Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования современной семьи 41
1.1. Современные социологические концепции семьи: отечественный и зарубежный опыт исследования 41
1.2. Традиционный и инновационный подходы к изучению российской семьи 86
1.3. Семья в условиях кризиса: к вопросу о смене подхода 128
Глава 2. Российская семья как социальный институт: функционирование и развитие 203
2.1. Структурно-функциональные изменения в семье в процессе социальных реформ 210
2.1.1. Структурная модификация современной семьи 210
2.1.2. Функциональные изменения в российской семье периода социально-экономического кризиса 237
2.2.Статусно-ролевые позиции в семье до и после начала реформ 257
2.3. Семейные и внесемейные ценности в современной России 283
Глава 3. Современная семья как объект социальной модернизации 315
3.1.Семья как объект социального контроля и самоконтроля 315
3.2. Механизмы стабилизации института семьи в современных условиях 346
З.З.Сущность и направления модернизации брачно-семейных отношений. 361
Глава 4. Эмпирическая модель отечественной семьи в трансформирующемся обществе 380
4.1. Актуальные проблемы прикладного исследования российской
4.2. Татарстанская семья как микромодель российской семьи 398
4.3. Тенденции модернизации татарстанской семьи в условиях осуществления социальных реформ 417
Заключение 486
Литература
- Традиционный и инновационный подходы к изучению российской семьи
- Семья в условиях кризиса: к вопросу о смене подхода
- Функциональные изменения в российской семье периода социально-экономического кризиса
- Татарстанская семья как микромодель российской семьи
Традиционный и инновационный подходы к изучению российской семьи
Изучая состояние российских семей, необходимо принимать во внимание взаимоотношения полов, ролевые позиции супругов, их статусы в рамках семьи, динамика которых становится тем более высокой, чем интенсивнее разворачиваются социальные изменения. Среди авторов, внёсших заметный вклад в изучение мужской и женской ролей в обществе и семье, мотивов выбора брачного партнёра, репродуктивного поведения супругов, тенденций развития сексуальных отношений, сущности материнства, проблем профессиональной самореализации женщин и женского предпринимательства, сексуальных дискурсов, молодёжных стереотипов сознания, роли мужчины и отца в современной семье, динамики ценностных ориентации женщин в реформируемой России, роли женщин в социальной истории России и проблем отцовства, а также ситуации диспропорции между полами, - С.Г.Айвазова, Е.Ф.Ачильдиева, Б.Беккер, В.В.Бодрова, Л.Ф.Верстелле, Р.Ш.Ганелин, С.И.Голод, А.Коллонтай, О.Н.Кричевская, А.И.Лаврикова, А.А.Лаптев, Е.Д.Марьясис, Е.Г.Мешкова, Е.В.Никифорова, Е.Н.Омельченко, П.Попова, Л.Л.Рыбцова, В.Р.Соколов, Н.Л.Соловьёв, В.И.Успенская, А.В.Чирикова, Л.Т.Шинелёва и др.
Нравственно-этические и социально-психологические основы современной семьи, семейные статусы и главенство в семье, функционально-ролевое взаимодействие, моральные нормы и ценности семьи, стили самоуправления, мотивы развода и устойчивость семьи, традиции и современные тенденции её развития, ролевая идентификация, дестабилизация брачно-семейных отношений в условиях перехода к рыночной экономике - эти и другие проблемы функционирования современной семьи представлены в работах А.И. Антонова, Э.А. Бадьевой, А.С. Белкиной, М.С. Верб, О.А. Ганцкой, М.Н. Гарина, И.А. Гришаева, СИ. Голода, И.В. Дорно, В.И. Зацепина, СВ. Ковалёва, В.М. Мамыкиной-Либертович, К.В. Романова, Т.М. Трапезниковой, Л.Т. Шинелёвой, СВ.Шмерлинга и др.
Среди проблем, к которым привлечено внимание исследователей в сфере брачно-семейных отношений, определённое место принадлежит проблемам экономики семьи. В трудах Е.М. Авраамовой, Е.С Балабанова, А.В.Бутова, В.Б.Голофаста, СВ. Дармодехина, В.В. Елизарова, Н.В.Зверевой, О.М. Красновой, Л.Б.Косовой, А.И. Кузьмина, И.П. Мокерова, Ю.Н. Нетёсина, Г.К. Никольской, Л.С Ржаницыной, Н.М. Римашевской, А.Б. Синельникова, СМ. Сюрковой и других авторов поднимаются такие проблемы, как уровень жизни семьи и его влияние на потребление культурных благ, субъективные оценки экономического благополучия, связанного с ходом осуществляемых в стране реформ, экономико-демографическое развитие семьи, структура и эффективность функционирования домохозяйства, экономические и социальные аспекты воспроизводства рабочей силы в семье, жилищные проблемы семьи, экономические интересы семьи и формы их реализации, формирование доходов в семьях рабочих и служащих, рассматриваются вопросы социально-экономической зависимости семьи от государства, стратегии негативной адаптации к новым экономическим условиям.
Среди тем, которые обрели особую актуальность в сфере брачно-семейных отношений, лежит исполнение семьёй её основного предназначения -воспроизводства населения. Институт семьи осуществлял регуляцию деторождения с первых дней своего существования. В настоящее время качеству выполнения семьёй своей важнейшей миссии - воспроизводства населения посвящается всё большее число исследований. Так, Ю.Е. Алёшина, А.И. Антонов, В.Н. Архангельский, В.А. Белова, Г.А. Боднарская, А.Б. Борисов, Э.К. Васильева, А. Василюте, А.Г. Вишневский, А.Г. Волков, Л.Я. Гозман, И.А. Гундарев, В.В. Елизаров, И.Ф. Дементьева, А.И. Кузьмин, В.М. Медков, И.П. Мокеров, B.C. Магун, Б.С. Павлов, В.И. Переведенцев, А.А. Петраков, Н.М. Римашевская, Л.И. Савинов, А.Б. Синельников, Э. Тийт, Б.С. Хорев и другие разрабатывают проблемы методологии учёта семьи в переписях населения, исследуют факторы, влияющие на демографические процессы в обществе, как в российском, так и в общечеловеческом масштабе, изучают вопросы демографии семьи и здравоохранения и экономико-демографического развития семьи, анализируют воздействие образа жизни семьи на репродуктивные установки супругов, останавливают внимание на экономических основах демографической политики, связывая кризис семьи с процессами депопуляции в стране. Исследователи приходят к выводу о том, что в данное время российская семья не выполняет своей репродуктивной функции, что свидетельствует о её кризисном состоянии.
Отдельно можно выделить работы, посвященные этническим аспектам жизнедеятельности семьи. В их числе труды Т.А. Абдусаламовой, Д.А. Авзаловой, А.С. Асфандиярова, Р.А. Ачыловой, В.А. Балашова, Г.О. Брицкого, Ю.В. Бромлея, Н. Бердяева, И.М. Габдрахманова, О.А. Ганцкой, ЯЗ. Гарипова, М.Х. Гатауллиной, М.В. Денисенко, Х.В. Дзуцева, А.Н. Зорина, В.М. Капчелла, К. Касьяновой, М.С. Кашубы, В.П. Комарова, Ю.К. Краснова, Е. Мазилу, Н.Э. Михайловой, Г.А. Непримеровой, А.П. Ощепковой, А.П. Пономарёва, Б.Н. Попова, Е.В. Поповой, А.Н. Рожки, Л.И. Савинова, З.Л. Сизоненко, З.В. Сикевич, Г.Р. Столяровой, А.А. Сусоколова, И.М. Ташматова, Т.А. Титовой, Ю.Р. Хайруллиной, Л.П. Шабалиной, Е.Б. Шестопала, М.З. Этштейна и других исследователей, которые выделяют следующие проблемы для анализа: этнические и региональные особенности семей, включая формы брачно 71-450020 (2321x3437x2 tiff) семейных отношений, особенности занятости, роль языка в обмене культурной информацией и развитие национального самосознания, межнациональные браки и семьи, вопросы хозяйственной жизни и социально-культурной ориентации городских и сельских семей, эволюцию однонациональных и межнациональных отношений, национальные традиции, межнациональное общение и формирование нравственной культуры, преобразования у отсталых народов, семейные обычаи, быт и обряды, межэтническое взаимовлияние, взаимосвязь развития межнациональных отношений и национального состава семей и, в целом, теоретические и исторические аспекты этносоциальных процессов в современном обществе.
Наиболее активно российскими учёными разрабатывается социально-психологическое направление в исследовании семьи. Учёных интересуют проблемы физического и духовного здоровья семьи, её благополучие либо неблагополучие, причины конфликтного взаимодействия, особенности взаимоотношений в традиционной и современной семье, этико-психологические аспекты брачно-семейных отношений, включая чувства любви и дружбы, соотношение эмоционального и рационального в семейной жизни, истоки социального неблагополучия в семье, влияние индивидуально-психологических особенностей личности на функционирование семьи, проблемы эмоционального развития детей в семье и т.д. Среди авторов работ, посвященных этим и другим проблемам внутрисемейных отношений, - С. Агарков, К.К. Баздырев, Л.Ф. Блинова, Г.Ф. Дейнега, Т. Золотова, И.С. Кон, З.А. Лыкова, М.С. Мацковский, М.Н. Ночевник, СВ. Петрушин, В.Ф. Пирожков, Ю.Б. Рюриков, О.С. Сермягина, Л. Симеонова, Н.Я. Соловьёв, В.А. Сысенко, B.C. Торохтий, Л.О. Хаиров, Э.Г. Эйдемиллер и многие другие.
Семья в условиях кризиса: к вопросу о смене подхода
Бернардес предлагает такую структуру изучения семьи, которая позволяет увидеть её организационное многообразие, культурное многообразие и многообразие социальных классов в семьях, групповое многообразие и многообразие жизненных путей в семьях. Выделив названные формы, исследователь подчёркивает тот момент, что, взятые вместе, они почти не оставляют семье шанса пройти одинаковые этапы в жизни. Различие, по его мнению, важнее, чем сходство, помещаемое в модель семьи. Бернардес отрицает ценность упрощённой модели семьи и настаивает на разработке альтернативных средств понимания семейной жизни.
Интерес вызывает сам спектр теорий семейной жизни, предложенных современной американской и западной социологией и обобщённых Д. Бернардесом. Среди них - модернистская теория семьи, которая базируется на структурализме. Её главный тезис - семья есть рациональная, чётко структурированная система, внутреннюю структуру которой составляют цели или функции поведения её членов. Сохраняя внутреннее равновесие, баланс интересов, семья противостоит внешнему давлению. Иначе говоря, модернизация семьи протекает по типу её индивидуализации как единой общности и автономизации индивидов, её составляющих.
«Теория семейных систем», возникшая в США после второй мировой войны, также опирается на структуралистский подход, представляя семью как набор элементов, взаимодействующих между собой и с внешним окружением. Иными словами, теория семейных систем сродни отечественному микро- и макросоциологическому подходу в рассмотрении семьи. Она позволяет дать анализ специфике взаимодействия субъектов семейных отношений на трёх уровнях - микро- (индивидном), мезо- (внутрисемейном) и макроуровнях. Сродни этой теории и ещё одна структуралистская теория - «Теория развития семьи», которая покоится на идеях семьи - социальной системы и семьи - экологической структуры. Их следует объединить, как объединяются во взаимодействии члены семьи внутри неё и с её внешним окружением. Динамика семейной общности связана с рождением и взращиванием детей, что обусловлено внутренними процессами в семье и влиянием на семью внешнего окружения.
Помимо структуралистских теорий Бернардес выделяет и функционалистские теории семьи, которые, по его замечанию, остаются, несмотря на частую критику в США и Великобритании, основными в современной социологии семьи. Ещё в середине XX века Мёр док выделил четыре ключевых функции в семье: сексуальную, репродуктивную, экономическую и образовательную. Далее Парсонс выделил две основные функции семьи - социализацию детей и сохранение личности у взрослых. Эта версия и получила наибольшую популярность впоследствии, тем более, что она «наложилась» на столь распространённое в то время понятие из сферы брачно-семейных отношений, как нуклеарная семья.
Далее учёный называет постмодернистские теории, и в том числе теорию семейных путей, предложенную Stacey, цель которой - «просигнализировать о спорном, амбивалентном и нерешённом характере современного тендера и похожих устройств».1 Как видно из объяснения Бернардеса, постмодернистские работы носят скорее этнометодологический характер и объясняют коллизии семейной жизни, исходя из теоретических постулатов, минуя сферу непосредственной социальной жизни.
Марксистские теории семьи существуют как в Америке, так и в Европе. Американские учёные обсуждают идеи частной собственности, тендерного равенства применительно к семье, делая вывод о том, что труд в домохозяйстве не приносит прибавочной стоимости и посему непродуктивен. Как отмечает
Бернардес, марксистские идеи не породили новых популярных теоретических подходов, но поддержали критиков современного капитализма и снабдили радикально мыслящих теоретиков идеями, явившимися основой для новых радикальных взглядов на семью. К примеру, Delphy и Leonard развили идею семьи как экономической системы, рассмотрев модель западной семьи с точки зрения распределения и потребления ресурсов внутри семейного хозяйства.
Ещё одно направление теоретического изучения семьи, отмеченное Бернардесом, - феминизм. На его взгляд, феминизм — единственное наиболее важное явление, которое влияет на теорию семьи. Феминистическая критика предложила свежий взгляд на то, что учёные-мужчины определили как «безопасную» и «антидискуссионную» сферу. Феминистическая литература, убеждён исследователь, отражает и теоретические, и политические позиции.
Так, Smith выделяет такие течения в феминизме, как либеральное (мужчина и женщина имеют равные способности, но неодинаковые возможности), радикальное (патриархат следует уничтожить), социалистическое (неравенство женщины с мужчиной имеет экономические предпосылки). Каждое из них охватывает разные аспекты семейной жизни, хотя корни у них одинаковые.
Brownmiller разработал феминистическую теорию насилия, в которой рассмотрел его как выражение патриархата, как демонстрацию доминантности мужчин над женщинами.
Большинство феминистских исследований посвящены таким проблемам, как карьера женщины, её здоровье, социальная политика в сфере прав человека, сексуальность, маскулинность и т.д. Принципиально новый взгляд на вещи со стороны феминистов заключается в их отрицании семьи и материнства как естественного состояния женщины. Вносятся идеи замены самого понятия «семья» понятием, которое ассоциируется с выражением «быть семьёй».
Функциональные изменения в российской семье периода социально-экономического кризиса
Проблему обостряет также и то обстоятельство, что в отличие от слаборазвитых стран мира Россия имела несколько десятилетий опыта сравнительно обеспеченной жизни, и возвращаться к прежним, низким жизненным стандартам люди уже и не хотят, и не могут. Сегодня дети как социальный феномен перестали выступать в качестве награды за сверхнормативные нагрузки мужчин и женщин, работающих ради увеличения своих заработков на производстве и зачастую в нескольких местах. Единственный ребёнок становится аккумулятором материнской и отцовской энергии и позволяет своим родителям реализовать биосоциальную потребность в продолжении себя, рода.
По данным НИИ семьи, к 1994 г. лишь меньше половины (46,6%) всех российских семей, объединённых единым домашним хозяйством, имели детей в возрасте до 18 лет. При этом неуклонно увеличивалось число тех семей, которые воспитывали одного ребёнка. Так, если в 1989г. таких семей было 24,2%, то в 1994 подобных семей была почти треть от общего числа семей с детьми (31,6%). Соответственно уменьшалось число семей с двумя, тремя и более детьми.
Среди женщин - матерей зрелого возраста (от 40 до 44 лет), срок родительства которых фактически закончился, одного ребенка имели 21,1%, двух - 47,9%о, трех и более - 17,4%. Около 7% женщин этой возрастной группы не рожали ни разу. В целом же данная категория российских женщин свою основную функцию - функцию деторождения выполнила, хотя следует подчеркнуть тот факт, что репродуктивный период в данной возрастной группе пришёлся на более или менее благоприятные для российской семьи семидесятые годы.
Молодые женщины конца 80-х - середины 90-х годов, относясь весьма положительно к материнству, деторождение воспринимали ещё более осторожно. Двое детей оценивались ими как излишняя роскошь, трое - как неподъемная ноша. Тенденция увеличения доли однодетных и сокращения числа двух - и трёхдетных семей в этом периоде стала набирать силу. По данным микропереписи населения, средний размер семьи в 1994 г. составлял 3,23 человека, а суммарный коэффициент рождаемости понизился к 1996 г. на 32,4% по сравнению с 1991 г. - временем начала нового этапа реформ. Специалисты отметили уже в 1996 г. рекордно низкий коэффициент рождаемости на одну семью, имеющую детей, - 1,28.
Таким образом, резкий спад рождаемости вызвал значительное сокращение детности, а значит и среднего размера семьи. В данном случае уместно говорить о российском феномене сознательного и, более того, вынужденного отказа от рождения в целом желанных детей. Позиция женщин, прерывающих беременность (а Россия по этому показателю оказалась впереди едва ли не всех других стран мира), была не столько одобряемой в социальной среде, сколько единственно возможной в связи с непрекращающимся падением уровня жизни в стране.
На этом фоне появилась и неизвестная доселе тенденция сознательной бездетности. Полный отказ от рождения и воспитания детей предпочли женщины, избравшие своим кредо профессиональную карьеру и способные конкурировать в ней с мужчинами. Не решались на материнство и те женщины, которые не были уверены в себе или в своём партнёре и не видели активных действий общества по оказанию социальной поддержки молодым матерям и семьям.
Таким образом, общеевропейская тенденция к снижению числа детей в семье и тенденция к ограничению рождаемости в связи с переживаемым нашей страной социально-экономическим кризисом совпали, усилив друг друга, что обусловило беспрецедентно низкую рождаемость в России на рубеже веков.
Среднее желаемое число детей у женщин детородного возраста остановилось на отметке в 1,9, что ниже необходимого даже для простого воспроизводства (норма - 2,1 ребёнка в среднем на одну женщину), и обратной тенденции пока не наблюдается.
Неудовлетворённость материальных потребностей супругов послужила фактором, ослабляющим брачные узы, и распад семей ввиду возникновения на этой основе межличностной напряжённости в супружеских взаимоотношениях стал довольно распространённым явлением. Образовалась ещё одна тенденция социально-демографического характера - к росту числа неполных (чаще всего - послеразводных) семей. Если в 1980 г. их было лишь 8,8%, то в 1988 г. -10,2%, а уже в 1989 г., по данным переписи населения, 14,1 % детей жили в семьях с одним родителем, и в 6,7% случаев это был отец.
По данным доклада НИИ семьи, в 1994 г. в детском и подростковом возрасте каждый седьмой ребёнок воспитывались либо с матерью, либо с отцом.3 Всего же с 1990 по 1996 гг. 3,8 млн детей остались без одного из родителей, и в целом процент неполных семей в России к 1997 г. поднялся до отметки 16.4 При этом более высокой была доля таких семей в городе и менее высокой - на селе. Таким образом, рост числа неполных семей с дореформенного 1980 г. до пореформенного 1996 г. был беспрецедентным - в два раза.
Татарстанская семья как микромодель российской семьи
Варианты здесь могут быть разные. В одних случаях партнёры не имеют официальной семьи, и их продолжительные брачные отношения с двумя и более супругами, не ведущими общее домохозяйство, носят характер добрачных сексуальных связей. В других случаях мужчина или женщина имеют официального спутника жизни и, наряду с ним, неофициальных, живущих отдельно от них. В последнем варианте отношения партнёров носят преимущественно интимный характер, в силу чего западная социология обозначила их термином «партнёрство».
Характерно то, что сами брачные партнёры, не состоящие в официальном браке, и более всего - женщины считают себя семейными людьми. В этой ситуации частота встреч и их характер не являются факторами, определяющими самооценку брачного поведения людей. Данные семейные группы наряду с некоторыми другими в отечественной социологии, как уже отмечалось, принято называть альтернативой традиционному браку либо семье.
Подтверждением факту изначального противопоставления разного рода полигамных структур супружеской моногамии служит также и то обстоятельство, что они не являются официально признанными. Следовательно, сам факт их существования ставит под сомнение целостность института семьи как социальной системы, имеющей формализованный характер и являющейся базовой для всего общества.
В условиях России названные брачно-семейные структуры существуют, как и в других западных странах. Однако широта их распространения фактически не исследовалась. В практике российской социологии и социальной психологии встречаются исследования, посвященные анализу добрачных и внебрачных сексуальных связей супругов как поведенческих проявлений безотносительно к их содержанию и форме. Вместе с тем сексуальные отношения, являясь одной из важнейших составляющих в жизни отдельной личности и брачной пары, во многом определяют их отношение к семейной жизни, ценностные ориентации и социальные (в том числе и семейные) установки.
Наблюдения показывают: брачные узы всё менее привлекают молодых людей. Брак ассоциируется в их сознании с такими сложными психическими состояниями, как долг, совесть, ответственность, самоотречение, забота о ближних, тогда как внебрачные отношения оставляют возможность творческого самовыражения, независимости от каких-либо обязательств и выбора наиболее удобной для индивида формы жизнедеятельности.
Гегель писал: «Брак отличается от сожительства тем, что в последнем имеет значение главным образом удовлетворение естественной потребности, между тем как в браке эта потребность оттесняется на задний план».1 В связи с этим выявление существенных расхождений в сознании индивида относительно ценностей брака и семьи позволит установить возможные стратегии поведения и деятельности мужчин и женщин в сфере брачно-семейных отношений и дать более точный прогноз их развития.
В связи с особой нравственной составляющей данной проблемы процент мужей и жён, допускающих внебрачные сексуальные связи, едва ли можно установить с большой долей достоверности. Источники разного рода приводят различные данные об изменах мужей и жён друг другу, утверждая едва ли не их всеобщность и заурядность.
В частности, ленинградский социолог СИ. Голод, проведя социологические опросы среди брачных партнёров, пишет: женщины вдвое чаще, чем мужчины состоят в длительных и систематических контактах с внебрачными половыми партнёрами и втрое реже, чем мужчины - в случайных контактах.
Косвенным свидетельством измен в браке являются разводы, имеющие своим мотивом появление у одного из брачных партнёров другой семьи, наличие длительных или кратковременных половых контактов вне брака, сексуальную неудовлетворённость и т.п. Другие факты, подтверждающие наличие внебрачных связей, - это позитивное или нейтральное отношение к ним опрошенных, а также обсуждение в масс медиа федерального и местного уровней вопроса о введении многоженства в российский Кодекс о браке и семье.
Аналогична ситуация и с отношением россиян к добрачным сексуальным связям. Так, социологические исследования, проведённые под руководством А.Г. Харчева в г. Ленинграде в 60-е годы, весьма далёкие от сексуальной революции, показали следующее: представители технической интеллигенции в 62% случаев среди мужчин и в 55% случаев среди женщин оправдывали добрачные сексуальные отношения, осуждали же их лишь 14% мужчин и 27% женщин. Среди студентов вузов оценки были менее свободными и более сдержанными: сказывались традиции религиозной этики и каноны коммунистического воспитания. Сексуальные отношения до брака одобряли 53% опрошенных юношей и 38% респондентов-девушек, тогда как отрицали их 16%) юношей и 27% девушек. Характерно то, что от вступления в добрачные отношения опрошенных удерживали более всего моральные соображения - у женщин (34,5%о) и отсутствие случая - у мужчин (48,5% ).Менее всего респондентов волновали боязнь раскрытия связи либо страх перед её возможными последствиями. Не могли пожаловаться респонденты-мужчины и на отсутствие половой потребности.
