Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования оппозиции «свой/чужой» 15
1.1 Аспекты исследования понятийной оппозиции «свой/чужой» в гуманитарных науках 15
1.1.1 Оппозиция «свой/чужой» как феномен культуры 17
1.1.2 Мифологические истоки оппозиции «свой/чужой» 20
1.1.3 Психологические обоснования функционирования оппозиции «свой/чужой» 22
1.1.3.1 Диалогичность и переходный характер оппозиции «свой/чужой» 27
1.1.3.2 Принцип отождествления как один из механизмов формирования оппозиции «свой/чужой» 28
1.1.4 Философская интерпретация оппозиции «свой/чужой» как процесс «самоотчуждения» человека 31
1.1.5 Интерпретация оппозиции «свой/чужой» в литературоведении 32
1.1.6 Интерпретация оппозиции «свой/чужой» в лингвистических исследованиях 34
1.1.6.1 Формально-семантический аспект исследований оппозиции «свой/чужой» 34
1.1.6.2 Лингвокогнитивный аспект исследований оппозиции «свой/чужой» 39
Выводы 54
Глава 2. Семантические аспекты языковой реализации оппозиции «свой/чужой» в фольклорном и диалектном бытовом текстах 59
2.1 К проблеме соотношения фольклора и диалектной бытовой речи 59
2.2 Роль субъектного фактора в формировании семантической оппозиции «свой/чужой» в фольклоре и диалектной бытовой речи 71
2.2.1 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре лирической песни 81
2.2.2 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре частушки 86
2.2.3 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре пословицы 91
2.2.4 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре сказки 95
2.2.5 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре загадки 100
2.2.6 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в жанре заговора 108
2.2.7 Реализация субъектного фактора в формировании семантики оппозиции «свой/чужой» в диалектной бытовой речи 111
Выводы 122
Глава 3. Языковые способы репрезентации оппозиции «свой/чужой» в фольклорном и диалектном бытовом текстах 126
3.1 Синтагматические способы реализации оппозиции «свой/чужой» 126
3.1.1 Эксплицитные и имплицитные формы выражения оппозиции «свой/чужой» в тексте 127
3.1.2 Статический и динамический смысловые аспекты проявления оппозиции «свой/чужой» в тексте 132
3.1.2.1 Статика как смысловой аспект реализации оппозиции «свой/чужой» 132
3.1.2.2 Динамика как смысловой аспект реализации оппозиции «с во й/чужо й» 155
3.2 Парадигматические способы реализации оппозиции «свой/чужой» 160
3.2.1 Объект оппозиции «свой/чужой» -эмоционально-духовный мир 177
3.2.2 Объект оппозиции «свой/чужой» -человек 187
3.2.3 Объект оппозиции «свой/чужой» - материальный объект 194
3.2.4 Объект оппозиции «свой/чужой» - время 200
Выводы 201
Заключение 205
Список использованной литературы 210
- Оппозиция «свой/чужой» как феномен культуры
- К проблеме соотношения фольклора и диалектной бытовой речи
- Эксплицитные и имплицитные формы выражения оппозиции «свой/чужой» в тексте
Введение к работе
Диссертационное исследование посвящено способам языковой реализации семантической оппозиции «свой/чужой» в диалектной бытовой речи и фольклоре (на материале Среднеобских диалектов).
Оппозиция «свой/чужой» является одним из фундаментальных базовых противопоставлений, бытующих в наивном, или донаучном сознании и, соответственно, в духовной картине мира. Она членит представление о мире на два полюса: проводит грань между миром, воспринимаемым носителем языкового сознания как «свой», близкий, безопасный, оцениваемый положительно, и миром, оцениваемым как «чужой», плохой, опасный (А.Б. Пеньковский, С.Л. Сахно и другие). Подобное членение выявляет мифологический характер оппозиции, который рознится с научным знанием о мире. Представление о «своем» и «чужом» содержится в сознании человека, но проявляется во всех сферах действительности, что подчеркивает знаковую, семиотическую природу этого противопоставления. Оппозиция «свой/чужой» антропоцентрична по своей сути; «свой» - «принадлежащий себе, имеющий отношение к себе», «чужой» - «не собственный, принадлежащий другим, не свой» [Ожегов 1986].
Оппозиция «свой/чужой» как некоторое представление о мире имеет отражение в языке, проявлена в языковой картине мира, поэтому может быть определена как семантическая оппозиция. Проблемы соотношения представлений, образов, концептов и языковых структур, языковых единиц входят в сферу интересов когнитивной лингвистики, в рамках которой выполнена и настоящая работа.
Актуальность исследования.
Лингвоцентрическая парадигма исследований, актуализированная в начале 20 в. в «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра, в конце 20 в. сменяется парадигмой антропоцентрической, в центре которой находится человек и его
сознание, поведение, интеллект. Одна из наиболее актуальных проблем этого
направления гуманитарных наук - проблема способов категоризации действительности человеком, а также проблемы языкового отражения результатов данных процессов, участия языковых структур в их реализации. Оппозиция «свой/чужой» в работе рассматривается как особый способ категоризации действительности, что и определяет один из аспектов ее актуальности.
Согласно Аристотелю, для категории характерен набор некоторых свойств, наличие которых относит ту или иную сущность к данной категории. Со времен античности представление о категории развивалось и изменялось. Одним из первых с собственно лингвистических позиций категорию как некоторый универсальный компонент языка рассмотрел Гумбольдт в связи с типологическими исследованиями языков и созданием их морфологической классификации. Далее понятие категории получало свои интерпретации в трудах О. Есперсена, Г. Пауля, Г. Гийома, Л.В. Щербы, С.Д. Кацнельсона, Л. Витгенштейна и других. Новый взгляд на категорию формируется в рамках когнитивной науки (Э. Рош, Дж. Лакофф и др.). Категоризация имеет для когнитивной науки большое значение, «ибо она лежит в основе мыслительных и перцептивных процессов человека, его движений, поступков и речевых актов. Всякий раз, когда человек видит что-то как разновидность чего-то другого, он совершает категоризацию. Когда он думает или рассуждает о чем-то..., он использует категории» [Лакофф цит. по: Скребцова 2000:87]. То, что отличает новое представление о категории от аристотелевской - это ее прототипический характер и размытость границ. Категория имеет центр, к которому приближаются более типичные члены категории, и периферию для менее типичных ее членов (типичность определяется критериями, определяющими центр категории).
Представление о категории конкретизируется в представлении о языковой и понятийной категории. Категория языковая объединяет группы языковых
элементов на основании некоторого общего свойства (например, категория рода, числа, падежа и т.д.). Оппозиция «свой/чужой» относится к понятийным категориям, которые определяются как «смысловые компоненты общего характера, свойственные не отдельным словам и системам их форм, а обширным классам слов, выражаемые в естественном языке разнообразными средствами» [Языкознание 1998:385]. Как смысловой компонент оппозиция реализуется в семантическом пространстве языка, основной критерий ее выявления - это наличие семантики «свойственности/чуждости».
Оппозиция «свой/чужой» имеет широкий спектр способов реализации в языке и действительности, которые еще не были достаточно подробно выявлены и изучены. Ее проявления (в частности, языковые) можно обнаружить не только у жителей окраин России, но и у городского человека. Кроме того, членение мира по данному критерию присуще другим народам (см. исследования В.Н. Топорова, В.В. Иванова, М. Элиаде, Э. Бенвениста и других). Это говорит о том, что данное противопоставление является одним из наиболее древних, значимых компонентов человеческого сознания, что делает актуальным его исследование в разных аспектах гуманитарной науки.
Исследование разных аспектов содержательной стороны оппозиции
«свой/чужой» через ее семиотические, проявления проводилось в работах
А.К. Байбурина, М.М. Бахтина, Б. Вальденфельса, Ю.С. Степанова, М. Элиаде
и других. Анализу языковых способов выражения семантики
«свойственности/чуждости» посвящены исследования (или фрагменты
исследования) Э. Бенвениста, Л.П. Дроновой, Л.Г. Гынгазовой,
СЕ. Никитиной, А.Б. Пеньковского, Р.Н. Порядиной, З.И. Резановой, С.Л. Сахно, А.Н. Серебренниковой, Б. Синочкиной, И.В. Тубаловой, Т.В. Цивьян, Ю.А. Эмер и других.
При исследовании способов языковой категоризации, вопросов языкового отражения концептосферы этнического языка встает вопрос о степени единства, наличии моментов интегративных и дифференциальных в характере
языковой репрезентации ментальных процессов. Вследствие этого одним из наиболее актуальных направлений современной лингвистики являются исследования региональной специфики языковых компонентов, разрешение вопросов о вариативности картин мира, репрезентирующих своеобразие когнитивных моделей. В настоящее время актуализирована потребность в расширении культурологических знаний о структуре донаучного сознания (в частности - русского национального сознания), в связи с чем возникают и развиваются междисциплинарные науки, базирующиеся на исследовании явлений народной культуры и языка (этнолингвистика, лингвофольклористика и другие). В диссертации поставлена задача описания значимых компонентов структуры народного сознания, так как оппозиция «свой/чужой» является, прежде всего, фрагментом духовной картины мира, сформированной донаучным сознанием.
И третий аспект актуальности исследования видится в его междисциплинарной методологической ориентированности. Оппозиция «свой/чужой» представляет собой особый способ познания мира человеком, регулирует поведение, организует знания человека, находящие отражение в языке. В связи с этим исследование оппозиции «свой/чужой» и способов ее реализации может проводиться только на стыке наук.
Данное исследование синтезирует методологию различных дисциплин (привлечение методологии и базовых сведений диалектологии, фольклористики, этнолингвистики, текстологии, литературоведения, культурологии, философии языка и др.), что также определяет его актуальность.
Объектом данной работы является языковая репрезентация смысловой оппозиции «свой/чужой».
Предмет исследования - оппозиция «свой/чужой» как фрагмент языковой картины мира, проявляющийся в фольклорных и диалектных бытовых текстах.
Цель исследования заключается в выявлении семантики «свойственности/чуждости» и языковых средств ее репрезентации в двух формах диалектной речи - бытовой и фольклорной.
Для достижения цели исследования необходимо решить ряд задач:
Определить особенности оппозиции «свой/чужой» как одного из базовых представлений о мире, ее мифологическую природу.
Выявить необходимые условия воплощения семантической оппозиции «свой/чужой» в тексте, обозначить их влияние на способы проявления оппозиции.
Охарактеризовать специфику реализации семантической оппозиции «свой/чужой» в зависимости от коммуникативной цели текста и его жанровой специфики.
Обозначить синтагматические и парадигматические языковые средства репрезентации оппозиции «свой/чужой».
Вычленить основное (инвариантное, статичное) и периферийные значения, составляющие категорию «свойственности/чуждости» и описать языковые способы их выражения.
Исследование оппозиции «свой/чужой» (как одного из способов организации мира в сознании человека) в последнее время достаточно активно ведется в гуманитарных науках. Данное диссертационное исследование предлагает анализ семантики компонентов оппозиции «свой/чужой» и способов их языкового воплощения на материале диалектного текста и фольклора в рамках русского языкознания.
Поставленные цели и задачи решаются на материале русских говоров Среднего Приобья. Анализируются контексты диалектной бытовой речи и фольклорные тексты, собранные и записанные участниками диалектологических и фольклорных экспедиций, хранящиеся на кафедре теории литературы 20 в. и на кафедре современного русского языка Томского государственного университета в виде тетрадных записей.
В данной работе используются записи диалектной бытовой речи и фольклора, сделанные в Асиновском, Верхне-Кетском, Зырянском, Кожевниковском, Колпашевском, Кривошеинском, Тегульдетском, Молчановском, Парабельском, Первомайском, Томском, Шегарском районах Томской области.
Материалом послужили также записи, сделанные автором во время экспедиции в деревню Кривошеино в августе 2004 года с целью сбора диалектного и фольклорного материала. Ее результаты отражены в аудиозаписях и в электронном виде.
Кроме того, источником стали материалы, опубликованные в сборнике П.Е. Бардиной «Жили да были. Фольклор и обряды томских сибиряков», Томск, 1997г.
Объем материала, ставшего базой для выборки контекстов, составляет 5 тысяч контекстов бытовой диалектной речи, 100 текстов лирических песен, 250 частушек, 400 пословиц, 15 сказок, 150 загадок, 50 заговоров.
Контексты, составившие базовый материал данного исследования, выбирались по принципу выявления в них системного противопоставления «свой/чужой» как в явном, так и в скрытом виде. В результате в целом было рассмотрено и проанализировано около 1000 фрагментов бытовых диалектных и фольклорных текстов, содержащих оппозицию «свой/чужой». Научная новизна исследования состоит в следующем:
Впервые оппозиция «свой/чужой» представлена и рассмотрена как когнитивная структура, необходимо включающая в себя субъектный и объектный компоненты. Определены когнитивные и коммуникативные условия, провоцирующие языковое проявление оппозиции «свой/чужой» в фольклорном и диалектном бытовом текстах.
Рассмотрена специфика реализации оппозиции «свой/чужой» в зависимости от коммуникативной цели текста, от жанровых особенностей, от своеобразия воплощения личной сферы «Я», относительно которой выстраивается
категоризация, от объекта категоризации. Выявлены особенности языковой репрезентации когнитивной структуры оппозиции «свой/чужой», согласно которой происходит членение языковой картины мира в рамках данной оппозиции.
При разрешении поставленной в работе цели использовались следующие методы и приемы описания:
1. Метод научного описания, и в его рамках использованы следующие приемы:
a. контекстный анализ, направленный на выявление языковых единиц и
структур, реализующих семантику «свой/чужой»;
b. прием оппозиционного анализа, применяемый при изучении языковых
явлений, составляющих двучленное противопоставление.
2. Метод концептуального анализа: выявление и описание структур сознания,
которые определяют функционирование оппозиции «свой/чужой» как
когнитивного механизма и особенности ее проекции в языковые структуры.
Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении специфики моделирования народной картины мира в аспекте смыслового противопоставления «свой/чужой». Будучи одной из глубинных структур сознания, данная оппозиция позволяет восстановить фрагмент народной картины мира. Теоретически значимым представляется выявление способов, при помощи которых проявляется семантика «свойственности/чуждости» в текстах культуры, определение ее роли в структурах мифологического сознания, выявление когнитивных механизмов действия данной оппозиции. Подобные задачи и их решение делают значимыми результаты данного исследования не только для лингвистики и когнитивистики, но и для других отраслей гуманитарной науки - философии, мифологии, психологии, литературоведения и пр.
Практическая значимость исследования: Результаты работы могут быть применены при разработке курсов по культурологии, этнолингвистике, диалектологии. Материалы диссертации
могут использоваться в подготовке и проведении спецкурсов и спецсеминаров по проблематике языковой картины мира и когнитивной лингвистики, а также в практике составления различного типа диалектных словарей.
Структура работы:
Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Библиография работы включает около 200 наименований.
Первая глава определяет теоретическую базу исследования, вводит понятия, необходимые для понимания сущности оппозиции «свой/чужой», ее места в картине мира, раскрывает особые методики ее изучения. Вторая глава посвящена исследованию смысловых оттенков реализации оппозиции «свой/чужой», обусловленных жанровым и коммуникативным разнообразием текстовых фрагментов. Третья глава посвящена выявлению универсальных языковых средств, при помощи которых проявляется оппозиция «свой/чужой». Заключение представляет собой подведение итогов и выводы относительно оппозиции «свой/чужой» как особого способа категоризации действительности.
Положения, выносимые на защиту:
Оппозиция «свой/чужой» - категория, лежащая в основе восприятия и обработки информации о мире. Она проявляется во всех сферах действительности, является культурноспецифичной, знаковой оппозицией, особым образом реализующейся в языковой картине мира. Для ее языковой актуализации необходимо наличие ряда факторов, проявление которых рассматривается как действие особого когнитивного механизма: это наличие субъектного фактора - некоторого субъекта, относительно которого оппозиция организуется, и наличие объектного фактора - некоторого объекта, попадающего под категоризацию по принципу «свой/чужой».
Сфера индивидуального, личного, или сфера «Я» и аспекты и способы ее актуализации в тексте являются определяющим фактором по отношению к реализации оппозиции и смысловому оттенку, который она приобретает.
Оппозиция «свой/чужой» имеет зеркальную структуру, которая опирается на представление о «Я», субъекте, и отражается в любом другом объекте действительности, способном выстраивать относительно себя сферу «своего», относительно «своего» выстраивать «чужое».
Семантика «свойственности» и «чуждости» закрепляется за определенными объектами действительности, которые константно попадают в личную сферу субъекта или константно исключаются из нее. Это - объекты духовного мира; человек как некоторая социальная сущность; материальные предметы (в пространственном и временном аспектах).
Свойства и характеристики, приписываемые объектам действительности, разделены на два полюса: совпадающие с представлением об идеальном и несовпадающие. Совпадение с идеалом влечет за собой «перевод» данного объекта в сферу «своего»; несовпадение с идеалом порождает «отчуждение», стремление «вывести» объект из «своего» мира. Соответственно, данные свойства и характеристики и лексические единицы, их номинирующие, приобретают семантику «свой/чужой», способную актуализироваться в определенных контекстах.
Оппозиция «свой/чужой» как феномен культуры
Культура как семиотическая система выполняет следующие функции: 1) фиксацию информации в различных текстах; 2) осуществление коммуникации в обществе во времени (передача информации от поколения к поколению) и в пространстве (между современниками); 3) получение новой информации и преобразование имеющейся: культура выступает как орудие познания мира, преобразовывая непонятное в понятное, неизвестное в известное и т.д. [Юдин 1999:9]. Иными словами, культура доступными ей средствами призвана сохранять знание о мире, которое формируется у той или иной группы людей.
В трудах Л.Н. Гумилева вводится важное понятие этноса как группы людей, «который противопоставляет себя всем другим таким же коллективам, исходя не из сознательного расчета, а из чувства комплиментарности -подсознательного ощущения взаимной симпатии и общности людей, определяющего противопоставление «мы-они» и деление на «своих» и «чужих»» [Гумилев 2002:10]. Различные этносы обладают в некоторой степени схожим знанием о жизни, но различными формами его хранения и передачи, что позволяет им осознавать друг друга как «чужих», «не таких».
В культуре ментальные структуры нации воплощаются в реальность и особым образом воздействуют на нее. Внутри этноса (в том числе, русской ментальносте) существуют формы культуры (элитарная, народная, массовая), виды культуры (различные субкультуры - молодежная, арго и пр.). Народная культура в этом смысле выступает как диалектная, социально и территориально обусловленная, обладающая собственным набором средств и приемов поэтизации, авторством, аудиторией, уровнем исполнительского мастерства и т.д.
В связи с этим в русском менталитете достаточно сильно расходятся способы знакового проявления оппозиции «свой/чужой» в культурах города и деревни, что обусловлено особенностями жизни, быта, уровня образованности, круга общения и т.д. Народный менталитет «с его высокой степенью семиотичности, с одной стороны, вводит материальные предметы в мир духовньгх сущностей (дымоход в народных представлениях является каналом общения с потусторонним миром); с другой стороны, духовные концепты живут в мире зримом, слышимом, осязаемом» [Никитина 1991:117]. Является ли для современного городского жителя дымоход «каналом общения с потусторонним миром»? Вряд ли. Думается, что уже и не для каждого деревенского жителя это так (по причине общей урбанизации), но для сознания, не оторвавшегося от «святых истоков» древней мудрости, это соотношение может вполне соответствовать его представлениям о мире.
В самых общих чертах «свое» определяется как «принадлежащее человеку, освоенное им»; «чужое» - «нечеловеческое, звериное, принадлежащее богам, сфера смерти» [Байбурин, 1990:4]. Действительность создала условия для возникновения в сознании первобытного человека подобной оппозиции: «уже животное осваивает некоторую территорию обитания и защищает ее от других особей своего вида, так как освоенная территория необходима для гарантированного пропитания... Человек делает метки, ограничивая освоенную территорию: зарубки на деревьях, межевые камни, столбы» [Пивоев 1991:24]. Можно предположить, что при наличии условий иных, когда, например, природа и другие люди не представляли бы отдельному индивидууму опасности, а наоборот, были бы понятны и открыты, если бы человек не был настолько агрессивен, обременен материальными ценностями, которые провоцируют большинство конфликтов, войны, то и представление о мире было бы более цельным, или это противопоставление не имело бы такого значения, а реализовывалось бы, например, только в качестве «я/не я». Однако мы имеем то, что имеем, и «принцип «свои» - «чужие» разделяет семьи - нас и наших соседей, роды и кланы более архаичных существ, религиозные секты, сексуальные меньшинства и т.д. И уж вполне концептуально и концептуализированно он отличает «свой народ» от «не своего», «другого», «чужого»» [Степанов 1997:472], что делает этот компонент важной составляющей частью нашей культуры.
Существование принципа разделения на «своих» и «чужих» имеет четко выраженные проявления в культуре: «вполне определенно оно известно в нашем быту уже мальчишкам одного подъезда, одного дома ... и выражается в верности «своим», драками с «чужими», доходя в наши дни до кровавых социальных столкновений подростков» [Степанов 1997:472]. Однако существование этих знаковых проявлений можно прокомментировать вполне убедительными словами героя повести Михаила Булгакова «Собачье сердце», профессора Ф.Ф. Преображенского, произнесенные им относительно разрухи1, которая, по его мнению, характеризует прежде всего состояние сознания человека, а затем уж состояние действительности. Представление о «своих» и «чужих» находится в наших головах, другое дело, что корни этого представления намного глубже, оно обусловлено в какой-то мере и инстинктом самосохранения человека, имеет и свои созидательные последствия, так что искоренять это представление и невозможно, и не имеет смысла, так как оно вполне удовлетворяет потребностям человека на современной стадии его развития, и, возможно, является необходимым условием развития дальнейшего.
К проблеме соотношения фольклора и диалектной бытовой речи
Прежде чем приступить к анализу оппозиции «свой/чужой» в диалектной речи, необходимо в общих чертах раскрыть особенности соотношения диалектной бытовой речи и фольклора. Согласно определению Р.И. Аванесова, «под диалектом имеется в виду разновидность языка, являющаяся орудием общения более или менее ограниченного коллектива, представители которого находятся в непосредственном взаимообщении, и потому характеризующаяся относительным единством языковой системы» [Аванесов 1949:9]. Хотя диалект и признается разновидностью национального языка, тем не менее, на современном этапе развития диалектологии утвержден статус диалекта как целостной языковой системы, в рамках которой выделяются парадигматические и синтагматические отношения на всех уровнях языка. На основании того, что диалект имеет только устную форму бытования, термины «диалект» и «диалектная речь» часто синонимизируются. Диалектная речь объединяет людей, связанных тесной территориальной, социальной общностью, одной культурой, традициями, мировоззрением.
Фольклор (устное народное творчество, устно-поэтическая речь) - это «форма существования традиционной народной культуры, синкретически объединявшей в себе изначально все стороны духовной жизни этноса» [Артеменко 1999:105]. В фольклоре в концентрированной форме отразилось самосознание народа, его мировоззрение. Народное сознание коллективно: все члены определенного социума, обладая одним набором архетипических мифов, живя постоянным коллективом и находясь в постоянной зависимости друг от друга, по сути, составляют единый организм. В этом организме определяющей является «невыделенность личности из социума, обусловленная главным образом традиционным образом жизни, то есть восприятием опыта предшествующих поколений без существенных изменений, одинаковостью занятий, подчинением миру - общине, регламентировавшей практически все проявления личной жизни коллективными, производственными и этическими традициями» [Никитина 1993:11]. Продукт русской устно-поэтической речи -это народные сказки, былины, песни, заговоры, частушки, загадки и др. Фольклор разделяют на обрядовый (тексты, сопровождающие определенный обряд: свадебный, похоронный и т.д.) и необрядовый.
В данном диссертационном исследовании выявляются лингвистические основы диалектной картины мира, в связи с этим рассматриваются те фольклорные жанры, в которых семантически более нагруженной оказывается текстовая сторона. К таковым относятся, прежде всего, необрядовые жанры фольклора. Вместе с тем, одним из жанров, наиболее явно восстанавливающих архетипическую модель мира в своей текстовой реализации, является обрядовый жанр заговора. Это послужило причиной, по которой данный жанр, вернее, его текстовая сторона, наравне с необрядовыми жанрами фольклора, попал в фокус внимания в данной работе.
Вопрос о соотношении языка фольклора и диалектной речи уже давно привлекает внимание лингвистов, диалектологов и фольклористов. Существуют различные точки зрения на этот вопрос:
1) Одна из точек зрения состояла в том, что диалект не имеет стилистической дифференциации, а язык фольклора наддиалектен (А.П. Евгеньева 1963, И.А. Оссовецкий, Ф.П. Филин). Среди исследователей было распространено мнение, что стилистически диалекты однородны и представлены обиходно-бытовой речью, а язык фольклора рассматривался как существующий независимо от диалекта. Причинами «наддиалектности» языка фольклора считались, например, неодинаковое произношение слов в языке песен и разговорной речи, наличие в языке фольклора элементов, выходящих за рамки местного говора и т.д. [подробнее: Гультяева 2000:6]. Как отмечает О.И. Богословская, в начале 20 в. (в теориях В.Ф. Миллера, В.А. Келтуялы и др.) в отношении некоторых жанров фольклора, - в частности, былин - была принята теория аристократического происхождения. Согласно этой теории «язык устных народных произведений рассматривался как какой-то архаический общенародный, наддиалектный язык. Наличие диалектизмов в этом «архаическом» языке не отрицалось, но они рассматривались как позднейшие включения в старинный художественный «литературный язык», язык «образованных классов», как внешние наслоения, совершенно нехарактерные для языка фольклора» [Богословская 1985:5].
Эксплицитные и имплицитные формы выражения оппозиции «свой/чужой» в тексте
Главная задача данной главы - это исследование семантики оппозиции «свой/чужой» и способов ее языкового проявления. Действие оппозиции распространяется на все сферы действительности, которые вызывают личную заинтересованность человека (проявление его «я», личностного начала): это он сам и его родные и близкие, его дом, быт, хозяйство, деятельность и предметы деятельности и т.д. (подробнее см. в разделе 3.2). Человек как существо социальное все свое окружение рассматривает в рамках оппозиции «свой/чужой». От этого зависит адекватность его поведения в коллективе, выстраиваются правила поведения, общения, взаимодействия. Этим, собственно, и утверждается социальный характер данного противопоставления. И отчасти поэтому оппозиция «свой/чужой» выступает как миромоделирующая, организующая представление о мире. Одно из главных ее свойств - это широта и разнообразие семантики, которую она концентрирует в себе и проявляет в языке при помощи различных языковых конструкций.
Напомним, что функционирование оппозиции «свой/чужой» выражается в схеме [субъект —» «свой/чужой» —объект!, составляющие которой последовательно рассматриваются. Оппозиция «свой/чужой» имеет синтагматические способы реализации в языке, то есть ее семантика раскрывается по ходу разворачивания текста, и парадигматические, предполагающие наличие семантики «свойственности» или «чуждости» в качестве культурного компонента у лексемы (см. о культурном компоненте в: Серебренникова 2005).
Актуализируется оппозиция в случае проявления говорящим собственных желаний, претензий, то есть тех оттенков общего смысла, которые и сопровождают претворение оппозиции в жизнь в качестве знака - языкового или любого другого. Невозможно определить семантические границы оппозиции «свой/чужой»: аккумулируя в себе различные значения, она становится максимально информативной. Проиллюстрируем это утверждение: почему говорится о каком-то человеке, что он чужой? Возможно, подразумевается, что этот человек незнаком, или неблизок по духу, утратились родовые связи и т.д. Данная оппозиция универсальна именно тем, что может реализовать в своих рамках массу различных значений (как выборочно, так и комплексно). Говоря об этих оттенках, собственно значениях, проявляющихся в языке, мы и говорим о семантике оппозиции «свой/чужой». Семантика оппозиции определяет и своеобразие языковых форм, при помощи которых она воплощается в речь. Различные языковые формы могут нести один общий смысл, хотя и с небольшими различиями в оттенках значений.
Основные языковые способы выражения оппозиции «свой/чужой» уже перечислялись в главе первой, значимыми в данном случае являются формальные основания противопоставления эксплицитных и имплицитных форм языкового выражения, а также содержательное противопоставление оппозиции как стабильно проявляющегося противопоставления, или становящегося, динамического.
Похожие диссертации на Семантический компонент "свой/чужой" в фольклорном и диалектном бытовом текстах
