Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историческое вызревание личностного бытия человека и формы его осмысления 22
1.1. Первобытный человек и осмысление его бытия в мифологии и предфилософии 22
1. 2. Античный индивидуализм и прозрение древней мудростью необходимости личностного бытия человека 24
1.3. Идеал человеческого бытия в эпоху Средневековья 35
1. 4. Осмысление личностного бытия философией Нового времени 47
1. 5. Философия второй половины XIX - начала XX веков об индивидном и личностном бытии человека 59
Выводы по 1 главе 83
Глава 2. Личностное бытие человека в системе природы и общества (онтология личностного бытия) 85
2. 1. Личностное бытие человека как инобытие системы общества 85
2. 2. Личностный фактор возникновения человеческого сознания 94
2. 3. Личностный фактор становления социальной системы 99
2. 4. Личностное бытие как фактор эволюции природы и общества 107
2.5. Субъективистские трактовки системы общества и личностного бытия человека 113
Выводы по 2 главе 143
Глава 3. Социальная феноменология личностного бытия 145
3. 1. Возможности и пределы субъективно-идеалистического феноменологического анализа 145
3. 2. Универсальная субъектность личности 154
3. 3. Коллективистическая самоидентификация как способ восхождения к личностному бытию 161
3. 4. Личностне бытие и гуманистичность общества 172
3. 5. Личностная атрибуция свободы 181
3. 6. Личностная сущность любви 192
3. 7. Личность и разум 203
Выводы по 3 главе 221
Глава 4. Социально-философский анализ психологической феноменологии личностного бытия 222
4.1. Методологическая ограниченность западной психологии в постижении личностного бытия 222
4. 2. Советская психология о психологических механизмах личностного бытия 238
4. 3. Смещение внимания от личностного к индивидному бытию в современной российской гуманистической психологии 250
Выводы по 4 главе 264
Глава 5. Социология личностного бытия. Всеобщий труд как фактор становления личностного бытия массового человека 268
5.1. Исторические формы труда и становление личностного бытия человека 269
5.2. Элементы всеобщего труда и их трактовка в современной западной и российской социологии 275
5. 3. Личностнотворческий опыт предприятий с коллективной формой собственности 291
Выводы по 5 главе 295
Заключение 296
Библиография 299
- Античный индивидуализм и прозрение древней мудростью необходимости личностного бытия человека
- Возможности и пределы субъективно-идеалистического феноменологического анализа
- Методологическая ограниченность западной психологии в постижении личностного бытия
- Личностнотворческий опыт предприятий с коллективной формой собственности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Категории «личностное бытие человека», «личностный модус человеческого бытия» не являются широко распространенными и, тем более, детально проработанными. Чаще употребляются категории личность, индивид, индивидуальность, человек, но и эти термины-категории зачастую употребляются нестрого, их содержание сближается почти до синонимичности. Философская антропология, социология, психология, политология, этика и эстетика, даже богословие и педагогика предпочитают вести речь о человеке, не различая модусов его существования, не заостряя внимания на специфике его личностного бытия. Термин «личность», правда, используется достаточно часто, но употребляется он чаще всего для обозначения понятия индивида. Тщательно изучаются процессы социализации, ролевого функционирования, интеракций, девиаций, автономизаций, ценностных ориентаций, самооценок, самоутверждений, внутренних конфликтов – в социологии; процессы мотиваций, саморегуляций, постижения своего «Я», внушения и подражания, эмпатии и образования «личностных» смыслов – в психологии; воспитания подготовленной к участию в современном открытом обществе «личности» ребёнка – в педагогике; включения гражданина в политическое участие – в политологии и т. д. Но все эти исследования очевидно смещены к изучению индивидного бытия человека, и в результате социология, психология, педагогика, политология личности не разрабатываются. А, между тем, современность всё чаще дает запросы на сверхиндивидные, универсальные ориентировки и формы поведения всё более широкого круга людей – в экологических, экономических, политических, да и просто житейски-экзистенциальных сферах бытия. Современная глобализация, подобно мощнейшему аттрактору, втягивает бытие всё более широкого круга людей в исторически новое, универсально-личностное состояние. Личностное бытие людей, так или иначе, приходит на смену господства индивидного состояния человека. Теоретическое осмысление этой всемирно-исторической тенденции не может не быть одной из самых актуальных задач для философии, если она хочет быть действительно современной.
Настоящее исследование посвящено выяснению специфики личностного бытия человека – условий его возникновения, исторических этапов его становления, специфики его наличной феноменологии, уяснению его места в современном рыночном обществе и перспективам его осуществления как в ближайшем, так и отдалённом будущем.
Состояние и степень разработанности проблемы. Проблема личностного бытия человека интересовала философию всегда. Само возникновение последней связывается в настоящей диссертации с попытками преодоления античной культурой того кризиса, в который ввергло общество господство индивидного состояния массового человека, пришедшего на смену первобытной доиндивидности – поглощенности человека родовой общиной. Возникающая философия разрабатывала категорию разума, или мудрости, как мышления и поведения человека, выходящего за пределы своего индивидно-ситуативного бытия и уходящего в сферы общечеловеческой универсальности – личностности.
Ценность всеобщего в человеческом бытии утверждает и христианство. Оно отличает бытие, замкнутое на повседневные потребности и социальные рефлексы, как низшее, по существу греховное («похоть очей», «соблазны тела», действия в плену индивидуальной «гордыни»), от бытия, устремлённого к системной целостности мира, представленной в превращённой категории Бога.
Философия Нового времени и Просвещения в учениях Б. Спинозы, Дж. Вико, И. Гердера возвращалась к системно-универсальным конструкциям Аристотеля. Обобщая эту традицию, Г. Гегель пришел к пониманию различий доиндивидного, индивидного и личностного модусов человеческого бытия, которые он обозначал терминами «сознание», «самосознание» и «разум» (в «Феноменологии духа») и представил как формы самоосуществления абсолютного духа и одновременно как исторические этапы осуществления человеческого бытия. Гегель показал также противоречивость, синтетичность, итоговость личностного («разумного») варианта человеческого бытия, что требует от исследователя владения диалектической логикой.
К обнаружению и осмыслению феномена личностного бытия восходили в XIX – XX веках русские религиозные философы, начиная от славянофилов и кончая В. С. Соловьёвым, П. А. Флоренским, Л. П. Карсавиным.
Значительный вклад в теорию личности внесла диалектико-материалистическая в своей основе культурно-историческая концепция личности в советской психологии (Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, П. Я. Гальперин, А. В. Петровский).
Современное состояние проблемы характеризуется устремленностью исследований к эмпиризму, приводящему к субъективистски-имманентным позициям и доктринам. В результате изучается только эмпирия индивидного бытия, личностное же бытие человека в силу его универсальности и синтетичности оказывается неуловимым для эмпиристской парадигмы. В диссертации показана неполнота подобных «личностных» исследований, представленная в широко распространённых сегодня гуманистической психологии (А. Маслоу, К. Роджерс, А. Г. Асмолов, Д. А. Леонтьев), психологической «теории черт» (Г. Олпорт, Х. Хекхаузен), экзистенциалистской философии (Н. А. Бердяев, Ж.-П.Сартр, М. К. Мамардашвили), интеракционистской и групповой социологии (Р. Линтон, П. И. Смирнов), экономических теориях постиндустриального общества (Д. Белл, М. Кастельс, В. Л. Иноземцев), феноменологической философии (Г. Гуссерль, К.-О. Апель). Личность в этих исследованиях представляется некоей суверенной самостью, источником социальных действий и норм, монадой, несущей в самой себе собственное бытие и способности к его трансцендированию, свободному «самопроектированию» (Ж.-П. Сартр).
Огромное число «личностных» исследований в современной российской литературе производится сегодня именно в этом ключе. Если вникнуть только в названия статей, книг и диссертаций, посвященных «личности», то не составит труда заметить, что в них под личностью подразумевается лишь отдельный человек, человеческий индивид, самоутверждающаяся человеческая единичность, специфика личностного бытия человека не улавливается.
Тем не менее, в нынешней отечественной литературе наблюдается и достаточно адекватное употребление категории личностного бытия. Исследователи пишут о «личности как способе бытия человека», о «метафизическом пласте» человеческого бытия, о различных «способах бытия человека»: психологическом, социокультурном, трансцендентном, экзистенциальном. О соотношении имманентного и трансцендентного в индивидуальном человеческом бытии. О «личностном бытии» и о его «духовной интенции» как основном его качестве. Об исторической смене форм (модусов) человеческого бытия.
Однако в этих и других подобных исследованиях категория личностного бытия применяется скорее интуитивно, без специального ее анализа и обоснования ее значения для социально-философского изучения человека и личности. Мы же в своем исследовании ставим перед собой именно эту задачу – специально исследовать категорию личностного бытия в ее онтологической, социологической, психологической экспликациях, связанных с задачами социально-философского анализа человеческого бытия.
Методология, теоретические источники и концептуальная основа
исследования. Методологическая база данного исследования определяется спецификой его предмета. Личность, личностное бытие – это идеальная представленность в человеке свойств, процессов и проблем окружающего социального и природного мира, это идеальное, системное качество, выражающееся в трансформированности бытия человека из его индивидного в сверхиндивидное состояние. Это его трансцендирование, выход за пределы индивидности, осуществляемый, однако, не субъективно-произвольно, а по требованиям общества и природы, осознаваемым как предмет собственной заинтересованности и озабоченности. Личность – это реальная универсальность человека, отождествление части и целого, элемента и системы, единичного и общего. Личность – это человеческая свобода, понятая не как произвол индивида, а как способность преодоления препятствий в процессе создания структур, нужных прогрессу человечества. Личность это наличие в человеке вытекающих из его универсальности высших «метафизических чувств» - свободы, нравственности, эстетизма, истины, системы, «предстояния перед Абсолютом» (А. А. Корольков). Личность - это воля как способность превосходить не только свою индивидность, но и сами эти превосхождения. Личность – это не состояние, а процесс, движение, решение, решание бесконечных антиномий и задач, предъявляемых обществом и окружающим миром. Личность возникает не в недрах индивида для решения индивидных задач, она провоцируется в индивиде обществом, предъявляющим индивиду задачи для свободного творческого их решения в интересах общества. Личность это выход за пределы индивидных представлений, иллюзий, случайных предикаций в мышлении, это преодоление довольствования знаковыми интенциональными конструктами («объектами») и создание адекватной образной картины мира и самого себя; это не трансцендентальный субъект априоризма, а «традиционный» субъект материализма. Личность, наконец, это мировоззренческий оптимизм, жизнеутверждение и жизнерадостность, активное ощущение счастья жить в состоянии тождества и взаимопроникновения с другими людьми и миром в целом.
Эти и другие моменты специфики личностного бытия требуют от исследователя применения адекватной методологической базы, специфической мировоззренческо-идеологической позиции, особого категориального аппарата и теоретических источников. Валидными и эвристичными для личностных исследований диссертант представляет следующие принципы, идеи и категории.
Принцип материализма, как позиция внешней, социально-бытийственной обусловленности личностного бытия человека. Преодоление на этой основе идей априоризма и онтологизации человеческой «самости», самотрансцендирования, предшествования индивидуального бытия сущности человека.
Принцип системности. Для постижения сущности человеческого бытия необходимо отказаться от интроиндивидной его идентификации и подняться на более высокий, системный уровень анализа. Первично и сущностно живет не человеческий индивид, порождая систему общества. Первично возникает социальная система, имеющая собственные сверхиндивидные (сверхбиологические) свойства и законномерности. Предъявленные человеческим индивидам и интериоризированные в них, они становятся личностными качествами этих последних. Личностное бытие – системное качество человека, привносимое в человека обществом в целях активного решения им проблем и задач социальной системы.
Диалектика как способ преодоления эмпиристских абсолютизаций и восхождения к сущностному анализу предмета. По существу, весь аппарат диалектики необходим для личностных исследований и практически весь он применяется, если эти исследования стремятся быть последовательно научными.
Идея универсального субъекта. В христианстве и христианском персонализме эта идея подана в превращённой форме: из потенциальной и целевой формы бытия она представлена в виде наличного бытия в Боге. В диссертации дается научная трактовка вопроса: универсальность (всеобщность) субъекта существует вначале как всеобщая связь, внутренняя валентность природы, которая затем исторически вызревает, нарастает в человечестве от почти абсолютного минимума в палеолите до почти абсолютного максимума в, кажется, не столь уже отдалённых далях «постсовременности».
Принцип историзма и динамизма в изучении порождения и становления личностного бытия человека. Применение системно-исторического (как варианта культурно-исторического) подхода к пониманию становления личностного бытия. Атрибутивность личностного качества в человеке и идея разной степени его осуществлённости в нем в разных исторических и онтогенетических условиях.
Идея модусов человеческого бытия – доиндивидного, индивидного и личностного и вытекающая из этого идея феноменологии (форм проявления) этих модусов, соответствующей каждому из данных модальных состояний человека.
Принцип гуманизма. Гуманизм – это коллективизм, людское взаимно любовное и взаимно требовательное единство и общее доверительное подчинение универсальным социальным ценностям. Только гуманистически организованное общество поднимает людей к личностному осуществлению их собственного бытия.
Главный мотив настоящего исследования – участие автора в современной полемике относительно феноменологии (форм проявления) личностного бытия человека; стремление дать синтез современных представлений о социальной реальности и феноменологии личностного бытия, попытки выдвинуть и обосновать социально-философскую интерпретацию феномена личности, разработать системно-гуманистическую методологию личностных исследований.
Цель данной работы – детализация, интерпретация, экспликация категории личностного бытия на основе системного анализа доиндивидного, индивидного и личностного модусов человеческого бытия и выявления социальной феноменологии (форм осуществления) каждого из этих модусов.
Эта цель модифицируется в стремление привлечь внимание человековедческих наук к специфике личностного бытия человека и отличению ими личностных феноменов от детально изучаемых ими сегодня феноменов бытия индивидного. На этой основе человековедению предлагается разработка специальной экзистенциологии личностного бытия в противовес и дополнение изучению исключительно индивидной феноменологии, предпринимаемых сегодня экзистенциализмом, гуманистической психологией, педологической педагогикой, позитивистской социологией и другими отраслями знаний о человеке.
Целью данной работы является также утверждение адекватной личностному познанию методологии, основными идеями и принципами которой должны стать материализм, системный подход, культурно-исторический подход, диалектика как логика применения категорий и конкретных методов познания.
Реализации поставленной цели отвечают следующие задачи:
- систематическое исследование исторических предпосылок современных исследований личностного бытия в философии (философской антропологии), психологии, социологии;
- развитие и конкретизация системной методологии как условия постижения личностного бытия;
- исследование социальной и психологической феноменологии личностного бытия (социальных и психологических механизмов осуществления человеческого бытия в качестве личностного);
- критика субъективистских трактовок личности, духовности, деятельности, критика эмпиристских абсолютизаций в человековедении, смещающих личностный анализ к фиксации эмпирически данной индивидности;
- осмысление трансформаций человеческого бытия в условиях современной глобализации и его тенденций к личностному бытию как массовому социальному феномену;
- использование экономических категорий труда, всеобщего труда, закона стоимости, закона потребительной стоимости, производственного самоуправления и других как инструментов для понимания становления личностного бытия человека в эпоху глобализации и информатизации.
Цель и задачи определили следующую логику исследования.
В теоретико-познавательном направлении:
- анализ проблем социокультурной обусловленности явлений доиндивидности, индивидности и личностности в философской антропологии, психологии и социологии, выявление предпосылок системно-гуманистической парадигмы изучения личностного бытия;
- осмысление методологических принципов философской аналитики индивида и личности, выявление познавательного значения системно-гуманистической установки для современной философии;
- концептуализация системно-гуманистической парадигмы личностного исследования;
- интерпретация феноменов личностного бытия в контексте системно-гуманистической парадигмы;
- развитие системно-генетического принципа современного познания в социально-антропологическом контексте, обоснование социально-генетического подхода в качестве конкретного метода историко-генетического исследования личностного бытия.
В социально-философском направлении:
- анализ системы общества как особой органической целостности; представление социальной системы как личностной системы (суперличности);
- исследование социальной детерминации личностного бытия как отражения и способа развития системного бытия общества;
- исследование модусов человеческого бытия и представление личностного модуса этого бытия как универсального, всеобщего бытия человека;
- исследование феноменов личностного бытия на фоне сравнения их с феноменами индивидного и доиндивидного модусов человеческого бытия;
- выявление психологических механизмов личностного бытия;
- анализ предпосылок становления личностного бытия как массового явления в условиях постиндустриального (информационного) общества и современной глобализации.
В плане онтологии личностного бытия
1. Личностное бытие человека представлено в диссертации как результат развития такого всеобщего свойства природы как её внутренняя активность, жизненность, несение в себе механизмов саморазвития. Подобно тому, как человеческое сознание является результатом развития всеобщего свойства материи – отражения, так и личностное бытие человека является высшим уровнем развития всеобщего качества «личностности» Природы. Это качество и его развитое осуществление в религиозном сознании гипостазируется в фигуру и личность Бога. В диссертации выдержан материалистический подход к проблеме.
2. В социологическом плане онтология личностного бытия связана с его статусом элемента социальной системы: личностные качества (феномены личностного бытия) возникают у человека не в недрах его индивидности, а только в условиях его включения в социальную систему в качестве её живого органа, берущего на себя решение посильных ему социальных задач и несение социальных – сверхиндивидных – функций. В таком случае бессмысленно говорить о раздельной жизни общества (системы общества) и «личности» и об их противопоставленности друг другу. Общество – это личностная жизнь составляющих его людей, а личностная жизнь «отдельных» людей – это и есть общественная жизнь. Живёт не личность в обществе и не общество вне личности. Живёт человеческое общество, единая людская, человеческая, личностная система. Она – субъект и личность, носитель и генератор познания, мыслей, целей, волений и действий. Она живёт жизнью своих членов и они – её совокупной жизнью; всякие разрывы этого тождества относительны, временны, несущественны, не сущностны, а лишь внешни иискусственны. Всякая онтологизация подобного разрыва делает систему общества тоталитаристски-деспотичной, а личность доводит до состояния субъективистски понятой индивидности.
3. Минимальным и непосредственным проявлением социальной системы, творящей личностное бытие своих членов и живущей их свободой и творческой активностью, являются социальные группы типа коллективов. На защиту выносится идея коллективистической самоидентификации человека как универсального непосредственного способа его возвышения до статуса личности. Общество как социальная макросистема формирует в своих членах личностные качества (личностное качество) не непосредственно, а всегда – через организацию специфических социальных групп с коллективистскими отношениями. Коллективизм – это непосредственный гуманизм, преодоление в человеческих связях альтруизма либо эгоизма, это одновременные максимальная требовательность членов коллектива друг к другу с позиций интересов общества и максимальное доверие, уважение, товарищеская помощь, симпатия и любовь – тоже осуществляемые по критерию выполнения человеком предъявленных ему обществом функций и задач для самостоятельного решения.
4. Следовательно, на защиту выносится идея коллективистического, социально центрированного, «вертикального» гуманизма как фактора формирования личностного статуса (бытия) человека. Этот гуманизм противопоставляется в диссертации порождённому Ренессансом индивидуалистическому гуманизму, центрированному индивидно, признающему в качестве вышей ценности лишь «права (отдельного) человека», а не социальной системы.
5. Диссертант защищает культурно-исторический подход в понимании генезиса и развития личности как органа социальной системы. Первоначально-исторически возникает не «человек», создающий общество и его институты для нужд своего выживания и т. п. Равно как первоначально возникает не безликая и безлюдная система общества, социализирующая «под себя» отдельных людей. Исторически первично возникает живая, органическая, а лучше сказать – социальная система, состоящая из трансформируемых ею из индивидного в личностное состояние людей. При этом первоначально степень такой трансформации минимальна, система как бы через головы отдельных людей осуществляет своё бытие, здесь воистину целое «уплачивает дань наличного бытия и бренности не из себя, а из страстей индивидуумов». Человеческое бытие здесь остаётся на низшем, доиндивидном уровне, непосредственным субъектом социальной жизни оказывается лишь система общества, представленная социальной группой рода, племени.
Цивилизационная революция возвысила первоначальное конформистское, суггестивное, безликое бытие человека до уровня индивидности. Началась эпоха индивидуализма, войны всех против всех и фальшивых её усмирений эвфемизмами «гражданского общества»; эта эпоха продолжается до наших дней.
В недрах этой эпохи зарождается и нарастает новый модус человеческого бытия – человеческая универсальность, выход человека за пределы индивидности, снятие отчуждения сущности, прозрение человеком всеобщих умыслов и промыслов системной субъектности. Последняя открывается человеку для свободного и ответственного её осуществления энергией осознанного исторического творчества каждого человека, становящегося для этого личностью.
В плане феноменологии (форм осуществления) личностного бытия
6. Диссертант отстаивает необходимость различения модусов человеческого бытия в качестве критерия для рассмотрения различных экзистенциалов человеческого бытия. Вместо абстрактных конструктов «человек», «человеческие» экзистенции, предлагается различать феноменологию доиндивидности (вера, доверчивость, эмпатия, благоговение, конформизм, негативизм и т. п.), индивидности (индивидуализм, страх перед системой и собственной индивидной временностью, смертностью, боязнь супер-эго, гордость (в христианстве – гордыня), честь, совесть, самоутверждение, самовыражение, внутренние конфликты между хочу, могу и надо и т. п.) и личностности (свобода, гуманизм, любовь, оптимизм, метафизические чувства системы, свободы, красоты, собственной универсальности и др.).
Современный экзистенциализм, претендуя на монополию в описании человеческих пребываний в тех или иных экзистенциальных состояниях, смещает своё внимание к экзистенциалам чисто индивидным и вовсе не касается коллективистских, личностных, отождествляя их с доиндивидной подавленностью человека обществом, состоянием «man», «on» и т. п. Критерий различения модусов и соответствующих им феноменов человеческого бытия позволяет выйти на конституирование научной, материалистической экзистенциологии, включающей в свой состав находки субъективистской экзистенциальной («экзистенциалистской») философии.
В плане психологии личности
7. В современной психологии личности господствуют исследования, улавливающие лишь психологические механизмы индивидного модуса человеческого бытия и, тем самым, смещающие личностные феномены к индивидным. Так «личностные смыслы» в подаче А. Г. Асмолова превращаются по существу в способы индивидного самоутверждения человека в чуждой внешней среде общества. Так «бытийные» и «пиковые» переживания у А. Маслоу теряют свою системную обусловленность и превращаются в саморазворачивание собственной онтологически заданной самости. В результате из поля внимания устраняется собственно личностная психология. Методологический ключ различения индивидного и личностного модусов человеческого бытия сможет здесь стать основой обращения психологии личности к адекватному собственному предмету.
В плане социологии личности
8. Различение модусов доиндивидного, индивидного и личностного бытия поможет исторической социологии разобраться в этапах исторического становления человеческой личности и представить современность как очередную (после Античности) эпоху кризиса рассудочно-индивидного осуществления человека, преодолением которой может стать только переход человечества к массовому личностному состоянию всех членов общества.
Современная социология, несмотря на преобладание в ней позитивистских методологических интенций, объективно устремлена к осмыслению нового исторического типа человека, запрашиваемого и формируемого сегодняшними процессами глобализации, информатизации, становления массовых коммуникаций, новых форм труда и новых технологий производства (элементы всеобщего труда в научном, автоматизированном, обслуживающем труде, выход творчески-гуманитарных форм труда из зоны абсолютного контроля механизмами закона стоимости и увеличение регулирующей роли закона потребительной стоимости и др.). Очередная великая антропологическая революция, сравнимая с революционным переходом от первобытной доиндивидности к цивилизации и индивидуализму, то есть личностная революция логически неизбежна и эмпирически уже, что называется, «здесь, при дверях». Защищаемые диссертацией идеи содействуют осмыслению и, следовательно, облегчению и ускорению этого противоречивого, но в целом прогрессивного процесса.
В плане методологии личностных исследований
9. Осмысление феномена личности и формирование широкой научной теории личности объективно затруднено отсутствием массового феномена личности даже и в нашей эпохе. Положение усугубляется позицией господствующего заказчика на гуманитарную научную продукцию: для успешного манипулирования людьми ему достаточно индивидной ориентировки всего человековедения. Отсюда проистекает господство в изучении человека и личности методологии позитивистского эмпиризма, приводящего к вытеснению из зоны научного внимания глубинных системно-материальных обусловленностей человеческого бытия. Последнее представляется лишь внутрииндивидным, имеющим собственную онтологию, априорным, имманентным, живущим в самим субъектом создаваемых и конвенционально коррелируемых «проектах» и «интенциональных мирах» и т. п.
Для успеха последовательно научных личностных исследований совершенно необходимо утвердить в исследованиях человека и личности материалистические принципы системности, культурно-исторического понимания развития психики и личности, диалектическую логику как основу применения категорий и конкретных методик исследования. Это – одно из важнейших положений, предъявляемых диссертантом для защиты.
1. Подобно известному положению о сознании как высшем уровне развития всеобщего свойства природы – отражения, в диссертации вводится представление о человеческом личностном бытии как высшем уровне осуществления всеобщего свойства внутренней активности, жизненности, самодостаточности, субъектности природы, её способности создавать структуры и механизмы возвышения самой себя на новые уровни существования. Одним из таких механизмов является факт и функционирование человеческого личностного бытия.
2. Выявлены модусы человеческого бытия – доиндивидный, индивидный и сверхиндивидный, или личностный. Одновременно они представлены как исторические этапы социальной эволюции человека: доиндивидное – суггестивное, иррационально-предрассудочное состояние человека в эпохе палеолита и, в значительной мере, неолита и бронзы; индивидное, индивидуалистически-рассудочное бытие человека в эпоху цивилизации, длящейся до наших дней; и личностное, открытое в универсальные промыслы всеобщего бытия разумное, свободное, творческое, гуманистическое, оптимистичное бытие массового человека в постсовременную, постцивилизационную эпоху, которая, несомненно, грядёт.
3. Предложено системное понимание личности и личностного бытия. Личностное бытие – это включённость человека в систему общества в качестве полноправного его члена, живого органа, свободно и творчески решающего задачи, порученные ему системой. Личность – это отражение и концентрация в человеке способности общества к расширенному воспроизводству, орган общественного прогресса, тогда как индивидное и доиндивидное бытие человека опосредствуют собой лишь простое воспроизводство общества, его статус кво.
4. Предложен механизм связи личностного и общественнгого бытия: это коллективистский гуманизм как преодолённость альтруистических либо эгоистических крайностей в отношениях целого и частей, единство и взаимопорождение общего и единичного.
5. Обосновано положение о сверхиндивидной (метаиндивидной) идентификации личностного бытия. Последнее не произрастает из индивидных сфер человека (путём разворачивания, «развития» врождённых задатков, диспозиций и талантов), а вкладывается в него сверху, из системы общества в процессе направленного воспитания и практического включения человека обществом в решение общественных проблем.
6. Обосновано положение, что принцип различения модусов человеческого бытия может стать основой перестройки современных психологии, социологии, других наук о человеке в направлении к превращению их в собственно психологию, социологию и т. д. личности и преодоление ими их нынешней ориентированности преимущественно на изучение лишь индивидного человеческого бытия и его феноменов.
7. Разработана наглядная схема сравнения феноменов личностного, индивидного и доиндивидного бытия, способная помочь психологам, социологам, педагогам отчётливее представить прерогативы и возможности их специальных исследований.
8. Обоснована возможность преодоления монопольного господства экзистенциализма в описании феноменов (экзистенциалов) человеческого бытия. Показано, что экзистенциализм смещает внимание лишь к индивидным экзистенциалам, представляя их при этом как имманентные, априорные, чисто субъективные. Охватив поле доиндивидных, индивидных и личностных феноменов системным, культурно-историческим анализом, можно конституировать новую отрасль человековедения – научную материалистическую экзистенциологию.
9. Выдвинута и обоснована идея возникновения философии как разработки категорий разума и личности в условиях всеобщего кризиса античного (равно древнекитайского и древнеиндийского) общества, вызванного господством рассудка и индивидного модуса человеческого бытия. Показано, что прозрения и рекомендации древних мудрецов (Лао Цзы, Гераклит, Аристотель) в силу незрелости общественных условий не были восприняты ни на Востоке, ни европейским обществом. Сегодня, в условиях повторившегося кризиса рассудочности и индивидности, история предоставляяет человечеству шанс доработать на новой основе старые рецепты мудрой и личностной жизни. Современная философия не имеет права не воспользоваться этой возможностью.
10. Использованы и предложены для экзистенциологической доработки категории всеобщего субъекта и всеобщего труда. Новые формы труда и экономической жизни человечества в условиях глобализации и информатизации объективно универсализируют человека, открывают его в осмысление перспектив исторического прогресса, содействуют становлению личностного бытия как массового общественного явления. Несмотря на столь же интенсивно протекающую индивидуализацию, зомбирование, манкуртизацию, осуществляемую сегодня во всём мире, тенденция к оличностниванию человека объективна и не может исторически не воспреобладать в человечестве. Осмысление этих процессов облегчит и ускорит этот прогрессивный процесс.
Практическая значимость развитой автором концепции личностного бытия заключается в интеграции и концептуализации междисциплинарного научного знания о природе человека и личности. Работа, проведённая соискателем, позволяет углубить представление о социально-системных основаниях личностного бытия человека, его онтологии и феноменологии. Предложенное диссертантом различение модусов человеческого бытия может служить основанием для коррекции психологии, социологии и педагогики в сторону собственно личностных исследований. Развитые в диссертации категории всеобщей субъектности и всеобщего труда могут стать основанием для углублённой разработки категории труда и экономических законов в экономической теории. Обоснованные диссертантом принципы системного и культурно-исторического понимания личности могут стать основой для новых междисциплинарных исследований экзистенциологии (феноменологии) личности. Предложенный в работе концептуальный подход и язык описания феноменов личностного бытия позволяют сформировать адекватный современному состоянию науки и философии уровень обсуждения проблемы личности, а также проблемы взаимоотношений личности и общества.
Результаты представленного в диссертации анализа могут быть использованы в качестве теоретической основы при решении фундаментальных и частных проблем социальной философии, антропологии, психологии, социологии, педагогики, политологии, экономической теории. Результаты исследования могут быть использованы и практически применены в разработке и реализации социальных программ по развитию личностного состояния и личностного участия членов общества в учебных, политических, трудовых процессах, в проектах социального развития и образования, при составлении учебных пособий по социальной антропологии, культурологи, социальной и личностной психологии, социологии. Представленное в работе обобщение междисциплинарных исследований в области психологии и социологии личности, футурологических исследований позволяет применить материалы диссертации в учебно-методическом обеспечении аспирантского курса по истории и философии науки, а также при чтении лекций по теории познания, философии сознания, философии личности, при подготовке специальных учебных курсов.
Результаты исследования прошли апробацию в выступлениях на Международных конференциях: «Феномен отчуждения в различных культурных парадигмах» (Симферополь, 1993); «Философия. Классика и современность. III Международные Сковородиновские чтения» (Харьков, 1996); «Смыслы культуры» (Санкт-Петербург, 1996); «Проблемы рациональности в конце XX столетия. IV Международные Сковородиновские чтения» (Харьков, 1997); «Проблемы рацiональностi в наприкiнцi XX столiття». Матерiали V Харкiвських мiжнародних Сковородинiвских читань. – Харкiв, 1998. «Высокие интеллектуальные технологии образования и науки» (Санкт-Петербург, 2000); «Ребёнок в современном мире» (Санкт-Петербург, 2006); «Формирование профессиональной культуры специалистов XXI века в техническом университете» (Санкт-Петербург, 2007); «Коммуникативные стратегии информационного общества» (Санкт-Петербург, 2007). «Формирование профессиональной культуры специалистов XXI века. Философия в техническом вузе». Труды 8-й международной научно-практической конференции. (Санкт-Петербург, 2008).
Идеи и общий смысл диссертации обсуждались на заседаниях и теоретических семинарах кафедры философии СПбГПУ в 2004, 2005, 2007 г.г. Полный текст диссертации обсуждался и был рекомендован к защите на заседании кафедры философии СПбГПУ 13 мая 2008 г.
Опубликованность результатов исследования
Результаты исследования нашли своё отражение в 46 публикациях автора: двух монографиях, восьми статьях в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации материалов диссертаций, 12 статьях в научных сборниках и альманахах и 23 тезисах докладов на международных, Российских и региональных научных конференциях. Общий объем опубликованных материалов составляет 43,75 авторских листа.
Внедрение материалов и результатов исследования осуществлялось при чтении курса философии на механико-машиностроительном факультете СПбГПУ (2004 – 2007 г.г.).
Структура и объем диссертации
Структура работы включает введение, 5 глав, заключение, список литературы. Объем работы – 311 страниц, в списке литературы – 240 наименований.
Последовательность изложения материала обусловлена поставленными целями и задачами исследования. Во введении определяется замысел исследования и излагаются идеи, принципы и категории, составляющие методологический аппарат исследования. Первая глава посвящена обзору представлений и концепций личностного бытия в мировой философии от эпохи Античности до конца XX века. Вторая глава посвящена анализу онтологии личностного бытия, даётся его понимание как особого системного качества человека, включённого в объективную универсальную диалектику мира и гуманистически организованное общество. Третья глава посвящена выявлению и описанию социальной феноменологии личностного бытия. В четвёртой главе предпринят критический обзор поисков мировой психологией психологической феноменологии (психологических механизмов) личностного бытия человека. В пятой главе рассматриваются перспективы личностного бытия массового человека в современном глобализующемся информационном мире. В заключении формулируются результаты проведённого исследования и определяются перспективы дальнейшей разработки данной проблематики.
Античный индивидуализм и прозрение древней мудростью необходимости личностного бытия человека
История повторяет свои эксперименты в разных регионах планеты. Очередной прорыв к индивидности происходил в античной Греции в первом тысячелетии до н. э. Ранняя история Греции мало чем отличается от эволюции общества в других регионах. Энеолит породил трансформацию родовых общин в первоначальные государства, традиционная мифология стягивалась в некоторое единство, подобное индийским ведам или китайским цзинам (Орфей, Гомер, Гесиод), разрозненные полисы так или иначе двигались к объединению в единую державу. Всё закончилось империей Александра Македонского, а потом и Римской. Но в самом этом движении наблюдаются существенно отличающиеся от восточных варианты организации общества и чрезвычайно поучительные для нас формы их осмысления самими участниками тогдашней эволюции общества и человека.
Мифологическое мышление вытеснялось логическим, последовательным, доказательным, объективным, безэмоциональным, индивидуальным (вместо коллективно-стадного первобытного) и потому, на новой основе, всеобщим, коммуникативно-общеобязательным. Такое мышление за невиданно короткие исторические сроки резко изменило человеческий мир. Мифологическое мышление десятки тысяч лет только тем и занималось, что пыталось реализовать все свои свободно приходящие в голову ассоциации и предикации, не в силах понять, какие из них адекватны миру, а какие - чистые фан-тазмы (солнце - светит, но оно еще и любит нас, и ненавидит, и сжигает наши поля и потому надо его и бояться, и любить, и задабривать жертвоприношениями, и строить ему храмы и т. п.). В результате человеческая деятельность давала колоссальные пробуксовки в бессмысленных сооружениях всяческих скульптур острова Пасхи и в столь же бессмысленных попытках преодолеть «сансару» или «карму». В противовес этому здравый рассудок нового мышления мгновенно дал цивилизацию - города, ремесла, ирригационные сооружения, производственную и военную технику, строительство крепостей, дворцов и храмов, сложное градостроительство и коммунальное хозяйство, развитие искусств, наук, появление человеческого досуга, спорта, театра.
Вместо боязливого, конформистского, мыслящего недоказательно, первоначального мифологического человека формировался новый человек, и персонифицированным образцом такого человека стала выработанная эпосом фигура Одиссея - этого пройдохи и рационалиста, индивидуалиста и развратника, любопытствующего исследователя и покорителя природы, стяжателя и господина самому себе и своим подданным. И еще та же ранняя Античность создала образ аргонавтов. Здесь героизм пренебрежения природными стихиями (Богами!) и жажда индивидуальной наживы выражены еще ярче. По преданию, в походе аргонавтов участвовал и Орфей. Не означает ли это того, что аргонавты уже могли держать его на своем корабле лишь в качестве скомороха, услаждавшего их слух своими этнически-пережиточными песнопениями?
Пафос суверенности человека подхватывают софисты. «Много в природе дивных сил, / Но сильнее всех человек» - эта фраза Софокла философски сконцентрирована в знаменитом протагоровском афоризме «Человек есть мера всех вещей - существующих и не существующих». Некто Продик усилил эту «гному» до утверждения, согласно которому «каковы пользующиеся вещами люди, таковы и самые вещи»15. Нет объективно обусловленных, объективно всеобщих знаний, норм морали, искусства, политической жизни, есть только людские мнения. Продолжая рационализм первых философов, софисты разрабатывали логику доказательства и опровержения, ту логику, которую позже систематизировал Аристотель и которую Гегель стал называть формальной. Это была логика рассудка - первой формы логического (логичного) мышления, пришедшего на смену мифологии.
Субъективизм и индивидуализм софистов был продолжен и сконцентрирован Сократом. Эпоха Сократа, как и софистов - это эпоха позорной братоубийственной Пелопонесской войны - войны между Афинами и Спартой. Всё смешалось в этой эпохе. Классические представления о чести и истине, о красоте и справедливости, настроения патриотизма и оптимизма, уверенность в исторической перспективности найденного народом демократического жизнеустройства уступали место зависти и подлости, интригам и заговорам, предательствам интересов государства. В общественной психологии распространились настроения неуверенности и страха. Мир распадался на глазах, никому уже нельзя верить, все слова и речи лживы (и софисты это только взвинчивали своим обучением всех желающих риторической казуистике), нужно уметь читать между строк и слышать между слов. Язык дан человеку, счтобы скрывать свои мысли. Сократ и Платон придали теоретическую обоснованность этому раздвоенному миру (субъективистские «даймонионы» Сократа, вне-предметные «эйдосы» вещей Платона).
Уходящая в прошлое мифология всей ее гуманистической стороной протестовала против экспансии «нового мышления». Вслед за мифологией мыс-лители-«консерваторы» древних времен - Лао Цзы и Конфуций в Китае, брахманы и проведические школы эпохи торжества буддизма в Индии, Гесиод и Орфей, Клисфен и Солон в Греции, а вслед за ними Парменид, Аристотель, другие космисты и сторонники системного миропонимания сознавали, что надвигающаяся эпоха рассудка и индивидуализма (а это - взаимообусловленные вещи) ни к чему хорошему не приведет. Рассудок это противопоставление человека человеку, это сухое, безэмоциональное, бездушное отношение ко всему: к человеку, природе, обществу, Богам как выражению целостности мира. Победное шествие рассудка уже оборачивается слезами и кровью, всеобщим поражением человечности в людях. Ничто не свято, ничто не любимо, даже себя, любимого, рассудочный индивидуалист не любит, а лишь использует как разменный капитал в борьбе с чужим индивидуализмом и эгоизмом. А то ли еще ждет нас впереди, если человечество и дальше пойдет по этому пути? Ведь уже сейчас налицо явный кризис общества как кризис индивидно-рассудочного человека. Не «осевое время», не поворот вокруг оси от низа к верху, не прововозвестие нарастания положительного качества бытия вопреки отрицательному, а явный и неминуемый тупик, катастрофа и гибель бытия, кризис, а вовсе никакая не «ось». Надо срочно что-то предпринимать, надо переосмысливать сложившиеся ценности и, прежде всего, понимание человеком собственного достоинства, своей сущности и способов ее осуществления. Одним из вариантов выхода из кризиса рассудка было предложение избавиться от него как такового. Рассудок - это изобретение дьявола, наш погрязающий в рассудке мир - это безлюбовная территория Сатаны, и всем надо осознать это и устремиться прочь с этой территории, куда мы сами, по своей глупости, забрели. Назад, на Родину, где нас ждет неиссякаемая любовь Бога и блаженство гармонии. Этот путь - возникновение так называемых этических религий, в которых человек представлен как греховное существо, которое, однако, исправлением, спасением от грехов самого себя способно помочь Богу исправить этот мир. Таков главный мотив, например, зороастризма. Возникающие параллельно и позже иудаизм и христианство добавляют к этому только то, что человек сам не способен «исправиться» и должен обращаться за помощью к всесильному Богу, причем, разумеется, через посредничество сословия священнослужителей. Это, по сути, прямой брахманизм. Это - путь к первоначальному, доиндивидному человеку, в котором пусть не будет цивилизованности, но зато не будет скверны индивидуализма, логики, рассудочности и науки. Цивилизация и наука - это абсолютное зло, и потому блаженны -только люди простые и «нищие духом», то есть темные, необразованные. Зачем человеку мудрость Афин? - ёрничал Тертуллиан. - Ему вполне достаточно «истины» Иерусалима.
Параллельно с религией в это же «осевое время» во всех развитых регионах того времени возникала и философия. Ее возникновение следует считать связанным с осмыслением людьми кризиса рассудка и индивидности, обрушившегося на общество в условиях «расцвета» первоначальных «демократий» и «открытых обществ», то есть на самом деле - первоначальных «враждующих царств» и начала «войны всех против всех».
Решение философией этого кризиса принципиально отличалось от предложений параллельно возникавшей религии. Кризис рассудка не в самом наличии рассудка, заявляла философия. Рассудок и рассудочный индивидуализм - это не случайные девиации истории, которые можно легко отбросить, не заблуждение людей, а высшее достижение человечества, неиз бежный этап его исторического развития. Да, они приводят общество к кризису, но их следует не уничтожать, их нужно интегрировать в высшее состояние мышления и человеческого бытия. Такое новое, спасительное для людей состояние их духовности - разум, или мудрость, и это новое состояние человеческого бытия - бытие людей как личностей. Рассудок не отбрасывается огульно. Он весь остается в обиходе человечества. Но он ставится в связь с разумом, представляется исходной базой разума, системой вопросов, на которые отвечает разум, и, в свою очередь, разум ставится в связь с рассудком, без него сам разум неполон и беспомощен: рассудок реализует находки и указания разума.
Такую задачу ставила перед человечеством возникавшая в античности философия. Это была задача «на вырост», философия осознавала, что ее решение - «трудное дело» (Аристотель). Разум, мудрость, бытие каждого человека, превышающее индивидно-стяжательные, рассудочные цели и эмоции -это цель и перспектива исторического развития человечества. Но вернемся к истории вопроса.
Возможности и пределы субъективно-идеалистического феноменологического анализа
Субъективистская философия заявляет, что изучать человека, личность невозможно методами объективной научности, потому что эти последние самой своей природой настроены на поиск внешних причин, тогда как человек несет свои причины в самом себе. «Основная черта того, что в Новое время со времен Ренессанса развивалось в качестве науки, - пишет в этой связи К.-О. Апель, - заключается в том, что одно сущее в своем фактическом проявлении объясняется из другого сущего. Это мышление находит свое классическое выражение в причинно-аналитическом методе исследования естествознания». Но это, считает автор, колоссально сужает познание богатства мира, особенно в гуманитарной и духовной сферах. «С этой онтической точки зрения феноменальное богатство мира может и должно быть по возможности полно редуцировано к немногим элементам, которые могут подчиниться аксиоматике клас-сической механики» . Однако, рассуждает далее Апель, это невозможно, духовный мир несводим к внешней причинности, его нужно «понимать... из самого себя». В этих условиях «вспыхивает максима феноменологии: «бытие» не редуцируемо к «сущему», «мир» - к «тому, что происходит внутри мира», «смысл» или «сущность» - к «фактам» (как невозможно и обратное - в чем заключалось подлинное устремление позитивизма, направленное против идеализма)»235.
Всё это взято у Гуссерля, Хайдеггера, Сартра. Первые слова книги Сартра «Бытие и ничто» следующие. «Современная мысль достигла значительного прогресса, превратив сущее в серию явлений, которые его обнаруживают». «Кажимость больше не противопоставляется бытию, но, напротив, есть его мера, ибо бытие сущего и есть как раз то, чем оно показывается». «Феномен можно исследовать и описывать как таковой, потому что он абсолютно изъявляет самого себя». «Видимость - это не нечто второстепенное, она имеет са-мостоятельное бытие» .
Итак, монизм явления, сущностная самодостаточность единичности, отсутствие значимости каких бы то ни было надындивидуальных структур и систем. Лейбницева монадология в крайне последовательном варианте. Монизм плюрализма, плюралистический монизм. Абсолютная уникальность любого предмета мира и уж, тем более, человеческого индивида. Несение собственной сущности в самом себе. Никакого общего, даже абстрактно понятого, как «частицы, стороны, или сущности отдельного». Никакого «диктата общего», полная свобода самостроительства и самовыражения отдельного. И никакой научности в постижении этих индивидуальных уникальностей. Наука слишком груба и крупноячеиста, чтобы уловить в море бытия такую микроскопическую монадологию. Ее можно исследить, только самому превративг шись в соразмерную и соуникальную, отключившуюся от какой-либо общности и сущности самость.
Тем не менее, следует признать необходимость феноменологического анализа человеческого и личностного бытия. Но, разумеется, не в его идеалистической и субъективистской форме, а в варианте материалистическом и научном. При всем богатстве единичого, при всем разнообразии его проявлений и при всей его несводимости к тому общему и сущностному, что является его «частицей и стороной», всегда можно и нужно видеть его именно как разнообразие единого, свободную вариативность единой сущности, уникальность, не выходящую, однако, за границы определенной меры, сохраняющей ее общее с другими единичными качество (как «качествованиями» одной и той же «усии» - сказал бы Л. П. Карсавин). Это и будет (да это и есть, велосипедов мы не изобретаем) материалистическая феноменология, или материалистическая экзистенциология, если речь идет о человеке, как научное исследование единичного, каким бы уникальным оно ни было. Ничего в этом нет невозможного и, тем более, «угрожающего» истине, прогрессу, гуманизму, морали, совести, красоте мира. Угрожает это разве что одному: абсолютизации индивидности, разрыву живой ткани универсума, плюрализму и распаду, хаотизации и регрессу человечества.
О возможности материалистической феноменологии пишет, например, В. Я. Ельмеев. Он отмечает, что Маркс в противовес гегелевской спиритуалистической феноменологии создал (заложил фундамент) материалистической феноменологии общества. При этом он не спутал феноменологию и онтологию, как это позже получилось у Лукача - Парсонса - Вебера и, тем более, у Гуссерля и экзистенциалистов. Маркс породил материалистическую феноменологию общества вместо гегелевской феноменологии самосознания. И первым актом такой феноменологии «является существование живых индивидов, а первым историческим актом, благодаря которому индивиды отличают себя от животных, будет не то, что они мыслят, а то, что они начинают производить необходимые им средства жизни» . Это производство составляет основу и основной объем того, что называется общественно-исторической практикой человечества. И именно в практике материалистическая феноменология «усматривает способ существования общества, основную форму бытия общества. В этом своем качестве практика составляет, прежде всего, материальное проявление активности субстанции-субъекта. То есть учение о практике вы-ступает как феноменология, а не онтология общественного бытия» . То есть феноменология - это способ бытия субстанции, модусы ее проявления, ее формы, внешние проявления ее содержания. А онтология - это учение о самой субстанции, о ее атрибутах и ее содержании.
В гуссерлевской, впрочем, как и в гегелевской, феноменологии самосознание, самой своей направленностью на предмет, «полагает», создает для себя этот предмет. Объективной основой этой иллюзии является тот факт, что в вещах опредмечиваются сущностные силы человека, его субъективность, и отсюда могут быть сделаны выводы «в пользу того, чтобы мир вещей пред ставить совокупностью субъективных значений и смыслов, придаваемых предметам людьми. Действительное, порождаемое отношениями собственности отчуждение продукта труда от самого труда, опредмеченнои человеческой сущности от самого человека дает основания для сведения феноменологии к чисто субъективным процедурам конструирования смыслов и значений внешнего мира»239. Так что субъективистская гуссерлианская феноменология является по существу производной от материалистической, ее превращенной формой. От этой ложной формы необходим и возможен переход, возвращение к истинной и научной феноменологии, в частности и личностной.
Рассмотрим в свете сказанного некоторые моменты феноменологии личности. Что характеризует человека (социального субъекта) именно как личность? Как различить, не спутать феномены личностного бытия с проявлениями индивидности и доиндивидности? Вопрос этот не столь прост. Возьмем, например, само человеческое сознание. Оно ведь атрибутивно и индивиду, и доиндивидному состоянию человека, и личности. Но если взять фе-номен творчества, то ситуация усложняется. В научных текстах можно увидеть словесные обороты типа: «...человеку необходимо творчески приспосабливаться к современной ситуации»240. Творчество - явно личностный феномен, приспособление же интуитивно воспринимается как принадлежащее индивиду. Так о каком «человеке» в данном случае идет речь? Подобные неразличения встречаются достаточно часто, и потому адекватному описанию именно личностных феноменов - феноменологии личностного бытия - необходимо уделить достойное внимание.
Изучению (а лучше сказать - описанию, интуитивному постижению, эмпирической фиксации) феноменов человеческого бытия посвящен, по существу, весь экзистенциализм. Но он не делает принципиального различия индивидного и личностного бытия человека. В нем речь идет об экзистенции как пребывании человека в состоянии слитности с собственным бытием, как его базовое бытийствование, первичное по отношению к рефлексии и воле, как его спонтанное «поступание» (М. М. Бахтин), как его «присутствие» в бытии и «забота» о нем (М. Хайдеггер), как его состояние «сторожа» при своей свободе (М. Мамардашвили) и т. д. - все эти «экзистенциалы» трактуются абстрактно, фактологически, без привязки к конкретным формам человеческого бытия. Но реально-то выбираются для анализа и демонстрации экзистенциалы именно индивидные. Чувство смерти, или бытие к смерти, страх смерти как всеохватывающий Angst, свобода как тяжкое бремя освобожденности от общественных норм, влекущее за собой ответственность, бегство в состояние Man, извечный изначальный конфликт с обществом как чуждой и античеловечной средой, постоянные внутренние конфликты между «хочу», «могу» и «надо», одиночество, заброшенность (как всеми покинутость и как вброшен-ность во враждебный мир), наконец, самоутверждение, самовыражение, самоактуализация, движение к собственной самости как стремление «по своей глупой воле пожить» (Ф. М. Достоевский) - и прочее и прочее. Всё это - далеко не личностные «экзистенциалы» и формы человеческого бытия в обществе. Такое, явно, бывает, такое есть, наличествует в нашем перевернутом или «вывернутом наизнанку» (Л. Фейербах) мире. Но это не имеет никакого отношения к личностному бытию человека.
Методологическая ограниченность западной психологии в постижении личностного бытия
Понятие «личность» складывается в психологии на рубеже XIX и XX веков, практически одновременно с возникновением самой психологической науки. Экстенсивно накапливался эмпирический материал. Боясь остановиться на каком-либо одном направлении, психологическая наука растекалась на множество школ, доктрин, теорий, версий и контрверсий. Нынешние энциклопедии и учебники перечисляют десятки трактовок (теорий) личности. Складываются теории личности: психоаналитические (фрейдизм, неофрейдизм), когнитивные (У. Найсер), персоналистические (Г. Мюррей, А. Н. Бердяев, Э. Мунье), ролевые (Р. Линтон), ситуационистские (В. Мишель), теории черт (Г. Олпорт, X. Хекхаузен), конституционные (У. Шелдон), бихевиористские (Дж. Уотсон, Б. Скиннер), гуманистические (К. Роджерс, А. Маслоу), онтопсихоло-гические (А. Менегетти), трансперсоналистские (Ст. Гроф) и другие .
Если окинуть единым взором выработанный и применяемый западной психологией личности «методологический арсенал», то в ней, прежде всего, можно обнаружить две противоположные фундаментальные ориентировки: сциентистскую, позитивистскую, рационалистскую, экспериментально-объективистскую - с одной стороны и антисциентистскую, склонную к иррационализму «понимающую», «герменевтическую», экзистенциалистскую - с другой. На их фоне едва заметна третья - религиозно-мистическая методология. И уж вовсе редко встречается использование методологии диалектико-материалистической.
Позитивистская методология оставляет исследователя на уровне фиксации абстрактного тождества предмета - не позволяя ему вникнуть в его конкретную противоречивую сложность, несовпадение его с самим собой, его внутреннее движение, развитие и самоосуществление.
Антипозитивизм проистекает из явной неудовлетворенности описания сложных явлений человеческой психики, человеческой личностной жизни в позитивистских исследованиях. Антипозитивизм обнаруживает в личности свойства и особенности, которые позитивизм либо не замечает, либо замалчивает. Личность - это нечто необозримо большее, чем то, что замечает в человеке обыденное сознание и приближенный к нему позитивизм.
Антисциентистская ориентировка в психологии является, несомненно, позицией, более близкой к истине, чем позитивистский сциентизм. Здесь осознанно ставится задача поиска сверхэмпирических корней предмета, обнаруживается незнание неведомой сущности и предлагаются методики, обещающие быть адекватными для ее постижения. Однако недостатком современного антисциентизма-антипозитивизма является, прежде всего, тот же эмпиризм, что и в критикуемом им позитивизме. Разница лишь в том, что позитивизм обнаруживает в предмете (человеке, личности) одни свойства и абсолютизирует их, а антипозитивизм столь же успешно обнаруживает и ревностно абсолютизирует другие его свойства. Эти методологии оказываются зеркально противоположными друг другу, и, тем не менее, они мирно уживаются друг с другом. Более того, они позволяют друг другу царить каждому в своей сфере. Там, где позитивизм полагает, антипозитивизм противополагает. Без снижений позитивизма не могли бы так ярко сиять высоты персонализма, экзистенциализма и других антипозитивистских школ. Позитивизму, в свою очередь, нужны интуитивизм, обращение к религии и паранауке антипозитивистских доктрин как объект для упреков в ненаучности, отсталости и средне-вековости, для повышения своего научного авторитета.
Фрейдизм исходит из общепринятых в начале XX века внутриорганиз-менных и внутрииндивидных представлений о личности человека. Личность -это человек с его биологическим организмом и социально заданными этому организму сверхбиологическими функциями. Термины человек, личность, индивид, организм в текстах Фрейда употребляются как синонимы. При этом смысловое содержание этих терминов смещаются к объему понятия «организм», «биологический индивид», который помещен в неуютную и даже враждебную социальную среду. Термин «личность» употребляется Фрейдом, но обозначается им лишь индивидное состояние (бытие) человека. Личность понимается Фрейдом как психологическая инстанция в человеке, упорядочивающая его внутреннюю жизнь и обеспечивающая связь с внешним миром. Это - психика в целом, распадающаяся на сознательный и бессознательный (также - на сверхсознательный, сознательный, предсознательный и бессознательный) пласты, так что структура психики - это и есть структура личности .
Центром личности, по Фрейду, является психологическое образование «Я», которое представляет собой нарост на бессознательном «Оно». «Я» возникает тогда, когда появляется необходимость смирять иррациональные позывы «Оно», живущего принципом удовольствия, осознанным принципом реальности. «Я» - это по существу и есть личность у Фрейда. Это регулятор всего психического хозяйства человека. «Я» (личность) обращено вовнутрь индивида, там поле его деятельности. «Я» принадлежит индивиду и высвечивает его изнутри, или - является точкой, на которую проецируются все индивидные процессы.
Внутрииндивидное понимание личности приводит Фрйеда к убеждению в принципиальной внешности и враждебности друг другу человека (личности) и общества. Общество - тотальный репрессор, а общественный индивид (по Фрейду, - биологический индивид, вброшенный в общество) - это сплошное сопротивление общественным влиянием и сплошное самоустраивание себя для самого себя. Общество подавляет, блокирует проявление человеческих инстинктов - человек спасает себя, сохраняет внутреннее равновесие посредством вытеснений блокируемых вожделений, что сначала еще больше выводит его из своей колеи, а затем приводит в некоторую иллюзию равновесия за счет самостоятельных усилий, а чаще - помощи посредников-психиатров.
Бихевиоризм сложился в 20-е годы XX века как реакция психологической науки на кризис, связанный с введением в исследования феномена и понятия личности. Чтобы преодолеть кризис разброда в толкованиях природы и устройства человеческой психики («персоны», личности), бихевиоризм предложил вообще избавиться от поиска и описания какой-либо внутренней среды, сознания, психики человека, от поиска внутренней деятельности, или, более того, внутренней реальности, опосредствующей внешние воздействия. Они поставили в центр внимания, сделали единственным предметом внимания внешнее поведение, просто совокупность эмпирически воспринимаемых поведенческих актов. Никому не нужно знать, как устроен этот «черный ящик», достаточно изучать лишь воздействия на его «входах» и ответные действия на «выходах».
Принятые посылки приводят бихевиоризм к полному отрицанию личностного участия человека в организации собственной жизни. Человек - продукт и винтик среды. Известно высказывание Д. Уотсона в книге «Бихевиоризм» (1920): «Дайте мне наугад дюжину нормальных детей и специфическую среду их обитания, и я гарантирую, что, взяв любого из них в случайном порядке, я смогу превратить его в специалиста любого типа - доктора, юриста, артиста, купца или же нищего и вора...»
Другой известный бихевиорист - Б. Скиннер был активным участником разработки программ манипулирования общественным сознанием, пресечения рабочих забастовок. В своей книге «По ту сторону свободы и достоинства» (1971) он, по сути, ставил задачу расчеловечивания человека, лишения его субъектности. Единственным субъектом социальной деятельности должно быть только общество в целом, и оно должно последовательно изымать субъ-ектность из отдельных своих членов. Современное общество, считает Скин-нер, слишком человечно, и он критикует его за недостаточную дегуманизацию жизни. Современной многосубъектности он противопоставляет перспективу «научно» организованного и абсолютно управляемого общества, которое не имело бы таких пережитков, как индивидуальные свобода и достоинство . Ни о какой личности, ни о каком личностном бытии человека в бихевиоризме, следовательно, речь не идет.
Личностнотворческий опыт предприятий с коллективной формой собственности
Если преодолеть давление идеологии и обратиться к эмпирии сегодняшнего «постобщества», то можно увидеть процесс нарастания в нем социе-тальных, коллективистских тенденций, которые являются следствием именно новых видов труда, возникающих в условиях «постиндустриального», информационно-автоматизированного производства. Одним из наглядных тому примеров.являются отношения между работниками на предприятиях с коллективной формой собственности. Это так называемые народные предприятия, предприятия, находящиеся в собственности у работников. Это не акционерные общества даже и закрытого типа со свободной куплей-продажей акций, благодаря чему последние могут быть скуплены отдельными лицами или группами лиц до масштабов обладания их контрольным пакетом. Это -своеобразная общественная собственность в рамках отдельного предприятия. Это - зарождение социализма внутри рыночной экономики. В целом, как субъект хозяйственной деятельности, такое предприятие входит в капиталистическое рыночное хозяйство общества, но внутри себя оно организовано не рыночно, не индивидуалистично. Здесь нет найма, следовательно, здесь нет категории зарплаты, ориетированной на стоимость рабочей силы. Эффект производства - рыночный доход - распределяется между работниками по публично утверждаемому коэффициенту трудового участия и объективным нуждам каждого члена коллектива (семья, учеба, болезнь и т. д.) Здесь, по существу, преодолевается закон стоимости, отношения регулируются законом потребительной стоимости.
Следует отметить, что таких предприятий, насколько известно автору этих строк, в нашей стране сегодня нет. Отдельные попытки работников организовать подобные предприятия встречают жесточайшее сопротивление со стороны собственников и обслуживающей их административно-правовой и пропагандистской системы. Так, героические попытки работников Выборгского целлюлозно-бумажного комбината в 1999-2001 годах превратить свое предприятие в народное было подавлено грубой силой ОМОНа. Тем не менее, в западных странах такие предприятия не редкость. Сегодня в Соединенных Штатах их доля достигает 18 процентов по численности занятых в народном хозяйстве, и производят они до 20 процентов товарной продукции страны477.
Пример народных предприятий показывает, что коллективистские отношения создают максимальные возможности для личностного развития их участников. Здесь нет отчуждения работников от произведенной ими продукции и, следовательно, нет их зависимости от стихийного её движения в индивидуалистически-своекорыстных условиях рынка. Человек обозревает движение своего продукта и распоряжается им. И хотя границами этого видения является предприятие, а за его пределами господствует стихия отчуждения, тем не менее, это уже шаг к неотчужденному, полновесному состоянию человека. Неотчужденный человек объективно поставлен в условия не обходимости творческого решения общеколлективных задач - повышения качества продукции, поиска путей её сбыта, решение вопросов распределения прибыли и т. д. Свобода в решении задач коллектива делает творчество человека не произвольным, не индивидуалистичным, а направленным на интересы «ближних и дальних» - насколько это возможно в рамках народного предприятия. Человек становится представителем своего коллектива - этого микросоциума, его точкой роста. Передача человеком своего понимания задач коллектива другим людям (персонализация в них), поднимает их до состояния представителей этого коллектива, то есть до состояния личностей. Как было показано выше, коллектив является единственной средой, в которой возникают процессы персонализации и интериоризации, то есть процессы становления личности в его членах. Именно такой средой является предприятие с коллективной формой собственности.
Пример народных предприятий показывает, что коллективистские отношения создают максимальные возможности для личностного развития их участников. В такой среде происходит соединение труда, собственности и управления - компонентов доселе исторически разрозненных, представленных в разных классах общества. И, с другой стороны, сами тенденции соединения труда, собственности и управления, вытекающие из современного состояния содержания и характера труда, требуют замены нетрудовой частной собственности собственностью трудовой - пусть сначала частной [9, с. 192].
Всеобщий труд будущего автоматизированного производства будет требовать именно этой, высшей коллективности. Уже сегодняшний творческий, обслуживающий, информационный труд требует этих качеств от человека и объективно формирует их в нем. Поэтому попытки представить «постэкономическое», либо «постиндустриальное» общество обществом самодостаточных индивидуалистов-одиночек, самоудовлетворяющихся «согласием с самими собой» столь же ненаучно, сколь и аморально. Наука должна отражать интересы всех слоев общества - всего человечества в его исторических запросах. Запрос истории на «коммунитарность», коллективизм, на выход за пределы индивидуалистически-либералистского гражданского ощества объективен и все более настоятелен. Не видеть его - значит тормозить историю.
Нарастающие элементы всеобщего труда и объективно порождаемая ими личностность работников - реальная эмпирия современного общества. В то же время эмпирически наглядными являются и факты массового, систематического, изощренно-осознанного уничтожения в современном человеке этого самого качества. Индивидуализм как форма расчеловечивания человека переполняет сегодня все сферы жизни, начиная с политических кампаний и кончая практикой школьного воспитания. Предпринимается всё для того, чтобы не пропустить в общество личностное начало и заглушить его ростки там, где они случаются. В этом сегодня следует видеть тормоз исторического прогресса.
Однако, как говорится в поговорке, на всякое ядие в истории всегда находится противоядие. Пододобно тому, как в Новое время формой прогресса было утверждение в каждом человеке духа независимой индивидуальности, «духа капитализма», и дело истории ни в одной стране не сдвигалось с места, пока этот дух не становился массовым, точно так же и сегодня история будет буксовать и оставаться «законченной» до тех пор, пока в людях не станет массовой потребность быть личностью.
Не гражданское общество, а обобществившееся человечество. Не рассудок индивида, а разум личности. Не объективный дух индивидного или корпоративного эгоизма, а абсолютный дух всечеловеческой всеобщности. Слияние человека с абсолютом, абсолютная вертикаль бытия, абсолютность вертикали как норма бытия. Правы французские персоналисты (Ш. Пеги, Э. Му-нье), пророчествовавшие новую колоссальную демографическую революцию и заявлявшие, что она будет личностной - или её не будет вовсе.
