Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: Методологические проблемы исследования менталитета 10
1. Общеметодологические вопросы 10
2. Понятие «менталитет» 25
Глава 2: Русский менталитет 39
1. Факторы формирования русского менталитета 40
2. Сущность русского менталитета 49
3. Структура русского менталитета. Образы и представления 57
3.1. Образы окружающего мира и природы 58
3.2. Образы пространства, времени и истории 60
3.3. Религиозные представления 64
3.4. Образы тела и души 68
3.5. Образы радости, счастья и страдания 71
3.6. Образы болезни 74
3.7. Образы страха и надежды 76
3.8. Образы умирания и смерти 77
3.9. Представления об индивидууме, семье и обществе 79
3.10. Представления о любви и сексуальности 89
3.11. Представления о возрастных особенностях 91
3.12. Образы чужого и собственного 92
3.13. Представления о власти 95
3.14. Представления о праве 99
3.15. Образы работы и праздника 101
3.16. Образы общения 104
3.17 Образы денег, богатства 106
Заключение 110
Список литературы 114
- Понятие «менталитет»
- Сущность русского менталитета
- Представления об индивидууме, семье и обществе
- Представления о власти
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Тема особенности России и ее народа стара - ее поднимали в различные времена великие русские поэты, писатели, мыслители, государственные деятели. Необходимость понимания того, что же такое русский менталитет, особенно возросла в последние годы. Связано это, прежде всего, с тем, что появились потребности в выявлении новых стратегий социального управления в условиях глобальных изменений. У русского народа, как и многих других народов, при усилении влияния глобалистских идей растет потребность разобраться в собственной сущности. Необходимо увидеть и осмыслить, что происходит с Россией сегодня в общеевропейском, общемировом контексте.
XX век завершился распадом СССР. Кто-то называет это событие перестройкой, кто-то - второй революцией в России. Смысл заключается в том, что для России это событие явилось не только изменением уклада жизни в политико-экономическом плане. Оно оказало сильное влияние на сознание народа, на его менталитет. Произошла очередная ломка ценностей. На первый план выступили ценности рынка, причем в современном западном его понимании. Усвоение этих ценностей российскими людьми протекает неоднозначно, и этот процесс далек от завершения. Одни ценности принимаются, другие отвергаются, третьи пока осмысливаются. Можно говорить о том, что продолжается процесс формирования менталитета народа. Каким становится русский менталитет под влиянием этих изменений - этот вопрос требует исследования, осмысления.
Понятие "менталитет" сегодня стало одним из общеупотребляемых не только в различных областях социально-гуманитарных знаний, но и в повседневной жизни. Это заставляет ученых продолжать исследования этого явления в целом, искать соотношение сопряженных с ним понятий "ментальность", "национальный характер", "дух народа", "душа народа", "национальное самосознание" и т.д. Различными исследователями ставятся проблемы выявления его содержательных спецификаций, вычленения целого ряда видообразований, а также выявления его структуры.
Носители русского менталитета не замечают и не задумываются над тем, что он сказывается в видении мира, в направлении мыслей. Менталитет стоит за каждым поступком личности и является глубинной причиной способов реагирования общества на современные вызовы.
Рассмотрение русского менталитета с позиций философии позволяет найти правильные ответы на следующие вопросы: что такое русский менталитет; каковы его истоки в общественном бытии и духовной сфере; как отражаются в нем вопросы мироздания, религии, природы, общества, человека; каковы объективные условия и субъективные факторы формирования русского менталитета; каково соотношение сознания и менталитета.
Работы в области философского исследования русского менталитета важны и потому, что помогают развенчанию мифов о России и русском народе.
Примерами таких выдумок и мифов могут являться утверждения, что русские -ленивые, коллективисты, "с ужасным прошлым, кошмарным настоящим и безнадежным будущим" по выражению А.Б. Горянина. Эти мифы о русском народе распространены как среди иностранцев, так и среди наших соотечественников.
Постановка проблемы исследования
На сегодняшний день в гуманитарных науках существует множество методик изучения русского менталитета (как и менталитета вообще). Отдельными исследователями рассматриваются различные стороны менталитета народа, но нет скорректированной и единой программы исследований. В литературе часто понятие "менталитет" подменяется понятиями "национальный характер", "национальное сознание", чего, по мнению автора, следует избегать.
Все эти проблемы связаны с чрезвычайной сложностью объекта исследования. Поэтому большинство работ по данному вопросу носит описательный характер. В этом усматривается и положительный момент, дающий исследователям поле для научного поиска. По мнению автора, в современной гуманитарной науке накоплено достаточно знаний о русском менталитете для того, чтобы отдельные кусочки мозаики начинать сводить в целостную картину.
Таким образом, проблемой исследования является необходимость теоретической разработки понятия "русский менталитет", выявления его сущности и осмысления того, чем является русский менталитет сегодня.
Представляемая работа вовсе не претендует на исчерпывающую всесторонность исследования. Поставить точку в данном вопросе невозможно. Предвидится еще много полемик в процессе воспроизведения понятия «русский менталитет» как целостной системы, так как среди ученых сегодня существует множество полярных точек зрения на одни и те же вопросы.
Степень разработанности проблемы
Вопрос о сущности и специфике русского менталитета, русского национального характера традиционно находится в центре дискуссий о прошлом, настоящем и будущем нашей страны. К его осмыслению обращались классики отечественной философской мысли: П.Я. Чаадаев, А.С. Хомяков, братья К.С. и И.С. Аксаковы, И.В. Киреевский, В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, К.Н. Леонтьев, B.C. Соловьев, Н.Я. Данилевский, В.В. Розанов., Н.А. Бердяев, В.И. Иванов, И.А. Ильин, С.Л. Франк, П.А. Флоренский, Г.П. Федотов, А.Ф. Лосев, Н.О. Лосский, П.А. Сорокин и другие.
В целом ряде работ анализируется влияние различных факторов на формирование менталитета. Влияние природно-географического фактора на культурные особенности этноса (в частности, русского) охарактеризовано в
трудах историков Н.М. Карамзина, СМ. Соловьева, В.О. Ключевского, Д.И. Иловайского. Оригинальная концепция механизма воздействия естественно-географических условий на выработку поведенческого и культурного своеобразия этноса разработана Л.Н. Гумилевым. Воздействие религии на формирование стереотипов мышления, поведения, деятельности исследовали М. Вебер, К. Юнг, С. Хантингтон, Г.И. Авцинова, А.В. Махлаев, Л.Е. Шапошников и другие авторы.
Проблема разработки теории менталитета не потеряла своей актуальности. Общие ее вопросы рассматриваются в работах Э. Эриксона, А. Инкельса, Д. Левинсона, А.Я. Гуревича, Б.В. Маркова, Л.Н. Пушкарева в сборниках статей Б.С. Гершунского "Споры о главном: дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы "Анналов", "История ментальностей. Историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах" и др.
Исследованию проблем генезиса, содержания, внешних проявлений сущности русского менталитета посвящены работы современных отечественных и зарубежных авторов: Е.А. Ануфриева, Л.В. Лесной, В.К. Кантора, А.С. Панарина, Д.С. Лихачева, В.И. Пантина, К. Касьяновой, В.П. Кожевникова, Д.В. Полежаева, В.К. Трофимова, Е.В. Фещенко, Б. Гройса, В. Крауса, В. Шубарта и других.
Большой вклад в понимание русской и славянской культуры внесли работы Б.А. Рыбакова.
Оригинальная и, пожалуй, одна из немногих целостных системных концепций взаимозависимости русского менталитета и истории народа разработана современным ученым А.С. Ахиезером.
Вопросам взаимосвязи лингвистики, психологии и менталитета посвящены работы Д. Кавелина, Ю. Степанова, и других.
Наибольшее влияние на формирование позиции автора относительно сущности и структуры русского менталитета оказали труды П.Я. Чаадаева, Ф.М. Достоевского Д.С. Лихачева, А.И. Солженицына, А.С. Ахиезера, Н.С. Южалиной, А.И. Гудзенко, В.К. Кантора, А.Б. Горянина, В.К. Трофимова, Н.Я. Веретенникова, И.Р. Шафаревича, Н.П. Кириллова и других.
Особый интерес представляют работы зарубежных авторов Т. Густафсона, С. Масси, Д. Хоскинга и других, посвященные изучению России, ее культуры и истории.
Следует помнить о том, что иностранному автору трудно постичь и понять все нюансы и тонкости менталитета русского народа. Впрочем, это же справедливо относительно наших соотечественников, занимающихся исследованиями менталитетов других народов и наций. По мнению автора, только представитель народа может со всей полнотой и глубиной раскрыть и проанализировать все тонкости собственного менталитета.
Глубину русского менталитета помогают понять и прочувствовать произведения устного народного творчества. В них народ порой не только не уступает образованным ученым, но и значительно превосходит их, опережает в обобщениях, смотрит на природные и общественные процессы глубже,
формулирует свои взгляды столь просто и метко, что они передаются от поколения к поколению как непреложные истины. Поэтому русские народные сказки, пословицы и поговорки являются источниками изучения наряду с работами ученых.
Объект и предмет исследования
Объектом исследования выступает русский народ и процессы становления его культуры.
Предмет исследования - выявление сущности русского менталитета и содержания его структуры.
Цели и задачи исследования
Цель — рассмотреть русский менталитет как целостную систему и раскрыть его внутреннее содержание.
Данную цель можно реализовать, лишь выполнив следующие исследовательские задачи:
рассмотреть в общем концепт "менталитет", понять его происхождение и семантику (понять его сущность и природу), выявить его структуру;
сформулировать авторское понимание данного концепта;
определить факторы, влияющие на его формирование;
проанализировать на историческом и современном материале условия и факторы формирования русского менталитета;
определить сущностные характеристики и основные особенности современного русского менталитета;
выявить содержание компонентов структуры русского менталитета.
Задачи анализа русского менталитета выдвигались многими
исследователями: философами, социологами, политологами; но этого было явно недостаточно для их решения в силу сложности и многогранности предмета. В предлагаемой работе предпринимается попытка обратиться к накопленному многими учеными опыту в изучении данного вопроса и выявить наиболее убедительные факты и события, чтобы взглянуть на одну из сложнейших философских, социологических и культурологических проблем.
Теоретико-методологические основы исследования
Теоретико-методологический инструментарий диссертационного
исследования обусловлен необходимостью многоуровневого подхода к осмыслению и изучению русского менталитета. В основе методологии лежит формула: как явление возникло, как оно развивалось и чем стало теперь. В рамках данной методологии исследовать предмет во всей его сложности и противоречивости, в его живом движении, позволяет системный подход в сочетании с методами анализа и синтеза, сравнения и обобщения, а также методы индукции и дедукции, абстрагирования и восхождения от абстрактного к конкретному.
Научная новизна исследования
Обозначена структура менталитета в целом и ее компоненты.
Выявлена специфика русского менталитета, отраженная в таких его сущностных чертах как межнациональность и дуализм.
Обоснована недооценка индивидуализма как противоположности и неотъемлемой части коллективизма и отражения дуализма русского менталитета.
Проанализирована составная вариативная часть структуры менталитета -образы и представления народа о различных явлениях бытия и духовной сферы в приложении к русскому менталитету.
Основные положения, выносимые на защиту
Структура менталитета в целом инвариантна. Менталитет выступает основной категорией по отношению к понятиям "ментальность", "национальный характер", "национальное самосознание", отождествления которых между собой следует избегать. Содержательное наполнение этих составляющих вариативно и имеет разную степень изменчивости. Наиболее неустойчивы образы и установки, входящие в ментальность как временной срез менталитета.
Межнациональность обусловлена тем, что на протяжении всей своей истории русский народ формировался из представителей большого числа самых разнообразных славянских и неславянских этнических групп (восточные балты, литвы, финно-угорские племена, меря, весь, мурома, воль и другие). Дуализм означает наличие противоположности для любой черты, присущей русским. В любом русском человеке, как и в русском народе в целом, удивительно гармонично сочетаются необыкновенное трудолюбие, работоспособность и безделье; неверие в государственную власть и ее почитание; неверие в законы и тяга к справедливости и т.д.
Общеизвестна точка зрения, что русскому народу присуще чувство коллективизма и чужд индивидуализм. Существует и прямо противоположное мнение - русский человек является индивидуалистом, а община, коллективизм были вынужденным средством существования народа. По мнению автора, нельзя однозначно заявлять о том, что русский человек коллективист либо индивидуалист. Русскому менталитету присущи как коллективизм, так и индивидуализм. Они в разной степени проявляются в разные исторические эпохи.
При рассмотрении образов и представлений русского народа о различных явлениях бытия и духовной сферы обнаруживается условность в их делении. Все эти образы и представления тесно переплетены и взаимосвязаны между собой: рассматривая один, невозможно не коснуться рассмотрения другого. Но именно при анализе каждого из этих пунктов, становится понятно, как изменяется менталитет в разные исторические эпохи.
Научно-практическая значимость исследования
Научно практическая значимость исследования определяется тем, что его материалы и выводы могут быть использованы в научной, преподавательской, лекционной работе, в разработке спецкурсов по философии, культурологии, социальной философии, социологии, страноведению. Исследование представляет интерес для философов, культурологов, социологов, политологов. Результаты исследования русского менталитета имеют самое существенное значение в практической деятельности менеджеров всех уровней; для студентов, выбравших менеджмент в качестве своей будущей профессии; для иностранных партнеров, ведущих свою деятельность в России.
Полученные обобщения представляют собой интерес для образовательных и воспитательных учреждений, а также для социальных институтов, оказывающих влияние на формирование и развитие российской школы менеджмента.
Апробация результатов исследования
Основные идеи, результаты и выводы настоящего диссертационного исследования изложены в трех публикациях. Основные положения диссертации автор представил на III Международной молодежной конференции "Политика и бизнес в меняющемся мире", на Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». Основные положения диссертации обсуждались на кафедре международного менеджмента Института международного менеджмента и кафедре философии гуманитарного факультета Томского политехнического университета.
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, двух глав, восьми параграфов и заключения. Общий список использованной литературы включает 145 наименования. Общий объем работы составляет 120 листов.
Понятие «менталитет»
Понятие менталитета присутствует в исторической, философской, психологической, культурологической, этнологической, социологических и других науках уже давно. В исследовании Ж. Ле Гоффа, занимавшегося историей ментальностей, говорится, что возникло понятие менталыюсть в XIV веке в языке средневековой схоластики от латинского слова mens - прилагательное mentalis. А существительное mentality появилось только спустя триста лет как плод английской философии XVII века. В Англии это понятие так и осталось чисто философским, а вот во Франции оно вошло в обыденный язык. В первой половине XIX века этот термин встречается в работах А. де Токвиля (1835 г.) и Р. Эмерсона (1856 г.), но до начала XX века он считался неологизмом. Таким образом, только в начале XX века, в 30-х годах, изучению понятия ментальносте и менталитета ученые стали уделять серьезное внимание. Большой вклад в развитие и формирование этого понятия внесли Люсьен Февр (1878-1956 гг.) и Марк Блок (1886-1944 гг.). Оба были французскими историками. Они, в отличие от своих коллег-ученых, стремились понять историю не только с помощью архивных источников, не только с точки зрения событийной истории. Они пытались составить целостное представление о жизни людей, обращаясь при этом, помимо исторических данных, к данным географии, экономики психологии, лингвистики. Отсюда у них сложилось понимание мептапьности как уровня общественного сознания, где мысль не отделима от эмоции.
Ментальность по М. Блоку и Л. Февру - это видение мира. На их работу повлиял труд французского этнолога Л. Леви-Брюля «Первобытное мышление», опубликованный в 1922 году. В этом труде Леви-Брюль писал о ментальности первобытных людей. Л. Февр и М. Блок применили этот термин - ментальность - к сознанию людей других обществ. В своих работах Л. Февр и М. Блок пришли к следующим выводам: каждая культура (цивилизация) имеет свою собственную, отличную от других культур, систему мировосприятия, свой специфический умственный инструментарий; индивидуальное мировидение является одним из вариантов коллективного мировидения (ментальности); ментальность образует некую целостность, сложную и противоречивую картину мира. Она (ментальность) не формулируется четко и принадлежит к «плану содержания», а не к «плану выражения».
Позже исследования в области менталитета и ментальности проводились их последователями - представителями французской школы Анналов, такими историками-антропологами, как Ф. Бродель, Ж. Дюби, Р. Мандру, Ж. Ле Гофф, А. Бюргьер, М. Ферро и др.
Увидев в реконструкции «ментального» элемент воссоздания истории в ее целостности, младший современник Л. Февра и М. Блока Фернан Бродель, предложил анализировать два уровня «структур» в жизни любого общества: структуры жизни материальной и нематериальной, охватывающей человеческую психологию и каждодневные практики. Второй уровень был назван им «структурами повседневности». Именно в них, полагал Ф. Бродель, формировались ценности и символы веры человека определенной эпохи. Понять мотивы поведения людей, семиотические воплощения их картины мира (образы, представления, привычки, ощущения, предугадывания и т.д.) — значит понять саму эпоху, само время, разобраться во взаимодействии разных сторон жизни общества, от бытовых деталей до политических пристрастий, от первейших материальных интересов до аналитической работы человеческого ума [55].
Жорж Дюби, описывавший характерные черты поведения французской элиты, от рыцарей до священников, так же как и другие историки школы Анналов, стоял у истоков направления, которое получило в их кругу название «история ментальностей». Это направление характеризуется тем, что в центре изучения находятся не только действия людей, но и их ценности и видение мира. Ж. Дюби посвятил свою деятельность изучению феодализма Средневековой Европы. В своих исследованиях он показал, как идеалы и социальная реальность существуют в динамической зависимости друг от друга. В круг интересов этого исследователя входило также изучение положение современного общества по отношению к его прошлому [12].
Робер Мандру вместе с Жоржем Дюби стоял у истоков создания истории ментальностей. Оставаясь верным учению и проектам Л. Февра, он направил свой талант на изучение коллективной психологии. Его центральная работа «Введение в современную Францию, эссе по исторической психологии 1500-1640 гг.» положила начало критическому подходу к рассмотрению умонастроений и чувств в обществе в качестве предвестников потрясений индустриальной революции. Это исследование Р. Мандру поднимает проблематику истории «чувствительности к внешним возбудителям» или истории «ментальностей» [12].
Андре Бюргьер в своих исследованиях по истории обществ, истории здоровья и истории семейных отношений широко использовал данные антропологии, что явилось большим вкладом в развитие «истории ментальностей»[12].
Жак Ле Гофф является выдающимся специалистом по истории западноевропейского Средневековья. В своих исследованиях он ставил цель связать социальную историю с историей личности. Ле Гофф внимательно и методично исследовал Пространство и Время в восприятии средневекового населения Европы, его материальную жизнь. На основе множества источников он определял характеристику социальной системы, воссоздавал способы мыслить и чувствовать, проводил анализ менталитета и коллективной психологии. Все это приводило подчас к неожиданным для самого Ле Гоффа выводам, например о стимулирующий и творческой роли Византии в развитии культуры средневековой Европы. Ж. Ле Гофф является сторонником концепции Средневековья как особой цивилизации, отличающейся и от античной, и от новоевропейской. [12].
Марк Ферро является нашим современником. Он специализируется на изучении истории СССР и России с начала 1960-х гг. Его исследования в области социальной истории расходятся с результатами анализа, преобладающего в «школе» тоталитаризма. К примеру, он показывает, что Октябрьская революция в России не являлась лишь государственным переворотом и установлением власти большевиков. Она явилась неотъемлемой частью революционного движения в обществе, популярного на тот момент. Он также анализирует усиление бюрократизации и абсолютизации власти не только на верхушке власти, но и внизу, в основной массе общества. М. Ферро первым стал рассматривать кинематограф, как один из инструментов изучения истории обществ, считая, что кинематограф наравне с традиционными источниками может выступать в качестве исторического свидетельства о жизни людей в разных эпохах [12].
Так, можно сказать, что «французская историческая школа заложила основы социально-исторического рассмотрения ментальносте, применяя анализ ментальносте для отражения сущностных сторон определённых исторических явлений. Изучение культурных изменений с учетом изменения фактора культурно-семантического менталитета достаточно широко применяется при описании исторических процессов в западной исторической, антропологической и социологической литературе» [51].
Семантика понятия
Во второй половине XX века наблюдается большой всплеск интереса к изучению проблем ментальносте, менталитета. Слово «менталитет» стало привычным не только в кругах ученых-исследователей, но и в повседневной речи обычных людей.
В семантике европейского рационалистического истолкования ментальносте, даже с учетом возможных проявленных уровней феномена бессознательного, влияющего на общий характер ментальносте, тем не менее, делается доминирующий акцент на её логической природе [51]. Понятие «менталитет» утвердилось в интеллектуальной жизни Запада как поправка XX века к просветительскому отождествлению сознания с разумом.
В 90-х годах XX века в России начался буквально научный бум, связанный с изучением ментальносте, менталитета. В отечественных гуманитарных науках слово «менталитет» обычно употребляется для характеристики национальных особенностей народов, особенностей культуры. Многие ученые придерживаются точки зрения, что для раскрытия сущности и специфики менталитета необходимо изучать его в контексте конкретной культуры и конкретной действительности [84]. Исследователи поднимают разнообразные и многоаспектные вопросы: Что такое ментальность или менталитет: определенные архетипы, коллективное бессознательное или какие-то структуры национального характера? Представляет ли она собою некий инвариант, абсолютно неизменяемый или это нечто вариативное, гибкое, подвижное? Существует ли единая ментальность для всех этносов, народов и наций России? Не возникает ли новый миф в разговорах о менталитете? Как ментальность выражается в современных политических, идеологических, духовных движениях? Как она обнаруживает себя в тех разломах, которые сейчас переживает Россия? Совместима ли прежняя российская ментальность с нынешним путем реформ? [92] По сей день, эти вопросы остаются незакрытыми и чрезвычайно актуальными для российского общества.
Сущность русского менталитета
Определение сущности русского менталитета, которая зависит от факторов его формирования - это один из самых важных и сложных философских вопросов, требующих пристального внимания.
После распада Советского Союза представители самых различных слоев общества -ученые, политики, публицисты устремили свой взгляд на проблему российского менталитета. Постепенно стала появляться литература, публикации в газетах, журналах, в сети интернет, посвященные данной проблеме. Среди них имеются статьи, имеющие националистическую направленность. Обостренное чувство национальности всплыло на поверхность и выразилось в лозунге «Россия для русских». Это связано с тем, что «этническая русская культура была и остается господствующей в России. Но, поскольку в советский период она также смешивалась с советской культурой, произошло ослабление ее собственной, национальной идентичности. По выражению Зинаиды Сикевич, русские превратились в «денационализированное ядро советского народа» [101]. Более того, они были лишены различных институтов, которые имелись у других национальностей. «В Советском Союзе существовала Российская Федеративная республика, но не было Русской, хотя имелись Украинская, Литовская, Армянская и другие республики. Существовала Советская коммунистическая партия, но до распада СССР не было ни Российской, ни Русской коммунистической партии, хотя была Украинская коммунистическая партия, Армянская коммунистическая партия и т.п. Аналогично в Советском Союзе не было Русской академии наук, русского телевидения или радио и т.д. Джефри Хоскинг возможно прав, когда говорит, что, таким образом, русские находились в "невыгодном положении" в той самой культуре, в которой доминировали» [91. с. 172-173].
Тем не менее, по нашему убеждению, чисто националистическая позиция заведомо проигрышна, потому как в современном мире очень трудно (пожалуй, практически невозможно) найти чистые этнические общности. Обращаясь к определению нации [77], обнаруживаем, что она составлена из представителей многих этнических групп, особенно русская нация. Межнациональность категории «русский»
Принимается во внимание тот факт, что проживающие на территории России различные народности и этносы имеют свои традиции, в соответствии с которыми протекают их внутренние процессы и решаются жизненно важные вопросы рождения, смерти, создания семьи и др. Свое мировидение, мироощущение, свои традиции и обычаи они ревностно охраняют. Помимо этого, существует еще и объективная реальность того, что нации, народности и этносы, входящие в состав России, живут сегодня по одним и тем же законам, в более или менее равных условиях в политическом, социальном, культурном, экономическом аспектах. Поэтому мы считаем, что понятие «русский» носит межнациональный характер. Согласимся, что этот вывод может быть неоднозначно оценен в политике. На протяжении многих веков понятие «русский» было тождественно понятию «российский», и лишь в конце XX века, после распада Советского Союза, «русский» стал отличаться от «российского». В данной работе русский менталитет рассматривается не только применительно к этносу, включающему в себя великороссов, малороссов и белороссов (хотя сегодня некоторые представители последних двух народов не разделяют точку зрения общности менталитета с россиянами), но применительно ко всем индивидам и сообществам, которые сами относят себя к русским, даже если имеют иное этническое происхождение. Объясним такое понимание этого вопроса.
«Сличив различные толкования ученых, можно вывести верное заключение, что под именем варягов разумелись дружины, составленные из людей, волею или неволею покинувших свое отечество и принужденных искать счастья на морях или в странах чуждых; это название, как видно, образовалось на западе, у племен германских; на востоке у племен славянских, финских, греков и арабов таким же общим названием для подобных дружин было русь (рос), означая, как видно, людей-мореплавателей, приходящих на кораблях, морем, входящих по рекам внутрь стран, живущих по берегам морским. Прибавим сюда, что название «русь» было гораздо более распространено на юге, чем на севере, и что по всей вероятности, русь на берегах Черного моря была известна прежде половины IX века, прежде прибытия Рюрика с братьями» [106, т. 1, с. 87].
По свидетельству множества исторических источников, издавна на территории нынешней России жили не только славянские племена, но и множество неславянских этнических групп (восточные балты, литвы, финно-угорские племена, меря, весь, мурома, воль и другие), которые тесно контактировали со славянскими племенами и участвовали в совместной экономической, политической жизни. Тем самым они оказывали влияние на формирование древнерусского народа и его менталитета. Имеются также данные о том, что среди инородцев, которые служили в дружине и армии у русских князей и царей, находилось немало таких, которые впоследствии, по окончании договоренности о службе, оставались жить на русской земле, женились на русских женщинах, ассимилировались и стали называть себя русскими (или относить себя к ним). Так, о смешанных генетических корнях и ассимиляционном происхождении русских писал в 20-х годах XX столетия эмигрант князь Н.С. Трубецкой, указывая на «туранский» элемент истории русского этноса. «Это несколько расплывчатое понятие, очень широкое и весьма неоднозначное, объединяло, согласно классификации Н.С. Трубецкого, угрофиннские народы, в том числе финнов, эстонцев, мордвин и венгров, а также исчезнувшие народы - весь и меря; самоедов; тюркские народы — турок, татар, мещеряков, башкир, туркмен, узбеков, исчезнувших хазар и т.д.; монголов, в том числе калмыков и бурят; манчжур, включая тунгусов и гольдов» [91, с. 110].
Исследователь XIX века Е.П. Карнович первым провел обширные исследования в области смешанных браков русских с выходцами из других стран. Так, им указывается, что многие знаменитые русские роды, такие как «Шереметевы, Салтыковы, Морозовы являются потомками прусских эмигрантов. Апраксины ведут свою линию от татар, Толстые - от немцев, Головины - от греков. Корни Лихачевых и Лиховичей - в Литве. Фамилия Хомутов произведена от английского имени Гамильтон, а фамилия Лермонтов образована от шотландского имени Лиермонт (вдобавок предки знаменитого поэта по материнской линии были татары). Линия князей Урусовых начинается от знаменитого татарского хана Едигея. Генерал Михаил Кутузов, стяжавший себе славу в войне с Наполеоном, был из немцев. Один из предков поэта Дениса Давыдова был татарским мурзой. Граф Федор Ростопчин по происхождению был татарином, а графы Григорий и Алексей Орловы, знаменитые вельможи екатерининского времени, - немцами. Поэт Гавриил Державин вел свою родословную от татарского мурзы по имени Багрим, знаменитый поэт-националист и историк Николай Карамзин тоже мог похвастаться своим татарским происхождением. Среди предков драматурга Александра Грибоедова были поляки, у поэта Василия Жуковского по материнской линии - турки, а великий русский поэт Александр Пушкин по линии отца вел родословную от немцев, а по линии матери -от эфиопов» [91, с. 110-111]. Это далеко не весь список, приводимый исследователем Е.П. Карновичем в своем труде. Другие отечественные и зарубежные ученые (Г.В. Вернадский, А. Каппелер) в своих исследованиях также говорили о большом разнообразии этнических корней знаменитых русских людей, дворян [91. с. 111]. В современной России можно также найти множество примеров смешанных браков. Поэтому данному исследованию чужда этнонационалистическая позиция. В 1995-1996 гг. в России был проведен социологический опрос, показавший, что признаком принадлежности человека к русским является не только российское гражданство (56%) или наличие этнических русских родителей или хотя бы одного родителя - соответственно 51% и 24%, - но в большей степени умение разговаривать на русском языке (80%), любовь к русской культуре и традициям (84%) или любовь к России как к Родине (87%). «Это заставляет предположить, что в некоторых случаях для того, чтобы получить право на обладание русской идентичностью, достаточно лишь любить Россию, дорожить ею как Родиной или говорить на русском языке» [91. с. 158]. Чтобы стать русским, достаточно принять и полюбить русскую культуру, язык, преданно ей служить - об этом говорят не только сами русские мыслители - Бердяев, Толстой, - но и иностранные исследователи - Элай Вейнерман (Eli Weinerman), Эдвар Тэйден (Edward Thaden) [91, с. 159-160].
Представления об индивидууме, семье и обществе
В русской культуре брак, семья занимают такое же важное место, как смерть и рождение. Для наших предков определяющую роль в жизни играл род (до X века), и каждый человек был, в первую очередь, его членом. Моральными считались только те поступки, которые отвечали интересам всего рода, а не индивидуальным интересам и желаниям каждого. И если один род на своем совете решал породниться с другим с целью обретения новых друзей, союзников, то юноша и девушка должны были вступить в брак независимо от своих желаний и чувств. Те же, кто отваживался вступить в брак с любимыми вопреки интересам рода, подвергались в дальнейшем всеобщей неприязни, т.к. они поступали безнравственно по отношению к своему роду. Большинство все-таки покорялись старшим, впоследствии привыкая к своим «суженым», живя с ними до самой смерти, не чая лучшей доли [100, с. 259-261]. В народных сказаниях и песнях можно найти сочувствие тем, кто пошел наперекор роду, кто выбрал брак по любви, а также повествования о том, к каким трагедиям порой приводило насилие над чувствами, когда в брак заставляли вступать по расчету. «Не случайно любая книга, посвященная традициям духовной культуры русского народа, изобилует описаниями девичьих гаданий о "суженом". Поскольку свадьбе совершенно не обязательно предшествовали знакомство и любовь, "суженым" становился тот, на кого указывал перст судьбы - совокупная воля двух семейств, надумавших породниться. Инициативу при этом должна была оказывать семья жениха, так что девушкам зачастую только и оставалось, что гадать» [100, с. 261].
Надо сказать, что обычай заключать браки по соглашению между родами, семействами, существовал не только у славян, но и у многих других народов мира. Взять, к примеру, всемирно известную историю о Ромео и Джульетте. Шекспир описал события, происходящие в Италии, являясь при этом английским драматургом. Из этого можно сделать вывод о существовании таких обычаев и в Италии, и в Англии. Ни для кого не будет новостью и то, что в странах Азии и других регионах мира эти обычаи живы по сей день. А у европейских народов отголоски этих обычаев присутствуют в таком явлении, как династический брак.
По свидетельствам ученых, к VIII - IX векам с изменением условий жизни, ростом производительности труда большая семья - род - стала распадаться на малые, каждая из которых стала жить отдельным хозяйством. Появились города, где встречались и соседствовали люди не то что из разных родов, но даже и из разных племен, а то и вообще «из-за моря». В связи с этим, возрастало значение индивидуальной любви как «уважительного» мотива для вступления в брак. Но лишь до известных пределов. «В XI веке, то есть через несколько столетий после того, как родовой строй у славян разложился, специальная статья древнерусского закона предусматривала наказание для родителей, чьи дети были вынуждены против своей воли вступить в брак, или наоборот, воздержаться от брака и в результате "учинили что над собою". Если появился такой закон, значит, был и повод...» [100, с. 263].
Как видим, уже на заре российской государственности для каждодневного выживания отпадает необходимость в большом коллективе, и род распадается на малые семьи. Но когда условия жизни почему-либо менялись в худшую сторону (переселение на новое место или резкое увеличение поборов верховной властью), малые семьи родственников зачастую вновь сплачивались в большую. Такое явление имеет место и в наши дни, и не только в России. Однако, как утверждают ученые, «при некотором внешнем сходстве, крестьянская большая семья XIX века совсем не является прямой наследницей древнеславянского рода: это относительно новое образование» [100. с. 263]. И, уж тем более, нельзя говорить о большой роли рода в современной жизни отдельного человека.
Не смотря на это, чувство принадлежности к роду и сегодня остается одним из самых важных для человека. По сей день самым несчастным, обездоленным, обиженным судьбой считают сироту. А самая неповторимая атмосфера царит в доме тогда, когда большое число родственников собираются за одним столом. С древнейших времен до нас дошли лишь отголоски того, как принимают представителя другого рода, в виде пословицы «встречают по одежке, а провожают по уму». Дело в том, что у каждого рода были свои отличительные черты в одежде. По внешнему виду незнакомца можно было определить, из какого он роду-племени и как к нему относиться. А провожали его по уму не как представителя рода, а как индивидуума, как личность. Если он проявлял себя умным и мудрым, то и относились к нему лично с уважением и почтением, даже если враждовали с его родом.
Как отмечал К.Д. Кавелин, в языке отразился тот факт, что быт славян в древности строился на родственных отношениях. Выражение этого усматривается в том, что крестьяне называли помещика, царя и всякого начальника отцом, себя - его детьми. Старики молодых называли ребятками, молодками, а те, в свою очередь, старших звали дядями, дедами, тетками, бабками, матерью [37]. Подобные обращения к незнакомым людям как к родственникам можно встретить и сегодня, но чаще всего это выражается в обращениях к пожилым людям, которых называют «мать», «отец», «дед», «бабушка».
Обращаясь к сюжетам русских сказок, обнаружим, что определяющими мотивами для вступления в брак были не любовь, а личные качества юноши и девушки. Девушка должна была быть скромной, домовитой, хозяйственной, а жених должен был быть хорошим добытчиком. Во внимание также принимались физическое и умственное здоровье. Это хорошо показано в сказках «Хаврошечка», «Морозко» и др., в которых старшие дочери, не вышедшие замуж, выставлены дурнушками, лентяйками и неумехами в противоположность младшей умнице, рукодельнице, которую очень скоро берет замуж красный молодец.
Таким образом, постепенно понятие «семьи» редуцировалось до «малой семьи». А сегодняшнее представление русского человека о семье сузилось до размеров «собственной» репродуктивной семьи, согласно социологическому опросу, проводимому в 1998 и 2002 годах. Интересен тот факт, что современный россиянин в качестве собственной идентификации с какой-то социальной общностью чаще выбирает друзей (в отличие от поляков, которые выбирали семью) [95, с. 196-197]. То есть, как говорят ученые, средний россиянин открыт многим сообществам и готов распознать своих практически в любой общности [95, с. 132]. Причиной тому социологи называют поиск нашими гражданами опоры в разных общностях. Тем не менее, россиянин не ведает или не верит в правила взаимоотношений и взаимных обязательств, по которым существуют различные группы в обществе. «При выраженном стремлении солидаризоваться, россияне пассивны, многие из них уверены, что от их действий ничего не зависит, проявляют политическую апатию, отстраненность. ... Скорее всего, это не свидетельство российской патриархальности, но продукт недоверия российским властным структурам и тем, кого называют «олигархами», коррумпированным чиновникам, представляющим власть» [95, с. 133]. Особо следует отметить то, что национальная идентификация практически оторвана от ощущения близости к местным и, тем более, «русским национальным традициям». Разница между теми, кто ассоциировали себя с русскими по национальности, и теми из них, которые одновременно относили себя к приверженцам русских традиций, составляет 27-28% [95, с. 179].
Что касается представления о современном российском обществе в самом обществе, то в его формировании СМИ играют важную, если не ведущую роль. Имеется огромное количество публикаций о разоблачении коррупции, обмана. С одной стороны, хорошо, что о существовании этих проблем в обществе не умалчивается. С другой стороны, это имеет отрицательные последствия: обилие подобных публикаций вызывает апатию, ощущение бессилия и бесполезности попыток населения доказывать и отстаивать свою правоту, бороться с системой, что способствует упадку народного духа и усилению раскола между правящей верхушкой и простым народом.
Несмотря на это, социологи отмечают осознание существования в нашем обществе большого разнообразия культур. На этой почве выявлено наличие потребности в общегражданской идентичности, основанной на доверии граждан и государства. Однако, эта потребность общества остается неудовлетворенной. Об этом свидетельствует отмеченная учеными тенденция роста ориентации людей на собственные силы (социологический опрос 2002 года по сравнению с 1998 годом). Россияне (чаще, чем поляки) решают свои проблемы сами и считают, что их благополучие зависит только от них самих. В этом смысле интерес представляют результаты массового опроса Института социологии РАН, опубликованного в «Новой газете» в июле 2006 года: только 5% взрослого населения России не считают, что государство должно быть полностью ответственным за судьбы своих граждан. Можно говорить, что все остальные видят в государстве «отца родного». Но когда речь идет о том, на кого рассчитывать в решении своих проблем, всего 6 % опрошенных полагаются во всем на государство, остальные более 90 % рассчитывают на себя. «За государством оставлена роль принятия решений, но при этом граждане никак не чувствуют ни собственной причастности к проводимым мерам, ни ответственности за их воплощение. Сильное отчуждение от государства, которое за время реформ не оправдало ожиданий граждан, по большинству патерналистского толка, привело к заметной автономизации частной сферы без особой надежды на реализацию гражданских прав и взаимного уважения. Так что адаптация россиян к нынешнему социуму - это, скорее всего, привычное на уровне обыденной жизни самостоятельное приспособление к реформам, а не активное в них участие, которые всегда инициировала верховная власть и государство, но не общество ... « [95, с. 343].
Представления о власти
В представлении русского человека о власти очень ярко проглядывается неоднозначность и полярность, т.е. дуализм. С одной стороны, власть - сакральна, она дана Богом. С другой стороны, она не воспринимается всерьез, о чем свидетельствует наличие в фольклоре множества анекдотов о власти, а также сказок, где царь выставлен глупым и недалеким.
В чем заключается такое двойственное отношение? Н.Н. Карпицкий указывает на то, что царь являлся олицетворением чаемого, идеального государства [42]. Если он ставленник Бога, то, значит, он знает, как в идеале должно функционировать государство, и все для этого делает. А чиновники - это воплощение реальности, которая очень далека от идеала. Отсюда и ненависть к ним, и неудовлетворенность, и желание истребить их, чтоб не было никаких помех в достижении идеала.
Двойственное отношение к власти может также иметь свои истоки в расколе общества. Во время своего царствования Алексей Михайлович Романов вместе с Патриархом Никоном провели церковную реформу, повлекшую за собой раскол общества и ставшую причиной феномена старообрядчества. Позже раскол в обществе усилился при Петре I, когда он «прорубил окно в Европу». Петр стал отправлять за границу на учебу бояр, состоявших на службе, и их детей. С одной стороны, за время его правления появилось множество новых институтов. Их можно рассматривать двояко - и как прогрессивные, и как нанесшие вред развитию России. Но власть отныне перестала знать и понимать чаяния народа, т.к. была далека от него. Обучаясь в Европе, элита завораживалась западными идеями, в то время как под своим носом не желала видеть жизнь народа. Вот как об этом пишет А.С. Ахиезер: «Образованные современники недооценивали особую специфическую природу массовых представлений, необходимость понимания их внутренней структуры, особого древнего видения мира. Такого рода методами можно добиться тех или иных сиюминутных результатов, но они одновременно закрепляли и усиливали раскол, взаимное непонимание» [2, с. 269].
В определенной степени это было одной из причин восстаний Пугачева, Болотникова, Разина. Вроде бы, народ понимает, что без власти нельзя, т.к. кто-то должен думать в масштабе государства, и поэтому народ уважает власть. С другой стороны, народ видел и чувствовал, что власть далека от него; она не слышит, не видит потребности народа (не способна или не желает этого делать). Это привело к презрительному, насмешливому отношению к власти, что проявляется сегодня в народном фольклоре в виде частушек и анекдотов, а также в политической апатии народа. Недаром социологи и психологи утверждают, что апатия - это один из видов протеста против существующей ситуации.
Любые действия российской власти оцениваются с позиций нравственности. Для русского человека нравственность поступков и действий всегда стояла на первом месте. И если посмотреть с этой точки зрения на князей, царей, правителей России, то можно найти причины народной любви к ним. Личный пример первого лица государства (предводительство в походах, молитва в церкви, работа на судоверфях и пр.) делает его близким к народу, вызывая у народа отеческое почитание и любовь. Чиновники же своей деятельностью сами дистанцируются от народа. Они находятся ближе к народу в повседневной жизни и им сложнее укрыть от глаз народа свои недостатки и прегрешения. Народ же ждет от них такой же нравственности действий, как и поступки первого лица государства, - быть примером во всем. Несоответствие ожиданий народа и действительности вызывает презрение и ненависть к чиновникам.
Существует еще такой аспект отношений между народом и властью: народ не видит последовательности в принятии решений стоящими у руля. Особенно в области налогообложения. Когда налоговое (тягловое) бремя ослабевало, народ не спешил расслабляться и радоваться, так как знал наперед: сегодня один закон вышел, завтра издается другой указ противоположного действия. Потому и пословица появилась в народе: «закон - что дышло: куда повернул, туда и вышло».
По мнению отдельных ученых, государство, власть являются одними из базовых ценностей в русском менталитете. К примеру, так считает Э.С. Кульпин, рассматривающий становление российской ментальности с позиций социоестественной истории. С XV по XVIII века в сознании народа формировались главные ценности, которые являются базовыми для русского менталитета. Это ценности государства, служения (в частности, служения государству), иерархии, неформального социального договора народа с государством, государственного регулирования [57]. Ученый приводит достаточно веские аргументы и выводы в пользу этого. Но тут необходимо оговорить следующий контекст этих ценностей. Ценность государства - да, но государства не всякого, и уже тем более не того, какое оно есть в реальности. А ценность такого государства, каким оно должно быть в идеале, — со справедливым судом, с добрым царем, с чиновниками, которые не злоупотребляют своим положением и не берут взятки, и т.п. Ценность иерархии, но не в том, что ее нужно возвести в ранг тирании, а в том, что каждый должен быть на своем месте, определенном ему Богом, и должен верой-правдой служить всему обществу на этом месте в иерархии. Отнюдь, не должны люди в такой иерархии лебезить друг перед другом, пресмыкаться. Наоборот, они должны общаться друг с другом на основе взаимоуважения и личного достоинства. Каждый в такой иерархии должен знать свое дело и быть за него в ответе перед всем обществом. Тогда из ценности иерархии уже будет происходить ценность служения — государству (а значит - и обществу) и Богу. Служением своим человек выполняет волю Божественную, которая проявляется не только в посещении храма и молитве, но и в добросовестном выполнении вверенного ему дела. Ценность неформального социального (общественного договора) -тоже верно, т.к. в идеальном государстве, которое является ценностью, не нужны будут дотошные законы, регламентирующие все до запятой. В таком государстве будет цениться слово, данное народом царю и царем народу. Ценность государственного регулирования -да, но только не в повседневной и частной, личной жизни, а в охране справедливости и Правды в этом государстве и на его границах. Именно такой контекст имеют в русском менталитете эти ценности, а вовсе не то, что осуществлено в реальности в современной России. Тем более, что результаты социологического исследования 2002 года показывают потребность общества: «Для россиян остается значимой идентичность, ассоциированная с государством, причем сильным» [95, с. 338].
Сегодня же за каждой из названных ценностей имеем следующее: государство для народа предстает в лице коррумпированных чиновников, для которых место в госаппарате является лишь средством набить собственный карман. Неформальный общественный договор сегодня вылился во взаимную безответственность общества и государства, когда «государство не несет ответственности за своих граждан и за то, что с ними происходит, а те в свою очередь не несут ответственности за свою страну» [95, с. 290]. Служение для народа сегодня вообще ценности не имеет. И в этом плане остается незамеченным подвиг педагогов и врачей, библиотечных и работников других бюджетных малооплачиваемых профессий. Государственное регулирование сегодня для большинства народа существует только на словах и касается только экономики. А в области законодательства - как его творчества, так и исполнения - никто в современной России не чувствует силу справедливого для всех, без исключения, закона. Каждый, кто задумывается над этим или сталкивается с этим, убежден, что сегодня деньги и связи являются единственной ценностью, перед которой меркнет сила Истины, Правды и Закона.
Именно потому, что существует такая пропасть между реальным и чаемым, в обществе происходят дезинтеграционные процессы, а элита сегодняшней России не может отыскать ни «особого русского пути», ни приемлемой всем обществом «национальной идеи».
Отдельно необходимо сказать о реформах в России. Любое положение о реформе, о внесении каких-то изменений в жизнь необходимо до людей доводить, объяснять им, зачем и для чего это делается. Только в этом случае не будет возникать лишних толков и слухов, и можно будет заметить хоть какие-то результаты от нововведений, прежде чем народ всколыхнется и восстанет против них, или выразит свой протест посредством апатии, самоотстранения. Несомненно, без реформ государство не может двигаться вперед, развиваться. Но для проведения любой реформы необходимо подготавливать почву: и перед началом, и во время проведения реформ в жизнь важно постоянно разъяснять смысл самих реформ и каждого шага, сделанного в этом направлении. У нас же, в России, сохраняется такой порядок дел, когда правительство не считает нужным разъяснять народу сущность, смысл и цели реформ, того, к чему они приведут и что дадут обществу в целом и каждому его члену в отдельности.
