Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Уточнение понятия цивилизации и проблема генезиса цивилизаций 16
1. 1 Использование метода макрокаузального анализа в теоретической истории и макросоциологии 16
1.2 Уточнение понятия цивилизации 30
1.3 Проблема генезиса цивилизаций 47
Глава II. Условия и механизмы макрокультурных трансформаций 76
2.1 Выявление условий макрокультурных трансформаций 76
2.2. Исследование механизмов макрокультурных трансформаций 103
Глава III. Модели цивилизационного развития, макрокультурные трансформации XX в и цивилизационный процесс в XXI в 121
3. 1. Модели цивилизационного развития 121
3. 2. Макрокультурные трансформации XX в. и цивилизационный процесс XXI в 139
Заключение 171
Библиографический список использованной литературы 178
Приложение 1 192
Приложение 2
- Использование метода макрокаузального анализа в теоретической истории и макросоциологии
- Выявление условий макрокультурных трансформаций
- Модели цивилизационного развития
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная ситуация в мире характеризуется глобализацией — стремительным ростом интенсивности экономических, политических, культурных контактов между странами всех регионов мира и усилением взаимозависимости между ними. Конструктивное международное взаимодействие необходимо для дальнейшего развития человеческого общества: проблемы бедности, безопасности, окружающей среды могут быть решены лишь при условии плодотворного сотрудничества всех членов мирового сообщества. Это актуально также и для России — особенно в аспектах безопасности, укрепления взаимовыгодных экономических и культурных связей.
Неудивительно, что в современной российской и зарубежной науке чрезвычайно высок интерес к различным проблемам международных взаимодействий на всех уровнях — как на макро-, так и на микроуровне — и во всех сферах, — экономической, политической, культурной, подчеркивается важность политических, экономических, культурных взаимодействий как одного из основных условий развития обществ. Исследуются контакты между обществами в рамках миросистемного подхода, геополитического подхода, теории международных отношений, макросоциологии.
Несмотря на глобализацию и тысячелетний опыт экономических, политических, культурных контактов, современный мир продолжает характеризоваться цивилизационно-культурным многообразием — крупнейшие цивилизации современности (Дальневосточная, Южноазиатская, Исламская, Западная, Евразийская (Российская) — существуют на протяжении столетий и даже тысячелетий, сохраняя свою социокультурную специфику.
Международным взаимодействиям на различных уровнях и в различных сферах — политической, геополитической, экономической, и т. д. — присущи собственные механизмы и закономерности, но субъектами взаимодействия
любого уровня являются индивиды или их сообщества, которые являются носителями определенной культуры и действуют, воспринимают представителей других культур и строят отношения с ними в соответствии с моделями и сценариями своей культуры. Поэтому при исследовании международных взаимодействий и в практическом смысле — при выработке стратегий взаимодействий — может и должна быть выделена их культурологическая составляющая — какие модели поведения по отношению к представителям других культур и цивилизаций складываются в тех или иных культурах, какие ограничения накладывают те или иные культуры на заимствования извне, соответствуют ли исторически сложившиеся в различных цивилизациях образцы отношений к "чужакам" требованиям конструктивного международного сотрудничества. Авторы концепций, моделей, сценариев международных взаимодействий, цивилизационного развития исходят — эксплицитно или имплицитно — из определенных представлений о роли цивилизационно-культурного фактора в процессе исторического развития и во взаимодействиях между различными обществами (культурологические основания концепций цивилизационного развития). (Следует отметить, что в настоящем исследовании термин "модель" используется для обозначения сценариев, прогнозов цивилизационного развития. Использование данного термина обусловлено, во-первых, тем, что нами рассматриваются не только сценарии цивилизационного развития современных авторов, которые еще не прошли проверку временем, но и прогнозы, о верности или ошибочности которых можно судить уже сегодня, в частности, концепция "восстания масс" X. Ортеги-и-Гассета. Во-вторых, рассматриваются научно обоснованные сценарии и прогнозы.) В связи с этим возникает вопрос: в какой мере в рамках современных концепций и моделей цивилизационного развития учитывается, с одной стороны, принцип цивилизационно-культурного многообразия мира, с другой стороны, многовековый опыт межцивилизационных контактов, способность различных цивилизаций интегрировать чужой опыт и заимствовать достижения соседей? Принимаются ли во внимание при
разработке моделей цивилизационного развития научно обоснованные закономерности межцивилизационных взаимодействий?
Сопоставление современных моделей и стратегий цивилизационного развития с условиями и механизмами межцивилизационных взаимодействий, в частности, макрокультурных трансформаций (под макрокультурными трансформациями понимаются изменения базовых культурных образцов — в свою очередь под культурными образцами понимаются объекты любой природы, с которыми человек (индивид, совокупность индивидов) сообразует элементы сознания и (или) поведения [Розов, 1992, с. 36J — образцов общественных отношений на макроуровне (на уровне цивилизаций), на социетальном уровне (в рамках отдельных обществ), а также на интрасоциетальном уровне (на уровне крупных общественных классов и социальных слоев населения); в качестве механизмов макрокультурных трансформаций рассматриваются процессы и институты, связывающие причины макрокультурных трансформаций и их следствия), имеет большое философское и научное значение: критический анализ данных моделей с позиций цивилизационного подхода послужит основанием для синтеза и дальнейшего развития стратегий и моделей международных взаимодействий, цивилизационного развития. В этом состоит научная и практическая актуальность темы исследования.
Степень научной разработанности темы. Из совокупности моделей цивилизационного развития можно выделить два противоположных полюса. Во-первых, концепции, основанные на универсальных мировоззренчески-ценностных принципах, образцах общественных отношений, в частности, теории модернизации и конвергенции, различные варианты общечеловеческих ценностей. Хотя период популярности теорий модернизации приходился на 50 -е—середину 60-х гг., интерес к ним — после длительного периода интенсивной критики, несколько оживился в конце 80-х гг., после краха коммунистических режимов в государствах восточной Европы (к числу представителей теорий модернизации и конвергенции относятся М. Леви,
6 Э. Хаген, Т. Парсонс, Н. Смелзер, Д. Лернер, Д. Аптер, К. Керр, У. Ростоу). Сторонники теории модернизации (эксплицитно или имплицитно) исходят из того, что, во-первых, цивилизационно-культурные различия между обществами второстепенны и постепенно стираются в ходе исторического процесса, расширения контактов между народами и включения их в систему глобальных взаимодействий. Во вторых, они подчеркивают, что общечеловеческие ценности рано или поздно находят свое воплощение в каждой цивилизации. По сути, отрицается значимость социокультурного своеобразия различных обществ.
На другом полюсе, напротив, концентрируются концепции, подчеркивающие межкультурные (в том числе межцивилизационные) различия. Одним из крайних представителей данного подхода является С. Хантингтон, чья концепция "конфликта", или "столкновения", цивилизаций вызвала широкий резонанс.
Сторонники "синтетических" концепций модернизации подчеркивают, что именно культурное наследие различных цивилизаций обеспечивает легитимность заимствований в экономической, политической, культурной сфере и таким образом сохранение и, более того, возрождение традиций является необходимым условием успешной модернизации (С. Эйзенштадт, Р. Белла, М. Сингер, В. Г. Федотова, Н. Н. Зарубина, В. С. Диев и др.). Данные концепции соотносятся с гипотезой "ренессанса" (или "псевдоренессанса") некой "древней" культурной традиции как одной из форм межкультурного заимствования, которая была выдвинута еще А. Тойнби и российским востоковедом Н. Конрадом (распространение новых (заимствуемых) образцов сознания и поведения в форме возрождения некой (зачастую вымышленной) древней традиции в настоящей работе именуется идентификация инновации и традиции).
В современных футурологических концепциях, исследованиях глобализации и интернационализации также подчеркивается сложность и противоречивость данных процессов, которые ведут не только к сближению
различных цивилизаций, но сопровождается сохранением и даже возрождением местных культурных традиций ("субкультурный взрыв" в "супериндустриальном обществе" по Э. Тоффлеру, религиозный "ренессанс" как попытка преодоления разрыва социокультурного континуума в эпоху "социальной акселерации" (ускорения общественного развития со второй половины XX в.) по В. И. Супруну, возрождение культурных традиций в процессе глобализации и интернационализации в концепциях В. Рудометофф, Р. Робертсона, Ю. В. Попкова, М. О. Мнацаканяна, М. А. Чешкова и др.). Следует отметить, что сторонники данных концепций зачастую (эксплицитно или имплицитно) исходят из того, что цивилизации, в сущности, слабо подвержены трансформациям, а местные традиции сохраняют свою легитимность на протяжении столетий и даже тысячелетий, в том числе и в современную эпоху.
Наконец, следует выделить третью группу концепций — это различные модели "диалога культур", которые скорее являются сценариями межцивилизационных взаимодействий в отдаленном будущем, чем описывают взаимодействия сегодняшнего дня. Согласно этим концепциям, мир представляет собой "мозаику" открытых обществ, включенных в систему интенсивных экономических, политических, культурных взаимодействий, "локальные" цивилизации сохраняют при этом свою специфику, но развиваются и обогащаются за счет интенсивного взаимодействия друг с другом (В. Макнил, Ш. Эйзенштадт, Дж. Бентли, У. Ганнес, Р. Робертсон, Н. С. Розов и др.).
Накопление новых исторических данных, свидетельствующих о многовековом опыте международных взаимодействий на различных уровнях — экономическом, техническом, военном, культурном и т. п. — позволяют подвергнуть критическому анализу концепции международных взаимодействий, с одной стороны, абсолютизирующие культурное своеобразие цивилизаций, с другой стороны, отводящие культурным факторам второстепенную роль в историческом процессе. В начале 1960-х гг. В. Макнил
подчеркивал, что цивилизации развивались именно благодаря взаимодействиям и заимствованиям, которые насчитывают многовековую историю. В качестве основного условия расширения ойкумены — сферы международных контактов — исследователь отмечает развитие транспортных средств, в частности, судоходства. Российский востоковед Л. С. Васильев отмечал еще в 1970-х гг., что межэтнические и межцивилизационные заимствования (диффузия) — наряду с внутренним потенциалом — являются одним из важнейших факторов становления и развития цивилизаций. Значимость и длительность международных контактов в процессе исторического развития подчеркивается в рамках миросистемного подхода (Дж. Блаут, Б. Гиллс,
A. Франк, Дж. Абу-Луход и другие). На межкультурные
(межцивилизационные) взаимодействия как на необходимый фактор
исторического развития указывают также современные российские ученые —
Б. С. Ерасов, В. П. Фофанов, С. Г. Ларченко, С. Н. Ерёмин и др.
Обилие новых данных требует также пересмотреть и скорректировать традиционные представления о цивилизациях. Классиками цивилизационного подхода цивилизации рассматривались как своего рода "исторические организмы", специфику которых составляет некий "культурный генотип" — комплекс практически неизменных принципов социокультурной организации (например, инновативность (рациональность) или традиционность, ориентация на объективную реальность, окружающий мир или на мир "сверхчувственный", стремление к преобразованию окружения, как природного, так и социального или предпочтение самодисциплины и самоконтроля и т. д.) (М. Вебер, Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, С. Эйзенштадт, А. Тойнби, Л. В. Васильев,
B. С. Стёпин и др.). Подобно биологическим организмам, логика развития
исторических организмов — цивилизаций — структурирована фазами
"жизненного цикла" — становлением — ростом — расцветом — надломом —
упадком.
В современной науке все чаще признается, что для цивилизаций характерно этнокультурное многообразие как во временном, так и в
пространственном отношении, цивилизации открыты внешним влияниям и изменяются под их воздействием, а не исключительно в рамках логики жизненного цикла (Ф. Бродель, В. Макнил, М. Мелко, Д. Уилкинсон, Б. С. Ерасов, Н. С. Розов и др.).
Закономерности и механизмы межцивилизационных взаимодействий были сформулированы еще А. Тойнби однако не на основании подробного анализа исторического материала, исходя из определенных методологических принципов, а скорее интуитивно (каждое из положений Тойнби нужно еще тщательно проверять).
Что касается современных концепций, рассматривающих основные факторы и условия межцивилизационных (межкультурных) взаимодействий и, в частности, макрокультурных трансформаций, то их совокупность в общих чертах можно разделить на два подхода. Во-первых, причины широкого распространения тех или иных культурных образцов, религий, традиций и идей (и соответственно нераспростанения и постепенного вытеснения других) — в самих этих культурных образцах и особенностях взаимодействующих обществ: к числу сторонников данного подхода относятся в основном историки, которые рассматривают конкретные случаи распространения (заимствования) тех или иных образцов (И. М. Дьяконов, Л. С. Васильев, В. Я. Сидихменов, Г. Г. Литаврин и др), а также этнологи (Л. Н. Гумилев, С. В. Лурье и др.).
В рамках другого подхода распространение тех или иных культурных образцов, религий, традиций и идей объясняется особенностями обществ — носителей этих культурных традиций, например, их геополитическим (геоэкономическим) статусом, особенностями властной элиты и др. К числу сторонников данного подхода принадлежат, как правило, социологи, в том числе исследователи, работающие в рамках теории модернизации и конвергенции, которые подчеркивают роль политической элиты, осознающей необходимость эволюции общества, средств массовой коммуникации и непосредственного знакомства с достижениями западной цивилизации
(С. Эйзенштад, шведский социолог Терборн, российский этнолог В. Тишков и
др.)-
Следует отметить, что при анализе процессов межцивилизационных взаимодействий преобладает партикуляризм: внимание исследователей — в основном историков — привлекают, как правило, частные случаи распространения той или иной религии, анализ ограничивается отдельными странами (регионами) в определенные исторические эпохи, а в качестве объясняющих факторов и условий рассматривается сумма конкретно-исторических событий и обстоятельств. При этом в подобных объяснительных утверждениях общие законы, которые придают установленным условиям характер "причин" или "определяющих факторов", полностью опускаются, как указывал еще К. Гемпель [Гемпель, 1998].
Объект исследования. Процессы межкультурных взаимодействий и цивилизационного развития.
Предмет исследования. Условия и механизмы макрокультурных трансформаций и модели цивилизационного развития.
Методология и методы исследования. Общими методологическими принципами выполнения настоящего исследования являются логическая схема номонологического объяснения и прогнозирования К. Гемпеля, а также цивилизационный подход к анализу исторического процесса, основы которого были заложены Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби, П. Сорокиным. В соответствии с данными принципами всемирная история рассматривается как история взаимодействующих друг с другом цивилизаций (цивилизационный подход). При этом цивилизационное развитие, в частности, макрокультурные трансформации, рассматривается как процесс, в котором реализуются универсальные для всех цивилизаций закономерности, действуют универсальные причины, приводящие к определенным следствиям (логическая схема К. Гемпеля).
В качестве основного метода исследования условий макроукльтурных трансформаций в настоящей работе используется макрокаузальный анализ,
11 сформулированный Тедой Скочпол и Маргарет Сомерс [Skocpol and Somers, 1994], суть которого состоит не в объяснении исторических процессов и явлений при помощи какой-либо одной теории или гипотезы, а в выявлении закономерностей тех или иных классов явлений и процессов через сопоставление положений различных гипотез и теорий с разными случаями в пространстве и во времени. Выбор данного метода исследования объясняется, во-первых, целью и задачами исследования (выявление условий макрокультурных трансформаций, сопоставление и синтез моделей цивилизационного развития) и основными методологическими принципами исследования (выявление универсальных условий макрокультурных трансформаций возможно путем сравнительного анализа случаев макрокультурных трансформаций в различных цивилизациях в разное время) во-вторых, эффективностью его использования в других исследованиях (М. Сомерс, Б. Мур, Р. Бреннер, Г. Гамильтон, Р. Карнейро, Р. Коллинз и др.), в-третьих, современным состоянием теоретической истории и макросоциологии, которое характеризуется разнообразием теоретических подходов (цивилизационный подход, анализ мировых систем, геополитическая теория, экологический, тендерный подходы и т. д.) и новыми историческими данными по различным регионам и эпохам, что создает условия для продуктивного синтеза данных подходов.
Метод макрокаузального анализа, предполагающий сопоставление тех или иных объяснений исследуемых явлений и процессов со случаями, когда исследуемые явления наступают или не наступают, реализуется путем каузального анализа методами (единственного) сходства, (единственного) различия и соединенным методом сходства и различия. Выбор данных методов для выявления условий исследуемых явлений и процессов объясняется тем, что благодаря их использованию (эксплицитному или имплицитному) были получены ценные результаты в различных областях теоретической истории и макросоциологии (исследование условий социальных революций Т. Скочпол, выявление закономерностей становления автохтонных государств Р. Карнейро
и факторов геополитической динамики Р. Коллинзом, исследование условий становления мировых держав эпохи имперской древности И. М. Дьяконовым и
др.).
Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы сформулировать обоснованный подход к прогнозу цивилизационного процесса в XXI в., основанный на анализе моделей цивилизационного развития в сопоставлении их с условиями и механизмами макрокультурных трансформаций.
Выполнение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
Сформулировать методологические принципы исследования. Выбрать и обосновать методы исследования условий и механизмов макрокультурных трансформаций. На основании сопоставительного синтеза идей российских и зарубежных авторов в области истории, культурологии, миросистемного подхода, сравнительного исследования цивилизаций сформулировать и обосновать операциональное определение понятия цивилизации, учитывающее новые исторические данные.
Выявить условия становления цивилизаций, определив таким образом область явлений и процессов для выявления условий макрокультурных трансформаций в цивилизациях.
Сформулировать и обосновать понятие "макрокультурная трансформация". Сопоставлением концепций, объясняющих распространение мировых религий, со случаями принятия и непринятия мировых религий обществами различных цивилизаций при помощи метода макрокаузального анализа выявить условия макрокультурных трансформаций, а также условия, определяющие престиж тех или иных систем культурных образцов.
Сформулировать и обосновать понятие "механизм макрокультурных трансформаций". Выявить и обосновать показатели начала и завершения макрокультурных трансформаций в Новое и Новейшее время. На основании сопоставления случаев макрокультурных трансформаций в процессе модернизации в XVIII — XX вв., имеющих разную продолжительность во
времени, используя метод макрокаузального анализа, выявить механизмы макрокультурных трансформаций в Новое и Новейшее время.
5. На основании критического анализа моделей цивилизационного развития выявить концепцию, которая может стать основой для прогноза цивилизационного процесса в XXI в. Обосновать данный выбор. Выявить и обосновать содержание и показатели прогнозируемых макрокультурных трансформаций в XXI в. На основании результатов анализа моделей цивилизационного развития в сопоставлении гипотетических объяснений прогнозируемых макрокультурных трансформаций с теми случаями, когда данные макрокультурные трансформации уже имели место в некоторых цивилизациях, используя метод макрокаузального анализа выявить условия прогнозируемых макрокультурных трансформаций. Научная новизна исследования:
использованием метода макрокаузального анализа на материале заимствования мировых религий впервые выявлены следующие условия макрокультурных трансформаций: а) падение геополитической мощи, б) острая политической борьбы, б) институциональная слабость распространенных прежде культурных образцов;
на том же материале впервые выявлены следующие необходимые условия, определяющие геокультурный престиж общества-"донора": а) опыт контактов между потенциальным "донором" и "реципиентом"; б) высокий геополитический статус общества-"донора" или преимущество в институциональной поддержке тех или иных культурных образцов; достаточное условие высокого геокультурного престижа общества-"донора" состоит в том, что общество-"донор" воспринимается в качестве потенциального сильного союзника или партнера;
на основании исследования модернизационых процессов в эпоху Нового и Новейшего времени впервые установлено, что механизмами макрокультурных трансформаций в Новое и Новейшее время являются а) современная (вестернизированная) армия, б) современный
(вестернизированный) государственный аппарат, в) светское образование, г) обучением за границей; они обеспечивают заимствование новых технологий в военной сфере и в сфере государственного управления; роцесс макрокультурных трансформаций в ходе модернизации происходит более успешно при условии широкого распространения школьного (уровень грамотности более 90%) и высшего светского, ориентированного на потребности промышленности, армии, государственного аппарата образования, а также при условии распространения новых образцов сознания и поведения в форме идентификации инновации с традицией;
путем синтеза концепции "Восстания масс" X. Ортеги-и-Гассета и цивилизационного подхода, впервые выявлены содержание и показатель макрокультурных трансформаций в Западной и Евразийской цивилизациях в XIX — XX вв., а также ожидаемых макрокультурных трансформаций в других цивилизациях в XXI в.: вытеснение и периферизация традиционной народной культуры, показателем чего является распространение массовой литературы; использованием метода макрокаузального анализа, впервые выявлено следующее необходимое и достаточное условие рассматриваемых макрокультурных трансформаций: распространение светской, ориентированной на подготовку кадров для промышленности, торговли, сельского хозяйства, армии, государственного управления системы всеобщего школьного образования;
на основании анализа процессов распространения системы всеобщего школьного образования в Дальневосточной, Южноазиатской, Исламской цивилизациях впервые сформулировано предположение, что макрокультурные трансформации, связанные с вытеснением традиционной народной культуры первоначально произойдут в Дальневосточной цивилизации. Данная точка зрения противоречит многочисленным концепциям, которые подчеркивают устойчивость народных традиций в странах "конфуцианской культуры", ссылаясь на "конфуцианский ренессанс" в этих обществах.
Научно-практическая значимость исследования. В предлагаемом исследовании выявляются необходимые и достаточные факторы макрокультурных трансформаций, а также их механизмы, что является необходимым условием научно обоснованного прогнозирования и моделирования цивилизационразвития международных взаимодействий. Кроме того, в исследовании продемонстрировано, что синтез различных исследовательских подходов раскрывает новые эвристические возможно, так, синтез концепции X. Ортеги-и-Гассета и цивилизационной парадигмы позволил существенно повысить их эвристическую ценность в сфере объяснения и прогнозирование макрокультурных трансформаций в различных цивилизациях, получить нетривиальные выводы.
Результаты данного исследования могут быть использованы не только в области социальной философии, истории, культурологии, но и в сфере теории и практики межкультурной коммуникации и методики преподавания иностранных языков, где еще в недостаточной мере используются результаты теоретических соцально-философских обобщений.
Материалы диссертации могут войти в содержание спецкурсов, учебных пособий, учебников по сравнительному исследованию цивилизаций, культурологии, социальной философии, межкультурной коммуникации.
Использование метода макрокаузального анализа в теоретической истории и макросоциологии
Общими методологическими принципами выполнения настоящего исследования являются логическая схема номонологического объяснения и прогнозирования К. Гемпеля [Гемпель, 1998], а также цивилизационный подход к анализу исторического процесса, основы которого были заложены Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби.
Поскольку работа носит социально-философский, теоретико-исторический анализ, исследуются не отдельные, индивидуальные явления, но классы явлений, причинные связи между различными классами явлений, в частности, необходимые и достаточные условия макрокультурных трансформаций. Каузальный анализ тех или иных классов процессов и явлений в области гуманитарных наук, где использование эксперимента весьма ограничено, в особенности в сфере явлений и процессов, которые охватывают крупные социальные и культурные общности, государства, мир-империи, мир-экономики, цивилизации и т. п. и занимают значительные промежутки времени, охватывающие десятилетия и даже столетия, возможен на основании анализа случаев, в которых рассматриваемое явление наступает или не наступает. Данный анализ подразумевает собой сопоставление случаев, относящихся к одному классу явлений и противопоставление их случаям за пределами рассматриваемого класса явлений. Таким образом, выявление условий макрокультурных трансформаций, возможно методом сравнительно исторического исследования. Сравнительно-исторический подход, или сравнительно исторический метод, широко используется исследователями как в рамках "традиционной" эмпирической истории, так и в рамках различных направлений теоретической истории.
Теда Скочпол и Маргарет Сомерс в своем исследовании "Применение сравнительной истории в макросоциальном исследовании" выделяют три типа, или три метода, сравнительно-исторических исследований [Scocpol and Somers, 1994]. Во-первых, сравнительное исследование, направленное на выделение уникального, неповторимого характера исторических явлений и процессов (сравнительная история, как контраст контрастов). Во-вторых, сравнительное исследование как метод расширения эмпирической базы какой-либо теории, метод ее поддержки (сравнительная история как параллельная демонстрация теории). В третьих, сравнительно-исторические исследования для выявления условий тех или иных классов исторических явлений и процессов на основании сопоставления определенных "случаев", отобранных по тем или иным критериям в зависимости от целей и задач, стоящих перед исследователями, с различными исследовательскими подходами (сравнительная история как макрокаузальный анализ).
В соответствии с целью, задачами, общим теоретическим характером настоящей работы особый интерес представляют два последних метода сравнительно-исторических исследований (сравнительная история как параллельная демонстрация теории и сравнительная история как макрокаузальный анализ). Представляется, что оба указанных метода сравнительно-исторического подхода обладают высоким эвристическим потенциалом и могут найти широкое применение в исследованиях по теоретической истории. Первый метод необходим для дальнейшего развития эвристического потенциала теории, ее "экспансии" на новые предметные области, новые классы явлений. На использовании данного метода построены работы в рамках таких крупных исторических теорий, как формационный подход (марксизм, исследования И.М.Дьяконова [Дьяконов, 1994]), цивилизационный подход (Н. Я. Данилевский [Данилевский, 1991], О.Шпенглер [Шпенглер, 1993], А. Тойнби [Тойнби, 1991], а также последователи А. Тойнби, например, М. Мелко, развивающий идею Тойнби о "всеобщей войне" как о стадии в развитии цивилизаций [Melko, 1998]). Данный метод используется также таким маститым автором, какС. Эйзенштадт для развития своей теории о революциях "Осевого времени" и об "осевых" и "доосевых" цивилизациях, в частности, в сфере приложения основных положений своей теории к процессам становления, развития и упадка централизованных империй [Eisenstadt, 1963] и процессам социальных изменений в различных цивилизациях, в частности, условиям и последствиям революций Нового времени [Эйзенштадт, 1999]. В. Макнил, признанный американский историк, связывает процесс развития средств сообщения с расширением ойкумены — сферы межцивилизационных взаимодействий, что, по мнению исследователя, является одним из базовых процессов мировой истории [McNeill, 1995, р. 8 — 26].
Суть метода макрокаузального анализа состоит не в объяснении исторических процессов и явлений при помощи какой-либо одной теории или гипотезы, а в выявлении закономерностей тех или иных классов явлений и процессов через сопоставление положений различных гипотез и теорий с разными случаями в пространстве и во времени. Достоинства подобного подхода к объяснению исторических явлений подчеркивают, например, М. Блок и Р. Коллинз. Р. Коллинз отмечает, что "нужно не меньше теории, а больше. Скатывание обратно в локальную контекстуальность часто является путем безответных вопросов, которые оставляют нас не с большей умудренностью, но со скрытой зависимостью от непроверенных теорий, закодированных в самом используемом языке. Вся история теоретически нагружена. Усилие замаскировать этот факт приводит к плохой истории и плохой теории" [Коллинз 1998а, с. 85]. К исследованиям в рамках метода макрокаузального анализа Т. Скочпол относит следующие работы: "Социальные истоки диктатуры и демократии" Баррингтона Мура, "Государство и социальные революции: сравнительный анализ Франции, России и Китая" Теды Скочпол, "Япония, Китай и современная мировая экономика" Франса Моулдера, "Аграрная классовая структура и экономическое развитие в доиндустриальной Европе" Роберта Бреннера, "Китайское потребление зарубежных товаров: Сравнительная перспектива" Гарри Гамильтона [Moore, 1966; Brenner, 1976; Hamilton, 1977; Moulder, 1977; Scocpol, 1979]. Кроме того, в рамках того же метода проводилось выявление условий геополитической динамики Р.Коллинзом [Collins 1981; Коллинз, 19986], условий становления автохтонных государств Р. Карнейро [Carneiro, 1970].
Использование метода макрокаузального анализа посредством сопоставления положений различных гипотез и теорий со случаями, которые данные гипотезы и теории призваны объяснять, оправдано также общим состоянием современной исторической науки. Р. Коллинз назвал современный этап развития исторической науки Золотым веком макроисторической социологии. Данный период характеризуется двумя признаками. Во-первых, становлением и развитием новых подходов и направлений к объяснению явлений и процессов Всемирной истории. Сюда относятся цивилизационный подход (хотя становление данного подхода связано с исследованиями Гердера, Данилевского, Шпенглера, рост его популярности, признания, превращение в один из самых крупных подходов к анализу Всемирной истории связаны с исследованиями Тойнби и других ученых во второй половине XX в.), анализ мировых систем (Ф. Бродель, С. Валлерстайн, А. Г. Франк, Б. Гиллс и др.), геополитический подход (А. Стичкомб, Р. Коллинз и др.), анализ процессов социальных взаимодействий в различных сферах общественной жизни в их воздействии на ход Всемирной и региональной истории (В. Макнил), экологический подход, тендерный подход, "история повседневности" и т. д. Во-вторых, накопление исторического материала по различным регионам и временным периодам — во многом благодаря становлению новых подходов.
Выявление условий макрокультурных трансформаций
В современной истории и культурологии подчеркивается важность политических, экономических, культурных взаимодействий как одно из основных условий развития обществ. Неудивительно, что для объяснения общественных изменений анализу подвергаются не изолированные единицы исторического процесса — этносы, государства, цивилизации, а процессы взаимодействий между ними — уровень анализа смещается на межсоциетальный и макроуровни. Исследуются контакты между обществами в рамках мировых систем (миросистемный подход), геополитических ойкумен (геополитический подход). Статус взаимодействия в качестве одного из главных условий развития признается также и российскими учеными [Белянкина, 1988; Фофанов, 1981; Попков, 2000].
Эволюция цивилизаций рассматривается в контексте развития других исторических систем — мировых систем (мир-экономик и мир-империй и геополитических ойкумен (Ф. Бродель, В. Макнил, И. Валлерстайн, Р. Коллинз, Н. С. Розов и др.).
В настоящем исследовании рассматриваются прежде всего макрокультурные трансформации как один из результатов межцивилизационных взаимодействий. Под макрокулътурными трансформациями понимаются изменения базовых культурных образцов, образцов общественных отношений на макроуровне (на уровне исторических систем, в частности, цивилизаций), на социеталъном уровне (в рамках отдельных обществ), а также на интрасоциеталъном уровне (на уровне крупных общественных классов и социальных слоев населения). В качестве предметной области исследования было выбрано распространение мировых религий — западного и восточного христианства ислама и буддизма — согласно результатам, полученным в первой главе настоящего исследования.
Проблеме распространения мировых религий посвящена обширная историческая литература. Однако при анализе данных процессов преобладает партикуляризм: внимание историков привлекают, как правило, частные случаи распространения той или иной религии, анализ ограничивается отдельными странами (регионами) в определенные исторические эпохи, а в качестве объясняющих факторов и условий рассматривается сумма конкретно-исторических событий и обстоятельств [Васильев, 1999; Крывелев, 1988, Еремеев, 1990; Дьяконов, 1994; Литаврин, 1988 и др.]. При этом "в подобных объяснительных утверждениях общие законы, которые придают установленным условиям характер "причин" или "определяющих факторов", полностью опускаются" [Гемпель, 1998, с. 17]. Соответственно проблема универсальных гипотез, без которых невозможно объяснение принятия обществами новых религий и новых систем культурных образцов, остается открытой.
Отбросив "конкретно-исторические обстоятельства" как объясняющие факторы принятия мировых религий, следует признать, что наиболее популярным в современной исторической науке объяснением широкого распространения мировых религий, пришедших на смену локальных культов, служит то, что принятие универсальных религиозно-этических систем — христианства, буддизма, ислама, конфуцианства — в качестве официальных идеологий связано с разрушением "локальных сообществ" предгосударственной стадии, ростом городов и образованием полиэтнических государственных образований на стадии имперской древности или раннего средневековья.
А. Дж. Тойнби отмечает, что распространение вселенской церкви соотносится с определенной стадией развития цивилизации, а именно со стадией надлома, и тесно связано с созданием "универсального государства": "Вселенская церковь рождается в смутное время, наступающее сразу за надломом цивилизации, и раскрывается в политической деятельности универсального государства, представляющего собой попытку остановить упадок и предотвратить крах надломленной цивилизации." [Тойнби, 1991, с. 515]
Известный американский историк В. Макнил отмечает, что распространение мировых религий приходится на эпоху становления универсальных империй, роста городов и числа горожан, повышением миграционной активности населения: "Мировые религии способствовали стабилизации городской жизни... они обеспечивали замену деревенской жизни эпохи неолита, воссоздавая первичные сообщества в контексте городской жизни, где кишели чужаки, преобладало неравенство."[McNeil, 1994, р. 139]. Макнил отмечает, что мировые религии в качестве своеобразного "стабилизатора" классового, полиэтнического общества стали привлекательными для правителей имперских образований: "Неудивительно, что правители полиэтнических империй быстро поняли, насколько подобные религии помогали поддерживать существующий в обществе порядок. Соответственно, начиная с Ашоки в Индии и императоров династии Хань в Китае, правители империй выступали инициаторами в заключении союза между троном и алтарем." [Ibid, р. 138 — 139]
В советской и российской исторической науке в качестве основных факторов становления и широкого распространения мировых религий рассматриваются "глубокие изменения в социальной и политической структуре, связанные с образованием антагонистических классов." [Литаврин, 1989, с. 4]. Процесс распространения универсальных религозно-этических систем объясняется процессами политогенеза в эпоху средневековья, созданием раннефеодальных государств в Европе и Азии, где они в качестве догматических религий становились официальной идеологий. И. М. Дьяконов рассматривает превращение мировых религий в догматические религиозные системы, освящаемые авторитетом государства, в качестве одного из важнейших диагностических признаков фазы средневековья во всемирно-историческом процессе [Дьяконов, 1994].
Можно ли принять одно из указанных условий {образование полиэтнических империй или переход обществ в стадию средневековья/ феодализма) в качестве универсального фактора перемены религии тем или иным обществом?
Модели цивилизационного развития
Как уже отмечалось, в современной российской и зарубежной науке чрезвычайно высок интерес к различным проблемам международных взаимодействий на всех уровнях — как на макро - так и на микроуровне — и во всех сферах, — экономической, политической, культурной, подчеркивается важность политических, экономических, культурных взаимодействий как одного из основных условий развития обществ. Исследователи предлагают свои модели, прогнозы, сценарии цивилизационого развития, в ближайшем и отдаленном будущем. Задача настоящего раздела диссертационной работы состоит в том, чтобы проанализировать различные модели цивилизационного развития с точки зрения выявленных в предыдущих разделах условий и механизмов макрокультурных трансформаций и таким образом выявить концепцию, которая может стать основой прогнозирования цивилизационного процесса в XXI в.
Конечно же, подробный анализ всех концепций, моделей, прогнозов международных взаимодействий (или даже основных из них) требует огромных исследовательских усилий, которые далеко превосходят объемы и задачи настоящей работы. Но, не смотря на все это разнообразие, количество общих тенденций развития мировых цивилизаций невелико — как правило, не превышает трех. Во-первых, макрокультурные трансформации, вызванные геополитическим, геоэкономическим и геокультурным доминированием Западной цивилизации. Во-вторых, сохранение цивилизационной специфики обществ и роли цивилизационно-культурного фактора как главного (одного из главных) факторов исторического процесса и международных взаимодействий в будущем; цивилизационно-культурное многообразие как источник конфликтов. В-третьих, сохранение цивилизационной специфики обществ в процессе глобализации, взаимообогащение и диалог культур и цивилизаций. К первой группе относятся модели, авторы которых полагают, что цивилизационно-культурные различия между обществами постепенно элиминируются — в процессе включения отдельных обществ и цивилизаций в систему международных контактов. Сторонники теории модернизации и конвергенции (Дж. Голдторп, Э. Хаген, Т. Парсонс, В. Мур, Н. Смелзер, Д. Лернер, Д. Аптер, К. Керр, У. Ростоу, Ф. Фукуяма, С. Липсет и др.) утверждают, что заимствование современных технологий приводит к заимствованию культурных образцов Западной цивилизации. Так, например, Дж. Голдторп отмечает, что по мере того, как индустриализм развивается и постепенно становится мировым явлением, диапазон жизнеспособных социальных структур, систем ценностей и верований неизбежно сокращается. Все общества, независимо от того, как они вошли в индустриальный мир, будут приближаться к чисто индустриальной форме [Goldthorpe, 1971, р. 263]. В. Мур подчеркивает, что модернизация является тотальной трансформацией традиционного домодернистского общества в социальную организацию, которая характерна для Запада [Moore, 1963]. Модернизацию как беспрецедентную трансформацию традиционных обществ по образцу Западной цивилизации рассматривают также Т. Парсонс [Parsons, 1966], Н. Смелзер [Smelser, 1973], У. Ростоу [Rostow, 1960]. Период популярности теорий модернизации приходился на 50-е — середину 60-х гг. XX в., затем — после ряда неудач политики модернизации в странах Африки и Латинской Америки— интерес к ним угас. Однако после краха коммунистических режимов в государствах Восточной Европы данные теории снова привлекли внимание. В настоящее время модернизационные теории вновь подвергаются критике. На примере стремительного развития "восточноазиатских тигров" (Кореи, Тайваня, Сингапура, Гонконга) утверждается, что успешное заимствование и использование самых передовых технологий совсем не обязательно связано с культурными изменениями, напротив, автохтонные традиции могут стать необходимым условием успешного экономического развития [Федотова, 2000; Зарубина, 1998]. Однако сторонники теории модернизации считают, что примеры Японии, Китая, Кореи, Тайваня только подтверждают выводы данной теории, в частности, связь между успешной модернизацией в сфере экономики и демократизацией общества. Американский исследователь Ф. Фукуяма в своей статье "Конфуцианство и демократия" пишет: "Хотя в последнее время стало политически некорректным" защищать теорию модернизации, можно считать, что она относительно неплохо выдержала испытание временем. В основополагающей статье, вышедшей в свет в 1959 году, Сеймур Мартин Липсет отмечал очевидную, эмпирически наблюдаемую взаимосвязь между высоким уровнем экономического развития и прочной демократией. Хотя тезис о том, что экономическое развитие влечет политическую либерализацию, до сих пор вызывает бесконечные споры, он получил, тем не менее, серьезное подтверждение в середине семидесятых, когда начались демократические преобразования в ряде стран. Сегодня его можно считать более убедительным, чем когда он был впервые сформулирован" [Фукуяма, 1997, электронный ресурс]. Исследователь отмечает, что взаимосвязь между экономическим развитием, успешной модернизацией и демократизацией общества наиболее наглядно проявляется в Азии. В качестве примеров приводятся Корея и Тайвань, где в 90-е гг. XX в. произошли всеобщие выборы, а также резкие политические сдвиги, произошедшие в Японии со времени падения правительства ЛДП в 1993 г. Кроме того, Ф. Фукуяма указывает на демократические движения в Китае, Таиланде и Бирме. Несмотря на то, что данные движения потерпели поражение, их лидерами были "высокообразованные, космополитически ориентированные представители "среднего класса" — тип личности, который начал возникать на ранних этапах ускорения экономического роста" [Фукуяма, 1997, электронный ресурс ]. Говоря о факторах макрокультурных изменений, связанных с модернизацией, исследователь утверждает, что "экономическая модернизация и демократия находятся в опосредованных взаимоотношениях: экономическая модернизация ведет к повышению жизненного и образовательного уровня населения и освобождает людей от определенной разновидности страха, вызываемой существованием на грани физического выживания. Это позволяет людям расширить свой диапазон целей, актуализировав те цели, которые оставались в латентном состоянии на более ранних этапах экономического развития. Одним из таких ранее потенциальных побуждений является желание получить признание своего человеческого достоинства как полноценной личности — признание, достигаемое путем участия в работе политической системы" [Там же].
