Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основы и базовые понятия лингвокультурологического анализа 12
1. Теоретические основы лингвокультурологии 12
1.1. Изучение человеческого фактора в языке в филологических исследованиях 12
1.2. Соотношение языка и культуры 14
1.3. Сознание иязыковое сознание 22
1.4. Возникновение лингвокультурологии, ее цель, объект и предмет 25
2. Языковая картина мира 28
2.1. История появления и становления понятия языковой картины мира 29
2.2. Современные исследования языковой картины мира 33
3. Понятие кода культуры 50
Выводы по I главе 53
Глава II. Аспекты изучения времени в лингвистике и «время» в русской и китайской язьпсовых картинах мира (общий обзор). 55
1. Время в грамматическом аспекте 56
2. Время в семантическом аспекте 60
3. Время в этнолингвистическом аспекте 72
4. Время в лингвокультурологическом аспекте 78
Выводы по II главе 93
Глава III. Комплексный анализ язьпсовых единиц со значением «время» в русской языковой картине мира на фоне китайской 95
1. Две модели времени 95
1.1. Связь времени с пространством илинейное время 95
1.2. Системы измерения времени и цикличное время 109
2. Время во фразеологизмах русского и китайского языков 116
3. Понятие «время» как объект лингвокультурологического анализа 129
Выводы по iii главе 154
Заключение 157
Библиография 1
- Соотношение языка и культуры
- Возникновение лингвокультурологии, ее цель, объект и предмет
- Время в этнолингвистическом аспекте
- Время во фразеологизмах русского и китайского языков
Введение к работе
Настоящая диссертационная работа посвящена анализу темпорального кода в русской языковой картине мира на фоне китайского языка и выполнена в русле лингвокультурологических исследований.
Выявление, изучение и описание феноменов, отражающих и предопределяющих специфику национальной картины мира, выявление и описание кодов культуры, выявление архетипических представлений, отражающихся в языке и дискурсе, приобретает в условиях везде и всюду происходящей межкультурной коммуникации особую важность, ибо все это может помочь избежать коммуникативных неудач и нежелательных ошибок в межкультурном общении, возникающих на почве незнания фоновых, культурно-ценностных реалий. Всем только что сказанным обусловливается актуальность данного исследования.
Как известно, объект лингвокультурологии - это «язык как отражение и фиксация культуры и культура сквозь призму языка» . Опираясь на данное понимание лингвокультурологии и учитывая специфику лингвокультурологиче-ского подхода к анализу нашего материала, мы определяем объект нашего исследования как человеческий язык, предстающий как хранилище культурной информации, т. е. обладающий способностью накопления и хранения знаний, связанных с культурой и традицией его носителей и транслируемых благодаря языку из поколения в поколение. Нас интересует язык как часть социальной памяти, которая помогает человеку, владеющему данным языком, ориентироваться в окружающем его культурном пространстве и вступать в общение с другими представителями данного лингвокультурного сообщества.
Предметом исследования являются соотносимые с темпоральным кодом культуры единицы русского языка, обладающие культурно-значимым наполнением, которые рассматриваются на фоне соответствующих единиц китайского языка. Если код культуры понимать, вслед за В.Н. Телия, как совокупность имен или их сочетаний, которые в добавление к основным своим собственно языковым значениям несут культурные смыслы, позволяющие данным языковым единицам выступать в роли тел знаков языка культуры, то темпоральный (или
Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М., 2002. С. 12.
временной) код - это, соответственно, совокупность языковых единиц (лексем, фразеологизмов) со значением 'время', которые несут дополнительные культурные смыслы. В данной работе мы обратились к проблеме представления о времени у представителей русского лингвокультурного сообщества (на фоне соответствующего китайского материала), в частности, перед нами стояла задача выяснить, как это представление отражено в языке. Представляется, что подобное исследование призвано помочь войти в культурно-исторический пласт мен-тально-лингвального комплекса, а именно: в ту область, которая связана со временем и, безусловно, является частью всей национально-культурной языковой картины мира. Рассмотрение же русской языковой картины мира на фоне китайской позволяет выявить ее культурно-специфические особенности.
Цель нашей работы - выявление и описание основных особенностей представления о времени, зафиксированных в русской языковой картине мира, через анализ того, как именно это представление отражается в языке. На основе языковых данных мы проанализировали, как закреплена в языке временная сфера жизнедеятельности человека, как проступают сквозь призму языка древнейшие представления о времени, соотносимые с культурными архетипами, помимо этого, рассмотрев русские языковые данные на фоне китайских, мы попытались выявить базовые сходства и различия двух лингвокультур.
Данная цель предопределила ряд конкретных исследовательских задач:
проанализировать научную литературу по теме диссертации и обобщить данные собственно лингвистических (грамматических, семантических), этнолингвистических, лингвокультурологических исследований, в которых анализируется время;
сформировать корпус языковых единиц (лексем, фразеологизмов), которые подвергаются анализу;
сформировать корпус контекстов, в которых зафиксированы анализируемые единицы;
разработать алгоритм анализа языкового материала;
провести анализ языковых данных и на его основе выявить и описать закрепленное в русской языковой картине мира представление о времени и тем самым определить основные черты того фрагмента русской язы-
ковой картины мира, который связан с данным представлением; 6. рассмотреть полученные данные на фоне китайского языка и с помощью анализа и описания конкретного языкового материала выявить общие и культурно-специфические черты русской и китайской языковых картин мира, а именно: базовые сходства и различия представлений о времени, закрепленных в данных языках; 7.на основе проведенного исследования сделать внутренне непротиворечивые выводы, которые будут способствовать лучшему пониманию и более четкому определению представления о духовно-ценностных установках русского и китайского лингвокультурных сообществ; 8. наметить перспективы дальнейших исследований. Новизна исследования состоит в выявлении специфики «русского времени» на фоне «китайского времени» с точки зрения лингвокультурологического подхода. В настоящем исследовании, во-первых, впервые осуществляется комплексный лингвокультурологический анализ единиц русского языка, в которых закреплено представление русских о времени, а во-вторых, впервые результаты анализа русского материала рассматриваются на фоне данных китайского языка. Выбранный нами лингвокультурологический метод исследования позволил провести анализ определенного фрагмента русской языковой картины мира на фоне китайской и помог прийти к выводам, актуальным как в свете лингвокультурологии, так и в свете других филологических и - шире - гуманитарных исследований.
Теоретическая значимость нашей работы заключается в том, что предлагается алгоритм лингвокультурологического анализа времени, позволяющий выявлять представления носителей данного языка, закрепленные в конкретной языковой картине мира, и описывать способы фиксации культурных смыслов в языке; разрабатывается алгоритм анализа конкретных данных, имеющих значение 'время', одного языка на фоне другого, позволяющий выявить общие и культурно-специфические черты языковых картин мира; на основе анализа конкретного языкового материала уточняется понимание того, что есть темпоральный код культуры.
Практическая значимость обусловливается тем, что предложенный путь
решения соответствующих проблем может быть использован в дальнейших исследованиях, конкретные же результаты, полученные в ходе проведенного исследования, могут быть использованы в соответствующих теоретических курсах по лингвистике, лингвокультурологии, переводу, а также в практике преподавания русского языка в китайской аудитории и китайского - в русской, в практических курсах русско-китайского перевода и собственно в практике перевода с русского языка на китайский и с китайского языка на русский. В целом полученные результаты могут способствовать облегчению русско-китайской межкультурной коммуникации: нам удалось показать, что в темпоральных кодах русской и китайской лингвокультур есть как зоны совпадения, так и зоны несовпадения лингвокультурных реалий, насыщенность которых культурной семантикой вызывает подчас большие сложности в употреблении и восприятии соответствующих языковых единиц, а их незнание и тем более неадекватное употребление провоцирует сбои в коммуникации и межкультурные конфликты. Осмысление и анализ таких «зон расхождений» помогают избегать коммуникативных неудач и способствуют успешной коммуникации. На защиту выносятся следующие положения:
Поскольку в языковой картине мира время предстает как одно из базовых понятий, которые реконструируют, концептуализируют, категоризуют окружающий человека мир, анализ времени позволяет выявлять характерные (как культурно-специфические, так и общие для нескольких лингвокультур) черты определенного фрагмента языковой картины мира как таковой.
Лингвокультурологический подход, учитывающий достижения грамматического, семантического и этнолингвистического подходов, позволяет на основе конкретного языкового материала анализировать восприятие времени, запечатленное в языке и отражающее особый способ мирови-дения человека - одновременно и носителя языка, и носителя соответствующей культуры, и тем самым выявлять сходства и различия между различными лингвокультурами.
Время в силу своей универсальности является одним из базовых понятий не только для русской языковой картины мира, но и для китайской. В
связи с этим время как таковое представляет собой важную составляющую часть лингвокультурного знания конкретного народа. Лингвокуль-турологический анализ времени может способствовать выявлению сходств и различий в мировидении представителей данных лингвокуль-тур.
Лингвокультурологический анализ темпорального кода - одного из базовых кодов культуры - может помочь расшифровать архетипические представления о времени, зафиксированные в языках.
Две основные модели времени непосредственно реализуются как в русском, так и в китайском языкам, в частности, в лексических единицах и во фразеологизмах. Изучение темпорального кода может показать особенности восприятия времени в данных лингвокультурах.
Тесная связь времени с пространством, существующая в сознании человека, нашла свое отражение и конкретное воплощение как в русском, так и в китайском языках.
Анализ сочетаемости имени позволяет выявить «маски» и «роли» времени, которыми его наделяют носители языка и культуры, и определить как общие, так и культурно-специфические черты анализируемого фрагмента «исходной» лингвокультуры (в данном случае - русской) на фоне инокультурного языкового материала (в данном случае - китайского).
Материалом исследования явились данные научных исследований по лингвистике и этнолингвистике; статьи из 12 русских и 4 китайских словарей (их список представлен в Библиографии); а также контексты, в которых использованы анализируемые единицы. Нами был составлен корпус конкретных языковых единиц, которые подверглись анализу. В данный корпус вошли 62 лексемы русского языка и соотносимые с ними 100 единиц китайского языка; а также 74 русских фразеологизма и 102 соответствующие китайские единицы. Общий корпус проанализированных контекстов включает около 8000 единиц. В него вошли тексты, представленные в Национальном корпусе русского языка () и в Центре китайского языка при Пекинском университете (), а также контексты, обнаруженные нами в Интернете с
помощью поисковых систем.
Апробация работы. Выступления с докладами на Ломоносовских чтениях в МГУ им. М.В. Ломоносова (в 2005 г. и в 2006 г.). Основные положения диссертации изложены в тезисах III международной научной конференции «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет» (Польша 2006), VII международной научной конференции «Язык и социум» (Беларусь 2006), а также в трех статьях, опубликованных в сборниках научных трудов, в том числе в «Вестнике Московского университета. Серия 9. Филология».
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех Глав, каждая из которых заканчивается конкретными выводами, Заключения и Библиографии, включающей 214 наименований.
Соотношение языка и культуры
О соотношении языка и культуры В. Гумбольдт образно говорит так: «Язык - зеркало культуры» [Гумбольдт 2000: 18]. На основе его теории Г.В. Рамишвили во вступительной статье к «Избранным трудам по языкознанию» раскрывает данное соотношение: «Между языком и культурой существует взаимодействие; результаты этого процесса следует измерять не только по линии воздействия культуры на язык, но и в соответствии с тем, насколько язык воздействует на культуру» [Гумбольдт 2000: 18]. Об этом же писал Ю.М. Лотман: «В реально-историческом функционировании языки и культура неотделимы: невозможно существование языка, который не был бы погружен в контекст культуры, и культуры, которая не имела бы в центре себя структуры типа естественного языка» [Лотман 1993: 328]. Таким образом, «из всех аспектов культуры язык, несомненно, первым достиг высоких форм развития, и присущее ему совершенствование является обязательной предпосылкой развития культуры в целом» [Сепир 2001: 223].
Если признать, что язык отражает мировидение, ценности и обычаи, то нельзя не согласиться с тем, что язык тесно связан с культурой. Как пишет В.Н. Телия, «культура обладает своим "языком" - она говорит с нами архитектурой, живописью, музыкой, танцем, литературой и другими творениями разума, таланта и другими делами рук человеческих. Но самым универсальным средством для выражения смыслов "языка" культуры является естественный язык. Используя это средство, человек воплощает в нем все, что можно и пересказать и сказать об окультуренном мироздании» [Телия 2006: 12]. В «языке» культуры складываются культуроспецифичные слова, которые «представляют собой понятийные орудия, отражающие прошлый опыт общества касательно действий и размышлений о различных вещах определенными способами и способствуют увековечению этих способов. По мере того как общество меняется, указанные орудия могут также постепенно видоизменяться и отбрасываться. В этом смысле инвентарь понятийных орудий общества никогда не "детерминирует" полностью его мировоззрение, но очевидным образом оказывает на него влияние» [Вежбицкая 1999: 267].
Анализ языка позволяет «наблюдать» за ходом познания и мышления человека, поскольку языковые единицы являются не просто выдуманными человеком знаками, а результатом сложного процесса познания и отражения деятельности человека. Следовательно, в связи между языком и культурой существует еще оно неотъемлемое звено - мышление. Вот почему В. Гумбольдт подчеркивает, что «главное воздействие языка на человека обусловливается его мыслящей и в мышлении творящей силой; эта деятельность имманентна и конструктивна для языка» (разрядка наша. —Л. С.) [Гумбольдт 2000: 58]. Таким образом, язык и культура воздействуют друг на друга через мышление. Различие в мышлении и культурах обусловливает различие языков, а в языках отражаются разные способы мышления и разнообразие культур.
В исследованиях А.А. Потебни, Й.Л. Вайсгербера, Б.Л. Уорфа и Э. Сепира (теория лингвистической относительности) также рассматривается связь языка, культуры и мышления. По мнению Э. Сепира, «люди живут не только в материальном мире и не только в мире социальном, как это принято думать: в значительной степени они все находятся и во власти того конкретного языка, который стал средством выражения в данном обществе. Представление о том, что человек ориентируется во внешнем мире, по существу, без помощи языка и что язык является всего лишь случайным средством решения специфических задач мышления и коммуникации, - это всего лишь иллюзия» [Сепир 2001: 261]. Исследуя соотношение языка и мышления, Э. Сепир полагает, что язык обладает определенными психологическими качествами. «Во-первых, язык воспринимается как совершенная символическая система, использующая абсолютно однородные средства для обозначения любых объектов и передачи любых значений, на которые способна данная культура, независимо от того, реализуются ли эти средства в форме реальных сообщений или же в форме такого идеального субститута сообщения, как мышление» [Сепир 2001: 226]. Во-вторых, «хотя язык может рассматриваться как символическая система, сообщающая, обозначающая или иным способом замещающая непосредственный опыт, он в своем конкретном функционировании не стоит отдельно от непосредственного опыта и не располагается параллельно ему, но тесно переплетается с ним» [Сепир 2001:227].
Как мы видим, В. Гумбольдт и Э. Сепир уделяли особое внимание роли мышления в соотношении языка и культуры. Что касается современных исследований, то не менее значительное место в них занимает понятие «сознание». Безусловно, «сознание» и «мышление», будучи тесно связаны между собой, принадлежат к одному понятийному ряду, однако психологи четко их разграничивают: сознание - это «особое внутреннее движение, порождаемое движение человеческой деятельности», оно - «рефлексия субъектом действительности, своей деятельности, самого себя» [Леонтьев А.Н. 1975: 13, 97]; мышление - это «процесс сознательного отражения действительности в таких объективных ее свойствах, в которые включаются и недоступные непосредственному восприятию объекты. Познание для человека возможно опосредованным путем - через мышление» [Леонтьев А.Н. 1972: 278]. Исходя из такого понимания указанных феноменов, трудно не согласиться с интерпретацией соотношения языка и культуры, предложенной В.Н. Телия: «культура, равно как и язык, - это формы сознания, отображающие мировоззрение человека. Культура - это прежде всего процесс и продукт его самосознания, нацеленного на установление идентичности субъекта культуры с тем, что выделено в культуре как мерило собственно человеческого в деятельности, т. е. как оценки ее окультуренной ценности» [Телия 1996: 224].
Когда речь идет о культуре и языке, нельзя игнорировать семиотические подходы к их изучению. При этом в исследованиях семиотики культуры могут использоваться лингвистические методы (см. работы, например, Т.М. Николаевой, Ю.С. Степанова, Н.И. Толстого, В.Н. Топорова, Б.А. Успенского и др.).
В России взаимодействовали два основных семиотических центра: в Москве (Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров, В.А. Успенский и др.) и Тарту (Ю.М. Лотман, Б.М. Гаспаров и др.). Принято называть их единой Московско-Тартуской школой семиотики. С точки зрения исследователей семиотики, культура понимается как знаковая система, по существу являющаяся посредником между человеком и окружающим миром. Она выполняет функцию отбора и структурирования информации о внешнем мире. Соответственно, различные культуры могут по-разному производить такой отбор и структурирование. Поэтому, на взгляд исследователей семиотики, культура не только совокупность производственных, общественных и духовных достижений людей, или просто «память» [Лотман 2005: 348], она - «совокупность концептов и отношений между ними, выражающихся в различных "рядах"» [Степанов 2004: 40], поскольку культура «аспектуализуется» - членится на «поля», «ряды», «топики» и т. п. [Степанов 2004: 17]. Как пишет Ю.С. Степанов, в структуру культуры входят, в первую очередь, 1) эволюционные семиотические ряды, в которые соединяются вещи и группируются концепты, а также 2) синхронные семиотические ряды, «парадигмы», или «стили», принадлежащие к разным эволюционным рядам, но приходящиеся на одну эпоху, 3) ментальные изоглоссы, существующие сходства и совпадения в разных культурах, не основанные на каком-либо личном знакомстве или знании и т.д. [Степанов 2004: 14-40]. Он отмечает, что «нет ни чисто духовных, ни чисто материальных рядов. ... концептуализированные области, где соединяются, синонимизируются "слова" и "вещи" - одно из самых специфических проявлений этого свойства в духовной культуре» [Степанов 2004: 40].
Возникновение лингвокультурологии, ее цель, объект и предмет
Как считает А.Д. Шмелев, в русской языковой картине мира «сутки можно подразделить на день, когда осуществляется дневная деятельность, и ночь, представляющую собою "провал", перерыв в деятельности, когда люди спят» [Шмелев 2005: 20]. Такое разделение также существует в китайской языковой картине мира и отражается в языке как bai2 tianl (день) и heil уе4(ночь). Если буквально перевести bai2 tianl и heil уе4 на русский - белый день и черная ночъ\ то можно заметить, что в китайском языке отражается . связь между светом и днем и ночью, т. е. у китайцев сутки структурируются солнцем: солнце светит - белый день; солнца нет - черная ночь. Когда работать и когда отдыхать, древние китайцы тоже определяли по движению солнца. Старое правило ri4 chul er2 zuo4, ri4 luo4 er2 xil (выходить на труд после восхода солнца, идти отдыхать после заката солнца), которое руководствовали тысячи лет, до сих пор влияет на бытовую жизнь китайцев.
Что касается утра и вечера, А.Д. Шмелев пишет, что «когда человек пробуждается от ночного сна, наступает утро, представляющее собою подготовку к дневной деятельности. Когда дневная деятельность (работа) заканчивается, наступает вечер, который длится до тех пор, пока люди не ложатся спать (тогда наступает ночь)» [Шмелев 2005: 20]. В китайском языке мы можем найти не менее четырех эквивалентов для утра (dan4, zao3, zhaol, chen2) и не менее четырех для вечера (xil, mu4, hunl, wan3). Во всех этих восьми иероглифах имеется сегмент ri4 (солнце) или уие4 (луна), или оба сегмента в одном иероглифе. Очевидно, в представлении китайцев утро и вечер тесно связывается с местонахождениями солнца и луны. С помощью анализа структур четырех иероглифов, обозначающих утро, мы можем заметить роль солнца и луны в определении и наименовании утреннего времени. Их разница заключается в том, где находится солнце в природе на данный момент: dan4 - солнце над горизонтом, zao3 - солнце вырвалось из лопнувшей земли, zhaol - солнце вышло из трав, но луна еще на небе, chen2 — солнце в период с семи до девяти часов. Аналогично, четыре вечера также различаются по местонахождению солнца и луны: xil—луна не полностью видна, mu4 - солнце упало в травы, hunl - солнце уже спустилось, wan3 - так же, как hunl.
Если обратить внимание на место сегмента ri4 (солнце) в целой структуре иероглифа, то нельзя не отметить такой интересный факт: в иероглифах, обозначающих утро, сегмент ri4 (солнце) находятся в верхней или средней частях, поскольку солнце поднимается или уже поднялось. А в иероглифах, обозначающих вечер, сегмент ri4 (солнце) в левой (т. е. западной) или нижней частях, поскольку солнце спускается или уже спустилось.
Несмотря на то, что древние китайцы для членения утреннего и вечернего времени описывали восемь красивых пейзажей, современные китайцы перестали различать мелкие различия в этих словах и часто используют только слова zao3 chen2 (утро) и wan3 shang4 (вечер). Zao3 chen2 (утро) - это время после восхода солнца до девяти утра. Wan3 shang4 (вечер) - это время после заката солнца до одиннадцати вечера.
Но стоит отметить, что находящееся в зените солнце воспринимается китайцами как важное явление, от которого нельзя оторвать глаз. Древние китайцы называли данный момент wu3 shi2 (время в полдень), современные китайцы его называют zhongl wu3 (середина полудня), строго говоря, в представлении китайцев это не момент, а промежуток времени - с одиннадцати дня до часа дня. В этом промежутке двенадцатый час называется zheng4 wu3 (середина во время wu3 shi2, т. е. полдень). В это время солнце максимально освещает земной мир. Древние китайцы считали, что под сильными лучами все зло, все нечистые духи уничтожаются. Они выбрали это время для исполнения смертной казни, так как злые духи преступников, убитые силами солнца, не имеют возможность восстановиться и вернуться в белый свет. Сделав zheng4 wu3 {полдень) пределом членения, китайцы разделили день на две части: shang4 wu3 (верхнее wu3, т. е. первая половина дня) и xia4 wu3 (нижнее wu3, т. е. вторая половина дня). По этому членению люди составляют свои планы на день, точнее, план на первую половину дня и план на вторую половину дня. В сознании китайцев существует представление о том, что было бы хорошо, что бы все задачи были бы выполнены в первой половине дня. Они подсознательно связывают способность труда со степенью энергии солнца. Это объяснимо, ведь с утра до полудня энергия солнца усиливается, пока не достигнет своего максимума, а после полудня до вечера она постепенно слабеет до нуля. В связи с этим, по мнению китайцев, интенсивность солнца влияет на эффективность работы человека, в первой половине дня человек полон энергии, а во второй половине дня уже чувствует усталость. Вот почему в Китае принято назначать деловые встречи или переговоры на 9 часов, что вызывает недоумение у иностранцев. Русские считают, что 9 часов - это утро, а китайцы уже не воспринимают это время как утро, это уже 9 часов первой половины дня. Таким образом, в состав суточных времен у китайцев включаются шесть частей zao3 chen2 (утро), shang4 wu3 (первая половина дня), zhongl wu3 (полдень), xia4 wu3 (вторая половина дня), wan3 shang4 (вечер) и уе4 jianl (ночь). Таким образом, сам день разделен на три части.
Время в этнолингвистическом аспекте
В в 1997 году вслед за 300-летием основания Российского флота наша страна отмечает ещё один юбилей, связанный с именем Петра I, - 300-летие установления дипломатических отношений с Голландией. [Новости СБСАГРО // "Столица", 1997.05.27] 11 .Шолохов, следом за Чеховым, продолжает тот ряд русских художников, которые укрепляли и созидали, - на фоне одолевавшего русское общество духа распада, вражды, разрушения. [Андрей Убогий. Русский путь Чехова // "Наш современник", 2004] Отметим, что в вышеприведенных примерах в отмеченных курсивом словах все пред- и перед- обращены в сторону прошлого, того, что было раньше, но локализованы впереди (перед лицом) идущего, а все след- обращены в сторону будущего, но расположены позади человека.
Однако в русском языке существуют и такие слова и выражения, как предстоящая [неделя], предстоящие [выборы], перед человеком [открывается будущее], впредь [он будет вести себя благоразумно] (впредь имеет только временное значение и сочетается только с будущим временем), [все несчастия] остались позади, оглянуться назад, две недели назад и др. Из данных примеров следует, что у русских одновременно существует и прямо противоположная ориентанция во времени: прошлое и более раннее находится сзади, а будущее и более позднее - впереди. Это представление о вре 103 мени считается более современным. Приведем конкретные примеры:
1. Какие меха будут в моде предстоящей зимой [Ирина Сумина. Кролик прикинулся шиншиллой. Какие меха будут в моде предстоящей зимой // "Известия", 2002.10.29]
2. Я это говорил раньше, говорю сейчас и буду говорить впредь всем журналистам, с экрана, по радио: "Господа коммерсанты от музыки! [Александр Розенбаум. Бультерьер (1987-1998)]
3. Через две недели после операции, когда все осталось позади, пригласил в гости. [Николай Амосов. Голоса времен (1999)]
4. Золотой век империалистов позади; впереди - Медный век пророков и Железный век варваров, но человек способен выживать сам и формировать чужое будущее во все времена. [Сергей Смирнов. Конец серебряного века. Anno Domini 180 // "Знание-сила", №9", 2003]
5. Те, кто семнадцать лет назад только-только входил в кинематограф, уже стали мастерами. [Весенний призыв // "Экран и сцена", 2004.05.06]
6. - Как вам пришла в голову идея написать воспоминания? - Старость, наверное. С возрастом мы все становимся сентиментальнее. Чаще хочется оглянуться назад и вернуть, хоть на мгновение, то, что было дорого когда-то, по поводу чего испытывал сильные чувства. [Федор Чеханков: Ненависть меня разрушает // "Витрина читающей России", 2002.09.13]
Как считает А.Д. Шмелев, причиной изменении временной ориентации является то, что в представлении современных русских время постоянно и неподвижно, а человек, в качестве наблюдателя, движется через него в направлении от прошлого (которое тем самым остается сзади) к будущему, находящемуся впереди [Шмелев 2004: 258].
По мнению Н.Д. Арутюновой, ориентацию человека во времени изменило христианство, и именно благодаря ему человек теперь идет в неви 104 димое будущее и обращен спиной к прошлому. Если раньше ветер времени дул ему в спину, то теперь он дует в лицо. В языке перед поворачивается в сторону будущего, а назад (сзади, позади) в прошлое [Арутюнова 1997: 59]. Во фразеологизмах также отражается результат такого изменения, например, то, что за спиной, за плечами, относится к прошлому, а то, что на носу, принадлежит будущему (за спиной опыт прошлых лет, годы учебы остались за плечами; на носу зима).
Итак, в русском языке отражаются две противоположных временных ориентации, на основе которых объясняется целый ряд «парадоксов» в употреблении пространственных наречий, предлогов и приставок во временном значении, фразеологизмов (таких, как задним числом) и ряда других единиц [Шмелев 2004: 258].
Интересно, что в лексике китайского языка мы тоже можем найти подобное отражение восприятия времени в пространстве, к тому же не только у русских существуют разные способы видения времени, у китайцев на-блююдается аналогичная ситуация.
В китайском языке неразрывная связь времени и пространства также воплощается и в том, что существуют типы слов, которые называют fangl wei4 ci2 (слова со значениями сторон и координат). Некоторые из этих слов, помимо значения пространства, имеют значение времени. Например, qian2 (спереди), hou4 (сзади), yi3 qian2 и zhil qian2 (спереди до того), yi3 hou4 и zhil hou4 (сзади после того), shang4 (верх), хіа4 (низ), shang4xia4 (верх и низ), zhongl (середина), zuo3 you4 (слева и справа), ИЗ (внутри), wai4 (снаружи) и др. Кроме того, пара глаголов 1аі2 (прийти) и qu4 (уйти), наречие xianl ( первое по порядку , находящееся спереди, сначала, раньше ) в сочетаниях с определенными словами также выражают временное значение. По мнению Тань Аошуан, в этих противоположенных парах и сочетаниях с их участием отражаются две модели времени в языковой картине мира китайцев: линейно-историческая и традиционная, которую можно назвать антропоцентри 105 ческой [Тань Аонгуан 2004: 34]. Среди вышеназванных слов четыре пары (семь знаков): qian2 {спереди) и hou4 {сзади), shang4 {верх) и хіа4 {низ), 1аі2 {прийти) и qu4 (уйти), xianl {сначала, раньше) и hou4 {потом, сзади), еще более четко выражают временное значение, сочетаясь с соответствующими словами. Они «образуют двоичную временную систему, в которой фиксируются только срез прошедшего и срез будущего. Настоящее время - это момент речи или точка отсчета во времени, которое берется по умолчанию» [Тань Аонгуан 2004: 36].
С помощью данных слов образуются слова, которые отражают временную последовательность. В словах они находятся в первой части, за ними закреплены понятия, 1) связанные с человеческим родом: qian2 bei4 {предшествующее поколение), hou4 bei4 {последующее поколение), qian2 ren2 {предки), hou4 ren2 {потомки), qian2 shi4 {предшествующая жизнь), hou4 shi4 {последующая жизнь), xian 1 ren2 {предыдущий человек, т. е. предки), xianl bei4 {предшествующее поколение), xianl fengl {передовой человек, т. е. авангард) и др.; 2) связанные с родственными отношениями: qian2 fill {предыдущий муж, т. е. муж в первом браке), qian2 qil {предыдущая жена, т. е. жена в первом браке), hou4 mu3 {последняя мать, т. е. мачеха), xianl fii4 {покойный отец); 3) связанные с временными отрезками {год, месяц, декада, день): qian2 tianl {предыдущий вчера, т. е. позавчера), hou4 tianl {следующий завтра, т. е. послезавтра), qian2 nian2 {предыдущий прошлый год, т. е. по-запрогилый год), hou4 nian2 {следующий будущий год, т. е. год после будущего года), shang4 ge4 yue4 {верхний месяц, т. е. предыдущий месяц), xia4 ge4 yue4 {нижний месяц, т. е. следующий месяц), shang4 zhoul {верхняя неделя, т. е. прошлая неделя), xia4 zhoul {нижняя неделя, т. е. следующая неделя), qu4 nian2 {проишый год), lai2 nian2 {приходящий год, т. е. будущий год) и др.; 4) связанные с действием и событиями: qian2 shi4 {предыдущие события), qian2 chou2 {предыдущая ненависть), qian2 yinl {предыдущая причина), qian2 gongl jing4 qi4 {все предыдущие усилия пошли прахом), qian2 xing2 {преды
Время во фразеологизмах русского и китайского языков
Итак, смыслы фразеологизмов, соотносимых с временным кодом, в первую очередь связываются с чувством времени человека (быстро - медленно, долго), с измерением и картированием времени (скоро - никогда, рано - поздно), с отношением людей ко времени (дорого).
Приведенные примеры позволяют убедиться, что разница в восприятии времени между русскими и китайцами невелика. И те, и другие чувствуют, что время быстро течет (время летит как стрела - guangl yinl si4 jian4), но иногда для них время идет медленно (время ползет - yi2 ri4 sanl qiul). Они замечают, что время бесконечно, оно вечное (во веки вечные — qingl shanl bu4 ІаоЗ, lv4 shui3 chang2 1ш2). Находясь в пространстве времени, они делали все попытки для измерения времени, в частности, измерения кратковременности (в мгновенье ока — zhuan3 shun4 zhil jianl). Они по пению петухов или по солнцу определяют время рано или поздно. В их представлений время не ждет (shi2 bu4 wo3 dai4), оно очень дорого стоит (xil shi2 ru2 jinl - время -деньки). Они знают, что пустая трата времени до добра не доводит, поэтому они им дорожат и берегут. Для того, чтобы время не растрачивать впустую, они не теряют ни минуты и работают всю ночь напролет (tongl xiaol da2 dan4).
Таким образом, русские и китайцы имеют общее представление о времени, они обобщают одинаковые модели времени. Но понимание времени, которое запечатлеется в их языках, в частности во фразеологизмах, показывает, что у этих народов разное восприятие и разные взгляды на время. Исследуя языковые средства, мы можем сделать вывод, что в русских фразеологизмах, соотносимых с временным кодом, больше используются единицы членения времени, например, минута, час, день, ночь, неделя, год, век и т.д. Кроме того, в русских фразеологизмах больше, по сравнению с китайскими, отражается связь времени с пространством. Русские измеряют время с помощью единиц пространственного кода, иногда в сочетании с единицами телесного кода. В восприятии времени китайцы уделяют большее внимание природе, с помощью явлений и феноменов которой они измеряют время. Они сравнивают время с вечными феноменами, например, солнцем, луной, звездой, горой, водой и т.д. Это доказывает, что развитие астрономии влияет на восприятие времени китайцами.
Для овладения знаниями о мире и выделения особенностей восприятия мира неизбежно изучение сочетаний слов в речи. На основе идеи о внутренней форме языка В. Гумбольдта Л.О. Черненко считает, что «во внутренней форме слова так же, как и в его употреблении, в его сочетаемости, отражается такая информация о мире, которая "упакована" в представление о нем. Различие состоит в том, что во внутренней форме слова отражается отношение к миру предшествующих поколений, а в индивидуальном употреблении - определенное мировоззрение, та или иная идеология» [Чернейко 2005: 69]. Таким образом, изучая значения слов и их употреблений, человек может познакомиться со знаниями о мире, которые выработала культура и сохранила в значениях слов.
В данной работе мы обратились к проблеме представления о времени у представителей русского лингвокультурного сообщества (на фоне соответствующего китайского материала), в частности, перед нами стояла задача выяснить, как это представление отражено в языке.
Свое исследование о внутренней форме языка Л.О. Чернейко посвящает, в первую очередь, изучению абстрактных имен. По мнению исследователя, абстрактные имена - результат длительного наблюдения коллективного разума этноса за проявлением мира внешнего и мира внутреннего, реальных предметов этих двух разных действительностей. Выявление данных представлений об именах в сознании человека, как полагает Л.О. Чернейко, осуществляется через языковое знание, то есть через сочетаемость имени. «Из поверхностей сочетаемости лексических единиц обыденного языка выводятся их глубинные лексические функции - параметры, становящиеся новым инструментом описания языка» [Чернейко, Долинский 1996: 22]. Сочетаемость имени отражает и логические, рациональные связи его денотата с другими, и алогичные, иррациональные, отражающие эмоционально-оценочное восприятие мира человеком. Поскольку представления культуры выражаются в первую очередь посредством языка, воплотившим в себе опыт поколений, осмысление сочетаемости имени и полученные результаты позволяют моделировать фрагменты картины мира [Чернейко 1997: 80].
В данном параграфе мы будем рассматривать отражение и закрепление понятия «время» в русском и китайском языках.
Анализируя сочетаемость существительного «время» с другими частями речи, в частности, с глаголами, изучая его употребление в различных контекстах, мы ставим задачу определить роль времени в языке.
Время может выступать как живое существо. В естественных науках это понятие «время» рассматривается как «отстраненный» предмет исследования, но и в русском языке, и в китайском языке оно «оживает». В живой речи время олицетворяется - приобретает черты реального существа. Время наделяется в сознании русских и китайцев свойствами одушевленного предмета, что находит свое отражение в языке. В результате анализа глаголов, которые сочетаются со словами со значением времени, мы сделали вывод, что время может ассоциироваться как с человеком, так и с животным.
Время может передвигаться, как человек, и в обоих языках можно встретить такой образ времени. В русском языке: время не ждет, время не возвращается, время идет, время бежит, время (не) ушло, время проходило, время пошло, время приходило, время двигается, время останавливается, время (не) терпит, время торопит и др. А в китайском языке: shi2 bu4 wo3 dai4 (время не ждет), shi2 jianl liul zou3 (время ускользнуло), shi2 jianl 1аі2 dao4 (время пришло), shi2 jianl zou3 guo4 (время прошло), shi2 guangl yi2 qu4 bu4 fu4 fen3 (время не возвращается). Приведем примеры
