Содержание к диссертации
Введение
Глава I. К проблеме историографии текстов лечебной направленности в истории русской письменности
1. Из истории травников и лечебников в России. с. 14
2. Характеристика тобольского «Травника XVIII века».
Выводы по I главе с. 29
Глава II. Археографический анализ скорописного текста памятника «Травника XVIII века» (тобольский вариант)
1. Палеографическое описание источника (материал, филиграни, почерки, орудия письма, чернила).
2. Особенности графики и орфографии скорописного памятника письменности (внешние особенности графики; вариативность и дублетность букв; выносные буквы и буквосочетания; сокращенные слова)
3. Отражение фонетических явлений в орфографии памятника. с. 56
Выводы по II главе. с. 63
Глава III. Лексика тобольского «Травника XVIII века» в аспекте лингвокультурологии
1. Тематическая классификация лексики памятника. с. 67
2. Междусловные семантические отношения внутри тематических групп
Выводы по III главе с. 113
Глава IV. Текст тобольского «Травника XVIII века» как объект исторической стилистики
1. Функциональный и прагматический анализ текста. с. 116
2. К проблеме модальности с. 124
3. Соотношение книжно-славянского и разговорного начала в лексике «Травника» как произведения «низовой» литературы XVIII века на разных языковых уровнях: лексики, морфологии, синтаксиса.
Выводы по IV главе. с. 151
Заключение с. 153
Список литературы с. 158
Научная литература
Словари и справочная литература
Приложение
- Характеристика тобольского «Травника XVIII века».
- Особенности графики и орфографии скорописного памятника письменности (внешние особенности графики; вариативность и дублетность букв; выносные буквы и буквосочетания; сокращенные слова)
- Междусловные семантические отношения внутри тематических групп
- К проблеме модальности
Введение к работе
Малоизученные памятники русской письменности в начальный период формирования русского национального языка все больше привлекают внимание многих исследователей как источник для изучения словарного состава старорусского языка и формирующегося национального языка.
Тобольск в этот период был столицей огромной северной губернии, церковным центром, источником промыслов, торговли, культуры и науки. Все письменные памятники этого времени характеризовались прежде всего тем, что они создавались во время интенсивного заселения края и большого роста Тобольска как первого города Сибири, будущей ее столицы. В край хлынули люди разных социальных групп и сословий из разных мест. Купцы, ремесленники, врачи, градостроители, монахи - все они вносили живой колорит в речь горожан.
Тобольск располагает обширным архивом древних текстов. Письменные источники этого периода отражают богатую духовную, церковную жизнь столицы, расцвет торговли и, как следствие, становление и развитие национального русского языка.
Среди самобытных рукописных жанров общерусской письменности XVI - XVIII в.в. особое место занимают близкие к живому языку зелейники, травники, врачебники, вертограды. Вертоград - црк. - «сад особенно плодовый; виноградник»; врачебник - «лечебник, лечник, книга, содержащая полные наставления для пользования, леченья болезней, для неученых»; зелейник - 1) «книга травник, описанье трав и их целебных свойств; 2) лекарь, кто лечит и чарует травами, зельями, кореньями»; травник «(траве(я)ник) - книга, где описываются травы и зелья лечебные; в рукописных травниках, как в сборниках, находим и разные поверья, суеверия, заговоры» [Даль 2002: 113, 150, 280, 654]. Их основная семантико-тематическая направленность - рецептурное врачевание народными средствами разных заболеваний человека. В целом эти тексты близки по* содержанию и изложению материала к своеобразным простонародным
щ энциклопедиям. Они отражают наивные, но подчас глубокие обобщения и
наблюдения над окружающим миром и удивительный практицизм простого русского человека той эпохи. В российских архивах хранится около 400 памятников этого жанра [Колесов 1987]. Они в основном рукописны, не переведены на современный язык и не передаются гражданицей XVIII века или графикой XIX - XX веков.
В аспекте лингвистического источниковедения историческая русистика располагает чрезвычайно незначительным количеством исследований памятников этого жанра [СИ. Котков, В.В. Колесов, О.Г. Олехнович]. Это позволяет считать наше обращение к избранной теме
* своевременным и необходимым.
Объектом исследования избрана копия оригинального рукописного текста «Травника XVIII века», хранящегося в фондах библиотеки редкой книги при музее-заповеднике города Тобольска и опубликованного нами в 2004 г. в Челябинске [Тобольский Травник XVIII века / под ред. Л.А. Глинкиной. - Челябинск: ГОУ ВПО «ЧГПУ», 2004. - 251 с].
Предмет исследования составило многоаспектное лингвистическое аналитическое описание текста памятника, отражающего особенности развития русского языка на территории позднего заселения в период ее
* активного освоения русскими переселенцами как с Севера, так и с Юга
России, а также в период формирования общерусских норм и расширения
стилистического многообразия.
Актуальность исследования определяется неизученностью языка рукописных текстов «низовой» традиции, т.е. ориентированных на социальные низы общества. Эти памятники до сих пор не только мало изучены, но и практически в своем абсолютном большинстве не введены в научный оборот. Лингвистический материал, извлеченный из «Травника XVIII века», имеет ценность для изучения становления как лексической, так и грамматической системы русского языка в период становления общерусских норм и активного развития стилистической системы.
„ В работе по лингвистическому источниковедению на материале
тобольского травника мы принимаем основные исходные позиции этнолингвистического подхода к объекту, сформулированные Н.И. Толстым: этнолингвистика - «дисциплина, которая изучает язык сквозь призму человеческого сознания, менталитета, бытового и обрядового поведения, мифологических представлений и мифопоэтического творчества» [Толстой 1995:5]. И тем не менее - наша работа касается лингвистического источниковедения, которое предполагает свой спектр описания объекта. Вопросы лингвокультурологического плана на материале текста одного травника имеют отношение к истории русской культуры, культурологии, т.к.
* в тексте смешанного характера есть разного рода информация: о лечении
людей, о растениях (травах и деревьях) и их функциях в отношении людей.
Найденный старинный текст поставил перед нами немало вопросов относительно его подлинности, происхождения, времени написания, жанра и привел к следующей гипотезе:
1.Текст является подлинником XVIII в., вероятнее всего, эта подлинная копия - список с другого текста, сделанная квалифицированным переписчиком, владеющим типической скорописью того времени.
і 2. Время написания памятника. В тексте присутствуют две даты: 1773 и
1779 г. Скорее всего текст написан (или переписан) раньше указанных дат. Основанием является тот факт, что в тексте отсутствует влияние гражданицы Петровского времени. Правил еще нет - они складываются узуально и слабо находят отражение в тексте «Травника XVIII века».
3. По происхождению памятник может принадлежать северному, средне
русскому или южнорусскому прототипу. Текст обнаружен в Тобольске, в
нем нашли отражения северно-русские диалектные слова, их достаточно
» мало. При этом преобладает процесс аканья и изредка яканья. Можно
предположить, что прототипом текста является южный вариант.
Обобщенное название текста травника (врачебника) говорит о близости того и другого жанра, их соединении в одном жанре.
Жанр текста (условно использован литературоведческий термин «низовая» литература) очень близок к разговорному языку (доказательства в IV главе), не относится ни к научному, ни к церковному, ни к деловому, ни к художественному стилю письменности. Это рецептурный, инструктивный жанр, близкий к деловому обиходному языку.
Цель работы: многоаспектный лингвистический анализ текста, впервые вводимого в научный оборот неизученного скорописного памятника старины путем публикации его транслитерированного варианта.
Задачи, поставленные в диссертации:
Передать гражданицей XVIII века 144 стр. скорописного цельного текста.
Определить «внешнюю» языковую специфику памятника путем его археографического описания (палеография, графика, орфография) и доказать подлинность копии XVIII века.
Дать поуровневый исторический комментарий отдельных наиболее показательных сторон «внутренней структуры» «Травника XVIII века» (лексика, грамматическое варьирование, синтаксическая структура).
Сравнить разговорные и книжные элементы в тексте и сделать выводы о его близости к известным функционально-стилистическим вариантам письменной речи.
Опираясь на когнитивно-коммуникативный подход к тексту, определить его жанровую специфику и семасиологические возможности в передаче наивной картины мировосприятия русского человека в области врачевания в XVIII веке и в целом определить антропоцентризм текста и его
лингвокультурологическую значимость.
По каждому пункту имеются выводы, в конце работы - заключение.
* Материалом исследования стал текст скорописного тобольского
варианта «Травника XVIII века» объемом 72 листа (144 страницы),
отражающий палеографические, фонетические, орфографические,
лексические, грамматические и текстологические особенности своего
времени.
Для решения поставленных задач были использованы следующие методы исследования:
- сравнительно-исторический (при сравнении «Травника XVIII века»
с опубликованными лечебниками, вертоградами XVII в.);
описательный (при описании наблюдений над палеографией, графикой, орфографией, а также лексикой памятника);
сопоставительный (при анализе классификаций начерков букв и тематических лексических группировок;
количественно-симптоматический (в работе выявляется количественный состав тематически различной лексики).
Научная новизна работы определяется:
обращением к лингвистически неисследованному пласту русской письменности XVIII века;
введением в научный оборот не публиковавшегося ранее,
* редкого и цельного языкового текста из фонда библиотеки
редкой книги г. Тобольска (материал помещен в приложении к диссертации);
3) рассмотрением «Травника...» не только с традиционных, но и с
новых когнитивно-коммуникативных позиций: рукописный
травник анализируется в рамках этнолингвистического аспекта,
что способствует изучению жизни и быта русского народа в
XVIII веке, его традиций, уклада и менталитета в целом, а также
изучению развития и формирования грамматической системы
f русского языка с учетом регионального аспекта.
Хронологические рамки текста определены XVIII веком. XVIII век является особенной эпохой в истории развития русской грамматической системы вследствие петровских реформ, развития учения В.К. Тредиаковского, А.П. Сумарокова, М.В. Ломоносова. Однако жанры «низовой» рукописной традиции в их единстве и цельности практически никогда не становились объектом изучения с точки зрения лингвистики.
Развитие медицины к XVII веку сосредоточилось в лечебниках, травниках, пришедших из-за границы. Но народная медицина, особенно на периферии, продолжала и в XVIII веке использовать не только официальные медицинские знания, но и элементы колдовства, магии, народных поверий, заговоров, божественного начала.
Положения, выносимые на защиту
1. Текст «Травника XVIII века», хранящийся в отделе редкой книги при
краеведческом музее-заповеднике Тобольска, является подлинной копией
русского документа XVIII века, что доказывают все его составляющие:
палеография, графика, орфография, специфика языка.
Несмотря на анонимность текста, по отдельным косвенным данным можно считать, что последняя треть текста является переводом с иностранного источника, тогда как первые две трети являются мастерски переписанным вариантом с русского оригинала более раннего периода.
«Травник XVIII века» найден на севере, но отражает на уровне лексики и морфологии языковые черты южнорусской и среднерусской полосы России XVIII века. Текст отражает языковые черты среднерусской полосы на всех уровнях: орфографии, фонетики, морфологии, лексики. Грамматическое варьирование дает показательную картину не до конца сформированной узуальной нормы формообразования в разных частях речи: ево — у кого; масла деревянного — листу смородиного; на больныя зубы — ея, eJ); сургуча ~ хрену и др.
По жанру он ближе к лечебнику, т.к. касается больше врачевания, а не описания лекарственных средств. При этом рассматривается лечебная
значимость растений, их составных частей. Наряду с травами в составе рецептов использовались компоненты минерального происхождения, вино, пиво, хлеб и т.д.
5. Относительно генезиса мы принимаем позицию Ф.И. Буслаева и Д.С.
Лихачева о том, что по содержанию этот жанр является синтезом народных и
заимствованных элементов.
6. XVIII век является неординарным в истории магических верований в
России, колдовства, ворожбы. В конце XVII - начале XVIII века эти явления
были выведены официально из жизни светского общества, но в народной
среде по-прежнему оставались сильны. Особый интерес представляет
отражение наивной картины мира на основе анализа лексики. Она позволяет
выявить своеобразную концептосферу русского человека в области быта,
здоровья, лечения, использования природных средств в условиях болезни.
Часто встречаются рецепты и описания мистического характера, большое
значение придавалось камням. Многие рецепты содержат элементы
языческой культуры: поверья в силу наговора, порчи, окорма. Попутно
даются замечания, выходящие за жанр, например, как избавиться от клопов,
мышей.
По «Травнику XVIII века» можно судить о таких лексико-тематических группах, как
названия частей человеческого тела, или о соматизмах;
названия болезней и болезненных состояний (существительное и глагол);
названия лекарственных трав;
бытовая хозяйственная лексика и др.
7. В силу коммуникативной специфики в «Травнике...» широко отражается языковое варьирование и смешение книжно-славянского и народно-разговорного начала. Жанр письменного документа, судя по его коммуникативно-прагматической ориентации, является рекомендательно-рецептурным с императивной целевой установкой. Это делает текст
относительно обобщенно персонифицированным, а главное -антропоцентрически направленным.
Теоретическая значимость работы определяется обращением к лингвистически не изученному жанру в истории русской письменности с теоретических позиций современной русистики. Лингвокультурологический аспект при этом сочетается с теорией текста и стилистикой жанров, учитывая достижения традиционной лингвистики.
Практическая значимость работы и внедрение
В научный оборот введен объемный текст (XVIII век), который может служить новым материалом для дальнейших лингвистических исследований языковых единиц разных уровней.
Материалы работы и ее результаты могут быть использованы при разработке занятий по исторической лексикологии, в курсе «Историческая стилистика русского языка», в спецкурсах по историческому лингвокраеведению, лингвокультурологии.
Объем и структура диссертации
Работа состоит из введения, четырех глав, заключения,
библиографического списка (242 наименования) и приложения, включающего:
копии скорописного текста «Травника XVIII века» (50 стр.);
издание транслитерированного текста травника (235 стр.). Основной текст составляет 157 машинописных страниц.
Первая глава «К проблеме историографии текстов лечебной направленности в истории русской письменности» рассматривает историю лечебного дела в России, происхождение лечебников и травников и характеристику тобольского варианта травника.
Вторая глава «Археографический анализ скорописного текста памятника «Травника XVIII века» (тобольский вариант)» раскрывает в 1 палеографические особенности текста: бумагу, филиграни, орудия письма,
особенности чернил. Во втором параграфе исследуются особенности
графики и орфографии памятника письменности XVIII века.
Третья глава «Лексика тобольского «Травника XVIII века» в аспекте
лингвокультурологии» посвящена тематической классификации лексики памятника и характеристике междусловных семантических отношений с точки зрения синонимии и антонимии.
Четвертая глава «Текст тобольского «Травника XVIII века» как объект
исторической стилистики» раскрывает функциональный и прагматический
аспекты текста, авторскую модальность; рассматривает соотношение
книжно-славянского и разговорного начала в лексике «Травника...» как
произведения специфического жанра письменности XVIII века;
отмечаются особенности грамматического варьирования.
В заключении работы обобщаются результаты исследования, подводятся итоги, делаются выводы.
Завершают работу приложения и список литературы. Все приведенные в работе цитаты отсылаются к этому списку.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:
Урсу-Архипова А.П. Тобольский вариант «Травника XVIII века» с позиций лингвистического источниковедения / А.П. Урсу-Архипова // Деловой язык XVIII века по архивным данным городов Челябинска, Кургана, Тобольска / под ред. проф. Л. А. Глинкиной. - Челябинск, 2004. - С. 142-147.
Урсу-Архипова А.П. Травник XVIII века как лингвистический источник / А.П. Урсу-Архипова // Актуальные вопросы модернизации образования. Материалы II городской научно-практической конференции. - Ханты-Мансийск, 2003-2004. -С.159-164.
3. Урсу-Архипова А.П. Христианские имена в памятниках
Тоольского архива / А.П. Урсу-Архипова // Функционирование
языковых единиц в синхронии и диахронии. Межвузовский
сборник научных работ. - Курган, 2004. - С. 10-12.
Урсу-Архипова А.П. Особенности графики памятника средневековой письменности / А.П. Урсу-Архипова // Актуальные вопросы модернизации образования. Материалы II городской научно-практической конференции. - Ханты-Мансийск, 2003-2004.-С.164-168.
Урсу-Архипова А.П. Русские простонародные травники и лечебники XVII - XVIII веков (историко-лингвистический комментарий) / А.П. Урсу-Архипова // Одаренные дети: исторический опыт, современное состояние, перспективы. Материалы III городской научно-практической конференции. -Ханты-Мансийск, 2005. - С. 166-174.
Тобольский Травник XVIII века / (автор - сост. А.П. Урсу-Архипова) (публикация финансирована ГРАНТом РГНФ-2001 № 02-04-00400 а/Т) - Челябинск: ГОУ ВПО «ЧГПУ», 2004. - 251 с.
Характеристика тобольского «Травника XVIII века».
В Тобольском краеведческом музее хранится «Лечебник конца XVII -начала XVIII века», опубликованный Л.А. Глинкиной и М.С. Выхрыстюк (2003). Там же обнаружен неопубликованный «Травник XVIII века». Оба памятника, хотя и близки по содержанию, имеют разную структуру и, по-видимому, неодинаковую историю. «Лечебник конца XVII в.» и близкий к нему «Прохладный вертоград», опубликованный В.М. Флоринским [Флоринский 1879: 215], больше похожи на травники, тобольский вариант под названием «Травник...» - это скорее лечебник, т.к. его оглавление ориентировано не на лечебные источники, а на заболевания различных органов человеческого тела, содержит мудрые советы, как беречь свое здоровье.
Композиция частей книги мало мотивирована и не вполне упорядочена хотя бы в алфавитном порядке. Однако в изложении материала прослеживается закономерность лечения болезней органов человеческого тела «сверху вниз» и «снаружи вовнутрь»: о голові), о глухоті), о лиці), о носі) и насморк!), об устахъ, о ознобі), от ожегу, от чирьевъ, об урином разсужденіи. Содержанию предшествует отступление нравоучительного характера, где определена жанровая особенность - врачебная бьіліА. В начале книги содержится замечание о воздержании от неподобного ядения и пития, чрезмерность которого ведет человека к недугам. Вступительная часть рукописи дает наставления читателю о том, как беречь здоровье. Автор указывает на прямую связь человека с природой и зависимость от нее: с Уть Бжію помощію четырми [обрыв] естествы соверши Бгь. Кругъ подобно тому. Весна. И л1)то. И осьнь ... зима. Далее материал скомпонован по главам, каждая из которых носит свое название, например, «О голов!)», «О глухоті}», «Об урин!)» и т.д.
В главах рассматривается лечебная значимость растений, их составных частей, способы приготовления лекарства и правила приема, указывается на время сбора и значимость той или иной травы. Некоторые растения подробно описаны не только по внешним признакам, но и по месту нахождения, в какое время «брати»: трава растет по л сам... листочки что капуста цвї/ть ж лть Наверху аки стручки а потому зовется вороново гнездо что без нея ворон гнезда не вьетъ и детел не взводит [л.6]; горохъ жеравлиноЛ трава растет при рекахь на жестких местах гді) бывает глина [л.6 об.]; адамова голова трава ростом в локот ростеть на раменских местах цв%тъ рудожелть кувшинцами листов на не 19/12 та трава имать в купалницу в вечеру или поутру на заре [л.71].
Текст памятника не закончен. Возможно, собственно травник с описанием лекарственных трав был написан другим переписчиком и имел самостоятельную значимость.
Рукопись принадлежит к числу тех старинных лечебных текстов, которые соответствуют духу своего времени, отличаются серьезностью общего направления и присутствием суеверного элемента в рецептах. В рукописи часто встречаются рецепты и описания мистического характера, придается большое значение камням: Аще кто яхонтъ камень носить при себі) и носящему ево наводить чистот У и без соблазна и сушить огнь, и болезнь нутрения из головы выведеть. [л.2]
Многие рецепты содержат элементы языческой культуры: поверья в силу наговора, порчи, окорма. Этому посвящена целая глава «О порче и окорму и об отраве». Сбор растений сопровождается своеобразным ритуалом:... тУ траву емлють в великой чистоті) очертя по земли около корения десною рукою сирЪч правою крестаобразно трижды и тогда окапывают ея а не рвУтъ...». [л.25 об.] В книге попутно даны замечания, выходящие за жанр, например, как избавиться от клопов, мышей. Наряду с травами в составе рецептов используются нефть, смола, уксус, вино, пиво. В рукописи помещены астрологические вставки - главы «Ведомо буди что содержитъ в т1)л1) челов!}ческомъ» и «Сказание о болезняхъ какъ познати в который день члвкъ разболится по лунному течению умретъ или живъ будеть», «Об уринном разсужденіи». Весь травник пронизан глубокой народной мудростью, которой автор охотно делится с читателем, веря в полезность и необходимость своего труда. Таким образом, простонародные травники и лечебники представляют собой богатый источник для изучения развития русского литературного языка и русского медицинского языка в частности. В настоящее время в науке пока идет сбор ценного материала рукописных памятников травников и лечебников по архивам. Типология их пока не создана и даже не ставится как проблема, хотя это очень значимо для осмысления основ русского литературного языка и создания жанровой типологии древней письменности. Рукописные лечебники имеют и историческое значение, поскольку содержат упоминание о тех или иных болезнях, привозных иностранных лекарствах, о способах распространения медицинских понятий. Практическая значимость травников, лечебников, вертоградов, зелейников, вероятно, достаточно высока. В них содержатся рецепты, которые до сих пор используются в народной медицине и в последнее время все чаще практикуются специалистами.
Особенности графики и орфографии скорописного памятника письменности (внешние особенности графики; вариативность и дублетность букв; выносные буквы и буквосочетания; сокращенные слова)
Особенности графики. Один из важных вопросов для лингвиста - графика памятника. Текст «Травника...» написан скорописью конца XVIII века со всеми присущими для нее особенностями. Скоропись как беглое письмо подробно рассматривалось многими историками языка: И.С. Беляевым (1911), СИ. Котковым (1980), О.В. Твороговым (1996), Н.В. Глухих (2003) и др. Скоропись, рассчитанная на ускорение процесса письма, представляла большую свободу нажимов и взмахов, допускала безотрывное написание некоторых соседних букв, многочисленные сокращения. Это давало возможность писцу более свободно, чем в уставе или полууставе, распоряжаться графикой своего письма; со скоростью появилось понятие «почерк» как индивидуальная особенность письма.
Термин «графика» понимается по-разному: в трактовке В. А. Трофимова, З.М. Шаляпина графика выступает как система правил соотношения одной системы с другой. В понимании других исследователей: Л.Р. Зиндера, Бодуэна де Куртенэ - графика - самостоятельная система, не обязательно соотносимая с системой звуковой [по Глухих 2003]. А.А. Волков [42] включает графику в состав частной грамматологии. Б.И. Осипов [157] под графикой понимает «набор способов обозначения того или иного явления звучащей речи». Мы принимаем позицию Б.И. Осипова и рассматриваем в качестве особенностей графики рукописных памятников конца XVIII века состав алфавита, в том числе дублетные буквы и способы сокращения слов.
Текст «Травника...» представлен двумя основными почерками. В нем графически четко выделяется большая часть текста врачебника, выполненная одним автором-переписчиком, и лишь последние страницы источника и кое-какие приписки на полях сделаны еще двумя помощниками.
При чтении скорописных материалов XVII - XVIII веков исследователи обращают внимание на малое количество или отсутствие в текстах прописных букв. Они использовались непоследовательно. Тексты делились на главы, части, начало которых не всегда писалось с прописной буквы. В «Травнике XVIII века» тобольского варианта деление на абзацы строго соблюдается. Прописная буква выделяется цветом. Однако в самом абзаце деление на предложения отсутствует. В главе «Об уринном разсуждении» деление на части редкое, но при этом прописная буква сохраняется. Таким образом, наши материалы подтверждают мысль о том, что в графике XVIII в. прописная буква в начале нового предложения еще не закрепилась в своей роли.
Вариативность начертаний букв. Среди особенностей скорописи одной из основных является - вариативность, заложенная в самой системе скорописи. Она реализовалась в индивидуальных почерках. Скоропись «Травника XVIII века» продолжает традиции скорописи XVII века, которые отмечает Т.М. Григорьева в книге «Три века русской орфографии» [62]. В графике памятника отсутствуют новации петровского времени, что свидетельствует о провинциальном происхождении текста. Показательна вариантность начертаний строчных и выносных букв в одном и том же почерке. Вариативность написания зависела в большинстве случаев от почерков писцов. Но и в почерке одного писца можно усмотреть большую вариативность. В нашем тексте представлена широкая вариативность, например, буква Ж - заглавная имела 5 вариантов написания, К - заглавная -7 вариантов написания, В - заглавная -12 вариантов написания, у - строчная - 10 вариантов написания. Количество вариантов букв представлены в таблице 1.
Функции отдельных букв со временем менялись. Так буквы I («и» десятеричное), S («зело»), со («омега»), 0 («фита») уже в скорописи XVII в. использовались как дублеты букв И («иже», «и восьмеричное»), 3 («земля»), О («он»), Ф («ферт») и т.д. Иногда А («аз») заменялась греческой буквой а («альфа»). В тексте травника частой взаимозаменяемостью обладают дублеты-омонимы: 3 - зделатъ - зелие; И - I - вином - діамединовь, яіцо; E-fy - проціди - вместе ; У -V -урині - чабру, причем пара У-V была особенно подвижной: пущать и пищать; Нймется и уймется; лунатикъ, укс с. Лигатура V употреблялась широко, причем наряду с У допускалась V в одном слове: утешится, уксЧсом.
В рукописи не встречается большой юс, только малый юс А. Его употребление незначительно, в основном для выражения звука [ а] или Ца]: Ахонтъ, ее Акую, Адение.
Наибольшей устойчивостью отличалась «фита», «кси» сохраняется только в заимствованных словах. Буква 0 («фита») встречается нечасто и больше всего в слове Оунт.
Буква со использовалась писцом в предлогах от, о: со утробы, со грыжи, со отраве, со усовеи, со сердца, со кашля, со устахъ. Буква Ї) («ять») до начала XVIII в. обозначала особый звук, а в XVIII-XIX в.в. передавала тот же звук, что и буква Е, но оставалась в азбуке в качестве грамматической приметы формы слова: ко мні), воді), голові), во pml), в вині), в пиві), в молокі), в судні), в брашні), дві), всі) и т.д.,а также в написании отдельных лексем закреплялась по традиции: тІ)ло, д1)лат, колено, болезнь, гн1)в, в1)камь, хлебать, гнездо, лежать, светлость, смешать, вместо и т.д. Ее употребление не всегда последовательно, что свидетельствует о формировании орфографического правила в отношении букв Е - I) под влиянием формирующейся фонетической нормы их разграничения.
Междусловные семантические отношения внутри тематических групп
Внутри тематических групп наблюдаются междусловные семантические отношения. Особый вид таких отношений представляет синонимия. В работе принято следующее определение синонимов: это «...слова, разнооформленные материально, но имеющие близкое или тождественное значение в пределах одного понятия» [ЛЭС 1990:182].
Явление синонимии усложнялось в исследуемую эпоху временным существованием старых и новых лексических элементов. В языке исследуемой лексики врачевания синонимические отношения наблюдаются и среди однословных врачебных терминов, и среди апеллятивов, и среди терминологических сочетаний. Проявление системных, в частности синонимических, отношений в подсистеме лексики врачевания объясняется тем обстоятельством, что анализируемая лексика не может быть определена как терминологическая в строгом смысле этого слова.
Слова, находящиеся в синонимических отношениях, образуют синонимические ряды: безгласие - безмолвие - молчание; болезнь — нездоровье — недуг, недомогание - немочь; врачевание - лечение - врач ние; вседневный — постоянный - ежедневный; заболеть - занемочь — ослабеет; исцелиться - поправиться; врач — доктур доктор и др. В синонимические отношения с однословными апеллятивами и терминами вступает большинство терминологических и даже свободных сочетаний, образуя синонимические пары: болесть водяная - отток; водопитие - питье воды; дельный - самостоятельно сделанный; епелейсиева болесть - епилепсия; жилы — кровеносные сосуды; менстрово течение - менстровы; мокрица - мокричная трава; морово поветрие — мор; оток воточной - водянка; петрушка — петросилева трава и др.
В пределах одной тематической группы в синонимические отношения между собой могут вступать и терминологические сочетания, зависимые компоненты которых синонимичны. Иногда такой синонимический ряд включает в себя и синоним-лексему, однако подобные трехчленные и более ряды в рукописном тобольском «Травнике XVIII века» редки: мадиам — мадьяна - медиянна - локтевая вена; менстровы — манстровы - менстрово течение; свороборина - свараборина - сварабовина - дикая роза — шиповник; уздравить — уздравливать - выздоравливать и др.
По семантике и стилистической характеристике все описываемые синонимические ряды можно поделить на абсолютные синонимы, синонимы идеографические и стилистические. Книжнославянский язык богат синонимическими словоупотреблениями. Показательной синонимией характеризовалась его древнейшая основа - язык старославянских памятников, что являлось предметом исследования в русской лингвистике (Г.И. Белозерцев [1966], СП. Замкова [1975], Е.С. Копорская [1988]). В XVIII веке состав словаря многократно увеличился за счет собственных словообразовательных моделей, а также за счет заимствования из других языков и за счет влияния народного языка. Следовательно, увеличиваются и синонимические ряды. При анализе текста «Травника...» нами были выделены 26 синонимических рядов. Анализ лексики, составляющей синонимический ряд, позволяет сделать вывод о том, что она различна по стилистической принадлежности. Здесь и книжные варианты, и разговорные, и стилистически нейтральные.
Рассмотрим с точки зрения стилистической принадлежности один из синонимических рядов. Исходя из содержания «Травника...», можно выделить как наиболее употребительные синонимические ряды - «болезненного состояния» человека: болесь, болезнь, болячка, боление, недомогание, недуг, нездоровье, немощ, слабость: ...от того хлебания творит болЬзнь спину [л.34 об.]; всякую болячку в луні) уздравливаетъ [л.37 об.]; ...кои водянымъ проходом мочатся по каплі) и ту болЬзнь докторы именуютъ бридости станевирія [л.37 об.]; - диагноза «здоров»: уздравливает, здравит, здрав будетъ, нечистоту изгонитъ, будетъ здоровъ, поможетъ, будетъ помощь, немощь отидетъ, болезнь выведешь, скорби исцї)ляеть, исц1)ляетъ: уздравливаетъ от тоя болезни [л.37 об.], навари крапивы с виномъ на тощее срдф пей, и здравъ будетъ [л.24]; ...пить на тощее срдф здрав будетъ [л. 26 об.].
При анализе других синонимических рядов можно сделать вывод, что все ряды состоят из слов по происхождению относящихся к книжно -славянской, народно - разговорной и нейтральной лексике. Между семантически противопоставленными словами проявляются отношения антонимии. Антонимы - это «...слова одной части речи, противоположные по лексическому значению» [ЛЭС 1990:36]. Антонимия представлена менее рельефно и прослеживается лишь в некоторых тематических группах, в частности, в группе глаголов, называющих состояние человека, а также среди глаголов, называющих действие, направленное на исцеление человека: дать - взять; заболеть - исцелиться; исхудать - поправитьс; обвеселеть -загрустить; положить - убрать и др. Встречаются антонимические пары и среди существительных, прилагательных и наречий: вечере — утрось; день - ночь; маленько - много; мокрота — сухость; недуг - здоровье; работа - отдых; сытость - голод; теплостный -хладнокровный и др. Было выявлено более 17 антонимических пар, явлением антонимии охвачены слова разных частей речи. Антонимические пары образуют слова, относящиеся как и в синонимии, к книжной, нейтральной и разговорной лексике. Текст «Травника...» отражает интонационный рисунок живой речи, структуру разговорных конструкций и сочетание в пределах одного контекста слов генетически и стилистически разных. Таким образом, важными системными свойствами изучаемой лексики являются отношения синонимии, антонимии. Явление омонимии не было выявлено.
К проблеме модальности
Для полного отражения своеобразности текста памятника, его уникальности, необычности жанра нельзя не упомянуть об авторской модальности. О модальности и авторской индивидуальности писали В.В. Виноградов (1980), М.М. Ляховицер (1989), Е.В. Джанджакова (1990), Н.А. Кожевникова (1994), Д.П. Бак (2001), Н.С Валгина (2004) и др.
Модальность на уровне предложения-высказывания достаточно изучена. Она определяется «как категория, выражающая отношение говорящего к содержанию высказываний (субъективная модальность) и отношение последнего к действительности (объективная модальность)» [Валгина Н.С 2004: 96].
Категорию модальности можно рассматривать в тексте и речевой ситуации в целом. В этом случае расширяются границы восприятия, более емко и полно представляется проблематика произведения, сюжетные линии, композиционный строй текста, образ автора, а также становятся ощутимы взаимоотношения автора и читателя. Этот процесс двуплановый: представлено не только отношение автора к сообщаемому, к событиям, но и можно ощутить отношение читателя к сообщаемому, а также к самому автору. В этом случае, по словам Н.С. Валгиной, следует говорить о «модальности текста - выражения в тексте отношения автора к сообщаемому, его концепции, к точке зрения, позиции, его ценностных ориентации, сформулированных ради сообщения их читателю» [Валгина Н.С 2004: 105].
Наиболее ярко авторская позиция представлена в художественных произведениях. Наша задача определить авторскую модальность в тексте скорописного памятника XVIII века особого, «рецептурного» жанра.
Авторская оценка изображаемого связана со способами и средствами выражения, которые, в свою очередь, могут быть различны. Все вместе они организуют общую модальность текста, отражающую отношение автора к сообщаемому.
Целостное восприятие основывается не на рассмотрении качеств отдельных речевых единиц, а на установлении их функций в составе целого. Весь текст «Травника...» отражает прямое присутствие автора и его диалог с читателем - практическим пользователем советов и рецептов. В таком случае личностное отношение автора воспринимается, по мнению В.В. Виноградова, как «концентрированное воплощение сути произведения, объединяющее всю систему речевых структур» [Виноградов 1980: 101]. В тексте травника авторская модальность ощущается: 1) в членении текста по главам: «О глухоті)», «Об устахъ», «От сердца», «От усовей», «О яденіи», «О вреде всяком», «Как долать зеліе ломотное от лихих болячекъ» и др.; 2) в составлении рецептуры; У кого уста отекутъ: возми бобу и вари ево до т хъ м стъ какъ кожа откипит и приложи тот вареной сокъ и от того отекъ минуть [л. 16]; от грыжи детямъ в грудное молоко полож нефти малую каплю и дать на лошкї) [л.31]; которо" члвкъ не спит возми маку и ево истолки да пшенично муки ярол и смешаУ с масломъ и с макомъ яж по 3 утра и по 3 вечера спот будешь [л.50]; 3) во включении отступлений об особенностях произрастания травы: трава бронецъ растет на борочках на высоких прибрусничных местах высотою в пяд ...а иное ростет она по елникамъ па матерым местам по теплым гді) густой елникъ при болотахъ [л.26 об.] 4) в художественном описании травы: .. .сама раскинулась что кистка а посреди el) пошла что стрелочка выше вс1)хъ травинок в вышину пяди с полтора а нетолста а наверху у стрелочки кистка какъ у луку ботуна когда лукъ гораздо посп етъ а около тая стрелочки травинки какъ тонкая солома которая лежит маленко под дождемъ ...[л.25 об.]; 5) в отступлениях по ритуалам сбора и приготовления настоев: ...и ту траву емлютъ в великой чистоті) очертя по земли около корения « десною рукою сир1)ч правою крестообразно трижды и тогда окапывают ея нервутъ беруть с корениемь [л.25 об.]. Текст «Травника XVIII» представляет собой единство формальных и содержательных элементов с учетом: - целевой установки (практическое применение); - условий общения и личностных ориентации автора; - нравственных, эстетических, житейских, отчасти научных познаний.
С категорией модальности тесно связано понятие «образ автора». Это понятие давно известно в филологии, особенно в литературоведческой науке. Каждый автор, приступая к написанию, имеет определенную цель. В травнике авторская позиция обозначена во вступительной части, где он сообщает о цели своего труда: «...си р чь травникъ UMJ)AU в себР) врачебнаА бьіліА... сир1)ч врачем аще немощное естество по нужди ко лечению требует и аще кто хощет себ% сиріуч здравіА. Таковыи в сию да зрит. ИБжію помощію готово обрасти исц л ние». Еще глубже назначение книги представлено в главе «Об уринном разсужденіи»:
«Мастеръ изъ акропля Соломона сынъ во арапску страну єдину книгу составил о разсуждениі уринномъ: и то разумел един мастеръ ему имя констянтин мних их горы ея же имянуется Каснином и перевел ея з греческого языка на латинскиі: а нын}) азъ мастеръ абтолфь: во имя Бжие ту книгу перевестъ хощу с латинскаго языка на словенскиі души моей ползу а роду человеческому ко угождению» [л.50]. Через форму представления создается образ субъекта повествования (непосредственное «я» автора). В нашем случае автор предстает как автор-повествователь: како от брашна и от питія пременяется существу во уринное что мы ядимъ и пием то все воздеть в стомах и тама и знаетъ [л.50 об.]; Тел1)ц содержитъ сердце и печень и спину [л. 55 об.]; трава бронецъ растет на борочках на высоких прибрусничных местах высотою в пяд а зелена велми листочки у ні)У узехонки что в1)коши лапки ягодки и сверху коленца лапочками а коленецъ па 6 а на маточкї) 8 коленецъ а иное растет она по елникамъ па матерым местам по теплым гді) густой елникъ при болотахъ а какъ она стоить на корени и она светла такъ что зеленая чистая мї)д [л.26 об.]; как автор-объяснитель: возми оленью желчь и смешаУ с медом и помаж очи тусклыя и узрятъ [л.З об.// ...пей на тощее срдцї? и какая гадина в человек!) ни есть змия или лягушка то все изгонитъ вонь из члвка и будеть здоровь [л.27]; а квас пит тепло был бы нестудень а от студеного рот отиметца [л. 10]; А члвку в кое хоромин}) л жит и та бы хоромина тепла бы была гораздо чтобь лежа в зелиг не поталь а будеуснетъ nomfymu и ево понижде спустити а потомь то зелие смыват а какъ зелие водетъ в члвка досуха тогда оболочи ево в рубаху чтоб на голое брюхо руку не клалъ а под щеки бы не хватал того беречи накрепко а буде захочетъ ясть іно руки ему мыть по завитямъ теплою водою а креста бы или персня серебреного на болномъ не было а был бы крестъ медно [л.59 об.].
