Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Семантика желательности в системе модально-оценочных языковыхзначений 9
1.1. Категория модальности в современной лингвистике 9
1.2. Логический аспект модального значение «желательность» 13
1.3. Разграничение категорий «оптативность» и «дезидеративность» 18
Глава 2. Лексические показатели модальности желательности в русском языке (анализ лексикографических источников) 24
2.1. Семантика лексически свободных предикатов 25
2.2. Семантика лексически несвободных предикатов желания 50
Глава 3. Лексические показатели модальности желательности в английском языке 62
3.1. Анализ лексикографических источников 62
3.2. Анализ данных, представленных информантами 86
Глава 4. Сопоставительный анализ употребления английских и русских модальных показателей со значением желательности 94
4.1. Сопоставительный анализ средств выражения желательности 94
4.2. Сопоставительный анализ перевода показателей желательности 102
4.3. Прагматика показателей желательности 108
4.4. Семантика желательности и выражение просьбы в русском и английском языках 111
4.5. Вежливость с точки зрения лингвистической прагматики в русском и английском языках 124
4.6. Национально-культурные факторы в прагматике модальных показателей желательности 129
Заключение 135
Список литературы
- Логический аспект модального значение «желательность»
- Семантика лексически несвободных предикатов желания
- Анализ данных, представленных информантами
- Прагматика показателей желательности
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено сопоставительному анализу языковых средств выражения желательности в русском и английском языках.
В последнее время изучение оценочных показателей и показателей модальности всё больше привлекает внимание лингвистов. Желательность, как модальная и семантическая категория, становится объектом изучения в логике и лингвистике (В.В. Виноградов, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая). При всем внимании науки к категории желательности и средствам ее выражения в языке желательность еще недостаточно изучена в сопоставительном плане. Актуальность исследования обусловлена необходимостью всестороннего изучения оценочных средств и средств выражения модальности желательности в английском и русском языках, а также необходимостью сопоставления двух языков в этом аспекте с целью объективного описания различных национальных картин мира. В современном мире, мире технологий, когда активно развиваются международные связи, осуществляются разнообразные проекты и налаживаются контакты с зарубежными странами, необходимо уметь правильно оперировать лексическими дефинициями для того, чтобы в процессе коммуникации верно донести до собеседника свою мысль и не потерпеть коммуникативную неудачу.
Объектом исследования являются лексические показатели желательности /позитивного и негативного типа/, представленные в предложении глаголами хотеть, жаждать, желать и др. в русском языке и to please, to crave,to seek after, to aspire, to strive, to thirst, to covet, to long, to desire и др. в английском, а также слов других частей речи со значением желательности.
Предмет исследования составляют смысловые признаки средств выражения желательности в английском и русском языках.
Целью исследования является сопоставительный анализ и функциональное описание средств выражения желательности в русском и английском языках.
Цель исследования определила постановку следующих задач:
определение места семантики желательности в системе модально-оценочных языковых значений;
выявление характерных средств выражения желательности в русском и английском языках;
анализ словарных статей лексических единиц со значением желательности в русских и английских лексикографических источниках;
установление соответствия русских показателей желательности показателям желательности в английском языке;
контрастивный анализ лексических средств выражения желательности на словарном и контекстуальном уровнях;
опрос информантов - носителей языка с целью определения возможных соответствий/несоответствий между лексическими единицами со значением желательности в двух языках; данные опроса соотносились с данными, представленными в словарях;
функциональный анализ средств выражения желательности в двух языках, определение характерных речевых тактик и типов речевого поведения в условиях выражения дезидеративного/оптативного модуса желательности;
анализ и функциональное описание устойчивых речевых форм выражения желательности;
установление и анализ закономерностей выбора показателя желательности при переводе с английского языка на русский и с русского на английский.
Материалом исследования послужили статьи толковых словарей русского языка, толковых словарей английского языка, двуязычных словарей – англо-русских словарей и русско-английских словарей. Для сопоставительного анализа мы обратились к текстам художественных произведений – русским оригинальным текстам и их переводам на английский язык, английским оригинальным текстам и их переводам на русский язык. Кроме того, сопоставлялись разные переводы одного и того же английского текста на русский язык. Для анализа были привлечены тексты произведений Ф.М. Достоевского, И.С. Бунина, С. Моэма, Дж.Голсуорси, Т. Шевалье и их переводы соответственно на английский и русский языки.
Теоретическую основу работы составили труды отечественных и зарубежных ученых в области англистики (И.Р. Гальперин, А.И. Смирницкий, В.З. Демьянков, Е.А. Реферовская, Ю.Н. Караулов), семантики текста (Н.Д. Арутюнова), лингвокультурологии (А. Вежбицкая, А.А. Зализняк), теории и практики перевода (В.С. Виноградов, Р. Якобсон, В.Н. Комисаров, Л.Л. Нелюбин. Е.В. Сидоров), лексикологии (В.И. Миколайчик), истории перевода (Г.Т. Хухуни).
В качестве методов исследования в диссертации использовались основные методы компонентного, контекстуального и стилистического анализа, а также элементы формально-логического анализа.
Был произведен опрос носителей языка (около 100 человек: англичане, американцы, кенийцы, индусы) с целью выявления градации признака интенсивности желательности у разных показателей желательности в английском языке. Англоговорящим представителям было предложено расположить лексемы со значением желательности по степени интенсивности желания и указать дополнительные компоненты. В результате опроса удалось выявить такие дополнительные, связанные с желательностью, значения, как сопровождающие эмоции, интенциональность, готовность приложить усилие и оценка. В работе использованы данные таких дисциплин, как компаративистика, теория и практика перевода. Методика проведенного исследования является комплексной и опирается на системный подход и методы сравнительно-типологического, лингвостилистического анализа.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые произведено сопоставительное изучение лексических средств выражения желательности в английском и русском языках с опорой на функциональный и контекстуальный критерии, выделен ряд характерных смысловых компонентов, сопровождающих выражение желательности в английском и русском языках. Впервые произведено уточнение состава грамматических и лексических средств выражения желательности в английском и русском языках.
Положения, выносимые на защиту
1. Желательность представлена двумя типами модальных значений - оптативностью и дезидеративностью. Относясь к модальному плану, эти два значения желательности в определенном смысле противостоят друг другу. Дезидеративные показатели, называя состояния говорящего, конкретизируют коммуникативное значение оптативности. Оптативность – компонент коммуникативной рамки – характеризует модус регулятивного воздействия говорящего на слушающего, семантику побуждения: говорящий как бы предлагает собеседнику сделать выбор, в той или иной форме стремится опереться на его точку зрения. В целом, речь идет о косвенном выражении желательности. Дезидеративность относится к предметной рамке предложения. Дезидеративными называются различные прямые способы выражения желательности. Таким образом, желание, исходящее от говорящего (оптатив), противопоставляется желанию как отношение субъекта к своему действию (дизидератив). Когда ситуация выбора зависит не от говорящего, а от слушающего, она классифицируется как оптативная. Когда же в ситуации выбора эксплицируется воля субъекта, и исполнение желания зависит от выбора субъекта, тогда эта ситуация относится к дезидеративу. В функциональном аспекте высказывания семантики дезидератива и оптатива работают взаимосвязанно: за эксплицитностью семантики оптатива имплицируется дезидератив (некая воля говорящего), эксплицитная семантика дезидератива имплицирует оптатив (т.е. некоторый последующий выбор со стороны слушающего в форме согласия / несогласия, приятия / неприятия, поддержки / отказа относительно предлагаемого или навязываемого говорящим выбора. Чем более эксплицитен оптатив, тем более имплицитен и тем менее определен дезидератив. И, соответственно, наоборот: более высокая/низкая эксплицитность дезидератива предполагает более низкую/высокую определенность оптатива. На этой основе может выстраиваться градация признаков модальности желательности в языке, т.е. переходности дезидератива к оптативу и наоборот. Средствами выражения желательность в языке в обоих модусах являются одни и те же лексико-семантические единицы.
2. Желательность может быть выражена почти всеми самостоятельными частями речи. Однако ядро желательности в сопоставляемых языках составляют глаголы. Согласно данным словарей в русском языке их насчитывается приблизительно 30, тогда как в английском их около 20, что свидетельствует о количественном превосходстве русских глагольных лексем. Однако, несмотря на количественное превосходство показателей желательности в русском языке среди русских показателей желательности встречаются субстандартные диалектные (яглить, галубать, жадать) и устаревшие единицы (алкать, вожделевать), относящиеся к пассивному составу языка, а также жаргонизмы (волить, рачить, яглить). Вследствие этого в современном русском языке желательность представлена меньшим количеством лексем по сравнению с английским языком.
3. Показатели желательности в русском и английском языках носят градуированный характер, то есть различаются по степени интенсивности желания. Например, хотеть – жаждать, want – long for.
4. В семантической структуре показателей желательности и в русском, и в английском языках важную роль играют аксиологические компоненты.
5. Особенно ярко национально-культурная специфика проявляется в функционировании формул вежливости.
Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении и рассмотрении специфических черт категории модальности желательности в русском и английском языках, в описании функционирования показателей желательности в разных языковых культурах, применении методов англо-русского сопоставительного анализа. В работе описана система средств выражения желательности, рассмотрены контрастивные явления и выявлены сходные черты выражения желательности в сопоставляемых языках.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут найти практическое применение в сфере изучения лексикологии и лингвостилистики в ВУЗе, в сфере преподавания русского языка в англоязычной аудитории, преподавания английского языка в русскоязычной аудитории, а также в сфере теории и практики перевода.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в шести публикациях, в том числе в трех научных статьях в изданиях, рецензируемых ВАК РФ и рекомендованных для публикации результатов диссертационных исследований.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав и библиографического списка.
Логический аспект модального значение «желательность»
Модальность (от ср.-лат. modalis - модальный; лат. modus - мера, способ) - функционально-семантическая категория, выражающая разные виды отношения высказывания к действительности, а также различные виды субъективной квалификации сообщаемого. Трактовка понятия модальности в современной лингвистике необычайно широка: трудно найти двух авторов, которые понимали бы модальность одинаково. Однако большая часть принятых концепций не выходит за пределы определенного, хотя и довольно широкого круга языковых значений и средств их выражения. Исходным пунктом при изучении модальности мы считаем положение о том, что в предложении необходимо выделять пропозицию (предикатное ядро) и так называемую модальную рамку, включающую набор значений, связывающих пропозицию с говорящим (см. анализ развития понятия пропозиции в логике: Арутюнова, 1976, с. 21-34). Анализ ряда работ по модальности позволил составить перечень тех языковых явлений, которые авторы этих работ относят к модальности. При составлении перечня мы отвлекались от разнообразия терминов и определений, включая в него лишь сами языковые явления. Всего выделены шесть типов значений, имеющих специализированные (морфологические, синтаксические, лексические) средства выражения. I. Значения, относящиеся к целевой установке говорящего (или к коммуникативной функции высказывания). По этому признаку все предложения классифицируются в зависимости от их функции на повествовательные (выражающие сообщение), вопросительные и побудительные. Эти значения выражаются комплексом средств: морфологических (наклонения глагола), синтаксических (модель предложения), просодических (интонация). II. Оценка говорящим содержания пропозиции с точки зрения реальности / нереальности (гипотетичности, потенциальности и т.п.), выражаемая при помощи форм наклонения и времени глагола, некоторых союзов, частиц и других элементов структуры предложения. III. Оценка говорящим пропозиционального действия с точки зрения его возможности, необходимости, желательности для субъекта пропозиции, выражаемая модальными глаголами и оборотами. IV. Значения утверждения / отрицания, характеризующие наличие / отсутствие объективных связей между предметами, признаками, событиями реальной действительности, обозначаемыми в пропозиции. Первый компонент оппозиции не маркируется, второй маркируется грамматическими, лексическими и словообразовательными средствами. V. Оценочные значения двух типов: а) оценка говорящим события, названного в пропозиции в качестве возможного, необходимого или желательного, б) оценка говорящим степени его уверенности в достоверности сообщаемого. Оба вида оценки могут выражаться модальными наречиями, вводными словами, сложноподчиненным предложением с дополнительным придаточным (главное предложение содержит модус оценки достоверности, придаточное - диктум), а также модальными глаголами возможности и необходимости, обычно в конструкции с инфинитивом. VI. Эмоциональная или качественная оценка пропозиции говорящим, выражаемая междометиями, лексикой (хорошо, плохо, замечательно, стыд, страх, ужасно), интонацией. Таковы основные явления, которые в разных концепциях модальности подводятся под это понятие. Ниже мы рассмотрим более детально точки зрения ряда лингвистов на модальность (ср. обзоры работ по модальности: Петров, 1982, с. 5-20; Lewicka, 1973; Meimier, 1974).
Одна из наиболее широких трактовок модальности была предложена академиком В. В. Виноградовым [Виноградов, 1989], именно она оказала большое влияние на развитие теории модальности. В. В. Виноградов рассматривал модальность как семантическую категорию широкого объема. Из перечисленных выше значений он включал в нее пять первых, добавляя к ним еще некоторые, не вошедшие в наш перечень - значения усилительно-ограничительные, количественно-определительные и др. Точка зрения В. В. Виноградова и сейчас имеет своих последователей. В частности, Русская грамматика 1980 г. так же широко понимает модальность, включая в нее все названные явления, но уже несколько иначе трактуя их .
Во французской лингвистике широкое понимание модальности восходит к работе Ф. Брюно «La pensee et la langue». Ф. Брюно, который подходит к языковым фактам преимущественно с психологической точки зрения, делит модальные значения на три группы: модальности суждения, чувств и волеизъявления с разнообразными подразделениями [Brunot, 1936, р. 511-512]. Понимание модальности у Ф. Брюно включает все перечисленные выше явления. Особое внимание он уделил лексическому выражению модальности.
Широкое понимание модальности характерно и для П. Адамца, который дает следующий список модальных значений: утверждение, вопрос, побуждение (в нашем перечне I), реальность, достоверность, вероятность, нереальность (II, V), утверждение, отрицание(ІУ), необходимость, возможность, намерение (III) [Адамец, 1968, с. 88].
Семантика лексически несвободных предикатов желания
Словарь отмечает данную лексему как просторечную. Охотно, нареч. С охотой, с большим желанием, удовольствием. К Гавриле Степанычу все ездили очень охотно: он принимал гостей радушно (И. Тургенев. Затишье). [Алеша] охотно брался за любую работу. (Горбатов. Мое поколение).
Лексема охотно выражает готовность приложить усилие для осуществления желания другого субъекта с сопутствующей положительной эмоцией.
Перейдем к лексеме нетерпеливо.
Нетерпеливо знач. по прил. Нетерпеливый - не обладающий терпением, испытывающий нетерпение. Н. человек. Выражающий нетерпение; с нетерпением. Нетерпеливое ожидание. Пушкин. Наденька нетерпеливо (нареч.) заглядывает мне в лицо. Чехов.
Наречие нетерпеливо содержит в своей семантике указание на минимальный отрезок времени между возникновением желания и его осуществлением.
Таким образом, семантика желательности в русском языке выражается почти во всех самостоятельных частях речи. Выводы
Лексемы, выражающие модальность желательности в русском языке, можно разделить на группы: 1. Глагольные лексемы с семантикой желания: хотеть, хотеться (бы), желать, намереваться, алкать, требовать, мечтать, порываться, жаждущий, мечтая, алча и т. д. 1) глаголы, которые имеют возможность употребляться свободно, и 2) глаголы, которые употребляются в устоявшихся клише. 2. Имена существительные с семантикой желания: желание, охота, жажда, погоня, воля, нетерпение и т. д. 3. Прилагательные: вожделенный, алчный, желанный, намеренный, мечтательный, рачительный, нетерпеливый, похотливый и т. д. 4. Слова категории состояния желательно, угодно и наречия охотно, нетерпеливо. Наличие таких групп свидетельствует о том, что желательность выражается словами почти всех самостоятельных частей речи.
Показатели желательности противопоставлены в русском языке по признаку «интенциональность». Ядро показателей желательности в русском языке составляют глаголы. В отличие от хотеть, желать обозначает, особенно в форме несов. вида, чистое желание, без намека на действенную волю. От всей души желаю, чтобы праздники скорее кончились.
В русском языке присутствует градуированность значения желательности: единственным общим свойством двух синонимов - мечтать и жаждать -является указание на интенсивность желания.
В русских показателях желательности присутствуют аксиологические компоненты. Мечтать обычно указывает на оценку желаемого положения дел как чего-то очень хорошего для субъекта или близких ему людей: мечтать учиться в университете. Установлено, что мечтать обозначает желание, уже существующее в течение какого-то времени. Оно не может быть спонтанным. Желать отличается от хотеть несколько большей индивидуализированностью, большей закрепленностью за отдельной личностью, т. к. отсутствует интенция. В частности, когда речь идет об общих желаниях больших групп людей, уместнее использовать хотеть. Во многих случаях желание в форме жаждать тесно переплетено с какой-то сильной эмоцией. Жаждать обозначает нетерпеливое желание, в норме предполагающее минимальный временной разрыв между моментом его возникновения и желательным для субъекта моментом его удовлетворения.
Устаревшие показатели желательности имеют тенденцию к переосмыслению в рамках речевых клише, назначение которых - не выражение желания говорящего, а его намерение подчиниться чужой воле.
Переосмыслению таких показателей способствует широта их модальных значений, изначально им присущих. Ср.: угодно изначально содержало как значение желания, так и значение необходимости (нужно, желательно).
Особое место среди показателей желательности в русском языке занимает предикат неконтролируемого волитивного состояния возвратный глагол «хочется», употребляющийся в особой дативной модели «мне (ему, ей) хочется». С помощью этой модели русские очень часто рассказывают о событиях своей ментальной жизни, подразумевая при этом, что эти события просто «случаются» в их умах и что они не несут за них ответственности.
Исконные показатели чаще всего сопровождаются оценочными значениями (значение аксиологическое), например, упрека, недовольства.
Общеупотребительные показатели, по данным словарей, могут образовывать свободные словосочетания и необязательно входят в устоявшиеся клише. Почти все словари различают семантические компоненты со значением интенциональности, контролируемости волитивного состояния, намерения.
Система русских показателей желательности демонстрирует присутствие двух групп. Первая группа является собственно показателем желательности, исходящей от говорящего 3-го лица представленной ситуацией. Он хочет поступать в институт. Вторая группа представляет желание адресата речи и, как следствие, готовность говорящего подчиниться его воле. Я намерен сделать
Анализ данных, представленных информантами
Хотеть, желать и жаждать имеют близкое значение плотского влечения: Я тебя хочу; Как он желал эту женщину!; Только похоть заставляет мужчину гоняться за женщиной и женщину жаждать мужчины (М. Кузмин. Крылья).
В русском языке, как и в английском, наблюдается градуированность значения желательности. В русских показателях желательности часто присутствуют аксиологические компоненты. Например, мечтать обычно указывает на оценку желаемого положения дел как чего-то очень хорошего для субъекта или близких ему людей: Он мечтает учиться в университете.
Как и в русском языке, английские лексемы выражают разную степень интенсивности желания. Английские показатели в большей мере градуированы по степени желательности. Ср.: I could see that she was longing for more explanations, and so I did not give her the pleasure. - Я видел, что она жаждет унизительных для меня объяснений и - не дал их (The Meek One - Ф. М. Достоевский. Кроткая). Не aspired to a career in medicine. - Он мечтал о карьере врача. В русском же языке недостаточная выраженность степени интенсивности компенсируется за счет введения адвербиальных показателей. Ср.: She was eager that he should turn over on his side, and go to sleep. Больше всего ей хотелось, чтобы он поскорее перевернулся на другой бок и уснул. Интенсивность желания может также передаваться и с помощью таких адвербиальных показателей, как очень, страстно, страшно + V, а так же восклицательной конструкцией как +V!, как +слова категории состояния! Показатели желательности различаются по степени их интенсивности. Возможна, в частности, передача значительной интенсивности желания. В русском языке с этой целью используются наречия очень, страстно, страшно и др. Ср.: Он, как всякий, испытавший качку, - очень хотел есть (И. Бунин. Братья); Как хотел я умереть в ту ночь в восторге своей любви и погибели! И страстно хотелось верить, что боится себя, и я упивался все крепнущей мечтой (И. Бунин. Темные аллеи).
Особое место среди показателей желательности в русском языке занимают предикаты неконтролируемого волитивного состояния. Речь идет о наличии в русском языке возвратного глагола «хочется», употребляющегося в особой дативной модели «мне (ему, ей) хочется». Ему хотелось слышать звук ее голоса (Толстой).
По мнению А. Вежбицкой, дативная модель является достаточно продуктивной: именно таким способом русские очень часто рассказывают о событиях своей ментальной жизни, подразумевая при этом, что эти события просто «случаются» в их умах и что они не несут за них ответственности.
Группу имен существительных с семантикой желания в английском языке в основном составляют слова, имеющие одинаковую с глагольными лексемами основу: wish, lust, desire, aspiration, thirst, hunger и т. д. и желание, мечта, алчность и т. д.
В этой группе ядро желательности в русском языке составляют желание и хотение, в английском - wish. В отличие от предыдущей, данная группа в русском языке более многочисленна, чем в английском. У лексем желание и хотение семантика желательности выражена наиболее чисто, тогда как у лексем вожделение, влечение, похоть, похотенье и хочь присутствует дополнительная семантика плотского желания, а у алчность, погоня, аппетит, горячка, свербёж:, жажда - сильного, страстного желания, осуществить которое необходимо. У существительного ardour наряду с желаниями, связанными с социальной сферой (религиозный, политический пыл), словарь отмечает также семантику желания плотского характера, вожделения, что отчасти сближает его с существительным lust.
У ardour, fervour и zeal есть семантический компонент «интенсивность желания», однако наиболее ярко он выражен у zeal. По степени интенсивности желания наиболее сильная степень желания выражена в «зуд», наименее - в «хотенье». В английском языке самый сильный показатель у лексемы yearning, слабый - wish. Таким образом, английские и русские имена с семантикой желания выражают интенсивность желания, а также включают дополнительные семантические компоненты.
В русском языке эта группа стилистически неоднородна. К почти вышедшим из употребления в русском языке лексемам из представленных выше имен относятся жажданье, хоча, хотенки, похотенъе. К диалектизмам, по данным словарей, относятся хочь, жаданье.
Следующую группу в английском языке образуют прилагательные. На основе анализа данных словарных статей словарей английского и русского языков можно выделить такие же их семантические компоненты, как у глаголов, а именно: интенсивность желания, интенциональность, наличие намерения, сопровождающегося дополнительными действиями, наличие сопровождающей эмоции у субъекта желания, готовность приложить усилие. Все прилагательные эмоционально окрашены, большинству из них присуща семантика жадности (ср.: avid, greedy, voracious), что вносит в их значение характер решительности и готовности достичь желаемого не всегда достойными средствами.
Обратимся к группе «Слова категории состояния», которую в русском языке составляют устаревшие «желательно» и «угодно». Устаревшие показатели желательности имеют тенденцию к переосмыслению в рамках речевых клише, назначение которых - уже не выражение желания говорящего, а, напротив, его намерение подчиниться чужой воле.
Прагматика показателей желательности
Первый тип составляют ситуации, в которых речевое поведение говорящего ритуализировано. Это означает, что за каждой такой ситуацией закреплен определенный набор форм, употребление которых осуществляется говорящим автоматически. Этикетными (ритуализованными) речевыми ситуациями являются речевые акты, выражающие реакцию на поведение других людей (бехабитивы): выражение благодарности, соболезнования, поздравления, пожелания, извинения и т. п. Ко второму типу относятся речевые ситуации, в которых говорящий располагает набором вариантов выражения своего коммуникативного намерения.
Выбор адекватной формы в ситуациях, характеризующихся наличием вариантов выражения, тесно связан с понятием нормы. С одной стороны, норма определяется как «наиболее устойчивые реализации языковой системы, в той или иной мере осознаваемые обществом как правильные, образцовые, обязательные», с другой как «набор правил, определяющих стратегию выбора одного из конкурирующих вариантов в зависимости от параметров социальной ситуации». Понятие нормы служит центральным понятием при описании речевого поведения и отправной точкой при определении понятия вежливости. Норма представляет собой предпочтительную форму выражения коммуникативного намерения в типизированной ситуации общения. «Отклонение от нормы возможно как в сторону подчеркнуто учтивого отношения (тогда имеем дело с вежливостью), так и в сторону подчеркнуто нелюбезного отношения к адресату (тогда имеем дело с грубостью, невежливостью)». Для выражения вежливости / невежливости в языке имеются как универсальные средства, маркированные по этому признаку, так и средства, этикетный статус которых определяется в зависимости от экстралингвистических параметров ситуации общения. Так, в сфере выражения директивных речевых актов универсальными маркерами вежливости являются лексемы please, kindly, possibly и специальные формулы вежливости типа Would you mind doing X? I d be much obliged if you d do X? Речевыми конвенциями вежливого выражения просьбы служат формы Could / Would you do X?
В своей классификации иллокутивных актов по признаку вежливости Дж. Лич разделяет директивы на две группы - «вежливые» и «невежливые». К первой группе относятся такие директивные речевые акты, которые способствуют социальной цели установления и поддержания добрососедских отношений, ко второй - директивные речевые акты, которые препятствуют социальной цели. Согласно такому критерию, вежливыми могут считаться директивные речевые акты приглашения, разрешения, предложения. Большинство директивных речевых актов (приказ, побуждение, распоряжение, совет, просьба и др.) попадают в разряд невежливых речевых актов.
Самыми «невежливыми» будут прескриптивные директивные речевые акты (приказ, распоряжение, требование), исполнение которых облигаторно и не оставляет адресату свободы выбора. Далее следуют реквестивные директивные речевые акты (просьба, мольба), в которых свобода выбора в принятии решения совершать или не совершать действие также оказывается ограниченной, но не социальными нормами, как в случае прескриптивных речевых актов, а самим принципом вежливости, предписывающим относиться с уважением к личности партнера и стараться удовлетворить его желание и потребности. Таким образом, действия адресата обусловлены морально-этическими нормами общества. В меньшей мере «невежливы» суггестивные директивные речевые акты, ибо в них адресат волен принять решение о выполнении / невыполнении действия в зависимости от своих взглядов и намерений.
Рассмотрим, каким образом принцип вежливости реализуется в директивных речевых актах разных типов. В наименьшей степени принцип вежливости (ПВ) [Ларина: 2009] действует в прескриптивных директивных речевых актах. При совершении речевого акта приказа, предписания, распоряжения от говорящего не требуется соблюдение ПВ, чтобы обеспечить перлокутивный эффект своего речевого акта: эффективность иллокутивного воздействия обеспечивается в прескриптивных речевых актах приоритетной позицией говорящего, которая исключает неподчинение. Речевая норма не обязывает говорящего быть вежливым и смягчать свое коммуникативное намерение в приказе, однако говорящий может быть вежливым, стремясь расположить к себе адресата. Несколько иначе обстоит дело с директивными речевыми актами - инструкциями. Здесь многое определяется типом инструкции, то есть фактором отправителя. Инструкции находятся ближе к приказам, обязательность их исполнения диктуется социальным предписанием, и в них соблюдение ПВ неуместно. В суггестивных директивных речевых актах действие ПВ обусловлено пропозициональным содержанием речевых актов. Мера такта определяется тем, относительно чего высказывается предложение, дается совет, в какой мере будущие действия затрагивают сферу существования адресата. Другим фактором, диктующим выбор выражения совета или предложения, является социально-психологическая дистанция между коммуникантами. Распространенным способом снижения катего ричности директивных речевых актов совета является повествовательное высказывание, в котором будущее действие представлено как гипотетическое в воображаемой ситуации (причем роль исполнителя в ней отводится говорящему), а также вопрос-намек. Например, If I were you I d do ... ; Might it be an idea to do ...? Don t you think it might be wise to do ...? Другим способом реализации ПВ может служить оценочное суждение, выражающее мнение говорящего относительно возможной программы действий в данной ситуации. Например: Ah, yes, a new journal might be worth trying (K. Amis). В реквестивных директивных речевых актах следование ПВ является обязательным как для говорящего, так и для адресата. В этом смысле просьба представляет собой самый сложный директивный речевой акт. От говорящего требуется максимальная тактичность в том, чтобы деликатно побудить к действию, которое совершается за счет усилий адресата, но направлено на удовлетворение потребностей говорящего. Необходимость выбора наиболее адекватной тактики в директивных речевых актах просьбы диктуется еще и тем, что ситуация просьбы является и наиболее рискованной с точки зрения опасности для говорящего «потерять лицо» (то есть получить отказ), ибо в данной ситуации говорящий находится в неприоритетной позиции просителя.
