Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы изучения жизненного пути 13 стр.
1.1. Биография как источник изучения социальных процессов. 13 стр.
1.2. Социализация как процесс. 29 стр.
1.3. Биография в зеркале социализации. 61 стр.
Глава 2. Жизненный путь и динамический социальный портрет студента и выпускника колледжа. 84 стр.
2.1. Процедура исследования. Описание выборки. 84 стр.
2.2. Социальное поле, в рамках которого разворачивается биография, и индивид. 87 стр.
2.3. Колледж и жизненные планы. 122 стр.
2.4. Реализация жизненных планов выпускниками колледжа. 153 стр.
Заключение. 174 стр.
Список использованной литературы. 180 стр.
- Биография как источник изучения социальных процессов.
- Процедура исследования. Описание выборки.
- Социальное поле, в рамках которого разворачивается биография, и индивид.
Введение к работе
Актуальность темы определяется настоятельной потребностью
понять механизм социализации в рамках образовательных учреждений, в
особенности в период получения профессионального образования.
Сложилась определенная социологическая традиция, однозначно
трактующая процесс социализации как усвоение определенных норм. Эта
схема чересчур абстрактна для того, чтобы руководствоваться ею на
практике при рассмотрении механизмов социализации целевых групп,
обладающих более или менее четко прорисованными социальными
характеристиками или даже при рассмотрении индивидуально-типичных
случаев социализации. Она (теоретическая схема) трактует социализацию как
институциональную функцию, нерасчлененно присущую всей системе
образования. Но процесс, представляется нам, гораздо сложнее. Если
начальным этапам образовательного института присуще (и это признается
так или иначе большинством родителей) скорее выполнение общих
социализирующих функций, таких, как распространение общего
символического кода, мировоззренческих систем координат, архетипов, наборов относительно универсальных моральных норм, то на более высоких этажах образования, когда участники образовательного процесса действуют более осознанно и ответственно (например - ученики уже строят свои жизненные планы; родители настоятельно советуют в выборе профессии, педагоги дают более инструментальные и специализированные знания), процесс социализации приобретает многомерный и неоднозначный (взаимозависимый) характер.
Эта тема тем более актуальна, что деятельность средних профессиональных учебных заведений нового (коммерческого) типа практически не исследована, равно как нет достоверных знаний об образе этих заведений и у различных групп населения.
Современная ситуация в образовании характеризуется переплетением различных, зачастую противоречивых процессов. Укажем на некоторые из них. Это спонтанная, неинституализированная адаптация отдельных учебных заведений (или даже отдельных педагогов) к сложившейся социально-экономической конъюнктуре. Это изменения в структуре самого образования: непомерный рост высших учебных заведений за счет начального и среднего профессионального образования; разрастание коммерческих учебных заведений, специализирующихся на вечернем и заочном обучении; возникновение новых негосударственных образовательных организаций. Наконец, общесоциальные последствия ведомственной политики в области образования, характеризующейся резкими и частыми сменами курса.
Все это вместе взятое порождает тревожные настроения и непонимание
в кругах педагогической общественности и широких слоев населения,
обеспокоенных состоянием и перспективами отечественного образования.
Переименование техникумов и профессиональных училищ в колледжи и
лицеи еще более запутало ситуацию. Новые названия ничего не говорят ни
родителям, ни подросткам. Вместе с тем среднее профессиональное
образование сегодня осваивает новые виды образовательной деятельности,
развивает перспективные стратегии адаптации к изменившимся
общественным условиям, предлагает дополнительные шансы подрастающему поколению. В этой связи представляет интерес деятельность Пермского колледжа экономики, статистики и информатики, основанного в 1997г.
Названный колледж принадлежит к учебным заведениям нового типа, ориентированным на согласование образовательных потребностей молодых людей, занимающих специфическое место в структуре городского сообщества (выходцев из семей городских окраин) и потребностей рынка труда.
Изучение судеб студентов и выпускников колледжа не только представляет значительный научный интерес для социологии образования, но и для выработки адекватной социальной оценки работы образовательных институтов нового типа. Без исследования жизненных путей нового поколения социологическое знание о содержании и направленности социальных процессов современного российского общества будет неполным, поверхностным и односторонним.
Объектом настоящего исследования является процесс социализации городской молодежи в постсоветском обществе, а предметом -институциализация этого процесса в рамках средних профессиональных образовательных учреждений нового типа на примере Пермского колледжа экономики, статистики и информатики.
Степень разработанности проблемы в социологической литературе. При рассмотрении социализации в рамках института образования могут быть использованы данные, полученные в рамках различных сфер социального знания.
Тема социализации издавна присутствует в творчестве социологов-теоретиков. Уже в работах О. Конта отводится значительное место рассмотрению процесса воспитания и обучения нового поколения в рамках семьи и иных социальных институтов. Во-первых, этот процесс рассматривается им как упорядочивание социального мира подрастающего поколения, что позволяет молодым людям ориентироваться в своем поведении не только на ближайший круг общения (семью), но и шире - на своих современников, и, в конечном счете, на все человечество, включая как прошлые, так и будущие поколения. Во-вторых, воспитание подразумевает насыщение поведения детей рациональными смыслами, то есть привитие им позитивно-научного взгляда на мир. В третьих, этот процесс подразумевает привитие дисциплины, необходимой для воспитания «достойного» человека, и здесь мысль О. Конта перекликается с традициями философской литературы, посвященной воспитанию XVII-XIX века - Дж. Локка,
Ж.-Ж. Руссо, И.Г. Песталоцци. Следует отметить, что этот автор еще не отделяет друг от друга воспитание и образование, как, впрочем, и многие другие авторы того времени. Вместе с тем, О. Конт описывает социализацию уже в контексте постулатов зарождающейся социальной науки как процесс, обусловленный исторически сложившимися эталонами развития общества.
Такое понимание социализации было обогащено другим классиком социологии - К. Марксом. Его взгляд на социализацию подрастающего поколения включал в себя не только известные констатации присутствия этого процесса в обществе, но и некоторые выводы о причинах, определяющих его содержание.
Классик социологии Г. Спенсер также подчеркивал особую значимость влияния института образования на процессы социализации. Будучи автором, чье творчество особенно способствовало введению в научный оборот социальных наук термина «социальные институты», Г. Спенсер отводит образованию вообще и школе в частности функцию предоставления отдельным индивидам личной свободы, возможности не следовать заранее предписанным обществом путям. Г. Спенсер вслед за К.А. де Сен-Симоном противопоставляет военное общество (которое в современной литературе чаще всего обозначается как традиционное) обществу промышленному. Для первого наиболее характерно унаследование статусов и подобающих ресурсов в соответствии с существующей иерархией. Второй же тип общества возникает исходя из личных, индивидуальных потребностей людей, а потому занятие соответствующих позиций происходит по личным заслугам и качествам; и образованность есть важнейшее из них.
Эту традицию приоритетного внимания к проблемам социализации и образования продолжают и такие социологи, как Э. Дюркгейм и К. Манхейм. Первый неоднократно подчеркивал мысль о том, что образование и воспитание суть социальных явлений, а потому их изучение и интерпретация есть преимущественное право социологии. Второй же отстаивал тезис о недопустимости преобладания в образовании идей полной свободы
личности, поскольку это ведет к полной дезориентации человека во взрослой жизни.
На протяжении всего XX века тема социализации и образования продолжает оставаться весьма актуальной. Ею занимаются как социальные психологи (Ж. Пиаже, С.Л. Выготский Э. Эриксон, Э. Берн, Л. Кольберг), так и собственно социологи - К. Гиллиган, Е.П. Разина, П.Н. Колотинский, П. Сорокин, А. Иллич, Р. Бест, М. Рачардс, К. Дженск и многие другие. В современной социологии связь между социализацией и образованием остается важнейшей темой исследований.
Не меньшее значение для нашей темы играет рассмотрение такой проблемы, как сущность и характер социальных институтов вообще, и института образования в частности. Специфика института образования рассмотрена в работах отечественных и зарубежных ученых, таких как В.Я. Нечаев, В.А. Дмитриенко, Г.Е. Зборовский, И.В. Бестужев-Лада, А.Г. Здравомыслов, Л.Г. Коган, М.И. Руткевич, О.Л. Лейбович, З.И. Файнбург, В. Л. Семенов, Л. А. Гордон, А.Г. Антипьев, М.А. Слюсарянский, Ф.Э. Шереги, О.С. Беляева, О.В. Лысенко, Э.В. Клопов, В.Н. Шубкин, М. Титма, Ф.Р. Филиппов, Н.П. Тупицина, A.M. Баландин, О.С. Красноперова, Э. Маркс, Л. Де Калуве, Р. Коллинс, Р. Бурдон, Ж. Аллак, Ф. Кумпс.
Большинство вышеперечисленных авторов рассматривают образование с позиций традиционного институционализма. Это далеко не единственный путь исследования. Учитывая специфику предмета данной работы, следует уделить внимание иным, альтернативным подходам к социальным институтам, например, в рамках интерпретативной социологии. Тема специфики поведения личности в институциональной реальности рассмотрена в трудах Г. Блумера, П. Бергера, Т. Лукмана, Г. Гарфинкеля, А. Шюца, И. Гофмана, Л.Г. Ионина, И.А. Бутенко, Л.Г. Григорьева, И.М. Смирновой. Особое значение здесь приобретает разработка тем личности в социальном процессе и прогнозирования социального развития,
предпринятая в работах И.С. Кона, В.Н. Стегния, Б.Г. Чемериского, Н.Н. Измоденовой, В. А. Кайдалова, В.В. Левченко, С.С. Рочева, В.Д. Разинской, СП. Парамоновой.
Поскольку полноценное изучение институтов невозможно без рассмотрения того специфического социального и культурного контекста, в котором они существуют, важно наиболее точно и полно охарактеризовать состояние современного российского общества. В социологической литературе можно встретить такие его характеристики, как постсоветское или посткоммунистическое (Г.Г. Дилигенский, В.В. Рывкина, А.Г. Здравомыслов, Э. Геллнер, Р. Дарендорф), гибридное (А.С. Ахиезер), трансформационное (Л.Г. Ионин, М.А. Слюсарянский), модернизирующееся (О.В. Лейбович, Б. Дубин). Каждое из этих определений обладает собственным содержанием, но их объединяет одно - они несут представление о России как об обществе, в котором переплетены черты советского образа жизни и новой, рыночной реальности.
Исследование реальных образовательных учебных заведений невозможно без рассмотрения и такого аспекта социологии города, как пространственная социология, рассмотренная в работах Р. Парка, П. Бурдье, О.Л. Лейбовича, В.П. Мохова.
Вместе с тем в социологической литературе ощущается явный недостаток в исследованиях, посвященных новым аспектам процесса социализации, особенно в новых профессиональных образовательных учреждениях, появившихся относительно недавно. Материалы эмпирических исследований, посвященных деятельности профессиональных училищ и техникумов, относятся либо к советским временам, либо к началу 90-х гг. В условиях резких социальных сдвигов, наблюдающихся сегодня, этого недостаточно. Кроме того, связь между социализацией и образовательными институтами чаще всего рассматривается с позиций классического институционализма, а это чревато многими издержками, присущими
подходу. Дух и буква концепции модернизации образования требуют нового подхода к изучению профессиональной школы.
Методологической основой исследования является парадигма интерпретативной социологии в сочетании с биографическим методом. Интерпретативная социология, отталкивающаяся от теории социализации Дж. Мида и неклассической феноменологической философии Э. Гуссерля, «исходит из отсутствия заранее заданной интерсубъективной общезначимой системы символов в строгом смысле этих терминов».1 Иными словами данная парадигма трактует человеческое существо как постоянного интерпретатора себя и социального мира, в котором живет. В отличие от классического структурно-функционального подхода, рассматривающего социальные институты как нечто, данное человеку извне, интерпретативная социология трактует институты как образования, конструируемые самими участниками социальных процессов. Эти взгляды, объединяющие таких авторов, как Г. Блумер, Г. Гарфинкель, А. Шюц, П. Бергер, Т. Лукман, И. Гофман, позволяют нам по-новому взглянуть на суть института образования. Автору наиболее близки взгляды А. Шюца и И. Гофмана как умеренных представителей этой парадигмы, признающих, с одной стороны, реальность социального порядка, а с другой - отдающих приоритет активности индивида в построении социального мира.
С этим подходом сочетается и биографический метод исследования социального мира, возникший в начале XX века в рамках Чикагской школы социологии. Его основоположники У. Томас и Ф. Знанецки впервые использовали его для получения данных о судьбе эмигрантов в Америке. Сегодня биографический метод претендует не только на звание метода, но и на статус особой методологии полевого исследования, что находит отражение в работах таких ученых, как В. Фукс-Хайнритц, Е.Ю. Мещеркина, В.А. Ядов, А. Хоффман, С. Квале.
1 Абельс X. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпретативную социологию. - СПб.: Алетейя, 2000. С. 45-46.
Наконец, исследование процессов социализации было бы неполным без привлечения концепций социальной психологии, в особенности теории Э. Эриксона, без изучения социокультурных аспектов поведения молодежи города, проведенных в соответствии с теоретическими построениями Л.Г. Ионина, без учета концепции социального пространства, разработанной Р. Парком.
Эмпирической основой работы стали материалы, собранные в результате исследований, проведенных автором среди студентов и выпускников Пермского колледжа экономики, статистики и информатики, а также материалы, полученные при анализе личных дел студентов колледжа и статистических материалов по Пермской области. Последние послужили отправной точкой для рассуждений о месте, занимаемом данной частью молодежи в социальном пространстве города, и определения их социального положения в структуре современного российского общества. Изучение личных дел помогло конкретизировать исходные условия социализации данного контингента молодежи, определить принадлежность молодых людей к той или иной профессиональной группе, уточнить некоторые существенные детали их жизненного мира.
Основным эмпирическим исследованием следует считать серию биографических интервью, предпринятую среди студентов и выпускников в 2002-2003 годах. Эти интервьюирования проводились под руководством автора группой специально подобранных и обученных интервьюеров в соответствии с требованиями, предъявляемыми к такого рода полевым методам социологического опроса. В качестве респондентов было привлечено 32 человека, по одному юноше и одной девушке каждого года поступления и каждой специальности. Тем самым гарантировался полный охват всех возможных вариантов развития жизненного пути вне зависимости от различающихся социальных возможностей. Интервью проводились под аудиозапись по опроснику, включающему различные темы, от истории двух предшествующих поколений семьи до оценки сегодняшней жизненной
ситуации и рассказа о ближайших перспективах. Темник приводится в приложении.
По итогам биографических интервью были сформулированы основные тезисы об особенностях социализации респондентов в период, предшествующий поступлению в колледж, о влиянии колледжа на вторичную социализацию своих студентов, о дальнейших путях социализации выпускников колледжа, а также реконструированы основные варианты жизненных конструкций и жизненных путей, свойственных молодежи этой категории. Далее, в рамках стандартизированного опроса была проверена степень распространенности того или иного варианта жизненного пути среди всех студентов и выпускников.
Стандартизированный опрос был проведен весной 2003 года. Выборочная совокупность сконструирована по полу, возрасту, специальности, и составляет 365 студентов и выпускников колледжа, при объеме генеральной совокупности в 1341 человек. Это позволило говорить о повышенной надежности выборочного исследования и свести ошибку выборки до 3 %. Отклонение по квотам составляет не более 1 %. Таким образом, исследование можно считать репрезентативным.
Цель диссертационного исследования вытекает из актуальности темы и ее методологического основания. Данная работа призвана исследовать процессы социализации молодежи большого города в рамках средних профессиональных учебных заведений нового типа. Для реализации цели были решены следующие исследовательские задачи:
Рассмотрены возможности биографического метода для исследования процессов социализации молодежи в рамках института образования;
Проанализированы и адаптированы для нужд исследования основные теории социализации, возникшие в рамках социальной психологии;
Произведена реконструкция теоретических положений парадигмы интерпретативной социологии; интерпретированы основные понятия и
логические построения ее представителей применительно к поставленной цели;
Соотнесены понятия биографии и социализации в контексте деятельности института образования вообще, и в контексте среднего профессионального образования в частности;
Создана программа исследования, сочетающая качественные (биографическое интервью) и количественные (анализ документов, стандартизированный опрос) методы получения эмпирической информации;
Исследованы первичные условия социализации той части молодежи, которая становится студентами и выпускниками ПКЭСИ, в том числе особые социальные качества городской окраины, материальный и профессиональный статус семей, выходцами из которых являются молодые люди, роль общеобразовательной школы в их социализации;
Проанализировано влияние колледжа на формирование жизненных стратегий и жизненных путей студентов и выпускников колледжа;
Реконструированы и охарактеризованы основные варианты судеб выпускников колледжа, трудности, с которыми они встречаются, и способы их преодоления;
Сделаны выводы о сути процессов социализации, протекающих в рамках средних профессиональных учебных заведений.
Тезисы, выносимые на защиту:
Социально-пространственная дифференциация городской территории на центр и периферию проявляется в особых условиях социализации молодежи практически безотносительно к экономическому положению семей.
Среда городской окраины, сформированной на протяжении последних десятилетий XX века, обладает особыми социальными качествами, которые могут быть трактованы как традиционалистские; молодежь, проживающая там, имеет меньшие шансы на достижение искомых социальных позиций,
выражающихся в таких показателях, как материальный достаток, высшее образование, престижная работа.
В результате молодежь городской окраины чаще, чем молодежь центра вынуждена избирать социализацию догоняющего типа, альтернативную по отношению к процессу вхождения в общество молодежи, проживающей в более урбанизированной среде. Вместо типичного пути «школа-вуз-работа» этот контингент вынужден следовать пути «школа-СПУЗ-вуз-работа» или «школа-СПУЗ-работа».
Средние профессиональные учебные заведения нового типа способствуют формированию у своих студентов и выпускников новых представлений об обществе, в результате чего молодые люди могут сконструировать новые, более реалистические жизненные планы и операционализировать их.
Научная новизна исследования. В ходе исследования получены результаты, имеющие значимость для социологии социальных институтов, процессов и социальной структуры, а именно:
Произведено теоретическое обоснование нового подхода к изучению институтов современного общества, объединяющего гуманистическое исследование социальной реальности с позиции отдельного человека (биографический метод) и социологические теории институционализма.
На основе использования биографического метода введен в оборот обширный социологический материал.
Разработан инструментарий исследования, сочетающий
биографическое интервью и количественные методы исследования деятельности социальных институтов - анализ документов и стандартизированный опрос.
Биографический метод применен для изучения социальных процессов, протекающих в рамках социальных институтов современного российского общества.
Изучены социокультурные условия существования молодежи городских окраин через реконструкцию ее жизненного мира.
Исследованы жизненные пути молодежи в рамках институтов среднего профессионального образования.
Рассмотрен процесс формирования новых жизненных сценариев под влиянием образовательных институтов, включая восприятие новых принципов социального конструирования реальности, освоение новых путей для достижения социального успеха, операционализацию жизненного пути.
Практическая значимость работы определяется целями, методами и результатами исследования. Итоги исследования могут быть использованы органами управления образованием и администрациями средних и средних профессиональных учебных заведений, заинтересованных в повышении эффективности образовательной деятельности. Разработанные методы исследования могут быть использованы для дальнейших исследований институтов образования. Основные выводы могут быть применены при чтении учебных курсов социологии образования и социологии личности.
Апробация результатов исследования осуществлялась на 7 общероссийских и межрегиональных научных и научно-практических конференциях и семинарах в 2002-2004 гг. Результаты исследования были применены для улучшения образовательной деятельности в Пермском колледже экономики, статистики и информатики.
Работа состоит из двух глав, введения и заключения. Приложения содержат социологический инструментарий опроса и список литературы, состоящий из 178 наименований.
Биография как источник изучения социальных процессов
В современной социологии широко распространено мнение, согласно которому биографический метод есть именно метод, но не методология как таковая.1 Но есть основания полагать, что в нем скрыты немалые предпосылки создания собственной методологии, позволяющей по-новому оценить исследуемый объект. Вероятно, биографический метод следует понимать и как особую парадигму гуманитарного (и социального в том числе) знания. И если парадигма подразумевает легитимизацию методов, то и новые методы диктуют изменение парадигмы.
Биографический метод есть сдвиг в сторону новой, гуманистической актуализации социального знания. Вместо широкой, но поверхностной панорамы массового опроса и статистики биографический метод позволяет увидеть, описать и оценить тенденции персонификации социальных процессов. Любая статистическая обработка эмпирического материала неминуемо ведет к стандартизации самого объекта изучения, будь то человек, явленный через набор своих характеристик, или социальный процесс. Биографизация же позволяет исследователю качественно рассмотреть содержание социальных процессов, как институционализированных, так и спонтанных через призму отдельных человеческих судеб.
Как было указано выше, обращение к биографиям как источнику нового знания об обществе отражает изменения в самой социальной жизни. Европейский процесс модернизации может быть описан, в том числе и как «процесс субъективации/индивидуализации жизни, как распечатывание ранее закрытых полей, интернализация постматериальных ценностей, тенденции приватизма» и т.д.2 Иными словами, проникновение индустриальной цивилизации в толщу социальной жизни приводит к заметной перестройке общества, актуализируя те стороны жизни, которые традиционно оставались в тени, являясь частной, приватной, не демонстрируемой и умалчиваемой сферой существования.3 «И в русле этого процесса биография становится центральным социальным измерением»4. В противовес весьма распространенным утверждениям о «конце индивидуума»5 другие социологи утверждают, что процесс индивидуализации сегодня продолжается и охватывает даже те группы, которые ранее стояли на его обочине.
Процесс модернизации ко второй половине XX века приобрел новое измерение. Помимо распространения экономического образа жизни, в наиболее развитых обществах западного типа усиливается и процесс атомизации общества, отражающийся, в частности, в усилении дифференциации культурной жизни прежних сообществ. До 40-х годов социальные и культурные границы в индустриальных обществах в целом более или менее совпадали, что было обусловлено дифференцированным уровнем доходов разных слоев населения и относительно слабым развитием коммуникационных каналов внутри самого общества. Но с момента утверждения идеологии «всеобщего благоденствия», с увеличением численности среднего класса, с развитием новых средств массовой коммуникации и с появлением новых культурных феноменов, таких, как молодежные музыкальные субкультуры, границы между социальными группами перестают соответствовать культурным границам. Начинается эпоха полистилизма, по терминологии Л.Г. Ионина6.
Действительно, утверждение разного рода социальных программ, перераспределяющих средства между разными слоями общества, привели к возможности распространения феномена культурного стиля не только в высших слоях общества, но и в обществе в целом. Понятие «культурного стиля» подразумевает, прежде всего, свободный выбор той или иной жизненной формы, и в этом смысле противостоит понятию культурной традиции.7
В 20-30-е годы такой свободой могли пользоваться только те слои населения, которые были в состоянии буквально оплатить роскошь культурной свободы. Необходимо по-новому взглянуть на некоторые положения теорий X. Ортеги-и-Гассета и Т. Веблена. Первый утверждал, что «восстание масс» привело к тому, что элита общества отказывается следовать общепринятым образцам поведения («массовой культуре») и вырабатывает новые стили презентации, в частности - авангардное искусство и моду. Если соотнести этот тезис с данными социологической науки, то получается, что элита пользуется штучным, эксклюзивным продуктом культурного производства (элитарное и классическое искусство), оставляя другим слоям общества стандартизированный, фабрикуемый продукт (искусство массовое - кинематограф, легкая музыка, бульварный роман). Естественно, стоимость эксклюзивного культурного товара выше, чем товара массового и воспроизводимого. А если учесть, что искусство является средством распространения культурных образцов поведения и, одновременно, средством самопрезентации, то понятно, что между элитой и массой культурная граница остается малопроницаемой по экономическим причинам. Аналогично объясняется и феномен «демонстративного поведения», описанный Т. Вебленом. Любой поведенческий акт тогда приобретает демонстративный характер, когда он не может быть воспроизведен иными слоями общества, не обладающими для этого достаточными экономическими ресурсами. Таковы умение разбираться в произведениях искусства, владение «правильной речью», использование устаревших фасонов одежды в ритуализированных случаях.9
Процедура исследования. Описание выборки
Соединение биографической и интерпретативной методологии диктует особую стратегию исследования, в которой качественные и количественные приемы исследования находятся в равновесном соединении и объединены функциональной логикой. Иначе говоря, каждый прием занимает свое место в общей последовательности реконструирования биографии и жизненного мира изучаемых субъектов. Можно выделить следующие этапы нашего комплексного исследования:
1. Сбор статистических данных, отражающих основные показатели того социального поля, в рамках которого действуют анализируемые нами социальные группы. Социальное поле в данном случае трактуется в соответствии с социальной топологией П. Бурдье и представляет собой «сеть связей, складывающихся между социальными объектами, внешних по отношению друг к другу и определяемых по положению относительно друг друга».1 То есть статистические данные позволяют нам зафиксировать исходные, объективные характеристики социального окружения наших респондентов через ряд параметров, замеряемых с помощью обычных социальных индикаторов. Такой подход предполагает составление количественных шкал для измерения и оценки позиции каждого индивида относительно общества в целом. Это позволяет нам ощутить «социальную атмосферу», в которой разворачивается биография. Например, количественные показатели по образованию и доходам социальных и профессиональных групп, равно как и их динамика, позволяют лучше оценить, как именно развивается материальный статус отдельно взятого индивида (или всей выборочной совокупности), и есть ли его достижения суть личная заслуга или отражение общего процесса. Сюда могут быть включены и такие показатели, как динамика изменения численности профессиональных групп по Перми и области, динамика рынка труда данной
1 Бурдье П. Начала. - M.: 1994. С. 23. специальности, воспроизводство специалистов по данным специальностям в рамках вузов и средних профессиональных учебных заведений.
2. Статистический анализ генеральной совокупности, то есть выпускников и студентов Пермского колледжа экономики, статистики и информатики. Это позволяет оценить в объективных категориях стартовые возможности исследуемой социальной группы и, отчасти, наиболее типичные линии жизненных карьер. Уже на этом уровне мы можем наметить типологию биографий, объединенных воздействием одного образовательного института.
Здесь предполагается введение двух шкал для формирования исходной типики изучаемых индивидов - по степени успешности прохождения социализации к моменту поступления в колледж и по социальным позициям их семей.
Первая из них предполагает изучение позиций студентов и выпускников колледжа с точки зрения условий внешнего мира, в том числе и их социальное происхождение, то есть — статус родителей, место жительства, тип ученого заведения, в котором прошли школьные годы, материальный достаток. Именно такие факторы в немалой степени должны определять (по крайней мере, это можно утверждать на уровне гипотезы) содержание жизненного мира. Вторая шкала используется для того, чтобы определить набор социальных и социально-психологических качеств, которые наиболее вероятны для студентов колледжа, в том числе и по таким показателям, как уровень успешности решения возрастных проблем идентификации (в соответствии с теорией Э. Эриксона), основные черты сформировавшихся жизненных сценариев, степень освоенности основных социальных ролей, свойственных для данного возраста. Объединив обе шкалы, мы получаем основания классификации индивидов и формирования квот нашего опроса.
Для нужд исследования нами использованы личные дела студентов 1997-2002 года поступления, общим числом 1341. В личных делах отражены такие социальные характеристики, как место проживания до поступления, состав семьи, место работы и род деятельности родителей, суммы, выплачиваемые за обучение, семейное положение. Несмотря на общий характер этих данных, они могут многое сказать о жизни студентов в особенности в сочетании с данными собственно социологических опросов. 3. Биографические интервью с представителями различных квотных групп. Целью этой процедуры является глубинное и содержательное изучение жизненного пути выпускника, тех проблем, с которыми он сталкивается, его идентификаций, ролевых установок, степени его.ролевой дистанции, методов презентации в большом обществе и т.д. согласно теориям интерпретативной социологии. Отдельно исследуется набор наиболее предпочтительных средств, которые используются выпускником в решении жизненных проблем и его оценки учебного заведения. Это не только дает возможность проверить сконструированную нами теоретическую схему на адекватность и применимость в практическом исследовании, но и позволяет оценить влияние институциональных механизмов семьи, школы, сверстников и колледжа на биографию индивида. Тем самым, мы получаем возможность создать социальный портрет выпускника в качественных показателях.
При проведении биографических интервью были заданы квоты по полу, году поступления и специальности. Всего было взято 32 интервью. Для получения наиболее репрезентативных данных интервью проводились вне стен колледжа специальной подготовленной группой интервьюеров из числа студентов Пермского государственного технического университета, обучающихся на специальностях «Социология», «Связи с общественностью», «Референты-переводчики». После получения списка студентов, которые попадают в ту или иную квоту, интервьюеры должны были созвониться с кем-нибудь из них, договориться о встрече (как правило, на нейтральной территории) и провести беседу под аудиозапись. Во время беседы интервьюеры фиксировали различные невербальные проявления отношений респондентов к темам опросника (жесты, мимика, интонации). На следующем этапе все записи интервью были расшифрованы в виде стенограмм.
4. На основе биографических интервью формируются новые гипотезы о процессе социализации в рамках шестой стадии социализации по Э. Эриксону и создается новый инструментарий опроса, отражающий уже выявленные нами механизмы социализации. Уточняются квоты для нового стандартизированного опроса по квотам. Проводится стандартизированный опрос и выясняется частотность проявления тех или иных типичных жизненных ситуаций и кризисов и способов их преодоления. Тем самым на заключительном этапе создается социальный портрет выпускника в количественных показателях.
Сам стандартизированный опрос был проведен весной 2003 года. Выборочная совокупность сконструирована по полу, возрасту, специальности и составляет 365 студентов и выпускников колледжа. Это позволило говорить о повышенной надежности выборочного исследования и свести ошибку выборки до 3 %. Отклонение по квотам составляет не более1 %. Таким образом, наше исследование можно считать репрезентативным.
Намеченные этапы эмпирического исследования представлены нами для того, чтобы показать внутреннюю логику исследования, позволившего прийти к полученным результатам. Это не означает, что в дальнейшем мы будем следовать именно такому порядку изложения, поскольку зачастую данные, полученные на предыдущих этапах исследования, выгоднее всего смотрятся в сопоставлении с более поздними результатами. После анализа всего массива эмпирической информации нам представляется более перспективным отойти от простого описания результатов каждого этапа и придать второй главе вид повествовательного изложения в соответствии с обычной логикой социологического текста. Поэтому мы начнем с описания условий жизни, предшествующих такому событию биографии, как поступление в колледж, а продолжим описанием траектории жизненного пути в рамках колледжа и после его окончания.
Социальное поле, в рамках которого разворачивается биография, и индивид
Реконструкция социальной среды, выходцами из которой являются студенты и выпускники колледжа, должна проводиться в сопоставлении статистических (объективных) данных и субъективных сведений, полученных в ходе интервьюирования. Именно таково требование биографического метода.2 Поэтому в первую очередь обратим внимание на личные дела студентов и выпускников, содержащие самые общие социальные сведения и, в частности, данные о районах проживания их семей.Большая часть исследуемого нами контингента до поступления проживала в Перми. (См. таблицу № 2.1). И по этому показателю студенты колледжа мало отличаются от учащихся других учебных заведений. Если сопоставить доли студентов, проживавших до поступления в Перми и в Пермской области с данными о численности всего населения областного центра и областной периферии, то мы увидим даже некое смещение в сторону городского населения. Особенно если учесть, что рождаемость в сельских местностях в целом несколько выше, а потому и молодежи там должно проживать больше. Но при более внимательном рассмотрении такой вывод должен быть скорректирован.
Прирост городского населения нашей страны в послевоенное время осуществлялся в рамках типичного для периода модернизации процесса урбанизации, то есть в основном за счет перемещения деревенского населения в областные центры. Подавляющее большинство ныне живущих в Перми являются горожанами в первом и втором поколении, то есть они (или их родители) появились в городе относительно недавно - в 40-70-х гг. XX века. Основными очагами расселения таких групп мигрирующего населения становились городские окраины - районы, удаленные от исторического городского центра - Индустриальный, Дзержинский (за пределами улиц Ленина и Коммунистическая), Свердловском (дальше Комсомольской площади), Мотовилихинском, Кировском, Орджоникидзевском.
Несмотря на естественные процессы внутригородского перемещения, указанные районы сохраняют специфическое качество, которое мы обозначили как «внутригородская провинция», в том смысле, что они не обладают и той малой степенью элитарности, которая была все-таки присуща центру города в советские времена. Как указывают многие исследователи4, эти районы изначально формировались как места компактного проживания рабочих вокруг своих предприятий и постепенно застраивались «хрущевскими», «брежневскими», а затем и более современными панельными многоэтажками взамен прежних бараков. Естественно, что содержание жизни и ее качество для населения таких районов оставалось более традиционным и даже деревенским по сравнению с жизнью населения центра города. Это и удаленность от образовательных центров (вузов, престижных школ, учреждений досуга и дополнительного образования), и недоступность центров культуры (театров, центральных библиотек, музеев), и общая неразвитость инфраструктуры, столь свойственная новостройкам. В конечном счете, это порождало целый ряд особенностей жизненного мира, свойственных не только предшествующим поколениям, но и современному молодому горожанину:
Замкнутость сферы общения. Обучение в одной школе, проживание в одном дворе/квартале/микрорайоне, работа на одном предприятии приводит к естественной сегрегации контактоз по принципу места проживания, что особенно характерно для подростков и молодежи. Здесь следует вспомнить о нашумевших в конце 80-х и начале 90-х публикациях, посвященных молодежным группировкам городов Поволжья. Можно сказать, что эта тема была актуальной и для Перми, хотя, быть может, и не в такой степени. Такая черта жизни, судя по интервью со студентами и выпускниками колледжа, сохраняется до сего дня. Идентифицируя себя по территориальному признаку («я и мои друзья с Плоского», «у нас на Нагорном», «на Зелёнке так не принято»), молодые люди тем самым демонстрируют наличие и значимость границ территориального деления. В центре это компенсируется более высоким уровнем образования и большими возможностями для самопрезентаций. Замечено, что уже в рамках высшего учебного заведения выстраивается иная система контактов, где решающая роль отводится общности интересов, профессиональной идентификации, наконец, схожести материального положения. Для населения с низкими образовательными и материальными показателями вхождение в такой новый социальный круг общения мало доступно по следующим причинам. Во-первых, крайне редки или вообще отсутствуют ситуации, при которых новые знакомства становятся возможными. Если вся жизнь проходит в своем микрорайоне, вероятность постороннего знакомства и установления длительного контакта сводится к малой величине. Во-вторых, недостаточны ресурсы (личные, то есть владение признанными в искомом социальном окружении техниками презентации, материальные и социальные) для поддержания таких контактов. Даже внутри студенческих групп в первые годы обучения дистанция между жителями города и области, между выпускниками престижных школ и школ окраин, между обеспеченными и малообеспеченными весьма велика. И только по прошествии значительного времени эти способы идентификации неформальных микрогрупп уступают место новым, основанным на успехах в учебе, во внеучебной деятельности, спорте и т.д.
