Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Синтаксическая содержательность тюменских памятников деловой письменности
1. Несколько предварительных замечаний об истории становления русского синтаксиса 29
2. Синтаксическая структура русского языка XVII - начала XVIII вв. 31
3. Синтаксическая система тюменских памятников деловой письменности 44
Выводы 64
Глава II. Коммуникативная обусловленность синтаксической организации текстов памятников деловой письменности
1. Коммуникативные модели текстов тюменских памятников деловой письменности 66
2. Разговорные черты синтаксической организации исследуемых источников 86
Выводы 92
Глава III. Типы простого предложения в тюменских памятниках деловой письменности XVII - начала XVIII вв.
1. Аспекты типологического описания синтаксиса простого предложения русского литературного языка начального периода его формирования 94
2. Двусоставные предложения 101
3. Односоставные предложения 128
4. Структура осложненных моделей простого предложения 141
Выводы 153
Заключение 156
Библиография 162
Приложения 182
- Несколько предварительных замечаний об истории становления русского синтаксиса
- Коммуникативные модели текстов тюменских памятников деловой письменности
- Аспекты типологического описания синтаксиса простого предложения русского литературного языка начального периода его формирования
Введение к работе
1. Актуальность изучения синтаксиса простого
предложения начального этапа становления русского
литературного языка
Всестороннее изучение памятников деловой письменности начального периода формирования русского национального языка (вторая половина XVII - начало XVIII вв.) принято считать одним из актуальных направлений исторической русистики. Деловая письменность представляет известный интерес для исследователей истории русского языка по многим проблемам, включая, например, вопросы национального развития, взаимоотношение литературного и народно-разговорного языков, роль последнего в приказной традиции [Майоров 1987: 142]. Деловая письменность информативно значима и в такой области лингвистических исследований, как исторический синтаксис, поскольку служит богатейшим источником диахронного исследования русского языка и, в частности, реконструкции основных уровней его грамматической системы.
Начальный этап формирования языка великорусской народности и нации, по мнению лингвистов, имеет определяющее значение в познании синтаксической системы русского литературного языка, поскольку именно в этот период завершился процесс изменения ряда синтаксических конструкций. К XVII в. синтаксический строй русского языка считается сформировавшимся в основных своих чертах [Тарланов 1999: 23]. Несмотря на сложившуюся к настоящему времени в русистике богатую традицию диахронного анализа синтаксического строя русского национального языка начального этапа его формирования [А. А. Потебня, Ф. И. Буслаев, А. М. Пешковский, А. А. Шахматов, С. П. Обнорский, Л. А. Булаховский, В. В. Виноградов, Т. П. Ломтев, В. И. Борковский, А. Н. Стеценко, А. Я. Спринчак, М. А. Соколова, 3. Д. Попова, В. И. Собинникова и др.], многие вопросы становления синтаксических
5 конструкций остаются предметом острых споров историков языка. Именно к таким сложным как в теоретическом плане, так и в плане практической реализации системного описания относится вопрос о типах простого предложения в русском языке начального периода его формирования.
Необходимо отметить, что основным источником реконструкции системы языка прошлых эпох служат памятники письменности. Вместе с тем, текстологическая база исследований истории русского языка, к сожалению, представлена ограниченным кругом источников, достаточно стабильным и устоявшимся как в территориальном, так и в жанровом отношении. Интерпретация их лингвистической содержательности не позволяет лингвистам выйти за рамки уже сложившихся представлений о состоянии грамматической системы языка и закономерностях ее функционирования.
Решение основных проблем истории русского языка в значительной степени зависит от расширения круга используемых источников, специального их изучения [Котков 1991: 3]. В этой связи становится очевидной актуальность обращения к хранящимся в Государственном архиве Тюменской области памятникам деловой письменности XVII -начала XVIII вв., синтаксическое содержание которых не нашло отражения в исследованиях лингвистов.
Скорописные памятники различных жанров, созданные в начальный период русского заселения Тюменского Приобья, фиксируют в основном приказно-деловой язык своего времени, наглядно отражая общерусские и региональные особенности деловой письменной речи. Отнесенность к периферии Московского государства предопределила оформление их в некую локальную систему, вобравшую в себя «былое состояние русской разговорной стихии» и диалектные черты речи русского населения региона. Такая совокупность речевых стихий позволяет интерпретировать лингвистическую сферу памятников деловой письменности при
воссоздании недалекого прошлого русского языка, основываясь не только на фактах традиционной книжнописьменной культуры, но и на материалах, объективно отражающих особенности живой речи своего времени.
Актуальность исследования, таким образом, заключается в расширении текстовой базы изучения истории русского национального языка начального этапа его формирования за счет аннотирования и введения в научный оборот ранее не изученных в плане синтаксического содержания тюменских скорописных памятников деловой письменности. Данные, полученные в процессе анализа синтаксики рукописных памятников, служат описанию более полной и объективной картины состояния грамматической системы русского языка XVII- начала XVIII вв. и могут быть использованы при выявлении закономерностей ее развития.
2. Новизна и теоретико-практическая значимость
исследования
Теоретико-практической проблемой исторического синтаксиса на современном этапе является проблема реконструкции реально существовавшей синтаксической системы русского языка XVII - начала XVIII вв. [Сабенина 1978: 178].
Научная новизна предлагаемого диссертационного исследования обусловлена целесообразностью описания одной из изначальных структурных единиц синтаксической системы русского языка - простого предложения - на материале тюменских памятников деловой письменности, репрезентирующих региональную разновидность московского делового языка. Синтаксическая содержательность названных источников не рассматривалась до настоящего времени в качестве предмета специальной интерпретации. Анализ типов простого предложения в малоизученных текстах скорописных памятников разной жанровой принадлежности
7 позволит расширить и актуализировать лингвистические данные для целостного представления о синтаксической системе русского национального языка начального этапа его формирования, а также для теоретического осмысления динамики, основных тенденций и закономерностей ее функционирования.
Практическая значимость диссертационного исследования определяется, по нашему мнению, важностью введения в научный оборот текстов региональных памятников деловой письменности, что увеличивает текстологическую базу научно-учебных локальных исследований, проводимых русистами-историками языка.
Полученные в результате исследования данные могут быть использованы при разработке специальных курсов по истории русского литературного языка, лингвистическому источниковедению и лингвистическому краеведению, что представляется перспективным в связи с недостаточной разработанностью национально-регионального компонента, заданного современной парадигмой среднего и высшего образования.
3. Краткая историография проблемы в трудах отечественных
синтаксистов
Устоявшийся интерес специалистов к русской деловой письменности XVII - начала XVIII вв. непосредственно связан с изучением начального этапа формирования национальной речи и решением проблемы об ее языковой основе. Теоретические вопросы изучения делового языка нашли свое выражение в работах известных отечественных лингвистов, начиная с работ И. И. Срезневского до современных исследований С. И. Коткова.
Обращение к анализу синтаксического содержания памятников деловой письменности необходимо предварить комментированием ряда спорных теоретических вопросов, имеющих отношение к данной теме, и уточнением значения определенных терминов, использование которых в качестве рабочих предполагается в диссертационном исследовании.
8 Несмотря на активную практику исследования делового языка, многие теоретические положения, такие, как статус делового языка, степень его участия в формировании литературного языка, правомерность изучения живой народной речи по памятникам деловой письменности и др., не имеют до сих пор однозначного толкования. Это обусловлено отсутствием в лингвистике обобщенного представления о становлении и развитии делового языка как самостоятельной стилистической его ветви.
Вопрос о деловом языке обсуждается, прежде всего, в контексте проблемы литературного двуязычия, сложившегося в языковой ситуации эпохи Реформации, и определения церковнославянской либо исконно русской основы формирующегося национального языка. Длительная дискуссия, связанная с противопоставлением утверждения о церковнославянской основе русского литературного языка (А. И. Соболевский, А. А. Шахматов, В. В Виноградов) тезису о русской основе литературного языка, а соответственно - о позднейшем столкновении с ним церковнославянского языка и вторичного проникновения в него церковнославянских элементов (С. П. Обнорский) не привела лингвистов к однозначности суждения о языковой ситуации рассматриваемого периода.
Место языка деловой письменности в сложившейся языковой ситуации определяется следующим образом: «Наряду с книжным церковнославянским должен был, однако, существовать и выступать в качестве влиятельного близкий или, во всяком случае, гораздо более близкий к народному, не чуждавшийся областной окраски язык деловых документов и законодательных актов» [Л. А. Булаховский 1950: 15]. Сосуществование двух различных типов письменного языка - церковнославянского литературного и русского административного признается историками языка самой оригинальной чертой языкового развития в России [Виноградов 1978:279].
Говоря о характере языка деловой письменности, Н. И. Толстой констатирует: «Относительно одной сферы письменного древнерусского языка, а именно языка права и правовых (юридических) памятников и
9 документов, не существует разногласий в определении их языковой основы. Все русисты-историки русского литературного языка сходятся на том, что это язык не церковнославянский, а русский, отражающий, видимо, еще дописьменную традицию - устное обычное право [Н. И. Толстой 2002: 85]. Предложенная трактовка языковой природы памятников деловой письменности позволяет исследователям интерпретировать их лингвистическое содержание как совокупность не только книжных, но и народно-разговорных элементов на всех анализируемых уровнях.
Роль языка деловой письменности обусловлена его соответствием основной тенденции развития формирующегося национального языка — слиянию книжного языка с народным. «Создание делового, приказного языка, наиболее доступного влиянию языка окружающей среды, в сильной степени облегчило победу идее о слиянии книжного языка с народным», отмечает А. А. Шахматов [Шахматов 1941: 62].
Утверждение делового языка в качестве определяющего компонента формирующегося национального русского языка XVII столетия исследователи связывают с образованием Московского государства и развивающейся системой приказного управления, что привело к созданию многочисленных жанров деловой письменности. Московский деловой язык становится общегосударственным. Как общерусский язык письменных сношений он получает громадное значение в образовании русского национального литературного языка [Якубинский 1986: 130]. В деловом языке, по мнению Л. П. Якубинского, накапливается опыт связного письменного изложения на русском языке, формируются грамматические и орфографические нормы, что определяет его решающее значение в кодификации складывающегося русского литературного языка [Якубинский 1986:130].
Вместе с тем терминопонятие «деловой язык» остается в науке неоднозначным. Язык деловой письменности определяется как приказный язык [Винокур 1959: 64], «древнерусский литературный язык деловой
10 письменности» [Филин 1974], деловой стиль русского письменного языка [Виноградов 1982:10], «особый жанр или группа единородных жанров, которая автономна в сфере языка и стиля по отношению к другим жанрам или ко всей жанровой системе литературного языка» [Н. И. Толстой 2002: 85] и др.
Определение «деловой» по сравнению с определением «приказный», по мнению С. И. Коткова, является более емким. Термин «приказный», получивший свое именование по приказному делопроизводству, условно можно ассоциировать только с языком стандартных актовых текстов [Котков 1972: 45]. В практике современных исследований памятников деловой письменности наблюдается синонимичное использование терминов «деловой язык», «приказный язык», «приказно-деловой язык».
Таким образом, деловой язык, под которым мы будем понимать язык деловой письменности, т. е. близкий к народно-разговорной стихии, представляет собой надежный источник познания грамматической системы русского национального языка начального этапа его формирования.
Исследование грамматической и, в частности, синтаксической системы русского языка по памятникам деловой письменности является развивающимся направлением в исторической русистике. Теоретической базой предлагаемого диссертационного исследования являются работы по русскому синтаксису известных отечественных лингвистов, начиная от М. В. Ломоносова, И. И. Срезневского, Ф. И. Буслаева, А. И. Соболевского до современных исследований 3. К. Тарланова и многих других.
Систематический анализ наиболее крупных синтаксических учений академической школы был дан в свое время В. В. Виноградовым в монографии «Из истории изучения русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова) [Виноградов 1958].
Наибольший вклад в изучение типологии простого предложения (середина XX в.) внесен работами В. И. Борковского, выполненными автором и научными коллективами под его руководством [Борковский 1949, 1958,
1963, 1967,1975, 1978, 1979 и др.]. На обширном фактическом материале прослеживается развитие типов простого предложения, последовательно и дифференцированно отмечаются изменения в степени употребительности определенных типов предложений в том или ином жанре или стиле, намечается хронология синтаксических явлений.
Следует отметить ряд работ, имеющих в историческом синтаксисе обобщающий характер, поскольку в них предпринимаются попытки систематизировать весь накопленный в эмпирических исследованиях материал и выявить закономерности функционирования синтаксической системы русского языка. В этих работах очевидно стремление определить основные тенденции развития простого предложения, которые формировались в результате внутренних языковых процессов, взаимодействия и столкновения различных языковых стилей и жанров [Борковский 1963:433]. Так, Т. П. Ломтев пишет о том, что «синтаксический процесс развивался строго закономерно» [Т. П. Ломтев 1966: 16]. Источник развития грамматического строя языка заключался, по его мнению, в росте потребностей взаимопонимания, поскольку грамматические средства служили для обмена мыслями с целью достижения взаимного понимания между говорящими [Т. П. Ломтев 1966:30]. С этих позиций рассматриваются все частные изменения в синтаксической системе языка: отмирание личных форм связки настоящего времени, распространение личных местоимений в функции подлежащего и т. д. Л. П. Якубинский изменения в синтаксическом строе речи исследуемого периода (XVII - начало XVIII вв.) объясняет существованием одной из стадий развития грамматического строя речи -переходом от паратаксиса к гипотаксису [Якубинский 1953, 1986].
Профессор 3. К. Тарланов также предпринимает попытку «обобщить и теоретически осмыслить, по возможности, все важнейшие результаты, полученные по историческому синтаксису русского языка, с тем чтобы сформулировать принципиальные различия, разделяющие древнерусский язык - преимущественно XI - XIII вв. - и национальный русский язык у
12 истоков (XVII в.) его становления [Тарланов 1999:27]. Разнообразие моделей предложения в русском языке он интерпретирует в контексте этнической культуры и ментальных представлений русского народа.
Историками синтаксиса обсуждается вопрос специфики изучения синтаксического строя рукописных памятников. Механизм вычленения анализируемых синтаксических единиц из текста, лишенного знаков препинания, которые могли бы способствовать его правильной синтаксической интерпретации, представляется достаточно сложным. Выделение предложений любых типов осуществляется исследователями по наличию в них предикативных центров (предложения являются монопредикативными и полипредикативными) и внутренних грамматических связей составляющих синтаксическую единицу компонентов. [Собинникова 1987: 199]. Определению границ предикативных единиц способствует наличие служебных слов и, а, да, же, роль которых в организации письменных текстов рассмотрена в исследованиях Е. С. Истриной, Т. П. Ломтева, А. И. Сумкиной, В. Л. Георгиевой, М. А. Соколовой, 3. Д. Поповой и др., освещающих вопросы о союзном «нанизывании» и о «цепочечных конструкциях» в древнерусском языке.
Простое предложение подвергнуто в историческом синтаксисе всестороннему анализу. Отдельные типы односоставных предложений на материалах памятников деловой письменности различной территориальной принадлежности исследовали такие лингвисты, как В. Я. Кугрузова, В. Е. Ляпунова, А. М. Сабенина, В. И. Собинникова, Л. П. Ефанова, Е. А. Седельников, В. А. Скогорев и др.
К настоящему времени опубликованы лингвистические исследования в области синтаксических систем памятников деловой письменности определенных жанров. Так, челобитные, поручные записи, памяти, доезды, отписи, расспросные речи и другие малые жанры воронежских рукописных памятников XVII в. изучены В. И. Собинниковой [В. И. Собинникова 1987]; типы предложений по цели высказывания проанализированы Н Д.
13 Жихаревой [Н. Д. Жихарева 1980, 1986], варьирование языковых средств в важских денежных отписях рассмотрено В. Я. Дерягиным [В. Я. Дерягин 1976]; характеристика формуляра явочных челобитных, предложенная А. П. Майоровым, содержит также сведения по репертуару синтаксических конструкций, употребленных в данном жанре памятников письменности [А. П. Майоров, 1987] и т.д. Синтаксическая система памятников деловой письменности будет описываться нами в формально-грамматическом понимании типов простого предложения, реализованном в большинстве основополагающих исследований по историческому синтаксису.
В настоящее время активизировался интерес к лингвистической содержательности и лингвистической информационности материалов, хранящихся в сибирских архивах и архивах Южного Урала. Изучение деловой письменности проводится учеными всех крупных вузов этого региона, разрабатывающих проблемы истории языка, и, в частности, проблемы начального этапа формирования русского национального языка (Л. А. Глинкина, О. В.Баракова, О. В. Владимирова, М. С. Выхрыстюк, Е. Ю. Сидоренко, Ю. В. Безбородова, Н. Г Рябков, Е. Н. Полякова).
Так, М. С. Выхрыстюк представлен анализ лингвотекстологической содержательности и культурно-исторической информативности, археографических особенностей (палеографии, графики, орфографии, пунктуации), жанрово-стилистических особенностей рукописных документов Тобольского мужского Знаменского монастыря, сделаны наблюдения по ключевой проблеме XVIII века - соотношению книжности и разговорных элементов разных языковых уровней [Выхрыстюк 2004].
Синтаксис местных документов в сопоставлении с синтаксическим строем текстов «кодифицированного делового языка - царских указов, указов Сената» и т.д., собранных в «Полном собрании законов Российской империи» (Л. А. Конькова, А, П. Чередниченко, С. Г. Шулежкова) проведено учеными Челябинского государственного педагогического университета, его
14 результаты опубликованы в 2000-2001 гг. (Лингвистическое краеведение на Южном Урале. Ч. I.- IV).
Рукописные материалы фондов Государственного архива Тюменской области также достаточно активно в последние десятилетия вводятся в научный оборот. На основе рукописных материалов деловой письменности XVII - XVIII вв., ранее не привлекавших внимание лингвистов, выполнены диссертационные исследования (О. В. Трофимова, Л. Э. Комарова, П. Г. Мизинкова). Диссертационное исследование Л. Э. Комаровой «Тюменские челобитные XVII - первой четверти XVIII века как лингвистический источник» выполнено в источниковедческом аспекте, предполагающем выявление лингвистической содержательности и лингвистической информационности памятников определенных жанров. Анализ лингвистической содержательности челобитных включает описание всех уровней языка от фонетических характеристик до синтаксических конструкций, представленных в данном жанре скорописных памятников. Продуктивно изучается жанровая специфика документов деловой письменности XVIII века в работах О. В. Трофимовой. Ею опубликованы материалы деловой письменности «Тюменская деловая письменность. 1762-1796 гг. Книги I - ЛГ», выполнен их всесторонний лингвистический анализ [Трофимова 1989, 1992, 1994,1995,1997,2001,2002 и др.].
Как показывает изучение специальной литературы, материалы памятников, хранящихся в ГАТО, используются для проведения исследований по широкому спектру тем (добавим к уже названным следующие работы: Романова М. А. «Глагольные формы в самаровских деловых документах XVII-XVIII вв.», Парфенова Н. Н. «Диалектная и просторечная лексика в структуре русских фамилий Зауралья» и др.). Они касаются фонетических особенностей языка памятников, определенных групп лексического состава, специфики функционирования некоторых частей речи и их форм. Синтаксическое содержание тюменских памятников деловой письменности исследуемого периода представлено отдельными
15 наблюдениями в работах источниковедческого плана, выполненных на материалах ГАТО, синтаксическая же система простого предложения памятников делового языка не была предметом специального изучения.
4. Цель и задачи исследования
Целью диссертационного исследования является комплексное формально-грамматическое описание синтаксической организации типов простого предложения в тюменских памятниках деловой письменности XVII - начала XVIII вв. и системы их синтаксем. В соответствии с целью исследования предлагается решение следующих задач работы:
1. Определить синтаксическую содержательность рукописных
документов XVII- начала XVIII вв., отложившихся в фонде
^ «Тюменская воеводская канцелярия» Государственного архива
Тюменской области.
Установить коммуникативную обусловленность синтаксической системы различных жанров деловой письменности.
Систематизировать типы простого предложения, извлеченные из тюменских памятников деловой письменности указанного периода, которые в перспективе оказались продуктивными в эволюции синтаксиса русского языка.
*" 4. Выявить особенности функционирования и степень
употребительности простого предложения в памятниках разной жанровой отнесенности. 5. Проследить отражение народно-разговорной стихии в
синтаксической организации памятников деловой письменности. Цель и задачи диссертационного исследования имеют непосредственное отношение к истокам исторического синтаксиса русского языка на переломном этапе его становления, что поможет концептуализации синтаксических процессов в современном русском языке.
16 5. Методы и способы анализа синтаксических единиц.
Основные рабочие термины
Диссертационное исследование проводится в рамках исторического синтаксиса, поскольку посвящено типологическому описанию простого предложения памятников деловой письменности XVII - начала XVIII вв., хранящихся в Государственном архиве Тюменской области. Объектом исследования являются скорописные памятники деловой письменности хронологически ограниченного этапа формирования русской письменной речи. Предмет исследования - синтаксическая содержательность памятников деловой письменности, а именно один из ее аспектов - система простого предложения. Объект и предмет исследования предопределили выбор методов и способов исследования лингвистического материала.
Научно-исследовательским методом принято называть совокупность приемов и правил изучения того или иного явления или группы явлений; исследовательский метод включает в себя также и самую методику (технику, процедуру) использования приемов и правил [Кодухов 1963:5]. Изучение грамматического и, в частности, синтаксического строя русского языка, сопровождалось разработкой методов анализа синтаксических единиц, лежащих в основе той или иной научной концепции, таких, как логико-синтаксический, психолого-синтаксический метод, метод квалификации синтаксических форм через способы их морфологического выражения, сравнительно-исторический метод, метод актуального членения предложения. При изучении истории языка большое значение имеет внутриязыковой сравнительно-исторический метод, при котором прослеживается развитие синтаксических явлений на протяжении определенного исторического периода. Этот метод предполагает реконструкцию исчезнувших синтаксических явлений.
В качестве основного метода исследования в нашей работе используется описательный метод, заключающийся в планомерной
17 инвентаризации единиц языка и объясняющий особенности их строения и функционирования [Ахманова 1969:233]. Описательный метод представляет собой систему научно-исследовательских приемов лингвистического анализа, применяемых для характеристики явлений языка на определенном этапе его развития. Наиболее распространенным приемом является прием лингвистического наблюдения, т. е. правила и техника выделения из текста необходимой языковой единицы и включение её в изучаемый аспект. Правила наблюдения касаются отбора фактов, установления их признаков, уточнения предмета наблюдения и описания наблюдаемого явления [Кодухов 1973:9].
Правила и техника выделения из текста изучаемых синтаксических единиц (в нашем случае простого предложения) при проведении исследования по материалам памятников письменности требует особых комментариев. Источники изучения анализируемых синтаксических единиц представляют собой скорописные тексты, тесно спаянные единства, графически не членимые на слова и не сопровождающиеся знаками препинания, которые могли бы помочь в вычленении из текста предикативных единиц.
В нашем исследовании целесообразно опираться на сложившееся в науке представление о том, что «членение изучаемого текста на синтаксические единицы невозможно без предварительного рассмотрения композиции и коммуникативной направленности всего анализируемого памятника» [С. И. Котков, 3. Д. Попова 1986:9], что делает необходимым обращение к элементам формулярного анализа документа. Деление текста на анализируемые единицы предваряется анализом коммуникативной направленности текста того или иного жанра. Предложения выявляются по наличию предикативного центра. Об установлении границ между ними сигнализируют служебные слова и, да, а, «которые представляют собой пограничные знаки, разделяющие текст на отдельные смысловые и формальные звенья» [Борковский 1983:6].
Изучаемые лингвистические единицы извлечены из текстов деловой
письменности разной жанровой принадлежности методом сплошной
выборки и интерпретируются в соответствии с традиционной в русистике
формально-грамматической классификацией простого предложения.
vV Классификация синтаксических единиц предполагает также
использование приема количественного подсчета, позволяющего судить об убедительности полученных результатов и производить сравнение полученных данных с имеющимися с лингвистике результами аналогичных исследований.
Печатное воспроизведение в тексте диссертационного исследования
скорописных документов, их частей и отдельных синтаксических
конструкций соответствует правилам, сложившимся в практике отдела 4
лингвистического источниковедения и исследования памятников Института
русского языка им. В. В. Виноградова РАН. При воспроизведении
источников текст делится на слова, имена собственные пишутся с большой
буквы, выносные буквы вводятся в строку и выделяются курсивом. В тексты
публикуемых памятников не вносятся знаки пунктуации, границы между
предикативными единицами обозначаются вертикальными линиями, конец
строки транслитерируемого документа отмечается косой линией. При ссылке
4, на источник в круглых скобках указывается номер дела и год написания
документа.
Основные рабочие термины Акты - документы, в которых в форме определенных юридических норм зафиксированы экономические или политические сделки, договоры между «частными лицами», «частным» (юридически или физически) лицом и государством (или церковью); между церковью и государством; между государствами [Каштанов 1970:69]. Всякий текст юридического, административно - или хозяйственно-делового содержания, опирающийся на
19 нормы общего и частного права, административную и хозяйственную практику [Волков 1974:5].
Гипотаксис - подчинение предложений; открытое выражение синтаксических отношений зависимости одного элемента от другого [Ахманова 1966:100].
Деловой язык - язык деловых документов, обеспечивающих
административно-управленческую деятельность государства и
регулирующих правовые отношения между членами общества.
Допросные речи (расспросные речи) — документ, представляющий собой дословную запись допросов людей, задержанных в приказной избе по тем или иным причинам [Скогорев 1965:104].
Жанр документа - понятие, под которым понимается класс документов, объединенных общей текстовой модальностью, т.е. отношением текста к действительности [Качалкин 1988:25].
Клаузула - часть документа, своеобразная формула, традиционная для данного вида памятника синтаксическая конструкция [Дерягин 1980:98].
Конструкция - синтаксическое целое, составленное из объединенных в речи языковых единиц, сочетающихся вследствие наличия у них определенных грамматических свойств [Ахманова 1966:205].
Лингвистическая содержательность — совокупность заключенных в источнике лингвистических данных, предопределяемая его содержанием и отнесенностью данного источника к определенному образованию (языку, наречию, говору), а также степенью познания последнего [Котков 1980:10].
Лингвистическая информационность - прямая или косвенная отраженность в нем (памятнике) лингвистических данных. Имеет отношение, прежде всего, к внешним средствам выражения языка и внешним условиям его существования (характер графики и орфографии, правописные навыки писцов и т. д.) [Котков 1980:10].
Отписка - документ служебной переписки между местными канцеляриями [Качалкин 1988:67].
Память- документ, представляющий собой распоряжение, предписание старшего по положению лица (или учреждения) о конкретных действиях своим подчиненным [Качалкин 1988:70].
Паратаксис - способ выражения синтаксических отношений путем простого соположения соотносящихся элементов, без формального выражения синтаксической зависимости одного от другого [Ахманова 1966:312].
Сказка — деловые показания по определенному вопросу [Качалкин 1988:82].
Скоропись - почерк, рассчитанный на ускорение процесса письма и характеризующийся непрерывностью написания рядом стоящих букв, обилием лигатур или сокращений, обилием обязательных правил нажима [Ахманова 1966:417].
Структурно-семантический - относящийся к закономерному соответствию между 'строением и значением данной языковой единицы [Ахманова 1966:459].
Формуляр - порядковый перечень клаузул, входящих в данный акт, с точным обобщенным указанием их содержания [Дерягин 1980:99].
Формула - часть текста, выраженная словосочетанием или предложением, которое имеет устойчивую синтаксическую структуру и относительно постоянный словарный состав и отличается обязательностью присутствия в целом ряде документов соответствующей разновидности [Багрянцева 1986:14].
6. Общая характеристика источников
Основные принципы изучения памятников деловой письменности и их использования в области исторической русистики получили свое оформление в связи с развитием лингвистического источниковедения, объект и предмет которого как самостоятельной научной дисциплины были определены в работах С. И. Коткова [Котков 1964, 1980]. Введение в научный оборот нового памятника предполагает его источниковедческий анализ, основные
21 правила которого связаны с изучением характера делопроизводства, решением вопроса о писцах, позволяющего исследователю определить, отражение чьей речи можно видеть в данном памятнике, и анализом формы документа.
Памятники деловой письменности XVII- начала XVIII вв., служащие в данном исследовании источником типологического описания простого предложения, отражают делопроизводственную систему Тюменской воеводской канцелярии. Система и структура управления, существующая в Московском государстве в XVII - начале XVIII вв., особенности делопроизводства местных органов управления достаточно полно исследованы историками [А. Голомбиевский 1908, Н. В. Устюгов 1964, О. Н. Вилков 1967, Д. И. Копылов 1969, М. Н. Тихомиров 1973, Г. А. Леоньева, 1986, П. Н. Буцинский 1989, Ю. В. Готье 1993 и др.]. Как известно, XVII в. для государственного развития России являлся переходным от сословно-представительной монархии к абсолютизму. Основными тенденциями управления страной в это время были централизация и усиление царской власти [История Сибири. Том II: 124]. Задачу централизации управления русским государством должны были выполнять приказы - центральные правительственные учреждения русского государства XVI - XVII вв. [Устюгов 1964: 134]. Приказы как органы центрального управления переживали пору своего расцвета. Возглавляемые видными царедворцами, они управляли отраслью государственного хозяйства либо определенной территорией [История Сибири. Том II: 124].
Территория сибирской окраины русского государства управлялась сначала Приказом Казанского Дворца, ас 1637 года новым центральным учреждением -Сибирским приказом. Основной единицей административного деления Сибири, как и европейской части страны, в XVII в. был уезд. Высшее областное управление всею Сибирью до 1629 года сосредоточивалось в руках Тобольских воевод. Затем Сибирь разделилась на два «разряда» - тобольский и тюменский [Буцинский 1989: 225]. Сибирские
22 уездные воеводы, как отмечает Д. Т. Копылов, обладали более широкими полномочиями, чем их коллеги в Европейской России. В их компетенцию входили военные, административные, судебные, полицейские, финансово-податные и др. дела, вплоть до дипломатических сношений с правителями соседних азиатских стран [Копылов 1969: 1]. >.
Учреждением, посредством которого правил воевода, была приказная (съезжая) изба. Аппарат съезжей избы, возглавляемый дьяком, подьячим с приписью, состоял из нескольких помощников, ведавших делами столов (ясачный, денежный, хлебный и т. д.), и писчиков [История Сибири. Том II: 128]. По этим столам отлагались документы. Дела столов обычно подклеивались в один столбец по номинальному признаку. В первой четверти XVIII в. в связи с областными реформами Петра I Тюменский уезд стал одним из уездов Сибирской губернии. Система старого воеводского управления была упразднена. Комендантское управление, пришедшее на смену воеводскому, не принесло больших перемен в деятельность уездных государственных органов [Копылов 1969: 2]. С 1719 года институт комендантов в Сибири был упразднен, функции приказной избы и комендантов были поделены между рядом новых уездных учреждений: канцелярии судных дел с судебным комиссаром, земской конторой с земским комиссаром и канцелярией воеводского правления с воеводой (управителем) во главе. Канцелярии воеводского правления, которая с 1737 года стала именоваться воеводской канцелярией, перешло здание приказной избы и весь ее архив. Это обстоятельство, по словам Д. Т. Копылова, и послужило основанием при обработке материала XVII - XVIII вв. для объединения фонда приказной избы и воеводской канцелярии в один фонд [Копылов 1969: 3]. Таким образом, тюменские памятники деловой письменности, сосредоточенные в фонде И-47 ГАТО, представляют собой делопроизводственные материалы Тюменской приказной избы, канцелярии воеводского управления и тюменской воеводской канцелярии.
23 Анализируемый фонд был сформирован сотрудниками архива из оставшихся без должного надзора еще в 1782 году после упразднения Тюменской воеводской канцелярии рассыпанных и частично испорченных документов без переплетов и описей. В настоящее время в обозреваемом фонде-комплексе содержится 5541 единица хранения, из них 431 единица представлена столбцами, большая часть которых сохранилась не полностью [Копылов 1969: 8].
К памятникам деловой письменности принято относить так называемые актовые материалы, в классификации и интерпретации жанровой специфики которых историки языка опираются на положения, разработанные в дипломатике и источниковедении. К актам в узком понимании в дипломатике относят документы, в которых в форме определенных юридических норм зафиксированы экономические или политические сделки, договоры между «частными лицами», «частным» (юридически или физически) лицом и государством (или церковью); между церковью и государством; между государствами [Каштанов 1970: 9]. При расширительном понимании актовых источников, принятом в лингвистических исследованиях, в их состав включают не только документы договорного характера, но также делопроизводственные, частно-публичные документы и частную переписку [Данилевский 1998: 250]. Русская деловая письменность представляет развитую и сложную систему деловых документов, разнообразных по социальной значимости, по целевому назначению (области функционирования) и по форме.
Определение классификационных характеристик памятника, а также его жанровой специфики несет опосредованную информацию о языковом содержании документа и возможности его интерпретации в связи с поставленными исследовательскими задачами и потому имеет значение при отборе состава анализируемых источников. Среди классификаций памятников, представленных в лингвистических исследованиях, следует отметить классификацию Г. А. Хабургаева, основанную на лингвистической
24 ценности памятников [Хабургаев 1969: 106], А. Н. Качалкина, разграничивающего документы, написанные на местах московскими людьми по инициативе центра, и материалы, созданные местными дьячками, подьячими, грамотными старостами и т. д. [Качалкин 1972: ПО]. С. И. Котков в качестве элементарного разграничения предлагает выделять в деловой письменности эпистолярную письменность, актовую письменность и статейную письменность [Котков 1972: 74]. При классификации письменных памятников мы опираемся на систематизацию источников по их социальной значимости, представленную С. С. Волковым. С точки зрения социальной значимости, деловая письменность рассматриваемой эпохи может быть разделена на две группы: общегосударственную (правительственную или официально-деловую) и частную (частно-деловую). К первой группе относятся актовые материалы, характеризующие деятельность верховной власти, центральных правительственных учреждений (приказов) и местных административных органов, которые, как известно, действовали по образцу приказов, под их руководством и на основе общегосударственных законодательных актов и правительственных определений [Волков 1972: 105].
Памятники делового языка XVII - начала XVIII вв., хранящиеся в ГАТО (фонд И-47, опись № 1), отражают процесс формирования русской документной системы. Так, грамоты относятся к официально-деловым документам. Допросные, расспросные речи, сказки, доезды, досмотры, доклады, приговоры представляют собой судебные акты в их процессуальной, приговорной и исполнительной частях. Памяти, доклады, воеводские отписки составляют административно-управленческую переписку. Деловые памятники всех трех групп репрезентируют деловую письменность общегосударственного характера. Среди рассматриваемых памятников есть также частно-деловые акты, в состав которых включены челобитные, грамоты купчие, кабальные и др.
25 К исследованию привлечены памятники деловой письменности, связанные с деятельностью местных учреждений, т. е. материалы текущего делопроизводства. Это челобитные (72 документа), расспросные (допросные) речи (60 документов), сказки (50 документов), отписки, памяти, поручные записи, грамоты, осмотры и др. (28 документов). Документы написаны на бумаге желтого или серого цвета, по способу соединения они могут быть представлены отдельными листами, объединявшимися когда-то в столбцы, что характерно для материалов XVII в., тетрадями или книгами (начало XVIII в.). Графика текстов скорописная. Самый ранний памятник принадлежит к 1605 году, наиболее многочисленную группу составляют документы второй полвины XVII в., также используются в качестве источников памятники, созданные в первой четверти XVIII в. Рассматриваемые документы содержат в среднем около 100-110 словоупотреблений и восьми - десяти предикативных единиц. Картотека, составленная по исследуемым источникам, включает 2500 предикативных единиц (простых и сложных предложений).
Челобитные представляют собой всякого рода прошения, заявления, жалобы на имя царя, членов его семьи, патриарха, феодала. Это наиболее распространенная и массовая в XVII в. разновидность актовых материалов [Волков 1974: 11]. Они в подавляющем большинстве связаны с интересами определенного лица, касаются взаимоотношений между отдельными членами общества. Расспросные (допросные) речи, допросы - это протокол, дословная запись показаний определенного лица [Качалкин 1988:66]. Содержание текстов, несмотря на разность жанров, достаточно единообразно по тематике: имущественное состояние (выдача /невыдача жалованья, отвод земель и сенных покосов, кражи имущества), служба великому государю (поверстание на службу или отставка со службы), сложные отношения личного характера (брань, угрозы, нанесение побоев и др.). Документы, содержащиеся в разных делах, часто повествуют об одном и том же событии и об одних и тех же участниках деловой коммуникации. Начало может быть положено исковой
26 челобитной или сказкой. В случае принятия их к рассмотрению, для дачи показаний привлекаются обвиняемые, свидетели, что и составляет содержание расспросных (допросных) речей. Решение по делу может быть оформлено как указ или память.
Челобитные, расспросные речи, сказки оформлялись подьячими в приказной избе со слов челобитчика или расспрашиваемого лица. Принадлежность текстов к документной системе местных административных органов обычно устанавливается из содержания текста, поскольку указание на место создания документа определяется начальным протоколом, в том числе - изветных челобитных, сказок, допросных (расспросных) речей: 1703 г сентября въ 19 де билъ челам великому гсдрю / великом^ кнзю Петр# Але|Иїевичю всеа Великий / и Малыя и Бігльїя Роси і самодержці словесно а на / Тюмени в приказноі избті столнику и воеводе / Осип# Яковлевичю Тухачевском^ да с приписю / подячем^ Кирили Біїкишев^ тюменскоі поса/цкоі члвкъ Алекскі Соколов в словесном своелі челобшие сказал (д. 1638, л.28,1703); 1675 г апреля в 11 день на Тюмени в приказноі / избе пере*) воєводою перед Кириломъ Але/^андровичемъ Загрязскимъ против слове/сного челобитья пешего стрелца СоЛтрон/ка Смирного тюменскоі оброчноі крестьянин / Стенка Логинов допрашивай (д. 107, 1675); 1678 г июля въ 18 де на Тюмени в приказноі /избії столнику і во/еводс Михаілу Мелентьевичю Ква/шнину п#шка/> Гараска Михаілов Попов сказал (д.130, 1678).
Документ заверялся либо самим адресантом речи, либо, в случае его неграмотности, доверенным лицом: подячеі Іваїгь Соколов за себя і вместо пристава Василя Колова р#к# прило/жилъ (д.1638, 1704); вместо *0*илки Глазунова по его веленью площадноі / подячеі ДОлешка Хмелевъ р#к# прило (жиъ) (д. 306, 1694); к очної ставке къ своил* р'Ьчам Алешка Попов / pfcW прило (жилъ) (д.305, л.4, 1694); староста Василеі Болдыревъ сказал і р#ку приложилъ (д. 746, л.2, 1712); к сеі челобияшоі bmtjcto пашенных
27 крстьян І Івашка Норостовицына да ЯкЪЛнки / Фокина по ах велению площадноі (под)ячеі Алешка Кишшинъ р#к# / (обрыв в тексте - В. М.) (д. 70, 1699). Имена писцов, составивших документ, не указываются. Известно, что кроме дьяков, подьячих «с приписью», письменных голов, прибывавших в Сибирь из Москвы или других крупных городов европейской части государства, к составлению документов привлекался штат площадных подьячих, который комплектовался из местных жителей, о чем свидетельствуют записи в заверяющей части документов - рукоприложении. Авторство ряда документов устанавливается по тексту памятника и рукоприложению, например: скаску писалъ пятисотые! Ондрюшка Пищалинъ(д.133, 1619).
Синтаксический строй анализируемых письменных источников определяется их коммуникативным назначением, эксплицированным в структуре формуляра документа определенного жанра. Как правило, лингвистический облик зачина и концовки отражает в основном актовую специфику текста. Конструктивно разнообразные синтаксические единицы, употребленные в том или ином памятнике, сосредоточены в срединной части текста, которая оказывается менее приказно регламентированной [Собинникова 1987:199]. Открытость для синтаксических средств разговорного характера, определяющаяся условиями создания документов исследуемых жанров, - записью устной речи челобитчика, расспрашиваемого, обвиняемого и др. - делает их ценным источником для реконструкции синтаксической системы языка исследуемого периода. 7. Структура работы и апробация исследования
Диссертационное исследование состоит из введения, в котором обосновывается актуальность и теоретико-практическая значимость изучения синтаксического содержания тюменских памятников деловой письменности XVII - начала XVIII вв. и, в частности, простого предложения -доминирующей в синтаксическом строе исследуемых текстов структуры; дается историографическая справка, формулируются цель и задачи работы;
28 приводится общая характеристика источников и методика их анализа. Основная часть работы представлена тремя главами аналитического характера: I глава посвящена описанию синтаксической структуры русского литературного языка начального этапа его формирования и системе синтаксических единиц, репрезентированных в исследуемых материалах; II глава содержит описание коммуникативной обусловленности синтаксической организации памятников исследуемых жанров; III глава представляет типологическое описание простого предложения, функционирующего в синтаксической системе интерпретируемых источников. Структура диссертационного исследования включает в себя заключение, список использованной литературы, а также приложение (список источников и образцы скорописных текстов, являющихся объектом анализа в представленной работе).
Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в сообщениях на двух научно-практических конференциях: «Этнокультурное пространство региона и языковое сознание» (Тюмень, 2005) и «Виноградовские чтения - 2005» (Тобольск, 2005), а также в четырёх публикациях.
Несколько предварительных замечаний об истории становления русского синтаксиса
Вопрос об условиях становления русского синтаксиса относится к числу вопросов, недостаточно разработанных и непосредственно связанных с проблемой, которая служит предметом постоянного исследовательского интереса и лингвистической полемики - либо об исконно русской, либо о церковнославянской основе русского литературного языка. С результатом решения названной проблемы оказывается непосредственно связанным представление о характере синтаксиса русского национального языка начального этапа его формирования. Представление о заимствованной или исконной основе синтаксиса русского языка нашло отражение в ряде работ по историческому синтаксису. Лингвистами исследуются источники заимствований, оказавших влияние на формирование синтаксического строя русского национального языка. Так, в работах Б. О. Унбегауна утверждается, что в сравнении с морфологией синтаксический строй русского языка был русифицирован незначительно. Синтаксис предложения продолжает оставаться, по его мнению, в значительной степени церковнославянским в естественном симбиозе с французскими синтаксическими конструкциями, принятыми в XVIII в. Русские же синтаксические элементы функционируют главным образом на более низком уровне словосочетания [Унбегаун 1971: 331].
В исследованиях В. А. Исаченко прослеживается связь синтаксиса русского языка с греческим, что имело результатом выявление в текстах переводного характера ряда структур, восходящих к греческому языку и признаваемых грецизмами в синтаксическом строе русского языка [Исаченко 1975]. Актуальным для синтаксиса языка исследуемого периода считается воздействие латинского языка, вызванного активизацией переводческой деятельности, в основном, с немецкого языка. Это влияние сказалось на величине объема периодов и отдельных предложений. Влияние латино-немецкого синтаксиса проявилось в порядке слов и составе предложения. Суть его заключалась в постановке глагола, а также другой части речи, выступавшей в роли сказуемого, в конце предложения [Багрянцева 1994:87]. Противоположная точка зрения представлена в работах, аргументирующих самобытность синтаксического строя русского языка [Жуковская 1972, Черкасова 1972].
В вопросе об исконных и заимствованных чертах русской синтаксической системы следует исходить, на наш взгляд, из конкретной исторической ситуации, в которой шло становление русского национального языка начального этапа его формирования. Развитие синтаксиса русского языка неразрывно связано с языковой ситуацией XVII - начала XVIII вв., сложность которой обусловлена как собственно лингвистическими причинами, так и рядом факторов экстралингвистического характера. Специфика языковой ситуации XVII - начала XVIII вв. исследована В. В. Виноградовым в монографии «Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX веков» и представлена как сложный процесс многосторонних взаимодействий московского (великорусского) локального типа церковнославянского языка с проникающим в отдельные сферы книжности языком юго-западного (украино-белорусского) типа. Наблюдалось также новое («третье») «эллинское» («греческое») влияние и одновременное, идущее с запада, влияние латинское и польское. Следует учитывать внутренний распад системы церковно-славянского языка и рост литературного значения «светских» - деловых, публицистических, повествовательных - стилей русского письменного языка и расширение литературных прав бытовой речи, что признано существенной чертой языковой ситуации Средневековья [Виноградов 1982:10]. Исконно русские черты и черты заимствованные в результате языковых контактов в разных стилях оказываются представленными в разных соотношениях. В области синтаксиса, по мнению В. В. Виноградова, литературно-языковая нормализация половины XVIII в. была сосредоточена почти исключительно на формах высокого слога, за которым стояла богатая традиция церковнокнижнои риторики, достигшей к концу XVII - началу XVIII вв. под латинским и польским влиянием блеска и изощренности. Сюда присоединилось и влияние немецких риторик. В среднем и простом слоге царило смешение синтаксических форм просторечия с отражениями латино-немецкого синтаксиса, шедшим из церковнославянского языка и официально-канцелярского слога. Только еще начинало развиваться влияние французской синтаксической системы, находившей опору в навыках и свойствах разговорного языка дворянского общества [Виноградов 1982:124]
Коммуникативные модели текстов тюменских памятников деловой письменности
Синтаксическая организация памятников деловой письменности определенных жанров, «репертуар» синтаксических конструкций, их составляющих, опосредованно обусловливается, по мнению лингвистов, несколькими основными факторами. Это функциональное, коммуникативное назначение (цель создания) документа, а также индивидуальные черты речевого строя писавшего, степень его общей культуры и правописной выучки, которые проявлялись в процессе трансформации устной речи «заказчика» в письменный деловой текст заданной структуры. Роль писца в процессе создания документа могла заключаться либо в изложении сведений без каких-либо собственных суждений, либо в сопровождении представляемых сведений определенными элементами аналитического отношения к ним. Отношение автора к сообщаемому, по мнению А. И. Сумкиной, и предопределяет паратаксический или, преимущественно, гипотаксический синтаксический строй документа. Привлекаемые нами к исследованию тюменские памятники деловой письменности (челобитные, расспросные (допросные) речи, сказки) обладают специфическими чертами синтаксической организации, обусловленными жанровой принадлежностью текста. В целом же они относятся к таким актовым материалам, составление которых производилось по строгим делопроизводственным канонам, не предполагавшим выражения аналитических оценок составителя текста, что способствовало преимущественному использованию сочинительной связи в организации текста на уровне предложения [Сумкина 1987: 220]. Выясним особенности синтаксического строя и состава синтаксических единиц, обусловленные названными ранее факторами, в каждом из жанров исследуемых памятников письменности. Жанровое своеобразие делового текста проявляется в определенной стандартности структуры - формуляре \& документа. При описании состава предикативных единиц памятников деловой письменности определенных жанров членим текст на основные структурные части (начальный протокол, основную часть, конечный протокол) с последующим выделением в каждой из частей текста клаузул как наименьших его составляющих. Коммуникативные модели челобитных Челобитные, или всякого рода прошения, заявления, жалобы на имя царя, членов его семьи, патриарха, феодала, представляют собой один из самых распространенных жанров деловой письменности. По мнению С. С. Волкова, челобитные занимают промежуточное положение между актами официально-делового и частно-делового характера. Официально-деловой характер челобитных обусловлен, прежде всего, тем, что по законам того времени всякое обращение в правительственные органы адресовалось на имя царя-самодержца. Вместе с тем челобитные являются и частно-деловыми актами, так как они в подавляющем своем большинстве связаны с интересами определенного лица, касаются взаимоотношений между отдельными членами общества [Волков 1974:12-13]. Среди тюменских памятников названного жанра выделяются собственно челобитные, то есть прошения (об отставке от службы, поверстании в службу, о выдаче жалованья, отводе земель, об уменьшении оброка и пр.; изветные челобитные (в которых «бьют челом и извещают» о бежавшем крепостном крестьянине, о краже табунных лошадей»и др.), явочные челобитные, исковые челобитные, отсрочные челобитные, мировые челобитные.
Жанрово-текстологические особенности формуляра тюменских челобитных описаны Л. Э. Комаровой [Комарова 2000:23-34]. Своеобразие синтаксического содержания челобитных обусловлено, судя по материалам исследования, принадлежностью каждого текста к определенной коммуникативной модели. Интерпретация лексико-синтаксической структуры челобитных, причиной создания которых являются конкретные события частной жизни челобитчиков (тематическое многообразие документов данного жанра нами было уже отмечено), позволяет объединить все рассмотренные тексты в несколько коммуникативных моделей. Под коммуникативной моделью документа понимается образец, служащий стандартом (эталоном) для массового воспроизведения в типизированной ситуации обращения адресанта (челобитчика) к адресату [Трофимова 2001:59].
Аспекты типологического описания синтаксиса простого предложения русского литературного языка начального периода его формирования
Исследование типов простого предложения по материалам тюменских памятников деловой письменности XVII - начала XVIII вв. предполагает использование одного из способов типологического описания простого предложения, разработанного в лингвистике. При этом следует, на наш взгляд, разграничить понимание природы предложения и системы его типов в диахроническом аспекте и современную трактовку вопроса о типологии простого предложения.
Понимание сущности предложения как синтаксической единицы, его места в системе синтаксиса языка менялось на протяжении длительной истории развития синтаксической науки и обусловливалось тем лингвистическим направлением, в рамках которого исследовался данный вопрос: логическим (Ф. И. Буслаев), психологическим (А. А. Потебня, Д. Н. Овсянико-Куликовский, А. А. Шахматов), формально-грамматическим (Ф. Ф. Фортунатов, М. Н. Петерсон, А. М. Пешковский). Выявляются, таким образом, две основные тенденции в познании предложения: 1) попытки определить предложение с помощью понятий нелингвистических (логических, логико-психологических); 2) стремление найти чисто лингвистические критерии в определении предложения [Бабайцева 1991:13]. Как известно, наиболее отчетливо логизированная сущность предложения и его членов выявляется в концепции Ф. И. Буслаева, где предложение определяется как «суждение, выраженное словами» [Буслаев 1959: 258]. Иной взгляд на предложение обнаруживается у представителей психологического направления в лингвистике. «Грамматическое предложение вовсе не тождественно и не параллельно с логическим суждением»,- писал А. А. Потебня. [Потебня 1958:68]. А. А. Шахматов при определении предложения учитывал логико-психологическую сторону речи. По его мнению, «предложение - это словесное, облеченное в грамматическое целое (посредством согласования основных его частей или соответствующей интонации) выражение психологической коммуникации» [Шахматов 1941:29]. Психологическая коммуникация понималась им как «акт мышления, который имеет целью сообщение другим людям состоявшегося в мышлении сочетания представлений» [Шахматов 1941:19]. Представители формально-грамматического направления определяли предложения как «словосочетания, имеющие в своем составе сказуемое, или указывающее своим формальным составом на опущенное сказуемое, или, наконец, состоящие из одного сказуемого» [Пешковский 1956:180].
Следующим этапом в изучении предложения явился подход к предложению как синтаксической единице, имеющей и логическую, и психологическую, и формальную стороны. Так, В. В. Виноградов дает такое определение: «Предложение - это грамматически оформленная по законам данного языка, целостная (т. е. неделимая далее на речевые единицы с теми же основными структурными признаками) единица речи, являющаяся главным средством формирования, выражения и сообщения мысли» [Виноградов 1954:3]. Следовательно, в русской синтаксической науке последовательно предпринимались попытки выяснить место предложения в синтаксической системе языка и определить предложение на основе конкретного ведущего признака, характеризующего его организацию.
Для современной синтаксической науки характерно сложившееся в результате интеграции накопленного научного знания о предложении как синтаксической единице представление о предложении как центральном объекте синтаксиса. Предложение трактуется как многоаспектное явление, как комплекс, имеющий нескольких относительно независимых (хотя и взаимосвязанных) устройств: формальную устроенность, семантическую структуру, коммуникативную организацию. Понимание предложения как многоаспектной синтаксической единицы предполагает классификацию предложений и построение типологических описаний, основывающихся на разных критериях в зависимости от того, какой из аспектов предложения подвергается исследованию. Типология предложения может отражать коммуникативную целеустановку синтаксических единиц. Наиболее детально разработаны классификации предложений, отражающие его конструктивный аспект.
