Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Аспекты рассмотрения суффиксов -ник, -щик, -ак,-ач,-ун,-арь в специальной литературе 20
Глава 2. Качественно-количественная характеристика суффиксальных макротипов на -ник, - щик, -ак, -ач, -ун, арь 48
2.1. Вопрос о семантическом единстве поливалентного суффикса, формирующего макротип 49
2.2. Границы и объёмность исследуемых макротипов.. .52
2.3. Структура и семантика исследуемых макротипов...53
а) Макротип на-ник 53
б) Макротип на-щик 93
в) Макротип на -ак 123
г) Макротип на-ач 133
д) Макротип на-ун 139
е) Макротип на-арь 146
Заключение 155
Список использованной литературы 176
Список сокращений, принятых в диссертации 190
Приложение 192
- Аспекты рассмотрения суффиксов -ник, -щик, -ак,-ач,-ун,-арь в специальной литературе
- Вопрос о семантическом единстве поливалентного суффикса, формирующего макротип
- Границы и объёмность исследуемых макротипов..
Введение к работе
В современной теории словообразования сохраняет свою актуальность изучение различных микросистем и закономерностей их организации.
Словообразовательные типы, представляющие основную единицу системы словообразования, практически изучены, как известно, в наибольшей мере. Дальнейшее познание свойств и закономерностей организации системы требует углубленного изучения и более крупных объединений производных слов, создающихся на базе словообразовательных типов. К ним относятся, в частности, исследуемые в данной работе микросистемы производных, включающих один и тот же словообразовательный формант.
Отправным пунктом при этом являются вопросы, связанные с современной трактовкой и осмыслением базовой единицы — словообразовательного типа.
В дериватологии обычно принимается определение
словообразовательного типа, которое в качестве обязательного компонента включает общность части речи базовых основ. Ср. в «Русской грамматике -80»: словообразовательный тип - «схема построения слов определённой части речи, абстрагированная от конкретных лексических единиц, характеризующихся а) общностью части речи непосредственно мотивирующих слов и б) формантом, тождественным в материальном и семантическом отношении (морфема или другие словообразовательные средства)». В такой формулировке семантическое тождество форманта подразумевает общность словообразовательного значения.
Наряду с приведённым определением словообразовательного типа существует определение, не принимающее в качестве обязательного критерия принадлежность мотивирующих к одной части речи. Возможность такого определения словообразовательного типа обусловлена наличием идентичного словообразовательного значения у производных с
мотивирующими различи ой лексико-грамматической принадлежности, являющимися синтаксическими дериватами. Учитывая данное обстоятельство, Ю.С. Азарх предлагает в пределах типов с исходными единицами различных частеречных классов выделять подтипы. Например, к одному словообразовательному типу с мутационным словообразовательным значением исследователь относит подтипы со значениями: а) носитель процессуального признака {приказчик, сборщик); б) носитель предметного признака (трамвайщик); в) носитель качественного признака (поденщик) (Азарх, 1984, 42). Аналогичную словообразовательно-семантическую иерархию строит В.И. Максимов в своей работе «Суффиксальное словообразование имён существительных в русском языке» (1975). По сути дела, подтипы в данном случае есть не что иное, как традиционно выделяемые словообразовательные типы.
Е.А. Земская в своей работе «Словообразование как деятельность» пишет: «Учитывая новейшие достижения в дериватологии, показывающие особую роль синтаксических дериватов, представляется необходимым изменить определение словообразовательного типа, этой основной единицы словообразования. В один словообразовательный тип следует объединить производные от базовых основ слов определённой части речи и их синтаксических дериватов» (Земская, 1992, 37). Данная трактовка словообразовательного типа имеет свою логику. С другой стороны, сохраняя традиционное определение словообразовательного типа, учитывающее единую частеречнуїо принадлежность мотивирующих, можно выделить более крупную единицу классификации, которая объединяет производные с одним и тем же формантом, образовашгые от основ (слов) разных частей речи. Л. Вайсгербер вводил понятие «словарной ниши» (Wortnische), приводя в качестве примера слова с суффиксом -ling, означающие «ребенок, невзрослое существо», мотивированные глаголами (Saugling - «ребёнок, которого кормят грудью»; ср. saugen - «кормить
грудью»), существительными (Flaschling - «ребёнок, которого кормят из бутылки») и числительными (Zwillinge - «двойняшки» от zwei) (Вайсгербер, 1962, 216-217: см. Степанова, 1966, 54). Однако термин Л. Вайсгербера носит лексикологический характер.
И.А. Ширшов в связи с изучением множественности мотивации использовал понятие «словообразовательного архитипа» - «единицы классификации словообразовательной системы, включающей в себя ряд типов с тождественным дериватором и характеризующейся наличием у мотиваторов инварианта значения» (Ширшов, 1981, 49). Введение понятия словообразовательного архитипа позволяет, по словам исследователя, изучать как нейтрализацию означаемых мотиваторов, так и взаимодействие типов внутри словообразовательных гнёзд.
Под иным углом зрения - в связи с типологией словообразовательных
значений - Р. С. Манучаряном было предложено другое обобщающее
обозначение подобных объединений - «словообразовательный макротип»,
которое мы и будем применять (Манучарян, 1981, 170). Макротип - это
объединение производных слов, характеризующееся общим
словообразовательным формантом, но разными по частеречной семантике
производящими базами. Значения макротипов - это инвариантные
межгиповые значения, они имеют наиболее самостоятельное,
специализированное формальное выражение. Далее идут
словообразовательные значения типов, формальные показатели которых
выступают и в других типах (не будучи омонимичными). Формально ещё
менее дифференцированы значения подтипов. Значения подтипов как не
имеющие самостоятельного формального выражения и в принципе
допускающие семантическую детализацию, получают в дериватологии
самую разную характеристику: они называются нормативными,
денотативными, частными словообразовательными, лексико-
словообразовательными, обобщённо-мотивационными. Взятые в отношении
к общему значению типа, значения подтипов действительно выступают как
«частные словообразовательные», термин же «лексико-
словообразовательные» фиксирует определённую двойственность их природы. Существенно подчеркнуть, что внутритиповые значения (значения подтипов) по ряду параметров оказываются более «лексичними», межтиповые значения - более «грамматичными» (Манучарян, 1997,119).
В данном плане для словообразования представляет интерес классификация аффиксов по их сочетаемости со словами разных частей речи. Отмечено, что в Грамматике-80 одни и те же аффиксы, сочетающиеся со словами разных частей речи, рассмотрены в разных местах (в связи с тем, что в основу классификации положена часть речи мотивирующего слова) и отсутствует классификация аффиксов по их сочетаемости со словами разных частей речи. Однако наличие указателя морфов позволяет на материале Грамматики строить такую классификацию. Подобная классификация нашла отражение в работе И.С. Улуханова «Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания» (1977). Отмечая, что существуют аффиксы, сочетающиеся со словами, относящимися к одной части речи, и аффиксы, сочетающиеся со словами нескольких частей речи, он приводит и их перечень.
В этой же работе автор упоминает две возможности избежать изолировашгого рассмотрения производных различной частеречной мотивированности при одинаковом словообразовательном значении: либо такие производные рассматривать в качестве особых подтипов, либо, сохранив прежнее определение типа, ввести особый термин для слов с формально и семантически тождественным формантом и рассматривать их рядом в одном «архитипе» (Улуханов, 1977, 242).
Применяя понятие макротипа, мы вместе с тем принимаем в принципе коррективы в трактовке словообразовательного типа, связанные с синтаксическими дериватами: существительные, мотивированные глаголами
и именами действия, относятся к одному типу. Однако неоднозначно решается вопрос о существительных, формально мотивированных отсубстантавными прилагательными (см. Главу 2).
Актуальность исследования. В современной теории русского словообразования интенсивно изучаются различные комплексные единицы, такие, как словообразовательные парадигмы, словообразовательные цепи, словообразовательные гнёзда, и здесь накоплен большой материал. Вместе с тем остаются недостаточно изученными такие микросистемы, как словообразовательные макротипы, в частности, суффиксальные словообразовательные макротипы имён существительных. Они нуждаются как в качественной, так и количественной характеристике, причём с учётом новообразований последних десятилетий. Известно, что среди всех частей речи именно существительное имеет самые широкие словообразовательные связи. В образовании имён существительных участвуют имена прилагательные, глаголы, числительные, наречия и сами существительные. Имя существительное располагает богатейшей и очень разветвлённой системой аффілссов. В русском языке только в сфере наименований лица задействовано более 90 суффиксов. Наиболее распространённым и активным способом словообразования существительных является суффиксация.
Объект и предмет исследования. Основным объектом исследования является суффиксальная подсистема имён существительных. Предметом исследования стали суффиксальные макротипы имён существительных как объединения словообразовательных типов с тождественным формантом, при этом материал анализа ограничен нами производными с суффиксами конкретно-предметного значения, присоединяющимися к основам слов трёх частей речи. К ним относятся такие присубстантивно-приадъективно-привербальные суффиксы, как -ник, -щик, -ак, -ач, -ун, -арь, каждый из которых формирует макротип. К подобным суффиксам с конкретным значением относится и суффикс -ец. Однако он не является объектом нашего
рассмотрения как из-за необходимости ограничения материала, так и по причине неограниченной потенциальности соответствующих образований, что делает количественную характеристику слишком условной. В современном русском языке суффикс -ец продуктивен в образовании наименований лиц с общим значением «принадлежности»: 1) лицо по принадлежности к группировке людей, общественно-политическому или этническому сообществу; 2) лицо по принадлежности к организации, учреждению, предприятию; 3) лицо по принадлежности к стране, территории, городу, где оно проживает или откуда происходит. Особенно активной и многочисленной является группа наименований на -ец, обозначающая жителей, о чём свидетельствуют и специальные словари названий жителей, не претендующие на полноту. Активность форманта -ец в этой функции подтверждается тем, что при необходимости создать слово говорящий часто использует именно его (Земская, 1992, 112).
Суффиксы (в общем случае - аффиксы), сочетающиеся с разными частями речи, можно назвать поливалентными (ср. различение внутренней и внешней валентности: Степанова, 1966, 48-59).
Известно, что «синхроническое олисаіше языка» может пониматься в широком и узком смысле. В нашей работе условным рубежом, обусловленным лексикографической базой, считается период от середины до 1990 гг. XX в.. Данный период в развитии русского языка характеризуется особенно широкой потребностью в номинации явлений духовной, общественной, научно-технической и производственной деятельности, что нашло отражение в серии соответствующих словарей новых слов.
Цель исследования состоит в том, чтобы 1) дать качественно-количественную характеристику суффиксальных макротипов на -ник, -щик, -ак, -ач, -ун, -арь с учетом и массива новообразований; 2) оценить степень достоверности некоторых обобщений, сделанных в других работах на более ограниченном материале.
Намеченная цель предполагает решение следующих задач:
- установить семантическое единство каждого поливалентного
суффикса, формирующего макротип;
установить примерную объёмность каждого макротипа; применительно же к суффиксам установить их суммарную «диахроническую продуктивность» (термин М.В. Панова);
установить типовую структуру каждого макротипа;
установить примерное количественное соотношение производных разных словообразовательных типов;
охарактеризовать словообразовательно-семантические подтипы, выделяемые внутри каждого типа;
определить качественное и количественное соотношение подтипов, относящихся к словообразовательным типам;
охарактеризовать типы и подтипы с точки зрения продуктивности / непродуктивности на основе более полного, чем это делалось до сих пор, охвата новой лексики, а также с точки зрения стилистического функционирования;
выделить лексический центр и периферию в пределах каждого словообразовательного типа;
показать на данном материале взаимодействие различных единиц
словообразовательной системы, выражающееся прежде всего в их
синонимических отношениях (синонимия на уровне конкретных
производных, на уровне словообразовательных подтипов, на уровне
словообразовательных типов). Синонимию на уровне конкретных
производных мы будем квалифицировать как лексико-
словообразовательную.
Материал исследования. При отборе производных с поливалентными
суффиксами мы пользовались следующими источниками: 1) традиционный
корпус производных извлекался методом сплошной выборки из «Обратного
словаря русского языка» (М, 1974); 2) при отборе новообразований нами были использованы три типа неологических словарей:
а) ежегодные словари, «подхватывающие слова при их сегодняшнем,
первом (или мыслимом как первое) появлении в речевом (зафиксированном
письменно) потоке»: «Новое в русской лексике. Словарные материалы -
77...88гг.»
б) словари-справочники, «фиксирующие новые слова второй стадии их
бытования (когда обнаруживается их воспроизводство в потоке речи) и
потому - для реализации и в подтверждение этого факта — требующие
большего временного охвата (условно - 10 лет)»: «Новые слова и значения.
Словари-справочники по материалам прессы и литературы» 60-xt 70-х, 80-х
годов.
В сборниках «Новое в русской лексике» зафиксированы данные сплошного обследования газетно-журнальных источников с 1977 г. по 1988 г. Словари «Новые слова и значения» включают результаты обследования текстов периодической печати и художественной литературы с 1964 по 1980 (включительно). Достоинством этих изданий является совмещение лексического анализа новообразований с элементами анализа словообразовательного, однако мнения авторов о словообразовательной природе того или иного деривата не всегда могут быть приняты. Словари «Новые слова и значения» отличаются более академическим характером по сравнению со сборниками «Новое в русской лексике», последние фиксируют также слова предположительно «однократного употребления» в потоке речи, составители определили их как окказиональные и индивидуально-авторские. В соответствии с этим выводы о продуктивности какого-либо словообразовательного типа, сделанные только на основе первого источника, могут не всегда подтверждаться данными последних.
Однако, отражая десятилетие (словари) или год (бюллетени) по контрольному временному срезу, эти издания, по мнению самих авторов
словарей, не охватывали полностью всего массива инноваций «последнего времени». При затрудїштельности отнесения какого-либо материала к тому или иному периоду из-за размытости точек отсчёта этот материал подчас не попадал в словари. В результате возникла необходимость подготовки ещё одного издания по новой лексике: в) словаря, «обнимающего ряд десятилетий (примерно два человеческих поколения) и представляющего отфильтроваїшую длительным словоупотреблением новую узуальную лексику и носящего нормативный характер - «Словарь новых слов русского языка (середина 50-х - середина 80-х годов)».
Отмечалось, что составление словарей неологизмов литературного языка невозможно без определённого взгляда на их сущность. Недостаточный опыт изучения неологизмов как языковых и речевых единиц не привёл ещё к их однозначному научному пониманию. Под новыми словами составители словарей новых слов понимают как «собственно новые, впервые образованные или заимствованные из других языков слова, так и слова, известные в русском языке и ранее, но или употреблявшиеся ограниченно, за пределами литературного языка, или ушедшие на какое-то время из активного употреблеїшя, а сейчас ставшие широко употребительными. Кроме того, к новым были отнесены те производные слова, которые уже существовали в языке как бы потенциально и были образованы от давно существующих слов по известным моделям лишь в последние годы (их регистрируют письменные источники только тех лет, которые охвачены источниками словарей)» (Котелова, 1983, 158).
Новообразования, зафиксироваштые в словарных материалах «Новое в русской лексике», могут оцениваться наравне с образованиями, зафиксированными в словарях «Новые слова и значения», несмотря на то, что многие из них несут статус окказионализмов. Здесь может возникнуть вопрос о правомерности привлечения окказиональных образований для изучения состояния какого-либо словообразовательного типа. Чаще всего
рассмотрение подобных явлений происходит не с точки зрения системной принадлежности, а с точки зрения истории появления отдельных «вербоидов» (термин Н.М Шанского), их структурных и стилистических характеристик.
Продолжает оставаться актуальной проблема соотношения потенциальных и окказиональных образований, ставится вопрос, есть ли смысл регистрировать последние. Е.А. Земская считает, что при описании словообразования «... необходимо изучать не только то, что реально существует, но и то, что возможно, хотя и лексически не представлено. Такое изучение поможет обнаружить расхождение между потенциями системы словообразования и тем, как их реализует норма языка и узус. Только такое рассмотрение даст полное представление о системе словообразования данного языка». (Современный русский язык, 1981, 210). И.С. Улуханов отмечает, что в идеале словообразовательная система должна быть представлена как организованная совокупность реализованных и потенциальных единиц и предполагает выведение заключения о возможности или невозможности «существовать единиц» на основе «изучения реализованных единиц, степени их распространенности, продуктивности и соотношений между ними» (Улуханов, 1996, 7). Редактор сборников «Словарные материалы» Н.З. Котелова полагает, что достаточно одной регистрации, чтобы считать слово не потенциальным, так как реализованное не может быть одновременно потенциальным.
Присоединяясь к мнению этих учёных, мы хотим коснуться и содержания понятий «потенциальный» и «окказиональный». В.В. Лопатин объединяет под окказионализмами потенциальные и индивидуально* авторские слова, различия между ними он видит в следующем: потенциальные слова — только те, которые создаются на основе высокопродуктивных словообразовательных типов языка, «им свойственна высокая регулярность - единообразие структуры и словообразовательного
значения», они образуются «свободно, непринуждённо, механически»; индивидульно-авторские окказионализмы появляются с нарушением языковых норм, вводятся намеренно (в качестве художественно-выразительных средств) (Лопатин, 1973, 71, 82). Одной из особенностей индивидуально-авторских окказионализмов является, по мнению В.В. Лопатина, существование их в определённом контексте и невоспроизводимость вне его. Для появления потенциальных окказионализмов «нужен лишь внешний стимул, обусловленный речевой ситуацией» (Там же, 81).
Г.А. Николаев считает, что каждый дериват проходит стадию потенциального слова (слова, заложенного в системе, но пока не реализованного); следующий этап - стадия окказиональности (вербоида). В cbofo очередь окказионализмы могут быть созданы по существующим моделям или с преднамеренным их нарушением.
Важность привлечения окказиональных образований для анализа состояния исследуемых нами суффиксальных макротипов определяется не только желанием установить степень продуктивности типов, но и необходимостью более точного описания их семантики: «...окказиональные образования показывают те семантические пределы, в которых возможно образование слов с тем или иным формантом» (Улуханов, 1975,5).
В.М. Марков указывает на то, что акты индивидуального словотворчества подтверждают потенциальные возможности данного словообразовательного типа (Марков, 1981, 21). Именно в окказиональных образованиях наиболее чётко могут проявиться инновационные тендеции.
В нашей работе окказиональные образования помечены звёздочкой (например, *запчастник).
Количественные данные, полученные в ходе анализа словарей новых слов, нужны и важны, но их не следует абсолютизировать по нескольким причинам: во-первых, если речь идёт о продуктивных словообразовательных
типах (моделях), то следует иметь в виду, что данный словообразовательный ряд не замкнут, поскольку имеет место постоянное обогащение словарного состава; во-вторых, данные любых словарей новых слов нельзя считать абсолютно точными: удаётся зафиксировать не все новообразования соответствующего периода. Учтём также замечание Е.А. Земской, утверждавшей, что иногда в такие словари попадают слова заведомо старые (Земская, 1992, 42). Тем не менее данные, содержащиеся в словарях новых слов, в целом могут служить базой для примерного определения массива новых производных слов различных типов на определённом этапе развития современного русского языка и оценки степени их продуктивности.
В процессе исследования были использованы также данные следующих словарей: «Грамматического словаря русского языка» А.А. Зализняка (М., 2003), «Толкового словаря русского языка» СИ. Ожегова, Н.Ю. Шведовой (М., 1997),«Нового словаря русского языка. Толково-словообразовательного» Т.Ф. Ефремовой (М., 2000), «Толкового словаря словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф. Ефремовой (М., 1996), «Словаря русского языка» в 4 томах под ред А.П. Евгеньевой (М., 1999), «Словаря современного русского литературного языка» в 17 томах АН СССР (М. - Л., 1948-1965), «Словообразовательного словаря русского языка» А.Н. Тихонова (М, 2003).
Частотность ряда производных, входящих в макротип и относящихся к лексическому ядру материала, определялась по «Частотному словарю русского языка» Л.Н. Засориной (М, 1977). В отличие от других подобных словарей, Словарь Л.Н. Засориной широко охватывает не только язык художественной литературы, но и научно-публицистическую, деловую и разговорную речь (на материале драматургии). Всего в словаре 40000 разных слов на основе выборки в 1056382 словоупотребления.
В «Алфавитно-частотном словнике» Словаря каждое слово имеет следующие количественные характеристики:
1) частоту: а) общую частоту по всей выборке; б) частоты по
подвыборкам, то есть число появлений в каждой из четырёх жанровых групп
текстов (I - газетно-журнальные тексты, II - драматургия, III - научные и
публицистические тексты, IV - художественная проза);
2) количество текстов по жанрам, в которых встретилось данное слово.
«Частотный словник» содержит 9044 слова с частотой 10 и выше. Слова
расположены в порядке убывания частоты.
В 1993 г. за рубежом вышел в свет «Частотный словарь русского языка» под редакцией Л. Лённгрена. Словарь составлен на основе машинного текстового корпуса русского языка объёмом в один миллион словоупотреблений. Материалом для словаря послужили 600 текстов (журнальные, газетные статьи, художественная проза, научно-техническая и публицистическая литература), опубликованных не ранее 60-х годов XX века. Однако в составе словаря Л. Лённгрена не отражена русская разговорная речь.
Словарь содержит шесть словников:
Словник омографических словоформ;
Словник наиболее частотных лексем;
Словник наиболее частотных словоформ;
Словник лексем, наиболее характерных для специальной литературы;
Словник лексем, наиболее характерных для художественной литературы;
Словник лексем с абсолютной частотой > 9.
Самый объёмный словник включает 9281 единицу с абсолютной частотой, превышающей 9. Только первый словник является исчерпывающим, остальные представляют ограниченный выбор из всей массы данных единиц.
Однако целый ряд производных слов из нашего материала в данном словаре не представлен.
Следует отметить, что некоторые слова со времени выхода «Частотного словаря» Л.Н. Засориной существенно изменили свою употребительность и явно не входят в лексический центр русского языка последних десятилетий (ср. извозчик, колхозник, комсомолец). Поэтому, используя в основном данные Словаря Л.Н. Засориной, мы в отдельных случаях вносили коррективы.
Что касается общей теоретической и фактической базы исследования, то
мы в качестве исходного (с некоторыми коррективами) берём прежде всего
описание словообразовательных типов {и подтипов), содержащееся в
Русской грамматике-80. В отличие от Грамматики-80, которая указывает
продуктивность только отдельных подтипов, мы выявляем - с учётом
новообразований - продуктивность всех подтипов, входящих в тот или иной
словообразовательный тип. Для характеристики словообразовательных типов
(и подтипов) в структуре макротипа дополнительно использовался также
«Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка)) Т.Ф.
Ефремовой (1996). Данный словарь является первым в истории русской
лексикографии опытом толкового словаря-справочника служебных морфем
русского языка Словарь Т.Ф. Ефремовой определяет - без конкретных
количественных данных - продуктивность/непродуктивность
словообразовательной единицы и оценивает её с точки зрения регулярности/нерегулярности. Под регулярностью (или нерегулярностью) словообразовательных аффиксов понимается их воспроизводимость в целом разряде слов (или, соответственно, в отдельных словах). Под продуктивностью (или непродуктивностью) подразумевается способность (или неспособность) того или иного аффикса производить новые слова (Ефремова, 1996, 16). В литературе по словообразованию нередко используется также термин активность в значении, близком к значению продуктивность(см., например, Земская, 1992).
Сочетаемость аффикса с разными частями речи даётся в Словаре Т.Ф. Ефремовой как полисемия, вначале же представлено общее значение, обобщающее все сочетания аффикса с разными частями речи. Например: «Суффикс -ач - регулярная в разговорной речи и достаточно продуктивная словообразовательная единица, образующая имена существительные со значением лица мужского пола по преобладающему признаку (по характеристическому действию, по предмету, являющемуся профессиональным отличием или главной приметой), который назван мотивирующим словом: 1) лицо, характеризующееся отношением к предмету или явлению, названному мотивирующим именем существительным, например: бородач, избач, силач, усач, снохач и т.п.; 2) лицо, характеризующееся признаком, названным мотивирующим именем прилагательным, например: лихач, ловкач и т.п.\ 3) лицо, характеризующееся действием, названным мотивирующим глаголом, например: рвач, ткач, трепач w/л.л.» (Ефремова, 1996, 72).
Вместе с тем в отдельных случаях мы учитывали и те уточнения, касающиеся границ типа и подтипов, которые были предложены Е.А. Земской (1992).
Методы и приёмы исследования. В работе использован преимущественно описательный метод, а также приёмы статистического и сравнительного анализа. Этими приёмами выявлялись «объёмность» каждого макротипа, количественное соотношение производных разных словообразовательных типов, качественное и количественное соотношение подтипов, относящихся к разным словообразовательным типам. Создание целостной картины, разумеется, невозможно без применения и метода семантического анализа. Изучение современного функционирования поливалентных суффиксов имён существительных требовало учёта не только статистической данности, но и живых процессов развития языка, т.е. динамики в аспекте синхронии.
Научная новизна исследования определяется тем, что впервые, с привлечением обширного массива новообразований, данные словообразовательные типы характеризуются в составе более крупных объединений - макротипов, причём качественная характеристика совмещается с количественной.
Теоретическая значимость работы определяется тем, что качественно-количественное исследование макротипов как объединений типов с общим формантом способствует более полному познанию закономерностей организации словообразовательной системы.
Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания вузовского курса современного русского языка, спецкурсов и спецсеминаров по словообразованию, научно-исследовательской работы, термино- и словообразовательной лексикографии.
Структура работы. Исследование состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении обосновывается выбор темы диссертации, её актуальность, раскрываются цели и задачи исследования, новизна и практическая значимость работы, описывается материал и характеризуются методы и приёмы работы, а также основные понятия, используемые в работе — словообразовательный тип, макротип, поливалентные суффиксы.
В первой главе диссертации рассмотрены аспекты изучения поливалентных суффиксов в специальной литературе.
Во второй главе даётся качественно-количественная характеристика суффиксальных макротипов существительных на -ник, -щик, -ак, -ач, -ун, -арь.
В заключении обобщаются и систематизируются выводы проведённого исследования.
В приложении представлены производные исследованных суффиксальных макротипов существительных и выделены (курсивом) новообразования 50-80 гг. XX в.; окказиональные образования помечены звёздочкой.
Аспекты рассмотрения суффиксов -ник, -щик, -ак,-ач,-ун,-арь в специальной литературе
Изучение деривационных процессов не теряет своей актуальности в науке о русском языке, так как словообразование представляет собой наиболее динамический аспект языка и является одной из составляющих его развития. Состояние и специфика современного словообразования наиболее ярко выявляются, если учитывать ещё и тенденции, определявшие прежнее состояние деривационной системы языка.
Суффиксальное словопроизводство - один из основных способов русского словообразования. Особенности развития суффиксального словообразования в отдельные временные промежутки традиционно интересуют историков языка.
Одним из наиболее показательных образцов изучения суффиксального образования слов в истории языка является работа «Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века. Изменения в словообразовании и формах существительного и прилагательного», в которой изучение словообразовательной системы XIX века было предпринято с опорой на знания о состоянии её в предшествующие исторические периоды. Не менее интересным представляется изучение суффиксальной деривации как системы в течение относительно короткого отрезка времени (в масштабах существования языка), несмотря на то, что в этот период не происходит значительных «материальных» изменений в языке, «однако за это время происходят менее заметные, на первый взгляд, но весьма существенные и более сложные изменения иного характера... эти изменения можно увидеть только подходя к словообразованию как к системе взаимосвязанных строевых средств и моделей» (Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века, 1964, 7). Отмечается, что в истории словообразования разных частей речи в литературном языке XIX века было много общего. Центральным процессом, пронизывающим словопроизводство всех частей речи, был «процесс устранения словообразовательной дублетности и специализации словообразовательных средств на выражении одного или нескольких внутренне объединённых значений». Это исследование охватывает материал, начиная со второй половины XVIII в., т.е. с послеломоносовской и карамзинской эпохи. Материал извлекался из широкого круга источников; научной и описательной прозы, журналистики, публицистических и ораторских произведений, художественной литературы, мемуаров, писем, деловых документов, а также словарей и грамматик XVIII - XIX вв.
Тенденции, наметившиеся уже в XIX веке, довольно определённо выражались в литературном языке XX века. Особенности развития суффиксального словообразования продолжают гаучать авторы книги «Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского литературного языка», источником которой явился язык 20-х - 60-х гг. XX в. Словообразовательный раздел монографии даёт описание и анализ не всех изменений, происходящих в словообразовательной системе русского языка советской эпохи, а лишь тех, «которые обусловлены непосредственно или опосредствованно (через изменения в других подсистемах или ярусах языка) изменениями в социальной действительности» (Словообразование, 1968, 9). Это ограничение полностью определялось задачей исследования: «изучить связь общественных и языковых процессов ..., изменение продуктивности словообразовательных типов, объясняемое изменением социальной потребности в тех или иных группах лексики (например, рост продуктивности различных словообразовательных типов со значением наименование лица по профессиональному действию , наименование лица по орудию, средству труда и т.п.), стилистические изменения в системе словообразования» (Там же, 9).
Кратко рассмотрим, в каких аспектах освещались в специальной литературе наши морфемы и какой материал брался при характеристике данных суффиксов. В упомянутой коллективной монографии «Очерки по исторической грамматике русского языка» есть раздел, посвященный суффиксальным личным существительным (авторы раздела Е.А. Земская, В.Н. Хохлачёва). Исследователи подробно описывают те изменения, которые происходили в словообразовании имён лиц с суффиксами -тель, -щик, -ник в языке XIX в.
Решение вопроса о формировании того или иного словообразовательного типа затрагивает обычно широкие проблемы исторического словообразования. Особенно много вопросов вызывает суффикс -щик.
Вопрос о семантическом единстве поливалентного суффикса, формирующего макротип
Как было сказано выше, термин «макротип» предложен р.С. Манучаряном для обозначения такого объединения производных слов, которое характеризуется общим словообразовательным формантом, но разными по частеречной семантике производящими базами. Словообразовательный макротип имеет межгиповое значение, основанное на семантическом инварианте форманта, выступающего в двух и более словообразовательных типах. Такие суффиксы, как -ник, -щик, -ак, -ач,-ун, -арь в сочетании с субстантивными, адъективными и глагольными мотиваторами обозначают одушевлённый или неодушевлённый предмет «по преобладающему признаку, по характеристическому действию, по предмету, являющемуся профессиональным отличием или главной приметой» (Виноградов, 1947, 95). Выводимое отсюда общее значение форманта представляется весьма широким, но, тем не менее, оно содержит в себе существенную идею. ИДЁТ ЛИ речь о мотивированности названия прилагательным, глаголом или же существительным - во всех случаях мы имеем дело с понятием носителя признака в широком смысле, т.е. признака качественного, процессуального или предметного (см.; Манучарян, 1974, 524.).
Изучение словообразовательных макротипов приводит к рассмотрению ряда вопросов, и прежде всего таких, как словообразовательная омоігимия и полисемия; значение аффиксов, сочетающихся с разными частеречными базами.
Вопрос о семантике аффиксов, сочетающихся со словами разных частей речи, мало изучен. В исследованиях по словообразованию имеются противоположные точки зрения в определении тождественности и омонимичности аффиксов. В статье Р.С. Манучаряна «К типологии словообразовательных значений» (1974) данный вопрос затрагивается. Автор обращает внимание на две полярные тенденции. Суффикс -ец в словах типа горец и тамбовец объявляется омонимичным суффиксу -ец в таких словах, как ленинец, комсомолец; с другой стороны, суффикс -к- в словах стирка и ручка признаётся тождественным (многозначным). Отсутствие чётких критериев для выяснения степени семантической близости лексических группировок, являющихся продукцией материально тождественного аффикса, иногда побуждает к определению омонимичности аффикса по признаку его сочетаемости с производящими основами слов разных частей речи. Этот критерий может иметь определённый смысл в рамках той или иной авторской концепции, но в принципе он не является решающим: сочетаемость аффикса с основами одного формально-семантического класса так же не предопределяет автоматически однородного словообразовательно-семантического результата, как сочетаемость с основами разных частеречных классов ещё не снимает вопроса о наличии некоего семантического инварианта.
Подобный подход к полисемичности / омонимичности аффиксов обнаруживается и у некоторых других авторов (Улуханов, 1977, Азарх, 1984).
Так, И.С. Улуханов в книге «Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания» пишет, что «по мнению одних исследователей, аффикс не может выступать в тождественном значении в сочетании со словами разных частей речи». В качестве иллюстрации автор приводит точку зрения П.А. Соболевой, которая считает, что «омонимия формантов определяется как соответствие формантов различным деривационным шагам, например, ка/ варка, где -каї соответствует шагу R2R]X (т. е. переходу от глагола к существительному. - И.У.) и - afc комсомолка, где -га соответствует шагу R2R2X (т. е. переходу от существительного к существительному. - И. У.) и -каз вишнёвка, где -/саз соответствует шагу R2R3X (т. е. переходу от прилагательного к существительному. - И.У.)» (Соболева, 1970, 22). Как отмечает И.С. Улуханов, нередко омонимичные аффиксы действительно сочетаются с разными частями речи. Кроме приведённых П.А. Соболевой, автор указывает и на другие аффиксы: -нуі- в слепнуть и -ну?- в толкнуть; -окг в игрок и -окг в грибок; до г в дореволюционный и до2- в дойти и др. Но исходя из критерия П.А. Соболевой, следовало бы считать омонимичными суффиксы в глаголах белеть (R]R3X) и сиротеть (R X); в существительных идеализм (R2R3X) и символизм (R2R2X); массаж (R2R1X) и подхалимаж (R2R2X); пожартце (R2R2X) и игрище (RaRX)H др., но не омонимичными — в словах ножка и делегатка (оба соответствуют одному и тому же деривационному шагу R2R2X), черника и периодика (R2R3X), домина, горошина и осетрина (R2R2 Х)идр. (Улуханов, 1977, 111).
Однако можно отметить, «что в целом ряде случаев мотивирующие слова, относимые к разным частям речи, оказываются базой выражения одного и того же словообразовательного значения» (Манучарян, 1974,522).
Границы и объёмность исследуемых макротипов
Прежде чем приступить к характеристике макротипов, необходимо уточнить границы каждого макротипа. Поскольку в наши задачи входит изучение именно суффиксальных макротипов, то мы исключаем из дальнейшего рассмотрения такие производные, которые хотя и содержат поливалентный суффикс, но образованы сложносуффиксалышм способом.
Так, например, производные белодеревщик, лесозаготовщик, сталелитейщик, квартиросъёмщик, салотопщик, сеноподборщик, старорежимщик; одноклубник, первоочередник, перворазрядник, волчеягодник; белополяк и т.п. исключаются нами из дальнейшего рассмотрения, исходя из вышеупомянутого признака. Некоторые производные на первый взгляд также могут представляться сложносуффиксальными, однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что они имеют двуосновые базовые слова, которые и подверглись суффиксации: Ср.: рукоприкладство - рукоприкладчик; сахарозавод -сахарозаводчик; деревообработка - деревообработчик (СМ-77); радиоэлектроника - радиоэлектронщик (НСЗ-70); гидромонитор -гидромониторщик (НСЗ-60) и др.
Интерпретируя количественные данные каждого типа, следует отметить, что общий список производных продуктивных типов не является закрытым, так как в языке постоянно происходит образование новых слов. Макротипы как объединения типов представляют собой открытые подсистемы, и эти данные не указывают на предел. Суммирование количественных данных по отдельным типам даёт примерное представление об объёмности макротипа в целом. Применительно же к суффиксам, объединяющим производные одного макротипа, можно говорить об их суммарной «диахронической продуктивности» (данный термин предложен в: Панов, 1962,35).
С другой стороны, необходима более дифференцированная оценка продуктивности, которая бы отражала функционирование форманта в разных словообразовательных типах: в принципе, в одном типе формант может оказаться высокопродуктивным, в другом — малопродуктивным, в третьем -непродуктивным. Дифференцированные характеристики по продуктивности будут даны в ходе дальнейшего изложения.
