Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Философско-методологические вопросы изучения права .
1. Исторические особенности развития философии права в России. 12
2. Философия права: специфика, предмет место в структуре социально-философского знания . 37
3. Правовая культура и правовые ценности . 64
Глава 2. Актуальные вопросы развития права в современной России: трудности и перспективы .
1. Право в системе ценностей российского общества. Справедливость и право . 79
2. Правовой нигилизм в современной России: причины, последствия, пути преодоления . 95
3. Пути развития права в России. 118
Заключение. 149
Библиография.
- Философия права: специфика, предмет место в структуре социально-философского знания
- Правовая культура и правовые ценности
- Право в системе ценностей российского общества. Справедливость и право
- Правовой нигилизм в современной России: причины, последствия, пути преодоления
Философия права: специфика, предмет место в структуре социально-философского знания
Термин "философия права" возник сравнительно поздно, в конце XVIII века, его автором был немецкий юрист Г. Гуго, который пользовался им для более краткого обозначения "философии позитивного права". Конечно же, философская мысль обращалась к проблеме права задолго до этого времени.
Формирование правовой философии в России можно отнести к эпохе раннего Средневековья. Первым документом, посвященным этому вопросу, считается трактат «Слово о Законе и Благодати», написанный в XI в. русским митрополитом Илларионом. Законопослушное и нравственное поведение человека в обществе связано у Иллариона с постижением Истины и достижением в силу этого Благодати как идеала христианина. В распространении морально-этического идеала христианства киевский митрополит усматривает путь к совершенствованию человечества и замене Закона (Ветхий Завет) Истиной (Новый Завет).
Рассуждения о праве содержатся в трудах Владимира Мономаха, Даниила Заточника, нестяжателей (Нила Сорского, Максима Грека, Зиновия Отенского) и их противников — иосифлян, прежде всего, у самого Иосифа Волоцкого, у Филофея, автора концепции «Москва -Третий Рим», Федора Карпова, Ивана Пересветова, в переписке Ивана Грозного и князя Курбского, работах Ивана Тимофеева, Симеона Полоцкого, Юрия Крижанича, Феофана Прокоповича. В целом развитие философско-правовой мысли во многом было созвучно ее развитию в Западной Европе, как и там, христианство была господствующим мировоззрением, многие авторы также опирались на Аристотеля и
Цицерона, одновременно появлялись схожие мотивы, как например, в работах Федора Карпова и Макиавелли.
В то же время были и свои отличия, связанные с отличием православия и католицизма, ролью церкви в светских делах, историческими, культурными и географическими факторами. В России прослеживается гораздо большая сакрализация верховной власти и, соответственно, большее упование на неё. Если власть и критикуется, даже если власть признана «мучительской», предпринимать что-либо против нее недопустимо, большинство авторов отказывают в праве на сопротивление власти, как ведущему к еще большему вреду. Говорится и о необходимости «царской грозы», но эта гроза не реализация самовластья, а, напротив, признак дееспособности и надежности верховной власти для подданных, поскольку именно их «царская гроза» ограждает «яко оградом твердым» . Она обращена не против подданных, а в их защиту. «Гроза» действенна не только против внешних врагов, но и лиц, творящих беззаконие внутри страны, и с ее помощью должна восстанавливаться нарушенная справедливость. Такая постановка вопроса естественно подразумевает и суровое наказание для всех творящих «неправду».
Интересно обращение к опыту Османской империи, пожалуй, самого мощного наряду с Габсбургской монархией государства в XVI-XVII веках. Авторы приводят его в пример как государство, где разумными выплатами судьям искоренили мздоимство, и как пример проведения реформ, где султан жесток и грозен, но "без таковые грозы правды в царство не можно ввести
В существующих теориях был ярко выражен полумистический взгляд на царскую власть как на нечто незыблемое, сверхъестественное. Постоянная надежда на верховную власть как на гаранта и единственный источник правосудия в противовес «неправде» бояр и «больших» людей, усиливающаяся сакрализация правителя, неприятие идей Реформации (одним из проявлений чего можно считать жесткое подавление ереси жидовствующих), позволяют указать на конец XVI века как на начало все более усиливающегося расхождения с общими тенденциями развития западноевропейской правовой мысли.
К этому следует добавить общее настроение в обществе, когда после «незаконных» воцарений, связанных с прерыванием династии Рюриковичей на троне, страна пережила страшные потрясения Смутного времени и на Соборах представители сословий, то есть имеющие политический вес слои общества, консолидировались в поддержке верховной власти и закабалении «низших». Хотя теория естественного права находит отклик и понимание, из нее не делают тех же выводов, что в Западной Европе.
С началом преобразований Петра I, вместе с другими сторонами жизни российского общества, европейские образцы стали широко перениматься и в правовой сфере. Сам Петр Т повелел перевести на русский язык сочинение С. Пуффендорфа «О должностях человека и гражданина по естественному праву». В работах его ближайшего сподвижника Феофана Прокоповича часто встречается ссылка на естественный закон как основание для организации наилучшего правления в государстве. В «Наказе» Екатерина II, под влиянием «Духа законов» Монтескье, философии Вольтера, Дидро, сформулировала идею естественного права всех людей на свободу и «вольность», обратилась к разуму и совести для укрепления самодержавия. «Наказ» предусматривал и юридическое просвещение, которое рассматривалось как средство воспитания и отвращения людей от пороков.
Правовая культура и правовые ценности
Заинтересованными исследователями начального опыта Советской России в сравнительно-исторической перспективе стали правоведы русского зарубежья. Это была критико-аналитическая работа, которая велась во имя «будущей» России, в зарубежных учебных и научных центрах. В начале 20-х гг. центрами собирания профессорско-преподавательских кадров из России стали Харбин, Прага, крупные университетские города Югославии. Большая группа правоведов, философов и публицистов появилась в 1922 г. в Берлине, доставленная в Германию на известном «философском пароходе».
В 1925 г. в Праге вышли два тома обстоятельного труда под названием «Право Советской России». В разделе об источниках права Н.Н. Алексеев, Н.С. Тимашев писали, что для установившейся в стране диктатуры важна не конституция, а «непосредственный и многообразный политический эксперимент». Категория закона к этому праву вообще неприменима, поскольку на практике отсутствует отличие законов от указов и один декрет может быть отменен каким-либо другим декретом без соблюдения каких-либо условий и без каких-либо специальных оговорок.
В эмиграции жили и работали Н. А. Бердяев, П. А. Сорокин, П. Б. Струве, Г. К. Гине, Н. С. Тимашев, С. Л . Франк и др. С. И. Гессен, ученый секретарь Берлинского Русского научного центра, стал автором фундаментального исследования. «Проблема правового социализма». Среди деятелей русского зарубежья особое место занимает Петр Бернгардович Струве (1870-1944), стоявший у истоков российской социал-демократии и эволюционировавший от легального марксизма к государственническому либерализму в духе Чичерина. Из философов права, работавших в эмиграции, пожалуй, самым известным является Иван Александрович Ильин (1883-1954). Юрист по образованию, он приложил значительные усилия к прояснению взаимоотношений религиозной и правовой философии, истолкованию их в либерально-консервативном духе. После административной высылки из России в 1922 г. Ильин участвовал в работе Религиозно-философской академии и Русского научного института в Берлине, а после прихода к власти в Германии нацистов жил в Швейцарии.
Исторический опыт человечества, писал И.А. Ильин, показывает, что авторитет положительного права и создающей его власти покоится не только на общественном договоре («на общественном сговоре»), не только на признанных полномочиях законодателя, не только на «внушительном воздействии приказа и угрозы», но «прежде всего» на духовной правоте, или, что то же самое, на «содержательной верности издаваемых повелений и норм». В отличие от всякой физической силы государственная власть есть волевая сила. Это означает, что способ ее действия есть по самой своей внутренней природе генетический, и притом духовный. Физическая сила, понимаемая в данном случае как способность к вещественно телесному воздействию на человека, по сути дела, необходима государственной власти, однако она отнюдь не составляет основного способа действования, присущего государству.
Государственная власть, по И.А. Ильину, должна принадлежать и применяться только на основе правового полномочия; она должна быть единой в пределах каждого политического союза («как один Дух и его правота»); она должна осуществляться лучшими людьми, удовлетворяющими этическому и политическому цензу; политические программы могут включать в себя только такие меры, которые преследуют общий интерес.
И.А. Ильин поясняет, что сама справедливость в ее правовом воплощении не сводится лишь к равенству фактическому (с его «слепотой к человеческим различиям»); она состоит в «беспристрастном, предметном учете, признании и отражении каждого индивидуального субъекта во всех его существенных свойствах и основательных притязаниях». Однако для претворения подобной «распределяющей» справедливости необходимо, чтобы сам индивид (как, впрочем, и народ, нация) обладал чувством достоинства. Чувство собственного достоинства есть необходимое и подлинное проявление духовной жизни; оно есть знак того духовного самоуважения, без которого немыслимы ни борьба за право, ни политическое самоопределение, ни национальная независимость. Гражданин, лишенный этого чувства есть человек политически недееспособный, а народ, не движимый таким чувством будет обречен на тяжкие исторические унижения. Эти же свойства необходимы и государству".
По мнению Ильина, правовое государство в отличие от тоталитарного - этого исторического и политического факта XX в. -основывается всецело на признании человеческой личности — духовной, свободной, правомочной, управляющей собою в душе и в делах, т.е. оно покоится на лояльном правосознании. Тоталитарный режим, напротив, покоится на террористическом внушении. Сама сущность тоталитаризма состоит не столько в особой форме государственного устройства (демократической, республиканской или авторитарной), сколько в объеме управления: этот объем становится всеохватывающим. Режим держится не законами, а партийными указами, распоряжениями, инструкциями. При этом государственные органы, поскольку с виду они еще действуют, слагают из себя только показную оболочку партийной диктатуры. «Граждане» в таком сообществе только субъекты обязанностей и объекты распоряжений. Правосознание здесь заменено психическими механизмами — голода, страха, мучений и унижений.
Право в системе ценностей российского общества. Справедливость и право
Как явление общественной жизни, право принадлежит также и к сфере общественного и индивидуального сознания. Нормы права, нормативные акты, правоприменительные решения и другие юридические феномены могут рассматриваться как своеобразные теоретические и практические явления культурной жизни. Культура оценивает и осмысливает их, что порождает в ней особую сферу осознанного отношения общества к праву - сферу правосознания.
Очевидно, что правовое государство немыслимо без относительно развитого правосознания, условно говоря, «веры в право», причем как у управляемых, так и у управляющих , что часто забывается, когда сетуют на низкий уровень правосознания в России. «Все юридические гарантии бессильны, если сама администрация не проникнута духом беспристрастия»49, подчеркивалось в российской дореволюционной юридической литературе.
Любые политические решения, законы, указы, и так далее оказываются неэффективными, если они противоречат культуре масс, выраженной, в частности в их правосознании.
Правовая культура — многозначная характеристика одной из важнейших сторон жизни общества. Если правосознание охватывает только духовную жизнь общества, является только частью общественного сознания, то правовая! культура включает в себя как духовные характеристики, так и «материальные придатки» права — юридические учреждения, их организацию, отношения. Как роль в обществе права, судебной, нотариальной, арбитражной и иных систем, так и стиль, культуру их работы, отношения с гражданами, защиту законных интересов, знание и соблюдение законов в обществе. Как соотношение правовой культуры с другими системами общей культуры -политической, научной, художественной, так и формы рассмотрения споров в суде, работу законодательных органов и тому подобное.
Поскольку культура - выражение специфически человеческого способа деятельности, она по своей природе нормативна; следовательно, культурные и правовые нормы могут совпадать по своему содержанию, то есть они могут заключать в себе одни и те же правила поведения.
В целом правовую культуру, как и культуру вообще, можно оценить по ее уровню, который определяется, прежде всего, степенью развития компонентов правовой системы. При этом оценивается уровень: - Общественного и индивидуального правосознания, в том числе юридической науки и юридического образования; - законности; - совершенства законодательства; - совершенства юридической практики (прежде все судебной), то есть состояние правосудия в обществе.
Данные уровни можно считать вместе с тем и элементами правовой культуры.
Культурная норма всегда социальна, ибо социальна человеческая деятельность, ею нормируемая. Нормативность культуры обеспечивает координацию и организацию действий индивидов, входящих в социальное целое. Нормативность как организационное и координационное средство проявляется в форме институционализации отношений и поведения. Ее сутью является появление объективных, от индивидов, не зависящих правил поведения и обеспечение их выполнения. Процесс институционализации отношений предполагает их формализацию и стандартизацию. Иначе субъект общественной жизни не смог бы предвидеть действия других субъектов, связанных с ним, и обеспечить эффективное взаимодействие - самую глубинную основу любого коллективного целого, в том числе и общества. Именно сформировавшаяся институциональная система, регулирующая поведение людей, - одно из специфических отличий человеческого общества.
Обращаясь к праву, можно утверждать, что все юридические нормы суть нормы культуры, но не все нормы культуры суть юридические нормы. Осуществляемый обществом отбор культурных норм, после чего они оказываются включенными в право, производится по принципу их значимости для сохранения и функционирования социального целого. Если правило поведения, входящее в культуру, имеет значение для общества или, во всяком случае, связано с осуществлением общих дел, оно должно рано или поздно стать общеобязательным, то есть стать правом.
Право, следовательно, - часть культуры, ее сторона, «момент». Конечно, при этом возникают и острые коллизии, когда право, не опирающееся на культуру общества навязывается ему, когда право и культура выступают как противоречие. Такая ситуация может сложиться в государстве, населенном гражданами с разными культурными традициями, с разным уровнем развития составляющих государство общностей. Но она может сложиться и при резкой смене государством политического и экономического вектора развития. В России актуальны оба приведенных момента.
Правовая культура — это состояние правосознания, законности, совершенства законодательства и юридической практики, выражающее утверждение и развитие права как социальной ценности, то есть своего рода «юридическое богатство» общества.
Правовой нигилизм в современной России: причины, последствия, пути преодоления
Третья форма состоит в недоучете тех экономических, политических, социально-психологических условий, в которых будут реализовываться принятые юридические нормы. Законодатель при создании юридической нормы должен учитывать все условия среды, где будет работать данная норма. Должен посмотреть, как создавались подобные нормы до него в этом государстве, посмотреть опыт в данной сфере законодателей других стран, посмотреть научные достижения и наработки по данной сфере правового регулирования. И на основе этого создать такую норму, которая будет реально действовать.
Можно заметить, что правовой идеализм исходит от законодателя, который по своей небрежности и неграмотности создает «неправильные» нормы, которые, в свою очередь могут порождать скептическое или нигилистическое отношение к праву и его ценностям.
Говоря о правовом нигилизме и идеализме нужно указать и на методьг борьбы с этими явлениями. Поскольку эти явления возникают в связи с низким уровнем правового сознания, то методы борьбы будут схожи.
В нашей жизни правовой нигилизм указывает на «условность» обязательности исполнения закона. У граждан создается впечатление о своем государстве как о враждебной им силе, не способной или не желающей отстаивать их интересы.
Правовой нигилизм - это психологическое отрицательное (негативное) отношение к праву со стороны граждан, должностных лиц, а через их действия государства- и общественных структур, а также фактические правонарушающие действия указанных субъектов. Данный феномен выступает как элемент сознания (индивидуального и общественного), так и способ поведения индивида или коллектива.
Правовой нигилизм в его многообразных проявлениях и формах является антиподом правовой культуры — от недооценки и неуважительного отношения к праву до его полного игнорирования и отрицания. Правовой нигилизм — это всегда и государственный нигилизм, поскольку отрицание права включает в себя по существу и отрицание государства как правовой организации публичной власти.
По словам выдающегося русского юриста XIX в. Б.Н. Чичерина, в России веками господствовало «общее крепостное состояние сословий», включая и дворян. Впервые в истории России император Петр III своим указом от 18 февраля 1762 г. о дворянской вольности освободил дворян от обязательной государственной службы. Вслед за этим Екатерина II в 70-х — 80-х годах XVIII в. признала за дворянами некоторые другие гражданские права и свободы, включая право частной собственности. Потребовалось еще сто лет, чтобы от крепостной зависимости была (при Александре II в 1861 г.) освобождена основная часть российского населения — крестьянство.
Причем освобождение это произошло без наделения крестьян землей (вместо этого действовала система общинного владения землей — с большой зависимостью отдельного крестьянина от общины). Ключевой для России земельный вопрос не был решен ни при царе, ни при большевиках и до сих пор (при формальном провозглашении права частной собственности на землю) остается одной из важнейших и трудноразрешаемых задач всего процесса современных социально-экономических и политико-правовых преобразований в стране.
Известный дореволюционный юрист К.Д. Кавелин в 40-х годах XIX в. одним из первых заметил, что в российской истории личность постоянно заслонялась семьей, общиной, государством. Б.А. Кистяковский в своей статье «В защиту права» (1909 г.), в частности, писал: «Притупленность правосознания русской интеллигенции и отсутствие интереса к правовым идеям являются результатом застарелого повседневной жизни русского народа» . Правовой нигилизм имел весьма широкое распространение, и даже такой критик царизма, как А.И. Герцен, в духе идей русского общинного социализма, трактовал отсутствие начал права в русской общественной жизни как нечто положительное, как некое преимущество России перед Западом в движении к будущему справедливому строю.
Славянофилы и вовсе отрицали саму постановку вопроса о правовых гарантиях свободы личности против царского самодержавия и произвола властей. «Гарантия не нужна! Гарантия есть зло. Где нужна она, там нет добра; пусть лучше разрушится жизнь, в которой нет доброго, чем стоять с помощью зла», — утверждал К.С. Аксаков86. В дальнейшем, в условиях диктатуры пролетариата во главе с коммунистической партией, на смену дореволюционному правовому нигилизму пришел качественно новый вариант правового нигилизма — коммунистический нигилизм в отношении права и государства как надстроечных явлений эксплуататорского общества. Можно вспомнить и часто упоминаемое в перестроечные времена «телефонное право» партийных органов по отношению к судам и правоохранительным органам. В постсоветское время Россия вступила в новый период своего культурно-правового развития, основными целями и ориентирами которого являются конституционно закрепленные идеи и ценности прав и свобод человека и гражданина, принципы, нормы и институты гражданского общества и правового государства.
