными вариантами с прилагательными: головокружительная страсть , страстная любовь и/или потрясающая любовь . Мимолетная любовь для немцев настолько быстро исчезает, как будто сгорает, как солома - Liebe, wie ein Strohfeuer ; хотя есть искушение обойтись формально эквивалентными единицами fluchtige/vergangliche Liebe , которые не передают основных внутренних признаков русского словосочетания - быстрота, мгновенность = скоротечность чувства. Если в русском тексте встретится словосочетание слепая любовь , то неопытный переводчик скорее всего выберет в немецком лексиконе вариант blinde Liebe , что, в принципе, возможно. Но вероятнее всего, учитывая негативное отношение немецкого менталитета к явлениям безрассудочности , удачнее был бы вариант с Affenliebe .
"Гипноз формы" порой настолько силен, что только коммуникативный контекст может помочь в верном выборе лексической единицы.
Мы исходим из того, что понятие словосочетания гораздо шире понятия фразеологизма и понятия идиомы. Хотя словосочетание включает в себя и то, и другое, оно не сводится только к ним. Известно, что словосочетания могут образовываться из самых различных слов, создавая между ними устойчивость разной степени. В наши задачи не входит исследование степени устойчивости словосочетаний, но при отборе языкового материала мы помнили о принципе, в свое время великолепно сформулированном А.М.Пешковским для грамматики любого развитого языка: "Все дело в этих "почти" и "как бы", на которых зиждется вся грамматика" (цит. по: Будагов, 1985: 157).
При анализе более или менее устойчивых словосочетаний почти все исследователи и у нас, и за рубежом утверждают, будто бы в устойчивых сочетаниях отдельные слова лишаются всякого самостоятельного значения и воспринимаются исключительно в системе целого (Будагов, 1985).
Слово является языковой единицей, обладающей номинативным значением, т.е. таким, которое непосредственно направлено на предметы, явления, действия и качества действительности, включая и внутреннюю жизнь человека, и отражает их общественное понимание. Этим же значением обладают и словосочетания различной степени устойчивости -важно, чтобы их семантика была нераздельной, цельной, направленной на внутренне единый предмет или на единое явление. Напомним, что некоторые устойчивые словосочетания, те, что "воспроизводимы в речи" и обладают к тому же "целостным значением", принято считать фразеологизмами. Иными словами, существуют два признака, объединяющих фразеологизмы со словами, - воспроизводимость и целостность.
Эта близость слов и фразеологизмов особенно заметна, когда членимость словосочетания уже не распознается (почему строить куры означает ухаживать за дамой ) или когда словосочетание имеет однословный синоним ( завести шашни = ухаживать за кем-либо ). Получается, что фразеологизмы - это словосочетания по своей синтаксической форме, но по своей спаянной семантике - это слова.
Итак, направленная на непосредственную внеязыковую действительность, т.е. номинативная, семантика свойственна словам и фразеологизмам.
Метафорика языковых средств, описывающих понятие "любовь"
Соображения по поводу того, что личностные знания индивида есть знания общего "мира культуры", получившие собственное осмысление современного человека и ставшие своего рода итогом его личной внутренней работы, а не принятые догматически, определили исходные задачи этой части нашего исследования: выбор в качестве конкретного предмета анализа метафоры, метафорического образа - одной из основных форм культуры.
Метафора, понимаемая как общая схема тропа, представляет собой один из важнейших культурных механизмов - смыслообразование и консервацию смысла (его рутинизированную передачу, сохранение). В этом, последнем, значении (средства трансляции семантической традиции) метафора - обычный предмет разборов и наблюдений в риторике и литературоведении. Но в качестве механизма смыслообразования, схемы многопланового синтезирующего действия, образующего новое семантическое и социальное качество посредством соотнесения различных контекстов (и, соответственно, взаимодействия с носителями этих контекстов, референтными партнерами), метафора в последнее время все чаще становится предметом анализа и исследования в лингвистике (см.: Арутюнова, 1978, 1979; Телия, 1978, 1988; Гудков, 1994; G.Kunz, 1982;
H.Kubczak, 1978; W.Koller, 1975; Z. K0vecses,1984; H.-J. Diiler, 1991 (настаивающий на концептуально-метафорическом подходе в изучении лексико-семантических категорий вообще) и мн.другие).
Немало теоретиков слова были захвачены магией этого образования, патетически описывали его действие. Вот, например, как пишет о метафоре Х.Ортега-и-Гассет: " Метафора...- наиболее богатая их тех потенциальных возможностей, которыми располагает человек. Ее действенность граничит с чудотворством и представляется орудием творения, которое Бог забыл внутри одного из своих созданий..." (цит. по: Гудков, 1994: 145).
"Метафора - троп или фигура речи, состоящая в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений, действий или признаков, для характеризации или номинации другого объекта, сходного с данным в каком-либо отношении. Метафора предполагает использование слова не по его прямому назначению, вследствие чего происходит преобразование его смысловой структуры" (Арутюнова, 1979: 140-141).
В наши задачи не входит анализ собственно теорий метафоры. Исследования метафоры уже давно вышли за рамки филологии, риторики и лингвистики. Упомянем лишь, что, начиная с 30-40-ых годов нашего столетия, метафора рассматривается психоаналитиками, специалистами по методологии, культурологами, психологами и другими исследователями как образования, позволяющие синтезировать различные значения и использовать их в эвристических целях, для построения моделей, для перевода одной системы образных значений в другую(ие).
Существующие в настоящее время теории метафоры в основном сводятся к рационалистической (см., например: Гудков, 1994) и к психологической интерпретации (см., например: Мезенин, 1983) данного явления. Наречение имени, как известно, - акт так или иначе мотивированный. Метафоризация как один из способов имянаречения процесс более сложный. Это не простой акт "перенесения существующих слов на новые понятия", а глубокое внутреннее семантическое преобразование слова, выходящее за обычные его семантические границы (эта мысль становится совершенно очевидной при рассмотрении метафорических образов, положеных в основу чувственного восприятия мира человеком, когда нет и не может быть никаких сходств с предметным миром, окружающим человека, - ведь, действительно, как невозможно "увидеть", "потрогать", "пощупать" любовь, например, так нельзя, казалось бы, соотнести ощущения, испытываемые с ней, с уподобляемыми ей предметами и/или явлениями (пожар, пламя, огонь, оковы и т.п.). Мотивировка оказывается в данном случае порой необоснованной и любые соотнесения с предметным миром настолько относительны, что возникает иллюзия полной самостоятельности существования образа в чувственной интерпретации человеком картины мира. Однако это не так, если язык "дает добро" на существование определенной формы сходства и закрепляет ее в метафорическом переносном значении конкретного слова).
Исследователи метафоризации опираются на семантическую двуплановость метафоризированного слова, возникающую на базе взаимодействия лексических значений слова (Черкасова, 1968; Телия, 1988: 42; Aitchison, 1992 и др.).
Как показали исследования по семантике метафоры, комбинации опорных понятий и ассоциативно-образных представлений " не уникальные и не случайные соединения: как правило, они составляют регулярные по смыслу парадигмы при опорных наименованиях" (Телия, 1988: 178).
Многие исследователи, занимающиеся изучением механизмов метафоризации конкретной лексики, обратили внимание на абстрактную лексику, в том числе и на лексику эмоций.
В одних работах раскрывается образная основа этой лексики, обуславливающая своеобразие ее семной структуры и функционирования (подход от образа эмоций к лексике, несущей этот образ). Интересны в этом плане исследования Н.Д.Арутюновой (1978, 1988), С.М.Мезенина (1983), В.Н.Телия (1986, 1988), G.Kunz (1982), W.Killy (1981) и многих других. Результатом их исследований стало утверждение, что пополнение лексики непредметного мира, в том числе мира чувств, осуществляется прежде всего за счет ассоциативного отталкивания от наглядных образов, за счет конкретной лексики. В итоге происходит сближение конкретного и абстрактного, существующего в действительности и вымышленного (Телия, 1988: 182).
