Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования компьютерной терминосистемы в английском и русском языках
1.1. Определение понятия «компьютерный термин» 12
1.1.1. Структура, границы и основные признаки компьютернойтерминосистемы
1.2. Компьютерный язык как лексическая подсистема естественного языка
1.2.1. Пути развития компьютерного, языка 53
1.3. Ведущие типы образования компьютерных терминов в английском и русском языках
1.3.1. Заимствование как ведущий способ формирования русской компьютерной терминосистемы
1.3.2. Причины заимствования англоязычных компьютерных терминов
1.4. Выводы к первой главе 78
ГЛАВА 2. Процессы адаптации англоязычных компьютерных терминов к лексической системе русского языка
2.1. Графическое освоение англоязычных компьютерных терминов 85
2.2. Фонетическое освоение англоязычных компьютерных терминов 90
2.3. Семантическое освоение англоязычных компьютерных терминов
2.4: Словообразовательная адаптация компьютерных терминов 103
2.4.1. Принципы сопоставления английского и русского языков на словообразовательном уровне.
2.4.2. Номинативное терминообразование в русском и английском 108
2.4.3. Образование компьютерных терминов-глаголов 121
2.4.4. Аббревиация как продуктивный способ образования 123
компьютерных терминов
2.5. Выводы ко второй главе 125
ГЛАВА 3. Исследование семантики компьютерных терминов в русском языке с помощью свободного ассоциативного эксперимента
3.1. Теоретические предпосылки применения ассоциативного 128
эксперимента в лингвистических исследованиях
3.2. Лингвистический анализ данных ассоциативного эксперимента 133
3.2.1. Структура концепта ассоциативно-вербальной сети 142
3.2.2. Типы отношений и семантических связей, соединяющих стимул и реакцию в ассоциативно-вербальной сети
3.3. Комплексный статистический анализ результатов свободного ассоциативного эксперимента
3.4. Функционирование компьютерных терминов в современном русском ассоциативном дискурсе
3.5. Выводы к третьей главе 171
Заключение 173
Библиография 178
- Компьютерный язык как лексическая подсистема естественного языка
- Заимствование как ведущий способ формирования русской компьютерной терминосистемы
- Семантическое освоение англоязычных компьютерных терминов
- Лингвистический анализ данных ассоциативного эксперимента
Введение к работе
Реферируемая диссертация посвящена исследованию адаптации англоязычных компьютерных терминов к лексической системе русского языка. В работе раскрываются особенности образования компьютерной терминологии в английском языке, причины ее заимствования в русский, процессы, сопровождающие освоение терминологических единиц в принимающем языке. С помощью свободного ассоциативного эксперимента подробно исследуется семантическая адаптация компьютерных терминов.
Актуальность исследования обусловлена активным развитием терминологических систем английского и русского языков и, соответственно, перспективностью разработки компьютерной терминосистемы.
Компьютерная техника, мобильные и Интернет-технологии применяются в различных сферах человеческой деятельности, увеличивается поток документов на бумажных и электронных носителях, появляются новые виды технических устройств {смартфон, коммуникатор, нетбук и т.д.) и типы связи {порталы, блоги, чаты, форумы и т.д.). Каждая новая модификация информационных технологий сопровождается обновлением компьютерной терминосистемы, созданием новых и трансформацией существующих терминологических единиц. Благодаря процессам межъязыкового и межкультурного взаимодействия в русский язык проникают лексические единицы из различных языков мира, наибольший процент из которых составляют научно-технические англицизмы, в частности компьютерные термины. Согласно материалам «РИА Новости» (2007), издание «Telegraph» называет процесс массового проникновения англицизмов в русский язык «рунглиш» («Runglish»).
Компьютерная терминология становится объектом активного лингвистического изучения, что подтверждают современные диссертационные исследования по компьютерной терминологии в английском (А.Б. Кутузов, 2006; М.В. Орлова, 2008), русском (И.Л. Комлева, 2006), испанском (М.А. Лобанова, 2009), арабском (О.М. Синькова, 2007) языках, в которых рассматриваются принципы и способы формирования терминологии, ее структурно-семантические особенности, специфика идентификации. Однако монографические труды, рассматривающие процессы адаптации англоязычных компьютерных терминов к лексической системе русского языка, в настоящее время отсутствуют, что и обусловливает необходимость комплексного и многоаспектного изучения указанных процессов.
Объектом настоящего исследования послужили английские и русские терминологические единицы компьютерной сферы знания во временном срезе конца XX - начала XXI века. Основой для сопоставления с позиции функционально-семантического подхода выступают компьютерные терминосистемы двух разноструктурных языков: русского и английского. Выбор настоящего объекта обусловлен тем, что компьютерная терминология в обоих языках представляет собой динамично развивающуюся систему, требующую упорядочения и осмысления.
Предметом исследования являются процессы графической, фонетической, семантической и словообразовательной адаптации англоязычных компьютерных терминов к лексической системе русского языка с учетом механизмов их порождения в языке-источнике и основных путей заимствования.
Цель диссертационной работы состоит в выявлении закономерностей перехода англоязычной компьютерной терминологии в систему русского языка, комплексный анализ ее адаптации и функционирования в принимающем языке.
Цель настоящей работы предполагает решение ряда более узких задач:
Составить выборку компьютерных терминов русского и английского языков для дальнейшего исследования.
Установить основные источники и типы формирования компьютерных терминов в сопоставляемых языках.
Описать структуру и основные признаки компьютерной терминосистемы в сопоставляемых языках.
Выявить признаки, сближающие компьютерный язык с естественными языками, с одной стороны, и искусственными, с другой; рассмотреть возможные пути развития компьютерного языка.
Определить причины заимствования терминологических единиц из английского языка в русский.
Рассмотреть типы адаптации заимствований в сфере компьютерной лексики - графическую, фонетическую, семантическую, словообразовательную.
Провести свободный ассоциативный эксперимент с целью выявления степени семантической адаптации компьютерных терминов в русском языке.
Осуществить комплексную лингво-статистическую обработку данных свободного ассоциативного эксперимента.
Описать функционирование компьютерных терминов в ассоциативном дискурсе.
В настоящем исследовании используются собственно лингвистические методы: описательный и сопоставительный; компонентный и оппозиционный анализ и методы смежных наук, применяемые в психолингвистике: свободный ассоциативный эксперимент, математике: статистический анализ. Исследование содержит элементы сопоставительного анализа данных свободного ассоциативного эксперимента со словарными статьями Русского ассоциативного словаря под редакцией Ю.Н. Караулова.
Теоретике-методологическую основу настоящей работы составляют труды лингвистов по терминоведению (Б.Н. Головин, Е.И. Голованова, СВ. Гринев, В.М. Лейчик, Р.Ю. Кобрин, А.А. Реформатский, В.В. Петров и др.), словообразованию (Е.А. Земская, В.В. Лопатин, О. Д. Мешков, В.Н. Немченко, Н.А. Янко-Триницкая, М. Dokulil, A. Jedlicka, V. Mathesius и др.), метафоризации (Н.Д. Арутюнова, Л.В. Ивина, Дж. Лакофф, В.Н. Телия, А.П. Чудинов и др.), дискурсивной лингвистике (Т. Бенедиктова, В.И. Карасик, А.Б. Кутузов, М.А. Можейко, Т.A. Van Dijk и др.), заимствованию терминов
(Л.П. Крысин, Д.С. Лотте, О.П. Сологуб и др.), ассоциативному эксперименту (Е.Ю. Артемьева, В.П. Белянин, Е.И. Горошко, Ю.Н. Караулов, P.M. Фрумкина, Л.В. Щерба, У. Джемс, J. Deese и др.).
Материал исследования. Разноаспектный анализ процессов адаптации англоязычных компьютерных терминов в русском языке проводился на материале текстов, посвященных аппаратному и программному обеспечению, эволюции вычислительных устройств, защите информации, представленных в электронных энциклопедиях Энкарта (Encarta Encyclopedia Deluxe), Британника (Encyclopedia Britannica), в журналах по компьютерным технологиям за 2007 -2009 гг. «Компьютерра», «Мой друг компьютер», «Мобильные компьютеры», «Хакер», «Мир ПК», «Internet Zone», в Интернет-материалах: . . . , в электронных словарях, в том числе переводных.
Общее количество исследованных терминологических единиц составляет 1 000 (500 на английском языке и 500 на русском). Выбор источников материала исследования обусловлен несколькими причинами. Компьютерно-журнальный текст, принадлежащий массово-информационному дискурсу и существующий в виде разветвленной системы текстов: газетных, журнальных, рекламных и др., наиболее полно отражает современное состояние компьютерного языка. Журнальные тексты, содержащие свежую информацию о последних модификациях компьютеров, новости в сфере новейших технологий и программирования, позволяют проследить динамику развития и обновления компьютерной терминосистемы.
Материалом свободного ассоциативного эксперимента послужили
ассоциативные ряды на 20 слов-стимулов, полученные в ходе опроса 400
информантов - студентов Челябинского государственного педагогического
университета, Южно-Уральского государственного университета,
Челябинского государственного университета, Миасского педагогического колледжа, учащихся старших классов МОУ «СОШ № 43» г. Магнитогорска Челябинской области. Всего получено и обработано 8 000 ассоциативных реакций.
Научная новизна диссертационного исследования:
описаны процессы адаптации англоязычных компьютерных терминов к системе русского языка;
определены возможные пути развития компьютерного языка;
впервые проведен ассоциативный эксперимент с целью выявления степени семантической адаптации компьютерных терминов, осуществлен комплексный лингво-статистический анализ материала эксперимента;
введен новый статистический показатель «степень покрытия», позволяющий определить процентное соотношение между компьютерными терминами и общеупотребительной лексикой в ассоциативно-вербальной сети;
описано функционирование компьютерных терминов в ассоциативном дискурсе, его структура, отличительные признаки.
Теоретическая значимость исследования заключается в применении комплексного подхода к описанию компьютерной терминосистемы, который с опорой на свободный ассоциативный эксперимент позволил исследовать глубину семантической адаптации компьютерных терминов к системе русского языка, различные типы отношений и семантических связей, соединяющих стимул и реакцию в ассоциативно-вербальной сети, прогнозировать направления ассоциирования современных русскоязычных носителей. В работе выделены и описаны типы адаптации компьютерных терминов к лексической системе русского языка, проанализированы пути развития компьютерного языка, предложена двунаправленная модель ассоциативного дискурса на основе теории коммуникативного акта P.O. Якобсона, произведен разноаспектный анализ результатов ассоциативного эксперимента.
Практическая ценность. Положения и выводы диссертации могут быть использованы в соответствующих разделах учебных курсов по общему и сравнительно-историческому языкознанию, лексикологии как русского, так и английского языков, стилистике, терминоведению, при создании терминологических словарей, учебников и учебных пособий по терминоведению, общему языкознанию, компьютерной лингвистике, а также при составлении инструкций, пособий и справочников по работе на компьютере.
Учитывая, что «ассоциативные нормы представляют собой мощное орудие социологического и социально-психологического исследования» (А.А. Леонтьев, 1977), результаты свободного ассоциативного эксперимента могут быть использованы в психо- и социолингвистике при изучении особенностей современного национального сознания носителей сопоставляемых языков, в лексикографии при обновлении и дополнении ассоциативных словарей.
На защиту выносятся следующие положения:
Компьютерная терминосистема представляет собой относительно открытую и динамично развивающуюся систему.
Компьютерный язык, будучи искусственным образованием, обладает характеристиками, сближающими его с естественными языками.
Англоязычные компьютерные термины, проникая в русский язык, подвергаются всесторонней адаптации, т.е. становятся членами его языковой системы.
Наиболее распространенными типами пополнения фонда терминологических номинаций в исследуемой сфере являются лексический, семантический и словообразовательный.
При образовании компьютерных терминов приоритетными словообразовательными функциями как в английском, так и в русском языках являются номинативная, конструктивная и компрессивная.
Компьютерные термины обрастают ассоциативными связями и проникают в ассоциативный дискурс носителей русского языка, что подтверждается данными свободного ассоциативного эксперимента.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены в виде докладов, опубликованных в материалах международных конференций: Челябинской государственной академии культуры и искусств (2007), Тамбовского государственного университета (2008), Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы (2009), Вильнюсского университета (Литва. Каунас, 2009), Краснодарского государственного университета культуры и искусств (2009); статей в научных журналах: «Мир русского слова» (С.-Петербург. № 1, 2009), «Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского». Серия «Филология. Социальные коммуникации» (Украина. Симферополь. № 1, 2009), «Мир науки, культуры, образования» (Горно-Алтайск, № 2 (14), 2009), журнале РАН «Проблемы истории, филологии, культуры» (Москва, Магнитогорск, Новосибирск, № 2 (24), 2009); сборниках научных трудов Челябинского государственного университета (2008), Воронежского государственного педагогического университета (2009), а также неоднократно докладывались и обсуждались на итоговых научно-практических конференциях преподавателей и аспирантов Челябинского государственного педагогического университета (2006, 2007, 2008). По теме диссертации опубликовано 12 работ.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка (160 наименований на русском, английском и чешском языках), списка словарей и энциклопедий (20 наименований), источников материала (17 наименований), принятых в работе сокращений. Работа содержит три приложения (выборку английских и русских компьютерных терминов, результаты ассоциативного эксперимента).
Компьютерный язык как лексическая подсистема естественного языка
Проблема определения термина и его статуса в национальной системе языка является центральной на протяжении всей истории развития терминоведения как самостоятельной области знания. Она нашла отражение в работах известных отечественных и зарубежных языковедов: А.А. Реформатского, В.В. Виноградова, В.В. Петрова, С.Г. Бархударова, О.С. Ахмановой, Б.Н. Головина, Р.Ю. Кобрина, Г.О. Винокура,
А.В. Суперанской, Н.В. Подольской, В.П. Даниленко, В.М. Лейчика, С.В. Гринева, Д.С. Лотте, Л.А. Капанадзе, М.Н. Володиной, Э.К. Дрезена, Й. Вахека и др.
Отечественное терминоведение является относительно молодой научноприкладной дисциплиной, которое как самостоятельная комплексная наука выделилось лишь в 70—80-е гг. [см. Гринев, Лейчик 1999: 2]. Последователи традиционного подхода к исследованию терминологических единиц (А.А. Реформатский, В.В. Виноградов, В.В. Петров, С.Г. Бархударов, О.С. Ахманова, Б.Н. Головин, Р.Ю. Кобрин, Д.С. Лотте) рассматривают понятие «термин» исходя из семантических, формальных и прагматических требований. К семантическим требованиям относят непротиворечивость, однозначность, отсутствие синонимов, стилистическую нейтральность. Формальные требования заключаются в лексической краткости, деривационной способности, инвариантности форм, мотивированности, систематичности. Прагматические требования включают в себя общепринятость, употребительность, интернациональность, благозвучность и эзотеричность.
Среди сторонников функциональной точки зрения (Л.А. Капанадзе, В.М. Лейчик, В.П. Даниленко, Г.О. Винокур и др.) существует мнение, сформулированное Г.О. Винокуром, что «в роли термина может выступать любое слово...Термины — это не особые слова, а только слова в особой функции» [см. Винокур 1939: 5].
Представители Пражской лингвистической школы определяют термин, как «слово, которое в специальном языке имеет точный и однозначный смысл, а будучи употребленным в разговорном языке, ощущается как принадлежащее к специальной области» [см. Вахек 1964: 223]. И.В. Арнольд, давая обобщенную дефиницию, под термином понимает «слово или словосочетание, служащие для точного выражения понятия, специфичного для какой-нибудь отрасли знания, производства или культуры, и обслуживающие коммуникативные потребности в этой сфере человеческой деятельности» [Арнольд 1991: 85].
Л.В. Ивина, суммируя наиболее конструктивные идеи отечественных и зарубежных лингвистов, в понятие «термин» вкладывает следующее содержание: термин — это «основная единица науки, специальных отраслей знаний и сфер деятельности человека, призванная номинировать объекты и процессы и одновременно служить средством познания окружающего мира» [Ивина 2003: 14]. Е.И. Голованова, делая обзор ключевых проблем терминоведения, исходит из того, что «термин является вербализированным результатом профессионального мышления, значимым лингвокогнитивным средством ориентации в профессиональной сфере и важнейшим элементом профессиональной коммуникации» [Голованова 2008: 75 — 76].
В Лингвистическом энциклопедическом словаре (ЛЭС) зафиксировано классическое определение понятия «термин» (от лат. terminus — граница, предел) — «слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области или деятельности» [ЛЭС 2007: 508], которое уточняется лингвистами в зависимости от целей и задач исследований.
В представленных дефинициях акцентируется принадлежность термина к специальной области. В настоящем исследовании этой областью является компьютерное знание, обслуживаемое специальными единицами — компьютерными терминами. Под «компьютерным термином» (КТ) мы понимаем лексическую единицу, которая в плане выражения представляет собой слово (или комбинацию слов естественного языка), номинирующее специальные объекты и процессы, а в плане содержания — научное или техническое понятие, специфичное для компьютерного знания, служащее для обеспечения профессиональной коммуникации.
В.М. Лейчик, выделяя критерии разграничения терминов, отмечает, что «в каждую терминологическую систему входят основные (простые) производные и сложные термины, а также некоторое количество терминов базовых отраслей знания, привлеченных терминов (из смежных наук) и общенаучных (общетехнических) терминов, без использования которых невозможно построить термины данной сферы» [Лейчик 2002: 35].
Л.В. Ивина (2003) в составе терминосистемы выделяет дополнительно абсолютные термины, которые служат характерной чертой отраслевой терминосистемы, корпусом специальных терминов, именующих специфические для каждой конкретной области знания реалии, понятия, категории. Е.Ю. Махницкая уточняет предложенную классификацию с позиции когнитивно-дискурсивного подхода, который предполагает наличие общенаучных терминов (общих для всей научной сферы), межотраслевых (общих для отрасли научного знания), и узкоспециальных (специфических, специализированные единиц конкретной отрасли знания или деятельности) [Махницкая 2008: 53]. В структуре КТС мы выделяем три основных пласта компьютерных терминов, которые располагаются в порядке их значимости в системе: - кодифицированные термины, функционирующие в электронных научных и учебных изданиях, пособиях, справочниках, технических инструкциях, электронных словарях: автоковариацгт — autocovariance, растр — dot matrix, бит — bit, планшетный цифратор — bitpad, биакс — Ыах; - термины, заимствованные из других областей научного знания и из общеупотребительного языка с наполнением их новым содержанием на основе метафорического или метонимического переноса (межотраслевые и межсистемные заимствования): путь ( route) - в общеупотребительной лексике: 1) «то же, что дорога»; 2) «место, линия в пространстве, где происходит передвижение, сообщение»; 3) «железнодорожная колея, линия»; 4) в переносном значении — «жизненный путь (переносное значение: жизнь человека)»; 5) просторечное — «польза, толк»; 6) «предлог с родительным падежом, посредством, при помощи чего-нибудь»; в медицине: «полые органы, проводящие воздух к легким (дыхательные пути)» [Ожегов, Шведова 1997: 634]; в КТС: «последовательность узлов сети передачи данных»; протокол ( protocol) — в судебном деле: «документ с записью всего происходящего на заседании, собрании, допросе»; в юридической лексике: «документ, которым удостоверяется какой-нибудь факт», «акт о нарушении общественного порядка», в международных отношениях: «один из видов международных соглашений»; в компьютерной терминологии: «формат передаваемых сообщений, соглашения и правила, по которым происходит обмен информацией между компьютерами или системами»; - общетехнические термины, без которых было бы невозможно построить термины данной сферы: система (операционная система), операционный (операционная память), аппаратный (аппаратная ошибка), задача (панель задач), модуль (шпионский модуль), электронный (электронная почта), диалоговый (диалоговое окно), устройство, символ.
Заимствование как ведущий способ формирования русской компьютерной терминосистемы
Естественный язык отличается от других семиотических систем существенной нестабильностью своего синтаксиса и особенно семантики и очень богатой прагматикой. Это язык, который — в отличие от искусственных языков — способен служить для выражения неетандартизированного содержания, которое необязательно относится к какой-либо фиксированной предметной области [Бирюков, Геллер 1973: 95]. Размышляя над природой языка, А.В. Пузырев говорит о том, что язык вне своей действительности — это мертвый язык. Именно коммуникация демонстрирует собой действительность языка (онтологический аспект). Уровень коммуникации — царство субъективности, где каждый прав: «Правд столько, сколько людей на свете» [Пузырев 1996: 58].
Естественный язык, обладая внутренней целостностью и единством, является полифункциональной системой. По утверждению Ш. Балли (1950), в системе все взаимосвязано; в отношении языковой системы это правильно в такой жег мере, как и в отношении всех других систем [см. Налимов 1979: 25].
Язык является формой хранения знаний о действительности (эпистемическая функция), а также средством получения нового знания о действительности (когнитивная функция). Эпистемическая функция связывает язык с действительностью, а познавательная — с мыслительной деятельностью человека (в единицах языка материализуются структура и динамика мысли), т.е. языковые единицы приспособлены как для номинации элементов действительности (и, далее, хранения знаний), так и для обеспечения потребностей мыслительного процесса. В то же время язык является основным средством, человеческого общения (коммуникативная функция), средством передачи информации от говорящего к слушающему [ЛЭС 2002: 604].
Остановимся на еще одной функциональной характеристике языка, отмеченной В.В. Налимовым, — на свертке, хранении и воспроизведении информации. Проблема свертки информации впервые была четко сформулирована в математической статистике, когда возникла необходимость компактного представления результатов наблюдений в форме, удобной для опубликования. Далее В.В. Налимов говорит о том, что проблема свертки информации особенно остро стала проявляться после распространения ЭВМ. Сегодня персональный компьютер используется для хранения и выдачи информации, содержащейся в научных публикациях, а также для поиска публикаций по сгусткам информации. Все перечисленные задачи В.В. Налимов относит к языковым, и подчеркивает, что «электронные вычислительные машины постепенно становятся средствами нашей коммуникационной деятельности и язык приобретает новые функции» [см. Налимов 1979: 41-42]. Данная особенность языка не рассматривается в традиционных работах по лингвистике. Б.Ю. Городецкий определяет информационную природу естественного языка следующим образшуг: «язык - это не столько «форма выражения» готовых мыслей, сколько способ содержательной организации и представления знаний [Городецкий 1989: 5].
Следуя общепринятой традиции, будем считать, что язык, прежде всего, функционирует как средство общения. «Речь - это обнаружение языка, его материализация, это та самая материальная поверхность, в которой, под которой скрывается предполагаемая сущность (язык в собственном смысле слова)» [Пузырев 1996: 58].
М.Н. Петерсон, рассматривая язык как социальное явление, выделяет следующие основные функции языка: коммуникативную, экспрессивную, номинативную и эстетическую [Петерсон, 1972]. Говоря о языке как средстве общения, примем за основу функции языка, выведенные Р.О. Якобсоном из модели коммуникативного акта. В статье «Лингвистика и поэтика» Якобсон, описывая шесть факторов (адресант, адресат, контекст, контакт, код, сообщение}, которые являются необходимыми элементами речевой коммуникации, выделяет соответственно шесть функций языка: эмотивную (экспрессивную), конативную, фатическую, референтивную (денотативную, или когнитивную), метаязыковую и поэтическую [Якобсон, 1975]. Рассмотрим проявление перечисленных функций в компьютерном языке. В качестве примера актуализации различных функций языка приведем интерпретацию нескольких ярких заглавий статей компьютерных журналов.
Заглавие в журнале «Мир ПК»: «К1аф-сайт: быть или не быть?» («Мир ПК» № 08 / 2008) содержит реминисценцию на знаменитую трагедию У. Шекспира «Гамлет». Автор статьи опирается на литературный опыт читателя, создавая комический эффект. Механизм интертекстуальной ссылки в приведенном заглавии основывается на звуковой памяти слов. Под интертекстуальностью мы понимаем присутствие в тексте более или менее маркированных следов других текстов в виде цитат, аллюзий или вводных рассказов. Р. Барт утверждает, что «всякий текст есть между-текст по отношению к какому-то другому тексту» [Барт 1989: 418]. Формальная трансформация заглавия содержит импликацию на подразумеваемый смысл, который передает не только предметнологическую информацию, но и прагматическую информацию, а именно субъективно-оценочную, эмоциональную и эстетическую, что является выражением конативной, фатической и поэтической функций языка.
«Кто не отсканирован, тот не ест» («Компьютерра» № 36 / 2007) представляет собой перифраз высказывания «Кто не работает, тот не ест». Выражение «Кто не работает, тот не ест» восходит ко Второму посланию святого апостола Павла к Фессалоникийцам: «Ибо когда мы были у вас, то завещавали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» [Новый завет. Глава 3: 10]. В заглавии «Кто не отсканирован, тот не ест» интертекст выполняет референтивную функцию передачи информации о внешнем мире. Это происходит потому, что отсылка к иному тексту потенциально влечет активизацию той информации, которая содержится в этом «внешнем» тексте (претексте). Здесь также можно говорить о фатической функции интертекста, направленной на установление контакта с читателем.
Семантическое освоение англоязычных компьютерных терминов
Английский и русский, хотя и родственные языки, но типологически они существенно различаются. Поэтому вполне очевидно, что для выработки принципов их сопоставления необходимо исходить из таких же критериев которые используются при сопоставлении неродственных языков. В связи с этим можно привести суждение, касающееся нашей проблемы и принадлежащее И.А. Бодуэну де Куртенэ: «Языковые процессы можно рассматривать независимо от родства языков, чтобы определить степень сходства или различия в строе двух языков» [Бодуэн де Куртенэ 1963: 30]. Другими словами, «язык-эталон, от которого отталкиваются при описании и характеристике различных языков» [Успенский 1965: 58] типологически совпадает как для языков родственных, но утративших свое сходство, так и для языков неродственных. При сопоставлении языков на словообразовательном уровне в качестве языка-эталона принят русский язык, через который мы характеризуем и описываем английский.
Р.С. Манучарян в статье «Аспекты и вопросы сопоставительнотипологического изучения словообразования» говорит о том, что принципы и методы сопоставительно-типологического исследования определяются взаимоотношением языков, привлекаемых к сравнению. В частности, «при синхронном сопоставлении языков, не находящихся в отношении близкого родства, исходной единицей сопоставления не может быть словообразовательный тип, характеризующийся материальной определенностью форманта» [Манучарян 1987: 54]. Исследователь выдвигает в качестве исходной единицы сопоставления словообразовательную категорию (СК), мотивируя это тем, что она идентифицирует ряды производных с разными формантами и способами словообразования на основе общности словообразовательного значения.
Е.А Земская, развивая общее определение словообразовательной категории М. Докулила, под понятием СК понимает единицу более абстрактную и сложную, чем словообразовательный тип, имеющую иерархический характер, которую характеризует единство словообразовательного значения при различии средств выражения [см. Земская 2007: 25-27].
В свою очередь В.В. Лопатин подчеркивает, что в качестве основной единицы классификации словообразовательных систем современных славянских языков чаще всего избирается словообразовательный тип. Это происходит ввиду того, что эта единица (в наиболее распространенной ее интерпретации) основана на тождестве форманта, словообразовательного значения и частей речи мотивированного и мотивирующего слов [Лопатин 1987: 46-47].
Осуществляя сопоставление неблизкородственных языков, представляется целесообразным выбрать в качестве основной единицы сопоставления словообразовательную модель (СМ), которую можно считать универсальной единицей анализа. СМ позволяет определить- грамматический контур слова, т.е. разбить слово на составляющие элементы, выделить служебные.и корневые элементы. По мнению Б.А. Успенского, разработавшего структурную лингвистическую теорию для типологической характеристики языков (на грамматическом уровне), язык можно представить, «задав какую-то структуру (последовательности классов элементов) и ряд правил (эквивалентности), посредством которых эту структуру можно преобразовывать в бесконечное количество сочетаний элементов» [Успенский 1965:71].
Следует отметить, что понятие «словообразовательная модель» является одним из основных в теории словообразования. Э.А. Балалыкина понимает под СМ «формально-семантический образец порождения новообразований» [Балалыкина 1985: 137]. В основе СМ «лежит схема строения производных слов, относящихся к одному словообразовательному типу» [Там же]. Более общее определение дает В.Н. Немченко: словообразовательная модель — общая схема построения производных слов, определяющая структуру существующих производных слов или служащая образцом для создания новых словарных единиц [Немченко 1984: 225].
При рассмотрении процессов образования компьютерных терминов в плане организации словообразовательных средств русского и английского языков используем функционально-семантический подход. За основу мы приняли функции словообразования, выделяемые Е.А. Земской: собственно номинативную, конструктивную, компрессивную, экспрессивную, стилистическую. Эти пять функций словообразования отражают различные коммуникативные установки говорящего: 1) создать необходимое
наименование; 2) изменить синтаксическое построение речи; 3) произвести более краткую номинацию; 4) получить экспрессивную форму выражения; 5) использовать средство выражения, соответствующее той или иной сфере речи, т.е. согласовать свай способ выражения с определенней сферой речи, областью общения [см. Земская 2007: 8]. Помимо функций, предложенных Е.А.Земской, мы выделяем еще одну функцию словообразования, реализующуюся на уровне непосредственной коммуникации: эвфемистическую, отражающую коммуникативную установку говорящего произвести перифрастическую замену языковой единицы, которая по этическим, культурным, психологическим и каким-либо иным причинам нуждается в смягченном обозначении во избежание коммуникативного конфликта. Последние три функции (экспрессивная, стилистическая, эвфемистическая) проявляются при образовании компьютерных сленгизмов (в рамках настоящего исследования не рассматриваются).
Выбирая функциональный подход, необходимо учитывать, что в акте коммуникации некоторые производные могут выполнять одновременно несколько функций. Для того чтобы понять, как работает система словообразования в английском и русском языках, необходимо выделить основные принципы сопоставления механизмов словообразования.
При синхронном сопоставлении английского и русского языков на словообразовательном уровне мы определяем принципы такого исследования: - выделение словообразовательной схемы в языке-эталоне; - характеристика словообразовательного средства, форманта с позиции продуктивности; - сопоставление выделенного словообразовательного форманта в русской КТС с аналогичным формантом в английском языке; - определение словообразовательной функции указанного способа производства новых КТ. Сравнимость языковых явлений - это не простое сравнение фактов на первый взгляд очевидных и доступных визуальному наблюдению. Сравнимость - это возможность привлечения для сопоставительного анализа таких языковых явлений (словообразовательных, морфологических, синтаксических, лексических) которые и двух или более языках лингвистически релевантны ситуативно и функционально эквивалентны [см. Широкова 1992: 28]. Л.В. Щерба большое значение придавал сопоставительному изучению языков не только для усвоения иностранного языка, но и для лучшего понимания особенностей родного языка и проникновения в суть его структур.
При определении соответствий между моделями сопоставляемых языков мы опираемся на положения Р.С. Манучаряна, выделившего три взаимосвязанных признака, допускающих измерение посредством коэффициентов: по равнозначности, равноценности и речевой эквивалентности [Манучарян 1987 : 54]. В современном русском языке к числу наиболее продуктивных относятся следующие основные способы словообразования: аффиксация (что включает суффиксацию, префиксацию, постфиксацию, а также смешанные способы: суффиксально-префиксальный, префиксально-поетфиксальный, суффиксально- постфиксальный), аббревиация и словосложение, выступающие самостоятельно или в сочетании друг с другом.
Лингвистический анализ данных ассоциативного эксперимента
Дискурс — многоаспектное термин-понятие, являющееся объектом междисциплинарного изучения. Помимо теоретической лингвистики, с исследованием дискурса связаны такие науки и исследовательские направления, как компьютерная лингвистика, психология, философия, социология, литературоведение, историография, теология, теория и практика перевода [см. Кутузов 2006: 42].
В настоящее время существует множество концепций дискурса, в рамках которых выделяются его различные типы. Например, В.И. Карасик в статье «О типах дискурса», рассматривая разные подходы к изучению дискурса (прагмалингвистический, психолингвистический, лингвостатиститический и др.), выделяет персональный (личностно-ориентированный) и институциональный дискурс [Карасик, 2001}.
Дискурс - это текст в неразрывной связи с ситуативным контекстом, он выходит за пределы текста и включает в себя различные условия его реализации. Под дискурсом (от лат. «discere» — блуждать) понимается вербально-артикулированная форма объективации содержания сознания, вербально-коммуникативная практика, рефлексивная речевая коммуникация, предполагающая самоценную процессуальность [ИФ, 2002]. Сам термин «дискурс» восходит к известной соссюровской оппозиции «языка» и «речи» {la langue и la parole). Дискурс также интерпретируется как семиотический процесс, реализующийся в различных видах артикуляционной практики, подчиняющейся правилам и трансформациям [Можейко 2001: 234].
Когда говорят о дискурсе, то в первую очередь имеют в виду специфический способ или специфические правила организации речевой деятельности (письменной или устной) [Ильин 2001: 55].
Французский лингвист Э. Бенвинист «дискурсом» называет речь, присваиваемую говорящим, в противоположность «повествованию», которое разворачивается без эксплицитного вмешательства субъекта высказывания [см. Кронгауз 2005: 217]. И.П. Ильин, цитируя Ж-К. Коке, отмечает, что дискурс является сцеплением структур значения, обладающих собственными правилами комбинации и трансформации [Ильин, 2001]. Отсюда нередко дискурс употребляется как понятие, близкое стилю, как, например, «литературный дискурс», «научный дискурс». Можно говорить о «научном дискурсе» различных сфер знания: философии, естественнонаучного мышления и т.д., вплоть до «идиолекта» — индивидуального стиля писателя.
Аналитик дискурса М . Фуко, развивая идеи Э. Бенвениста, предлагает свое видение целей и задач дискурсивного анализа и выделяет следующие типы возможных трансформаций конкретного дискурса: деривации (внутридискурсивные зависимости), т.е. трансформации, связанные с адаптацией или исключением тех или иных понятий, их обобщения и т.п.; мутации (междискурсивные зависимости), т.е. трансформации позиции говорящего субъекта, языка или соответствующей предметности (смещение границ объекта); редистрибуции (внедискурсивные трансформации), т.е. внешние по отношению к дискурсу, но не безразличные для его эволюции социокультурные процессы [Можейко, 2001].
Существенным аспектом постмодернистской концепции дискурса является его интерпретация в свете идеи нелинейности, непоследовательности, отсутствия причинности. Дискурс рассматривается в контексте его креативного потенциала, заложенности в нем тенденции ризомности (разветвления, разрастания смысла, круговорота), неподчиненности дискурса принудительной внешней каузальности [Можейко 2001: 236].
Понимание дискурса как круговорота, где поддерживаются ассоциативные и смысловые связи между отдельными фрагментами, сближает понятие «дискурс» с понятием «гипертекст» и позволяет говорить об ассоциативном дискурсе как о нелинейном разветвляющимся тексте, который дает возможность исследователю или адресату самому выбирать маршрут движения по его фрагментам, т.е. путь анализа и тип интерпретации. Каждый ассоциат способен порождать большое количество толкований и ассоциаций, или целую сеть новых смыслов. Ведь, как утверждает Ю.Н. Караулов, «любое слово в нашем сознании, в памяти (точно так же, как в речевой цепи) не существует в отдельности: оно десятками, сотнями «нитей» тянется к другим словам» [Караулов 2002: 751]. Так как все потенциальное содержание сознания человека доступно с каждого пункта, то мы никогда не можем заранее предвидеть действия законов ассоциации: исходя из данного поля сознания мы никогда не можем сказать, что именно будет думать пять минут спустя то или другое лицо [см. Джемс 2001: 70]. Ассоциативный эксперимент представляет собой мгновенную «фотографию» вербальной памяти человека, его образов сознания, мотивов и оценок. Ассоциативный дискурс, таким образом, с полным основанием можно соотнести с идеальным текстом Р. Барта, который «являет собой галактику означающих, а не структуру означаемых; у него нет начала, он обратим» [Барт 1994: 14].
М.А. Кронгауз, анализируя противопоставление «дискурс — текст», в работах представителей французской школы анализа дискурса, делает вывод о том, что довольно часто лингвисты заменяют термин «дискурс» на «текст», говоря о полной синонимичности этих двух понятий, так как «взгляд на текст с позиции его структурирования «в языке» определяет данный текст как высказывание; лингвистическое исследование условий производства текста определяет его как «дискурс» [Кронгауз 2005: 218].
Сопоставляя дискурс с текстом, можно заключить, что дискурс направлен на сиюминутный аспект актуального коммуникативного события, в то время как текст «принадлежит истории». Не удивительно, что В.И. Карасик понимает дискурс как текст, погружённый в ситуацию общения, допускающий множество изменений. Дискурс как когнитивно-семантическое явление изучается в виде фреймов, сценариев ментальных схем, когниотипов, т.е. различных моделей репрезентации общения в сознании [Карасик, 2001]. Следуя концепции В.И. Карасика, Е.Н. Таличкина исходит из того, что дискурс - это многоплановое явление, которое может рассматриваться в коммуникативном аспекте как вербальное общение, в структурно-семантическом — как фрагмент текста выше уровня предложения, в структурно-стилистическом - как нетекстовая организация разговорной речи, в социально-прагматическом — как текст, погруженный в ситуацию общения [Таличкина, 2001]. По словам Т. Венедиктовой, «формы культурной жизни, которые язык объемлет с кажущейся непосредственностью, дискурс объективирует, обращает в предмет и материал анализа» [http://magazmes.russ.ru/nlo/2001/50/venedikt.html].
