Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Лингвокультурологические аспекты концептуализации и категоризации трудовой деятельности
1.1. Отражение культурных аспектов концептуализации и категоризации трудовой деятельности семантической структурой русского языка 27
1.1.1. Вербализация результатов осмысления трудовой деятельности в семантической структуре русского языка 27
1.1.2. Лингвокультурологический аспект категоризации знаний о труде 35
1.1.3. Виды и способы категоризации культурного знания о труде и их объективация средствами русского языка 40
1.2. Культурная маркированность процессов языковой ре презентации и категоризации знания о труде в русском языке
1.3. Лексические способы хранения культурной информации о труде в русском языке 2
1.4. Лингвокультурологическая модель концепта «Труд»... 101
Выводы 111
Глава II. Вербализация стереотипных представлений о труде в русском языке 115
2.1. Внутренняя форма как средство вербализации культурных стереотипов трудовой деятельности 115
2.2. Вербализация стереотипов трудовой деятельности русской общенародной культуры посредством различных культурных кодов 122
2.2.1.Стереотипные представления трудовой деятельности в рамках антропоморфного культурного кода 122
2.2.2. Стереотипные представления трудовой деятельности в рамках акционального культурного кода 134
2.2.3. Стереотипные представления трудовой деятельности в рамках биоморфного культурного кода 144
2.2.4. Стереотипные представления трудовой деятельности в рамках фетишного культурного кода 152
2.2.5. Стереотипные представления трудовой деятельности в рамках анимического культурного кода 161
2.3. Вербализация стереотипных представлений о труде в
русских субкультурах *64
2.3.1. Вербализация стереотипных представлений о труде в тер
риториальной субкультуре 165
2.3.2. Вербализация стереотипных представлений о труде в жаргонно-арготической субкультуре 169
2.3.3. Вербализация стереотипных представлений о труде в профессиональной субкультуре 176
2.4. Стратегии вербализации стереотипов трудовой деятелыюсти в семантической структуре русского языка 179
2.5. Квазисимволы и квазиэталоны русского языка как средства вербализации культурных стереотипов
Выводы 198
Глава III. Вербализация процессов осмысления трудовой деятельности семантикой ключевых слов в русском языке
3.1. Ключевые слова, репрезентирующие культурный концепт «Труд» 204
3.2. Отражение концептуализации труда в семантической структуре многозначного слова 205
3.3. Вербализация процессов осмысления труда синонимическими рядами 226
3.4. Объективация процессов осмысления труда антонимическими оппозициями
3.5. Вербализация процессов осмысления труда синтагматической значимостью слов 252
3.6. Объективация процессов осмысления труда словообразовательной значимостью слов 263
Выводы 279
Глава IV. Связи концепта «Труд» в русской идсосфере как лингвокультурологическая проблема современной русистики
4.1. Лексические средства объективации связей концепта «Труд» с другими концептами в русском языке 286
4.2. Специфика вербализованных связей концепта «Труд» в наивной картине мира ^03
4.3. Специфика концептуализации труда в религиозном дискурсе
4.4. Специфика концептуализации труда в правовом дискурсе ЭАУ
4.5. Специфика концептуализации труда в педагогическом дискурсе
4.6. Сопоставительная характеристика вербализованных связей концепта «Труд» в различных дискурсах 358
Выводы 361
Заключение 367
Список использованной литературы 373
Список использованных источников 411
Справочники и их сокращения 411
Цитированные источники 416
Приложение 1 428
Приложение 2 458
Приложение 3 469
- Отражение культурных аспектов концептуализации и категоризации трудовой деятельности семантической структурой русского языка
- Внутренняя форма как средство вербализации культурных стереотипов трудовой деятельности
- Ключевые слова, репрезентирующие культурный концепт «Труд»
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема взаимоотношения языка и культуры была поставлена в трудах отечественных и зарубежных лингвистов несколько сотен лет назад и, несмотря на это, не утратила своей актуальности и в настоящее время. Развитие семасиологических и ономасиологических теорий сделало очевидным понимание языка как средства, с помощью которого возможно исследование стоящих за ним ментальных структур. Во второй половине XX века появляется новая наука — лингвокультурология, призванная дать ответ на вопросы: как культура кодируется языком, какую культурную информацию несут те или иные языковые единицы и др. Эта лингвистическая отрасль — порождение парадигмы научных исследований рубежа веков, культивирующей знания интегрированного типа, принцип антропоцентризма при изучении явлений действительности.
Появился целый ряд фундаментальных работ, в которых намечен методологический аппарат данной науки, предложены оригинальные методы описания языкового материала, сделаны важные теоретические обобщения в ходе анализа языковых фактов (Алефиренко Н. Ф., 2002; Базылев В. Н., 2002 и др.; Колесов В. В., 1999; Красавский Н. А., 2001; Красных В. В., 2002; Маслова В. А., 1997; Попова 3. Д., Стернин И. А., 2001; Хроленко А. Т., 2000; Шаклеин В. М., 1983 и др. и мн. др.). Однако при всей ценности данных исследований приходится констатировать, что лингвокультурология нуждается в уточнении своего категориально-теоретического аппарата. Будучи наукой синкретичного типа, она использует знания, накопленные когнитоло-гией, психолингвистикой, культурологией, семиотикой. Между тем лингвокультурология формирует свой подход к анализу взаимодействия единиц языка, культуры, мышления. В частности, Н. Ф. Алефиренко отмечает: «К числу когнитивных феноменов в лингвокультурологии относятся главным образом феномены типа off-line: долговременная память, система категорий и категоризация, структуры представления знаний, лексикон и т. д. Феномены,
ответственные за использование языка в реальном времени, типа on-line (оперативная память, внимание, активизация) могут использоваться лишь частично...» [Алефиренко Н. Ф.: 2002, 166]. При этом нередко лингвокуль-турологические исследования отражают механическое заимствование терминологии смежных дисциплин, что приводит не к решению, а к ещё большему усложнению поставленных перед новой отраслью знания проблем, решить которые возможно при изучении базовых концептов культуры. В русистике последних лет появилось много работ, посвященных описанию базовых ментальных категорий русской культуры. Объектом рассмотрения стали такие концепты, как «Бог» (Листрова-Правда Ю. Т., 2001; Печёнкина О. 1С, 2001), «Долг» (Кошелев А. Д., 2000), «Женщина» (Артёмова А. В., 2000 и др.), «Закон» (Палашевская И. В., 2001), «Любовь» (Вильмс Л. Е., 1997), «Обман» (Панченко II. Н., 1999), «Русскость» (Фархутдинова Ф. Ф., 2000), «Судьба» (Гак В. Г., 1994; Топоров В. Н., 1994; Чернейко Л. О., 1996 и др.), «Счастье» (Воркачёв С. Г., 2002) и др. Между тем «Труд», являясь базовым концептом русской культуры, имеет лишь фрагментарное отражение в науке (Т. В. Гоннова 1997; Л. А. Иванова 2002; Е. В. Кормакова 1999, Е. В. Петрухина 1999 и др.).
Неоформленность методологического и теоретического аппарата лин-гвокультурологии становится причиной незначительного числа комплексных исследований базовых концептов русской культуры. Большинство работ ограничивается изучением однородного в структурно-семантическом отношении материала: фразеологизмов, паремий, афоризмов и др. (Воркачёв С. Г., 2002; Дмитриева О. А., 1996; Ковшова М. Л., 1999; Савенкова Л. Б., 2002; Телия В. Н., 1996; Фархутдинова Ф. Ф., 2000 и мн. др.). Практически не рассматриваются единицы с прямономинативным значением. «Труд», как базовый концепт, позволит привлечь к анализу разнообразные в структурно-семантическом отношении языковые единицы.
Таким образом, актуальность настоящей работы определяется необходимостью дальнейшей разработки проблемы взаимосвязи языка с миром человека, предполагающей исследование механизмов вербализации концептов
в пределах каждой составляющей концептосферы, в которой одной из более значимых является «Труд»; незавершённостью формирования категориально-терминологического аппарата лингвокультурологии, отсутствием чёткого понимания специфики концептуализации и категоризации культурного знания; потребностью в создании принципов, методов и приёмов изучения концепта культуры на материале русского языка; отсутствием комплексного описания концепта «Труд», которое позволит эксплицировать ценности русской лингвокультурной общности, объективированные семантикой языковых единиц.
Объектом исследования являются номинативные языковые и речевые единицы русского языка, репрезентирующие концепт «Труд», предметом — механизмы вербализации культурного знания о труде в русском языке.
Источниками исследования стали лексикографические издания, произведения художественной литературы, философские, педагогические, религиозные трактаты, политические документы, печатная продукция средств массовой информации.
Материалом исследования послужила картотека автора, включающая около 3 000 слов с прямым значением, 2 000 составных наименований с прямым значением, 1 500 слов с переносным значением, 200 фразеологических единиц, 600 паремий, 300 афоризмов, то есть всего около 7 600 единиц более, чем в 20 000 употреблениях.
Цель исследования — выявление способов и средств вербализации культурного знания на материале репрезентаций концепта «Труд» в русском языке.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
на основе анализа специфики семантики и функций единиц русского языка разработать модель концепта, структурировать его культурный компонент;
изучить механизмы объективации культурных смыслов компонентами значения и значимостями русских языковых единиц;
исследовать вербализованные в русском языке стереотипные представления, составляющие основу культурного симболария концепта «Труд»;
выявить особенности семантики, роль русских квазисимволов и квазиэталонов трудовой деятельности в формировании тезауруса культуры;
определить специфику концептуализации труда в различных типах дискурса на основе вербализованных в русском языке связей концепта «Труд» с другими концептами.
Приступая к исследованию, мы исходили из гипотезы, что процессы концептуализации и категоризации знаний о труде культурно маркированы, что находит своё отражение в их объективации средствами русского языка.
В ходе исследования нами была разработана методика комплексной лиигвокультурологической интерпретации номинативных языковых и речевых единиц, вербализующих концепт «Труд», которая включает:
моделирование лингвосемиотических рядов, позволяющих (а) эксплицировать особенности кодирования культурной информации (анализ квазистереотипов трудовой деятельности на основе обобщения внутренних форм языковых единиц), (б) выявить специфику понимания трудовой деятельности как в синхронии (изучение синонимических, антонимических, деривационных значимостей и др.), так и в диахронии (рассмотрение динамики семантической структуры многозначного слова, сравнение синонимических парадигм и др.);
сопоставление стратегий концептуализации трудовой деятельности, результатов процесса категоризации знания средствами русского языка в различных дискурсах.
Предложенная методика включает в себя следующие методы и приёмы: метод компонентного анализа, используемый при выделении вербализованных культурно маркированных признаков концепта; ономасиологический анализ применяемый с целью определения квазистереотипов трудовой деятельности, выявления ономасиологических структур; описательный метод (приёмы наблюдения, сопоставления, обобщения, типологизации анализируемого материала); отдельные приёмы психолингвистического эксперимен-
та для экспликации культурных коннотаций ключевых слов анализируемого концепта; приёмы лингвостатистики, этимологического, словообразовательного, морфемного анализов.
Методологическую базу исследования составляют:
системный подход к вербальным репрезентациям концепта культуры «Труд», рассматриваемого в целостности составляющих его компонентов, как сложно организованный объект, имеющий многообразные связи с другими объектами;
деятельностный подход, определяющий единство деятельности и сознания, позволяющий представить речемыслитсльную деятельность как объяснительный принцип, не только устанавливающий границы культурного пространства трудовых практик, но и расчленяющий, а затем структурирующий его в процессе языковой объективации;
аксиологический, культурологический, герменевтический подходы, позволяющие интерпретировать семантическое поле «Труд» в соответствии с сформированной той или иной лингвокультурной общностью ценностной шкалой;
философские принципы (а) детерминизма, определяющего взаимообусловленность всех явлений действительности, и (б) антропоцентризма, наделяющего человека статусом «классифицирующего существа» (О. Есперсен).
Теоретическую базу исследования составили:
идеи С. А. Аскольдова, Ю. Н. Караулова, Д. С. Лихачёва, Ю. С. Степанова и др. о сущности, структуре, функциях концепта, его отношении к другим ментальным и языковым единицам;
взгляды В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, Б. Уорфа, А. Веж-бицкой, А. А. Потебни, Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, Ю. М. Лот-мана, Ю. С. Степанова, В. Н. Телия, Н. И. Толстого и др. о сущности культуры, о культурно-семиотическом подходе к языковым явлениям, о способах вербального кодирования культурной информации.
На защит}' выносятся следующие положения:
1. Неоднородность семантики и функциональных особенностей языковых единиц русского языка, репрезентирующих концепт «Труд», свидетельствует о многоаспектности его содержания. Одной из составляющих концепта «Труд» является культурный компонент. Его структура определяется, с одной стороны, дифференциацией лингвокультурной общности на социумы, с другой — диктумиым и модусным типами языковой семантики, объективирующими результаты концептуализации и категоризации знаний о труде.
Результаты процессов концептуализации и категоризации трудовой деятельности вербализуются компонентами значения, эпидигматическими, парадигматическими (деривационными, синонимическими, антонимическими), синтагматическими значимостями слов и фразеологических единиц русского языка. Перечисленные семантические сущности и отношения непосредственно объективируют культурно релевантную информацию либо интерпретируют универсальные знания о трудовой деятельности в соответствии с особенностями культуры. Языковые репрезентации концепта «Труд» эксплицируют генеральную когнитивную стратегию: в процессе осмысления трудовой деятельности происходит постепенный переход от ценности социальных, психологических, физиологических аспектов к утилитарным и техногенным факторам. Меняется и оценка труда, его функций: от отрицательной к положительной или нейтральной.
Лингвокультурологическая интерпретация внутренних форм языковых единиц позволяет выделить лингвосемиотические ряды, представляющие те или иные лингвокультуремы. Массив мотивированных языковых единиц русского языка, репрезентирующих концепт «Труд», даёт возможность установить пять важнейших способов концептуализации и категоризации трудовой деятельности: акциональный, фетишный, биоморфный, антропоморфный, анимический. Вербализованные стереотипы трудовой деятельности свидетельствуют о близости когнитивных стратегий, определяющих осмысление этой сферы действительности, в общенародной культуре и субкультурах. Однако концептуализация и категоризация труда в субкультурах
осуществляется в соответствии с принципами дополнительности (территориальная и профессиональная субкультуры) или соотносительности (жаргонно-арготическая субкультура).
4. Квазисимволы и квазиэталоны атрибутов трудовой деятельности
(слова, обозначающие не референты, а идеи) наиболее чётко отражают сло
жившуюся в русской культуре систему ценностей: исполнитель, виды, ин
тенсивность работы, время её осуществления, результаты и вознаграждение
за труд. Данные единицы организуют представления, объективированные
культурно маркированными репрезентациями, вступая с ними и друг с дру
гом в определённые семантические отношения, которые преимущественно
интерпретируют труд как деятельность, требующую от человека максималь
ных усилий.
5. Концепт «Труд» находится с другими концептами в разнообразных
отношениях, обогащающих его содержание, что объективируется семанти
ческими корреляциями знаков языковой системы. Процессы концептуализа
ции и категоризации труда имеют наиболее широкое выражение в обыден
ном, религиозном, правовом, педагогическом дискурсах русской культуры.
Каждый дискурс характеризуется собственной стратегией концептуализации
трудовой деятельности, спецификой её вербализации в семантической систе
ме русского языка.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нём на основе анализа семантики и функций языковых единиц русского языка решается ряд инновационных задач:
разработана лингвокультурологическая теория концепта, представлена модель структурной организации концепта и его культурного слоя;
выявлены механизмы категоризации культурного знания лексическими средствами русского языка; предложена оригинальная методика изучения концепта культуры; введены понятия лгшгвосемиотического ряда и культурной значимости языковых единиц; получили дальнейшее развитие понятия лингвокультуремы и культурной коннотации, уточнены понятия культурный текст, тезаурус культуры;
исследованы механизмы языковой объективации культурного знания, разработана типология культурных коннотаций и значимостей языковых единиц русского языка;
дано комплексное описание культурного концепта «Труд» на материале его репрезентаций в русском языке.
Теоретическая значимость представленной диссертации заключается в развитии методологии лингвокультурологии как новой отрасли знания, в разработке ключевых аспектов теории концептуализации культурного знания и его языковой объективации лексическими средствами русского языка, в создании новой методики лингвокультурологического описания концепта культуры с опорой на значения разнотипных языковых единиц, а также отношения между ними. Предложенная методика исследования может быть использована при изучении других концептов культуры.
Практическая ценность диссертации. Результаты исследования могут стать объектом теории и практики преподавания современного русского языка и истории русского языка. Основные положения диссертации составят основу содержания спецкурсов по лингвокультурологии, лексической семантике русского языка. Рассмотренные в диссертации механизмы категоризации культурного знания могут быть учтены при разработке макро- и микроструктуры словарей русского языка.
Апробация. По проблемам, связанным с лингвокультурологическим описанием концепта, автором опубликовано 50 работ (объёмом около 38, 5 п. л.). Основные итоги исследования обсуждались на международных и всероссийских научных и научно-практических конференциях в Москве (1999, 2000, 2001), Санкт-Петербурге (2000, 2002), Киеве (2002), Минске (2002), Белгороде (1998), Бийске (2001), Великом Новгороде (2000, 2001), Волгограде (2000, 2003), Воронеже (2000), Иванове (2001), Казани (2001), Омске (2000), Ростове-на-Дону (1998), Рязани (1999), Самаре (2001), Смоленске (1999), Тамбове (2001), Туле (1998, 2000, 2002), Ульяновске (1999), Челябинске (1999), на заседаниях кафедр русского языка Волгоградского и Тульского государственных педагогических университетов.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, предисловия, четырёх глав, списков использованной литературы, источников, включающих перечни словарей, справочников и цитируемых художественных и общественно-политических текстов, трёх приложений: «Лингвосемиотиче-ские ряды концепта «Труд»»; «Топологические графы ключевых слов концепта «Труд» на разных временных срезах»; «Результаты семантического эксперимента, направленного на выявление культурных коннотаций ключевых слов концепта «Труд»».
Отражение культурных аспектов концептуализации и категоризации трудовой деятельности семантической структурой русского языка
Концептуализация — это процесс формирования и организации знания, который приводит к образованию концептов, концептуальных структур и концептосферы в целом. Сутью данного процесса является порождение и осмысление человеком той или иной информации в процессе познания окружающей действительности. Концептуализация включает в себя процессы появления новых знаний, усложнение или упрощение уже известных, определения степени их ценности, изменения их интерпретации. На этом основании можно утверждать, что особым продуктом концептуализации может быть культурное, то есть специфически интерпретитрованное, ак-сиологически релевантное для той или иной лингвокультурной общности (группы, объединённой совокупностью признаков: языка, истории, культуры, религии и под.) или социума (группы, выделяемой с опорой на социологическую дифференциацию общества по общности профессии, возраста, конфессии, уровня образования, хобби), знание [Красных В.В., 2002: 50].
О процессах концептуализации мы можем говорить только с опорой на систему языковых репрезентаций знания. Как отмечает У. Чейф, «...язык ... до сих пор лучшее окно в знание...» [Чейф У., 1983: 36]. Культурная специфика концептуализации выражается в содержании компонентов значения, выборе способов номинации и внутренней формы языковой единицы, исторической динамике семантической структуры многозначного слова, значимостях антонимических, синонимических, деривационных парадигм и др.
Главным семасиологическим явлением, репрезентирующим отношения между мыслительными конструктами, выступает лексическое и фразеологическое значение. Экстенсионал и интенсионал значения номинативной единицы отражают результат осмысления обозначенного явления во взаимосвязи с другими, подобными явлениями (класс, на который указывает экстенсионал), а также объективируют специфику понимания реалии, минимальный набор признаков, с помощью которых человек отличает одно явление от другого. Культурная маркированность концептуализации обнаруживается, например, при сравнении словарных толкований разных хронотопов. А. П. Бабушкин отмечает: «По лексикографическим определениям можно судить о том, как понимались те или иные слова ... в ходе исторического развития социума, можно изучать историю науки и историю познания человеком окружающего мира» [1996: 32]. Несмотря на то что словарь является продуктом интеллектуальной деятельности одного лексикографа или группы учёных, он обобщает вариации словоупотребления, указывает на эталониза-цию лингвокультурной общностью той или иной семемы. Так, толкование слова труд в словаре В. И. Даля (СД): всё, что требует усилий, старанья, заботы, всякое напряжение телесных и умственных сил; всё, что утомляет — свидетельствует о нечёткости результатов осмысления лингвокультурной общностью процесса трудовой деятельности, что проявляется в размытости экстенсионала значения. В частности, труд понимается как вид деятельности человека только отчасти. Из толкования значения видно, что труд — это и состояние человека, выполняющего этот вид практики, и обстоятельства её осуществления, и её объект.
Толкование этого же слова в малом академическом словаре русского языка под ред. А. П. Евгеньевой (MAC) отражает более чёткий, дифференцированный подход лингвокультурной общности к осмыслению данной ментальной категории: целенаправленная деятельность человека, требующая умственного или физического напряжения . Логика концептуализации проявляется в отчётливой репрезентации экстенсионала значения — целенаправленная деятельность человека . Сигнификативные признаки первого из сравниваемых значений указывают на дифференциацию труда на физический и интеллектуальный, акцентируют эмоциональную и физиологическую стороны трудовой деятельности: труд требует заботы, старания, усилий, утомляет. Эти признаки не могли не породить отрицательную коннотацию значения. Итак, осмысление труда, объективированное в словаре В. И. Даля, указывает на размытость результатов концептуализации трудовой деятельности, представляемой членами русской лингвокультурной общности как нечто беспокоящее и утомляющее человека. Дифференциальные признаки значения, зафиксированного в МАСе, — требующая умственного или физического напряжения — отражают тенденцию к устранению негативных аспектов в восприятии и понимании трудовой деятельности, что снимает отрицательные коннотации предшествующего значения.
Внутренняя форма как средство вербализации культурных стереотипов трудовой деятельности
Как уже отмечалось, одним из средств репрезентации культурных стереотипов является внутренняя форма. В основу стереотипа кладутся стандартные признаки того или иного явления, которые могут интерпретироваться сознанием как эталоны хорошего или плохого. Эти свойства внутренней формы позволили Н. Ф. Алефиренко сравнить её с речемыслительным кентавром, «фокусирующим в себе один из признаков этимологического образа, модально-оценочный элемент эмосемы и отдельные смысловые гены концепта» [2002, 279]. Так, в основе внутренних форм кустарных терминов: щёчка, макушка, бородка, ручки, пятки — лежит стереотипное представление о том, что изделие подобно человеку (человек становится эталоном, мерой создаваемых вещей). Набор стандартных признаков, отражённых приведёнными номинациями, не находит модальной интерпретации. Внутренняя форма устойчивого сравнения как машина отражает стереотипное представление о том, что человек, выполняющий однообразную работу, не проявляющий творческого подхода к делу, подобен машине. Этот признак становится эталоном плохого отношения к работе. Свойство внутренних форм репрезентировать сформированные той или иной лингвокультурной общностью стереотипы обусловило их квалификацию как квазистереотипов [Телия В. Н.: 1986].
Внутренняя форма (квазистереотип) представляет собой вербализацию того или иного положения дел (концептуального образа), которое может быть структурировано как гештальт, сцена, сценарий (скрипт), фрейм [см. п. 1.З.]. Д. Б. Ольховиков отмечает: «Языковой образ — это вербализованное зрительное восприятие предметного мира, фиксирующее форму, цвет, свет, объём и положение в пространстве поименованного предмета» [1999: 338]. Процесс вербализации того или иного стандартного положения дел связан с актуализацией одного и редукцией остальных его признаков. А. А. Потебня отмечает: «Внутренняя форма есть ... центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными» [1999: 125]. Так, для репрезентации смысла «трудолюбивый» избирается один признак - такой, который не устаёт : без-устальный. Соотносясь с одним из признаков того или иного положения дел, внутренняя форма в то же время обеспечивает его целостность. Семантика образа беспредельна [Там же: 232], внутренняя форма же сгущает её, заключает в строгие рамки.
А. А. Потебня учит различать внутреннюю форму и образ, внутренняя форма — это центровая часть образа, один из его компонентов. Н. Ф. Алефи-ренко отмечает: «...Внутренняя форма и образ находятся в гиперо-гипонимических отношениях» [2003: 66]. Однако многочисленные семантические и ономасиологические исследования (В. П. Жуков; А. М. Мелерович; В. М. Мокиенко; М. И. Сидоренко; Р. Н. Попов; В. Н. Телия и др.) демонстрируют тенденции к редукции в различении этих понятий, что находит своё объяснение в задачах исследования: акцентировании внимания на семасиологической и ономасиологической специфике языкового образа, а не на прагматическом эффекте, который он производит. В настоящем исследовании внимание фокусируется на внутренней форме в строгом смысле слова, что объясняет синонимическое использование терминов внутренняя форма и языковой образ.
Признак, ставший внутренней формой языковой единицы, получает особую роль — репрезентировать данное представление. Эта особенность внутренней формы даёт возможность определить её как квазиденотативное содержание языкового знака [Телия В. П., 1996: 236]. Процесс выбора подобного признака обусловлен культурными факторами и отражает специфику национальной категоризации и концептуализации мира. Внутренняя форма является своеобразным результатом процесса языковой категоризации. Редуцируя массу признаков, она облегчает обобщение однородных явлений. Избранный признак является своеобразной этикеткой всего значения, стоящей за ним реалии, а значит, указывает на то, как она отражается, понимается сознанием говорящих на данном языке. Выделение того или иного признака из их многообразия говорит о том, что процессы сортировки пройдены. Например, отсутствие навыка в том или ином деле, обусловленное какими-либо причинами, в XIX веке осмыслялось через ситуацию, когда нечто становилось для человека обычным, постоянным, то есть через привыкание к чему-либо: непривычка [СД].
Выбор определённого признака связан с процессом его эталонизации: та или иная черта явления становится своеобразной его мерой, нормой хорошего или плохого, получает операциональный, общепризнанный характер, который выражается в том, что использование языковой единицы отражает способ мировидения и может быть сопряжено с какой-либо эмоциональной реакцией. Так, для репрезентации смысла поработай теперь, поскольку ты отдыхал, когда другие трудились используется внутренняя форма слова попляши (в выражении поди-ка попляши), а не потанцуй, повалъсируй, погуляй, поиграй и проч. Выбор внутренней формы подчёркивает значимость действия (работай так, как если бы ты плясал). Данный признак, «схваченный знаком», стал эталоном отрицательной эмоционально-оценочной реакции на поступок человека, не принимающего участия в работе, но претендующего на её результаты.
Ключевые слова, репрезентирующие культурный концепт «Труд»
Понятие «ключевое слово» первоначально использовалось для статистической характеристики единиц текста. В работах последних лет (А. Веж-бицкая «Понимание культур через посредство ключевых слов», «Русский язык» и др.) оно широко применяется для характеристики особенностей тех или иных культур. На наш взгляд, данное понятие в современных исследованиях не дифференцируется с термином квазисимвол [Телия В. Н., 1986: 243]. Главное отличие ключевых слов и квазисимволов - семантическое. Ключевые слова соотносятся с теми или иными референтами, квазисимволы - только с идеями. Ср.: работа — соотносится с тем или иным процессом трудовой деятельности / хомут — символ тяжёлой работы.
Различия в семантике определяют функциональную разнородность. Если квазисимволы организуют вербализованные представления - квазистереотипы того или иного явления (см. гл. 2), то ключевые слова - ряды референ-ционально релевантных слов.
Для ключевых слов характерен простой семный состав значений, обусловливающий широкую экстенсиональность, общеупотребительность, частотность, свободную сочетаемость. Ключевые слова формируют ядро репрезентаций того или иного концепта. Они первыми приходят на ум, когда возникает необходимость обозначить данный концепт.
Адекватная форма репрезентации ключевых слов - абстрактное существительное. Оно, в виду своей семантической нечёткости, обусловленной тем, что соотносится со слабым, не указывающим на реально существующий предмет референтом [Голованивская М. К., 1997: 19], наиболее ёмко репрезентирует те или иные смыслы. Стремление языковой личности обозначить неуловимые смыслы находит своё отражение в том, что абстрактное имя имеет большое количество синонимов, антонимов, включает в свою семантику концептуальные коннотации, которые вербализуются посредством комбинаторики слова с другими словами.
К ключевым словам концепта «Труд» мы относим труд, работа, дело, поскольку они удовлетворяют психологическому критерию выделения подобных знаков (первыми приходят на ум), имеют достаточно простой семный состав, что обусловливает их широкую экстенсиональность, общеупотребительность, частотность, широкую сочетаемость.
Эпидигматические, парадигматические (деривационные, синонимические, антонимические) и синтагматические значимости данных ключевых слов отражают результаты процессов концептуализации трудовой деятельности и имеют культурно обусловленный характер.
Рассмотрим указанные виды системных отношений, отражающие процессы концептуализации трудовой деятельности.
