Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Статус двувидовых глаголов в современном русском языке
1.1. Категория глагольного вида и двувидовостъ 19
1.2. Термин «двувидовой глагол». Подходы к трактовке явления двувидовости: дискуссионный вопрос
1.3. Традиционный подход к образованию видовых пар. Перфективация и имперфективация как способы образования неомонимичных коррелятов
ГЛАВА II. Двувидовые глаголы: количественный состав и классификация
2.1. Статистические данные по двувидовым глаголам 75
2.2. Классификации двувидовых глаголов 95
2.2.1. Классификация двувидовых глаголов по происхождению 95
2.2.2. Классификация двувидовых глаголов по наличию 112
отсутствию неомонимичного коррелята
2.3. Двувидовые глаголы на —ся: неоднозначность трактовки в лексикографической практике
2.4. Принципы словарного описания двувидового глагола 142
Заключение 151
Источники и сокращения 15 7
Литература
- Термин «двувидовой глагол». Подходы к трактовке явления двувидовости: дискуссионный вопрос
- Традиционный подход к образованию видовых пар. Перфективация и имперфективация как способы образования неомонимичных коррелятов
- Классификации двувидовых глаголов
- Двувидовые глаголы на —ся: неоднозначность трактовки в лексикографической практике
Термин «двувидовой глагол». Подходы к трактовке явления двувидовости: дискуссионный вопрос
В русской и зарубежной аспектологии к началу двадцать первого века наметился ряд тенденций, описание которых представляется необходимым ввиду отсутствия единого подхода к трактовке категории вида в современной науке. За последние десятилетия исследования в области аспектологии заметно активизировались, появляются новые, зачастую спорные, интересные интерпретации сущности категории вида, к известному уже материалу применяются новые методики исследования, дающие результаты, которые, бесспорно, заслуживают пристального внимания.
Новые направления в исследованиях возникают во многом в связи со стремлением научного мира к выработке общей основы и единой терминологии для описания категории вида. Количество исследований по русской и сопоставительной аспектологии, осуществляемых в настоящее время зарубежными учеными (А.Барентсен, Р.Бенаккьо, В.Брой, А.Вежбицка, М.Гиро-Вебер, Р.Гусман-Тирадо, Э.Даль, П.В.Дурст-Андерсен, И.А.Мельчук, Д.Э.Миллер, В.ПНедялков, Й.Нёргор-Сёренсен, Б.Комри, Д.Кохен, Ф.Леман, Д.Пайар, Б.Парти, К.С.Смит, М.Схорлеммер, Н.Б.Телин, Р.Тирофф, А. Тимберлейк, Ф.Фичи Джусти, П.Хоппер), на наш взгляд, свидетельствует не только о высоком интересе к описываемым проблемам, но и о склонности универсализировать подход к интерпретации категории вида.
Указанный факт отмечает В.А.Плунгян: «отчетливо наметилась тенденция к универсализации видовых противопоставлений; при такой трактовке категория вида перестает быть отличительной характеристикой только одной группы языков...» [Плунгян 1997: 173].
В научной литературе середины двадцатого века неоднократно отмечалось, что понятие вида слишком расплывчато; неясно, что оно заключа 20 ет в себе: и совершенность / несовершенность, и противопоставление простых претеритов, а также общего и продолженного вида в разных языках, и способы глагольного действия, и т.п. [Маслов 1959, 1962, 1963 и т.д., Потебня 1977]. Этот факт отмечается также современными отечественными и зарубежными аспектологами (см. анкету аспектологического семинара филологического факультета МГУ 1997 года). Хрестоматийным стало высказывание А.А.Потебни: «во избежание сбивчивости было бы желательно оставить название вида за чем-нибудь одним» [Потебня 1977, 4: 62]. М.А.Шелякин пишет: «Сейчас мы знаем о категории вида значительно больше, чем наши научные предшественники, но мы никак не можем договориться о хотя бы более или менее общем понимании и стратегии дальнейшего изучения категории вида» [Шелякин 1997: 210].
Проблема различных трактовок аспектологических проблем связана не только с неоднозначной интерпретацией самой категории вида, но и, кроме того, с возникшей терминологической путаницей, существующей в современной лингвистической литературе, посвященной глагольному ВИДУ В середине двадцатого века в отечественной аспектологии устоялась классификация Ю.С.Маслова, решавшая часть проблем, связанных с терминологическими неточностями; в современных исследованиях наблюдается смешение разных явлений и, в конечном итоге, возвращение к тому, что уже активно обсуждалось полвека назад. В середине двадцатого века крупнейшие аспектологи в сборнике «Вопросы глагольного вида» подвергали критике попытки доказать наличие категории вида в неславянских языках - современные типологические исследования конца двадцатого века, напротив, направлены на сопоставительный анализ славянского и неславянского вида.
Классификация Ю.С.Маслова разграничивала ряд следующих понятий: 1) термин «вид» (в интернациональной терминологии «аспект») в уз ком смысле: а) для обозначения самого противопоставления совершенности (пер фективности) и несовершенности (имперфективности); б) для обозначения каждого члена этого противопоставления, т.е. со вершенного вида (перфективного аспекта) и несовершенного вида (им перфективного аспекта); 2) термин «вид» в широком смысле: а) для обозначения смыслового различия между имперфектом и про тивополагающимся ему аористом; б) для обозначения видового оттенка в значении перфекта и его группы; 3) термин «способ действия», или Aktionsart [Маслов 1959].
Современные классификации склоняются к объединению первого и второго пунктов, а иногда и третьего (Ф.Леман, М.Ю.Черткова). Какое решение окажется наиболее удачным, покажет время. Если подходить к определению вида с типологической точки зрения, то, как пишет В.А.Плунгян, «что формально различается хотя бы в одном языке, признается различным и в любом другом языке, даже если в этом языке нет формальных средств для (последовательного) проведения этого различия» [Плунгян 1997: 174], и тогда имеет смысл говорить о виде в любом языке, а не только в славянских.
Наблюдается также стремление приблизиться к универсальной классификации, близкой к той, которую приводит И.Г.Мельчук в «Курсе общей морфологии» [Плунгян 1997: 173]. Традиционные учебные пособия по курсам грамматики, однако, не включают такие классификации в разделы, посвященные изучению вида, и даже не упоминают о них.
Заметно активизировалось в последние годы изучение категории вида с синтаксической точки зрения российскими (Г.А.Золотова, Е.В.Падучева) и зарубежными (М.Ядров) исследователями. Следует также отметить возрастающий интерес ученых к рассмотрению категории вида в свете когнитивной семантики с использованием методов компонентного анализа. О пользе таких исследований идет речь в работах Б.Комри, Ф.Антинуччи, Л.Геберта, И.Миндак, С.Кароляка, А.Холвута, Р.Гжегорчиковой, Л.Талми. Е.В.Петрухина подчеркивает эффективность когнитивного подхода именно в сопоставительном изучении вида и способов глагольного действия.
В современных аспектологических исследованиях становится очень популярным применение самых разнообразных методов при исследовании видовых отношений. Так, например, рассмотрение категории вида сквозь призму теории речевых актов [Хонг 2001, 2003], применение методов порождающей грамматики к исследованию вида [Схорлеммер 1998, Ядров 1997] на материале русского языка до конца двадцатого века не осуществлялись. Представленные в этих трудах сведения до чрезвычайности интересны. Показательно, что последователи Н.Хомского приходят в целом к выводам, не противоречащим теориям русской аспектологии, а подтверждающим их, только с иных позиций.
Традиционный подход к образованию видовых пар. Перфективация и имперфективация как способы образования неомонимичных коррелятов
Термин «двувидовой глагол» начинает активно использоваться в конце первой трети двадцатого века. Однако изначально его употребление не является повсеместным, хотя явление двувидовости в трудах ученых-филологов так или иначе описывается уже задолго до указываемого периода. Еще Н.Некрасов пишет о глаголах, «которые в одной и той же форме употребляются с настоящим и будущим значением» [Некрасов 1865: 133]. Он ссылается на труды С.Шафранова и Ф.И.Буслаева, в которых приводятся следующие глаголы: велю, женю, казню. С.Шафранов, помимо единиц, перечисленных Н.Некрасовым, пишет о глаголах ранить, [Шафранов 1855: 12-13; Шафранов 1861: 23-24], молвить и миновать [Шафранов 1861: 24]. Причем глаголы велеть, молвить и миновать
С.Шафрагюв описывает отдельно, обращая особое внимание на то, что эти глаголы употребляются далеко не во всех формах, что является чрезвычайно важным замечанием: «велеть вовсе не им Ьет особой формы для будущего длительнаго действия (общаго), и буду велеть вовсе не употребительно. Форма прошедшего времени вел кл выражает также только действие оконченное» [Шафранов 1861: 23-24]. Н.Некрасов дополнительно указывает на глаголы, которые, по его мнению, относятся к той же группе и отсутствуют у С.Шафранова: «буду, рожу (и рожусь), решу, кончу, молвлю [неверно указание на то, что С.Шафранов о таком глаголе не упоминает. -Е.Г.], ночую, образую и др.» [Некрасов 1865: 134]. На современном этапе из указанных Н.Некрасовым глаголов двувидовыми являются только молвить и образовать, однако важен сам по себе тот факт, что описание явления имеет место, тогда как в трудах А.А.Барсова [Российская 1981], Н.И.Греча [Греч 1834], А.Х.Востокова [Русская 1838], Г.Павского [Павский 1850] указанное явление не описывается. Не каждый труд по глаголу и виду и в первой половине двадцатого века содержит описание явления двувидовости [Аванесов 1945, Виноградов 1986].
Итак, термин «двувидовой глагол» устоялся к середине XX века. В начале двадцатого века он употреблялся, но иногда явление двувидовости описывалось без названия, были колебания (так, в середине XX века в учебном пособии по современному русскому языку двувидовые глаголы называются «двухвидовыми» [Современный 1952: 323]). Описание явления без соответствующего термина встречается еще даже в грамматике 1960 года: «Глаголы, употребляющиеся в значении обоих видов... могут иметь значение как будущего, так и настоящего времени» [Грамматика 1960: 425] (грамматики 1970 и 1980 годов термином «двувидовость» пользуются: [Грамматика 1970: 343, Русская 1980: 585]).
Как глаголы, имеющие «одну общую форму для совершенного и несовершенного вида», описывает двувидовые глаголы А.А.Шахматов [Из трудов 1952: 204]. По мнению В.В.Виноградова, двувидовые глаголы также «имеют общую форму для обоих видов» [Виноградов 1986: 410] (В.В.Виноградов считает наличие слов с единой формой для обоих видов весомым доказательством того, что категория вида является словоизменительной. Двувидовый глагол, согласно его мнению, имеет все возможные глагольные формы и является доказательством целесообразности рассмотрения членов видовой пары как одной лексической единицы. Е.К.Николаева же, разделяя точку зрения В.В.Виноградова, пишет, однако, об «ущербности» парадигмы двувидовых глаголов [Николаева 1989: 4], в связи с чем возникают противоречия). Похожие определения можно найти в [Рыжков 1969: 136; Шелякин 1983: 147; Лопатин 1989: 155; Современный 1999: 487; Валгина 2002: 237]. Сторонники этой точки зрения склонны на указанном основании отождествлять видовые и падежные отношения, сравнивая двувидовые глаголы с существительными III склонения [Лопатин 1989: 155], что вызывает множество возражений в силу различного статуса грамматической категории падежа и грамматической категории вида, поскольку категория падежа является классической иллюстрацией категории словоизменительного типа, а вопрос о статусе категории вида решается хотя и по-разному в различных научных школах, что детально описано в п. 1.1. настоящего диссертационного исследования, но все же в целом в пользу словообразующего характера этой категории. Те исследователи, которые считают категорию вида словоизменительной, так или иначе вынуждены делать оговорки. Так, например, Е.Д.Поливанов пишет: «...есть известные основания рассматривать формацию (образование) видов, как нечто промежуточное между словообразованием и словоизменением (т.е. формообразованием); иначе говоря, условившись рассматривать формацию видов, как формообразование, мы должны все-таки, назвать его «формообразованием внутреннего порядка», принципиально противополагающимся спряжению, т.е. системе всего прочего словоизменения... гла 39 гола...» (в цитате сохранены пунктуационные особенности источника. — КГ.) [Поливанов 1934: 115].
Из приведенных выше определений следует, что двувидовой глагол описывается в основном как форма (статус этой формы описывается по-разному), совмещающая в себе значение совершенного и несовершенного вида. Такое определение не соответствует истине хотя бы потому, что двувидовой глагол не есть какая-то одна форма. В основу подобного определения положены, как правило, особенности инфинитива, однако формообразовательный ряд наглядно демонстрирует то, что «синкретичность» формы присутствует в инфинитиве (исследовать, нейтрализовать), в прошедшем времени изъявительного наклонения (исследовал, нейтрализовал), в формах настоящего времени и будущего простого в изъявительном наклонении (исследую, нейтрализую), в повелительном наклонении (исследуй, нейтрализуй), в сослагательном наклонении (исследовал бы, нейтрализовал бы), а также в форме действительного причастия прошедшего времени - вне зависимости от того, как определять частеречный статус причастий и деепричастий (исследовавший, нейтрализовавший). Причем, с нашей точки зрения, необходимо отметить, что омонимия форм настоящего времени и будущего носит несколько иной характер, чем омонимия в пределах форм одного времени (допустим, прошедшего), и скорее подтверждает тот факт, что это разные слова, поскольку от одного обычного глагола формы настоящего и будущего простого времени одновременно образовываться не могут. Прочие же формы (или, если считать причастия и деепричастия отдельными частями речи, то формы и единицы, образуемые от двувидовых глаголов): будущее сложное - буду исследовать, буду нейтрализовать (НСВ); действительное причастие настоящего времени - исследующий, нейтрализующий (НСВ); страдательное причастие настоящего времени - исследуемый, нейтрализуемый (НСВ); страдательное причастие прошедшего времени — исследованный, нейтрализованный (СВ); деепричастие - исследуя, нейтрализуя (НСВ), ис 40 следовав, нейтрализовав (СВ) - однозначно свидетельствуют о виде глагола, что отмечает, к примеру, А.Н.Тихонов в одном из своих последних трудов по глаголу [Тихонов 1998: 176-192].
Классификации двувидовых глаголов
В задачи настоящего диссертационного исследования не входила подробная характеристика структурно-семантических типов заимствованных глаголов. Это направление исследований в области явления видовой омонимии представляется перспективным. Основой для разысканий в указанной области являются фундаментальные труды Н.С.Авиловой «Слова интернационального происхождения в русском литературном языке нового времени» [Авилова 1967] и И.П.Мучника «Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке» [Мучник 1971]. Представленный в указанных трудах детальный анализ двувидовых глаголов с точки зрения особенностей происхождения и морфологического оформления является полным и достаточным для периода второй половины двадцатого века, однако со времени выхода упомянутых выше монографий прошло уже около сорока лет, появились новые глаголы, к существующим материалам могут быть добавлены новые.
Классификация двувидовых глаголов по наличию/отсутствию неомонимичного коррелята
Принципы толкования понятий «видовая пара» и «неомонимичный коррелят», изложенные в первой главе, позволили нам классифицировать двувидовые глаголы с точки зрения наличия/отсутствия у них неомонимичного функционального видового партнера. Реальное использование коррелята отслеживалось по контекстам, взятым из художественной литературы, научных текстов и публицистики.
С точки зрения наличия / отсутствия неомонимичного коррелята глаголы могут быть поделены на две большие группы: глаголы, имеющие неомонимичные корреляты, и глаголы, не имеющие неомонимичньгх коррелятов. Первая группа, в свою очередь, делится на две подгруппы: глаголы, имеющие неомонимичные префиксальные корреляты, и глаголы, имеющие неомонимичные суффиксальные корреляты. Неомонимичных префиксальных коррелятов у глагола может быть несколько ввиду относительной неточности определения видовой парности при префиксации, что также было подробно описано в первой главе диссертационного исследования, пункт 1.3.
В научной литературе неомонимичным коррелятам уделялось внимание преимущественно во второй половине двадцатого века. М.А.Шелякин рассматривает в своей работе ряд глаголов (анализ представлен в первой главе) [Шелякин 1983], А.Н.Тихонов приводит перечень единиц, которым свойственны суффиксальные и префиксальные корреляты, но далеко не полный [Тихонов 1997]. Л.П.Бирюкова не уделяет внимания этому вопросу в своем диссертационном исследовании, поскольку она в основном описывает специфику функционирования двувидовых глаголов и реализацию ими частных видовых значений в контексте, а также подвергает анализу и объяснению случаи видовой нейтрализации в контекстах [Бирюкова 1973]. Е.К.Николаева в своей работе приводит примеры, но довольно отрывочные. Так, например, она полагает, что суффиксальные корреляты имеют только семь глаголов: арестовать — арестовывать, аттестовать - аттестовывать, образовать(ся) - образовываться(ся), организовать(ся) — организовываться ), конфисковать — конфисковывать, реализовать — реализо-вывать [Николаева 1989: 75], тогда как этих глаголов, безусловно, намного больше. П.-Ч.Чанг и М.Ю.Черткова в 1996 году насчитывают 34 двувидовых глагола, имеющих корреляты с имперфективирующими суффиксами, многие из которых, правда, не фиксируются словарями [Черткова 1996: 107].
Согласно нашим данным, глаголов, имеющих одновременно и омонимичный коррелят, и коррелят с имперфективирующим суффиксом, в современном русском языке насчитывается около 100 (101, см. приложение №4), что составляет 7,3% от общего количества описываемых нами единиц. Словарные фиксации таких коррелятов действительно непоследовательны, как указывают М.Ю.Черткова и П.-Ч.Чанг, однако сами единицы употребляются, и довольно свободно (см. примеры на с. 115-121 настоящего исследования). Обусловлен этот факт, вероятно, тем, что практически все глаголы совершенного вида с ударением на -оватъ, имеющие омонимичные корреляты несовершенного вида (аккредитовать — аккредитовать, вулканизовать — вулканизовать, демобилизовать — демобилизовать, денатурализовать - денатурализовать, мобилизовать — мобилизовать, преобразовать — преобразовать, реорганизовать - реорганизовать, сообразовать — сообразовать, театрализовать - театрализовать, цивилизовать — цивилизовать и т.п.), потенциально могут являться базой для образования новых глаголов (аккредитовать — аккредитовывать, вулканизовать - вул-канизовывать, демобилизовать - демобилизовывать, денатурализовать — денатурализовывать, мобилизовать — мобилизовывать, преобразовать - преобразовывать, реорганизовать - реорганизовывать, сообразовать - сообразовывать, театрализовать — театрализовывать, цивилизоваться - цивилизовываться и т.п.). М.Ю.Черткова и П.-Ч.Чанг отмечают также, что опрошенные информанты всегда выбирали суффиксальный вариант при оформлении конструкций с будущим сложным [Черткова 1996: 109]: не будете демобилизовать, а будете демобилизовывать, не будете централизовать, а будете централизовывать, что представляется довольно естественным. Однако положение о том, что все глаголы, имеющие суффиксальные корреляты, в будущем пройдут те же пути развития, что и глагол арестовать [Черткова 1996: 109] (обретение неомонимичного коррелята арестовывать - его активное функционирование - утрата двувидовости глаголом арестовать), представляется нам спорным. Сомнительно, что активное функционирование таких довольно редко употребляемых глаголов, как вулканизовывать, денатурализовывать, ионизовывать, кристалли-зовывать и пр., вообще будет иметь место, а тем более в форме будущего простого. Что же касается глаголов актуализовывать, арендовывать, гармонизовывать, детализовывать, каноннзовывать, материалнзовы 115 вать, национализовывать, рационализовывать, стыковывать и пр., то какой-то оттенок разговорности в них все-таки имеется, хотя их использование и подтверждается контекстами.
Ниже представлены примеры, подтверждающие наличие суффиксальных коррелятов у глаголов СВ, имеющих также омонимичную видовую пару НСВ. Примеров много, поскольку традиционно считается, что суффиксальных коррелятов очень мало, а наше исследование показывает, что их всего в полтора раза меньше, чем префиксальных, и это необходимо проиллюстрировать на конкретном языковом материале. адресовать — адресовывать: Я их буду непосредственно адресовывать Эдмунду и музыкантам группы "Пикник" [Э.Шклярский. Беседа с Э.Шклярским (рок-группа "Пикник") на радиостанции "Наше радио" // (2003)1; адресоваться — адресовываться: Конечно, в тех чудовищных обвинениях, которые ежедневно адресовывались газетами "врагам народа", явно ощущалось нечто гиперболическое... [Е.Гинзбург. Крутой маршрут (1990)]; аккредитовать - аккредитовывать: После долгой процедуры: собаки обнюхивали багаж, потом его просвечивали, потом нас аккредитовывали [Н. Бестемьянова, И.Бобрин, А.Букин. Пара, в которой трое (2000-2001)]; аккредитоваться — аккредитовываться: Наконец, Тамара Николаевна появляется, но коньков у нее нет, она их передала руководителю делегации, который приехал вместе с ней из Петербурга, и он уже два часа как аккредитовывается в другом отеле [Т.Тарасова, В.Мелик-Карамов. Красавица и чудовище (1984-2001)];
Двувидовые глаголы на —ся: неоднозначность трактовки в лексикографической практике
Классификации двувидовых глаголов осуществлялись в основном по формальному признаку и по признаку происхождения. Так, допустим, А.А.Шахматов, не ставя целью создание полной классификации, указывал, что «совмещение двух значений видовых имеет место а) в словах, заимствованных из церковнославянского, б) в новообразованиях» [Из трудов 1952: 204-205].) В.В.Виноградов выделял в общей сложности 27 русизмов и старославянизмов [Виноградов 1972: 498]. Классификации такого рода встречаются практически в любой современной литературе, имеющей отношение к рассматриваемой проблеме. В учебных пособиях, как правило, тема дву-видовости рассматривается поверхностно, без указания на особенности и подробности, примеры в основном приводятся одни и те же. Определение соотношения количества исконных и заимствованных глаголов не составляет на современном этапе большого труда. Первый полный их перечень — 52 глагола (в диссертации Е.К.Николаевой указывается число 64, но это неверно. Е.К.Николаева приводит полный перечень, в котором, даже если считать глаголы с -ся отдельными словами, а И.П.Мучник их в качестве отдельных слова не подавал, глаголов насчитывается 60, а не 64 [Николаева 1989: 17-18]) - был представлен ИЛ.Мучником по данным словаря Д.Н.Ушакова, 600 глаголов представляют собой лексику заимствованную. Если количество глаголов первой группы со временем не возрастает, то вторая группа пополняется непрерывно, поэтому основные статистические изменения происходят именно за ее счет, не считая, конечно, довольно редких случаев производства двувидовых глаголов в современном русском языке, описанных нами ниже. На эту классификацию и в.настоя-, щее время активно ссылаются в трудах по грамматике, аспектологии, в учебных пособиях по современному русскому языку.
И.П.Мучник собрал все сведения по двувидовым глаголам, бывшие до того разрозненными. Он осуществил их полную классификацию по происхождению, разделив все двувидовые глаголы на две неравных по объему группы: глаголы старославянские, русские и глаголы заимствованные. Каждая группа получила достаточно полное описание. Заимствованные глаголы были разбиты также по отдельным акцентно-суффиксальным подгруппам (всего пять): с суффиксом -ова-, с суффиксом -изова-, с суффиксом -фгщирова-, с суффиксом -изирова-, с суффиксом -ирова-. И.П.Мучником были описаны также способы преодоления двувидовости, причины невозможности ее преодоления в ряде случаев.
Л.П.Демиденко приводит в своей работе 67 глаголов русского происхождения [Демиденко 1966: 128]. Похожая классификация встречается в трудах М.А.Шелякипа [Шеля-кин 2003: 145]. Она базируется на данных И.П.Мучника, но изобилует при том современными примерами; кроме того, М.А.Шелякин описывает ряд особенностей, о которых И.П.Мучник в своих трудах не упоминал.
Начало появления основной массы двувидовых глаголов М.А.Шелякин относит к XIX веку. Имеются в виду глаголы с заимствованной основой. Мы склонны придерживаться точки зрения Ю.С.Маслова и И.К.Буниной, полагавших, что основная масса древнерусских глаголов характеризовалась двувидовостью, поскольку категория вида еще только начинала находить свое грамматическое выражение. Поэтому временных рамок начала появления двувидовых глаголов в русском языке мы не определяем - это уже сделано; другой вопрос - глаголы с заимствованными основами. Как следует из трудов Н.С.Авиловой, начало процесса заимствования относится не к XIX, а к XVIII веку [Авилова 1962, 1967, 1968].
М.А.Шелякин классифицирует двувидовые глаголы по признаку их приставочности/ бесприставочное [Лопатин 1989: 156; Шелякин 1983: 149]. Он описывает эти группы глаголов отдельно, указывая для каждой из них пути возможного избавления от двувидовости: имперфективацию и перфективацию. М.А.Шелякин дает объяснение двувидовости глаголов женить, крестить, казнить, молвить, ранить, рушить: по его мнению, она объясняется уходом имперфективных форм на -атъ, закрепленностью имперфективных суффиксов за приставочными основами [Шелякин 1983: 150]. Странно, что в этот ряд попадает глагол рушить, который на современном этапе имеет несовершенный вид. Наличие в древности глагола рушати ничего в данном случае не объясняет, поскольку здесь, по-видимому, те же отношения, что и в паре лететь — летать: во втором глаголе делается акцент на многократности действия. М.А.Шелякин, опираясь на данные А.А.Потебни, приводит древние формы крещати, казати (в значении «казнить»). Последняя форма вызывает некоторые сомнения, однако все это не столь существенно, поскольку реального объяснения причин, по которым они не закрепились, нет. По мнению М.А.Шелякина, крещати не закрепилось, будучи старым церковнославянизмом. Глагол несовершенного вида от ранить - ранять — был бы омонимичен ронять, считает М.А.Шелякин. Необходимо отметить, что омонимии как таковой здесь нет, есть омофония, и это вряд ли является достаточным основанием для незакрепления указанного глагола; кроме того, этого глагола, как следует из работы самого М.А.Шелякина, и не было. Что же касается глагола молвить, то, как и указывает автор, молвлять не прижилось бы по фонетическим причинам.
Самым важным звеном здесь, однако, является то, что указанные глаголы на —итъ употребляются преимущественно все же в несовершенном виде, а не в совершенном, как это утверждается А.А.Потебней и М.А.Шелякиным [Потебня 1941: 53, Шелякин 1983:150]. Они обрастают префиксальными парами (на что указывает и сам М.А.Шелякин [Шелякин 1983: 151] и, хотя и продолжают функционировать как двувидовые, тем самым обнаруживают стремление скорее к выражению несовершенности, чем совершенности.
Ю.С.Маслов условно подразделял двувидовые глаголы на преимущественно перфективные, преимущественно имперфективные и такие, в которых совершенное и несовершенное видовое значение представлено приблизительно в равной мере [Маслов 1963: 12]. Схожая классификация представлена в диссертационном исследовании Г.И.Пановой [Панова 1996: 12].
П.-Ч.Чанг дает свой вариант классификации двувидовых глаголов, описывает специфику их функционирования в ряде диагностических контекстов (настоящее конкретно-процессное, прошедшее конкретно-процессное, прошедшее конкретно-фактическое, будущее конкретно-процессное, будущее конкретно-фактическое).
