Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Исторический обзор внесемейных взглядов в практике женских движений и в феминистских теориях
1 Доктрина естественных прав эпохи Просвещения 22
2 Культурный феминизм 31
3 Феминизм и марксизм 44
4 Противоречивость феминистских воззрений на материнство и домашнюю жизнь в первой половины XX столетия 54
5 Новая волна феминизма в 60е годы 83
ГЛАВА II. Контрсемейная сущность феминизма под прикрытием «освободительных» лозунгов движения женщин за равенство полов
1 Поиск идентичности через реконструкцию женской сексуальности в практике радикальных движений 103
2 Ответная реакция на радикальный феминизм 130
3 Неотделимость прав и обязанностей полов от взаимной обусловленности мужских и женских ролей в семье 148
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 169
БИБЛИОГРАФИЯ 173
- Доктрина естественных прав эпохи Просвещения
- Культурный феминизм
- Поиск идентичности через реконструкцию женской сексуальности в практике радикальных движений
Введение к работе
С конца XIX века по сегодняшний день большинство феминисток выражало свой нигилизм относительно традиционной формы семейного уклада жизни, хотя придерживались противоречивой или двойственной позиции по поводу значения брака и семьи. С одной стороны жестко критикуя брак и семью, они в тоже время первоначально не отказывались от идеи трансформации семьи в нечто «более справедливое» по отношении к женщинам, такое, где, например, соблюдалось бы «равноправие» сторон.
На протяжении большей части истории и для большей части человечества роли мужчины и женщины определялись потребностями сохранения и поддержания жизнеспособности семьи, рода или страны. В прежние времена мужчины и женщины следовали, в основном, поведенческим канонам отношений друг с другом, которые диктовало им общество. Их функциональные роли старого уклада пересматриваются в современную эпоху, с ее новорожденной индустриализацией, с быстрой миграцией населения из деревень в город, с внезапно возникшей доступностью информации о других культурах, универсальным образованием, стремительным прогрессом в области коммуникаций и персональной мобильности. Можно добавить к этому списку новые технологические потребности общества, огромный объем научных наработок, оживление в исследованиях человеческой психологии, разработка многочисленных противозачаточных средств, чтобы люди могли вступать в сексуальные отношения, не опасаясь наступления беременности. Суммируя все это, мы получаем элементы, которые самым пагубным образом подрывают восхваляемые в прежние времена стереотипы отношений между женщиной и мужчиной.
Исторически сложилось, что дискуссии по вопросам пола возникают в культурах, где стереотипы половых различий претерпевают изменения или происходит сдвиг понятий. То же самое справедливо и в отношении понятий о расовых особенностях и состоянии экономики или политики: все эти концепции проходят стадию переоценки, когда в общественном развитии происходит очередной сдвиг. Итак, каждый раз, когда происходит сдвиг социально-ролевого понятия пола, расширяется сфера для научного анализа по таким вопросам как само понятие пола, или мужские и женские отличительные черты, или социальная роль мужчины/женщины. Поскольку понятия о половых ролях, похоже, претерпевают изменения каждый временной период, привязанный к многочисленным факторам (война, состояние экономики, смена нравственных критериев), вопросы пола часто становятся центром философской мысли, литературы, поп культуры и различных теорий.
Без сомнения, в 19м веке в Великобритании и США вопросы пола становились предметом публичных дискуссий и дебатов. Так называемый «Женский вопрос» фокусировался на том, должны ли половые различия учитываться как фактор, закрепляющий или ограничивающий, например, избирательное право. Заострялось внимание на социальной роли мужчины, а также дискутировались вопросы о природе и функциональном назначении пола. Являются ли половые различия врожденным и биологическим качеством? Являются ли они продуктом социализации и влияния окружающей среды? Является ли структуры семьи (один отец, одна мать и дети) понятием вечным универсальным, Божественным и естественным или она сформировалась под влиянием общества и вследствие этого является изменяемым понятием? Таковыми были и являются центральные вопросы, и не только в политическом и экономическом плане, но также и в привязке к таким наукам как социология, антропология, психология и
все остальные общественные науки. В нашей недавней истории было несколько моментов, когда возникал «прорыв», когда становилось модным думать, что половые различия сложились не как естественная и вечная категория, а были надуманы искусственно. Возникла и начала развиваться теория, согласно которой половые различия представляют собой переменную систему, нечто искусственно созданное и подверженное изменениям, а не то, что дано изначально.
Так родилось феминистское движение. Последователя феминизма можно обозначить как человека, который рассматривает систематизацию по половому признаку, действующую в настоящее время, как свод понятий, имеющий в своей основе бинарное противостояние — мужчина/женщина — причем одна сторона, мужская, всегда находится в привилегированном положении по отношению к другой, и это напрямую связано с правом мужчин занимать в обществе гораздо более высокое положение, чем женщины. Феминисты считают такое состояние вещей неправильным и настаивают на переменах.
Цель этой книги постараться объяснить, каким образом требование равноправия приводит к эскалации нападок на институт семьи. А также, проанализировать процесс развития феминистского движения и привести факты социальных осложнений в результате проведения наиболее радикальных требований. Очень часто феминистки заявляли о своих потребностях в семейной жизни, игнорируя интересы мужчин и детей, а нередко в ущерб им и интересам самой семьи. И, хотя по вопросам семьи и брака феминистки иногда проводят яростные дебаты высказываясь противоречиво, тем не менее в отношении деструктивной роли традиционного семейного уклада для «женского равноправия» среди них наблюдается полное единодушие. Более того, социокультурная специфика женских ролей, трактуемая в виде
«подчиненного положения» женщины в семье, по мнению феминисток, ведет к ущемлению женщин и в других областях, таких, как работа и политика. Поэтому феминистки, исходя из первичной роли семьи, всегда стремились к реформированию или даже уничтожению института семьи. Эта кампания имеет долгую историю.
Еще в конце XYIII века одна из первых феминисток Мэри Уоллстоункрафт обрушилась на «несправедливость» семейных отношений. Она защищала право женщин на «равенство в семье», доступ к образованию и профессиональному самовыражению. Однако, в отличие от современных феминисток она считала, что с общим развитием женщины на более высокий уровень поднимается и ее способность выполнять материнские обязанности.
Через пятьдесят лет Джон Стюарт Милль и Харриет Тэйлор подвергли критике «патриархальный» уклад отношений в семье. Они сошлись во взглядах на право женщин участвовать в выборах, правовое «равенство в браке» и равенство в доступности образования. Однако, в то время как Тэйлор выступала за активное участие женщин в профессиональной сфере, Милль видел предназначение женщин в домашней жизни, в заботе о благе детей. Милль подчеркивал роль семьи, как школы нравственности для ее членов. Нравственное образование, по его мнению, должно проистекать из справедливости в отношениях между мужем и женой. Тем не менее, Милль охарактеризовал структуру семьи 19го века как «подавляющую», «рассадник деспотизма» и «источник человеческих несчастий, увеличивающийся до ужасающих размеров». Критические работы Милля по «социальной морали» положили основание для последующей критики феминисток структуры семейного уклада.
Основоположники марксизма, также имевшие пренебрежительный взгляд на брак и семью, яростно критиковали состояние вещей в этом социальном институте. Энгельс обвинял частную собственность и, следовательно, потребность мужчин в наследниках в том, что женщина стала играть «подчиненную» роль. Отсюда следовало, что социализация средств производства и коммунализация домашней работы вместе с выходом женщины на рынок рабочей силы приведет к ее «освобождению». Конечно, Энгельс хотел, чтобы семья серьезно трансформировалась, с тем чтобы обслуживать интересы государства, но скорее всего он не помышлял о конце семьи как общественного института.
Джордж Бернард Шоу - английский социалист-фабианец, не одобрял экономическую «зависимость» и «несвободу» женщин в семье. Он выступал за социализацию работы с тем, чтобы и мужчины, и женщины автономно зарабатывали деньги, которые потом распределялись бы поровну между мужчиной, женщиной и детьми. Эта схема предполагает создание семейных отношений, основанных на «истинном» консенсусе.
В 30х годах XX века Виржиния Вульф заклеймила «патриархальную семью», как рассадник фашизма. Вульф приписывала «тиранию отцов» их экономической власти над женщинами и детьми. Для устранения подобной несправедливости она ратовала за введение заработной платы для матерей, чтобы, таким образом, «освободить» их от экономической «тирании». В этом случае, по ее мнению, отцы будут проводить больше времени с детьми.
1 John Stuart Mill, The Subjection of Women, Cambridge, MA: The Belknap Press of Harvard University, 1971, pp. 74, 301,462-63, 511.
Феминистки второй волны продолжая традицию критики авторитарной семьи, пришли к необходимости полного уничтожения семьи вообще. Бетти Фридман убеждала образованных женщин среднего класса, что «счастливая домохозяйка» это миф. Она призывала женщин поменять однообразную и нетворческую домашнюю работу на «значимую работу» в какой-нибудь профессиональной сфере.
Позже (1967), феминистки второй волны организовали национальную организацию «За билль о правах женщин», которая защищала свободу выбора в репродуктивной сфере, отказ от материнства, профессиональное обучение для бедных женщин. Организация способствовала выделению средств на воспитание детей, как способ прекратить «половую дискриминацию» при безработице.
В 60е годы XX века появились радикальные феминистки, которые обрушились на семью с самой жесткой и не останавливающейся ни перед чем критикой. Радикальные феминистки, такие как Суламифь Файерстоун призывали подвергнуть сомнению целесообразность «биологической семьи», как причины разделения общества на сексуальные классы. Поскольку «биологическая семья» была виновна в подавлении женщины, ее следовало запретить. Файерстоун считала, что беременность и материнство сами по себе являются выражением «подавления женщины». Она считала, что достижения в развитии репродуктивной технологии должны освободить женщин от всех ограничений, связанных с вынашиванием и воспитанием детей.
В 70е годы XX столетия стал популярным психоаналитический подход к проблеме «неравенства» полов. С этой точки зрения, корень зла находится в особенностях воспитания детей. Согласно Нанси Ходороу и Дороти Динерстейн, девочкам гораздо легче отделять себя от
воспитателей того же пола, с которыми они изначально находятся в тесной психологической связи, но это приводит к недоразвитию структуры Эго. С другой стороны мальчикам тяжелее отделяться от воспитателя, так как они должны ощутить себя «не женщинами». Ходороу и Динерстейн считали, что, если раннее воспитание детей будет равномернее распределено между отцами и матерями, мальчики и девочки будут обладать более близкими психологическими характеристиками, и тендерные различия будут оказывать меньшее влияние на все аспекты жизни.
В 80е годы различия между разными типами феминизма сглаживаются. Сами феминистки стали осознавать, что главные феминистские идеалы вступают в сильное противоречие с идеей существования семьи. Бетти Фридан в своей книге «Вторая ступень» критиковала феминисток за их «слепоту в отношении семьи», связывая это с «нашим собственным экстремистским неприятием роли матери и жены» (Friedan, 1981, с.203). Другие критики, такие как Мэри-Энн Глэнден, сетовали, что феминистские идеи несовместимы со стремлением женщины к нормальной семейной жизни в современном мире.
Хотя к 90м годам феминизм утратил свою поддержку, когда стало очевидно, что женское движение пренебрегает нуждами матерей и детей. Хуже того, оно смотрит на их нужды с явным презрением. Тем не менее, феминистская теория продолжала наращивать свое влияние. Она была представлена на всех уровнях сферы образования и формировала политику правительства, поскольку несколько феминисток занимали высокие политические посты.
Последняя декада XX века в Америке характеризовалась доминированием администрации Билла Клинтона. Хиллари Клинтон стала культовой фигурой феминисток. Она разрушила традиционный взгляд на поведение Первых Леди. Во время совместной предвыборной компании 1992 года она обещала со-президенствовать вместе с Биллом Клинтоном: «Если вы голосуете за моего мужа, вы голосуете и за меня. Это два в одном! На тарелочке с голубой каемочкой».
Администрация Клинтона по многим показателям оказалась предвестницей одной из самых конфликтных эпох в современной истории США, как никогда расколовшей американское общество.
Что же было такое в Клинтоновском руководстве, что разделило страну на два лагеря? Одна из самых заметных причин происшедшего -теснейшая связь между администрацией Клинтона и тендерными феминистками. Конечно, Клинтоны были весьма искусными политиками и не говорили открыто о « патриархальной гегемонии» или «гендерном обществе». Признаки их неравнодушия к проблемам тендерных феминисток нужно тщательно искать в их словах и делах.
21 марта 1995 года Президент Клинтон заявил американской публике, что по сведениям ФБР каждые 12 секунд происходит избиение женщины. К этому Президент добавил, что ежегодно 700 000 женщин подвергаются изнасилованию или попытке изнасилования. Однако, через нескольких часов после этого заявления пресс-секретарь Белого дома Майкл Мак Карри принес извинения за использование непроверенных данных о домашнем насилии. Почему же Президент счел
2 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," National Review, Sep. 2, 1996, v48, nl6, p. 74. Зоммерс обнаружила, что эти цифры появились в результате исследований поборников феминизма. В ФБИ нет статистики по домашнему насилию, и цифра 700,000 более чем в два раза превышает самые тщательные и скрупулезные сводки данных о преступности в США от Бюро Юстиции по статистике общей преступности в стране.
возможным привести эти сомнительные цифры, а не обратился к
статистике Министерства Юстиции? Единственным логичным
объяснением этому может быть тот факт, что Клинтон был окружен
пропагандистами феминистской теории, которые считают женщин
«подчиненным классом», подвергающимся постоянным
издевательствам со стороны мужчин.
Кристина Хофф Соммерс профессор философии и теории морали в Кларк Университете в своей статье, опубликованной в "National Review", окрестила Клинтона «Камелотом Феминизма». Соммерс подробно разбирает действия Кабинета и Первой Леди, которые выдают пристрастное отношение администрации Клинтона к проблемам гендерного феминизма. Клинтон назначил руководителем Министерства здравоохранения и гуманитарных служб (HHS) Донну Шалала, бывшую президентом Хантер Колледжа. Когда она возглавляла это заведение, ею была разработана первая в США программа исследования женского вопроса.
Не удивительно, что имея за плечами опыт академического феминизма, Шалала была более чем готова принять данные опросов Луиса Харриса, который обнаружил, что 40 процентов американских женщин находятся в состоянии «тяжелой депрессии». (Вопреки общетеоретическому тезису феминизма о том, что женщины всегда были несчастливы под мужским игом. Однако, это экстравагантное заявление еще долго не предавалось гласности, так как данные, на которые оно опиралось, имели весьма слабое отношение к реальному положению вещей. Соммерс взяла на себя труд разобраться, что же на самом деле стоит за цифрами. Она обнаружила, что по сведениям Национального
3 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," National Review, Sep. 2, 1996, v48, nl6, p. 74 -78.
4 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," op. cit, p. 75.
Института Психического Здоровья ежегодно в Америке страдают от тяжелой депрессии 2.2 процента мужчин и 5 процентов женщин. Согласно отчету той же службы Харриса 82 процента американских женщин «основную часть времени наслаждаются жизнью». Соммерс связалась с Луисом Харрисом и спросила, чем вызвано такое расхождение в цифрах. Ей посоветовали обратиться к главному исследователю мисс Хоффлер, которая заявила, что не намеревалась в своей работе следовать « стандартам белых мужчин». По Хоффлер, подгонка фактов под феминистскую пропаганду оправдана необходимостью бороться с «фаллоцентрическим сдвигом» в обществе.
Дальнейшее расследование открыло, что Хоффлер раньше была студенткой Хантер-колледжа и специализировалась на теории феминизма. По поводу исследования в Вашингтоне (округ Колумбия) Соммерс получила следующий отчет: «Под руководством министра Шалала Министерство Здравоохранения и Гуманитарных служб превратилось в исследовательский и политический отдел феминистского движения». Вот некоторые из фактов, опубликованных этим министерством по поводу состояния женского здоровья: а) приблизительно 30% посещений отделений Скорой помощи женщинами - результат «насилия в семье»; б) убийства лидируют как причина смерти женщин на рабочем месте; в) в 1991 году убийства занимали второе место как причина смерти женщин в возрасте от 15 до 24 лет; г) в 1991 году самоубийства были на третьем месте как причина смерти белых женщин в возрасте от 15 до 24 лет.
5 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," op. cit. p. 75.
6 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," op. cit., p. 76.
7 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," op. cit. p. 76. Зоммерс сравнивает цифры с данными
Бюро статистики труда от 1994 года. Согласно статистике Бюро труда, 887 мужчин погибли во время
работы. Число женщин составляло 184. Получается соотношение — 83% мужчин и 17% женщин.
Зоммерс добавляет следующее: поскольку известно, что убийство при оправдывающих
обстоятельствах является второй лидирующей причиной гибели женщин от 15 до 25 лет, ошибочно
Однако, вся эта «статистика» грешит явными преувеличениями или даже фальсификациями с целью доказать, что американские женщины находятся под постоянной угрозой домашнего насилия и подвержены суициду. Исследования показывают, что во всех приведенных выше категориях число мужских смертей и суицидов значительно выше. Тем не менее, Отделение женского здравоохранения не может объяснить, почему игнорируются сравнительные данные по мужской смертности. Вместе с тем, нет и попыток обнаружить какой-либо тендерный сдвиг или «гендерное неравенство» в качестве причины мужской смертности.
Когда Соммерс запросила, существует ли «Отделение мужского здравоохранения» и отслеживается ли состояние здоровья мальчиков-подростков, она получила следующий ответ: «Нас все время спрашивают об этом, и мы все время отвечаем одно и то же: Мужчинами занимаются все остальные учреждения! Даже в Национальном институте здравоохранения изучают только крыс-самцов!»
Еще один случай связан с министром труда Робертом Рэйчем, который восхищался радикальными феминистками вроде Сьюзан Фаллуди. 14 октября 1994 года министр Рэйч вместе с Хилари Клинтон и Карен Нассбаум, директором женского бюро министерства труда, устроил пресс-конференцию в Белом доме, на которой были объявлены результаты исследования, озаглавленного «С работающими женщинами нужно считаться!». Смысл исследования состоял в том, что работающим
было бы считать, что женщины подвержены этому более, нежели мужчины. Зоммерс приводит такие данные: «В 1991 году было убито 1 128 молодых женщин от 15 до 24 лет; в то же время для мужчин этой же возрастной группы показатель составляет цифру 8 2511." Суицидальная статистика также вводит в заблуждение. В 1991было зарегистрировано 602 самоубийств среди молодых белых женщин от 15 до 24 лет; среди молодых белых мужчин той же возрастной группы это число составило 3 476 человек. Средний обще годовой показатель смертности от всех причин в этой возрастной группе составляет примерно 8,000 женщин и 25,000 мужчин." стр. 76-77.
женщинам не доплачивают, с ними не считаются, и они, по большей части, недовольны своим положением. Однако это исследование не имело статистической значимости. Карен Нассбаум, ставленница Клинтона, не являясь ни экономистом, ни статистиком, организовала опрос, используя систему подсчета мнений произвольного числа
слушателей. Большинство ответственных исследователей избегают такого рода опросов, поскольку они с очевидностью приводят к необъективным результатам.
Личная история Хилари Клинтон обнаруживает следы ее приверженности к тендерному феминизму. В 1974 она высказалась по поводу семьи, в статье для «Harvard Educational Review»: «Основная причина лишения людей прав (например, жены и детей) заключается в том, что отдельные индивидуумы не способны заботиться о самих себе и, потому нуждаются в специальной защите посредством предназначенных для этого социальных институтов - кроме семьи сюда можно отнести брак, рабство и систему индейских резерваций».
В политических кругах и даже в научной среде появилось убеждение, что у Хилари Клинтон крайне негативное отношение к семье. Перед конференцией ООН по семье 1995 года консервативные критики не советовали Хилари Клинтон посещать эту конференцию, из-за явных анти семейных установок ее организаторов. Тем не менее, Хилари Клинтон участвовала в этой конференции.
Позднее, в 1997 году в своей речи в Организации Объединенных Наций Хилари Клинтон ясно обозначила линию тендерных феминисток, рисуя мрачную картину насилия в американских спальнях: «Домашнее
8 Christina Hoff Sommers, "A Feminist Camelot," op. cit. p. 77.
9 "Hillary Rodham Clinton as Feminist Heroine," (Panel Discussion), American Enterprise, July 2000, из
электронной страницы (page 4/9).
сексуальное насилие остается самой серьезной, наиболее распространенной и наименее раскрываемой причиной нарушения прав человека во всем мире. Практически во всех странах мира домашнее насилие является одной из главных причин женского травматизма. В моей стране 30% убийств женщин совершаются их настоящими или бывшими партнерами».
Среди наиболее доверенных лиц Хилари Клинтон в Белом доме в этот период была целая группа феминисток. Если верить репортеру «Washington Post» Бобу Вудворду, феминистка Джин Хьюстон и Хилари находились в очень близких отношениях. Вудворд говорит: «Хьюстон заявляла, что Первая Леди несет на себе груз 5 000 лет женского унижения. Достижение женщинами равных прав с мужчинами было главным событием в истории». Хьюстон была настолько близка с Хилари, что одно время даже жила в Белом доме.
Феминистское окружение Хилари включало и радикальную феминистку Ив Энслер, автора нашумевшей в Нью-Йорке пьесы «Монологи вагины». В этой пьесе расписывается открытие Энслер, что женщины в тайне любят поговорить о своих вагинах. Позднее Хилари попросила Энслер обдумать вопрос о целесообразности проведения кампании по выбору в сенаторы от штата Нью-Йорк.
Большинство американцев ничего не знает об этом. И даже если бы они были лучше информированы, сегодняшняя атмосфера в США не позволяет считать критику феминизма политически корректной. И все же эти вопросы раскрывают суть одного из самых проблемных десятилетий в американской политической истории.
10 American Enterprise, July 2000, op. cit. page 2/9.
11 Там же.
12 Там же.
Что же делало администрацию Клинтона настолько подверженной всякого рода конфликтам? Среди многих факторов, которые влияли на противников Клинтона, несомненно, одним из важнейших было чувство опасности, которое было связано с эксцентричной моралью, навязываемой обществу Клинтоном и его администрацией.
Данная книга ставит своей целью изучение взглядов феминизма на семью и предполагает разработку классификации, которая позволяет проследить связи между первой и второй волнами феминизма.
С самого начала очень важно иметь в виду, что существуют две часто используемые разновидности феминистского движения: тендерный феминизм и феминизм равноправия. Различие между этими двумя точками зрения можно проиллюстрировать их соотношением с концепцией класса. С точки зрения тендерных феминисток, пол является ключевым фактором, который разделяет на классы мужчин и женщин. Гендерный феминизм утверждает, что основные классовые конфликты возникают на половой основе. Провозглашается не только биологическая, но также и политическая и социальная идентичность мужчин и женщин. Однако политические интересы мужчин находятся в неизбежном конфликте с политическими интересами женщин. Коллективные политические интересы мужчин обозначаются как «патриархат», под которым понимается системное и структурное «угнетение» женщин в сферах политики и культуры.
Для феминисток иного толка классовая принадлежность не предопределяет поведение индивидуума. И мужчины, и женщины в равной мере могут использовать политические средства. Индивид может волевым решением изменить свою классовую принадлежность, используя для этого экономические механизмы, т.е. имеют как бы гибкую форму. Гендерный феминизм уходит корнями в биологию,
которая предопределяет классовую принадлежность индивида. Для феминизма равноправия классовый анализ не представляет собой предсказательной ценности. Тот факт, что человек некогда принадлежал к какому-либо политическому классу, вовсе не предопределяет, что так будет продолжаться и впредь. Если мужчины «угнетали» женщин в прошлом, это не значит, что «угнетение» вечно. Будет ли тот или иной мужчина «угнетателем» или «другом» женщин зависит от намерения использовать политические средства, а это — выбор совести. Концепция «класса» является одной из многих сфер интеллектуальных баталий между тендерными уравнительными.
Философское основание тендерного феминизма может быть найдено в трудах Карла Маркса и Фридриха Энгельса, особенно в известной работе Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства»: «Когда было отброшено право матери, женщины потерпели поражение. Это событие оказало решающее влияние на всю мировую историю. Мужчина захватил власть и в семье, женщине пришлось довольствоваться вторыми ролями... она стала рабой мужской похоти, просто инструментом размножения... Первое в истории разделение труда - это разделение труда между мужчиной и женщиной по отношению к воспитанию детей... Первый классовый антагонизм в истории совпадает с развитием противоречий между мужчиной и женщиной в моногамном браке, а первое классовое подавление - это подавление женщин мужчинами.»
Фридрих Энгельс применил к семье идею Карла Маркса о том, что историческое развитие, главным образом, определяется классовыми противоречиями. Этот радикальный псевдонаучный взгляд на историю семьи послужил основанием теории тендерного феминизма. В нем
13 Fredrick Е., Origin of the Family: Private Property and the State, New York: International, 1942, p. 58.
можно также найти и обоснование того положения, что история женского вопроса является, в основном, историей семьи. Тендерный феминизм, являясь, по сути, ответвлением марксистской теории, направлен на борьбу против семьи.
Что позволяет «женскому вопросу», как он был обозначен в XIX столетии, возникать вновь и вновь? По-видимому, истоки этого в предположении, что разум и рациональность контролируют все социальные отношения, даже те, которые со всей очевидностью детерминируются биологическими законами. Американский историк Кристофер Лаш в своем исследовании, посвященном семье и феминизму пишет, что: «Феминизм, начиная с Пуллианы де ля Барр и Мари Уоллстонкрафт, основывается на убеждении, что социальные институты могут быть переустроены согласно принципам человеческого разума. Как наука обещает контроль над стихийной экономикой, так и новое понимание истории сулит контроль над социальными отношениями, которые сформируются спонтанно в ходе исторического процесса. Даже отношения между мужчинами и женщинами, явно биологически детерминированные, могут быть перестроены, поскольку их можно рассматривать, как продукт привычки, «предрассудков», закона и образования. Таковы надежды, породившие современный феминизм: новое разделение полов должно базироваться на интеллекте и рациональных основаниях, а не на иррациональной иррелевантности
пола».
Появившись в XVIII веке вместе с Просвещением и с достижениями научной мысли, прогрессистско-рационалистический взгляд на всемогущество образования стал преобладающим вместе с убеждением, что все социальные проблемы можно решить, опираясь на
человеческий разум. Мэри Уоллстоункрафт и другие либеральные феминистки считали, что Бог и разум почти синонимы. Вот конвенциональные постулаты, вытекавшие из философии Просвещения, и воспринятые интеллектуальным феминизмом:
Вера в рационализм. Совесть, основанная на индивидуальном разуме, является божественной искрой в человеке. Нет нужды в какой-либо традиции или институтах, так как у каждого человека есть совесть и интеллект.
Вера в то, что мужчины и женщины на уровне популяции обладают - вопреки биологическим различиям и функциям -онтологически одинаковыми духовными и умственными способностями.(постулат об интеллектуальной одинаковости индивидуальных представителей пола распространяется на половой диморфизм рода)
Вера в то, что систематическое образование с упором на критическое мышление способно стать эффективным инструментом социальной трансформации, средством перестройки культуры и цивилизации.
Взгляд на индивида, как на отдельное существо, изолированное от других, которое ищет правды своим собственным способом, и действует, как рациональный независимый агент, чья оригинальность и достоинство напрямую связано с этой независимостью Робинзона.
В конце XYIII века в истории культуры наметилось два основных направления, которые позднее четко обозначили свои отличия. Для одного из них характерно стремление к замещению культурной
14 Christopher Lasch, Women and the Common Life: Love, Marriage and Feminism, (New York: W.W.
преемственности индивидуально-рационалистическим подходом. Эта тенденция к игнорированию регулярной роли социокультурных норм в человеческом поведении отличалось воинствующим скептицизмом и антиклерикализмом. Другое направление делало упор на преобразовании существующих общественных институтов посредством повышения личной ответственности и ре-интерпретации традиционных взглядов на основе новых достижений науки и философии. Разбивка теории феминизма на эти два потока формируют один подход, чтобы определить, каким образом теория Феминизма рассматривает нужды матерей, отцов и детей в семье. Данная книга рассматривает эти различия, которые лежат в основе двух направлений в теории феминизма, а именно направление «против семьи» и другое направление, которое на словах «за семью», но по сути в смягченной форме - посредством переопределения сущности самой семьи -выступает фактически за её устранение.
В данной работе прослеживается и анализируется развитие взглядов феминистской теории на семью в течение последних десятилетий в США. При этом оцениваются в рамках фамилистической парадигмы перспективы сохранения института семьи в связи с усилением атаки социальных движений феминисток и феминистической идеологии на общественное мнение, пронизанное несемейными ориентациями под воздействием продолжающегося упадка семьи и рождаемости. Именно сокращение рождаемости до сверхнизкого уровня и широкое распространение одно-двухдетных семей, неполных семей, сожительств и внебрачных рождений (кризис института семьи) является основной причиной оживления феминистского образа мыслей, начиная с 60х гг. XX века. Развал тысячелетней системы норм высокой рождаемости и породил контрацептивную и сексуальную революцию и
Norton and Co., 1997) p. 25
связанное с этим возникновение альтернативных форм семьи и брака. Изменение социокультурных основ семейного образа жизни сформировало социальную необходимость в новом, исторически беспрецедентном виде деятельности общества по замене старой системы поощрения норм многодетной или традиционной семьи какими-то новыми регуляторами, побуждающими в новых исторических обстоятельствах к вступлению в брак и к рождению нескольких детей в семье. Отсутствие спонтанного возникновения этих социальных регуляторов при отсутствии биологических механизмов защиты от негативных последствий отказа от семьи и детей (на уровне индивида и популяции) служит постоянным источником активизации противо семейных взглядов и теорий феминистского толка. Ложная интерпретация исторического кризиса семьи в терминах «угнетения женщин» тормозит восприятие семейного кризиса как острой социальной проблемы и не способствует к переходу к активной просемейной политике, к поддержки полной семьи с несколькими детьми.
В связи с этим основная цель книги заключается не просто в описании феминистских воззрений на семью, а в фамилистическом прочтении этой истории. А именно в изложении того, как именно неравное, подчиненное положение семьи среди других социальных институтов искаженно воспринималось в качестве «угнетенного положения женщин» и редуцировалось к борьбе за «освобождение женщин» от «господства мужчин» в семье и обществе. И тем сводилось к выяснению взаимоотношений полов - без внимания к сути происходящих изменений семьи как первого из социальных институтов. Задачи диссертационного исследования связаны с применением
15 См. Подробнее об этом: А.И.Антонов. Социология рождаемости. М. 1980; В.А.Борисов. Перспективы рождаемости. М.1976; А.И.Антонов. Микросоциология семьи. М. 1998.
фамилистической теории к анализу сущности феминизма как общественно-политического феномена и как к направлению социологической мысли, обосновывающему распад семьи. Причем, изложение направлено не на иллюстрацию основных положений фамилизма, а на выяснение социально-конвенциальных предпосылок появления многочисленных течений феминизма, и напоминание специфики тех или иных точек зрения - прежде всего в связи с негативным отношением феминисткой социологии к семье и к социологии семьи.
В заключительной части будут приведены доказательства того что, семья является ключевым институтом социализации, и такого воспитания и формирования личности, при котором самоактуализация Я поднимается до уровня трансценденции, когда человек становится восприимчивым к другим людям и к обществу в целом. Семья совершенно незаменима в этом отношении и потому её дезинтеграция неизбежно ведет к упадку общества.
Доктрина естественных прав эпохи Просвещения
Революционная лихорадка XVIII века перекинулась и на женское движение, которое стремилось применить принципы свободы и справедливости в своих целях. В 1790 году Джудит Сарджент Мюррей опубликовала в Массачусетсе работу, озаглавленную «О равенстве полов». В сентябре 1791 года на заре Великой французской революции Олимпия Де Гуж выпустила памфлет названный «Права женщин». Позднее она погибла на гильотине. В 1792 году Мэри Уолстоункрафт завершила свою работу «В защиту прав женщин», которая считается краеугольным камнем феминисткой теории.
Феминизм XVIII века впитал в себя идеи, разработанные в эпоху Просвещения или «Век разума». В частности, была взята на вооружение идея, что все люди имеют определенные неотчуждаемые или естественные права, которые не могут быть у них отняты государством. Феминистки надеялись убедить всех, что женщины имеют такие же естественные права, как и мужчины. Мэри Уолстоункрафт посвятила свой труд «В защиту прав женщин» французскому министру Тайлерану, доказывая этим, что если права женщин будут исключены из французской конституции, во Франции сохранится тирания.
Мыслители XVIII века откликнулись на новое понимание устройства мира, которое появилось после открытия учеными великой иерархической цепи бытия. Сэр Исаак Ньютон в своей работе «Принципы математики» (1687) представил фундаментальную парадигму того времени, которая провозглашала, что весь Космос управляется небольшим количеством простых и неизменяемых математических законов.
Эта парадигма была применена также и к нравственности, политике и эстетике. Декарт в своем «Размышление о методе» (1637) писал, что несколько ясных и четких идей, познаваемых благодаря «свету разума», дают нам основные принципы мироздания.
Основываясь на этой парадигме, политологи выработали представление, что определенные естественные права или естественные законы, известные рациональному уму, существовали apriori. Все это послужило основанием важнейшего достижения Нового времени - идеи о том, что каждый индивидуум имеет определенные естественные права. Эта презумпция позднее вошла в Американскую декларацию независимости: «Мы считаем эти истины самоочевидными, что все люди созданы равными, что они наделены Создателем определенными неотчуждаемыми правами, среди которых право на жизнь, свободу и поиски счастья».
Следует отметить, что столь же самоочевидное для авторов Декларации и безусловное значение семьи для осуществления этих прав не было, по мнению А.Карлсона выражено в явном виде, что позже послужило основанием для игнорирования самой семьи, как социальной предпосылки этих прав.
Механистическая метафора, представляющую Вселенную в виде огромных часов, пружину которых заводит Господь Бог, не оставляет места субъективной стороне реальности. Сфера эмоций и всего иррационального стала считаться чем-то вторичным, несущественным и как бы нереальным. Жозефина Донован в «Теории феминизма» (1997)
Культурный феминизм
Еще одним направлением в феминизме XIX века был «культурный феминизм». Представительницы этого движения сосредотачивались не на политических преобразованиях, а на более широкой культурной трансформации в связи с выходом женщины на политическую арену. Также как феминистки Просвещения, они придавали большое значение образованию и независимости. Тем не менее, они не апеллировали к схожести мужчин и женщин, как существ рациональных; культурные феминистки делали акцент на иррациональной, интуитивной и коллективной стороне жизни. Они подчеркивали разницу между мужчинами и женщинами, выделяли чисто женские качества, как источник личной силы, гордости и общественного обновления.
Базовой идеей культурного феминизма был матриархальный взгляд на общество, при котором все управление сосредотачивалось в руках сильных женщин, опирающихся на феминные ценности. Эти ценности включали пацифизм, кооперацию, ненасильственное улаживание конфликтов, гармоничную регуляцию общественной жизни. В конце XIX века идея материнского права, существовавшего в доисторические времена, была очень модной среди антропологов и культурологов.
Донован утверждает, что идеи матриархата были реакцией на усилившееся «закрепощение женщин» Запада в XIX веке. Они могли быть также реакцией на социальный дарвинизм, который был доминирующей парадигмой того времени. Социальный дарвинизм объяснял эволюцию социальных отношений через выживание в человеческом обществе самых приспособленных. Социальный дарвинизм вооружал противников феминизма, а идея матриархата была ответной реакцией.
Трансценденталисты и либералы придерживались сходных взглядов по поводу важности индивидуального бытия для развития всех личных качеств и принятия ответственности за собственную жизнь. Основное отличие заключалось в противоположной интерпретации роли государства. Для трансценденталистов всё, что затрудняет этот процесс и мешает индивиду развиваться, будь то государство или законодательство, все это считалось злом. Напротив, либералы рассматривали государство как щит, охраняющий индивида от тирании других сил.
Маргарет Фуллер была матриархом культурных феминисток. Она подчеркивала эмоциональную и интуитивную сторону процесса познания и целостный взгляд на мир в противовес механистическому мировоззрению рационалистов эпохи Просвещения.
В своей работе «Женщина в XIX веке» (1845) Фуллер использовала концепцию органичного развития для того, чтобы побудить женщин к развитию самостоятельности. Она выступала за то, чтобы женщины «учились» выводить свое право из самих себя, действуя изнутри, а не снаружи. Она часто пользовалась метафорой, в которой человек сравнивался с семенем. В человеке, как и в семени, заложена программа, согласно которой он следует своему предназначению и реализует свой потенциал.
Поиск идентичности через реконструкцию женской сексуальности в практике радикальных движений
С тех пор, как был провозглашен лозунг «Личное есть политическое» феминистки развернули кампанию выдвижения интересов одной группы феминисток в качестве общей платформы, что особенно неуместно в области сексуальности. Как известно, ещё в 1964 году социолог Алиса Росси выдвинула концепцию андрогинии в качестве средства достижения «равенства полов», которая одновременно и отражала, и формировала феминистские представления о поле. Однако, последующие публикации Росси и других, показали что андрогиния была скорее политической конструкцией, основанной на личной пристрастии, чем положением, вытекающим из научных исследований. Тем не менее, к середине 70-х годов XX века тема андрогинии как модели «здорового образа жизни» стала весьма модной. В широко популярной книге «На пути к признанию андрогинии», Кэролин Хейлберн подвергла критики распространенное среди лесбиянок мнение о связи андрогинии и бисексуальности с доминантными мужскими характеристиками. В книге приводится тест Сандры Бэм по измерению уровня «андрогинного здоровья», игнорирующий возможности социальной адаптации в зависимости от специфики мужских или женских ролей. Поп-культура сразу же подхватила идею андрогинии, рекламируя прически и стандарты красоты «унисекс». Некоторые популярные рок звезды стали строить свои имиджи на андрогинии. Радикальные феминистки в один миг подняли вопрос об использовании изображений женского тела в рекламе в качестве примера того, как общество унижает женщин. В 1972 году Глория Штайнем основала журнал «Мисс», в котором была специальная страница под названием «Без комментариев», где печатались примеры рекламы, принижавшие женское достоинство. Под прицел феминисток попала и империя Хью Хэфнера «Плэйбой». Однако тактика, выбранная феминистками больше напоминает политическое шоу, чем борьбу с порнографией. Катарина МаКинон и Андреа Дворкин развернули кампанию против порнографии, которая, по их мнению, нарушала права женщин, поскольку «объектификация» и дегуманизация женщин низводит их до уровня вещей или объектов, что способствует более легкой «эксплуатации» женщин и насилию над ними. МакКинон, талантливый адвокат, в своей работе «Только слова» заявляла, что воспроизведение насилия в порнографической продукции, столь же опасно, как и физическое насилие. В муниципальном законодательстве Минниаполиса под влиянием МакКинон и Дворкин появилось положение, согласно которому, изнасилованные женщины могут предъявлять иски к дельцам, занимающимся порнографией.
Это создало почву для дальнейшей кампании против широко понимаемых изнасилований и сексуальных домогательств в 90е годы, а затем вылилось в так называемый феминизм «жертвы». Пресса и политики подхватили эти темы, не вникая в то, каковы цели пропагандистских групп. Конечно, изнасилование в общепринятом смысле это преступление, тогда как сексуальные домогательства -отклонения от норм поведения. Это своего рода социальные «болезни», которые требуют «лечения». Однако, феминистки использовали эти вопросы для того, чтобы выдвинуть на первый план свою антимужскую риторику. Дафни Патаи писала в своей книге "Гетерофобия: сексуальные домогательства и будущее феминизма»: «Сексуальные домогательства» - это словосочетание в течение последних десятилетий доказало свою полезность, т.к. оно определило то ужасное, что должно быть остановлено, то, что Лин Фарлей в своей книге 1978 года назвала «сексуальным вымогательством». Однако теперь, сексуальные домогательства стали обозначать так много, что перестали служить какой-нибудь конструктивной цели... В настоящий момент «сексуальные домогательства» кажутся чем-то большим, чем просто ярлыком для критического осуждения мужчин. Этот термин стал синонимом мужской несносности... Он заключает в себе стремление к справедливости «для женщин» .
