Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Историко-философская реконструкция понятия времени. С. 15-67
1. Понятие времени в классической философии. С. 18-30
2. Возникновение тенденции видения времени как образа в неклассической философии. С. 34 - 59
3. Новые интуиции времени в философии эпохи постмодерна. С. 59 - 67
Глава II. Многообразие форм человеческого бытия во времени и многообразие форм времени в человеческом бытии. С. 68-106
1. Бытие человека и природное время. С. 70 - 87
2. Бытие человека в просвете феномена смерти. С. 87 - 92
3. Человеческое бытие в историческом времени. С. 92-106
Глава III. Судьба и История как понятийно-образная канва человеческого бытия. С. 107 -144
1. Современные аспекты классической оппозиции «человек - общество». С. 109 -122
2. Образ современного человека. С. 122 -128
3. Образ времени человеческого бытия. С. 128 -144
Заключение. С. 145 -149
Список литературы. С. 150 -154
- Понятие времени в классической философии.
- Бытие человека и природное время.
- Современные аспекты классической оппозиции «человек - общество».
Введение к работе
С самого своего возникновения философия сосредоточилась на исследовании феноменов, которые открывали путь к пониманию сущности мира. К их числу принадлежат феномены бытия, небытия, смерти, пространства, времени. Все они настолько тесно взаимосвязаны, что философская интуиция сразу же открыла, что это суть проявления одного целого, некоего единого первоначала. К нему обращены вечные вопросы философов, на которые, наверное, никогда не будет дано однозначного ответа. Вопрос о том, что такое время, принадлежит к их числу.
Время интересует не только философию. Его исследует наука, прежде всего - физика. Собственно, Аристотель, который впервые в истории философии основательно подошел к рассмотрению этого вопроса, отводит ему место в именно трактате «Физика». Однако для физики, как и для других естественных наук, время, понимаемое как некая объективная длительность или последовательность процессов, выступает часто как единица измерения этих процессов, поэтому вопрос о том, что такое время интересует естествознание совсем в ином ключе, нежели философию: наука не претендует на раскрытие сущности самого времени. Этим вопросом задается собственно философия.
Однако вопрос о сущности времени приобретает особый смысл только тогда, когда он ставится в контексте проблемы человека. Именно здесь феномен времени обнаруживает свою значимость и важность. Все многочисленные проблемы, которые предполагает исследование феномена времени, сходятся в одной точке - в загадочном человеческом существе.
Современный философский дискурс, для которого в большей степени характерна филосфско-антропологическая, культурно-антропологическая ориентация (антропология рассматривается здесь как исследовательский принцип, а не как научная дисциплина) позволяет сосредоточить внимание на времени в контексте бытия человека.
Сегодня можно с уверенностью сказать, что время является «вечной» темой философии и науки. До сего дня не было и не может быть дано однозначного ответа на вопрос, что это такое. Время всегда бывает наполнено определенным смыслом и содержанием как для каждого отдельного человека, так и для каждой эпохи, поэтому постоянно будут открываться новые горизонты исследования этого феномена. Все эти обстоятельства делают проблему времени вечно актуальной. Но необходимо уточнить, что в данном исследовании речь пойдет не об абстрактном времени естествознания, а о времени человеческого бытия.
Надо сказать, что в классический период философии, начавшийся с Парменида и закончившийся Гегелем, исследованию времени отводилось не очень много места. В древнегреческой философии этот феномен достаточно основательно исследовал, пожалуй, только Аристотель, рассматривавшей время в его связи с движением (нельзя забывать, конечно, ни Гераклита, чья философия хотя и не исследует специально вопроса о времени, однако, может быть названа философией времени как становления, ни Зенона, задающегося вопросом о природе времени в связи с проблемой вечности бытия, ставящейся в элейской школе). В средние века Августин открывает новые стороны этого феномена, посмотрев на него сквозь призму человеческой души. В Новое время появились две известные концепции времени - субстанциальная Ньютона и реляционная Лейбница. Согласно первой время представляет собой независимую сущность, некую абсолютную субстанцию, согласно второй время - это только определенный порядок, возникающий в мире вещей. В науке вплоть до начала двадцатого столетия господствовала концепция Ньютона. В немецкой классической философии рассмотрению проблемы времени отводится мало места. По сути, она не вызывает у этих философов особого интереса.
Только в двадцатом веке, когда Эйнштейн высказал идею об относительности времени, когда появились работы таких философов, как Бергсон, Гуссерль, открылись новые горизонты для исследования этого непростого феномена.
Если же говорить о проблеме времени человеческого бытия как об особой проблеме философии, то она возникла не так давно. Она связана с произошедшим в двадцатом столетии так называемом «онтологическим поворотом», смысл которого выражался в новом подходе к пониманию бытия, и самое главное, в онтологизации всех сторон и проявлений жизнедеятельности человека и социума. Теперь бытие начали рассматривать не как абстрактное, далекое от человеческой жизни понятие, но как человеческое бытие.
Бытие человека не мыслимо вне общества (общество может мыслиться по-разному в разных философских традициях: как родовая сущность, как родовое тело, как коммуникативная форма, как бытие-в-мире, как пространство культуры и т.д.), поэтому перед нами открывается возможность исследовать время как проблему социальной философии. Именно в рамках социальной философии удается проследить связь времени с историей как со-бытийной жизнью людей друг с другом, понять время как механизм и форму социокультурных процессов, увидеть социальную деятельность человека в контексте времени. Однако традиционная для социальной философии категория социального времени не позволяет достаточно полно раскрыть значение таких понятий, как история, событие и др.
Следует отметить, что современная социальная философия дает возможность достаточно широко трактовать социальный процесс и формы его протекания. Здесь можно обратиться к идее одного из известных представителей социально-философской теории Д. Лукача о генетическом взаимопроникновении трех родов бытия - неорганической, органической природы и общества, и о том, что никакой онтологический вопрос общественного бытия невозможно решить без учета этой взаимосвязи. Лукач пишет: «Сосуществование трех великих родов бытия - включая их взаимодействие и их существенное различие - является ... неизменной основой всякого общественного бытия, и без признания этого столь многогранного базиса как основного факта невозможно никакое познание мира, никакое самопознание человека»1. Надо подчеркнуть, что человек, принадлежа и природному, и социальному миру, становится человеком только в обществе. Его природная сущность - это уже в каком-то смысле социальная сущность, они в нем неразделимы, точнее природное в человеке существует уже в социально преобразованном виде. Поэтому человеческое время - это прежде всего время, формируемое социальными и историческими ритмами, но при этом оно, конечно же, включает в себя снятый, преобразованный природный компонент. Таким образом, всю многогранность и специфику человеческого времени можно раскрыть только в контексте общественного бытия, что требует исследования в рамках социальной философии.
Тем не менее, социальная философия в двадцатом веке претерпевает существенные изменения. Ее стали больше интересовать проблемы, связанные с конкретной человеческой жизнью, она стала черпать вдохновение из нее, а не из спекулятивных абстрактных постулатов. Бытие в классической философии (и в классической социальной философии) стало мыслиться как собственно человеческое бытие. Поэтому и время приобрело человеческий смысл. Теперь время рассматривается как творческая сила человека (Бергсон), как сущность, осознаваемая и воспринимаемая человеком (Гуссерль), как то, через что открывается человеческое бытие (Хайдеггер). В контексте этих исследований время видится уже не во взаимосвязи с абстрактными понятиями движения или вечности. Сами эти абстрактные понятия обрели новое содержание в понятиях истории, события, судьбы и т.д. А это уже характеристики человеческого бытия, а не физических тел.
Мы можем сказать, что в двадцатом столетии началось новое осмысление феномена времени, которое связано еще и с тем, что время мыслится теперь скорее не как понятие, а как своего рода интуиция (об этом пишет, например, Шпенглер), находящая более адекватное выражение в образе. Поэтому, например, во второй половине столетия Делез воскрешает два античных образа времени, образ Хроноса и образ Эона, наполняя их новым содержанием.
Значительный интерес к проблеме времени мы обнаруживаем также в работах отечественных философов. В первой половине двадцатого столетия такие философы, как Л. С. Липавский, Я. С. Друскин предложили интересную трактовку феномена времени, и, вписываясь в целом в проблематику экзистенциализма и феноменологии, открыли новые стороны этой проблемы.
Во второй половине столетия отечественными философами разрабатывались вопросы, непосредственно связанные с нашей темой. В работах Н. Н. Трубникова, А. Н. Лоя, В. П. Яковлева, В. А. Артемова, В. Н. Ярской как раз исследуются проблемы времени человеческого бытия, социального времени, времени культуры. Во многом на эти труды мы опираемся при исследовании соответствующих проблем в нашей работе.
Если посмотреть в целом, то мы можем сказать, что история философии и науки дает основание говорить о таких концепциях времени, как метафизическая (например, библейская), психологическая (у Августина), субстанциальная (у Ньютона), реляционная (у Лейбница) и субъективистская (например, у Канта) . В том или ином виде все эти концепции существуют и сегодня. Однако нас будет интересовать несколько иной подход к проблеме.
Нам представляется совершенно справедливым, что сегодня возникает потребность представить феномен времени не только как понятие, но и как образ, поэтому в настоящей работе мы поставили перед собой цель выявить в первую очередь черты образа, а не понятия времени человеческого бытия. Обращение сегодня не только к научным средствам при исследовании таких феноменов, как время, объясняется тем, что научный аппарат не в состоянии отразить всю специфику, многогранность и противоречивость феномена времени (как и других, ему подобных феноменов, например, бытия, смерти, Бога).
Необходимость привлечения вне-научных средств к исследованию данного феномена сегодня уже не подвергается сомнению, хотя первые шаги в этом направлении были сделаны давно (мы уже упоминали в связи с этим имена Бергсона, Шпенглера, Делеза). Поэтому обращение в нашей работе не только к понятию, но и к образу времени можно объяснить стремлением к наиболее полному раскрытию этого сложного феномена. Если понятие дает нам структурное понимание времени, то образ позволяет увидеть более глубокие (хотя при этом, возможно, менее оформленные) черты времени и представить его как целостность. О. А. Кривцун пишет по этому поводу: «... образы... - это не только знак внутреннего, но и вся полнота жизни. Иначе, - сама жизнь в ее ключевых символах, пороговых моментах, предельных мигах бытия» . Вследствие того, что мы исследуем время как человеческое, то есть связанное с бытием человека во всем его многообразии, нам просто необходимо обратиться не только к его понятию, но и к его образу. Забегая вперед, скажем, что такой подход не мог не повлиять и на стилистику нашей работы, в которой время выступает не только как понятие, но и как метафора, что естественно и вполне объяснимо, если учесть некоторую экзистенциальную направленность исследования.
Итак, целью нашей работы будет анализ времени человеческого бытия (представленного как в понятии, так и в образе) как формы протекания и о-существления жизни человека в обществе.
Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:
Во-первых, рассмотреть эволюцию представлений о времени, начиная с древнегреческой философии и заканчивая философией последней трети прошлого столетия, чтобы подтвердить предельность возможностей использования понятия в исследовании феномена времени.
Во-вторых, провести анализ времени человеческого бытия и составляющих его структурных компонентов, которые поделены на две части: природное время и историческое время. Следует подчеркнуть, что время здесь будет исследоваться как понятие, а не как бессознательная интуиция и образ.
В-третьих, необходимо составить образ современного человека и общества, в котором он живет, чтобы на основании этого говорить об образе времени человеческого бытия.
И, наконец, в-четвертых, после выполнения первых трех задач, выявить непосредственно образ времени человеческого бытия, позволяющий человеку ощутить социальные процессы как целостные, реальные, значимые и соотнести свое бытие с бытием общества.
Решение поставленных исследовательских задач опирается в данной работе на определенную методологическую базу, основными составляющими которой являются следующие концепции:
диалектическое учение Николая Кузанского о «минимуме» и «максимуме», а также диалектическая картина мира Г.-В. Ф. Гегеля;
феноменологическое описание внутреннего осознания времени у Э. Гуссерля;
анализ временности и связанных с ней экзистенциалов (таких, как бытие-к-смерти, история, событие) у М. Хайдеггера;
учение К. Ясперса о духовных основах современной цивилизации и учение о сущности и перспективах истории в современную переломную эпоху;
концепция трех синтезов времени и двух его образов в работах Ж. Делеза;
6) концепция «индивидуализированного общества» 3. Баумана. Учитывая особенности современной стратегии философствования, следует сказать, что ни одна из этих концепций не является доминирующей в данном исследовании, каждая концепция лишь играет определенную роль в достижении поставленной цели - в вьывлении образа времени человеческого бытия. Это полностью соответствует методологическому облику философии неклассического и постнеклассического периода, когда единый философский принцип уступает место совокупности философских практик.
Что касается самих методов исследования, среди них следует назвать:
метод историзма в его классическом понимании, с помощью которого была показана эволюция представлений о времени в истории философии;
феноменологический метод, используемый при анализе времени человеческого бытия и выявлении составляющих его структур;
З) диалектический метод, который дает возможность выявить образ времени в со-отношении, связи и противопоставлении человечества в целом и отдельного человека.
О научной новизне применительно к философскому исследованию следует сказать особо. Любая философская проблема в принципе не является новой, потому что она поднимает вечные вопросы, на которые никогда не будет дано однозначного и окончательного ответа. Важность и значимость этих вопросов никуда не исчезает, а постоянное возвращение к ним как раз и обусловлено феноменом времени. Общество и человек непрерывно меняются, постоянно возникают какие-то новые перспективы, и в этом нескончаемом круговороте старые проблемы обретают свою новизну, в них открываются новые грани. Специфика же настоящей работы состоит в том, что этим вечным вопросом, к которому возвращается человеческая мысль, является сам феномен времени, то есть то, что придает новизну всей философской проблематике. Вписываясь в традицию современной философской проблематики, в которой время рассматривается в разных его формах (физическое, историческое время и т. д.), наше исследование делает попытку на основании многообразных проявлений создать целостный образ времени, в котором отражались бы современный человек и современное общество. Это представляется возможным на том основании, что, как уже отмечалось выше, в двадцатом столетии наметилась тенденция исследовать время не как понятие, а как некую интуицию, которая адекватно может быть выражена в образах. Поэтому имеется почва для «приведения» раздробленных представлений о времени (которые возникли не в последнюю очередь вследствие непрерывной дифференциации самой науки) к единому «знаменателю». Определенной новизной обладают следующие моменты:
1) понимание «онтологического» поворота как причины обращения к исследованию не просто исторического или социального времени, но именно времени человеческого бытия;
2) использование образа (метафоры, интуиции), а не понятия времени как наиболее адекватной формы выражения его сущности;
рассмотрение образа времени не как формы, предшествующей понятию, но как некой пост-понятийной формы;
использование представлений о физическом, социальном и других формах времени для собирания целостного образа времени человеческого бытия, в котором они предстают как отраженные формы;
понимание человеческого тела как корпуса времени (corpus), то есть исследование тела не только с точки зрения пространственных, но с точки зрения временных характеристик;
выявление недостаточности использования категории социального времени для анализа временных характеристик жизни современного человека, что вытекает, в том числе, и из признания в современной социальной философии сверх-социальной природы человека.
Основные положения нашей работы, выносимые на защиту, суть следующие:
1) Время едино, оно имеет смысл только в измерении человеческого бытия. Такие понятия, как геологическое, физическое время и им подобные представляются нам условными (абстрактными). И в строгом смысле слова время может быть только временем человеческого бытия.
2) Образ времени человеческого бытия понимается нами как пост-понятийная форма, поэтому он не может быть проанализирован без предшествующего анализа понятия времени. Время человеческого бытия, анализируемое как понятие, может рассматриваться в следующих аспектах: природное человеческое время, которое организует в человеке первоначальные интуиции времени, связанные с физическими процессами, происходящими вокруг него; феномен смерти в его осмыслении сквозь призму времени; историческое и социальное время как структурные компоненты социального бытия человека; собственно историческое время, которое с наибольшей силой отражает человеческую сущность.
3) Время человеческого бытия - это История. История понимается нами как взаимосвязь людей друг с другом, поддерживающаяся за счет культурных (в самом широком смысле слова) ценностей. Если же посмотреть на время человеческого бытия с точки зрения человека как рода и отдельного человека, то это - Судьба (понимаемая, например, в контексте философии Шпенглера).
Результаты данной работы могут быть положены в основу дальнейшей разработки темы времени в философии, о чем свидетельствует ситуация в философии, науке и искусстве последних 30-40 лет. Интуиции времени, взятые в контексте исторического бытия современного человека, носят часто «негативный» характер, что выражается в таких характеристиках, как остановка времени, конец истории (надо сказать, что сегодня, в начале 21-го столетия эти тенденции начинают преодолеваться). Поэтому создание целостного образа времени человеческого бытия может служить неким духовным стимулом для собирания человеческой целостности, которая в индивидуализированном техногенном обществе просто-напросто теряет свое значение и силу. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы для разработки учебных курсов по философской антропологии, социальной философии, философии истории, а также для дальнейшего изучения и углубления антропологической проблематики в социальной философии.
С рядом положений данной работы автор выступал на межвузовских конференциях и на круглых столах по философии истории (2001 г.) и философской антропологии (2002г.).
Понятие времени в классической философии
Первым философом, с которого начинается европейская классическая философия, был Парменид. Он разделил мир на две сферы: сферу истинного неподвижного бытия и сферу непрерывного изменения, о котором невозможно составить правильного знания. Бытие Парменид характеризует как вечное и неизменное, как то, что никогда не возникало и никогда не исчезнет, а пребывает вечно в настоящем. Оно постигается мыслью. Мир же, воспринимаемый чувствами, подвержен изменению и уничтожению. Поэтому можно сказать, что сфера бытия предстает в виде вечности, а сфера изменчивого мира - в виде времени (хотя у самого философа понятия времени еще нет).
Более конкретное понимание времени мы находим у ученика Парменида Зенона. Он впервые в истории философии сделал само время предметом рассмотрения, с тем, чтобы доказать истинность учения своего учителя о едином бытии. В его апориях выявляются трудности и противоречия, связанные с попыткой помыслить время и движение. В конечном итоге Зенон приходит к выводу, что ни времени, ни движения не существует, что это иллюзии, которые возникают тогда, когда мы воспринимаем мир чувствами.
Еще одним философом досократовского периода, который, так или иначе, способствовал формированию понятия времени, был Гераклит. Его учение о непрерывном изменении, о взаимодействии противоположностей и переходе их друг в друга сыграло заметную роль в становлении проблематики времени. Можно сказать, что Гераклиту время являлось как непрерывное становление, как «река, в которую не войдешь дважды».
Следующий шаг в развитии представлений о времени сделал Платон. Как известно, Платон также выделял два мира: мир умопостигаемых идей и мир изменчивых вещей. Одной из главных черт мира идей является то, что он вечен. А так как миру идей подобен мир вещей, то соответственно в этом последнем должно быть некое подобие вечности, чем и является время. Наиболее полно вопрос о времени представлен в диалоге «Тимей». Это произведение посвящено в целом проблеме сотворения космоса и его устройства. Приступая к творению космоса, демиург пожелал, чтобы все вещи были как можно более подобны ему самому. «И вот когда отец усмотрел, что порожденное им... движется и живет, он возрадовался и в ликовании замыслил еще более уподобить [творение] образцу. Поскольку же образец являет собой вечно живое существо, он положил в меру возможного и здесь добиться сходства, но дело обстояло так, что природа того живого вечна, а этого нельзя полностью передать ничему рожденному. Поэтому он замыслил сотворить некое движущееся подобие вечности; устрояя небо, он вместе с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ, движущийся от числа к числу, который мы назвали временем»1. Как видно из приведенного отрывка, Платон связывает возникновение времени с движением неба, он пишет дальше, что Солнце, Луна и другие светила были созданы, чтобы определять счет времени. Поэтому движение времени, по Платону, происходит по кругу. Таким образом, мы видим, что платоновская интерпретация времени еще достаточно обща, что время в ней рассматривается не само по себе, а как проявление более высокой сферы, подобием которой оно является. Вопрос же о времени самом по себе был поставлен впервые в истории философии учеником Платона Аристотелем.
Рассмотрением времени Аристотель занимается в трактате «Физика». Можно сказать, что философ проанализировал все основные аспекты феномена времени, и аристотелевская теория времени явилась основанием для многих последующих исследований этого вопроса. Аристотель осознал эту проблему во всей ее полноте и сложности, показал, что время не является чем-то очевидным и понятным. Он, собственно, и задался вопросом о том, что есть время. Аристотель начинает свое исследование с того, что сложно установить, является ли время чем-то реально существующим или нет. Ведь время предполагает наличие уже и еще несуществующих моментов (прошлое и будущее).
Бытие человека и природное время
Начнем анализ с рассмотрения физического времени. Собственно, это не то время, которое интересует ученых-физиков. Это скорее то восприятие времени, тот его ритм, который был характерен для человека периода возникновения и становления первых цивилизаций. Это цикличный образ времени, связанный с такими явлениями, как климатические условия, смена времен года, хозяйственная жизнь человека. Он определяется ритмом и особенностями физических процессов (в первую очередь, движением небесной сферы - поэтому его еще можно обозначить как астрономическое время). И, несмотря на то, что этот образ времени господствовал в эпоху Древнего мира, он бытует и сегодня. Ведь формирование образа времени человеческого бытия невозможно представить вне этого физического времени, которое задается природой. Поэтому в рамках данного исследования правильнее было бы обозначать эту форму времени не термином «физическое время», а термином «природное время». К тому же, если взять непосредственное значение древнегреческого слова «фюзис», которое переводится как «природа», то станет более понятным употребление понятия «физическое время» в нашем исследовании.
Из мировосприятия современного человека никак нельзя удалить временные природные интуиции, сформированные, например, под влиянием географической среды, климатических условий. Они проявляются в процессе ощущения времени как постоянно действующего извне фактора (влияние природы на жизнь) и как своего рода архетипы, в понимании Юнга, то есть, как некие непредставимые бессознательные формы, которые являются важным компонентом структуры психического бытия человека и благодаря которым происходит формирование тех или иных представлений у отдельных людей. Поэтому природное время может быть рассмотрено и как внешнее, объективное время и как внутреннее, субъективное.
Как известно, для архаического общества (древние цивилизации) было характерно разделение времени на сакральное и профанное. Сакральное время - это время начальное, это некое мифологическое правремя, когда совершалось творение мира. Оно предшествовало обычному человеческому времени. Собственно, это эмпирическое время, в котором протекала повседневная жизнь человека, не считалось истинным, так как истинным временем было первоначальное время, время богов. И поэтому человек древних цивилизаций был озабочен тем, чтобы совместить свое время с изначальным временем, чтобы уподобить свой ритм божественному ритму (сообразно собственному мифическому мировосприятию). Событийное человеческое время, историческое время не имело значения. Человек архаических цивилизаций, как считает Мирча Элиаде, пытается противопоставить себя истории как чему-то, что несет в себе непредвиденное, а потому опасное1. Действия человека всегда имеют основание в когда-то осуществленном и осуществляющемся постоянно в непрерывном круговороте. Элиаде пишет: «В своих сознательных поступках «примитивный», архаический человек не делает ничего такого, что не было бы уже сделано и пережито до него кем-то другим, другим, который не был человеком. То, что он делает сейчас, уже было сделано. Его жизнь является беспрерывным повторением деяний, которые когда-то были совершены другими».
Архаичный человек строит свою настоящую жизнь, то есть жизнь, которая имеет значение, сообразно событиям и действиям, совершаемым богами и героями. С этим связаны многие ритуальные действия архаического человека, как то жертвоприношение, рождение ребенка, война и т. д. Эти церемонии выражают сакральное божественное время. Человек здесь перестает быть самим собой, он становится участником мифических событий. Он снова и снова повторяет деяния своих богов. «Прочая его жизнь протекает в мирском времени и лишена значимости: человек пребывает в «становлении»» .
Цикличность архаического времени проявлялась также в явлении начала и конца временного периода. Как отмечает Элиаде, это выражалось у древних народов в праздновании Нового года. Новый год олицетворял собой сотворение мира.
Современные аспекты классической оппозиции «человек - общество».
20-ое столетие - переломный период в развитии современной цивилизации (можно по-разному определять ее рамки, но ее духовные истоки мы, следуя за Ясперсом, видим в период так называемого «осевого времени», которой тянется почти все первое тысячелетие до Р. X.) . Очевидно, что человечество переходит в 20-м столетии на совершенно новый уровень развития. Этот процесс продолжается и сейчас, в начале 21-го столетия. Формировавшиеся на протяжении столетий политические, социально-экономические, культурные структуры и соответствующие им отношения между людьми в 20-м столетии начинают постепенно разрушаться. События, происходившие и имеющие место в 20-м столетии, такие как мировые войны, революции, утверждение и падение тоталитарных режимов, коренным образом меняют сознание людей. Стремительное развитие техники и информационных технологий приводит к тому, что человек совершенно по новому начинает видеть свое место в мире. И если первая половина прошлого столетия было временем новых, революционных открытий и в области науки, и в области искусства, и в области техники, а, кроме того, это было время обретения совершенно нового исторического опыта (например, 1-ая мировая война - событие, не имевшее до этого аналогов в мировой истории), то во второй половине столетия человечество как будто опомнилось и осознало, что этот всеобъемлющий новый опыт, который, несмотря на свою новизну, оставался тем не менее опытом, вписывающимся в рамки старой эпохи, не сможет спасти цивилизацию от грядущих глобальных перемен, которые коренным образом изменят человеческое общество. Это были просто последние попытки оставить все по старому. А потом появилось осознание того, что эти попытки бессмысленны. Для того, чтобы представить этот процесс более детально, обратимся к точки зрения литературоведа Михаила Эпштейна, который, на наш взгляд, в наиболее простой и точной форме излагает суть процессов, происходивших в 20-м столетии. Он условно разделяет весь 20-ый век на два этапа, и основная его формула сводится к тому, что в 20-м веке шел один большой процесс перехода от «гипер» к «псевдо». «Гипер» — это основная черта, символизирующая открытия в области науки, искусства, техники в первой половине столетия. Эпштейн пишет: «Первая половина 20-го века была ознаменована многочисленными революциями - «социальной», «научной», «сексуальной», революционными переворотами в таких областях, как физика, психология, биология, философия, литература, искусство»1. Это вполне обычная стратегия развития для эпохи модернизма - идти вперед, постоянно открывая что-то новое. Особенностью же данного периода, по мнению Эпштейна, явилось то, что все эти открытия совершались под знаком гиперреальности. Многие качества открываемой действительности доведены до предельной степени развития. Действительность исследуется на таких микроскопических и детальных уровнях, что обычная действительность, воспринимаемая человеком непосредственно, становится как будто менее действительной. Эпштейн говорит о таких явлениях науки и жизни первой половины 20-го века, как гипертекстуальность, гиперэкзистенциальность, гиперсексуальность, гиперсоциальность, в которых открываемая реальность (например, человеческая сексуальность у Фрейда или человеческая экзистенция у французских экзистенциалистов и много других примеров) доводится в результате исследования и дотошного анализа до абсурда, и прежде всего потому, что происходит некое замыкание на этом одном аспекте, в результате чего эта одна единственная реальность теряет связь со всем остальным миром и превращается в ничто. Она становится реальностью для самой себя и, вследствие этого, исчезает. Гиперреальность в избытке какого-то качества превращается в свою противоположность, в псевдореальность. Это даже не противоположность, это просто обратная сторона. И вот эту обратную сторону увидели во второй половине столетия. Наступил второй период 20-го века - период постмодернизма (а в более широком смысле, как считает Эпштейн, началась новая длительная эпоха, эпоха постмодерна), в котором одним из доминирующих чувств было чувство исчезновения реальности. Реальность постепенно стали вытеснять симулякры (термин, используемый Бодрийаром). Симулякр - это определенный знак псевдореальности, которая, однако, заменила собой реальность, и последняя как будто перестает теперь ощущаться как таковая. В эпоху постмодерна уже имеют дело с информационными знаками, а не с реальностью. Она, разумеется, никуда не исчезла, просто ее начали ощущать и воспринимать по-иному.
